ГАТТИНАРА
Карл, несомненно, предоставит в ваше распоряжение полк лейбгусар.
МАРГАРИТА
Ты сделаешь это, котик?
КАРЛ
Подумаю.
ГАТТИНАРА
Боевое подразделение, если позволите дать вам совет.
Карл, Маргарита и Гаттинара сходят с помоста. В середине сцены они встречают идущих им навстречу Фридриха и прочих князей.
КАРЛ
Дядюшка.
ФРИДРИХ
Мой дорой мальчик.
Обнимаются.
Я так горжусь.
КАРЛ
Я не понимай по-немецки. Ты говорить французиш?
ФРИДРИХ
Не понимай.
КАРЛ
По-испански?
ФРИДРИХ
Нее, я по-саксонски.
КАРЛ
Я править только с дядюшка.
ФРИДРИХ
Хороший мальчик. Милый мальчик. (Немного тише.) Когда свадьба?
КАРЛ
Свадьба?
ФРИДРИХ
Твоя сестра обещана моему племяннику.
КАРЛ
Не понимай.
ФРИДРИХ
Свадьба, сестра, племянник.
КАРЛ
Я сегодня праздновать.
ФРИДРИХ
Я тебе покажу «праздновать». Ах ты…
КАРЛ (хватает Фридриха за руку)
Спасибо за поздравление.
ФРИДРИХ
Договор с условиями избрания.
Один из князей передает ему грамоту.
Все свободы и привилегии немецких курфюрстов сохраняются. Князья формируют имперское правительство. Без нашего одобрения не ведется ни одна война, не заключается ни один союз, не подписывается ни один договор, не созывается ни один рейхстаг, не вводится ни один налог. Никаких чужеземных войск на территории Германии. Все, что будет добыто на войне, принадлежит нам. Все должности имеют право занимать только немцы. Рейхстаги устраиваются только в Германии. И еще: ни один немец не подлежит суду вне пределов империи. Кроме того, никто не объявляется вне закона без допроса, а лишь после законного судебного процесса. Это ясно?
ГАТТИНАРА
Этот пункт — персонально для Лютера?
ФРИДРИХ
Лютер — кто? Не понимай.
КАРЛ
Испания хорошо.
ФРИДРИХ
Ты обещать. Договор.
Карл поднимает руку для присяги.
Повторять за мной. (Тише.) Так как же со свадьбой?
КАРЛ
Не понимай.
ФРИДРИХ
Ты обещать.
КАРЛ
А пошел ты…
ФРИДРИХ (громко)
Да поможет мне бог.
КАРЛ
Да поможет мне бог.
ГАТТИНАРА
А не собираетесь ли вы заодно надеть на него наручники?
ФРИДРИХ (показывает на договор)
Этого достаточно.
МАРГАРИТА
А как же мальчик будет править?
Гаттинара и Маргарита с остальными князьями отходят на задний план.
ГАТТИНАРА (отводя Карла в сторону)
Скажи-ка, меня курфюрсты просили узнать, как у тебя насчет женщин?
КАРЛ
Женщин?
ФРИДРИХ
Да. Мои коллепги полагают… ходят слухи… ты ведь еще очень молод… Ты понимаешь?
КАРЛ
Женщина хорошо.
ФРИДРИХ
Разумеется. Я только думаю… то есть… женщины думают… то есть… в конце концов, это ведь очень важно!
КАРЛ
Женщины? Не понимай.
ФРИДРИХ
Значит, нет никакого кардинала? Значит, ты, карамба, умеешь с женщинами… (Щелкает пальцами.) Вот так?
КАРЛ
А, спать?
ФРИДРИХ
Именно.
КАРЛ (оборачивается и кричит)
Тетушка, тетушка! (Убегает в глубину сцены.)
ФРИДРИХ
Странный мальчик.
Фридрих поднимается на помост. Спалатин ожидает его.
ФРИДРИХ
Что нового?
СПАЛАТИН
Лютер. (Передает ему письмо.)
ФРИДРИХ
Опять какая-то пакость?
ФРИДРИХ
Он затеял спор с епископом Мейссенским.
ФРИДРИХ
О господи! За что я плачу этому человеку? Чтобы он препирался с разными епископами и профессорами? Да он с ума сошел! Только смуту сеет — а толку никакого. Епископа Мейссенского оплачивает другая партия — понятно, что он придерживается другого мнения. И вообще прекратите эту мышиную возню. Лютер напишет всем епископам и принесет свои извинения. Письма показать мне. Я требую, чтобы все, что он пишет, контролировалось и корректировалось. Пусть передает сюда все свои письма и рукописи. Я сыт всем этим по горло.
СПАЛАТИН
А как быть с письмом папы Лютеру?
ФРИДРИХ
Ах да, ведь папа предлагает ему мир.
СПАЛАТИН
И деньги на дорогу.
ФРИДРИХ
Затеряйте письмо.
СПАЛАТИН
А если Лютер об этом узнает?
ФРИДРИХ
Никакого письма сюда не приходило. Этого только не хватало. Стоит ему прочесть два-три дружеских слова папы, и он тут же поползет к распятию. С меня довольно истории с Мильтицем. Я думал, что приобрел борца за дело божье, а этот борец так и норовит уйти в кусты. Какая бесхарактерность. И именно сейчас. Слыхали последние новости? Гуттен, Зиккинген, рыцари. Эти господа сколачивают собственную партию. В интересах нации, видите ли. Единая германская империя под эгидой сильного императора Карла, а князей на виселицу.
СПАЛАТИН
Речь идет только о церковных владениях.
ФРИДРИХ
А о чем еще? Надо же как-то замаливать грехи. Завязли по уши в долгах. Им только и спасения, что церковное добро.
СПАЛАТИН
Я получил сведения, что они хотят привлечь на свою сторону вашу княжескую милость.
ФРИДРИХ
Потому что у меня есть этот Лютер.
СПАЛАТИН
Они надеются на вашу поддержку.
ФРИДРИХ
Спасибо, тут уж я без них справлюсь. Фуггер был прав. Конъюнктура смещается. Раз индульгенции больше не идут, лучше сразу прибрать к рукам всю церковь. Вам известно, что две трети земельных владений в Германии принадлежат церкви? Две трети! Вы когда-нибудь подсчитывали, сколько на моей земле монастырей, церквей, соборов? И все они битком набиты сокровищами и произведениями искусства, которые скапливались там годами. Драгоценные ризы. Сосуды из золота и серебра. Это миллиардное дело. Сделка столетия. Мне она снится ночами. Но мне нужны основания. Прочные законные основания. Жалоб у меня достаточно. Навалом. Постановления рейхстагов. Отчеты Максимилиану. Книги Гуттена. Но это жалобы. А мне нужны обоснования. Я не могу просто так прикарманить церковное имущество. Это нужно суметь объяснить. Гуттен говорит: нация. Я христианский князь. Я могу конфисковать имущество только при условии, что делаю богоугодное дело.
СПАЛАТИНр
Я засажу за работу всю команду. Меланхтон на этом деле собаку съел.
ФРИДРИХ
Но чтобы все — под именем Лютера. Он введен в игру, а хорошую марку нельзя менять. И, кроме того, у него такой подкупающий мужицкий стиль. В своем священном гневе он клеймит позором несправедливость, а это всегда производит впечатление.
СПАЛАТИН
Но эта молодежь понятия не имеет о деловой стороне вопроса.
ФРИДРИХ
Дайте им отчеты. И предоставьте в их распоряжение человека, который разбирается в сути дела. Эти господа должны так истолковать слово божье, чтобы для меня от него был толк, и чтобы народу это было понятно.
СПАЛАТИН
Народ поймет, если ему скажут: нация.
ФРИДРИХ
Кто говорит — нация, имеет в виду деньги.
СПАЛАТИН
Кто говорит — христианство, тоже имеет в виду деньги.
ФРИДРИХ
Скажем: христианство и нация — и возьмем вдвое.
ЛЮТЕР
Папа ответил?
СПАЛАТИН
Нет.
ЛЮТЕР
Он отлучит меня?
СПАЛАТИН
Не исключено.
ЛЮТЕР
Я же всегда заявлял, что готов на все. За что меня отлучать? Я столько раз обещал слушаться церкви. Я в любой момент готов отречься от своих взглядов. Как решит церковь, так я и поступлю. Я же написал папе, что сделаю все, что он хочет. Почему он не отвечает?
СПАЛАТИН
Бог знает.
ЛЮТЕР
Но он мог бы, по крайней мере, выслушать меня. Нельзя же так просто взять и отлучить человека от церкви.
СПАЛАТИН
Да, такие уж это люди.
ЛЮТЕР
Я профессор теологии. Моя обязанность обсуждать тезисы. Все профессора это делают. Почему же я в особом положении?
СПАЛАТИН
Вы много писали.
ЛЮТЕР
Мои книги. Их популярность только злит меня, Я бы хотел, чтобы все они раз и навсегда исчезли.
СПАЛАТИН
Поздно. Теперь вы уже «тот самый Лютер».
ЛЮТЕР
Я хочу только одного — отделаться от моей профессуры и забиться в какой-нибудь угол. Я заведую этой кафедрой против воли. У меня сплошные неприятности. Поговорите с курфюрстом. Пусть он освободит меня.
СПАЛАТИН
Курфюрст выставит меня за дверь, если я сунусь к нему с таким предложением. Кстати, у него для вас есть интересное новое задание. Чистая политика. Никакой теологии.
ЛЮТЕР
Из-за вашей политики меня в один прекрасный день сожгут живьем.
СПАЛАТИН
Положитесь целиком на курфюрста.
ЛЮТЕР
А если курфюрст изменит свое мнение?
СПАЛАТИН
Я верю его слову.
ЛЮТЕР
Прекрасная вера. Будем молиться, чтоб господь нам ее сохранил.
СПАЛАТИН
До сих пор о вас заботились.
ЛЮТЕР
До сих пор.
СПАЛАТИН
Чего вы хотите? Перейти к другому курфюрсту? Его мнение тоже может измениться. Вернуться обратно в лоно церкви? Вот уж ее-то мнение твердо.
ЛЮТЕР
Сукин сын этот папа, осел вонючий, сатана, сифилитик, бешеный пес, зарвавшаяся свинья.
СПАЛАТИН
Вот это правильный тон.
ГУТТЕН (окликает)
Лютер!
ЛЮТЕР
Гуттен!
Они обнимаются.
ГУТТЕН
Ты — герой нации. Все еще не на костре?
ЛЮТЕР
Курфюрст охраняет меня.
ГУТТЕН
Я бы не очень на него надеялся.
ЛЮТЕР
Что ты имеешь в виду?
ГУТТЕН
Разное говорят.
ЛЮТЕР
Может выдать.
ЛЮТЕР
Кто говорит?
ГУТТЕН
Все слухи. Ничего точного. Просто не очень-то полагайся на князей. Эти господа — народ непостоянный.
ЛЮТЕР
На кого же полагаться?
ГУТТЕН
Переходи к нам, в партию рыцарей. Зиккинген обеспечит твою защиту. Он предлагает тебе убежище в своем замке.
ЛЮТЕР
Вот это новость.
ГУТТЕН
У меня много новостей. Вот письмо от Шаумбурга. Он предоставляет в твое распоряжение сто рыцарей. Для личной охраны.
ЛЮТЕР (берет письмо)
Сто рыцарей!
ГУТТЕН
А за ним стоит Зиккинген со своим войском.
ЛЮТЕР
И я в любое время могу приехать в замок?
ГУТТЕН
В любое. Переходи к нам. Мой девиз: «Жребий брошен. Я дерзнул».
ЛЮТЕР
Тогда и для меня жребий брошен. Я презираю римскую курию, и ее благосклонность, и ее гнев. Я отвергаю примирение, я не желаю иметь с ними ничего общего. Пускай они теперь приезжают, эти римские попы. Пускай угрожают, пускай льстят. Я и впредь не желаю иметь с ними ничего общего.
ГУТТЕН
А если тебе опубликовать воззвание? Ты знаменит. Я и сам собирался написать воззвание к дворянству.
ГУТТЕН
Можешь доверить мне свои планы.
ЛЮТЕР
Пора настала. Пора, наконец, вымести весь этот мусор. Я напишу такое воззвание, что народ валом повалит за нами.
ГУТТЕН
И прежде всего, напиши то, что люди хотят услышать. И напиши, что они тоже должны дерзнуть. Эту церковь нужно вымести прочь. И еще — князья церкви. Им надо задать перцу.
ЛЮТЕР
За этим дело не станет.
ГУТТЕН
Надо также узнать мнение Фридриха. Присоединяется ли он к нам, сохраняет ли нейтралитет, и можно ли будет в случае нужды отступить на его территорию. Если он с нами, наше дело выиграно.
ЛЮТЕР
А если нет?
ГУТТЕН
Не бойся. За нами — все дворянство, а ты приведешь народ. У нас достаточно оружия и кулаков. Твое дело — только писать. Очень много писать. Овчинка стоит выделки, поверь мне.
ЛЮТЕР
И я в любое время могу приехать в замок Зиккингена? (Показывает письмо.)
ГУТТЕН
Можешь целиком положиться на Зиккингена. (Показывает письмо.) Сто человек уже готовы драться за тепбя.
ЛЮТЕР
За партию рыцарей.
ГУТТЕН
За свободу, за отечество и за церковное имущество.
ЛЮТЕР
Так пусть они не думают, что евангельское дело можно творить без шума, недовольства и мятежа.
ГУТТЕН
Вот это правильный тон. (Уходит.)
ЛЮТЕР (передает Спалатину пачку писем)
Вот тридцать благодарственных посланий от князей и других высоких особ за разосланную мной книжицу с воззванием к благородному дворянству. Высокие особы очень довольны мною.
СПАЛАТИН
Мы также, милый доктор, мы также. Курфюрст как раз пишет папе по вашему делу.
ЛЮТЕР
Что он пишет?
СПАЛАТИН
Он продолжает притворяться глупцом. Он настаивает, чтобы вам указали на ваши ошибки.
ЛЮТЕР
Прекрасно. Может быть, курфюрст упомянет также, что мои взгляды широко распространены в Германии, что силой и отлучением папа ничего не достигнет. Он может даже написать, что я считаю своим долгом предупредить папу. Немцы народ упрямый, и дразнить их небезопасно.
СПАЛАТИН
Это объявление войны.
ЛЮТЕР
Это произведет впечатление на трусливых собак. Может быть, вы заодно покажете курфюрсту вот это письмо. Один из друзей предоставляет в мое распоряжение сто рыцарей, для охраны.
СПАЛАТИН
Интересно.
ЛЮТЕР
Я очень желал бы, чтобы курфюрст и об этом написал папе. Пусть папа знает, что отлучение только ухудшит дело. В Германии есть мужи, которые хотят и могут защитить меня. А под защитой этих рыцарей я буду выступать еще резче, чем под защитой курфюрста. Тогда я не должен буду считаться с его мнением.
СПАЛАТИН
На кого же вы собираетесь произвести впечатление — на папу или на курфюрста?
ЛЮТЕР
Я просто ставлю в известность. А уж выводы делайте сами. Впрочем, некоторые полагают, что курфюрст должен добиться от императора эдикта, согласно которому я не могу быть объявлен вне закона.
СПАЛАТИН
Вы и с другими партиями торгуетесь на этот предмет?
ЛЮТЕР
Я? Я ничего не знаю. Что вы хотите этим сказать?
