Люси в небесах

Глава 7

— Не хочешь сегодня пройтись со мной по магазинам? — спрашивает Молли.

— Нет, — отвечаю я. — Думаю, съезжу в город.

На дворе утро понедельника, и, пока мы на пару выгружаем тарелки и приборы из посудомоечной машины, Сэм готовит себе завтрак.

— А давай встретимся за обедом? — предлагает он.

— О, было бы здорово, — поддакивает Молли.

— Идет, отличная идея, — немного неуверенно улыбаюсь я.

Когда-то мы с Сэмом чувствовали себя друг с другом очень непринужденно, но теперь нам, кажется, не так удобно, когда рядом нет Молли. Может, было бы неплохо провести наедине с ним какое-то время. Воссоздать нашу дружбу на чисто платоническом основании.

На борту скоростного катера жарко и душно, да еще и ребенок плачет, не унимаясь. Все бы отдала, чтобы стоять сейчас на кремово-зеленом пароме с Нейтаном и любоваться тюленями из-за поручней.

Так и не могу перестать о нем думать. Эта вспышка страсти, или что это, черт побери, такое, никак не проходит. Внезапно мелькает мысль, что я три года ни в кого не влюблялась, а тут вдруг все случилось как раз, когда мне понадобилось отвлечься от страхов насчет бойфренда. Интересно, сколько еще часов с Нейтаном мне отведено до отъезда?

До отъезда. Всего шесть дней — и я отправлюсь домой другим жутким рейсом. Домой к Джеймсу. Домой в нашу квартиру. Обычно я обожала мечтать о возвращении туда. Ну, обычно мне нравилось думать о возвращении туда к своему любимому, но об этом сейчас не стоит. Или может, стоит. Нужно разобраться в себе, хотя проще, конечно, прятать голову в песок и делать вид, что ничего не происходит.

Джеймс стал для меня первым настоящим бойфрендом. Даже несмотря на то, что мы повстречались, когда мне было двадцать два, до него у меня толком не было отношений. Так, пара интрижек. Я потеряла невинность с парнем по имени Дейв в первый год учебы в университете, о чем впоследствии сильно жалела. Я в тот день набралась, и о любви речи не шло. Но я все же упрямо пыталась удержать Дейва рядом, хотя у нас не было ничего общего. Все закончилось, когда я увидела его целующимся взасос с другой девчонкой в углу студенческого клуба и устроила там сцену, выплеснув на подонка пиво из его же бокала. Тогда я была страшно расстроена, а предатель же огорчился из-за того, что вылили его пиво. Если честно, от Дейва немного воняло, и он совершенно не умел одеваться. Возможно, я просто искала хоть кого-нибудь, чтобы выкинуть из головы Сэма. Молли писала гораздо чаще, да и он сам никогда не был хорош в переписке — только в разговорах. И садоводстве… С годами моя дружба с Молли все укреплялась, и в то же время с Сэмом мы лишь больше отдалялись друг от друга. Я ничего не могла тут поделать. Обычно, когда у них с Молли случались разлады, Сэм доверялся мне. А потом я уехала — и Молли осталась единственным близким ему человеком.

Думаю, именно Джеймс излечил меня от одержимости Сэмом. Потому что это и была одержимость. Помнится, как-то зайдя к Сэму, я услышала из его спальни — той самой, где сейчас остановилась, — какую-то тоскливую музыку и спросила, все ли у него в порядке. Хотя и так было понятно — нет. Он рассказал, что прошлым вечером на школьной дискотеке увидел, как Молли обнималась с парнем на год старше. Я тоже их заметила, но вместо того, чтобы посочувствовать другу, понадеялась, что Молли переключится на кого-нибудь другого и оставит Сэма мне. Однако я все же постаралась его приободрить.

— Она любит тебя, ты же знаешь.

— Не уверен, Люси. Иногда ее так трудно понять.

— Если хочешь, я с ней поговорю.

— Нет, все нормально. Не хочу втягивать тебя в наши проблемы.

«Я уже и так в них по уши, — подумала тогда я. — Хоть бы получилось выбраться из этой трясины».

Он взял меня за руку и произнес:

— Как жаль, что у нас с тобой нет никаких чувств друг к другу, Люси. — Я сжала его ладонь сильней и про себя закричала: «У меня есть! Я люблю тебя!». — Но мы с тобой так похожи, правда?

Мне пришлось отвести взгляд, чтобы Сэм не увидел страдания в моих глазах.

