Маг не для финального поединка

Но нет, нельзя. Она наверняка разболтает обо всём мужу, а тот достаточно умён, чтобы сообразить: если девица выступала под фальшивыми документами, дело об изнасиловании вполне реально пересмотреть. И поднимется волна, совершенно ненужная именно сейчас. Требуется женщина, которая не станет болтать. Может, на роль консультанта подойдёт судья? Тем более, это будет допрос свидетеля, значит, её не надо ни о чём просить.

Как и следовало ожидать, в столь раннее время судья ещё спала, но не рассердилась, а наоборот, с готовностью согласилась ответить на вопросы. Видно, этот необычный случай её тоже очень заинтересовал.

— Есть хорошо обоснованное предположение, что потерпевшая выступала под чужим именем, — сообщил Нежный. — Сама она настоящая красавица, а паспорт украла у девчонки, которая в этом плане ей сильно уступает. Насколько я понял, для этой банды украсть любой паспорт проблемы не составляет, и времени у них было сколько угодно. Как вы думаете, почему эта якобы потерпевшая выбрала паспорт не очень красивой девушки?

— Вы меня спрашиваете, как эксперта по женской психологии? — уточнила судья.

— Ну, вы же её допрашивали. К тому же вы сами женщина, причём красивая. А мне трудно её понять. Вот у вас и интересуюсь.

— За комплимент — спасибо, но помочь вам в этом вопросе ничем не могу. Я в её возрасте старалась выглядеть как можно скромнее. Понимаете, училась в юридическом институте, причём именно училась, и излишнее внимание мужского пола мне тогда было ни к чему. Она же явно совсем другая.

— Жаль. Но, быть может, расскажете, какая она, «совсем другая»?

— Понимаете, она очень красива и знает это. Но ей наплевать, как её воспринимают окружающие. Она вела себя, как королева, из политических соображений посетившая приют для бомжей. Пыталась скрыть высокомерие, но получалось плохо. Актриса из неё никудышная. А вот обвиняемого она считала ровней себе. Мне даже показалось, что она влюбилась в парня.

— Упаси меня Господь от такой любви, — содрогнулся Нежный. — Но тут что-то не клеится. Если она плохая актриса, кто-то же должен был заметить, что она пользуется чужим именем.

— Я её всё время называла «потерпевшая». Так положено. Насчёт остальных ничего не могу сказать.

Попрощавшись с судьёй, Нежный подумал, кого же ещё можно расспросить об этой загадочной девице. Следователя Денисова? Он вряд ли что-то толковое скажет. Уж очень был обижен, когда его допросили федералы. Персонал больницы, где она работала санитаркой? С тех пор прошло несколько месяцев, вряд ли они что-то помнят о девчонке, которая у них проработала всего ничего, чуть больше недели.

На этом месте майор остановился и спросил себя: что он хочет выяснить? Заметил ли кто-нибудь, что якобы потерпевшая на самом деле не Дина? Предположим, что кто-то заметил, что это даёт? А если никто не заметил, что отсюда следует? Снова ничего. Может, просто обойтись предположением, что девица выбирала паспорт по имени, а поскольку Дина — имя далеко не самое распространённое, выбор у неё был очень невелик.

Ограничилась ли она одним паспортом, или украла несколько? Теперь это было легко проверить. Двинув компьютерную мышь, Нежный оживил погасший во время разговора с судьёй экран, и уточнил свой запрос. Его уже интересовали не все пропавшие паспорта молодых женщин, а только те из них, владелиц которых можно называть Динами. Он набрал дополнительное условие, что вписанное в пропавший паспорт имя содержит в себе «Дина» или «Диана».

На этот раз в списке оказалось всего два десятка паспортов. Первым делом он посмотрел экзотические имена. Алладина Николаевна потеряла паспорт в двадцать четыре с лишним года. Ценность такого паспорта близка к нулю — в двадцать пять нужно вклеивать новое фото, с крадеными документами это совсем не просто. Фотография Бондианы Андреевны ничем не напоминала внешность потерпевшей, этот паспорт тоже вряд ли бы ей пригодился. Блондина Сэмовна вообще оказалась негритянкой, или, наверно, всё-таки мулаткой, а имя ей дали из чистого садизма.

Нежный исключил из списка ещё несколько заведомо неподходящих документов, и вывел на экран оставшиеся фотографии. Две из них прямо бросались в глаза. Блондинка и брюнетка, но за исключением цвета волос, выглядели они как близняшки. Их третьей сестрой вполне могла быть потерпевшая. Девушки носили разные фамилии и отчества, возраст различался на год, жили они в разных городах, но паспорта у них украли в один и тот же день, причём именно в тот, что и у самой первой Дины, под именем которой выступала потерпевшая.

Выходило так, что кто-то из банды просмотрел полную базу данных по выданным паспортам, выбрал три самых подходящих, и отправил трёх человек обокрасть девушек. Именно трёх, очень уж велики расстояния между городами, управиться в один день с двумя, не говоря уже обо всех, просто невозможно.

А если считать, что загадочную девицу королевских кровей, если верить судье, зовут Дина, не могла ли она уже хотя бы раз попасть в поле зрения полиции? Он отстучал запрос на поиск любых фигурантов с именем «Дина» и возрастом до тридцати лет, и получил от справочной системы четыре ответа. Одну Дину якобы изнасиловали, это дело было ему хорошо известно. Ещё одна Дина задержана за пьяный дебош в Питере. Нет, это точно не она, достаточно глянуть на фотографию. Нашлась и Дина — воровка-карманница, арестована, сидит.

А вот четвёртая Дина, похоже, была той, что надо. Пять лет назад она ушла из дома и не вернулась. Фото пятнадцатилетней темноволосой девчонки очень напоминало изображение той самой «королевы», только с покрашенными в белый цвет волосами и поправкой на возраст. Заявление на розыск подала бабушка. Так, а почему не родители?

Не желая гадать, Нежный позвонил оперативнику, который занимался розыском пропавшей. Того не оказалось на месте, но майору дали номер мобильного телефона. Коллега вовсе не обрадовался новым данным по закрытому пять лет назад делу, но всё помнил и на вопросы согласился ответить.

— Дело очень тёмное, — заявил он. — Девчонка перепугалась и выбежала из дома в чём была, халатике и тапочках. А в ноябре у нас жуткий колотун. Снег шёл в тот день, между прочим. Так что она бросалась в глаза всем прохожим, свидетелей я нашёл выше крыши, и установил её передвижения аж до машины с педофилом. Она так и сказала ему, мол, знаю, что ты педофил, но замёрзла и сяду к тебе в машину. И села. Её слова слышало несколько человек, один из них даже позвонил в полицию, то есть, в милицию тогда ещё.

— Ты сказал, что она перепугалась. Чего именно? — уточнил Нежный.

— У неё деда убили. Родители девчонки давно померли, лет пятнадцать назад, то есть, за десять лет до того, как она сбежала. Жила она у своих деда с бабкой, это родители её матери. Вот деда и убили, а она удрала.

— Кто убил?

— Неизвестно. Говорю же, дело тёмное. Наши из убойного отдела неделю стояли на ушах, но так ничего и не нашли. Если нужны подробности по убийству, майор, обращайся к ним. Я только знаю, что его зарубили топором.

— Ладно, поговорю с убойными. А ты мне скажи, что за машина была с педофилом?

— Лада-девятка. Цвет и номер не помню, да нам оно ничего и не дало, так что этого и в деле нет. Похоже, свидетели ошиблись.

— Знали номер? И не нашли?

— В том-то и дело, что нашли. Но не мы. И попутно выяснилась какая-то чертовщина. Машина оказалась угнанной, но не у нас, а в Ростове. Причём в тот же день.

— Что за бред? — изумился Нежный. — Оттуда перегнать к вам — минимум сутки, и то, если Шумахер за рулём. Так нашли её, говоришь?

— Нашли. В тот же день и в том же Ростове. Судя по спидометру, прошла около двадцати километров со стоянки, откуда угнана. Говорю же, свидетели ошиблись. Такого быть не может. А девчонка так и пропала с концами. Вот только сейчас у вас всплыла, если это в самом деле она.

— Педофила не искали?

— Искали, но без толку. Составили фоторобот, по нему можно полгорода арестовывать.

— А отпечатки с машины снимали?

— Понятия не имею. Раз машина в Ростове, к нашему делу она отношения не имеет, я и не интересовался.

Больше ничего полезного Нежный из него не вытянул, и, попрощавшись, попытался найти данные об угоне ростовской «Девятки». Дату он знал, марку машины — тоже, но ничего не нашёл. Пришлось звонить в Ростов. Там, как оказалось, эту историю отлично помнили.

— Слушай, майор, это был настоящий цирк, — подхихикивая, рассказывал Нежному ростовчанин. — Прибегают к нам мужик с бабой, говорят, машину у них угнали, «Девятку». Якобы поехали они затариться продуктами, машину поставили на стоянку у супермаркета, сигналку включили, как положено, и всё такое прочее. А когда вышли, машины нет. Ну, скандал устроили там, типа, куда охрана смотрит, а что охранники? Поток народу сумасшедший, приезжают, уезжают, как тут уследишь. У них там камера стояла, но именно в тот день сломалась, прикинь, какое совпадение. Ну, привезли их к нам, в управление. Сидят, заявление пишут. Тут из какой-то чёртовой дали приходит запрос на эту самую машину. Типа, у них на ней какой-то педофил раскатывает. Ну, мы все и охренели от таких заявок, а терпилы больше всех. Пяти минут не прошло, как звонят нам охранники того самого супермаркета, говорят, «Девятка» у них на стоянке. Ну, мы отвезли терпил туда, и точно — стоит себе тачка спокойно, будто так и должно быть. Они обрадовались, сели и уехали. Заявления дописывать не стали. Вот и всё.

— А что вы на запрос ответили?

— Что машина здесь, и никаких педофилов в ней не обнаружено.

— А спидометр проверяли?

— Ну, как проверяли? Владелец глянул, сказал, что двадцать кэмэ накручено. Мы это тоже коллегам передали. Говорю же, цирк!

— У нас тут тоже цирк.

— Наслышан. Террористы в суде оттянулись. Они что, как-то связаны с тем давним угоном?

— Это одна из версий, — уклонился от ответа Нежный. — Кстати, у нас рабочее название тех террористов — банда фокусников.

— Тогда это точно они. Такие фокусы с этой «Девяткой» откололи, клоуны отдыхают.

Закончив разговор, майор вызвал на экран дело об убийстве. Оно оказалось очень объёмным, множество экспертиз, протоколов допросов, донесений агентуры из криминальной среды и прочего подобного. Окинув всё это опытным взглядом, он сразу понял, что расследование сознательно развалено. Хотя бы потому, что в деле ни словом не упоминалась пропавшая внучка убитого. Будто её вообще не существовало.

Пришлось звонить в убойный отдел. Оказалось, что опер, который тогда вёл дело, пару лет назад погиб, следователь-важняк из прокуратуры — тоже помер, но этот — от инсульта. Нежного соединили с полицейским, который тогда входил в состав следственной группы, и тот ему рассказал, что помнил. Хотя, по его словам, хотел бы всё напрочь забыть.

— Классический висяк, — высказался он. — Ни одного подозреваемого, ни одной улики. Вообще ничего! Жил этот мужик с женой и внучкой, дочь, мать девочки, давно умерла. Занимался бизнесом, довольно успешно. Убит ударом топора, причём сверху. Это важно, потому что у него рост под два метра. На топоре масса отпечатков, и все — его.

— Оригинальное самоубийство, — прокомментировал майор.

— И не говори. Бабы, которые с ним жили, до его макушки могли разве что допрыгнуть. Какой там удар сверху? Внучка сбежала, её так и не нашли. По оперативным данным, попала в лапы какого-то педофила. Жена сначала сказала, что убила внучка, потом — что она сама, но подписывать показания отказалась. А после этого вообще молчала. Это непростая семья, тут допросы с кульком на голове не годятся, так что пришлось оставить её в покое. Тем более, лучшие городские адвокаты подключились, черти б их взяли.

— Сам-то на кого думаешь?

— По всему выходит, что внучка. Больше некому. Да и сбежала же она зачем-то. Но ни единого доказательства нет. Тем более, удар такой силы пятнадцатилетняя девочка нанести не могла.

— Да, я видел фото в деле. Лезвие капитально вошло в череп.

— Вот и я о том же. Из них троих только сам убитый мог бы так ударить.

— А почему в деле внучка не упоминается вообще?

— Мне откуда знать? Следак, наверно, подчистил. Занесли ему немного бумажек с портретами американских президентов, вот он и постарался.

— Говоришь, старушка поначалу валила на внучку?

— Поначалу — да. Только она не совсем старушка. Денежки у неё были, так что выглядела она дай Бог каждой. Слушай, майор, а какой здесь твой интерес? Что-то выплыло по твоим террористам?

— То ли выплыло, то ли нет. Есть версия, что эта внучка проходила потерпевшей на том суде.

— Значит, педофил её не грохнул?

— Если верить нашим экспертам, даже не трахнул. Девственности её лишили совсем недавно.

— Погоди! Ей сейчас должно быть лет двадцать, верно? А она уже в пятнадцать была настоящей красавицей. Я не верю, что такая, как она, до двадцати могла оставаться девочкой.

— В этом деле всё через одно место, так что не угадаешь. Так как же она убила, если ростом не вышла?

— А никак. Просто больше некому. Ты спросил моё мнение, я тебе ответил. Может, сам что-нибудь по тому делу скажешь? Свежий взгляд, всё-таки.

— Могу и сказать. Я правильно понял, что на топоре только «пальчики» жертвы?

— Да. Причём очень чёткие. Если бы орудовал кто-то в перчатках, он бы их хоть немного затёр. На дереве отпечатки плохо держатся, наверняка сам знаешь. Никаких следов убийцы.

— Понятно. А стереть «пальчики» и приложить к рукоятке ладонь жертвы, судя по фото, нереально.

— Мы тоже над этим думали. Исключено. И что тогда?

— Выходит, убийца с убитым — близнецы. «Пальчики» у них одинаковые, как и всё остальное. И бабуля не хотела выдавать убийцу, потому и валила всё на внучку и брала на себя. Хочешь доказательство?

— Мне оно сто лет не надо, но ты скажи.

— Готов спорить на что угодно, что старушка свалила от вас куда-нибудь на Канары, и там воссоединилась со своим престарелым возлюбленным. Я угадал?

На некоторое время повисло молчание.

— Слушай, майор, ну, ты даёшь! — наконец, заговорил оперативник. — Я тут уточнил. В общем, она в самом деле уехала, только не на Канары, а в Сочи. Купила там домик.

— Говоришь, был небольшой бизнес?

— Да откуда мне знать, большой или маленький? Дом в Сочи не каждому по средствам купить, особенно сейчас. Но я всё равно не верю в идею с близнецами. Тем более, у близнецов отпечатки всё же разные.

Узнав адрес и телефон старушки, Нежный задумался, и решил, что расспрашивать её по телефону бесполезно. Скорее всего, она ничего не скажет. Нужен личный разговор лицом к лицу. Очень интересно, как отнесётся начальство к необходимости поездки в Сочи?

— Нежный, ты что, совсем охренел? — предсказуемо отреагировал полковник, пришлось даже убрать трубку подальше от уха, так громко он орал. — Командировка в Сочи? Для неофициального расследования? Чем ты думал перед тем, как мне позвонить?

— Мне удалось предположительно установить подлинную личность изнасилованной девицы. Пять лет назад она проходила по делу об убийстве. Точнее, не проходила, но должна была проходить. Убили её деда, а сама она пропала. Других зацепок у меня нет. Из родственников в живых у неё осталась только бабка. Её и надо допросить.

— Позвони ей по телефону. Знаешь, есть такое изобретение?

— По телефону от неё ничего не добиться. И просить сочинских коллег тоже нет смысла. Пять лет назад у неё на глазах убили мужа, и она не ответила ни на один вопрос следователя. Наверняка будет молчать и сейчас. Нужен нестандартный подход.

— Неужели её не смогли заставить говорить?

— Выходит, что так. Думаю, сунула кому надо в лапу. После всего этого она переехала в Сочи. Приобрела там недвижимость. Значит, у бабки есть бабки.

— Нежный, пойми, я не могу выписать тебе командировку. Терпение федералов вот-вот лопнет, и они начнут шерстить нас на предмет коррупции. А тут твоя служебная поездка на курорт хрен знает по какому делу. Это абсолютно исключено! Придумай какой-нибудь другой способ раскрутить эту бабку.

Шеф положил трубку, и Нежному ничего не оставалось, как сделать то же самое. Он даже подумать ничего не успел, как зазвонил его мобильник.

— Рад вас слышать, товарищ Федералов, — бесцветным голосом произнёс майор.

— Товарищ Нежный, я так понял, у вас возникла насущная необходимость посетить город Сочи.

— Возникла, — подтвердил полицейский. — Но…

— Никаких «но»! В аэропорту вас ожидает чартерный самолёт до Адлера. Взлетит, как только вы взойдёте на борт. Я постараюсь обеспечить вам машину до Сочи, но гарантировать не могу. Всё-таки не моя территория. Если у меня не выйдет, добирайтесь до этой бабки самостоятельно. Ночлег я вам тоже предоставить не в силах, курортный сезон в самом разгаре, все тамошние конспиративные квартиры забиты под завязку, сами понимаете. Так что постарайтесь уложиться в один день. Если не получится, о ночлеге вам придётся позаботиться самому. Обратно вас доставят тем же самолётом. Вопросы есть?

— Есть. Командировочные я получу?

— Всё шутите, товарищ Нежный! — осуждающе произнёс подполковник после небольшой паузы. — Нехорошо! Серьёзнее надо относиться к делу!

В апартаментах королевы Екатерины постоянно горели два факела. Гасить их и вновь разжигать без магии было неудобно, и слуги их только меняли, когда один полностью выгорал. Проснувшись, она взглянула на часы и досадливо поморщилась — уже день в разгаре. Зато отлично выспалась. Спала она одна, слуга, сделав своё дело вечером, ночевать всегда уходил к себе.

Ладно, проспала, так проспала, что поделаешь? Времени приодеться и накраситься не оставалось, значит, придётся вести важнейший разговор с Феликсом без видео. Завтракать тоже некогда, но это как раз не страшно, разговор будет недолгим. А вот принять душ обязательно нужно. Если не смыть липкий пот, ей будет неуютно, а в переговорах с врагом любая мелочь может оказаться решающей.

Схватив телефонную трубку, королева набрала номер соседней комнаты, где жили её слуги, и коротко распорядилась:

— Кофе и душ, быстро!

Один из слуг мгновенно прибежал и помчался в ванную, и там сразу же загудела газовая колонка. Воду в огромный бак, закреплённый у потолка комнаты для слуг, натаскали ещё ночью. Екатерина Сергеевна встала, потянулась, сделала несколько размашистых движений руками и ногами, чтобы разогнать кровь по уже немолодому телу, и пошла под душ, по пути включив компьютер.

Она открыла горячий и холодный краны, подбирая нужную температуру воды. Слугу она совершенно не стеснялась, тем более что он смотрел не на неё, а следил, чтобы не погас огонь в колонке. Газ поступал из баллона, тоже стоявшего в соседней комнате. Баллоны по непонятным причинам несколько раз взрывались, но королеву это ничуть не беспокоило — на поверхности всегда можно набрать новых слуг.

Когда она, чистая и немного посвежевшая, вернулась из ванной, на столе уже стояла чашка кофе, тарелочка с бутербродом из булочки с её любимым арахисовым маслом, и рюмка коньяка. Спиртное она проигнорировала, для него ещё не время, от булки откусила маленький кусочек, а кофе переставила к компьютеру.

— Мне нужен интернет, — сообщила она по телефону принцу Евгению, системному администратору Крепости.

— Болт вам от маленького пони, Ваше Величество, а не интернет, — раздражённо ответил сисадмин.

— Что? — переспросила потрясённая неожиданным хамством королева.

— Что слышали. Я лишён прав на открытие портала. Интернета не будет. Я вообще не знаю, что будет. Некоторые обновления я скачать не успел, есть вероятность, что ляжет внутренняя сеть, и станут недоступны некоторые архивы. Уж не говорю, что нам постоянно нужны комплектующие, компьютеры же ломаются. Но вам до моих проблем и дела нет. А мне, стало быть, до ваших. В любом случае, подключиться без портала я не смогу.

— Но мне срочно нужно, — неуверенно повторила Екатерина Сергеевна.

— Какая досада, — злорадно прокомментировал принц Евгений и повесил трубку.

Ничего подобного она не ожидала. Уже больше сорока лет все её приказания исполнялись мгновенно, и тут вдруг такое. Принц не стал бы ей лгать, его действительно лишили доступа к порталам. Это мог сделать только Демон, больше никто не обладал такой мощью. Разумеется, кто-то отдал ему приказ, собственной инициативы Демон лишён напрочь.

Скорее всего, приказал ему Эдик, но почему? Неужели король узнал, что его супруга ведёт сепаратные переговоры с врагом? Если так, то обращаться к нему бесполезно. А может, это происки нового принца, Виктора? Парень таких полномочий не имеет, но он вырос на поверхности, так что разбирается в компьютерах на порядок лучше всех магов Крепости, включая здешнего сисадмина. Демон по сути компьютер, причём разрабатывали его во времена, когда о хакерах никто ещё и слыхом не слыхивал, так что система защиты от несанкционированного доступа у него наверняка самая примитивная.

Но если так, значит, произошёл переворот, и теперь именно Виктор — истинный правитель Крепости. Королём может быть кто угодно, но подлинная власть принадлежит тому, кому служит Демон. Что же будет дальше? Рано или поздно Виктор узнает о роли королевы в своей судьбе, и тогда судьбе самой королевы можно будет только посочувствовать. Если он добрый, то подарит быструю смерть, а если нет…

Тряхнув головой, королева выбросила из головы эти мысли. Глупо строить предположения, не имея полного представления о происходящем. Тем более, впадать в панику. Лучше выяснить всё подробно, и для начала расспросить Демона. Сказать ему что-нибудь можно было в любой точке Крепости, он контролировал её всю, но ответить голосом мог только в тех комнатах, где установлены динамики. В апартаментах королевы их не было — он говорил, используя магию, которую королева не переносила. Но специально для неё ещё предшественник принца Евгения подключил Демона к телефонной сети.

Екатерина Сергеевна набрала нужный номер, и сразу же услышала знакомый безжизненный голос.

— Я - Демон. Слушать королева Екатерина.

— Демон, кто сейчас правит Крепостью? — первым делом спросила она.

— Править король Эдуард, — Демон ничуть не удивился, способности удивляться ему не запрограммировали.

— Какой статус у принца Виктора и принцессы Дины?

— Дина — принцесса королевской крови. Виктор — гость.

— То есть, со вчерашнего дня в статусах ничего не изменилось? — королева вздохнула с облегчением, её страхи оказались беспочвенными.

— Ничего не измениться, — подтвердил Демон.

— Тогда почему принц Евгений не может подключить меня к интернету?

— Демон не иметь данные для ответ.

— Ему запрещено открывать порталы?

— «Ему» — это Демон или принц Евгений?

— Принц! — туповатость Демона начинала немного раздражать.

— Принц Евгений лишиться право открывать портал. Приказать король Эдуард.

— Только Евгений?

— Нет. Лишиться это право все, кроме король, королева и принц Фёдор. Принц Фёдор с ограничение диаметр пять сантиметры.

— Я могу вернуть это право принцу Евгению?

— Нет. Приказ король иметь право отменить только король.

— А ты можешь открыть портал по моему приказу?

— Нет. Демон не открывать портал по приказ.

— Но мне срочно нужен интернет!

— Демон не иметь данные для ответ.

— Тогда конец связи, — зло буркнула королева, и в трубке зазвучали гудки отбоя.

Она не очень расстроилась. Переворота не произошло, а это главное. Значит, можно спокойно звонить мужу.

— Что случилась, Катенька? — ласково поинтересовался король, и у неё окончательно отлегло от сердца.

— Эдик, мне срочно нужен интернет, а сисадмин говорит, что…

— Он не сможет соединить. Я запретил. Боюсь Виктора. Кто знает, что ему в голову взбредёт? Тем более, если он пойдёт против нас, Дина будет полностью на его стороне. Ни к чему им давать связь с внешним миром. Но и ограничивать только их нельзя. Ты говоришь, он сильнее Феликса, значит, намного сильнее меня. Он уже бросал мне вызов, хоть и не совсем всерьёз.

— Нет, поединок между вами нам совсем не нужен, — улыбнулась королева. — Так я получу интернет?

— Да, любимая. Я сам открою портал для Жени. Только тебе придётся подождать чуть дольше, чем обычно. Уже иду в серверную.

Через восемь с небольшим минут появился значок подключения к интернету, и сразу же зазвучал сигнал вызова. Феликс очень хотел с ней о чём-то поговорить. Королева отключила видео и нажала «ответить». На экране возникла красивая блондинка. Екатерина видела её впервые, но судя по внешнему сходству, это была одна из принцесс, дочерей короля Феликса. Да и не доверил бы он такой разговор простой секретарше.

— Гутен таг! — поздоровалась девушка по-немецки. — Вы — фрау Катарина? От вас не идёт видеосигнал.

— Говорите по-русски! — потребовала королева. — Вызываете вы, а не я, значит, говорим на моём языке. Видео отключено, потому что я только проснулась, не одета, не причёсана и не накрашена, и не собираюсь транслировать себя в таком виде в интернет. Что вам от меня нужно?

— Сейчас подойдёт король Феликс… — по-русски принцесса говорила с сильным акцентом.

— Это для вас он король. Для меня — просто господин Феликс, — перебила её Екатерина. — Ну, и где же он?

Не отвечая, принцесса ушла, а её место занял Феликс. Король магов поверхности был разъярён, в его глазах плескалась невыразимая ненависть.

— Катарина! Вас зи тун, швайн?

— Феликс, говори по-русски, и не смей меня оскорблять!

— Что вы себе позволяете? Ваш последний рейд — это просто мерзость! Почти все убитые — женщины и дети!

— Ты не забыл, что идёт война? Но если тебе от этого легче, я не знала о рейде. Эдуард сам его спланировал и провёл, — соврала уверенным тоном королева.

— Какая разница, кто? Ты не понимаешь? Дети погибли! Ты же сама мать!

— Прекрати истерику! Я тебе говорила, что придётся принять вызов на поединок, но ты предпочёл меня не слушать. Теперь, судя по твоим воплям, родичи погибших требуют, чтобы ты лично вступил в схватку, и у тебя нет выбора. Что мешало согласиться на поединок вчера? И тогда дети были бы живы. Так что себя ругай, а не меня. И не тебе напоминать о моём материнстве. Ваши ищейки уже тридцать лет охотятся за моим сыном, так чем ты пытаешься меня разжалобить? Мёртвых не вернуть, давай лучше поговорим о живых. Например, о тебе, обо мне, и о наших близких. Я бы хотела, чтобы все мы прожили весь отпущенный нам срок.

— Тебя волнует моя жизнь? Катарина, позволь тебе не поверить!

— Волнует, и даже очень. Ты готов спокойно обсудить сложившуюся ситуацию?

— Говори, я послушаю. А дальше будет видно.

— Положение дел, Феликс, у нас такое. Тебе неизбежно придётся сразиться с нашим новым королём, прими это, как данность. Ничья, то есть, обоюдная гибель, очень маловероятна, так что рассматривать этот вариант мы не будем. Победа нашего короля означает твою смерть. Думаю, это тебя не устраивает. Но всё дело в том, что она и меня не устраивает.

— Не понял, — теперь Феликс заинтересовался гораздо сильнее. — Тебя-то почему? Поясни.

— Виктор — мальчишка. Он, конечно, мастер в убийствах, его для этого и выращивали, но как правитель — полное ничтожество. Он понятия не имеет, как управлять людьми. Может, научился бы за пару лет, но у меня их нет в запасе. Или его свергнут, или он просто не сможет контролировать своих подданных, особенно новых, с поверхности. А среди них я сейчас, мягко говоря, не очень популярна. Меня убьют, причём очень быстро. И Эдуарда — тоже. Согласен?

— Согласен. Значит, ты хочешь, чтобы в поединке победил я?