СПАЛАТИН
В замке Зиккингена ужасные сквозняки Я бы не рекомендовал вам отправляться туда. Предложение швейцарцев я бы тоже отклонил, даже если они предлагают много денег.
ЛЮТЕР
Мне предлагают помощь.
СПАЛАТИН
И все же я посоветовал бы вам не покидать Виттенберга.
ЛЮТЕР
Разве я в плену у курфюрста?
СПАЛАТИН
Курфюрст защищает своих земляков от всех опасностей. Кроме того, я рекомендовал бы вам прочесть учебник по артиллерии. Глава четвертая. Разрушение рыцарских замков.
ЛЮТЕР
Дорогой Спалатин, я во всем полагаюсь на вас.
СПАЛАТИН
Я рад за вас.
ЛЮТЕР (кланяется)
Мой верноподданнейший поклон его княжеской милости.
Спалатин уходит.
Фридрих и Шут, который сидит у него на коленях.
ШУТ (причитает)
Господи Иисусик, господи Иисусик, господи Иисусик.
Спалатин с книгами поднимается на помост.
ФРИДРИХ
Ну и голосок. Влюбиться можно. (Спалатину.) Неужели мне все это читать?
СПАЛАТИН
Ваша княжеская милость насаждает профессоров. Следовательно, ваша княжеская милость пожинает книги. Такова их месть..
ФРИДРИХ
Ах, ребятки, не мучьте меня.
Спалатин втискивает книгу ему в руку.
Нет, нет, не хочу. Ребятки, давайте лучше сыграем в карты или споем.
Спалатин раскрывает одну из книг.
«Христианскому дворянству германской нации». Я ничего в этом не понимаю.
СПАЛАТИН
Ваша княжеская милость извлекли на свет божий Лютера. Ваша княжеская милость должны хоть раз его прочесть. Рейхстаг в Вормсе не за горами. Мне нужны ваши указания.
ФРИДРИХ
Завтра. Завтра прочту. Да, вспомнил, мне как раз нужно было…
СПАЛАТИН
Прочтем вместе. Милость господня да пребудет…
ФРИДРИХ
Переверните страницу.
СПАЛАТИН
Следует посвящение императору.
ФРИДРИХ
Собственно говоря, я собирался на охоту.
СПАЛАТИН
Милость господня да пребудет…
ФРИДРИХ
Это я уже слышал.
СПАЛАТИН
Не угодно ли вашей княжеской милости…
ФРИДРИХ
Нет, не угодно. Мне угодно знать, могу ли я присвоить себе церковь, или нет. Простой вопрос. Простой ответ.
СПАЛАТИН
Тогда — да.
ФРИДРИХ
Хорошо. А как?
СПАЛАТИН
Мы нашли простой ход. Мы все — священники.
ФРИДРИХ
Не злите меня, Спалатин.
СПАЛАТИН
Обет безбрачия, разумеется, отменяется.
ФРИДРИХ
О, вот это разговор.
СПАЛАТИН
Каждый, кто был крещен, — священник. Духовным лицом становятся так же, как становятся бургомистром.
ФРИДРИХ
Ребятки, ребятки, разве так бывает?
СПАЛАТИН
В Библии не сказано ничего противоположного, а мы проштудировали ее от доски до доски.
ФРИДРИХ
Ну, если не сказано… Итак, все священники.
СПАЛАТИН
Далее: если мы все — священники, то нам не нужно особое духовное сословие. Это значит, что не нужны священники, а с ними и римская церковь. Существует только светская власть, и только светское право. Духовное право мы можем сжечь.
ФРИДРИХ
Ребятки, ребятки.
СПАЛАТИН
Библия.
ФРИДРИХ
А как я получу деньги?
СПАЛАТИН
Мы откопали теорию чрезвычайного положения. Если церковь не в состоянии выполнить свой долг, задача светской власти — реформировать церковь. Правда, с другой стороны, если не справляется власть, церковь может вмешаться. Но второе положение мы опустили. И из чрезвычайного права власти мы сделали долг власти.
ФРИДРИХ
Такое чрезвычайное положение может оказаться очень, очень кстати. Значит, я буду реформировать церковь. Ну, а как я получу деньги?
СПАЛАТИН
Мы опубликовали особое сочинение. О вавилонском пленении. В нем мы доказываем, что, собственно говоря, существуют только два таинства. Крещение и причастие.
ФРИДРИХ
А остальные?
СПАЛАТИН
Излишни. В Библии о них ни слова. И тем самым все наши любезные попы и монахи оказываются безработными. Ибо чем же им заниматься, если почти все таинства отпадают? Им придется уйти. И тем самым все церковные сборы, пожертвования и доходы освобождаются. Имущество немецкой церкви может быть использовано для других целей.
ФРИДРИХ
А чтобы денежки не попали в неправедные руки, я возьму их в свои. Ибо я христианский князь, и мое право и мой долг — реформировать церковь. И никто не может ко мне придраться, так как я тоже священник. Что ж, чистая работа.
СПАЛАТИН
Ваша княжеская милость великолепно разобрались в существе дела.
ФРИДРИХ
И при всем том это — религия.
СПАЛАТИН
Исключительно религиозные дела.
ФРИДРИХ
Да. Все на свете — только вопрос упаковки. Сколько вы весите?
СПАЛАТИН
Семьдесят четыре кило.
ФРИДРИХ
Многовато. Сколько вам лет?
СПАЛАТИН
Тридцать три.
ФРИДРИХ
На каждый свой день рождения вы будете получать золотые гульдены по числу исполнившихся лет. В ваших интересах я надеюсь, что вы состаритесь у меня на службе.
СПАЛАТИН
Ваша княжеская милость, вы слишком добры.
ФРИДРИХ
Знаю. Ну, а если кто-нибудь заявит, что все это не так?
СПАЛАТИН
Мы сошлемся на слово божье. Мы, как верующие христиане, строго придерживаемся слова божьего. А против слова божьего, как известно, возражать трудно.
ФРИДРИХ
А папа?
СПАЛАТИН
Разумеется, мы предусмотрели исключения.
ФРИДРИХ
Ах, можно делать исключепния?
СПАЛАТИН
Ну конечно. Папа может спокойно оставаться. И кардиналы.
ФРИДРИХ
Это хорошо. В таком случае мы выводим их из-под линии обстрела.
СПАЛАТИН
Для дворянства также будут сделаны исключения. Например, монастырские владения могут использоваться как пансионы для княжеских сыновей.
ФРИДРИХ
Это обрадует отцов. А о Карле вы подумали?
СПАЛАТИН
Мы оговариваем, что королевство Неаполь принадлежит не папе, а императору.
ФРИДРИХ
Это обрадует Карла. А Фуггер?
СПАЛАТИН
Все ярмарки и паломничества отменены. Все праздники, кроме воскресенья, упраздняются.
ФРИДРИХ
Это обрадует Фуггера.
СПАЛАТИН
Кроме того, народ должен поменьше жрать и пить, а больше работать.
ФРИДРИХ
Фуггер будет просто счастлив.
СПАЛАТИН
Потом еще несколько приятных слов насчет университетов. Нам эти господа понадобятся. Кое-что против ростовщиков, это для рыцарей. Немного о помощи бедным — для народа. Сначала нужно обратиться ко всем. Потом рассортируем.
ФРИДРИХ
А это не слишком революционно?
СПАЛАТИН
Отнюдь нет. Это консервативно. Мы берем деньги, все прочие получают слово божье.
ФРИДРИХ
А простые люди?
СПАЛАТИН
Воспитываются в духе прилежания, скромности, послушания и живут в страхе божьем. Кроме того, они должны повиноваться властям и трудиться в поте лица своего. И это вы называете революцией?
ФРИДРИХ
Да как будто нет.
СПАЛАТИН
Тогда я передаю эти книги вашей княжеской милости. (Отдает ему книги.)
ФРИДРИХ
А если кто-нибудь все-таки будет несогласен?
СПАЛАТИН
Не могу себе представить князя, который возражал бы против этих сочинений.
ФРИДРИХ
А если кто вздумает плясать под римскую дудку?
СПАЛАТИН
Ничего страшного. Хоть мы и рекомендуем всевозможные изменения, но они не обязательны. Все может идти, как шло. Так или этак. Полностью на усмотрение вашей княжеской милости.
ФРИДРИХ
Значит, я не обязан вводить изменений?
СПАЛАТИН
Нет.
ФРИДРИХ
Но если я пожелаю, мой священный долг — конфисковать имущество церкви.
СПАЛАТИН
Да.
ФРИДРИХ
Значит, это только вопрос веры?
СПАЛАТИН
Только вопрос веры.
ФРИДРИХ
Ну, если так, будем молить господа, чтобы он просветил нас и даровал нам истинную веру.
СПАЛАТИН
Теперь насчет Вормса. Ваша милость имеет определенные виды на Лютепра?
ФРИДРИХ
О, да. Я знаю разных господ, которые уже давно взыскуют истинной веры. (Возвращает книги Спалатину.)
Прочтете мне вслух по дороге в Вормс. Вместе со всеми предисловиями.
Оба уходят.
ШУТ (причитает)
Господи Иисусик, господи Иисусик. (Уходит.)
Спалатин вручает Лютеру грамоту.
ЛЮТЕР
Отлучение?
СПАЛАТИН
Только угроза. Курфюрст желает, чтобы вы написали энергичное возражение.
ЛЮТЕР
Лучше бы промолчать. Иначе из-за нашей собственной излишней активности отлучение в один прекрасный день обретет силу. Лучше всего предоставить событиям идти своим чередом. Тогда все уляжется само собой.
СПАЛАТИН
Князь желает, чтобы вы написали возражепние в двух вариантах. По-латыни и по-немецки. Латинский, пожалуйста, порезче, для ученых. Немецкий помягче. Мы не хотим вызывать излишнее беспокойство в народе.
ЛЮТЕР
Если бы вы так не настаивали, я положился бы на волю божью и не сделал бы больше ни шага.
СПАЛАТИН
Теперь мы начинаем дело в Вормсе. Вероятно, вы предстанете перед рейхстагом и не отречетесь. Более точные указания последуют позже.
ЛЮТЕР
Меня могут сжечь?
СПАЛАТИН
Скорее, сгорят другие.
ЛЮТЕР
За себя я не боюсь. На все воля божья. Я всем сердцем рад пострадать за доброе дело.
СПАЛАТИН
Тем лучше.
ЛЮТЕР
Поэтому я напишу императору, что и не подумаю являться на рейхстаг.
СПАЛАТИН
Что?
ЛЮТЕР
В случае, если мне надо только отречься.
СПАЛАТИН
Не понимаю.
ЛЮТЕР
Но, дорогой Спалатин, это все равно как если бы я уже был в Вормсе и снова вернулся в Виттенберг. Можно туда и не ездить. Отречься я могу и здесь.
СПАЛАТИН
Вы хотите отречься?
ЛЮТЕР
Нет, нет. Будьте спокойны, я не отрекусь ни от единого слова. Но я бы очень хотел, чтобы император запятнал начало своего правления моей кровью. Известно ведь, что после сожжения Гуса императора Сигизмунда преследовали несчастья. Ему ничего более не удавалось. Он умер, не оставив наследника, его внук погиб, его имя забыто, его супруга стала блудницей. И прочее такое. Надеюсь, император знает об этом.
СПАЛАТИН
Вы отречетесь или нет?
ЛЮТЕР
Да.
СПАЛАТИН
Что — да?
ЛЮТЕР
Конечно, да! Вы можете целиком на меня положиться. (Показывает на грамоту.) Я напишу, что эта булла поддельная.
СПАЛАТИН
Она подлинная.
ЛЮТЕР
Но так удобнее аргументировать. (Хочет уйти.)
СПАЛАТИН
Эй. А Вормс?
ЛЮТЕР
На то воля божья.
СПАЛАТИНр
Да или нет?
ЛЮТЕР
Если император хочет убить меня, я, конечно, приеду. Хотя мне было бы приятнее, чтобы моей кровью обагрили свои руки паписты.
СПАЛАТИН
Дорогой доктор, я должен вас жестоко разочаровать. Ни император, ни папа, ни кто-либо другой еще не жаждет вашей крови.
ЛЮТЕР
Вот видите, Спалатин. Не полагайтесь на князей. Все суета сует. Ничего другого я не ожидал.
СПАЛАТИН
Я поставлю курфюрста в известность.
ЛЮТЕР
Верноподданейше умоляю его княжескую милость о благосклонности и заверяю, что и в дальнейшем буду подчиняться ему со всем смирением.
СПАЛАТИН
Но в Вормс вы не едете?
ЛЮТЕР
Разве я это сказал? Если император позовет меня, в том проявится воля божья. А слову божьему я должен следовать хотя бы и против вашей воли.
СПАЛАТИН
Против моей воли?
ЛЮТЕР
Да. Тогда мне придется ехать в Вормс, даже если вам это будет не по нраву. Бог мне свидетель, я хочу быть смиренным и покорным и слушаться императора. Будь то жизнь или смерть, честь или позор, польза или вред, для меня все едино. А потому я прошу его княжескую милость похлопотать перед императором, чтобы мне была предоставлена охранная грамота, и чтобы я не подвергался преследованиям и поруганию.
СПАЛАТИН
Вы получите деньги, советников, охрану, императорский конвой.
ЛЮТЕР
Я прошу не за себя, мне ничего не нужно. Это ведь дело не мое, дорогой Спалатин. Речь идет о благе христианства и германской нации.
СПАЛАТИН
Разумеется.
ЛЮТЕР
Но вас мне жаль, Спалатин. И его милость курфюрста тоже.
СПАЛАТИН
Это еще что?
ЛЮТЕР
Вы слышали слово божье и вняли ему, и вы не можете, не рискуя вечным спасением, отречься и оставить дело. Мы должны позаботиться о том, чтобы вы не оказались в числе тех, кто предает слово божье. (Откланивается.) Я молюсь за императора, за нашего курфюрста, за моих любезнейших господ и повелителей. (Уходит направо.)
Спалатин в полном недоумении садится на ступень лестницы.
ФАЙЛИЧ (входит, передает Спалатину письмо). Новости из Вормса. С Лютером все ясно?
СПАЛАТИН
Да. Нет. То есть, я думаю… в общем, как ни верти… слово божье.
ФАЙЛИЧ
Случилось что-нибудь?
СПАЛАТИН
Да вроде бы — нет, но… тут все дело в слове божьем.
Оба уходят.
ЛЮТЕР
Снова надо составлять возражение. Я этим папистам надаю по роже их же буллой.
МЕЛАНХТОН
Я бы обождал.
ЛЮТЕР
Да. Я бы тоже предпочел, чтобы дела шли своим чередом. Но надо же и других принимать в расчет.
КАРЛШТАДТ
Совещался со Спалатином?
ЛЮТЕР
Я знаю, у тебя зуб на придворных.
КАРЛШТАДТ
Вспомни, ты начал это дело во имя Иисуса Христа.
ЛЮТЕР
И что?
КАРЛШТАДТ
Оно слишком легко может обернуться в пользу курфюрста.
ЛЮТЕР
Ты не прав, Карлштадт. Если я и связываюсь с князьями, то лишь потому, что, оказывая мне услуги, они приобретают заслугу перед словом божьим и через то спасаются.
КАРЛШТАДТ
Вот я и говорю.
ЛЮТЕР
С тобой невозможно дискутировать. Кстати, я еду в Вормс.
