Мастер светлых артефактов

Глава 20

Дорогу до кабинета ректора Соня не запомнила — пыталась уложить в голове услышанное. От размышлений ее отвлек удивленный мужской голос:

— Аст Глетчер? Вы разве не должны встречать артефактора из Сомбрии? И кто эта девушка с чемоданом?

Соня подняла голову. Она стояла в просторном кабинете, отделанном светлым деревом. А перед ней за широким письменным столом сидел высокий альв в — тут глаз Сони дернулся — мантии серо-стального цвета.

— А это, сол ректор, и есть артефактор из Сомбрии.

— То есть как, из Сомбрии? — Лицо альва вытянулось. — Светлая?

Соня протянула ректору тубус. Тот достал свиток, пробежал глазами, с подозрением прищурился.

— И как же вы смогли отучиться пять курсов в университете темного королевства? Впрочем, нет. Как вы вообще туда поступили?

— В Сомбрии нет запрета на обучение светлых магов, — пожала плечами Соня. — Да и в университет я поступила сразу на пятый курс, сдав экзамены за четыре предыдущих экстерном.

— Допустим, — кивнул альв. — Я даже догадываюсь, почему вы решили обучаться на артефактора. Но зачем, — он постучал по свитку, — вы приняли подданство Сомбрии?

Соня тяжело вздохнула.

— У меня не было денег, чтоб оплатить обучение. А подданные могут учиться за счет Короны.

— И вам, светлой магичке, так просто дали подданство?

— Мои родственники были темными. А моя нарекающая — сержант сомбрийской гвардии.

— Понятно… Откуда вы родом?

— Извините, сол ректор, — Соня отвела взгляд, — но мне не хотелось бы об этом говорить. Скажу только, что почти всю жизнь я провела среди темных и о жизни в светлых землях имею только теоретическое представление.

— Родились на границе? Но тогда… Впрочем, неважно. Что ж, госпожа Мист, не буду вас больше задерживать. Уже вечер, а вам еще устраиваться. Зайдите ко мне завтра примерно в это же время — обсудим детали. Аст Глетчер, задержитесь на минутку.

— До свидания, сол ректор. — Соня вышла в приемную.

— Что скажете, аст Глетчер?

— Она не местная, если вы об этом. Слишком чопорная. И от моей улыбки чуть не шарахнулась, но на северянку не похожа. Так что, может, действительно жила среди темных.

— И ее не отправили за границу сразу после рождения?

— Сами же знаете, какие у темных про наши приюты ужасы рассказывают, — отмахнулась Эдера. — Родственники наверняка решили, что с ее даром лучше жить за счет накопителей, чем у светлых. А потом, видимо, что-то случилось, раз родственники «были». И она поехала в Сомбрию. Нарекающая — пусть и не кровная родственница, но и не чужая.

— И та помогла ей устроиться в Этеле. Логично. Но вряд ли ей выделяли деньги из казны на покупку накопителей.

— Может, подрабатывала, может, ей нарекающая помогала. Да какая разница? Темные хитро вывернулись за ее счет, но ведь и нам так удобнее.

— Согласен. И все же, присматривайте за ней.

— Хорошо, поселю ее у себя, как и собиралась, но, по-моему, вы излишне подозрительны, сол ректор. Светлого вам вечера. — Эдера поднялась и вышла.

— Да-а-а, — довольно улыбнулась дриада, когда они вышли из здания, — лицо ректора — это было бесценно. Хотя справился он быстрее, чем я ожидала. Так, запоминай. Там, — махнула Глетчер вправо, — общежития факультетов и коттеджи преподавателей. А там, — она указала влево, — полигоны, арена и тренировочные площадки.

Соня молча кивнула. Дриада двинулась в сторону двух пятиэтажных зданий и россыпи небольших домиков, но, не дойдя до них пары сотен метров, свернула в сторону густо заросшего парка.

— А куда мы идем, аст Глетчер?

— Ко мне, куда же еще? Или ты хочешь жить в общежитии со студентами?

— Нет, но… насколько это будет удобно?

— Слушай, ты всегда такая… — дриада неопределенно покрутила рукой, — занудная?

— Извините, аст Глетчер…

— Можно просто Эдера, мне все-таки шестьдесят три, а не двести. И, раз уж мы будем вместе жить, давай на «ты», хорошо?

— Хорошо. — Соня кивнула. — Понимаешь, о том, что меня выбрали для Обмена, я узнала пять дней назад. Поэтому об обычаях светлых рас и законах Брило ничего толком не успела выяснить.

— Что, вообще ничего?

— Только мелочи вроде правил вызова на дуэль и вежливого обращения к дриадам и остальным сияющим. Например, я не знаю, есть ли у вас ограничения на право пользования боевыми артефактами.

— Смотря какими. — Эдера задумалась. — Все, что может стрелять немагическими снарядами, только вне города или на дуэли. Насколько я понимаю, ваши механические самострелы тоже попадают под это правило. Длинные клинки можно носить только дворянам и страже, а в остальном запретов нет.

— То есть я могу сделать, например, браслет для создания огненного дождя и спокойно его носить?

— Носи на здоровье. Только зачем он нужен? Разве что подпалить хвост какой-нибудь лошади.

— Или отогнать парочку диких гарпий.

— Не диких, а горных, — поправила Эдера и махнула рукой. — Пришли.

Тропинка обрывалась у края небольшой круглой поляны, окруженной густыми кустами. Посередине полянки стоял одноэтажный домик, увитый плющом по самую крышу.

— Дай руку, — скомандовала Эдера, когда они поднялись на крыльцо.

Крепко сжав протянутую ладонь, дриада быстрым движением проколола Соне указательный палец шипом. Выдавила каплю крови, уронила ее на большой лист плюща справа от двери и, отступив на полшага, хитро прищурилась.

— Пропуск? — Соня с интересом разглядывала лист, в поверхность которого впитывалась кровь.

— Как догадалась?

— В артефакторике кровь тоже часто используется для опознания.

Соня слизнула с пальца выступившую красную каплю, услышала тяжелый вздох и вопросительно посмотрела на дриаду.

— Пахнет вкусно, — пояснила та, отводя глаза. — Я почти все время живу в городе. Мне недавно дали разрешение на охоту в заповеднике, но туда пускают один раз в неделю, да и крупных зверей там нет. Так что для меня сейчас кровь светлого мага… каждая капля как конфета.

— Ну если так хочется… — Соня протянула дриаде палец. — Только немного.

Щеки у Эдеры чуть потемнели.

— Вот теперь верю, что об обычаях светлых ты ничего не знаешь. Для дриады предложение попробовать кровь означает примерно то же самое, что для других приглашение в постель.

— И-и-извини. — Соня почувствовала, как краснеет, и спрятала руку за спину.

— Заходи уже, коварная соблазнительница, — хмыкнула Эдера и открыла дверь.

Прихожая тоже была увита плющом почти до потолка, а пол покрывал слой мха.

— Обувь оставь здесь. — Дриада стянула сапоги и бросила их в угол. — Мох за ночь вычистит.

Сразу за прихожей вместо привычного коридора была комната с четырьмя дверями. Пол, потолок, стены, мебель — все, кроме камина, было деревянным.

— Кухня, уборная, твоя и моя комнаты. — Эдера указала на двери. — Располагайся и приходи на кухню.

Соня открыла указанную дверь. Небольшая комнатка с кроватью, шкафом и письменным столом. На подоконнике горшки со все тем же плющом.

Повесив куртку в шкаф, Соня вытащила из чемодана две стопки одежды и, сменив блузку на свободную рубашку, а уличные брюки на домашние, пошла на кухню.

Дриада колдовала над стоящим на кухонном столе небольшим котелком на трех высоких ножках. Правой рукой она сыпала туда щепотки трав из десятка расставленных перед ней баночек, и, судя по жестам, сопровождала все это заклинаниями, а над лежащей под котелком левой ладонью, горел крохотный фаерболл.

— Уже все? — отвлеклась от котелка Эдера. — Еще пять минут и чай будет готов. Где-то там, — она кивнула на высокий шкаф, — есть хлеб и сыр. И мне мясо достань, оно на верхней полке.

Соня открыла дверцу. В лицо пахнуло холодом. Сыр и хлеб нашлись на нижней полке, на верхней — плохо ощипанная тушка какой-то птицы, а на средней лежал диск с полупустым накопителем в центре. Судя по цвету не покрытых изморозью краев диск был медным. Она поскребла центральную часть диска — под слоем изморози обнаружилась не особо сложная печать охлаждения. Пожав плечами, Соня достала мясо, а потом тарелки с сыром и хлебом. В столе рядом с мойкой нашлись вилки с ложками и ножи. Отыскав среди разделочных ножей самый маленький, она примерилась к куску твердого сыра.

— Эдера, а ты всегда так готовишь? — Не выдержала Соня, глядя как дриада в очередной раз пытается завинтить крышку на баночке одной рукой. — Нагревательной плиты у тебя нет?

— Есть. Где-то вон в том ящике, — кивнула дриада на шкафчик под мойкой. — Но она не работает, а разбираться мне лень.

— Я посмотрю?

— Зачем? — Дриада потянулась к разделочному столу, но достать лежавшую на нем крышку от котелка не смогла. Тогда она шевельнула пальцами, словно приманивая ее к себе, и один из росших на стене побегов плюща изогнулся и толкнул крышку в ее сторону. — Я и так справляюсь.

— А если ты уедешь на охоту? Я-то себе так еду не приготовлю.

— Точно. Вы же сырое мясо не едите. А ты небось вообще мяса не ешь, как гарпии.

— Это еще почему?

— Ну, человечки вечно придумывают себе всякие диеты. — Дриада вздрогнула. — Некоторые кроме овощей и фруктов вообще ничего не едят.

— Я ем мясо. Правда, не сырое. Так я посмотрю плиту?

— Смотри, смотри. — Дриада погасила фаерболл, накрыла котелок крышкой и поймала две кружки, сброшенные с полки плющом.

Соня открыла ящик и вытащила тонкий прямоугольный лист гномьей стали с небольшими ножками по краям и гравировкой в виде двух окружностей.

— Эдера, — Соня укоризненно покачала головой, разглядывая остатки лака на обратной стороне плиты, — тут же весь лак выгорел. Даже непонятно, что тут было начерчено. А это откуда? — Она ткнула пальцем в глубокие царапины, в одной из которых застрял кусочек птичьего пуха. — Ты что, мясо на ней разделывала?

— Было разок.

— На плите за десять золотых?

— Почему за десять? За два. И она тогда уже не работала.

— У вас такие дешевые артефакты?

— Да какой там артефакт? Десяток рун и все.

— Как десяток?.. Погоди, это что, простой нагреватель? А как температуру и время выбирать?

— Как обычно. Подаешь силу — круги греются. Больше силы — сильнее греются, меньше — слабее. Снизу есть крепление для накопителя, но от него только постоянная температура.

— Тогда она стоит не два, а один золотой. Но даже так, использовать ее как разделочную доску… — Соня сделала пару глубоких вдохов. — Ты не будешь против, если я сделаю из этого нормальную плиту?

— Делай, — махнула рукой дриада. — Только не сейчас. Чай готов.

Поездка с подопечной в город заняла всю первую половину дня. Вначале они застряли в банке, где их заставили сперва подписать десяток разных бумажек, а потом ждать два часа, к концу которых Эдера уже была готова покусать кого-нибудь из персонала. Да и подопечная, судя по лицу, с удовольствием бы ее поддержала.

— Уф-ф. Это было долго. Да я в Канцелярии повышенное жалование быстрее получила. А ведь у вас тут не гоблины работают и деньги не из казны выдают.

— Чего же ты хотела? Перевод из другой страны, да еще из темной. Если не секрет, откуда у тебя столько денег?

— Компенсация за досрочное расторжение контракта.

— А что за кон…

Эдера осеклась: девушка спиной вперед отступала ко входу в банк и нервно оглядывала небо.

— Ты чего?

— Гарпия.

— И что? Их тут много живет.

Соня перестала пятиться и шарить рукой по бедру.

— Просто у нас гарпия в небе — это неприятности. Скорее всего, налет с грабежом, а может, и жертвами.

— Сталкивалась?

— Один раз, — кивнула девушка.

— Привыкай. Горных у нас тут нет, а местные такие же жители столицы, как и другие разумные.

— А чем они занимаются?

— Много чем. Почту разносят, трубы и крыши чистят, окна моют… да мало ли занятий может найти себе пернатый.

— Хорошо. Постараюсь.

— Н-да. Пожалуй, тебя одну в город пока выпускать нельзя. Теперь куда?

— В лавки. Заодно узнаю, что здесь носят.

В лавках одежды они, против ожиданий, почти не задержались, зато застряли в магических. Пришлось обойти почти десяток, прежде чем неугомонная человечка нашла то, что хотела.

— Скажите, уважаемый… — обратилась она к стоявшему за прилавком гному.

— Мастер Форгист.

— Мастер Форгист, сколько вы хотите за этот, — девушка ткнула пальцем в лежавший на прилавке ящичек с какими-то железками, — набор?

— Пять золотых, — усмехнулся гном.

— Почему так дорого?

— Ты хоть знаешь, что это, девочка?

— Конечно. Набор резцов из гномьей стали. — Человечка повертела в руках одну из железок.

— Из Школы, значит. Ну раз разбираешься, то должна знать, что тебе их хватит до конца учебы, даже если ты ими не гипс, а гранит будешь обрабатывать.

— Но это же не мифрил…

— А с мифрилом они бы все десять стоили. И вообще, здесь такими только я торгую, так что или бери за пять, или покупай обычные — железные.

Человечка скрипнула зубами и нехотя выложила на прилавок пять золотых асов. Дождавшись, когда гном упакует ящик, она подхватила его и чуть не бегом выскочила на улицу. Эдера вышла следом.

— Я все понимаю, хорошая работа, отличные рукоятки, но, Тьма Изначальная, пять золотых! — бухтела Соня, усаживаясь в кэб.

Эдера фыркнула.

— Что?

— Ты так забавно ругаешься.

— А как не ругаться? Горсть золотых за набор из шести резцов! Это же не мифрил, а сталь, пусть и гномья. Знала бы — взяла бы свои, из черной бронзы. Они хоть и тяжелее, но по прочности почти такие же.

— Так чего не взяла?

— Ящик в чемодан не влез. Или он, или платье.

— Ты же вроде не любишь платья, — удивилась Эдера.

— Не люблю. Но это — особенное.

— Да? Покажешь?

— Может быть. А про какую школу он говорил?

— Школа изящных искусств. Живопись там всякая, скульптура, стихосложение.

— Небось учатся там какие-нибудь богатенькие бездельники?

— Не только бездельники. Многие очень даже талантливые. Но обучение там недешевое. Ты еще что-нибудь покупать будешь?

— Нет. Стилусы я, слава Тьме, свои взяла. И лак тоже.

— Тогда поехали на рынок — купим еды, и домой. Через два часа нужно быть у ректора.

— Аст Глетчер, госпожа Мист, — кивнул ректор, — светлого вам вечера. Присаживайтесь. Вас устроило жилье, госпожа Мист?

— Да, сол ректор, все хорошо.

— Есть ли у вас вопросы?

— Есть, — кивнула Соня. — Скажите, сол ректор, зачем вам понадобился преподаватель из темных?

— Дело в том, госпожа Мист, что мастер Бремер, который вел этот курс, вынужден был уехать почти на полгода по семейным обстоятельствам. А найти за пару недель специалиста его уровня, да еще и готового потратить полгода на преподавание, не получилось — профессия не пользуется особой популярностью даже среди гномов.

— Но я не знаю, что именно изучают на этом курсе.

— Основы создания сложных бытовых артефактов. К сожалению, мастер Бремер не оставил никаких конспектов, но описание и рабочие образцы есть в аудитории. Не думаю, что вам будет так сложно разобраться в их устройстве.

— Разве что они по сложности не превосходят те, что я видела у аст Глетчер. Что-то действительно сложное может потребовать много времени на разбор составляющих элементов печатей.

— Я думал, в Сомбрии более умелые артефакторы, чем у нас.

— Может и так, но, несмотря на общие принципы создания, руническая формула для темного артефакта на светлом либо не сработает, либо даст совсем другой эффект. И чем сложнее артефакт, тем больше различий.

Ректор нахмурился и побарабанил пальцами по столу.

— Этот момент я не учел. Но вы ведь умеете создавать светлые артефакты?

— Да, но этому мне пришлось обучаться дополнительно. Да и то, только из-за цвета ауры.

— Что ж, значит, нам очень повезло, что прислали именно вас. — Ректор подвинул ей листок. — Вот список вашей группы, госпожа Мист. Начало занятий я перенес на следующую неделю. У вас будет три дня, чтобы ознакомиться с помещениями и заказать дополнительное оборудование, если потребуется. Аст Глетчер, покажите завтра госпоже Мист аудиторию артефакторики.

— Никлас, признайся честно, отправить малышку к светлым было твоей идеей? — Руби пристально посмотрела в глаза старому приятелю.

— Мысль была, признаю. — Цверг не отвел взгляда. — Но только с ее согласия и не раньше, чем она доучится и отработает контракт. Все же такие знакомства в Брило…

— Мне стоит поспрашивать наших чиновников, сами ли они додумались до этого или кто-то подсказал?

— Нет. Я уже уточнял. Они просто побоялись отправлять обычного студента. А «светлую не жалко». Даже титул ей дать догадались, чтоб отказаться было сложнее.

— Кстати, — Руби выложила на стол золотую пластинку со сложной печатью, — если верить ее письму, то амулет для искажения ауры сработал.

— А я-то думал, зачем ей этот круг. А это, оказывается, для телепорта.

— Какой еще круг?

— Она заглядывала в факультетскую заклинательную перед отъездом. Строила круг вроде того, который мы составляли для дриады.

— То есть она сможет сбежать из Брило?

— Нет, — покачал головой Сёренсен. — Это же телепорт без принимающей печати. Даже если она в состоянии пропустить через ауру столько силы, никакие накопители не выдадут такой объем мгновенно. Так что не дальше пяти километров.

— Жаль. Ну хоть что-то мы можем сделать?

— Сделаем еще с десяток искажающих ауру амулетов и передадим Его Величеству.

— Я серьезно.

— Договора подписаны, вернуть ее не получится. Агентов в Брило, которые могли бы за ней присмотреть, у меня нет. Единственное, что я могу, — ускорить рассмотрение ее работы на звание мастера, а потом отправить ей посылку с перчаткой и пистолетом. И поговорю со знакомыми в гвардии, чтоб получше присматривали за присланным нам подарочком от светлых.

Глава 21

— Факультет искусства сложения рун, аудитория создателей артефактов и сложных магических печатей, — прочла Соня надпись на табличке. — Очень… витиевато.

Она толкнула высокую тяжелую дверь и вошла в аудиторию.

— Традиции, — вздохнула Эдера, входя следом. — У меня вообще написано: «Факультет искусства врачевания и исцеления. Кафедра фармации. Лаборатория создания эликсиров и декоктов».

Соня обернулась и задумчиво посмотрела на дриаду:

— Нам преподавали краткий курс теории создания зелий. А вот про эликсиры мне ничего не известно.

— Нет. Даже не проси. Мне студентов хватает. Тем более с твоим даром сделать хороший эликсир не получится. Требования к силе при выборе факультета появились не на пустом месте.

— Жаль, — вздохнула Соня. — Ладно, попробую сама разобраться. Наверняка какие-то заклинания можно разложить на составляющие элементы и составить для них рунные формулы, которые получится напитать от накопителей, а часть побочных эффектов убрать темной магией…

— Ты можешь пользоваться силой Тьмы?

— Конечно, — пожала плечами Соня и, увидев как округляются глаза дриады, добавила: — Печати очищения не требуют много сил и запитываются от накопителей.

— Какие такие «печати очищения»? — прищурилась Эдера.

— С их помощью можно удалить из раствора какой-нибудь компонент или сильно ослабить одно из свойств.

— Что значит «ослабить одно из свойств»?

— Как бы объяснить-то?.. Ну вот обезболивающее зелье. Если из него не удалить… зараза, не помню, как эта штука называется… в общем, если его не очищать то оно снижает общую чувствительность. Тело будет слушаться плохо, реакция замедлится и все такое. А если очистить, то оно, хоть и получится немного слабее, зато будет убирать только боль, а все остальные ощущения почти не пострадают.

— Хм… — Эдера задумалась. — Интересно. Вот только темная магия будет конфликтовать со светлой, и в итоге получится непонятно что.

— А если приготовить такой эликсир, в котором не останется магии, как в зельях?

— Таких не бывает. Хотя… Если сперва приготовить основу для эликсира из немагических компонентов, то же «Раннее утро», темной магией уменьшить влияние на сердце, а потом светлой усилить стимулирующий эффект…

Дриада замерла на месте беззвучно шевеля губами. Соня чуть заметно улыбнулась и пошла к стоявшим у дальней стены шкафам с образцами артефактов. Осмотр не занял много времени. Почти все образцы были не особо сложными, лишь восемь содержали довольно необычные печати третьего и четвертого порядка. Но стоило только открыть папку с подробным описанием одного из таких артефактов, как на ее плечо легла рука дриады. От неожиданности Соня вздрогнула и резко обернулась.

— Ты можешь сделать такую очищающую печать? — В глазах Эдеры горел азарт.

— Ну-у-у. — Соня постучала пальцем по подбородку. — Я ведь ничего не знаю о создании эликсиров. Да и книг по зельеварению у меня нет…

— Зараза! Будь по-твоему. У меня по пятницам курс основ врачевания для тех рунологов, которые решили артефакторику не изучать. Подгонишь свое расписание и будешь ходить вместе с ними. Зачем только тебе это?

— У нас не торгуют эликсирами, а кое-что зельями не вылечить. Ну, раз мы договорились, осталось найти торговца, который возьмется за доставку книг по зельям и накопителей с темной силой.

— Не нужно никого искать. Книги у нас были где-то в библиотеке. Им, правда, лет сто, кажется, но для проверки теории и они подойдут. А костяшки я получу послезавтра.

— У вас торгуют накопителями с темной силой?

— Нет. Но ведь к нам на полгода приехал артефактор из Сомбрии, которому эти накопители жизненно необходимы. И я ее куратор, которая так удачно забыла отменить заявку на закупку. Тебе таких сколько на месяц нужно, если бы ты была темной?

— Если не колдовать, то хватило бы пяти.

— Вот. Значит завтра зайду к интенданту и скажу, чтоб закупали по пять штук в месяц.

— Но, когда все вскроется, у тебя спросят: куда ты их дела?

— Скажу, что их все потратила приезжавшая по обмену преподавательница из Сомбрии. И студенты подтвердят.

— Авантюристка, — рассмеялась Соня.

Дриада состроила на лице нарочито высокомерное выражение:

— Зато я не устраиваюсь на курсы благодаря шантажу и совращению преподавателя.

Соня отложила взятую в аудитории папку с описанием артефакта, отпила пару глотков травяного чая и посмотрела на выданный ректором список группы.

— Эдера, а что это за цифры напротив фамилий?

Дриада заглянула в листок:

— Примерная сила дара в долях от стандартного накопителя.

— Почему не в стандартных заклинаниях? Ну там, в стандартных фаерболлах или в светлячках.

— Как ты себе это представляешь? Каждый маг вкладывает в заклинание разное количество силы. Тот же фаерболл может быть очень маленьким и слабым вроде огненной капли, которой разве что волосы подпалить, а может, как у магистра, запечь рыцаря в латах или разворотить стену в моем доме. Светлячок тоже можно сделать тусклым или ярким. А у вас что, есть стандартные заклинания?

— Морта, — кивнула Соня, — проклятие омертвления. Точнее артефакты с ним.

— Почему именно проклятие?

— Оно не очень сложное, всего двадцать три руны, требует очень мало сил для активации и срабатывает сразу после насыщения рун. Темный маг средней силы может создать таких полтора десятка подряд.

— И как эта морта действует?

— Смотря в кого попадет. Человек получит пятно омертвевшей кожи сантиметра три-четыре диаметром. Примерно как ожог от кипятка того же размера — очень больно, но не смертельно. А небольшое растение мгновенно погибнет.

— Хм. Пожалуй, если схлопотать десяток, то мало не покажется. Странно, что я ни разу о нем не слышала.

— Им не пользуются в армии. Слишком много недостатков: летит не очень быстро, действует только на живое и рассеивается через десяток метров. Против воина, защищенного доспехами или магическим щитом, даже жезлы на тридцать зарядов с питанием от накопителя оказались почти бесполезны. Механическое оружие эффективнее. Артефактами с мортой обычно пользуются на дуэлях или для самообороны.

— Занятно. И сколько таких проклятий можешь выдать ты?

— Если бы я была темной, то где-то штук пять. Нижний предел для артефактора.

— Удивительно низкие требования. Не обижайся, но таких, как ты у нас магами не считают. У тебя дар едва на одну шестую накопителя тянет.

Соня снова посмотрела на список и нахмурилась:

— Получается, даже самые слабые студенты сильнее меня. Надо будет сделать пару заготовок. А то, если у вас и правда оценивают разумного в первую очередь по силе дара, как бы мне ни пришлось сперва доказывать свой авторитет.

— А у вас силу не ценят?

— У нас почти все пользуются артефактами. Без них колдовать умеют только демоны и некоторые очень одаренные люди и цверги. Еще гоблины, но их способности ограничены парой-тройкой слабых проклятий в день. Поэтому сила не играет такой большой роли. Странно, что ты этого не знаешь.

— Откуда? Мне всего третий раз поручают темного. В первый раз это был какой-то озабоченный цверг, который две недели расточал мне комплименты. Во второй — гоблин, которого на третий день местные гарпии чуть не разорвали, и он остаток месяца провалялся в кровати с двумя переломами. Какое уж тут общение? Ну-ка, — дриада забрала у Сони список, — кто к тебе тут записался? О, знакомые фамилии.

Ивар открыл дверь и заглянул в аудиторию — всего семеро, не считая его. Впрочем, глупо было ожидать чего-то другого — остальные предпочли не забивать голову сложными расчетами и вместо артефакторики выбрали упрощенные курсы у бытовиков и целителей. Тяжело вздохнув, он вошел.

— Что, Ивар, и ты решил податься сюда, а не к боевикам?

— К боевикам должны были податься вы, Сталс. — Ивар постарался ответить как можно более холодно.

— Да не переживай. Ты тут не один такой. Вон Патрик тоже здесь, — кивнул Дерек на старшего Эвенсена. — Слышь, Патрик, ты же вроде в армию собирался.

— В походе случиться может всякое. Вдруг руны на доспехах поправить придется или еще чего. А с секирой и мечом я и так неплохо управляюсь. Сам-то чего здесь делаешь? — пробасил в ответ гном.

— Да вот, увидел симпатичную девчонку и не удержался.

Ивар присмотрелся, но эту «симпатичную девчонку», что-то писавшую в толстой тетради, он видел впервые. Дар ее едва чувствовался и было непонятно, что она вообще тут делает, да еще и за столом мастера Бремера.

— Госпожа, — Ивар обошел болтливого однокурсника, — простите, что отвлекаю, но это место преподавателя. Пересядьте, пожалуйста, за парту. Скоро будет колокол к занятиям.

Она подняла на него светло-карие глаза и чуть склонила голову к плечу:

— Не беспокойтесь, студент Крог, я и есть ваш преподаватель.

— Чего? — выпучил глаза стоявший рядом Сталс.

Девушка поднялась, и только тут Ивар сообразил, что на ней не традиционное серое платье, а тонкий свитер и брюки. В этот момент по коридорам разнесся звон колокола.

— Рассаживайтесь, господа студенты. — Девушка обошла стол и оглядела присутствующих. — Разрешите представиться: Соня Мист. В этом году курс артефакторики буду вести я.

— Простите, госпожа Мист, — подала голос Фейна ля Маро, — а что случилось с мастером Бремером?

— Ему пришлось срочно уехать по семейным обстоятельствам. Подробности мне неизвестны.

— А почему именно вы? — поднял руку высокий, обычно молчаливый северянин, имени которого Ивар не помнил.

— Если верить господину ректору, то другого преподавателя с подходящей квалификацией не нашлось.

— И насколько же высока ваша квалификация? — В голосе Эрика прозвучало сомнение.

— Я окончила пятый курс факультета артефакторики в Университете Сомбрии и являюсь полноправным артефактором.

— То есть ты училась у темных? И мы должны в это поверить?

— Если вы сомневаетесь, студент Сталс, то можете после занятий зайти к ректору и обсудить с ним вопросы моего назначения. А сейчас, — девушка обвела всех взглядом, — мне хотелось бы, чтоб вы рассказали, зачем выбрали этот курс. Я не требую подробностей, просто в общих чертах.

Соня повернулась к сидевшей у самого выхода молоденькой альвийке с белоснежными волосами.

— Сола ля Маро?

Девушка встала, несмело подняла взгляд, и Соня на мгновение залюбовалась ее огромными сине-зелеными глазами без зрачков.

— Меня сюда отправил отец, — тихо пролепетала альвийка, — он посчитал, что в Брило руны и артефакторику знают лучше, чем в других светлых странах.

— Если не секрет, откуда вы?

— Из Бланка-Рандо.

— Понятно, — кивнула Соня. — Ивар Крог?

С места поднялся невысокий крепко сложенный брюнет.

— Я из баронства Грено. Мой дар слишком слаб даже для бытового мага. А так я принесу баронству хоть какую-то пользу.

— То есть вы считаете, что артефактор не может быть воином, я правильно вас поняла?

— Да. А разве не так?

— В темной гвардии артефактор участвует в бою наравне с остальными членами отряда. И довольно часто жизнь и здоровье сослуживцев зависит именно от его знаний и навыков. Более того, без артефактора ни один отряд не отправляется на серьезное задание.

Парень сел и задумался.

— Эрик Соммер, — повернулась Соня к невысокому подвижному шатену, всю перемену пытавшемуся что-то выведать у альвийки. Тот поднялся.

— Я местный. Хочу, как отец, торговать с темными, а для этого нужно знать о них как можно больше.

— Считаете, что курс артефакторики поможет вам лучше понять жителей темных стран? Что ж, возможно, вы правы.

Соня перевела взгляд на следующего парня. Он, если верить ощущениям, был здесь самым сильным магом среди людей. Как сказала Эдера, его дар лишь чуть-чуть не дотягивал до нижней границы для бытового мага. Парень не стал подниматься:

— А если я не хочу ничего рассказывать?

— Ваше право. Я уже достаточно услышала, чтоб составить о вас, студент Сталс, собственное мнение. Да и ваши оценки говорят сами за себя.

Соня продолжила опрос. Якоб Хольт оказался северянином и собирался заниматься выращиванием фруктов, что мало вязалось с его высоким ростом и шириной плеч. Как он пояснил, садоводство на севере было делом довольно сложным — если не подпитывать деревья магией, то за короткое лето плоды не успевали созреть. Приходилось либо сидеть круглые сутки в саду, либо платить немалые деньги редким в тех краях мастерам рун, знающим, как составлять нужные печати. Вот его и послали в Брило, скинувшись на оплату обучения всем кланом. У гномов, оказавшихся братьями, несмотря на довольно сильный дар, были проблемы с управлением магией. Младший — Нильс — собирался стать мастером рун и кузнецом-оружейником, а старший — Патрик — учился за счет казны и после учебы собирался уйти в армию.

— Что ж, — Соня сделала последнюю пометку в тетради, — теперь оценим ваш уровень знаний. Студент Хольт, раздайте, пожалуйста, всем листы с вопросами. На задание я даю вам час. Можете пользоваться конспектами и любой имеющейся у вас справочной литературой.

На листе плотной бумаги оказался тест из полутора десятков вопросов. И если первые пять не вызвали особых затруднений, то в последних двух Ивар даже не смог понять условие. В итоге он успел ответить всего на восемь вопросов.

Спустя час новая преподавательница собрала листы. Быстро их просмотрела.

— Н-да. Студент Сталс, с таким уровнем подготовки я не могу допустить вас до практики — вы, не дай Тьма, покалечитесь сами или покалечите кого-нибудь из группы.

— Чего опасного в нарисованных в тетради кружочках и закорючках?

— Скажите, студент Сталс, вы знаете, чем отличается заклинание, созданное усилием воли, от созданного с помощью рун?

— Конечно. Руны для слабаков и бездарностей вроде тебя.

— Даже так? — Девушка нехорошо прищурилась. — Видимо, этот вопрос придется прояснить. Скажите, Нильс, — обратилась она к младшему гному, — вы можете создать щит?

— Ну… — тот замялся, — могу. Только вот не сразу. Мне нужно с полминуты.

— То есть в чисто магической дуэли вы участвовать не сможете, да и в бою вам придется полагаться на обычную броню?

Гном кивнул. Девушка вырвала из небольшого блокнота страницу, исписанную рунами, сложила из нее узкую полоску и протянула Нильсу.

— Зажмите концы в кулаке так, чтоб вот эта печать смотрела вперед, вытяните руку и напитайте руны силой.

Нильс обернул полоску бумаги вокруг пальцев, выставил вперед кулак и с восхищением уставился на вспыхнувший перед ним светлый, чуть мутноватый овал щита высотой с самого гнома.

— Как видите, это, пусть и не полный щит или купол, но создается гораздо быстрее. По прочности он не уступает обычному пехотному щиту, только, естественно, легче. Развейте заклинание, студент Эвенсен.

Гном кивнул, и овал рассыпался искрами.

— А? — Нильс удивленно проводил взглядом осыпающиеся с кулака серые хлопья.

— Бумага, даже специальная, — плохой носитель для рун, но если подобное заклинание нанести на серебряную или мифриловую основу, а саму формулу покрыть лаком в несколько слоев, то вы сможете создавать щит много раз, а значит и поучаствовать в дуэли с магом примерно вашей силы.

Оба гнома переглянулись, кивнули друг другу, и нехорошо глянули на чуть заметно поежившегося Дерека.

— Итак, первое отличие заключается в скорости и простоте создания заклинаний — вам не нужно долго сосредотачиваться, заклинание будет создано сразу, как только вы напитаете руны силой, если только вы специально не задали задержку. Второе, очень важное отличие, заключается в том, что работа с артефактами требует большой осторожности, поскольку заклинание создается сразу вне вашей ауры, а значит, вы можете пострадать от вашего собственного фаерболла. Артефакторика требует внимательности — неправильно созданный артефакт может сработать с неожиданным результатом или вообще взорваться и покалечить или убить вас. Поэтому все практические испытания мы будем проводить на полигоне. А сейчас, чтоб окончательно закрыть вопрос силы и одаренности, давайте пройдем к дуэльному кругу.

Спустя пятнадцать минут вся группа стояла на улице у малого дуэльного круга.

— Что ж, студент Сталс, — ехидно улыбнулась преподавательница, — я дам вам еще один шанс доказать вашу правоту. Устроим с вами учебный поединок.

— А чего сразу со мной?

— В группе вы самый сильный из магов-людей. Ну, и кроме того, это ведь вы обозвали меня слабой и бездарной. Так докажите же свою правоту.

— И что мне будет за победу?

— Вы хотите еще чего-то кроме признания вашей правоты? Хорошо, я поставлю вам зачет за весь курс.

— А условия?

— Вам знакомо заклинание огненного дождя? Если сможете меня ранить — победа за вами. Бой до тех пор, пока я не коснусь вас или до исчерпания вашего резерва.

— Согласен! — Сталс усмехнулся.

— Сола ля Маро, активируйте, пожалуйста, барьер.

Альвийка кивнула, что-то прошептала, взмахнула рукой, и над внешней границей круга появилась прозрачная, чуть светящаяся стенка магического щита. Противники разошлись к краям круга.

Сталс взмахивает рукой, и в девушку один за другим летят три огненных шарика. Та спокойно отклоняется в сторону, пропуская заклинания мимо себя, а затем плавно, словно перетекая с места на место, начинает двигаться вперед, легко уворачиваясь от летящих в нее огненных шариков. Три секунды — и она уже у центра круга, а явно занервничавший Сталс успел истратить половину своих сил. Он на мгновение замирает, а затем бросает сразу горсть огненных капель. «Глупо, — успевает подумать Ивар, — нужно было веером». Словно подтверждая его мысли, преподавательница прогибается назад, пропуская заклинания над собой, выпрямляется, и следующие три капли разбиваются о небольшой, чуть больше суповой тарелки, щит, возникший перед ее кулаком. Сталс бледнеет, закусывает губу и взмахивает рукой, но вместо огненных капель с его ладони срывается фаерболл. Ивар резко подается вперед, ударяясь лбом о барьер, рядом громко ахает ля Маро, а фаерболл взрывается, рассеченный тонким серебристым шнуром, сорвавшимся с руки преподавательницы. Девушка тут же ускоряется, и двумя прыжками преодолевает оставшееся расстояние, а затем коротко бьет противника в живот костяшками пальцев, сбивая дыхание.

Рядом шумно выдыхают гномы, хлопает в ладоши Эрик, и ля Маро деактивирует барьер.

— Скажите, студент Сталс, что сподвигло вас на попытку убийства преподавателя?

— Я… Случайно…

— Контролируйте себя, — преподавательница наклонилась и заглянула в лицо бледного тяжело дышащего парня, — иначе в следующий раз я оставлю вас без руки.

Девушка выпрямилась и оглядела их группу:

— До завтра, господа студенты. К следующему занятию рекомендую повторить правила сопряжения рун в сложных цепочках и печатях второго и третьего порядков. У всех, кроме солы ля Маро, с этим проблемы.

— Вот ведь… И не скажешь по ней, что так может. — Патрик, восхищенно глядел в спину преподавательнице.

— Слушайте, — Ивар повернулся к одногруппникам, — а никто не знает, что это был за шнур, которым она взорвала фаерболл?

— Это кнут дриады, — ответила ему альвийка, не отводя задумчивого взгляда от уходящей девушки, — и получить его можно только в подарок или как трофей.

— И что, им и правда можно отрубить руку? — спросил ее Сталс.

— Можно, — кивнула ля Маро.

Глава 22

Эдера заглянула в комнату к подопечной, оценила выражение безмерной усталости на лице лежавшей на кровати человечки и усмехнулась:

— Что, тяжело пришлось?

— Не то чтобы тяжело, хотя пятьдесят серебряных за блокнот и два дня на печати я потратила не зря. Но вот к тому, что учебный поединок придется проводить уже на первом занятии, да еще и в воспитательных целях, я была не готова.

— Ух ты! — Эдера вошла в комнату и уселась на стол напротив кровати. — Расскажешь?

— Ай, да чего там рассказывать? Этот ваш Сталс, кажется, решил, что раз он самый сильный в группе, то ему все можно. — Девушка перекатилась набок и посмотрела на Эдеру. — Я понимаю, что парни слабее его раза в два, а гномы просто не успеют ничего сделать, но он умудрился пройтись даже по альвийке, а ведь ей силы и умения хватит, чтоб раскатать его по кругу в два заклинания.

— Фейна — тихая девочка. Да и чего ты от нее хочешь? Ей же всего двадцать шесть.

— Сколько?! — Глаза человечки округлились, и она села. — Она что, приехала сюда в двадцать лет? Зачем ее отправили на учебу в чужую страну в таком возрасте?

— Говорит — традиция: каждая дочь правящей семьи должна к совершеннолетию привезти на родину новые знания.

— Ну и традиции. Так, значит, я не ошиблась, и она дочь их…м-м-м… адмирала?

— Ага. Младшая. Учти, что она не только к тебе, но и ко мне на курсы ходит, и к бытовикам. Так что сильно ее не загружай.

— И что, она тут одна живет?

— Нет. У нее есть то ли служанка, то ли телохранительница. Да какая разница? Ты лучше расскажи, зачем тебе понадобился поединок? Ты ведь Сталса вызвала?

— Его, — кивнула девушка. — Он заявил, что руны для слабых и бездарностей вроде меня. Пришлось сперва показать, что с помощью артефактов можно колдовать быстро, а потом вести всех к дуэльному кругу, чтобы он и остальные поняли, что одной силы дара мало, нужно еще уметь ей пользоваться. Пришлось даже пообещать, что, если он меня огненным дождем достанет, я ему зачет поставлю. Вот только этот… не совсем разумный под конец боя запустил в меня фаерболлом. Хорошо хоть слабым.

Эдера рассмеялась.

— Что смешного? Я еле сдержалась, чтоб его не покалечить.

— Привыкай. Студенты еще и не такое могут сотворить. Но ты могла бы и не заманивать его зачетом. Преподаватель имеет право вызвать ученика на дуэль за оскорбление. Правда, не до смерти и ученик не должен быть намного слабее. Но последнее точно не про тебя. А ты, значит, уверена, что смогла бы его покалечить?

— У меня нарекающая из темной гвардии и кое-чему меня научила, и не только она. А Сталс не выглядит хорошим бойцом.

— Точно. Я и забыла. В следующий раз вызови его на дуэль и выбей пару зубов. Ему пойдет на пользу.

— Эдера, я не настолько виртуозно владею лозой, чтоб выбивать ей зубы.

— Что? — Все веселье тут же исчезло. — У тебя есть лоза? Покажи!

Человечка встала, подошла к шкафу и вытащила с полки наруч, знакомый любой дочери леса с детства.

— Не расскажешь, откуда она у тебя?

— Наставница подарила. А от кого она ее получила, я не спрашивала. Но знакомая дриада говорила, что это предсмертный подарок.

Эдера молча осмотрела наруч и, не найдя на нем меток, вернула человечке:

— Так и есть. Интересно, за что можно было подарить темному лозу? Хотя, неважно. Нужно будет как-нибудь тебя на арену вытащить, оценить твои способности.

— Лучше в лабораторию.

— Точно! — Эдера поднялась со стола. — Я же тебе книги о зельях принесла и свои конспекты по эликсирам. А накопитель должны завтра доставить.

— Ты хочешь прямо в эту пятницу начать?

— А чего тянуть?

Второе занятие прошло куда продуктивнее, пусть и не так показательно. Госпожа Мист выслушала их ответы на заданную тему, покачала головой и выдала полуторачасовую лекцию с двумя десятками примеров. Как ни старалась Фейна, но с ходу уложить в голове услышанное не получилось.

После занятия оба гнома остались о чем-то поговорить с преподавательницей, а Фейна поспешила в библиотеку.

— Простите, сола, — Ивар Крог догнал ее у лестницы, — вы не уделите мне пару минут?

Фейна остановилась и кивнула. Они вернулись в коридор и сели на лавочку у дверей в аудиторию.

— Что вы хотели, господин Крог?

— Вчера вы упомянули, что оружие госпожи Мист вам знакомо. Не могли бы вы рассказать о нем подробнее?

— Мне известно не так уж много. Кнут сплетен из мифриловых цепочек и полос зачарованной кожи. Неизвестно, каким образом дочери леса этого добиваются, но их лоза не только подчиняется воле владельца, как огненная плеть, но и не требует много сил для управления. Правда, я ни разу не слышала, что ей можно рассечь фаерболл. — Она на мгновение задумалась. — С другой стороны, это ведь можно сделать мечом или шпагой с мифриловой гравировкой, пусть и очень опасно.

— Вы говорили, что купить такой кнут нельзя.

— Разве что к вам через вторые-третьи руки попадет чей-то трофей. Но в личные кнуты дочери леса вплетают ядовитые иглы, и пользоваться таким трофеем опасно.

— Жаль, — парень явно расстроился.

— Знаете, господин Крог, я думаю, что госпожа Мист знает и о других боевых артефактах, столь же нетребовательных к силе. Вот только я не уверена, что она нам о них расскажет.

— Почему?

— Госпожа Мист является подданной Сомбрии.

— Но она же светлая!

— Кажется, это связано с тем, что все ее родственники являются темными. Но я надеюсь, что она если и не даст нам готовых схем, то хотя бы укажет направление.

— Вас тоже интересуют боевые артефакты?

— Горы защищают мою страну лишь с одной стороны. Мы не можем комплектовать команды кораблей и гарнизоны фортов только сильными магами — у нас их столько нет. Да и без бытовых артефактов в дальнем плавании очень и очень нелегко.

Как оказалось, боевые артефакты заинтересовали не только ее и Крога. Когда на четвертый день Сталс, уже отошедший от учебного поединка, попытался по старой привычке вновь поддеть младшего гнома, старший Эвенсен демонстративно достал из тетради листок плотной бумаги, исчерченный рунами, и свернул из него уже виденную Фейной полоску. Сталс, видимо, тоже вспомнил, что это такое и мгновенно смолк.

Увиденное обрадовало не только тем, что с вредного парня сбили спесь. Раз преподавательница не отказала в помощи гномам, то, возможно, не откажет и ей. Но сразу после окончания занятия госпожа Мист сослалась на необходимость подготовки к важному делу и ушла из аудитории.

С результатом подготовки Фейна познакомилась уже на следующий день на занятиях по основам врачевания, которые посещала с другой группой рунологов. Войдя в аудиторию, она увидела за последним столом госпожу Мист, листавшую толстый справочник по эликсирам. Какое-то время Фейна колебалась, но, когда все же решилась подойти и поговорить, в кабинет вошла аст Глетчер и прозвучал колокол к занятиям.

— Приветствую вас, господа студенты. Сегодня мы разберем методы оказания первой помощи без использования магии. — Дриада ехидно улыбнулась. — Студентка Мист, расскажите нам о способах оказания первой помощи при колотых и резаных ранениях.

Девушка поднялась из-за стола, прошла к доске.

— Если вы не профессиональный лекарь и у вас под рукой нет зелий и эликсиров, то единственное, что вам остается — это остановить кровь и обеззаразить рану…

Краткий рассказ занял от силы пару минут, затем дриада еще минут пять выясняла, какие именно лекарственные растения знает их преподавательница артефакторики и как они используются.

— Итак, студенты, — развернулась ко всем аст Глетчер, — кто скажет, что необычного было в рассказе студентки Мист?

Все молчали.

— Что, никто ничего не заметил?

Фейна подняла руку.

— Сола ля Маро.

— Некоторые названные госпожой Мист растения можно встретить только в темных землях.

— Верно, сола. Итак, студенты, к следующему занятию вы должны составить список тех растений, которыми вы сможете воспользоваться, если вам вдруг не посчастливится получить ранение в темных землях, а также список тех, которые нельзя использовать ни в коем случае.

— И зачем это нужно? — буркнул кто-то из студентов.

— В жизни может случиться всякое. Вдруг вам придется какое-то время прожить в темных землях. Там эликсиров и целителей нет, а лечебные артефакты на вас использовать нельзя.

— Если подобное случится, то нам эти знания никак не помогут. Светлый маг в темных землях долго не проживет.

— Ну почему же? — Дриада снова ехидно улыбнулась. — Студентка Мист родилась и всю жизнь прожила в темных землях. Более того, она подданная Сомбрии, а сюда приехала на Обмен. Именно она ведет курс артефакторики в этом году.

Студенты загомонили, а госпожа Мист прошла к своему месту и стала расставлять приборы.

— Тишина! — Дриада повысила голос, и разговоры стихли. — Ваша задача на сегодня — приготовить обеззараживающий эликсир. Инструкции и ингредиенты у вас на столах. Можете приступать.

Мало-помалу студенты, занятые практической работой, перестали оборачиваться на последнюю парту. Спустя час, когда Фейна, помогавшая себе магией и закончившая свою работу раньше других, оставила колбу с готовым эликсиром остывать, мимо нее прошла аст Глетчер.

— Ну что? — спросила она у госпожи Мист.

— Вроде готово, — ответила ей девушка.

— Ну-ка. — Дриада поднесла колбу к лицу, махнула ладонью над горлышком и принюхалась. Затем макнула в колбу стеклянную палочку и слизнула каплю. — Средненько. Чуть-чуть передержала кофейный экстракт и перегрела в конце. Но на первый раз сойдет. Начинай.

Мист расстелила на столе кусок ткани с нанесенной на него сложной печатью, поставила на него колбу с готовым эликсиром и, достав из шкатулки какой-то предмет, положила его рядом с колбой. Уколола палец и прикоснулась им к печати. Снизу-вверх по колбе потекли струйки черного тумана, на мгновение закрыли ее целиком и исчезли. «Темная магия?!» — От удивления Фейна даже не обратила внимания на пробежавший по телу озноб. Заозирались и остальные студенты — многие, видимо, так и не поняли, что за неприятные ощущения они испытали.

— Все? — Аст Глетчер подняла со стола колбу, посмотрела на просвет. — Ага, осадок. — Попробовала каплю эликсира. — И вкус немного изменился. Нужно будет проверить на шебуршинках. — Дриада сунула руку под закрывавшие шею волосы, бросила в эликсир несколько шипов и поставила колбу на стол. — А теперь объясни, как именно это работает.

Обе преподавательницы погрузились в обсуждение магической печати. Из услышанного Фейна поняла не больше трети. Кажется, темную магию использовали для удаления какого-то компонента и корректировки свойств будущего эликсира. И если она все правильно поняла, то такой подход позволял улучшить качество лекарств, не повышая их цены. Задумавшись над перспективами, она пропустила момент, когда госпожа Мист ушла из лаборатории.

Не успела Соня отойти от лаборатории, как ее догнала Эдера.

— Нас вызывает ректор.

— А зачем?

— Сказал, что тебе прислали какую-то посылку.

Сердце дрогнуло, и Соня невольно ускорила шаг. Пять минут спустя они сидели в кабинете ректора.

— Светлого вам дня, дамы. Госпожа Мист, — ректор протянул ей увесистую деревянную коробку, — доставили сегодняшним поездом.

Соня повертела коробку и плечи ее опустились — посылка была официальным отправлением из университета. Она приложила палец к печати, почувствовала легкий укол от распознающего заклинания, и коробка раскрылась. Внутри в специальных отделениях, лежали ее перчатка, пистолет с двумя обоймами пуль, тубус с черной королевской печатью и конверт. Первым делом она потянулась к конверту. Письмо было коротким.

«Приветствую вас, госпожа Мист. С радостью сообщаю вам, что комиссия рассмотрела вашу заявку и представленные образцы. Четверо из пяти мастеров признали вашу работу достойной звания, о чем я вам и сообщаю. К письму прилагаю все сопутствующие документы. Вместе с документами высылаю и ваши артефакты, поскольку считаю, что вам они могут пригодиться.

Профессор кафедры рунологии Сомбрийского королевского университета, мастер-артефактор Никлас Сёренсен».

Повертев в руках послание и не обнаружив больше ничего, Соня вернула конверт в коробку и достала оттуда тубус. Внутри оказалось решение комиссии о присвоении ей звания мастера и приказ о повышении ей жалования на полтора золотых.

— И что это? — не выдержала, наконец, Эдера.

— Мне присвоили звание мастера.

— Серьезно? — Дриада выхватила свиток из рук Сони. — Сим решением комиссия в составе… Свет Изначальный, у вас тоже любят все эти словоблу… витиеватости… ага! Сочли Соню Мист достойной звания мастера артефактов.

— Что ж, поздравляю вас, мастер Мист. — Ректор кивком обозначил поклон. — Я даже не припомню, чтоб кто-то из светлых удостаивался подобного звания.

— Благодарю, сол ректор.

— Если это все, — Эдера положила свиток в коробку и вручила ее Соне, — то мы хотели бы вас покинуть.

— Не стану вас задерживать, — усмехнулся альв. — Светлого вам вечера, дамы.

— Светлого вечера. — Дриада подхватила Соню за руку и потащила к дверям.

Чуть не бегом они промчались по коридорам, и, лишь выйдя из здания, Эдера чуть сбавила шаг.

— Куда мы так торопимся?

— Как это куда? Звание мастера нужно отметить.

— Эдера, я это… — Соня замялась. — В общем, мне нежелательно пить.

— Это еще почему? — Дриада остановилась, потом хитро прищурилась. — Боишься, что тебе захочется мужского внимания?

— Нет. — Соня отвела взгляд, чувствуя, как краснеют щеки. — Не смейся, но я всерьез пила всего два раза. И каждый раз попадала в драку. В первый раз мы с наставницей умудрились наткнуться на шайку грабителей, а во второй я подралась с гвардейцами.

— Серьезно? И как же тебя не покалечили?

— Ну, я была не одна. С нарекающей и ее отрядом, да и драка была без оружия и недолгой — нас быстро разняли.

— Ладно, уговорила. Пойдем туда, где гуляет приличная публика?

— А может?..

— Отказ не принимается.

Эдера отвела ее в какой-то небольшой тихий ресторанчик, где, они, вопреки ожиданиям, неплохо посидели. Правда, в отличие от нее, дриада ужинала сырым мясом, но уже через пять минут легкое вино сделало свое дело, и Соня перестала обращать на это внимание. Погода была отличная и они решили прогуляться до Академии пешком. Но стоило им пройти всего сотню шагов, как из-за угла вышел знакомый гном и повернул в их сторону. Мысли заметались.

Человечка вдруг замерла на месте, огляделась по сторонам и прижалась к ней.

— Эдера, обними меня. Быстро!

— Это еще зачем? — Эдера отодвинулась от сумасшедшей человечки.

— Я потом объясню. Ну!

Человечка шагнула вперед, обняла ее одной рукой за талию, а другой за шею, притянула к себе и поцеловала в губы. Эдера попыталась отстраниться и что-то сказать, но стоило лишь приоткрыть рот, как девушка заткнула его своим языком, а рукой надавила на затылок, вжимая ее губы в свои. От неожиданности Эдера перестала сопротивляться. Кончик языка человечки забавно пощекотал ее язык, коснулся острых клыков и тут же пропал. Девушка отстранилась и огляделась:

— Фу-у-ух. Не заметил. Прости, пожалуйста, Эдера.

— И что это было?

— Вон тот гном, — она ткнула пальцем в немолодого коренастого гнома, заходившего в трактир, — меня знает. И мне очень не хотелось бы с ним встречаться.

— Это еще почему? — Эдера нахмурилась.

— Он сержант в отряде вашей княжны. Не хочу, чтобы она узнала, что я здесь.

— Ты сделала княжне что-то плохое?

— Нет, наоборот, вроде как помогла… Зараза! — Девушка уставилась на капающую с пальца кровь, а потом потянула палец ко рту.

— Ну-ка. — Эдера перехватила ее руку, принюхалась к выступившей капле крови и чуть не отвесила неосторожной человечке затрещину. — Тебе никто не говорил, почему хватать дочь леса за шею опасно?

— У вас там шипы растут, — кивнула эта бестолковка. — Извини, я просто растерялась.

— Растерялась она! Я собиралась завтра пойти на охоту, и они сейчас ядовитые.

— Ой!

— Вот тебе и ой! Дай сюда!

Эдера вздохнула и, сунув палец человечки в рот, стала высасывать отравленную кровь. К счастью, через минуту, если верить вкусу, кровь была уже чистой. И вкусной. Очень вкусной.

— Эдера, — услышала она чей-то голос, — Эдера, мне кажется, уже хватит.

Она с трудом оторвалась от еды и помотала головой.

— Зараза! Ну до чего же вкусно!

Человечка пошатнулась и хихикнула:

— Помнишь, ты говорила, что предложить кровь дриаде — все равно, что позвать в постель. Получается — мы только что переспали.

Эдера обеспокоенно заглянула в глаза девушки — зрачки широкие настолько, что почти закрыли радужку. Видимо, немного яда все же разошлось по телу человечки, изрядно усилив действие еще не выветрившегося вина, и пешком они до дома не дойдут.

— Ты не человечка, ты цверга. Вкусная похотливая цверга. — Эдера аккуратно закинула руку человечки себе на плечо и повела пошатывающуюся девушку к стоянке кэбов. — Кажется, на охоту я не попаду. Ну ничего. Завтра ты проснешься с больной головой, а я вместо лечения устрою тебе допрос. Эх, ну до чего же было вкусно.

Глава 23

Проснулась Соня с дикой головной болью. Попытка встать добавила к головной боли еще и приступ тошноты, сдержать который удалось с большим трудом. Как она оказалась в постели и почему, если верить глазам и ощущениям, лежит в ней голой, Соня не знала — воспоминания обрывались с того момента, как Эдера усадила ее в кэб.

Дверь открылась и в комнату вошла дриада. Лицо ее было мрачно-настороженным.

— Ага, проснулась? Ну-ка.

Эдера присела на край кровати, ухватила Соню за подбородок и повертела ее голову из стороны в сторону, заглянула в глаза. Потом поднесла к губам Сони стакан с непрозрачной жидкостью.

— Пей!

Жидкость пахла травами и еще чем-то непонятным, но неуловимо-знакомым. Первый глоток дался тяжело, а от легкого металлического привкуса ее вновь едва не стошнило. Но стоило жидкости провалиться в желудок, как тошнота прошла, а головная боль стала стихать.

— А теперь, — Эдера забрала стакан и снова села на кровать, — у меня к тебе есть несколько вопросов. Врать не советую.

Соня насторожилась, но постаралась не подать виду.

— Спрашивай.

— У тебя на спине печать, под которой чувствуется альвийская метка. Что это и откуда она у тебя?

— Погоди, как чувствуется?

Соня выбралась из-под одеяла, подошла к шкафу и, взяв с полки зеркальце, попыталась рассмотреть спину. Надпись, сделанная Вирид, исчезла, а печать побледнела.

— Зараза! Она же должна была продержаться не меньше полугода. Хотя чего это я? Светлые земли, никакой подпитки. Еще месяц-другой и все. — Соня села обратно на кровать.

— Я жду ответа.

— Это следилка. Ваша княжна поставила.

— Княжна, значит… — прищурилась Эдера, — и где ты с ней встречалась? Она ведь никогда не бывала в темных землях.

— Зато в Северное баронство она этим летом заглядывала. И чуть там не осталась.

— Такой вот интересный рассказ, сол ректор. — Эдера откинулась на спинку кресла.

Ректор нахмурился.

— Вот как. Значит, это и есть та самая девушка.

— То есть ее рассказ — правда, как и слухи о ранении княжны? Тогда почему наша армия еще не в горах? Почему рыцарские отряды не отправлены в карательные рейды? — Эдера даже привстала. — Или князь простил покушение на жизнь племянницы и наследницы?

— Успокойтесь, аст Глетчер.

Ректор задумчиво побарабанил по столу пальцами, потом встал, подошел к окну и взмахнул рукой. Оконное стекло потемнело, а по стенам пробежала дымка заклинания, заглушающего звуки. Усевшись за стол, ректор достал из ящика деревянную дощечку со сложной магической печатью и знакомый накопитель из прессованной кости. Эдера во все глаза смотрела, как один из сильнейших магов княжества активирует темный артефакт. Кожа неприятно зачесалась, а вокруг них возникла небольшая, едва видимая сфера, исказившая очертания окружающих предметов. Что ж, глупо было думать, что они с человечкой единственные, кто догадался использовать накопители с темной магией, хотя от ректора она такого не ожидала. Альв поднял на нее глаза, в них на секунду мелькнуло удивление, но затем он вновь стал серьезным.

— У нас не более двадцати минут. Как думаете, насколько можно доверять вашей подопечной?

— Не знаю. С одной стороны, она явно что-то не договаривает. Например, она так и не сказала, кто и зачем поставил ей печать, блокирующую следилку. А с другой — у нее на ноге метка семьи Дионея. Семейная метка. А значит, эта человечка оказала им серьезную услугу.

— Вы уверены, что это метка Дионей?

— Абсолютно. Подделать цвет и запах невозможно.

— Это хорошо. Что ж, аст Глетчер, думаю, кое-что вам следует знать. Во-первых, карательные отряды были.

— Но ведь… — Тут Эдера вспомнила о солидном заказе на лечебные и допросные эликсиры, полученном Академией в начале августа. — Их отправили тайно! Но почему?

— Князь опасался, что нападение было провокацией. Гарпии устраивают налеты и на наши, и на темные земли еще с тех времен, как обосновались в этих горах. Несмотря на то, что магией они владеют плохо, да и оружие у них весьма примитивное, их до сих пор не смогли выбить ни мы, ни темные, хотя попытки были и неоднократные. А теперь представьте, что будет, если наших воинов встретят не только камнями и дротиками, но еще и гранатами. Поэтому слухи замяли, а в горы отправили разведку и пять троек карательниц.

— И?

— Они опоздали. Гарпии почти все поселения перенесли дальше на запад, где достать их еще сложнее.

— А во-вторых?

— Во-вторых, выяснилось, что нанимателем, снабдившим гарпий оружием, был альв, так что темные тут действительно ни при чем. Я подозреваю, и князь со мной согласен, что кто-то хочет развязать войну между Княжеством и Сомбрией. Так что нежелание вашей подопечной рассказывать об обстоятельствах встречи с княжной нам только на руку. В Княжестве хватает горячих голов, которые могут ринуться в горы. А там осталось еще достаточно гарпий. Я уже не говорю о том, что этот неизвестный наниматель может попытаться выставить темных виноватыми. Тогда у нас точно будут серьезные проблемы. Вы меня понимаете?

Эдера согласно кивнула.

— Замечательно. — Ректор взглянул на дощечку. — Тогда, раз уж у нас еще осталось время, расскажите, почему вы почти не удивились, увидев у меня темный артефакт?

Вторая и третья недели учебы прошли не менее напряженно. Сперва преподавательница заставила их повторить все, что они изучали на первых четырех курсах, устроив потом зачет. После этого она принялась объяснять им сложные правила взаимодействия рун в плоскости и пространстве. К концу второй недели занятий Фейна с удивлением поняла, что эти правила легко объясняют почти все исключения, которые они раньше заучивали наизусть.

Третья неделя началась с зачета. Последним свою работу сдал Сталс. Госпожа Мист пробежала глазами по листу бумаги, который тот положил ей на стол.

— И что это?

— Уведомление. — Парень криво усмехнулся. — Я отказываюсь от твоего курса. Подписывай.

Преподавательница пожала плечами и поставила подпись:

— И куда же вы собираетесь пойти? Неужели к боевикам?

— Ну не к целителям же.

Сталс забрал бумагу и вышел из аудитории.

— Хорошо, что он ушел сам, — сказала госпожа Мист, когда дверь закрылась.

— То есть вас это не беспокоит? — удивился Эрик.

— А должно?

— Но ведь чем меньше студентов, тем меньше денег выделяют кафедре. Да и уважения к преподавателю, от которого бегут студенты, это не добавляет.

— Вы забыли, о чем я говорила на первом занятии? Что ж, давайте покажу наглядно.

Преподавательница достала из ящика лист плотной бумаги и, периодически поглядывая в него, нарисовала на доске магическую печать.

— Это охлаждающая печать из зачетной работы студента Сталса. Здесь нет замка между контурами, а часть связей перепутана. В таком виде, — она проколола палец, коснулась им листа бумаги, положила сверху заполненный накопитель и отступила на пару шагов, — эта поделка будет терять не меньше половины вложенной силы, причем избыток будет направляться в материал, на который она нанесена. И как только наступит предел насыщения, основа артефакта…

Накопитель потускнел, линии печати засветились, а потом лист ослепительно вспыхнул.

— … разрушится с высвобождением всей накопленной энергии. — Преподавательница вернулась к столу, стряхнула пепел с пустого кристалла и повесила его обратно на цепочку. — На основе такой печати у вас делаются охлаждающие артефакты. И выполнены они из меди, которая накопит намного больше энергии и при насыщении хорошо если просто расплавится, а не разлетится в разные стороны брызгами раскаленного металла. Как думаете, если сделанный Сталсом артефакт покалечит кого-нибудь, это добавит мне уважения или денег кафедре?

— Нет, — стушевался парень.

— Именно поэтому мы с вами пока разбираем только теорию. Но я надеюсь, что к концу октября вы сможете уверенно создавать печати второго порядка, которые используются в большинстве ваших бытовых артефактов.

— Госпожа Мист, а мы будем изучать боевые артефакты? — задала Фейна так давно мучивший ее вопрос.

— Хм. — Преподавательница смерила ее задумчивым взглядом. — Мне сложно ответить на ваш вопрос однозначно, сола. Я прекрасно понимаю, зачем эти знания нужны лично вам, и по этой же причине передавать их вам мне кажется неразумным. Кроме того, сол ректор рекомендовал мне обучать вашу группу созданию именно бытовых артефактов.

— Но ведь наши страны расположены слишком далеко и не воюют друг с другом.

— Именно поэтому вам я и не отвечаю отказом. Давайте отложим этот вопрос до октября.

— А насколько печати для боевых артефактов сложнее, чем для бытовых? — спросил Ивар.

— Дело не в сложности печатей. Ту же, печать, создающую движение воздуха, можно нанести на вентиляционную трубу, чтоб проветривать кухню или подвал, а можно на клапан, и емкость в рукояти пистолета будет заполняться сжатым воздухом. А если ее немного изменить и дополнить печатями нагрева и охлаждения, то все вместе они будут испарять, а потом конденсировать воду, попутно приводя в движение поршни парового двигателя. Проблема в том, что, не зная принципа работы и характеристик материалов, использованных в механической части артефакта, вы не сможете подобрать мощность печатей и их правильное сопряжение.

После ухода Сталса занятия в группе стало вести куда проще. Студенты старались, и ошибок в их работах становилось все меньше и меньше. Опыты, которые после испытания первого эликсира сперва на шебуршинках, а потом на себе и паре добровольцев, они с Эдерой теперь проводили почти каждый день, тоже принесли результаты — методика предварительной очистки компонентов была признана перспективной, пусть и неподходящей для большинства эликсиров. На правах соавтора Соня отослала в университет толстую тетрадь с описанием и несколькими рецептами. Кроме трех простеньких лекарств от простуды, туда попал рецепт «Раннего утра», оказавшегося сильным стимулятором, и печати для очистки и зачарования «Бабилемы» — допросного эликсира.

Увидев описание этого эликсира в студенческом справочнике, Соня очень удивилась — такие вещи обычно не публиковались в открытом доступе. Но, как она поняла из пояснений, «Бабилема», несмотря на относительную простоту зачарования и распространенные компоненты, использовался крайне редко. Эликсир вызывал сильную тошноту и головную боль, что позволяло сразу распознать его и либо прочесть подходящее заклинание, либо принять антидот — отвар мяты.

«Бабилему» Соня решила готовить самостоятельно и втайне от Эдеры. Заранее составив нужную печать, она, пока дриада была занята со студентами, быстро приготовила и обработала небольшую порцию, а на следующий день, когда Эдера ушла на охоту, зачаровала.

Испытывать эликсир Соня решила на себе. Одного глотка хватило, чтоб понять, что расчеты оказались верными — никакой тошноты и головной боли, и лишь спустя пару минут она с ужасом сообразила, что забыла приготовить антидот. Потом был часовой приступ болтливости, когда хотелось поделиться всеми своими секретами. Сдержаться от немедленного побега на улицу в поисках собеседника она смогла, лишь убедив саму себя, что ей, как мастеру-артефактору, следует подойти к делу обстоятельно и все записать. Спустя час она разглядывала полыхающую в камине тетрадь, чувствуя, как горят щеки и уши, и мысленно благодаря Тьму за то, что Эдеры нет дома. Рецепт эликсира она отсылать не решилась, зато отыскала в библиотеке все упомянутые в справочнике заклинания, снимающее его эффект, и, переведя единственное подходящее по силам в рунную формулу, сделала себе пару небольших артефактов, которые вместе с сушеными листьями мяты теперь носила с собой.

К середине октября Соня признала подготовку студентов из ее группы достаточной и объявила о начале практических занятий.

Сар оглядел группу и поморщился. Всего полтора месяца прошло, а тренировать этих бездарей ему уже надоело. Хотя за такую работу неплохо платили, да и среди бытовиков, а иногда и рунологов попадались вполне симпатичные и сговорчивые человечки.

— Сталс, я сказал фаерболл, а не огненная капля!

— Я… больше… не могу… сол Хелле, — пропыхтел этот бездарь, отправляя очередной фаерболл чуть больше огненной капли размером мимо мишени.

— Ну так и сидел бы у себя на артефакторике, кружочки рисовал. Или к бытовикам пошел, чтоб они научили тебя мух отгонять.

— Нет уж. Кружочки пусть вон они рисуют, — ткнул Сталс пальцем куда-то за его спину.

Обернувшись, Сар увидел проходящих мимо входа студентов, среди которых он узнал Фейну ля Маро, которая мало того что пошла учиться на рунолога, так еще и отказалась посещать его курс, предпочтя ему артефакторику, бытовую магию и целительство. Юная альвийка о чем-то разговаривала с незнакомой человечкой, одетой на манер дриады — в плотные штаны и кожаную куртку. Впрочем, как отметил Сар, такая одежда весьма выгодно подчеркивала фигурку. Но вот что здесь делала такая бездарность — было непонятно.

Час спустя бездари из его группы окончательно выдохлись, и он разогнал их по домам. В этот момент под куполом щита, видневшимся над стеной, отделяющей полигон от дуэльного круга, что-то ярко вспыхнуло. Заинтересовавшись, он двинулся к выходу с полигона.

Идущие перед ней гномы оживленно переговаривались с Эриком, да и остальные одногруппники тоже были в приподнятом настроении. На прошлом занятии госпожа Мист раздала им листы специального картона и флаконы с лаком, и объявила, что они приступают к практике. Пока их артефакты будут одноразовыми и проработают не больше десяти минут, но это уже полноценные изделия, которые, если их воплотить на другой основе и не забывать обновлять, можно будет использовать годами. И вот они идут всей группой на дуэльную площадку испытывать то, что сделали на прошлом занятии.

Преподавательница начертила на песке в центре дуэльной площадке контуры незнакомой печати, разложила в узлах медные пластинки с рунами и прочертила две линии почти до самой границы круга. Потом засыпала готовый рисунок белым порошком и подошла к звезде управления защитным барьером.

— Это печать «Длинные руки». Она позволяет активировать артефакты на расстоянии до тридцати метров и часто используется для их проверки. Работает очень просто — вы кладете артефакт в ее центр, а активируете через линии у границы круга. Нильс, Патрик, начнем с вас.

Братья переглянулись и в круг шагнул младший.

— Нильс, на счет «три» активируйте свой артефакт и сразу отходите назад, а я активирую барьер. Готовы? Один, два, три.

Гном присел, положил руку на линию и тут же отскочил назад. Площадку накрыл купол, сквозь который было видно, как на куске картона медленно намерзает горка инея — Нильс испытывал печать охлаждения. Артефакт, как и предупреждала госпожа Мист, проработал десять минут, а потом рассыпался серыми хлопьями.

— Замечательно, — оценила его работу преподавательница, отключая барьер. — Теперь вы, Патрик.

Испытания всех остальных парней тоже прошли успешно, только фаерболл Ивара почти сразу рассеялся с яркой вспышкой из-за того, что сжег картон.

Фейна была последней в очереди — ее артефакт должен был сработать сразу на всю площадку и мог повредить печать для тестирования. Она послала в линии почти половину своего резерва, шагнула назад и посмотрела сквозь барьер. Даже отсюда было видно, как линии и руны на картонке налились светом, а потом песок на дуэльной площадке покрылся тоненькой корочкой льда. Госпожа Мист сняла барьер и подошла к границе круга.

— Поздравляю, сола. Не уверена, что такой артефакт будет иметь практическое применение, все же он потребляет очень много силы, но печать третьего порядка у вас получилась.

— И что это здесь происходит?

Напротив них стоял Сар Хелле — их преподаватель боевой магии.

— Здесь проходила практическая работа артефакторов, сол, — ответила ему госпожа Мист.

— И что же такое испытывают артефакторы, раз им для защиты понадобился купол дуэльного круга?

Дэв двинулся к ним, но через пару шагов поскользнулся на не успевшей растаять льдинке и растянулся на песке. Кто-то из парней фыркнул. Преподаватель вскочил на ноги, и Фейна отпрянула назад — дэв был в ярости.

— Замечу, что входить на площадку, где только что испытывали артефакты весьма неосмотрительно. Если бы здесь проверяли работу более сложных и мощных артефактов, то одним испачканным плащом вы бы не отделались.

Хелле оглядел себя, потом стянул модный короткий плащ, вымазанный в мокром песке и пепле от рассыпавшихся артефактов, и бросил его под ноги преподавательнице.

— Постираешь и принесешь мне, раз такая умная.

— Вы, кажется, путаете меня со своей служанкой, сол.

Дэв стремительным движением оказался рядом с девушкой:

— Я сказал, постираешь и принесешь!

Над его ладонью начал медленно разгораться фаерболл. Фейна застыла от ужаса. Госпожа Мист чуть склонила голову к плечу, а потом, лизнув пальцы, сжала ими формирующийся огненный шар, словно фитиль свечи. Цепочка, на которой она носила накопитель, ярко сверкнула, а фаерболл рассыпался искрами.

— Не впечатлена, — сухо произнесла она, потом обернулась. — Господа студенты, занятие окончено. Давайте освободим площадку.

Девушка обошла ошарашенного дэва. Следом за ней потянулись не менее ошарашенные парни и сама Фейна.

— Ке ви амори кун суккуба! — выругался за их спиной дэв. — Да кто ты такая?!

Преподавательница обернулась:

— Я Соня Мист, мастер-артефактор, подданная Его Величества Кейра Второго, короля Сомбрийского. А что до вашего пожелания… Я лично знакома с двумя суккубами. И не отказалась бы провести с одной из них ночь.

Глава 24

Запыхавшаяся человечка влетела в кухню и кинулась к шкафчику с приправами.

— Ты чего ищешь?

— Вино. Мне нужно выпить.

Эдера тут же вспомнила, как они отмечали звание мастера:

— Нет.

— В смысле «нет». — Соня обернулась.

— Вина нет. Закончилось. — Эдера шевельнула пальцами, заставив плющ прикрыть листьями початую бутылку, стоявшую на полке, куда человечка еще не успела заглянуть.

— Как так? Я точно помню, что мы покупали бутылку, когда отбивные из грисы готовили.

— Вот тогда и закончилось. А чего это тебя так припекло-то, а? Опять студенты чего устроили?

— Почти. К нам под конец занятия дэв приперся…

Пока человечка рассказывала, Эдера быстро подсунула ей полстакана успокоительного эликсира, который та, не глядя, выпила.

— … Я фаерболл погасила и увела этих балбесов с площадки. Фейна потом сказала, что это их преподаватель по боевой магии. — Соня уставилась на пустой стакан в своей руке. Поднесла к носу. — Успокоительное, что ли?

— Оно самое, — кивнула Эдера. — Как ты фаерболл-то погасить смогла?

— А, — отмахнулась девушка, — он его делал медленно и силой заполнить до конца не успел. Такой можно пальцем ткнуть, и он рассыплется.

— Это-то да. Я сама пару раз подобное проворачивала. Но я сильный маг, мне аура и резерв позволяют проделывать такие вещи, а тебе, с твоим даром, избыток силы должен был обжечь руку до локтя.

— Я избыток в накопитель слила. Он как раз пустой был — все на управление барьером потратила.

— Тогда твоя аура должна пропускать магию почти с такой же скоростью, что и у меня.

— Может, так и есть. Я не замеряла.

Эдера задумчиво оглядела подопечную.

— Нет! — подняла та руки. — Никаких исследований!

— Это еще почему?

— Мне дома этого хватило. Если тебе так нужно — напиши моей наставнице, может быть, она поделится с тобой результатами.

— А кто у тебя наставница?

— Палач.

— Серьезно?! И как тебя угораздило?

— Долгая история. Лучше скажи, как этого буйного дэва взяли на должность преподавателя?

— Так и взяли. Сильные и вменяемые боевые маги либо служат в армии, либо преподают у тех, кто может создать сложное боевое заклинание и не выдыхается после пятого фаерболла. Учить рунологов и бытовиков такие маги не пойдут даже за повышенную оплату — им неинтересно.

— Хочешь сказать этот… как его… Хелле, он слабый?

— До магистра по уровню силы не дотянул, да и с остальными дисциплинами у него не очень. Даже я, целитель, фехтую с ним на равных.

— Я знаю на что способны дриады, так что это неподходящее сравнение.

— Не равняй меня с Дионеями.

— Откуда ты знаешь про… нее? — прищурилась Соня.

— У всех семей цвет и запах метки различаются. Не волнуйся, я не собираюсь у тебя спрашивать за что ты ее получила.

Человечка расслабилась.

— Интересно, он меня на дуэль вызовет? А то он мне в спину пожелал с суккубой переспать. У вас, если я правильно поняла, это оскорбление.

— И довольно серьезное. — Эдера нахмурилась: за такие слова можно было смело вызывать на дуэль. — А ты?

— А что я? Сказала, что не отказалась бы.

Эдера представила реакцию Хелле на подобные слова, особенно если человечка выдала их со своим любимым деревянным выражением на лице, и расхохоталась.

— Ну все, — кое-как смогла она выдавить сквозь смех, — готовься. Он у нас известный бабник, и теперь его внимание тебе обеспечено.

— Зараза-а!

Человечку Сар перехватил на пути к лаборатории.

— Госпожа Мист, — он изобразил на лице раскаяние, — я прошу у вас прощения за свою несдержанность.

Он подал ей букет, за который пришлось заплатить два золотых. Человечка приподняла одну бровь, потом, словно что-то сообразив, взяла цветы.

— Хорошо, сол Хелле. Забудем о произошедшем.

Она обошла его и открыла дверь в аудиторию.

— Кажется, в таких случаях положено нюхать цветы, восторженно ахать и лопотать какую-то ерунду, — услышал Сар через закрывающуюся дверь. Сплюнуть и выругаться помешали подходившие к лаборатории студенты. Чуть погодя он успокоился и вспомнил, что человечка, если верить этому бездарю Сталсу, всю жизнь прожила в темных землях. Вряд ли она издевалась, скорее всего, ей просто никто не оказывал знаки внимания. Но ведь это значит, что он будет первым. Во всех смыслах.

Спустя неделю и еще восемь золотых он был готов прибить эту человечку. Все комплименты она игнорировала, от приглашений посетить театр и ресторан отказывалась. А когда он вручал третий особый букет и коробку шоколадных конфет, на лице девчонки мелькнуло странное выражение, словно ей было противно и интересно одновременно. Но никакой реакции на подарки не последовало. Пришлось признать, что обычные способы не срабатывают, и на время отступить, чтоб поискать другой путь.

Соня сполоснула руки и подошла к лабораторному столу, за которым колдовала Эдера.

— Что на этот раз?

— Цветы обычные, правда очень дорогие и обрызганы «Розовым туманом». Ерунда. Даже если ты его случайно понюхала, он все равно выветрится через час, но если хочешь, можешь «Ледышку» выпить. Он в третьем шкафчике на второй полке. — Дриада аккуратно вскрыла конфету и макнула в начинку стеклянную палочку. Посмотрела на просвет, хмыкнула и что-то прошептала. На кончике палочки вспыхнул голубой огонек. — А вот в конфетах вытяжка из синей скарабы пополам с медом.

— Скараба… что-то знакомое. Погоди, это разве не насекомое?

— Ага. Жук-трупоед. Редкая разновидность. — Эдера вскрыла очередную конфету и выскребла начинку в колбу. — Обитает на кладбищах и в склепах, потому что питается исключительно трупами разумных. А экстракт из него — сильнейшее возбуждающее средство.

— То есть букет фиксирует мое внимание, а конфетка… — Соню передернуло от отвращения.

— После конфетки ты бежала бы к нему, срывая трусики.

— А это вообще законно? Ладно первый букет из этих, как их?.. горных аквилегий, которые настроение повышают, вроде как еще подходит для извинений. О том, что ферсийские лилии стоят так дорого вовсе не потому, что красивые, а потому, что их пыльца легкий афродизиак, можно было не знать. Но уж тут злой умысел налицо — не отвертишься.

— За подобное конечно наказывают, но давай не будем торопиться. Вдруг он тебе еще чего-нибудь такого же редкого подарит.

— Хочешь сказать, что из этого тоже можно сделать что-то полезное?

— Из цветов нет, а вот из конфетной начинки можно сделать один очень сложный и интересный эликсир. И очень дорогой. А уж если из него горечь убрать, то пожилые мужчины будут платить по золотому за чайную ложку.

— Пастилки от депрессии, афродизиак, эликсир для потенции… Осталось с хорошим ювелиром договориться и можно лавку на Розовой улице открывать, — пробормотала Соня и достала тетрадь. — Ладно, рассказывай, что там такое горькое в этих жуках.

Дерек пробирался по дорожке к дому дриады. И зачем солу Хелле все это понадобилось? «Узнай побольше об этой вашей артефакторше и получишь зачет». После этих слов он даже пожалел, что перешел на курс к дэву. И ведь не отказаться. Нужно было и правда к целительнице идти, там хоть девчонки симпатичные. А как тут узнать, если она преподаватель и на кружечку пива ее не пригласить? К бывшим одногруппникам не подойти — смотрят как на пустое место. Оставалось только пробраться вечером к дому целительницы и в окно подсмотреть, а если повезет, то и подслушать.

Ну вот и дом. Одно окно приоткрыто. Повезло! Он осторожно прокрался ближе, прислушался. Душевая? Но стоило потянуться к створке, как что-то крепко схватило его за ноги и дернуло.

— А-а-а!

Послышался шум, окно распахнулось и в нем появился чей-то силуэт. Потом Дерек почувствовал укол в шею и сознание помутилось.

Очнулся он на полу в доме дриады, связанный по рукам и ногам. Над ним склонились артефакторша и целительница.

— Сталс, что вы забыли под окнами моего дома?

— Я… э-э-э… заблудился. Наверное, свернул не туда, а тут темно. А… а можно меня развязать?

— Случайно свернуть не туда может каждый, но вот чтоб забыть, как делается светляк нужно напиться до сиреневых гарпий, да и то я не уверена. Мне кажется, аст Глетчер, что студент Сталс нам врет, — заявила артефакторша, — иначе зачем ему два полных накопителя и шар для хранения образов.

— Согласна, — кивнула дриада. — Что будем делать?

— Предлагаю его допросить. Я ведь рассказывала, что обучалась у палача. Вам, как целителю, наверняка будет интересно посмотреть на методы быстрого допроса в полевых условиях и их последствия.

— Заманчивое предложение, мастер Мист.

— Вы не имеете права! — закричал Дерек и тут же схлопотал заклинание немоты.

Обе преподавательницы вышли из комнаты и стали что-то тихо обсуждать: «Значит делаешь вот так… Работает, по себе знаю», — разобрал он слова артефакторши. Потом дверь открылась.

— А если следы останутся, то мох все впитает.

— У меня складывается впечатление, что у вас в Сомбрии студенты часто пропадают.

— Не то чтобы часто, но бывает. Причины в основном банальные: грабители, дуэль или неправильно сработавший артефакт, хотя бывают и более… хм… интересные варианты. Поэтому в договоре на обучение прописан отказ от претензий в случае гибели во время учебы. Ну что, приступим?

— Тебе никто не говорил, что ты чудовище? — хмыкнула Эдера, провожая взглядом убегающего студента.

— Нечего было лезть в окно уборной. Зато, кроме его штанов и гордости, ничего не пострадало. А полы мох уже вычистил. А рассказал бы все честно и сразу, то и штаны остались бы чистыми.

— Да уж. «К сожалению, пыточных игл у меня нет, но, как показала практика, стилусы для тонкой работы тоже подойдут. Аст Глетчер, повторите, пожалуйста заклинание немоты и раздвиньте ему ноги», — процитировала дриада. — И все это с таким выражением, будто тебе уже действительно приходилось кого-то пытать этими самыми стилусами. Я думала, он мне весь плющ порвет. А если бы он ничего не сказал, ты и правда стала бы его пытать?

— Нет, конечно.

— Эх, теперь он все Хелле расскажет, и не видать нам больше редких ингредиентов.

— Зато я смогу спокойно ходить по коридорам.

— И как это должно сработать? — Эрик повертел переданную ему медную пластинку с рунной печатью.

— Создаст сильный поток воздуха. — Фейна задумалась. — Примерно как хороший сквозняк.

— А задержка?

— Пятнадцать секунд.

— Кажется, я знаю, на ком ее испытать, — усмехнулся парень.

Триа выглянула в коридор — никого. Быстро подойдя к противоположной стене, гномка положила на пол медную пластинку, закрепила в ее центре накопитель и прикрыла листом бумаги, раскрашенным под цвет паркета. Отойдя на шаг, Триа аккуратно разлила по полу воду из бутылки и вернулась за угол. Пять минут спустя в коридоре послышались приближающиеся голоса, среди которых она узнала голоса тех, кто недавно насмехался над ее госпожой.

— Держите, — Ивар протянул гномам толстую стопку прямоугольников из плотной бумаги, — десять штук, больше не успел.

— Мы точно никому ничего не поджарим? — спросил Нильс.

— Нет. Полыхнет знатно, но всего на пару секунд. Ну, может и будет легкий ожог, если одежда совсем тонкая. Лучше скажите, как вы их активировать собираетесь?

Гномы переглянулись. Патрик сунул руку в карман и вытащил оттуда моток тонкой серебристой проволоки.

— Мифрил?! — удивился Ивар. — А сработает?

— Мы проверяли. Предел — полтора метра. Но нам этого хватит.

— Аст Глетчер, госпожа Мист, светлого вам дня.

— Светлого, сол ректор, — кивнула Эдера альву. — Что такое срочное случилось?

— Не то чтобы срочное. Скорее необычное и неприятное. За эту неделю произошло несколько происшествий. — Ректор встал, подвинул к себе стоявшую на краю стола коробку и выложил на стол медную пластинку с пустым накопителем в центре. — В коридоре женского общежития кто-то разлил воду и устроил ледяной каток. Пластинку, насколько я понимаю — это артефакт, охлаждающий большую площадь, пытались замаскировать раскрашенной под паркет бумагой. Весьма непрофессионально, но, как ни странно, действенно. По крайней мере не задень ее одна из упавших студенток, злоумышленник мог бы ее потом легко забрать. Вот это, — на стол легла еще одна пластинка, уже без накопителя, — подбросили в кабинет коменданта женского общежития через щель под дверью, а потом постучали. А когда почтенная дама подошла к двери, потоком воздуха ей задрало юбку.

Эдера фыркнула.

— Что вас так развеселило, аст Глетчер? — нахмурился альв.

— Просто представила, как почтенная госпожа Дора открывает двери, и тут снизу как дунет…

— Не смешно, аст Глетчер. Я так и не смог уговорить ее остаться. Теперь придется искать на это место другую работницу. Впрочем, может быть, вы хотите занять ее место?

— Нет-нет, — замахала руками дриада, — простите, сол ректор. Продолжайте, пожалуйста.

— Так вот, — альв выложил еще две пластинки, — еще один порыв ветра, на этот раз в дамской уборной. И еще один ледяной каток у аудитории боевиков. Итого, у нас один перелом, четыре вывиха, неизвестное количество синяков, восемь истерик и одна увольняющаяся работница. Еще было пять прогоревших штанов у нескольких студентов на, извините дамы, ягодицах, и, соответственно, пять испорченных стульев и три сорванных занятия, но там никаких пластинок не нашли.

— Бумага, — кивнула Соня.

— Что?

— Артефакты были из специальной бумаги. Такие работают не дольше нескольких минут и потом рассыпаются пеплом, а от огненных заклинаний почти сразу сгорают. Вопрос только, как они их активировали.

— Вот оно что. — Ректор вернулся в кресло. — Ну раз с этим все ясно, то… мастер Мист, я настоятельно прошу вас поговорить с вашими студентами. Я понимаю, что молодежь горазда на всякие проделки, но всему есть предел. Наверняка ведь одними порывами ветра и скользкими полами дело не ограничится.

— Скорее всего, — кивнула Соня. — Хорошо, сол ректор, я попробую. Скажите, а как у вас относятся к самостоятельным заработкам студентов, еще не окончивших обучение?

— Подобное не особо приветствуется, но и не запрещено. Хотите предложить им делать артефакты на продажу?

— Самый лучший способ отвлечь их от проделок. Они рано или поздно сами придут к такому решению, но пусть уж лучше делают что-то бытовое и под моим контролем, чем продают свои поделки другим студентам.

— Согласен.

— И еще. Боюсь с главной зачинщицей всего этого безобразия придется договариваться отдельно. Мне понадобится доступ на полигон, куда не смогут приходить посторонние.

— Это еще зачем? — прищурился ректор.

— Не хотелось бы, чтоб нам помешали.

— Мастер Мист опасается очередного визита сола Хелле, — ехидно усмехнулась Эдера.

— Хм. Вот даже как? Хорошо.

— В таком случае, могу я забрать это? — Соня указала на выложенные на стол пластинки.

— Да, конечно, мастер Мист.

Соня забрала коробку с доказательствами, и они с Эдерой вышли из кабинета.

— Слушай, а чего еще можно ждать от твоих? — спросила дриада, стоило им отойти от кабинета ректора.

— Дай подумать… Если бы дело было в Университете, то рассыпающиеся в труху ножки на стульях, прорехи на одежде в самых неожиданных местах, а в особо тяжких случаях ожоги от проклятий. Здесь же… раз дело дошло до металла, то, наверное, огненные капли и небольшие молнии. Если же им будет не жаль денег на материалы и времени на расчеты и подготовку, то в ход пойдут практически любые слабые заклинания: от неожиданно возникающих перед лицом щитов и до заклинания пон… принудительного опорожнения кишечника.

Судя по лицу, Эдера живо представила себе описанное и впечатлилась. Пару минут она шла молча, а потом, быстро оглядевшись, тихо спросила:

— Соня, а ты можешь сделать артефакт с неизвестным тебе заклинанием?

— Могу. Только нужно полное описание, начиная с формулы и заканчивая всеми эффектами и ограничениями. А тебе зачем?

— Да так… попадалось мне тут одно интересное заклинание.

Прозвучал колокол к началу занятия, и все расселись по местам. Но вместо приветствия госпожа Мист молча оглядела всех, а потом тяжело вздохнула:

— Господа студенты, мне за вас очень стыдно. Причем не столько за то, что вы натворили, сколько за то, что вы так бездарно попались.

— О чем вы, госпожа Мист? — попытался изобразить непонимание Эрик.

— О том, студент Соммер, что вы почти на каждом месте преступления только что визитную карточку не оставили.

На столе появилась стопка знакомых медных пластинок.

— Это передал мне ректор вместе с жалобой на ваше поведение.

Фейна не выдержала и опустила глаза.

— Осознали? Я понимаю, что вам хотелось опробовать свои знания, а заодно повеселиться или отомстить за какую-нибудь обиду. Но ради мелких пакостей вы потратили несколько дней на довольно сложные печати, а на материал и накопители не меньше золотого — цена обеда в хорошем трактире для всей вашей группы. — Преподавательница покачала головой. — Вместо того чтоб тратить время и деньги, вы могли бы неплохо заработать на своих знаниях, заодно утерев нос всем, кто относился к вам с пренебрежением. Ведь даже за обновление печатей на готовых артефактах неплохо платят. А простая кухонная плита с тремя печатями второго порядка, которую любой из вас сделает за день, стоит два золотых — жалование гвардейца за четыре дня. Или вы побоялись, что не справитесь?

На этих словах парни удивленно переглянулись.

— Но ведь работать без диплома не рекомендуется, — попытался оправдаться Якоб.

— Прожигать штаны и задирать юбки тоже. Однако вас это не остановило. В общем так, господа студенты, если вы перестанете устраивать пакости, то сол ректор не будет возражать против вашей работы по специальности. Только перед тем, как что-то продавать, принесите мне на проверку расчеты и готовый образец, хотя бы бумажный. А сейчас давайте начнем занятие.

Два часа спустя раздался звон колокола, возвещавший об окончании занятия.

— Сола ля Маро, задержитесь, пожалуйста, — попросила преподавательница. — Остальные свободны. И не забудьте о моих словах.

Глава 25

Почти все парни собрались и вышли, лишь Ивар с Эриком задержались у выхода, оглянувшись на Фейну. Преподавательница подошла к дверям и, легонько толкнув парней в спины, выпроводила их за дверь, потом вернулась к своему столу и смерила Фейну тяжелым взглядом.

— Скажите, сола, зачем вы это затеяли?

— О чем вы, госпожа Мист?

— Об испытаниях ваших артефактов на студентах. В то, что вы это делали с той же целью, что и парни, я не поверю. Уж кто-кто, а вы могли устроить все эти пакости собственными силами. Так зачем?

— Вы обещали научить меня делать боевые артефакты. — Фейна вспомнила, что она все-таки дочь Адмирала и вздернула подбородок. — И не сдержали своего обещания. Вот я и пыталась… — не выдержав взгляда преподавательницы, она опустила голову и замолкла.

— Найти боевое применение тому, что уже изучили? А о том, что вас и тех, кому вы помогали, могут исключить, вы не подумали? И раз уж дошло до обвинений, то даже артефакты щита, которые вы изучили одними из первых, считаются боевыми. Про фаерболлы я даже говорить не буду.

— Но ведь это все не то! Это не механическое оружие!

— Сола, вы всерьез полагаете, что я смогу научить вас создавать механическое оружие за полгода? Что ж, идите сюда.

Фейна подошла к столу. Преподавательница открыла небольшой ящик, который принесла с собой перед занятиями. В ящике лежал механический самострел. Кажется, такие называли пистолетами. Но в отличие от трофейных, которые ей доводилось видеть, этот был сделан из гномьей стали и блестел насечкой из мифрила. Фейна присмотрелась и ахнула — то, что она сперва приняла за узоры, оказалось цепочками рун и сложнейшими печатями.

Преподавательница взяла в руки самострел, что-то повернула, нажала, и спустя несколько секунд перед ней лежал набор отдельных частей, каждая из которых тоже была покрыта рунами.

— За эту работу мне присвоили звание мастера. Несмотря на то, что я пользовалась готовыми схемами и чертежами, только на их доработку и перерасчет ушел месяц. Как думаете, смогу я обучить вас за полгода тому, чему сама обучалась не один год?

Фейна вспомнила, как преподавательница за считаные минуты находила ошибки в печатях, на расчет которых иногда уходило по два часа, и на глазах выступили слезы. Она всхлипнула:

— Значит, все зря?

— Ну почему же? Кроме нападения есть еще и оборона, где вовсе не обязательно использовать что-то очень сложное, главное — подготовиться заранее. Я ведь показывала вам печать длинных рук, а ваши одногруппники как-то умудрились поджигать штаны и без нее.

— Через мифриловую проволоку. — Фейна утерла слезы. — Но они сказали, что так можно делать не дальше, чем на полтора метра.

— Зато не требует никаких дополнительных печатей. Достаточно подготовить комплекс артефактов, и десяток слабых магов прикроют борт корабля составным щитом не хуже какого-нибудь магистра. А уж сколько сюрпризов могут преподнести нападающим стены форта.

— И вы научите меня такому? — В душе Фейны затеплилась надежда.

— Научу, — кивнула госпожа Мист, — но у меня будет два условия: не применять эти знания против других студентов и не делиться ими с вашими одногруппниками.

— Я… — Фейна уже собиралась дать обещание, но тут ее посетила идея. — Я, Фейна ля Маро, клянусь не использовать знания, полученные от наставницы Мист…

— Эдера, — человечка вошла в кухню и уселась напротив, — напомни мне никогда не связываться с альвийками. Особенно несовершеннолетними альвийками с огромными грустными глазами.

— Неужели Фейна что-то учудила?

— Ага. Помнишь, я просила у ректора доступ на изолированный полигон? Думала, что в обмен на обещание не испытывать свои поделки на студентах покажу ей несколько способов сопряжения печатей и простейших защитных артефактов. Так эта хитрож… очень хитрая альвийка вместо того, чтоб просто пообещать, принесла клятву о неразглашении, попутно обозвав меня наставницей.

— Ты согласилась?

— А куда было деваться? Обещание-то я уже дала. Хотя сложнее печатей третьего порядка мы ничего изучить не успеем. Заодно посмотрю на что хватит ее фантазии.

— Да уж. — Эдера фыркнула. — Не ожидала от нее. Кстати, насчет артефактов. Помнишь, ты говорила, что можешь сделать артефакт с неизвестным тебе заклинанием. Так вот…

Вчера Нильс и Патрик похвастались, что нашли себе в городе работу и попросили ее зайти сегодня в трактир у торговых рядов — осмотреть артефакты, которые им предлагали восстановить. Фейна решила выйти немного пораньше, заглянув по пути в книжную лавку. К сожалению, новых книг по лекарственным эликсирам или по рунам торговец не нашел, а до назначенного времени было еще два часа. Не зная чем себя занять, она согласилась пройтись с Трией по так любимым той оружейным лавкам. Войдя в очередную, она застала там аст Глетчер, с интересом слушавшую спор продавца с наставницей Мист. Фейна тихо поприветствовала целительницу и прислушалась к спору.

— Уважаемый, — судя по тону наставницы, спор длился уже не первую минуту, — я понимаю, что это доспех альвийской воительницы. И что он почти не снижает подвижность, сделан из хорошей гномьей стали и с частой насечкой из мифрила, я вижу. — Она ткнула в разложенные на прилавке части странного доспеха из небольших, меньше ладони, пластин. — Но даже мне известно, что такое не носят уже лет двести. Про то, что из-за размера пластин и количества сочленений он защищает едва ли лучше обычной кольчуги, я вообще молчу.

— Но ведь именно такой вы и спрашивали, разве нет?

— Допустим, — кивнула наставница, — но вы хотите за него две тысячи золотых. Да доспех паладина стоит всего пятьсот. Мне дешевле заказать доспех у хорошего мастера или просто купить металл и самой сделать, сразу по своей фигуре.

— Этот будет вам в самый раз. Уж поверьте, госпожа, у меня глаз наметан.

— Простите, но доспех обычного паладина стоит четыреста асов, — влезла в их спор Триа, — а этот не больше трехсот.

— Что? — возмутился продавец. — Триста золотых?! Да тут только мифрила на четыре сотни.

— Погодите, — махнула ему рукой госпожа Мист и повернулась к гномке. — Не расскажете, почему вы оценили этот доспех так дешево?

— Видите вот эти узоры? — Триа указала на нагрудную пластину с изображением трех падающих звезд. — Орден Серебряных звезд. Доспехи этих воительниц славились высокой прочностью…

— Я же вам говорил… — влез продавец.

— А еще тем, что их невозможно переплавить и очень трудно и дорого ремонтировать. Дело в том, что температура плавления мифрила зависит от того, какой металл использовали для его получения. Обычно это железо, которое плавится раньше, чем гномья сталь. Поврежденную пластину нагревают и сливают расплавленный мифрил из насечек. После этого ее можно отремонтировать или переплавить. А мифрил для этого доспеха сделан на основе гномьей стали.

— То есть он расплавится вместе с пластиной?

— Да. Починить такую пластину практически невозможно, только заменить целиком. Но даже снять ее непросто, потому что часть колец, соединяющих пластины, тоже из мифрила. Так что это действительно прочный и легкий, но очень непрактичный доспех. Не удивлюсь, если его пытаются продать все те пятьсот лет, что ордена не существует.

— Вот как. Благодарю вас. — Наставница обернулась к поникшему продавцу. — Двести пятьдесят золотых.

— Но это же…

— Исключительно из уважения к древности и боевой славе этого доспеха, который, оказывается, годится лишь для украшения гостиной. Впрочем, я могу просто заказать нужное мне у хорошего мастера, а потом отмечу заказ в ближайшем трактире и расскажу всем желающим, что и за какие деньги вы пытались мне продать.

Судя по тому, что продавец даже не стал упираться, слова Трии о том, сколько лет пытаются продать этот доспех, были недалеки от истины. Спустя десяток минут доспех перекочевал в стоявший рядом с аст Глетчер розовый чемодан на колесиках. Госпожа Мист расплатилась с продавцом и подошла к Трие.

— Еще раз благодарю вас госпожа…

— Триа, — гномка чуть склонила голову, — я гардекор солы ля Маро.

— Соня Мист, — обозначила поклон наставница, — мастер-артефактор.

— Так это вы наставница моей госпожи?

— Да. С недавнего времени. — Госпожа Мист огляделась и подошла к Фейне. — Светлого дня, сола. Вы решили обзавестись оружием или тоже ищете заготовки для артефактов?

— Нет. Нильс и Патрик нашли работу в трактире здесь неподалеку и попросили меня помочь, но до назначенного времени еще почти час, вот мы и решили пройтись по лавкам.

— Но почему по оружейным?

— Триа любит разное оружие.

— Это моя работа, сола. — Гномка нахмурилась. — Тем более путь домой довольно долгий и местами опасный.

— Триа, это будет еще нескоро.

— К таким вещам следует готовиться заранее.

— Ваша телохранительница права, сола, — поддержала гномку наставница. — Кстати, Триа, а каким оружием владеет ваша подопечная?

— К сожалению, только кинжалом и легкой саблей.

— Тогда я бы посоветовала вам обучить ее стрельбе из арбалета. Здесь есть несколько хороших образцов. Как раз под женскую руку. А если их немного изменить…

Обе девушки отошли к полкам и принялись обсуждать выставленный товар.

— Это теперь надолго, — хмыкнула аст Глетчер. — Предлагаю сходить в твой трактир. Посмотрим, чего твоим парням нужно, заодно и перекусим.

— А они? — кивнула Фейна на телохранительницу и наставницу, уже обсуждающих какой-то арбалет.

— Триа ведь знает, куда вы шли. Если что — найдут нас там. Но я думаю, что это мы будем потом искать их по всем оружейным лавкам.

— Госпожа Мист так любит оружие?

— Да она вообще любит возиться со всякими железяками. В первый же день чуть мне скандал из-за нагревательной плиты не устроила и не успокоилась, пока не переделала ее по-своему. Хотя надо признать: получилось очень удобно. Но к оружию у нее особое отношение.

— Наставница показывала мне самострел, за который ей степень мастера присвоили.

— Я тебе больше скажу, Соня его даже испытать в бою успела. Она ведь практику в темной гвардии проходила. Можешь себе такое представить: светлая магичка — артефактор в темной гвардии?

Вопреки предположениям аст Глетчер, искать Трию и наставницу не пришлось — они пришли в трактир через час. Обе девушки были нагружены тяжелыми даже на вид свертками, а на плече у каждой висело по небольшому арбалету.

Когда Сталс, появившийся на занятиях только через неделю и припертый к стенке, передал результаты данного ему задания, Сар едва не прибил этого потомка тролля. Вторым желанием было пойти и размазать тонким слоем наглую артефакторшу. И лишь мысль о том, что для вызова на дуэль такой бездарности нужен куда более весомый повод, иначе придется иметь дело с Глетчер, охладила его пыл. По силе дриада его превосходила, да и дуэль с мастером-целителем предполагает всякие неожиданности.

Так ничего и не придумав, Сар решил на время отвлечься на дорогое вино, вкусную еду и партию в карты с хорошей компанией. Недолго думая, он отправился в салон Элейн Наттер. На первый этаж этого роскошного двухэтажного особняка, располагавшегося в центральном районе столицы, он мог попасть только раскошелившись на тридцать золотых. Поначалу такое отношение неимоверно злило, пока он не выяснил, что даже это доступно не всем, ведь кроме танцевального и игорного залов там располагался ресторанчик, в котором подавали очень редкие деликатесы и вина. А оставив кое-кому из слуг щедрые чаевые, можно было совершенно случайно найти в кармане флакончик с пыльцой солнечника или вытяжкой из ферсийского мака. Заинтересовать же хозяйку и получить ее личное приглашение, а значит и доступ на второй этаж, где собиралась далеко не самая простая публика, получалось не у каждого дворянина.

Два часа спустя Сар оказался за игорным столом, а еще через полчаса, спустив пару золотых, уже собирался идти домой, но тут обнаружил в кармане еще две горсти асов. Какое-то время он соображал, откуда взялись деньги, потом подозвал слугу и потребовал бутылку вина. Не стесняясь, он добавил в бокал с вином пару капель из «случайно» найденного в кармане флакона, и отпил большой глоток. В голове приятно зашумело, по телу пробежала легкая расслабляющая волна, а окружающие предметы слегка размылись и приобрели красивый радужный ореол. Довольно усмехнувшись, Сар бросил на стол еще один золотой. Симпатичная служанка в забавном костюме мужского фасона перетасовала колоду и принялась сдавать карты для следующей партии.

— Вы сегодня удивительно щедры, сол Хелле, — послышался глубокий женский голос.

Изящная рука положила на стол золотой ас. Сар поднял глаза. Напротив него сидела огненно-рыжая дэва в обтягивающем платье с глубоким декольте. Хозяйка салона была старше его минимум лет на десять, что не мешало ей выглядеть так, словно старше был он и на те же десять лет. Глаза, которые порой называли демоническими из-за их цвета, смотрели с легкой насмешкой.

— Это моя плата за поставку редких ингредиентов, сола Наттер, — усмехнулся он.

— Вы оставили преподавание? — удивленно приподняла брови дэва, беря в руки розданные ей карты. — Или это был случайный заработок?

— Ни то, ни другое. Это ответ одной девушки на мои ухаживания.

— Как интересно. Расскажете?

Проводив взглядом шатающегося гостя, оставившего за игральным столом десяток золотых, Элейн задумчиво постучала пальцем по столу. Соня Мист… Слабая светлая магичка, приехавшая на Обмен и преподающая в Академии курс артефакторики. Предпочитающая девушек и так забавно отшившая этого хлыща. Надо же, отдать десять золотых с предложением не маскировать ценные ингредиенты под подарки, а передавать их в изначальной упаковке.

Тут ей вспомнилась похищенная в начале года София, которую, как рассказал Ирвин, продали суккубе, зачем-то решившей таскать девчонку с собой в университет. Впрочем, нет. София пусть и была талантлива в определенной области, но в остальном была не умнее горной гарпии и получить звание мастера артефактов уж точно не смогла бы. И все же… слова о личном знакомстве с суккубой и желании провести с ней ночь. Любопытно.

Щелкнув пальцами, Элейн подозвала служанку и потребовала карточку приглашения и ручку.

— Эдера, — Соня повертела в руках картонную карточку, на которой было отпечатано приглашение в какой-то салон, — а кто такая Элейн Наттер?

— Да есть тут у нас одна дэва. — Эдера подняла глаза от кипящей на переделанной Соней плите колбы и нахмурилась. — А тебе зачем?

— Да вот, — Соня протянула дриаде карточку, — принесли приглашение к ней в салон.

— В салон? Ну-ка. — Она забрала картонку, оглядела, провела пальцем по отливающей серебром подписи и поморщилась. — Настоящее. Вот зараза!

— А что такого в этом салоне?

— Это не салон, а скорее клуб для богатых и влиятельных. Вот только поговаривают, что там можно не только хорошо выпить, поболтать и поиграть в карты, но и прикупить кое-что из запрещенных дурманящих веществ.

— Но раз об этом знают, то почему его еще не прикрыли?

— И как ты себе это представляешь?

— Оцепить здание, устроить обыск…

— У Наттер список любовников и любовниц длиннее, чем толковый словарь. И многие до сих пор готовы если не заступиться за нее, так хотя бы предупредить. А еще она внучка князя. Сама понимаешь, обидеть такую… даму может далеко не каждый, какой бы ни была у нее репутация. И по этой же причине игнорировать ее приглашение нежелательно. Тем более она приглашает тебя не просто в салон, а лично к себе.

— А как так получилось, что у вашего князя внучка — дэва.

— От большой и светлой любви. Отец Ренориса непонятно каким чудом умудрился заделать своим женам аж троих сыновей. А средний возьми и влюбись в дэву. Красивая, говорят, была женщина. И внучка вся в нее внешностью, жаль не характером. Был бы он единственным наследником, ткнули бы его носом в долг, а так все просто махнули рукой. В общем, все бы ничего, но старший брат погиб на войне за серые земли, а младшего убили во время восстания тридцать с лишним лет спустя. Тогда много кто во дворце погиб. Из всей княжеской семьи остались только Ренорис, его дочь, внучка и племянники — Таркис и Опал. Вот так и получилось, что трон занял Ренорис. Второй раз он так и не женился, а наследницей недавно объявили Опал. Уж не знаю, почему не Таркиса, хоть тот и старше, но соваться в эти интриги мне не охота.

— Понятно. — Соня поморщилась и нехотя забрала протянутое обратно приглашение. — Интересно, зачем она меня пригласила?

— Да кто же ее знает. Может попросить сделать какой-нибудь артефакт, а может и в постель затащить.

Глава 26

— Вот. — Эдера протянула ей исписанный убористым почерком лист бумаги. — Как ты и просила — полное описание.

Соня пробежала глазами по листку:

— Любопытная штука. Значит, этот барьер создает копию проходящего сквозь него заклинания и отправляет ее обратно. А почему так мало сил на активацию?.. Ага, поняла… Та-а-ак. За основу для барьера взяли заклинание щита — это тоже понятно. Но вот та часть, что отвечает за копирование… Что-то похожее я видела, но что и где — вспомнить не могу.

— Мы с сестрой его делали на основе заклинания для записи образов в учебники.

— Точно! Ну-ка.

Соня достала с полки справочник и, отыскав нужное, сравнила формулы.

— Ага. Действительно оно. Так… — Перевернув еще несколько страниц, она отыскала описание заклинания щита, прикинула в уме как их совместить. — Кажется, поняла. Думаю, в восемь печатей пятого порядка…

— Только без подробностей, — перебила ее Эдера. — Скажи просто: сможешь сделать артефакт с такой «копиркой» или нет?

— Дня за два управлюсь. А зачем тебе? Она же сами заклинания пропускает, а копии будут создаваться за счет твоих сил.

— У меня с весны курс у боевиков. Среди них каждый год находится хотя бы один пустоголовый, но очень ловкий дурень, который пытается запустить в меня чем-нибудь неприятным. Сама знаешь, если эликсир сложный, то следить за аудиторией некогда. Вот и приходится постоянно держать щит. И все равно, пока выловишь такого вредителя — пара занятий точно сорвется. Зато с таким артефактом любой потомок тролля, которому вздумается бросить в меня фаерболл или оглушающее заклинание, сразу получит такое же в ответ. И даже если увернется, то просто по траектории будет понятно, кто виноват.

— Слу-у-ушай, отличная идея. Можно я себе тоже такой сделаю?

— Делай, мне не жалко, — махнула рукой дриада. — Только не вздумай никому из студентов о нем рассказывать и учти, что твоего резерва на отражение чего-то сильного не хватит.

— Все равно лишним не будет.

— Начинайте! — скомандовала госпожа Мист и побежала к стоявшему в конце площадки флажку, обозначавшему укрытие.

Фейна сосредоточилась и запустила ей вслед россыпь огненных капель, но все они либо прошли мимо петляющей из стороны в сторону наставницы, либо разбились о возникающие за ее спиной щиты. Рядом тренькнул арбалет, затем еще раз, но оба болта, выпущенных Трией, тоже прошли мимо цели. Та же участь постигла и три фаерболла, четвертый расплескался о щит, заставив его исчезнуть, но наставницы там уже не было.

Через минуту госпожа Мист добежала до флажка, и Фейна с Трией прекратили обстрел. Наставница отдышалась и пошла обратно, по пути подбирая с песка стальные пластинки с выгравированными на них рунами.

— Как видите, — наставница ссыпала артефакты в руки Фейне, — даже такие, работающие всего пару секунд, щиты могут спасти жизнь. Теперь ваша очередь их испытывать.

— Но мы же их только что проверили. — Фейна посмотрела на еще дымящиеся ямки от взрывов фаерболлов и отступила на шаг. — И, вообще, зачем испытывать артефакты на себе?

— Потому что понять: в чем вы ошиблись или что не учли легче всего именно на собственном опыте. Опять же, это не позволяет расслабиться и заставляет любого артефактора ответственно относиться к своей работе.

— А может, не сегодня?..

— Чего вы боитесь, Фейна? Вы же альвийка и должны бегать куда быстрее меня. Смелее! Главное — не бросайте их прямо перед собой, иначе разобьете лоб, и не забывайте, что щиты держатся всего две секунды.

Наставница и Триа переглянулись и кивнули друг другу.

— Бегите, сола, — сказала гномка и взвела арбалет.

Фейна поняла, что хитрая телохранительница, уговорившая ее надеть костюм для верховой езды, потому что платье можно случайно испачкать или порвать, знала все заранее. Пообещав себе отомстить скрытной гномке, она бросила на землю пластинку и, с опаской оглядываясь через плечо, побежала к вкопанной в конце полигона деревянной рейке с флажком. Обернувшись в очередной раз, Фейна увидела, как Триа поднимает арбалет. Щелчок, и над головой свистнул болт. Она пригнулась, и едва не полетела кубарем, споткнувшись о какую-то кочку. Позади раздался короткий вой, и справа взметнулись фонтанчики песка.

— Мамочки! — пискнула Фейна и припустила изо всех сил зигзагом, раскидывая за собой пластинки. Над упавшими артефактами распускались овалы магических щитов, о которые то и дело стучали арбалетные болты и пули из жуткого пистолета наставницы.

Карета доехала до центрального района Шейнта, свернула перед дворцовой площадью направо и минут через десять въехала во двор огромного двухэтажного особняка.

— Приехали, госпожа, — сказал кучер, открывая перед ней дверь. — Дом солы Наттер.

Соня расплатилась с кучером и огляделась: перед широким парадным крыльцом стояло полдюжины разных карет, среди которых была и одна механическая с двигателем на месте багажного сундука. Двигатель не был закрыт кожухом, и Соня, не удержавшись, подошла ближе. Над блоком цилиндров с шестернями и цепью были закреплены один над другим два стальных шара. Верхний, большего размера и соединенный только с нижним, явно был баком для воды. А меньший, перетянутый дополнительными стальными полосами, видимо, паровой котел. Кажется, местные механики или не умели создавать пар прямо в цилиндрах двигателя, или посчитали это неудобным, но зачем был нужен такой большой бак для воды и почему не было видно радиатора для конденсации пара, Соня так и не поняла. Единственное, что пришло ей на ум, — пар из цилиндров выбрасывался в воздух. В пользу догадки говорила и высокая труба. Возможно, такая конструкция была легче и тратила меньше магии, хоть и требовала постоянного долива воды. Кивнув сама себе, Соня уже собралась повнимательнее рассмотреть руны на котле и тут вспомнила, зачем вообще сюда пришла. Оглядевшись, она достала из сумочки флакон с «Ледышкой».

Она как раз проходила мимо окна, когда из только что подъехавшей кареты вышла человеческая девушка. Что ж, Элейн не ошиблась, и это действительно не похищенная София — если волосы еще можно перекрасить, то вот уменьшить грудь вряд ли.

Гостья повертела головой, подошла к чьей-то механической карете, обошла ее, задержавшись на несколько минут у мотора. Затем огляделась и, достав что-то из сумочки, поднесла ко рту. Предмет блеснул в свете солнца. Флакон от эликсира? Вряд ли лекарство, скорее всего кто-то поделился с гостьей слухами, и во флаконе было противоядие или сильное успокоительное. Пожалуй, вечер будет немного интереснее, особенно если не давать гостье возможности выпить еще какой-нибудь эликсир. Что же, Элейн всегда ценила комфорт, а потому знала об артефактах немного больше, чем: «если сюда вставить накопитель, то в продуктовом шкафу будет холодно две недели». Вполне достаточно, чтоб увлечь гостью беседой на интересную ей тему.

Пока девушка шла к крыльцу, Элейн дала указание служанке подготовить особые вина и предупредить поваров. Соне Мист предстояло сыграть в игру, где ставкой была свобода.

Узнать среди стоявших в вестибюле разумных хозяйку салона не составило труда. Она единственная подходила под данное Эдерой описание: «Рыжая и одета так, что мужчинам простора для фантазии не остается». Правда тут Соня с дриадой не согласилась — простор был и еще какой. Только фантазии были связаны не с внешним видом прелестей дэвы — их-то ее обтягивающее платье с вырезом на спине до самой поясницы не особо скрывало, а с тем, что с этими прелестями можно творить в спальне. Словно почувствовав ее взгляд, дэва обернулась, и Соня получила возможность оценить глубину декольте, а заодно порадоваться, что выпила подавляющий эмоции эликсир заранее.

— Светлого вам дня, госпожа Мист. Рада, что вы смогли принять мое приглашение. — Голос у подошедшей дэвы был глубокий и завораживающий.

— Светлого дня, сола Наттер. — Соня поклонилась. — Рада нашему знакомству.

— Я тоже. Знаете, когда мне рассказали, что в академии преподает гостья из темных земель, я была заинтригована. А уж когда, оказалось, что вы озаренная Светом, то и вовсе не смогла сдержать любопытство — вы смогли не просто выжить в темных землях, но еще и окончить Университет в Этеле. Надеюсь, я не отвлекла вас от чего-то важного?

— Нет, сола. Этот вечер у меня свободен.

— Ох, какая же вы серьезная, — рассмеялась дэва. — Тогда давайте я покажу вам салон, а вы расскажете мне о темных землях.

Спустя примерно два часа самообладание гостьи наконец-то дало трещину. Она все чаще отвечала невпопад и, не стесняясь, пялилась в ее декольте. Правда, и сама Элейн уже пару раз «случайно» прижалась к девушке во время экскурсии — игра должна была быть честной и особые вина пришлось пить наравне с гостьей. Выждав еще с десяток минут, Элейн повела гостью на второй этаж: «посидеть в тишине и немного отдохнуть».

— Присаживайтесь, Соня. — Элейн указала на кресла у журнального столика и подошла к комоду.

— Сола Наттер, скажите честно, зачем вы меня сюда пригласили? — Девушка устроилась в дальнем от Элейн кресле.

— Видите ли, Соня, я люблю удовольствие. — Элейн поставила на стол шкатулку с «поцелуем».

— Наслышана, — осторожно кивнула гостья.

— Представляю, что вам про меня наговорили. — Элейн рассмеялась. — Но ведь удовольствие доставляет не только плотская любовь. Это могут быть абсолютно разные вещи. Например, вкусная еда, великолепная картина, беседа с интересным разумным, или вот это. — Она достала из декольте ключ, с удовлетворением отметив, каким взглядом гостья сопроводила движения ее рук, и открыла шкатулку. — Попробуйте.

Гостья подалась вперед, взяла один шарик, рассмотрела и удивленно приподняла брови:

— Конфеты?

— Это не обычные конфеты, их называют «поцелуй суккубы».

Девушка нахмурилась:

— Странное название.

— О! Удовольствие, даруемое этими чудесными конфетами, не уступает «поцелую судьбы».

Гостья нахмурилась еще сильнее, и Элейн, почувствовав, что та ускользает из-под ее воздействия, повторила заклинание Сойфо. Но девушка только невесело рассмеялась и положила золотистый шарик обратно в шкатулку:

— Ерунда.

— Вы зря сомневаетесь, Соня.

— Думаете? — Гостья поднялась и обошла столик. — Если вы не против, то я попробую доказать, что вы неправы. Позволите? — Она кивнула на кресло Элейн.

Элейн чуть подвинулась, и девушка села рядом вполоборота. От ее тела исходило приятное тепло и аромат незнакомых цветочных духов.

— Скажите, сола, у вас хорошее воображение?

— Не жалуюсь, а что?

— Тогда закройте глаза и расслабьтесь.

Элейн чуть заметно усмехнулась, но решила подыграть гостье и послушно опустила веки. Девушка склонилась к ее уху и зашептала:

— Теперь представьте на моем месте того, с кем вы хотели бы оказаться в постели. Представьте настолько ярко, насколько сможете.

Элейн задумалась, а потом представила… княжича.

— Он вас целует, — шептала девушка. — Сперва мягко и осторожно, едва касаясь, потом горячо и требовательно. Его руки скользят по вашему телу, словно окутывая вас паутиной из ласк и прикосновений.

Губы гостьи легонько тронули кожу на шее Элейн, а пальцы едва заметными прикосновениями прошлись по спине. Элейн на мгновение представила, что это делает высокий альв, и порывисто вздохнула — настолько ярко эта картина вдруг встала перед глазами.

Девушка прижалась к ней сбоку всем телом. Горячая ладонь скользнула в разрез на подоле платья и легла на бедро, по спине протопали тонкие пальчики, надавливая и пощипывая кожу вдоль позвоночника. Элейн чуть напряглась — такой бодрящий массаж был ей знаком, вот только в сочетании с вином и пыльцой солнечника он вызывал… По телу пробежали теплые волны, смывая беспокойство и собираясь в обжигающий ком внизу живота. Элейн почувствовала, что ноги невольно раздвигаются, а лежавшая на ее бедре ладонь девушки двинулась вверх.

— И вы не можете, да и не хотите сопротивляться, — продолжала шептать гостья.

Рука на бедре добралась до своей цели, и пальцы сдвинули в сторону кружево трусиков.

— Представьте, как волны удовольствия прокатываются по телу — одна за другой.

Девушка прижалась сильнее, тело Элейн словно само двинулось навстречу пальцам гостьи, и волна прокатилась. За ней вторая, третья…

— И в тот момент, когда уже нет сил даже на стон, ваших губ касаются губы суккубы. И перед этим прикосновением меркнет все испытанное ранее.

Пальцы девушки сделали какое-то замысловатое движение, зубки неожиданно прикусили мочку уха, и Элейн выгнулась дугой от пронзившего ее разряда.

— Это было… несколько необычное доказательство, — пробормотала Элейн, с трудом открывая глаза.

Гостья стояла у своего кресла и, чуть склонив набок голову, рассматривала шкатулку с «поцелуем».

— Прошу прощения, сола Наттер. — Девушка поклонилась. — Я не думала, что у вас такое хорошее воображение, и немного увлеклась.

— Я тоже… не думала. Но, возможно, вы правы, и конфеты действительно не так хороши. — Элейн кое-как сосредоточилась и создала заклинание бодрости. В голове чуть прояснилось. — Интересно, а если бы у меня было плохо с воображением?

— Тогда бы у меня ничего не получилось. Шарм суккубы заставляет воспринимать ее самым желанным существом на свете. Я так не умею.

— Откуда вы знаете, как действует шарм?

— Испытала на себе, как и поцелуй.

— И выжили?! — поразилась Элейн. Ей подобный опыт едва не стоил жизни.

— Мне очень повезло, — пожала плечами гостья, потом оглянулась на часы. — Простите, но время уже позднее. Если вы не против, я бы хотела вас покинуть — на завтра у меня запланирована довольно сложная работа.

— Да, конечно. — Элейн поднялась и вызвала служанку. — Не стану вас задерживать. И благодарю за… интересную беседу.

— Светлого вам вечера, сола Наттер.

— Для вас просто Элейн.

— Светлого вечера, сола Элейн, — повторила девушка и вышла вслед за служанкой.

Дверь распахнулась, и в гостиную вошла Соня. Двигалась она неестественно ровно и плавно, словно всеми силами контролировала каждое движение. Дойдя до дивана, она с тихим всхлипом рухнула на него. Эдера подскочила к человечке и заглянула в лицо. Дыхание девушки было прерывистым, щеки пылали, а зрачки, казалось, пульсировали в такт биению сердца.

— Чем это тебя так?

— М-м-м. — Человечка прикрыла глаза. — Вино с солнечником и еще каким-то зельем, а может, и не одним. И, кажется, два или три заклинания.

Эдера выругалась и, сбегав за тазиком, наложила на человечку заклятие очищения. Потом еще одно и еще.

Спустя два часа, три лечебных заклинания и четыре эликсира, измотанная человечка наконец уснула, а Эдера раз в двадцатый прошлась по родословной владелицы популярного салона.

— Моя голова-а-а, — простонала Соня, усаживаясь за стол.

— Н-да. Ты сейчас похожа на юную дочь леса — такая же зеленая. — Эдера поставила перед человечкой кружку. — Как ты умудрилась так вляпаться?

Соня отхлебнула отвар, благодарно кивнула, но тут же скривилась и схватилась за голову. Прошипев что-то невразумительное, она сделала еще пару глотков.

— Да эта дэва взяла меня в оборот с самого порога. Состроила из себя радушную хозяйку и устроила экскурсию по своему салону. В начале потащила в ресторан, потом в игорный зал. И все время подпаивала вином. Сперва с солнечником, потом еще с какой-то дрянью. — Соня поморщилась. — И ведь она сама его пила. Не пробовала бы я раньше альвийского — даже не догадалась бы, что с ним что-то не так. Ну а потом действие «Ледышки» прошло. Не знаю, что за дрянь у нее в духах, но действует она намного дольше, чем «Розовый туман». А Наттер меня еще и заклинанием приложила, по-моему, даже не один раз. Не знаю, что это было, но твоя «копирка» сработала, и ей тоже досталось, пусть и ослабленная версия. В общем, когда мы пошли наверх, я уже почти ничего не соображала, пока она не предложила попробовать какую-то дрянь, обозвав ее поцелуем суккубы.

— И ты попробовала? — Эдера подалась вперед.

— Нет, конечно. Хотя, назови она эти конфеты как-нибудь по-другому, я бы, наверное, и не отказалась. А так… понимаешь, я знаю, кто такие суккубы и насколько они бывают… опасными, вот название и сработало не хуже порции «Ледышки».

— И как же ты отвертелась?

— Ну-у-у… — человечка замялась и покраснела. — У меня же тогда в крови такой коктейль был, да и у нее то же самое плескалось. Еще и заклинания… Вот я ее и…

— Ты ее что? — Секунду Эдера соображала, что хочет сказать человечка, потом похлопала ладонью правой руки по тыльной стороне левой.

— Угу, — кивнула Соня и отвернулась. — И сбежала, пока она не очухалась и еще чего не придумала.

Эдера зафыркала, потом рассмеялась.

— Пожалуй, после такой плюхи она тебя еще не скоро пригласит.

Пожилой цверг вновь оглядел небольшую коробочку, которую ему доставили два часа назад прямиком с вокзала. Эту посылку, которую, если верить подписи, ему отправила бывшая студентка, он, как и предыдущую, полчаса проверял всеми известными способами. И если с прошлой посылкой все прошло быстро — там была обычная тетрадь с результатами исследований, заинтересовавшими лекарей, то в этот раз все диагностические печати показывали, что внутри лежит что-то содержащее небольшое количество светлой магии. С одной стороны, нужно было бы разрядить начинку, а с другой — это мог оказаться какой-нибудь интересный образец, которому это повредит.

Наконец цверг решился. На стол была водружена деревянная рама с прикрепленными к ней руками. Поморщившись от запаха бальзамирующей жидкости, он положил коробочку перед рамой, прижал палец к почтовой печати и, стоило той рассыпаться, отгородился от посылки магическим барьером. Затем он надел металлические перчатки, покрытые рунами, и в тот же миг пальцы на мертвых руках, дрогнули и пришли в движение: подхватили нож, перерезали бечевку, стягивающую посылку, и откинули крышку. Не дождавшись реакции, цверг заставил руки перевернуть коробку. На стол упали небольшой клочок бумаги и бумажный сверток. В свертке обнаружился стеклянный флакон с несколькими золотистыми шариками, размером чуть больше горошины. С третьей попытки цверг смог подхватить со стола бумажку и всмотрелся в ровные строчки. Брови его поползли вверх. Стряхнув перчатки, он развеял барьер и осторожно взял флакон. «Ну надо же. Мои агенты полгода пытаются добыть образцы…»

Глава 27

Хлопнула входная дверь, и в гостиную ввалилась Соня.

— Эй! Куда в мокром?! — успела крикнуть ей вслед Эдера.

— Потом! — Человечка юркнула в свою комнату, так и не сняв мокрого плаща.

Судя по конверту в ее руке, она получила ответ на письмо, которое отправила на прошлой неделе.

Минут через десять Соня вышла из комнаты и повесила мокрый плащ перед камином. Потом села на пол и уставилась на огонь.

— Что-то случилось?

— Она уехала.

— Она, это твоя амата?

— С чего ты решила?.. — вскинулась было человечка, потом опустила голову. — Так заметно, да?

— Не особо. — Эдера встала с кресла и села рядом с Соней. — Но я преподаю уже десятый год — насмотрелась на страдающих студентов, и понять, с чего у тебя вечерами бывает такое лицо, несложно. Одного не пойму, почему ты ей только сейчас написала? Это тебе вечер с Наттер решимости добавил?

— Нет! — Человечка вздрогнула. — Наттер тут ни при чем, просто… Неважно. Все равно она уехала в археологическую экспедицию еще в октябре. Причем про место и сроки ничего не известно, словно это разведывательный рейд.

Эдера хмыкнула:

— Некоторые археологические и исследовательские экспедиции скрывают получше рейдов. Мало ли чего можно найти в старых архивах или выкопать из земли. Вон ваши лет семь назад нашли в основании одной из башен связи хранилище с тремя Мостами. Так даркийцы за них золотом чуть не по весу заплатили.

— Ого! Там же каждый больше тонны весит.

— Вот-вот. Полтора миллиона золотых за месяц раскопок, а ты говоришь «разведывательный рейд».

— Что скажешь?

Долорон оторвалась от микроскопа:

— Ерунда какая-то. Основной компонент этого «поцелуя суккубы» — пыльца от магического растения. Похожа на пыльцу солнечника, но не она. Может, близкий вид, обработанный магией?

— Нет, — покачал головой Сёренсен, — их всего три, и я уже сравнивал образцы — форма зерен не совпадает. Да и усилить то, чего нет, нельзя. Ни один из видов солнечника не вызывает даже намека на эйфорию и привыкание. Разве что светлые вывели что-то новое. Жаль нельзя попросить Мист разузнать о нем побольше. Чудо, что посылка с таким грузом вообще дошла. Насколько я знаю, каждый новый покупатель тщательно проверяется. Я потерял двух агентов при попытке просто добыть образцы.

— Кстати, о «попросить». Получила на днях от нее записку…

— Она что, нарушила инструкции и написала тебе лично?

— Нет. Передала через бывшую однокурсницу… как же ее?.. Криссу Фазель. Интересуется, как связаться с Вирид.

— Ты ей уже ответила?

— Еще нет.

— Это хорошо. Не нужно им пока общаться.

Руби вопросительно приподняла бровь.

— Даркийцы до сих пор не могут навести порядок в южной провинции. — Сёренсен нахмурился. — Они на усиление гарнизонов в портах уже три легиона пустили и еще два на патрули для побережья и границы с Бергией. Но пока все без толку: пираты и бандиты успевают сбежать. Думается мне, что это неспроста — кто-то удачно воспользовался ситуацией с отсутствием связи и потихоньку толкает провинцию к бунту. Зачем — непонятно, но с таких вещей начинались смены династий. Если я прав, то, боюсь, изысканиям Вирид могут помешать самым радикальным способом, так что ничего Мист не сообщай. Нет. Лучше передай через Фазель, что Вирид уехала в археологическую экспедицию еще в октябре. И напомни, чтоб не пыталась связываться ни с кем из нас лично. Только официальные письма в Университет. А я попробую пустить пару слухов.

Теперь нахмурилась Руби. Вроде бы старый приятель прав, и это простые меры безопасности, но от его слов пахло делами тридцатилетней давности, когда перемирие со светлыми едва не рухнуло из-за восстания в Шейнте. Тогда тоже пришлось играть чужими чувствами и жизнями, чтоб помочь нынешнему князю удержать власть.

— Хочешь сделать из Сони своего агента?

— Нет. Пока она просто не совсем обычная студентка на Обмене, от нее больше пользы. Само существование светлой, не просто выжившей в темных землях, а окончившей Университет — это небольшое, но весомое доказательство возможности мирного сосуществования. А уж эта ее посылка… Узнаем, из чего сделан «поцелуй суккубы», и князь не останется в долгу. У него для создателя этой дряни оснащена отдельная пыточная в казематах.

— А если малышка останется там? Она ведь легко пройдет поверхностную проверку на благонадежность.

— Да пусть остается. Ничего в ущерб Сомбрии она делать не будет. А если станет и дальше учить их студентов, так бытовыми артефактами много не навоюешь.

— Где хозяйка? — Ирвин бросил плащ в руки служанке.

— Сола Наттер на втором этаже, сол Аргило, в музыкальном зале. Я вас про…

— Я знаю, где это, — перебил ее Ирвин и мысленно поморщился: грубить слугам он не любил, но такие поручения всегда заставляли его волноваться.

Поднявшись на второй этаж, он без стука вошел в небольшой зал. Дэва, одетая в одно из своих любимых платьев с разрезами едва не до поясницы, играла на виолончели. Ирвин замер. Обнаженные бедра, сжимающие инструмент, изящные пальцы, скользящие по струнам, и глубокое декольте его давно уже не впечатляли, но играла Наттер чудесно, этого у нее было не отнять. Музыка немного смягчила привычное раздражение от необходимости видеть хозяйку ненавистного салона лично. Увы, возможности послушать хотя бы десять минут не было.

— Наттер.

Дэва открыла глаза:

— Сол Аргило, светлого дня. Чему обязана?

— Новая партия. — Ирвин приподнял небольшой саквояж, который принес с собой.

— Опять дела. — Наттер вздохнула, встала со стула и, прислонив к нему виолончель, пошла к выходу из зала.

До кабинета дэвы они шли молча, и лишь когда дверь была заперта и наложены два заклятия тишины, Ирвин окончательно расслабился. И саквояж поставил на стол аккуратно, не поцарапав лак, как в прошлый раз.

Наттер даже не стала открывать шкатулки просто переложила их из саквояжа в ящик стола и отдала Ирвину две такие же, только с золотом.

Уже подойдя к двери кабинета, Ирвин все же не удержался:

— Давненько я не слышал твоей виолончели. Никак влюбилась?

— Нет, — рассмеялась дэва, — просто я недавно проиграла. Представляешь? Причем даже не опытному мужчине, а молодой девчонке.

Ирвин усмехнулся. Этой девчонке можно было только позавидовать. На его памяти всего трое разумных, включая княжича, смогли устоять перед чарами Наттер. Но если в то время проигрыш грозил всего лишь занесением в список личных побед дэвы и головной болью из-за последствий, то сейчас проигравший вместо ночи любви мог получить порцию «поцелуя», став, как когда-то и он сам, полностью зависимым от дэвы и ее Господина.

— И кто же это такая талантливая?

— Некая Соня Мист — артефактор. Приехала на Обмен и преподает у нас в Академии.

— Ты что, пыталась совратить темную? Наттер, это даже для тебя слишком!

— Я не настолько неразборчива, как ты обо мне думаешь. — Дэва проигнорировала шпильку. — Она светлая. А уж как приятно выкрутилась. М-м-м. Я бы даже повторила приглашение, но это будет против правил. Разве что она сама заглянет.

— Погоди… Светлая из Сомбрии… Зовут Соня… — Имя показалось знакомым, и в голове Ирвина мелькнуло нехорошее подозрение. — Она, случайно, не с суккубой живет?

— Значит, она выжила? — Гость чуть склонил голову, и серебряная маска тускло блеснула в свете магических светильников.

Ирвин опустил глаза:

— Да, Господин. Я виноват. Но торговцы раньше никогда не врали…

— А тебе и не соврали, — перебил его гость. — Просто выдали правду кусочками, основательно их перемешав. А выводы ты сделал сам. Что еще оказалось не совсем правдой?

— Только это, Господин. После инверсии она действительно попала в рабство к суккубе. Почему суккуба не выпила ее за все это время, я не знаю. Может, пожалела, а может, использовала как личного репетитора. Девчонка действительно хороший артефактор и, по слухам, неплохо подтянула хозяйку в учебе.

— Опять слухи… Ты выяснил, почему сюда отправили ее?

— Да. Она сирота и училась за счет казны, а после инверсии оказалась самой бесполезной из всего выпуска — устроить ее на государственную службу почти невозможно. Поэтому, когда Академия запросила артефактора, девчонку выкупили из рабства и отправили к нам. Это проверенная информация.

— Хм. Логично. В любом случае, трогать мы ее пока не будем — твой протеже отлично справляется, и будет плохо, если из-за смерти девчонки темные его вышлют или устранят. Что еще интересного о ней расскажешь?

— Перед отъездом ей дали титул риттера. Скорее всего, чтоб было проще выкупить из рабства. Хотя формально: «за вклад в поддержание мира». Она была практиканткой в отряде, отбившим нападение на княжну.

— То есть у нас сейчас преподает одна из тех, кому княжна обязана жизнями своего отряда. Интересно, почему ректор ей об этом не сообщил? Не знает или побоялся, что слухи о ее ранении подтвердятся и рыцари поведут свои отряды в горы? — Гость постучал пальцем по нижнему краю маски. — В этом году княжна должна ехать в Грено — проводить ритуалы инверсии для новорожденных с темным даром. Не хотелось бы устраивать новое покушение, если на обратном пути ей вздумается опять сунуться в серые земли. Ирвин, пусть Наттер передаст княжне сведения об этой девчонке. Если повезет, то встреча с артефактором займет княжну на какое-то время, и вместо нее поедет кто-нибудь другой. Но на всякий случай будь готов перенести склады из баронского замка.

— Да, Господин. — Ирвин тихо выдохнул — промах оказался незначительным, и даже может принести какую-нибудь пользу.

— Другие плохие новости есть?

— Есть подозрение, что сомбрийцы отправили в Империю историка, проводившего раскопки у восточной башни.

— А вот это действительно плохая новость. Кто это и когда он выехал?

— Простите, Господин, но этого я не знаю. Я даже не уверен, что эти сведения правдивы. Один из осведомителей слышал, как кто-то из клерков в трактире жаловался товарищу на кучу бумаг, которые пришлось оформлять, чтоб магистр истории заработал себе еще одну кучу денег на раскопках. Но лица этого клерка он не видел.

— Жаль. Напряги всех агентов пусть постараются выяснить: кто этот историк и когда начнутся раскопки.

— Подожди, Элейн. — Княжич задумался на пару секунд. — Темные прислали к нам на Обмен светлую магичку, которая отучилась в их Университете?

— Да, Ваше Сиятельство, — кивнула Элейн.

— Ты с ней встречалась? — Таркис чуть подался вперед, его серебристые глаза сузились.

— Она была у меня в гостях примерно неделю назад.

— И?

— С виду обычная человеческая девушка. Очень слабая, я бы даже сказала, что и не маг совсем, но у темных свои правила. В артефактах она действительно разбирается, по крайней мере — куда лучше меня. А еще утверждает, что пережила поцелуй суккубы, хотя мне кажется, что она пережила не только поцелуй и не один раз…

— Элейн, я надеюсь, ты ничего с ней не сделала? — Глаза альва сверкнули, и Элейн едва не вздрогнула.

— Н-нет.

— Хорошо. Потому что если это та девушка, о которой я думаю, то Опал в долгу перед ней лично. Если бы наша гостья пострадала, то, боюсь, кузина разнесла бы твой салон по камешку. И ни я, ни дядя ее бы не остановили.

Опал сбросила одежду и рухнула на кровать. Полежав с минуту лицом вниз, она перевернулась на спину и тяжело вздохнула. Осень не задалась с самого лета. Мало того, что после ранения она провалялась в постели до середины августа, так еще все это время пришлось выслушивать нотации от дяди и, что самое удивительное, от Таркиса. Как он потом объяснил, сопровождавшая Опал целительница сказала, что не окажись рядом отряда темных с той самой студенткой, наследником пришлось бы становиться ему. «Ты посмотри, что наделала, — нарочито громко возмущался кузен, тыча пальцем в прядь волос, — мне всего семьдесят три, а у меня седина в волосах. Да как я теперь на публике покажусь?!» Никаких седых волос у него, естественно, не было, зато новая седая прядка появилась в волосах дяди. Поэтому, когда, несмотря на все извинения, ее отправили в загородное поместье на месяц: «поправить здоровье», а проще говоря — под домашний арест, Опал не стала возмущаться. Вот только радости подобное наказание ей не прибавило, и уже на третью неделю она едва не лезла на стены, да и то лишь потому, что эти самые стены, как и окружавшие поместье трехсотлетние дубы успела облазить еще на второй, когда приводила себя в форму.

А когда она вернулась, Харальд рассказал ей о Камилле. Известие о том, что их предала одна из ее отряда, вогнало сперва в ступор, а потом в недельную меланхолию. Из меланхолии ее вытащил Таркис, предложив сходить в салон к Наттер, за что был немедленно послан к этой самой Наттер, а Опал взялась за тренировки с удвоенной силой. К началу октября она нашла новую целительницу в отряд и еще месяц на пару с Харальдом тренировала новенькую, и когда они признали ее подготовку достаточной, дядя заявил, что никаких патрулей и вылазок в горы не будет. Самое большее на что она может рассчитывать — поездка в Грено. Ездить по приграничным деревням союзного баронства и проводить не самые приятные ритуалы над детьми, родившимися с темным даром, не хотелось, но если начать с востока, то на обратном пути можно будет «случайно» отклониться от маршрута и заехать в серые земли. Непонятно почему, но хотелось вновь посмотреть на те места, где ее ранили и где она встретила ту человеческую девушку, поэтому, поворчав для вида, она согласилась. И спокойно дождалась бы начала декабря, если бы не Таркис, заявивший, что теперь его очередь отдыхать. Пока вредный кузен целыми днями пропадал непонятно где, Опал приходилось таскаться на все эти нудные приемы и советы. Но если с необходимостью перенимать опыт у дяди еще можно было смириться, то расшаркивания и полная непонятных намеков болтовня нагоняли такую тоску, что Опал уже через неделю отловила Таркиса и попросила о помощи, на что тот припомнил ей и бегство в патруль, и лечение, и «это очень важные тренировки».

Дверь распахнулась, отвлекая от воспоминаний, и в комнату ввалился альв.

— Таркис! Ты бы хоть постучал! — Опал спешно прикрылась одеялом.

— Ой, да чего я там не видел? — махнул рукой кузен и уселся на край кровати. — Я же с тобой возился еще тогда, когда ты ходить не умела.

— Я, вообще-то, выросла.

— Все равно смотреть там не на что. Ты же плоская и тощая, как и все альвийки.

— А ты, значит, предпочитаешь толстых? Вот уж не думала.

— Не толстых, но и не набор для бульона.

— Ах ты! — Опал сложила пальцы горстью и в плечо кузена ударила крохотная молния.

— Ай! — Таркис потер плечо. — Я к тебе, между прочим, с интересной новостью пришел, а ты…

— С какой еще новостью?

— Я был сегодня у Элейн…

— Замечательная новость, — пробурчала Опал.

— Ты сперва дослушай. Так вот, я был у Элейн, и она рассказала, что к нам на Обмен прислали артефактора из Сомбрии.

— Это не новость.

— И артефактор этот — слабая светлая магичка, утверждающая, что пережила поцелуй суккубы. Никого не напоминает?

— Ты думаешь?! — Опал села.

— Скорее всего, — кивнул кузен.

— Но почему тогда?.. — Опал переплела пальцы и порывисто вздохнула: метка, которую она когда-то поставила на ту девушку, отозвалась. Слабо и без указания направления, но явно откуда-то из Этелы. — Да! Это она!

— Опал?

— Я поставила на ней метку. Еще тогда, в серых землях. Потом она исчезла. А сейчас отзывается. Очень слабо, но она точно где-то недалеко.

— Ты не ошибаешься? — В голосе кузена проскользнуло ехидство.

— Я больше ни на кого своих меток не ставила, если ты об этом, — смутилась Опал.

— Ну мало ли. Ты же только что уверяла меня, что выросла.

— Я не твоя Элейн.

— Да-да. У тебя… Погоди-ка, а у тебя вообще хоть кто-то был?

— Таркис!

— Ах да, припоминаю. Ты еще тогда в Академии училась. Как же звали ту забавную альвиечку-целительницу…

— Таркис! — На ладони Опал зашипел фаерболл.

— Да ладно тебе, — поднял руки кузен. — Я же шучу. Раз ты точно уверена, что это она, то сходи завтра в Академию и официально поблагодари. Все же она тебе жизнь спасла… — Он внезапно замолк, потом с подозрением прищурился. — Опал, а как ты поставила на нее метку? Ты ведь тогда была без сознания.

— Я поставила ее раньше. Когда мы их в первый раз встретили.

— Та-а-ак. А зачем?

— Она показалась мне необычной и… э-э-э…

— Не может быть?! Ты что, влюбилась в человечку?

Тут Опал не сдержалась и швырнула в кузена сперва молнией, а потом и фаерболлом. Оба заклинания разбились о выставленный щит, а секунду спустя хохочущий Таркис выскочил из комнаты. Сопя от стыда и злости, Опал подошла к дверям, заперла их на ключ, добавила для верности пару заклинаний, а потом вернулась в кровать и снова откинулась на подушки. Злость постепенно проходила, уступая место любопытству и ожиданию. Завтра…

Глава 28

Опал стояла в гардеробной комнате и размышляла. С одной стороны, следовало сделать все, как говорил Таркис — официально поблагодарить приехавшую к ним темную, точнее — светлую. Но публичная церемония привлечет внимание знати, а заполучить еще с десяток приглашений на разные вечера, где все будут выспрашивать подробности, очень не хотелось. К тому же придется надеть тяжелое пышное платье и взять с собой отряд гвардии в сопровождение. Только на одни сборы уйдет не меньше трех часов. С другой стороны — заявиться в повседневной одежде — проявить неуважение, да и произвести впечатление на гостью тоже хотелось.

В итоге Опал выбрала парадный мундир, отговорившись для самой себя тем, что является не только княжной, но еще и капитаном гвардейского отряда.

— Светлого дня, Ваше Сиятельство, чему обязан? — Ректор поднялся из-за стола и поклонился.

— Светлого дня, сол ректор. — Опал тоже поклонилась и уселась в кресло для посетителей. — До меня дошли слухи, что в этом году у вас преподает артефактор из Сомбрии. Могу я узнать, где она сейчас находится?

— Зачем вам мастер Мист? — Ректор опустился в свое кресло.

— Эта девушка спасла мне жизнь. Я хочу ее поблагодарить.

— В таком случае могу ли я попросить вас, Ваше Сиятельство, не устраивать официальную церемонию?

Опал прищурилась — на лице ректора не мелькнуло даже тени удивления.

— Вы все знали? Почему не сообщили мне?!

Альв устало вздохнул:

— Во-первых, мастер Мист не желает никакой огласки. А во-вторых…княжна, вам ведь известно, как сложно воевать с горными гарпиями на их территории?

— Да. — Опал прекрасно помнила свой первый рейд в горы, когда ее отряд чуть не похоронили под камнями всего две, едва перешагнувшие порог совершеннолетия, гарпии. Спасла лишь выучка людей и прошедший недавно дождь. По команде не растерявшегося Харальда бойцы поставили двойной щит, а Опал от испуга выдала не фаерболл, а мощную молнию, разряд которой прошел по мокрым камням и вырубил прятавшихся за гребнем скал противников. — Но при чем тут это?

— Слухи о вашем ранении гуляли по столице весь сентябрь…

Опал слушала объяснения ректора и не могла с ним не согласиться. Горячих голов в княжестве действительно хватало. Да что говорить, окажись на ее месте Таркис, и она сама была бы в первых рядах мстителей. И последствия таких поспешных рейдов она тоже могла себе представить: если в открытом поле гранаты были почти неопасны для подготовленного к бою отряда, то в узких ущельях урон от них будет намного больше, не говоря уже о том, что пять-шесть гранат, заложенные в подходящие трещины в скалах, легко обрушат вниз тонны камней, от которых не спасут никакие щиты. Оставалось лишь порадоваться собственной… э-э-э… предусмотрительности… да, предусмотрительности, не позволившей устроить официальный выезд в карете и с сопровождением.

— Пожалуй, вы правы. — Опал поднялась из кресла. — Так где я могу найти эту девушку?

— У нее сейчас занятия в аудитории артефакторики. Это в правом крыле на первом этаже. Я распоряжусь, чтоб вас проводили.

— Не беспокойтесь, сол ректор, я еще помню, где это.

Стоило Опал выйти, как раздался колокол к окончанию занятий. Коридоры тут же наполнились студентами и преподавателями. Пришлось вернуться в приемную и дожидаться, пока толпа схлынет, чтоб не привлекать лишнего внимания, а заодно немного подумать над наградой.

Мастер Мист, надо же, еще летом она была обычной практиканткой, а сейчас уже мастер, являлась подданной не просто другого, а темного государства, и наградить ее титулом или привилегиями, традиционно полагавшимися за спасение члена правящей семьи, было нельзя. Кузен или дядя могли бы пообещать личное покровительство и свести все к деньгам или мелкой услуге. Но у Опал был еще один вариант. Оставалось лишь выяснить, достойна ли девушка такой награды.

К тому времени, как Опал добралась до аудитории, там уже было пусто. Один из проходивших мимо студентов сказал, что мастера Мист можно найти в лаборатории аст Глетчер.

Через десять минут Опал подошла к двери с надписью «Факультет искусства врачевания и исцеления. Кафедра фармации. Лаборатория создания эликсиров и декоктов» на медной табличке. Стоило ей войти, как по коже пробежал озноб. Тело среагировало раньше разума, и в сторону источника темной магии полетел огненный шар. Сверкнула вспышка, раздался громкий хлопок, и тут же ее щит вздрогнул от расплескавшегося о него чужого фаерболла.

— Да какого тролля?! — послышался чей-то недовольный голос. — Ну все, кто-то нарвался на испытания рвотного и слабительного.

Проморгавшись после близкой вспышки, Опал разглядела в конце аудитории стол, который пыталась потушить невысокая молодая дриада в перепачканном сажей и цветными пятнами халате.

— Прошу прощения, мне показалось, что кто-то применил темную магию…

— Это, суккуба тебя поцелуй, лаборатория кафедры фармации! Здесь темной магией пользуются с сентября, а вы до сих пор не можете этого запомнить! — Дриада наконец смогла погасить огонь и подняла голову. — Княжна? — Она поклонилась. — Простите, Ваше Сиятельство, я думала это опять кто-то из боевиков.

— Это вы меня простите, но мне и в голову не могло прийти, что в Академии проводят подобные эксперименты. — Опал оглядела халат дриады и тлеющие остатки какой-то ткани на столе. — А у вас великолепная реакция, аст Глетчер. Я ведь пробила ваш внешний щит, но вы все равно успели контратаковать, даже несмотря на то, что были заняты приготовлением эликсира.

— У меня каждый год находятся студенты, пытающиеся испытать меня на прочность. Тут поневоле научишься всяким трюкам, — усмехнулась дриада. — Вы что-то хотели?

— Да, я ищу мастера Мист.

— Соню? У нее сейчас должны быть занятия с ученицей где-то на полигонах. Но я, к сожалению, не знаю на какой именно площадке.

— Жаль. — Опал уже собиралась выйти, но любопытство все же пересилило: — Аст Глетчер, а как вам удается создавать темные заклинания? И зачем?

— Это магические печати, питающиеся от накопителей. Мастер Мист предложила использовать их на исходных компонентах эликсиров для уменьшения побочных эффектов.

— И каков результат?

— Ну, эликсир, который я сейчас готовила, после обработки не горчит и действует в полтора раза дольше.

— Хм. Действительно, впечатляет. Что ж, еще раз извините, аст Глетчер. — Опал развернулась к выходу.

— Ваше Сиятельство, — окликнула ее дриада, — если вас не затруднит, передайте мастеру Мист, что мне нужна еще одна печать для «Варма нокто».

Опал закашлялась и обернулась — мастер-целитель, только что заявившая, что готовила улучшенный вариант одного из сильнейших возбуждающих эликсиров, стояла с совершенно невозмутимым лицом, но Опал была готова поклясться, что дриада мысленно едва не покатывается от смеха. Молча кивнув, Опал вышла из аудитории. Щеки ощутимо припекало.

Выйдя из здания основного корпуса, она свернула к полигонам. С минуту постояв в центральном проходе, Опал двинулась вперед, заглядывая на каждую площадку. Когда она уже добралась до середины, купол над одним из дальних полигонов озарила вспышка, отозвавшаяся странным чувством, словно легкий перезвон на грани слышимости. Опал на секунду замерла, а потом создала заклинание отслеживания, улыбнулась и ускорила шаг — от метки пришел полноценный отзыв.

Триа закрепила последний накопитель на артефакте и разогнулась. Огляделась и, осторожно переступая линии, подошла к соле Фейне. Мастер Мист, уже подготовившая активирующую печать, шла вдоль двух десятков треугольных деревянных дощечек, выложенных полумесяцем на песке полигона, и проверяла, чтоб все они были направлены острым углом точно на деревянный манекен в старом кожаном доспехе, играющий роль мишени. Закончив проверку, она подошла к звезде управления барьерами:

— Готово. Фейна, ставьте щит, и давайте посмотрим, что у нас получилось.

Сола Фейна послушно взмахнула руками и перед манекеном возник непрозрачный светящийся серебром овал — самый мощный щит, который она была способна сотворить. Мастер Мист положила руку на звезду управления и защитный барьер отгородил их от манекена и артефактов, а площадку полигона накрыл матовый белый купол. Триа положила руки на выведенные за барьер линии, посылая слабый импульс силы. Руны на дощечках налились светом и в щит перед манекеном одновременно ударили два десятка слабеньких фаерболлов. Следом прилетел еще один залп, затем еще. Даже через барьер было видно, что щит пошел рябью, а после пятого залпа лопнул, и следующие фаерболлы угодили в манекен. Вспышка от двух десятков огненных шаров, взорвавшихся почти в одной точке, на мгновение ослепила.

— Вот видите, Фейна, — мастер Мист отключила барьер и подошла к остаткам мишени, — пусть и не с первого раза, но одновременная атака даже такими слабыми заклинаниями позволяет продавить мощный щит. Главное, правильно рассчитать задержку во времени активации, чтоб артефакты сработали одновременно.

— Извините, госпожа Мист, — Триа с сомнением посмотрела на догорающий манекен, — но я не уверена в практической ценности подобной конструкции.

— Почему?

— Нам понадобилось два десятка артефактов и столько же накопителей, чтоб пробить один щит на неподвижной мишени. В настоящем бою вражеские маги не стоят на месте, да и по одному не ходят.

— Верно. А теперь представьте подобную линию на узком горном перевале или в коридоре крепости. Если использовать металл вместо дерева, то силу создаваемых заклинаний можно увеличить. Саму печать активации тоже можно изменить так, чтоб она срабатывала просто от накопителя. Тогда задержать противника сможет даже не маг.

Триа оглядела деревянные артефакты, накопители на которых еще не истратили весь запас силы, и задумалась. Если разместить такие артефакты не на земле, а на скалах по обе стороны перевала, и вместо фаерболлов использовать молнии. Тогда можно будет убрать механические самострелы, пружины на которых пограничным патрулям приходилось менять два раза в год с риском для жизни. А ведь их можно установить и не в один ряд. Да и как последняя линия обороны замков и фортов такая задумка тоже неплоха.

— Пожалуй, вы правы, госпожа. — Триа поклонилась.

— А еще можно использовать накопители большего размера, а силу передавать через печати, — подала голос сола Фейна.

— Тоже верно, — кивнула мастер. — Но не забывайте, что большой накопитель лучше чувствуется и может выдать ловушку раньше времени. Да и уничтожить его будет гораздо проще, чем пару десятков мелких, разбросанных на большой площади. Что ж, предлагаю испытать эту схему с артефактами из металла и с другими заклинаниями. Как думаете, Триа, что лучше попробовать?

— Молнии.

— Хорошо. Фейна, рассчитайте нужные печати. — Мастер Мист отключила купол над площадкой и повернулась. Брови ее взлетели вверх, потом она чуть слышно выдохнула: «Кажется, метка снова заработала. Вот зараза!», и поклонилась.

Соня отключила купол над площадкой полигона и обернулась: белый, расшитый серебром плащ, из-под которого блестит мифриловая кираса, льняные волосы, голубые глаза и легкая улыбка на знакомом лице. У выхода с площадки стояла альвийка, из-за которой пришлось пережить не один десяток неприятных минут и ходить с подавляющей печатью на спине. Соня тихонько выругалась и поклонилась:

— Светлого дня, Ваше Сиятельство.

— Светлого дня, Принцесса, — кивнула альвийка. — А тебя непросто было найти.

Соня повернулась к ученице и ее телохранительнице:

— Сола ля Маро, Триа, позвольте представить вам Ее Сиятельство наследную…

— Мы уже представлены, — перебила ее княжна. — Светлого дня, дамы. Мастер Мист, здесь есть место, где мы можем поговорить с глазу на глаз?

— Если не требуется защита от прослушивания, то, полагаю, подойдет аудитория артефакторики.

— Пожалуй, — кивнула княжна и двинулась к выходу с полигонов.

— Фейна, Триа, не забудьте убрать остатки печатей и артефакты. — Соня пожала плечами на вопросительный взгляд Фейны и поспешила за княжной.

До аудитории они шли молча. Соня гадала, чего ей ожидать от этой встречи, а княжна лишь изредка кивала на приветствия встречных студентов и преподавателей.

— Проходите, Ваше Сиятельство. — Соня открыла дверь в аудиторию и посторонилась, пропуская альвийку вперед.

— Мастер Мист, заприте дверь, — потребовала та, проходя внутрь.

Соня молча заперла дверь и подошла к столу преподавателя. Княжна прошлась по аудитории, заглянула в шкафы с образцами.

— Скажи, Принцесса, — спросила она, не оборачиваясь, — почему ты не оповестила меня о своем приезде?

Соня пожала плечами:

— Зачем?

— Ты же спасла мне жизнь. — Альвийка обернулась. — Я перед тобой в долгу. Или ты считаешь, что это пустяк?

— Я была не одна и действовала по приказу.

— Свои накопители и жизненную силу ты тоже отдала по приказу? — Княжна подошла к Соне.

— Нет. Но… это же просто сила. — Соня отступила на шаг.

— Просто сила? Харальд мне все рассказал. — Княжна шагнула вплотную и, ухватив Соню за лацкан куртки, почти прошипела: — Сколько времени заняло лечение?!

— Три дня. — Ошарашенная таким напором Соня попыталась отступить еще на шаг, но уперлась спиной в стену.

— Так почему?

— Простите, Ваше Сиятельство, я не очень понимаю, чего вы от меня хотите. Неужели по законам Брило мне надлежало заявиться к вам во дворец и потребовать награды? Или рассказывать о своих подвигах во всех столичных трактирах?

— Я так и думала. — Альвийка кивнула с довольным видом и, отпустив Соню, отступила на шаг. — Что ж, обычно такие вещи делаются в официальной обстановке и в тронном зале, но раз ты не хочешь огласки… Я, Опал Гланс Княжна Брило, — голос ее зазвучал торжественно, — благодарю вас, Соня Мист, за мое спасение. Вы всегда можете рассчитывать на мою помощь…

На шею Сони опустилась мифриловая цепочка с круглым медальоном.

— … милитисса.

Едва Соня открыла рот для вопроса, как княжна наклонилась и поцеловала ее в губы, завершая обряд посвящения.

Пока они шли до аудитории, Опал краем глаза разглядывала девушку. Не красавица, но вполне симпатичная. А кожаная куртка, обтягивающие штаны и высокие сапожки вместо плаща и серого платья выгодно подчеркивали фигурку. Вот только все портило почти бесстрастное выражение на лице и юная альвийка в ученицах. Весьма, надо заметить, привлекательная.

Потребовав запереть дверь, Опал чуть надавила на девушку, намекая на то, что та могла бы потребовать награду, и, почувствовав искреннее возмущение, успокоилась. Да, решение наградить девушку именно так было верным. И вовсе не потому, что Опал в детстве зачитывалась романами про бесстрашных и благородных воительниц, как заявил бы Таркис, а потому, что это посвящение не нарушало никаких традиций. Правда, целовать следовало в щеку, а не в губы, но Опал решила не говорить своей милитиссе об этом незначительном отступлении от церемонии.

Отойдя на шаг, она завела руки за спину и посмотрела на девушку, недоуменно разглядывавшую медальон. Наконец та подняла голову.

— Орден Серебряных Звезд? А мне говорили, что его не существует. Ой, прошу прощения. — Соня поклонилась. — Благодарю вас, Ваше Сиятельство, за оказанную мне честь.

— Думаю, ты достойна этого. А что до Ордена… Его действительно считают несуществующим, но это не так. Никаких указов о расформировании не было. Просто после смерти последней главы командоры не смогли выбрать нового грандмастера, и Орден приостановил свою деятельность. Но в роду Гланс титул командора Ордена передается по наследству. И как командор, я имею право принимать в Орден новых последовательниц.

— Но я же подданная Сомбрии. Разве меня можно принять в светлый Орден, пусть даже и неблагородной воительницей?

— Уставом это не запрещено. Более того, я даже не могу заставить тебя сражаться против темных.

— То есть как?

— Вот так. У всех членов Ордена есть лишь одна обязанность — сохранение жизни на Вельте, что бы это ни значило. Я точно знаю, что Орден всем составом участвовал в войне с троллями. В остальном они были свободны от обязательств. Если кто-то и воевал против темных, то это было их собственное желание. Зато теперь ты можешь пользоваться библиотекой Ордена, то есть моей, и звать меня просто по имени.

— Н-да, — девушка фыркнула, — а ведь я совсем недавно купила доспехи, принадлежавшие одной из воительниц этого Ордена.

— Надеюсь, не для того, чтоб переплавить их на металл для каких-нибудь артефактов?

— Нет. Я хочу их немного переделать и использовать по прямому назначению. Правда, пока готов только нагрудник…

Тут дверная ручка дернулась, потом в дверь застучали. Соня подошла к двери, распахнула, и на руки ей упала заплаканная Фейна ля Маро.

— Наставница! Он, он…

Глава 29

Поход в салон Элейн Наттер неплохо поднял настроение. Сар даже решил забыть о наглой человечке — куда проще найти другую, посговорчивее, да и потраченные деньги она вернула. Но три дня спустя он заметил артефакторшу, выходившую под руку с Фейной ля Маро с дальнего полигона. Обе выглядели уставшими, но если на лице человечки читалось удовлетворение, то альвийка косилась на нее со смесью страха и… восхищения? Сар тут же припомнил слова, переданные через Сталса: «Если солу Хелле хочется добиться моей благосклонности, пусть сперва хотя бы сменит пол». Воображение моментально нарисовало весьма будоражащую картину того, как именно человечка смогла утомить пусть и юную, но куда более сильную и выносливую альвийку на закрытом от наблюдения полигоне. Мысль, конечно, была бредовая, особенно с учетом семенившей следом за человечкой гномки, нагруженной арбалетом и каким-то ящиком, но засела в голове крепко.

Решение развеяться повторным походом в салон лишь подкинуло хвороста в костер. Сола Наттер, проходившая мимо его столика, подозвала служанку и потребовала подать гостю бутылку лучшего вина из ее коллекции. А на удивленный взгляд Сара пояснила, что благодаря ему она познакомилась с госпожой Мист, оказавшейся весьма интересной и талантливой особой. При этом интонации и выражение на лице хозяйки салона прямо говорили о том, в какой именно области была талантлива человечка. Это стало последней каплей — артефакторша умудрилась за одно единственное посещение салона добиться того, о чем он сам даже не мечтал. Сар уже готов был бросить человечке вызов, наплевав на все последствия, но случайно услышал в разговоре ля Маро с выходившей из лаборатории Глетчер, два слова: «наставница Мист». План созрел мгновенно, оставалось лишь дождаться подходящего повода.

Фейна, не глядя по сторонам, шла к выходу с полигонов. Руки были заняты деревянной коробкой с инструментами, а мысли визитом княжны Гланс, которая, если Фейна все правильно поняла, откуда-то знала наставницу. Зачем княжне понадобился разговор без свидетелей и почему она назвала мастера Мист «принцессой»? Если это титул, то почему наставница его скрывает и как могла получить его в темных землях, где, по ее словам, родилась и прожила всю жизнь? А если — при этой мысли щеки потеплели — они с княжной состоят в отношениях, и «принцесса» — ласковое прозвище амантино, то почему наставница живет у аст Глетчер и вовсе не обрадовалась встрече?

Мысли заняли Фейну настолько, что, когда из бокового прохода на дорожку вышел Сар Хелле, она не успела остановиться и задела его левым плечом. Толчок получился неожиданно сильным, и от падения Фейну спас дэв, придержав ее за талию.

— Осторожнее, сола.

Едва она открыла рот, чтоб извиниться и поблагодарить, как рука преподавателя скользнула ниже и больно ущипнула за попу. По телу пробежала волна жара от стыда и гнева, и Фейна, не раздумывая, врезала дэву коробкой по голове. Брызнули щепки. Фейна отскочила назад, на ее ладони полыхнул фаерболл.

— Сола! — Позади что-то грохнуло, и между ней и стремительно краснеющим от гнева преподавателем появилась Триа. В правой руке гномки блестел кинжал, на левой наливался светом браслет с заклинанием щита.

Дэв оглядел себя, снял с головы щегольский берет и стал стряхивать им с плаща щепки и остатки порошка для заполнения линий печатей. Чуть приведя себя в порядок, он смерил Фейну высокомерным взглядом:

— Сола ля Маро, кажется, я не давал вам повода для подобного поведения. Вы не хотите извиниться?

— Да как вы смеете?! — Фейна чуть не задохнулась от возмущения.

Выходившие следом за Хелле студенты удивленно зашептались.

— Что ж. В таком случае через час я жду вас на пятой дуэльной площадке. Хотя, — он на мгновение задумался, — вы же еще несовершеннолетняя. Тогда я жду вашу наставницу.

Развернувшись, преподаватель зашагал к выходу. Ошарашенная Фейна со слезами на глазах смотрела ему вслед. Вокруг продолжали шептаться студенты.

— Идемте, сола. У нас мало времени. — Триа, убрав кинжал, подхватила с земли ящик с артефактами и накопителями, который несла с полигона.

— Триа, как же так?.. Он же меня… Это же…

Выслушав рассказ Фейны, хмурая наставница подала ей стакан с водой и повернулась к гномке:

— Триа, как вышло, что никто ничего не заметил?

— Он прикрылся полой плаща. Я сама скорее угадала, что он сделал, а другие видели лишь то, что он поддержал солу Фейну, а она в ответ его ударила и потом едва не напала.

— На каких условиях будет дуэль?

— Хелле ничего об этом не говорил.

— Значит без ограничений, — пояснила княжна Гланс. — Любое оружие и магия. Бой до признания поражения одним из противников или смерти. Но ты намного слабее его и можешь вместо дуэли потребовать княжеского правосудия. А я выступлю гарантом клятвы солы ля Маро и отменю дуэль.

— Простите, Ваше Сиятельство, — чуть склонила голову наставница, — будь я обычной простолюдинкой — так бы и сделала, но вы только что посвятили меня в милитиссы. Да и как наставнице, мне все равно придется защищать честь несовершеннолетней ученицы.

Княжна поморщилась:

— Я же говорила: на «ты» и по имени. Ты уверена, что справишься?

— Нет. Но мне кажется, что лучше решить вопрос сейчас, иначе Хелле придумает еще какой-нибудь повод для вызова. Видимо, не стоило предлагать ему сменить пол, — пробормотала наставница чуть тише и, посмотрев на округлившую глаза княжну, добавила: — Он одно время пытался затащить меня в постель. Поначалу было забавно, но, когда в ход пошли конфеты с синей скарабой и подглядывающие студенты, мне это надоело. Я его отшила. И, видимо, это его очень сильно задело. — Она поднялась. — Раз никаких ограничений нет, Фейна, Триа, найдите артефакты со щитами, которые мы испытывали на первом занятии, зарядите и принесите к дому аст Глетчер. Эх, не стоило так тянуть с доспехами…

Человечка пришла точно к назначенному времени, и, как и предполагал Сар, с сопровождением. Но если дриада и альвийка с гномкой помешать его планам не могли, то появление Леди в белом парадном плаще насторожило. А когда к площадке подошел ректор, а Леди откинула капюшон, Сар понял, что влип — сложно было не узнать княжну.

Человечка шагнула вперед:

— Я, Соня Мист, мастер-артефактор, вызываю вас, Сар Хелле, на дуэль за оскорбление действием моей ученицы, Фейны ля Маро.

— Вы, кажется, что-то перепутали, — попытался съязвить Сар, — это ваша ученица оскорбила меня…

— Рассказ солы Фейны был заверен магической клятвой в моем присутствии, — перебила его княжна. — Вы первым оскорбили ее. Госпожа Мист в своем праве.

— Условия? — голос едва не дрогнул.

— Без ограничений. До смерти или признания поражения. — Голос человечки был сух.

Что ж, после слов княжны его карьере конец, независимо от исхода дуэли. Ну хоть отыграться напоследок он сможет.

— Не стану отказывать даме.

Человечка стянула плащ, передала его ля Маро и шагнула в круг. Возникший вокруг площадки барьер был едва виден и не приглушал звуки, но — Сар бросил взгляд в сторону: у звезды управления стоял сам ректор — наверняка был способен выдержать заклинание магистра боевой магии.

— Не хотите отказаться, госпожа Мист? — спросил Сар у человечки. Стоило немного потянуть время, чтоб успокоиться, а заодно оценить противницу — слишком уж та была уверена.

Человечка выглядела необычно и немного забавно. Кроме привычных узких штанов из плотной ткани и высоких сапог, поверх кожаной куртки она надела кирасу из небольших пластин, судя по цвету: из гномьей стали с мифриловой насечкой. Правую руку защищал наруч из кожаных шнурков и цепочек, тоже мифриловых, на правом бедре пристегнуты ножны с коротким кинжалом и кобура с торчащей рукоятью, видимо, какого-то самострела. Левую руку до середины предплечья прикрывала латная перчатка знакомой формы. Пояс защищал широкий ремень с кармашками. Больше никакого оружия при ней заметно не было. Сар же не взял ничего, кроме кинжала и небольшого, но не совсем разрешенного козыря. Боевой эликсир немного ускорял реакцию, но главное — заставлял ауру быстрее пропускать сквозь себя силу, позволяя создавать более мощные заклинания. Правда, более мощные не означало более сложные, да и болеть потом все тело будет не один день.

— Что же вы, госпожа Мист, не надели полный доспех? Впрочем… — Сар достал из кармана флакон с ярко-желтой жидкостью и в два глотка выпил содержимое. По толпе зрителей пронесся неодобрительный ропот. — Это бы вас не спасло. Ведь вы всего лишь слабая человечка.

Не дожидаясь начала действия эликсира, Сар взмахнул рукой, отправляя для пробы в человечку три огненных шара подряд. Первый та рассекла кнутом, в который превратился наруч, второй пропустила над головой, прогнувшись назад, а третий расплескался о щит, появившийся над металлической пластинкой, брошенной на землю.

— Я смотрю, сол Хелле, вы и на дуэль пришли с эликсиром, — ехидно усмехнулась артефакторша. — И ухаживали вы за мной тоже с помощью подобных средств. Интересно, а в постели вы в состоянии обойтись без них, или у вас целый ящик под кроватью?

Кто-то из зрителей засмеялся. Сар скрипнул зубами и потянулся за кинжалом. Щит, созданный человечкой, появлялся не мгновенно, да и держался всего две секунды, а кнут, в котором он опознал кнут дриады, она вновь смотала в наруч. Неосмотрительно. Бросив еще один фаерболл, на этот раз мощнее, Сар метнулся вперед. Человечка все же успела среагировать — огненный шар ударился в щит, продавив его и распадаясь искрами. Зато увернуться от удара кинжалом она не смогла. Лезвие скользнуло по пластине, но удар был достаточно силен, чтоб отбросить противницу назад. Не дожидаясь, пока артефакторша поднимется, Сар подскочил к ней и ударил ногой в живот, отбрасывая к самому барьеру. Удар вновь пришелся в пластину кирасы и ногу прострелило болью. «Как бы палец не оказался сломан», — подумал он и, уже не торопясь, пошел к пытавшейся подняться человечке.

— Вот и все, девка. — На его ладони вспыхнул фаерболл. — Впрочем, если ты, — он оглянулся на зрителей и нашел глазами в толпе бледную ля Маро, — или твоя ученица хорошо меня попросите…

Договорить ему не дал громкий вой и дикая боль в руке и правом бедре. Отскочив в сторону, он прикрылся щитом, который тут же задрожал. Артефакторша успела достать самострел, пули из которого пробили его личную защиту, заменявшую доспехи, и вырвали клоки мяса из руки и бедра. Троллья подстилка! Вой прекратился, и Сар всмотрелся сквозь почти истаявший щит. Человечка поднялась и, вложив в кобуру самострел, потянулась к поясу. Сверкнул кристалл накопителя, по телу артефакторши пробежала легкая судорога, и ее движения стали чуть увереннее — кажется, она применила какое-то лечебное заклинание. Сар тоже, насколько мог, постарался облегчить свою боль, одновременно отступая назад. С его ранами без перевязки и сильных исцеляющих заклинаний, которых он не знал, остановить кровь не получится. На ближний бой теперь рассчитывать было глупо, оставалась магия, да и то недолго.

Продолжая потихоньку отступать, он бросил в двинувшуюся к нему человечку фаерболл, на этот раз небольшой, от которого та легко уклонилась. Следующий был рассечен кнутом. Сар постарался сделать вид, что истощен, создавая все более и более слабые заклинания. Когда между ним и наступающей человечкой оставалось шагов десять он сосредоточился и, преодолевая боль, взмахнул обеими руками, сотворив то, на что без эликсира просто не хватило бы сил. В грудь противницы ударила молния, а потом вокруг нее вспыхнул «Огненный вихрь». В сочетании с молнией, пробивающей щит и парализующей противника, тех десяти секунд, что бушевало пламя, хватило бы даже сильному магу, не то что человечке, неспособной создавать нормальные щиты.

Пламя опало. «Да как так?!» — он на мгновение оторопел, глядя как стоявшая на одном колене артефакторша развеяла купол щита и поднялась:

— Не впечатлена.

Она потянулась к поясу, неспеша достала плоскую коробочку с пулями и вставила ее в самострел. Сар в панике метнул в человечку фаерболл, но та небрежно махнула левой рукой, словно отгоняя муху. Огненный шар рассыпался искрами, а по латной перчатке и узорам нагрудника пробежали искорки света. Самострел коротко взвыл, и наспех восстановленный личный щит рассыпался. Левое плечо резануло болью, и Сар рухнул на колени:

— Я сдаюсь!

Купол над площадкой исчез, а между ним и человечкой возник барьер. Сар упал на спину: «Живой!». Сознание поплыло. Уже проваливаясь в беспамятство, он услышал голос княжны: «Победила милитисса Мист».

Опал стояла в первом ряду и ждала ректора, которого по ее настоянию вызвала аст Глетчер. Предстоящая дуэль беспокоила. И пусть ее милитисса позаботилась об оружии и защите, а противник нет, но он дэв. Даже не будучи магистром боевой магии, он в любом случае сильнее Сони не только как маг, но и физически. А уж когда дэв достал боевой эликсир, беспокойство едва не переросло в панику.

От первой атаки противника Соня легко уклонилась, но Опал, в отличие от радостно заулыбавшейся ля Маро, не обольщалась — это явно был пробный удар, нужный, чтоб потянуть время и дать эликсиру подействовать.

Когда дэв ударил упавшую Соню ногой, от требования прекратить дуэль Опал удержали упрямство, проступившее на лице девушки сквозь гримасу боли, и бледная ля Маро, вцепившаяся в левую руку. А потом раздался знакомый вой, и положение на площадке резко изменилось. И все же Опал не успокоилась. У Хелле явно оставалось куда больше сил, чем он пытался показать.

— Да что она медлит? Расстреляла бы его и все! — не выдержала Опал.

— Нет. У нее было всего две обоймы с пулями, и вторую эта хитрая цверга тратить сейчас не будет, — ответила стоявшая справа дриада.

— О чем вы?..

Договорить Опал не успела. В Соню ударила молния, а потом вокруг нее вспыхнул воздух. Такая связка была опасна даже для магистра, если тот не носит полного доспеха или не успевает создать кроме личного щита обычный. Ля Маро вскрикнула и сдавила ее руку так, что у Опал едва не потемнело в глазах. Стоявшая рядом дриада чуть подалась вперед, а потом усмехнулась:

— Так и знала. Лучше бы он сразу сдался, а теперь она его точно покалечит.

— Хотите сказать, что она выживет? — Захлестнувшее было отчаяние сменилось надеждой.

— После молнии обычно падают плашмя. А судя по форме «Вихря», она сейчас наверняка сидит…

Пламя погасло, и Опал как завороженная уставилась на поднимающуюся с колена девушку.

— … под щитом.

Опомнилась она только после того, как Глетчер толкнула ее локтем в бок, а ректор отключил барьер вокруг площадки и разделил противников щитом. Кое-как задавив наползающую на лицо счастливую улыбку, Опал вышла в круг.

— Победила милитисса Мист, — объявила она и, подойдя к девушке, крепко ее обняла.

— Ваше Сиятельство, если вы ее не отпустите, то она не доживет до вечера. У нее же наверняка ребра если не сломаны, то треснули, — раздался из-за спины голос дриады.

Опал мгновенно разжала объятия и отскочила на шаг, а Соня охнула и покачнулась.

— Кажется, ты права, — пробормотала девушка. — Зараза!

Мало того, что победившую человечку, действительно умудрившуюся схлопотать трещины в двух ребрах, пришлось тащить домой чуть ли не на себе, так еще обе альвийки увязались следом. Ля Маро все еще трясло после пережитого, а княжна заявила, что как командор Ордена она обязана заботиться о подчиненных. Пока Эдера отпаивала перенервничавшую юную ученицу человечки успокоительным, княжна взялась собственноручно освобождать Соню от доспехов и одежды. Действовала она довольно аккуратно, но Эдера подозревала, что ее сиятельству просто хотелось посмотреть на человечку без одежды и немного полапать. Пришедшая в себя ля Маро попыталась было к ней присоединиться, и Эдере пришлось выгнать обеих, напомнив, что целитель здесь она, а альвийкам нужно подписать протокол дуэли и что-то решить с проигравшим.

Закончив, наконец, перевязку, наложив необходимые заклинания и напоив неугомонную человечку восстанавливающим эликсиром, Эдера вышла из комнаты. Обе альвийки уже вернулись и сидели на диване в гостиной.

— Сколько ей понадобится времени на выздоровление, аст Глетчер? — спросила княжна.

— Вставать ей можно будет завтра к вечеру, но ребра срастутся только на следующей неделе. И еще дней восемь уйдет на полное восстановление. Что вы решили с Хелле?

— Отправлю в ссылку на границу к горам.

— На каком основании?

— Официально для повышения квалификации. Он ведь проиграл дуэль почти обычному человеку. А неофициально… как оказалось, до меня ректора успели посетить несколько студенток, смотревших на дуэль. Они подозревают, что внезапная страсть к преподавателю была вызвана приворотными эликсирами. А одна из них заявила о пропаже очень дорогих украшений, которые недавно видела в ломбарде. Доказать, конечно, ничего уже нельзя, но сами понимаете…

Эдера кивнула. Хелле повезло. Если бы дело вскрылось чуть раньше, то за подобное пятно на репутации Академии ректор мог и похоронить по-тихому такого преподавателя, но из-за своего публичного выступления дэв отделался ссылкой в дальний гарнизон.

— Скажите, аст Глетчер, как вы догадались, что Соня выдержит «Огненный вихрь»?

— Она, когда увлекается, начинает вслух рассуждать о своих идеях. Я уже привыкла, да и понимаю далеко не все, но кое-что в голове остается. Ее нагрудник и перчатка разрушают попадающие в них заклинания, а Соня может очень быстро пропускать через себя энергию. Во время дуэли она отбила пару слабых фаерболлов рукой, использовав вложенную в них энергию чтоб перенасытить ауру силой. Так что вместе с молнией Хелле ей хватило на купольный щит.

— А почему вы назвали ее хитрой цвергой? — спросила ля Маро.

— Однажды она умудрилась заставить меня, дочь леса, целоваться с ней прямо посреди города, пить ее кровь, а потом раздевать и трогать за разные места. Причем без всяких эликсиров и заклинаний.

Эдера посмотрела на ошарашенных альвиек и, не удержавшись, фыркнула.

— Ладно, дамы, время позднее, день был утомительный, а у меня завтра занятия. — Она поднялась с дивана и коротко поклонилась. — Ваше Сиятельство, сола, я иду спать. Если у кого-то из вас есть желание переночевать у меня — диван в вашем распоряжении.