Я вызвал по связи Джареда и попросил его отправить ко мне группу Брюса. Нам нужно было буквально обойти повозки внутри чаши, чтобы максимально увеличить огневую мощь. Джаред сообщил, что они спешились из своих грузовиков на въезде в комплекс, уничтожая боевиков Талибана, и не могут сдвинуться с места. Причиной этого должна была стать какая-то крайняя необходимость - вы никогда не посылаете войска в пешем строю, если их не прикрывают пулеметы. Я молился, чтобы никто не оказался в окружении и не был прижат к земле.


Позже я узнал, что произошло: когда мы попали в засаду, боевики в дувалах слева и справа от группы Брюса тоже открыли огонь, обрушив на них адский перекрестный огонь. Толстые стены лагеря обеспечивали отличную защиту - настолько хорошую, что пулеметы 50-го калибра и 40-мм гранатометы группы не могли их пробить.


Брюс решил послать небольшую огневую группу, чтобы зачистить боевиков. Бен, инженер-сержант, и Джей Ди, медик, повели отряд из шести афганских солдат под прикрытием грузовиков к основному строению, где они вплотную прижались к толстым саманным стенам дувала и забросали двор гранатами. Их красные и зеленые трассеры разлетались и вращались, пересекая внутреннее пространство, когда они ворвались внутрь.


Бен и его люди обнаружили в задней части дувала четырех боевиков "Талибана", которые пытались убежать через маленькую дверь. Троим удалось выбраться. Четвертый боевик рванул к двери со скоростью спринтера, стреляя из своего АК от бедра. Он ударился о дверь и отскочил назад, удивившись, что она не открывается, и рухнул на землю, когда афганские солдаты с Беном открыли огонь.


Командир отряда ANA оскалился в зубастой ухмылке и показал Бену большой палец вверх. Бен, известный суховатым чувством юмора, усмехнулся в ответ. Солдаты двинулись дальше к другим дувалам, и эта сцена повторилась еще два раза. Каждый раз связь между афганцами и американцами укреплялась.


Третий дувал представлял собой большой трехэтажный дом с виноградом, стоявший рядом с глубоким сухим оросительным арыком, покрытым растительностью. Афганские солдаты бросили еще одну гранату в арык, а затем перебрались на другую сторону и стали обеспечивать контроль за внешней стороной здания. Заглянув внутрь, они увидели несколько десятков больших ящиков с боеприпасами и ракеты РПГ. Как раз в тот момент, когда объединенная группа бойцов собиралась войти внутрь, афганский солдат снаружи начал кричать. Над дверью висела российская 107-мм ракета. Провод на уровне головы должен был привести мины-ловушки в действие.


В промежутке между очередями я слушал, как Бен по радиостанции докладывает Брюсу. С меня было достаточно того, что в меня стреляли, в ожидании, пока группа Брюса закончит зачистку территории. Я помчался по открытому полю к грузовику Джареда. "Где, бля, 36-й?" Наш разговор и объяснение выглядели как крики под грохот пулеметов 50-го калибра и взрывы вокруг нас.


"Засада отрезала наш элемент. Группа Брюса не смогла добраться до нашего расположения - его ребята занялись оттеснением противника, чтобы мы могли собрать все машины", - ответил мне Джаред. "Predator говорит, что у нас здесь сотни боевиков".


"Тогда нам нужно, чтобы эти парни вернулись сюда сейчас же!" крикнул я. "Если они застрянут там, нам придется заплатить за то, чтобы вытащить их оттуда. Вы можете вернуть их сюда, чтобы мы могли выбраться из этой передряги?".


Совещание прервалось, когда Кейси, стрелок в грузовике Джареда, крикнул "Патроны!". Мы с Джаредом вместе перелезли через кузов грузовика, чтобы перенести к нему короба с боеприпасами, чтобы он мог продолжать стрелять. Пулеметы и гранатометы поддерживали нашу жизнь.


Билл подбежал к грузовику. "Капитан, у меня плохие новости", - крикнул он. "У нас осталось по два короба на ствол и четыре ракеты. Мы скоро останемся без боеприпасов".


Черный цвет боеприпасов означал, что они вот-вот закончатся. Я потянулся вниз и нажал клавишу тангенты на своей радиостанции.


"Брюс, пусть твои ребята разорвут контакт и выведут своих людей оттуда СЕЙЧАС! У нас почти закончились боеприпасы. Если они останутся там еще немного, мы не сможем поддержать вас".


Брюс вызвал Бена и велел ему возвращаться к машинам. У групп было мало боеприпасов, но Бену нужно было выбираться, а он не мог оставить врагу такой же опасный склад, как тот, который они нашли. Опустившись на колено, он достал из своего штурмового ранца зеленый пакет с двумя блоками взрывчатки С-4. Крошечные упаковки были готовы к работе.


Бен вызвал Брюса по радиостанции. "Сэр, мы проверили третий дувал к западу от вашего местоположения. У нас есть крупный заминированный склад в этом дворе. Здесь большое количество боеприпасов и РПГ. Обратный отсчет начнется через две минуты по моей команде. MARK."


Бен приказал командиру афганского отряда начать отводить своих людей к первому дувалу. Когда каждый из них проходил мимо, Бен похлопывал его по плечу, чтобы убедиться, что все на месте. Две минуты это не так уж много времени. Бен и афганцы должны были действовать быстро.


Бен установил секундомер и таймер. Он посмотрел на детонирующий шнур, запал замедленного действия и капсюли-детонаторы[2], чтобы убедиться, что они правильно установлены, затем осторожно взял пальцами зеленые запалы и сделал рывок. Маленькие пластиковые цилиндры вспыхнули и извергли струи густого серого дыма. Бен спокойно засунул С-4 в отверстие рядом с большой стопкой ракет и отошел в сторону.


Спокойствие закончилось. "Горит, горит, горит!" повторял Бен сквозь радиопомехи, выбегая из двора с виноградником. Процесс был запущен.


"Коготь 36, это 36 Браво, тридцать секунд до взрыва".


Как только мы с Биллом услышали Бена по радиосвязи, мы рванули назад к нашим грузовикам. Билл предупредил последние два грузовика, а я - первые два.


"Пристегнитесь, взрыв через тридцать секунд!"


Брайан захлопнул свою дверь. Дэйв быстро нырнул вниз в турели. Рон прополз под ногами Дэйва. Я сел со стороны пассажира и пригнулся, насколько мог. До нас было всего около футбольного поля. Когда два блока взрывчатки привели в действие склад, это было... Ух! Сначала вспышка, потом грохот, и над нами пронеслась волна жара, раскачивая грузовики. Все, что не было привязано, взлетело на воздух. С неба посыпались огромные куски глинобитной стены, глиняные кирпичи, ракеты и мины.


"Всем грузовикам сообщить статус", - рявкнул я в рацию.


"Грузовик два на месте". "Грузовик три на месте". "Грузовик четыре".


Взрыв покрыл все тонким слоем пыли. Я посмотрел на Дэйва, сидящего на корточках в турели. Он разразился смехом. Вскоре к нему присоединились Брайан и Рон.


"Над чем, черт возьми, вы смеетесь?" спросил я.


"Ты похож на двухсотдвадцатифунтовое[3] сахарное печенье, капитан", - вырвалось у Дейва между приступами смеха.


Не стоило большого труда понять, что я выгляжу нелепо, наполовину втиснувшись в пространство между половицами и сиденьем, покрытый пылью и лающий в рацию. Мне пришлось рассмеяться. "Что еще может случиться сегодня?" сказал я с сарказмом.


"День еще не закончился", - сказал Рон.


"Выходим", - сказал Бен в рацию. Он не успел договорить, как появились первые афганцы, вышедшие из пролома во внешней стене дувала. Наши тыловые пулеметчики прикрывали их, пока они с Беном бежали к грузовикам.


Группа Ходжа по-прежнему не могла нас видеть. Джей Ди, медик из команды Брюса, знал, что мы застряли в зоне поражения, и отправился с афганским солдатом, чтобы предупредить их. Пробежав назад по дороге и обогнув поле марихуаны, он наконец нашел группу Ходжа.


Они тоже были под огнем. Пуленепробиваемые стёкла двух грузовиков Ходжа были выбиты пулями и покрылись паутиной трещин. Кроме грузовиков, никакого укрытия не было, и Ходж знал, что его группа не сможет долго оставаться в таком положении. Но они застряли. Если они оставят свою позицию, прикрывающую тыл, остальные группы, возможно, никогда не смогут выбраться обратно. Вся наша ситуация стремительно ухудшалась.


Пришло время оценить ситуацию без лишних слов. Мы находились под точным огнем со всех сторон. У нас также не хватало боеприпасов. Мы не могли продвигаться вперед, чтобы захватить холм. Если бы мы остались, то в конечном итоге оказались бы в меньшинстве, столкнувшись с сотнями боевиков "Талибана" без пулеметов. Я вышел на связь по радиостанции и вызвал Джареда.


"Тридцатый, это 31-й. Прошу прервать связь, чтобы мы могли собраться, перегруппироваться и вызвать экстренное пополнение запасов".


Джаред вызвал 36, группу Брюса, чтобы убедиться, что они готовы. Их бой развернулся, когда талибы начали стрелять бронебойными боеприпасами, которые легко пробивали наши тонко бронированные грузовики.


"Действуйте", - ответил Джаред.


"Всей 31-й группе вступить в контакт, повторяю еще раз, вступить в контакт! Выдвигайтесь в порядке движения. Обеспечить прикрытие огнем", - приказал я.


Брайан скомандовал: "Приготовиться", и все замолчали. Наш грузовик покатился назад, сопровождаемый лавиной латунных гильз, падающих с крыши и капота. Другие грузовики из моей группы последовали нашему примеру, и мы держались в колеях друг друга, чтобы избежать мин и СВУ. Когда мы выехали обратно через проход, удушающее ощущение того, что мы находимся в зоне поражения, испарилось. Я наблюдал, как коллаж цветов на цифровой карте потускнел, когда мы продвинулись на несколько километров в пустыню.


Первый раунд выиграли талибы.



[1] Городской оружейный завод имени Карла Густава.(швед.)


[2] В СА и ВС РФ применяется готовое изделие для огневого способа взрывания – это зажигательная трубка ЗТП-50.


[3] 99,79 кг.

Глава 14. СЕМЬ ДВУХТЫСЯЧЕФУНТОВОК.[1]



Война - это средство, которое выбрали наши враги, и я говорю: давайте дадим им все, что они хотят».


-ГЕНЕРАЛ УИЛЬЯМ Т. ШЕРМАН[2]



Грузовик Джареда затормозил рядом с моим, окутав его густым, удушливым облаком пыли. Я схватил свою карту и направился прямо к нему. Он вылез из грузовика, зажав в кулаке трубку рации, и жестом велел мне поторопиться.


"Расти, наконец-то у нас над головой Predator и бомбардировщик B-1. Послушай это", - сказал он.


Комфорт от того, что над нами проносится B-1, его инверсионные следы, вьющиеся высоко над нами, невозможно переоценить. Прижав наушник трубки Джареда к уху, я мог отчетливо слышать оператора "Predator", находясь за тысячи миль от него. Он, вероятно, сидел в комнате управления с кондиционером за пределами Лас-Вегаса и наводил камеру на несколько грузовиков, вооруженных пулеметами и кишащих боевиками Талибана. Они въезжали и выезжали из Г-образного ряда дувалов возле холма. Другие боевики разгружали ящики с боеприпасами неподалеку, сказал оператор.


"Коготь 30. Это только в одном комплексе дувалов. Как слышите?" - сказал оператор "Хищника". "Всего перед вами семь комплексов с подобной активностью противника".


Вдалеке мы отчетливо видели Спервангар. Мы находились всего в километре от холма. Вражеское осиное гнездо находилось еще в полумиле от нас.


Ого, подумал я, глядя на свой жилет. Осталось три магазина. Хватит не надолго. Я вызвал Рона, чтобы убедиться, что он установил связь с видеоканалом. Майк, стоя рядом с Джаредом, говорил с B-1, Джаред - с "Хищником". "Это Коготь 30. Нам нужно знать количество противника и тип транспортных средств".


Его ответ был отрезвляющим. "Мы прекратили подсчет на отметке в сто человек личного состава с вооружением. В первой группе дувалов находится по меньшей мере восемь машин "Hilux", - доложил оператор "Хищника".


Как раз в этот момент Рон получил видеосигнал. Мы наблюдали за десятками темных фигур, которые сновали туда-сюда по маленькому экрану. Джаред наклонился, сосредоточившись. Мы все знали, что он ищет - гражданских лиц. Через несколько секунд он нажал тангенту вызова на своем жилете.


"Майк, у тебя есть связь с бомбардировщиком? Если да, выровняй эту цель с землей. Я имею в виду, сровняй ее".


Я отметил на своей карте позицию противника. Сколько бы бомб мы ни сбросили, я знал, что кто-то всегда выживает. Это должен быть сокрушительный удар, иначе они настигнут нас не раньше, чем через несколько часов. Я схватил Джареда. "Сэр, нам нужно, чтобы этот удар был сокрушительным для врага. Давайте усилим его, ударив по ним минометным огнем сразу после бомбардировки".


Ходж кивнул в знак согласия. "Да, так будет лучше!".


"Мы можем вести огонь сверху вниз по цели в течение примерно двух минут после падения бомб. Это позволит уничтожить врага, который переживет удар и выберется из оставшихся зданий".


Джаред одобрил это без колебаний. Мы бросились готовить трубы и боеприпасы. Группа Ходжа установила первую трубу, а афганцы и другие команды последовали ее примеру. Вскоре мы расположили полдюжины труб между грузовиками. Пока сержанты по вооружению намечали направления стрельбы, остальные продолжали подносить ящики с боеприпасами к минометам.


Джаред крикнул о состоянии дел. Мы ответили, что все готово. Он повернулся к Майку, который провел последние несколько минут, планируя нанесение удара и наводя бомбардировщик на цели.


"Пилот подтверждает координаты и вводит свои данные. Ему нужна еще минута, чтобы убедиться, что все правильно. Это большой сброс. Боеприпасы будут по одной бомбе на каждое здание", - сказал Майк.


Джаред снова повернулся к видеокамере, в последний раз проверяя, нет ли гражданских лиц. Наконец, Майк поднял большой палец вверх.


"Самолету разрешен заход. Всем найти укрытие! Я не шучу!" - крикнул он, суетясь за грузовиками.


Это было похоже на трюк студенческого братства, когда мы все набились в грузовики.


"Бомбы пошли!" услышал я крик Майка.