МЕЛАНХТОН
Ты сошел с ума?
ЛЮТЕР
Да, такой уж я человек. Уперся на своем — и еду. Знаю, мне предстоит мученическая смерть, но я не боюсь.
КАРЛШТАДТ
И я бы поехал, имей я там столько друзей. Гуттен и партия рыцарей, Фридрих и партия князей. Партия городов. На улицах — добрый немецкий народ. Осанна.
ЛЮТЕР
Не тебе издеваться над моим подвижничеством. Не тебе. Ты вообще не имеешь представлепния об истинном величии.
КАРЛШТАДТ
В этом ты прав. Я человек простой.
ЛЮТЕР
Мы одержим победу над папой и императором. Мы победим князей и будем презирать их. А теперь пойду выпью кружку-другую. Приглашаю вас. (Карлштадту.) Даже тебя.
МЕЛАНХТОН
У тебя есть деньги?
ЛЮТЕР Я получил из разных мест. Всего пятнадцать тысяч.
МЕЛАНХТОН и КАРЛШТАДТ (вместе)
Что?
ЛЮТЕР
Половину я уже роздал. Боюсь, бог хочет вознаградить меня. Я ведь ясно и понятно сказал, что либо верну их сразу же, либо промотаю.
МЕЛАНХТОН
Ты вернул?
ЛЮТЕР
Нет. Следовательно, должен промотать. (Хохочет.)
Все уходят.
Музыка. Идет подготовка к рейхстагу.
КАРЛ (развалившись в кресле)
Идиотский рейхстаг.
МАРГАРИТА
Но мы ведь скоро уезжаем.
КАРЛ
Вомс. Вомс.
МАРГАРИТА
Вормс.
КАРЛ
Ворм. Вормс. Я совсем расклеился.
МАРГАРИТА
Мой малыш.
КАРЛ
И эта мигрень. С тех пор, как я в Германии, что-то словно сдавливает мне голову.
МАРГАРИТА
Дурацкая корона. (Снимает с его головы корону, опрыскивает платок духами и кладет Карлу на лоб.)
КАРЛ
Ах, тетя. Мне бы так хотелось стать великим человеком. Как стать великим, тетя?
МАРГАРИТА
Это уж мы устроим.
КАРЛ
Слава и почести. Надо совершить нечто великое. Все равно что. Подвиг или что-нибудь такое. Надо же подумать о грядущих поколениях. Мне бы хотелось оставить по себе достойную память.
МАРГАРИТА
Лучше всего война.
КАРЛ
Карл Пятый. Карл Пятый. Ну, что за честь — быть пятым Карлом. Карл — какой? Нужно, чтобы что-нибудь произошло. Что-то потрясающее. Карл — какой? Смотри, тетя, у меня уже растет борода.
МАРГАРИТА
Как очаровательно.
ГАТТИНАРА (поднимается на помост)
Я не помешал?
КАРЛ
Опять ты с бумагами? Я ххочу, наконец, вести войну. Сиди тут весь день сиднем и подписывай договоры. Осточертело.
ГАТТИНАРА
К сожалению, бог создал договоры прежде войны.
КАРЛ
Дай мне коня, дай мне знамя, и я поведу народы на вечную войну.
ГАТТИНАРА
Народы, но не князей.
КАРЛ
Ах, эти немецкие князья. Я атакую их первых.
ГАТТИНАРА
Я бы не советовал. Надо начинать войну, когда ты сильнее.
КАРЛ
Сто раз слышали.
ГАТТИНАРА
У тебя нет денег и нет солдат.
КАРЛ
У меня есть земли.
ГАТТИНАРА
Но больше ничего.
МАРГАРИТА
Кстати о землях. Совсем забыла. У меня есть для тебя сюрприз, малыш.
КАРЛ
Можно — угадаю? Гм… Уже есть. Гм… Тоже есть. Что бы это могло быть.
МАРГАРИТА
Я купила тебе Вюртемберг.
КАРЛ
Вюртемберг? Ах да, Вюртемберг. Как это мило с твоей стороны. А где это?
МАРГАРИТА
Недалепко от Швейцарии. Что надо сказать?
КАРЛ (делает поклон)
Приветствую моих дорогих вюртембержцев. Кто заплатил?
ГАТТИНАРА
Фуггер.
КАРЛ
Потрясающе? Похоже, у него есть деньги.
ГАТТИНАРА
Зато Испания для нас почти потеряна.
КАРЛ (Маргарите)
То, что ты пристраиваешь спереди, он, кажется, теряет сзади. Договорились бы уж как-нибудь.
МАРГАРИТА
Если бы мы не купили Вюртемберга, он достался бы Швейцарии. Там прогнали бы всезх управителей, и Германия превратилась бы в одну сплошную республику.
ГАТТИНАРА
Мадам переоценивает швейцарцев. Лучше бы мы заботились об Испании. А то у нас и там заведется демократия.
МАРГАРИТА
Испания — это по вашей части.
ГАТТИНАРА
Но, мадам, это вам приспичило ехать в Германию.
МАРГАРИТА
Мальчик хотел получить свою корону.
КАРЛ
В чем дело?
МАРГАРИТА
Политика, детка, политика. Только не возбуждайся.
Карл надевает на голову корону.
Да сними ты эту штуку! У тебя от нее головные боли.
КАРЛ
Это моя корона! Гаттинара, докладывай.
ГАТТИНАРА
С Испанией дела плохи. Гражданская война
КАРЛ
Я перенесу это с королевским спокойствием.
ГАТТИНАРА
У нас есть доказательства, что за этим скрывается папа.
КАРЛ
Вот сволочь.
ГАТТИНАРА
Король Франции воспользовался моментом и вторгся в Испанию и Голландию.
КАРЛ
И он сволочь.
ГАТТИНАРА
Мы должны действовать. Предлагаю напасть на французов в Милане. Мы захватим Верхнюю Италию, вся Италия будет нашей, а Франция потеряет плацдарм.
КАРЛ
Выступить против короля Франции? Но ты же только что сказал, начинай войну, если ты сильнее. Или как там?
ГАТТИНАРА
Все дело в союзниках — вот ответ государственного мужа. Пусть немецкие князья дадут нам солдат, и пусть папа выступит на нашей стороне.
КАРЛ
А как это устроить?
ГАТТИНАРА
Ну, сначала я дам сигнал Фуггеру, это всегда полезно. А потом займусь всерьез этим Лютером.
КАРЛ
Этим дурацким монахом?
ГАТТИНАРА
Он принадлежит к партии князей. В этом деле замешана также партия рыцарей и города. Курия дрожит, едва заслышав его имя. Вот письмо нашего посланника из Рима. Он рекомендует взять Лютера под наше покровительство. Располагая его проповедями, мы доставим множество неприятностей папе.
КАРЛ
Лютер — важная фигура.
ГАТТИНАРА
И поэтому мы должны его использовать. Дядюшка собирается привезти его с собой на рейхстаг. Мы не сможем это предотвратить, даже если и захотим. Поэтому пригласим его туда официально. Тем самым мы намекнем папе, что существует религия, которая сможет оказаться для нас более выгодной. Если пол-Европы поверит Лютеру, нам не понадобится маршировать в Рим. Нас туда на руках отнесут. Не успеем оглянуться, как папа будет наш.
КАРЛ
Хорошо. Передай папе, если он будет путаться не в свое дело, я устрою ему такую путаницу, что он ее не вдруг распутает. Пусть немедленно уберет свои лапы от Испании. И пусть подпишет со мной догвоор о нападении на Францию.
ГАТТИНАРА
Оборонительный пакт.
КАРЛ
Но мы же собираемся нападать.
ГАТТИНАРА
Это называется оборонительный пакт.
КАРЛ
Ну ладно. Пакт о защите, помощи и дружбе. И пусть распустит слух, что Лютер приведет мне сто тысяч человек, которые горят нетерпением двинуться на Рим.
ГАТТИНАРА
Будет исполнено незамедлительно. (Хочет уйти.)
КАРЛ
Гаттинара.
ГАТТИНАРА
Что, мой мальчик?
КАРЛ
А нельзя ли перетащить к нам этого Лютера?
ГАТТИНАРА
Этим мы и занимается. (Уходит.)
КАРЛ (показывая на корону)
Тетя, больше не жмет.
Фуггер стоит на к оленях в моленльне, держа в руках четки, он молится. Шварц поднимается на помост.
ШВАРЦ
Известия из Вормса. Карл желает, чтобы вы приехали.
ФУГГЕР
Я привык, что мои должники сами являются ко мне.
ШВАРЦ
Может быть, вам все-таки следовало бы…
ФУГГЕР
Рейхстаг всегда происходит в моем доме. Молодой человек собирается ввести новую моду. Что ж. Пусть попробует. Посмотрим, как это ему удастся.
ШВАРЦ
Надо поговорить с ним о его долгах.
ФУГГЕР
Сколько у него не погашено?
ШВАРЦ
Шестьдесят миллионов.
Фуггер крестится.
Сорок миллионов мы выкачаем из Австрии. Это еще реально. Но двадцать миллионов — в испанских государственных займах.
ФУГГЕР
Это тоже реально.
ШВАРЦ
Я бы отклонил. Бумаги ненадежны. Бог знает, кто завтра будет править Испанией.
ФУГГЕР
Карл. Я дам ему несколько пушек, он уладит это дело. И посчитайте ему по восемь процентов.
ШВАРЦ
С императора мы берем льготные проценты.
ФУГГЕР
Именно так.
ШВАРЦ
Максимилиан платил пять.
ФУГГЕР
Но он приезжал в Аугсбург.
ШВАРЦ
Значит, вы не поедете в Вормс? У Карла обширные планы.
ФУГГЕР
Обширные планы стоят денег, а деньги здесь. Пускай залезет в долги. В очень большие долги. А потом посчитаемся. Уж я об этом позабочусь. И закройте счет папскому нунцию.
ШВАРЦ
Но папа только что внес сто тысяч. На подкуп… на рукопомазания против Лютера.
ФУГГЕР
Вот этот счет и закройте. Без денег нунций не многого добьется в Вормсе.
ШВАРЦ
Вы верите в Лютера?
ФУГГЕР
Я верю в деньги и удачные сделки. Вы написали папе?
ШВАРЦ
Да, письмо отправлепно.
ФУГГЕР
Будем молить бога, чтобы он правильно понял наши счета, и тогда у нас снова начнептся священная война.
Шварц уходит. Фуггер продолжает молиться.
ПАПА
Они же все дружно смеются над вопросами веры. Лютер — шут, он им нужен, чтобы сделать игру. Давайте играть и мы. Фридрих его использует. Карл его использует. Используем его и мы.
КАЭТАН
Ты — папа.
ПАПА
Я должен Фуггеру восемь миллионов, а не могу выплатить даже процентов. Я уже заложил ему мое самое ценное кольцо. А он вдруг предлагает мне два миллиона кредита. Конечно же, я их возьму.
КАЭТАН
Кредит на покупку немецких наемников.
ПАПА
Главное, у нас будут деньги.
КАЭТАН
Ты и в самом деле собираешься заключить союз с Карлом?
ПАПА
Разве у меня есть выбор? Если он заключит союз с немцами, они войдут сюда через две недели. Карл сам по себе — это уже достаточно скверно. Но Карл и Германия — это наш смертный приговор.
БИББИЕНА
Они в состоянии собрать Вселенский собор и сбросить нас.
ПАПА
Нельзя дать им объединиться. Ни в коем случае. Карл должен публично объявить Лютера вне закона. Непременно. Тогда мы раскалываем их на два лагеря. И Германия разделена.
БИББИЕНА
А если после этого Карл появится у ворот Рима, в его тылу окажутся немецкие князья с Лютером. И у нас будет полная возможность задать ему перцу.
ПАПА
В случае необходимости я издам буллу. Нмецкая национальная церковь, как во Франции, почему бы и нет? Пожалуй, это выход. Нам надо благодарить этого Лютера.
БИББИЕНА
Слава Лютеру — спасителю римской церкви и папы.
ПАПА
Напишите Карлу, что, если он объявит Лютера вне закона, мы устроим ему договор против Франции. В противном случае — нет.
КАЭТАН
Слава папе римскому — покровитенлю немецкой реформации.
БИББИЕНА
Мы еще причислим Лютера к лику святых.
ПАПА
Только бы он не отрекся. Во имя отца и сына и святого духа.
ВСЕ
Аминь.
ПАПА
Я его благословляю.
Все уходят.
Карл, Гаттинара, Маргарита, Фридрих, Шут и князья появляются в центре сцены.
ШУТ (причитает)
Господи Иисусик, господи Иисусик…
Все вежливо аплодируют.
КАРЛ (Фридриху)
Очень здорово, дядюшка. Исключительно.
ФРИДРИХ
Дай, думаю, займемся разок культурой. А то — одни выпивки.
КАРЛ
Исключительно.
Фридрих делает знак. Шут передает Карлу букет цветов.
ШУТ
О, благородная юная кровь!
О Карл, германский кайзер!
Да снидут на нас мир и любовь,
Храни тебя, боже, наш кайзер!
ВСЕ
Ура, ура, ура.
КАРЛ
Очень мило. Как ты звать?
ШУТ
Клаус-шут.
КАРЛ
Настоящим я открывать всеобщий собрание немецкий рейхстаг. Дядюшка, мы видеться потом.
ФРИДРИХ
Непременно.
Карл, Гаттинара и Маргарита поднимаются на правый помост. Фридрих, Спалатин, Альбрехт и некоторые князья — на левый.
АЛЬБРЕХТ
Послушай, этот Лютер пишет, что вы собираетесь закрыть бордели.
ФРИДРИХ
Так и написано?
АЛЬБРЕХТ
Вот, смотри. (Показывает ему место в тексте.)
ФРИДРИХ
О самых важных вещах узнаешь в последнюю очередь.
АЛЬБРЕХТ
Какое свинство. Мои бордели только что наладили работу.
ФРИДРИХ
Можно сделать исключение.
АЛЬБРЕХТ
Весьма надеюсь.
Служанка приносит на помост пивные кружки.
КНЯЗЬЯ
А! (Пьют.)
АЛЬБРЕХТ
Знаете анекдот? Выходит епископ голый из исповедальни…
Князья строятся, образуя хор.
(Занимает место дирижера.) Настроим голоса.
Князья пробуют голоса.
КНЯЗЬЯ
Ла-ла-ла-ла-ла. Пам-пам-пам.
ФРИДРИХ (хлопает в ладоши)
Господа, прошу вас, серьезней. Все в унисон, пожалуйста. Я слушаю.
ПЕРВЫЙ КНЯЗЬ
Ничего для народа.
ВТОРОЙ КНЯЗЬ
Ничего для рыцарей.
ТРЕТИЙ КНЯЗЬ
Ничего для городов.
ЧЕТВЕРТЫЙ КНЯЗЬ
Ничего для императора.
ПЯТЫЙ КНЯЗЬ
Все для нас.
ФРИДРИХ
А имущество церкви?
ВСЕ
В наши карманы.
ФРИДРИХ
Теперь в полный голос. Лютер прибывает на рейхстаг. Один за всех. Все за одного.
ВТОРОЙ КНЯЗЬ
А он выдержит?
ФРИДРИХ
Предоставь это мне.
ТРЕТИЙ КНЯЗЬ
Он не должен пользоваться излишней популярностью у народа. Это нехорошо.
ФРИДРИХ
Он скоро потеряет популярность.
