Магия ветра

Глава 7

Деймон, прихрамывая, завернул за угол веранды и, поставив чашку на маленький столик возле кресла-качалки, услышал доносившийся с пляжа смех. Бедро беспокоило его сильнее обычного, а Сары, которая могла бы улучшить его состояние, здесь не было. В последние несколько дней она только и делала, что привозила в его дом различное оборудование, устанавливая систему безопасности, которая могла посоперничать с Форт-Ноксом[3].

Сопровождавший его Джонас вместо того, чтобы занять указанный Деймоном стул, отошел в угол веранды, наблюдая, как далеко внизу сестры босиком бегают по песчаному пляжу.

– Они что-то затевают.

Деймон опустился в свое кресло, откуда ему открывался великолепный вид на маленький уединенный пляж. Вне зависимости от времени суток сестры Дрейк часто бывали там. Ветер приносил звук их смеха, умиротворяющий, как само море.

Ему недоставало Сары. Глупо было скучать по кому-то, кого он видел каждый день. Деймон всегда был одиночкой, и ему была непонятна жажда видеть ее живую сияющую улыбку. Особенно ему нравилось, как глаза Сары загорались всякий раз, когда она его видела. Он унесет воспоминание об этом выражении ее лица с собой в могилу.

– Я начинаю думать, что в семье Дрейк и впрямь есть что-то колдовское. Я никогда не нуждался в чьем бы то ни было обществе, однако не могу представить, что никогда снова не увижу Сару Дрейк. Я думал, что моя жизнь – это моя работа. Мой мозг работает со скоростью сто миль в час, постоянно перебирая идеи, но Сара заставляет меня немного сбавить обороты. Не спрашивай меня как.

Деймон мог легко ее различить по свободно развевающимся на ветру длинным темным волосам. Она часто собирала их в конский хвост, совершенно не заботясь о своей внешности, в то время как для него ее естественная красота была столь очевидна.

– Она не понимает, что прекрасна. Разве это не удивительно?

Джонас пожал плечами.

– Не думаю, что кто-то из них так уж много думает о своей внешности. Иное дело – Куколка. Они балуют ее и обращаются с ней, как с маленькой принцессой. – Он, нахмурившись, провел рукой по волосам. Его взгляд остановился на высокой стройной блондинке, платиновые волосы которой волнами струились по спине. – Я не должен это говорить. Иногда я думаю, что они стараются доставить ей удовольствие, а иной раз – что используют ее в своих интересах. Не спрашивай меня каким образом. Это просто ощущение.

– Они тебе нравятся.

Деймон сделал глоток горячего чая. Он, как правило, не пил чай, но Ханна через Сару прислала ему особую смесь, и Деймон обнаружил, что она заставляет его чувствовать себя лучше. Особенно в те моменты, когда, казалось, груз вины и воспоминаний тяжелее давил на плечи.

– Я люблю их, – поправил его Джонас. – Они семья. Моя семья. Я это очень серьезно воспринимаю, даже если девушки так не думают. Они постоянно попадают в неприятности, и я имею в виду не какие-то мелочи, а нечто действительно опасное.

– Как и я. – Деймон поставил чашку на блюдце и вздохнул. – Сара не отступит. Она взялась за мою охрану, и, что бы я ни сказал, это ее не остановит. Сотни раз думал уехать, чтобы она была в безопасности, однако…

Он умолк, жалея, что не столь великодушен. На него никто никогда не смотрел так, как Сара, и он никак не мог заставить себя от этого отказаться.

– Она просто последует за тобой, Деймон, – сказал Джонас. – Дрейки настырные. Как только они всецело займутся проблемой, она получает решение, потому что они не знают слова «отступление». Сара не оставит тебя, поэтому не бросай ее.

Деймон не дрогнул, заметив жесткий взгляд Джонаса.

– Не беспокойся, Харрингтон, я услышал твое предупреждение. Очень сомневаюсь, что могу причинить Саре боль, разве что своим прошлым, а вот она может вырвать мое сердце и преподнести его мне на серебряном блюде.

