Маша и Медведев

4

Повод удавиться выпал гораздо раньше, чем можно было ожидать. Словно случайно произнесенное ключевое слово открыло ящик Пандоры и оттуда на Марусю просыпались новые беды.

Началось все с издательства. Рукописи, подготовленные для печати, вот уже месяц лежали мертвым грузом, начальство бегало с тревожными лицами, а из кабинета в кабинет ползли слухи один невероятнее другого. Все свидетельствовало о неотвратимо приближающемся конце.

Впрочем, агония была недолгой, и уже в конце февраля им объявили, что издательство почило в бозе и через два месяца всех уволят. Маруся была в шоке.

— Ну, что будем делать? — спросила Тая, когда после собрания они вернулись в свою комнату.

— Наблюдать за шнурками — какой первый развяжется, на том и повешусь.

— Остроумно, — одобрила подруга.

— Проклятый кирпич! С него начались несчастья. Упал и будто точку поставил на всей моей жизни.

— Вот оно! — оживилась Тая. — Молодец, Машка! Тебе кажется, что ты в тупике, а голова работает в нужном направлении. Давай сюда визитку!

— Какую визитку?

— Ну ты даешь! Этого фрайера, который тебя выудил из лужи. Надеюсь, ты ее не выбросила?

— Может, и выбросила. Зачем она мне?

— Ну как зачем, блаженная?! Он же тебе ясно сказал: «Если будут трудности — обращайтесь»! А у людей с большими машинами такие же большие возможности.

— Неужели ты думаешь, что я пойду к совершенно незнакомому человеку и буду просить у него помощи?

— Ты будешь просить у него работы. Ра-бо-ты! Чувствуешь разницу? Он же, наверное, не грязь на стенку бросает, судя по всему.

Маша порылась в письменном столе и нашла твердый кусочек картона. Тая выхватила визитку у нее из рук, начала читать и вдруг вытаращила глаза и даже рот открыла от изумления.

— Боже! — прошептала она. — Какая же я дура! Ну, ты-то ладно, а я-то, я как могла?!

— Почему это я «ладно»? — обиделась Маруся.

— Ну хорошо, ты тоже дура. Но где же были мои глаза?!

— Да объясни ты толком, что случилось! — начала сердиться Маруся. — Я ничего не понимаю…

— Ты каждый день ходишь мимо дома, с которого на тебя упал кирпич. Ты хоть видела, какой транспарант там висит?

— Да я его теперь стороной обхожу!

— Стороной она обходит! Ты все-таки иногда читай, откуда на тебя кирпичи валятся. Там же черным по белому написано, что реставрационные работы инвестирует корпорация «ДММ»! Понимаешь?

— Нет, — честно призналась Маруся.

— Не-ет, — передразнила Тая. — Вот поэтому у нас и торжествует чиновник! Потому что такие овцы, как ты, не умеют за себя постоять.

— Ну хватит уже! Какой-то бред пьяного нанайца! Не можешь толком объяснить — не надо!

— Да я тебе уже полчаса объясняю! Этот Медведев вокруг тебя вился, потому что испугался, что ты потребуешь компенсацию за свое увечье…

— Какое увечье? — засмеялась Маруся. — Поцарапанный нос? О чем ты бредишь?

— Нос, глаз, пальто, стресс, — не сдавалась Тая. — Они не обеспечили надежного ограждения своего объекта, и на тебя упал кирпич. Откуда он знает, может, у тебя в голове произошли необратимые изменения?

— Да год уже прошел…

— Хоть два! Может, они выявились только сейчас! В общем, я немедленно этим займусь!

— Да он пошлет тебя куда подальше и будет прав.

— Ну, пошлет и пошлет, — легко согласилась Тая. — А вдруг получится? Нельзя молча гибнуть! Надо бороться за свое место под солнцем!

— Да? — усомнилась Маруся. — А я прочитала в одной умной книге, что счастье состоит именно в отказе от всяческой борьбы.

— Это не про нашу страну! — отрезала Тая. — Помнишь, как в песне поется? «И вся-то наша жизнь есть борьба!» Так что альтернатива простая: или ты даешь сдачи, или писаешь в банку. — И она решительно сняла трубку.

— Инвестиционная корпорация «ДММ», — прозвучал на другом конце провода холодный голос секретарши.

— Здравствуйте, — столь же бесстрастно сказала Тая. — Соедините меня, пожалуйста, с господином Медведевым.

— Дмитрий Михайлович здесь больше не работает.

— А где он теперь работает?

— Боюсь, что нигде. Он умер.

— А кто теперь вместо него? — не слишком огорчилась Тая.

— А что вы, собственно, хотите? — вопросом на вопрос ответила секретарша.

— Я хочу получить компенсацию от вашей фирмы, потому что вы не соблюдаете правила техники безопасности, и моему здоровью был нанесен существенный вред.

— Минуту…

Тая услышала, как секретарша переключилась на внутреннюю связь и сказала кому-то совсем другим, бархатисто-воркующим голосом:

— Геннадий Петрович! Звонит какая-то ненормальная, требует компенсацию…

— За что?

— Несет какую-то чушь, будто мы не соблюдаем технику безопасности и она из-за этого потеряла здоровье. Будете разговаривать?

— Нет, конечно.

— А что мне сказать?

— Пошли ее на…

— Вы слушаете? — вернулась секретарша.

— Я слушаю и слышу, — грозно заверила Тая. — И буду подавать на вас в суд.

— Это ваше право, — равнодушно обронила секретарша и повесила трубку.

— Что и требовалось доказать! — подытожила Маруся.

— Да будь этот Медведев жив, — хорохорилась Тая, — я получила бы с них все, что положено, и даже больше!

— А что, он умер?! — ахнула Маруся. — Такой молодой! Какая жалость… Вот почему из жизни всегда уходят лучшие, а всякая дрянь процветает и плавает?

— А с чего ты решила, что он лучший? — удивилась Тая. — Ты его видела полминуты, да и то одним глазом.

— Не знаю. Просто чувствую, что это так. Странно, даже не вспоминала все это время, а такое ощущение, будто ушел близкий человек…