Вспоминаю сейчас, что дверь комнаты Нейтана была тогда открыта, и, выходя от приятеля, я туда заглянула. Младший Уилсон в те дни казался таким малолеткой с тощими ногами, торчащими из шорт. Он уже носил длинные волосы, в отличие от Сэма, который всегда стригся коротко. Нейтан сидел, перебирая струны гитары, и беззвучно шевелил губами, напевая неизвестную мне песню. Поднял голову, вздрогнул и заорал:

— Закрой дверь, Люси!

— Я не подслушиваю! — воскликнула я в ответ.

Но он захлопнул дверь прямо у меня перед носом.

Я лелеяла чувства к Сэму многие годы, читая письма от Молли, в которых она рассказывала, как утешает его после гибели родителей. Все изменилось лишь несколько лет назад, когда стало ясно, что их отношения достигли совершенно иного уровня.

Я никогда не признавалась Джеймсу в своей влюбленности в бывшего одноклассника, но о нашей дружбе он знал. Думаю, я поступила верно, попытавшись убедить себя в платонической природе связи с Сэмом, и спустя пару лет окончательно в этом уверилась. Он остался просто школьным увлечением. Знаю, сумасшествие, но я наслаждалась подростковой экзистенциальной тревогой и неразделенной любовью, а внезапный отъезд из Австралии пошел только на руку продлению подобных эмоций.

***

— Люси! — восклицает Сэм, выходя на тропинку в Королевском ботаническом саду. Он одет в бежевые шорты и такую же рубашку с длинными рукавами. На нем соломенная шляпа, зеленые перчатки и черные резиновые сапоги. На ногах теперь больше растительности, чем раньше. Он выглядит довольно-таки ничего. Определенно не сексапильно.

— Приветик! — отвечаю я, а он наклоняется, чтобы меня чмокнуть.

Мы разворачиваемся и идем той же дорогой, что я сюда пришла.

— Надеюсь, в субботу будет не так ветрено, — размышляет Сэм.

— Прямо с языка снял.

Мимо проезжает маленький красный поезд на колесах, тянущий за собой три забитых людьми вагончика.

— Вот на чем вы прибудете в Великий День, — улыбается Сэм.

— Правда?

— Угу, — смеется он. — А тебе Молли разве не сказала?

— Нет.

— Надеюсь, я не испортил сюрприз. Но на всякий случай не говори ей, что я проболтался.

Мы выходим из сада к Оперному театру и спускаемся на пирс, шумный и полный баров.

Выбираем один и занимаем столик на улице прямо возле дверей, где не так ветрено. Сэм отправляется делать заказ, отмахиваясь от моих попыток поделить счет пополам.

— Мне нужен твой совет, — заявляет он, снова усаживаясь напротив. Достает из кармана маленькую красную коробочку и придвигает ее ко мне. Осторожно открываю крышку. — Свадебный подарок для Молли. Как думаешь, ей понравится?

Это браслет из белого золота, украшенный маленькими бриллиантами.

— Он прекрасен, — выдыхаю я. — А камни настоящие?

— Угу, — кивает жених.

— Сэм, она будет без ума.

— Гора с плеч. Здорово, что ты так считаешь.

— Она рассказала, как ты делал предложение, — произношу я после паузы.

— Правда?

— В стеклянной пирамиде оранжереи, так романтично…

— «…посреди австралийского тропического леса…», — подхватывает Сэм.

— «… с очертаниями города на горизонте», — с улыбкой продолжаю я.

— Преданы ли огласке мои мокрые брюки?

— Нет! — хохочу я.

— Чертова поливочная система. Я встал на колено на платформе и вымочил штанину насквозь.

— Ну, зато ты преклонил колено. Умничка! Твоя мама гордилась бы тобой, — выпаливаю я и тут же резко вдыхаю. И кто тянул меня за язык?

— Хотелось бы мне, чтобы родители были здесь, — грустно улыбается Сэм.

— Знаю. Мне тоже.

Я гляжу в его большие карие глаза и вижу, что они полны слез. Сэм вытирает их и смеется:

— Черт, Люс, вот что ты наделала!

— Мне так жаль.

Тянусь через стол пожать руку друга, и глаза у меня тоже на мокром месте.

— Спасибо, — шепчет Сэм и спустя мгновение добавляет: — Ладно, давай, пожалуйста, сменим тему.