– Все так плохо?

– Да, черт возьми. Я никогда не думал, что это со мной случится, да еще за такое короткое время. Не могу перестать думать о ней.

У него пересохло в горле, а сердце заколотилось даже при простом разговоре о Саре. Он не мог представить, почему женщина, настолько полная жизни, смеха и любви, выбрала кого-то столь меланхоличного и мрачного. Он практически не обладал навыками общения и имел склонность грубо подавлять людей своим интеллектом, редко участвовал в вежливой светской болтовне и знал, что в действительности частенько был невежлив. Прежде это не имело особого значения, но для Сары это было важно.

– Если это поможет, я никогда прежде не видел, чтобы Сара по-настоящему интересовалась мужчиной. Она встречалась с кем-то, но прятала его от семьи и Си-Хевена. Все девушки, вероятно, ходили на свидания, но не здесь.

Джонас нахмурился и повернулся на звуки, доносимые ветром. Его взгляд нашел самую высокую из сестер Дрейк.

– А что насчет запертых ворот, о которых все говорят? – спросил Деймон.

– Печально известные ворота, – усмехнулся Джонас. – Девушки постоянно держат их на висячем замке, словно это должно их спасти.

– Спасти от чего?

Джонас пожал плечами.

– Думаю, от любви. Я иногда слышу их разговоры, но они мне немного рассказывают, и, честно говоря, я не хочу знать. Их дом содержит силу многих поколений. Настоящее могущество. Я ненавижу говорить об этой чепухе, потому что у меня от этого мороз по коже. Мне нравится иметь дело с фактами, а не с магией, но в этом доме можно почувствовать силу. Несколько лет назад они решили запереть ворота на замок, и с тех пор все так и оставалось.

– Спустя неделю после возвращения Сары они не были заперты. Когда я поднялся по тропинке, ведущей к дому, они были распахнуты настежь, словно дом приветствовал меня. Надписи на нижней части ворот, одна на итальянском, а другая на латыни, повторяли друг друга.

– Ты можешь читать по-итальянски и по-латыни? – ухмыльнулся Джонас. – Неудивительно, что Сару к тебе влечет. Что там сказано? Мне всегда было интересно, но не хотелось у них спрашивать.

– «Семь становятся одним, когда объединяются». Символы также имеют свои значения, некоторые из них – защитные. Они исповедуют древнюю религию?

– Черт их знает, что они исповедуют. Они колдуньи и обладают весьма реальными силами. Либби – целительница, и я видел, как она творит чудеса. Абигайль иногда может действовать разрушительно. Когда она произносит слово «правда», все вокруг нее начинают рассказывать свои секреты. Ханна меня просто пугает. Эль очень тихая и мало говорит о своих способностях, но если разозлится, то, вероятно, сможет сравнять Си-Хевен с землей. Хотя использование своих способностей истощает их. Я видел сестер в таком состоянии, что они не могли ходить и даже разговаривать. Они тотчас падают, и им требуется время для восстановления.

Деймон поднял глаза, услышав в голосе шерифа беспокойство.

– Что ты не договариваешь? Почему у тебя такое выражение лица?

Джонас кивнул в направлении пляжа.

– Они что-то знают. Сара ясновидящая. По крайней мере, я так думаю. Каждое утро я вижу, как она едет к твоему дому.

– Она работает над системой безопасности.

– Я заметил. Это просто произведение искусства. Но она не приходила этим утром и не была здесь сегодня днем. А сейчас вечер, и они на пляже.

– Поверь мне, я знаю, что Сара сегодня не приходила. Я едва сдерживаюсь, чтобы не позвонить ей или не спустится на пляж, чтобы понять, что она задумала.

– Мне кажется, ты должен это сделать.

– Спуститься на пляж? Я видел эту тропу, Джонас. Не думаю, что мое бедро выдержит.

– Буду счастлив тебе помочь.

