Глава 23
Колин

Она должна была оставаться в безопасности. А сейчас она шла прямо Тэйлору в руки, и все из-за меня. Я направил автомобиль вниз по дороге, поворачивая так резко, что завизжали шины.

Я закончил разговор с Коннором после того, как рассказал ему об адресе, найденном мною в его файлах. Набрав номер Энни, я слушал гудки, задерживая дыхание и надеясь услышать ее голос, но в ответ меня перебросило на голосовую почту.

- Блядь.

Я ударил руками о руль и заорал. Если с ней что-то случилось, я не смогу с этим жить. Я нажал на кнопку перезвонить и прижал телефон к уху, при этом летя по дороге и не заботясь о собственной безопасности. Звонок снова перебросило на голосовую почту, и я положил трубку, а затем отправил ей текстовое сообщение, говорившее, что я еду за ней. У меня было еще 25 минут в дороге, чтоб подумать о том, как же сильно я облажался.

Мили проносились одна за другой со скоростью улитки, и к тому времени, когда я доехал до обветшалого старого фермерского домика, успел осознать, что не взял с собой ни пистолета, ни какого-то другого орудия самозащиты; но увидев машину Коннора на подъездной дорожке, я знал, что выбора нет и нужно заходить. Я остановил свою машину на парковке и вышел, бросаясь к крыльцу и даже не потрудившись закрыть за собой дверцу. Здесь не было ни забора, ни каких-либо пристроек. Если Тэйлор жил здесь, то вероятнее всего, в одиночестве. Я толкнул двери и оглянулся. Мебель внутри была старой и несочетающейся, а на полу валялся мусор. Со второго этажа доносились какие-то звуки, и я побежал наверх, преодолевая по три ступени за шаг. Передо мной предстали три двери.

- Блудный сын вернулся, - крикнул Тэйлор, и я осторожно подошел к открытой двери. - Это приятное воссоединение семьи?

Мои глаза обратились к Энни, чьи руки были связаны за спиной. Ее ноги тоже были перевязаны веревками, уходившими ей за спину, соединяясь с веревками на руках; она лежала на боку на грязной односпальной кровати. Ее лицо и глаза были красными и мокрыми от плача, а из пореза на лбу струилась кровь. На ней все еще была одежда, но лямка майки была порвана, а пуговицы джинс расстегнуты.

- Прости меня, - всхлипнула она, и в моем сердце будто появилась трещина. Я шагнул вперед, но Тэйлор наставил на меня пистолет, принуждая остановиться. Я посмотрел на него, его волосы стали немного длиннее, в них появилось больше седины, но он все еще был таким же как и раньше больным сукиным сыном, вот только сейчас у него не было армии последователей, чтобы спрятаться за их спинами.

- Ей еще не жаль, Колин. Но вскоре она реально пожалеет. Мы просто ждали тебя, чтобы продемонстрировать этот момент. Никаких вечеринок без тебя. Ты же помнишь, верно?

- Заткнись.

- Не хорошо так говорить со своим отцом, - он провел ладонями по своей выцветшей, пожелтевшей рубашке.

Глаза Энни расширились, и мой желудок скрутило от того, что истина была раскрыта.

- Заткнись, - выплюнул я.

- Ты так и не сказал ей? Я воспитывал тебя лучше. Подарить ей ожерелье твоей материи - очень милый жест.

Я взглянул на серебряный крестик, свисавший с шеи Энни на кровать. Тэйлор улыбнулся и потянулся к ней, проводя пальцем вдоль ее ключицы, по контуру серебряной цепочки. Она зажмурилась и всхлипнула.

- Не трогай ее, - я сглотнул застрявший в горле ком и поднял свою руку к Тэйлору. - Предполагалось, что она моя, помнишь?

Тейлор выпрямился, склонив голову в сторону и задумался о моих словах.

- Все это время она была у тебя.

- Я не мог позволить ей уйти, - мой взгляд бросился к Энни, и я увидел в ее глазах вопрос, это убивало изнутри. - Я знал... - собрав все свое мужество, сказал я слова, которые Тэйлор так желал услышать. - Я знал, что однажды мы снова найдем тебя.

- Мы расстались на черти-какой прощальной ноте, - сказал он скептически.

- Я не мог позволить тебе иметь ее. Она была моей, - слова причиняли почти что физическую боль, а боль в глазах Энни травила все мое тело, словно яд.

Язык Тэйлора прошелся по зубам, и он улыбнулся.

- Тогда давай не будем заставлять ее ждать.

Я поднял обе руки, чтоб показать ему, что не собираюсь нападать, и шагнул к кровати.

- Сначала, я хочу развязать ее.

- Нет, - отрезал он, и взвел курок. - Она останется связанной, как сейчас.

- Ладно, - я кивнул и сделал еще пару медленных шагов, пока мои голени не прижались к матрасу. Это было моим наказанием, за все неправильные вещи, сделанные в течение всей моей жизни. Я был наивным, думая, что смогу защитить Энни ото всех. Сейчас же мне нужно было причинить боль единственному человеку, о котором я заботился ради ее защиты. - Энни, - я опустился на уровень ее глаз, ее брови сошлись на переносице, а глаза молили о помощи.

- Прошу, помоги мне, пожалуйста, - умоляла она, и я с трудом сдерживал эмоции внутри себя.

- Я же говорил тебе, что не являюсь хорошим парнем, малышка.

- Колин, - никогда не слышал, чтоб ее голос звучал так надломлено и слабо; теперь я знал, что она боится не только Тэйлора.

- Ленивые руки делают работу дьявола, - со слишком большим энтузиазмом крикнул Тэйлор. - Приступай к делу.