— Да. И я могу это обеспечить. Взамен ты поклянёшься никого не подпускать к Локатору, пока занимаешь трон. Условия нашего соглашения мы подробно обсудим позже, сейчас важно твоё принципиальное согласие.

— Катарина, ты считаешь, что без Локатора ты будешь в безопасности?

— Да. И я, и Эдуард станем всего лишь одними из миллиардов людей на поверхности. Нас никто из мстителей не найдёт. Конечно, остаётся риск случайно наткнуться на кого-нибудь из ищеек, но тут уж ничего не поделать. Ты готов к сделке?

— Сейчас всё выглядит так, как будто ты пытаешься меня обмануть. Если я проиграю финальный поединок, мои гарантии и клятвы не будут стоить ничего. А ты пытаешься подстраховаться на случай поражения своего бойца. Что ты предлагаешь взамен, говори конкретно!

— В финальном поединке тебе будет противостоять принц Виктор. Но всё дело в том, что принцев Викторов — два, понимаешь? Об этом знаю только я, и вот теперь ещё и ты.

— Не понял. Как это, два?

— Изначально родилось примерно восемь десятков принцев, было ещё и много принцесс, только они нас сейчас не интересуют. Но ты же знаешь, что дети-маги среди смертных почти не выживают. До пятнадцати лет дожило двое, парень и девушка. Девица, Дина — только потому, что её вовремя забрал в Крепость Эдуард, а вот парень уцелел сам. Сейчас он — киллер очень высокого класса, руки у него по локоть в крови, и благодаря магии, которой он пользуется направо и налево, никто даже не догадывается, что его жертвы умерли не своей смертью. Но он умеет убивать и открыто, причём тоже мастерски. Феликс, тебе нравится такой противник?

— Мне никакой не нравится. Но ты говорила, что принцев двое, а теперь получается, что один. Что это значит?

— Когда всё это только затевалось, я подумала, что мы можем оказаться ни с чем. Что делать, если не выживет никто из мальчишек? И тогда я кое-что предприняла. По Локатору нашёлся один маг-полукровка, настолько слабый, что даже не подозревал, что он маг. И при этом очень похож на моего Мишу. Думаю, это один из сыновей Эдуарда. Когда я не смогла больше быть ему женой в сексуальном смысле, он пустился во все тяжкие. Даже сестрицу мою в кровать затащил. Впрочем, я и не ожидала, что ради нашей великой любви он пятьдесят лет проживёт монахом.

— Сестру твою помню. В смысле, рассказ отца о ней. Он говорил, что кто-то нам её сдал, когда она зачем-то сунулась на поверхность. Кто именно, он не назвал, но я подозреваю, что это была ты. Не спорь, это неважно. Рассказывай дальше про второго принца.

— Дальше всё просто. Для принца Константина я подыскала чудесную девушку. Внешне она очень подходила на роль матери супермага-полукровки, но по результатам генетического анализа её отвергли. Что там не так, не берусь судить, в генетике совершенно не разбираюсь. Тем более, мы предпочитали замужних, так выше шансов, что не будет аборта. Познакомить эту пару труда не составило, я послала ему письмо, анонимное, но так, чтобы он подумал, что писала она. А дальше всё просто. Он увидел Валентину, юную невинную красавицу с зелёными глазами, маги как раз таких и любят, а он, всё-таки, наполовину маг. Может, парень применил приворотную магию, сам того не понимая, а может, обошлось и без этого. Он и так очень привлекательный, говорю же, копия моего сына.

— Катарина, давай без излишних подробностей.

— Я подробно рассказываю, чтобы у тебя и тени сомнения не оставалось: всё именно так и было, и я тебя не обманываю. Мне очень важно тебя убедить.

— Хорошо. Я слушаю дальше.

— Эти двое поженились, и когда она забеременела, я перестала затягивать начало следующей стадии операции, дистанционное осеменение. Конечно, был риск, что она сделает аборт, или родится девочка, или чёрт знает, что ещё произойдёт, но всё прошло по плану. Виктор даже родился не первым, хотя и зачат был раньше всех. Его опередили двое недоношенных. А вставить его данные в общий список было несложно. У меня доступ ко всем архивам Крепости, и на чтение, и на запись. Так что Эдуард считает Виктора супермагом, очень его боится, они уже разок чуть не подрались, и Эдуард отступил, впервые с тех пор, как занял трон. Теперь ты понимаешь, что я предлагаю тебе в обмен на гарантии безопасности?

— Более-менее понятно, но хочу услышать от тебя, что ты сделаешь, если мы не договоримся.

— Я во всём признаюсь Эдуарду. Расскажу ему о втором принце. Кстати, его нет в общих списках, я вместо него вписала того жалкого полукровку. За деньги парень выйдет на любой поединок, а с финансами у магов, сам знаешь, проблем не бывает. Против него я твоих шансов не вижу. Возможно, конечно, что его не удастся найти, или он откажется. Вдруг он уже научился делать деньги из воздуха, и работа ему больше не нужна? Ты готов поставить на эти варианты собственную жизнь?

— А мне кажется, что никакого киллера нет. В беспомощного полукровку — верю, а второй, думаю, твоя выдумка. Ты блефуешь, Катарина!

— Давай примем это, как допущение. Я блефую, нам некого против тебя выставить на поединок, и ты победишь в любом случае, дашь гарантии или нет. Но что ты потеряешь, если позволишь мне выжить? Локатор? Так твой род прекрасно обходился без него тысячелетиями. Ты готов ради такого скромного приза рискнуть по-настоящему?

Говорили они ещё долго, но оба понимали, что деваться Феликсу некуда, и в конце концов гарантии он даст. Не ему тягаться с Екатериной по части интриг. Закончив этот разговор, она расслабилась, выпила коньяк и позвонила другому королю.

— Эдик, можешь отключать интернет. Я добилась всего, чего хотела. А ты готовься уступить трон Крепости юному принцу. Пришло его время.

— Что-то меня беспокоит, что время его пришло совсем ненадолго. Я ведь тебе много раз говорил — ему Феликса не победить.

— Любимый, вот как раз это ни тебя, ни меня волновать не должно. Не беспокойся, всё будет хорошо. Я тебе это обещаю.

Глядя в иллюминатор самолёта, Нежный во всех подробностях представлял предстоящий неизбежный скандал с супругой. Он не сомневался, что о поездке своего благоверного в Сочи она непременно узнает, рано или поздно. Город не настолько велик, чтобы тут можно было сохранить в тайне хоть что-нибудь. Неизвестным оставалось только одно — она обидится, что он не взял её на курорт, или будет дико ревновать, считая, что он то ли поехал туда с любовницей, то ли изменил ей уже там, на море. Поразмыслив как следует, он пришёл к выводу, что скандал она закатит сразу по обоим пунктам обвинения.

Желая отвлечься от ярких, красочных, но тем не менее крайне неприятных картин, которые ему подсовывало воображение, майор стал размышлять о событиях в далёком городе, где у пятнадцатилетней красавицы зарубили дедушку топором, а сама она попала в липкие лапы педофила, разъезжавшего на автомобиле, который в это время физически не мог там находиться, но где именно он находился, так и осталось невыясненным.

Разумеется, в версию о брате-близнеце убитого, которую он высказал в телефонном разговоре, Нежный и не думал верить. Там произошло что-то совсем другое, но что? Угнанная машина, по словам владельца, прошла около двадцати километров. Это что получается? От супермаркета до аэропорта, там на грузовой самолёт, потом от аэропорта к тому месту, где педофил подобрал девочку, причём знал, куда ехать, и сразу же обратно.

По километражу, может, ещё и проходит, но по времени — никак. Да и использование самолёта для перевозки машины выглядит полным идиотизмом. Что ж это за самолёт-то был? Неужто военный, для переброски десанта с техникой? Но смысл в этом какой? Значит, машину никуда не перевозили. Одну угнали в Ростове, а на вторую, той же марки, повесили её номера. Снова всё тот же вопрос без ответа — зачем?

Никакого смысла в этом Нежный не находил, но он знал, что многие на первый взгляд бесцельные действия фокусники производят с единственной целью — отвлечь внимание зрителей от чего-то важного. Наверно, и тут то же самое. Значит, ему не стоит тратить время на анализ отвлекающего манёвра преступников. Лучше разобраться, зачем педофилу понадобилась красавица Дина.

На первый взгляд, вопрос глупый. Для сексуальных развлечений, естественно, для чего же ещё? Но это только на первый взгляд. Для начала, никакой педофил пятнадцатилетней Диной заинтересоваться не мог. Нежный видел её фото, она пять лет назад уже выглядела очень развитой девушкой, а не ребёнком. Значит, человек, который её увёз, педофилом не был. Да и вообще, эксперты уверяли, что девственности она лишилась аж через пять лет после того, как сбежала из дому. Версия с педофилом возникла потому, что так его назвала сама девочка, но это говорит только о том, что она считала себя ребёнком.

А случайно ли она оказалась в той машине? Или предполагаемый Хоттабыч сознательно её туда заманил? Вряд ли тут случайность. Он ездил с фальшивыми номерами, при этом его сообщники провели отвлекающий манёвр в Ростове. Нет, всё заранее спланировано и блестяще исполнено. Только непонятно, входила ли в его план смерть деда. Могло быть и так, и этак.

Нежный явственно представил, как всё происходило. Все известные детали идеально вписывались в его версию. Итак, Хоттабыч собрался предъявить на Дину свои права. Судя по составленному федералами фотороботу, он очень похож на девушку. Возможно, это её отец. Тот, с кто воспитывал её до пяти лет, в таком случае просто отчим. Она могла об этом и не знать, дед и бабка — тоже. Но Хоттабыч знал. И вот он явился к ним и сообщил, кто он такой, и что ему нужно. Почему он не пришёл раньше? Можно предположить, что сидел в тюрьме, только не у нас, а где-то за границей, раз в нашей картотеке нет его «пальчиков».

Самая естественная реакция — не поверить пришельцу. Они заявили, что он никакой не отец Дины, а педофил, пустивший на неё слюни. Для них внучка и в пятнадцать лет ещё ребёнок. Он предъявляет доказательства, девушка верит и принимает его сторону. Не исключено, что заодно он показывает ей какой-нибудь серьёзный компромат на деда с бабкой. Например, что они виновны в смерти её матери.

Дальше начинается скандал, затем потасовка. Старик хватается за топор и пытается избавиться от незваного гостя. Тот силён и ловок, ему удаётся ударом ноги выбить топор, который подлетает вверх и падает деду на затылок. Дина в шоке от всего этого, она убегает, Хоттабыч гонится за ней. Придя в себя, девушка решает, что ей будет лучше с отцом, хоть он и убийца деда, чем с убийцей матери. Называя его педофилом, она просто повторяет то, слышала в их разговоре. Бабка тоже в шоке, на допросах сначала говорит что попало, потом вовсе молчит, боится, что всплывёт то давнее убийство.

Откуда путаница с машинами? Хоттабыч знал, что идёт к убийцам, и принял меры предосторожности. А может, собирался увезти Дину без согласия её родственников. Тогда им ничего не мешало позвонить в милицию и сообщить, что девочка похищена каким-то мутным типом, увезена на машине с таким-то номером, пожалуйста, помогите. И всё, дороги перекрываются, Хоттабыча ловят, и дальше ему не позавидуешь. Поэтому у него два комплекта и номеров, и документов на машину, всё изготовлено заблаговременно. При необходимости от фальшивых он избавляется, и ловите, сколько хотите. Как, собственно, и произошло. А то, что ростовскую машину именно в этот момент угнали, немного покатались, и вернули на место — простое совпадение.

Нежный очень не любил объяснять что-либо в уголовных делах совпадениями, но допускал, что иногда они всё-таки случаются. Конечно, его версия могла не иметь с действительностью ничего общего. Главное, что всё поддавалось объяснению безо всякой мистики. Вот мистики в уголовных делах он не допускал вообще.

Особого впечатления рассказ Дины о «Финальном поединке» на Виктора не произвёл. Даже то, что матерей будущих супермагов отбирали среди красивых зеленоглазых брюнеток, а его мать как раз и была красивой зеленоглазой брюнеткой, его абсолютно ни в чём не убедило. Конечно, отношение магов к этим женщинам и их детям было в буквальном смысле слова скотским, но и тут он не увидел ничего нового. Разве с ним, будущим королём, поступили иначе?

Его волновало другое. Семьдесят с лишним детей с выдающимися магическими способностями в мире смертных не выжили. А ему это удалось. Благодаря чему? Напрашивался вполне естественный ответ: он выжил, потому что такими способностями не обладал. Да, выяснилось, что он может зажигать и гасить факелы, а ещё светить глазами в темноте, но в этом явно не было ничего выдающегося.

Мог ли ошибиться тот анонимный американский генетик, делавший анализ ДНК? Теоретически да, но Виктор в это не верил. Единственная ошибка из полутора сотен прогнозов? Вряд ли. Тогда в чём тут дело? Семя принца Михаила и подходящее ДНК красавицы Валентины должны были дать миру ребёнка, способного на большее, чем зажигать факелы. Это Прометей был выдающимся, потому что первым, если, конечно, он на самом деле был, а в наше время огонь может разжечь кто угодно. А светящиеся в темноте глаза и вовсе сущая мелочь.

Получалась простенькое упражнение по логике. У Валентины и Михаила должен был родиться супермаг. А родился не супермаг. Значит, или она не мать, или он не отец. Но она — мать, это точно. Уж очень сын на неё похож, тут никакой ДНК-экспертизы не нужно. Отсюда вывод — Миша ему не отец даже в биологическом смысле. Это Виктору понравилось. Ему хотелось, чтобы у него во всех смыслах был один отец, причём тот, кого он с детства привык называть папой.

Но почему магическая технология дала сбой? Наверно, мама забеременела раньше, чем ей прислали непрошеный подарок от принца Михаила. А проконтролировать не смогли, потому что Локатор показал, что родился какой-никакой, но маг. А откуда у Виктора магические силы? Не от матери, её ДНК проверили и отклонений не нашли. Значит, от отца. Виктор вспомнил рассказы о дедушке Пете, который умер, когда папе было пять лет. Дед Петя якобы работал фокусником в цирке, и показывал своему сыну весёлые представления.

А может, он был не просто фокусником, а магом? А может, вообще не был фокусником? Если Константин Петрович и Михаил Эдуардович похожи, как родные братья, может, они и есть родные братья? По бритве Оккама, о которой рассказывал преподаватель философии, так и выходит: самое простое решение, скорее всего, и есть верное. А раз так, дед Петя на самом деле Его Величество дед Эдик.

Дед Петя, правда, считается умершим, но откуда это известно? Только со слов бабы Насти. А её логику понять просто. Любимый перестал приходить — значит, умер, какие ещё могут быть причины? А раз Эдуард Сергеевич назвал своей любовнице чужое имя, нетрудно догадаться, что он с самого начала не планировал очень уж долгих отношений. Надоело — и всё, нашёл себе новую подругу.

Всё прекрасно сходилось. Похоже, Виктору, наконец, удалось разобраться в хаосе событий. Теперь из того, что он знал, можно было сделать два вывода. Один был приятным, второй — очень плохим, причём намного более важным. Парень загрустил.

— Витя, не молчи! — попросила Дина. — Что случилось? Я по твоему лицу вижу, что ты чем-то расстроен. Что не так?

— Всё не так. Я не сын Михаила, хотя и, действительно, внук Эдуарда Сергеевича. Наши отцы — братья. Я говорил тебе, что они похожи, — он кратко пересказал девушке, что, по его мнению, происходит.

— Отлично, — обрадовалась Дина. — Оказывается, ты мне действительно не брат, а очень дальний родственник. Даже дальше, чем кузен. У кузенов ведь отцы — родные братья, а у нас с тобой — всего лишь единокровные. Значит, инцест теперь ни при чём, и больше я никаких отговорок не принимаю. Или ты мне прямо заявляешь, что я тебя в этом плане не интересую…

— Интересуешь, — покраснел Виктор. — А какой второй вариант?

— Вот им сейчас и займёмся.

— Бред. Это не так делается.

— На поверхности — может, и не так, и то не везде. Но мы в Крепости, тут иные обычаи. Мы с тобой переспали, и ты, как порядочный человек, обязан не ограничиться одним разом. Уж не напоминаю о том, что ты меня изнасиловал, — она говорила серьёзным тоном, но улыбалась до ушей.

— Странные обычаи. Но не торопись. Я так понимаю, что скоро смертельный поединок, и меня убьют. Без суперсил глупо ожидать другой исход, не находишь? Или тебе на это плевать?

— Не говори глупостей, — Дина враз посерьёзнела. — Просто не подумала. Уже знаешь, что собираешься делать?

— Расскажу всё Эдуарду Сергеевичу. Он король, пусть и решает проблемы подданных. Если я — единственный принц, который у него остался, то он в полном дерьме.

— Дурак! Это ты в полном дерьме! Неужели непонятно? Нельзя тебе идти к королю! Полчаса думал, и не дошло. А я за минуту сообразила, хоть и блондинка.

— Ты крашеная.

— Ну, и что? Это тебя не оправдывает. Думай лучше!

— Так объясни нормально, что именно до меня не дошло.

— Это же очевидно! С чего ты взял, что они с тобой ошиблись?

— С того, что сложные планы всегда приводят к ошибкам.

— Глупости! Ты выжил, один из многих, и я тоже. Но мне помог дед, без него не знаю, как бы всё обернулось. А тебе кто помог?

— Вроде никто.

— Вот и я о том же. Что они собирались делать, если бы погибли все принцы?

— Не знаю. Им сойдёт фальшивый принц?

— Если нет настоящего, из чего выбирать? Вот именно! Если у них нет принца, который победит Феликса, они выставят на поединок того, который проиграет. Думаю, их устроит и такой исход. Кто бы ни выиграл, война закончится, а им того и надо.

— Но король говорил, что если ваши враги победят, ему конец. Ключ ко всему — контроль над Локатором.

— Локатор можно сломать.

— Он ещё говорил, что его легко восстановить.

— И сколько лет это займёт? А сколько им осталось?

— Им — это кому?

— Дедушке Эдику и его жене. Она жуткая! Ты когда увидишь её, поймёшь, что я имею в виду. Нет, на вид красавица, как и все женщины-маги. Но смотреть ей в глаза страшно даже по видеосвязи. Там просто чёрная дыра со льдом. Только не спрашивай, что это означает.

— Не буду. Значит, ты считаешь, что я и есть тот фальшивый принц, которого подготовили на всякий случай?

— Ну, да. И если я права, то, уверена, ты такой не один. Так что не мни себя незаменимым.

— И что выходит, нужно бежать?

— Нет. Нас найдут, по тому же Локатору. От него не спрятаться.

— Нас?

— Неужели ты думаешь, что я тебя брошу? Мне нужен лично ты, а не принц с огромной магической силой! Если надумаешь удирать, я с тобой.

— Дура.

— Может, и так. Тогда влюблённая дура. Это что-то меняет?

— Биться нельзя, бежать бесполезно. Что же делать?

— Понятия не имею. Сам-то что надумал?

— Хочу посоветоваться с отцом.

— С принцем Михаилом?

— Нет, он, может, и твой отец, а мне он даже не донор спермы. С моим папой.

— Сейчас подключим интернет, и говори с ним, сколько хочешь.

Дина позвонила принцу Евгению и обменялась с ним несколькими короткими фразами.

— Витя, ничего не получится. У них всё предусмотрено, — печально сообщила она.

— Что не получится? Подключение к интернету? Чёрт с ним! Идём на поверхность, поговорим лично. Или ты боишься?

— Боюсь. Но это неважно. Я бы переборола страх. Дело в том, что всем, кроме короля и королевы, запрещено открывать порталы из Крепости. Женя, наш сисадмин, из-за этого не может подключиться к интернету. А я только что попыталась открыть ход к тебе домой, и ничего не вышло. Демон надёжно блокирует все порталы. Мы в плену.

В Сочи Нежный никогда не бывал, в Адлере, естественно, тоже, но перед вылетом посмотрел карту и знал, что расстояние между ними чуть меньше тридцати километров. На такси ехать дорого, на автобусе — долго и тоже наверняка недёшево, поэтому он очень надеялся, что подполковник всё-таки сможет раздобыть для него автомобиль. Оплачивать служебные расходы из собственного кармана майор категорически не желал.

Пилот заверил, что будет ждать пассажира столько, сколько понадобится, таков приказ, а сам тем временем окунётся в море. Нежный спустился по трапу и уже собрался идти к аэровокзалу, как его весёлым окриком остановил какой-то парень, тоже в пилотской форме.

— Подождите, куда же вы так летите? Даже не заметили, что уже прилетели! А если хотите лететь дальше, то это ко мне. Вы, я так понимаю, Нежный?

— Иногда таким бываю, — буркнул в ответ майор.

— Это правильно, — одобрил незнакомый пилот. — Документики предъявите, на всякий случай, ради порядка, и полетим.

— Куда? — поинтересовался Нежный, показывая служебное удостоверение.

— Вам же надо к одной богатой старушке, — ещё шире улыбнулся парень. — А у неё во дворце есть вертолётная площадка. Туда и полетим. Вы просили у серьёзных людей машину? Вот для вас машина, — он с гордостью показал рукой на стоящий неподалёку вертолёт. — Домчу с ветерком.

Раскалённый бетон аэродрома источал адский жар, и от пота мгновенно промокла не только рубашка Нежного, но и пиджак, который он догадался снять слишком поздно. Пилоту же, похоже, местному жителю, такая погода явно была нипочём, он вообще не вспотел, и даже не перестал болтать по пути к вертолёту.

— Скажите, Нежный, а почему вы прилетели один?

— Вам нужно, чтобы меня было двое?

— Причём тут я? Это вам, по идее, нужно. Сюда обычно прилетают с подружками, это же курорт, а не что попало. Или с дружком, но вы, вроде, не из таких.

— У меня нет ни подружки, ни дружка.

— Как это? — пилот даже остановился, лихорадочно пытался сообразить, как это у мужчины может не быть подружки. — А, вот оно что! — наконец, догадался он. — Вы недавно женились, она молодая и красивая, и вам пока больше никто не нужен! Хотя нет, тогда бы вы приехали к нам с женой. Как же так?

Напоминание о грядущей семейной сцене вызвало у Нежного нервную дрожь, и он решил заткнуть рот словоохотливому пилоту.

— Тут вот какое дело, — доверительным тоном начал он. — Я бы сказал, дело государственной важности. Эта старушка не просто богата. Она очень богата. И есть опасность, что она свои деньги уведёт за границу. И ждёт тогда нашу с вами страну невиданный финансовый кризис. Вот серьёзные люди меня и направили к ней. Я должен её соблазнить, выдурить все бабки, и сдать их в госбюджет. Ну, и себя не обидеть, само собой, кто ж сейчас за идею работает? Я потом какой-нибудь футбольный клуб прикуплю. Английский, конечно, не потяну, а вот испанский — почему бы и нет? Только ещё не решил, Реал или Барселону. Бабок хватит и на оба, но тогда придётся экономить на еде. Ну, а в таком деле, я про старушку, посторонние бабы только помешают, согласен?

Пилот, скорее всего, не поверил, но замолчал, а большего от него и не требовалось. Вскоре вертолёт приземлился, и Нежный как можно быстрее выбрался на свежий воздух из душного и жаркого салона.

Встретил его мускулистый парень в одних плавках, если не считать пояса с кобурой. Кивнув, мол, следуйте за мной, он повёл майора в сторону моря. На немаленьком пустынном пляже одиноко стоял грибок от солнца, и в его тени лежала прямо на песке, вытянув руки по сторонам, обнажённая женщина. Нежный восхитился её фигурой — ни капли жира, никаких складок кожи, просто идеал. Да и лицо почти полностью сохранило былую красоту. Он знал её возраст, но выглядела она лет на пятнадцать моложе.

Женщина насмешливо смотрела на него своими глубокими зелёными глазами, а он, растерявшись, не знал, как себя вести. Его смущение явно доставляло хозяйке виллы огромное удовольствие. Нежный сделал несколько попыток что-нибудь сказать, например, поздороваться, но ничего членораздельного из его уст так и не прозвучало.

— Если не ошибаюсь, вы приехали со мной о чём-то поговорить, но разговор у нас как-то не складывается. Наверно, у вас в горле пересохло? Хотите какой-нибудь напиток?

— Попить чего-нибудь не откажусь, в вертолёте действительно было очень жарко. Холодный чай был бы в самый раз. Но дело вообще-то совсем не в жажде, — признался майор.

— Вас смущает моё тело? — ещё шире улыбнулась женщина, которую теперь уже Нежный не решился бы назвать бабулей или старушкой. — Полагаю, всё дело в том, что вы одеты, а я — нет. Так что выбирайте: или вы раздеваетесь, или я что-нибудь на себя накину. Имейте в виду — здесь только мне и некоторым, очень немногим, гостям позволяется разгуливать в естественном виде.

— Я оценил, но всё же предпочту остаться в одежде.

— Мне кажется, у вас нет причин стесняться собственного тела. Я вот тоже не стесняюсь. Но, как хотите, — она нажала невидимую кнопку на грибке и распорядилась: — Принесите мой халат и напитки. Мне — сок, гостю — чай со льдом. И пару стульчиков. Да, ещё сигареты.

Очень быстро появились две симпатичных девушки в бикини. Одна принесла два стакана, один пустой, другой — с ледяным яблочным соком, и графин с чаем. Другая служанка пришла с раскладными стульями и поставила их в тени напротив друг друга. Белый с розовым отливом халат остался лежать, перекинутый через спинку одного из них. Обе, не сказав ни слова, сразу же ушли обратно.

Хозяйка резко встала, надела халат и уселась, закинув ногу на ногу. Из карманов она достала сигареты и золотую зажигалку, закурила, и только после этого протянула пачку Нежному.

— Нет, спасибо, я не курю, — отказался тот, усаживаясь на второй стул.

— Правильно делаете. Я — тоже очень редко. Но сейчас вдруг нестерпимо захотелось. Наверно, нервничаю из-за вашего визита. Теперь, когда одежда скрывает самые интимные части моего тела, может, объясните, зачем пожаловали?

Нежный не спеша налил себе чай из графина и с наслаждением выпил. Женщина отпила только пару глотков сока.

— Вы подавали заявление о пропаже вашей внучки Дины. Это было около пяти лет назад.

— Подавала. Вы её нашли? Живую или мёртвую?

— Живую. Но нет полной уверенности, что это она, — майор достал из кейса фотографию и протянул хозяйке. — Имя совпадает, фамилия — нет.

— Судя по фото, она, — подтвердила женщина. — Только перекрасилась в блондинку. Но я тоже не совсем уверена. Всё-таки я ей видела ещё девочкой, пять лет — для такого возраста большой срок. Скажите, а как долго держатся на бумаге отпечатки пальцев?

— Не знаю, а что?

— У меня осталась её тетрадка, что-то вроде дневника. Можно поискать отпечатки на ней.

— Так и сделаем. А этот тип вам знаком? — он показал фоторобот Хоттабыча.

— Не помню, чтобы встречалась с ним. Он чем-то похож на моего покойного зятя. Кто это? Какой-то его родственник?

— Трудно сказать. По нашей терминологии, это сообщник предполагаемой вашей внучки. А как насчёт этого? — следующим было фото Виктора.

— Уверена, что никогда не видела. Такого красавчика я бы не забыла. Он тоже чей-то сообщник?

— Пока точно не знаем. Или сообщник, или жертва.

По распоряжению хозяйки одна из служанок принесла дневник пропавшей девушки, и Нежный, положив его в специальный пакет, упрятал тетрадку в кейс.

— Каким образом Дина попала вам на глаза? — поинтересовалась женщина.

— Она заявила, что этот парень, красавчик с третьего фото, её изнасиловал. Он осуждён, но появились новые данные, а оказалось, что и он, и она исчезли. Вот, ищем.

— Это ложь. Нет, я не имею в виду, что вы сказали неправду. Ложь — что Дину изнасиловали. Если это, конечно, та самая Дина.

— У нас теперь тоже есть основания так считать. А почему в этом уверены вы?

— Пейте чай, нагреется же. Основания? Понимаете, она — ведьма. Кто её обидит, до утра не доживёт. Это в буквальном смысле. Кстати, по той же причине я не поверила в захватившего её педофила.

— Ваша внучка — ведьма? — удивился полицейский.

— Начнём с того, что никакая она мне не внучка. Не смотрите на меня, как на сумасшедшую, я пока что в своём уме. У меня есть доказательства.

— Доказательства чего? Что она вам не внучка, или…

— И того, и другого. Я ведь читала её дневник. Она убила людей больше, чем любой серийный маньяк.

— Об этом — чуть позже. А почему она не ваша внучка?

— Цвет глаз дочь унаследовала от меня. У неё они тоже зелёные…

— А она была брюнеткой, или, как вы, блондинкой? — поинтересовался Нежный, вспомнив Валентину Борисовну, мать Виктора.

— Как я. То есть, жгучей брюнеткой. Волосы у меня крашеные, я ведь полностью седая. А седину лучше красить в такой цвет, корни, когда отрастают, в глаза не так бросаются. Так вот, у неё глаза зелёные, у её мужа — голубые. У такой пары никак не мог родиться кареглазый ребёнок. Кстати, через пару лет зять тоже узнал, что Дина ему не дочь. Там что-то и по группам крови не сошлось.

— То есть, ваша дочь родила не от мужа, а от любовника?

— Моя дочь никогда мне не лгала. У неё были мужчины, чего греха таить, причём гораздо больше, чем один. Но не тогда, когда зачали Дину.

— Расскажите, пожалуйста, подробно. Разумеется, всё останется между нами, насколько это будет возможно.

— Мне уже скрывать нечего. Слушайте, можете даже записывать на магнитофон. Расскажу, хоть и вижу, что вы мне ни на грош не верите. Впрочем, это нормально. Я тоже никому ни на грош не верю.

В середине восьмидесятых муж нынешней владелицы роскошной виллы на черноморском побережье был провинциальным партийным работником средней руки. Когда над разваливающейся страной задул ветер перестройки, а может, ветер перестройки стал разваливать страну на части, идейный коммунист с переменным успехом занялся бизнесом.

Их красавица-дочь вскоре вышла замуж за сына другого такого же партийного бизнесмена. Особой любви между новобрачными не было, но они дружили с детства, а такие браки зачастую оказываются крепче заключённых по бурной страсти. Через три года у них родилась дочь, которую назвали Диной.

Нестыковку с цветом глаз заметила молодая мать, и сразу же, не ставя мужа в известность, бросилась за советом к родителям. Мол, девочку подменили в роддоме. Но те не знали, как поступить. Женщина клялась, что больше месяца до беременности не изменяла супругу, но ей не очень поверили. Мягко говоря, её способности хранить верность оставляли желать много лучшего. Мужу, который в наследовании цвета глаз не разбирался, естественно, решили ничего не говорить. Меньше знаешь — крепче спишь.

Однако через пару лет малышке по поводу какой-то детской болезни сделали анализ крови, а заодно определили группу. Предполагаемый отец Дины из чистого любопытства заглянул в медицинский справочник, и убедился, что стал рогоносцем. На регулярные измены жены он давно смотрел сквозь пальцы, но признать своим чужого ребёнка было выше его сил.

Однако родители ему доступно объяснили, что их бизнес тесно переплетён с бизнесом его тестя. Мол, деньги любят тишину, так что, сынок, сиди тихо, именно сейчас твои семейные скандалы будут весьма неуместными с точки зрения финансовых последствий. Что значит «выше сил»? Изыщи дополнительные силы. Где? Да где хочешь! Парню пришлось смириться. Перспектива идти работать за копейки на чужого дядю его не привлекала. Как показало будущее, он сделал неправильный выбор.

А потом, когда девочке раздора исполнилось пять лет, в стране грянул финансовый кризис, именуемый также дефолтом. Многие провинциальные бизнесмены пошатнулись, ведь валютный курс резко изменился, причём в сторону доллара, а большинство долгов приходилось погашать именно в американской валюте. Расходы пришлось резко сокращать. Естественно, это сказалось и на семье, в которой росла Дина.

Между супругами начались постоянные скандалы из-за денег, ни он, ни она экономить не привыкли. В разгар очередной семейной ссоры в комнату зашла девочка и безапелляционным тоном потребовала, чтобы ей немедленно купили новую куклу, рекламу которой она только что увидела по телевизору. Желания Дины всегда исполняли, не ждала она подвоха от судьбы и сейчас. Она жить не могла без желанной куклы, но ей впервые категорически отказали.

Вполне естественно, что от обиды ребёнок заплакал. Плач ударил по расшатанным нервам матери, и та отвесила девочке, которую не считала своей дочерью, такую затрещину, что Дина оказалась на полу у самой стены. Плакать она внезапно прекратила. Губы сжались, глаза загорелись ненавистью, а может, адским огнём. Мать захрипела, схватилась за горло, и через несколько минут упала бездыханной. Дина удовлетворённо улыбнулась и перевела взгляд на того, кого считала своим отцом.

Когда женщина начала задыхаться, он бросился к ней на помощь, но не добежал — его опутала какая-то невидимая сеть, и он рухнул на пол. Впрочем, не исключено, что сеть он придумал, а парализовал его ужас. Потом паралич внезапно прошёл.

— Ты купишь мне куклу! — решительно заявила Дина, и он, кивая, выбежал из квартиры.

Разумеется, в магазин игрушек он не помчался, а позвонил родителям. Ни дома, ни в офисе их не было, а мобильный телефон он с собой не прихватил. Всю эту неправдоподобную историю он рассказал на домашний автоответчик родителей, называя Дину дочерью Сатаны, после чего пошёл к приятелю, у которого силой отобрал пистолет. По крайней мере, приятель потом утверждал, что именно отобрал и именно силой. Затем он вернулся домой и выстрелил прямо от входной двери. Стрелял он метко.

Выстрел гулко разнёсся по подъезду, затем послышался жалобный детский плач, и кто-то из соседей вызвал милицию. Те приехали примерно через час, не желая влезать в возможные бандитские разборки. В квартире они обнаружили зарёванную пятилетнюю девочку, труп женщины без признаков насильственной смерти, и труп мужчины с пулевым ранением в затылок. Как показала баллистическая экспертиза, выстрел был произведен из пистолета, который покойник сжимал в руке.

Времена стояли смутные, бандитские разборки происходили на каждом шагу, так что лишняя головная боль милиции была не нужна. Тем более, оба покойника происходили из непростых семей, а бизнес в те годы тесно переплетался с криминалом. В итоге решили, что женщина умерла от внезапного приступа астмы, после чего с горя застрелился безумно любящий её муж. О записи на автоответчике милиционерам никто не сказал, а если бы и сказали, это всего лишь послужило бы лишним доказательством, что мужчина после смерти жены был не в себе. Дело благополучно закрыли, не обращая внимания на мелкие нестыковки.

Родители погибших, прослушав запись, крепко поссорились, и между ними началась бизнес-война. Победили в ней родители женщины, в итоге их бизнес укрепился, а проигравшие в один прекрасный день погибли в автокатастрофе. Была ли она случайной, и если нет, то кто её подстроил, так и осталось неизвестным. Дина всё это время жила с дедушкой и бабушкой по матери, и вела себя как сущий ангелочек, даже не вспоминая о злополучной кукле. Впрочем, ту куклу на всякий случай ей чуть позже всё-таки купили.

Её бабушка, наконец, поверила своей дочери, что Дина — не ребёнок её любовника. Тем более, что все они были вполне заурядными людьми, и демонические силы ни от одного из них девочка унаследовать не могла. Она поручила службе безопасности фирмы, состоящей из бывших милиционеров, проверить, не могли ли ребёнка подменить в роддоме. Но те не обнаружили ничего подозрительного. Роддом был элитным, новорожденные постоянно находились со своими матерями, и хотя теоретическую возможность подмены исключить не удалось, никаких даже намёков на факты они не нашли.

Ещё можно было провести генетическую экспертизу на родство, но муж категорически запретил. По его мнению, независимо от результата, сам факт экспертизы покроет семью позором, а это вредно для бизнеса. Как выяснилось позже, у него были и другие причины не разбираться, родственница ему Дина или нет.

Девочка тем временем пошла в школу, разумеется, в элитную. Туда отдавали своих детей бизнесмены, бандиты и крупные чиновники, причём зачастую это оказывались одни и те же люди. Двое мальчишек, немного сильнее остальных и гораздо более наглых, немедленно принялись терроризировать одноклассников. Ничего необычного, так происходит во всех детских коллективах, а иногда и не только в детских, и опытные педагоги элитной школы, несомненно, справились бы с проблемой за пару дней. Но этих дней у них не было — малолетние лидеры умерли от приступа астмы.

Разумеется, было расследование, и не только милицейское, но все сошлись на том, что эти смерти всё-таки естественны. Какая-то аллергическая реакция, жаль только, непонятно, на что именно. Больше никто в школе от загадочной аллергии не умирал, и печальное событие быстро забылось. За восемь лет, которые Дина там проучилась, умерли ещё трое, но их смерти никто с первыми двумя не связывал.

А вот её дедушка и бабушка не могли не вспомнить, как от внезапного астматического припадка не так давно умерла их дочь. Бабушка завела разговор о том, что ребёнка надо бы сдать в детдом, но дед категорически возражал. Через время стало ясно, чего именно хотел дедушка от внучки. О, нет, он вовсе не был педофилом. Дело обстояло гораздо хуже — он был бизнесменом.

А его бизнес развивался более чем нормально. Очень многие из тех, кто ему мешал, будь то конкуренты или вымогатели, умирали скоропостижной смертью. Или от болезни, или в автомобильной аварии. Иногда к нему подсылали киллеров, но они тоже умирали по непонятным причинам. По городу поползли слухи, что он пользуется помощью могущественной ведьмы, только все думали на жену, а не на внучку.

Но в какой-то момент между Диной и дедом, как говорится, пробежала чёрная кошка. Они поссорились, девочка даже кричала, что дед ничем не отличается от остальных, и его тоже нужно убить. Когда Дина уснула, дед растолкал жену и сказал, что им срочно нужно поговорить. Требуется её согласие в одном очень деликатном деле.

— Ты с самого начала была права, — заявил он. — Девчонка — истинное отродье Сатаны! Оказывается, это она убила нашу дочь! Теперь я это знаю точно. Она вела дневник, шифром, но мне удалось его прочитать.

Дина очень любила математику и хорошо в ней разбиралась. Её книжные полки ломились от пособий и справочников по теории множеств, теории чисел, топологии и прочего подобного, далеко выходящего за рамки самой продвинутой школьной программы. Учительница говорила, что вряд ли сможет чему-то научить эту девочку, Дина знает больше, чем преподаватели физмата в пединституте, что уж тут говорить о школе! Для шифровки дневника она применила какую-то сложную математическую формулу, видимо, считая, что прочитать её записи не сможет никто.

Дед в юности тоже блистал на поприще математики и физики. В институте ему прочили блестящую карьеру учёного, но он, получив диплом, пошёл по комсомольской линии, и сделал не менее блестящую карьеру партработника. Может, он и в самом деле вспомнил молодость и заодно математику, а может, заплатил дешифровщикам-профессионалам, но ключ к шифру был подобран. Супруги вместе расшифровали нужный абзац, и у бабушки отпали последние сомнения, как именно погибла её дочь.

— Что будем делать? — спросила она, полностью положившись на решение мужа, как делала всегда и во всём.

— Её нужно уничтожить, пока она не уничтожила нас. Я изучил вопрос, против хладного железа ведьмы бессильны. Топор будет в самый раз. О милиции не беспокойся, я всё продумал.

Женщина ужаснулась, но ничем не возразила. Вдвоём они вошли в спальню девочки. Дина безмятежно спала, не зная, что её ожидает. Но дед, шедший на шаг впереди, запнулся о какую-то невидимую нить, и тут же раздался непонятный низкий звук, похожий на удар большого колокола. Глаза Дины раскрылись и вспыхнули мощным светом, не хуже фар автомобиля.

— Что вам тут надо? — взвизгнула перепуганная девочка. — Вы хотите меня убить?

Дед, не отвечая ей, замахнулся топором, но, так и не ударив, зашатался и рухнул на пол. Бабушка застыла, парализованная не столько ужасом, сколько нереальностью происходящего.

— Мы ещё посмотрим, кто кого убьёт! — заявила Дина, вставая с постели и машинально надевая халатик поверх ночной рубашки.

Лежащий на полу дед спокойным голосом начал убеждать девочку, что он ничего плохого делать не собирался, она его неправильно поняла, и если его сейчас отпустить, никому плохо не будет. Неизвестно, поверила ли ему Дина, но отпустила. Дед не спеша поднялся на ноги, внезапно схватил топор и метнул его в голову внучке. Та вскрикнула от испуга, и вдруг отгородилась от них какой-то чёрной потрескивающей стеной. Как только топор влетел в эту черноту, стена исчезла. Бабушка перевела взгляд на мужа. Он лежал возле стены с топором в голове.

— Бабушка, от тебя такого не ожидала! — плача, выкрикнула Дина. — За что он хотел меня убить, я понимаю, но ты почему?

— Ты убила нашу дочь. За какую-то вшивую куклу! Гореть тебе за это в Аду!

— Откуда ты знаешь про маму?

— Мы это давно знаем, а сейчас ещё и прочитали твой дневник. Да-да, твой подстановочный шифр со смещением не помог. Дедушка, себе на горе, его расколол.

— Послушай, мама и папа умерли почти десять лет назад! Я тогда была совсем кроха, и ни черта не соображала, что творю! А сейчас я жалею, что это сделала!

— Это ничего не меняет. Мою доченьку не вернуть. Тебе не купили куклу, и ты прикончила мать. Потом отца. Теперь деда. Осталась только я. Убивай, я не смогу тебе помешать.

— Дура! Ты знаешь, из-за чего мы с ним поссорились? Он спит с секретаршей, она беременна, и он хочет на ней жениться. То есть, хотел. А разводиться — не хотел. Требовал, чтобы я с тобой, как с остальными. А я отказалась, понятно? Не веришь? Прочитай в дневнике запись за сегодня, там весь мой разговор с дедушкой.

— Сейчас я вызову милицию, — заявила бабушка. — У нас в квартире труп с топором в голове, без них никак не обойтись. Я не собираюсь молчать.

Мало что соображающая Дина выбежала на улицу, в чём была. Хорошо хоть, обуться догадалась. Прибывшим милиционерам бабушка заявила, что её мужа убила внучка, но ей не поверили, продолжали спрашивать одно и то же, и она признала, что в происшедшем есть и её вина. В протокол записали, что она призналась в убийстве, так что подписывать она ничего не стала. И отвечать на новые вопросы — тоже. Когда прибыли адвокаты, её вообще оставили в покое. Потом, конечно, она за это немного позолотила нужные ручки.

По совету адвокатов она подала заявление о пропаже внучки. Ведь рано или поздно отсутствие девочки было бы замечено. Милиция приступила к поискам девочки, даже добилась каких-то результатов, а бабушка возносила молитвы всем богам, которых знала, чтобы Дину не нашли. Кто-то из богов пошёл ей навстречу — девочка так и не нашлась.

Дальше оставалось только распродать весь бизнес и убраться прочь из этого города. Ей удалось получить настоящую цену — её считали ведьмой и боялись обманывать. Вырученных денег хватило на покупку виллы в Сочи, остальные она разбросала по нескольким отечественным и иностранным банкам.

Жила она в полном комфорте на морском берегу, и своей жизнью была вполне довольна. Единственный страх отравлял ей жизнь — вдруг Дина найдётся. Поэтому, когда майор полиции напросился на разговор, не могла его не выслушать. Вдруг он что-нибудь знает об этом исчадии Преисподней?

После своего не то бегства, не то похищения Виктор долгое время не обращал внимания на то, что он находится под землёй. Воспринимал помещения, как комнаты, а не пещеры, а всю Крепость — как замок. Может, ему немного не хватало окон, но это не такое уж большое отличие. Вполне можно вообразить, что окна есть, но закрыты ставнями, и потому не видны.

Однако теперь, узнав, что Крепость фактически стала для него новой тюрьмой, он сразу ощутил давление нависающих над ним пластов базальта. Ему вдруг показалось, что потолок медленно опускается, стремясь сомкнуться с полом и безжалостно раздавить пришельца с поверхности. Внезапно стало тяжело дышать, хотя рассудком Виктор понимал, что воздуха не убавилось, и система вентиляции продолжает нормально работать.

— Что с тобой, Витя? — обеспокоенно спросила Дина. — Ты побледнел, и вообще, на тебе лица нет. Опять видишь во мне ходячий труп?

— Ты тут ни при чём. Почувствовал себя, как в клетке.

— А это и есть клетка. Только большая и без прутьев. Демон нас не выпустит. Он уже много тысяч лет охраняет Крепость, и ещё ни разу не ошибся.

Виктор в очередной раз взглянул вверх. Потолок, как ему положено, должен был оставаться неподвижным, но, казалось, ещё немного опустился. Парень, не сводя глаз с потолка, отошёл к кровати и лёг. Он старался моргать как можно реже, но потолок всё равно незаметно опускался.

— Мне кажется, что я внутри пресса, — пересохшими губами произнёс он. — Потолок явно хочет меня раздавить.

— Клаустрофобия, — безошибочно поставила диагноз девушка. — Отвращение к замкнутым помещениям. На самом деле потолок никуда не движется.

— Я знаю. Но мне кажется, что он ближе и ближе. Проклятый Демон!

— Наследный принц Виктор ругать Демон или вызывать? — раздался механический, безжизненный голос, от звуков которого Виктор умудрился подскочить, лёжа на кровати, что выглядело вообще невозможным.

— Ты — Демон? — немного придя в себя, уточнил он.

— Я - Демон, — подтвердил Демон.

— И много вас таких?

— Не иметь данные для ответ.

— На Земле Демон один, — пояснила девушка. — Помнишь, мы тебе говорили, что по принципу Паули на планете может быть только один Локатор? Так вот, это из-за того, что Локатор управляется Демоном, а Демон один.

— Демон управлять один Локатор. Демон иметь мало память для управление два, — добавил искусственный интеллект.

— Демон, почему ты так строишь фразы? — поинтересовался Виктор.

— Не понимать вопрос наследный принц Виктор.

— Почему неправильно говоришь на русском языке?

— Не иметь данные для ответ.

— Он на самом деле не говорит по-русски, — вступилась за Демона Дина. — Его программировали на древнем языке, в котором нет ни склонений, ни спряжений. На нём Демон и формулирует свои реплики. А потом его слова переводит на русский современный компьютер, то есть, программа-переводчик, которая запущена на нашем сервере. И наши слова он точно так же переводит для Демона.

— Не очень понял, но это и неважно, — отмахнулся Виктор. — Демон, скажи мне, почему Дине нельзя открывать порталы?

— Король Эдуард приказать запретить принцесса Дина открывать портал на поверхность.

— Только ей запретить?

— Нет, запретить все принцы.

— А это обычное дело?

— Не иметь данные для ответ.

— Я хотел спросить, раньше такое уже бывало?

— Помнить только последние шестьдесят пять тысяч пятьсот тридцать пять приказов. Остальные стереть. Иметь недостаточно память для хранение.

Виктора увлёк разговор с Демоном. Теперь и воздуха ему хватало, и потолок вернулся на своё законное место, оставаясь там неподвижным. Демона юноша представлял скорее живым существом, чем компьютером, этаким здоровенным охранником Крепости. Немного туповатым, зато надёжным.

— Дина, попробуй его уговорить, чтобы он вернул тебе право открывать порталы наружу, — попросил он.

— Что значит «уговорить»? Как ты себе это представляешь? Всё равно что вступить в переговоры с автоответчиком! Он же действует по программе, чтобы чего-то добиться, нужно её изменить. А для этого нужен хакер. Скажи мне, Витя, я похожа на хакера? Это в голливудских фильмах двадцатилетняя блондинка может быть доктором всяческих наук, чемпионкой мира по всем видам боевых единоборств и ещё кем угодно, кем необходимо по сюжету. А я не такая. Здесь реальная жизнь, а не фантастическое кино.

Парень крепко задумался. Демон построен давно и имеет опыт общения с людьми длиной в несколько тысяч лет. Верно? Нет, не верно! Его опыт простирается не дальше объёма памяти, а память у него очень ограниченная. Значит, опытом можно пренебречь, и единственное препятствие — это заложенная в Демона система защиты. Но она же тогда и разработана, много тысяч лет назад! Неужели человек двадцать первого века, живущий в окружении информационных технологий, не сможет пробить защиту, поставленную людьми, только начавшими нащупывать идею компьютеров?

— Демон, скажи мне такую вещь, — попросил Виктор. — Кто дал Дине право открывать порталы отсюда? Я имею в виду, до того как король этого права её лишил.

— Принцесса Дина иметь право по статус принцесса.

— Не понял. Скажи другими словами. И, если можно, подробнее.

— Все люди, кто жить в Крепость, иметь статус.

— Так. Дальше.

— Новый человек иметь статус гость.

— Какие права у гостя?

— Жить. Больше никакие.

— Понятно. Значит, когда Дина тут появилась, она имела статус гостя. Потом получила статус принцессы. Так?

— Да. Приказ король Эдуард.

— Получив статус принцессы, она тем самым получила и право открывать порталы?

— Да. Получить.

— И так любой принц?

— Да. Принц и принцесса. Но король Эдуард лишить это право все, кроме король Эдуард и королева Екатерина.

— Значит, всех, кроме себя и своей жены. Понятно. А какой статус у меня?

— Наследный принц. Демон уже так называть.

— Понятно. А как я получил этот статус?

— По приказ королева Екатерина.

— Странно, не находишь? Почему она, а не Эдуард Сергеевич?

— Не иметь данные для ответ.

— Ладно, проехали. А я тоже лишён права открывать порталы?

— Нет. Наследный принц Виктор получить статус наследный принц позже приказ король Эдуард.

— Но я пока не уметь открывать порталы. Тьфу ты, чёрт! Не умею!

— Демон запомнить эти данные. Наследный принц Виктор хотеть, чтобы Демон открыть портал на поверхность?

— Да! Умница! Открой, пожалуйста.

— Демон не открывать портал по приказ.

— Вот это жаль. Вернёмся немного назад. Значит, все, кто получает статус принцессы, имеют право открывать порталы наружу?

— Да. Демон уже это сказать.

— А кто имеет право присваивать статус принцессы?

— Король, королева, наследные принцы.

— То есть, я — в том числе?

— Да. Наследный принц Виктор иметь такое право.

— Тогда я присваиваю Дине статус принцессы.

— Нет. Принцесса Дина уже иметь статус принцесса.

— А кто может понизить статус?

— Король, королева и владелец статус.

— Я всё поняла, — обрадовалась Дина. — Я приказываю Демону снизить мне статус до мага.

— Демон выполнить приказ, маг Дина.

— Витя, твоя очередь.

— Я ещё подумаю, заслужила ли ты статус принцессы, — поддразнил её Виктор.

— Мне казалось, что это ты рвёшься на поверхность. Мне и тут неплохо.

— Согласен. Демон, присвой Дине статус принцессы.

— Демон выполнить приказ, наследный принц Виктор.

Дина открыла небольшой портал, посмотрела на него, и закрыла.

— Сначала надо подумать, куда мы отсюда пойдём.

— К моим родителям, — предложил Виктор.

— Этим ты поставишь их под удар.

— Принц и принцесса наедине не думать. Они делать, — неожиданно вновь заговорил Демон.

— Что делать? — не понял Виктор.

— Делать новые принцы и принцессы.

— Демон, ты пошляк, — заявила Дина.

— Демон запомнить эти данные.

— Так я не понял, он видит всё, что происходит в Крепости?

— Демон видеть всё.

— Как вы тут трахаетесь у него на глазах? — скривился от отвращения Виктор.

— Не знаю, Витя. Я в Крепости ещё ни разу этого не делала. Но что тебя удивляет? Насколько можно верить книжкам, Иисус и Бог, его отец — вездесущие и всеведущие. Стало быть, христиане спокойно это делают в присутствии своего Бога. Чем, в таком случае, хуже маги?

— Чёрт с ними со всеми!

— Согласна. Кстати, я вспомнила одно место, где мы будем в безопасности, — в воздухе возник портал. — Добро пожаловать в новую жизнь, любимый.

— Счастливый путь! — пожелал им вслед Демон.

Всё тот же самолёт стремительно уносил Нежного прочь от черноморского побережья. Майор чувствовал себя прекрасно отдохнувшим. Песок на пляже был мягким и чистым, вода — тёплой и тоже чистой. Кожа, конечно, немного обгорела и вскоре будет облазить, но подобная мелочь не могла испортить настроения. Ещё ему запомнилась красивая служанка, сначала в бикини, а потом вообще в чём мать родила. Она явно была не против, но Нежный развлечения с подневольными девицами считал ниже своего достоинства.

И пользу для дела он из этой поездки тоже извлёк немалую. Как только женщина закончила свой рассказ, прибыли двое местных дактилоскопистов и сняли отпечатки с дневника Дины. Майор понятия не имел, действовали ли они только по просьбе хозяйки виллы, или она подкрепила свою просьбу некоторой суммой. Впрочем, при таком достатке эта сумма вряд ли была для неё хоть сколько-нибудь существенной.

Нежный внимательно наблюдал за их работой, и не сомневался, что они всё сделали честно, не мухлевали. Отпечатки идеально совпали с образцом, стало быть, Дина прикасалась к этой тетрадочке не раз и не два. Можно было считать, что личность якобы потерпевшей по делу об изнасиловании надёжно установлена.

Теперь следовало определиться, насколько правдив был рассказ хозяйки виллы. Полицейский почти всегда чуял, врёт ему свидетель или нет, но только на чутьё никогда не полагался. В этот раз он был полностью уверен, что ему рассказали правду. Ни одна деталь показаний сказочно богатой вдовы не противоречила тому, что он уже знал. А то, что они местами очень напоминали детскую сказку, его нисколько не беспокоило. Так бывает, и не столь уж редко.

А окончательно в искренности женщины убедил её отказ дать ему на время тетрадку. Если бы она зачем-то хотела впарить липу, дневник она бы или не упоминала вообще, или беспрекословно отдала бы. По большому счёту, записи Дины Нежному особо нужны не были. Разве что он бы смог составить более точный психологический портрет девушки, но не следовало забывать, что последняя запись сделана пять лет назад, ещё девочкой-подростком. Сейчас она совсем другая.

А убийств, если они действительно происходили, дневник не доказывал. Мало ли что запишет туда пятнадцатилетняя девчонка с ветром в голове? Да, это всё могло быть полезной оперативной информацией и помочь в раскрытии каких-то дел. Но все эти убийства произошли в нескольких сотнях километров от его родного города, и он к их расследованию никакого отношения не имел. К тому же дела давно закрыты и отправлены в архив.

Решив, что рассказу хозяйки виллы верить можно, Нежный приступил к анализу. Начать следовало с рождения девочки. Итак, Дина родилась с карими глазами, в то время как у матери глаза были зелёными, а у предполагаемого отца — голубыми. Когда-то майор слышал от кого-то из очкариков, что так иногда бывает, хотя и крайне редко. А вот по группам крови вроде действительно исключают отцовство. Так что можно принять в качестве допущения, что Дина не была дочерью этой пары.

Была ли она дочерью той женщины, которая считалась её матерью? Нежный полагал, что да. Единственное место, где ребёнка могли подменить — роддом. Но чтобы в элитном роддоме подменили ребёнка дочери бывшего партийного функционера, а на тот момент — бизнесмена с криминальными и еще неведомо какими связями, нужны серьёзные причины. А их не видно, да и придумать их не так-то просто. Что же до подмены по ошибке, как иногда случалось в СССР, её можно не учитывать. Времена не те.

Единственный аргумент в пользу того, что Дина — подменыш, это утверждение её матери, что она не изменяла мужу именно в то время, когда был зачат ребёнок. Зато аргументов против — сколько угодно. Например, Дина очень похожа на свою мать, если верить фотографиям. Правда, и на отца она тоже походила, а это в версию Нежного немного не вписывалось. Однако он объяснил это сходство тем, что женщина изменила мужу с его близким родственником. Заодно становилось понятно, почему распутная дамочка обычно не скрывала от собственной матери своих любовников, а вот этого скрыла.

Следующий заслуживающий внимания эпизод — смерть этой дамочки пятнадцать лет назад. Женщина скандалит с мужем из-за денег, тут приходит дочь и требует куклу. Мать отказывает дочери и тут же умирает. Если это убийство, например, каким-нибудь ядом, первым под подозрение попадает отнюдь не пятилетний ребёнок, а супруг. Мотивов у него выше крыши, хотя бы её постоянные измены. К тому же отношения между их родителями уже на то время явно оставляли желать лучшего, иначе бы они не поссорились до смертоубийства сразу после похорон своих детей. Раз так, для супруга надобность в гулящей жене отпала.

Но Нежный решил, что смерть женщины всё-таки была естественной. Дефолт, денег нет, будущее в тумане, тут любая занервничает. А все болезни — от нервов, кроме сифилиса, который от удовольствия. Да и если муж-рогоносец прикончил свою супругу сам, непонятно его дальнейшее поведение. А так всё логично. Он решил, что Дина — ведьма, перепугался и сбежал.

А что случилось с ним? Он-то помер явно не от болезни. Да и стреляться ему совершенно незачем. Майор легко ответил сам себе и на эти вопросы. У мужичка от страха перед Диной немного снесло крышу. Он задумал убить ребёнка, иначе зачем бы ему понадобился пистолет? Но перед этим он звонил своим родителям, и домой, и в офис. Возможно, в общих чертах кому-нибудь пересказал случившееся. Или кто-то прослушал запись на автоответчике. Скорее всего, этот неизвестный кто-то — из числа родственников. Не исключено, что как раз любовник жены, биологический отец Дины.

Этот папаша мчится спасать дочь, и спасает, ценой жизни родича. Ведь свои дети как-то ближе к сердцу, чем просто родня. А потом он сымитировал самоубийство жертвы, всё изобразил достаточно похоже, чтобы милиционеры ничего не заподозрили. Если ещё и сунул немного денег в нужные лапы, то они тем более не стали глубоко копать, и побыстрее закрыли дело.

Остаётся не вполне прояснённым вопрос, почему отец, спасши дочь, не взял её жить к себе, но тут вариантов ответа бесчисленное множество. Например, не хотел возиться с маленьким ребёнком. Или против была его жена.

Через год или два после этого умерли двое малоприятных одноклассников Дины. Здесь Нежному было всё понятно. Два подонка попытались наехать на своих школьных товарищей, но ведь школа элитная, вряд ли там в классе только два ребёнка из семей бандитов. А эти детки приучены к подобным схваткам. Наезжающих банально убили, а учителя оформили эти смерти как естественные. Так всегда делают, по крайней мере, очень часто. Дети умирают от аппендицита, отёка лёгких или приступа астмы, когда подлинная причина смерти — многочисленные ушибы и переломы, вызванные побоями, или проникающие ножевые ранения. Лишние неприятности никому не нужны, педагоги — не исключение.

Ещё три смерти детей? А какие основания считать, что Дина вообще имеет к ним отношение? Вот убийства конкурентов с помощью магии — это уже интересно. Типичная акция должна была проходить примерно так. Дед рассказывает Дине, что кто-то должен умереть. Девочка колдует, конкурент умирает. Магия, мистика? Нет, ничуть. Дедушка в своём бизнесе использовал киллера высочайшего класса, а учитывая партийное прошлое бизнесмена, можно даже предположить, что киллер — действующий сотрудник какой-нибудь из спецслужб.

В этой схеме магия Дины — всего лишь спектакль, шоу для отвлечения внимания от киллера. Ведь если бы вдруг выплыло, что федералы убивают по частным заказам, скандал мог разгореться нешуточный, а чтобы его замять, деда непременно бы грохнули. А так нет никакого киллера, убивает юная ведьма. Не верите? Спросите её бабушку, она подтвердит.

Ведь не зря разговоры Дины с дедом об убийстве конкурентов велись при бабушке, или так, чтобы она могла подслушать. И её ненависть к внучке очень пригодилась. А если пришлось бы отвечать перед законом, неужели Дину смогли бы осудить за убийства магией? Да никогда! Схема практически беспроигрышная, причём для всех.

Оставался последний эпизод, якобы намечаемое убийство бабушки и драка с применением топора. Как там всё происходило на самом деле? У старика седина в бороду и бес в ребро. Пожилая супруга начинает изрядно мешать. Пора избавить подлунный мир от её присутствия. Но ведь она — единственный зритель этого спектакля. Для её убийства незачем привлекать Дину с её бутафорской магией. Да и почему девочка взбунтовалась, узнав, что должна умереть люто ненавидящая её бабка? Такие чувства редко не взаимны. И откуда она узнала о любовнице деда? Не идиот же он, рассказывать внучке такие вещи. Значит, в этом эпизоде кто-то соврал.

Кто именно, можно легко догадаться. Дина угрожала смертью старику, а раз так, то это он отверг какие-то её требования, а не наоборот. Чего она хотела? Денег? Или какой-то услуги, которую мог оказать только солидный бизнесмен? Этого пока не узнать, в курсе дела только Дина и, возможно, Хоттабыч. Причём, скорее всего, требование исходило именно от Хоттабыча.

По словам бабушки, Хоттабыч был немного похож на её покойного зятя. Значит, можно предположить, что они — родственники. Может, он и есть тот самый биологический отец девочки? Если так, понятно, почему она легко попала под его влияние. Тогда всю операцию готовил и планировал Хоттабыч, Дина — только исполнитель.

Итак, за несколько дней до бегства Дины из дома с ней входит в контакт некто, представившийся её настоящим отцом. Разумеется, предъявив доказательства, убедительные для неё. Затем она что-то требует у деда. Тот ей отказывает. Она ему угрожает, но дед непреклонен. Скорее всего, так и было задумано. Требования неприемлемы, девочка угрожает, дед боится. Боится не смерти от её руки, а разоблачения. Ведь она знает слишком много.

Тогда дед решает избавиться от внучки. Дневник расшифрован им уже давно, с тех пор лежит и ждёт своего часа. Для убийства деду необходима поддержка жены, тут он и пригодился. Дина же перед сном записывает туда выдумку насчёт секретарши-любовницы. Ведь ей тоже понадобится содействие бабушки. Или, хотя бы, невмешательство. Что ж, план сработал, бабушка не мешала.

Затем перенасыщенная мистикой сцена в спальне девочки. Дед убит, Дина уходит. Всю ночь она где-то пропадала. Где? Скорее всего, в машине Хоттабыча. И ночь, и утро. Они ждали звонка из Ростова, весточки от сообщника, что машина с тем же номером угнана. Дождались. После этого Дина выходит из машины, идёт в людное место, и там садится обратно, произнеся для многочисленных свидетелей фразу о педофиле. После этого судьба девочки для милиции очевидна, ищут её уже только для проформы. Если не найдут, никто не удивится. Кстати, нечто подобное провернули совсем недавно с Виктором. Как говорят секретные агенты, эти исчезновения отлично легендированы.

Пока всё логично и рационально. Осталось разобраться с самим убийством. Дина знает, что любимый дедушка может попытаться её прикончить. На входе натянута сигнальная нить, подсоединённая к звонку, звук которого бабушка описала, как удар большого колокола. У девочки загораются глаза, осветив всю спальню. Дед замахивается топором, но падает. Уговаривает девочку его отпустить. Видимо, убедил, потому что встаёт, и встав, сразу же швыряет в неё топор. Дина окутывается чёрным облаком, а топор оказывается в голове деда. Как такое могло быть?

А примерно вот так. В зале суда террористов тоже пытались убить, да только голограмме так просто повредить не удастся. В тот момент, когда бабка с дедом пришли расправиться с внучкой, на кровати её не было. Там было только изображение, которое и светило глазами, и ловило топор головой. Правда, топор тоже был одной видимостью.

Ведь зачем понадобился громкий удар колокола? Разбудить девочку? Но раз она натянула нить, значит, знала о грозящей опасности, так неужели заснула бы, ожидая убийц? Нет, скорее всего, колокол должен был заглушить какой-то другой звук, например, удар топором по затылку деда. Хоттабыч откуда-то знал, что тот будет использовать топор, и приготовил другой такой же. Колокол бьёт, череп трещит, топор из ослабевшей руки падает на пол, но бабушка слышит только колокол, он звучит громче всех.

Теперь реального деда заменяет голограмма, а под её прикрытием Хоттабыч вытаскивает из расколотого черепа один топор и вставляет другой, с нужными отпечатками пальцев. Остальная сцена между дедом и внучкой — трёхмерное кино. Когда голографический проектор выключается, бабушка перехода от фильма к реальности не замечает. Её мёртвый муж лежит на полу с топором в голове, а внучка стоит там, где и стояла.

Мог Хоттабыч всё это проделать? Силы ему не занимать, он на руках унёс стокилограммового Виктора. Есть ли у него мотивы для убийства? Есть. Он — близкий родственник родителей зятя, которых за десять лет до того убил этот дед в ходе бизнес-разборок. Иногда мстители ждут и дольше. Как он попал в квартиру? С помощью Дины, конечно же.

Вот и выяснилось, где нужно искать Хоттабыча — среди родственников юридического отца Дины. Кто выжил, тот и Хоттабыч. Но доказать это будет очень сложно. Впрочем, его можно отдать федералам, те умеют допрашивать. Он всё расскажет о голографических террористах, на том дело и закроется. Виктора бы ещё найти не помешало, но это уже никого особо не волнует. Федералы угомонятся, и полиция, в том числе майор Юрий Нежный, спокойно вернётся к своей рутинной работе.

Но всё-таки кое-что его беспокоило. Не любил Нежный совпадений в уголовных делах. А тут совпадение просматривалось, да ещё и какое! Виктор и Дина между собой связаны, об этом говорит хотя бы дело об изнасиловании, которое майор сейчас считал липовым. Но и помимо этого между ними было уж очень много общего. Родились они с интервалом чуть больше месяца, хотя и в разных концах страны. У обоих матери с зелёными глазами и чёрными волосами, да и отцы похожи друг на друга. Неужели за всем этим ничего нет? Обязательно нужно проверить!

— Товарищ Нежный, мы приземлились, — доложил подошедший пилот, прервав тем самым его размышления. — Пора выходить, конечная остановка! Трап уже подан.

Едва успев сойти с трапа, майор получил увесистую оплеуху.

— Скотина! — заорала его жена. — Ты ездил в Сочи без меня!

— Летал, — обречённо поправил её Нежный.

— Ещё издеваешься! Небось, взял с собой какую-то бабу!

— Нет. Один летал.

— Значит, баба ждала тебя там! Мерзавец! — женщина заплакала.

Он не сомневался, что она рано или поздно узнает о его визите в Сочи. Но не ожидал, что узнает так быстро, и тем более, что встретит на аэродроме. Единственным, кто мог знать, когда именно прибудет этот чартерный рейс, был подполковник. Видимо, представитель федеральной спецслужбы всё-таки имел зачатки чувства юмора, хоть и тщательно это скрывал.

Выйдя из портала, Виктор оказался по пояс в какой-то траве непривычного вида. Парень поёжился — слабый ветерок, гонявший по безлюдной степи настоящие волны, пронизывал до костей, хотя воздух казался тёплым. Внезапно он ощутил сильный толчок в спину и упал на четвереньки. Сверху на него рухнула Дина.

— Идиот! Почему ты не отошёл в сторону? — возмущённо завопила она. — Куда я, по-твоему, должна выходить из портала?

— Я не подумал, — признался Виктор. — А теперь, пожалуйста, слезь с меня, я попытаюсь встать. А то у меня под левой рукой что-то извивается, как-то оно немножко неприятно.

— Не обращай внимания, это змея. Их тут много, и все смертельно ядовитые.

Дина поднялась на ноги, Виктор тоже вскочил. В левой руке он зажал довольно толстую травинку. Рассмотрев её, вздохнул с облегчением и отбросил в сторону.

— Мы в параллельном мире? — мрачно поинтересовался он. — Что это за место?

— Пампасы. Аргентина, кажется, или Бразилия. В географии слаба, уж прости мне моё невежество.

— Это то самое место, где мы в безопасности?

— Нет. Это просто место. Транзитная станция. Демон помнит координаты, куда открывается портал из Крепости. И по первому требованию расскажет дедушке. Нам это точно не нужно. Сейчас соберусь с силами, открою новый портал, и мы пойдём в убежище.

— Локатор нас там не засечёт?

— Засечёт, но не отличит от других. А нам только того и надо. Ладно, пошли.

В этот раз девушка настроила портал не так тщательно. Виктор шагнул, но его нога провалилась в пустоту, и он с трудом удержал равновесие. Оказался он на какой-то лестничной площадке, чистой, ухоженной, но после свежего воздуха пампасов ему показалось, что здесь душно, и чем-то неприятно пахнет. Вспомнив, что возле портала лучше не оставаться, Виктор быстро отошёл в сторону, и вовремя — из портала выскочила Дина.

— Это и есть то самое безопасное место? — скептически поинтересовался он.

— Почти. Нам понадобится ещё один прыжок. Просто сначала надо позвонить кое-кому. Знаешь, многие воспринимают неожиданный выход из портала как агрессию. И реагируют на такие визиты не очень дружелюбно. Сначала душат или стреляют, а потом уже задают вопросы.

— Ты это серьёзно?

— Куда уж серьёзнее? Все и так дёрганые, а тут ещё утренний рейд с кучей убийств. Нет уж, без предупреждения пусть к ним в гости приходит кто-нибудь другой.

— Скажи хоть, где мы сейчас?

— На лестнице многоэтажного дома.

— Спасибо. А город какой?

— Не помню. Посмотри в окно, сам определись.

Дина достала из сумочки мобильный телефон, вызвала из памяти нужный номер, и вступила в какие-то непонятные переговоры, именуя собеседника или собеседницу «Ваше Сиятельство». О чём она договаривалась, Виктор так и не понял. Ему стало скучно, и он, последовав совету своей спутницы, направился к окну.

— Если я что-то понимаю в этой жизни, мы в Москве, — категорически заявил он.

— Наверно, — отмахнулась Дина. — Это неважно. Сейчас нам откроют портал. Не люблю ходить чужими порталами. Кто знает, что там, на другом конце? Может, чан с кислотой!

— С чего вдруг?

— Мало ли. Нет человека — нет проблемы. Им нужны проблемы? Иди сюда, через минуту уже откроют.

И действительно, вновь раздался характерный треск, и перед ними повис чёрный искрящийся прямоугольник.

— Стой! — потребовал Виктор. — Я возьму тебя за руку, и пойду первым. Если всё в порядке, то руку не отпущу. А если ловушка — беги, зачем гибнуть обоим?

— Витя, ты настоящий рыцарь, — благодарно улыбнулась девушка. — Но этого не нужно. Я не боюсь. На самом деле опасности нет. Иди. У нас ещё будет время подержаться за руки, и не только за руки.

На том конце портала находилась уютно обставленная гостиная. Возле изящного столика, на котором стояли несколько бутылок с разнообразными напитками и три больших бокала, на кушетке восседала красивая женщина в вечернем платье и туфлях-лодочках на очень высоком каблуке. Рядом с ней Дина в своём домашнем халатике, прямо сказать, не смотрелась.

— Королева Екатерина, — ахнул Виктор.

— Что, похожа? — улыбнулась ему женщина. — Нет, я не королева, да и зовут меня Лидия. Я — её племянница.

— Она — дочь той самой тёти Лизы, — пояснила Дина.

— Значит, принцесса Елизавета жива?

— Нет, мама умерла три года назад, — ответила Лидия. — Да и не считалась она здесь принцессой, хоть и была дочерью королевы.

— Здесь — это где? Куда мы попали? У меня от всех этих порталов голова уже кругом идёт.

— Географически мы в Новой Зеландии. Или вы, Виктор, имели в виду не географию? Так вот, моя мама была принцессой Крепости, но на поверхности этот титул ничего не стоит. А вот её мать, моя бабушка, была настоящей королевой.

— Как это? — не поняла Дина.

— Делать нам особо нечего, ждать придётся долго, так что я вам всё расскажу, раз вам интересно. Ведь король Феликс поручил мне встретить вас и развлекать до его прихода. Выбирайте напитки, тут я всякие поставила, и алкогольные, и прохладительные. По глазам вижу, что спиртное вам сейчас ни к чему. Что ж, вот апельсиновый сок, вот яблочный, вот клюквенный морс, а это — вишнёвый компот, не поверите, наверно, но я сама его варила.

— Я не понял, при чём тут король Феликс? — потрясённо поинтересовался Виктор. — Дина, куда ты меня притащила?

— Витя, кто, кроме Феликса, по-твоему, сможет защитить нас от гнева короля Крепости? Да и вообще, как ты собрался самостоятельно прятаться на поверхности? У тебя нет ни жилья, ни денег, ни документов. Тебе нужно скрываться и от полиции смертных, и от ищеек дедушки Эдика. Долго протянешь? А обо мне ты подумал?

— Принц Михаил уже тридцать с лишним лет «протягивает»!

— А ты не забыл, что за ним Крепость не охотится? У магов поверхности больше ищеек, но у них нет Локатора, а это важнее. Так что успокойся, попей вишнёвый компотик, и послушай тётю Лидию. Мне вот очень интересно, как получилось, что её бабушка стала здешней королевой.

— Это объясняется очень просто, — заявила Лидия. — Бабушка, её тоже звали Лидия, меня назвали в её честь, была женой и одновременно сестрой наследного принца Сергея. Ну, не мне вам рассказывать о практикующемся в Крепости инцесте. Нет-нет, я ни в коем случае не осуждаю. Мне до этого просто никакого дела нет. А вот бабушке это не нравилось. Тем более, принц Сергей хотел, чтобы она непрерывно рожала. А она не хотела. К тому же она больше любила другого брата, Фёдора, не без взаимности, я думаю. Он, кстати, жив?

— Да, — коротко ответила Дина. — С ним всё в порядке.

— Бабушка бы обрадовалась. Мама, наверно, тоже. Они мне очень много о нём рассказывали, а я его даже никогда не видела. Вот он всё и организовал.

— Что организовал? — уточнил Виктор.

— Побег. Вошёл в контакт с магами поверхности, обо всём договорился, и переправил к ним сестру. Сергею, своему брату, наврал, что она умерла от родов, и похоронена Демоном. Лидия была очень красивой, даже по меркам женщин-магов. Король её увидел — и пропал. Она — тоже. Дядя Фёдор был позабыт, и бабушка стала королевой. Король Петер, ныне покойный — её сын, а Феликс — внук. Вот такие дела.

— А в Крепости об этом знают? — поинтересовался Виктор.

— Нет, — в один голос ответили женщины.

— Это информация высшей степени секретности, — добавила Лидия.

— Так почему вы обо всём нам рассказываете? Ведь Дина в любой момент может уйти в Крепость и всё передать Эдуарду Сергеевичу!

. — Какой ты наивный мальчик! Никто отсюда не выйдет без разрешения короля Феликса. Ни вы, ни я. Ни через дверь, которой тут просто нет, ни через портал, ни как-нибудь ещё. Вы можете меня убить, но это ничего не даст. Кстати, я очень боялась, что вместо двух беглецов сюда вломится рейдовая группа Крепости, и мне конец. Очень не хотелось сюда идти, но Его Величество заставил. У меня не нашлось, чем возразить. Моя мама — маг Крепости, а после сегодняшнего рейда мы стали очень непопулярны. Плюс ко всему меня некому защитить — муж уже три года как убит, а любовник ничего из себя не представляет.

— Лидия, но сами же вы не из Крепости.

— Вполне достаточно, что оттуда мать. Правда, здешний король тоже не совсем чистого происхождения, но королям всегда прощается намного больше, чем их подданным.

— А портал действительно не открывается, — сообщила Дина. — Такие же ощущения, как будто его блокирует Демон. Но он же не может! Мы не в Крепости!

— Это не тот Демон, — пояснила Лидия. — Точнее, похож, но совсем не Демон. Его зовут Рекс. Король, по-латыни. Или королевский, как-то так. Как видите, наши учёные даром времени не теряли. Правда, Локатор им построить пока не удалось.

— А как же принцип Паули? — вспомнил Виктор. — Демон может быть только один на всю планету!

— Я не знаю, что такое принцип Паули. Наверно, это что-то из науки? Я не очень в этом разбираюсь. Рекс, объясни, пожалуйста, нашим гостям, как это ты есть, если тебя не может быть.

— Принцип Паули — это не очень точная аналогия по отношению к магическим компьютерам, — заговорил Рекс, включив громкую связь на телефоне. — На самом деле мы — вовсе не элементарные частицы наподобие электронов.

Если голос Демона звучал совершенно безжизненно, то живая интонация Рекса, безукоризненное произношение и построение фраз наводили на мысль, что разговор ведёт человек.

— Демон — первый в мире искусственный интеллект, — продолжал Рекс. — Он занимает всю земную кору, сколько её есть, от поверхности до жидких пород, то есть магмы. И в этой области никакой другой компьютер, построенный на магических принципах, работать не сможет. Но я заизолирован от земли, в электрическом и магическом смысле, и потому существую. Если же принцесса Крепости Дина и король Крепости Виктор хотят пользоваться принципом Паули, уподобляя Землю атому, то можете считать, что электрон, соответствующий мне, находится на более высокой орбите.

— Рекс, по-моему, ты тоже слабо рубишь в строении атомов. Там используется другой термин, не «орбита», — поправила его Дина.

— Да, я упростил объяснение. Не ожидал, что молоденькая блондинка знает о принципе Паули и о строении атома вообще.

— А как тебе удаётся работать без заземления? — удивился Виктор.

— Заземление, конечно, есть, но через гальваническую развязку. Обыкновенные оптопары, с многократным дублированием, естественно.

В этот момент в центре комнаты возник молодой красивый мужчина со светлыми волосами. Его улыбающееся лицо светилось добродушием, но стального цвета глаза оставались холодными. Лидия вскочила с кушетки и присела в глубоком реверансе.

— Позвольте представиться, — не прекращая улыбаться, заговорил блондин. — Я — Феликс, король магов поверхности. Рад приветствовать Ваше Величество и Ваше Высочество. Очень жаль прерывать столь интеллектуальную беседу, но увы, вынужден торопиться, королевские дела не оставляют мне столько времени, сколько хотелось бы. Война, знаете ли, и всё такое прочее. А страдает королевская личная жизнь. И ничего тут не поделать, ибо долг — прежде всего.

— Я не понял, — признался Виктор. — Рекс назвал меня королём, но все знают, что компьютеры иногда сбоят. Теперь вы это повторили. Что это значит?

— Хотите сказать, что и короли иногда сбоят? — рассмеялся Феликс. — Возможно, но не в этом случае. У нас с Рексом есть причины титуловать вас именно так. Подробности я вам сообщу чуть позже. В настоящий же момент я должен сказать несколько слов Её Высочеству. Уважаемая принцесса Крепости Дина! Наш милый Рекс доложил, что вы пытаетесь применить ко мне некое вредоносное колдовство. У вас ничего не получится, поскольку я присутствую здесь исключительно в виде фантома. Но всё равно убедительно прошу воздержаться от недружелюбного поведения. Вы мне повредить не можете, но я-то вам — могу! Пожалуйста, не провоцируйте. Время для решительных действий ещё не пришло. Потерпите немного.

Бурная ссора супругов Нежных завершилась, как обычно, бурным же примирением, которое затянулось до утра. На службу майор явился вымотанным, не выспавшимся, и потому злым и в весьма скверном настроении.

— Что, майор, всю ночь доказывал своей благоверной, что не тратил в Сочи мужскую силу? — язвительно поинтересовался у него шеф.

— Полагаю, товарищ полковник, что мои личные дела вас не касаются.

— Это ещё как сказать. Меня беспокоит здоровье подчинённых. И душевное в том числе. Как ты мог не взять на курорт супругу? Тебя что, направить на освидетельствование к психиатру?

— Вы прекрасно знаете, что я никогда не смешиваю служебные дела с личными.

— Может, ты и карманы никогда не путаешь, свой и государственный?

— Не больше, чем другие. Мне доложить о результатах поездки?

— Доложить. Но сначала ознакомься с результатами генетической экспертизы.

— Они уже сделали? Так быстро?

— Я немного надавил. Если они не ошиблись, парень изнасиловал собственную не то двоюродную, не то троюродную сестру. Это вписывается в твою версию?

— В общем, да, товарищ полковник, — Нежный кратко пересказал всё, что узнал на черноморском побережье, и изложил свои выводы.

— Что тебе сказать? Молодец, что не изъял дневник девчонки, — похвалил шеф. — А то нам бы пришлось поднимать старые дела, да ещё и не на нашей территории, в смысле, не в нашей области. А у нас и своих проблем до хрена. Насчёт твоих объяснений магии — это полная чушь. Майор, неужели ты не веришь ни во что сверхъестественное? Может, для тебя и Бога нет?

— Так точно, товарищ полковник. Если мы с вами работаем в полиции, значит, Бога нет.

— Но-но! Попрошу не переходить на личности, особенно на мою! Скажи лучше, что ты собираешься делать дальше? Где сбежавший насильник, я тебя спрашиваю? Когда я увижу его в наручниках?

— Товарищ полковник, осталась только одна зацепка. И то, странная немного. По этому делу проходят три зеленоглазых брюнетки. Не припоминаю, чтобы в каком-нибудь другом деле их было хотя бы две. Ну, старушку из Сочи можно не считать, а вот с двумя остальными как быть?

— Посмотрел я фото той дамочки из Сочи. Её, действительно, можно не считать старушкой. Две другие — это, я так понял, матери насильника и изнасилованной? Они родственницы?

— Понятия не имею. Думаю, что нет. Кроме цвета волос и глаз, никакого сходства. Хотя обе очень красивы. Но по-разному.

— А их дети — родственники?

— Да, и, скорее всего, по отцам. Отцы внешне очень похожи. И оба похожи на Хоттабыча.

— Ты же говорил, что Хоттабыч — настоящий отец девушки!

— Да, есть такое предположение. Но это не очень важно. Если он доводится ей, например, дедом, что это меняет?

— Короче. Есть идеи, майор?

— Так точно, товарищ полковник. Нужно взять список детей, родившихся примерно в то же время, что и наши фигуранты. Отобрать из списка тех, у которых матери — зеленоглазые брюнетки. И глянуть, что случилось с этими детишками и их родителями.

— Бред какой-то! Что ты ожидаешь увидеть?

— Пока не знаю. Но чутьё мне говорит, что в этом что-то есть.

— В сверхъестественное, значит, не веришь, а своему чутью доверяешь?

— Так точно, доверяю. Но всё равно обязательно проверяю.

— Я не понимаю, майор, как ты будешь искать? Сколько детей рождается у нас за год? Около миллиона?

— Ближе к полутора.

— Ещё лучше. Если на каждого тратить по минуте, это полтора миллиона минут. Сколько это будет дней?

— Посчитайте на компьютере, товарищ полковник, — посоветовал Нежный. — Он может не только показывать порнуху.

— Майор, тебе не кажется, что ты немного зарываешься?

— Двадцать восемь с небольшим лет.

— Это ты о чём?

— Полтора миллиона минут перевёл в часы, потом в дни и годы.

— Как ты посчитал? — удивился шеф.

— В уме. Ум — эта такая штука, которая у полицейских располагается под фуражкой. Не у всех. У тех, кто целыми днями смотрит порнуху, ум напрочь отсутствует.

Если бы Нежный не был так зол на весь мир, он бы так настойчиво не пытался достать шефа. Разумеется, ему удалось. Шеф орал, топал ногами, и в конце концов выгнал из кабинета. Настроение немного улучшилось, и майор приступил к раскопкам в компьютерных базах данных.

Первый запрос был очевиден — составить список детей, родившихся не раньше, чем за полгода до Виктора, и не позже, чем через полгода после Дины. Размер списка Нежного не удивил — около миллиона семисот тысяч. Он вызвал на экран паспортные фотографии матерей тогдашних новорожденных. Все они, за очень небольшим исключением, были черно-белыми, а на редких цветных зелёных глаз не просматривалось. Дальше пятой страницы Нежный смотреть не стал, а вместо этого позвонил очкарикам и попытался спихнуть поиск на них.