– Почему у меня такое чувство, что ты пытаешь вовлечь меня в большие неприятности с этими женщинами?

Джонас еще раз ослепительно улыбнулся.

– Лучше ты, чем я. Скоро закат, и они к этому готовятся. Луна поднимается навстречу садящемуся солнцу. Мы можем дойти до маленьких дюн, сесть там и понаблюдать за ними вблизи. Если ты хочешь быть частью семьи Сары, тебе придется просто принять тот факт, что они могут делать необычные вещи.

– Например, ходить по воде?

– Я бы этого не исключал.

– Ты истинно верующий. Не уверен, смогу ли я поверить во что-либо без соответствующего научного подкрепления.

Ухмылка Джонаса стала шире.

– Тебе предстоит еще не раз удивиться, Уайлдер. Идем, узнаешь, чем занимается семья Дрейк.

Деймон хотел увидеть Сару. И ему было любопытно узнать о магии, которой они якобы владели. Он не верил в вуду и другие религии, которые обращались к чему-то, что он не мог увидеть или почувствовать. Черт, он даже не знал, верил ли он еще в Бога. В душй он подозревал, что начинает верить в то, что в Дрейках действительно было что-то необычное. А если это было правдой, то куда это приведет его, человека науки, твердо опиравшегося на факты?

Тяжело навалившись на трость, Деймон поднялся.

– Мда, вероятно, только мне так повезло – влюбиться в женщину, которая может колдовать. Я даже на шоу иллюзионистов не хожу. Не могу ими наслаждаться, пока я не выясню, как они делают то, что они делают, а потом все это становится неинтересным.

– Приготовься получить необычный опыт и не пытайся искать научное объяснение тому, что делают эти женщины. Я бы даже не утруждал себя попытками, Деймон. Ты просто сведешь себя с ума. Давай проедем сколько возможно на машине и побережем твою ногу.

– Ты сегодня не работаешь?

Джонас покачал головой.

– Сестры здесь, поэтому я рассчитываю напроситься к ним на домашнюю еду. Мне нравится проводить с ними время, когда они приезжают. Они восстанавливают мои силы. Иногда моя работа бывает беспокойной. Слишком много несчастных случаев на шоссе. В Си-Хевене преступности почти нет, но отдаленные участки немного подводят. Несмотря на все их глупости, общение с Дрейками меня умиротворяет.

Деймон вышел вслед за ним к машине, заметив, что пока они шли, Джонас тревожно исследовал окружающую местность на предмет вероятной опасности. Деймон тряхнул головой. Он ненавидел это чувство беспомощности из-за поврежденного бедра и израненной души. Деймон не мог освободиться от кошмаров и был не в силах защитить окружающих от опасности, грозящей им только потому, что они были рядом с ним.

Джонас завел машину и выехал на шоссе.

– За имением Дрейков есть небольшая грунтовая дорога. Оттуда мы можем добраться до самого начала тропинки, ведущей вниз к пляжу. Для удобного спуска были вырыты ступени и почти везде поставлены перила. Думаю, ты будешь в безопасности. В любом случае, лучше бы так и было, иначе Сара с меня шкуру спустит.

– Она, вероятно, и так это сделает, – сказал Деймон.

Улыбка Джонаса это только подтвердила.

– Ты хорошо знаешь эту женщину, хотя ваше знакомство было непродолжительным. Она также может приструнить остальных. Если ты серьезно настроен в отношении нее…

Он косо взглянул на Деймона, ища подтверждения.

– Очень серьезно.

– Сара не терпит чепухи. Ей нравятся прямые ответы. Не пойми меня неправильно, она очень терпима к людям, но она преданна и честна и ожидает от людей, которых впускает в свою жизнь, того же.

– Спасибо. Харрингтон, – угрюмо сказал Деймон.

– За что?

– За то, что думаешь, что у меня есть шанс в отношениях с ней. Я никогда не предполагал, что влюблюсь. Определенно, не так быстро. Не могу понять, то ли она просто жалеет меня, потому что моя жизнь пошла под откос, то ли искренне заинтересована.

– Она поцеловала тебя, Уайлдер. Сара не раздает поцелуи каждому встречному и поперечному и определенно не перед своей семьей.

Дэймон ощутил в душй краткий прилив счастья, который, казалось, облегчил груз, так сильно давивший на его плечи и грудь. Иногда по утрам, когда он просыпался, то чувствовал, словно кто-то уселся на него. В такие дни он с трудом мог встать с кровати, и только улыбка Сары приносила ему подобие покоя.

Этим утром он проснулся весь в испарине, а мрачный призрак смерти присутствовал во всех его снах. Душ не помог снять этот груз, и остальная часть дня тянулась невыносимо долго. Когда шериф зашел, чтобы навестить его, он был рад видеть Джонаса. Деймон отчасти был напуган тем, что ему становилось слишком привычным присутствие Сары и что он уже полагался на радость и свет, которые всегда ее окружали. Он размышлял о том, что она не приехала его навестить и даже не позвонила. Это чертовски его напугало. Во время недолгой поездки по дороге, ведущей к спуску на частный пляж Дрейков, он старался не смотреть на Джонаса.

Шериф припарковался как раз у начала тропинки, ведущей вниз к пляжу. Он вышел из машины и обошел ее, чтобы помочь Деймону выйти. Ветер нежно ласкал его лицо, словно дотрагиваясь кончиками пальцев в поисках внимания. Снизу доносились звуки прибоя и женских голосов. Он не мог сказать, пели ли они. Голоса звучали ритмично, но по какой-то причине он почувствовал, как по всему телу прошел холодок.

Когда Деймон вышел из машины, над ним прошла мрачная тень. Джонас взглянул вверх, но на небе не было ни облачка, только садилось солнце и поднималась луна, встречаясь над бурными волнами моря. Он оглянулся на Деймона, и его дыхание пресеклось. На вертикальной насыпи за ними была черная тень. Темный призрак, казалось, нависал над Деймоном, фактически усевшись ему на плечи. Деймон согнулся под его весом, тяжело опираясь на трость.

По спине Джонаса пробежала холодная дрожь. Мрачный призрак обрел облик: усмехающийся череп с натянувшейся кожей и костлявые руки, протянутые к Деймону. Джонас инстинктивно встал перед другим мужчиной. Он услышал, что песнопение стало громче, а голоса, доносимые легким ветерком, – более отчетливыми. Небо стало кроваво-красным, рокот моря – громче, а ветер пронзительно засвистел, когда его порывы стали рвать и сдувать черную тень, стараясь согнать ее с плеч Деймона.

Джонас тоже ощутил эту тяжесть и увидел, как призрак на скале вытянулся в попытке окутать его тело так же, как Деймона.

– Я не могу пошевелиться, – сказал Деймон. – И всю дорогу ощущаю всем телом леденящий холод. – Он сгорбился под ужасным грузом и рассеянно потер рукой грудь, прямо над сердцем. – Что со мной не так?

– Я не знаю, – мрачно сказал Джонас.

Однако он опасался, что понял в чем дело. Сестры Дрейк сражались за жизнь Деймона и потому, что он осмелился встать между Деймоном и этим призраком, они также сражались и за его жизнь. Он чувствовал себя беспомощным, стоя здесь на ветру, дувшем ему в лицо, и боясь пошевелится из опасения, что тень заберет Деймона. Казалось, существо склонилось к Деймону, жадно протягивая руки, словно пытаясь вырвать жизнь из его тела.

Голоса стали громче – женственные, сильные, дружные. Голоса не только четверых женщин на пляже, но и трех других сестер, доносившиеся из дальних мест, присоединились к хору, чтобы семеро объединились и стали одним целым. Джонас чувствовал силу, вливавшуюся в него от них. Вокруг заискрились маленькие блестящие огоньки. Вспыхнувший небольшой фейерверк образовал стену между мужчинами и призраком.

