Маска (СИ)

Глава 11 «Левитация»‎

Совершенно беззастенчиво, но почему-то брезгливо, Лекса двумя пальцами уцепил свой актёрский скраб и выкинул в ведро вслед маске.

Интересно, Его Величеству мерзко, а что должна была испытать я?

— Ну вы же знаете теперь, — парень горделиво задрал свой аристократический нос. — Я не посещал ваши занятия… Зато успевал на репетиции, а вы стали организатором бала. К сожалению…

Что?! Жалко в попке не доросло ещё! Сожалеет он!

Я не выдержала и злобно насупилась, когда взглянула ему за спину. Будущие должники беззаботно посмеивались.

Скоро наступит и ваша очередь!

— В первый день репетиции я опоздал. А когда поднимался по лестнице, услышал, как вы говорили про курсовые по электротехнике. Понял, кто вы такая… Решил, что мне нужно перестраховаться. Спрятал лицо и собирался быстро пройти мимо. А вы до меня… Докопались.

Вау, сколько гремящих басом слов изверглось в аудиторию. Эхо подметало последние пустые ряды. Мне же не послышалось?!

— Что я сделала? — ехидные вырывающиеся смешки заполнили аудиторию. — Повтори-ка.

— Вы меня задержали и… Устроили допрос с пристрастием! — на секундочку невозмутимо улыбающийся Лекса поджал губы, раздумывая над своей речью. Но по-моему, выходило у него всё гаже… — А когда вы следом вошли в зал… — тут он недовольно тряхнул головой, не подобрав приличное описание. Да у нас проблемы, к тому же, со словарным запасом… — Ну, я понял, что вы организатор. И хорошо запомнили меня…

"Допрос с пристрастием", "докопались"… Такими категориями можно было мыслить только мне! Ты что-то перепутал, Кудрявая Башка. Неужели рассчитывал сдать зачёт?.. После всего этого плохо отыгранного концерта и нефильтрованной речи в мой адрес?

Ох ё… Реально больное самолюбие.

— Да, запомнила. Ты хлопнул дверью у моего носа, хамишь мне в который раз. Не посещал занятия полгода, явился в конце семестра в образе больного… — я обиженно ткнула пальцем в его сторону. — Позволил себе обмануть преподавателя. Наверное, ещё и на отличную оценку рассчитываешь?

Новоиспеченный Алексей с виду ничуть не застыдился, продолжая нагло пялиться. Внешность, конечно, у него была удивительная. Я до сих пор пребывала в лёгком одурении. Нечестные по отношению к окружающим людям, правильные черты — были такими только на первый взгляд. Скрывалось за ними и что-то незнакомое мне прежде. Дикое, ригидное. Глаза голубые и честные, но жгучие. Тонкий нос, вроде бы имел едва заметную горбинку. Губы, как у капризной девчонки!

Была в его внешности перчинка. Не знаю… Но это не портило парня. Наоборот… Его родители, что — инопришеленцы?

Мне так хотелось спрятать от самой себя напрашивающуюся мысль. Понятно и вроде даже… Честно? Что он отличник…

Да бред! Эта его вездесущая башка… Бестолковая!

БЕСТОЛКОВАЯ! И кудрявая, как у Той Пуделя… Ладно. Вовсе нет! Как у кокетливой девушки, закрутившейся на плойку!

Его рот вдруг уверенно зашевелился.

— Мне нужна пятёрка. Я выучу всё, что нужно.

Ах, нужна ему! Пятерка! По посещаемости заметно, какой он ответственный! Я нырнула взглядом в журнал, не понимая, куда смотрю.

— До сдачи зачёта тебе, как вечному двигателю до первого закона термодинамики! Сначала перепишешь все пропущенные лекции и прорешаешь коллоквиумы, — ишь, шустрый какой! Отшкрябав от стола свои записи, я скрутила их и угрожающе похлопала по свободной руке. И всё-таки! Таких, как ты, нужно наказывать. — Посмотрим, заслуживаешь ли ты хотя бы допуститься.

— Я переписал лекции! — парень решительно обернулся в сторону своего стола.

Злость зашкалила внутри меня, чуть ли не брызжа столпом из горячей башки. Я схватилась за лоб и шлепнула журналом по столу.

