Магические Па

Глава 3

Когда Портовая Улица заполнилась зеваками за квартал от места преступления, стражи Сэндри не стали спрашивать её, хочет она проталкиваться вперёд или нет. Как и остальные жители Цитадели Герцога, Ква́бен и Оа́ма несколько недель тому назад выяснили, что именно случается, когда Сэндри желала присоединиться к своему дедушке, а её не пускали. Стражи поехали впереди неё и начали расчищать путь с помощью скакунов и пинков сапогами. Люди начинали выражать недовольство — пока не замечали, кто именно их так грубо расталкивает. Затем освобождали дорогу для девочки и её эскорта.

Четверо Стражей Провоста у дверей Дома Рокат были менее благожелательно расположены. На их командира, носившего одну жёлтую стрелку капрала на рукаве, ранг Сэндри впечатления не произвёл:

— Сцена там для леди неподходящая, ‑ сказал он без всякого выражения на лице.

Оама спешилась, чтобы тихо сказать ему:

— Капрал, подумай. ‑ Она была прямодушной молодой женщиной с бронзовой кожей, длинным и прямым носом и острыми карими глазами, носившей свои чёрные волосы свёрнутыми и крепко закреплёнными на затылке. Её навыки как Стража Герцога и части элитной Личной Стражи были весьма существенными: Сэндри как-то наблюдала за ней и её напарником, Квабеном, во время тренировки, и это её весьма впечатлило. ‑ Поверь, ты правда не хочешь сердить её, ‑ продолжила Оама.

Капрал покачал головой:

— Капитан Кейс вышвырнет меня за это, и будет прав.

Теперь уже Квабен спешился, чтобы поддержать свою напарницу. Он был шести футов росту, чёрный как ночь и острый как топор. Его бритая голова в комбинации с высокими скулами, впалыми щеками и широко поставленными глазами придавала ему такой же лоснящийся и смертоносный вид, как и у пантеры. Он производил впечатление опасного человека и являлся таковым.

Сэндри осталась верхом. Она никого не впечатлит, если спешится — упрямый капрал был выше неё на голову. Вместо этого она перебрала свою магию, пока не нашла нужный шнур. Он был сделан из её собственной силы и соединял её с Герцогом Ведрисом.

— Дедушка, ‑ чётко произнесла она, ощущая, как её голос прокатывается по магической связи, ‑ я хочу, чтобы меня впустили, пожалуйста.

Все уставились на неё, даже Квабен и Оама. Зеваки в толпе начертили у себя на груди круг богов. Стражи Провоста обладали более твёрдым характером. Их руки не покидали оружия.

Наверху, на втором этаже здания, застеклённые окна раскрылись наружу, повернувшись на петлях. Из них высунулись герцог и мужчина, имевший такие же коричневую кожу, худые щёки и причудливые брови, как и Паско.

— Дорогая моя, это место — не из тех, которые стоит показывать молодой девушке, ‑ крикнул Ведрис. Он мог слышать Сэндри, когда та использовала силу, которую привязала к нему, но, не имея собственной магии, не мог ответить таким же образом.

Сэндри подняла голову и посмотрела на него. Он выглядел уставшим, хотя она сомневалась, что кто-то из не слишком хорошо знакомых с ним людей заметил бы это. Он также был потрясён, но это она скорее почувствовала, чем увидела.

— Я не раз уже видела скверные вещи, дедушка. Я действительно вынуждена настоять.

Квабен и Оама переглянулись. Они только один раз слышали от неё эту фразу — в день, когда у герцога случился сердечный приступ, и слуги пытались помешать Сэндри войти в его комнату. Потеряв драгоценные минуты на споры, она наконец настояла, именно таким тоном. Когда они отказали, каждая нитка в холле, куда выходили двери комнат герцога — гобелены, ковры, даже одежда слуг — размоталась и ожила, свив кокон вокруг каждого из них. Сэндри вошла к своему дедушке, и провела остаток дня с целителями, поддерживая его жизнь с помощью магии, пока они укрепляли его сердце. Квабен и Оама никогда об этом дне не забывали.

В окне второго этажа герцог поморщился. Он знал, что Сэндри видела вещи, от которых девушек её возраста следовало огораживать: сотни трупов, включая её родителей, оставшихся гнить после эпидемии; смерть людей в битве — от обычного и магического оружия; людей, выживших во время пожаров, наводнений, и других бедствий.

— Впусти её, ‑ сказал герцог своему спутнику в форме. Пока они закрывали окна, тот начал спорить.

Сэндри ждала и пыталась не барабанить пальцами по луке седла.

Через пару минут мужчина, который пытался спорить с герцогом, распахнул входную дверь и что-то тихо сказал стражам. Те потрясённо посмотрели на него, затем расступились. Мужчина, носивший пару капитанских жёлтых концентрических кругов на рукаве, коротко махнул Сэндри.

Она спешилась и передала поводья кобылы Квабену.

— Оставайтесь с лошадьми, ‑ сказала она своим стражам. ‑ Я думаю, что остальная часть эскорта Дедушки — на той стороне улицы. ‑ Они кивнули.

Капитан провоста отошёл в сторону, когда она вошла в здание, затем закрыл дверь и опустил закрывавший её толстый дубовый засов. Для её глаз дверь и засов отсвечивали бледными следами магии. Как и плохо освещённый коридор, который вёл вглубь здания на первом этаже, и узкая лестница, которая вела на другие этажи.

— Пожалуйста, подумайте ещё раз, миледи, ‑ угрюмо сказал ей мужчина. ‑ Происшествие не из тех, на которые можно просто сходить посмотреть.

Сэндри поймала его взгляд.

— Ты — Капитан Кейс? ‑ осведомилась она.

Он чопорно поклонился.

— Я не передумаю, ‑ прямо заявила она. ‑ Мой двоюродный дед был болен. Он постоянно об этом забывает, поэтому я помню об этом вместо него — и, судя по всему, вместо тебя. Где он?

— Наверху, миледи.

Повернувшись к нему спиной, Сэндри начала подниматься. Свечение заклинательных рун освещало ей путь; ни одна из ламп на лестнице не горела. Поскольку капитан, в отличие от неё, не мог видеть магию, он споткнулся о следующую ступеньку — они были неравной длины именно для того, чтобы грабители оступались на них так же, как это произошло с капитаном. Он выругался; когда она обернулась, бросив на него взгляд, он махнул ей рукой.

Когда Сэндри достигла вершины лестницы, перед ней открылись два коридора. Один вёл в заднюю часть здания; второй пересекал его под прямым углом. В коридоре справа она заметила только выложенный плиткой пол, лампы в креплениях на стенах и закрытые двери. В секции слева от неё коридор был устлан шёлковыми коврами со сложными узорами — заколдованными, как и всё уже увиденное ею в этом доме, на защиту и на сбивание незваных гостей с толку. Лампы на этой стороне были установлены в креплениях из полированной латуни и закрыты дорогостоящим стеклом. Здесь же стояли две скамейки из красного дерева. На них, закованные в кандалы, сидели три угрюмых телохранителя, которые ранее сопровождали Джамара Роката тем утром. Они выглядели ошарашенными, сбитыми с толку и раздражёнными. За ними присматривали три Стража Провоста с дубинками в руках.

— Почему вы нам не верите? ‑ требовательно спросил самый молодой из них, увидев капитана. ‑ Мы ничо не слышали, ничо не видели. Он вошёл, дверь была закрыта — мы даже крика не слышали!

— А доказательства обличают вас во лжи, ‑ ответил Капитан Кейс. ‑ Вы выложите всё, когда до вас доберутся говорящие истину, ‑ и, уже обращаясь к Сэндри: ‑ Почему бы вам не подождать здесь, ваша светлость?

Она прошла вперёд него, мимо пленников, в открытую дверь комнаты. Ему не следовало видеть, что она волновалась; она изо всех сил пыталась это скрыть. Она не была огрубелым — как там их назвал Паско — ястребом, именно так. Она не была одной из них, но если её дедушка был в самой гуще этих неприятностей, то именно туда ей и надо было попасть.

Внутри был невзрачный офис, принадлежавший, похоже, секретарю или помощнику Джамара Роката. Сэндри прошла через открытую дверь в задней части комнаты и встала как вкопанная. Её дед сидел у окна, не путаясь под ногами у Стражей Провоста, которые осматривали комнату дюйм за дюймом. У каждого из них на рукавах были серебряные нашивки, делавшие их следователями, а не уличными Стражами.

Кровь была повсюду. Расчленённое тело мужчины, столь льстиво приветствовавшего их тем утром, лежало на полу. Его изысканные одежды были изрублены в кровавое тряпьё. Драгоценности лежали окровавленной грудой на его столе, как если бы убийца хотел сказать, что они были слишком отвратительны, чтобы красть их. Но хуже всего было то, что голова мужчины была закреплена на сделанной из его собственного тюрбана петле и свисала с потолочной лампы.

У ног мертвеца качая головой стояла низкого роста женщина в коричнево-синей одежде. Несмотря на малый рост, слегка покрытое морщинами лицо говорило, что ей уже за пятьдесят.

— Я могу только предположить, что они ждали его, когда он вошёл, капитан, ваша светлость, ‑ рассеянно сказала она, глядя на окровавленные туфли. ‑ Его охранные заклинания не предупредили его.

— Судя по состоянию мебели, он не сопротивлялся, ‑ добавил другой следователь, переходя к книжному шкафу. ‑ Даже когда его стражи впустили их. Это совершенно не логично, если только это не был кто-то из членов семьи.

— Но заклинания не были разомкнуты, чтобы впустить кого-то, ‑ выпалила Сэндри.

Все уставились на неё. Сэндри скрестила руки:

— Кто-нибудь из вас может видеть или чувствовать магию? ‑ в ответ они только покачали головами. ‑ Большинство заклинаний этого типа, если они видимы, меняют цвет в зависимости от того, проник кто-то через них, или пытался стереть их, или просто разомкнул их на какое-то время. Использование пароля просто размыкает их — убирает защиту, но не убирает заклинание. А эти, ‑ она махнула рукой на окружавшие их заклинания, ‑ даже не были тронуты. Я могу это определить просто глядя на них. Хотя Рокат не был магом, он должен был иметь ключ к этим заклинаниям. Он должен был иметь способ проверять по нему состояние заклинаний. Обычно ключи делают в виде украшений…

— Вот, ‑ сержант с миндалевидными глазами и золотой кожей, говорившими о том, что его предки были родом с Дальнего Востока, подошёл к столу.

С помощью деревянной палочки, которую он вынул из похожей на колчан ёмкости у себя на поясе, он отделил от липкой кучки самоцветов и драгоценных металлов одно украшение. Это оказался овальный амулет на цепочке.

— Не касайтесь его, миледи, ‑ предупредил он. ‑ До тех пор, пока наши маги не осмотрят его. Мы знали, что у него были здесь заклинания, конечно, хотя мы и не можем их видеть. У таких, как он, всегда есть заклинания.

Она кивнула и наклонилась поближе. На амулете была мозаика из нескольких мелких квадратов, каждый был сделан из чёрного, белого или огненного опалов. Они были накрыты тонким слоем прозрачного хрусталя. Тонкая как волос магическая нить отходила от каждого из квадратов.

— Он ему стоил целого состояния, ‑ пробормотала Сэндри. ‑ Да, это его ключ. Каждый квадрат, наверное, связан с разными наборами заклинаний, так что он мог знать где именно кто-то пытался проникнуть внутрь. Но вы посмотрите на него, ‑ она бросила взгляд на Стражей и их капитана, которые непонимающе глазели на неё.

На губах герцога проступила крохотная ироничная улыбка. Он слегка кивнул ей.

— Как я уже говорила, заклинания не были тронуты. Весь амулет — тёмный, ‑ сказала им Сэндри. ‑ В нём ничего не светится, а ведь он сделан для кого-то, у кого вообще нет никакой магии. Никто не пробивался внутрь через эти заклинания.

— Значит, заклинания убийцы были лучше, вот и всё, ‑ отрезал Капитан Кейс. ‑ У кого-то всегда найдётся магия получше. Или кто-то из охранников или родственников дал верные пароли, позволив кому-то войти.

— Но у нас же не было проблем с тем, чтобы войти без паролей, ‑ указала ему низкорослая женщина.

— У вас не было проблем, потому что Джамар Рокат мёртв, ‑ ответила Сэндри. ‑ Основная сила заклинаний была завязана на него.

Герцог потёр подбородок.

— Наверняка после всех трат, которые он сделал для наложения этих заклинаний, он доверил пароли только нескольким людям. Он был осторожным человеком, у которого было много врагов. Пароль к своей комнате он бы оставил только себе.

— Ваще-то могли по крыше зайти, ‑ сказал третий следователь — бритый, коренастый мужчина.

— Да у него и крыша, небось, в заклинаниях, ‑ бросил сержант. ‑ Он никогда не оставлял лазеек, только не он.

Сэндри посмотрела в потолок, хотя на самом деле она изучала магическое полотно над ним. На этажах выше были какие-то склады, имевшие собственную защиту. Крыша представляла из себя плотную массу нетронутых заклинаний. Она покачала головой:

— Ты прав. Крыша совершенно покрыта заклинаниями, и ни одно из них не носит следов вмешательства.

Капитан Кейс скрестил руки:

— Прошу прощения, ваша светлость, но вы хорошо разбираетесь в ткачестве и шитье. У нас есть маги, которые специализируются на подобных вещах — на магии, которую используют преступники, и на магии, используемой против них. Они всё объяснят. Я всё ещё думаю, что охранники заговорят, как только мы на них нажмём.

Сэндри с искренним удивлением уставилась на него. Чем же, по его мнению, была магия, как не своего рода нитью? Он говорил так, как будто она провела последние четыре года за прялкой или ткацким станком, а не вбивая себе в голову уроки по искусству, наукам и теориям о том, как и почему магам удаётся управлять магией.

— Капитан, ‑ спокойной произнёс герцог, ‑ если ваши маги уже на подходе, то нам не следует путаться у них под ногами, ‑ он встал. ‑ Вы будете держать меня в курсе развития ситуации?

Капитан изучал голову Джамара. Он бросил на герцога взгляд, удивлённый неожиданным вмешательством, и спешно поклонился.

— Конечно, ваша светлость.

Сэндри медлила. Ей хотелось увидеть Магов Провоста — которых Паско называл «магами-ястребами». Они наверняка были академическими магами, которых обучают в таких местах, как университет в Лайтсбридже, и их методы будут отличаться от тех, которые применяют маги-ремесленники, такие как Сэндри и её друзья. Хотя её и обучили академическим методам, и она узнала о разных специализациях в академической магии, ей ни разу не доводилось видеть Мага Провоста за работой.

Герцог протянул Сэндри свою руку. Ей нужно было выбрать, осознала она — она могла остаться, или она могла сопроводить деда обратно в Цитадель Герцога. Дед был для неё важнее, поэтому она взяла протянутую руку. Возможно, ей удастся уговорить его познакомить её с кем-нибудь из Магов Провоста, прежде чем она вернётся обратно в Спиральный Круг.

Сэндри с герцогом прошли к выходу из здания в молчании. Двое стражников, стоявших у двери, отвели их к лошадям и их собственным солдатам. Сэндри напряжённо следила за расступавшейся перед ними массой человеческих тел, но в тянувшихся к герцогу пальцах и руках не было оружия, лишь почтение и шёпот «Да благословят вас боги, ваша светлость».

Их приближение было настолько тихим, что они застали врасплох одного из Стражей Герцога, рассказывавшего нескольким Стражам Провоста:

— …потребовался час, чтобы вырезать их из коконов. Они вросли в стены и пол…

Кто-то демонстративно кашлянул, и стражники встали по стойке «смирно». Пока привели их скакунов, Стражи Провоста просочились обратно в Дом Рокат через боковую дверь.

— Кое-кому нечем заняться, кроме как сплетничать, ‑ сказал Квабен, не обращаясь ни к кому конкретно.

Сэндри покосилась на деда и увидела, как в уголках его рта наметилась улыбка. Ей и самой повеселело. «Возможно, что я тогда поступила нехорошо», ‑ подумала она, взбираясь в седло. «Однако я по крайней мере показала им, с кем они имеют дело. Больше никто не встанет между мной и Дедушкой».

Когда все были в седле, герцог задержался, чтобы переговорить с сержантом их эскорта. Внезапно на Сэндри обрушилось осознание всего того, что она увидела внутри здания. Её нос снова ощутил медную вонь крови; у неё перед глазами вновь встал образ недавно встреченного ею человека — с отрубленной головой. Дрожащими руками Сэндри вцепилась в луку седла. Впервые в жизни она от души пожалела, что, в отличие от некоторых дворян, не носила с собой нюхательную соль или хотя бы ароматический шарик, и не могла прочистить нос и избавиться от дрожи.

Перед её лицом оказалась коричневая рука, державшая открытую бутылку с водой. Это Оама подвела своего скакуна поближе к Сэндри.

— Пейте, всё в порядке, ‑ тихо сказала она девочке. ‑ Это просто вода с примесью лимона, чтобы прочистить рот.

Сэндри отпила, и с дрожащей улыбкой вернула бутылку обратно.

— Там всё так плохо? ‑ тихо спросила Оама.

Сэндри кивнула.

— Что посеешь, то и пожнёшь, ‑ пробормотал герцог. Он закончил говорить с сержантом. ‑ Это может прозвучать чересчур холодно, ‑ сказал он Оаме и Сэндри, ‑ но Джамар Рокат отправил порядочное число людей в мир иной гораздо раньше положенного им времени и должен был знать, что кто-то попробует устроить ему то же самое, ‑ герцог похлопал Сэндри по руке. ‑ Готова ехать?

Сэндри кивнула.

Как только они въехали во внутренний двор Цитадели Герцога, сенешаль, Барон Э́рдоган фэр Бэй, поспешно вышел из резиденции герцога и сошёл вниз по ступеням. Он был поджарым как гончая, со светло-коричневой кожей, карими глазами и похожим на скалу лбом. Выше бровей он был совершенно лыс; редкая поросль, оставшаяся у него на висках, была очень коротко подстрижена. Он был суетлив, точен и высокомерен, но ещё он был предан Ведрису, и, по мнению Сэндри, это перечёркивало любые его недостатки.

— Ваша светлость, я уже начал было беспокоиться, не случилось ли какое несчастье, ‑ с поклоном сказал барон.

Он держался рядом с Ведрисом, пока тот спешивался, но, как и Сэндри, не навязывал свою помощь.

— Если бы случилось какое-то несчастье, мы бы известили тебя, Эрдо, ‑ ответил герцог. ‑ Конечно, неприятность всё-таки произошла. Этим утром был убит Джамар Рокат.

— Скатертью дорога, ‑ резко отозвался барон. Он начал подниматься по ступеням вслед за Ведрисом.

— Мне нужно вернуться в рыбацкий посёлок после обеда, ‑ сказала Оаме и Квабену Сэндри. ‑ Встретимся здесь в три?

Они поклонились в сёдлах и забрали поводья её кобылы. Сэндри побежала догонять герцога и Барона Эрдогана. Барон как раз говорил:

— …и ваши планы на остаток утра?

Герцог вздохнул.

— Я думаю, я полежу до обеда.

Две недели тому назад, когда ему позволили покидать свои покои и спускаться вниз, для него разместили диван в одной из выходивших в фойе гостиных. Тот факт, что он сразу прошёл в ту гостиную на первом этаже и закрыл за собой дверь, красноречиво свидетельствовал о степени усталости герцога.

Эрдоган повернулся к Сэндри, подбоченясь.

— Он что, вот так случайно проезжал мимо места преступления? ‑ едко спросил он.

— Я ничего не могла поделать, ‑ сообщила ему Сэндри. ‑ Ты же его знаешь.

Эрдоган вздохнул и потёр лысину.

— Пришла почта, ‑ сказал он. Сэндри уже успела выяснить, что извиняться за резкости было не в его натуре. ‑ Честно говоря, я уже не знаю, что отвечать Лорду Фрэнстену.

Сэндри не нравился амбициозный старший сын герцога. Она уже встречалась с ним, и со дня сердечного приступа герцога тон писем Фрэнстена становился всё более самонадеянным — как будто он уже унаследовал титул.

— Скажи ему и этой его алчной жене, что Дедушка вычеркнул их из своего завещания.

Дверь гостиной открылась.

— Не думайте, что такая мысль не приходила мне в голову, ‑ тихо сказал герцог. Дверь снова закрылась.

— Чудесно, ‑ пробормотал Эрдоган, направляясь по коридору в большой кабинет, где он вёл дела в Цитадели Герцога.

Сэндри устало последовала за ним. Ей не хватало её старой жизни, которая была у неё до того, как она стала следить за здоровьем не желавшего ничей опеки человека и разбираться с сотнями слуг, один обидчивее другого.

Она мечтательно подумала о коттедже Дисциплине в Спиральном Круге. К этому времени Ларк, наверное, сидела за своим ткацким станком, работая над своим последним творением. Она даже завидовала Паско, который к этому моменту, наверное, гулял по рынку с друзьями, ни о чём не заботясь.

— Паско! ‑ обитый конец дубинки ударил его по виску достаточно сильно, чтобы заставить покачнуться. ‑ Проклятье, мальчишка, будь внимательнее! Умение обращаться с дубинкой может однажды спасти твою глупую башку в тёмной аллее! ‑ разгневанная на своего младшего сына, Зара Акалон отбросила с лица локон тёмных, волнистых волос. Она была высокого роста женщиной под сорок, скорее миловидная, чем красивая, с сильными чёрными бровями, тёмными глазами и широким, решительным ртом. Пропитанная потом хлопковая рубаха липла к её спине. Она нетерпеливо оттянула ткань от своей груди, слегка махнув ею, чтобы остудить кожу. ‑ Я сказала тебе один раз, я сказала тебе сотню раз…

— Грёзы наяву погубят меня, ‑ произнёс он вместе с ней. ‑ Прости, Мама.

— Пас-ко поби-и-ли, Пас-ко поби-и-ли, ‑ злорадно пропела его двоюродная сестра Рэйха́на. Во дворе собрались все пятеро из Дома Акалон, бывших одного с Паско возраста или немного старше. Там его мать Зара учила их обращению с традиционным оружием Стражи Провоста — посохом, дубинкой, утяжелённой цепью, — а также рукопашному бою.

— Я побью тебя, Рэйха, ‑ тихо сказал Паско уголком рта.

Дубинка легко стукнула его подбородок.

— Сначала научись защищаться, прежде чем идти самому раздавать тумаков, ‑ посоветовала его мать. ‑ И у вас, всех остальных, тоже не настолько хорошо получается, чтобы вы могли третировать его.

Она со змеиной стремительностью развернулась и нанесла Рэйхе верхний удар дубинкой. Девочка заблокировала её своей дубинкой, почти так же быстро, как и сама Зара. Сосредоточившись на опускавшейся на неё дубинке, Рэйха не заметила, как Зара вытянула обутую в сапог ногу и сделала подножку. Рэйха упала, не забыв однако держать дубинку так, чтобы блокировать любые удары сверху.

— Неплохо, ‑ одобрительно сказала Зара. ‑ Смотри на оружие ровно столько, сколько необходимо для определения направления удара. Твоё основное внимание должно было быть сосредоточено на моей груди. Движения моего тела предупредили бы тебя о подножке.

— Ага, как же, ‑ пробормотала Рэйха.

Зара злобно осклабилась.

— Может быть и нет, ‑ она обвела взглядом свою маленькую группу. ‑ Суть всего этого в том, чтобы вы вернулись со стражи домой живыми. Чтобы добиться этого, вы должны быть внимательными. Жить текущим моментом. Оставаться открытыми для всего вокруг вас — запаху, звуку, видимому…

Её дубинка мелькнула вверх и вбок. На этот раз Паско был готов — он видел, как напряглись обтянутые бриджами мускулы ног Зары. Он заблокировал её своей дубинкой и схватил её запястье свободной рукой. Вывернув его, он потащил её вниз и поперёк себя. Как только она оказалась на полу лицом вниз, он заломил её руку ей за спину. Полуприсев, он прижал позвоночник своей матери коленом.

— Я могла бы избежать захвата, мальчик, ‑ сказала она слегка приглушённым кирпичным полом двора голосом.

Паско отпустил её.

— Я знаю, Мама. ‑ Когда она начала с трудом подниматься, он протянул ей руку. Зара взяла её, и в следующий миг Паско оказался в воздухе.

Сжавшись в клубок, он развернулся и приземлился на ноги, не долетев до опоясывавшей двор галереи колонн. Встав на цыпочки, он отвесил матери свой слишком низкий «дурашливый» поклон. Выпрямившись, он встал на самые кончики пальцев ног, качнулся вперёд, как если бы потерял равновесие, и кувыркнулся в воздухе, приземлившись на ноги, разнеся руки в стороны.

Зара бросила на него сердитый взгляд.

— Это что, попытка очаровать меня, чтобы избежать тумаков? ‑ поинтересовалась она.

Паско склонил голову.

— Я живу ради тумаков, ‑ смиренно сказал он.

Мать не могла сердиться на него долго.

— Бери дубинку. Все, вставайте в ряд. Будем заниматься комбинациями удар‑и‑блок до обеда.

Паско откинул тёмные волосы с лица, и взял протянутую Рэйхой дубинку.

— Мама, а ты когда-нибудь слышала про магические танцы? Ну, про магов, которые танцуют, и их танцы — заклинания?

— Курам на смех, ‑ прямо заявила Зара. ‑ Вставай в ряд, сейчас же.

Паско сделал, как было велено. Когда мать начала выкрикивать движения комбинаций, он сконцентрировался на них, по крайней мере до тех пор, пока не зазвонил обеденный колокол.

Пока молодые люди мылись перед едой, Хэйдэ́йси, двоюродная сестра Паско, ткнула его локтем.

— Когда же ты наконец вырастешь? ‑ потребовала она. ‑ Танцевать магию, Паско, ты спятил? Что дальше? Танцевать богатство в наши карманы?

— Да ладно, Хэ́йдэй. Он что угодно скажет, лишь бы семья позволила ему скакать на цыпочках с полуголыми танцоршами, ‑ съязвил один из его двоюродных братьев, Ва́ни. ‑ Это же лучше, чем работать ради пропитания.

— Чем раньше ты взглянешь правде в лицо, тем счастливее будешь, ‑ сообщила Рэйха Паско с высоты мудрости своих шестнадцати лет. ‑ Ты — Акалон и Кейс. Твоя жизнь — работа ястребом.

— Есть много Акалонов и Кейсов, которые не работают ястребами! ‑ возразил Паско.

Все уставились на него, как бы говоря «не трать впустую наше время».

— Если хочешь иметь хоть какой-нибудь вес в семье, станешь ястребом, ‑ сказала ему Хэйдэй, вытирая руки.

— Она права, ‑ сказала Рэйха. ‑ Кроме того, ты — единственный сын Макарина и Зары. Ты должен быть ястребом, ‑ она зашла внутрь вслед за Хэйдэй.

— Скакун, ‑ подколол Вани. Он резко хлестнул Паско полотенцем, задев его щёку.

Паско взвизгнул. Прижав руку к оставленной полотенцем ссадине, он злобно глянул на Вани, который неторопливо заходил в дом. Однажды, сказал Паско сам себе, он заставит Вани заплатить за все его хлестания полотенцем.

Герцог вышел из гостиной посвежевшим и присоединился к Сэндри и Барону Эрдогану за ленчем. Затем они посвятили себя делам Цитадели Герцога и его владений. За прошедшие со дня сердечного приступа герцога недели, когда он отдыхал в течение всего послеполуденного периода, Эрдоган и Сэндри привыкли встречаться в находившемся неподалёку кабинете, чтобы разбираться с накопившейся работой. В тихие послеполуденные часы Сэндри с благословения Эрдогана брала на себя придворные финансовые отчёты. Ей это позволяло заниматься чем-то полезным, а ему оставляло меньше работы.

Когда герцог поправился настолько, что Целитель Комфри согласился с тем, что немного работы его не утомит, он начал присоединяться к Сэндри и Эрдогану сначала на час, потом на два, потом на три. Когда его объявили достаточно здоровым, чтобы покинуть второй этаж и спускаться вниз, рабочий кабинет перенесли туда. Барон трудился над стопками документов, герцог читал отчёты, а Сэндри управляла делами большого замка. Герцог и Эрдоган часто обсуждали касавшиеся Эмелана дела и принимали различных чиновников. Они часто спрашивали мнения Сэндри, объясняя это тем, что хотели узнать точку зрения мага или ещё одной дворянки, но Сэндри думалось, что герцог хотел увидеть, как работает её голова. Она представить себе не могла, с чего бы ему потребовалось знать её идеи по поводу надлежащего наказания за воровство, но она его не только любила, но и уважала, и отвечала настолько серьёзно, насколько могла.

Послеполуденные часы в день убийства Джамара Роката пролетели незаметно. Настало время Сэндри встретиться с Паско в рыбацком посёлке. Когда она вышла из герцогской резиденции, Оама и Квабен уже ждали её вместе с её кобылой, Рассет. Поездка через город после полудня была медленнее, чем на заре. Приходилось объезжать лошадей и повозки, бездомных животных и всевозможных людей. На каждом углу похоже обсуждали кровавую смерть купца.

Сэндри хотела успеть до возвращения рыбаков, но, к её удивлению, большая часть лодок уже разгружалась у причала. Каждый экипаж привёл домой полное рыбы судно. Весь посёлок вышел помогать грузить корзины с рыбой на телеги для отправки их в город на продажу.

Паско Акалон стоял на берегу с отвисшей челюстью.

Сэндри остановила лошадь рядом с ним.

— Теперь ты веришь, что у тебя есть магия? ‑ спросила она.

Он удивлённо уставился на неё — он не слышал, как она подъехала — и спешно поклонился.

— Леди, моя мать никогда не слышала о танцемагах. Она раньше была капитаном Стражи Провоста. Если она никогда не слышала о чём-то, то как это что-то может существовать? Это… это просто-напросто удача, вот и всё. Рано или поздно это должно было случиться. То, что распугало всю рыбу…

К ним подошёл облачённый в рыбацкую одежду крепкий мужчина с широкой улыбкой на тёмном лице. Он взял ладони Паско в свои руки, и сомкнул их на кожаном кошельке.

— Ну, парень, ты всё сделал как надо, ‑ он посмотрел на лодки, качая головой. ‑ Этот улов, как только прокоптим его, будет кормить нас в течение всей Ночи Смерти. И Бабка говорит, что заклинание продержится до следующей полной луны — хватит, чтобы мы возместили свои потери в этом году, ‑ он хлопнул Паско по плечу, коротко поклонился Сэндри и пошёл обратно к своим работникам.

Мальчик вытряхнул содержимое мешочка на ладонь и ахнул:

— Пять серебряных полумесяцев! ‑ воскликнул он. ‑ Мастер Нэтмендер, вы же говорили только про один полумесяц!

— Плохая примета — недоплачивать магу, ‑ бросил через плечо рыбак. ‑ Только не жадничай в следующем году! Эй, Оса, осторожнее с этой корзиной!

— Магу? ‑ прошептал Паско. ‑ В следующем году?

— Ну? ‑ спросила продолжавшего глазеть на лодки мальчика Сэндри, слегка толкнув его сапогом. ‑ Я всегда узнаю магию, когда вижу её. И эти люди — тоже. Тебя нужно надлежащим образом обучить, пока твоя сила не начала нежелательным образом вырываться из-под твоего контроля. А она начнёт. Сила — она такая.

— Сила или нет, не имеет значения, леди, ‑ мрачно сказал Паско. ‑ Прошу прощения, но вы не знаете мою семью. Если бы я был магом-ястребом, они бы не нарадовались — но если даже есть такая штука, как танцемагия, это всё-таки танец, понимаете? Скорее луна упадёт с неба, чем моя семья позволит мне зарабатывать на жизнь танцами.

— Объясни им, ‑ твёрдо сказала Сэндри, пытаясь скрыть растущее нетерпение. Она решила, что день был для него богат впечатлениями, но ведь не мог же он не увидеть то, что было прямо у него под носом. Он вёл себя так, будто игнорирование силы заставит её исчезнуть. ‑ Они ведь должны были уже заметить в тебе что-то странное?

— Не считая того, что у меня здравого смысла меньше, чем у бабочки? ‑ осведомился Паско, встретившись с ней взглядом. Его губы скривились в горькой усмешке: ‑ Это-то они заметили, да. Но никто ничего не говорил мне про магию. Я никогда не видел образы в огне, не заставлял предметы плясать в воздухе, когда был маленьким, как все остальные маги…

— Я тоже ничего такого не делала, ‑ прямо заявила ему Сэндри. ‑ И мои друзья — тоже. ‑ Паско вздрогнул, и она вздохнула. Откуда у людей возникла эта глупая мысль о том, что Браяра, Даджу и Трис следует бояться? ‑ Не вся магия проявляется именно таким образом, ‑ продолжила она.

Он перевёл взгляд широко раскрытых в панике чёрных глаз с неё обратно на лодки, затем покачал головой и закрыл уши ладонями. Не отнимая ладоней, он поклонился и пошёл прочь, в сторону восточных ворот Саммерси.

— Вернуть его, миледи? ‑ спросила Оама. ‑ Вбить в его башку немного здравого смысла?

— Нет, не надо, ‑ ответила Сэндри. ‑ Он просто напуган, вот и всё. Кроме того, я смогу найти его, когда понадобится. ‑ Обдумав это, она решила, что это вне её компетенции. Она понятия не имела, что делать дальше, но знала того, у кого такое понятие есть.

— Мне нужно съездить в Спиральный Круг, ‑ сказала она своим охранникам.