АЛЬБРЕХТ
Я против.
ФРИДРИХ
Против чего?
АЛЬБРЕХТ
Против Лютера.
ФРИДРИХ
Сказано тебе, можно делать исключения.
АЛЬБРЕХТ
А я против.
ФРИДРИХ
Заткнись, болван.
АЛЬБРЕХТ
Сам болван.
Фридрих берет пивную кружку и бьет ею Альбрехт по голове, Альбрехт падает.
ПЕРВЫЙ КНЯЗЬ
Господа, господа! Культура!
Альбрехт пытается подняться. Фридрих берет вторую кружку.
АЛЬБРЕХТ
Я всегда был за Лютера.
ФРИДРИХ (ставит кружку)
Недурной камертон.
ПЕРВЫЙ КНЯЗЬ
Один за всех. Все за одного. Ведь ничего лучше Лютера у нас пока нет.
ВТОРОЙ КНЯЗЬ
Я взял в долг четыре миллиона в расчете на церковные владения.
ТРЕТИЙ КНЯЗЬ
А мне продлили вексель только под залог церковного имущества. Если я его срочно не получу, мне грозит распродажа с молотка.
ЧЕТВЕРТЫЙ КНЯЗЬ
Если Лютер отречется, мы все банкроты. (Альбрехту.) Так чего же ты хочешь?
АЛЬБРЕХТ (кричит)
Но ведь у меня только и есть, что церковные имения! Если вы конфискуете имущество церкви, я по миру пойду! Я же кардинал!
ФРИДРИХ
Я же сказал, можно делать исключения.
АЛЬБРЕХТ
Как это?
ФРИДРИХ
Лютер что-нибудь придумает. Ты изложи ему свой казус.
АЛЬБРЕХТ
А если он ничего не придумает?
ФРИДРИХ
Придумает. Ручаюсь. В теологии все можно.
АЛЬБРЕХТ
Так бы сразу и сказал.
ФРИДРИХ
Ну, значит, единогласно. (Поднимет руки.)
ПЕРВЫЙ КНЯЗЬ
Господи, как подумаю, что сегодня вечером отделаюсь от долгов!
Фридрих дирижирует.
КНЯЗЬЯ (поют хором).
Мы здесь собрались для деяний достойных…
ГАТТИНАРА
Нам нужно шесть тысяч легкой кавалерии, две тысячи тяжелой кавалерии. Тридцать тысяч солдат, пятьдесят пушек с канонирами и порохом и по двести штук ядер на каждую пушку. А также саперы.
КАРЛ
Когда мы начнем войну?
ГАТТИНАРА
Не войну. Освободительную акцию. Мы освобождаем Италию.
КАРЛ
А когда?
ГАТТИНАРА
Как только освободим Испанию.
КАРЛ
Моя первая война.
ГАТТИНАРА
Это как первая женщина. К этому привыкаешь.
КАРЛ
Меня от женщин уже просто тошнит.
Маргарита встает и уходит.
ГАТТИНАРА
С женщинами — это проходит. А войны остаются. Для холостяка война, что для женатого — жена.
КАРЛ
А почему — война?
ГАТТИНАРА
Почему?
КАРЛ
Да. Почему?
ГАТТИНАРА
Надо подумать.
КАРЛ
Ну, подумай.
ГАТТИНАРА
Положим, войну можно проиграть. Она стоит много денег. Земли истощены. Но разве это аргументы, скажи на милость? В конце концов, долг императора — добывать честь и славу. Если бы войны вдруг прекратились, никто бы этого не понял. Все ждут войны. Нельзя разочаровывать подданных, они перестанут тебя уважать. Они хотят жертвовать собой ради тебя. Ты защищаешь правое дело.
КАРЛ
Какое?
ГАТТИНАРА
Твое! Сам бог на твоей стороне, и сохранять мир — значит искушать всевышнего. Мальчик мой, ты просто сбиваешь меня с толку.
КАРЛ
Я обещал мир.
ГАТТИНАРА
Но это и есть разрыв между идеалами и личными интересами, вполне оправданными для правителя. Король Франции, чтобы начать войну, заключает мир даже с турками.
А ведь они неверные.
КАРЛ
А мы?
ГАТТИНАРА
Мы заключаем союз с персами.
КАРЛ
Почему?
ГАТТИНАРА
Они враги турок.
КАРЛ
И неверные.
ГАТТИНАРА
Да.
КАРЛ
А кроме них — много еще врагов и неверных?
ГАТТИНАРА
Мир еще не исследован до конца. Но эта система, без сомнения, может быть развита.
КАРЛ
Дерьмо ты, а не государственный деятель.
ГАТТИНАРА
Прости, не расслышал.
КАРЛ
А что говорит папа?
ГАТТИНАРА
Он поставляет шестнадцать тысяч солдат и предлагает тебе корону Неаполя, если ты объявишь Лютера вне закона.
КАРЛ
Если я объявлю Лютера вне закона, я не получу от князей ни пфеннига и ни единого солдата.
ГАТТИНАРА
Так называемый дипломатический пат. Надо собрать конференцию на высшем уровне. Твоя первая великая задача, Карл.
КАРЛ
С сегодняшнего дня — ваше величество.
Гаттинара кланяется. Фридрих и Карл сходят вниз со своих помостов. Спалатин и Гаттинара следуют за своими повелителями.
ФРИДРИХ
Сейчас я обставлю этого сопляка.
КАРЛ
Сейчас я обставлю этого толстяка.
Подходят друг к другу и обнимаются.
КАРЛ
Дядюшка.
ФРИДРИХ
Карл, мой мальчик.
Садятся на два стула у рампы. За спинками стульев встают Спалатин и Гаттинара.
Как дела?
КАРЛ
Хорошо, хорошо.
ФРИДРИХ
Как поживает тетушка?
КАРЛ
Старая уже. (Пауза.) Дядюшка. Я иметь государственный проблем.
ФРИДРИХ
Я тоже. С тебя еще три миллиона.
КАРЛ
Да.
ФРИДРИХ
Деньги. Три миллиона.
КАРЛ
Фуггер.
ФРИДРИХ
Фуггер говорит Карл.
КАРЛ
Фуггер.
Фридрих встает.
Дядюшка сердиться — нет. (Гаттинаре.) Дядюшка три миллиона.
Гаттинара кланяется.
Да?
ФРИДРИХ
Я слушаю.
КАРЛ
Я получать деньги.
ФРИДРИХ
Лютер предстанет перед рейхстагом.
КАРЛ
Я получать солдаты.
ФРИДРИХ
Требования рыцарской партии и народа отвергаются.
КАРЛ
Я и папа союзник.
ФРИДРИХ
Вся власть князьям.
КАРЛ
Лютер отрекаться?
ФРИДРИХ
Нет.
КАРЛ
Хорошо. Я объявить Лютер вне закона.
ФРИДРИХ
В Германии распоряжаемся мы.
КАРЛ
Я могу на тебя положиться?
ФРИДРИХ
А я могу на тебя положиться?
КАРЛ
Сколько денег? Сколько солдат?
ФРИДРИХ
Никаких денег. Только солдаты. С тех пор, как твой покойный дед пропил жалованье, предназачавшееся для стотысячной армии, мы поставляем только товар.
КАРЛ
Вы имперское правительство Германии. Я одобрять.
ФРИДРИХ
Плевать мы хотели на твое одобрение.
КАРЛ
Дядюшка. Я император.
ФРИДРИХ
Избранный нами. Мною.
КАРЛ
Император!
ФРИДРИХ
Если будешь финтить, твоя песенка спета.
КАРЛ
Я сохранять лицо!
ФРИДРИХ
Это мы вполне понимаетм. Мы готовы признгать тебя как верховного главу и оказать тебе поддержку, но Германия принадлежит нам.
КАРЛ
А Лютер! Папа хочет эдикт, а то нет война.
ФРИДРИХ
Как же быть?
СПАЛАТИН
Император может издать эдикт только с разрешения имперских сословий. Если в этом дело.
ФРИДРИХ
Дело в этом. Карл, малыш, Послушай! Как только Лютер выступит, у меня случится приступ подагры, и я уеду. Мои друзья тоже уедут — без подагры. Тем самым коллегия курфюрстов и этот рейхстаг окажутся неправомочными, и ты сможешь издавать какие хочешь эдикты. Все будет недействитепльным.
КАРЛ
Папа тоже знать, когда рейхстаг закрыться.
ФРИДРИХ
Пожалуйста. Эдикт все равно будет недействительным. Поскольку он не будет представлен на одобрение рейхстага, он не войдет в число постановлений и не будет иметь никакой законной силы. И прошу тебя, не присылай мне этой бумаги. К чему мне недействительные документы? Они только обременяют администрацию.
КАРЛ
Ты хотя бы прочесть.
ФРИДРИХ
То, чего я не видел, для меня не существует. Я знать не знаю ни о каком эдикте. А то потом мне придется доказывать общественности, что ты подписал незаконный документ. Приятного мало.
КАРЛ
Хорошо. Мусорная корзина. Но Лютер тоже немедленно исчезать.
ФРИДРИХ
Это мы урегулируем.
Они встают и обнимаются.
КАРЛ
Дядюшка.
ФРИДРИХ
Карл, мой мальчик.
КАРЛ
Лютер не отрекаться. Ясно?
ФРИДРИХ
Все ясно.
Расходятся в разные стороны.
КАРЛ
Он думает, что обставил меня.
ФРИДРИХ
Он думает, что обставил меня.
КАРЛ
Этот Лютер — опасное оружие. Хорошо бы заполучить его в свои руки.
ГАТТИНАРА
К нему не подбреешься, ваше величество. Фридрих с него глаз не спускает.
КАРЛ
Есть у меня одна идея. Не пора ли снова собрать Собор?
ГАТТИНАРА
Давно пора, ваше величество.
КАРЛ
Папа терпеть не может соборов, а?
ГАТТИНАРА
Собор для него страшней чумы. Ведь Собор может сместить папу и выбрать другого.
КАРЛ Другого папу, который будет делать то, что я хочу. И не будет диктовать мне условий договоров.
ГАТТИНАРА
Собор — это было бы прекрасно.
КАРЛ
Надо перетянуть Лютера на нашу сторону. У тебя есть возможность заслужить орден.
ГАТТИНАРА
У меня уже есть все.
КАРЛ
Тогда смотри, как бы всех их не лишиться.
ФРИДРИХ
Лютер приехал, наконец?
СПАЛАТИН
Только что прибыл.
ФРИДРИХ
Держится?
СПАЛАТИН
Не очень. У него вдруг объявились всевозможные болезни.
ФРИДРИХ
Ни на минуту не оставлять его без охраны.
СПАЛАТИН
Я выделил для этого сто человек. Дом, в котором он остановился, занят нами. Двое наших лучших людей ночуют с ним в комнате.
ФРИДРИХ
Чтоб не вздумали спать.
СПАЛАТИН
Если позволите, я посоветовал бы вам немного поддержать его. Он боится.
ФРИДРИХ
Все равно его время прошло. Он свое дело сделал. Очень похвально, очень мило. Мы его арестуем. Скажите ему, что я его спрячу, если он не отречется. Возьмите двух-трех верных людей. На обратном пути разыграйте нападение и отправьте его в надежное место.
СПАЛАТИН
Он уже давно мечтает о каком-нибудь замке. Мы могли бы отвезти его в…
ФРИДРИХ
Никаких названий. Ничего. Я ничего не знаю. Понятия ни о чем не имею.
СПАЛАТИН
Но мы можем — независимо от Лютера — побеседовать о достоинствах ваших замков.
ФРИДРИХ
Это другое дело.
СПАЛАТИН
Например, Вартбург — красивая, спокойная крепость. Кругом густые леса, людей мало, помещения прекрасные. Короче, для человека, который вдруг захотел бы уединиться, лучшего места не придумаешь.
ФРИДРИХ
Согласен с вами. Но о Лютере ничего не знаю. Могу поклясться, что я к этому делу непричастен.
Во время следующих сцен все понемногу отходят на задний план и стоят на помосте спиной к публике. В центре остается свободный проход. Входит Лютер. Все вежливо аплодируют. Гаттинара направляется к Лютеру.
ГАТТИНАРА
Мой дорогой доктор! Я восторженный поклонник ваших книг.
ЛЮТЕР
Я рад.
ГАТТИНАРА
Да-да. Весьма интересные сочинения. Конечно, встречаются преувеличения, но о них можно было бы поговорить особо — или нет?
ЛЮТЕР
Я готов. Готов ко всему. Я всегда заявлял, ваше… простите… ваш титул?
ГАТТИНАРА
Не важно. Все мы люди.
ЛЮТЕР
Я бы охотно… Я не могу здесь…
ГАТТИНАРА
Понимаю. (Отводит его в сторону.) Если вы опасаетесь ваших саксонских друзей, я мог бы предложить вам богатый приход недалеко от одного замка и под защитой императора. Там бы мы договорились. Есть столько возможностей. Мы бы полностью во всем следовали вашим пожеланиям. Например, что вы думаете относительно созыва вселенского собора?
ЛЮТЕР
Я требую его вот уже много лет подряд.
ГАТТИНАРА
Чудесно. Тогда можно было бы сместить этого ужасного папу и спокойно дискутировать о ваших книгах.
ЛЮТЕР
Я был готов замолчать. Немедленно.
ГАТТИНАРА
Вот видите. Вас несправедливо предают анафеме. Вы совсем не тот, за кого вас принимают.
ЛЮТЕР
Если бы все это понимали, ваше превосходительство. Я бы хотел…
СПАЛАТИН (подходит)
О чем вы беседуете?
ГАТТИНАРА
О погоде.
СПАЛАТИН
Интересная тема.
ГАТТИНАРА
Да. Думаю, пойдет дождь.
СПАЛАТИН (Лютеру)
Вы тоже так думаете?
ЛЮТЕР (смущен)
Не знаю.
СПАЛАТИН
Вы позволите? (Отводит Гаттинару в сторону.)
К Лютеру подходит Пойтингер.
ЛЮТЕР
Доктор Пойтингер!
ПОЙТИНГЕР
Дорогой доктор, что вы вытворяете? Вы все взвесили?
ЛЮТЕР
Что вы имеете в виду?
ПОЙТИНГЕР
Неужели вы хотите предать Германию в руки этих головорезов? Ваши проповеди только помогают им набивать карманы.
ЛЮТЕР
Я придерживаюсь Библии.
ПОЙТИНГЕР
Ох, уж эта ваша Библия! Там много чего написано. Вы отвергаете непогрешимого папу, но зато связываете нас непогрешимой книгой. Папу можно сменить. Книгу — нельзя. Вы должны отречься. Что будет с этой страной? Две религии. Война всех против всех. Неужели вы никогда не читали Эразма? Князья сразу же начнут резню.
ЛЮТЕР
Я вообще уже ничего не понимаю.
ПОЙТИНГЕР
Говорю вам, эти господа такое натворят в Германии, что у всех нас волосы дыбом встанут.
ЛЮТЕР
Я ничего не могу изменить.
ПОЙТИНГЕР
А кто же?
ЛЮТЕР
Дорогой доктор, я лишь один из самых малых в моей партии. Другие намного значительней. Ничего не выйдет, даже если я отрекусь, потому что те, кто значат более меня, и те, кто намного превосходят меня ученостью, молчать не станут. Они будут продолжать мое дело, несмотря ни на что. (Отводит взгляд, вытирает рукавом глаза.).
