Мамина улыбка

Часть 1

Они встретились случайно в коридоре Министерства. Министр Магии и Главный Аврор спешили по своим делам, почти столкнувшись, и вместе шагнули в лифт.

— Привет, — улыбнулась миссис Грейнджер-Уизли, узнавая старого друга. — Как поживаешь?

— Привет. — Когда-то для мистера Поттера эта женщина была самым близким… другом, став действительно другом. — Все хорошо, а ты?

В этот момент лифт тряхнуло, и он остановился. Нажав кнопку вызова дежурного, Гарри смотрел на Гермиону, постаревшую, но все такую же… Нет, не думать.

— А ведь все могло быть иначе, — вдруг сказала миссис Уизли, Министр Магии Великобритании. — Помнишь палатку?

— Она иногда приходит ко мне в снах, — кивнул мистер Поттер. — Наши мечты…

— «Хочу остаться здесь, состариться… с тобой», — прошептала что-то вспомнившая Гермиона, на миг снова становясь той самой девчонкой.

— Да… — Гарри с трудом взял себя в руки. — Но мы выбрали других. И теперь уже поздно. Родители так и не простили?

— Простили вроде бы, но… Скажи… — женщина помолчала. — Ты женился на Джинни, потому что я…

— Если я скажу правду, тебе будет грустно. — Даже сейчас, даже теперь, спустя много лет, мужчина продолжал оберегать ее, заботиться. Гермиона дурой не была, зная уже, что это значит. — Уже все равно поздно, у меня дети, у тебя дети… А что может быть важнее детей?

— Счастье с любимым? — с надеждой спросила женщина, но Гарри Джеймс Поттер только грустно улыбнулся. В этот момент лифт открыл створки, и каждый из них шагнул вперед, чтобы отправиться по своим делам.

— Нет! Нет! Это неправильно! Так нельзя! — громко плакала маленькая девочка, глядя на то, как истончается связь половинок одной души, как стальная воля людей разрушает нити предназначения. Видеть это было физически больно, оттого и плакала маленькая демиуржка. А потом в мире что-то изменилось.

Двое шестнадцатилетних подростков сидели на скамейке в парке. Роза Грейнджер-Уизли и Альбус Поттер, предпринявшие все меры для того, чтобы их не увидели, потому что официально они друг друга переносили плохо, так было надо по мнению Альбуса, а Роза считала, что ему виднее. Мальчик пошел на Слизерин, четко осознавая, что делает, потому что…

Им было лет по десять, наверное, когда Роза услышала разговор целителей. Ее обследовали, когда девочка внезапно упала в обморок безо всякой причины, поэтому паникующая Гермиона доставила дочку в больницу. Целители думали, что Роза спит, поэтому не прятались от нее, но вот то, о чем пошел разговор, едва не разрушило мир маленькой, как она себя в тот момент воспринимала, девочки.

— Миссис Уизли после всех зелий и опытов над своим телом еще и родить смогла? — поинтересовался молодой голос, чем-то шурша.

— Нет, конечно, — в отвечавшем ему голосе пожилого мужчины сквозило раздражение. — Но грязнокровка считает, что это ее кровная дочь, как и Поттер, кстати.

— А что Поттер? Он же полукровка? — удивился все тот же молодой, и тут Роза услышала именно то, что заставило ее задохнуться.

— Поттеры могут размножиться только с теми, кого любят, — ответил собеседнику пожилой маг. — Это их проклятье — дети только с любимыми. А миссис Поттер…

— Да, я помню, — вздохнул, видимо, целитель, и голоса отдалились.

Почему-то Роза сумела рассказать услышанное только Альбусу, спокойному, расчетливому, умеющему перевоплощаться. Альбус нравился девочке именно этим… Узнав, что мама и папа могут быть и не родными, мальчик развил кипучую деятельность, довольно быстро выяснив, что мама у него родная, в отличие от папы. С Розой было намного сложнее, поэтому мальчик решил идти на Слизерин, чтобы найти возможность все исправить. Ну, или хотя бы узнать имена настоящих родителей. Они учились, искали зерна истины, а вечерами Роза, очень любившая маму, горько плакала в подушку.

К шестому курсу Роза почти смирилась, но не смирился Альбус, найдя наконец ритуал воззвания к кому-то высшему, как там было написано. Поэтому двое подростков уселись на скамейке в маггловском парке. Юноше было очень нелегко, потому что решение надо было принимать обоим, и ничего хорошего в найденном не было. За прошедшие годы молодые люди узнали многое, что-то могло их уничтожить, что-то — нет… Информация, поначалу абсолютно достоверная, вдруг оказывалась ложью, все больше запутывая юных следователей.

— Значит, биологически наши родители — они наши, только по магии не совсем, да? — поинтересовалась Роза.

— Да, был проведен ритуал полного принятия с их биологическим материалом, — Альбус всегда выражался немного заумно, ему бы на Рейвенкло, но сделанного не воротишь. Это объяснение отвечало на все вопросы. По крайней мере, так казалось обоим.