Так мы сидим, потягивая наши напитки и болтая о прошлом, пока наконец не настает время Сэму возвращаться на работу. Он целует меня на прощание, потом крепко обнимает, покачивает несколько раз, отстраняется и, держа меня за руки, смотрит сверху вниз.

— Почему бы тебе не вернуться в Австралию, а? — спрашивает он. — Нам тебя не хватает.

— Я тоже по вас скучаю.

— Нет, ну серьезно, почему нет? Джеймс может переехать с тобой! — оживляется Сэм.

— Нет, он может остаться в Лондоне, — хихикаю я. — Лучше я вернусь сюда и выйду за твоего брата.

Сэм закатывается смехом и говорит:

— Увидимся вечером.

Ох, если бы он знал…

***

Через три часа, измотанная снованием в толпах японских туристов, иду обратно на паромную пристань, если не совсем загруженная пакетами с покупками, то по крайней мере с несколькими симпатичными приобретениями. Я нашла классную белую юбку в «Кантри Роуд», причудливые бусы в «Уитчери» и даже пару дурацких ручек с боксирующими кенгуру для девчонок с работы — Хлои и Джеммы.

Обратная дорога на катере кажется быстрее, и вскоре я уже высаживаюсь на причал в Мэнли. С этим солнцепеком последнее, чего мне хочется — двадцать минут шагать в гору, но перспектива побыть целый час в одиночестве и поваляться с книжкой на шезлонге слишком заманчива. Замечаю кафе, покупаю маленький стаканчик ванильного мороженого, чтобы скрасить дорогу, и отправляюсь дальше, к дому Сэма и Молли.

Молодая мамочка в темно-синем спортивном костюме бежит трусцой, толкая перед собой коляску.

Минуту спустя я слышу позади себя топот еще одного бегуна и принимаю влево, чтобы пропустить спортсмена.

— Люси!

Нейтан!

— Я так и подумал, что это ты. — Он замедляет ход и присоединяется ко мне на тротуаре. — Где была?

— Ездила в центр повидать твоего старшего братца и кое-чего прикупить. — При виде Нейтана сердце начинает биться чаще, и я указываю ложечкой на крутой подъем. — Но топать наверх пешком не особо тянет.

— Если хочешь, давай ко мне, и я тебя подброшу.

— Правда? — Меня охватывает абсурдный восторг.

— Конечно.

Мы разворачиваемся и идем назад в город в сторону пляжа. Нейтан шагает медленно, не торопясь.

— Не серфишь сегодня?

«Господи, как же он мне нравится».

— Утром гонял. Хорошие волны. Тебе стоило ко мне присоединиться.

— Я бы сходила, если б ты позвал.

— Вот как?

— Да.

«И как он не догадался?»

Мы рулим по улицам на его разбитом универсале и поднимаемся на холм к жилищу Сэма и Молли. Нейтан подъезжает к дому и выключает зажигание, обрывая на полуслове орущий из колонок австралийский рок.

— Заглянешь на чашечку? — с надеждой спрашиваю я.

— А почему бы и нет?

Нейтан отстегивает ремень.

Я едва сдерживаю улыбку, когда мы заходим в кухню. Ставлю чайник, а Нейтан тем временем достает пару чашек, наливает туда немного молока и бросает по пакетику чая.

— Ой! — смеюсь я. — Вообще-то молоко надо добавлять потом.

— А ты попробуй. Так вкуснее, — уверенно парирует он.

— Но чай же не заварится как следует, — не унимаюсь я.

Он вылавливает из одной кружки пакетик и выплескивает содержимое в раковину.

— Я тебе докажу.

— Отлично. Попробуй.

Чайник закипает, и я наполняю водой обе чашки. Бросаю взор на бесцветную молочную бурду сотоварища и хихикаю:

— Выглядит отвратительно.

— Скоро ты возьмешь свои слова обратно, Люс, — ухмыляется Нейтан, помешивая в своей посудине.

— Хороший цвет, — замечаю я спустя минуту.

— Особенно в сравнении с твоим грязновато-серым, — подкалывает он.

Хм… Мой чай и правда смотрится неказисто.

— Итак? — вопросительно взирает на меня Нейтан, пока я отхлебываю из обеих кружек.

В ответ выливаю содержимое своей в раковину.

— Что я говорил? — Он победно хлопает ладонью по столешнице.

— Ну да, ладно, не будь занудой.