Подходит Спалатин и оттесняет Пойтингера в сторону.
СПАЛАТИН
Погода?
ПОЙТИНГЕР
Я думаю, будет дождь. (Уходит.)
СПАЛАТИН (Лютеру)
Вам не следует так много говорить. А то попадете из огня да в полымя. Курфюрст и так уже недоволен, что вы опоздали. Несмотря на ваши заверения.
ЛЮТЕР
Я, право же…
СПАЛАТИН
Вы, право же, целую неделю проваландались в Виттенберге, хотя вам был предоставлен императорский конвой.
ЛЮТЕР
Я плохо себя чувствовал. Я болен.
СПАЛАТИН
Расскажите это вашему врачу. Вы получили инструкции?
ЛЮТЕР
Да.
СПАЛАТИН
Хорошо. Если вы отречетесь, я не ручаюсь за вашу жизнь.
Лютер кивает.
Убирайтесь.
Несколько вооруженных людей отводят Лютера назад к свободному проходу. Спалатин следует за ними. Входит мойщик окон, он напевает песню.
ШУТ
Закрытое заседание.
МОЙЩИК ОКОН
Я собирался вымыть стекла. Они уже там?
ШУТ
Все, кому положено.
МОЙЩИК ОКОН
Что они там могут выяснить, если они даже не видят дневного света? Чтобы увидеть все как есть, нужны свет и ясность.
ШУТ
Один против всех.
МОЙЩИК ОКОН
Ну, значит, скоро начнется. Наконец-то нашелся человек, который отважится сказать этим важным господам всю правду в глаза.
ШУТ (гадает на пуговицах)
Отречется. Не отречется. Отречется. Не отречется. Отречется. Не отречется.
МОЙЩИК ОКОН
Этот не отречется. Этот — нет. Он за нас. Он им еще покажет. Раз они здесь, значит, северное крыло свободно. Попробую зайти оттуда. (Уходит, напевая.)
Волнение в толпе. Князья и гости выходят на авансцену.
ПЕРВЫЙ КНЯЗЬ
Время на обдумывание. Он попросил дать ему время на обдумывание!
Лютер в сопровождении вооруженных людей поднимается на помост. Его начинают убеждать.
ФРИДРИХ (выходит на авансцену, рычит)
Спалатин! Спалатин!
Спалатин бросается к нему.
Он что, спятил? Хватил лишнего? Что он о себе воображает? Мое реноме! Время на обдумывание! На кой же черт его сюда привезли? Он опозорить меня хочет? Если он немедленно не…
СПАЛАТИН
Все будет в порядке. (Уходит.)
КАРЛ
Дядюшка. Что это? Что я скажу папе?
ФРИДРИХ
Он не отречется, даю слово.
ВТОРОЙ КНЯЗЬ
Я разорен! Я разорен!
ТРЕТИЙ КНЯЗЬ
А я-то, я-то! Такого банкрота свет не видывал!
ФРИДРИХ
Господа, спокойно. Не горячитесь. Помните, что вы первые мужи Германии. Держитесь. Не думайте о ваших долгах. Думайте о ваших именах.
Карл и князья отходят в глубину сцены. Лютер в сопровождении вооруженных людей тоже возвращается назад. Проходит мимо Фридриха. На мгновение останавливается. Фридрих, смерив Лютера взглядом, делает знак, указывая назад. Лютера уводят.
СПАЛАТИН
А вы не пойдете?
ФРИДРИХ
Я к этому делу касательства не имею.
Спалатин отходит в глубину сцены. Фридрих остается на авансцене. Мойщик окон вваливается на сцену слева.
МОЙЩИК ОКОН (вопит)
Я же мойщик окон! Сволочи! Мойте сами ваши окна. (Фридриху.) Вот уже неделя, как я пытаюсь вымыть окна в северном крыле. Каждый день тайное совещание. А ты? При них состоишь?
Фридрих кивает.
Писец? Секретные документы? А я мойщик окон. (Пожимает Фридриху руку.) Хочешь шнапса? (Вытаскивает бутылку.)
ФРИДРИХ
Спасибо.
МОЙЩИК ОКОН
Сами гнали. (Отхлебывает из бутылки.) Лютер все еще там?
Фридрих кивает.
Лютер мужик что надо. Он один только и думает о нашем брате. Он за нас.
ФРИДРИХ
Любят его?
МОЙЩИК ОКОН
Спрашиваешь. Конечно, любят. Посмотри-ка в окно. На улицах полно народу. И везде лозунги. Вот только что повесили свой лозунг крестьяне. Восемь тысяч человек хотят защищать Лютера. Да-да, времена меняются. Вот здесь в листовке так и написано. Читай. Поворотный момент немецкой истории. Начало новой эры. Все переменится. Все изменится к лучшему. Все будет прекрасно. Теперь все пойдет вверх дном. Теперь карусель закрутится. Конец властям. Князей, церковь — все к чертям. Разве я не прав, друг?
ФРИДРИХ
Пожалуй.
МОЙЩИК ОКОН
Я тебе говорю, все изменится, хотя, как мойщик окон, я человек консервативный.
ФРИДРИХ
Почему?
МОЙЩИК ОКОН
Вечно одно и то же. Как только что-нибудь случается, они сначала выбивают стекла. Дурацкая привычка. Ну, посмотрим, может, сегодня южное крыло свободно. (Уходит направо.)
Волнение в толпе. Некоторые князья совещаются с Карлом. Спалатин бросается на авансцену.
СПАЛАТИН
Во-первых, он утверждает, что писал только христианские сочинения, от которых ему нет нужды отрекаться. Во-вторых, он писал памфлеты против папы, которые он готов изменить. В-третьих, он писал дискуссионные тезисы о вере. Дискуссионные тезисы не нуждаются в том, чтобы от них отрекались. В-четвертых, он хочет, чтобы его наставили в вере. Если он заблуждался, он отречется. В-пятых, он призывает императора к войне.
ФРИДРИХ
Подкуплен?
СПАЛАТИН
Выкручивается.
ФРИДРИХ
Поставьте его около меня.
Фридрих и Спалатин отходят на задний план. Круг снова смыкается. Мойщик окон вваливается на сцену справа.
МОЙЩИК ОКОН (вопит)
Я же мойщик окон! Черт вас возьми совсем. А потом будут говорить, что в Вормсе повыбивали грязные стекла. А где мой друг, тайный писец?
ШУТ
Это был курфюрст Саксонский.
МОЙЩИК ОКОН
И всегда-то наш брат попадает пальцем в небо. Лютер еще там?
ШУТ
Да.
МОЙЩИК ОКОН
Долго же он собирается сказать «нет».
Из зала слышатся рев толпы и аплодисменты.
(Кричит.) Он не отрекся. Начинается. Выбивайте окна. (Уходит.)
На авансцену выходят князья. Карл и Фридрих обмениваются поклонами.
ФРИДРИХ (громко)
Карл, мой мальчик, я уезжаю.
КАРЛ (громко)
Уже? Хворать!
ФРИДРИХ (громко)
Подагра. Такие боли, просто невыносимо.
КАРЛ
Мне жаль. Счастливого пути.
Фридрих уходит. Карл оборачивается. Входит кардинал. Карл передает ему грамоту. Кардинал в свою очередь передает грамоту Карлу. Они раскланиваются и расходятся. Из глубины сцены выплескивается народ. Люди несут Лютера на руках. Лозунги, плакаты: «Долой тех, кто правит», «Власть — народу», «Лютер — немецкий титан», «Лютер — народный герой» и пр. Крики, возгласы «ура».
ЛЮТЕР (истошно вопит)
Смерть и кровь! Убивайте епископов! Разрушайте монастыри! Убивайте их! Вырывайте их с корнем! Обагрите свои руки в их крови! Господь за вас! Восстание! Восстание!
Народ восторженно вторит ему.
Занавес поднимается
Передняя лестница поднята. Лютер сидит за столом и пишет. На нем штаны, куртка, сапоги. Он отрастил бороду. Два солдата приносят завтрак. Они спускают лестницу вниз и маршевым шагом поднимаются на помост.
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ (салютует)
Вартбург. Башня первая. Личная охрана юнкера Иорга принимает дневную вахту.
ПЕРВЫЙ И ВТОРОЙ СОЛДАТЫ
Доброе утро, юнкер Иорг.
ЛЮТЕР
Здравствуйте, друзья.
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ
Разрешите доложить, ваш завтрак.
ВТОРОЙ СОЛДАТ
Осмелюсь спросить, хорошо ли господин юнкер спали или господин юнкер боролись с дьяволом?
ЛЮТЕР
С дьяволом, сын мой. Просто ужас. За эту ночь он побывал здесь трижды.
Солдаты садятся на землю.
Сначала все кругом заскрипело и затрещало.
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ
Балки.
ЛЮТЕР
Нет-нет, дьявол. Потом завыло — уу-уу.
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ
Ветер.
ЛЮТЕР
Нет, дьявол. А потом вдруг слышу, он идет по лестнице и тащит на спине тяжелый мешок — прямо в ад.
Солдаты смеются.
ВТОРОЙ СОЛДАТ (тихо)
С мешком, это Андерль.
ЛЮТЕР
Но я продолжал спать, и это очень его разозлило. А потом на лестнице раздался такой грохот, будто вниз покатились бочонки.
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ
Он меня чуть не прибил.
ЛЮТЕР
Я — на лестницу. Никого.
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ
Я еле увернулся.
ЛЮТЕР
Я ему кричу: «Если ты пришел, то выходи!» и опять ложусь.
Солдаты смеются.
А он тогда приходит в мою комнату, швыряет на пол мои вещи, переворачивает стол, стул, толкает мою кровать, так что я чуть из нее не вылетел. Но я призываю бога, поворачиваюсь к нему задом и пускаю ветры прямо ему в морду. Ну, он меня оставил в покое. Это самое лучшее средство. Только так и можно от него отделаться. Он воняет, и ты воняй.
Солдаты корчатся от смеха.
Что смеетесь? Когда он вас потащит в ад, вам будет не до смеха.
ВТОРОЙ СОЛДАТ
А Лютера можете изобразить епще разок?
ЛЮТЕР
Да уж показывал вчера.
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ
А сегодня у нашего Бартеля, вот у него, именины, и он очень желает, чтобы вы изобразили, как видели в Вормсе Лютера. Он какой из себя?
ЛЮТЕР
Да такой. Ну что, показать?
ВТОРОЙ СОЛДАТ
Показать. Только с самого начала, как он входит.
ЛЮТЕР
Хорошо. Значит, я сейчас представлю вам настоящего Лютера. Ну, входит он в зал примерно так… (Делает по направлению к ним несколько больших шагов.)
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ
Вчера вы выходили из того угла.
ЛЮТЕР
Верно. Дверь была там. (Отходит назад.) Значит, он шел отсюда. (Делает большой шаг.) Нет, дверь все-таки была там. Впрочем, все равно. Итак, я вхожу. (Делает несколько шагов и, приняв торжественную позу, останавливается рядом с солдатами.) Потом я очень осторожно оглядываюсь. То есть он оглядывается. В зале стало совсем тихо. Все побледнели. Там, где сидишь ты, сидел император. А тут Фридрих Саксонский. А кругом сплошь князья и рыцари. А я здесь. Стою как скала.
ВТОРОЙ СОЛДАТ
А Лютер?
ЛЮТЕР
Тоже. Он тоже стоял. Император смотрит, Лютер смотрит, все смотрят. А один сверху смотрел.
Солдаты смеются.
И тут император говорит: «Ему не сделать меня еретиком!» А Лютер и говорит. Я, говорит, прибил свои тезисы громким молотом на дверях столетия, я сжег отлучение в пламени столетия, здесь я стою — и не могу иначе. (Выходит из роли.) Потом я выпил кружку пива, а в Вартбурге шваркнул чернильницей об стену. Пятно можно видеть еще и сейчас. Вот каков истинный Лютер. (Садится.)
Солдаты смеются и аплодируют. Вверх по лестнице поднимается Берлепш. Солдаты вскакивают.
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ
Личная охрана юнкера Иорга на посту. Никаких происшествий.
БЕРЛЕПШ
Кругом!
Солдаты удаляются строевым шагом.
Не к чему так часто изображать Лютера. Мои люди могут догадаться, что за этим кроется.
ЛЮТЕР
Они глупы и ничего не замечают.
БЕРЛЕПШ
Я за вас отвечаю. Если с вами что-нибудь случится, курфюрст меня повесит.
ЛЮТЕР
С курфюрстом можно договориться.
БЕРЛЕПШ
Это вам можно, вы теолог. А я капитан. У вас в кармане божье слово, и вы всегда найдете отговорку. А у меня инструкция. И меня повесят. Стул был?
ЛЮТЕР
Запор. Уже пять дней.
БЕРЛЕПШ
Тоже судьба. Что ж, у одного не работает сзади, у другого спереди. У меня с бабами давно не выходит. Трудитесь?
ЛЮТЕР
Перевожу Библию на немецкий язык.
БЕРЛЕПШ
На немецкий? Так ведь она уже переведена. Можно купить на любом углу.
ЛЮТЕР
Мой печатник полагает, что теперь, когда у меня есть имя, на этом можно хорошо заработать.
БЕРЛЕПШ
А он не ошибся? Мой племянник — библиотекарь в Нюрнберге. У него целые полки битком набиты немецкими библиями.
ЛЮТЕР
Они все никуда не годятся. У меня здесь есть одна. (Открывает книгу.) Плохой перевод. Очень плохой. Вот, например…
БЕРЛЕПШ
Я в этом ничего не полнимаю. Поедете со мной на охоту? Затравим зайца, а?
ЛЮТЕР
К чему убивать зайцев, когда существует еще столько врагов христианства?
БЕРЛЕПШ?
Тоже верно. Слыхали про Карлштадта?
ЛЮТЕР
Что?
БЕРЛЕПШ
Собирается жениться. На пянадцатилетней. Девочка — пальчики оближешь.
ЛЮТЕР
Похотливый козел!
БЕРЛЕПШ
Вам теперь тоже можно.
ЛЮТЕР
Мне? Жениться? Никогда! Мне они не навяжут никаких баб. Я останусь монахом. Не хватало еще, чтобы монахи покидали монастыри и женились.
БЕРЛЕПШ
А говорят, монастырь совсем опустел. Все монахи расстриглись.
ЛЮТЕР (стукнув кулаком по столу)
Чтобы набивать брюхо жратвой и бегать по бабам! Почему я узнаю обо всем в последнюю очередь? Почему меня не спросили?
БЕРЛЕПШ
Один из моих офицеров на рождество ездил в Виттенберг. На побывку. Он рассказывает, что Карлштадт упростил латинскую мессу. Все теперь без всяких церемоний, без облачений, без исповеди и причастия. Говорят, это евангелическая месса.
ЛЮТЕР
И они еще называюи себя священниками! Он мне запаскудит всю религию.
БЕРЛЕПШ
Но теперь, кажется, все можно?
ЛЮТЕР
Все. Все теперь можно. Им только того и надо. Делают, что хотят. Вдруг все стало можно. Меня даже не спросили. А кто стоял перед императором и империей? Кто боролся за свободу? Я тут рискую жизнью, а эти господа, видите ли, вводят реформы. Если меня убьют…
БЕРЛЕПШ
Господин доктор, ради бога, тише! Не дай бог курфюрст услышит. Вы здесь, как уХриста за пазухой. Мосты подняты, лестницы подняты, все — согласно инструкции. Мои люди — все как на подбор. Отсюда никто не выходит и сюда никто не входит без моего приказа. А я получаю приказы от курфюрста. И вы говорите, что здесь ваша жизнь в опасности? Я, наверное, ослышался!