Бомбардировщик B-1 был черной точкой в небе. Когда он приблизился, я увидел, как его стреловидная форма пикирует вниз, выравнивает траекторию, а затем резко поднимается вверх, когда из его брюха высыпается серия серых точек. Семь двухтысячефунтовых бомб устремились к земле и исчезли в вспышках, за которыми последовал мощный грохот, как будто извергалась сама земля. Затем мощный выброс земли и обломков взлетел в воздух на сотни футов.


"Все в порядке?" крикнул я Биллу, который, как и я, сидел в своем грузовике.


"Все в порядке", - сказал он.


Я потянулся вниз и нажал на двухминутный таймер на своих часах. Мне хотелось дать выжившим талибам шанс выйти из укрытия, прежде чем мы начнем обстрел из минометов. Пока дым еще не рассеялся, я спросил Рона, видит ли он цель. Он сказал, что два здания уцелели, а несколько десятков талибов копошатся среди обломков. Скоро появятся еще.


В тридцать секунд Ходж приказал американцам и афганцам с минометами наготове встать у своих минометов.


"Всем трубам приготовиться. По моей команде... Вешать... ОГОНЬ!" крикнул Ходж.


Раздался равномерный бум, бум, бум выстрелов, сопровождаемый большими шлейфами огня из труб. Словно дирижер, Ходж дирижировал минометным огнем, следя за тем, чтобы выстрелы шли в ровном ритме. Все еще ошеломленные воздушным ударом, боевики, копавшиеся в обломках, вероятно, так и не услышали свистящую дугу десятифунтовых мин, которые медленно падали на землю. Рон наблюдал на мониторе "Хищника", как мины попадают в два оставшихся дувала и в развалины других пяти дувалов. Неприятельские боевики рассыпались, когда на них обрушивался шквал за шквалом.


Второй раунд принадлежал "зеленым беретам".


Все работали на износ, пока мы грузили оставшиеся ящики с боеприпасами на грузовики и быстро смазывали оружие. Я подошел к грузовику Билла, и мы проверили остальных членов группы и наших афганских солдат. Мне нужно было убедиться, что с моими людьми все в порядке. Мы остановились, чтобы осмотреть Зака. В его левой руке все еще был металлический осколок, но он не задел крупную артерию. Мы попросили Райли оценить состояние.


"Все в норме, капитан, но ему нужно вытащить металл и пройти курс лечения от инфекции", - сказал Райли.


Я посмотрел на Билла, и он кивнул.


"Это чушь собачья! Это просто царапина", - сказал Зак.


Я знал, что единственный способ заставить его сесть в санитарный вертолет - это пообещать вернуть его в группу как можно быстрее. Хотел он того или нет, но ему нужно было осмотреть рану в стерильных условиях.


"Билл, они смогут его вылечить и вернуться сюда на вертолете с пополнением запасов?".


Билл кивнул.


"Не волнуйся, Зак, завтра ты снова будешь здесь", - добавил Райли, хотя никто из нас не знал этого наверняка.


Я воспользовался моментом, чтобы осмотреть "Бабу Олю". Грузовик поведал всю историю. Латунные гильзы покрывали полы и заполняли каждый уголок, поверх них лежали десятки пустых винтовочных магазинов, цинков с патронами и бутылок с водой. Пули разбили лобовое стекло и фары. Взрывы РПГ оторвали переднюю и заднюю антенны. Глубокие осколочные борозды покрывали бронеплиту, прикрывавшую пулемет Дэйва на турели. Почерневшие куски кевлара размером с телефонную книгу на капоте и бортах грузовика были разорваны в клочья, а в остальных местах зияли пулевые отверстия размером с мизинец. Все грузовики выглядели одинаково. Я достал черный маркер Sharpie и обновил темным цветом надпись "СОСКУЧИЛАСЬ ПО МНЕ, СУКА", которую я написал на капоте "Бабы Оли" двумя годами ранее, на этот раз с дополнительными стрелками, указывающими на большее количество отверстий. Положив маркер в карман, я снова взглянул на холм. Сегодня впервые за всю мою карьеру я вступил в контакт с врагом.


Поскольку катастрофа была предотвращена, мы начали работать над экстренным пополнением запасов. У меня было две гранаты, шестьдесят восемь патронов для винтовки М4 и одна красная дымовая граната для подачи сигнала. У Брайана, Дэйва и Рона было меньше. Мы все отчаянно нуждались в патронах, воде, запасных частях и запасном оборудовании.


Билл обходил каждый грузовик, включая афганцев, чтобы узнать, сколько боеприпасов и снаряжения нам нужно. Райли, Стив и Грег провели инвентаризацию медицинского снаряжения. Дэйв и Зак проверили оружие и приборы ночного видения. Брайан и Джуд проверили радиостанции. Дэйв разложил оставшиеся боеприпасы, ракеты и взрывчатые вещества по всем грузовикам на случай нападения.


Когда я подъехал, чтобы проверить афганцев, водитель Шинша уже разнес чай. Они были в праздничном настроении. Водитель протянул руку и поприветствовал меня сквозь облако собственного сигаретного дыма.


"Русти, дер ша, дер ша; очень хорошо, очень хорошо", - засмеялась Шинша, притягивая меня к себе в объятия, похожие на тиски. "Талибы ожидали сегодня гораздо лучшего, мой друг. Теперь они злятся и вызывают по радио своих командиров и солдат. Они больше никогда не услышат их речи. Это хорошо, да?" Оказалось, что в результате авиаудара и минометного обстрела погибли не только пешие солдаты, но и несколько командиров.


У нас было двое раненых афганских солдат, которым требовалась помощь. Я вызвал по радиостанции Грега, Райли и Стива, которые поспешили к нам и начали оказывать помощь. У одного афганского солдата пуля прошла через руку, а у другого осколки попали в ногу. Ни одно из ранений не представляло угрозы для жизни.


Приближались вертолеты с боеприпасами, и мы отправили афганцев ждать вместе с Заком на посадочной площадке. Вскоре вдали послышалось успокаивающее рокотание лопастей большого ротора. Помощь была на подходе. Брюс бросил дымовую гранату фиолетового цвета, чтобы обозначить нашу позицию, и "Чинук" совершил маневр для посадки. Рядом, как ястреб, кружил боевой вертолет "Апач".


Громоздкий зеленый грузовой вертолет с двумя массивными роторами выглядел угрожающе вблизи. Он подкрался к периметру, оторвавшись от земли всего на двадцать футов[3], его колеса едва доставали до верха пулеметного грузовика. Двойные двигатели Lycoming[4] издали высокочастотный вой, когда колеса мягко коснулись земли. Ветер и песок кружились вокруг нас, как торнадо. Это было похоже на то, как если бы ваше тело терли крупнозернистой наждачной бумагой. Когда пыль осела, рампа в задней части "птички" опустилась. Командир экипажа был похож на Дарта Вейдера[5] в своем летном костюме и шлеме с черной защитной маской. Двигатели взревели, и вертолет медленно покатился вперед. Груз, теперь уже отцепленный, скользил по роликам на палубе к рампе.


Я подошел к Заку и пожал ему руку. Билл сделал то же самое.


"Скоро увидимся", - сказал я.


Зак кивнул и поднялся по рампе. Он был зол. Два афганца, широко раскрыв глаза, последовали за ним. Мы с Биллом погрузили их на красно-серебристые сиденья и помогли им пристегнуться к вибрирующему, грохочущему зверю. Оба пристально посмотрели на грозного командира экипажа, затем повернулись к Биллу, который ободряюще улыбнулся и похлопал их по плечам. Оба устало улыбнулись и уселись поудобнее, все еще не зная, что будет дальше.


Мы трусцой побежали обратно к нашим грузовикам, когда гул стал еще громче. Вертолет слегка подпрыгнул, затем наклонился носом вперед и с ревом поднялся в воздух. Сделав крутой разворот влево, "птичка" набрала скорость и исчезла за горами. Я всегда испытывал чувство облегчения после медицинской эвакуации, зная, что раненые направляются в безопасное место. Стянув с себя промокший от пота жилет. Прислонившись к заднему колесу своего грузовика, я проделал ножом отверстия в верхней части крышки бутылки с водой и выдавил ее содержимое себе на лицо. Голова пульсировала.


Еще один день в офисе.


Я заметил аккуратное отверстие над колесной аркой и ткнул в него пальцем, удивляясь, почему пуля не прошла насквозь и не попала Рону в ноги. Возможно, она была аккуратно пряталась в чьем-то рюкзаке или застряла в кевларовой панели. Чудо, одно из многих сегодня. Я смотрел на долину и понимал, что это будет наша Фаллуджа - за исключением того, что в нашем распоряжении не было батальонов морской пехоты, танков, бронетранспортеров, артиллерии или воздушной поддержки.


Но ставки были одинаковыми. Если бы мы не добились успеха, город Кандагар вскоре был бы переполнен боевиками противника, и ход войны изменился бы. Кандагар был главным призом, сердцем и душой южного Афганистана и движения Талибан. Это было их место рождения, их дом. Поражение здесь, сейчас, было бы сокрушительным. Уступить хоть один фут - это поражение для любой из сторон.


Я достал из кармана рукава пластиковый пакет и вытащил крест и маленький матерчатый американский флаг.


Развернув его, я попытался разгладить складки.


Флаг и крест принадлежали моему хорошему другу капитану Чарли Робинсону. Он был убит в 2005 году самодельным взрывным устройством на юге Афганистана, и они были у него в кармане, когда он погиб. На церемонии его поминовения флаг был зажат в руках его жены. Когда она передала его мне, она посмотрела мне прямо в глаза и взяла с меня обещание, что при любой возможности я заставлю врага заплатить высокую цену за свои действия и жертву ее мужа. Это обещание я выполняю до сих пор. Но в тот день я сжимал в руках крест и благодарил Господа за то, что Он пощадил меня и моих людей.


Когда я свернул флаг и положил его в карман, Дэйв высунул голову из двери "Бабы Оли".


"Эй, капитан, как думаешь, мы сможем доставить сюда пиццу?"


"Я не думаю, что "Domino's"[6] был в нашем запросе на пополнение запасов, Дэйв".


Остаток дня мы разгружали припасы. Прилетели еще два "Чинука", и на закате мы вычистили машины и загрузили их боеприпасами. Никто не хотел говорить о следующем дне. Мы все знали, что снова поднимемся на холм.


За исключением нескольких разрозненных выстрелов, ночь прошла спокойно. Около полуночи Джаред созвал всех командиров групп к своей машине. Мы столпились вокруг капота, пока майор включал маленький зеленый огонек, чтобы подсветить карту.


"Джентльмены, я думаю, вы знали, что это произойдет. Завтра мы снова отправляемся на захват холма. Время передвижения еще не определено, потому что утром к нам прибудет еще несколько воздушных бортов с пополнением. Мы будем действовать по тому же плану, с одним изменением: Брюс, твоя группа на этот раз будет в резерве. Ходж, твоя группа будет штурмовым элементом и последует за мной. Расти, твоя группа останется на передовой и будет поддерживать огнем Ходжа. Я буду вторым в порядке движения и последую за твоей группой".


Ничего удивительного. По крайней мере, теперь мы могли объявить своим группам и начать готовиться. Все готовились к третьему раунду. Канадцы к северу от нас тоже готовили атаку, а командиры талибов провели ночь, обзванивая близлежащие провинции, особенно провинцию Гильменд на западе, и Пакистан на предмет боевиков и припасов. Они были полны решимости спасти свои планы по захвату города Кандагар к зиме.


Я вернулся к своему грузовику, чуя нутром, что следующий день будет намного хуже. Я нашел Билла спящим рядом с радиостанцией и решил дать ему и остальным членам группы немного отдохнуть. Они это заслужили. Я введу их в курс дела на рассвете.


После того, как Ходж сменил меня с дежурства, я поспал несколько часов. Проснулся я от характерных чавкающих звуков, издаваемых вертолетным винтом, и поднялся как раз вовремя, чтобы увидеть длинный, худой вертолет "Апач" прямо перед моим грузовиком. Этот вертолет имел американские опознавательные знаки и летел между Спервангар и вертолетом пополнения "Чинук", который приземлился на нашей посадочной площадке.


Многоствольная 30-миллиметровая пушка "Апача" рыскала туда-сюда синхронно с глазами наводчика. Несколько десятков красных трассеров прочертили свой путь в небо, когда пулеметчик талибов решил обстрелять вертолет. Я услышал крик пилота, и "Апач" нырнул в сторону, прежде чем открыть ответный огонь. Это воодушевило экипаж "Чинука", и поддоны, казалось, появились гораздо быстрее, чем обычно. Неподалеку бородатый мужчина в полной экипировке сошел с рампы, взял сумку и направился к нашим грузовикам.


Зак.


Повязка была видна издалека, но рану он не скрывал. Я позвал Билла.


"Угадай, кто вернулся?"


"Держу пари, это наш мальчик Зак", - сказал Билл.


Зак держал в руках небольшой мешочек, полный порошка "Copenhagen"[7] и "Gatorade"[8]. Чистое золото.


"Посмотрите, парни, что я здесь нашел", - сказал Зак, наслаждаясь тем, что его небольшая вылазка в Кандагар принесла пользу команде.


"Рад, что ты вернулся, партнер", - сказал я, улыбаясь и пожимая ему руку. "Много проблем с выходом из госпиталя?".


"Ничего такого, с чем подполковник Болдюк не смог бы справиться со своей стороны".


Билл и все остальные стояли прямо за мной, чтобы поприветствовать его возвращение, но встреча была прервана, когда Джаред сообщил по радио, что последний вертолет с пополнением прибудет через два часа. Тогда мы двинемся на Спервангар.


Следующие несколько часов мы потратили на пополнение запасов в грузовиках и закончили работу сразу после обеда. Крайний вертолет все еще не прилетел, и расчеты были против нас. Если "птичка" не прилетит в ближайшее время, нам придется атаковать вечером. Я поговорил с Ходжем и Брюсом о том, чтобы отложить атаку, учитывая отсутствие у афганцев приборов ночного видения.


Джаред не хотел ничего слушать. Он считал, что должен взять холм и помочь канадцам. Мы все понимали это, но не хотели выполнять приказ исключительно из-за сроков. Мы все согласились отложить решение до прибытия вертолета с пополнением.


Время двигалось в замедленном темпе. Группы осматривали и перепроверяли как свое, так и афганское снаряжение. Почти каждый из них проверял свои часы. Около двух часов дня вертолет, наконец, поднялся в горы.