Переписал он лекции! Посмотрите! Своим этим почерком человека без личной жизни?

Лекса вернулся побледневшим взглядом к моему лицу.

— В среду покажешь. В пять часов у меня будет совещание во втором корпусе. Дождешься. И будешь писать коллоквиумы. При мне! Все!

— Кроме последнего? — он издевательски ухмыльнулся и утащил с моего стола свою до неприличия вылизанную образцовыми буковками бумажку. — А сколько это займёт по времени?

Он спрашивает? Нет, он спрашивает? У меня??? Колбаса деловая!

— За сколько напишешь, столько и займёт! Даю единственный шанс.

Где вообще чувство такта? Музыкой вроде занимается! Я иду бесстыжему олуху навстречу, а он торгуется!

— Хорошо… Просто в семь репетиция бала, помните?

А-а-а, репетиция… Ну тогда да! Пять автоматом!

Я оскорблено захлопала ресницами, шумно перерабатывая воздух в углекислый газ.

— Ну, это, конечно, важнее, чем моя дисциплина… — первые парты схватились за животики. Ох, и надоело же мне возиться с Кудрявой Башкой! Пора его уничтожить!

— Просто… Я думал, вам нужно быть на ней. Вы же сами приходили прямо к началу два раза, — Лекса многозначительно поднял свои идеально причёсанные брови.

Говнюшонок! Намекает мне на то самое предложение исполнить надзирательский долг в день бала…

Уж разберусь, как распорядиться своим временем без чужих советов! А вот как распорядился временем ты…

— Я помню. Будем надеяться, что ты успеешь до начала репетиции… А теперь расскажи, где пропадал во время моих занятий? Справка есть какая-нибудь?

Хоть жопу ей подотрёшь!

Лицо Лексы приобрело серьезное выражение.

Ну-ка, удиви.

— Нет… Я играю в группе и по субботам хожу на репетиции в бар. Я там работаю…

Так это же достойная причина! Что же ты сразу не сказал?!

Увы. Мы не сэкономили на туалетной бумаге. Из последних сил я шумно вздохнула. А это означало, что электрические импульсы между нервными клетками перемкнуло, и сейчас я завизжу, как пожарная сирена. Всем бежать!

— Всё! Уйди! Не хочу больше тебя видеть! — я строго тявкнула и указала в сторону парт. Божественная энергия! Кто там у нас по списку… — Абарина, идёмте ко мне со своими лекциями…

— Мы же договорились на среду? — Кудрявая Башка пододвинулся ближе, взволновано заглядывая мне в глаза. Ха…

Ничего не смущает? У преподавателя есть имя, вообще-то!

И вообще-то! Я не договариваюсь со студентами. Я их вынуждаю!

— Посмотрим, найдётся ли у меня время. А сейчас! Ваше время закончилось!

Я зло зарычала, вдруг почувствовав во рту незнакомое сочетание букв. Мне не нравилось обращаться к Кудрявой Башке на "вы", даже если это звучало, как колкость. Он не достоин таких почестей…

Топай отсюда! Балалаечник!

К моему столу подошла та единственная девочка с потока и неуверенно опустилась на стул. Возмущённый Муратов сложил руки на груди и, как коршун, выжидая над хлипкой фигуркой, вонзился в меня взглядом. Всё, заняли твоё место.

Поплакать не забудь.

— У вас сплошные пропуски, поздравляю, — без лишних церемоний я схватила тетрадку из рук напрягшейся девушки, нервно развернула, делая вид, что супер-занята, и увидела уродливые каракули. Жалкие два листочка на первом занятии она исписала…

Пу! Может, эти двое тетрадями поменялись?!

Успокоиться у меня никак не получалось. Вся суббота трансформатору под слив! Я устроила приём для утопающих, каждому уделила минутку для допуска к зачёту, а Кудрявая Башка всё сидел вдалеке и угрюмо глазел. Ковырялся там в своей сумке — надеюсь, он не умел шить. Иначе в моём серванте просто не хватит места для очередной куклы вуду!

За вопросами и очередями не так уж и медленно прошла последняя пара, а затем было принято решение разбежаться на десять минут пораньше. Что их держать, когда все получили свои диагнозы…

Нет, я не добрая. Просто устала от пристальной слежки. Ещё бы бинокль достал!