ЛЮТЕР
Нужно срочно что-то делать. Нужно сочинить воззвание. Держите наготове гонца, я пошлю рукопись Спалатину.
БЕРЛЕПШ
Хотите писать против евангелической мессы?
ЛЮТЕР
Против? За! За! Долой латинскую мессу, долой монашеские обеты!
БЕРЛЕПШ
За?
ЛЮТЕР
Если здесь кто-то вводит новшества, так это я. Лютер — это я! (Садится, пишет.)
БЕРЛЕПШ
Поеду, затравлю зайца. (Уходит.)
МЮНЦЕР
Мы сами должны это сделать, Карлштадт. За нас никто этого не сделает. Нужно убрать с пути безбожников, чтобы дать время и место праведникам. Не может человек при такой тирании задуматься и понять, что к чему. Вся Германия исходит кровавым потом, чтобы несколько господ лопались от жира. Германия просыпается. Люди больше не хотят быть волами, запряженными в роскошную карету. Им говорили, что они звери, а они вдруг поняли, что они — люди. Я был в Цвикау у ткачей. Я был в Иоахимстале у шахтеров. Я только что из Праги.
КАРЛШТАДТ Из Праги?
МЮНЦЕР
Хотел попытаться начать с Праги. Богемцы кое-что понимают в революциях.
КАРЛШТАДТ
И что?
МЮНЦЕР
Выслали.
КАРЛШТАДТ
Как всегда. Ты был везде, Мюнцер, и тебя отовсюду высылали.
МЮНЦЕР
Ничего. Я привык. Наоборот, если меня через три дня не высылают, я настораживаюсь. Значит, в моих проповедях что-то не так.
КАРЛШТАДТ
Нет, нет. Законные реформы. Шаг за шагом. Против них никто не сможет возразить. Вот. Проект нового устава нашей общины. Мы учреждаем общую кассу. Все церковные сборы теперь идут в эту кассу. Все сокровища монастырей и церквей подлежат инвентаризации.
МЮНЦЕР
Чтобы потом было легче разыскать их в княжеской казне.
КАРЛШТАДТ
Погоди. Кассой распоряжаются два человека из городского совета, два представителя общины и писец. Никто больше не должен нищенствовать. Бедные, больные и сироты будут получать пособие. Одаренные дети получат стипендию, на которую смогут учиться. Остальные должны обучаться ремеслу. Неимущие ремесленники и бедняки получат краткосрочные кредиты, без процентов. Если кто-нибудь много задолжал и вынужден платить высокие проценты, касса возьмет на себя погашение долга. За это он заплатит в кассу четыре процента. Излишки можно использовать для создания городских запасов. Зерна или еще чего-нибудь. Если денег не хватит, каждый гражданин будет платить небольшой налог — в зависимости от состояния. Потом надо позаботиться о новых учителях, священники получат три четверти их теперешних доходов в качестве жалованья, и кроме того здесь будут служить евангельскую мессу.
МЮНЦЕР
И ты рассчитываешь всего этого добиться?
КАРЛШТАДТ
Городской совет за, и все жители тоже.
МЮНЦЕР
А курфюрст?
КАРЛШТАДТ
Все по закону. Спокойствие и порядок. Голосование в совете. Курфюрст должен с этим считаться.
МЮНЦЕР
Но тюрьма уже переполнена?
КАРЛШТАДТ
Не может же он посадить весь город.
МЮНЦЕР
Я думаю, тебя скоро вышлют. Позволь дать тебе один совет — не бери с собой большого багажа. Что слышно от Лютера?
КАРЛШТАДТ
Короткое письмо. Боится, что его разыскивают. Умоляет нас молчать. Во имя господа.
МЮНЦЕР
Где он?
КАРЛШТАДТ
Понятия не имею. Тайна высшего командования. Ни одна душа не знает.
МЮНЦЕР
А где бы он мог быть?
КАРЛШТАДТ
Откуда мне знать. Где-нибудь. В облаках. Поближе к богу.
МЮНЦЕР
Восседает одесную господа.
КАРЛШТАДТ
Если мы теперь изменим порядок богослужепния…
МЮНЦЕР
…народу это будет безразлично.
КАРЛШТАДТ
Нет, не безразлично.
МЮНЦЕР
Я понимаю, это важно. Имущество церкви защищается словом божьим, следовательно, надо захватить его с помощью слова божьего.
КАРЛШТАДТ (показывая рукопись)
У меня вот тут затруднение.
МЮНЦЕР (задумчиво)
Мессу надо перевести на немецкий язык, чтобы они ее поняли. Чтобы сами разобрались, чего стоит весь этот трезвон. Немецкая месса. Я напишу немецкую мессу. Есть у тебя немного денег для меня? Только — если можешь.
Карлштадт дает ему деньги.
Я еду в Альштедт. Там шахтеры. (Уходит.)
Фридрих с бумагой в руках.
ФРИДРИХ (плаксиво)
И такие решения принимаются здесь? Принимаются здесь, в моем прекрасном Виттенберге! И это — благодарность? Спалатин, это благодарность?
СПАЛАТИН
Ваша княжеская милость, это неблагодарность.
ФРИДРИХ
А я так милостив со всеми. Я им как отец родной. У меня каждый может делать, что хочет. Если он придерживается моих предписаний. М о и х предписаний! (Читает.) «Устав общины города Виттенберга». Это мятеж, революция! У меня нет слов. Разве я заслужил? Разве я это заслужил, Спалатин?
СПАЛАТИН
Ваша княжеская милость не заслужили этого.
ФРИДРИХ (читает)
«Церковное имущество распределяется среди бедных». Нет-нет-нет! Я такого богохульства и читать не стану! Среди бедных! Зачем им такие деньги? В конце концов, бедные бедны, на то они и бедные! На этом свет стоит. И почему эти люди только и думают, что о деньгах? Я глубоко разочарован.
СПАЛАТИН
Ваша княжеская милость найдет средство утешиться.
ФРИДРИХ
Какой ужасный свет. Я совершенно подавлен. Князь ведь тоже человек. Об этом они не думают! Устройство общины. И как раз сейчас, когода я возглавил имперское правительство. Что я скажу коллегам? Что церковное имущество имущество — для бедных? Моя столица будет прибирать его к рукам, а я должен смотреть? Да ведь тут стыда не оберепшься! Вся Германия будет смеяться надо мной. Меня назовут не Фридрихом Мудрым, а Фридрихом Придурковатым. Стоило ли тогда городить огород с Лютером? Я изо всех сил стараюсь поддержать этого человека, но как только дело доходит до кассы, я узнаю, что мои подданные ее уже обчистили! Это же противоестественно!
СПАЛАТИН
Ваша княжеская милость вольны это запретить.
ФРИДРИХ
Я и запрещаю! Я решитепльно запрещаю! Что делать с церковным имуществом — решаю я. Я один! Кланяйтесь от меня городскому совету. Если они будут артачиться, пусть пронумеруют свои головы. Я устрою лотерею. А что здесь сказано о мессе? (Читает.) Немецкая. Евангелическая. Что это такое?
СПАЛАТИН
Карлштадт реформировал мессу.
ФРИДРИХ
Разве я не запретил?
СПАЛАТИН
Строжайшим образом.
ФРИДРИХ
И, тем не менее, он это сделал?
СПАЛАТИН
Тем не менее.
ФРИДРИХ
В тюрьму.
СПАЛАТИН
Ваша каняжеская милость, эти люди подожгут замок.
ФРИДРИХ
Ну вот, пожалуйста. Мятеж. Революция. И в таких условиях я должен возглавлять Имперский совет?! Когда у меня у самого в Саксонии революция?! Да мне в глаза скажут — благодарим покорно! Спалатин, даю вам две недели. Когда я возглавлю правительство, здесь должен быть абсолютный порядок. Устав общины долой, евангелическую мессу долой, имущество церкви — в мое распоряжепние. Можно читать, диспутировать, проповедовать, но чтоб все оставалось по-старому! Никаких изменений!
СПАЛАТИН
Ваша княжеская милость, в таком случае нам понадобится Лютер.
ФРИДРИХ
Да он ведь тоже орет во всю глотку!
СПАЛАТИН
Он просидел десять месяцев, это его размягчило.
ФРИДРИХ
А что скажут другие, если я его выпущу?
СПАЛАТИН
Если он восстановит мир и спокойствие, — ничего. В конце концов, вы стараетесь для них же. А такой Лютер на вес золота. Вы же видите, что происходит, когда его удалишь. У народа вдруг появляются собственные мысли, а они никак не соответствуют нашим. Приходят новые люди и проповедуют не только против церкви, но и против нас. Если они заберут силу…
ФРИДРИХ
Но я не желаю иметь с этим ничего общего! Ничего! Совершенно ничего!
СПАЛАТИН
Мы можем использовать городской совет и университет. Если убедим их, что без Лютера больше нельзя.
ФРИДРИХ
Я хочу иметь от него письмо — для предъявления Имперскому совету. Письмо, в котором он мне напишет, почему он возвращается в Виттенберг. И что возвращается он против моей воли и без моего ведома, что во всем будет соблюдать меру, что никому не будет в тягость. И попрошу вас составить письмо таким образом, чтобы я мог предъявить его Имперскому совету.
СПАЛАТИН
Не соблаговолите ли в таком случае подписать вот это?
ФРИДРИХ
Что это?
СПАЛАТИН
Приказ о моем увольнении из городского совета.
ФРИДРИХ
К чему еще?
СПАЛАТИН
Я не хочу, чтобы моя голова разыгрывалась в лотерею.
ФРИДРИХ
Педант. (Подписывает.) Когда он приедет?
СПАЛАТИН
Через неделю.
ФРИДРИХ
Боже, вот будет сюрприз для меня!
Спалатин идет к столу на авансцене.
ЛЮТЕР
Теперь я могу снять маску?
СПАЛАТИН
Да. Письмо для курфюрста при вас?
Лютер передает ему письмо, снимает бороду и надевает рясу.
(Пробегает глазами письмо. Смеется.) Очень удачно сформулировано и звучит героически. Но придется переписать. В таком виде это нельзя предъявить Имперскому совету. Я пришлю вам новый конспект.
ЛЮТЕР
Спасибо, я сам умею писать.
СПАЛАТИН
Списать — надежней. Дорогой доктор, курфюрст желает, чтобы в стране был покой. Покой и еще раз покой. То, что происходит в последнее время, никак не соответствует нашим намерениям. Народ целыми днями толчется на улицах, устраивает собрания, голосования, дискуссии, с утра до вечера хором скандирует лозунги. Ни побеседовать, ни хорошую книгу почитать. Ужасно.
ЛЮТЕР
У народа есть причины хвататься за вилы, — такие здесь творятся безобразия и беззакония.
СПАЛАТИН
Одного Карлштадта с нас вполне достаточно. Князь хочет иметь тихое, послушное и прилежное население. И прежде всего — никаких перемен.
ЛЮТЕР
Все проповеди да проповеди — и никаких перемен? Зачем же тогда проповедовать?
СПАЛАТИН
Вы можете снова аказаться в Вартбурге, и скорей, чем того желали бы.
ЛЮТЕР
Почему вы меня не информировали более точно? Можно было бы вмешаться намного раньше.
СПАЛАТИН
Насколько мне известно, вы избегали слишком частой переписки, чтобы не обнаружить вашего убежища.
ЛЮТЕР
А где письма и рукописи, которые я высылал из Вартбурга? Сюда они не приходили. Их никто в глаза не видел.
СПАЛАТИН
Мы их задержали.
ЛЮТЕР
Что? Я требую, чтобы мои манускрипты были напечатаны. Незамедлительно!
СПАЛАТИН
Два из них можно опубликовать. Если все будет спокойно. Но сочинение против кардинала Альбрехта напечатано не будет. Князь с ним дружен.
ЛЮТЕР
Оно будет напечатано.
СПАЛАТИН (четко)
Оно не будет напечатано.
ЛЮТЕР
Даже если я навлеку погибель и на вас, и на курфюрста, и нра весь свет — я желаю, чтобы оно было напечатано.
Спалатин непроницаем.
Ну, хорошо, пусть не печатается. Какая разница. (Теребит рясу.) Вот здесь тоже порвалась.
СПАЛАТИН
Я вижу, вам нужна еще одна новая ряса. Но на этот раз ее оплатит городской совет.
ЛЮТЕР
К сожалепнию, она не съедобна.
СПАЛАТИН
Князь будет платить вам жалованье. Для начала, скажем, двадцать тысяч в год.
ЛЮТЕР
А где я буду жить?
СПАЛАТИН
В монастыре августинцев. Он теперь опустел и ждет нового хозяина. Было бы весьма целесообразно объяснить городскому совету, что предлагаемый им новый порядок в городе не отвечает божьей воле. Дело в том, что господа из совета собираются конфисковать все церковное имущество и раздать его бедным. Тогда и монастырь августинцев придется ликвидировать, а это прекрасное, доходное хозяйство.
ЛЮТЕР
Вероятно, божье слово создает великую путаницу в головах простых людей.
СПАЛАТИН
Да. И позвольте вам посоветовать по возможности держаться в тени. У общественности должно сложиться впечатление, что вы стремитесь к уединению.
ЛЮТЕР
Но диспутировать-то можно?
СПАЛАТИН
Диспутировать — да. Но при условии, что это не вызовет волнений в народе.
ЛЮТЕР
Не бойтесь. Народ получит свою проповедь.
Спалатин уходит. Лютер идет направо.
МЕЛАНХТОН
Лютер!
Они обнимаются.
ЛЮТЕР
Мой милый Меланхтон, ты видишь, что в годину испытаний я добровольно навлек на себя гнев папы и императора, дабы отогнать волка от моей паствы. Беззащитный, окруженный врагами, я уповал только на небеса.
МЕЛАНХТОН
Я нашел укромную комнату. Как ты просил. Можешь жить там в полном уединении.
ЛЮТЕР
Воля господня неисповедима. Но я знаю, что никогда я не был так стоек духом, как теперь.
МЕЛАНХТОН
Сейчас только все и начнется.
ЛЮТЕР
Да. И дабы ты не оказался на ложном пути, господь подает тебе знак вернуть все назад.
МЕЛАНХТОН
Назад?
ЛЮТЕР
Похоже, что на мою долю всегда выпадают самые большие трудности. Сначала Аугсбург, потом Вормс, теперь Виттенберг.
МЕЛАНХТОН
Но ведь ты говорил, что со всем согласен!
ЛЮТЕР
Я так говорил?
МЕЛАНХТОН
Как ты объяснишь это людям?
ЛЮТЕР
Дорогой Меланхтон, мы так много рассуждали о вере, о надежде, об уповании на то, чего не видно плотскими очами. Почему же не применить это учение на деле?
Ведь все происходит по божьему повелению, а не по нашей воле.
МЕЛАНХТОН
Не понимаю.
ЛЮТЕР
Тише едешь, дальше будешь. Пусть меня упрекают в неискренности, в том, что я слушаюсь князя, пусть проклинают за двойную игру. Я успокаиваю свою совесть, говоря, что так делают все.
МЕЛАНХТОН
Люди будут возмущены.