Два часа спустя Ходж, Брюс и я отправились к Джареду. Мы все сошлись во мнении, что нападать уже поздно - не хватит светового дня. Джаред увидел, что мы приближаемся.


"Даже не начинайте, вы трое! Мы нападем, как только закончится пополнение запасов", - рявкнул он.


"Сэр, мне нужно, чтобы вы меня выслушали", - сказал я. "Если мы будем штурмовать укрепленную вражескую позицию с туземными отрядами с заходом солнца, это превратится в кошмар. Существует большая вероятность братоубийства. У ANA нет приборов ночного видения, и они не действуют ночью. Они будут стрелять во все, что движется перед ними. И без того трудно командовать и управлять ими, а тем более контролировать их сектора ведения огня или темпы стрельбы", - объяснил я.


Пока Джаред взвешивал мои аргументы, Ходж и Брюс высказали точно такое же мнение. Он не хотел слышать этого и от них.


"Послушайте, командир батальона хочет, чтобы мы захватили этот холм, и вы, мать вашу, будете штурмовать этот холм. Вы поняли?"


"Сэр, я понимаю, и мы будем, но не сегодня, если это возможно", - сказал я. "Мы должны создать условия для успеха. У нас нет непосредственной воздушной поддержки. Подниматься туда сейчас не имеет тактического смысла. Я уже делал это десятки раз ночью с ANA. Это тактически необоснованное решение. Не говоря уже о том, что талибы используют бронебойные боеприпасы и имеют хороший набор иностранных советников, судя по предыдущей засаде. Мы можем атаковать ранним утром, когда у нас есть целый день, чтобы использовать тесную воздушную поддержку. Мы не морская пехота США. Мы не проводим лобовых атак, не создав условий для успеха. Это означает CAS. У нас слишком маленькое подразделение. По крайней мере, свяжитесь и спросите, является ли штурм оперативной необходимостью. Если да, то мы идем. Если нет, то попросите отсрочку до завтра. Мы не можем вести этих людей на штурм, зная, что похороним некоторых из них, если это не является абсолютной необходимостью".


"Хорошо, вы высказали свою точку зрения. Я свяжусь с командованием и объясню ситуацию. Но если он скажет идти, то мы пойдем, без споров". Джаред бросил шлем на капот GMV, взял свой спутниковый телефон и пошел в пустыню, чтобы позвонить подполковнику Болдуку.


Холодные головы все-таки возобладали. Мне повезло, что Джаред знал разницу между неподчинением и откровенностью. К его чести, он обсудил нашу оценку с подполковником Болдуком, который не побоялся позволить своим полевым командирам вынести окончательное решение. Джаред вернулся через несколько минут.


"Мы начнем штурм в пять утра. Будьте готовы".



[1] 2000 англ. фунт - 907,18 кг


[2] Уи́льям Теку ́мсе Ше́рман (8 февраля 1820 — 14 февраля 1891) —американский политик, полководец и писатель. Прославился как один из наиболее талантливых генералов Гражданской войны 1861—1865 гг., где он воевал на стороне Севера. В то же время, Шерман приобрёл печальную славу за свою тактику «выжженной земли».


[3] 6,1 м.


[4] Lycoming Engines — крупная фирма-производитель авиационных двигателей, в основном для малой авиации.


[5] Центральный персонаж первых шести эпизодов саги «Звёздные войны». Также появляется в фильме «Изгой-один».


[6] Domino’s Pizza — американская компания, работающая в сфере общественного питания.


[7] Copenhagen — это марка нюхательного табака, производимая американской компанией Smokeless Tobacco Company.


[8] Gatorade — Общее название серии изотонических напитков, производимых компанией PepsiCo. Способствует восстановлению жидкости, теряемых организмом во время физических нагрузок.

Глава 15. ВСТАВЬТЕ СВОИ КАПЫ.



Все в Афганистане должны знать, что мы входим, и ад идет с нами».


-БЫВШИЙ СОВЕТНИК ПО НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ


РОБЕРТ МКФАРЛАН (Face the Nation[1], 28 октября 2001 г.)



Рычание, лай и хрип разбудили нас на следующее утро. Стая диких собак дралась неподалеку, прямо по внешнему краю периметра между моим грузовиком и грузовиком Смитти.


Брайан скатился с капота грузовика при первом же рычании, его винтовка была наготове. Мы спали на капотах наших грузовиков, чтобы избежать верблюжьих пауков[2] и гадюк. Казалось, что собаки дерутся из-за большой палки. Но когда мы с Брайаном подошли ближе, то поняли, что палка - это рука, возможно, одного из боевиков Талибана, убитых в бою накануне.


Стая представляла собой смесь афганских волкодавов и мастифов, привезенных русскими и выведенных для боев и охраны. Они были выше большинства ротвейлеров и обладали характером питбулей с яростью ройда. Я не хотел, чтобы они подходили ближе. Я видел, как они рвали солдат ANA в прошлом, и не собирался рисковать сейчас.


"Пристрели этого урода, пока он не подошел сюда", - сказал я Брайану, глядя в глаза вожаку - огромному серому животному с грязной, свалявшейся шерстью и диким взглядом.


Не говоря ни слова, он поднял винтовку и выстрелил. Пуля явно прошла сквозь собаку, которая обратила свой взор на нас, но, казалось, не заметила пулю. Брайан снова поднял винтовку и выстрелил. Вторая пуля попала ему в грудь. Собака попятилась назад, завывая, и упала замертво, рассеяв остальных особей стаи. Но они не могли долго оставаться в стороне. Перед свежей добычей будет трудно устоять, и я знал, что через некоторое время они вернутся и растерзают ее.


Когда солнце выглянуло из-за гор, я начал собирать свой спальный мешок и снаряжение. Мое настроение испортилось, когда я понял, что собаки стоили мне почти часа сна. Мы провели приготовления, используя приборы ночного видения, и убедились, что афганцы знают наш план. Наконец, Джаред передал по рации обратный отсчет времени для запуска двигателей. Как и прежде, все одиннадцать грузовиков завелись сразу, как в начале гонки NASCAR.


Дэйв дважды передернул затвор на своем "Браунинге", чтобы убедиться, что новый патрон 50-го калибра досылается в патронник. Брайан возился со своим комплектом, высунул винтовку в окно и поставил бутылки с водой рядом со своим сиденьем. Я взял в руки свой пулемет и потянулся назад, чтобы убедиться, что моя винтовка, коробки со снаряженными магазинами, новые ракеты и бутылки с водой на месте. Это была всего лишь формальность, но прикосновение к ним облегчило мне душу. Я засунул кусочек жвачки с корицей и постучал по банке "Copenhagen" в кармане. Дагга це дагга да; это то, что есть.


Мы были готовы.


"Коготь 31 элемент, дайте мне "UP"[3], когда будете готовы к работе". Все три грузовика ответили по радиостанции, и я вызвал Джареда, чтобы сообщить ему о нашей готовности.


"Орел 10, это Коготь 30, прошу разрешения приступить к выполнению задания", - отозвался Джаред на ТОС.


Мысленно я видел Болдука, сидящего перед мониторами в Кандагаре и ожидающего начала шоу. Над головой жужжат беспилотники "Хищник", открывая ему вид на происходящее с высоты птичьего полета. Современные командиры теперь могут наблюдать за ходом сражения в прямом эфире из безопасного места, но мы знали, что Болдюк хотел быть здесь, с нами, а не наблюдать за происходящим на мониторе. Но в этот день "Хищник" был так близко, как только он мог.


Штурм Спервангар (5 сентября 2006 года)


Контратаки противника (5-10 сентября 2006 года)"Коготь 30, это Орёл 10, разрешение получено".


Я схватил черную трубку радиостанции, прикрепленную к солнцезащитному козырьку над моей головой.


"Вставьте свои капы для этого случая, ребята, потому что будет больно".


Брайан просто кивнул головой. Больше ничего не нужно было говорить. Я снова приложил трубку. "Всем элементам Коготь 30, грузовик 1 начинает движение".


Солнечный свет струился по долине. Свет был благословением для ANA, у которых не было приборов ночного видения, и проклятием для всех нас, потому что теперь талибы могли видеть наше приближение. Мы медленно проехали мимо кучи стреляных гильз, которые указывали на место, где два дня назад группа Дэйва вытащила нас из засады. Впереди показался дувал с виноградником, где мы заметили разведчика талибов во время первого штурма. Мы надеялись, что талибы будут еще спать или молиться, пока мы доберемся до холма.


Не повезло. Громкоговорители местных мечетей, которые традиционно объявляли утреннюю молитву, начали призыв к оружию.


"Контакт с фронта!" крикнул Дейв. Он пригнулся в башне, когда вокруг грузовика защелкали пули.


"Коготь 30, это Коготь 31, контакт с фронта. Войска в контакте!"


Билл был не настроен возиться. Приказав нам остановиться, он выхватил из грузовика безоткатное орудие Goose, выскочил наружу и присел на колено. Позади нашего грузовика я услышал чей-то крик: "Задняя зона выстрела чиста!", а затем "О, черт!" из заднего отсека грузовика, когда фугасная ракета пронеслась мимо моей двери со скоростью почти тысяча футов[4] в секунду и врезалась в глинобитный дувал.


"ПОШЁЛ! ПОШЁЛ! ПОШЁЛ!" крикнул Билл, прежде чем осела пыль. Теперь инициатива была у нас, по крайней мере, мысленно. Если талибы хотели сражаться сегодня, то, ей-богу, они получили бы все, что хотели.


Мы простреливали дюжину или около того неглубоких оросительных арыков, пересекавших открытое поле, и быстро мчались к валу у основания холма. Огонь был редким, и нам удалось проехать мимо точки, где нас остановили два дня назад. Неужели мы действительно застали талибов врасплох? Может быть, они думали, что мы не вернемся? Иногда молния дважды бьет в одно и то же место. В любом случае, это был хороший знак.


Мы держались подальше от главной дороги, ведущей через вал на холм. Если бы там были мины или СВУ, они, вероятно, находились бы на дороге. Когда мы подошли к основанию вала, я выпрыгнул и укрылся за земляной насыпью высотой в двадцать футов[5]. Я жестом подозвал своих афганских пулеметчиков и отдавал команды на пушту. Это был один из тех случаев, когда мне пригодились семь месяцев обучения в языковой школе. Афганский боец с русским пулеметом ПКМ ругался, когда вражеский огонь вздымал комья земли вокруг нас. Темп стрельбы неуклонно возрастал. Талибы уже проснулись.


Нам нужно было расчистить новый вал, который не был виден на снимках двухлетней давности на моем компьютере, прежде чем мы сможем получить возможность вести огонь. Я подполз к вершине и увидел справа от себя несколько строений и здание. Над нами возвышался Спервангар.


Пепельно-серый холм высотой почти шестьдесят футов[6] возвышался над небольшим U-образным зданием, которое мы видели на карте. У основания холма находилось шесть небольших строений, все они были разрушены, а также несколько старых ржавых советских грузовиков и цистерна для воды. В окнах главного здания я уловил движение.


Я отполз на метр от гребня и дал сигнал к окончательному штурму. Около двух десятков бойцов спецназа и солдат ANA выскочили из своих машин в направлении безопасного вала. Солдат ANA плюхнулся рядом со мной, установил свой пулемет и начал стрелять, пока Билл собирал оставшихся пулеметчиков ANA и располагал их на одной линии с моей позицией на валу.


"Ты - огонь на север, по первому зданию! Ты - отнести боеприпасы пулеметчику. Вы - прикрывайте пулеметчика с правого фланга от талибов", - кричал я на пушту. Несомненно, грамматика и произношение были не идеальны, но в тот момент всем было наплевать.


Ответный огонь усилился, и вскоре на нас обрушился целый шквал огня. Трассирующие пули проносились так близко, что я мог дотянуться до них. Гранаты взрывались в земле рядом с моей головой. Я перекатился на спину, пытаясь понять, откуда стреляют. Гранаты попадали справа, спереди и сзади от вала. Я помчался обратно к грузовику и схватил свой M240. Откинувшись на сиденье, я крикнул Брайану, чтобы он двигался вперед. "Подъезжай к краю вала и заберись на самый верх, чтобы Дэйв мог стрелять! Несмотря ни на что, держитесь подальше от дороги".


Брайан включил передачу и подкрался к валу, пока Дэйв не открыл огонь из своего 50-го калибра, раскачивая массивный пулемет из стороны в сторону, чтобы бойцы не опустили головы. Пули пробивали стены зданий. Врагу негде было спрятаться. Выпрыгнув из грузовика, я помчался вдоль насыпи к нескольким афганским солдатам, сгрудившимся за ней. Выхватив у солдата ANA пулемет ПКМ, я пополз с ним вверх по склону и остановился точно там, где хотел, установив ножки сошек на место. Я выпустил десять очередей, указывая афганскому пулеметчику позади меня, куда стрелять, и приказывая ему вести огонь по траектории. Он улыбнулся, кивнул и принялся за работу.


Я хотел вернуться к своему грузовику и своему оружию. Я бежал по задней стороне насыпи, грязный, соленый пот стекал по моему лицу. Скрытного пути туда не было. Пули вздымали вокруг меня землю. Пули свистели, пролетая слишком близко от меня, от всех. Мне нужно было поскорее спуститься вниз, пока одному из этих засранцев не повезло.


Пока я нырял в свой грузовик, Ходж расположил штурмовую группу за линией пулеметов.


"Ходж, это Расти. На дальней стороне насыпи есть небольшое углубление, которое можно использовать для укрытия", - передал я по радиостанции. Позывные и обычные радиопроцедуры занимают слишком много времени в разгар перестрелки. Вы говорите то, что должно быть сказано.


Штурмовая группа могла расположиться в дефиладе[7], пока мы вели огонь по вражеским позициям, но им все равно пришлось бы перебраться через вал, попав под огонь, а затем зачистить школу, построенную на небольшом плато на полпути к вершине холма, которую мы не могли оставить занятой врагом. Над дверью школы было написано: "Эта школа была подарена народу Афганистана ЮНИСЕФ[8]".


"Теперь, вперед! Вперед! Вперед!" закричал Ходж.


Его команды быстро затерялись в грохоте пулеметного огня, доносившегося с обеих сторон. Это выглядело как микрокосм штурма пляжа Омаха. Двадцать спецназовцев и солдат ANA перемахнули через холм на полном скаку, окутанные облаком пыли, которое они подняли. С того места, где я стоял за своим орудием, штурм, казалось, разворачивался в замедленной съемке. Я видел, как пули прорезали облако пыли, попадая в кучу пыли поблизости.