Толпы схлынули с амфитеатра. Я теребила ключи и ждала, когда студенты вывалятся за порог. С Муратовым мы расходились медленно, сцепившись упрямыми взглядами, словно предвкушая словесный дуэль на следующей неделе. Для пущей убедительности он угрожающе щурился, а я побаивалась, что он задержится и начнёт качать права. Да не стану я изворачиваться… Потреплю немного нервы и приглашу на кафедру доставать долги. Правда, на последнем пункте все спотыкаются…

На удивление, аудитория быстро опустела. Муратов вместе с хвостом очереди молчаливо скрылся в дверях. Удачно в среду тебе облажаться!

Напоследок, я осмотрела теперь одинокие ряды, свой стол, представляя, как забавно выгляжу, проводя занятия…

Она была величественна и строга! Поразительно умна и невыносимо справедлива!

Кандидат технических наук, доцент, Уварова Виолетта Сергеевна.

Я довольно ухмыльнулась и двинулась к выходу.

Иришка, как чувствовала — кстати, она упорно игнорировала расписание ВУЗа, — атаковала мой телефон. Расправляясь с замком, я не торопилась принимать вызов. Но вибрация в кармане не утихала и, кажется, звонок начал повторяться.

Я потопала вниз по ступеням и недовольно приложила телефон к уху.

— Аллё? Чё названиваешь?

— Вилка! Я думала ты не возьмёшь… — а нафига тогда звонить… — Слушай! Как будешь домой собираться, захвати пакеты из актового зала с тюлями. Пожалуйста…

Ну всё. Нанюхалась дома Мистера Троппера.

— Зачем?

— Да я хочу их постирать…

Вот эти пылесборники в моей новой машинке? Конечно, можешь даже не спрашивать.

Я не выдержала и цокнула.

— А чего вчера не забрала? — я спустилась на несколько этажей и направилась на кафедру за вещами, фантазируя, как Иришка тащит в метель тюки.

— Ты меня торопила… Ну возьмёшь, нет?

Устроила работничка на свою голову…

— Ну-у… Ладно. Не ожидала, что ты настолько хозяйственная…

Иришка запищала в трубку благодарности и побежала дальше крутиться на кухне. А я закатила глаза, поняв, что придётся спускаться к главному входу за ключами от актового и идти через переход.

На кафедре я упаковалась в пуховик, набила новую, ещё не драную сумку всё теми же курсовыми и направилась по поручению Ирки. А уже на выходе из актового зала, нагрузившись мешками с тканями, я поняла, что это самая идиотская просьба, на которую я могла согласится…

Из корпуса я выкатилась, как снеговик с четырьмя лишними комами из каких-то вонючих сумок, перекрывающих мне обзор. Дороги под ногами вообще не было видно, повсюду торчали тюли. В это время у студентов заканчивались занятия. Цыплячьими шагами я попыталась в потоке выплывающей из университета толпы направиться к остановке, но быстро поняла, что лучше не смешить народ. Лучше заказать такси.

Ну Иришка, блин! Мартышка!

Я потеряно остановилась на краю расчищенной дороги и, похрустывая снегом, обернулась к универу. Лучше подгребать к правому выезду, чтобы свалить там мешки и спокойно дождаться водителя. Придётся идти в обратную сторону.

Уже раздраженно вздыхая, наблюдая, как клубится у рта тёплый пар, я подтянула сумки и деловито отправилась через бывшие летом клумбы напролом. Вот нельзя же было позаботиться об этом самостоятельно! Нет, нашла всё-таки, что на меня делегировать!

Не уверена, но, возможно, я бубнила вслух. Потому что моя претензия перешла на визг, когда ногу повело на льду, и я взмахнула ботинками кверху, а макушкой к подножию МПТУ. Прямо в кучу снега, которую намело ночью на огороженные бордюром клумбы.

— Ма-а-а-а-амочки!

Я взлетела в воздух, одно мгновение "левитируя", и успела подумать, что фасад универа облетел. Ему давно требовался ремонт… Долбанная бюрократия!

Вместе с круглыми мешками я гулко ухнула рыбкой в жёсткий снег. Верхняя и нижние челюсти клацнули друг о друга, а затылок, провалившийся в капюшон и пробитое под размер головы отверстие в сугробе, жалобно заныл. Темнота…

Честно говоря, не хотелось открывать глаза. Вдруг, надо мной столпились знакомые студенты… Или ещё хуже — никто.

Но на моём сморщившемся лице ощутилась чья-то тень, спрятавшая меня от насмехающегося тёплого солнца.

— Кхм… Вы там не умерли?

Ты там охренел?

Я тут же вынырнула одной шеей из капюшона, накрывшего мой лоб, и с усилием сосредоточилась на голубых радостных глазах. Ну и кто, вы думаете? Лекса с высока рассматривал меня в позе зю. Его голос напомнил мне, что я как минимум не попала в рай!

Муратов едва сдерживался, чтобы не заржать, кривя губы. В какой-то момент даже прыснул, но мне было заметно, как он продолжал бороться с позывами смеха.

Дебил, помоги мне!

Мы выжидающе смотрели друг на друга — он сверху, я снизу. Мне стоило сделать вид, что я прилегла позагорать, но он встал столбом, загородив солнце.

Не предлагая помощи, но и не оставляя меня в гордом одиночестве, он вдруг задумчиво поковырял носом ботинка снег. Как будто у него есть какое-то преимущество! Я и загипсованная от носа до пяток смогу завалить его на зачёте…

— Вам помочь?

Разродился! Лекса самодовольно улыбнулся, издевательски высоко предложив свою руку.

Я брезгливо уставилась на ладонь в той самой беспалой перчатке. Она заслонила мне обзор ненавистных кудрявых прядей, выглядывающих из-под вязаной шапки.

Весь в чёрном, как будто на похороны мои собрался! Не на мои ли?

— Нет…

А что, я могла ответить иначе? Я покрепче обняла свои набитые сумочки, словно в них заключалось моё единственное спасение.

— Хорошо. Счастливо оставаться.

Засранец заранее знал, что услышит…

Вовсю улыбающийся, счастливый Лекса развернулся и безжалостно зашагал вдоль корпуса. Не быстро, конечно — скользко же. И ведь никто! Никто даже не вызвался вместо него… Не успев толком и подумать, я схватилась голой пятерней за шмоток снега, смяла его. Собрала в кучку все оставшиеся силы, чтобы приподняться, и швырнула в спину Муратову.

Снежок прилетел прямо в его голову, а я, быстро меняя ликование на ужас, втянула воздух и рухнула обратно, в сугроб.

Не знаю, что это было… Обдумаю попозже.

Сквозь головокружение, я увидела, как парень замер посреди дороги, не поворачиваясь. Наверное, он был в ступоре, что буквально получил по башке от преподавательницы. Надо же… В яблочко! Жалко не было видно его прифигевшего выражения лица… Я устала от торжествующей спеси на наглой морде!

И вдруг он, так и не избавившись от ухмылки, превратившейся в кровожадную, резво обернулся, уже направляясь ко мне.

Сердечко моё заклокотало от страха… Точно прикончит сейчас!

Лекса уверенно приблизился. Обдав меня тёплым дыханием, легко привёл в равновесие, одёрнув горячими цепкими пальцами за ледяные руки. У меня промокла жопа. А голова даже не думала кружиться. Он раздраженно схватился за сумки, валяющиеся возле следа на снегу в форме гусеницы, и вручил их мне, не справившись о самочувствии. Потом ещё и с силой отряхнул мою куртку, как это делают мамочки бесящимся на улице детям. Размазал растаявший снег по спине и заднице и, недовольно вздохнув, грозно уложил руки на свои бока.

Пока я пребывала в трансе от его непредсказуемого поведения, Лекса нагнулся к моему уху.

— Кажется, вам нужны новые сапоги. Эти какие-то скользкие…

— Что?

Он распрямился и вдруг прорычал прямо мне в лицо.

— Или новый пуховик? Чтобы в следующий раз не больно было падать?

Я охреневше уставилась в бледнючие, кажущиеся сумасшедшими глаза.

— Муратов, у тебя сотрясение?

— Нет! Я пытаюсь уточнить, что я должен вам купить, чтобы вы меня не завалили на зачёте!