Он перегибается через меня и снова включает чайник, наклоняясь так близко, что мы почти касаемся друг друга. Я вдыхаю, отстраняюсь и бормочу, стараясь говорить спокойно:

— Хорошо, сдаюсь. Пожалуй, присяду.

Нейтан с чашечкой чая по своему фирменному рецепту устраивается рядом. Я предлагаю ему «Тим-там», и мы, как встарь, начинаем обмакивать печенье в чай и высасывать начинку. Моя палочка ломается и плюхается в кружку.

— Ой, ненавижу, когда так получается, — причитаю я.

Нейтан прыскает и передает мне новую печенюшку.

Спустя какое-то время входная дверь открывается, и появляется Молли.

— Привет! Над чем смеетесь? А, «Тим-тамы», — говорит она, замечая пакетик.

— Будешь?

— Да. Вернусь через секунду.

— Мне, пожалуй, пора, — встает Нейтан.

— Ну ладно, — печально отвечаю я.

— Так когда ты хочешь в «Оушнворлд»? — спрашивает он.

— Ты серьезно?

— Угу. Что завтра делаешь?

— Завтра не могу. Нам надо туфли купить.

Проклятье!

— К свадьбе?

— Да, с Энди.

— Да пребудет с тобой Сила[4], — скалится негодяй.

— Почему? Она что, такая ужасная? — шепчу я.

— Кто ужасный? — интересуется Молли, возвращаясь в комнату.

— Э… бурда в чашке у Люси!

Я хлопаю шутника по животу.

— Ой! — съеживается Нейтан. — Я ушел, Молли. Люс, как насчет среды?

— Что будет в среду? — с любопытством выпытывает Молли.

— Мы с Нейтаном хотим сходить в «Оушнворлд». У нас же ничего не запланировано на среду?

— Нет, вроде нет.

— Круто. Значит, среда.

— А вы двое поладили, — выдает Молли, когда ее будущий деверь исчезает.

— Думаешь?

— О да. Могу сказать, ты ему очень пришлась по вкусу.

— Правда? — с надеждой вопрошаю я.

— Не волнуйся, только платонически, — смеется она.

— А, ну конечно, — тоже улыбаюсь я: ну что за глупости!

***

На следующий день нам предстоит жуткий поход по магазинам за туфлями, и даже несмотря на предупреждение Нейтана, мне не терпится познакомиться с Энди.

Энтузиазм оказывается недолгим.

— Нет, эти мне не нравятся! — визжит маленькая бестия на Молли и отбрасывает уже двенадцатую пару детских туфелек, примеренных за сегодня. Продавец с легким раздражением качает головой. — Я говорила тебе, что хочу в зоопарк!

— Мы не пойдем в зоопарк, пока не найдем тебе какие-нибудь туфли! — отвечает совершенно расстроенная Молли и поворачивается ко мне со словами: — Никогда не заведу детей.

— Это ты сейчас так говоришь... — усмехаюсь я. — Посмотри, вот эти ничего. —Поднимаю блестящую розовую пару.

— Нет, Люси. Они должны быть белыми или серебристыми.

— Я хочу эти! — кричит Энди.

Смотрю на подругу и беззвучно произношу: «Извини».

— Эти нельзя! — отрезает Молли.

— Но я хочу!

— Да епт… О, да ради бога!

Через пятнадцать минут сияющая Энди вылетает из магазина в блестящих розовых туфельках. Свои старые она надевать отказалась.

— Зоопарк! — счастливо визжит она.

— Нет, сначала нужно подыскать туфли для Люси.

— Зоопарк! — вопит маленькая вредина. — Зоопарк!! Зоопарк!!!

Люди на улице начинают оборачиваться. Молли достает мобильник и нажимает кнопку быстрого набора.

— Мам, ты можешь приехать и забрать ее? Она меня с ума сводит. — Пауза. — Нет, мы еще не купили обувь для Люси. — Пауза. — Нет, мам, я не буду этого делать! Она плохо себя ведет! — Пауза. — Она хочет в гребаный зоопарк! — Пауза. — «Гребаный» — это не ругательство, мама. Ты путаешь с другим словом.

Десять минут спустя мама Молли прибывает и запихивает Энди на заднее сиденье своего автомобиля.

— Ты отвезешь меня в зоопарк, мамочка? — слышим мы через открытое окно удаляющейся машины. Меня разбирает смех.

— Это ни фига не забавно. Мамочка ей все спускает с рук.

— Проехали, — говорю я. — Тебе надо выпить. Черт, мне и самой не помешает. А потом купим мне туфли.