Я встал и потянулся до пуговки своих джинс, пока холодный метал пистолета прижимался к коже моей руки.

- Я смакую это мгновение.

Я надеялся, что вскоре прибудет вызванная Коннором полиция, но в то же время знал, что мне это не поможет.

Все те годы я переживал, что испорчу Аннабель, но это она повлияла на меня, изменила, а сейчас я собирался ее предать. В этот момент я и увидел его - знакомый красный огонек, расположенный на верху штатива, возле старого сломанного комода. Если никто из нас не выйдет из этой комнаты, то по крайней мере люди узнают правду.

- Ты сообщил Энни о том, что на самом деле произошло с ее матерью? - спросил я, не в силах посмотреть ей в глаза, даже несмотря на то, что ей и так была уже известна правда.

Он рассмеялся надо мной, сильнее вдавливая пушку в мою плоть.

- Она здорово боролась.

Энни начала бормотать молитву себе под нос, так быстро, что я не мог разобрать ее слов.

- О, твоя мать тоже так молилась, перед тем я как отправил ее на встречу с Господом.

- Скажи это. Скажи, что ты с ней сделал.

- Я принес ее в жертву ради тебя. Я убрал ее с пути, чтобы она не мешала Аннабель стать твоею.

- Где она похоронена? - спросил я, сжимая челюсти и стараясь не утратить самообладание.

- Зачем тебе это? - спросил он скептически.

- Так я смогу показать Аннабель, что с ней случится, если она ослушается меня.

Голос Энни стал громче, и она сильно зажмурилась.

- Она была сожжена, - злобный смех сорвался с его уст. - Очень дорого кормить так много ртов. Мы сделали то, что были должны сделать.

- А что насчет моей матери? - я повернулся к нему лицом, и его улыбка поблекла.

- Она не разделяла наше виденье.

Мои глаза прищурились, когда я на секунду взглянул на пистолет, и затем вернул внимание к его лицу. Он чуть приподнял оружие. Тэйлор успел бы сделать один выстрел еще до того, как я бы сжал руками его шею. Это бы не сработало. Этот способ следовало использовать тем вечером, когда мы были еще в общине. Энни должна быть единственной, кто ушел бы оттуда, и сейчас пришло время исправить ошибку прошлого. Как будто прочитав мои мысли, Тэйлор направил пистолет на Энни.

- Думаешь, она достойна того, чтобы за нее умереть? Или ее смерть станет для меня достойным отмщением?

Я опустил взгляд на прекрасную сломленную девушку, дрожащую и напуганную.

Внезапно послышался звук приближающихся сирен, и я наблюдал за тем, как взгляд Тэйлора заметался по комнате, его рука с пистолетом начала дрожать.

- Ты не выберешься отсюда живым, - я хотел использовать шанс убить его собственными руками. Нужно было действовать сейчас, иначе бы я утратил эту возможность.

- Я смирился с этим, сынок. Я готов ко встрече с создателем... но собираюсь забрать с собой одного из вас, - он снова перевел дуло пистолета на меня.

- Полиция, - крикнул кто-то внизу.

Тэйлор перевел пистолет на Энни и прижал его к ее лбу.

- Раз, два, три, четыре, пять, ты выходишь погулять.

Я взглянул в ее прекрасные зеленые глаза, покрасневшие и отекшие.

- Если ты ранишь ее, я не буду торопиться, заставляя тебя страдать. У меня очень хорошее воображение.

- У тебя всегда оно было хорошим, - усмехнулся он, и я захотел броситься через комнату. - Иди, или я пристрелю ее, - крикнул Тэйлор, сильнее прижимая металл пистолета к ее коже, от чего Энни еще громче захныкала.

- Выходите с поднятыми руками, - крикнул кто-то снаружи. Я поднял свои руки перед собой и повернулся к двери. Я стоял ближе всех к верху лестницы, пока полицейские выкрикивали приказы. Медленно спустившись по ступеням, я достиг первого этажа, где меня схватили и заломив запястья, одели наручники.

- Сукин ты сын, - влетел в дом Джейкоб, замахиваясь кулаком. Он махнул и врезал мне в челюсть еще до того, как полицейские успели среагировать. Вкус меди наполнил мой рот. - Ты гребаный больной сукин сын! - указывал он на меня и орал.

- Он сверху. С приставленным к Энни пистолетом, - мой взгляд обратился к полицейскому, который только что закончил надевать мне наручники.

- Кто? - Джейкоб выглядел таким беспомощным, каким я себя чувствовал.

- Мой отец.

- Возьмите его, - сказал он другому офицеру и тот, придерживая свое оружие, направился на второй этаж.

Энни громко плакала, а Тэйлор цитировал писание, когда полицейский потребовал, чтобы он опустил пистолет. Я сел на колени, со сведенными за спиною руками и поднял голову, глядя в потолок; так я и сидел, про себя молясь о ее безопасности. Это был первый раз, когда я говорил слова и надеялся, что кто-то там меня услышит. Я не заслужил искупления, но Энни была невинной. Она заслуживала милости.

Когда раздался звук стрельбы, я не мог ничего сделать, кроме как опустить голову; мой мир разрушился в тот момент, как она закричала. Рычание резонансом раздалось глубоко в моей груди, и калечащая боль от собственного разбитого сердца парализовала тело. Джейкоб заорал и бросился к другому полицейскому; казалось, что время замедлилось и почти что остановилось. Я не мог дышать или двигаться, пока не услышал ее крик и не вдохнул, вскакивая на ноги и спотыкаясь побежав вверх по лестнице.


Загрузка...