Два солдата ANA споткнулись и упали в пыль. Один смог подняться на ноги и продолжить бег. Второй не смог. Другой солдат ANA проскакал последние несколько футов до впадины на одной ноге, его крик был едва слышен, так как обильно хлынула кровь. Это была рана бедра. Медик ANA пополз к нему на помощь, когда небольшая группа солдат бросилась в сторону белого здания школы.


Они бросились к стене, направив оружие на открытые двери и окна. Мы продолжали поливать комнаты огнем. Прежде чем захватить холм, они должны были вытеснить боевиков "Талибана" из школы, по одной комнате за раз. Мы понятия не имели, сколько у них комнат и боевиков.


"Расти, прекрати стрелять или направь оружие влево, в сторону холма", - скомандовал Ходж по радиостанции.


"Перевожу влево!" Дэйв и Брайан мгновенно перестроились. Билл, который теперь располагался с пулеметчиками ANA справа от меня, начал переносить огонь на боевые позиции противника на самом холме.


В школе не осталось ни одного боевика - те, кто там был, должно быть, улетели, увидев штурмовую группу, решив бежать и сражаться в другой день.


По сигналу Ходжа его группа вырвалась из бокового выхода и начала царапающее, скользящее наступление на Спервангар. Я был поражен, наблюдая за тем, как Ходж в возрасте сорока одного года поднимается на холм вместе со своими сержантами и солдатами ANA.


"Коготь 30. Коготь 31. Где наша воздушная поддержка?" Я связался по радиостанции с Джаредом.


"Не знаю", - ответил Джаред, и только через секунду мы оба услышали по рации сообщение ТОС о том, что скоро к нам прибудут истребители и "Апачи". Развернувшись веером, группа Ходжа прокладывала себе путь вверх по склону холма, пригнувшись и держа оружие наготове, очищая небольшие пещеры и избегая спиралевидной дороги, опасаясь мин. На полпути вверх по холму раздался приглушенный взрыв, и солдат ANA упал, вскрикнув от боли, его лодыжка превратилась в кровавое месиво. Медик из группы Ходжа бросился к нему, несмотря на угрозу новых мин. Стив, медик моей группы, запрыгнул в грузовик ANA и поехал в сторону их позиции.


"Мины!" крикнул Ходж по радиостанции. Штурм остановился. Мины имели свойство оказывать такое действие. Штурмовая группа прижалась к небольшим промоинам на склоне и пыталась обстреливать позиции талибов наверху. Другие искали мины. Я вызвал Билла по радиостанции.


"Соединяйтесь с 26-м и срочно преодолевайте холм!"


Билл приказал Тазу и его отряду следовать за ним, и те рванули со скоростью спринтера. Я знал, что если кто и сможет столкнуть врага с холма, так это Билл и Таз. Билл повел Таза и его отряд вверх по холму, пока люди Ходжа прикрывали их. Вскоре все выбрались из промоин. Группа Ходжа буквально тащила афганцев к вершине, ведя огонь по обороняющимся на вершине. Когда они приблизились к гребню холма, я увидел, как несколько человек бросили ручные гранаты через его край. За грохотом взрывов последовал огонь из автоматов, затем еще грохот взрывов. Я чувствовал себя абсолютно беспомощным.


Один маленький солдат ANA вскарабкался на холм, как горный козел. Это был Таз. Он взобрался на вершину холма и стрелял из своего АК с плеча, как профессионал по жизни. Он опустился на колени на вершине, рядом с бойцом спецназа, который пытался устоять на ногах под огромным весом своего снаряжения. Таз стрелял прерывисто, контролируя расход боеприпасов, пока спецназовец не выпрямился. Бок о бок они шли вперед к бункерам, прикрывая друг друга.


Через несколько минут по радиостанции раздался вызов. Это был Ходж.


"Мы владеем холмом, но я не знаю, надолго ли. Там внизу чертовски много движения. Вы слышите?"


У нас был Спервангар. Теперь нам нужно было только удержать его.



[1] Face the Nation (Лицом к нации) - еженедельная американская новостная и утренняя программа по связям с общественностью, выходящая по воскресеньям на радио и телевидении Си-Би-Эс.


[2] Сольпу́ги (фаланги, или бихо́рки; Solifugae, также известны как верблюжьи пауки (англ.camelspiders), ветряные скорпионы (англ.windscorpions), солнечные пауки (англ.sunspiders)) — отряд паукообразных (Arachnida). Известно около 1000 видов, распространённых в засушливых областях. Укусы сольпуг не опасны для жизни, хотя могут вызывать разного рода воспаления из-за гниющих остатков пищи на их жвалах (см. арахнозы). Кроме того, крупные особи в состоянии пробить жвалами человеческий ноготь.


[3] Ап!


[4] 304,8 м.


[5] 6,1 м.


[6] 18,29 м.


[7] Дефилада - Плоскость, проходящая через самые высокие точки укрепления.


[8] Детский фонд ООН (англ. UnitedNationsInternationalChildren'sEmergencyFund) международная организация, действующая под эгидой Организации Объединённых Наций.

лава 16 ДРУЗЬЯ НА ВСЮ ЖИЗНЬ.



Американские солдаты в бою сражаются не за то, что некоторые президенты говорят по телевизору, они не сражаются за маму, яблочный пирог, американский флаг. Они сражаются друг за друга.


— ПОЛКОВНИК ХЭЛ МУР (7-я кавалерийская дивизия, Вьетнам).[1]



Постоянный свист пуль над головой, сменяющийся непрерывным грохотом ответного огня пулеметов, лишал возможности думать. Время от времени однообразный звуковой фон нарушали звуки выстрелов из РПГ или выстрелы из безоткатного орудия, пробивавшего брешь в дувале с виноградом.


В промежутках между очередями я пытался оценить нашу ситуацию. Мы дважды атаковали обороняемую позицию противника и удержали ее. Теперь мы контролировали значительную тактическую территорию, которую талибы хотели вернуть.


Группа Ходжа занимала прежние боевые позиции талибов на вершине холма, но враг бил по нам из почти пятидесяти строений у его основания и из окружавших их арыков, стен, полей и виноградных хижин.


Билл и Стив стабилизировали состояние раненого афганского солдата с помощью жгута и давящей повязки. Они положили его оторванную ногу в черный пластиковый пакет, надеясь, что хирурги в Кандагаре смогут пришить ее заново, если мы успеем вовремя вызвать санитарный вертолет. Затем они перевезли его в пункт сбора раненых (CCP)[2] рядом с валом.


Я смотрел, как маленький афганский грузовик увозит раненых, когда Брайан заметил движение в здании школы. Нам нужно было знать, сколько афганцев Ходж оставил в школе для обороны, однако мой вызов был прерван.


"Капитан, капитан, талибы двигаются к школе", - крикнул Али на пушту, как раз в тот момент, когда я увидел несколько фигур в темных рубашках и шарфах.


"Я оставил шесть афганцев", - ответил Ходж по радиостанции, но через полминуты исправился: "Расти, шесть афганцев здесь, со мной. В школе никого нет".


Вот дерьмо. Бойцы Талибана вернулись в школу. Мы видели, как они мелькали между окнами и поднимались на холм возле кладбища в тыльной части здания, проверяя, не остались ли мы там. Если бы талибы держались там, они бы рассекли наши небольшие силы.


Ходж, Билл и остальные были на вершине Спервангар и боролись за свою жизнь. Джаред, Кейси и Джуд находились в пункте сбора раненых, обороняя растущее число раненых и медиков, пытавшихся оказать им помощь. Работа по очистке школы снова легла на нас. Прибывший на место "Хищник" по связи предупредил нас об угрозе, движущейся в тылу штурмовой группы, когда я приказал своим пулеметным группам взять оружие и боеприпасы и приготовиться к движению.


"Всем элементам Коготь 30: Коготь 31 Альфа [командир] выдвигается для зачистки школы", - сказал Брайан.


Поскольку мы были огневой группой поддержки, у нас были только пулеметы - не лучшее оружие для зачистки помещений, но мы должны были справиться. План был тот же, что и раньше - не было смысла морочиться. Плюс, поспешный план станет для всех привычным. Мышечная память важнее мышления.


"Дэйв, Брайан, - рявкнул я, прежде чем уйти, - скосите этих ублюдков, когда они выйдут из школы. Я не хочу снова иметь дело с этими засранцами! Ходж, у тебя в школе противник. Мы его зачистим. НЕ стреляйте туда!"


Повернувшись к своему отряду из шести афганцев, я вставил новый магазин и проверил патронник. "Вы все идете со мной. Вы готовы?" сказал я на пушту. Они ответили мне хором "Ва сахиб" - "Да, сэр". Сделав глубокий вдох, я крикнул "Хамла!" - "В атаку!" - и мы на полном скаку перемахнули через вал.


Ярко-красные трассирующие пули из оружия на моем грузовике посыпались в сторону школы, а разноцветные трассирующие пули талибов посыпались перед нами. Талибы из группы дувалов, расположенных всего в ста метрах от нас, засекли нас и открыли огонь из своих пулеметов, судорожно пытаясь точно прицелиться в нас.


"ЗА! ЗА! ЗА!"-ВПЕРЁД! ВПЕРЁД! ВПЕРЁД! Это все, что я мог произнести, пока мы преодолевали последние двадцать метров. Мы добрались до входа в здание школы справа, когда пули разнесли в крошку бетонные стены вокруг нас. Я сразу же приказал двум афганским пулеметчикам установить оружие. Один из них бил по группам, которые только что обстреливали нас. Другой прикрывал наш тыл на случай, если талибы почувствуют себя необычайно храбрыми.


Взяв гранату, я показал ее четырем афганцам, стоявшим позади меня, поставил на предохранитель и выдернул чеку. Афганский солдат рядом со мной повернулся и выстрелил в дверной проем, расчищая мне путь. Я шагнул вперед, заглянул в длинный коридор, по бокам которого было по четыре комнаты с каждой стороны, и бросил гранату так сильно и так далеко в проход, как только смог. Отступив за стену, я вытащил афганца из дверного проема, когда здание содрогнулось, пыль и острые как бритва осколки полетели во все стороны.


Услышав выстрелы из своего грузовика на валу, я понял, что враг, должно быть, пытается оторваться от нас. Я указал на афганского солдата и приказал ему снова открыть огонь по коридору. Из ствола его пулемета ПКМ вырвалось пламя размером с баскетбольный мяч, когда он вёл огонь от бедра по коридору, сопровождаемое звоном латунных гильз о бетонный пол.


Я чувствовал, как разлетевшиеся осколки бетона врезаются в мою шею и снаряжение; стрельба со стороны группы дувалов была терпимой. Я обдумал свои варианты. Мы могли оставаться снаружи и попасть под огонь или войти внутрь и попасть под огонь. Я предпочел войти внутрь. В любой момент я бы поставил наши навыки в помещении против их навыков.


Быстро взглянув на длинную ленту с боеприпасами, подаваемыми в ПКМ, я схватил пулеметчика за воротник униформы и подтолкнул его вперед. "Огонь по коридору, я буду стрелять по комнатам", - скомандовал я. "Все остальные за мной".


Пятеро из нас двинулись внутрь, оставив один пулемет прикрывать наших людей. Пулеметчик ПКМ был первым, я - вторым. Третий и четвертый бойцы были с АК, а крайним был другой мой наводчик ПКМ. Желтые и красные искры от наших пуль разлетались по коридору. Оглушительный грохот пулемета не давал покоя. Когда мы маневрировали по коридору, ANA качали головами, кричали "Тсе?" - "Что?" - на мои устные команды, и я понял, что они все оглохли. Вскоре я и сам почти оглох, несмотря на гарнитуру Peltor.[3]


В свете дверного проема зашевелились тени, и я приготовил еще одну гранату. Показав ее афганцам, я указал на дверной проем пулеметчику. Он выстрелил короткими очередями, а затем, бац, тишина - "бах" мертвеца. Затвор уходит вперед в патронник без патрона. Боеприпасы кончились.


Я схватил его за плечо и рывком затащил за собой, бросил гранату в комнату, сделал два шага назад, вскинул винтовку и открыл огонь в сторону входа, пока граната не взорвалась. Пыль и дым повалили в коридор, практически ослепив нас. Я услышал, как Дэйв и Брайан говорят по радиостанции, и уловил что-то о пожаре и задымлении, выходящих из школы. Я указал наше местоположение и сказал Дэйву прекратить огонь. Он видел взрыв и не видел больше никого на своей стороне школы.


"Брайан, подгони мой грузовик к месту прорыва и подавляйте врага оттуда".


Я схватил пулеметчика в тылу группы и переместил его вперед, поддерживая с ним контакт, пока мы продолжали медленно ползти вперед. Под ногами слышался хруст стекла и обломков, изредка раздавалось дзиньканье пули, пролетевшей через окно. Мы повернули за угол и прошли через большое, открытое, пустое фойе.


Когда мы вошли во второй коридор, наполненный пылью, в здание хлынул свет. Я услышал звук мотора «Бабы Оли» и выкрикиваемые Дейвом команды, когда мой грузовик пролетел мимо школы. Секунды спустя раздался ровный ритм пулемета Дэйва.


Я приказал афганцу прекратить огонь и заглянул в последние комнаты, уверенный, что боевики "Талибана" ушли. Внутри было по крайней мере четыре тлеющих костра и десятки одеял, инструменты для земляных работ, еда, стулья и коробки. Я передал по радиостанции, что школа чиста, а затем прокричал: "Пять друзей выходят!". Мы подождали немного, прежде чем выйти. Я не хотел проделать такой долгий путь только для того, чтобы быть застреленным одним из своих. Сначала я высунул руку и медленно выглянул наружу, надев каску.


Афганский солдат стоял на валу и махал мне рукой. Повернувшись к своим афганским солдатам, я улыбнулся.


"Дирша кар кави". Хорошая работа. Один улыбнулся в ответ, а остальные просто кивнули в знак согласия. Я приказал Смитти переставить его грузовик между школой и холмом и вскоре увидел, что грузовик движется по насыпи в мою сторону. Теперь у нас была настоящая огневая мощь. Я связался с Джаредом.


"Есть новости по этому CAS?"


"Пока нет, я работаю над этим", - сказал он.


"Роджер, я собираюсь переместить остальную часть моей группы, а также афганцев в школу и усилить ее там. Билл, ты меня понял?"


Билл и его афганцы наполовину скользили, наполовину сбегали вниз по размытому склону холма. Когда он добрался до подножия, я велел ему обеспечить безопасность дальней стороны холма, включая школу, в то время как я очистил здания между валом и холмом. "Эти шутники захотят вернуть холм обратно. Заставьте афганцев занять оборону и пусть они дорого заплатят за неё, если попытаются".


Билл уехал, а я позвал Смитти. Я сказал ему, что никто еще не очистил здания между валом и холмом.


"Ты в порядке, капитан?" - спросил он. "Ты выглядишь обкуренным."


"Я так плохо выгляжу?"


"Ну, честно говоря, трудно сказать, потому что ты никогда не выглядел так хорошо", - сказал он, когда мы перелезали через невысокие стены на задней стороне школы и огибали холм.


На этот раз я чувствовал себя гораздо увереннее, зачищая комнаты. Смитти был естественным. Я наблюдал, как он движется к первому зданию с необыкновенным равновесием, которое позволяло ему почти бежать с винтовкой наготове. Он подошел к дверному проему приземистого одноэтажного здания, а я переместился, чтобы обеспечить его безопасность. Он встал на колено и бросил гранату внутрь. БУМ. Подняв клубы пыли и обломков, мы ворвались в помещение, прикрывая свои сектора, как делали десятки раз на тренировках. За несколько минут мы очистили еще три здания. Когда мы выходили из последнего здания, Билл вышел на связь по радиостанции, призывая к усилению огня. Все наши позиции по всему периметру и на холме находились под шквальным огнем. Оба моих грузовика вели огонь по позициям противника у холма. Смитти отозвался и сказал, что мы уже в пути.


Одновременно со Смитти в его грузовик прилетела граната РПГ. Она врезалась в холм прямо над его головой, вбив его в дверь. В ответ Зак и Крис открыли огонь из всех своих орудий, превратив стену, откуда была выпущена граната, в руины.


Когда здания были освобождены, я вызвал грузовик Шона, чтобы он помог укрепить позицию Билла между холмом и школой. Грег услышал мое распоряжение и показал Джуд большой палец вверх, когда они с Шоном начали подниматься на холм.


Джуд укрылся за грузовиком Джареда, продолжая вести огонь. Кейси, сидя в башне, пытался не дать боевикам "Талибана" поднять головы, пока они выстреливали реактивные гранаты, настроенные на воздушный разрыв прямо над его головой, осыпая грузовик расплавленным металлом. Джаред, находившийся с другой стороны грузовика, продолжал молить о прикрытии с воздуха.


Грег и Шон подъехали к насыпи, стараясь ехать точно по следам других машин.


Взрыв был огромный. «О БОЖЕ», - это все, что я мог сказать.


Фугас взорвался под правым задним колесом, взорвав бензобак и сорок галлонов[4] дизельного топлива в канистрах сзади. Языки пламени поднялись на высоту тридцати футов[5]. Рама грузовика взлетела в воздух, разбросав повсюду оборудование и боеприпасы. Грег сидевший в башне, взлетев в вверх, перевернулся в воздухе и упал, ужасно искореженный, поперек переднего бампера, вокруг него было пламя и детонировали гранаты, патроны и топливо.


Ударная волна от взрыва отбросила Джареда на спину и выбила воздух из легких Кейси, сбросив его с башни. Когда пламя поднялось высоко, Джуд, защищенный от взрыва грузовиком Джареда, наблюдал, как огромное облако пыли медленно окутало все вокруг него. Он едва мог видеть машину, но мельком увидел Грега сквозь пламя и густой черный дым, вырывающийся из GMV.


Огромный огненный шар вылетел из облака дыма, принеся с собой длинную тяжелую минометную трубу и ботинок. Труба с глухим стуком приземлилась рядом с Джаредом. «Я мертв», - подумал он. Увидев ботинок, он потянулся за жгутом и проверил, целы ли у него ноги. Они обе были на месте.


Оправившись от шока, вызванного взрывом, Джаред поднялся и увидел, как Джуд мчится по небольшому открытому пространству под прямым пулеметным огнем противника и бросается в пламя вокруг грузовика, где неподвижно лежал Грег. Пробиваясь сквозь черный дым и огонь, Джуд схватил Грега и стащил его на землю.


Я позвал Джареда, но он был ранен, а я был уверен, что от СВУ пострадал и его грузовик. Крикнув Брайану и Дэйву, чтобы они удерживали школу, я пробежал около сотни метров по полю, под сильным огнем из стрелкового оружия, все время пытаясь вызвать Джареда по радиостанции.


Ответа не было.


Райли только что закончил перевязывать раненого афганского солдата, когда увидел огненный шар и фигуру, взлетающую в воздух. Схватив свой рюкзак, он побежал к горящему грузовику, где увидел, как Джуд вытаскивает кого-то из-под обломков.


Я нырнул головой вперед в углубление, которое мы использовали для укрытия во время штурма, и чуть не сломал себе шею. Я судорожно вызвал по радиостанции ближайшую машину, чтобы обеспечить огонь на подавление. Мне потребовалась минута, чтобы добраться до горящей машины, поскольку мне пришлось маневрировать из кювета в кювет. Близлежащий грузовик с пулеметом, в конечном итоге, прикрыл меня на последних нескольких метрах.


Измотанный, я на когтях преодолел последний вал. Кашляя и задыхаясь от пыли, я столкнулся лицом к лицу с настоящей бойней. Снаряжение, ракеты для "Карла Густава", бутылки с водой и части грузовика были разбросаны вокруг плавящейся громадины. Я увидел Джуда у того, что раньше было передним бампером, вытаскивающего бесчувственное тело Грега из пламени.


Униформа Грега была объята пламенем. Джуд пытался сбить пламя, обжигая собственные запястья и кисти рук в перчатках, но оно не утихало.


Пламя вокруг грузовика было ужасающим, патроны разрывались с бешеной скоростью. Более двадцати тысяч патронов калибра 7,62, десять тысяч патронов калибра 5,56, многочисленные реактивные гранаты, минометные мины, выстрелы безоткатных орудий и гранаты бесконтрольно горели и взрывались. Грузовик быстро превратился в бушующее инферно[6]. Понимая, что им нужно выбираться оттуда, Джуд начал тащить Грега к кювету.


Кувыркаясь и падая, я спустился с насыпи, чтобы добраться до Джуд и Грега. Я схватил то, что осталось от бронежилета Грега, и со всей силы потянул Джуда к неглубокому оросительному арыку на краю поля марихуаны примерно в десяти метрах от грузовика. Когда мы приблизились к нему, то поняли, что его глубина составляет всего восемнадцать дюймов. Не имея другого выбора, мы затащили Грега в нее.


"Вот так хорошо, Джуд", - крикнул я.


Джуд попытался вытащить аптечку Грега, но все на нем было либо обгоревшим, либо расплавленным. Вместо этого он достал свою личную аптечку и начал обрабатывать раны Грега. Пока тот возился с аптечкой, он посмотрел на меня и кивнул в сторону поля марихуаны. "Я никогда не курил эту дрянь, капитан. Теперь я умру в этом дерьме", - произнес он.


"Не сегодня, коняра", - только и смог сказать я.


Боеприпасы продолжали рваться, осыпая нас горячими осколками. Я снял с Грега бронежилет и положил его рядом с ним в качестве защиты, пока Джуд начал осмотр с головы до ног, называя раны по мере их обнаружения. Билл перебрался через холм и опустился на колени рядом с нами.


"Билл, найди Райли и быстро доставь его сюда", - приказал я. "Возьми всех остальных медиков и принеси медицинский рюкзак с одного из грузовиков. Потом начинайте выстраивать все оборонительные позиции".


Билл взлетел как выстрел. Мы начали оказывать первую помощь. Полуторафунтовый[7] кусок шрапнели пробил огромную дыру в бедре Грега и повредил его кишечник и желудок. Мы лихорадочно работали, чтобы сохранить органы стерильными и поместить их в брюшную стенку.


Сначала мы не могли найти его ногу. Мы решили, что ее нет, но в конце концов поняли, что оставшаяся часть ноги была под ним. Меня поразило то, что Грег еще не был в шоке и был достаточно сосредоточен, чтобы подсказывать нам, как оказывать ему помощь. Его опыт работы в качестве бывшего медицинского инструктора в лучшем медицинском учебном центре специальных операций был полностью подтвержден, когда он рассказал нам с Джуд, где у него кровотечение или "утечка", и как его остановить. Пока Джуд тампонировал большую открытую рану, а я пытался зафиксировать его шею, Грег продолжал отхаркивать кровь.


Сидя на корточках в арыке, я видел, что нейлоновые чехлы на бронежилете Джуда были грязными, частично оплавленными от пламени, а его борода дымилась. Его руки явно опухли и были очень чувствительны после того, как он сбивал пламя со снаряжения на теле Грега. Но он не прекращал работать над Грегом.


Шон, ETT, пропал; я не видел его с момента взрыва. "Где Шон?" прокричал я Джуду, перекрикивая взрывы.


Джуд пожал плечами. "Я не видел его в машине".


Приняв это за знак того, что он может быть жив, я отправилась на его поиски. Я бы никого здесь не оставил. На четвереньках я выбрался из арыка, прошел мимо передней части грузовика и вошел в дым с высокой стороны машины, размахивая рукой перед собой, пытаясь очистить воздух. От ядовитого черного облака у меня жгло глаза и нос, и как только я сделал первый вдох, меня вырвало.


Дым душил меня, пока я сосредоточилась на поисках Шона. Затем, чуть выше по холму с северной стороны от машины, я увидел темную фигуру, скорчившуюся на краю насыпи. Это был Шон. Взрыв выбросил его через водительскую дверь на холм. Он пытался доползти до грузовика, чтобы помочь Грегу, но так и не смог. Когда я схватил его за руку, он дернулся, но его дыхание было поверхностным, вероятно, от вдыхания токсичного дыма.


"Поехали, партнер! Я держу", - сказал я.


Схватив за эвакуационную петлю[8] на его снаряжении, я вытащил его из ядовитого облака, приподняв потащил в сторону арыка. На свежем воздухе он немного пришел в себя и остаток пути шел пошатываясь. Я расположил его лицом к лицу с Грегом, чтобы мы могли наблюдать за ними и защищать друг друга. Боевики "Талибана" теперь целенаправленно стреляли по нам, и их снаряды пробивали близлежащие растения марихуаны, которые падали на нашу позицию, будучи срубленными. Находясь спиной к огню, я был уверен, что они прострелят мне задницу.


Шон был не на этой планете. Он все пытался выползти из арыка, чтобы искать Грега, и мне пришлось удерживать его, пока мы оценивали степень его ранений. Я запустил руки под его шлем и расстегнул бронежилет, перевернул его на бок и ощупал спину. Я ощупал все его тело с головы до ног, но не обнаружил никаких серьезных травм - только небольшие порезы и кровотечение из носа и ушей.


"Ты - благословенный сукин сын", - сказал я ему.


Райли был с раненым афганцем, когда увидел взрыв и направился к нему, но ему и Джей Ди потребовалось время, чтобы перебраться со своей позиции. Как только он добрался до нас, Райли схватил меня и закричал мне в лицо: "Кто из них хуже?".


Я указал на Грега, и Райли опустился на колени рядом с ним, разворачивая его подсумок для оказания помощи. Грег был полностью черным с головы до ног, и Райли не знал, кому он оказывает помощь, пока Грег не заговорил.


"Думаю, я могу перевести Шона в CCP", - крикнул я.


"Подожди минутку", - сказал Райли.


Джуд сообщил Райли последние сведения о травмах Грега. Райли никогда не видел таких травм, как у Грега. Даже на курсах медиков спецназа он не представлял, что увидит кого-то настолько поврежденным. Он начал срезать обгоревшую форму Грега. Каждый раз, когда он срезал кусок, то обнаруживал новую травму. Перелом лодыжки. Сломанная голень. Осколочные ранения в колене. Ожоги третьей степени от пояса вниз[9].


Когда Райли добрался до правой ягодицы Грега, он обнаружил дыру размером с его кулак, уходящую прямо в живот Грега, где огромный осколок пробил насквозь и глубоко застрял, обнажив кишечник. Это была та самая страшная рана, которую мы пытались обработать.


"Как он?" прокричал я сквозь постоянный грохот пулеметной стрельбы.


Если Райли кивал головой вверх-вниз, значит, он думал, что Грег выкарабкается. Но он и Джуд оба отрицательно покачали головами, и мое сердце замерло. Раны Грега были гораздо серьезнее, чем мы могли сделать.


"У него слабый пульс и низкое кровяное давление. Ему срочно нужна кровь и помощь третьего уровня[10]", - сказал Райли. "У него золотой час"[11].


Это означало, что у нас был всего один час, чтобы доставить Грега в медицинское учреждение, пока не стало слишком поздно. Райли продолжал оказывать ему помощь, но арык был слишком опасен. Талибы теперь сосредоточили все свое внимание на нашей позиции. Земля и осколки продолжали сыпаться на нас и на раны Грега. Я должен был доставить Шона в пункт сбора раненых. Я не хотел, чтобы он был здесь, если Грег умрет.


Билл послал двух афганских солдат вниз, прикрывать нас. Еще один небольшой взрыв разбросал мимо нас еще больше частей грузовика и выстрелов безоткатного орудия. Райли, Джей Ди и Джуд инстинктивно заслонили Грега, а я навис над Шоном, пытаясь защитить их от новых ранений. Мы должны были действовать.


Джуд побежал к грузовику Джареда и схватил носилки, вернулся и развернул их, только чтобы понять, что они были сломаны во время первого взрыва. Он помчался обратно, чтобы взять другие. Я сказал Шону, что собираюсь перетащить его в более безопасное место, и помог подняться ему на ноги. Подсунув руку под его спину, я схватил его за воротник. Перекинув его руку через свою шею, я ухватилась за переднюю часть его ремня, пока он не смог пошевелить ногами.


Нырнув в поле марихуаны по другую сторону насыпи, пошатываясь, пробирались через толстые стебли, которые, когда мы проходили мимо них, хлестали нам по щекам. Я слышал, как стреляет 50 калибр Кейси, и мы двинулись на звук. Наконец мы прошли через поле, прежде чем оба рухнули.


"Ты помнишь, как тебя зовут?" спросил я.


"Да, Шон", - ответил он.


"Ты знаешь, какой сегодня день?" спросил я.


"Не знаю", - сказал Шон, и я улыбнулся.


"Ну, ты можешь подняться на ноги? А то я не могу перетащить твою большую задницу через этот вал", - сказал я.


Он кивнул головой, соглашаясь. Мы прошли около десяти ярдов[12] от вершины насыпи, когда он внезапно рухнул на меня. Я взял его за обе руки положив его на спину потащил его к машине Джареда. Мои ноги тряслись, как у новорожденного, а спина отказала через несколько шагов. Мы свалились в обессиленном состоянии. Джаред подбежал, увидев наше падение, он выглядел так, словно кто-то умыкнул его часы во время драки в баре. Я спросил, все ли с ним в порядке. Он сказал "да" и подхватил Шона.


Я поплелся обратно к позиции Джуда, где Райли все еще работал над Грегом. Огонь противника усиливался. Райли требовал, чтобы все перемещались, пока кого-нибудь не подстрелили. Я сказал ему, что пункт сбора раненых находится рядом с грузовиком Джареда, а затем двинулся на соединение с Биллом, остановившись, чтобы убедиться, что никто не оставил в арыке никаких важных вещей, например, очков ночного видения. Позади себя я видел, как афганский солдат поднял Грега, перекинул его через плечо и понес в безопасное место.


Машина продолжала гореть. Я посмотрел на небольшой арык, где мы все только что были. Сухая трава, похожая на пшеницу, была смята и залита кровью. На земле валялись использованные средства первой помощи, футляры от игл, трубки, куски одежды и пластиковые упаковки. Затем я заметил пятна крови на своих перчатках, рукавах и подсумках.


Когда я вернулся к месту сбора раненых, Джаред схватил меня за руку. "Через тридцать минут прибудут санитарные вертолеты. CAS прилетит вместе с ними. Срочно подготовь мне список целей!".


Бронеавтомобили, как повозки, кружили вокруг раненых в центре CCP. Люди лежали на подстилках, вокруг них суетились санитары. Джуд пытался убедить медиков, что его ожоги не так уж страшны и он все еще может стрелять из оружия.


Мои мысли вернулись к Грегу. Он раньше служил в спецназе и знал, что миссия может быть смертельно опасной, но он не просто вызвался, он настоял на том, чтобы участвовать.[13] Я сомневался в своем решении позволить ему присоединиться к нам и теперь не знал, как объясню это его годовалому сыну.


В CCP Грег был уверен, что умрет. Каждый раз, когда он делал вдох, его тело корчилось от невообразимой боли. Райли накачивал его антибиотиками и обезболивающими, надеясь облегчить его состояние. Райли пытался заставить его говорить: О рыбалке. Об охоте. О былых днях на тренировках. Все, что угодно, лишь бы отвлечь его от боли.


"Ты в порядке, парень?" - спросил он, накладывая жгут и затягивая его. Грег закричал. Схватив пенис Грега, Райли убрал его в сторону, чтобы наложить другой жгут выше по ноге.


"Эй, Райли", - сказал Грег между мучительными вдохами. "Если я умру, последнее, что ты будешь помнить обо мне, это то, что ты трогал мой член".


"Пошел ты, гомик", - сказал Райли, пытаясь закрепить жгут, чтобы остановить кровотечение из изувеченной правой ноги Грега.


Когда вертолет санавиации подлетал, Грег отказался лететь, пока не поговорит с Джаредом и Джудом. Они подбежали и опустились на колени рядом с ним. Он сказал Джареду, что гордится тем, что служит в нашем подразделении, и что это не их вина. Он сам вызвался пойти на задание. Послание Грега Джуду было простым.


"Ты мой друг на всю жизнь, нравится тебе это или нет", - сказал ему Грег.


Джуд улыбнулся. "Я чувствую то же самое".



[1] Гарольд Грегори Мур-младший (англ. Harold Gregory Moore Jr.; 13 февраля 1922, Бардстаун, Кентукки, США — 10 февраля 2017, Оберн, Алабама, США и был похоронен на кладбище Форт-Беннинга 17 февраля 2017 года с полными военными почестями) — офицер Армии США, отличившийся во время войны во Вьетнаме. Более известен под псевдонимом как «Хэл», «Желтые волосы» Мур


В 1992 году в соавторстве с журналистом Джозефом Гэллоуэем написал книгу «Мы были солдатами… и были молоды», посвящённую сражению в долине Йа-Дранг. На основе этой книги в 2002 году был снят художественный фильм «Мы были солдатами», в котором роль Мура сыграл Мел Гибсон. Был упомянут в книге Роберта Мейсона "Chikenhawk"("Цыпленок и ястреб").


[2] CCP - casualty collection point – пунктсборапострадавших


[3] Компания 3M™ Peltor™ является одним из ведущих производителей в области изготовления средств индивидуальной защиты органов слуха и зрения.


Средства защиты слуха оснащены внешними микрофонами для улавливания окружающих звуков с технологией Talk-Through, поэтому пользователь получает возможность слышать все происходящее вокруг себя, одновременно защищая слух.


[4] 181,84 л.


[5] 9,14 м.


[6] Инферно (от итал. — ад, преисподняя) — большой огонь.


[7] 680,39 гр.


[8] Эвакуационная петля, как понятно из названия, предназначена для эвакуации раненого бойца в экстренной ситуации, когда нет времени соорудить носилки и нужно максимально быстро покинуть опасный участок. За такую петлю можно перетаскивать раненого бойца даже одной рукой или в положении лежа.


[9] Нижней части тела


[10] III уровень: это наивысший уровень оказания медицинской помощи, госпиталь разворачивается непосредственно в районе театра военных действий, где могут оказывать узкоспециализированную медицинскую помощь (нейрохирургия, оториноларингология, урология, челюстно-лицевая хирургия и т.д.), а также включают такие дополнительные службы, как компьютерная томография, более объемный банк крови и лабораторная служба.


[11] Золотой час — термин, используемый в реаниматологии для определения промежутка времени (принимаемого близким по продолжительности к 1 часу) после получения травмы, который позволяет наиболее эффективно оказать первую помощь. Считается, что в течение этого времени вероятность того, что лечение предотвратит смерть пациента, наиболее высока.


[12] Около 9,14 м


[13] Нарушил правило: «От войны не бегают и на войну не просятся».

Глава 17. «ЭТИ ШУТНИКИ ПРОСТО НЕ СДАЮТСЯ!»



Заставьте себя быть готовым и мужественным на поле боя. Таким образом, все, что трудно или опасно, будет вам по плечу.


-ПУТЬ САМУРАЯ



Образ моих раненых людей тяжело давил на меня, когда я пробирался обратно через поле марихуаны. Эта атака, этот холм были, в конце концов, моей идеей. Я посмотрел вниз на свои руки и бронежилет, измазанные кровью. Большинство командиров не находятся на поле боя со своими людьми, когда те получают ранения или погибают. Но в этом деле ты рядом, и ты знаешь имена их жен и детей.


Когда я увидел Билла, он сообщил, что нам нужно запросить еще одно экстренное пополнение боеприпасов.


"Я знаю, Билл, просто назови мне количество необходимых нам припасов", - ответил я. "Похоже, что мы наконец-то можем получить поддержку с воздуха, и мне нужно, чтобы ты предоставил мне цели с твоей стороны периметра. Нам также нужно пойти и рассказать остальным членам команды о Греге и Шоне".


Многие знали, что они ранены, но не знали, насколько серьезно. Мы с Биллом, пошатываясь, поднялись обратно на двухъярусный вал. Обессиленные и мокрые от пота, мы рухнули на землю и перевернулись на спину, задыхаясь. Я никогда так не уставал, даже в школе рейнджеров и на квалификационных курсах спецназа.


"Эй, капитан, нас здесь, наверняка, подстрелят", - пошутил Билл.


"После того, что мы только что пережили, я сомневаюсь в этом, Билл", - сказал я, глотая воздух. "Честно говоря, я никогда не думал, что мы протянем так долго".


Я потянулся в один из карманов с боеприпасами своей порванной, окровавленной перчаткой и вытащил маленькую серебряную табакерку ручной работы. Это был подарок от Шинши. Я предложил Биллу немного "Копенгагена". Каждый из нас на секунду затянулся и глотнул из своих теплых CamelBaks[1]. Мы оба были нужны команде предельно собранными, и кратковременный перерыв позволил нам собраться с силами.


Передышка была недолгой. Тук, тук. Две пули ударили в землю рядом с нами, прервав нашу маленькую корпоративную встречу.


"Черт", - сказал я, перекатываясь и кувыркаясь вниз по уступу в укрытие впадины. Это был уже третий раз за сегодня, когда я оказывался в этой яме.


"Неужели эти ублюдки никогда не сдаются?" сказал Билл.


"Думаю, что нет", - ответил я, прежде чем мы отъехали в безопасное место.


Вернувшись к грузовику, я услышал знакомое стрекотание лопастей ротора. Я едва мог слышать, как Джаред вызывает меня по радио через пот, скопившийся в моих наушниках. Я стянул наушники и проговорил.


"Расти, ты и Рон управляете винтокрылым вертолетом, а мы с Майком будем управлять самолетом", - услышал я его передачу.


Прибывший санитарный вертолет вскоре ответил.


"Коготь 31, это Гадюка 08, я захожу с юго-востока по азимуту сто пятьдесят пять градусов. Я нахожусь в пяти километрах от вашего местоположения с санитарным вертолетом на хвосте. Позывной "Дастофф 03"[2]. Запросите азимут подхода для санитарного вертолета и текущую ситуацию на земле".


Рон держал перед собой карту и пристально смотрел на меня. "Не сейчас, капитан", - твердо сказал он. "Я должен составить схему вражеских укреплений". Я понял, что он имел в виду, и не стал возражать против его указаний. То, над чем он работал, было самым важным вопросом - поддержка с воздуха.


Я не мог лгать пилоту, но я также не хотел говорить ему правду. Я не хотел, чтобы он отменил санитарную эвакуацию, потому что боялся, что его собьют. Но в данный момент это была вполне реальная опасность. Я решил изложить все начистоту.


"Гадюка 08, это Коготь 31. Передай, пожалуйста, Дастоффу 03. Текущая ситуация на земле не самая лучшая. Я - это три подразделения на одном участке местности, окруженные противником на расстоянии от пятидесяти метров до одного километра. Мы находимся на большой каплевидной открытой площадке с вершиной, похожей на кратер вулкана. Нам принадлежит высота и U-образное здание в пятидесяти метрах к северо-востоку. При подходе и отходе ожидается обстрел с земли. У меня восемь раненых, которые нуждаются в немедленной медицинской эвакуации. Среди них есть американцы. Я могу связаться с Гадюкой 08 по выявленным вражеским позициям, но ожидайте сильного обстрела с земли, который вы не сможете подавить. Коготь 30 будет координировать Дастофф 03, а я - Гадюкой 08. Как понял?"


Долгая пауза обеспокоила меня. Пилоты взвешивали свои варианты. Я уже начал сомневаться в своем решении все изложить, когда радиостанция ожила.


"Коготь 31, это Гадюка 08. Я захожу на северо-восток для обозначения прохода и буду подавлять, пока "Дастофф 03" заходит на посадку".


Облегчение.


"Черт возьми, теперь мы в деле!" крикнул я.


На этот раз боевой вертолет "Апач" не стал наворачивать круги, а быстро пролетел над нашей позицией, пока мы держали большое оранжевое полотно. Как только талибы увидели "Апач", они открыли огонь. Апач отвалил, мы спрятали полотно и открыли ответный огонь.


"Когот 31, я вас вижу. Куда нужно?"


За стеной школьного здания Рон наносил цели на свою карту с помощью компаса, GPS и карандаша, пока я общался с "Апачем". Нам нужно было уничтожить оставшихся боевиков за то время, пока "Чинук" сможет вывезти раненых.


"Гадюка 08, следующий круг, заходим на горячую. Сосредоточьте огонь на оросительном арыке, идущем с востока на запад, к северу от моей точки, примерно в ста метрах. Там вы должны увидеть два строения с виноградом и дувал, примыкающий к арыку. Ударьте по всем трем из них как можно мощнее с первого захода, а затем мы наведем вас на следующий заход".


Кружащий вдалеке "Чинук" теперь пристроился позади штурмового вертолета.


"Понял, пригните головы", - сказал пилот.


Казалось забавным, что пилот хотел, чтобы мы пригнулись.


Ракеты упали в арык, а "Апач" взмыл в небо, готовясь к повторному заходу. Вслед за боевым вертолетом "Чинук" резко повернул влево и, казалось, выпал из воздуха рядом со столбом красного дыма. Пилоты не хотели подставлять брюхо вертолета под огонь талибов.


Джаред и еще шесть парней из Группы 36 понесли раненых, держа в зубах пакеты с капельницами, к ожидающему вертолету.


По вертолету сразу же открыли огонь талибы ракетами и пулеметами. Я услышал стук пуль, пробивающих корпус. РПГ пролетел мимо заднего люка вертолета рядом с грузовиком Джареда и разорвался на насыпи. Американский пилот не дрогнул. Он оставался на месте, пока санитары перекладывали раненых в брюхо вертолета.


Наше оружие било по всем позициям, которые мы могли определить. Я велел Гадюке 08 следить за нашим трассирующим огнем и подойти ближе.


"Ближе?" - неуверенно спросил он.


"Вас понял, рядом опасность", - ответил я. Термин "рядом опасность" никогда не воспринимался легкомысленно. Он использовался только в крайнем случае и означал, что солдаты, вызывающие воздушный удар, возможно, окажутся в зоне поражения вызванного ими огня. Даже незначительное отклонение в наведении ракет, самолетов или снарядов означало, что вы могли ранить или убить себя. Либо все было отлично, либо ты был мертв.


Дэйв бил из своего пулемета 50 калибра по зданию и деревьям, обозначая цель для пилота. Апач пронесся прямо над нами. Реактивные снаряды и огонь 30-мм пушки сравняли линию деревьев и разнесли здание.


"Отлично", - сказал Брайан, сияя веснушчатой улыбкой.


Именно тогда маленький, чистый голос ребенка напомнил мне: "Стреляй по кустам, папа, стреляй по кустам". От этого воспоминания у меня по коже побежали мурашки.


"Ранее мы не могли убедить других птичек вести огонь так близко", - добавил Дэйв.


Позади нас завыли роторы "Чинука", готовясь к взлету. Когда они набрали мощность, огромное облако пыли вырвалось во все стороны, закрывая видимость. Благословение для вертолета.


"Всем по периметру, определить цели и открыть огонь", - передал Джаред по радиостанции группам.


Я услышал, как Дастофф 03 вызывает Гадюку 08: "Я взлетаю".


Вертолет поднялся в воздух. "Срочно! Срочно! Всем открыть огонь!" рявкнул я в радиостанцию.


Мы щелкнули предохранителями. Три моих оставшихся грузовика, группа Брюса и Ходжа, ETT, переводчики и солдаты ANA открыли огонь по дувалам и виноградным хижинам. Все, кто мог вести огонь, начали стрелять.


Когда вертолет поднялся сквозь облако пыли и резко накренился в сторону открытой пустыни, я произнес мысленно молитву за тех, кто был внутри, и кого мы, возможно, больше никогда не увидим. Когда "Чинук" вышел из опасной зоны, я запросил еще один заход у "Апача".


"Гадюка 08, теперь мне нужно, чтобы ты зашел и сделал залп только по трем зданиям. Как понял?" сказал я.


Его ответ не обрадовал меня.


"Коготь 31, извини, мне нужно уйти. Сопровождаю Dustoff 03. Берегите себя, ребята. Гадюка 08 на выход".


В этот момент пуля пролетела прямо между мной и Роном. Я вздрогнул и отпрянул к задней части своего грузовика. Мои нервы были на пределе. Я нырнул под заднее колесо, когда залп из РПГ и безоткатных орудий обрушился на здание школы. Кто-то крикнул "Прилёт!", и тут же прогремели взрывы миномётов, а вражеский пулемётный огонь осыпал машины. Я был потрясен. Собравшись с силами, я взял в руки винтовку и выстрелил. Брайан и Дейв, как всегда, были бодры, как огурцы.


Окна в трех дувалах прямо напротив моей машины поддержки бешено сверкали. Командир взвода ANA закричал: "Дер душман!". Много врагов!


Яркие вспышки от попаданий пуль окутали наши позиции. Двигатель грузовика скулил, словно в агонии, когда Брайан с ревом отъехал на десять метров в сторону бетонного сортира, отчаянно ища укрытия. Я ожидал, что в любую минуту Баба Оля вспыхнет огнем рядом с нами.


Перед нами было более двухсот врагов, и их число росло. Мы уже обстреляли дувал реактивными гранатами, но это их не остановило. Талибы просто заняли здание.


Билл достал из своего грузовика безоткатное орудие Carl Gustav и выпустил полдюжины снарядов по большому дувалу. 84-мм фугасные снаряды[3] выбивали большие куски из толстых стен, но не пробивали их. "Капитан, я просто не могу пробить эту штуку!" - крикнул он.


Из всех трех дувалов велся непрерывный пулеметный огонь. Брайан сообщил, что боевики смещаются влево. Я подполз к борту грузовика и забрался на свое место.


"Покажи мне", - сказал я.


Дэйв выпустил длинную очередь из 50-го калибра. Пули изрешетили трехстороннюю стену и оросительный арык на расстоянии футбольного поля. Это была контратака. Я немедленно вызвал Джареда.


"Сэр, у нас нешуточная контратака в количестве от шестидесяти до восьмидесяти единиц противника, наступающих с северо-востока, может быть, больше. Расстояние примерно сто-двести метров".


Джаред отозвался через несколько секунд с шокирующим приказом: "Собирайте вещи и будьте готовы к движению".


"Куда выдвигаться?" спросил я.


"В пустыню".


Я отказался выполнять приказ. Я знал, что если мы оставим высоту, враг в мгновение ока окажется над нами, вклинится в наши силы и устроит неописуемую резню. Нас просто уничтожат. Весь мой солдатский опыт вопил о том, что мы должны выстоять.


"Двигаться? Куда мы, сука, пойдем? Назад в гребаную пустыню? Я не отступлю с этого холма. Мы заплатили за него кровью. Этот гребаный холм наш, и я отказываюсь отдать его этим гребаным дикарям. Пусть забирают его, если смогут взять! Пусть они получат по зубам, атакуя НАШУ оборону".


Ходж и Брюс согласились. Мы остаемся.


До этого момента я старался держать себя в руках и действовать методично, но первобытная ярость поглотила меня. Это чувство не поддается описанию. В нашем обществе очень немногие, кроме бойцов, понимают его. Это физическое сочетание адреналина, тестостерона, усталости и эмоций. Моя ярость вырвалась наружу, и это высвободило ранее скрытую силу. Что бы там ни вырабатывал мозг в такие моменты, мне это нравилось - нет, я любил это. Я знал, что мы можем выдержать. Мгновенно я почувствовал, как вся моя усталость покинула меня, а нервы восстановились. Я остановился, чтобы оглядеться, не обращая внимания на радиостанцию.


Джаред знал, что я не изменю своего решения, и его приказы подтверждали это. "Так, все, окопались. Если считаем, что сможем удержаться, сделаем школу нашим Аламо[4]. Я собираюсь потянуть за шнурок. Всей 30-й группе выдвинуться к школе и холму. Занять свои позиции и не высовываться. Небо вот-вот упадет".


У нас не было другого выбора, кроме как держать врага на расстоянии и попытаться перемолоть его в порошок.


На этот раз мы владели возвышенностью, и РПГ и безоткатные орудия просто не могли стрелять снизу в вверх, либо попадали в вал, либо выше наших голов. Люди Али заметили группу боевиков, пытавшихся закрепиться на соседней крыше - РПГ наиболее эффективен на плоской траектории, - но пулеметчики Али засекли их на открытой местности и оставили их там.


На вершине холма у группы Ходжа не хватало огневой мощи. Джаред послал группу Брюса их усилить. Инженеры прибывшие бортом с пополнением, вместе с инженерами нашей группы приступили к опасной и кропотливой работе по поиску мин под огнем. Они обнаружили еще одно СВУ на дороге и несколько противопехотных мин на вершине холма.


Мы с трудом держались, когда талибы ударили по школе из безоткатного орудия и подожгли одну комнату. Радиоперехват талибов наводнил эфир просьбами о подкреплении для "дворца командира". Талибы общались преимущественно в кодах. Пришедшие из-за реки свежие боевики не знали, куда идти. Как правило, они блуждали по окрестностям, вызывая командира каждые несколько минут, пока не устанавливали связь. Плюсом такого рода блужданий для нас было то, что они не имели реального представления о тактике передвижения, и их можно было перехитрить и убить. Недостатком было то, что они могли появиться где угодно и когда угодно и застать вас врасплох. Они проделали и то, и другое.


Сначала радиовызов не имел смысла, пока я не начал сканировать соединения.


"Брайан, Дэйв, - спросил я, - не кажется ли вам, что какой-нибудь из этих дувалов похож на дворец или место, принадлежащее высокопоставленному командиру "Талибана"? Что-нибудь особенно богато украшенное или необычное?".


Рон быстро указал на группу строений, где мы попали в засаду в первый день. У них были высокие стены, большие виноградные хижины и обширные, некогда ухоженные поля, теперь опустошенные обстрелами "апачей". Это должно было быть то самое место.


Внезапно воздух наполнился воем реактивных двигателей. "Они на подходе", - взволнованно сказал Джаред. Майк, стоявший на грузовике Джареда, теперь управлял почти дюжиной прибывших самолетов. Мы наконец-то получили необходимую поддержку с воздуха, и истребители и бомбардировщики роились вокруг нас, как шершни, ожидая своего шанса нанести удар. Чтобы истребители оставались на месте, был также доставлен самолет-заправщик. Современные ангелы поля боя наконец-то уравняли шансы.


Рон, сидевший в кузове моего грузовика, включил свой компьютер, чтобы получить видеосвязь, и мы могли подтвердить цель и ее описание. Иначе боеприпас мог оказаться у нас над головой. Снежный серо-белый экран мерцал, но картинка не появлялась. Рон вызвал самолет, чтобы еще раз подтвердить код, но это было бесполезно. Видео сегодня не будет.


"У меня все под контролем, капитан. Я продолжу связь, и мы начнем вставлять эту штуку им прямо в задницу", - сказал Рон, бросая компьютер обратно в грузовик.


Майк начал передавать Рону самолеты, а я подбежал к нему со своей картой и GPS, чтобы подтвердить цели. Рон поднял четыре пальца, показывая, что четыре самолета свободны.


"Сровняйте с землей это чертово здание, раз вы больше ничего не делаете!" сказал я.


"Капитан, пилот говорит, что мы в двухстах метрах. Это официально "рядом опасность" для бомбы такого размера", - сказал мне Рон между радиопереговорами. "Пилот хочет знать ваши инициалы".


Я точно знал, что это значит. Если в результате взрыва бомбы погибнут дружественные силы, пилот не хотел нести за это ответственность. Я понимал, но у меня не было выбора.


"Ромео Браво", - сказал я.


Через несколько секунд я услышал пронзительный звук снижающихся самолетов и, подняв голову, увидел два A-10 Бородавочника, на крыльях которых были ракеты, бомбы и реактивные снаряды.


"Хорошо, у меня есть план и устное подтверждение цели", - сказал Рон. "Это здание будет первым. Одна тысячефунтовая[5] бомба через тридцать секунд".


Не теряя времени, я передал по радио вызов, чтобы оповестить всех, и закрыл дверь своего грузовика, как будто это могло помочь, если бомба не попадет в цель. Но чувство безопасности - это все. Заметив афганского солдата, который выглядывал из-за края своего окопа, не зная об опасности, я во всю мощь своих легких закричал, чтобы он слез. БА-БАХ! Все здание исчезло в поднимающемся вверх облаке дыма и пыли. Энергия взрыва пронеслась по небольшому полю, вздыбив высокие растения марихуаны, и устремилась вверх по холму, как невидимая волна прилива.


"Еще две приближаются, не высовывайтесь!" крикнул Рон.


Еще две тысячефунтовые бомбы врезались в здания, посылая новые волны. Все попали в цель, и после взрывов наступила жуткая тишина.


"Работа орудий!"


Тишину нарушило короткое равномерное рычание пушек с самолетов А-10. Деревья трещали и лопались как в замедленной съемке, кувыркаясь в воздухе, когда разрывные снаряды разносили их в щепки. Оросительные арыки, которые когда-то служили укрытием, превратились в смертельные ловушки. Снаряды падали на укрывшихся там боевиков Талибана, и каждый снаряд разрывал во все стороны полное ведро раскаленной стали.


"Это должно вывести их из себя", - сказал Рон, корректируя пилотов между заходами, чтобы максимально увеличить количество жертв.


Кто бы ни консультировал талибов, они понимали всю серьезность ситуации. Они приняли единственно верное решение и попытались сократить расстояние между нами, надеясь сделать невозможным бомбардировку их позиции без попадания в нас. Жаль для них, но мы это предусмотрели. Мы обсуждали подобную ситуацию в командном пункте перед отправкой. Мы все решили, что лучше погибнуть при неудачной попытке спасения, предпринятой другим американцем, чем нам отрежут голову, чтобы наши семьи увидели ее в Интернете. Я уже принял решение, что если мне суждено умереть сегодня, то я лучше сделаю это в бою, чем отступлю и получу пулю в спину.


Эфир заполнили раненые главари талибов и простые воины, взывающие о помощи. Командир талибов вышел на радиосвязь, крича и причитая о своих собратьях.


"Пришлите тракторы, у нас много убитых и раненых. Мы не можем подойти ближе!" - доложил другой лидер талибов.


Рон продолжал ровнять с землей виноградные хижины, пока я связывался с Ходжем и Брюсом на холме, чтобы сообщить им о призывах противника о помощи.


"Я знаю, я вижу, что они приближаются", - сказал Ходж, насчитав не менее семи шлейфов пыли от тракторов, двигавшихся вдоль ряда дорог и оросительных арыков к северо-востоку от Спервангар.


Самолеты A-10 сделали еще один пушечный выстрел по виноградным хижинам, а затем отправились на дозаправку топливом. Прибыли два "Апача", и группа Ходжа направила их на трактора. Быстро летая, "Апачи" набрали высоту и с удвоенной скоростью устремились вниз. Но к тому времени все тракторы исчезли в высоких полях марихуаны.


Словно стрекозы, "Апачи" зависли и кружили над местностью в поисках тракторов. Наконец, ведущий воздушный борт снизился и выпустил короткую очередь в оросительный арык, затем резко свернул вправо и ушел в сторону. Эта очередь напугала более тридцати боевиков Талибана, которые начали стрелять в воздух. Второй "Апач", приблизившись к арыку, выпустил около дюжины ракет в гущу деревьев сверху. Вертолеты сделали еще три захода, после чего отвалили в поисках новых боевиков. Джаред дал им зеленый свет атаковать любых боевиков "Талибана" в радиусе четырехсот метров от холма.


В течение следующих нескольких минут "Апачи" дразнили боевиков, заставляя их стрелять по ним, чтобы выдать свои позиции. Все начиналось со стрельбы, трассеры поднимались в небо, затем следовали искусный пилотаж и красочные выражения, когда ведущий пилот уходил в безопасное место, а за ним следовал "Апач" с пулеметной очередью, ликвидируя угрозу.


В районе было так много самолетов, что все, кто имел хоть какой-то опыт управления ими, были на радиосвязи. Майк разделил холм по центру воображаемой линией. Он управлял самолетами к югу от линии, а Рон - к северу. В течение почти двух с половиной часов более двадцати штурмовиков - истребителей, вертолетов и беспилотников серии Хищник - преследовали боевиков Талибана через арыки, сравняли с землей их строения и разбили почти непробиваемые виноградные хижины.


Я делал пометки везде, где было место. Вся внутренняя часть моего грузовика была блокнотом. Приборная панель, капот, рукава, окно - все содержало ценную информацию, когда я отслеживал цели, самолеты и передвижения талибов.


Таз прервал меня шипением, афганской версией "Псс, чувак, сюда". Он указал на магазин своего АК-47 и поднял вверх два пальца. У его людей было два магазина, или шестьдесят патронов. Я вытащил свой нож.


"Тасо чаку булла кавалиши". Используй свой нож следующим.


Таз только улыбнулся и с энтузиазмом покачал головой. Он скрылся за школой. Мы были вместе, и я был уверен, что талибы не пройдут мимо Таза и его людей. Если бы им это удалось, я бы знал, что Таз и его люди мертвы.


Поддержка с воздуха дала нам короткую передышку от огня. Грузовик Джареда затормозил в пыли позади моего. Все похватали рюкзаки и ящики из грузовиков и устроили командный пункт в маленькой угловой комнате школьного здания. Пустые ящики из-под боеприпасов стали стульями и столами. Мы забили окна пустыми цинками из-под боеприпасов, заполненными землей, чтобы защититься от РПГ и осколков. На серые стены, покрытые шпаклевкой, белым мелом были нанесены детали боя.


В грузовики с оружием перегрузили все оставшиеся боеприпасы, заменили оборонительные позиции талибов на вершине холма американскими или ANA с пулеметами и очистили школу от неразорвавшихся боеприпасов. Теперь школа была нашим Аламо.


Внутри мы обследовали комнаты в поисках разведывательной информации. Я вошел в одну комнату рядом с фойе и сразу почувствовал беспокойство. Стены были черными, на них были нацарапаны имена. Талибанское вуду. Талибы часто обозначают свое присутствие, выливая дизельное топливо в ведро с песком и поджигая его в специально отведенной комнате для собраний или советов. От дыма все в комнате становится черным, что придает им злую и почти непобедимую ауру на благо местных жителей, которые верят, что только сила талибов ответственна за преобразования.


Отпечатки сандалий на потолке символизировали, что тот, кто их видит, находится под ногами талибов. На черных стенах были написаны имена лидеров Талибана. Теоретически, местные жители, которые со временем обнаружат это место, также станут свидетелями власти талибов.


Одно из имен привлекло мое внимание. Я вызвал Джареда и сказал ему, что он должен это увидеть.


"Что это за хрень?" ошеломленно сказал Джаред, присоединившись ко мне.


Я указал на одно имя, которое я узнал из записной книжки, которую мы нашли в кишлаке на окраине пустыни Регистан. Джаред достал записную книжку из чехла на своем бронежилете и пролистал ее. Переводчик пробежался по списку. Все шестнадцать имен в блокноте совпадали с именами на стене. У нас были настоящие имена основных руководителей "Талибана" в Панджвайи и южном Афганистане.


Джаред открыл свой спутниковый телефон и вышел на улицу, чтобы получить четкий сигнал. Это нужно было как можно скорее передать Болдуку и нашим разведчикам. В следующий раз, когда эти засранцы попытаются выйти на связь, мы будем готовы и займемся ими.


К моменту захода солнца мы уже сражались тринадцать часов подряд. Прибыли два "Чинука" с боеприпасами и оружием. За время боя мы разбили или уничтожили более десятка пулеметов.


Вертолеты едва приземлились. Борттехники экипажей знали ситуацию и быстро сбросили тюки из рампы. Также прибыла дополнительная группа по обезвреживанию взрывоопасных предметов, чтобы очистить дороги и тропинки от мин. Мы обнаружили около дюжины мин, установленных по всему холму.


После того как вертолеты улетели, вернулись два самолета A-10, которые ранее сбросили бомбы, спасающие жизни, и остановили контратаку. Они перелетели на аэродром Баграм к северу от Кабула, чтобы пополнить боезапас и дозаправиться.


Спикировав вниз, они быстро сбросили все свои бомбы и ракеты по целям Майка и Рона. Их заключительная стрельба из 30-мм пушек разрушила стены близлежащего дувала.


"Коготь 31", это "Бивень 16". Похоже, с вами все будет в порядке. Отсюда, сверху, кажется, что враг отступает. Мы видим многочисленные шлейфы пыли от машин, отходящих во все направления. К сожалению, мы вынуждены покинуть пост. Парни, не высовывайтесь и продержитесь эту ночь. Мы вернемся завтра утром до восхода солнца. Я гарантирую это."


Набирая высоту, они начали подниматься в темнеющее небо. Ведущий А-10 сделал крутой левый поворот и направился прямо к Спервангар. Он находился не более чем в ста футах от поверхности земли. Я отчетливо видел его в кабине, когда он слегка накренил самолет на правый бок и, глядя на нас через плечо, показал нам большой палец вверх. Когда самолет преодолел холм, он выровнялся, покачал крыльями туда-сюда и сразу же взмыл в небо, делая медленный, устойчивый бочкообразный крен.


По сей день эта сцена хранится в моей памяти. В тот момент я понял, что действительно являюсь частью самой величественной боевой силы на земле. Я точно знал, что если мне понадобится помощь, то она придет. Это было чувство облегчения и уверенности, которое не передать словами.


Я был уверен, что такая помощь нам понадобится. Когда канадцы увязнут на севере, талибы направят свою ярость на Спервангар.


Я был уверен, что ночь будет очень долгой.



[1] Верблюжий бак.


[2] "Dustoff" - "Пылесос". ("Dust Off") - устойчивое выражение, обозначающее "стряхивать пыль; возвращать в использование" - намертво прилипший позывной для вертолётов мед. эвакуации армии США, исключение 7-я кавалерийская - Medevac


[3] Выстрелы патронного заряжания калибра 84 миллиметра весят около 2 килограммов и бывают нескольких различных типов (бронебойные, осколочно-фугасные, кумулятивно-осколочные, осветительные и дымовые). Бронебойный выстрел очень полезен при ведении боевых действий в городских районах, а также против бункеров. Дальность стрельбы составляет до 500-700 метров (в зависимости от типа снарядов), но опытный стрелок может поразить большую цель и на расстоянии до 1000 метров.


[4] Битва при Аламо (23 февраля – 6 марта 1836) была ключевым событием в Техасской революции. После 13-дневной осады мексиканские войска под командованием президента генерала Антонио Лопеса де Санта-Анны восстановили миссию Аламо близ Сан-Антонио-де-Бексар (современный Сан-Антонио, штат Техас, США), убив большинство техасцев и теханосцев внутри. Жестокость Санта-Анны во время битвы вдохновила многих техасцев и теханос присоединиться к техасской армии. Воодушевленные жаждой мести, техасцы разгромили мексиканскую армию в битве при Сан-Хасинто 21 апреля 1836 года, положив конец восстанию в пользу новообразованной Республики Техас.


[5] 453,59 кг. – примерно ФАБ 500

Глава 18. ДЕРЖАТЬСЯ ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ.



История не вверяет заботу о свободе слабым или робким.


-ДУАЙТ Д. ЭЙЗЕНХАУЭР[1]



Взрыв вырвал нас с Брайаном из глубокого сна на капоте Оле Герл, сбросив нас на пыльную землю. Еще один взрыв сотряс землю, как только я упала на нее. Мы с Брайаном быстро проползли на руках и коленях к задней части грузовика, глубоко зарываясь в шипы и колючие кусты.


"Ты ранен?" спросила я Брайана.


"Нет, а ты?" - ответил он.


"Нет, я в порядке", - сказала я, переводя дыхание. Мои руки и колени горели, и я чуть не испачкал хорошую пару штанов. И тут я услышал хихиканье. Все еще полусонный, я пополз к дальнему краю грузовика, где обнаружил улыбающихся и довольных Рона и Дейва, прижавшихся к стене школьного здания.


Боевой самолёт AC-130 прибыл вскоре после того, как я заснул. Он объявил о своем присутствии, выпустив несколько 105-мм артиллерийских снарядов по дувалу в ста метрах от холма. Дэйв и Рон наводили Ганшип и заранее знали о последующих взрывах.


"Для старика ты двигаешься довольно быстро", - сказал Дэйв.


"Выше голову, Дэйв!"


От шквала взрывов во все стороны полетели желто-оранжевые искры. Дым от маленьких огней то появлялся, то исчезал в лунном свете, образуя темно-серые облака, которые нависали над разрушенными зданиями. Экипаж AC-130 работал всю ночь, ведя огонь по наседающим талибам, а его камеры сканировали землю в поисках вражеских солдат. Невидимые невооруженным глазом, они кружили над головой. Мы прозвали их "ночными ангелами", и на самом деле их пушки звучали как трубы, когда они били по боевикам, пытавшимся перегруппироваться и атаковать.


"Цель! Заряжай! Орудие готово! Приготовиться! Огонь!" Бум!


С вершины Спервангар мы могли видеть многочисленные пожарища. Талибы все еще продолжали переправлять свежие отряды через реку. Около двухсот боевиков шли или ехали в грузовиках с выключенными фарами по сухому руслу реки в сторону Спервангар. Костры освещали путь. Другие прощупывали, пытаясь оценить нашу оборону. Они должны были атаковать на рассвете. Это была борьба за инициативу.


Все еще уставшие, мы с Брайаном просто залезли под бампер грузовика и легли спать. У нас будет три часа, прежде чем мы заступим в ночное охранение. Утешительное эхо атак Ганшипа позволило нам спокойно отдохнуть. Когда через несколько часов я почувствовал знакомое дерганье за ногу, я сел и ударился головой о бампер.


"Черт побери", - сказал я, потирая ноющий лоб. Рон стоял рядом, совершенно измученный тем, что не спал всю ночь, вызывая страйкболистов.


"Как прошла ночь?" спросил я.


"Занятно, очень занятно", - сказал он. В результате его напряженной работы было убито не менее 110 боевиков.


Несколько больших ракет упали на Спервангар с восходом солнца, сразу после первого призыва к молитве в местной мечети. Мне показалось неприятным, что муллы, возглавлявшие молитву, были теми же талибами, которые использовали акустические системы мечети для передачи сообщений боевикам. По моим подсчетам, на моей стороне периметра находилось около ста бойцов. Мы могли видеть, как они двигались через сады, по арыкам для орошения и между толстыми глинобитными стенами дувалов. Слабый крик "Аллах Акбар" эхом разносился по холму.


Билл переместил бойцов группы на позицию, чтобы закрыть вражеское продвижение. С обратной стороны холма, где находились Ходж и его группа, раздались выстрелы. Знакомый свист пролетающих пуль снова стал обыденностью.


"Танго, танго, танго с севера", - раздался по радиостанции голос бойца SF, сообщая нам о целях и их местонахождении. Связь прервал оглушительный пулеметный огонь с крыши.


Около десятка боевиков попытались продвинуться вперед, но афганские солдаты выдвинулись на укрепленную пулеметную позицию и остановили их. Я осмотрел местность в бинокль и увидел группу боевиков, включая подростка, сбившихся в кучу на перекрестке, мертвых или умирающих. На тела убитых набросились птицы и две большие собаки.


Лучше они, чем мои люди, сказал я себе.


Мне стало плохо. Бойцов "Талибана" вели на убой фанатики, которые заботились только о своей цели. Те, кто громче всех проповедовал законы шариата, не желали умирать за свою искаженную и извращенную идеологию. Они заставляли многих молодых парней переправлять боеприпасы или воевать. Это был вопрос выбора между невежеством и пониманием. Мои люди не стали бы умирать за глупость.


Атака быстро переместилась к Ходжу на южную сторону холма. Али Хусейн вызывал по радиосвязи короткими отрывистыми сигналами и сообщал о появлении новых боевиков, идущих к узкому, затененному проходу.


"Хорошо, Али", - сказал я, стараясь говорить уверенно, - "когда враг появится, просто стреляй в него".


Он понял шутку и приказал трем афганским солдатам, включая Таза, перебраться через насыпь для контратаки. Резко вскинув руку, Таз повел солдат в кишащие врагом виноградные плантации.


Они исчезли за небольшой насыпью и снова появились вдоль стены дувала, ведущей к небольшому зданию в глубине полей. Я сообщил об их передвижении по радиосвязи, убедившись, что наши стрелки знают, что дружественные силы находятся за проволокой.


Команда Таза осторожно поднялась по грязной лестнице, ведущей на вершину стены комплекса. Стена проходила прямо вдоль арыка, где мы застрелили дюжину боевиков. Таз указал на стену, и я понял, что по ту сторону находятся талибы. Он поднял три пальца, отсчитывая время, а затем все трое мужчин поднялись и открыли огонь. Двое просто поливали из своих АК-47, как из садового шланга, но не Таз. Он держал автомат плотно прижатым к плечу и методично стрелял очередями в боевиков, затем выхватил из подсумка гранату и бросил ее в арык. Остальные солдаты последовали его примеру, и все трое спрыгнули с десятифутовой[2] стены и побежали со скоростью смерча обратно к нашему периметру. Три мощных взрыва разбросали землю и сучья деревьев позади них.


Таз вместе со своей командой промчался через школьный коридор к моему грузовику, зная по опыту, что я захочу получить отчет о ситуации. Они обнаружили двадцать боевиков на стене и ранили или убили половину из них. Я обнял своего хорошего друга. Я гордился ими и, помнится, мечтал, чтобы другие увидели то же, что и я, - афганцев, сражающихся за свою свободу. Когда они бегом возвращались на свои позиции, по групповой радиосвязи раздался дружелюбный голос. Это застало меня врасплох, и я замер, чтобы убедиться, что мне не послышалось.


Это была другая группа SF, но не просто группа. Это были парни из 333-Triple X[3]. Джо, сержант группы Triple X, был в эфире, и его голос был музыкой для моих ушей. Это была еще одна серьезная группа трубачей, пришедших на вечеринку. Жарко, черт возьми.


Болдюк знал, насколько высоки ставки для Спервангар, и ввел в бой 333-ю группу. Наконец-то мы получили больше бойцов спецназа на месте. Я опустил микрофон от лица и сказал об этом бойцам своей группы, уверенность которых явно укрепилась. Мы были не одни.


Группа 333 прибыла накануне вечером и закрепилась между зубчатыми скалами на вершине Масумгар - хребта, с которого открывался вид на канадскую оперативную группу на севере. Практически невидимые наверху, они наблюдали за полем боя через мощные бинокли Steiner[4] и оптические прицелы Leupold[5]. Теперь у нас были боевые друзья, наблюдавшие за канадской оперативной группой, отрезавшие врага на севере, регулярно доставлявшие свежее пополнение и владевшие ключевыми позициями на местности. Мэтт, командир группы, вызвал меня, чтобы узнать последние новости.


Последние несколько часов его группа терпеливо ждала, строила планы и наблюдала за движением сил талибов вверх и вниз по долине. Джо (известный как "Крамер"), их уорент-офицер, и бойцы Мэтта помечали цели в лежащей внизу долине с точностью, которая окажется смертельно опасной. Со своей точки наблюдения они могли видеть всю канадскую сторону долины и переднюю половину нашей.


Вдвоем мы составили подробную схему оборонительной позиции, уничтоженных машин, рвов, вражеских бойцов и мест, куда они перемещались. Когда Джаред вышел на радиосвязь, я передал ему общую картину. В нужный момент и при появлении авиации они развяжут ад.


Знакомый высокочастотный свист прилетающих снарядов прорезал воздух, и меня бросило лицом вниз на бетонный пол школы. Несколько оглушительных взрывов прогремели за школой возле сортира. РПГ и выстрелы из безоткатных орудий разорвались рядом с моими грузовиками и пулеметными позициями афганцев. Я ударился лицом о прицел своей винтовки и разбил губу.


Атака на позиции Ходжа была обманом. Основная часть атаки обрушилась на мои позиции через несколько минут. Когда огонь стал более интенсивным, я вызвал Ходжа для подкрепления.


Рон вызвал по радиосвязи меня или Джареда. У него было что-то для нас. Мы ответили, что ему придется подождать, но потом я услышал, как он уточняет, что над долиной находятся истребители ВМС.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги