Мажор в школе магии – 2

Глава 7 Комната Памяти

Прасковья умеет озадачивать, ничего не скажешь. Но перед тем, как озвучить свое поручение, она рассказала целую предысторию. А заодно объяснила, почему не может попросить об этой услуге никого другого.

Дело было так. В школьные годы жили-были две подруги: Самарина Прасковья и Комарова Алина. Одна была красивой, сексуальной, умной и харизматичной, в то время как другая всегда считалась ее бледной тенью. Серой мышкой, которая постоянно таскается за своей знаменитой и успешной подругой.

Немногие знали, что их дружба строилась на совместных планах на будущее. Они обе были блестящими ученицами и в будущем планировали стать штатными зельеварами на службе у Императора.

Но жизнь — суровая штука. Через несколько лет, после завершения учебы, их пути разошлись: Прасковья стала знаменитой благодаря своим приворотным зельям и пошла в личные ученицы к Прохору-дуэлянту, а Алина поступила на службу и стала Демонборцем. Она так и не смогла простить подругу за то, что она предала их мечту и вместо этого выбрала коммерцию и позорное разбазаривание своего таланта.

А дальше произошла трагедия: во время Новгородского Прорыва Алина побежала в свою лабораторию, чтобы достать запасы боевых зелий и… попала под удар отряда демонов. Саму лабораторию разнесло на части, а девушку, судя по всему, увели в Преисподнюю и сделали рабыней.

Долгое время о Комаровой ничего не было слышно, пока лет десять назад ее не признал их давний общий однокурсник. Он тогда поехал в командировку в одну из южных стран и совсем не ожидал увидеть кого-то знакомого. По словам мужчины, Алина стала совсем другим человеком: половина ее лица была в ожогах, а характер стал резким и даже озлобленным. Она довольно грубо разговаривала с торговцами, что ранее было для нее не свойственно.

Мужчина уже собирался подойти к ней, но именно в этот площадь атаковал культ «кровавого лебедя». Девушка бросилась в толпу и быстро пропала из виду.

Уже позже, когда информация дошла до ее отца, в страну прибыло несколько отрядов Демоноборцев-следопытов. Они были настоящими профи своего дела и получили выследить девочку и вытащить ее из лап демонических отродий. Но все усилия пошли насмарку — Комарова снова бесследно исчезла.

Так вот, Прасковья прекрасно помнила, что эта «свежескошенная трава» была фирменным почерком Алины. Она обожала этот запах и часто говорила, что готова часами сидеть на лужайке и наслаждаться утренней свежестью. Но при этом девушка добавляла в свои зелья определенные нотки, чтобы запах становился более притягательным. Именно поэтому Костров и сказал, что чувствовал что-то похожее на запах свежескошенной травы, но не точь-в-точь.

Задание у меня было простым: найти бутылек с зельем, принадлежавший Комаровой, принести его Прасковье и, тем самым, подтвердить общие догадки. Причем, он должен быть свежим и готовым к использованию. А ведь прошло уже более пятнадцати лет…

Казалось бы, причем тут я⁈

Но дело было в месте, откуда Прасковья собиралась достать этот образец. Попасть туда мог только студент Школы Закатного Пламени. Других вариантов попросту не было. Но обо всем по порядку.

В школе существует очень давняя традиция. По окончании обучения, выпускники приходят в Зал Ожиданий и вызывают там «Комнату Памяти». Это такое бесконечное пространство, заставленное стеллажами с множеством полок, на каждой из которых было выгравировано имя студента, поступившего на обучение.

Традиция заключалась в том, что уже сформировавшиеся маги приходили туда и оставляли одну памятную вещь, связанную с годами своего обучения. Таким образом они благодарили школу, а заодно оставляли позади юношеские годы и вступали во взрослую жизнь.

Эти вещи не портились и не старели, независимо от того, сколько лет они там пролежали. И Прасковья точно помнила, что Алина положила туда одно из своих фирменных приворотных зелий.

Теперь перейдем ко второй проблеме. Почему забрать его должен был именно я. Ну тут несколько причин.

Во-первых, единственные люди, кому Прасковья доверяет как себе — это Лазаревы. Это с ее слов.

Во-вторых, в комнату памяти могут зайти исключительно студенты — для других она попросту не откроется.

Ну и в-третьих, две подруги решили немного пошалить и оставили на своих ячейках отворотные чары. Любой, кто попробует прикоснуться к их вещам, сразу забудет, зачем сюда приходил. На меня же их чары не сработают. Раз я достаточно силен, чтобы самостоятельно сопротивляться привороту Прасковьи, то и студенческие чары не вызовут у меня сложностей.

И самое хреновое в этой истории, что время у нас горело. Если бы я сам так вовремя не появился в «Привороте», то Прасковья прислала бы за мной человека. Ну или попыталась бы договориться с Прохором, чтобы тот дал добро на эту операцию.

По возвращению в школу я все-таки поговорил с дедом. Он сказал, что не сильно интересовался взаимоотношениями Прасковьи с ее подругами, но эту девочку помнит. Она была странноватой и очень застенчивой. Из-за этого ее долго не хотели брать в Демоноборцы, и только покровительство отца помогло решить этот вопрос.

К слову, ее семья действительно оказалась влиятельной. Даже нет, не так… ОЧЕНЬ влиятельной. До такой степени, что отец Алины был один из ближних людей самого Императора. Становилось понятно, почему Прасковья старается действовать максимально скрытно и осторожно.

В общем, дед дал добро, но взял обещание быть поосторожнее. Ну и стоял на выходе из «комнаты памяти», чтобы подстраховать, если что.

— Ты точно запомнил, что надо делать? — сосредоточенно спросил дед. — Ошибешься хоть в одной детали, тебя отправят совсем в другую комнату.

— А чего там помнить? Встал на нужное место, произнес два раза, что хочешь попасть в «комнату памяти», дальше оборачиваешься вокруг своей оси и выпускаешь в воздух сноп фиолетовых искр. Все верно?

— Вроде, да. Я в эту комнату заходил сорок четыре года назад, так что не все могу помнить.

— Оптимистично. — Я достал палочку и шагнул вперед. — Ладно. Будем разбираться с проблемами по мере их поступления.

Я выполнил нужные указания, и три двери засветились. По словам Прасковьи, надо выбирать ту, что слева. Почему? Она не объяснила. Надо так надо.

Открываю дверь и заглядываю внутрь. Темно. Впереди огромное пространство, заставленное длинными шкафами. На основании каждого была установлена табличка с годом выпуска, а также прикреплен магический факел, дающий хоть немного света.

Снимаю один из факелов и иду искать нужный мне год. Это оказалось несложно, благо с нумерацией тут было все в порядке. Дальше иду по факультетам… синий… желтый… черный… Вот оно!

Быстро пробежался по золотистым табличкам с фамилиями и нашел нужную.

Комарова Алина. 23 года. Выпускница черного факультета.

С небольшого изображения, расположенного под надписью, на меня смотрела вполне себе симпатичная, но слегка забитая девушка. Она застенчиво улыбалась и совсем не походила на человека, который в будущем примкнет к культистам. ВОЗМОЖНО примкнет. Все-таки у Прасковьи были только подозрения и никаких фактов.

Под соседней полочкой была другая табличка:

Самарина Прасковья. 23 года. «Королева Приворотов».

На магическом изображении была нарисована настоящая красотка. У нее были правильные черты лица, уверенный взгляд и слегка нахальная улыбка. В жизни бы не поверил, что эти двое были подругами.

— Познакомиться бы нам в студенческие годы… феерическая получилась бы парочка. Ладно, что тут у нас…

На полочке Прасковьи лежал красный ремешок, а вот Алина действительно оставила зелье. Даже сейчас, спустя долгие годы, в маленькой колбе светилась фиолетовая жидкость.

— Ну, поехали.

Стоило зелью оказаться у меня в руке, как пол словно содрогнулся, а мне на плечи легла дополнительная тяжесть.

— Оставь! — прозвучал визгливый женский голос. — Это не твое!

Мне безумно захотелось уйти, но я был готов к подобному напору. Не зря же я Прасковьин приворот выдержал!

Вдох-выдох… вдох-выдох… чары не смогут действовать долго, а потому скоро все должно закончиться.

Наконец давление начало спадать. Туман в голове рассеялся, и я, неожиданно для себя, понял, что стою в десяти шагах левее Алининой полки. Все-таки штормануло меня слегка. Бывает.

Последовавший за этим голос чуть не сделал из меня седого человека.

— Кто ты?

Обернувшись, увидел между стеллажами магическую проекцию Алины Комаровой. Она выглядела точно так же, как на изображении, только казалась еще более застенчивой. Наверное, всему виной слегка опущенная голова и зажатая поза.

— Ты мой сын? — с надеждой спросила девушка. — Если так, то мне очень повезло… не думала, что когда-нибудь урву красавчика в мужья. Хи-хи… вот Прасковья, наверное, удивилась. Ну чего ты молчишь, скажи что-нибудь?

— Ты… как… что тут вообще происходит⁈

— Это небольшой элемент выставленной защиты. На самом деле, я лишь отголосок памяти той девушки, что положила зелье на полку. Мне тогда хотелось сделать сюрприз для одного из своих будущих потомков и передать ему мое послание.

— Сожалею, но я не ваш сын…

— Жаль, — грустно произнесла девушка. — Получается, ты знакомый Прасковьи?

— Можно и так сказать.

Девушка снова засияла.

— И как она? У нас получилось осуществить мечту? Она, небось, уже закончила карьеру и нашла себе богатого мужа? А я… что случилось у меня? Мои зелья приворота обрели популярность? Прасковья говорила, что у них огромный потенциал. Она помогла мне их раскрутить, как обещала?

Даже не знал, как ответить на этот вопрос. Вроде и понимаю, что у собеседника нет ни эмоций, ни разума, а все равно как-то дискомфортно.

— У Прасковьи сеть баров и ночных клубов… а про вас мне ничего не известно.

Алина неожиданно нахмурилась. Ее спина выпрямилась, а взгляд стал более мрачным.

— Тогда зачем ты забираешь мое зелье? — давление вокруг снова начало нарастать. — Я же сказала Самариной, что этот рецепт получит только один из моих детей!

Кажется, Прасковья слегка просчиталась, рассказывая про слабость выставленной защиты.

— Сначала она подсматривала мои рецепты, но я ничего не говорила. Потом упрашивала меня помочь доработать зелья приворотов, так как сама в это время гуляла с мальчиками. А теперь пытается украсть мое изобретение⁈ — глаза девушки неожиданно заполыхали фиолетовым огнем. — Ну уж нет! «Фиалковое очарование» ей не достанется!

А дальше фигура девушки раздвоилась. Потом еще раз и еще, пока множество разгневанных девушек не окружило меня со всех сторон. И настроены они были совсем не дружелюбно…