Тень резко отодвинулась, стараясь избежать огненного жара. Джонас почувствовал, что груз на его плечах уменьшился. Деймон немного распрямился. Мрачные линии, так сильно избороздившие его лицо, исчезли.

Джонас резко втянул воздух, почувствовав, как его задела чья-то рука. Он посмотрел вниз, ожидая увидеть рядом с собой того, кто сильно сжимал его пальцы. Ощущение не проходило. Прикосновение было нежным, но решительным, словно кто-то проверял его самочувствие. Однако рядом никого не оказалось. Джонас стоял один, ощущая порывы ветра, ерошившего волосы, и чувствуя, что его кто-то крепко обнимает, как будто к нему прижалось женское тело. Все мужское в нем запротестовало. Одна из сестер Дрейк – похоже, Ханна – загородила его собой, и он категорически не мог согласиться с таким положением вещей.

Он разглядел среди сверкающих вспышек очертания нескольких женщин с длинными распущенными волосами и руками, воздетыми к небу, нереальные фигуры, колеблющиеся в воздухе, как если бы они были привидениями, а не существами из плоти и крови. Позади него Деймон тихо выругался. Слова были неразборчивы, но у Джонаса было то же самое сильное чувство реальной угрозы. Деймон не больше Джонаса, желал прятаться за женскими спинами.

Джонас попытался пошевелится, шагнуть вперед, пройти сквозь стену сверкающих огней и призрачных фигур, чтобы добраться до затаившегося мрачного фантома, который медленно отступал прочь, оттесняемый женщинами с крутого обрыва в океан. Тихое песнопение было теперь отчетливо слышно, сильные голоса смешивались с ветром и грохотом морских волн, отдаваясь в ушах Джонаса странной музыкой.

Он повернул голову, чтобы проследить движение тени, когда она, очень медленно отступая, взлетела в воздух над морем. Из воды появился кит, а три дельфина кувыркались в воздухе, разбрызгивая дугой капельки воды над грохочущими волнами и вырисовываясь на фоне кроваво-красного неба. Призрак широко разинул рот и оглянулся на пляж, где танцевали четыре женщины. Их руки были воздеты к небесам, а босые ноги следовали сложному узору на песке.

Вой ветра поднялся до пронзительного крика, и он порывисто подул в направлении призрака, быстро относя его так далеко, что он стал просто точкой на горизонте. Джонас, щурясь, наблюдал за ним. Когда он огляделся, сверкающие вспышки погасли, а ветер совсем утих. Он посмотрел на пляж внизу и увидел Сару, Кейт, Абигайль и Ханну, неподвижно лежащих на песке.

– Садись в машину, Деймон. – Джонас рывком открыл дверь – Скорее.

Деймон сделал, как было приказано, все еще раздираемый отголосками непонятного ужаса.

– Что, черт возьми, происходит? Я не видел ничего, кроме вспышки, но я был…

– Напуган, – закончил за него Джонас. – Черт возьми, не знаю, что произошло здесь сегодня вечером, и не уверен, что хочу это знать. Просто садись в машину. Мне нужно отвезти тебя домой.

– Где Сара?

– Она с сестрами на пляже. Я спущусь к ним, но то, что я должен им сказать, лучше говорить наедине. – Шериф сердито захлопнул дверцу и поехал быстрее, чем намеревался, чтобы вернуть Деймона в его защищенный дом. – Оставайся внутри, и сигнализация Сары всегда тебя предупредит об угрозе. Я позвоню, чтобы убедиться, что все в порядке. Мой помощник Джексон Дево сегодня ночью несколько раз будет проезжать мимо.

Джонас использовал бы сирену по пути к пляжу, если бы это помогло ему добраться быстрее. Он сильно злился и был уверен, что должен оставаться вдали от Дрейков до тех пор, пока его гнев не остынет и страх не покинет тело, но он просто не мог оставить их, обессиленных, там лежать.

Он шагал по влажному песку, и с каждым шагом ярость его росла.