ЛЮТЕР
Ты прав. Я делаю достаточно много уступок. Пора, наконец, заговорить в полный голос.
Лютер идет налево. Меланхтон остается в недоумении.
Карлштадт сидит за столом и работает. На столе Библия и рукопись.
КАРЛШТАДТ
Скажите, — наш мученик!
ЛЮТЕР (подходит к столу)
За малым вы не узрите меня, и в малом вы узрите меня. (Садится.) Как поживает твоя пятнадцатилетняя девочка?
КАРЛШТАДТ
Согревает мне постель.
ЛЮТЕР
О нашем славном Виттенберге разное поговаривают.
КАРЛШТАДТ
Что?
ЛЮТЕР
Говорят, здесь в городе все перевернулось вверх дном.
КАРЛШТАДТ
Это при дворе все перевернулось вверх дном. Нас это позабавило. Мы находим, что так и должно быть.
ЛЮТЕР
Мятеж, насилие, возмущение.
КАРЛШТАДТ
Так говорит двор. А я говорю — никакого мятежа, никакого насилия, никакого возмущения.
ЛЮТЕР
А иконоборцы?
КАРЛШТАДТ
Это твой любезный собрат Цвиллинг. Ему не терпелось.
ЛЮТЕР
Во что ты превратил Виттенберг? Был мирный городок. Мы проповедовали, и люди были благодарны. А нынче всякий дурак-крестьянин несет чепуху и задает вопросы. Блаженная свобода чад господних — где ты?
КАРЛШТАДТ
У нас есть свобода добиться свободы.
ЛЮТЕР
Прекраснодушные мечтания!
КАРЛШТАДТ
Стоит нам потребовать свободы, как свобода оказывается не про нас. Сразу же со всех сторон нам кричат: Кругом марш! Произошло недоразумение! Не это имелось в виду! Время еще не пришло! Радикалистские перегибы! Слишком преждевременно, слишком быстро, порядок, милые, порядок! Образумьтесь, ради бога!
ЛЮТЕР
Ты за мятеж?
КАРЛШТАДТ
Нет. Я ненавижу мятеж, ты знаешь. Я запретил всякое насилие.
ЛЮТЕР
Вот видишь, во всем должен быть порядок.
КАРЛШТАДТ
Да. Вопрос только, чей порядок. Вот, смотри, это наш порядок. (Передает ему документ.) Устав общины города Виттенберга. Принято городским советом и гражданами города. Добровольно. Без принуждения.
Л ю тер (разрывает бумагу)
Отменяется.
КАРЛШТАДТ
Значит, все как в добрые старые времена? Исповеди и причастия, облачения, пение, церемонии…
ЛЮТЕР
…и латынь.
КАРЛШТАДТ
Разве не ты первый ратовал за перемены?
ЛЮТЕР
Можно действовать и так.
КАРЛШТАДТ
То есть — как?
ЛЮТЕР
Ну, священники без лишнего шума могли бы пропустить несколько слов. Таким образом, они служили бы евангелическую мессу. А народ ничего бы и не заметил.
КАРЛШТАДТ
О, это, конечно, решительные перемены! Власти ничего не заметят, потому что не ходят в церковь, а народ ничего не заметит, потому что не знает латыни.
ЛЮТЕР
Ты придаешь всему слишком большое значение. Какая разница, как причащаются. Какая разница, исповедуются или нет, постятся или нет, живут ли в монастырях или нет. Все это не играет никакой роли. Уж это мне богослужение! Публичное театральное представление для народа.
КАРЛШТАДТ
А сборы этого твоего народного театра? Имущество монастырей, их земли, все это тоже не имеет значения?
ЛЮТЕР
Конечно.
КАРЛШТАДТ
Курфюрст будет весьма обрадован. В нашей конституции говорится, что это принадлежит нам всем.
ЛЮТЕР
Перестань болтать о конституции. Все, что мне нужно, написано в Библии.
КАРЛШТАДТ
Библия тоже всего лишь книга.
ЛЮТЕР
Божье слово.
КАРЛШТАДТ
Книга.
ЛЮТЕР
Божье слово!
КАРЛШТАДТ
Это книга, написанная людьми, напечатанная и имеющаяся в продаже.
ЛЮТЕР
Это во веки веков божье слово!
КАРЛШТАДТ
Приветствую нового папу.
Лютер запускает Библией в Карлштадта. Карлштадт падает. Потом встает с Библией в руках
Осторожней, Лютер. Этой книгой можно убить человека.
ЛЮТЕР
Вот и имей это в виду.
КАРЛШТАДТ
Я скажу завтра в проповеди, что…
ЛЮТЕР
Ты больше не будешь читать проповедей.
КАРЛШТАДТ
Хорошо. Тогда я напишу…
ЛЮТЕР
И писать ты больше не будешь.
КАРЛШТАДТ
Я должен покинуть Виттенберг?
ЛЮТЕР
На то божья воля.
Карлштадт швыряет Библией в Лютера. Тот ловит ее на лету и бросает обратно. Карлштадт увертывается. Библия падает на пол.
КАРЛШТАДТ
Сказать тебе, что ты думаешь на самом деле?
ЛЮТЕР
Попробуй.
КАРЛШТАДТ
Ты бы, не моргнув глазом, отрекся от Библии, если б только мог встать на нашу сторону.
ЛЮТЕР (швыряет в него рукописями и рычит)
Негодяй!
Карлштадт уходит. Лютер в бешенстве набрасывается на Библию.
Во время проповеди Лютера перед помостом собирается народ.
ЛЮТЕР
Долг, долг, свобода, долг, долг, свобода, свобода. Любезные братья, что вы натворили? Долг вы превратили в свободу, а свободу — в долг. Ваших братьев вы совратили на путь свободы. Нехорошей свободы. Мессу вы отменили. Не то чтобы это было плохо, но где порядок? Если бы вы сделали это с разрешения властей, то было бы ясно, что это исходит от бога. Тогда я был бы с вами. Ибо только то, что происходит с разрешения властей, не есть мятеж. А посему слушайся власти. Пока она не скажет и не прикажет, не согреши ни делом, ни словом, ни в сердце, ни в душе. Если власть не желает, то и ты не должен желать. Но ежели ты продолжаешь упорствовать, то ты уже согрешил и много хуже сатаны. Вы поступили неправильно, начав это дело без моего приказа и без моего участия, не спросив меня.
В народе ропот.
Конечно, вы должны были спросить меня, я был не так уж далеко.
ЧЕЛОВЕК ИЗ ТОЛПЫ
Где же ты был?
ЛЮТЕР
Вы могли мне написать. Поглядите на меня. Я своими речами больше досадил папе, епископам, попам и монахам, чем все императоры, короли и князья — силой. А почему? Потому что это было слово божье. Оно действовало, даже когда я спал или пил пиво с друзьями в Виттенберге. А потому, дорогие братья, следуйте за мной, я еще ни разу не приносил вреда нашему делу. Я был первым, кого бог поставил сюда. И я же был первым, кому было от бога откровение держать перед вами такие речи. И я не могу убежать, мой долг — оставаться здесь, пока бог того хочет. Это дело не наше. Тут кое-кто другой мутит воду. Я бы тоже мог всякое затеять, и немало людей пошли бы за мной. Но разве это поможет? Каково бы это было, если бы я, который был первым, возмутил бы людей, а сам сбежал? Один соблазн для бедного люда. А потому смотри в оба, кто тебе проповедует. Проповедник проповеднику рознь. Есть такие, которые не желают ничего слушать, зато своим лживым языком совращают и отравляют других. А посему давайте изгонять этот обман речами и писаниями, пока он не предстанет пред всем миром во всей своей наготе и позоре. Разоблачим его злонамеренность, и богопротивная сущность его будет побеждена. Нужно только искать и распознавать. Ибо нет людей настолько безумных, чтобы они не презирали открытую ложь и фальшь. Дай нам бог жить так, как мы учим, и пусть слово наше обратится в дело. Ожесточились небеса, и земля ожесточилась, никакие мольбы больше не помогут. (Уходит.)
Народ остается в недоумении.
Спалатин стоит перед Фридрихом с письмом в руках.
СПАЛАТИН
«Если бы ваша княжеская милость веровали, то узрели бы величие божье, но поскольку ваша княжеская милость не верует, то ничего вы и не узрели».
ФРИДРИХ (смеется)
От Лютера? Что еще он пишет?
СПАЛАТИН
Ваша княжеская милость должны быть послушным, позволить императору распоряжаться в Саксонии и не возражать.
ФРИДРИХ (смеется)
У него еще много советов?
СПАЛАТИН
Он пишет, что сердце его всегда было преисполнено расположения к вашей княжеской милости, особенно к прославленному уму вашей княжеской милости.
ФРИДРИХ
Скажите, как любезно.
СПАЛАТИН
В Виттенберге он, между прочим, находится под много более высоким покровительством, чем покровительство вашей милости.
Фридрих смеется.
Он и не желает вашего покровительства. Более того, скорее он защитит вашу княжескую милость, чем ваша княжеская милость защитит его.
Фридрих смеется.
И если бы он знал, что ваша княжеская милость хочет или может его защищать, то он бы вообще не приехал.
Фридрих хохочет.
Ваша княжеская милость еще не стойки в вере, а потому ваша княжеская милость не тот человек, который смог бы ему покровительствовать.
Фридрих корчится от смеха.
СПАЛАТИН
Тем не менее, он надеется, что ваша княжеская милость, как человек благородный, не будет наказывать его в угоду другим господам.
ФРИДРИХ (смеется)
Этот парень ужасно забавен. (Смеется.) Он бы вообще не приехал. (Смеется.) Я его назначу моим придворным шутом. (Показывает на Шута.) А ты займешься церковью.
ШУТ (барабанит кулаками по груди)
Здесь я стою. Моя вера. Я имею. Я буду. Я есть. Мое слово. О, боже. Dominus vobiscum.
Все уходят.
Шварц за бухгалтерской книгой. Трое господ — вокруг глобуса. На помост поднимается Фуггер.
ШВАРЦ
Чрезвычайное собрание акционерного общества фирмы Якоб Фуггер.
ФУГГЕР
Восславим Иисуса Христа.
ВСЕ
Во веки веков. Аминь.
ФУГГЕР
Это глобус, господа. Его прислал нам наш добрый Бехайм. Бог создал мир и в своей неизреченной доброте придал ему форму шара. (Поглаживает глобус.) Круглого и удобного в обращении. Чтобы вокруг него можно было плавать и заниматься торговлей. Новые страны, новые сделки. Италия, все Средиземноморье становится неинтересным. Великие дела делаются за великими океанами.
ШВАРЦ
Пункт первый: Индия.
ФУГГЕР
Господа, Европе необходимы пряности. Пряности привозят из Индии. Сухопутным путем. Но это стало неинтересным с тех пор, как некий Васко да Гама открыл для Португалии прямой путь в Индию. По морю. Вы припоминаете крупный скандал на бирже? Лиссабон вдруг начал поставлять пряности за полцены, и с тех пор монополию на пряности держит Португалия.
ВТОРОЙ ГОСПОДИН
Но ведь мы в доле.
ФУГГЕР
Я не хочу быть в доле. Я хочу иметь монополию. Для этого мне нужен мой собственный путь в Индию. А поскольку Земля, как утверждают наши ученые, круглая, в Индию можно попасть не только с этой, но и с той стороны. Наш постоянный клиент Карл, который, в частности, явлЕтс повелителем Испании, учел это обстоятепльство и отправил в путешествие некоего Магеллана. И что бы вы думали, господа? Земля, в самом деле, круглая!
ВТОРОЙ ГОСПОДИН
Флот вернулся?
ФУГГЕР
Две недели назад. Ученые правы, и у нас теперь есть собственный путь в Индию. Нужно только побыстрее прибрать его к рукам.
ТРЕТИЙ ГОСПОДИН
Но, дорогой господин Фуггер, какой риск! Мало ли что можеть случиться! Неизвестные страны, неизвестные моря, корабли могут затонуть. Это колоссальная спекуляция!
ФУГГЕР
Португальцы работают с прибылями до тысячи процентов. Ради этого можно пожертвовать одним-двумя кораблями.
ВТОРОЙ ГОСПОДИН
Так что же говорит этот испанец Магеллан?
ФУГГЕР
Увы, он больше ничего не скажет. Он остался там, где растет перец.
ВТОРОЙ ГОСПОДИН
Дезертировал?
ФУГГЕР
Пал от руки туземца.
ВТОРОЙ ГОСПОДИН
Вот варвары!
ТРЕТИЙ ГОСПОДИН
Как велик был флот?
ФУГГЕР
Пять кораблей, двести восемьдесят человек.
ТРЕТИЙ ГОСПОДИН
И сколько возвратилось?
ФУГГЕР
Один корабль, восемнадцать человек.
ТРЕТИЙ ГОСПОДИН
Ну вот.
ФУГГЕР
Согласен, жаль кораблей. Но груза даже этого одного корабля оказалось достаточно, чтобы сделать прибыльным все предприятие. Учтите также, что в Индии, как и вообще на Востоке, мы получим огромный рынок для сбыта нашей меди. Рынок, который мы можем теперь же, немедленно, обеспечить сырьем. Таким образом, мы заработаем вдвое.
ШВАРЦ
Пункт второй: Америка. (Передает Фуггеру лист бумаги.)
ФУГГЕР
Статистика поступлений золота и серебра из Америки. Поступления неуклонно растут. Это может со временем создать угрозу для нашего европейского рынка. Поэтому нам пора включиться. Нам необходимо иметь в Америке собственные рудники, а лучше всего — собственные колонии. Лучшие инженеры и специалисты, как вы знаете, работают у нас. Поэтому без нас там все равно не обойтись. К сожалению, индейцы не выдерживают наших прогрессивных методов производства. Несмотря на введение обеденного перерыва, они мрут, как мухи. Тех немногих, которые еще остались, хотел бы приобрести этнографический музей. Слава создателю, негры оказались более выносливыми, а негры, как известно, беспошлинно доставляются из Африки. Напомню также, что наши изделия из меди находят широкий спрос и чрезвычайно популярны в Африке. Следовательно, мы будем продавать в Африке наши изделия из меди, в Америке — негров, американское серебро и золото поставлять в Европу, нашу медную руду вывозить в Индию, а индийскими пряностями торговать в Европе. Господа, этот глобус — драгоценность. Он от нас никуда не денется. Мы будем покупать и продавать и тем самым приводить его в движение.
ПЕРВЫЙ ГОСПОДИН
Миллионное дело!
ФУГГЕР
Миллиардное дело. Карл, кстати, сильно задолжал нам. Мы представим ему счет.
ПЕРВЫЙ ГОСПОДИН
А Китай?
ФУГГЕР
В торговле с Китаем мы имеем долю. Но здесь я проявляю осторожность. Эта страна внушает мне некоторые опасения.
ВТОРОЙ ГОСПОДИН
А мне внушает опасение качество пряностей.
ФУГГЕР
Шварц.
ШВАРЦ
Пряности следует хранить во влажных подвалах, чтобы они увеличились в весе, имбирь мешать с кирпичной крошкой, перец — с пометом, лучше всего, с мышиным, если таковой имеется. Шафран…
ВТОРОЙ ГОСПОДИН
Ради бога, это не опасно?
ФУГГЕР
Можем подмешать туда еще Ave Maria.
ВТОРОЙ ГОСПОДИН
А если кто-нибудь помрет?