— Значит… Можно успокоиться? — грустно спросила девушка, понимая тем не менее, что мама с папой несчастлива. — Раз мы их дети, а…

— А ты сможешь успокоиться, зная, что мой папа по-прежнему любит твою маму, но никогда и никому об этом не скажет? — юноша вздохнул, представляя себя на месте родителей. — Я нашел ритуал, но плата… Может быть, я сам его проведу?

— Он нас уничтожит, — поняла Роза, длинно всхлипнув. — Знаешь… Скорп показал мне, что ради семьи можно пойти на любые жертвы.

Однажды летом в пустом ритуальном зале банка Гринготтс, арендованном на два часа, что съело все накопленные деньги, двое подростков взывали даже не к магии — к демиургам, желая, чтобы мама и папа были вместе с любимыми, были счастливы. Ведь они столько пережили, неужели же не заслужили родители хоть немного счастья?

Одна маленькая девочка тоже хотела все исправить, хоть это и было совсем против правил, но она была согласна заплатить, даже своей сутью демиурга, поэтому случилось то, что случилось…

***

Роза открыла глаза, припоминая странный сон, в котором ей обещали дать шанс все исправить, взамен на… Оглядевшись, девочка увидела спальню тети в «Норе», выглядевшую как-то очень необычно. Дверь открылась, и в нее вошла женщина, очень похожая на бабушку Молли, только гораздо моложе. Роза уже хотела что-то спросить, когда эта женщина открыла рот.

— Джинни, доченька! Просыпайся скорее, пора завтракать, а то на поезд опоздаешь!

Тут девочка поняла, что стала тетей Джинни, и это понимание чуть не лишило ее сознания, но Роза кивнула, обещая немедленно встать.

За завтраком она увидела полные тоски глаза папы, поняв теперь, что если она Джинни, то Альбус, наверное, стал папой. И теперь они точно все-все смогут исправить, потому что мама и дядя должны быть вместе. Так решили двое детей из далекого будущего, так решила одна маленькая девочка, осознающая, что ей будет за такую шалость.

Больше всего Розу, ставшую тетей Джинни, интересовало, какой сейчас год, но она решила, что узнает это попозже, чтобы не «палиться». За такие слова мама очень сильно ругалась, могла и наказать, даже сильно, однако полностью избавить дочь от сленга так и не смогла. «Теперь нужно будет следить за речью», — вздохнула девочка, решив еще немного побыть Розой, чтобы потом привыкать к тому, что она Джинни. Покушав, девочка вопросительно взглянула на папу… то есть на Рона, и тот кивнул ей. Привыкнув с детства не замечать многих вещей, Роза удивилась тому, какой папа живой, настоящий, не было всего того, к чему девочка привыкла с детства — фальши.

— Ну что, мы идем? — раздался голос той, что была для Розы олицетворением успеха, семьи, и ради кого девочка решилась на тот ритуал. Позади стояла… мама. То есть Гермиона Грейнджер, конечно. Совсем молодая, улыбающаяся своей самой волшебной на свете улыбкой, стояла мама. Роза только в последний момент успела подавить желание броситься к Гермионе, чтобы обнять ее.

— Да… — очень тихо прозвучал голос папы совсем рядом. — Это будет сложнее, чем я думал… — Альбусу было очень сложно — напротив стоял… папа. Тот, кто и был смыслом жизни Альбуса Поттера, ставшего сейчас Роном Уизли, дядей, из-за которого оказалось невозможно папино счастье… осознавать это было очень тяжело. Альбус сразу же понял, что Роза оказалась в маме, очень уж необычно себя вела Джинни: не было этой игры в голосе, не было равнодушной улыбки. Рыжая девочка сейчас явно держалась из последних сил, со слезами на глазах глядя на тетю Гермиону, поэтому мальчик обнял ее, шепнув на ушко год.

Этот год был страшным, не таким, как те, что пришли через три года, но именно в этот год папу предали все, кроме тети Гермионы, это Альбус помнил очень хорошо. Даже зная, что их ритуал уничтожил будущее, стерев брата и сестренку, Альбус все равно пошел на него, как пошла и очень любившая Хьюго Роза. Потому что… Разве можно быть счастливым, когда родители страдают?

Гермиона, конечно же, увидела, как изменилась Джинни и как она смотрела на нее. Перестав глазеть на Гарри с фанатичным обожанием, что иногда раздражало, теперь рыжая девочка смотрела на нее саму так, что в горле вставал ком. Решив разобраться с этим позднее, Гермиона двинулась к поезду вместе со всеми Уизли. Начинался четвертый год обучения в школе волшебства, Гермиона была полна надежд, еще не зная, что ее ждет, а Рон и Джинни… Они хотели, чтобы папа Гарри и мама Гермиона были счастливы, ведь они столько испытали. Совершенно, абсолютно уверенные в своей правоте дети…