– Какого черта вы тут устроили? – Вид их бледных, изнуренных от усталости лиц только усилил его гнев. – Вы играли с чем-то, с чем вам, определенно, играть не следовало.

Сара с трудом подняла руку и сделала ему знак удалиться. Ханна не поднимала глаз, а Кейт и Эбби с укоризной уставились на него, их глаза на бледных лицах казались огромными. Он опустился на колени между женщинами и стал растирать им руки, стараясь вернуть в их тела тепло.

– Что это было, Сара? – спросил он.

– Ты в самом деле хочешь знать?

Она произнесла это настолько устало, что он почти передумал спрашивать. В кои-то веки Ханна ему не грубила, и все Дрейки выглядели испуганными.

– Черт возьми, да, я хочу знать.

– Смерть. Ты видел смерть, Джонас. Вот как и почему ты связан с нами. – Сара взглянула на сестер, а потом снова на него. – У тебя есть дар так же, как и у нас. Ты отрицаешь свой дар, а мы его используем. Смерть показала тебе свое лицо, и она вернется. Мы ослабили ее, но она скоро возвратится. Она слишком крепко прицепилась к Деймону.

Последнюю фразу она произнесла с легким всхлипом.

Сестры сразу потянулись к ней в очевидной попытке поддержать своими прикосновениями. Джонас придвинулся ближе к Ханне и слегка ее приподнял, чтобы она могла положить голову ему на колени. Он также подтянул ближе Абигайль, пока ее голова не оказалась на его бедре. Сара и Кейт последовали ее примеру. Он слушал звуки океана, позволяя знакомой мелодии успокоить его душу и упорядочить мысли.

– Почему смерть охотится за Деймоном?

Он чувствовал себя дураком, задавая этот вопрос. Когда Дрейки совершали свои магические действия, он предпочитал быть где-нибудь подальше от этого. Он знал, что они делают, и даже принимал это, однако всегда пытался логически объяснить что-то слишком пугающее. Сегодняшний вечер не укладывался в привычные рамки, и Джонас был чертовски уверен, что никогда не признает, что видел что-то или обладает даром, проклятием или чем-то еще, чему он не может найти научного объяснения.

Сара пожала плечами.

– Не думаю, что для Смерти имеет большое значение, кого именно она возьмет, при условии, что у нее будет жертва. Я не желаю, чтобы этим кем-то был Деймон… или ты.

– Я?

– Ты стоял перед ней. Ты противостоял Смерти. Почему ты это сделал?

– Черт, Сара. Это была тень. Фигура на стене, и она выглядела, так, словно хотела поглотить Уайлдера. Я испугался за него. Я просто сделал то, что казалось верным.

– Ты привлек к себе ее внимание. Не нужно было этого делать, – сказала Сара. – В некоторые вещи лучше не вмешиваться.

– Ну, вы-то абсолютно уверены, что должны привлекать ее внимание. И не смейте защищать меня так, как в этот раз, снова. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из вас пострадал, пытаясь отогнать от меня что-то подобное. Я даже не знаю, верю ли я во все это мумбо-юмбо. А если я не верю, это не может мне навредить. – Он хотел их немного успокоить и в то же время желал, чтобы они были рядом, там, где он мог их защитить. Дайте ему преступника из плоти и крови, такого, кого он мог бы видеть и с кем смог бы бороться. Хотя его сердце все еще колотилось от страха за них, он сказал притворно спокойным голосом: – Только никогда не делайте этого снова. Я вас защищу, так было, и так всегда будет. Я довезу вас всех до дома и сделаю вам чай. Если только не решу бросить одну или двух из вас в океан. Не хочу больше об этом говорить, а если вы поднимете этот вопрос, я клянусь, что буду все отрицать.

Джонас порол откровенную чушь, но ему было все равно. Он просто хотел, чтобы сестры вернулись в свой дом, где, он знал, они будут в безопасности. А потом он подумывал крепко напиться.