ФУГГЕР
Все мы смертны. Но прибылью, я полагаю, вы вполне довольны?
ВТОРОЙ ГОСПОДИН
Вполне.
ФУГГЕР
Есть еще вопросы?
ПЕРВЫЙ ГОСПОДИН
А что мы поставляем неграм в Африку?
ФУГГЕР
Шварц?
ШВАРЦ
Последняя поставка — двадцать четыре тысячи ночных горшков.
ФУГГЕР
Вы видите, господа, европейская цивилизация неудержимо пробивает себе дорогу. Восславим Иисуса Христа.
ВСЕ
Во веки веков. Аминь.
Шварц захлопывает бухгалтерскую книгу. Все уходят.
Лютер — на лестнице. Перед помостом — народ.
ЛЮТЕР
Вот это и есть порядок: повелители, подданные, рабочие, ремесленники. Такой порядок и должен быть: должны быть власти, должны быть различные сословия. Нам говорят, что низшие сословия должны-де сами управлять собой. Ничего из этого не выйдет. Господу это известно. Для того он и поставил над нами власть предержащую. Для того он и дал детям их родителей, ибо дети по натуре своей злы. Не будь у нас ни отца, ни матери, мы молили бы господа, чтобы он поставил перед нами чурбан и камень, дабы мы бы назвали их отцом или матерью. Чти отца своего и матерь свою. А почитание в том и состоит, чтобы слушаться их. Следует почитать их правыми в их словах и поступках и безропотно сносить их обращение с нами, каково бы оно ни было. Кроме того, следует сдерживаться с ними в речах своих, не перечить им дерзко, не мнить себя правыми, но признавать их правоту и молчать, даже если они превысят власть свою. Ибо когда родители воистину благочестивы, они не устают обуздывать своеволие чада своего, а ему надлежит все терпеть и сносить и поступать согласно их воле, вопреки желаниям своим и натуре своей. И так же точно надлежить терпеть, если они нас укрощают, и наказывает со всей строгостью, пусть иногда даже и несправедливо, ибо это не вредит спасению души. Ибо каждый человек должен подчиняться власти и быть подданным других людей. И теперь все мы видим, что заповедь эта научает нас множеству добрых дел, ибо она подчиняет всю нашу жизнь другим людям. А посему послушание есть высочайшая добродетель. Внушайте детям и подданным послушание. Такова воля господня, а непослушание он не оставит безнаказанным. Непослушные чада давно разорили бы все дома, а мятежные подданные разорили бы весь порядок в мире, ибо числом их много больше, чем родителей и правителей. А посему послушание есть неизреченное благо. И нет деяния более достойного, чем послушание и служение тем, кто поставлен над нами. А посему также непослушание есть больший грех, чем смертоубийство, прелюбодеяние, воровство и обман. Я благодарю господа, что он даровал мне и всему миру такое благое учение, нашу опору и защиту. А посему должно и молодых неустанно приучать к этой заповеди, дабы они всегда помнили о ней, а буде они ее преступят, надо взять розгу и учить их розгой. Вот как их надобно учить. И тот, кто блюдет эту заповедь, обретет счастье и благополучие до конца дней своих. А тот, кто непослушен, умрет до времени и не познает радости в жизни. Потому пусть всякий знает, что его долг перед господом — воспитывать детей в страхе божьем, дабы они были полезными миру, для управления им или для чего другого. Далее речь пойдет о послушании начальникам. Ведь из послушания родителям следует и выводится все остальное. А потому все, кого мы называем господами, стоят на месте родителей. И чем дитя обязано отцу и матери, тем всякий подданный обязан своему повелителю. А посему рабочие и ремесленники должны не только слушаться своих господ, но почитать их как отца и мать. Они должны исполнять все, что требуется, не из-под палки, не по принуждению, а с радостью и удовольствием, ибо такова божья заповедь, которую следует защищать прежде всех иных дел. Памятуя об этом, они поистине должны бы еще и приплачивать за то, что у них есть господа, и посему они могут с чистой совестью совершать богоугодные поступки и праведные дела. Если бы только бедные могли понять, что им внушают, они запрыгали бы от радости, восславили бы господа и возблагодарили бы его. Ведь их честный труд не только приносит им жалованье, но и сам по себе есть сокровище, каким не владеют даже те, кого почитают святейшими. А кто этого не восчувствует и не даст направить себя на путь истинный, того ждут плаха и топор. Ибо с господом богом шутки плохи, пусть каждый об этом задумается. Пусть каждый знает, что господь глаголет вам и требует от вас послушания. Кто внемлет ему, тот его любимое чадо, но кто презрел его, тому суждены стенания, и позор, и сердечные муки. Вот почему у вас сердце должно прыгать в груди от радости, когда вы идете трудиться и исполняете, что вам велят. Но, к стыду и позору нашему, мир нынче так ослеплен, что никто не хочет этому верить. Несть числа жалобам и нареканиям на то, что рабочие люди оказывают непослушание, неверность, неповиновение и пекутся лишь о собственной выгоде. Если они не внемлют увещеваниям и вознамерятся упорствовать в своей дерзости, то все станут добычей дьявола. И настанет такое время, что они будут рады служить за кусок хлеба. А все происходит оттого, что в мире нет порядка. Никто не желает работать. И потому мастерам приходится ублажать своих подмастерьев. А надо завести такой порядок, чтобы они не могли уходить от хозяев без позволения — иначе их не примут на работу в другом месте. Только так мы справимся с этим злом. Ведь с людьми просто сладу не стало. Хотят иметь деньги, а делать ничего не желают или делают то, что сами захотят. Да разве таково послушание, заповеданное нам от бога? Коли ты ленишься и не хочешь трудиться, значит, ты разбойник, тебя бес попутал. И таковы все ремесленники и рабочие, от которых нынче приходится терпеть неслыханный произвол, будто они хозяева чужого добра и будто каждый обязан им давать, сколько они ни попросят. Что ж, пусть себе требуют денег, пока могут, но господь помнит о своей заповеди, он воздаст им по заслугам, он наградит их виселицей, и не будет им в жизни ни счастья, ни богатства. Воистину, будь в стране справедливое правительство, оно бы вмиг усмирило такую гордыню, как в доброе старое время, когда таких гордецов выставляли на всеобщее позорище, чтоб другим неповадно было. А посему исполняй свой долг и предоставь богу заботу о твоем пропитании. Возденем же руки к небу и радостно возблагодарим господа за его заповеди, их же нам следует соблюдать до конца света. А людей, которые ни к работе, ни к правлению не пригодны, а только бездельничают и предаются лени, их терпеть нельзя, их надобно изгнать из страны или заставить трудиться.
Вот почему я ни на грош не верю тем, кто говорит нам, я, мол, человек бедный. Если бы я встретил бедного, который не заставляет своих детей работать, я бы тотчас попросил бургомистра отправить его в тюрьиу, чтобы он там умер с голоду. Я столько в жизни претерпел — а ты не желаешь, чтобы твой сын трудился. Бедняков, которые ленятся, надо наказывать. Они живут лучше, чем курфюрст Саксонский. К чему это приведет? Только к тому, что в городе расплодится видимо-невидимо нищих, а они потом еще и воровать начнут по огородам.
И еще угодно было господу, чтобы никаких праздников в будние дни не было, а все святые праздники приходились бы на воскресенье. Тогда бы мы избежали мноих зол, а благодаря работе в будни не было бы в стране бедности. А нынче только и есть что праздники — нам всем в наказание и на погибель души нашей и тела и всего нашего добра, ибо по праздникам творятся вещи еще худшие, чем в будни. Безделье, чревоугодие, пьянство, игра и прочие дурные дела. Простому человеку от этого двойной вред телесный. Ибо он не трудится, зато ест вдвое больше и всячески ослабляет и губит свою плоть. Только попы не работают, живут за счет податей, и у них каждый день — праздник. У них будней нет, им все дни равны. А посему пусть никто не посмеет заставлять вас справлять какие бы то ни было праздники. Вы — свободные люди, но свободны вы от дьявола, от погибели, от ада, от греха, от безбожия. И потому никто из вас да не увидит свою свободу в том, чтобы заявлять: нет надо мной ни хозяина, ни хозяйки. Свобода не в том состоит. Христианину не подобает оказывать непослушание. Господь не хочет разрушать земной мирской порядок, но хочет его укрепить. Он хочет, чтобы ты душой и телом был предан власти, поставлепнный над тобой. А посему необходимо настойчиво внушать это всему честному народу. Внушать страх и трепет гнева божьего. И это есть воистину прекрасная проповедь, ибо идет она от сердца. В поте лица своего будешь есть хлеб свой. Человек рожден для труда, как птица для полета. Вот золотые слова, запомните их. Уповай на господа, и он тебя не оставит. Не думай о деньгах, не думай о крове. Не заботься о том, где тебе преклонить голову. Трудись единственно во славу божью, ради того, чтобы не бездельничать и соблюдать заповеди, а не ради страха и заботы о хлебе насущном. Ибо все это в руках божьих, и он воздаст нам сторицей, если мы будем прилежно трудиться, блюдя его заповедь. Будь у нас глаза и уши, мы бы слышали, как говорит пшеница в поле: возрадуйся в господе, ешь и пей, бери меня и служи ближнему своему. И точно так же говорят коровы в хлеву: возрадуйтесь, мы даем вам масло и сыр, ешьте и пейте. И говорят точно так же куры в птичнике: мы будем нести вам яйца. И еще я люблю слушать, как хрюкаюат свиньи, ибо они дают жаркое и колбасу. А крестьяне все хнычут, словно им приходится помирать с голоду. Нет в них благодарности, не радуются они дарам господним. Не может быть того, чтобы человек умер с голоду, господь не попустит, скорее все ангелы сойдут с небес, дабы напитать его. Был и я молодым и успел состариться, но в жизни моей не видел, чтобы господь оставил доброго христианина, уповающего на его милосердие, или чтобы детям его пришлось идти по миру. Бывало, что богатые терпели нужду и голодали, но тем, кто искал бога, убытку ни в чем не было.
Я по себе сужу — ведь я остался в живых, хотя и не пекся об этом. А то, о чем пекутся крестьяне и рабочий люд, все от лукавого. Мы, христиане, призваны трудиться и страдать. Кто хочет честно делать свое дело, тому дано будет пострадать за него. Так будем же трудиться и страдать. А заботы предоставим господу. Если и случится с нами что дурное, претерпите испытание с радостью. Такое учение только у нас, христиан. У других его нет. Подумайте только, какое это великое благо — тихо и мирно жить в господе, даже если мир полон несчастий. Откуда исходит рнесчастье, о том не пекись, ибо господь тому владыка. И тогда все, даже самое худшее, будет для тебя сладостным бременем. Простым людям полнезно внушать, что все — от бога и обо всем мы должны молить его. И точно так же следует говорить о послушании властям. Наш долг почитать власти и ценить их как величайшее сокровище и прекраснейшую драгоценность в мире. Ты думаешь, почему в мире столько подлости, мерзости, горя и преступлений? Потому что каждый сам себе хозяин и желает быть свободным. Вот нам и воздается по заслугам, как мы того хотели. Чума, война, дорговизна, пожары, засухи, дурные бабы, неблагодарные дети, плохие работнки и всякие прочие несчастья. Откуда же иначе быть стольким напастям. Первым делом надобно освятить мирской закон и силу его, дабы никто не сомневался, что он существует по божьей воле и предначертанию. А заповеди, освящающие его, вот какие. Кадый должен подчиняться начальникам и властям предержащим, ибо нет власти, аще не от бога. Если есть где власть, то она есть от бога. И кто не признает власти, тот не признает и божественного порядка. А кто восстает против общественного порядка, тот сам навлекает на себя кару. Так подчинитесь же человеческому порядку, каков бы он ни был. Мирская власть есть меч карающий, и ему дано право отсекать головы мятежникам. Ибо такова воля божья. Мы всегда должны помнить, что насилие властей предержащих, будь оно правое или неправое, не может повредить душе, но лишь телу и имуществу. Вот почему мирская власть, даже если она чинит беззаконие, не опасна — не то, что духовная. Ибо простой народ верует и поступает так же, как его духовные пастыри. А если он ничего достойного от них не видит, то он и не верует и не делает ничего. Вот отчего духовная власть есть великое, огромное благо. Весь наш грешный мир даже и помыслить и постигнуть не может, какой это великий дар — священники, проповедники и вообще милосердное слово божье и святая христианская церковь. А посему пусть неразумные князья и господа творят, что хотят, а вы терпите. Эти господа только над деньгами и властны. И если они вас преследуют, памятуйте о том, что предаваться злобе грешно. Ибо вера ваша сделает вас господами в вечной жизни. И тогда станет ясно, кто из нас был истинным христианином. И они будут вынуждены сказать: христиане — это мирные люди. Ибо вы владыки над царством, которое в девять раз больше, чем сто миров, вы властны над грехом, смертью и дьяволом. И сим довольствуйтесь. А посему христианин с готовностью подчиняется земной власти. Он платит налоги, почитает начальников, помогает ближнему и делает все, что ему прикажут, дабы сохранить в силе власть предержащую и проявить смирение и почтение к ней. Ибо это дело в высшей степени полезное и необходимое. А посему, ежели ты увидишь, что есть нужда в палаче, судье, господине или князе и найдешь себя к тому пригодным, ты должен добровольно вызваться, дабы власть предержащая, в коей есть такая нужда, не была пренебрежена и опозорена и не погибла бы. Вот оно и выйдет, что ты в одно и то же время послужишь царствию небесному и царствию земному, пострадаешь от зла и несправедливости и одновременно покараешь зло и несправедливость, не воспротивишься злу и одновременно воспротивишься злу. Ибо ты тем самым презришь себя и свое добро и в то же время призришь ближнего своего и добро его. Вот в чем, по моему разумению, согласуется слово божье с призывами поднять меч карающий. Через них воля божья превозмогает нашу волю, а через превозможение нашей воли совершается воля божья. Ибо господу угодно воспрепятствовать нашей воле и уничтожить ее. А посему, ежели кто хочет тебя одурачить, ты должен не противиться, а согласиться. И если он хочет у тебя что-либо отнять или принести тебе ущерб и вред, ты должен до этого допустить. И даже, ежели он тем самым причинит тебе зло, то все же он не причинит тебе зла. Ибо все, что ты имеешь, — от бога, а пути господни неисповедимы. Только не допускай до себя мятежника, дабы он не извратил слов моих и розу не напитал ядом, и не стал учить тебя убивать князей и презирать власти, и оказывать неповиновение. Есть такие, есть. Они, как увидят несправедливость к себе или к кому другому, так и рвутся прошибить лбом стену. Хотят, чтобы все было по-ихнему. Думают, их долг и право — бить тревогу и подстрекать людей к бунту. Таким не доверяй: ежели кто не желает терпеть притеснений, это верный знак, что им движет злая воля. Ибо кому все не по нраву, от того добра не жди. Шастают среди нас всякие бесполезные болтуны, от их пустословия совсем житья не стало, и своими учениями только вводят в соблазн бедных людей, орут на весь свет о своих благих намерениях и доброй воле. Их учение плодит людей своевольных и своенравных, это дерзкие и надменные умы, не желающие смирять свою волю и подчиняться власти. Ибо они полагают, что ими движут благие намерения и их дело правое. Это опаснейшие люди. Ибо никогда нельзя надеяться, что у кого-то может быть добрая воля и благие намерения.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги