Мастер искажений (авторский вариант)

Глава 9

На Малик добирались кружным путём. Сначала вместе с Юриусом улетели с Лавинии на «Игле» — у наставника и для себя оказалось штук пять паспортов на чужое имя, причём с ведома межпланетной полиции. Как смеялся пожилой Мастер, с планеты он всегда улетал по ненастоящим документам и с фальшивой внешностью, иначе с просьбами и попытками перехватить вне очереди «с маленьким вопросом буквально на минуточку» проходу не дадут. На первой же крупной пересадочной станции Юриус купил Мистивиру и Лене билеты на пассажирский лайнер, а сам улетел на «Игле». Договорились, что спустя месяц он перегонит транспорт в систему Малика и оставит на дальней орбите. Разведчик неплохо умеет маскироваться, так что на глухой окраине системы вдали от точки перехода его не обнаружат.

Посадка на пассажирский лайнер напомнила Лене, как она после школы вот также плавала с родителями в круиз на теплоходе. Обычный электронный билет обязательно продублирован тисненой золотом пластиковой карточкой, которую ты предъявляешь стюарду. Он помогает тебе перейти со станции на корабль по трапу… отличий от речного теплохода, что по бокам не вода плещется, а чернеет и блестит звёздами иллюзия открытого космоса. Аж дух захватывает, и сразу забываешь: лайнер-то пристыкован к станции и наполовину стоит в ангаре. Стоило оказаться на корабле, как другой улыбчивый стюард обменивает билет на интерактивную карточку-ключ от каюты, где заодно на обратной стороне отображается карта: хочешь — покажет тебе схему всего лайнера, и место, где ты находишься, хочешь — нарисует кратчайший путь к выбранной каюте или залу.

По дороге до своего номера Лена убедилась, что и в остальном лайнер напоминает океанский теплоход. Точно такие же каюты на одного или двух человек, обеденные и танцевальные залы, библиотека. Гуляй по ковровым дорожкам коридоров, отдыхай, общайся с остальными пассажирами. Выставить в интерактивном окне каюты какой-нибудь океанский пейзаж — и запросто можно себя убедить, что события последнего полугода на самом деле сон, и сейчас ты плывёшь по морским волнам, а не несёшься с сумасшедшей скоростью по изнанке пространства.

Уже оказавшись на месте, Лена ругнулась сквозь зубы: номер, который взял ей Юриус, оказался одноместным. Мистивир про это явно тоже не знал, иначе предупредил бы и обязательно назвал ей свою палубу и сектор. Садились они через разные трапы, фальшивую фамилию, под которой путешествовал беглый ворон, она не помнила. Стартовал корабль по локальному времени поздно вечером, так что пришлось ложиться одной, сходя с ума от беспокойства.

Завтрак Лена проспала. Когда пришла в ресторан, никого уже не было. Видимо, Мистивир её не дождался и пошёл искать, поэтому, наскоро перекусив, девушка выбралась на обзорную галерею прогулочной палубы, где «лишь тонкая стеклянная преграда отделяла пассажиров от дуновения свежего космоса». В рекламном буклете в самом низу и очень мелким шрифтом всё-таки сообщали, что на самом деле экраны и камеры обеспечивали иллюзию, будто ты смотришь сквозь броню. Сейчас лайнер как раз маневрировал, стыкуясь с очередной станцией, и полюбоваться зрелищем пришло много пассажиров. Мистивира здесь не было, зато нашлись несколько молодых людей, которым очень приглянулась роскошная девушка, и они сразу попытались познакомиться.

Лена сбежала от них самым трусливым образом и спряталась в каюте до обеда. А уже в ресторане, увидев за одним из столиков Мистивира, радостно побежала к нему. Заодно довольно улыбнулась, заметив, что пристававшие утром молодые люди тоже здесь. Увидев, как Мистивир поцеловал девушку, они мгновенно сникли. Все, кроме одного, который решил не оставлять попыток перехватить красавицу у мрачного непонятного мужика. Вскоре официант принёс бутылку дорогого вина и записку, прочитав которую Лена смущённо покраснела и отдала посмотреть Мистивиру. Тот прочитал, подозвал официанта, быстро написал ответ, получив который, парень зло побагровел.

— Я пообещал оторвать ему кое-что, — с усмешкой объяснил Мистивир, — и из этого самого сделать серёжку в нос. Как видишь, я правильно догадался, откуда он. Его мир ценный и поэтому заселён, но крайне негостеприимный. Там, несмотря на современную медицину, до сих пор рождаются неизлечимые мулы-гермафродиты. Во времена изоляции из них делали рабов или убивали. Даже сейчас к таким инвалидам относятся как к недочеловекам. Ну, а знаком уродства раньше была серьга-кольцо, продетая в нос.

Лена не стесняясь с любопытством посмотрела на незадачливого ухажёра и прыснула — до того забавно тот выглядел, — чем спровоцировала гневный взгляд парня в сторону Мистивира.

К сожалению, это подстегнуло нахала продолжить ухаживания. Вечером Лена пошла к себе одна и в коридоре встретила парня с букетом в руках.

— Девушка, вы, смотрю, скучаете в одиночестве. Не желаете составить компанию? Хочу подарить вам билет в один из закрытых клубов…

— Вон. И не приближаться.

Лена ретировалась в каюту и порадовалась, что здесь не лайнер из её детства. Ставить ногу в проход, чтобы помешать — бесполезно. Двери закрывались по команде пассажира и имели защиту от травм. Ногу просто аккуратно отодвинет автоматика. Но всё же, когда дверь всё же захлопнулась, девушка почувствовала облегчение, медленно вдохнула и выдохнула несколько раз и попробовала разобраться в своих ощущениях. Что ей этот тип сможет сделать? Не попытается же изнасиловать? Самое большее — опять полезет с подарками… Почему-то именно от того, что за ней пытается ухаживать непонятно кто, у Лены возникло ощущение, будто она взяла в руки склизкую жабу.

На следующий день всё продолжилось: наглые подарки, опять попытка поймать девушку одну в коридоре. На третий день Лена не выдержала и за завтраком рассказала Мистивиру, и как можно незаметнее показала на соседний столик:

— Вон, смотри. И сейчас на меня пялится.

Мистивир весело улыбнулся, но если бы Лена не следила, то не заметила, как его губы на мгновение сжались чёрточкой, а в глазах мелькнула ярость разозлённого хищника.

— А давай-ка я тебя сегодня вечером провожу до каюты. Только ничему не удивляйся.

За один перекрёсток до Лениной каюты Мистивир чуть отстал. Слишком активный поклонник уже ждал. Увидев, что девушка опять без спутника, он торопливо подошёл к ней и сразу же попался в руки Мистивира. Пользуясь тем, что коридор безлюден, тот, недолго думая, взял парня за грудки и ласково пообещал:

— Значит так. Моих умений бывшего космогвардейца хватит поймать тебя в тихом уголке без камер и службы безопасности и отделать так, что никакая полиция ничего не докажет. До конца полёта дышать будешь через раз и с трудом. Понял?

Парень, судорожно сглотнув слюну, часто закивал. Лена же подошла к Мистивиру, обняла его и вместе с ним вошла в каюту. Когда дверь закрылась, они посмотрели друг на друга и, не сговариваясь, рассмеялись.

Крутиться возле Лены парень перестал, но всё равно Мистивир взял за правило утром встречать девушку возле её каюты, а вечером всегда провожать. Борт корабля оба покидали с облегчением.

Глубоко в систему Малика лайнер не заходил, из гипер-тоннеля вынырнул в полночь по корабельному времени. Как и положено на фешенебельном круизном судне, обычное уведомление по внутренней сети для сходившей пассажирки продублировал стюард. Он же проводил Лену до стыковочного узла — коридоры проводили пассажирку глухой тишиной, пустотой и сонной темнотой. Ковры под ногами глушили шаги, люстры были погашены кроме нескольких тусклых светильников дежурного освещения. От всего этого возникало ощущение нереальности происходящего, так что возле небольшого шлюза, где уже толпились десятка три отбывающих. Лена сразу прижалась к Мистивиру. И плевать, как это выглядело со стороны.

Лена подошла самой последней. Сразу же диафрагма шлюза раскрылась, выплюнув в сторону лайнера несколько человек, уезжавших с Малика. Затем глухой тоннель перехода заглотнул вновь прибывших. Стоило переступить вторую точно такую же диафрагму выхода в зал ожидания, а двери схлопнуться, как станция вздрогнула — это отстыковался лайнер. Лена принялась осматривать комнату, где они оказались. Зал ожидания был хоть и небольшой, но людей даже для него оказалось маловато. Поодиночке и группками сошедшие пассажиры расположились в разных местах, отделённые друг от друга десятком кресел. Девушка с удобством устроилась в кресле на самом краю пустого ряда и негромко поинтересовалась:

— А дальше?

— Я посмотрел расписание. Ждать нам примерно часа четыре. Дальше придёт рейсовый внутрисистемник, и ещё двенадцать часов тащиться до самой планеты.

Лена хмыкнула:

— Ничего не меняется за тысячи лет. Выйти со скорого поезда на глухой станции и ждать автобуса, который по разбитой дороге отвезёт тебя в деревню. Ты мне лучше объясни, почему нам именно сюда и почему планета закрытая? У Юриуса как-то забыла посмотреть, а потом ты искать запретил. Что в ней такого страшного?

Ответом Лене поначалу был насмешливый взгляд Мистивира, потом он всё-таки соизволил добавить комментарий.

— Лень, я так понимаю, тоже неизменна сквозь тысячелетия. Это я к тому, что ты три раза собиралась прочитать ещё у Юриуса, но каждый раз откладывала. Кто сюда едет — знает «зачем». Согласись, в таком случае интересоваться историей Малика уже на борту лайнера довольно странно. На самом деле всё просто. Планета была в числе перспективных, бурно развивалась. Семьдесят лет назад случилась вспышка одного довольно поганого заболевания. Инкубационный период, во время которого носитель заразен, но при этом чувствует себя абсолютно здоровым, а потом эти совершенно здоровые люди внезапно засыпали, и мозг за секунды угасал. Самым неприятным оказалось, что это — не природный вирус, а спавшее тысячи лет боевое наследие какого-то из прошлых витков. В общем, большая часть заражённых миров здесь и в соседних системах вымерла подчистую. Малику ещё повезло. Когда отыскали лекарство, он хоть и лишился девяти десятых населения, но не обезлюдел до конца. Теперь привлекает колонистов, как получится. Любой может сюда эмигрировать, не предъявляя документов. Потому и учёта никакого.

Лена удивлённо помотала головой:

— Но ведь так любой может спрятаться, а потом улететь обратно.

Мистивир приобнял девушку и чмокнул в ухо:

— Ты умница, но на самом деле всё продумано. Для большинства дорога на такие миры — билет в один конец, поэтому они и называются закрытыми. Сама увидишь. На всю планету — единственный космопорт, и за любыми средствами космической связи и транспортом следят очень тщательно.

— А мы? — удивилась и немножко испугалась Лена.

Мистивир пару секунд полюбовался, как она лихорадочно перебирает варианты, на шее тревожно бьётся жилка, потом шепнул:

— Забыла, кто я? «Игла» сядет и без космодрома. Но про это пока не вспоминай, чтобы случайно не проболтаться. Умников, которые планируют отсидеться, а потом сбежать, всегда хватает. За нами скрытно следят и слушают до тех пор, пока мы не окажемся на планете. Сейчас я нас аккуратно от микрофонов закрыл…

— Поняла-поняла, — Лена положила ему голову на плечо. — Там хоть каюты-то двухместные есть?

— Во внутрисистемнике вообще кают нет. Я же говорил: даже на здешних устаревших калошах всего двенадцать часов ходу.

— Ну, точно старый раздолбанный автобус, который везёт к бабушке в глухую деревню. Надеюсь, он хотя бы не скрипит на поворотах, а на ухабах не трясёт.

Центральный, он же единственный действующий космопорт Малика показался Лене воплощением фантастических книг, которые она читала раньше. Огромное поле искусственного камня, от которого в летний полдень веяло жаром и пахло пылью. У самого горизонта цилиндром из бетона и стекла высилась многоэтажка вокзала-диспетчерской. Во все стороны сновали погрузчики, какие-то похожие на жуков цистерны, разнообразные автоматы. Рядом с их рейсовым кораблём после посадки сразу поползла приземистая металлическая черепаха, старательно полируя камень покрытия. В разных секторах взлётно-посадочной полосы, разграниченных цветными полосами, расположились несколько десятков кораблей: от мелких орбитальных катеров до больших пузатых транспортников. Один такой грузовик поблизости как раз загружался. Около него стояла очередь из длинных автопоездов. Погрузочные механизмы ловко сгружали контейнеры на транспортную ленту, ползущую в брюхо трюма. Стоило очередному прицепу опустеть, головная машина тут же сдвигала автопоезд. Как только все прицепы оказывались разгружены, пустой автопоезд немедленно уезжал, уступая место следующему.

Долго любоваться не получилось, чуть слышно шипя воздушной подушкой, подъехал небольшой автобус, который доставил всех в здание вокзала. Здесь разделяться не требовалось. Лена вместе с Мистивиром прошла досмотр — очень тщательный… а дальше никаких бумаг. Вообще ничего. Под конец равнодушный таможенник, даже не пытаясь изображать приветливость в голосе, поинтересовался:

— Транспорт до города через полчаса. Ждать будете?

— Нет, спасибо, — ответил Мистивир. — Мы пешочком. Погода хорошая.

Ничуть не удивившись, таможенник выдавал каждому по жетону и безразличным тоном выдал указание:

— Понял. Ваши вещи проверены, вопросов нет. Заберёте в комнате «АА-56», это первый этаж, отсюда направо по коридору, на второй развилке ещё раз направо.

— Спасибо.

Мистивир взял ошеломлённую Лену за руку, строго посмотрел на неё с намёком: «Все вопросы потом». В указанной комнате такой же безликий и равнодушный таможенник в обмен на жетоны выдал им рюкзаки, которые они подготовили ещё на лайнере. Услышав, что за дверью в коридоре, кроме них двоих, больше никого, тут же уткнулся в планшет. Мистивира такое отношение ничуть не удивило. Он помог Лене надеть рюкзак, проверил, как тот сидит, и двинулся на выход. Лена молча потопала следом.

Стоило отойти от космопорта всего на пару километров, и уже ничего не напоминало о том, что поблизости есть люди. Воздух мгновенно наполнился растительными благовониями, вокруг утоптанной тропинки встали сплошные заросли березняка и невысокого кустарника с иголками вместо листьев. Лена ошалело подошла к ближайшему дереву и провела ладонью по стволу, размяла в пальцах несколько листьев. Самая настоящая берёза.

Мистивир расхохотался в голос:

— У тебя мысли прямо видно, так громко удивляешься. Да берёза это, земная берёза. Малик — терраформированный мир, причём один из первых с использованием технологий шангри. За основу модели биосферы бралась земная природа. Когда появились Мастера искажений, мы сумели освоить кое-что из наследства древних — например, петлю времени. Для этого собирается много Великих мастеров, в итоге для отдельной системы формируется аномалия времени. Снаружи проходит лет пять-десять, внутри — около тысячи. Время от времени в аномалию заглядывают с корректировкой. Специальные автоматы занимаются преобразованием атмосферы, ускоренным выведением жизни. Потом это несколько сотен лет всё само-собой развивается, пока не получается естественное природное равновесие. Раньше с этим было хуже. И планеты переделывали ускоренным методом, и ждать пять-шесть сотен лет этого самого равновесия не могли. Либо заселяли готовые кислородные миры с собственной жизнью, либо рисковали селиться сразу после окончания работ. Ну а здесь комфортность для человека сто пятнадцать процентов.

— И в такое шикарное место пускают кого попало? — Лена скинула рюкзак, села на него. — У нас ни паспорта не проверили, ни фотографий не сделали. Ты давай объясняй. Заодно перекусим.

Мистивир послушно тоже кинул рюкзак, сел рядом, достал пакет с бутербродами и горячий чай.

— А зачем? Помнишь, я говорил про закрытый мир и что сюда едут в один конец? Точнее, кто-то въезжает открыто. Для них перед посадкой в автобус существует паспортный контроль и всё остальное. Для остальных — возможность начать жизнь с чистого листа. Пешком километров сто — сто пятьдесят до ближайшего поселения. Там тебе выдадут новые документы на какое хочешь имя и внесут во все базы данных. Но действуют они исключительно в пределах планеты. На выезд или проход из леса обратно на космодром — строжайший запрет, даже я не проберусь незамеченным. Если тебя нет в базе данных покинувших космопорт официальным путем, тебя никогда не пустят обратно.

— А если не дойдёшь? — поинтересовалась Лена, дожёвывая бутерброд.

— Значит, не судьба начать тебе новую жизнь. Для детей младше десяти лет могут сделать исключение: их довезут на автобусе. Одних. Остальные — на своих двоих с рюкзаком. Без оружия и без всякой транспортной техники. Нас и наши вещи специально проверяли очень дотошно не только насчёт возможной биоугрозы. Обязательно просветили на предмет имплантатов, ввоза оружия, запрещённых веществ и предметов. Ладно, — Мистивир встал и закинул рюкзак на плечи. — Пошли. Подозреваю, нормальных мест для ночёвки тут немного и все уже заняты. Мы в очереди последние были. Топать нам и топать.

Ужинать консервами, сваренными на нагревателе, оба единодушно отказались. В лесу нашлось достаточно хвороста, Мистивир с помощью портативной вибропилы свалил небольшое сухое деревце и распилил на дрова. Когда сгустились сумерки, недалеко от палатки весело трещал смолистыми полешками костёр, над которым булькал котелок с супом. Лена в двадцатом веке хоть и не была заядлым грибником, но с родителями или у бабушки грибы собирала не так уж и редко. Поэтому, рассудив, что раз за основу природы здесь взяли Землю, то и растения должны быть похожи, по дороге насобирала целый пакет грибов. Мистивир проверил содержимое пакета сканером, три штуки выкинул, остальное почистили и кинули в котёл.

Лена помешала суп ложкой, отодвинула в сторону несколько особо жарко горевших полешек, чтобы не сильно кипело, и сначала села рядом с Мистивиром, потом легла, положив голову ему на колени.

— Знаешь, я, словно вернулась обратно. В нашей стране вокруг городов тоже ещё сохранились леса, куда мы вот также с друзьями ездили. Рюкзак на плечи и обязательно пешком, подальше от цивилизации. Точно такая же ночь, пахнет костром и супом из котелка, квакают возле ручейка лягушки. Только комаров здесь нет.

Мистивир погладил девушку по волосам.

— Насекомых кусачих нет, потому что конец лета. Я поэтому именно Малик и выбрал, на остальных закрытых планетах сейчас неприятное время года. А ещё небо здесь другое, совсем не Земля, — поддел он девушку.

— Не-а, — Лена потянулась, но голову с коленей не убрала. — Точно такое же. Я не астроном, я на филолога училась. Для меня все звёзды одинаковые. Яркие точки, полные загадочных миров. Я читала книжки про будущее, мечтала полететь к звёздам. И вот. Полетела.

А про себя мысленно добавила: «А ещё я, кажется, влюбилась. Даже если знаю, что мы с ним не так уж и надолго. Даже если я для него друг и любовница, а постель, как говорила одна подруга — не повод для знакомства». Но о грустном думать сейчас не хотелось совсем. Ведь на Малике они не меньше чем на полгода, и на всё это время Мистивир будет её и только её. Чтобы совсем отогнать ворчавшего где-то в уголке души червячка беспокойства, Лена решила сменить тему разговора.

— Кстати, вот всё хотела спросить. Мы когда древние языки изучали, там даже в древнерусском такие имена попадались — с трудом выговоришь. Твоё, уж извини, для моего уха до сих пор немного странновато выглядит. И при этом ты сказал, что в новых документах мне имя менять не обязательно, Елена имя не самое редкое. Но они же принадлежат к разным фонетическим рядам, это я как филолог-лингвист, пусть и недоучившийся, говорю.

Мистивир взъерошил ей волосы, отчего девушка взглядом метнула гневную молнию — я их для этого только что мыла, перепутаются, потом не расчешешь — и рассмеялся.

— Ну, это очень просто. Основой сегодняшнего языка Империи была одна из поздних форм русского, ты знаешь. Язык космофлота. Но вторая столица империи — Диана, и большая часть одичавших миров говорила на интерлингве, поэтому оттуда тоже пришло немало слов. Моё имя как раз из интерлингвы. В столичном секторе до сих пор чаще встречаются имена из русского, ближе к окраинам распространены из интерлингвы.

— Значит, ты с окраины? Никаких там супер-мегаполисов, а поле-речка-лес? И тебе здешний мир тоже родину напоминает?

— Скорее наоборот, — фыркнул Мистивир. — Я родился на одном из миров, переделанных ещё до изобретения петли времени. Там богатые запасы тяжёлых металлов и редких соединений, причём с очень высокой концентрацией. Моя родная система — это сплошные шахты на планете и в космосе. Её очень торопились освоить, и в итоге случилась экологическая катастрофа. Океаны полны разнообразной мутировавшей жизни, зато суша — пустыня, если не считать искусственной зелени в городках и на гидропонных фермах. Планета заодно обеспечивает продовольствием всю систему. А ещё запах.

Мистивир скривился от воспоминаний.

— Вонючий. Он пропитывает и человека, и одежду. То есть, пока ты живёшь внизу, обоняние приспосабливается, ты его не ощущаешь вообще. Но стоит чужаку оказаться рядом с тобой на какой-нибудь станции, как он невольно начинает морщиться. Поэтому живущие на орбитальных обогатительных заводах и на космических шахтах к планетникам относятся свысока. Я свою жизнь ненавидел, я рвался улететь. Сначала добился того, что получил в школе на выпускных экзаменах высший балл по городу и право на стипендию в планетарном университете. Начал учиться на врача и параллельно на техника по обслуживанию кислородного оборудования.

Мистивир перехватил удивлённый взгляд Лены и пояснил:

— Это только кажется, что инженером на орбитальный завод проще попасть. Так думают все, и конкуренция большая. А вот хороших врачей, заодно способных работать с жизнеобеспечивающим оборудованием, мало. На небольших шахтах такие на вес золота. Уже во время практики у меня открылся талант эспера. Обычно он передаётся по наследству, но иногда ген просыпается и просто так. Так я и попал в один из университетов столичного сектора, где готовили Мастеров искажения. К Юриусу.

— Тоже старался быть первым, получил место в столице, — хихикнула Лена. — Надменный, заносчивый, честолюбивый, не ищущий от жизни ничего, корме богатства, славы и высокого положения. Так про тебя Юриус говорил?

Мистивир нагнулся, поцеловал девушку и весело ответил:

— Чувствую, мне эта его характеристика долго икаться будет. Но ты права. Я и в училище таким же был. И в первый год службы. Пока… В общем, я увидел себя со стороны. Если без секретных подробностей — мы тогда спасали лайнер, набитый золотой молодёжью и попавший к нереям. А потом давили базу нереев в глубине нашего пространства: узнали координаты, куда должны были перегнать лайнер. Нереи — большие любители человечины, она у них как деликатес идёт. Причём искусственно выращивать мясо им не подходит, только естественные организмы. До сих пор, когда могут, промышляют грабежом и скупают пленников у пиратов. Потому-то мы с нереями фактически в состоянии вечной нескончаемой войны.

— Фу, — скривилась Лена. — Ты про это вспомнил специально к ужину?

— Ага. Мне больше достанется, если откажешься.

— Щас! Не дождёшься. Скорее у тебя порцию отберу.

— Договорились. Так вот, о чём я? Легион — это армейская элита, лучшие. Вот я и сообразил, как выгляжу в глазах сослуживцев. Ладно, — Мистивир аккуратно усадил девушку, встал и снял котелок с костра. — Суп готов, а нам завтра надо пройти минимум километров тридцать. Так что ужинаем — и спать.

Лена по прошлому своему опыту турпоходов с приятелями опасалась, что идти им недели полторы самое меньшее. Но в здешнем лесу не встречалось ни серьёзных буреломов, ни широких рек или крупных оврагов. Как в обычном туристическом регионе, не раз попадались тропы, явно протоптанные человеком. Так что утром шестого дня Мистивир, прикинув по компасу-навигатору, где они находятся, сообщил, что до шоссе, где наверняка ездит транспорт, осталось не больше одного перехода.

Они как раз присели на небольшой полянке перекусить перед последним марш-броском километров на десять. Было тихо, еле заметный ветерок легонько касался тонких веток в кронах, да из-за глубины леса доносились какие-то шорохи и потрескивания. Вдалеке переругивались незнакомые птицы. Внезапно Мистивир поставил на траву кружку, на пару секунд прикрыл глаза и замер, будто прислушиваясь. Затем поднял с земли камень и бросил в заросли высокой травы и густого кустарника на краю полянки.

— А ну-ка, выходи.

Высокие стебли заколыхались, послышалось шуршание. Над гущей травы поднялись голова, плечи и грудь обнажённого человека. Насколько сумела разглядеть Лена — мужчина. Неожиданный визитёр обладал великанской статью — на голову выше Мистивира, косая сажень в плечах — а заодно округлым приятным, мужественным и красивым лицом. Из-под пшеничных бровей и длинной чёлки таких же светлых волос смотрели серо-синие глаза. Навскидку старше Лены, но моложе Мистивира. Лет двадцать восемь. А ещё, судя по скованной позе и тому, как он постоянно отводил взгляд в сторону и замер на границы травы, скорее всего, голый целиком. Но если Мистивир даже голым напоминал поджарого ловкого гепарда, то великан — матерого секача, под лоснящейся шкурой которого перекатываются сильные мышцы.

— Я не собирался на вас нападать, — голос нежданного гостя пророкотал низким басом.

— Это я уже понял, — хмыкнул Мистивир, который явно тоже сообразил, что незнакомый бедолага наг. — Это у вас здесь так всех приезжих встречают? Или это ты такой? Учти, мужики в этом смысле меня не интересуют.

Гость поперхнулся, потом вздохнул.

— Меня ограбили. Не бойтесь, они уже…

— Далеко, я догадался, — кивнул Мистивир. — Пока ты не добрался до полиции и не предупредил. Ну, и что ты от нас хочешь?

— Ты не поможешь мне?

— А как я тебе помогу? Мы тоже сюда не от хорошей жизни приехали, всё своё ношу с собой и по минимуму. Сам топал от порта и знаешь. Свои штаны разве отдать? Но сдается мне, они будут тесноваты: уж больно крепко ты сбит.

— Что-то на нищих вы непохожи, — возмутилась жертва грабителей. — С таким-то снаряжением и не поверю, что у вас штаны из простого пластика. Да мне сейчас хоть полотенце сойдёт старое. Не беспокойся, я в долгу не…

— Наблюдательный.

Добродушная улыбка пропала, Мистивир смотрел холодно. Лена ничего не поняла, но бывший ворон как-то чуть иначе встал, и мужик поёжился, с опаской сделал шаг назад.

— И как ты собираешься со мной расплачиваться?

— Ну, денег у меня теперь нет, — развёл руками мужик. — Связей, сами понимаете, тоже. Зато есть дом. Его незадолго до эпидемии построил муж моей бабушки. Весьма почтенный и, главное, состоятельный человек. Дом охраняет киб-система, которая узнает хозяина по паролю и скану ДНК. Никаких документов и паспортов не требуется.

— Большой дом? — Мистивир не пытался скрывать интерес.

— В два этажа, если верить планировкам. Можете пожить у меня, пока на ноги не встанете. Места хватит.

— Что ж, спасибо, — усмехнулся Мистивир, и Лена поняла, что именно чего-то подобного он и ждал. — В таком случае мы в расчёте.

— Да ты пока ничем не помог.

— Вот, держи, — Мистивир извлёк из рюкзака сменные брюки и футболку, затем запасную обувь.

Пока неожиданный попутчик ушёл переодеваться в кусты, Лена негромко посочувствовала:

— Повезло, что живой остался. А если бы на нас напали?

Она представила себе романтическую картину спасения от разбойников… Но видения сразу разбил равнодушный ответ:

— Не идиоты же они? Да и жить грабители хотят. Я был уверен, что кто-то из проверяющих в порту — наводчик и что мы в конце пути можем столкнуться с попыткой нас ограбить. Вот и дал таможенникам заметить, что я из армейских ветеранов.

— В смысле? — не поняла Лена. — При чём тут твоя служба?

Мистивир чуть снисходительно улыбнулся.

— Ты очень умная, но иногда очень наивная. Колония заинтересована в людях. А трудности с переходом по лесу предназначены отпугнуть людей случайных и никчёмных. В остальном тут всё сделано так, чтобы даже стопроцентный горожанин без труда дошёл. Никаких буреломов, везде полно тропок и удобных стоянок. Ни одного опасного животного. Не доберётся до дороги только полный идиот.

Он вытащил из кармана навигатор и подбросил в ладони.

— Эта штука помимо направления ещё и содержит маяк. Плюс наверняка и в остальном за здешним парком присматривают. С тех же спутников. Если грабители начнут убивать — с планеты им не скрыться, сверху донизу перероют и найдут. Самое большее — разденут догола, чтобы жертва не сразу обратилась в полицию. Но грабить станут недалеко от дороги и навигатор жертве обязательно оставят.

— А при чём тут армейская служба? — так и не поняла Лена.

Взгляд Мистивира захолодел:

— Лена, ты забыла, где я служил? Легион, Космогвардия — это не пацаны, которых на два года призвали по имперскому набору. Или те, кто записался на те же пару лет служить в тыловой гарнизон — для гражданской карьеры военная служба хороший бонус. Нас с самого начала учат одному: убивать. Не ранить, не испугать, а уничтожать врага с минимальными потерями за минимальное время. А потом эти умения ещё и оттачиваются в постоянных стычках. Загляни к нам кто с предложением — кошелёк или побои… я бы их всех поубивал на месте, и это признали бы самообороной, особенно когда я защищаю тебя. Мне за уничтожение банды ничего не будет, а вот им, если они меня серьёзно ранят…

Договорить Мистивир не успел: неожиданный попутчик уже продирался через кусты обратно на поляну.

— Спасибо. Давайте тогда познакомимся хоть. Василий.

— Лена.

— Мистивир, — к удивлению девушки, протянутую руку он всё-таки пожал. Причём так крепко, что Василий в ответ посмотрел с уважением.