Мафиози и его мальчик (СИ)

- Ваш спутник ушёл? – услышал он сверху.

- Он недалеко, - ответил Яр, - накрывайте на двоих.

Официант принялся расставлять посуду, а Андрей перестал дышать, опасаясь, что выдаст себя.

Пальцы Яра, как на зло, вместо того, чтобы просто давить ему на затылок, стали гладить его волосы, заставляя сердце биться быстрей и сильней.

Наконец официант поставил последний бокал, и ботинки двинулись прочь.

Андрей вынырнул и упал на диван рядом с Яром, тяжело дыша.

Яр как ни в чём не бывало протянул ему наполненный шампанским бокал. Дождавшись, когда Андрей примет его, взял в руки второй и со звоном ударил стеклом о стекло.

- Чтобы это был не последний раз, - сказал он.

Андрей кивнул. Ужасно хотелось Яра поцеловать, но он понимал, что нельзя.

Яр сделал глоток и, наклонившись к его уху, прошептал:

- Спасибо.

- И тебе, - Андрей улыбнулся. Губы Яра были так близко и в то же время так далеко, - за то, что не забыл.

========== 16 ==========

Новый год в этот раз встречали вшестером – Яр пригласил Люка и Толика. Люк привёл невесту – блондинку с ярко-красными губами в коротком платье, которую никто из присутствующих не мог представить в роли жены.

Толик свою спутницу назвал честнее – подружкой. Она была брюнеткой и тоже, как и невеста Люка, восседала рядом с ним в коротком открытом платье, заложив ногу за ногу. Ноги у неё были стройными и длинными, и в компании этих двух барби Андрей чувствовал себя более чем неуютно.

Люк постоянно обнимал свою куколку за талию, Толик и здесь был честнее – он лапал грудь. Тем более странное ощущение испытывал Андрей, когда рука Яра ползла по его боку, поглаживая поверх майки.

Расслабиться не удавалось никак. Разговор постоянно сползал на тему «бизнеса», но едва подобравшись к именам, говоривший оглядывался на девочек и замолкал.

У Люка была перебинтована рука, и ещё в самом начале вечера, отвечая на вопросительный кивок Яра, он пояснил:

- Вчера ночью за продуктами сходил… неудачно.

И хотя ответ не означал ровным счётом ничего, рука тоже постоянно привлекала внимание, пока Яр не спросил, наконец, напрямую:

- Это Козыревы, да?

Наступила тишина. Девочки перестали перешёптываться, а Люк прокашлялся.

- Андрей, покажи дамам, где тут можно покурить, - сказал Толик. Андрей задохнулся от возмущения – и от того, что его отсылали покурить вместе с девочками, как только речь заходила о главном, и от того, что это делал именно Толик.

Он перевёл разъярённый взгляд с Толика на Яра, но тот лишь кивнул и спокойно произнёс:

- Покажи.

Андрей стиснул зубы. Спорить с Яром при людях было табу. Не потому, что он боялся – к любой боли, которую мог причинить ему Яр, Андрей давно привык. Просто слишком многих усилий стоило ему то шаткое равновесие и то доверие, которое установилось между ними наконец.

Побуравив ещё несколько секунд Яра многозначительным взглядом, Андрей встал и протянул руку блондинке, предлагая опереться о его локоть. Краем глаза он продолжал наблюдать за реакцией Яра, когда притянул её к себе и протянул руку второй девушке.

Яр смотрел спокойно. Даже насмешливо, когда на плече его повисла вторая куколка.

- Пройдёмте, дамы, - сказал он. – Я вам покажу то, чего ваши мужики и в глаза не видели.

Дамы тихонько захихикали. Толик обжёг его привычно злым взглядом, а Яр с Люком не отреагировали никак.

Андрей вывел девушек прочь, а Яр разлил коньяк и кивнул Люку, предлагая продолжить рассказ.

- Да ничего нового, Яр, - сказал тот. – Светку отвёз домой и поехал к себе. Выехал на МКАД, и тут меня прижимают к обочине. Трое пацанов. Машину мне разбили, а я ушёл кое-как.

- Почему без охраны был? – спросил Яр строго.

Люк дёрнул плечом.

- Яр, я к невесте ездил, понимаешь ты?

- Не понимаю, - Яр сурово посмотрел на него. – Мне тут ещё одна голова на столе не нужна. Дошло?

- Ладно, ладно, понял я. Только это не выход. С Козырем надо или договариваться, или кончать.

Яр кивнул и, взяв рюмку, покрутил её в пальцах.

Признаваться в бессилии он не хотел, но и что делать не знал. Угроза, конечно, не помогла. Козырь только больше рассвирепел, получив видеозапись.

- Я тут тему пробил, - вмешался Толик, - можно с Брюсовым побазарить. У него тоже на Козыря зуб.

- И что мне твой Брюсов даст? – Яр сверкнул глазами на него. – То я Козырю должен был платить, то буду платить Брюсову, так?

- Нет, не так, - Толик откинулся на спинку кресла, - у Брюсова парнишка есть, он может Козыря убрать. Ему только надо, чтобы в нашей части города был порядок и покой. Так что всё зависит от тебя – договоришься с ним, и он сделает дело. А пацаны Козыревские мстить не станут, ну, а если и станут, то всё равно не тебе.

Яр покрутил ещё немного рюмку в руках, раздумывая, пить или не пить. Он так и не решил, когда в дверь раздался стук.

- Да! – крикнул Яр.

- Девочки в ванной, - сказал Андрей, заглядывая внутрь, - туда мне тоже вместе с ними сходить?

Яр поманил его к себе и снова усадил рядом, обнимая поперёк спины. Залпом осушил рюмку, выдохнул и сказал:

- Организуй, Толик. Будем говорить.

Андрей сидел в его объятьях заледеневший и злой, но Яр этого так и не заметил.

Ребята ушли под утро. Провожал их Андрей, который теперь почти не пил. Когда он вернулся, Яр уже дремал на диване, и Андрею оставалось только вздохнуть. Растолкав Яра, он отвёл его в спальню и помог раздеться, укрыл одеялом, а сам отошёл к окну и остался стоять так, глядя, как падает за окнами снег.

«Вот уже год» - думал он. – «Год и семь дней…»

Этот новый год мало походил на тот, прошлый, который он проплакал, глядя в полумрак обшарпанной комнаты – и в то же время походил очень сильно.

С тех самых пор, как Андрею исполнилось шестнадцать, он праздновал с друзьями в шумной компании молодёжи, где его любили практически все. Он всегда был в центре внимания – хорошенький, богатый, с языком без костей. Его замечали и на праздниках, и в повседневных тусовках.

Теперь он был… Андрей не знал, как назвать то, кем он стал. Вернее знал, но не хотел произносить это слово даже про себя.

- Шлюха… - прошептал он и стиснул кулак, лежавший на оконном стекле.

«Год…»

Год назад всё казалось сном. Скорее удивительным, чем страшным. Новый мир, новые люди, новая жизнь. Ярик, от которого исходили сила и тепло. Пушки, деньги, стрельба. Вот только спустя год он сам в этом новом мире всё так же оставался всего лишь шлюхой.

Может Яр и стал относиться к нему по-другому, но прятал возникшие между ними чувства так глубоко, чтобы никто, даже самые близкие не смогли заметить и намёка на них. Когда-то Яр сказал, что так будет всегда. Андрей не мог поверить тогда – не верил и сейчас. Но неизбежность всё теснее стягивала его сердце своими путами.

Он стоял так долго, глядя в окно и вспоминая тот год, который изменил его жизнь. Думал о том, что потерял, и о том, что мог обрести, но так и не обрёл.

Стоял, пока не проснулся Яр и, подойдя к нему со спины, не накрыл его своими большими руками.

- И что мы не спим? – спросил он.

Андрей не шевельнулся. Какое-то время он молчал, а потом спросил:

- Яр, так будет всегда?

Яр вздохнул.

- Я тебе уже говорил – да.

Андрей стиснул зубы и наклонил голову, пряча лицо под волной волос.

- А я могу как-то… отдать тебе долг?

- Что? – руки Яра на секунду заледенели.

- Я спросил, смогу ли я когда-нибудь вернуть тебе эти чёртовы сто косарей? – Андрей резко развернулся и зло посмотрел на него. – Смогу я когда-нибудь выкупить себя?

- Так. Спать.

- Не хочу!

- Вали спать, Андрей, ты ещё не протрезвел!

- Бля, да я капли в рот не брал! – Андрей стряхнул с себя его руки, - я же, блять, девочка! Мне положено только шампусик!

- Девочка, - рыкнул Яр и снова, перехватив его плечи, хорошенько встряхнул. – Очнись, ты мне сам втирал, что водку не пьёшь!

- Да при чём здесь… - Андрей снова попытался вывернуться, - пью или не пью. Я не девочка, Яр! Я так не могу!

Яр влепил ему пощёчину, и Андрей замолк, удивлённо глядя на него.

- И что ты хочешь от меня? – спросил Яр. – Чтобы я на всех столбах повесил объяву, что люблю мужика?

Андрей молчал. Слово, которое он слышал от Яра впервые, неожиданно больно резануло грудь.

- Не знаю, - сказал он, наконец, устало, - я просто хочу жить как все, Яр. Даже твои пацаны живут как люди – у Люка невеста, Толик по концертам ходит… А я… просто шлюха. Сижу рядом с тобой, пока ты базаришь со своими пацанами… Зачем? Нафига я нужен там, Яр? Мне двадцать один год, а меня как похоронили. Кроме тебя и твоих амбалов не вижу и не знаю никого…

- Я не пойму, - перебил его Яр, - ты невесту хочешь завести или что?

- Я хочу жить как человек! Я хочу, чтобы у меня были друзья, я хочу выходить куда-то… Чёрт, Яр, я хочу выходить куда-то… - он хотел сказать «с тобой», но не успел.

- Хочешь – выходи, - перебил его Яр. – Я тебя держу? Ты сам виснешь у меня на шее, не хочешь никуда отпускать. Я думал, тебе нравится, когда я беру тебя с собой. Разве ты не этого просил?

Андрей молчал. Он не знал как объяснить, потому что и сам не понимал, что хотел сказать. Он отлично понимал, что то, что повисло в воздухе между ними, но так и не было произнесено – невозможно. Не может быть нормальной жизни у двух мужиков, один из которых бандит, а другой – похищенный им пацан, с которым он спит.

Зазвонил телефон, прерывая бесполезный разговор.

Яр взял трубку и коротко сказал несколько раз: «Да», «да», «да».

Потом повесил и посмотрел на Андрея.

- Я уезжаю на три дня. Хочешь ты отрываться – вали на все четыре стороны. Но от охраны ни на шаг. Дошло?

Андрей грустно кивнул.

- А ты?

- А я тебе сказал – Я. Уезжаю. На три дня.

Андрей вздохнул и снова отвернулся к окну.

***

Джип остановился между двух сверкающих огнями высоток Нового Арбата. Слева был клуб, справа – казино.

Охранник молчал. Охрана никогда не грубила Андрею, но и не лебезила так, как перед Яром – ему просто давали понять, что он тут что-то вроде наложницы, которую похоронят вместе с фараоном.

- Выходим? – поинтересовался лениво амбал, сидевший за рулём.

- Выйду, когда захочу, - отрезал Андрей.

В клубе «Виолетта» гремела музыка. Год назад Андрей любил такие места, но сейчас что-то не давало ему сделать шаг и ступить на асфальт. Он представил себе духоту и грохот, потные тела, извивающиеся со всех сторон, и на него накатила тошнота. Может, если бы он был не один… Но ему было не с кем быть.

Андрей пододвинулся к другой двери и вышел через правую дверь – ту, которая упиралась в казино.

В казино Андрей ходил тогда, когда хотел Яра позлить. Он не был уверен, что Яр замечает эти выходки, но Андрей чувствовал себя лучше от мыслей о том, что спускает деньги Яра в трубу. Это был один из немногих способов уколоть Яра, который он мог себе позволить абсолютно безнаказанно.

Амбал вышел следом за ним и, поставив машину на сигнализацию, двинулся ко входу в казино.

Андрей приблизился к столу, у которого вставал всегда, и жестом попросил кости. Фишки он поставил на шесть – наугад.

Кости попали к нему в руки, и Андрей метнул их, не глядя. Того удовлетворения, которое он должен был бы получить от выхода в свет, не было и в помине. Обычно Яр давал ему пару часов, а потом забирал сам – всегда сам, никогда не доверяя это даже охране. Теперь он был чёрти где, и ждать его оставалось три дня.

Андрей поднял ставку и метнул кости ещё раз. Ещё раз проиграл. И снова никаких чувств. Деньги, которые ничего не изменили бы в его жизни, перешли к кому-то другому.

Андрей кидал кости ещё пять раз, каждый раз повышая ставки, и неизменно проигрывал.

На шестой раз выпала семёрка.

Андрей равнодушно пересчитал взглядом фишки – прибыль выходила порядка десяти штук. Пододвинул их на ближайшую клетку и метнул кости ещё раз. Проиграл.

- А тебе не очень-то везёт, - услышал он голос совсем рядом.

Андрей усмехнулся не глядя.

- Да я сама птица счастья, - он метнул кости ещё раз и ещё раз проиграл.

Андрей снова поймал кости и приготовился бросать.

Чья-то тёплая ладонь накрыла его руку. Не то, чтобы неприятно, скорее странно, потому что ничего подобного Андрей не ожидал.

- Может, тебе надо быть талисманом, а не игроком?

Андрей медленно повернулся и встретился глазами со взглядом пронзительных бледно-голубых глаз. Усмехнулся.

- Я пришёл играть, а не дуть на кости. Уж это точно.

На лице незнакомца заиграла такая же холодная улыбка.

- Тогда, может, подую я? – он приподнял запястье Андрея и замер, держа их у самых губ. – Если я это сделаю, ты выиграешь, это точно. Но, что будет за это мне?

Андрей фыркнул. Подкат был на лицо, но от того, что за ним пытались ухаживать подобным образом, внезапно стало легко на душе, и он решил немножко подыграть.

- Если это правда, и ты принесёшь мне удачу, то на выигрыш я закажу нам бутылку вина.

Незнакомец тихонько рассмеялся.

- Принято, - он коснулся дыханием пальцев Андрея и едва заметно подмигнул крупье. Тут же получил в ответ кивок и только потом отпустил руку Андрея.

- На восемь, - сказал Андрей. Ему, наконец, стало любопытно. Игра приобретала хоть какой-то смысл, хоть он и не был уверен, чего именно хочет – выиграть или проиграть.

Андрей метнул кости и с удивлением обнаружил, что ему в самом деле выпала восьмёрка.

Крупье пододвинул фишки.

- Поздравляю, - сказал «талисман». – Будешь ещё играть?

Андрей качнул головой.

- Я не разбираюсь в вине, - сказал он. – Выберите на свой вкус.

Мужчина подозвал официантку и сделал заказ. Через секунду та снова оказалась рядом с подносом, на котором стояли бутылка и два бокала.

Андрей взял один бокал в руки и попробовал на вкус. Улыбнулся. Он и правда никогда не пил вина – и отец, и Яр предпочитали что-то покрепче, а сам он в пору жизни в Англии больше прикалывался по коктейлям.

- За удачу, - предложил незнакомец и звякнул о краешек его бокала.

Андрей поддержал тост и осушил бокал до дна.

- Меня зовут Константин, - сказал мужчина, внимательно разглядывая, как Андрей слизывает с губ последние капельки вина.

- Андрей.

- Я не видел тебя здесь раньше.

Андрей повёл плечами.

- А я не часто тут бываю.

Константин усмехнулся.

- Родители сделали подарок на новый год?

Андрея внезапно разозлил его пренебрежительный тон. Разговор стал не интересен ему так же быстро, как до этого заинтересовал.

- Нет. Папик отпустил погулять.

Он внимательно наблюдал за реакцией Константина, но тот лишь улыбнулся.

- А кто у нас папик?

- Волшебник, - Андрей поставил бокал обратно на поднос и, бросив несколько фишек, добавил, - разменяешь сам.

- Эй, - Константин поймал его одной рукой за рукав и попытался остановить, - шлюшка, не хами!

Дорогу ему тут же преградил охранник Андрея. Молча извлёк из-за пояса пистолет и щёлкнул затвором.

- Константин Григорьевич? – двое стоявших поодаль мужчин тут же скользнули к месту ссоры и тоже щёлкнули затворами. Андрей, впрочем, этого уже не видел. Не обращая внимания на происходящее за спиной, он двинулся к дверям, скользнул в машину и стал ждать.

- Что так долго? – поинтересовался он, поморщившись, когда охранник занял своё место за рулём. Тот не ответил ничего.

А Константин остался стоять, поигрывая бокалом в руках и глядя ему вслед, пока не появилась снова официантка с вопросом:

- Константин Григорьевич, вам не понравилось? Убрать?

- Убери, Лиза. И скажи крупье – если мальчик появится ещё, пусть сразу сообщит мне.

========== 17. ==========

Второго числа у Андрея не было никакого желания выходить. Он долго щёлкал каналами в надежде найти что-то, чем можно было бы занять вечер, но новогоднюю программу запустили по второму кругу, а смотреть «Иронию судьбы» в четвёртый раз за три дня Андрей попросту не мог.

Он вышел в холл, из которого выходили две двери – одна вела в их с Яром апартаменты, другая в помещения для охраны – и постучал во вторую дверь.

Открыл Иван. Андрей не очень-то различал этих парней, потому что никогда с ними не общался, но в лицо всё же знал. Из шести амбалов, которые крутились вокруг них в последние месяцы, Яр оставил ему трёх – Ивана, Вовчика и Диму. Все трое – как и другая троица, отправившаяся с шефом – были стрижены под бокс и обладали типичной славянской внешностью, так что в голове волей не волей вставали строки Пушкина: «Все равны как на подбор».

Андрей заглянул за спину Ивану – из охранки доносились звуки музыки и раскатистый смех.

- Празднуете? – спросил он.

- Ага, - ответил Иван.

Что сказать ещё, Андрей не знал. Он подумывал поехать в город, но вчерашняя встреча в казино не прибавляла ему энтузиазма. Не на такое внимание он рассчитывал, когда говорил Яру о недостатке общения.

Он бы так и стоял, наверно, не решаясь ни на что, если бы лифт не открылся, и в холле не показался Толик – раскрасневшийся с мороза и чем-то ужасно довольный.

Он обжёг каким-то хищным взглядом Андрея, и тот в голос застонал.

- Подарочек тебе принёс, девочка. Шеф приказал.

Толик поднял перед собой покрытую изморозью бутылку шампанского.

Андрей молча повернулся к Ивану.

- В казино поехали. Праздновать будешь потом.

Иван молча нырнул в сторожку, а через секунду вынырнул уже с курткой в руках.

- Пошли, - бросил он, направляясь к лифту.

- Один бухать будешь, мальчик, - бросил Андрей и скользнул по лестнице вниз.

***

В казино, казалось, ничего не изменилось. Здесь не было ни времени суток, ни времени года. Игра не прекращалась никогда.

В этот раз Андрей выбрал стол с рулеткой и поставил на красное сто долларов – для разгона, чтобы не проиграть всё за один раз.

Крупье обернулся, подзывая к себе официантку, и что-то шепнул ей. Та кивнула и растворилась в толпе.

- Ставки приняты, - огласил крупье и раскрутил рулетку, - красное выигрывает.

Андрей хмыкнул. Поставил выигрыш на красное ещё раз – и ещё раз удвоил сумму.

Когда ему повезло в третий раз, Андрею стало неуютно. Он пришёл не зарабатывать деньги, а тратить их.

И будто в довершение всего на плечи ему легли тёплые руки, а из-за спины раздался уже знакомый голос:

- Не оборачивайся. Я просто решил проследить, что тебе повезёт.

Андрей скосил взгляд.

- А ты уверен, что я хочу, чтобы мне повезло?

- Разве не все этого хотят?

- Только те, кому не везёт.

- Красное! – огласил крупье ещё раз.

Андрей сгрёб выигрыш в кучу и повернулся к Константину лицом.

- Впервые вижу, чтобы кто-то уходил только-только начав выигрывать, - Константин улыбнулся. Улыбка у него была приятная, как у довольного кота, но именно это и заставляло Андрея держаться настороже.

- Кто ты такой? – спросил он напрямик.

- Я покровитель всех игроков. Могу стать и твоим – если захочешь.

Ответить Андрей не успел. На плечо ему легла тяжёлая рука Ивана, и в самое ухо охранник шепнул:

- Пошли.

Спорить Андрей не стал. Молча направился к кассе, но даже обменять фишки Иван ему не дал – попросту выволок за руку во двор и затащил в джип.

- Какого хрена? – спросил Андрей, когда уже оказался внутри, и тут же наткнулся на жёсткий взгляд чёрных глаз, горевших в темноте. – Люк? – удивлённо спросил он.

Люк молча перегнулся через его колени и защёлкнул фиксатор на двери.

- Заводи, - приказал он, и Иван тронул джип с места.

***

- Константин Григорьевич Козырев, - Брюсов закурил и перелистнул стопку фотографий. – Я его знаю десять лет, Зверь. А тебя… дай посчитать… два дня?

Яр тоже закурил.

Брюсов не то чтобы не нравился ему… Он таких повидал достаточно. Отставной генерал со связями где-то в МВД. В меру солидный, в меру рисковый мужик, который, конечно, не хотел менять шило на мыло, тем более, когда цену этому мылу не знал.

Брюсов принимал его спокойно, как только и мог бы принимать нового игрока человек, который ещё не сделал ставки. Только Ярик не очень понимал, почему Толик послал его именно к нему.

- Мне сказали, тебе с ним работать тяжело, - пояснил он ещё в первый вечер.

Брюсов этого факта не опровергал и не подтверждал.

- Знаешь, что… - предложил он ни с того ни с сего, - давай я баньку растопить прикажу? А? Душевно поговорим, а то как не свои.

Яр хмыкнул. Возражать в таких случаях было нельзя – знаки доверия следовало принимать, не заглядывая дарителю в рот, и потому он только кивнул.

К баньке прилагались водочка и девочки – четыре сочных тёлочки, которые должны были его отвлечь и разговорить.

Только эффект выходил не то что обратный, эффект выходил какой-то… тошнотворный. Голые округлости и высокочастотные визги Яра раздражали, но он держался как мог.

В первый вечер обсуждение так и не продвинулось дальше взаимных раскланиваний, и это тоже было нормально. Только вот когда две девочки повисли у Яра на плечах, явно намереваясь проводить его в комнату, у Яра вдруг так заныла нога, как не ныла с самого мая.

Он кое-как отделался от лишнего груза и, отправившись к себе, попытался уснуть, но сон не шёл. Хотелось. И совершенно точно не окорочков, звавшихся Надей и Таней.

Яр кое-как справился с собой, хотя от подобной необходимости он давно отвык – в последний год проблема воздержания для него не стояла вообще. Независимо от времени года и времени суток.

Немного успокоившись, он включил свет и сел за письменный стол. Набросал кое-как соображения, которые стоило предъявить Брюсову, и тут же сжёг их в пламени зажигалки.

Следующий день повторил предыдущий как близнец. Брюсов, правда, признал, что два хозяина в округе – это не дело, и должен остаться кто-то один – или Козырев, или Толкунов. Зато в середине вечера – как раз, когда прозвучало предложение отправиться в баню, раздался звонок, и к телефону пригласили Яра.

- Зверь? Это Толян, - услышал Яр в трубке.

- Анатолий? Привет.

- Я про твоего мальчика хотел сказать… Беспокоит он меня.

Яр хмыкнул. Это он заметил давно. Толик с Андреем не ладил никак, хотя сам Яр этого и не понимал – как казалось ему, два парня были похожи и по возрасту, и по характеру, так что им бы только и дружить, сняв с его шеи ещё одну проблему. Но не выходило никак.

- Говори, - сказал он вслух.

- Он в казино зачастил. Ты знал?

- Пусть. Я разрешил.

- А что он там с Козыревым тёрки трёт - тоже с твоего ведома?

Яр замер на секунду.

- Алло, Яр?

- Да. Люку скажи, пусть заберёт его и везёт ко мне. Прямо сейчас.

***

Андрея доставили к двум часам ночи. Яр как раз вырвался из объятий проклятых гурий – распалённый и от того ещё более злой.

Он вышел из бревенчатого домика, где располагалась парилка, и замер, мгновенно встретившись взглядом с Андреем, только что покинувшим джип. Андрей выглядел мрачно и даже, похоже, был на что-то обижен.

А в следующую секунду гурия по имени Татьяна с хохотом выскочила из бани и повисла у него на шее.

Даже в полумраке Яр видел, как Андрей вздрогнул, стиснул зубы, как сузились его глаза.

Яр кое-как отцепил гурию от себя и, хлопнув по попе, отправил обратно в помещение, а сам положил руку Андрею на плечо и подтолкнул его к дому.

Спальня Яра располагалась в левом крыле. На пути туда они миновали гостиную и столовую, и всё это время Андрей молчал, а как только дверь спальни захлопнулась у Яра за спиной, зашипел как дикая кошка. Он хотел что-то сказать, но Яр не дослушал. Молча прижал его спиной к стене и поймал губами его губы – в сто раз более сладкие, чем губы любой гурии, в сто раз более мягкие и бесконечно желанные.

Андрей попытался оттолкнуть его, но это не получалось у него никогда – Яр был сильнее раза в два, и даже повреждённая нога не меняла расклада сил.

Яр молча стащил с Андрея куртку и потянул футболку вверх. Андрей попытался воспротивиться, но Яр отступил лишь на мгновенье – вместо того, чтобы раздеть его, просто забрался под одежду и принялся ощупывать извивающееся в его руках тело.

- Яр! – выдохнул Андрей и изогнулся ещё сильнее, когда Яр протиснул колено между его ног и с силой надавил на пах. Зубы Яра впились в шею Андрея у самой ключицы, и пах мгновенно затвердел, а из горла вырвался стон.

Спорить было бесполезно. Андрей попытался ещё раз, но Яр накрыл его рот поцелуем, лишая всякой возможности говорить.

- Раздевайся, - приказал он, отрываясь от губ Андрея на мгновенье и тут же снова впиваясь в его горло.

- А ты не хочешь поговорить? – Андрей снова попытался его оттолкнуть.

- Потом, - Яр дрожащими руками попытался расстегнуть его джинсы, но понял, что проще будет их порвать. Когда он попытался сделать это, Андрей зашипел и, перехватив его руки, расстегнул пуговицу сам, а в следующую секунду Яр уже развернул его спиной к себе и заставил прислониться щекой к стене. Перед глазами мелькнули круглые, сладкие даже на вид ягодицы, и Яр вошёл между ними, заставив тело Андрея задрожать, а самого его издать болезненный стон.

Яр двигался медленно. Он всё ещё помнил тот раз, когда после горячего и до боли яростного секса увидел на простынях кровь.

Андрей прогибался под ним, то ли стараясь надеться сильнее, то ли пытаясь уйти от ударов его бёдер – Яр не мог разобрать. Никогда не мог, потому что это гибкое и сильное тело в его руках давно уже лишало его последнего рассудка.

С хриплым стоном он вонзился в последний раз и кончил глубоко внутри, а потом обхватил Андрея за живот, прижимая к себе и всё ещё не желая выходить.

- Подрочи для меня, - попросил он и поймал губами ухо Андрея. Ему нравилось видеть, как Андрей делает это сам. Нравилось думать, что и это он делает для него.

- Пошёл ты, - выдохнул Андрей и попытался вырваться, но добился лишь того, что Яр вышел из него, но никак не выпустил из рук.

Яр позволил ему перевернуться в его железных объятьях, но только затем, чтобы обнять и ещё крепче прижать к себе.

- Обиделся? – прошептал он Андрею в самое ухо. – Больно было?

- Да! Что это за баба?

Яр тихонько рассмеялся и куснул ухо Андрея ещё раз.

- Брюсов хотел мне шлюху подложить. А я не выдержал. Хочу тебя. Уже ещё раз хочу. Чувствуешь?

Андрей кивнул. Как снова упирается твёрдый пах Яра ему в живот, он чувствовал отлично.

- Ярик, ты пьян, - сказал он тихо, даже как-то жалостливо.

- Да, - Яр снова скользнул губами по его шее, изучая нежную кожу, которая пьянила не хуже водки.

- Может, всё-таки поговорим? На кой чёрт ты меня сюда приволок?

Яр резко отстранился и испытующе посмотрел ему в глаза:

- А ты назад хочешь? К Козырю? Да?

Андрей молча смотрел на него, пытаясь понять суть вопроса.

- Отвечать! – рявкнул Яр.

- Да пошёл ты! – выдохнул Андрей и на сей раз вывернулся вполне успешно, а когда Яр попытался снова взять его в захват, вывернул ему руку и самого его прижал щекой к стене. Потом, озарённый внезапной мыслью, потёрся напряжённым пахом о голую задницу Яра. – Самого бы тебя так, а? Хочешь, Яр, получить кайф? Пробовал когда-нибудь, когда тебя дерут в зад?

Яр дышал тяжело, но не отвечал. Андрей был близко – прислонялся всем телом. Яр чувствовал лопатками как бьётся его сердце, и это пьянило, по-прежнему пьянило, лишая остатков ума.

Андрей тоже чувствовал это. Жар, исходящий от сильного тела, стиснутого в его руках. Твёрдые, будто отлитые из свинца ягодицы у своего живота. И силу, внезапно оказавшуюся в его руках – силу по имени Яр.

- Тебе бы понравилось, - прошипел он Яру в самое ухо и обхватил его свободной рукой за живот, проследил изгибы стальных мышц, а потом спустился вниз и поймал в ладонь уже напряженный член и принялся медленно гладить. – Это чувство, когда внутри тебя огонь. Огонь того, кого ты любишь, и он обжигает и согревает тебя…

Андрей не заметил, как сам стал двигать бёдрами в такт движению своей руки. Его член попал в ложбинку между ягодиц Яра, и те тут же обхватили его, жадно, до боли сжимая.

- Этот жар нарастает, становится всё сильнее, и ты уже не можешь соображать, а потом… - Андрей толкнулся ещё раз и выдохнул бессильно, - Взрыв…

Его семя оросило широкую спину, и в следующую секунду запульсировал и взорвался в его ладони член Яра.

Андрей ослаб, рухнул на тело, которое прижимал к стене, и уже будто со стороны увидел, как Яр разворачивается в его руках. Андрей готовился к удару, но его не было. Яр просто стиснул его снова и замер, прислонивши к себе, позволяя Андрею лежать у него на груди.

- Мальчишка… - прошептал он и провёл кончиками пальцев по волосам Андрея.

Андрей только выдохнул рвано и попытался зарыться носом ему в подмышку.

Какое-то время они стояли так неподвижно, слушая, как бьются сердца друг друга. За окном тихо падал снег, и слышались крики девчонок, весёлый смех. Это была чужая, другая жизнь, которая была им не нужна.

- Кто такой Козырев? – спросил Андрей наконец, поднимая глаза. – В смысле, я знаю, что это твой враг. С чего ты решил, что я с ним общаюсь? Кто-то настучал?

- А было на что стучать? – Яр попытался спросить это со всей строгостью, но ничего не вышло. Два оргазма подряд вымотали его настолько, что он мог только гладить Андрея и разглядывать, как блестят его глаза.

Андрей пожал плечами.

- С кем ты общался в казино?

Андрей напрягся, вдруг поняв, о ком речь.

- Константин? – спросил неуверенно он.

Секунду они смотрели друг на друга, потом руки Яра напряглись, а Андрей выпалил:

- Яр, только дай договорить!

- Я слушаю.

Андрей облизнул губы.

- Я не знал, кто он такой. Подкатил ко мне, когда я играл. Ну я понял, конечно, что это подкат. Но… Ты же со мной так не разговариваешь, Яр! В общем, немного с ним поболтал. Потом мне стало скучно, и я ушёл. А сегодня он подкатил ко мне опять. Но я даже слова сказать не успел – Иван выволок меня, затолкал в машину и поволок к тебе. Я не хочу назад, Яр!

Андрей замолк, пытаясь прочитать взгляд, которым Яр смотрел на него. Андрей попытался шагнуть назад, но руки Яра удержали его.

- Как я не разговариваю с тобой? – спросил Яр холодно.

- Яр… - Андрей вздохнул. – Я тебе пытался это объяснить.

- Попытайся ещё.

- Ты со мной как со зверушкой. Кто я для тебя? Не девушка, не друг.

Яр снова долго молчал, просто глядя на него.

- А кем ты хочешь быть? – спросил он затем.

- Я… не знаю. Всем.

Яр беззвучно шагнул вперёд и обнял его.

- Ты мой мальчик, – сказал он. – Это всё.

========== 18 ==========

Андрей сидел на диванчике в гостиной рядом с Яром и внимательно разглядывал Брюсова и сидевшую рядом с ним брюнеточку.

Яр держал руку на его талии и то и дело ощупывал, то ли от скуки, то ли в поисках опоры. Андрей предпочитал думать о втором. Он накрыл ладонью руку Яра и вплёл свои пальцы в его – незаметно, так чтобы Брюсову казалось, что ничего не происходит.

- Ну что тебе сказать, Зверь… - Брюсов закурил. Выглядел он как ленивый медведь, которого пытаются вытащить из берлоги, и Андрей удивлялся тому, что Яр позволяет подобное отношение к себе.

Он перевёл взгляд на Ярослава – тот, казалось, скучал, но под маской скуки Андрей легко угадывал стиснутые зубы и лёгкий прищур. Яр будто бы готовился к броску – но готовился, явно, уже не первый час.

- Скажи мне, что принял решение, - предложил он почти спокойно, и только Андрей угадал за этими ровными словами клокочущую ярость.

- Я принял решение.

Брюсов снова затянулся и с усмешкой посмотрел на него. Потом перевёл небрежный взгляд на спутницу и попросил:

- Танюш, замути нам чаю.

Андрей вздрогнул. Слова, интонация, всё было знакомо до боли. Он вдруг необычайно отчётливо ощутил себя такой вот Танюшей, которую покупают за брюлики и корону красоты. Правда, у него и этого не было – он отдал себя сам, бесплатно. Оплатил собой долг. И можно было сколько угодно тешить себя мыслями о том, что он нужен Яру – наверняка и Танюша была Брюсову нужна. Знал он таких Танюш и даже спал с ними, пока его жизнь не пошла под откос. И цену им тоже знал. Оставалось только понять – неужели столько же ровно стоит он сам?

Андрей посмотрел на Яра. Тот всё ещё щурился, будто выцеливал на лбу у Брюсова невидимую мишень.

- Понимаешь, Зверь, - произнёс Брюсов и затянулся в третий раз. – Мужик ты вроде ничего. Но ведь и Козырь мужик ничего.

- Козырь тебя кинул, - начал Яр и замолк. Он явно говорил эти слова не в первый раз, и ему порядком надоело их повторять.

Брюсов покачал головой и в такт этому движению помотал в воздухе сигаретой.

- Брат не всегда прав, Зверь, но брат – всегда брат.

Яр прицокнул языком. Убрал руку с пояса Андрея и хлопнул себя по коленям.

- Что ж, вывод ясен, - сказал он и собирался уже встать, но не успел – потому что в висок ему ткнулось холодное дуло пистолета.

Андрей посмотрел на амбала, державшего пушку, а затем на Брюсова.

- Дела решают раз и навсегда, - сказал Брюсов. – Из…

Красивая фраза утонула в грохоте выстрела. На лбу у Брюсова нарисовалось тёмное пятнышко, и он стал заваливаться в бок. Раньше, чем он успел осесть, Яр дёрнул руку бодигарда и, сдавив курок поверх его пальца, разрядил его пистолет в стол.

Андрей вскочил, выцеливая по очереди обе двери. Пока Яр заканчивал с охранником, он успел дважды выстрелить в ещё одного амбала, спешившего на помощь, а потом Яр схватил его за плечо и толкнул к двери.

- Молодец, - бросил он на ходу. Андрей только кивнул. Он впервые видел труп так близко – тем более труп, оставленный им самим. Думать, впрочем, времени не было. Брюсов был ему неприятен. Он грубо говорил с Яром, и в эту секунду в глазах Андрея это оправдывало выстрел – даже если бы Брюсов не пытался их убить. Андрей вдруг абсолютно отчётливо понял, что мог бы убить его за одно только то, что он говорил с Яром неправильно, и от этого стало необыкновенно спокойно.

Они покинули дом, и Яр первым втолкнул его на заднее сиденье, а затем уселся рядом сам.

Люк, стоявший рядом с пистолетом наизготовку, нырнул на пассажирское место. Иван выжал газ, и машина рванула вперёд, загребая колёсами снег.

- Чё там было? – спросил Люк уже на ходу, и Яр кратко описал ему случившееся.

- Кинули нас, - сказал он, - пристрелить меня хотел Толиков приятель. Андрей ему мозги вышиб.

Люк долго молчал. За окнами мела метель. Дворники кое-как расчищали ветровое стекло. Андрей, оказавшийся в одной футболке, зябко обнимал себя руками.

Яр скользнул по нему небрежным взглядом и приказал:

- Ваня, печку включи.

Иван послушно выполнил приказ.

Снова наступила тишина. Андрей покосился на Яра. Безумно хотелось приникнуть к его плечу и закрыть глаза, но он знал, что нельзя.

- Почему погони нет? – спросил он, с трудом попадая зубом на зуб.

- Хороший вопрос, - только и сказал Яр.

Через два часа пересекли МКАД, и теперь уже Люк спросил:

- Чё теперь делать будем?

Яр не ответил. Андрей поймал взгляд Люка в зеркале заднего вида – тот, как и он, понял, что ответа у Яра попросту нет.

- Сейчас надо Толика вызвать, - сказал Яр вслух, - соберёмся побазарим. Не вовремя это как-то… Новый год.

***

В половине одиннадцатого все четверо уже сидели в квартире у Люка – домой Яр ехать не захотел, и утром оказалось, что он был прав – их с Андреем квартиру разгромили подчистую.

Настроение у всех было не праздничное. Яр то и дело поднимался, подходил к окну и смотрел, что творится во дворе.

- Две войны мы не вытянем, - заметил Толян. Яр отметил про себя, что его начинает раздражать эта привычка озвучивать дурные вести, понятные, в общем-то, всем.

- А нам не из чего выбирать, - ответил Люк.

- Надо кончать с Козыревым, и быстро. Тогда мы возьмём сразу два района.

Яр повернулся к нему. Он стоял, сведя брови к переносице и спрятав руки в карманы, и в эту секунду казался лет на десять старше, чем был на самом деле.

- Предложения есть? – спросил он.

- Вообще-то, да, - ответил Толян и закурил. Потом кивнул на Андрея и усмехнулся.

- Как это понимать?

- Куколка твоя Козыреву приглянулась. Мимо охраны пройдёт легко.

Яр сжал губы в плотную черту.

Андрей перевёл взгляд с него на Толика и обратно. Потом, нарушая негласное правило не лезть в дела Яра, установившееся уже давно, уточнил:

- Как это понимать?

- Понял ты всё, - ответил Толян.

Андрей снова посмотрел на Яра, выжидая реакции и, будто желая добить его, Толик пояснил:

- Надо его Козыреву подложить. А там ночью он его пришьёт, как Брюсова пришил.

- Он уже запалился, - сказал Яр почти спокойно, и только Андрей заметил звеневшее в его голосе напряжение. – Вся охрана Брюсова его знает, новости быстро летят.

- К Брюсову я пошлю людей, они всё подчистят.

- Ты это серьёзно? – перебил его Андрей, теперь внимательно смотревший на Толика. – Я тебе не шлюха, чтобы, как ты сказал, «подкладывать меня».

- Не шлюха? – губы Толика надломились в улыбке, и Андрей обнаружил, что его лицо стало тошнотворным, как никогда. - А кто? Только не говори, что твоя попка тебе так ценна, что мы все должны из-за неё помереть.

Андрей побледнел и сжал кулаки. Посмотрел на Яра, но взгляд его прочитать так и не смог.

- Моя, блять, попка, – процедил он, снова поворачиваясь к Толяну, - не твоего ума дело. Давно пора понять, что тебе с неё не обломится.

- У-ти, наша красотка разболталась. Яр, ты не много ему позволяешь?

- Оба заткнулись, - перебил Яр и его, и приготовившегося ответить Андрея. – Андрей прав, его задница – не твоего ума дело. Если я решу им поделиться, то об этом скажу я, а не ты. Дошло?

Толик зло сверкнул глазами и поднял в воздух раскрытые ладони, демонстрируя покорность.

- Достало. Я своё слово сказал, нет – умываю руки, - он встал и пошёл к выходу, но уже у двери остановился и посмотрел на Яра через плечо, - а на будущее знай, Зверь. Брюсов сорвался из-за этой твоей куколки. Он пидорасов не любит, как и я.

Андрей стиснул зубы. Не было даже обидно. Просто хотелось достать пистолет и выстрелить – так же, как тогда, на даче у Брюсова,

За Толиком закрылась дверь, а Яр перевёл взгляд на Люка.

- Другие идеи есть?

Люк задумчиво курил. Не доставая сигареты изо рта, он покачал головой.

- Я останусь до утра? – спросил Яр.

Люк кивнул.

Им выделили комнату, одну из трёх – квартира у Люка была новая, как и у них, и жил он теперь один. Стены были толстыми, а окна пуленепробиваемыми, так что с улицы не слышалось даже шума проезжающих машин, но спалось Андрею плохо всё равно.

Слова Толика никак не шли у него из головы. Он привык не обращать внимания на его трёп, но на сей раз в нём было подозрительно много смысла. Вот только решать должен был Яр. А Яр молчал. И Андрей не знал, что это значит и что он решил.

Всю ночь он лежал в тёплых руках, из-под опущенных ресниц наблюдая за Ярославом. Тот тоже не спал. Андрей никогда не ловил раньше Ярика на том, чтобы он наблюдал за ним.

А Яр думал, глядя на мальчика – или всё же молодого мужчину? Тут он не был уверен, потому что для мальчика Андрей был слишком вкусным, слишком изящным и слишком сильным одновременно – глядя на него Яр думал о том, что за последний год это было самое удачное его приобретение. И если бы его заставили выбирать между джипом, квартирой, властью и Андреем – он бы выбрал Андрея. Вот только Андрею всегда было мало. Андрей не остался бы с ним, если бы Яр был просто безработным ветераном Афгана. Не остался бы с ним, даже если бы Яр был просто бандитом или просто ментом. Андрей сам не понимал, как много ему нужно, и потому Яр даже не мог винить его в том, что для него такое значение имеют шмотки, бренды и удобства, которые самому Яру никогда не были нужны. Да и если уж говорить откровенно, Яру нравилось их Андрею дарить. Нравилось смотреть как расцветает улыбкой его лицо, как появляется ямочка на щеке. Как Андрей разом и прячет глаза, и сверкает ими соблазнительно из-под ресниц, будто тоже наблюдает за Ярославом.

Впервые с тех пор, как закончилась война, Яр снова чувствовал себя живым. И жизнь его лежала в его руках. Жизнь его висела на волоске, потому что именно она, эта жизнь, пустила пулю в лоб Брюсова.

Яр провёл кончиками пальцев по щеке Андрея, и тут только заметил, как тускло светятся зрачки Андрея из-под ресниц.

Яр мгновенно отдёрнул руку и нахмурился.

- Хорош притворяться,- буркнул он.

Андрей чуть заметно улыбнулся и, притянув его руку обратно к лицу, потёрся о него щекой.

- Ярик, - мурлыкнул он, - ты на меня смотрел.

- Смотрел. Потому что надо решать.

Андрей вмиг стал серьёзным, но руки его не отпустил.

- Поговори со мной, - попросил он.

- О чём с тобой говорить?

- Что будет… Если люди Брюсова нас найдут?

Яр пожал плечами.

- Смотря где и смотря с кем.

- Убьют?

- Если мы не убьём их.

- Ярик… - Андрей закусил губу, - скажи честно, ты не знаешь, как прекратить войну?

Яр молчал, но Андрею этого ответа было достаточно.

- По поводу того, что сказал Толян, - произнёс он медленно, тщательно подбирая слова. Говорить было страшно, потому что он не знал правильного ответа на вопрос, который стоял перед ними обоими. Зато многое помнил – и злость в глазах Яра, когда тот спрашивал его о Константине, и заледеневший взгляд Брюсова. Ни то, ни другое он не хотел увидеть ещё раз.

- Ярик, - продолжил Андрей, - по поводу того, что он сказал. Я знаю, ты любишь звать меня шлюхой… Я уже привык. И тебе можно, Яр. Потому что я тебя люблю.

Яр закрыл глаза. Было стыдно и больно одновременно. Стыдно – за своё недоверие, и больно – потому что поверить он не мог всё равно.

- Я всё же не хочу, чтобы так говорил кто-то ещё, - продолжил он. – Не хочу, чтобы ты называл меня так перед друзьями. И надеюсь, что сам ты не думаешь так. Потому что… Потому что я был бы с тобой несмотря ни на что. Я не такой как эти девочки, которые смотрят на тебя в спортзале голодными глазами. И мне не так уж плохо было в прежней жизни, чтобы я хотел из неё сбежать.

- У тебя не было выбора.

- Дело не в этом, Яр. У меня был выбор попытаться сбежать. Был выбор застрелиться или застрелить тебя. И не говори, что всё это был плохой выбор – я знаю. Но если бы это был не ты, я бы лучше умер, чем жить так. Быть шлюхой… Пусть даже шлюхой короля.

- Тебе так плохо со мной?

- С тобой – нет, - Андрей плотнее прижался к его ладони щекой. – Когда я просто смотрю на тебя – мне хорошо. Мне хорошо, когда ты берёшь меня. Даже если ты причиняешь мне боль. И я бы для тебя вытерпел ещё больше боли, если бы ты попросил. Собственно, это я и хотел сказать. Я готов быть шлюхой – для тебя.

- Ты это уже говорил.

- Ты не понял, Яр. Я имел в виду, что если ты прикажешь мне переспать с Козыревым – я это сделаю. Но я хочу, чтобы ты знал – я сделаю это только для тебя.

Яр опустил веки. Даже теперь лицо Андрея стояло перед глазами. Он представил себе его, распластанного на постели, с раскинутыми в разные стороны ногами – соблазнительного, гибкого и сладкого – и Козырева, опускающегося на колени между его ног.

Андрей смотрел на Яра какое-то время, пытаясь прочитать хоть что-то по его лицу, но, не видя глаз, не мог сделать этого никак.

Он поднял руку и поднёс ладонь к щеке Яра, но задержал её в паре миллиметров, никак не смея коснуться. Потом опустил веки. Ему вдруг до боли захотелось, чтобы Ярик сказал: «Нет». Чтобы Ярик наорал на него, ударил, перевернул на живот и, прижав своим тяжёлым телом к кровати, заорал: «Ты свихнулся, Журавлёв?».

Он понятия не имел, что творится в голове у Яра, и представить в эту секунду не мог, потому что страх сжимал его собственный разум как стальные тиски, а потом Яр произнёс хрипло, каким-то чужим голосом:

- Да.

Андрей открыл глаза и встретился взглядом со взглядом его карих глаз. Прочитать его он не мог.

- Завтра возьмёшь пистолет с глушаком и пойдёшь к Козыреву, - Яр говорил так, как говорил всегда, будто отдавая приказ, но в голосе его Андрей не чувствовал той уверенности, которая звучала в нём всегда, и уже это заставляло сердце в груди Андрея петь. – Уговоришь его пригласить тебя домой или в съемную квартиру – хоть куда. Спать с ним запрещаю. Делай, что хочешь, но к полуночи он должен быть мёртв.

Яр сделал паузу, приводя дыхание в порядок.

- За тобой будут следить, - добавил он и уже совсем тихо произнёс, - может быть, даже я.

- Я хочу, чтобы был ты, - Андрей улыбнулся до ушей и быстро чмокнул его в уголок рта. – Я всё сделаю, Яр.

========== 19. ==========

- Что, папик устроил разнос?

Константин смотрел на Андрея с насмешкой, не в пример тому, как в первый раз. Может быть, то, что Андрей возвращался снова и снова, сделало его таким самоуверенным, а может быть, он знал что-то, чего не должен был знать.

От последней мысли Андрею стало неуютно – будто он вышел к доске отвечать на вопрос, ответа на который не знал.

Впрочем, именно это сравнение успокоило Андрея и заставило улыбнуться. Уж в таких-то ситуациях он бывал не раз и выходил с блеском всегда.

- Вышвырнул, - Андрей облокотился о стол напротив Константина и соблазнительно изогнулся, - даже шмотки собрать не дал.

Константин хмыкнул.

- То-то смотрю, ты сегодня упакован так же, как вчера.

Он замолчал, разглядывая Андрея задумчиво.

- Долго ты с ним был?

Андрей повёл плечами, старательно изображая небрежность.

- Год.

Подумал и добавил.

- По мелочам я не работаю, Константин.

Константин хмыкнул. Отклеился от стены и подошёл к нему. Коснулся пальцем плеча и проследил линию дальше к подбородку и вдоль скулы. Коснулся большим пальцем уголка рта.

Андрей смотрел на него, размышляя, чего от него ждут. Развратности или, напротив, норова? Нужно было найти золотую середину, потому что Козырев вполне мог и не поверить внезапной уступчивости, поэтому Андрей позволил ему подержать руку так ещё секунду, а потом поймал Козырева за запястье и осторожно отвёл в сторону.

- Я не шлюха, Константин.

Козырев усмехнулся.

- Я так и не думал… Поначалу.

Ещё несколько секунд он вглядывался в светло-серые глаза Андрея, а потом так же аккуратно, без всякой агрессии, но вполне уверенно перехватил его пальцы и сам сжал уже в двух руках.

- С кем ты спал? – спросил он жёстко, и Андрей понял, что это нечто вроде собеседования. Козырев клюнул, но его интересовал хороший, не пользованный товар.

От мысли о том, что его снимают как шлюху, стало тошно, но Андрей заставил себя не задерживаться на этой мысли.

- А похоже, что со многими? – спросил он и чуть наклонился вперёд, так, чтобы Козырев чувствовал его дыхание на своей щеке.

- Это как посмотреть.

Андрей улыбнулся.

- Я мог бы рассказать тебе сказку про больную сестру и голодное детство. Или о том, как тяжело гею в России найти единственную любовь. Ты бы поверил мне?

- Нет.

- Жаль, - Андрей усмехнулся и, подняв свободную руку, положил её Козыреву на плечо, провёл по пиджаку до самой шеи и остановился. – Давай начистоту, Константин. Меня зовут Андрей Журавлёв. Я без вести пропал год назад. Если ты не знаешь, кто мой отец, то легко можешь узнать.

- Я знаю, кто такой Георгий Журавлев, - мрачно сказал Константин. Он явно что-то просчитывал в уме.

- Выкуп за меня не дадут, - перебил его мысли Андрей, - я нахрен не нужен там, откуда сбежал.

- И ты решил податься в шлюхи, потому что не умеешь работать головой?

Андрей скрипнул зубами. Такой Константин не нравился ему совсем. Впрочем, Константин сегодня не нравился ему вообще. За медовой мягкостью речей проглядывала стальная хватка и привычка к контролю, а Андрей не видел за ним права контролировать себя.

- Я решил, - пояснил он с улыбкой, - что от меня будет больше пользы рядом с сильным и интересным мужчиной, чем на заводе.

Константин чуть отстранился, продолжая внимательно разглядывать его. Взгляд Козырева теперь был оценивающим, и он разве что вслух не говорил: «Покрутись».

Андрей усмехнулся, подумав об этом, и отклеился от стола. Вышел на свободное место и, чуть разведя руки в стороны, повернулся вокруг своей оси, демонстрируя Козыреву точёную фигурку и налитые силой бицепсы. Когда он повернулся и снова встретился взглядом с Константином, в глазах мужчины пылала откровенная похоть.

- Я не шлюха, - повторил он и снова подошёл к Константину вплотную, - но могу стать ей. Для тебя.

Андрей с трудом скрыл улыбку, почувствовав животом, как набухает член Козырева.

- Так просто? – спросил тот.

Взгляд его стал немного рассеянным, а голос чуть охрип, и Андрей уже решил было, что Козырева можно брать голыми руками.

- Мне негде ночевать, - сказал он с лёгкой грустью и тут же понял, что промахнулся. Козырев будто заледенел. Отодвинулся мгновенно и стал совсем чужим, смотрел теперь цепко и незнакомо.

- Я не подбираю бездомных котят, - сказал он.

Андрей мысленно выругался, понимая, что что-то упустил.

- Я вроде не прошу меня накормить, - сказал он зло и скрестил руки на груди, - ты от нашей ночи получишь не меньше, чем я.

- Значит, всё же шлюха, - заметил Козырев удовлетворённо.

- Пошёл ты, - Андрей отвернулся и шагнул к выходу, но рука Козырева тут же до боли сжала его локоть.

Андрей на секунду запаниковал. Охрана ждала снаружи, но вряд ли они стали бы вмешиваться – разве что его начали бы резать на куски.

- Завтра поговорим, - сообщил Козырев, вдруг оказавшийся совсем рядом, так что его дыхание обожгло ухо.

Андрей повернул голову и, не разжимая плотно стиснутых губ, процедил:

- Где?

- Можешь выбирать.

Андрей чуть расслабился, чувствуя, что игра продолжается.

- Воробьёвы горы, - сказал он, – погуляем, поговорим.

Козырев улыбнулся и отпустил его, в миг становясь таким же мягким и обаятельным, как и в прошлые вечера.

***

Андрей вышел из казино и закурил. Он почти видел фигуры двух амбалов в кожанках за стеклом одной из девяток, но только подал знак рукой, как можно более незаметно и, спрятав руки в карманы, побрёл вдоль улицы.

Ночевать под открытым небом, тем более в такой мороз, ему не приходилось никогда. К Люку идти было нельзя и тем более нельзя было идти домой, а денег у него в кармане было ровно столько, сколько он унёс из казино накануне – от силы хватило бы на такси. Соваться в гостиницу без документов тоже было чревато, да и сомневался Андрей, что найдётся гостиница ему по карману.

Минут двадцать он просто брёл по Арбату по направлению от центра, доставая руки из карманов только для того, чтобы закурить, а потом остановился, прислушиваясь. Андрею показалось, что он слышит знакомые голоса.

Он постоял ещё, вслушиваясь в лабуду, которую перетирали между собой стоявшие поодаль пацаны, а потом расхохотался и хлопнул одного из них по плечу:

- Володихин, ты?

Парень обернулся удивлённо и тоже захохотал.

- Журавлёв? Тебя ж зарезали, не?

Андрей усмехнулся.

- Пока нет, но всё зависит от тебя.

***

На следующий день на Воробьёвы Андрей приехал чисто вымытый, одетый в новенькие рубашку и куртку, и на такси.

Константин ждал его на смотровой площадке – в чёрном пальто, застёгнутом под самое горло, нахохлившийся и явно недовольный опозданием.

Андрей только усмехнулся, затормозив напротив него.

- Куда пойдём? – спросил он, как ни в чём не бывало.

- Что это за пацанчик? – спросил Козырев.

- Дима Володихин.

Константин шагнул к нему и глаза его недобро блеснули.

- Я знаю, что Дима Володихин. Я спросил, кто он тебе.

Андрей расхохотался и, поймав Константина за локоть, развернул его так, чтобы можно было идти вдоль парапета.

- Не бойся, не любовник. Он чистейший натурал. А ты, стало быть, уже биографию пробил. Ну и как, узнал, как меня зовут?

- Узнал, - подтвердил Константин, легко поддаваясь на провокацию, и двинулся следом за ним. – Пока что ты не соврал. Хотя непонятно мне всё-равно…

Андрей резко повернулся и приложил палец к его губам

- Я тебе и нравлюсь тем, что непонятен. Разве не так?

- Нет, не так.

- Тогда чем?

Константин помолчал.

- Ты красивый, - сказал он. - У тебя живые глаза. И я в самом деле не думал, что тебя можно купить. Если честно, ты меня разочаровал.

Улыбка медленно сползла с лица Андрея, оставшись жить лишь на краешках губ.

- А если бы я сказал, что не хотел становиться шлюхой? Что меня похитили и…

Теперь расхохотался Константин, резко и обидно блеснув глазами.

- … и заставили подставлять кому-то зад? Извини, я бы разочаровался ещё сильней.

- Но ты бы меня забрал?

Козырев пожал плечами.

- Не пытайся давить на жалость, Андрей. Я уже сказал – бездомные котята мне не нужны.

Андрей улыбнулся холодно и зло, под стать взгляду мужчины. Наклонил голову набок и сказал:

- Вот видишь. Тогда о чём мы должны говорить?

Константин пожал плечами и, прижав его пальцы плотнее к своему локтю, сам двинулся вперёд.

- Не знаю, - сказал он. – Если бы мы познакомились иначе, то я бы спросил, как тебе этот вечер и этот снег.

- Мне нравится, - Андрей улыбнулся и прижался на секунду щекой к его плечу. Вполне искренне, потому что это было именно то, о чём он мечтал.

Они шли по дорожке, постепенно спускаясь к реке, наблюдая, как начинают загораться на другом берегу разноцветные огни. Иногда Андрей пытался угадать, что это светится там вдали, а Константин предлагал свои ответы на этот вопрос.

И с каждым словом и с каждым шагом Андрей чувствовал, как накатывает на него бесконечная грусть.

Он понял наконец, чего ему так не хватало в последний год, и что Яр вполне мог ему дать, – но ни разу даже не попытался.

Они оба знали, кто из них кто. Не знали только деталей, но главного Андрей не пытался скрывать, – а Константин больше не спрашивал его о прошлом, будто удовлетворившись тем, что донесли ему его люди за прошедший день.

Андрей не пытался рассказывать, потому что даже если бы он мог рассказать, меньше всего ему хотелось говорить о даче, где он готовил сосиски в ободранной кастрюльке, о том, как Яр брал его, заставляя упираться в стену лбом, и о том, как он перестал смотреться в зеркало, потому что устал каждое утро видеть перед собой избитое, опухшее лицо.

Козырев тоже не говорил о себе. Вернее говорил, но так, что за несколько часов ни разу не упомянул ни бизнес, ни имена друзей и врагов. Он рассказывал о молодости, которую провёл в Курске. О том, как приехал учиться в Москву и о других мелочах, которые давно перестали иметь значение.

Уже на берегу Андрей снова остановил его и развернул лицом к себе.

- Уже поздно, - сказал он.

Лицо Константина, до того улыбавшееся, стало серьёзным.

- Ты опять поедешь к этому Володихину?

Андрей пожал плечами.

- Не знаю. Деньги у меня есть, так что, может, сниму номер где-нибудь.

- А что было бы, если бы ты его не встретил?

Андрей пожал плечами и негромко рассмеялся. Потом посмотрел на Константина, но улыбку с лица убрать так и не смог.

- Не знаю, - сказал он честно, - я бы что-нибудь придумал. Может, и сам додумался бы вспомнить про старых друзей. А может, впервые переночевал бы под мостом.

Константин покачал головой.

- Ты мне нравишься. – сказал он.

- Я это всегда знал, - заметил Андрей, продолжая улыбаться.

- Поехали ко мне?

Андрей поднял бровь.

- Кофе попьём?

- Или чего-нибудь покрепче.

- Хорошо.

Константин подал знак куда-то в темноту, и через полминуты рядом с ними затормозил чёрный Мерседес.

Внутри было куда более тесно, чем в джипе у Ярика, но и куда более комфортно.

Константин почти не смотрел на него – или делал вид, что не смотрит, но Андрей то и дело ловил его взгляд в зеркале заднего вида.

Сам он раздумывал, что делать дальше.

Одна половина его хотела достать пистолет прямо сейчас, всадить две пули – одну в висок сидевшему рядом Козыреву, а другую – в бритый затылок водителя.

Что потом делать Андрей не знал – видимо, выкатиться из двери как в кино и, если ноги останутся целы, скрыться где-то в переулках.

Следили ли за ним ещё люди Яра? Наверное, да. Следил ли за ним сам Яр? – эта мысль обожгла Андрея мгновенно и тут же была изгнана как бесполезная.

«Пусть видит», - подумал он со злостью и усмехнулся. До безумия хотелось, чтобы Яр понял, наконец, чего Андрей хочет от него.

Другая половина всё ещё находилась под впечатлением вечера, так непохожего на всю Андрееву жизнь. Да, Козырев не стал бы его жалеть, но никогда не жалел его и Яр. Он был чужим, но и Яр оставался чужим даже спустя весь прошедший год. И в то же время Козырев был не Яр. От этой мысли грудь сдавливала боль, и с головой накрывала безысходность, потому что теперь Андрей понимал абсолютно отчётливо – дело не в бизнесе, который делал их теми, кто они есть. Дело в Яре, который хотел оставаться таким, каким был.

Автомобиль остановился, и Константин первым вышел наружу.

Андрей тоже вышел. Приближаться к нему он не спешил. Мысли о Яре напрочь изничтожили романтический настрой, и теперь Андрею хотелось только одного – покончить со всем этим поскорей.

Константин сам взял его под руку и толкнул к дому – такому же безликому снаружи, как и тот, в котором жили они.

Козырев завёл его внутрь – вместо консьержки здесь было двое охранников, знавших Константина в лицо.

Они поднялись на лифте на второй этаж, и тут наконец Козырев начал терять над собой контроль. Он обнял Андрея и принялся шарить рукой у него под курткой в опасной близости от пистолета, так что Андрею пришлось перехватить его руку и с игривой улыбкой отодвинуть от себя.

- Спорим, здесь камеры везде? – спросил он.

Козырев тут же кивнул и взял себя в руки, но как только двери квартиры закрылись за его спиной, снова взялся за своё.

- А как же кофе? – спросил Андрей без особой надежды, да и без желания, в общем-то, этот кофе пить. Он всё ещё не знал, как быть дальше. Просто достать пистолет и убить? Это было куда тяжелее, чем стрелять в сволочь, наставившую оружие на Яра.

- К чёрту, - Козырев содрал с него куртку и толкнул в комнату, продолжая прохаживаться по телу Андрея ладонями, так что тот едва успел прижаться к стене у окна, скрывая от Константина рукоять пистолета.

Козырев тут же налёг на него, прижимая к стене.

Тело отзывалось само – руки Козырева были хоть и чужими, но опытными и уверенными.

Они потянули рубашку Андрея вверх, вытащили из джинсов и стянули через голову.

Козырев отступил чуть назад, любуясь своим приобретением.

- Нравлюсь? – спросил с ехидной улыбкой Андрей.

- Не то слово, - признал Константин и подхватил его за задницу, заставляя обнять себя ногами.

Пах Андрея оказался прижат вплотную к напряжённому паху Константина, руки Козырева с силой стиснули его ягодицы, потом скользнули вверх и замерли на секунду. Взгляд Андрея встретился со взглядом Константина.

- Сука, - выдохнул тот и вырвав пистолет Андрея из-за его спины, отшвырнул в сторону.

Андрей тоже выругался и толкнул его так, что от неожиданности Козырев повалился спиной на кровать.

- Не называй меня так, - потребовал он и, в один шаг преодолев разделявшее их расстояние, уселся на Козырева верхом. – Ты что думал, я к такому как ты без оружия домой поеду? А если ты меня изнасилуешь и наутро в болото?

Козырев секунду смотрел на него.

- Ты где этого набрался, молокосос?

- Там, где молоко пил.

Продолжать дискуссию Козырев не стал. Молча столкнул его вбок и перевернул лицом вниз.

- Пусти! – выдохнул Андрей и попытался укусить его руку, оказавшуюся поблизости.

- Могу и так, если ты так привык, - выдохнул Козырев ему в затылок, наваливаясь всем телом.

Андрей попытался сбросить его с себя, но из такой позиции это оказалось нелегко. Козырев был тяжелей, и Андрей своими трепыханиями лишь приподнялся так, что ему оказалось удобнее сдирать с Андрея джинсы.

Горячая головка тут же прижалась к его входу, и Андрей застонал бессильно.

- Ненавижу, - выдохнул он и ещё раз попытался сбросить Козырева с себя, но безуспешно – тот лишь прижал голову Андрея к кровати и вошёл, разрывая, так что тело накрыла боль.

С Яром так больно не было никогда – разве что в тот, самый первый раз, когда Яр взял его во сне. Больно было не столько телу, которое пронзал раскалённый кол. Больно было в груди, там, где Козырев вовсе не трогал его, и каждое движение, казалось, разрывало не тело, а душу.

Андрей скулил. По щекам текли слёзы, хотя такого с ним не было никогда. Казалось, Козырев не насытится никогда, в то время как собственное возбуждение Андрея давно погасло, и он лишь покачивался вместе с матрасом, кусая простыню и силясь дождаться, когда всё закончится.

А потом Козырев выдохнул и обмяк резко всем телом. Он собирался поцеловать Андрея во вспотевшее плечо, но не успел – этой секунды слабости Андрею хватило, чтобы сбросить его с себя и подхватить пистолет, лежавший на полу.

Он выстрелил, не целясь – опасаясь, что Козырев снова обездвижит его.

Сухо свистнула пуля, и Козырев упал на кровать спиной, развалившись, раскинув в сторону ноги и руки, будто отдыхал.

- Сука, - прошептал Андрей и, подобравшись ближе, пнул его ногу. Та была ватной, и такой же ватной была рука.

Осторожно, стараясь не подходить слишком близко, Андрей пощупал пульс. Кровь в венах не билась.

Задыхаясь от отвращения, Андрей затащил Константина на кровать и укрыл одеялом – так, чтобы не видна была маленькая дырочка на лбу.

Оделся торопливо, стараясь не замечать пронзительной боли между ягодицами и, уже открыв дверь, лицом к лицу столкнулся с амбалом в дорогом пиджаке.

Тот хотел что-то спросить, но Андрей приложил палец к губам и прошептал:

- Спит.

Амбал понимающе кивнул.

Они разминулись в дверях, и амбал заглянул в комнату.

Андрей не знал, что он там увидел. Уже стоя на лестнице, он просунул пистолет в квартиру и пустил ещё одну пулю – в основание головы. Захлопнул дверь и вприпрыжку бросился по лестнице вниз.

========== 20 ==========

Когда Андрей вышел из дома, его трясло. Он всё ещё чувствовал на плечах прикосновения Козырева. Хотелось стереть их, смахнуть невидимые руки, но сделать это было невозможно никак.

Ещё хотелось курить, и Андрей даже нащупал в кармане пачку сигарет, но доставать не стал – молча побрёл к шлагбауму, перекрывавшему двор.

Состояние было странным – будто после большого количества алкоголя, хотя Андрей и не пил ни капли.

Он даже не сразу заметил знакомый джип, сигналящий ему фарами – Андрей уже шёл к тому времени по тихому пустынному переулку, освещённому только тусклыми жёлтыми фонарями, висевшими вдоль проезжей части, а джип ехал рядом медленно, будто черепаха, и если бы он принадлежал кому-то чужому, наверняка Андрей был бы уже мёртв.

- Алё, мелкий! – услышал он голос Толика совсем рядом и только тогда вздрогнул. Замедлил ход ещё чуть-чуть и, открыв дверь, запрыгнул внутрь.

Толик сам сидел за рулём. Андрея это удивило, несмотря даже на то, что он плохо соображал, но спрашивать он ничего не стал – говорить не хотелось вообще, а с Толиком говорить не хотелось тем более. Андрей плохо представлял, как можно было подобрать настолько неудачного сопровождающего ему на эту ночь, и мог объяснить это только тем, что Яру было абсолютно всё равно.

И, будто на зло ему, Толик, лишь едва заметно прибавив скорости, спросил:

- Понравилось? Наблюдал за вами из охранки, классно смотрелись вместе.

Андрей обжёг его злым взглядом, но ничего не сказал. Он с трудом удерживался от того, чтобы обнять себя руками, скрючиться и заплакать. В эту секунду он ненавидел Козырева, и тем более странно было понимать, что ненавидеть уже некого, потому что Козырев окончательно и бесповоротно мёртв.

- Ярик где? – спросил он, игнорируя вопрос.

- На даче.

- Вези туда, - Андрей специально произнёс это как приказ, но Толик только усмехнулся и ходу так и не прибавил.

Андрей закрыл глаза и попытался успокоиться, но это почти не помогло.

- Слушай, Андрюха, - произнёс Толик после долгого молчания, когда машина уже постепенно выворачивала на кольцо, - чё ты на него так запал?

Андрей чуть приоткрыл глаза и покосился на него сквозь ресницы.

- Люблю, - сказал он ровно.

- Не ври.

Андрей поджал губы и ничего не ответил.

Толик выждал какое-то время и снова заговорил.

- Он не потянет серьёзную драку, Андрей. И он старше тебя на двадцать лет.

- Четырнадцать, - спокойно поправил его Андрей.

- Да пох. Он сдохнет, а ты останешься один. Выбрал бы кого помоложе.

- Помоложе - это тебя?

Толик усмехнулся.

- Ты же шлюха, Андрей. Мы понимаем это все. Так не всё ли тебе равно с кем спать?

Андрей наконец посмотрел на него. Если бы джип к тому времени не успел набрать хорошую скорость, он бы вмазал Толику несмотря на то, что тот сидел за рулём.

- А ты подсос, - сказал он вместо этого ровно. – Ты можешь выёбываться только до тех пор, пока тебя прикрывает Яр. Однажды ему это надоест, и он сольёт тебя. В унитаз. Как кусок дерьма.

Джип резко затормозил и прибился к обочине. Одновременно Толик опустил руку Андрею на шею и пригнул его к себе, до боли стиснув у основания ушей.

- Ой не хами, девочка. Если ты не понял ещё, ты сейчас в моих руках. Если я Яру доложу, что ты под Козырева лёг, он тебя самого порубит на куски ещё до утра. А я не только расскажу, Андрей, я ему запись покажу – с камер в подъезде и с камер в квартире. Дошло?

От того, что Толик выдал это Яриково «дошло», Андрея охватила ещё большая злость. Мелькнула мысль пинком вышвырнуть Толика из машины и самому сесть за руль, но он сдержался. Усмехнулся только и произнёс:

- Давай, мальчик. Беги жаловаться. Мне бояться нечего - я с Козыревым не спал. Удивлюсь, если в квартире у него камеры стояли, но если и так - Яр не дурак и всё поймёт.

Толик ещё какое-то время буравил его пристальным взглядом, а потом резко отпустил и по полной выжал газ.

Больше они не говорили. Толик сосредоточился на ночной дороге. Андрей тоже смотрел на тёмно-серую полосу, с обеих сторон обрамленную сугробами, но толком не видел её. Взгляд остановился на проводах, бегущих по обе стороны шоссе. Они гипнотизировали и успокаивали боль, всё ещё зудевшую глубоко внутри. Болели и ягодицы, будто их до сих пор стискивали жадные пальцы.

Он всё-таки обхватил себя за локти, стараясь сделать это так, чтобы не видел Толян. Отодвинулся от него так далеко, как мог, и приник виском к боковому стеклу.

- Ярик… - прошептал он одними губами.

Ярик был единственным, что, всплывая в мозгу, не причиняло боль. Хотелось оказаться наконец дома и прижаться виском не к холодному стеклу, а к его плечу.

Ярик бы посмотрел на него недовольно, а потом сгрёб большой рукой, плотнее прижимая к себе.

- Ярик… - прошептал он второй раз и стиснул зубы, чтобы не закричать от нахлынувшей тоски.

А потом джип затормозил и свернул куда-то вбок. Снег здесь был нетронутым, а редкие деревца с трудом удавалось узнать, но Андрей понял, что это то самое место, где они с Яром провели лето.

***

В доме горел свет. Андрей заметил это ещё со двора и улыбнулся. Он успел соскучиться по этой даче, которая казалась ему куда более родной, чем городской кирпичный дом.

Толик вышел и, хлопнув дверью, пошёл в дом, а Андрей какое-то время сидел, приходя в себя. Идти к Яру теперь было боязно – и не от того, что наговорил ему Толян, а от того, что Андрей не знал, как смотреть Яру в глаза.

«Он сам этого хотел», - сказал он себе наконец и, глубоко вздохнув, тоже выбрался из машины.

Вошёл в дом и принялся раздеваться.

Из гостиной слышались голоса – говорил в основном Толик. Явно давал отчёт. Яр, видимо, слушал и молчал.

Потом хлопнула дверь, и в прихожей показался Люк.

Андрей кивнул ему, и Люк кивнул в ответ.

Подошёл и остановился рядом, выглядывая что-то в его лице. Будто решал, заговорить или нет, и всё-таки заговорил:

- Он тебя двое суток почти пас, - сказал он и сделал паузу. - Свалился вчера, незадолго до того, как ты от этого пацана уехал.

- Зачем? - спросил Андрей, а сердце глухо стукнуло о рёбра, когда сознание накрыло неожиданным теплом.

Люк пожал плечами.

- Тебя могли сразу же убрать. Кто-то должен был. Мы первую смену отсидели, а потом, когда Яр свалился, я Толяну позвонил.

Он снова помолчал, а затем повторил:

- Кто-то должен был…

Люк хотел сказать что-то ещё, но не успел, – дверь открылась, и выглянул Толян:

- Ты там где?

Андрей прошёл к проёму, оттолкнул его в сторону и вошёл.

Яр сидел на диване, низко согнувшись и покручивая в руках рюмку коньяка. Он смотрел куда-то на ковёр, но теперь поднял взгляд и уставился напрямую на Андрея, и взгляд этот был тяжёлым, как гранитная глыба.

- Выйди, - сказал он голосом, какой Андрей слышал от него всего пару раз, и Андрей, вздрогнув, попятился назад. – Не ты, - не меняя тона добавил Яр, и Андрей замер, глядя на него. Взгляд ловил его, будто птицу силки. Взгляд пугал, потому что так мог смотреть только совсем чужой Яр – тот Яр, который отдал охране Козыревского пацана.

Толик скользнул прочь и закрыл дверь, оставляя их вдвоём.

Яр молчал.

Андрей шагнул к нему и опустился на колени на ковёр у самых его ног. Он невольно поморщился и тут же услышал:

- Жопа болит, да?

Андрей стиснул на секунду зубы. Он всё ещё надеялся. Надеялся, что сейчас Яр обнимет его и прижмёт к себе, хоть и видел уже, что этого не будет. И поэтому он ответил просто:

- Да.

Яр снова покрутил в пальцах стакан. Теперь он на Андрея не смотрел, и тот чувствовал, что нужно что-то сказать, но не знал что.

«Я не подбираю бездомных котят», - прозвучали слова Козырева в голове. Яр был таким же. И если бы Андрей был слабым, никогда бы он его не подобрал – в этом Андрей был уверен сейчас.

Андрей молча положил руки на колено Яру и сверху опустил подбородок, заглядывая ему в глаза.

- Ты шлюха, Андрей, - сказал Яр спокойно и разочарованно. И от этого разочарования Андрею стало больней, чем если бы Яр ударил его в лицо, но он по-прежнему молчал.

- Ты такая шлюха… - совсем тихо повторил Яр. Потом, не вставая, швырнул стакан в камин, так что капли холодной жидкости попали Андрею на щёку, а за спиной его раздался звон, хлопнул и полыхнул, пробираясь до самой верхушки печной трубы, огонь.

Яр подцепил его подбородок и дёрнул, заставляя смотреть себе в глаза, – а потом неожиданно и обидно до боли плюнул в плотно сжатые губы.

Андрей стиснул пальцы на его колене, но руку не убрал и продолжал молчать.

«Я сделал это для тебя», - билось в голове, но после того, что сделал Яр только что, он просто не мог произнести это вслух. А потом в один миг удушающей волной накатила усталость, и стало всё равно.

Андрей наконец заставил себя расцепить пальцы и вытер лицо.

- Если ты так хочешь, - сказал он и встал. – Что-то ещё?

Яр покачал головой.

Андрей вышел. В холле он остановился ненадолго, глядя Толику в лицо. В глазах того торжество стремительно сменялось удивлением.

Андрей подошёл вплотную к нему и замер, глядя в глаза.

- Я тебя убью, Толя, - сказал он. – Не потому, что ты сука. И не потому, что ты меня достал. Я тебя убью, потому что сейчас ты сделал больно ему. И однажды ты испытаешь такую же боль.

Андрей отвернулся и стал подниматься наверх, а Яр ещё какое-то время сидел молча, глядя в камин и пытаясь сложить в голове части головоломки, которые рассыпались, как проклятый разбитый бокал.

Тогда, семь лет назад, он настолько свихнулся, что готов был рисковать ради этого мальчишки всем.

Он думал, что это прошло, когда он в самом деле потерял всё. Он думал, что начал новую жизнь – в которой не было ни чувств, ни амбиций, ни боли.

Но стоило ему увидеть Андрея снова, как застарелая рана рванула новой болью, и снова, как идиот, он поставил на кон всё. Мальчишка предал его, как и в тот раз, – когда он уже готов был поверить ему.

- Идиот… - прошептал Яр и сжал кулак. Закрыл глаза, вспоминая хрупкое гибкое тело, бьющееся в его руках. Губы, льнущие к его губам, шее, плечам, – стонущие его имя: «Яр». И тут же это же тело в чужих, незнакомых руках.

Захотелось завыть.

- Анатолий, - рявкнул он, и дверь открылась, впуская Толика.

- Да.

- Ты ещё кому-то говорил?

- Не успел.

- А плёнка? Ты сказал, плёнка есть?

Толик достал из-за пазухи кассету и протянул Яру.

Тот взял кассету в руки и повертел.

- Это оригинал?

Толик кивнул.

Яр встал. Подошёл к камину и, несколькими быстрыми рывками выдрав коричневые петли плёнки, бросил кассету в огонь. Потом посмотрел на Толика. Встретил удивлённый взгляд, но не остановился – молча вынув из кобуры пистолет, сделал два выстрела – в сердце и в лоб.

Толик осел мгновенно. Удивление так и застыло в его глазах. Падая, он обрушил журнальный столик, и Яр с досадой подумал, что столик, превратившийся в груду деревяшек, всегда нравился Андрею. Тут же отогнал от себя эту мысль и, повернувшись к двери, встретился взглядом с Люком.

- Он работал на Брюсова, - сказал Яр спокойно.

Люк кивнул.

- Пошли, уберём, - добавил Яр.

Люк ничего не ответил – как всегда. Всю дорогу, пока они везли тело к болоту, Яр ждал, что он задаст вопрос или выскажет упрёк. Хотя бы то самое: «Завтра буду я?». Но Люк молчал, и Яр не знал, благодарить за это молчание или бояться его.

Вернулись они ближе к рассвету. Люк устроился на диване, а Яр поднялся на второй этаж.

Дверь между его спальней и спальней Андрея была открыта, но и кровать Яра была пуста.

Не сводя взгляда с темноты за дверью, он медленно разделся и замер. Яр не помнил, когда спал один – разве что в ту единственную ночь, которую провёл у Брюсова. И дело было уже не в том, что он хотел Андрея – он его не хотел, и даже прикоснуться к Андрею сейчас вряд ли смог бы заставить себя.

И всё же он его хотел – как-то иначе. Не тело, а, может быть, глаза, которые светились бы в темноте и смотрели на него, когда он стал бы засыпать. Тепло под одеялом, к которому он так привык. Тонкую руку, лежащую у него на животе. Хотел до воя. Хотел до крика. Но только стоял, глядя в темноту.

Андрей слышал, как Яр поднялся на второй этаж. Он лежал на своей постели не раздеваясь и также смотрел на дверной проём, ожидая хоть чего-то. Хотя бы шёпота, хотя бы имени. Он бы пришёл, наплевав на все обиды. Наплевав на собственную боль. Но Яр не звал. И Андрей просто продолжал лежать, глядя в сторону его спальни, пока за окном не забрезжил рассвет.

Комментарий к 20

Конец 1 части и перерыв до понедельника.

========== Часть 2. Шлюха короля. –— 21. ==========

- Ну, Виталий Сергеевич, если не хотите вы контракт, то кто же может вас заставить?

Яр с улыбкой развёл руками, хотя улыбка давалась ему с трудом. Это был абсолютно новый инструмент в его арсенале, который приходилось осваивать с нуля. Он не привык улыбаться даже тогда, когда был счастлив, что случалось, в общем-то, не часто. Теперь же от него требовалось улыбаться безо всякой радости вообще, и, по его собственному мнению, улыбка от этого получалась куцей и неприятной.

Другим, впрочем, нравилось. Дашенька, его новая секретарша, улыбку хвалила и говорила, что лицо Яра с ней приобретает особый шарм.

Люк говорил, что шарм этот медвежий, и дипломатом Яр как не был, так и не станет никогда.

Больше спросить было некого, но новый деловой этикет предполагал, что партнёров всё же надо встречать с улыбкой, и Яр старался изо всех сил.

- Всё равно вы уже приехали, так давайте хоть отпразднуем как люди, - добавил Яр и гаркнул уже в сторону приёмной. – Даша! Чаю нам!

Под чаем понималась, конечно же, водочка, но, опять же, нужно было соблюдать этикет. На кой чёрт дался ему этот этикет на сотой миле от города, где кругом снег и никого, кроме них с Хамелёвым и двух десятков ребят в кожанках – по десятку с каждой стороны – Яр не знал.

- Я рад, что вы всё понимаете, Ярослав Игнатьевич. Бизнес есть бизнес.

Называть своё дело «бизнесом» Ярослав тоже только начал привыкать. Хотя в этом, в отличие от всего остального, был хоть какой-то смысл.

Поборы и контрабанда хоть и приносили деньги по-прежнему, но реализовать их без юридического прикрытия становилось всё трудней. Да и суммы давно уже фигурировали те, которые лично ему для проживания были совсем уж не нужны.

Он расширил дом и купил новую квартиру. Точнее две, одну над другой, чтобы соединить их в одну двухэтажную. Потом расширил жильё так, что в его распоряжении целиком оказались два этажа – тут и его апартаменты, и комнаты Андрея, и кабинет со спальней для Даши, и помещения охраны.

Появился и настоящий офис – даже раньше, чем собственная фирма. И тут-то и встал вопрос о том, что нужно выходить на «белый» рынок.

Сказал об этом Люк, который, женившись, стал рассудительным не в меру и к тому же очень сильно полюбил деньги. Но понимал это и сам Яр, который отчётливо ощущал, что нужно обеспечивать подступающую с горизонта старость.

К его удивлению оказалось, что занять место в легальном бизнесе ничуть не проще, чем в теневом – точнее, различий не было никаких. Те же лица. Те же методы. Только вместо базара на перекрёстке с автоматами в руках – цивильные базары с водочкой под сёмгу в кабинетах и саунах под прицелом тех же самых автоматов.

Яр в бизнесе себя не видел никогда. Но мир менялся, и нужно было меняться ему под стать.

- А может… сразу в сауну… Девочек возьмём? Вон, Дашулька идёт, - Яр подмигнул.

Хамелёв окинул Дашу взглядом таким равнодушным, как будто она была мухой, севшей на окно.

На другую реакцию Яр и не рассчитывал – просто проверял то, о чём ему давно уже донесли.

- А может, лучше не девочек, а?

Теперь в глазах Хамелёва загорелось любопытство.

- А кого же? Женщин?

- А есть у меня одна… Клеопатра в штанах. Даша, позови.

- Вам сюда или сразу в сауну, Ярослав Игнатьич? – спросила Даша, прекрасно осведомлённая о том, как обычно проходили переговоры.

Вообще Яр женщинам не доверял, но Даша покорила его этой странной смесью молчаливой преданности и умения поддержать. Вообще, иногда ему казалось, что Даша в него влюблена, но это, собственно, ничего не меняло – жена ему была не нужна, а секса хватало и так.

- В сауну, Дашуль, - Яр встал и кивнул Валерию на дверь.

Сауна располагалась в другом конце двора, и, хотя с основным зданием её соединял узкий отапливаемый коридор, ходили обычно напрямую – чтобы почувствовать контраст.

Помещение было сравнительно небольшим и состояло из тамбура, где можно было раздеться, собственно парилки и небольшого бассейна, куда подавали девочек и коньяк.

Яр и Валерий успели раздеться – почти молча, перекидываясь только короткими репликами о «бизнесе». Валерий предлагал обратиться к поставщикам из Питера. Яр говорил, что тамошних ребят знает, и они ему нравятся меньше, что московские свои.

А потом Валерий замер, глядя куда-то за спину Яру, и Яр усмехнулся, догадавшись, что подали десерт.

Он сам оборачиваться не стал. Только переместился так, чтобы видеть происходящее за спиной в небольшом зеркальце на стене, но даже так понял, что член под полотенцем начинает стремительно подниматься.

Андрей вошёл неторопливой ленивой походкой пантеры, которая прекрасно знает, кто здесь на самом деле будет подан на ужин. Яр всегда заглядывался на то, как сочетается эта ленивая, развратная грация с чистотой голубых глазах, которые, казалось, не постарели за прошедшие два года ничуть.

Впрочем, заглядывался на это не он один.

Андрей был шлюхой, но шлюхой грамотной, таких, каких надо ещё поискать. На него западали иногда даже натуралы, а уж для тех, кто любит мальчиков, это было беспроигрышное угощенье.

Яр и сам поначалу едва не запал, – но вовремя одумался, поняв, с кем имеет дело и сумел себя остановить.

- Вы что-то хотели… - Андрей помедлил. Отчества он не называл демонстративно, сколько бы Яр не пытался его к этому приучить, - Ярослав?

- Андрей, гостю раздеться помоги.

Валерий, вообще-то, был уже почти что раздет. На нём оставались только брюки и белевшее под ними бельё.

Андрей сквозь зеркало сверкнул на Яра взглядом, после которого сауна могла показаться северным полюсом, и подошёл к Валерию.

Обнял его и, искоса наблюдая за реакцией Яра, прошёлся руками по бокам. Наклонился почти к самому уху Хамелёва и прошептал то, что было понятно и так:

- Меня зовут Андрей, - он снова прошёлся руками по обнажённому телу мужчины, но теперь уже по животу.

- Ва… - Хамелёв закашлялся, когда беспардонная рука мальчишки скользнула ниже и сжала его член сквозь тонкую ткань.

- Больно? – сочувственно шепнул Андрей и погладил место, которое, по его представлениям, могло бы болеть.

- Валера, - закончил Хамелёв и не дожидаясь, когда рука Андрея окончательно сведёт его с ума, подхватил того за пояс и прижал к себе. Прошёлся ладонями от самых лопаток вниз, подхватил ягодицы и крепко сжал на секунду. Затем вернулся к пояснице и потянул наверх футболку.

Яр скрипя зубами наблюдал, как под напором грубых рук обнажается тонкое тело. Как напрягаются под пальцами Хамелёва мышцы на спине Андрея – сочные, что так и хочется укусить, обтянутые загорелой холёной кожей, на которой – Яр знал это даже не глядя – нельзя было обнаружить ни одного дефекта.

Руки Андрея скользнули по бёдрам Хамелёва, стаскивая разом и брюки и то, что было под ними, и одновременно с руками сам Андрей скользнул вниз, опускаясь на корточки, так что освободившийся член Хамелёва едва не ударился о его лицо.

Яр сжал кулак. Он подумал, что после обязательно врежет мальчишке за такие выходки, потому что это в сервис не входило. Ему было сказано просто раздеть. Но Андрею, похоже, нравилось его бесить.

- Вас в парилке навестить или в бассейне подождать? – спросил Андрей, медленно поднимаясь и будто бы невзначай скользя собственным пахом по бедру Хамелёва. Сквозь джинсы Яр не мог видеть, напряжён этот пах или нет, но Валерий, видимо, что-то ощутил, потому что тут же подхватил Андрея под ягодицы и прижал тесней. Потом, с трудом оторвавшись от лица мальчишки, перевёл полубезумный взгляд на Яра.

- Внутри, - ответил тот за него. – Что мы, не мужики, да, Валер? – он хохотнул, хотя смеяться не хотелось совсем.

Хамелёв только коротко кивнул.

- Тогда мне подготовиться? – спросил Андрей, обращаясь, вроде бы, к Хамелёву, но по-прежнему искоса поглядывая на Яра.

Яр повернулся наконец к ним – ко входу в сауну они стояли ближе – и пошёл к двери. Проходя мимо, подхватил Андрея за другую руку и прошипел ему в ухо громко, так чтобы услышала даже стоящая у дверей охрана:

- Ты опытная шлюха. Рвать уже нечего - всегда готов.

Взгляд Андрея изменился всего на секунду, и Яр понял, что удар попал в цель. Он отпустил руку и прошёл сквозь дверь.

Он успел усесться на скамью и откинуть голову назад, когда в дверях появился Хамелёв.

Андрей шёл последним – ему оставалось ещё снять джинсы и стоило ему войти внутрь, Яр протянул руку, сдирая с него полотенце. Очень уж хотелось проверить, в самом ли деле Хамелёву удалось его завести.

Андрей вздрогнул на секунду, но сопротивляться не стал – только посмотрел ему в глаза потемневшими – видимо, от жары – глазами.

Член его, к удовлетворению Яра, висел безвольно.

Яр хлопнул его по заднице, и тот тут же вздрогнул, чуть приподнявшись.

- А ну, покрутись. Дай Валере посмотреть, что у нас сегодня есть.

Андрей выполнил команду не сразу.

Сначала завёл руки за голову, потягиваясь и демонстрируя натянувшиеся мышцы груди и живота. Потом, не опуская рук, медленно повёл бедром и развернулся. Когда он оказался к мужчинам спиной, Яр не преминул шлёпнуть его по заднице ещё раз и озвучить, скорее для Валеры, чем для Андрея:

- Хорош?

Почему-то накатила гордость от мыслей о том, что эта задница, кто бы ни входил в неё, всё равно его и только его. Андрей будет сосать те члены, которые он прикажет и подставляться тем, кому скажет он. Это идеальное тело принадлежало ему от начала до конца. А душа… Яр не верил в души и уж тем более не верил, что душа может быть у шлюхи. Андрей был шлюхой. Но всё-таки эта шлюха была его.

Валерий тоже положил руку Андрею на задницу и, проведя пальцами по нежной коже, скользнул в промежность, поглаживая что-то там в темноте.

Андрей задышал тяжело. Видимо, Хамелёв нашёл какое-то чувствительное место. Бёдра его чуть заметно задрожали, ноги грозили подкоситься.

Яр откинулся.

Смотреть, как шарит по телу Андрея рука Хамелёва, было неприятно, как бы он не убеждал себя, что давно привык.

- Так что, точно не хочешь контракт?

Рука Хамелёва замерла.

- Яр, вроде решили всё, а?

- Ну, не волнуйся так. Решили, так решили. Андрей, обслужи нашего гостя так, чтобы ему стало по-настоящему хорошо, - Яр повернулся к Хамелёву и добавил, - я это не чтобы убедить.

Тот кивнул. Хотел сказать что-то, но не успел, потому что Андрей развернулся, сбрасывая его руку, и резко опустился на колени. Резким движением он развёл бёдра Хамелёва в стороны и склонился к его паху, скользнул вдоль члена, не прикасаясь - будто принюхиваясь.

На Яра он больше не смотрел – глаза его были закрыты, а лицо стало каким-то… блаженным. Яр даже повёл плечами, отгоняя наваждение, потому что на лице Андрея не было ни страсти, ни похоти, ни стеснения. Будто он не делал вовсе ничего недопустимого. Будто они с Хамелёвым были только вдвоём, и будто Валерий не был случайным несостоявшимся партнёром, а был кем-то… любовником или, может быть, даже любимым.

Он высунул язык и прошёлся им по стволу – вдумчиво, ощупывая кончиком каждую венку.

Затем поймал губами головку и мягко потянул на себя кожицу.

Хамелёв хрипло выдохнул, а губы Андрея продолжили скользить по его члену. Яр отодвинулся, чтобы не поддаться желанию схватить эту шлюху за волосы и оттащить силой от столь любимого ею лакомства. Вместо этого он, как зачарованный, смотрел, как надевается голова Андрея на стоящий колом член.

Валера уже тяжело дышал. Яр видел, как медленно и сильно вздымается его грудь.

Андрей этого видеть не мог, но будто компенсируя отсутствие обзора, поднял руку и принялся гладить живот Хамелёва, задрожавший под его рукой, и грудь, которая теперь стала вздыматься быстрее.

- Яйца ему оближи, - приказал Яр. Андрей, наконец, открыл глаза – всего на секунду, чтобы сверкнуть на него злым взглядом из-под ресниц. Поймал яйца Хамелева в свободную ладонь, а другой скользнул выше, дотягиваясь до его губ. Всё это Андрей сделал одновременно, а в следующую секунду прикрыл рот Хамелёва правой рукой, а левую сжал так, что Валерий заорал – крик его, и без того заглушённый толстыми стенами, потонул в ладони Андрея.

Хамелёв задёргался, вырываясь, но схватился не за плечи мальчишки, а за собственную грудь и принялся скрести ногтями то место, где должно было быть сердце.

Потом дёрнулся в последний раз и затих.

Андрей едва успел отшатнуться, когда из уретры хлынула прозрачная жидкость вперемешку с мочой.

Яр выждал с полминуты, глядя Андрею в глаза – всё такие же тёмные и будто бы остекленевшие. Потом крикнул:

- Охрана! Валерию Сергеевичу плохо! На помощь! – и бросился к двери.

Андрей не двинулся. Продолжал следить за ним этим немигающим взглядом. Только отодвинулся подальше от неподвижного тела того, кто никогда уже не сможет ничего подписать.

Когда Яр исчез за дверью, он обнял колени руками и уткнулся в них лбом. Плечи его сотрясали беззвучные рыдания. Благо так и должен был бы вести себя тот, кто только что впервые увидел смерть.

***

Той ночью Яру не спалось. Никак он не мог отогнать от себя видение пухлых губ Андрея, скользящих в опасной близости от промежности чужого мужчины, его загорелых, но совсем не поджарых ягодиц, в которые так и хотелось вцепиться рукой, и струи желтоватой жидкости, бьющей из мёртвого тела.

Всё вместе составляло тошнотворную картину.

В конце концов, когда время приближалось к трём, Яр сел на кровати и, потянувшись к трубке, набрал номер внутренней связи. Ответили почти сразу – видимо, там тоже не спали.

- Зайди, - коротко приказал Яр и бросил трубку.

Встал и, натянув халат, вышел в кабинет – не тот, где он принимал посетителей, а другой, куда имели доступ только трое.

Подошёл к буфету и плеснул в бокал коньяка. Принюхался и, прихватив с собой бутылку, опустился в кресло.

Сделал глоток.

Раньше он никогда не пил коньяк вот так, по глоточку, но теперь тот сам будто бы и не шёл ему в горло – приходилось цедить понемногу, давиться терпким вкусом и всё же пить.

Андрей появился через пять минут – на нём были только джинсы с расстёгнутой пуговицей и чёрная рубашка, полы которой и вовсе болтались свободно. Он посмотрел на Яра заспанным взглядом – глаза у него были красные, а на щеке отпечатался след от подушки. Яр подумал, что будь он простой уличной шлюхой, в таком виде его вряд ли бы кто-нибудь купил.

- Отсоси, - приказал он так же коротко.

Андрей приблизился к нему и опустился на колени между раздвинутых ног. Развязал пояс халата, но приступать к делу не спешил.

Огладил бёдра, скользя пальцами близко-близко от застарелой раны, которая всё ещё продолжала ныть по ночам.

Запечатлел мягкий поцелуй рядом с оставшимся на её месте шрамом и прильнул на секунду щекой, потираясь как котёнок.

Сосать ему явно не хотелось, так что Яр решил помочь.

Опустил руку юноше на затылок. На секунду замер, просто наслаждаясь шелковистой мягкостью волос. Они у Андрея были такими же длинными, как и два года назад, даже, может быть, стали чуточку длинней. Иногда Яру хотелось пройтись по ним рукой, потому что просто прикасаться к ним было приятно, – но он останавливал себя, не давая поддаться слабости.

В следующую секунду он надавил на затылок Андрея, заставляя уткнуться носом себе в пах. Губы Андрея открылись сами собой, впуская его член. Язык принялся работать, выписывая зигзаги вдоль ствола и поглаживая головку. Глаза Андрея были открыты. Они снова стали голубыми и чистыми, как у святого, и смотрели в самую глубину Яриковых глаз.

Это разозлило Яра ещё сильнее, и он качнул бёдрами, толкаясь глубже, проникая в самое горло, так же послушно открывающееся ему, как только что открывались губы.

В голове с новой силой замелькали образы этих же губ на чужом члене, этого затылка, мелькающего между ног Хамелёва. Яр прижал Андрея к паху, заставляя задохнуться, а потом так же резко потянул за волосы, оттаскивая назад.

- Шлюха, - выплюнул он.

Когда семя брызнуло из его члена, Андрей попытался податься вперёд, поймать его губами, но Яр не позволил. Его рука твёрдо держала Андрея за волосы, а сам он наблюдал, как сперма заливает холёное лицо, и ему становилось легче – с каждой каплей, с каждым миллиметром гаснущей красоты.

- Это всё? – спросил Андрей, когда струя иссякла.

Раньше, когда всё только начиналось, он сам приникал к его члену, стараясь вылизать остатки. Теперь это нужно было приказывать, – а Яру стало вдруг невыносимо противно от этих приказов.

- Убирайся, - бросил он и так же, за волосы, отшвырнул Андрея прочь.

Тот не упал. Спружинил мягко, как кошка, поднялся на ноги и вышел за дверь. Только в коридоре он вытер лицо полой рубашки.

Вернувшись к себе, он долго не мог уснуть – как не мог уснуть и до того, как его вызвал Ярослав.

Он крутился в темноте почти до самого утра, а потом, когда стрелка часов оглушительно щёлкнула, становясь на цифру шесть, встал. Достал из тумбочки тетрадь, исписанную до середины, и ручку. Подошёл к подоконнику, сел и, пристроив тетрадь на коленях, принялся писать.

1 января 1995 года. Наш третий Новый Год.

Я всё время думаю, где же мы свернули не туда? Потому что я вижу, что Яру так же больно, как и мне. И несмотря на то, что я вижу эту боль, всё равно не могу его понять.

С ним никогда не было легко. Но я понял, что люблю его – наверное уже тогда, когда увидел в первый раз. Когда он приехал в наш дом.

С тех пор для меня не изменилось ничего, а раз так – наверное, не изменится уже никогда. Что бы он не делал со мной, моя любовь не становится слабей. Это как болезнь, от которой мне не вылечиться никак.

И, что самое страшное, я чувствую, что он тоже любит меня. Я не знаю, откуда у меня эта уверенность. Если бы не она, я бы давно уже не выдержал и покончил с собой, потому что жить так, как я живу сейчас, нет никакого смысла для меня.

Я начинаю ненавидеть людей – всех, кто касался меня, видел меня и знает, чем я стал.

Яр прав. Я просто шлюха, даже если когда-то это и было не так. Но я сам выбрал то, кем стал. Если подумать, я, наверное, выбрал бы это снова – если бы это приблизило меня к нему.

Ирония в том, что ближе мы так и не стали, и я уже не знаю, станем ли когда-нибудь.

Каждый раз, когда меня касаются чьи-то руки, я представляю, что это руки Яра. Иногда у меня почти выходит поверить, особенно, если настоящий Яр не смотрит на меня с презрением из другого угла. Когда он смотрит – это больнее всего.

Иногда я думаю, что Яр ненавидит меня так же сильно, как я люблю его. В такие минуты мне хочется умереть, потому что всё, что я делал и делаю теряет смысл. А потом он даёт мне надежду – и мне снова приходится жить. Рядом с ним - и в то же время далеко от него.

========== 22. ==========

- Я сожалею о том, что случилось с вашим отцом.

Яр скользнул рукой вдоль бока Андрея, сидевшего на подлокотнике его кресла.

Близость Андрея придавала ему уверенности. Когда тела Андрея не было у него в руках, Яру казалось, что он и сам лишился руки.

Дело, впрочем, было не только в психологическом комфорте.

Худенького мальчика, разодетого в дорогие шмотки, никто не принимал всерьёз. Никто даже не проверял, есть ли у Андрея оружие, а металлоискатели он обходил с лёгкой улыбкой, иногда опасно прижимаясь к охранникам бедром.

Улыбка у Андрея в самом деле была какая-то… волшебная. Яр заметил уже давно, что эта улыбка служит пропуском в каждые двери, а любую услугу позволяет получить бесплатно и без применения силы. Он и сам иногда впадал в странный транс, глядя на эту улыбку, становился словно обкуренный – уходили все беды и хотелось просто смотреть на неё ещё и ещё.

- Я тоже, - Семён, парень лет двадцати пяти, только что унаследовавший фирму отца, откинулся на спинку кресла и усмехнулся. – Говорил же я вам, у него сердце больное. А вы в сауну, да под водочку…

Яр сморгнул, прогоняя наваждение. Развёл руками и ответил:

- Кто ж знал… Так что будем делать теперь, а, Семён?

- А что теперь делать? Ничего. Лев Александрович, документы у вас? – Семён протянул руку, и в ладонь ему тут же легла чёрная папка, которую он, не открывая, протянул Ярославу. – Как договорились. Контрольный пакет остаётся у меня. Шестьдесят процентов отчислений тоже мне.

Яр поморщился. Те деньги, которые крутились в фирме Хамелёвых сейчас, ни в какое сравнение не шли с тем, что собирался запустить он. Валерий упрямился зря. В выигрыше остались бы оба, и куда честнее было бы дать ему двадцать процентов отчислений, ну, может быть, двадцать пять.

Сыну его, к счастью, было всё равно, что станет с фирмой отца. Он хотел только уверенности в том, что сможет проводить время на дорогих тусовках, и ему никогда не придётся работать. В последствии Яр планировал забрать у него и тот пакет, который сейчас Хамелёв оставлял себе.

Яр принял папку из его рук, но открыть не успел – пальцы Андрея вцепились в чёрный пластик раньше и, уложив папку себе на колени, тот принялся просматривать страницы одну за другой.

Семён, внимательно следивший за ним, усмехнулся и перевёл на Яра вопросительный взгляд.

- Это мой юрист. – Ответил Яр с улыбкой. Андрея он не торопил. Дождался, когда тот пролистает бумаги до самого конца и кивнёт. – Ну что, подписываем и по водочке? Сауну подогреть?

Семён нервно хохотнул.

Вслед за Яром он поставил на документах свои подписи, а затем произнёс:

- Я не любитель. И на вечер у меня другие планы, чувак.

Вся серьёзность слетела с него вмиг, едва сделка была завершена, и, поднявшись, он двинулся к двери. Вся его свита, в лице двух охранников, юриста и секретарши, потянулась за ним.

- На связи, - бросил Семён напоследок и вышел.

Яр дождался, когда за ним захлопнется дверь квартиры и, не поворачиваясь, спросил:

- Как он тебе?

Андрей повёл плечом.

- Нормальный пацан.

Андрей встал и потянулся, да так красноречиво, что у Яра заныло в паху. Рубашек и костюмов он по-прежнему не носил, а футболки так льнули к его телу, что Яру было больно смотреть.

- Сходи с ним куда-то вечерком, - произнёс Яр лениво, продолжая следить, как прогибается тонкое тело.

Андрей чуть повернул голову и метнул в него обжигающий взгляд.

- С ним-то зачем? Он натурал, - бросил Андрей.

- Я не сказал переспать, - Яр поймал его за пояс и чуть подтянул к себе. Затем погладил затянутое в грубую джинсу бедро – ощущение было куда слабее, чем он хотел. – Просто сходи. Пообщайся, получше узнай.

Рука Яра вернулась наверх и забралась под футболку. Андрей повернулся, и она оказалась у него на животе. Яр тут же проследил изгибы подтянутого пресса. Андрей прогнулся, подставляясь под ласку сильней.

- Хорошо, - согласился он, - я знаю, где он тусуется. Что-то ещё?

Яр поднял взгляд, вглядываясь в лицо Андрея – тонкие крылья носа, чувственные губы и заострившиеся скулы.

- Станцуй для меня, - приказал он, откидываясь назад.

Андрей молча, неторопливой походкой, двинулся к камину. Камин у Яра в городе был электрический и появился потому, что его хотел Андрей. Что-то было у него связано с этим излишеством интерьера, и Яр до сих пор не знал что – впрочем, никогда особо и не пытался узнать.

Стереосистему, стоявшую на каминной полке, тоже выбирал Андрей. Яра просто не интересовало, какие там басы и сколько она выжимает мегагерц. А вот Андрей подошёл к делу со вкусом и спустил на эту штуку добрых пять косарей. Деньги он вообще тратил со вкусом и никогда в этом деле не стеснялся – так же, впрочем, как и в любом другом.

Андрей нажал на кнопку, и из динамиков полилась тихая музыка. Для таких случаев – методов проб и ошибок – был выбран Шопен.

Андрей прикрыл глаза и изогнулся, будто подаваясь навстречу музыке. Медленно потянул за края футболки, а потом одним быстрым движением дёрнул её вверх и бросил в сторону.

Шагнул к Яру и медленно стал поворачиваться вокруг своей оси, изгибаясь в такт музыке.

Когда он повернулся, пуговица на джинсах уже была расстёгнута, и они чуть сползли вниз, демонстрируя тонкие косточки на бёдрах.

Яр облизнулся, удерживаясь от желания проследить их поцелуями – и тут же, будто услышав его мысли, Андрей скользнул по ним пальцами, оглаживая и почти касаясь тёмных завитков в паху. Хотя шевелюра у него была светло-русая, чуть даже рыжеватая, в этом потаённом месте он был настоящим брюнетом, и никакой женственной нежности Яр не наблюдал.

Андрей скользнул рукой вниз, и Яр перестал замечать, продолжается танец или нет, потому что из-под джинсов показалась налитая кровью тёмно розовая головка, которую ещё сильнее хотелось попробовать на вкус.

- Раздевайся, - приказал Яр коротко, когда нервы его не выдержали.

Андрей двумя ловкими движениями стянул джинсы и переступил через них.

Музыка продолжала литься, но Яр уже окончательно перестал её замечать.

Поймал руку Андрея и потянул к себе.

Андрей хотел было скользнуть к нему на колени, усесться верхом, но Яр остановил его. Раздвинул ноги и тут же уловил короткий обиженный фырк.

- Другим ты сосёшь без капризов, - тут же заметил Яр.

Андрей помолчал. Попытался опуститься на пол между раздвинутых ног, но снова Яр его остановил. Вместо этого положил руки Андрею на поясницу и подтянул ещё ближе к себе, так, чтобы можно было уткнуться носом ему в грудь.

Легко поцеловал куда-то в район солнечного сплетения и такими же легкими поцелуями принялся чертить узоры вдоль изгибов мышц.

Ему нравилось касаться губами кожи Андрея – такой нежной и шелковистой, и всегда чистой, будто он вообще никогда не потел.

Яр закончил исследовать грудь и спустился ниже. Теперь он рисовал спираль, которая медленно приближалась к пупку.

Запустил язык в маленькую дырочку и пощекотал, вырвав короткий вздох. Член Андрея подпрыгнул и дёрнулся к его губам совсем рядом, но Яр только вздохнул.

- Повернись, - попросил он.

Андрей повернулся.

Яр надавил ему на спину, заставляя прогнуться, и сам чуть развёл руками ягодицы, а потом большими пальцами потёрся о вход.

Андрей не стонал и не вздыхал, как делал бы это с другими, разве что прогибался чуть сильнее, почти насаживаясь на сложенные вместе пальцы.

Яр смочил пальцы слюной и принялся медленно ввинчивать их в подставленный проход.

- Сделай вид, что хочешь меня, - прошептал он.

Дыхание Андрея участилось, и он стал насаживаться уже открыто и даже покручивать бёдрами, усиливая соприкосновение.

Одной рукой Яр расстегнул брюки и тут же рывком развернул Андрея лицом к себе. Ни говорить, ни указывать больше не пришлось – Андрей забрался на него верхом и, чуть приподнявшись, насадился до конца.

Бёдра Яра задвигались, и бёдра Андрея двигались навстречу, а сам он наклонился и прошептал в самое ухо мужчине:

- Я хочу тебя, Яр. Только тебя.

Он врал, конечно. Но сейчас Яр хотел услышать ложь.

Едва слова были произнесены вслух, Яр подбросил бёдра, входя до предела, и излился.

Андрей понял это, как понимал всегда по лицу, по дыханию, становившемуся медленным и глубоким, но покидать своё место не стал. Напротив, задвигался медленно и плавно, лаская теперь и собственный член. Дыхание его всё ещё касалось уха Яра, а свободная рука упиралась в спинку кресла сбоку от его головы.

Потом Андрей чуть отодвинулся и заглянул Яру в глаза. Прислонился лбом к его лбу. Его губы были так близко, и Яр ещё помнил их сладкий вкус, – но так же отчётливо помнил, как они двигались вдоль члена Хамелева.

Яр рыкнул, вбиваясь глубже напоследок. Андрей выдохнул почти болезненно и излился, не забыв испачкать Яру новенький костюм.

- Вот ты сука… - протянул Яр.

Андрей отстранился и посмотрел на него почти весело.

- Стараюсь, шеф.

Соскользнул на бок и, даже не думая собирать разбросанную одежду, направился в своё крыло.

***

11 января 1995 года

Когда-то давно, когда мы ещё говорили или хотя бы пытались говорить, я старался объяснить Яру, что я его люблю. Я говорил и говорил, пока не устал и не понял, что он не слышит меня. Мои слова для него – вода и песок.

Я стал думать, что же может иметь значение для него – и я понял, это дело. Если я буду делать всё ради него, если так же как он буду отдаваться его бизнесу, то, рано или поздно, он должен понять, что я на самом деле его люблю.

Теория была хорошей. Правда, за последний год я так и не заметил, чтобы она приносила плоды. Но я надеюсь. Потому что надо же мне на что-то надеяться.

***

Семён тусовался в “Катакомбах”. Собственно, не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы это понять – клуб только что открылся, и там тусовались все, у кого были деньги, и кто просыпался ближе к вечеру. Пускали, правда, не всех – просто потому, что не всем хватало места внутри.

Андрея, конечно, пустили. Он был здесь в первый раз, но достаточно было сказать охране, что он в списке Ярослава Толкунова, как вопросы закончились, и двери открылись перед ним.

Андрей шёл, или даже плыл, разглядывая разномастную публику. Найти тут кого-то было трудновато, но он догадывался, где искать – свернул к VIP-кабинкам и в первой же увидел Семёна, сидевшего в обнимку с двумя девчонками.

Андрей устроился у стены так, чтобы его было хорошо видно и стал ждать. Навязываться он не хотел. Он вообще не понимал, чего хочет от него Яр.

Долго ждать не пришлось – Семён заметил его минут через пять, а ещё через полминуты к Андрею подошёл охранник, и его пригласили за стол.

Андрей кивнул и, подойдя к столу, устроился на диванчике, стоявшем перпендикулярно тому, на котором сидел Семён.

- Пить будешь? – прокричал «хозяин», похоже, только что выбравшийся с танцпола.

Андрей пожал плечами.

- Если нальёшь, - ответил он в тон ему.

Семён подал сигнал охранникам, и на стол перед Андреем опустился коктейль.

Андрей взял его в руки и потянул его через трубочку.

Первое время рядом с Яром он скучал по такой жизни. Впрочем, её толком и не было в Москве, так что когда Яр стал отпускать его погулять, оказалось, что идти особо некуда.

Но всё же парочку мест Андрей нашёл. И был разочарован – не местным сервисом, а тем, что того кайфа, который он испытывал в Англии, не было совсем. Всё тут казалось мелким и скучноватым. И всё же по клубам он ходить продолжал – отчасти от нечего делать, отчасти назло Яру, который явно не был в восторге от этой идеи.

Он вообще всё чаще ловил себя на том, что ему нравится Яра злить. Так он мог уловить хотя бы толику внимания к себе, потому что спокойный Яр был холоден как скала.

Вместе с клубами появились и парни, с которыми можно было тусоваться в свободные вечера. Они смотрели на Андрея раскрыв рот, потому что никто в этой тусовке толком не знал, кем он приходится всемогущему Толкуну. Яр за этот год стал по-настоящему известен – правда, в узких кругах.

Вроде всё было как раньше. Тот же бит, те же сверкающие огни, те же извивающиеся тела и то же внимание к нему. Только кайфа не было. Совсем. И в компании Андрей больше молчал, позволяя трепаться другим, от чего вызывал ещё больший интерес к себе.

- Юрист? – услышал он голос Семёна, уже спокойный. Видимо, тот немного отошёл.

Семён кивнул одной из девочек, и та скользнула к Андрею. Прижалась к нему тёплым телом, от чего Андрею вдруг стало противно. Раньше такого не было никогда. Ему было всё равно, кто касался его – даже когда прикосновения были слишком интимными, а люди слишком чужими. Теперь он хотел, чтобы его касался только Яр, и от этой мысли на Андрея накатила новая волна тоски.

Он обнял девочку и погладил по боку, но легче не стало всё равно. Напротив, всплыл в памяти прошлый вечер, когда точно так же гладил его Яр.

- Что закончил? – Семёну явно было всё равно, о чём говорить.

- Кембридж. Почти.

Семён хохотнул.

- А ты?

- МГИМО. Тоже почти. Надоело.

Семён протянул ему руку, явно предлагая присоединиться к общей шутке, и Андрей ударил ладонью о его ладонь.

Снова откинулся и опять потянул коктейль.

Какое-то время они молчали, подёргиваясь в такт музыке. Потом говорили о какой-то ерунде, которая обоим была безразлична.

Андрей откровенно скучал. Пытался сосредоточиться на мысли о том, что должен узнать парня поближе, но не понимал, что тут, собственно, узнавать.

А потому обстановка неуловимо изменилась. Девочки напряглись и отодвинулись, стали даже немножко строже. Обернувшись, Андрей увидел, что к столу подошёл мужчина лет тридцати в дорогом костюме – такие Андрей распознавал на глаз.

Мужчина обвёл взглядом собравшихся и остановил его на Андрее – видимо, девочек он уже знал.

- Андрей, - вмешался Семён, – мой друган. Ему тоже отсыпь.

Андрею стало интересно.

Мужчина кивнул и опустил на стол ладонь. Между пальцами едва заметно белел самодельный конвертик.

Семён накрыл его руку своей, и они обменялись содержимым ладоней – к мужчине ушла зелёная бумажка, а к Семёну конверт.

Потом мужчина убрал руку в карман и проделал манипуляцию ещё раз, но теперь уже глядя на Андрея.

Тот порылся в кармане и, откопав две сотни, сделал то же самое, что только что Семён.

Мужчина удалился, а Андрей развернул конвертик и заглянул внутрь. Внутри лежали две таблетки – зелёная и красная.

- Только не говори, что ты лошок, - услышал он тут же.

Андрей колебался всего секунду. Память о том, как он оказался с Яром заметно потускнела, если не сказать, что истёрлась совсем.

Закинув таблетки в рот, он быстро проглотил их и стал ждать, когда станет хорошо.

***

Когда Андрей отпирал дверь квартиры своим ключом, ему казалось, что самое паршивое состоит в том, что от колёс ему стало только хуже. Поначалу ещё было некое подобие кайфа, и он вместе с Семёном зажигал на танцполе. Были там и какие-то девочки, которые пристраивались к нему со всех сторон и, кажется, даже не все были шлюхами.

А потом накрыло так, что захотелось выть. Он свалил из клуба, хотя Семён уговаривал остаться и продолжал называть его друганом, и трижды пожалел о том, что не взял с собой охрану. Пришлось ловить такси, и ночь окончательно перестала быть хоть сколько-то приятной.

Впрочем, когда Андрей дверь открыл, ему стало ясно, что все его давешние приключения были только прелюдией, потому что прямо в холле, в одном из кресел для гостей, сидел угрюмый Яр. Руки его были сложены на коленях, а глаза недобро сверкали.

Андрей молча захлопнул за собой дверь и принялся носком кроссовка сбивать другой.

- Где был? – спросил Яр, не вставая с места.

- С Семёном, сам же велел! – Андрей, наконец, справился с кроссовком. С другим дело пошло легче, и избавившись от обуви, он привалился к двери, убрав руки в карманы.

- До трёх ночи?

- Приколись, у него вечер только начался. Я не досидел, скучно стало.