Мастер светлых артефактов

Глава 30

Из-за ранения наставницы сегодняшние занятия должны были отменить, но Фейна на всякий случай решила заглянуть в аудиторию. К ее удивлению, дверь была не заперта, а в аудитории собралась вся группа.

— А вот и сола ля Маро. Светлого утра, — кивнул ей Эрик Соммер и спрыгнул со стола.

Гномы и Хольт молча поднялись и тоже кивнули.

— Светлого утра, сола. — Ивар коротко поклонился. — Мы собрались обсудить вчерашнюю дуэль. Составите нам компанию?

— Светлого утра, господа, — Фейна вошла в аудиторию и прикрыла за собой дверь. — Только ненадолго. Я хотела бы навестить наставницу.

Парни переглянулись и, стоило Фейне занять место за столом, как начался допрос. Пришлось рассказать, как она стала ученицей госпожи Мист, с чего началась дуэль и серьезно ли ранена наставница.

— Повезло вам, сола, — вздохнул Ивар.

— И не говори, — хмыкнул Эрик Соммер. — Половина общежития уверена, что наша преподавательница — боевой маг, умело скрывающая силу своего дара. Если бы дуэль была в сентябре, в нашу группу перевелись бы все парни и половина девчонок с курса.

— Нет, — покачала головой Фейна. — Наставница действительно слабый маг, просто хорошо подготовилась к дуэли. Вы же видели доспехи и пистолет.

— Видели. И слышали, — кивнул Нильс и поковырял мизинцем в левом ухе. — Я как раз за ее спиной стоял. Взвыло так, что я от неожиданности чуть не обоср… кхм… мурашки по спине побежали.

— Сола, а вы уверены, что мастер Мист обычный человек? — В голосе Ивара слышалось сомнение. — Хелле, пусть и посредственный боевик, но он дэв и перед боем выпил эликсир. А она сражалась с ним пусть и не на равных, но очень и очень близко.

— Не думаю, что ее могли изменить Светом в темных землях. К тому же при усилении тела обычно интеллект несколько… страдает.

— Да, для паладина она слишком умная, — озвучил ее мысль Эрик. — А если она вообще не человек, а дриада или дэва? И все силы тратит на какую-нибудь хитрую маскировку?

— Если вы про иллюзии, то они не только отнимают огромное количество силы, но еще и требуют постоянной концентрации. Их не то что в бою, даже просто в движении поддерживать сложно. Думаю, все проще. Аст Глетчер рассказывала, что наставница проходила практику в гвардейском отряде и даже участвовала в бою с горными гарпиями. Вряд ли в такие отряды берут совсем неподготовленных студентов.

— Хм. А я, признаться, думал, что она несколько преувеличила про участие артефактора в бою наравне со всеми, — задумчиво пробормотал Ивар. — Жаль вы не можете рассказать, чему она вас обучает.

— Лучше скажите, откуда там взялась княжна? Такое чувство, что она нашу преподавательницу знает, — подал голос молчавший до этого Хольт.

— Княжна Гланс посвятила наставницу в рыцарский орден. Правда, я не знаю: в какой и за какие заслуги. — Фейна взглянула на часы и поднялась со стула. — Извините, господа, но мне пора.

— Триа, ты уверена, что вырезка подойдет? Может, лучше было взять сладостей? — Фейна остановилась у поворота к дому дриады.

— Если вашу наставницу лечили эликсирами и магией, то первые пару дней ей будет постоянно хотеться есть. И лучше, если это будет мясо, а не пирожные.

— Но она живет с аст Глетчер. Мяса у них наверняка хватает.

— Сола, вы хоть раз видели дриаду, которая его готовит? Даже если аст Глетчер исключение, хуже не будет. Вы точно не хотите, чтоб я пошла с вами?

Фейна отрицательно помотала головой и, забрав у телохранительницы корзинку с покупками, пошла по тропинке к дому дриады. На крыльце она протянула руку качнувшемуся навстречу большому листу плюща, все еще зеленого, несмотря на позднюю осень и замерзающие по ночам лужи. Лист легонько ткнулся в ладонь, задержался на секунду, словно принюхиваясь, и скрывающие дверь побеги подались в стороны. Войдя в прихожую, Фейна сняла сапожки и, постучавшись, заглянула в гостиную:

— Аст Глетчер?

— Фейна? — донеслось из-за приоткрытой двери в кухню. — Проходи, ты как раз вовремя.

«Интересно, наставница уже проснулась?» — подумала Фейна, оглядывая кухню. Аст Глетчер сидела за обеденным столом, а перед ней…

— А-а-э?.. — Слов не нашлось, и Фейна просто ткнула пальцем в неощипанную тушку куропатки, из которой торчал огромный разделочный нож.

— Вчера с охоты принесла. — Довольно оскалилась преподавательница. — Нужно ее как-то приготовить, а то наша дуэлянтка скоро проснется и очень сильно захочет есть. Поможешь?

Фейна, до которой потихоньку начало доходить, насколько оказалась права ее телохранительница, сперва молча кивнула, потом вспомнила, с чем пришла, и поставила корзинку на стол:

— Только может лучше?.. Вот…

— Ну-ка, ну-ка. — Дриада заглянула в занимавший половину корзинки пакет из плотной бумаги и принюхалась. — Ого! — Она вытащила одну из четырех полосок мяса, откусила от нее треть и, прожевав, одобрительно кивнула: — Вырезка. — Острые зубы отхватили еще треть. — Иж молодой гришы.

Увидев, как аст Глетчер тянется за следующим куском мяса, Фейна схватила корзинку и прижала к груди:

— Это для наставницы!

— Да и ладно. — Дриада придвинула к себе куропатку. — Ты его как готовить собираешься?

— Наверное, будет лучше потушить в каком-нибудь соусе. У вас есть приправы?

— Вон там посмотри.

Дриада ткнула пальцем в шкафчик, и закрывавшие его побеги плюща разошлись в стороны. Фейна открыла дверцу: нижняя полка была уставлена баночками с разными травами, а на верхней стояли две початые бутылки «Закатной росы» — вина, из которого можно было приготовить неплохой соус.

— Аст Глетчер, а зачем здесь это вино?

— Соня пару раз делала с ним отбивные. Кстати, получилось вполне съедобно.

Фейна откупорила одну бутылку и принюхалась — нет, не испортилось. Удивившись про себя такому странному отношению к продуктам, она спросила:

— Могу я их взять?

— Кухня в твоем распоряжении, — махнула рукой преподавательница и принялась срезать шкурку с куропатки. — Нагревательная плита в ящике под мойкой. Продукты в большом шкафу.

Первым делом Фейна достала плиту и замерла. Сама плита была обычной — прямоугольный лист из гномьей стали с приваренными к нему ножками. Но под нагревательными кругами были выгравированы два ряда небольших печатей. Сами круги тоже отличались — в каждом было по три концентрических окружности, как на некоторых мишенях. Обратная сторона плиты была испещрена рунами и небольшими печатями второго и третьего порядка. Печати для задержки срабатывания заклинаний Фейна опознала сразу, но зачем они нужны в обычной плите?

От раздумий ее отвлек тяжелый вздох и рука дриады, отобравшая плиту и поставившая ее на стол.

— Каждая окружность нагревается отдельно. Время работы и температура задаются здесь. — Аст Глетчер ткнула надкусанной ножкой куропатки в выгравированные рядом с печатями надписи, которые Фейна не заметила. — Здесь все подписано. В шкафу для продуктов тоже все переделано. На каждой полке постоянная влажность и своя температура, насколько это возможно.

Фейна тут же забыла о плите и открыла продуктовый шкаф. Вместо обычного охлаждающего артефакта из медного диска, на задней стенке каждой полки были закреплены прямоугольные пластинки. На первый взгляд, набор печатей на всех пластинках был одинаковый, и температура, скорее всего, задавалась как на плите — активацией нужной печати. Самой холодной оказалась верхняя полка, где лежала замороженная половинка тушки кролика. На других нашлись овощи и сливочное масло, а на самой нижней, где воздух почти не охлаждался, стояли банки с мукой и крупами. Разложив на столе все необходимое и разобравшись с плитой, Фейна принялась за готовку.

Как бы ни хотелось Опал остаться в доме дриады, но позволить себе провести ночь непонятно где, да еще и не предупредив никого заранее, она не могла. К счастью, юная ученица Сони тоже не собиралась задерживаться и, тихо пожелав светлого вечера, выскочила из дома едва ли не раньше, чем Опал успела дойти до дверей в прихожую.

Обратный путь до дворца прошел в раздумьях. Слова дриады о поведении Сони все никак не шли из головы. Неужели между ними что-то есть? Или это просто глупая шутка? Но, как бы там ни было, а ее милитисса ранена, и следует о ней позаботиться. Вернувшись во дворец, Опал, отлично помнившая, как хотелось есть после исцеляющих заклинаний, первым делом заглянула на дворцовую кухню и поговорила с поваром.

За ужином пришлось отвечать на вопросы Таркиса и вновь переживать воспоминания о дуэли. Коротко и без подробностей рассказав о произошедшем в Академии и вяло поковырявшись в тарелках, Опал извинилась и под тихое фырканье кузена и удивленные взгляды дяди, которому Таркис что-то нашептывал на ухо, ушла к себе.

Сон долго не шел. Опал снова и так и эдак вертела в голове слова дриады, ни разу не сказавшей неправды. В итоге проворочавшись в кровати всю ночь, она смогла уснуть лишь под утро.

Проснувшись к полудню, Опал впопыхах привела себя в порядок, пообедала и, захватив с кухни уже готовую корзинку, побежала к конюшне. Карета домчала ее до ворот Академии всего за двадцать минут, а еще через десять она уже протягивала ладонь охранному растению на крыльце домика дриады.

В гостиной никого не было, зато из кухни доносился звон посуды и запах готовящейся еды.

— Светлого вечера, дамы, — поприветствовала всех Опал, входя в кухню.

Ля Маро, стоявшая у плиты, на которой что-то жарилось и кипело, чуть поклонилась. Аст Глетчер, перед которой громоздилась горка костей и непонятных ошметков быстро прожевала и кивнула:

— Светлого вечера, Ваше Сиятельство. Вы тоже с мясом?

— С мясом? — Опал на мгновение растерялась. — Нет, у меня ягодный ликер и фруктовые пироги.

Соня открыла глаза и огляделась. В комнате царил полумрак. Приподнявшись на локте и поморщившись от боли в ребрах, она зажгла светляк. На часах было шесть вечера. Кое-как натянув домашнюю одежду, Соня побрела в уборную — тело вовсю намекало, что целебные эликсиры — жидкости, и держать их в себе больше суток оно не будет. После уборной голос подал желудок и пришлось идти на кухню, откуда кроме вкусных запахов доносились еще и голоса. Женские. Припомнив, как сверкали глаза раздевавшей ее княжны, Соня на секунду замерла, но голод быстро задавил опасения, и она шагнула вперед.

На кухне за обеденным столом сидели две альвийки и дриада.

— Светлого вечера, дамы, — поприветствовала всех Соня, усаживаясь рядом с княжной, молча кивнувшей на приветствие и смерившей Соню странным взглядом со смесью подозрения и любопытства.

Ля Маро чуть вздрогнула и придвинулась к Эдере, на лице которой мелькнула ехидная усмешка.

— А не подскажете, чем так вкусно пахнет? — прервала Соня подзатянувшееся молчание. Желудок тут же поддержал ее вопрос громким бурчанием.

Фейна ойкнула и вскочила со стула. Спустя минуту перед Соней появилась тарелка с горкой мяса, исходящего умопомрачительными запахами.

— Ох. — Соня наконец вернулась в реальность и откинулась на спинку стула. — Фейна, это ведь вы готовили? Вашему мужу сказочно повезет.

Ля Маро смущенно покраснела, а княжна, сверкнув глазами, встала со стула:

— Десерт?

Поднявшуюся было следом Соню тут же усадили обратно, а княжна с Фейной в четыре руки загремели посудой. Через минуту к ним присоединилась и Эдера.

На столе появилось блюдо с большими кусками пирога с яблоками и черизой, четыре блюдца, три бокала с янтарной жидкостью, вкусно пахнущей травами и пирой и огромная кружка травяного чая. Желудок Сони опять забурчал, и лишь когда закончились чай и третий кусок пирога, она вновь начала обращать внимание на окружающее.

— … хочу попросить отца отправить меня в какой-нибудь прибрежный форт, ближе к границе, — рассказывала Фейна.

— Зачем? Ты ведь дочь Адмирала? — удивилась княжна.

— Понимаете, Адмирал — это на самом деле выборная должность, просто с момента основания Бланка-Рандо ее занимали только представители моей семьи. У нас принято заводить много детей, и всегда есть кому поддержать наследника и на Совете капитанов, и в управлении страной.

— То есть вы берете количеством? — хмыкнула княжна.

— Вовсе нет! — возмутилась Фейна. — По традиции каждый ля Маро обязан добиться всего сам. И в Совет капитанов можно попасть только за личные заслуги.

— А если кто-то не справляется? Родился со слабым даром или еще по какой-нибудь причине?

— Тогда его судьбу решает семья. Если бы я не умела ничего полезного, как моя старшая сестра, то самое большее на что могла бы рассчитывать — это корабль или два в приданое и выгодное для семьи замужество. Но если получится с фортом, то лет через пять я смогу побороться за должность алькальда в небольшом городе. И тогда уже я сама буду выбирать: за кого выйти замуж и стоит ли это делать.

— Сколько у вас сложностей, — покачала головой Эдера. — У нас в Семьях таких условий нет. Хочешь, живи одна, хочешь, заведи себе постоянную или временную пару. Главное, не уйти в Свет, не оставив после себя хотя бы одной ветви. И выбор подарившего семя — личное дело каждой, даже если это будет какой-нибудь цверг.

— Кстати, о цвергах… — Княжна, щеки которой уже зарумянились от выпитого ликера, пристально посмотрела Соне в глаза. — А что это за история про поцелуй с аст Глетчер?

— Обычное недоразумение. — Соня осторожно отодвинулась.

— Расскажи-и-и, — потребовала альвийка, придвигаясь еще ближе и хватая Соню за рукав свитера.

— Хорошо. — Хватка у княжны оказалась железной и сбежать не получилось. — В сентябре мне присвоили звание мастера. Эдера предложила это отметить, а когда мы возвращались из ресторана, встретили гнома из вашего отряда. Кажется, его зовут Харальдом. Я испугалась, что он меня узнает и не придумала ничего умнее, чем поцеловать Эдеру. Случайно поцарапалась о ее шипы и отравилась. Ей пришлось высасывать яд, а потом срочно тащить меня домой и лечить.

— Та-а-ак. — Княжна повернулась к дриаде и ткнула в нее пальцем. — То есть это была такая шутка, да? И вы вовсе не творили с ней… всякое.

— Всякое? — Соня тоже повернулась к Эдере, которая после слов альвийки подавилась ликером и пыталась прокашляться.

— Аст Глетчер сказала, что вы заставили ее пить вашу кровь и трогать себя за разные места, — выдала дриаду Фейна.

— Голую, — добавила Опал.

Дриада наконец прокашлялась, посмотрела на застывшую с открытым ртом Соню, красных от возмущения альвиек и заливисто расхохоталась.

Сомбрийское королевство. Окраина Этелы. Четырнадцатое ноября. Полночь.

— Кэп, — поднял руку Франц, — я что-то чувствую.

Отряд замер. С тихим шорохом опустились забрала, с пластин брони пропали матовые блики от одинокого уличного фонаря.

— «Что? Где?» — жестами спросил Сэм.

На плечо Франца села мертвая флита.

— «Направо. Двадцать метров. Свет. Не уверен», — так же молча ответил получивший недавно звание сержант.

Сэм мысленно выругался и приказал двигаться к полуразвалившемуся дому, рядом с которым стоял предупреждающий знак о ветхости и скором сносе. Оставив Франца и Сиверта снаружи, они с Зоей и Ричем вошли в подъезд. На остатках ведущей на второй этаж лестницы не было никаких следов, как, впрочем, и на лестнице в подвал. Зоя встала между ними и на мгновение отключила броню.

— «Вниз», — отсигналила сержант, снова опуская забрало.

Сэм оценил прочность лестницы и вынул из подсумка три пластинки одноразовых щитов, из тех, что делала практикантка. Вложил одну в зажимы на наруче, остальные отдал подчиненным.

— «Мы вперед. Прикрываешь», — приказал Сэм Ричу и двинулся вниз. Следом бесшумной тенью скользила Зоя.

Дверь в подвал оказалась на удивление прочной — Рич смог выбить ее только со второго удара и вместе с косяком. За дверью обнаружилась довольно просторная комната, в центре которой слабо светилась печать телепорта, а рядом на массивном столе покоилась странная конструкция. Сэм пригляделся: за мешаниной рычагов, шестерен и пружин, угадывались водяные часы и три металлических шара.

— Назад! — крикнул он, активируя щит.

— Что скажешь, Франц?

— Гранаты на взводе — двигать их уже нельзя, — ответил гоблин, разглядывающий находку глазами шебуршинки. — Через пять минут рычаги разбросают их в разные стороны, и потолок рухнет.

— И все следы засыплет. — Сэм ударил кулаком в ладонь.

— А если закрыть эту штуку щитами? — предложила Зоя.

— Пол все равно тряхнет. Слишком опасно. — Сэм покачал головой. Тут его взгляд упал на коробку Франца. — Франц, а ты сможешь активировать щиты через шебуршинок?

— Если кто-то поделится со мной силой, то на пару секунд смогу. Но придется быть в полном контакте. Я оглохну до того, как успею его разорвать.

— Не оглохнешь. — Сэм покопался в подсумке и вынул деревянную дощечку. — А ты еще спрашивал, зачем нам шумелка.

Через три минуты гоблин сидел на краю тротуара, рядом с ним, поддерживая за плечи, стояли Сэм и Франц, а три мертвых зверька с пластинками из прессованной кости в зубах окружали механическую бомбу. До взрыва оставалась минута.

Сэм аккуратно ступал по полу, стараясь не задеть печати, поддерживающие стены и потолок, вычерченные приехавшими на вызов артефакторами из разведки. Им повезло дважды: здание не рухнуло после толчка от взрыва, а Францу, успевшему установить и активировать щиты, хоть и досталось по обратной связи, но осмотревший его лекарь сказал, что легкий звон в ушах и головокружение пройдут уже завтра. Оставалось лишь дождаться старшего офицера и доложить ему о находке.

— Что думаешь? — повернулся он к Зое.

— Как в прошлом году. — Она подняла с пола деревянный обломок, исчерченный рунами.

— Вы уверены? — раздавшийся из-за их спин голос заставил обернуться.

— Господин капитан!

— Без чинов, господа, — махнул рукой на их приветствия пожилой цверг. — Я давно в отставке. Так на чем основана ваша уверенность, сержант Норд?

Зоя протянула Сёренсену подобранную деревяшку:

— Точно такие же руны я видела на алтаре, с которого мы сняли нашу с вами общую знакомую.

— Понятно. — Цверг нахмурился. — Что ж, тогда расскажите вкратце, что здесь произошло.

Глава 31

Вторая бутылка ликера и последний пирог подходили к концу, и Эдера уже подумывала, что пора разгонять всю эту компанию, когда у Фейны зазвенел шарик связи. Альвийка сунула ладошку в кармашек на широком пояске и на минуту прикрыла глаза.

— Это Триа. Аст Глетчер, ваши растения не подпускают ее к дверям.

Эдера прислушалась к ощущениям: на краю сознания действительно слышался зов от сторожевого плюща, которому был знаком запах топтавшегося на крыльце разумного. Эдера разрешила ее впустить. Через минуту в гостиной послышались шаги и в кухню заглянула гномка.

— Светлого вечера, Ваше Сиятельство, аст Глетчер, госпожа Мист. Могу я забрать у вас солу ля Маро?

— Так рано? — удивилась юная альвийка.

— Сола, уже восемь вечера. Вам завтра на занятия.

— Хорошо. — Фейна вздохнула и с явной неохотой поднялась. — Прошу прощения, дамы, но мне действительно пора. Светлого вам вечера.

Заметив, как альвийка покачнулась, Эдера решила проводить гостью, а заодно позволить плющу впускать гномку в дом. На всякий случай.

Пока они с Соней провожали Фейну, княжна успела стащить из оставленной юной альвийкой корзинки пузатую бутылочку «Сердца леса» и уже разливала ее по рюмкам. Потянув носом, Эдера поняла, что отказаться не сможет.

— Только по одной, — предупредила она, усаживаясь за стол.

— Аст Глетчер, тут всего по паре рюмок на каждого. Да и дети уже ушли, — фыркнула княжна.

— Это не вино и даже не ликер, Ваше Сиятельство. Это лекарственная настойка на чистом спирте и двадцати семи травах, которые собирали и заговаривали дочери леса. Ее, вообще, положено употреблять в разбавленном виде и дозу отмерять каплями.

— Настолько крепкая? — Княжна отхлебнула треть рюмки. — Ох… кха… ничего себе!

— Ваше Сиятельство, — Эдера подала кашляющей альвийке кружку с водой, — это не гномий самогон. Я вас, конечно, уважаю, но, если вы еще раз так сделаете, я запрещу вам входить в мой дом.

Она осторожно поднесла ко рту рюмку, вдохнула запах и отпила крохотный глоток. Теплый комочек прокатился по языку и горлу, оставляя за собой ни с чем не сравнимый вкус правильно собранных и заговоренных трав. Бутылочка явно стоила куда дороже тех полутора десятков золотых, что за нее просили в аптеках, но, как подозревала Эдера, кроме дочерей леса оценить настойку по достоинству было некому — остальные расы просто не в состоянии ощутить столько вкусов. Из желудка поднялась теплая волна, постепенно заполняя все тело. Дождавшись, пока ощущения чуть приугаснут, Эдера отпила еще один глоток. Глядя на нее, то же самое повторили и Соня с княжной. Судя по улыбкам и заблестевшим глазам, способ они оценили.

— Кстати, Ваше Сиятельство, а как вы собираетесь добираться домой? — спросила Соня у княжны.

— Телепортом. Если аст Глетчер разрешит мне нарисовать печать.

— Да пожалуйста. — Эдера допила настойку и махнула рукой. — Только не в гостиной. Не хочу случайно оказаться во дворце. В комнате Сони рисуйте.

Расстроенное выражение на лице княжны, явно рассчитывавшей на отказ, сменилось хитрой улыбкой, и не успела Эдера, ничего сказать, как рюмки оказались вновь наполнены.

Вспомнив, чем в прошлый раз окончились их с человечкой посиделки в ресторане, Эдера мысленно усмехнулась и пригубила настойку. «Сердце леса» отличалась изрядным коварством — действуя на тело как слабый стимулирующий эликсир, у всех, кроме дочерей леса, она изрядно снижала критичность мышления. О том, что Соне нельзя пить, она заранее всех предупредила, но раз княжна решила по-своему, пусть сама и расплачивается. Главное — успеть их спровадить. И не забыть выдать им лекарство, чтоб не пришлось потом самой же лечить. Да и о себе стоит позаботиться: незабываемое богатство ощущений ждало на утро любого, кто пил «Сердце леса» как обычное спиртное, независимо от расы.

— Держи, пригодятся. — Эдера протянула человечке два флакона с эликсирами. Та, немного помешкав, кивнула и убрала их в подсумок на поясе.

— Вставай сюда. — Княжна указала Соне на центр печати. — Во дворце есть стационарная принимающая печать в северной башне. Она подпитывается от больших накопителей и сама перезарядится через пять минут. Так что делать ничего не нужно.

— А охрана? Меня не поджарят просто на всякий случай?

— Покажешь им медальон, — отмахнулась альвийка, — и потребуешь дождаться меня. Ну или позвать Таркиса.

На лице Сони отразилось недоверие, и Эдера была с ней совершенно согласна. Княжна вздохнула, потом прикоснулась указательным пальцем к горлу:

— Милитисса Мист, — голос альвийки исказился, став ниже и чуть громче, — приказываю захватить телепортационную площадку в северной башне и удерживать ее до прибытия подкрепления в моем лице. Задача ясна?

Человечка фыркнула, цапнула со стола лозу и латную перчатку, моментально напялила все это и стукнула себя кулаком в грудь:

— Да, командор!

Княжна взмахнула рукой, линии печати сверкнули, и Соня исчезла.

— Теперь ждем пять минут. — Она уселась на кровать.

Эдера присмотрелась к печати:

— Эта печать работает только в одну сторону. Как же она вернется?

— Я ее привезу, — пожала плечами альвийка.

— То есть она проведет ночь у вас?

— Не переживайте, аст Глетчер. У меня большие апартаменты.

— Но кровать-то одна, — хмыкнула Эдера.

— Вы на что-то намекаете? — вскинулась альвийка, краснея едва не до ушей.

— Ни в коем случае, Ваше Сиятельство. — Эдера коротко поклонилась, скрывая улыбку.

Открывать глаза не хотелось. В голове было темно и пусто. Какой-то нехороший разумный прятался в этой темной пустоте и громко стучал в большие парадные барабаны. Тело болело так, словно Сэм вчера опять заставил ее стрелять из тяжелого автомата Ричарда, а потом устроил тренировочный бой с Зоей в полный контакт.

Рядом шумно вздохнули, и донесшийся до носа запах намекнул, что, скорее всего, вчера была не интенсивная тренировка, а пьянка с дракой. Под ладонью чувствовалось что-то выпуклое, теплое и приятное на ощупь. Пальцы нащупали небольшой бугорок. «Грудь. Женская. Хм… У Вирид грудь больше и другой формы… У Зои тоже должна быть побольше, да и в мою койку она даже после попойки не ляжет, тем более голой. У настав… Нет, я же еще жива. Тогда кто?»

Где-то в глубине души шевельнулось легкое беспокойство, и Соня с трудом приподняла веки: льняные волосы, широко распахнутые голубые глаза без зрачков и яркий румянец на щеках. «Хм. Интересно, откуда в моей постели голая альвийка?.. Зараза!» Соня подскочила на кровати. Княжна, чью грудь она поглаживала еще пару мгновений назад, почти зеркально повторила ее движения.

Проснулась Опал от того, что прямо в лицо светило солнце. Недовольно поморщившись, она попыталась повернуться на бок. Ой, зара-а-аза! Кажется, вчера она выпила лишнего. Очень много лишнего.

Когда потолок перед глазами перестал качаться и спазмы в желудке утихли, Опал поняла еще одну вещь: она в постели не одна. На это недвусмысленно намекала чья-то ладонь на ее груди и тихое сопение. Сердце бухнуло так, что в голове на мгновение прояснилось и обезболивающее заклинание Опал сплела едва ли не раньше, чем вспомнила его название.

Она медленно повернула голову: темные волосы, недовольное выражение на симпатичном личике — рядом спала ее милитисса, — взгляд скользнул ниже — абсолютно голая милитисса. Спящая девушка поморщилась, ее пальцы зашевелились, по-хозяйски ощупали, а потом принялись легонько поглаживать грудь Опал. Недовольное выражение на лице Сони сменилось задумчивым, веки дрогнули и приподнялись, сонные глаза оглядели Опал, распахнулись, и девушка резко села.

Сердце бухнуло еще раз, и мгновение спустя Опал тоже сидела и прикрывалась одеялом.

— Э-э-э… светлого утра, Ваше Сиятельство. А что вы тут?.. — Соня огляделась. — Что я тут делаю? И где мы вообще?

— Светлого утра. Это моя спальня, — кивнула в ответ Опал и чуть тише добавила: — А вот как мы сюда попали, я не помню.

Она огляделась по сторонам: на кресле горкой лежала одежда, у дверей валялись две пары сапог, а на прикроватном столике стояли два небольших флакона с мутной серой жидкостью. Если верить названию на этикетках, их оставил кто-то богатый и не особо заботливый — эликсир, стоивший по десять золотых за порцию, снимал последствия употребления любого количества алкоголя всего за несколько минут, но вкус у него был такой, что удержать его в желудке было практически невозможно.

— Это «ханго»? — Проследившая за ее взглядом, Соня попыталась слезть с кровати и болезненно скривилась. — Ваше Сиятельство, если вам не трудно, передайте мне, пожалуйста, один флакон.

— Ты уверена? — Опал протянула ей эликсир.

Соня молча кивнула, поморщилась, вытащила пробку и принюхалась:

— Очищенный. — Она опустошила флакон и осторожно легла на живот. — Зараза! Как же все болит. Такое чувство, что я вчера из серых земель вернулась.

Опал взяла второй флакон, открыла и осторожно понюхала содержимое. Так и не уловив противного, вызывающего тошноту запаха, она отпила небольшой глоток. Эликсир был чуть приторным, но желания вернуть его обратно вместе со всем, что было съедено перед этим, не вызывал. Опал допила остатки, но ложиться не рискнула. Через пару минут бунтующий желудок успокоился, а потом в памяти стали всплывать вчерашние события.

Из-за спины послышался храп. Кай обернулся: Ланг уже дрых, сидя в темном углу. Кай огляделся в поисках местечка почище — телепортационной площадкой в северной башне не пользовались уже лет десять, и уборка здесь проводилась редко, зато можно было смело спать всю ночь. Назначение сюда выдавалось в двух случаях: если требовалось спрятать подчиненного от начальства или в качестве поощрения. Его и Ланга отправили сюда сразу по обеим причинам — приятель вчера получил звание сержанта, и до полуночи весь отряд отмечал это событие в ближайшем трактире. Утром капитан еще раз поздравил Ланга и послал их сюда, чтоб «проспались, а то от вашего дыхания закусить хочется».

Кай приглушил светильники, закутался в плащ и сел на пол, прислонившись спиной к колонне. В зале было тепло, по окнам стучал дождь, но стоило только устроиться поудобнее, как по глазам ударила яркая вспышка.

Первым, что увидел Кай, когда плавающие перед глазами пятна поблекли, было недовольное лицо человеческой девушки. Дернувшись, он понял, что связан. Быстрый взгляд вниз — тело и руки притянуты к колонне тонким шнуром, в котором поблескивали мифриловые цепочки. Девушка откинула капюшон и достала из-под плаща кинжал. В полумраке тускло сверкнул небольшой круглый медальон на серебристой цепочке. Изображение показалось знакомым, но вспомнить, где он видел три падающие звезды, Кай не смог.

— Спать на посту, да еще и в таком месте, — пробурчала девушка, заходя ему за спину и дергая за плащ. — У нас бы за такое выперли со службы, да еще и оштрафовали на жалование за полгода.

Не успел ошарашенный Кай хоть что-то спросить, как ему завязали рот, а горло и запястья крепко притянули к колонне. Девушка коснулась груди Кая, и связывавший его шнур словно живой скользнул на ее предплечье, превращаясь в широкий наруч.

Сверкнула еще одна вспышка, и в центре телепортационной печати возникла невысокая худощавая фигура в плаще с глубоким капюшоном.

— Милитисса? — Голос был ровным, без единой эмоции.

— Командор, — девушка плавно развернулась, выпрямилась и встала по стойке смирно, — телепортационная площадка захвачена, охрана обезврежена.

— Хорошо. — Фигура шагнула в сторону выхода. — Нам нужно попасть в южное крыло.

«Южное крыло… Там же апартаменты княжны!» Остатки хмеля мгновенно улетучились, Кай дернулся, пробуя путы на прочность. Горло сдавило. Тогда он расслабился и прикрыл глаза, сосредотачивая магию в наручах. Запахло паленым. Рывок и руки свободны. Еще один рывок, и полоса ткани, которой девчонка завязала ему рот разлетелась на лоскуты, в которых он опознал подкладку от своего плаща.

— Ланг! — позвал он, пытаясь разорвать скрученный в жгут кусок ткани, сдавливающий горло. — Ланг!

В ответ раздалось негромкое сипение. Справившись с путами, Кай вскочил на ноги и бросился к приятелю. Тот безмятежно спал. Даже не связанный. Недолго думая, Кай съездил ему в челюсть.

— Какого?! — Ланг мгновенно оказался на ногах.

— Нападение. Двое в плащах. Цель — княжна, — коротко ответил ему Кай и рванул к дверям.

Нападающие уже успели спуститься и сейчас шли по освещенной светляками парковой дорожке. Кай метнул в них фаерболл. И даже попал, несмотря на расстояние. Огненный шар расплескался о спину девушки. Вот только из-за дождя заклинание изрядно ослабело. Второй нарушитель эту ошибку учел и в ответ ударил молнией, потом схватил сбросившую загоревшийся плащ девчонку за руку и потянул под деревья. Пока Кай приходил в себя после разряда, мимо проскочил Ланг, на ходу ударив по выкрашенной в красный цвет плитке. Над головой коротко взвыл сигнал тревоги, и вспыхнули яркие светляки.

— Соня, — Опал тронула за плечо лежавшую лицом вниз девушку, — а зачем ты связала стражника в башне?

— Вы же приказали мне ее захватить, — буркнула в ответ та. — А потом южное крыло.

— Не помню такого, — соврала Опал. — Зато помню, как ты врезала стражнику у дверей. Интересно, у бедолаги челюсть цела, или ты ее все-таки сломала? Оказывается, ты страшна в гневе.

— Они спалили мне плащ. Я за него почти два золотых отдала. Вы вообще в стражу молниями бросались. И как только не поджарили?

— Во-первых, при такой погоде молния куда эффективнее фаерболла, а во-вторых, я контролировала силу. И давай уже на «ты». Хотя бы когда мы наедине.

Из семерых стражников, пытавшихся остановить нападавших, на ногах осталось всего двое. Первым выбыл Ланг, поскользнувшийся на мокрой траве и на полном ходу влетевший в дерево. Второй врезался в неожиданно возникший перед ним овальный щит и отлетел на бежавших следом товарищей, повалив двоих на землю. Мгновением позже в эту кучу ударила молния. Притормозивший Кай убедился, что товарищи живы, но придут в себя хорошо если через полчаса. Тем временем нападавшие, явно знакомые с планировкой дворцового парка и, как начал подозревать Кай, самого дворца, свернули к входу для прислуги. Тот, кого назвали командором, на бегу взмахнул рукой создавая за собой сразу полдюжины щитов, о которые разбились огненный шар Кая и молния бежавшего рядом сослуживца. Щиты хоть и не продержались долго, но позволили нападавшим ворваться во дворец. Стражник, охранявший дверь, вскинул арбалет. Выпущенный почти в упор болт отскочил от небольшого щита, созданного командором, а девчонка, хекнув, заехала стражнику в челюсть. И судя по тому, как загудел шлем, совсем не голой рукой.

Уже во дворце Кай понял, почему поскользнулся Ланг и как нападающим удается так легко создавать щиты: из-за угла вылетели три металлические пластинки. Над двумя возникли знакомые овалы, а пол вокруг третьей покрылся льдом. Свернуть в узком коридоре было некуда — они с напарником пробили собой оба щита и выкатились к повороту. Приподнявшись, Кай увидел, что нападающие спокойным шагом идут по коридору, а выскочившие им навстречу стражники кланяются откинувшему капюшон командору.

«Светлого вечера, Ваше Сиятельство», — донеслось до него.

— Тьма изначальная! — Соня перевернулась на бок и, свернувшись калачиком, уткнулась лбом в колени. — Пьяный дебош в княжеском дворце… А ведь я предупреждала Эдеру, что мне нельзя пить. И как теперь все это объяснить?

Опал, сама усиленно раздумывающая над этим вопросом, вспомнила, что что-то такое дриада действительно говорила.

— Разве что воспользоваться методом моей нарекающей и свалить все на других, — пробормотала Соня и, посмотрев на Опал, добавила: — Например, объявить это проверкой боеспособности дворцовой стражи?

— Точно! — Опал хлопнула в ладоши, и одеяло, которым она прикрывалась, упало.

— Опал, — Соня смерила ее задумчивым взглядом, — я легла спать голой, потому что осталась без плаща и промокла насквозь. Но почему на тебе ничего нет?

Опал поспешно натянула одеяло обратно и попыталась вспомнить, как вообще оказалась в постели. Без толку. Последнее, что сохранилось в памяти: она вместе с Соней заходит в спальню и скидывает сапоги.

— Не знаю. Кажется, я разделась просто за компанию.

— Хм. — Соня прищурилась. — Допустим. Тогда, — она слезла с кровати, потянулась всем телом и сделала пару наклонов в стороны, — давай займемся тем, ради чего ты меня сюда заманила.

— Это чем? — Опал, у которой от вида выгибающейся девушки на мгновение перехватило дыхание, а по спине пробежали мурашки, сильнее прижала к себе одеяло.

— Ты обещала показать мне свою библиотеку и научить заклинанию скорости. — Соня обошла кровать и подняла с кресла трусики. — Они что, пролежали всю ночь в куче мокрой одежды? И что я теперь надену?

Глава 32

— Вроде как раз. — Соня оглядела себя в зеркало.

Опал согласно кивнула и почувствовала легкий укол зависти — ее белье пришлось Соне почти впору, а ведь девушка была на три пальца ниже. Потом ей в голову пришла мысль, что раз их размеры почти совпадают, то те два комплекта из второго ящика… Помотав головой, Опал открыла шкаф с верхней одеждой, потом второй и третий, посмотрела на содержимое и задумалась: вся ее одежда была сшита точно по фигуре и из-за разницы в росте будет плохо смотреться на Соне. Вздохнув, она решила посмотреть, не осталось ли чего со времен первых курсов Академии.

Одежда нашлась, но как выяснилось через пару минут, Опал была тогда не только ниже. Платья оказались узки Соне в плечах, а старый охотничий костюм сидел на девушке так, словно она собралась охотиться вовсе не на дикую грису: пуговицы на груди едва застегивались, а кожаные кюлоты оказались обтягивающими до неприличия. Остальная одежда тоже была мала или снизу, или сверху. Час спустя в углу шкафа нашлось темно-серое форменное платье Академии, которое хоть и было тесновато Соне в груди, но сидело вполне прилично.

Стоило им дойти до кабинета с библиотекой, как раздался звон колокольчика. Но на пороге, вместо вызванной Опал служанки, стоял Таркис.

— Светлого утра. Впустишь?

Опал насторожилась: кузен обычно выходил из своих апартаментов не раньше одиннадцати, а на часах еще только десять.

— Светлого. Что за срочное дело с утра пораньше?

— Хочу познакомиться с той, что похитила сердце моей юной кузины. — Таркис заглянул через плечо Опал в гостиную. — Это ведь ее ты привела вчера вечером?

— Откуда ты знаешь?

— По дворцу ходят слухи, что вчера княжна на пару с какой-то воительницей избила два десятка стражников и пятерых паладинов за то, что они мешали им добраться до спальни. — Он состроил на лице нарочито серьезное выражение. — Как старший брат, я должен убедиться, что это неправда, и я отдаю тебя в хорошие руки.

— Таркис!

— Ладно-ладно. Не злись. — Кузен улыбнулся. — Но мне действительно интересно. Познакомь нас, а я прикрою тебя от дяди.

— Прикроешь?

— Опал. — Взгляд Таркиса стал серьезным. — Ты ведь знаешь, что народ скор на выдумку, и слухи не ходят только пока. Чем раньше мы объясним вчерашнее, тем лучше. Или ты действительно хочешь разговора с дядей после того, как ему передадут приукрашенную версию?

— Хорошо, — сдалась она и отошла в сторону. — Идем.

Стоило довести кузена до кабинета и представить ему Соню, как вновь зазвонил колокольчик. Бросив на кузена предостерегающий взгляд, Опал пошла открывать. Пришедшая наконец-то служанка поклонилась и извинилась за опоздание.

— Это нужно выстирать и высушить как можно скорее. — Опал вручила ей ком мокрой одежды.

— Да, Ваше Сиятельство.

Глядя на то, как засверкали от любопытства глаза служанки, Опал решила, что объяснения действительно нужны уже сейчас, иначе к обеду весь дворец будет обсуждать их с Соней вчерашнее появление. А к завтрашнему дню половина Шейнта. Заперев дверь, Опал поспешила обратно.

— Не поймите меня неправильно, Ваше Сиятельство, — услышала она голос Сони из-за приоткрытой двери, — но меня удивило то, как организована охрана. Я понимаю, что случаи бывают разные, но ведь это не каморка для швабр, а телепортационная площадка.

Опал осторожно заглянула внутрь: кузен, по своему обыкновению, уселся на стол, а Соня сидела на диванчике с высокой спинкой, который заменял кресло.

— Соня, ты же понимаешь, что тебе просто повезло? — Таркис усмехнулся. — Причем невероятно. В другое время ты не смогла бы даже сойти с печати. А если бы каким-то чудом все же выбралась из башни…

— Единственная лестница очень узкая, проходит по внешней стороне стены и отлично простреливается, — продолжила за него Соня. — И все же, мы вышли. И добрались до дворца живыми и почти невредимыми.

— Только благодаря Опал. Моя кузина магистр боевой магии. Титул Леди она получила за первое место в Новогоднем турнире, а звание капитана подтвердила в боевых вылазках.

— Не спорю, — согласно кивнула Соня.

Таркис повернулся к двери:

— Опал, хватит подглядывать. Лучше расскажи, что такого сделал тот несчастный, которому ты выбила два зуба и устроила сотрясение мозга?

— Это не я. — Опал вошла в кабинет и уселась рядом с Соней.

— Даже так? — Таркис удивленно посмотрел на девушку.

— У него был арбалет. — Соня опустила глаза. — Если бы болт оказался зачарованным, он мог бы пробить щит и ранить О… ее Сиятельство.

— Получается, больше всех пострадал единственный правильно среагировавший стражник. — Кузен усмехнулся. — Значит, ты считаешь, что охрана дворца плохо обучена?

— Я не специалист. Возможно, ее просто мало. Но думаю, что будь на нашем месте подготовленный отряд гвардии или обученная суккуба, у них были бы все шансы добраться до апартаментов князя.

Таркис нахмурился.

— Ваше Сиятельство? — Соня чуть подалась вперед, заглядывая в лицо замолчавшему кузену.

— К счастью, темные не могут пользоваться телепортом. — Таркис поднялся со стола и улыбнулся. — Что ж, будем считать это проверкой дворцовой стражи. Я постараюсь донести до дяди твое мнение. Леди, милитисса. — Он коротко кивнул им и вышел.

Опал едва успела догнать его у самых дверей в коридор:

— Таркис, что случилось?

— Знаешь, твоя подружка в чем-то права. — Лицо кузена было непривычно задумчивым. — Кое-что в охране дворца действительно следует изменить. Да и ключевые руны на печати в северной башне менять почаще, а не раз в пять лет.

— Таркис, насчет пострадавшей стражи…

— Я постараюсь, чтоб их не наказывали. Иди уже к своей человечке. Кстати, твое платье на ней сидит куда лучше. — Он постучал себя по груди. — Тебе, помнится, приходилось пользоваться каким-то специальным бельем.

— Ах ты!.. — Крохотная молния разбилась о выставленный кузеном щит, хлопнула входная дверь. Опал развернулась и пошла обратно в кабинет. — Зараза! Узнаю — кто из служанок разболтал ему про подкладки в бюстгальтер, — уволю.

— Опал, а ты не помнишь, как называется настойка, которую мы вчера пили? — спросила Соня, разглядывая корешки книг на полках.

— «Сердце леса». — Опал села на диван. — А что?

— Мне кажется, что мы до сих пор ведем себя не совсем нормально. В обычном состоянии я бы не смогла так разговаривать ни с тобой, ни с твоим братом. Да и расхаживать перед тобой голышом тоже. А еще мне постоянно хочется двигаться. И не только… Ты тоже на меня странно смотришь. Нужно будет уточнить у Эдеры, из каких трав делают эту настойку… — Она обернулась, держа в руках томик, знакомый Опал еще с самого детства. — Сказания о подвигах Вивиан Флато, Леди Ордена Серебряных Звезд. Исторический роман?

— Нет. Приключенческий.

— Хм. — Соня села рядом и открыла книгу на первой странице. — Любопытно.

Читала она быстро, иногда хмурясь, иногда задумываясь или улыбаясь. Выждав немного, Опал придвинулась ближе, потом еще, потом… Пробормотав что-то неразборчивое, Соня обняла Опал за талию и прижала к себе, так и не оторвавшись от книги. Замерев на секунду, Опал положила голову на плечо девушки и тоже погрузилась в чтение. Через какое-то время знакомый почти наизусть текст стал расплываться перед глазами, веки потяжелели.

Нита дернула за шнурок. Сквозь дверь донесся звон колокольчика, но никто не открыл. Прождав пару минут, она позвонила снова. Так и не дождавшись ответа, Нита надавила на ручку. Дверь оказалась не заперта.

В гостиной было пусто и тихо. Оглядевшись, она оставила стопку чистой одежды на кресле и уже собиралась уйти, но тут через приоткрытую дверь кабинета княжны выскользнул крохотный светляк. Чуть покачавшись в воздухе, он скользнул обратно. Потом вновь вернулся и снова исчез за дверью. Нита осторожно заглянула в кабинет. На диване, с книгой в руках сидела незнакомая девушка в форменном платье Академии, а рядом, положив голову ей на колени, спала княжна.

Девушка прижала палец к губам, отложила книгу, поманила Ниту к себе и шепотом попросила принести подушку. Осторожно устроив княжну на диване, они вышли из кабинета.

— Спасибо. Как спина-то затекла. — Девушка потянулась и огляделась. — О. Уже готово.

Не успела Нита ничего спросить, как незнакомка подхватила с кресла принесенную стопку одежды и ушла в спальню. Через десять минут она вернулась, успев сменить платье на блузку из плотной ткани, кожаный корсаж и узкие брюки с широким кожаным поясом. На ее шее висела мифриловая цепочка с накопителем и круглым медальоном со знакомым изображением.

— Ты чего-то хотела? — спросила девушка.

— Только узнать, не желаете ли вы чего-нибудь еще?

— Нет. Хотя… Как тебя зовут?

— Нита, госпожа.

— Нита, ты можешь организовать что-нибудь перекусить… — Девушка посмотрела на часы. — На двоих. Думаю, Ее Сиятельство скоро проснется.

«Надо же. И десяти минут не прошло. А прислуга во дворце намного расторопнее стражи», — решила Соня, глядя как две служанки — гномка и альвийка — расставляют на небольшом столике кофейный сервиз и блюда с пирожными.

— Все готово, госпожа.

— Спасибо, Нита. — Соня кивнула альвийке.

Обе девушки поклонились, но уходить не спешили.

— Госпожа… — Нита снова поклонилась. — Не сочтите за оскорбление, но… кем вы приходитесь Ее сиятельству?

— В каком-то смысле подчиненной. Я милитисса Ордена Серебряных Звезд.

Девушки переглянулись.

— То есть вы не благородная? — В глазах второй служанки мелькнуло превосходство.

Соня усмехнулась:

— Можно сказать и так. Я мастер-артефактор. В Сомбрии это довольно высокое звание. Примерно как у вас магистр боевой магии.

— Вы бывали в темных землях? — одновременно спросили обе девушки.

— Я подданная Сомбрийской короны.

— А… — начала было Нита.

— Скажите, а правда, что цверги любят девушек других рас? — перебила ее гномка.

— Правда, — кивнула Соня.

— А то, что суккубы могут раздеть одним взглядом? — спросила альвийка.

Соня фыркнула.

— Нита, надень юбку покороче, и наши стражники через одного начнут раздевать тебя взглядами, — раздался от дверей кабинета недовольный голос княжны. — Свободны.

Служанки вздрогнули, поклонились и, бормоча извинения, выскочили за дверь.

Опал села за столик, налила в чашку кофе и взяла с блюда пирожное. Посмотрела на замершую Соню, вздохнула и положила пирожное обратно.

— Не принимай на свой счет. Нита хорошая горничная, но очень любящая… В общем, если не осадить ее сразу, то однажды она может заявиться к тебе в ванную потереть спину или в спальню — согреть постель. А потом разболтать всему дворцу обо всем, что увидит и услышит.

— Понятно. — Соня расслабилась и тоже налила себе кофе. — Полагаю, именно по этим причинам ее еще не выгнали. А вторая?

— Беатрис? Внебрачная дочь одного из графов. Титула у нее нет, но на простолюдинов она смотрит несколько свысока.

— Н-да… Какие же тут тогда придворные?

— Большинство и слуг, и придворных вполне нормальные разумные. — Вспомнив камергера из северного крыла дворца и министра финансов с его старшим сыном, Опал вздохнула: — Но кое-кто относится к простолюдинам пренебрежительно.

— Чувствую, что с Эдерой мне очень повезло. Она хоть и та еще язва, но ей хотя бы доказывать ничего не пришлось. Впрочем, у нас некоторым тоже пока кольцом в нос не ткнешь… — Соня замолчала.

— Кольцом? — Опал прищурилась.

Соня отвела глаза в сторону.

— Милитисса Мист!

— Перед отъездом мне дали титул риттера, — с явной неохотой ответила девушка.

— За что, если не секрет? — Опал насторожилась: титул риттера хоть и был примерно равен титулу Леди, но выдавался исключительно за военные заслуги.

— Студентку шестого курса факультета артефакторики нельзя просто так отправить на полгода в светлые земли. Даже если она светлая магичка. Но можно, если она риттер. Мне припомнили, что на практике я участвовала в бою с горными гарпиями, а одну из них запытала до потери сознания. И дали титул, — Соня невесело усмехнулась, — за вклад в поддержание мира между Княжеством Брило и Королевством Сомбрийским.

— Какая интересная формулировка. — Опал улыбнулась. Титул, пусть и самый низкий, позволял решить сразу несколько проблем. А то, что он был получен за помощь гвардии Брило, вообще развязывало Опал руки. — Почему ты это скрываешь?

— Не хочу получить вызов на дуэль на ровном месте.

— Соня, ты титулованная подданная союзного государства, прибывшая по приглашению. Я могу официально объявить тебя своей гостьей и выделить апартаменты во дворце. Тогда любая попытка оскорбить тебя станет попыткой оскорбить княжескую семью. Со всеми вытекающими из этого последствиями.

— Эм. Спасибо, но у Эдеры мне спокойнее. Да и до Академии оттуда ближе.

— Я не настаиваю. Но у тебя ведь есть выходные, а у меня библиотека. И заклинание скорости.

Соня посмотрела на двери кабинета, на Опал, снова на двери.

— Опал, у меня студенты…

— Съездим сейчас в Академию, заберем твое кольцо и документы, студентам выдадим задание для самостоятельной работы, и на три дня библиотека в твоем распоряжении.

— Ладно. Твоя взяла. — сдалась Соня.

Пока Соня инструктировала свою ученицу, Опал решила поговорить с дриадой.

— Аст Глетчер, не расскажете, что входит в состав «Сердца леса»?

— Вам весь список? — Дриада ехидно улыбнулась. — Или просто результат неправильного употребления?

— Результат.

— Она снижает критичность мышления. Проще говоря, что подумал, то и сказал или сделал. В сочетании со стимулирующим эффектом… у вас должна была быть бурная ночь, Ваше Сиятельство.

— Не знаю, можно ли считать внеплановую проверку боеспособности дворцовой стражи за бурную ночь.

Дриада фыркнула, потом покачала головой:

— Что ж вы так, Ваше Сиятельство? Теперь второго шанса вам придется ждать долго. Разве что… — Она подалась вперед и прошептала: — У меня завалялся флакончик «Варма нокто». Подвоха от вас Соня не ждет…

Опал отшатнулась:

— Нет!

— Почему? Разве вы не для этого вчера ее напоили и потащи… пригласили к себе?

— Нет. — Опал отвела взгляд. — Не совсем…

— Понятно. — Лицо дриады стало серьезным. — Тогда вам нужно сперва решить, чего вы от нее хотите: только постель или чего-то большего. Если второе, то не стоит спешить.

— Через три месяца она уедет.

— За все то время, что Соня живет со мной, она написала только одно личное письмо. И, кроме нарекающей, никого из родственников не упоминала. Не думаю, что ее сильно ждут в Сомбрии.

— А кому она писала письмо, вы не знаете?

— Амате. — Кивнула дриада, подтверждая опасения Опал. — Я не знаю точно, что там у них случилось, но письмо Соня решилась написать только две недели назад. Ее амата уехала, не оставив никаких адресов.

Опал едва смогла сдержать улыбку:

— Значит они с суккубой расс… — Она прикусила язык.

— С суккубой? — Брови дриады поползли вверх.

— Когда мы встретились в серых землях, она говорила, что живет у суккубы.

— Это… — Дриада задумалась. — Так вот как эта человечка смогла выжить у темных. И у кого научилась… Да, это многое объясняет. — Она ухмыльнулась во все сорок зубов. — Зря вы отказались от эликсира, Ваше Сиятельство.

После нашумевшей дуэли Хелле сослали. На следующий день к ним пришел преподаватель, обучавший боевиков, и устроил их группе трехчасовой забег по полосе препятствий на полигоне, посмотрел на единственного добежавшего до конца, сплюнул, пробурчал, что ему некогда возиться со всякими бездарями, и поставил всем зачет. Как ни странно, но оценки в ректорате признали, а расписание поменяли, освободив группе целый день.

Идти в библиотеку или проситься на курсы к другим преподавателям Дерек не собирался, решив вместо этого отоспаться. Проснувшись на следующий день почти в одиннадцать и послонявшись пару часов по общежитию, он решил сходить в трактир у рыночной площади, в который обычно заглядывал сразу после получения стипендии.

В зале было почти пусто — пара торговцев и компания за крайним столом, спорившая над какой-то металлической пластиной. Знакомая компания. Дерек ухмыльнулся и пошел к стойке.

— Самая простая часть — вот эта. — Ивар проследил за пальчиком солы ля Маро указывавшим на знакомую шестигранную печать второго порядка. — Она отвечает за перенос влаги из воздуха за стенки шкафа.

— А здесь явно охлаждение. — Патрик ткнул в центр пластины и почесал в затылке. — Только какое-то странное.

— Потому что степень охлаждения регулируется, — ответила сола ля Маро. — У аст Глетчер на каждой полке шкафа своя температура. А сами артефакты одинаковые.

— Слишком сложно и дорого, — покачал головой Якоб. — Все пользуются обычными охладителями и вполне довольны. Никто не станет их покупать.

— Станут. Для кафе и небольших ресторанов такие штуки, — Эрик постучал пальцем по пластине, — будут в самый раз. В одном и том же шкафу на соседних полках можно спокойно хранить и мороженое, и фруктовые десерты. Или замороженное мясо и свежие овощи.

— Некоторые эликсиры требуют определенной температуры для хранения, — добавил Ивар. — Так что к аптекарям тоже стоит заглянуть.

— Сперва нужно разобраться, как он работает, — сказал молчавший до этого Нильс.

— Ну-ка, студенты, дайте место рунологу, — раздалось из-за спины Ивара, и за стол, сдвинув артефакт в сторону, уселся Дерек Сталс.

— С чего бы вдруг ты уже рунолог? — удивился Эрик.

— Мне зачти боевую магию.

— Набрал восемь зачетов, что ли?

— Точно, — кивнул Сталс и отхлебнул пива из огромной кружки. — Так что, — он закинул в рот горсть соленых крекеров, — хоть жавтра жа дипломом. Кстати, что-то вашу артефакторшу третий день не видно. Она не померла после дуэли?

— Наставница гостит у княжны Гланс, — ответила за всех сола ля Маро.

— Прямо-таки и гостит?

— Мастер Мист была принята в Орден Серебряных Звезд и лично приглашена в гости Ее Сиятельством. — Ивар не смог сдержать усмешки.

Дерек нахмурился, взгляд его забегал по столу, остановился на пластине артефакта.

— Значит, она съехала во дворец, а вас оставила разбираться с этой железкой?

— Это, рунолог Сталс, не железка, а артефакт для продуктового шкафа, — ответил Ивар.

— Господа артефакторы. — К ним подошел хозяин трактира. — Этот молодой человек вам мешает?

— Нет, господин Бент, — ответила сола ля Маро. — Рунолог Сталс пришел справиться о здоровье нашей преподавательницы.

— Понятно. — Трактирщик положил на стол нагревательную плиту. — Извините, господа, но мне такая вещь без надобности.

Ивар заметил, как сверкнули глаза Дерека, а губы растянулись в ухмылке.

— Она хоть и удобная, но мои повара привычные к обычным плитам, — продолжал трактирщик. — С такой не ко мне, а к алхимикам и фармацевтам. Если не станете заламывать цену выше двадцати золотых, то будут брать весьма охотно. Да и один мой знакомый, что держит небольшой ресторанчик, пожалуй, тоже купит у вас такую. У него кухня особая, и эта плита ему будет в самый раз. Если хотите дам вам адрес и замолвлю словечко.

— Благодарю вас, господин Бент. — Ивар коротко поклонился, потом хлопнул по спине подавившегося крекером Сталса.

— Студентам нельзя работать до окончания Академии, — просипел тот, когда смог отдышаться.

— У нас есть разрешение ректора, — развел руками Эрик. — Видимо, артефакторы на особом положении, рунолог Сталс.

Глава 33

— Нита, апартаменты для госпожи Мист готовы?

— Почти, Ваше Сиятельство. — Служанка поклонилась. — Еще полчаса.

— Хорошо. Передай на кухню, что ужинать мы будем здесь.

Отпустив горничную, Опал вошла в кабинет. Соня, со вчерашнего дня читавшая книгу про Вивиан Флато, сейчас что-то сосредоточенно переписывала в толстую тетрадь. И кажется, это была уже не первая страница. Опал обошла ее и заглянула через плечо.

— «Похоже на Шторм, надо попробовать», «Выглядит как сказка, но на всякий случай поискать в архивах», «Позерство, но что-то в этом есть», — прочла она пометки под выписанными из книги абзацами. — Что это?

Соня оторвалась от тетради:

— Описание приемов и заклинаний, которые использовала Вивиан Флато. Хочу попробовать кое-что повторить.

— «Легко уклонившись от десятка проклятий, Вивиан, словно вихрь, ворвалась в строй вражеской пехоты. Мифриловый клинок замелькал, отбивая арбалетные болты и рассекая черные как ночь доспехи врагов…» — прочитала вслух Опал. — Извини, но я даже в детстве в такое не верила.

— Правильно, — кивнула Соня. — Даже дети знают, что меч из мифрила слишком легкий, и прорубить им доспехи не получится. А значит, Вивиан не рубила, а колола в сочленения доспехов.

Опал обиженно надула губы:

— Я серьезно.

— Опал, — Соня улыбнулась, — это же приключенческий роман, и многое преувеличено. Если заменить имперскую центурию на отряд из десятка пехотинцев, пары арбалетчиков и мага, то все выглядит вполне достоверно. Даркийскую тяжелую пехоту набирали из людей и цвергов, а доспехи из черной бронзы почти в два раза тяжелее стальных. Эта альвийка просто была намного быстрее противников, особенно если использовала заклинание скорости.

— Даже так бой с десятком опытных солдат — это одно из экзаменационных заданий на звание магистра. И поверь мне, выполнить его очень сложно, хотя это тренировочный поединок. А она еще и уклоняется от заклинаний и арбалетные болты отбивает.

— Недавно кое-кто на моих глазах отбил арбалетный болт, причем выпущенный в упор.

— Так не мечом и всего один.

— Опал, если тебе дать время на подготовку, твой щит выдержит несколько попаданий?

Опал вспомнила, как получила выволочку от преподавателя в Академии за то, что на спор отбила щитом три зачарованные стрелы подряд, и кивнула.

— Ну вот. Вряд ли в эту Вивиан успели выпустить больше четырех болтов даже из многозарядных арбалетов. А в общей свалке маг и арбалетчики не стреляли — побоялись задеть своих.

— Хорошо. А заклинания? — не собиралась сдаваться Опал.

— Они летят медленнее, и от них действительно можно просто уклониться.

— От десятка?

— Не знаю насчет десятка, но от трех-четырех точно.

Опал недоверчиво хмыкнула.

— Ладно. — Соня взяла из стопки несколько листов бумаги и скатала из них шарики. — Проще показать. Идем в гостиную.

Опал на пробу бросила в стоявшую у противоположной стены Соню бумажный шарик и покачала головой:

— Нет. Они летят слишком медленно. Если уж проверять, то настоящими заклинаниями.

Соня огляделась:

— Не думаю, что я и гостиная выдержим такую проверку.

Опал бросила в нее светляк. Соня отвела плечо назад, пропустив заклинание над ним. Опал тут же метнула еще два светляка, заставляя девушку повернуться боком, а следом крохотную молнию, ужалившую Соню пониже спины.

— Гостиная выдержит. — Опал посмотрела на обиженно-удивленное лицо и, не удержавшись, фыркнула: — Хвастунья.

— Ла-а-адно, — протянула Соня, нехорошо прищурилась и сделала шаг вперед, резко качнувшись вправо.

Следующие четыре светляка пролетели мимо — Соня двигалась странными ломаными движениями, и угадать, куда ее качнет в следующее мгновение, было невозможно. «Словно огонек свечи на сквозняке», — успела подумать Опал перед тем, как пущенная ею молния разбилась о небольшой щит. Потом руки оказались плотно притянуты к телу кнутом, а сама она, оступившись, упала в кресло.

— Хвастунья, значит? — Раскрасневшаяся и тяжело дышащая Соня нависла сверху, удерживая кнут за рукоять.

— Признаю. — Опал чуть отстранилась. — С непривычки попасть в тебя действительно сложно.

Соня шумно вздохнула, и кнут скользнул на ее предплечье. Одернув задравшийся подол туники, Опал села удобнее:

— Как ты это сделала?

— Это же Свеча. — Соня удивленно приподняла брови. — Ты что, не слышала про Круги Стихий?

— Нет. Научишь?

Три дня пролетели для Опал незаметно. Соня оказалась способной ученицей и формулу заклинания скорости, далеко не самую простую, смогла правильно воспроизвести уже к вечеру второго дня. Теперь ей оставалось только тренироваться, и пусть с этим были проблемы — силы дара едва хватало для активации заклинания, — девушка была довольна. У Опал тоже стало получаться кое-что из первого Круга Стихий, особенно Ручей, отдельные элементы которого, оказывается, использовались в фехтовании. Но главное — это время они провели вместе. Вот только завтра придется расстаться почти на пять дней: Соню ждала работа, а Опал — обучение у дяди и другие не особо веселые обязанности наследной княжны.

Звякнул колокольчик, и Опал нехотя поднялась с дивана. Впустив в гостиную служанок с подносами, она уже собиралась вернуться в кабинет, но тут Нита, вместо того, чтоб сразу начать сервировку, провернула спрятанный под столешницей рычаг, раскладывая столик в обеденный стол. Опал остановилась, посмотрела на раскладываемые служанками столовые приборы:

— Беатрис, почему стол накрыт на троих?

— Потому, что я хочу составить вам компанию, — раздался от дверей голос кузена.

Опал обернулась:

— С чего вдруг?

— Нужно кое-что обсудить. — Таркис прошел в гостиную и уселся за стол.

— Светлого вечера, Ваше Сиятельство. — Вышедшая из кабинета Соня поклонилась Таркису и вопросительно посмотрела на Опал. — Мне вас оставить?

— Таркис, это что-то серьезное?

— Нет. Просто хочу уточнить у тебя одну вещь, прежде чем начну строить планы на ближайшее время. А заодно, — Таркис смерил Соню оценивающим взглядом, — провести ужин в компании с симпатичной девушкой.

Опал прищурилась и переставила стул Сони поближе к своему.

— Может, я все-таки… — начала было Соня, опасливо поглядывая на кузена.

— Это была шутка. — Таркис улыбнулся. — Сложно удержаться — Опал всегда так забавно на них реагирует.

Он жестом отпустил служанок и придвинул к себе тарелку. Опал, а следом за ней и Соня тоже сели за стол. Минут пять все ели молча.

— Опал, — кузен, наконец, решил нарушить молчание, — ты помнишь, что в этом году ты едешь в Грено?

Опал поморщилась: еще десять дней назад она бы с радостью отправилась в эту поездку, несмотря на погоду и неприязнь к ритуалам, но в этот раз…

— Так я и думал. — Таркис откинулся на спинку стула и отпил вина из бокала. — Что ж, я поговорил с дядей и, так и быть, съезжу вместо тебя, но с условием — ты не будешь сбегать от обязанностей. А тебе, — он отсалютовал бокалом Соне, — поручается за этим проследить. Будет отлынивать — наказывай.

— Наказывать? Но как? — недоуменно спросила Соня.

— Например, не давай… — Опал пнула кузена по ноге, заставив поперхнуться, — ей сладкого, — продолжил тот с ухмылкой. — Иначе я вернусь телепортом, а Опал поедет проводить инверсию вместо меня.

— Так вы едете проводить инверсию? — Соня подалась вперед.

— Хочешь со мной? — прищурился кузен.

— Нет, но взглянуть на инвертор не отказалась бы. Да и на ритуал тоже. Наверняка он не самый простой.

— Ничего особо сложного в нем нет, — включилась в их разговор Опал. — Просто долгий и неприятный. Да и порезы от кристалла заживают очень долго. За это я и не люблю такие поездки.

— Порезы?

— Для активации инвертора нужна свежая кровь альва. Потом инвертор нужно воткнуть в грудь ребенку. Неглубоко, но так чтоб его кровь смочила кристалл… — Таркис скривился. — В общем, не самый приятный процесс.

— А?..

— Стоп-стоп. — Кузен приподнял руки. — Я, во-первых, никогда не интересовался тонкостями. А во-вторых, не хочу обсуждать такие подробности за ужином. И вообще, если тебе так хочется, посмотри в библиотеке Академии.

— Там есть описание? — В голосе Сони смешались удивление и нетерпение.

— Есть. Если сможешь уговорить Опал, то она сходит с тобой на выходных.

Опал представила, что проведет один, а то и оба выходных в библиотеке, и тяжело вздохнула.

— Не вздыхай. Ты ведь знаешь, что книги из этого отдела так просто не выдаются.

— Знаю. — Она кивнула.

— А нельзя мне выписать какой-нибудь пропуск или разрешение? Хотя бы только на эту книгу? Не хочется тратить все выходные на библиотеку, — спросила Соня, словно прочитав ее мысли.

Опал уже открыла рот, чтоб сказать, что такого пропуска не существует, но тут взгляд ее зацепился за ладонь Сони, и в голове созрела идея. Секунду подумав, она поймала девушку за руку и беззвучно зашептала.

Услышав, что описание ритуала можно просто прочесть, Соня едва сдержалась, чтоб не бросить все и сбежать в библиотеку. Увы, доступ к таким книгам, ожидаемо, был ограничен. Ждать выходных, а потом сидеть в библиотеке под тяжкие вздохи княжны, которую эта перспектива явно не радовала, тоже не хотелось, и она без особой надежды спросила про пропуск. Княжич отрицательно покачал головой, но не успела Соня расстроиться, как Опал поймала ее за левую руку и что-то беззвучно зашептала. Таркис удивленно приподнял брови, но промолчал, а княжна чуть заметно поморщилась и поцеловала тыльную сторону Сониной кисти, оставив на коже красный след. «Кровь? Но зачем?» — И тут руку словно обдали кипятком.

— Потерпи, сейчас пройдет. — Опал перехватила ее запястье, не давая стереть кровь.

Пятно побледнело, затем сменило цвет на серебристый и стало расплываться по коже тонкими линиями, складываясь в узор из спиралей. Боль постепенно стихала.

— Что это? — наконец спросила Соня.

— Метка особого… — Опал на мгновение замялась, — доверия. С ней тебе выдадут любые книги, не содержащие государственной тайны.

— Это большая честь. — Соня чуть поклонилась. — Но можно ли такую ставить мне? Я ведь подданная Сомбрии.

— Я же обещала тебе свою помощь. И… Метка не позволит тебе причинить серьезного вреда никому из членов моей семьи.

— Предусмотрительно. — Соня еще раз посмотрела на руку: серебристый узор покрыл половину тыльной стороны кисти. Линии все еще двигались, но уже едва заметно. Подняв глаза, она увидела, что княжич тоже с интересом рассматривает метку. — Что-то не так?

— Да нет. — Он с ехидной улыбкой посмотрел на Опал. — Как же ты так?

— Таркис! — Опал едва заметно покраснела.

— Эта метка позволяет понять… — Княжич отодвинулся от стола.

— Таркис! — Опал вскочила на ноги.

— … в каком ты сейчас состоянии. — Он отодвинулся еще дальше. — Например, если тебя отравят или наложат заклинание, воздействующее на разум, Опал это почувствует.

— Любопытно. Где-то я про такое слышала. — Соня задумалась. — Точно. На брачную клятву демонов похоже. Правда, они могут чувствовать только смерть супруга.

Княжич поднялся:

— Ладно. Я пойду. Светлой вам ночи. — Он хмыкнул и пошел к дверям. Но, уже взявшись за дверную ручку, обернулся: — Ах да. Соня, не советую показывать тебе эту метку всем подряд, если не хочешь привлечь лишнее внимание и начать посещать всякие салоны вместе с моей кузиной.

Сомбрийское королевство. Этела. Особняк Руби Долорон. Восемнадцатое ноября. Вечер.

— Проходи.

Сёренсен вошел и удивленно уставился на старую приятельницу: волосы всклокочены, под глазами синяки, халат заляпан вином, а платье порвано в двух местах, но самое главное — пустые руки. А еще он был абсолютно уверен, что Долорон открыла дверь, даже не взглянув, кто именно пришел.

— Руби, что случилось?

Суккуба молча развернулась и пошла к лестнице в подвал. Сёренсен сам запер дверь и отправился следом. Лаборатория на втором подвальном этаже выглядела непривычно: на шкафах, стенах и даже полу виднелись глубокие борозды — явно от боевого кнута, по углам валялись обломки менее стойкой мебели и оборудования, а два из четырех светильников не горели. Посреди всего этого безобразия стоял алтарный стол с микроскопом на нем.

— Смотри. — Долорон села на край стола и кивнула на микроскоп.

Сёренсен подошел и заглянул в окуляр: на предметном стекле лежали вперемежку несколько зерен пыльцы. Темно-серую пыльцу темноцвета он узнал сразу, как и золотистую из «Поцелуя суккубы». Секунду он не мог понять в чем же дело, потом резко отстранился от микроскопа.

— Одинаковые… Но… — Сёренсен обернулся к суккубе.

— До изменения источников это был горный розовый эдельвейс — редкое магическое растение. Внешний вид его цветков и свойства зависели от высоты, на которой он рос. — Суккуба постучала пальцем по листу пожелтевшей бумаги рядом с микроскопом. Судя по шрифту, это была страница из какой-то очень старой книги. — Потом те цветы, что росли в долинах, стали темноцветом, а те что в горах, — солнечником.

— Один вид разделился на два, — ошарашенно пробормотал Сёренсен, — как люди.

— Скорее, как цверги и гномы, — кивнула Долорон. — И пыльца темноцвета как раз вызывает легкую эйфорию и привыкание. А чтоб усилить этот эффект светлой магией нужно всего лишь провести над растением один знакомый нам обоим ритуал.

— Но… — Сёренсен потер лоб. — Раз виды теперь отличаются, то он погибнет почти сразу после инверсии.

— Это цверги умирают почти сразу. «Изъятие дара следует производить сразу после обращения, так как мозг и сердце отказывают в течение десяти минут», — так было написано в той тетради. А растение, пусть и магическое, устроено куда проще и проживет не меньше суток. Вполне достаточно, чтоб успеть усилить нужные свойства. Зараза! — Руби вскочила со стола, и боевой кнут рассек дверцу на одном из уцелевших шкафов. — Нужно было не помогать, а вырезать к троллям остатки всей этой семейки еще тогда, тридцать пять лет назад.

— Так… — Сёренсен еще раз посмотрел на образцы. Обернулся к доламывавшей ни в чем не повинный шкаф суккубе: — Руби! Успокойся и пошли наверх. Мне нужно все это обдумать.

Пять минут спустя они сидели на кухне. Пока суккуба допивала вторую бутылку вина, Сёренсен мелкими глотками цедил кофе с крепким ликером — на нем возраст сказался куда сильнее, и он уже не мог напиться без серьезных последствий для здоровья, как Долорон.

— Я думаю, ты ошибаешься, — наконец решил он поделиться результатами своих размышлений. — Во-первых, кроме той тетради больше никаких записей Айвинна мы не нашли. Во-вторых, непонятно, зачем нужно производство такого сложного наркотика.

— То, что мы их не нашли, еще не значит, что их не было, — возразила Руби. — А наркотик — это деньги и влияние.

— Тогда зачем тратить их на поддержку беспорядков у даркийцев? Нет, что-то тут не так. Айвинну потребовалось два месяца на подготовку захвата Северного баронства, а здесь все тянется уже второй год. Да и жертв инверсии слишком мало для подготовки паладинов. И в то же время размер плантаций и налаженные каналы сбыта намекают на солидный масштаб операции, как минимум захват небольшой страны или крупного баронства. Но у меня нет сведений о подготовке армии кем-нибудь из соседей. Больше похоже на попытку ослабить Империю, а граница Сомбрии и Брило — просто место для производства наркотиков. И не факт, что единственное. Тем более, за всеми Глансами периодически присматривают мои агенты, и ничего подозрительного они не замечали. Ренорис почти безвылазно сидит во дворце, Таркис шляется по салонам и в бордель к своей двоюродной племяннице. А Опал занята учебой, приемами и твоей ученицей.

— Чего? — Глаза Долорон округлились.

— Мастер Мист, милитисса Ордена Серебряных Звезд, риттер Его Величества Кейра Второго, короля Сомбрийского, является личной гостьей Ее Сиятельства Опал Гланс, наследной княжны Брило.

— Если она вернется, Вирид ее убьет.

— А вот этого не надо. Что бы она там ни делала — пока это все нам на пользу. Кстати, о Вирид. Передай, чтоб никуда не отлучалась одна, а лучше вообще не покидала особняк — кто-то в Империи очень не хочет, чтоб она нашла еще одно хранилище и нанял людей для ее поисков.

— Светлого вечера, госпожа. — Библиотекарь кивнул подошедшей к стойке девушке. — Чем могу помочь?

— Мне нужна книга с описанием ритуала инверсии.

— Простите, госпожа?..

— Мист. Я мастер-артефактор, временно заменяю мастера Бремера.

— Мастер Мист. — Библиотекарь уважительно поклонился. Об этой девушке он уже слышал. То, с какой легкостью ее ученица исправила поломки в светильниках в читальном зале, и слухи об успехах других учеников говорили о многом. — Но эти книги выдаются лишь по особому разрешению.

Девушка стянула с левой руки тонкую кожаную гловелетту и показала тыльную сторону кисти. Библиотекарь всмотрелся в серебристые линии и кивнул.

— Хорошо, мастер Мист. Пройдемте со мной.

Проведя девушку в отдельный кабинет, он положил перед ней толстый том.

— Думаю эта книга подойдет для вас больше, чем обычное руководство.

— «Древние ритуалы. Описание и история создания», — прочла название девушка. — Да, действительно то, что нужно. Благодарю. Скажите, а выписки из книг делать можно?

— Сожалею, но нет.

— Жаль. Сол, могу я попросить вас не говорить никому о метке? Мне бы не хотелось привлекать к себе излишнее внимание.

Он молча кивнул. Неважно, была эта просьба проявлением ума или скромности, но выполнить ее ничего не стоило, а ответная мелкая, по меркам хорошего артефактора, услуга, могла сэкономить библиотеке десяток-другой золотых. Уже выходя из кабинета, он усмехнулся, заметив, как округляются глаза девушки, открывшей оглавление «Истории» — такая реакция была у всех без исключения, кто впервые видел это заклинание.

Глава 34

Человечка вернулась из Академии поздно. С задумчивым видом она сняла плащ, со второй попытки повесила его на вешалку у камина и ушла к себе в комнату. В гостиную она не вышла ни через десять, ни через пятнадцать минут, хотя обычно выскакивала уже через пять. Эдера насторожилась и решила заглянуть к ней сама. Человечка сидела на кровати и, рассеянно глядя в пустоту, обводила пальцем серебристые линии на руке. Присмотревшись, Эдера опознала метку княжеской семьи, но среди завитков не было ни «цветка», ни «бутона».

— Соня? — позвала она человечку.

— А? — подняла та голову. — О, Эдера, ты ведь мастер-целитель. Скажи, почему все заклинания, изменяющие тело, нельзя накладывать на других и почему эффект от них временный?

— Хм. Обычно на такие вещи мало кто обращает внимание. Признавайся, чего вычитала?

— Про… — Соня замялась, потом вздохнула. — Про смену пола. Там прописаны ограничения и стоит пометка, что они общие для любых подобных заклинаний.

Эдера облегченно рассмеялась:

— Так вот в чем дело. А я-то думаю, чего ты такая пришибленная? Тебе «Историю ритуалов» выдали?

— Как догадалась?

— Наш библиотекарь выдает ее всем, кто интересуется инверсией. Думаю, ему нравится смотреть на вытянутые лица. А еще это единственная книга, в которой оно так подробно описано.

— Так почему? Ведь заклинания силы и скорости тоже действуют временно.

— Потому что душа и тело, точнее, его аура, сопротивляются магическим изменениям. И чем серьезнее изменение и сильнее дар, тем быстрее организм вернется в норму.

— Но вы же изменяете людей и животных насовсем.

— Сопротивление чужой души можно перебороть, но это потребует очень много сил и не пройдет для зачарованного даром. Те же лошади — немагические животные, но даже они после зачарования живут на пять-десять лет меньше. С людьми все сложнее — сильное изменение отразится не только на продолжительности жизни, но и на разуме.

— Как у паладинов?

— Да. — Эдера поморщилась: тема была ей не особо приятна. — Поэтому в Корпус набирают детей не старше десяти лет, чтоб изменения можно было проводить постепенно, дополняя тренировками и особым питанием. И все равно мало кто из них доживает до пятидесяти.

— Тогда почему изменения пола необратимы при инверсии?

— Ты читала описание ритуала?

Соня кивнула.

— Первое заклинание — это «Удержание души». Оно отделяет душу разумного от тела, не убивая это самое тело. То есть оно вроде как еще живо, но изменениям почти не сопротивляется, потому что души в нем уже нет. Даже не знаю, зачем придумали такое заклинание. То ли хотели сразу создавать идеальных воинов, то ли пытались переселять разумных в другие тела. Проблема в том, что вернуть душу в прежнее тело нельзя, даже если его основательно перекроить. А при переносе в другое тело теряются воспоминания. В общем, заклинание практически бесполезное. Изменение пола, которое альвы придумали, чтоб исправить соотношение мальчиков и девочек и увеличить рождаемость, тоже получилось бестолковым. Оно требует столько силы, что у мага, способного наложить на себя такое заклинание, обратный переход происходит уже через две минуты. А накладывать на другого — гарантированно убить. Но вот если их объединить и дополнить изменением окраса ауры инвертором…

— То мы получим тело, в которое можно вселить душу, но при этом не потерять воспоминания… — пробормотала Соня.

— Точно. — Эдера кивнула. — А с чего ты вдруг инверсией заинтересовалась?

— Надеялась, что можно сделать меня темной. Глупость, конечно, но хотелось убедиться. Да и ритуал сам по себе интересный. А тут разговор зашел с княжичем, вот я и спросила.

— И что, ты бы согласилась стать темным магом?

— Почему нет? — пожала плечами Соня.

— Мужчиной? — уточнила Эдера.

— Небольшая плата за возможность спокойно жить в темных землях.

— Кхм. Ладно. Книгу, я так понимаю, тебе выдали с разрешения княжны?

— Ну да. Опал сделала мне пропуск. — Соня показала левую руку.

«Метка любовницы — это пропуск в постель, — хмыкнула про себя Эдера. — Но в библиотеку с ним тоже пустят». Она поднялась с кровати:

— Кое-кто обещал мне отбивных из грисы на ужин.

Соня тоже встала и, сняв с головы Эдеры птичье перо, покрутила его перед ней:

— Можно подумать, ты еще не ужинала.

— Отбивная, — Эдера назидательно подняла палец, — это десерт.

— Интересно, если тебе приготовить лошадь, за сколько дней ты ее съешь?

— Хороший вопрос. — Эдера изобразила на лице задумчивость. — Сырую я съела за четыре, но не целиком. Она к тому времени уже малость подпортилась, и часть мяса пришлось выкинуть. А ты что, сможешь запечь лошадь целиком?

Посмотрев на ошарашенное лицо человечки, Эдера рассмеялась.

Увы, вместе они провели всего четыре выходных. В начале декабря ее вызвал дядя, сообщил, что через три дня к ним приезжает ферсийское посольство и предложил уехать из Шейнта на время переговоров. Припомнив, что в прошлый раз, десять лет назад, ее тоже выслали на целый месяц, даже не спросив согласия, Опал решила прояснить ситуацию и связалась с Таркисом. Услышав новость, кузен помрачнел и кратко, шипя через слово ругательства, описал методы ведения переговоров ферсийцами. По некоторым оговоркам Опал поняла, что Таркис тогда проглядел какой-то то ли яд, то ли приворотный эликсир, и влип в нехорошую историю с одной из ферсиек, из-за чего дяде пришлось пойти на серьезные уступки.

Оставлять дядю одного очень не хотелось: неизвестно, что тогда предпримут ферсийцы, да и ей, как будущей правительнице, следовало привыкать к таким ситуациям. Проблема была в том, что какими бы хорошими не были противоядия, почти все они обладали побочными эффектами и принимать их неделями было нежелательно. Размышляя над списком эликсиров, Опал вспомнила о проводимых Эдерой Глетчер опытах, и как подействовал «очищенный ханго».

Пока карета неспешно везла ее к Академии, Опал подумала, что ферсийцы наверняка не упустят возможности надавить на нее через амантино, а значит, с Соней ей видеться будет нельзя, и настроение испортилось окончательно.

Дверь распахнулась и в гостиную вошла княжна. Лицо альвийки было мрачным.

— Опал? — Соня отложила тетрадь и встала с дивана. — Что-то случилось?

— Да. — Княжна повесила мокрый от снега плащ у камина. — Тебе придется какое-то время не покидать территорию Академии. И видеться мы тоже не сможем. Даже на выходных.

— Почему?

— Послезавтра приезжает ферсийское посольство. Будут договариваться о продлении разрешения на торговлю и снижении пошлин.

— А чем они торгуют?

— Приворотными эликсирами, легкими наркотиками и цветами, вроде тех, что тебе Хелле дарил. Синюю скарабу он, скорее всего, тоже у них достал. В общем, всякой дрянью и неплохими лекарствами, — ответила ей выглянувшая из своей комнаты Эдера. — Зараза! Вот уж не думала, что десять лет так быстро пройдут. Светлого вечера Ваше Сиятельство.

— Аст Глетчер, вы ведь проводили какие-то эксперименты с темной магией, позволяющие улучшать эликсиры. — Княжна вытащила из плоской кожаной сумочки лист бумаги и протянула дриаде. — Что из этого списка вы можете улучшить и как?

Эдера взяла листок и с задумчивым видом села на диван:

— «Ледышка» будет действовать минут на десять дольше и без побочных эффектов…

Княжна села рядом с дриадой и принялась что-то записывать в блокнот.

Решив не отвлекать их от работы, Соня отправилась на кухню — стоило заварить княжне горячего травяного отвара, да и на ужин она наверняка останется. Заглянув в продуктовый шкаф, она озадаченно почесала в затылке: ни ветчины, ни овощей для салата на полках не было. Яиц тоже оказалось всего два, причем одно вареное. Зато нашелся сыр и полкилограмма мяса. Еще раз почесав в затылке, Соня припомнила как Якоб Хольт рассказывал Фейне про одно из блюд, которое готовили на его родине. Еще раз оглядев полки, она вздохнула и открыла ящик с ножами.

Через полчаса Соня отключила нагрев под кастрюлькой с рисом и расслабленно выдохнула — оставалось дождаться, когда котлеты с начинкой дойдут в сковороде с объемным нагревом, которую они с Эдерой использовали вместо духового шкафа, и ужин будет готов. Она повернулась к шкафчику с травами и едва не вздрогнула от неожиданности: за обеденным столом сидели Опал и Эдера. Судя по хитрой ухмылке, дриада воспользовалась заклинанием тишины, а сосредоточившаяся на готовке Соня не заметила, как они вошли.

— Знаете, Ваше Сиятельство, — дриада хитро прищурилась, — я, пожалуй, на ней женюсь.

За спиной раздался металлический звяк, и обернувшаяся Соня успела заметить, как побеги плюща отползают от сковороды, а листья, словно ладони, перебрасывают друг другу исходящую паром котлету.

— Умная, хозяйственная, — Эдера поймала котлету и откусила половину, — готовит хорофо. С сыром? Что-то новенькое. С постелью, конечно, будут проблемы. Но я ради такого даже научусь правильно ее трогать за разные места.

— Эдера. — Соня укоризненно покачала головой. — Я знала, что женятся не только по любви, но ради экономии на прислуге… — Заметив, как дриада шевелит пальцами, она обернулась и прижала крышку, которую плющ уже начал приподнимать со сковороды. — Лучше бы ты чай с травами от простуды заварила.

— Эх. — Эдера тяжело вздохнула и встала из-за стола. — А я уже размечталась об уютной семейной жизни.

— Нужно тебя выдать замуж за Его Сиятельство Таркиса, — пробормотала Соня.

— Хм. — Опал оценивающе оглядела дриаду. — А ведь фигура у вас как раз в его вкусе. Звание мастера-целителя, да еще и специализирующегося на фармации, вполне заменит титул. Дядя тоже наверняка одобрит. Опять же, ферсийцы приезжают… — Она достала шарик связи. — Нехорошо, конечно, проводить такие церемонии в спешке, но обстоятельства вынуждают…

Эдера вздрогнула и чуть не выронила банку с травами. Посмотрела на давящуюся от смеха Соню и едва сдерживающуюся княжну:

— Да ну вас!

Ферсийский посол — высокий зеленоглазый альв — приехал с небольшой свитой, племянником и двумя помощницами: гномкой и дриадой, которых представил, как секретарей и личных порученцев. Вот только движения и прорывавшиеся иногда повадки намекали на то, что поручения посла бывают весьма специфическими.

Слуги и охрана посла уже на следующий день расползлись по дворцу, как шебуршинки по старому складу. Мужчины и миловидные девушки разных рас в пестрых, как оперение южных птиц, нарядах встречались практически на каждом шагу несмотря на то, что было их всего пара десятков.

Через неделю посол съехал в арендованный особняк, а дворец превратился в поле боя: завороженные слуги, неожиданно появляющиеся в апартаментах букеты и фрукты, странный привкус у еды и напитков. Дважды Опал выгоняла из своей постели голую Ниту, явно пребывавшую не в себе, а личный щит периодически вздрагивал от неизвестных заклинаний. Поймать ферсийцев за руку не получалось — за неделю те отлично изучили дворец, а лиц большинства из них никто не запомнил — пестрая одежда надежно отвлекла на себя внимание. Спасали реакция, осторожность и более сильные эликсиры почти без побочных эффектов, за которые Опал пообещала наградить Эдеру Глетчер пожизненным допуском в Западный лес.

Вместе со второй партией эликсиров курьер привез посылку от Сони. В невзрачной картонной коробке лежала покрытая рунами шкатулка из гномьей стали, записка и связка медных и серебряных пластинок разной формы, оказавшихся артефактами с заклинаниями от боевых до лечебных.

Эдера открыла дверь. На пороге стоял высокий парень в форме посыльного.

— Светлого вечера, аст Глетчер.

— Ага. — Эдера зевнула, прикрыв рот ладонью. — Чего тебе?

— Это из дворца. — Парень протянул ей коробку и бланк.

— Передай, что послезавтра будет готово.

Еще раз зевнув и расписавшись, Эдера забрала коробку со шкатулкой для очередной партии эликсиров, и пошла на кухню. Сидевшая за столом Соня отвлеклась от металлической пластины, на которой размечала контуры для новой очищающей печати, и отхлебнула тонизирующего отвара из огромной кружки:

— Опять?

— Угу. Тратят быстрее, чем мы делаем. Скорее бы уже эти ферсийцы уехали! — Эдера поставила шкатулку на стол, открыла шкафчик, в котором стояли флаконы с готовыми зельями, достала два и обернулась: Соня, привстав, внимательно разглядывала шкатулку. — Ты чего?

Княжна Гланс поступила разумно, спрятав от него свою амантино, но, как и всегда в таких случаях, оказалось достаточно задать правильные вопросы прислуге. Пробраться на территорию Академии было намного сложнее. За дело взялись Первая и Третья: охмурив одного из работавших там боевых магов, они выяснили маршруты патрулей и особенности охранных и сигнальных заклинаний. Еще неделю помощницы, под видом студенток, собирали сведения об объекте.

Оказалось, что никто в Академии не знал, кем является девушка. Все считали ее обычной преподавательницей, да еще и приехавшей из темных земель. Да уж, понадеявшись на такую нелепую легенду и не приставив к своей амантино охрану, княжна перехитрила сама себя. Но главным призом оказалась не девчонка, а дриада, у которой та жила. Мастер-целитель, благодаря которой Ренорис Гланс до сих пор не шел ни на какие уступки. Оставалось лишь незаметно обработать шкатулку, в которой перевозили эликсиры.

Посол Ферсии посмотрел на часы, отпил глоток крепкого кофе и кивком отпустил служанку. Десять минут назад крохотный накопитель, вставленный в боковую стенку шкатулки, запитал нанесенные прозрачным лаком руны, распылившие снотворное из спрятанной в крышке ампулы. А сейчас наемники уже должны пробираться к дому дриады. Если все пройдет как следует, то через час дриада и человечка будут у него.

Нойл очнулся в какой-то комнате без окон, поежился от холода и, дернувшись пару раз, убедился, что связали его качественно.

Принимая этот заказ, они были готовы ко многому, но не к тому, что тела спящих на диване девушек окажутся иллюзиями, сквозь которые в командира полетят молнии, сбивая щит. Тот рассек диван плетью, но за диваном никого не было, а молнии ударили со всех сторон. Через минуту весь отряд корчился на полу от пробегавших по телам разрядов. А потом их просто и без затей утыкали ядовитыми шипами.

Дверь открылась, выпуская из соседней комнаты бледную до синевы молоденькую гномку с каталкой, на которой лежало тело командира их небольшого отряда.

— Триа, завози последнего, — раздался девичий голос из-за дверей.

Спустя пару минут Нойл лежал на металлическом столе, а над ним склонилась дриада. Чуть в стороне спиной к нему стояла человеческая девчонка и что-то полоскала в тазике с водой.

— Ну что? Сразу все расскажешь, или тебе сперва пальцы откусить? — ухмыльнулась дриада, снимая с него кляп.

— Эдера, мы же не в рейде, — не поворачиваясь, сказала девчонка. — Как говорит моя наставница: «Если спешить некуда, то не стоит портить ценные ингредиенты».

— И где же ты нашла такую наставницу, красавица? — спросил Нойл.

— В Сомбрии.

Она повернулась, и Нойл похолодел: на лице девчонки была лишь холодная сосредоточенность, а в глазах застыло абсолютное равнодушие. В руках она держала несколько длинных тонких игл, какими, по слухам, пользовались профессиональные палачи темных.

— Триа, дай ему обезболивающего зелья, иначе он начнет орать и дергаться сразу после второй иглы. — Девчонка заглянула ему в лицо. — Выплюнешь — залью через нос.

Гномка дрожащими руками поднесла к его губам пузырек. Нойл принюхался: запах был незнаком. Может, и правда зелье? Девчонка чуть склонила голову набок и зажала ему нос. Не дожидаясь продолжения, Нойл поспешно сделал пару глотков.

— Через две минуты можно будет начинать допрос, сол ректор, — сказала девчонка куда-то в сторону.

«Так вот кто создал иллюзии», — подумал Нойл, разглядывая выступившего из тени высокого альва в серо-стальной мантии. А потом ему очень захотелось рассказать этим милым девушкам обо всем на свете.

— Спасибо, Триа. — Лицо мастера Мист все еще было похоже на маску, но легкие нотки удовлетворения в голосе говорили о том, что действие тройной порции «ледышки» уже заканчивается.

— Не за что, госпожа Мист. — Триа чуть поклонилась и, взяв протянутый ей флакон, выпила противоядие. Дрожь и слабость, помогавшие изображать страх, почти сразу отступили. — Что теперь с ними будет?

— Как решат ректор и князь. Но, думаю, это была последняя такая попытка. Да и защиту Академии наверняка усилят.

Утром в особняк посольства доставили шарик с записью допроса наемников и записку, в которой ректор настойчиво рекомендовал ферсийцам не появляться на территории Академии и даже не дышать в сторону преподавателей.

Помощь от Сони Опал смогла оценить через неделю на приеме у графа Аргило. Владелец крупнейшего в княжестве торгового дома, мало того, что пригласил ферсийского посла, не предупредив об этом никого из других гостей, так еще и допустил до кухни его слуг, о чем Опал догадалась по шуму в голове и разбегающимся мыслям. В таком состоянии создать заклинание было довольно сложно, зато нащупать в кармашке у пояса шестигранную пластинку и подать в нее силу получилось с первого раза.

Содержимое стальной шкатулки Опал использовала почти через полтора месяца — за день до отъезда изрядно надоевших всем гостей. Подаренный племянником ферсийского посла букет «серебряных» лилий, обозначавший пожелание процветания и здоровья, выбросить, не нанеся тем самым оскорбления, было нельзя. Пришлось распорядиться, чтоб служанки отнесли его в апартаменты.

Вернувшись к себе, Опал велела открыть окна, а потом, задержав дыхание, внимательно осмотрела цветы, но те выглядели настолько безобидно, что от нехорошего предчувствия по спине пробежали мурашки. Надев перчатки и пересилив неприязнь, она открыла присланную Соней шкатулку, достала оттуда кусок ткани с нанесенной на него магической печатью и темно-серый брусок из прессованной кости. Расстелив на столе ткань и расставив в положенных местах вазу с цветами и накопитель, Опал проколола палец и уронила каплю крови на печать. По телу пробежал противный озноб, а букет на мгновение накрыло темной дымкой. Через минуту на лепестках одного из цветов проявились коричневые точки, оказавшиеся капельками маслянистой жидкости. Решив не выяснять, чем именно ее пытались напичкать в этот раз, Опал велела Беатрис осторожно стереть салфеткой проявившиеся капли, а саму салфетку сжечь.

На следующий день ферсийский посол, так и не добившийся ни льгот, ни разрешения на торговлю легкими наркотиками, многословно попрощался с дядей, потом уважительно поклонился Опал и сказал, что теперь понимает, почему наследницей выбрали именно ее, ведь умение правильно выбирать помощников и возлюбленных для правителя куда важнее, чем личная сила. Мысленно пожав плечами, Опал так же многословно распрощалась с послом и вздохнула с облегчением.

Еще через два дня приехал довольный, но явно вымотанный Таркис. Дав кузену и дяде отдохнуть еще неделю, Опал потребовала себе свободы хотя бы на четыре дня.

Глава 35

Эти полтора месяца не прошли для нее и Эдеры даром. Занятия с Фейной Соня возобновила всего пару дней назад и пока только теоретические: на практику сил все еще не хватало, даже с учетом того, что в основном она занималась очисткой компонентов и обновлением лака на плите. На Эдеру, которая обучала четыре группы и готовила эликсиры по вечерам и ночами, а последние две недели держалась на стимуляторах, сыром мясе и силе воли, вообще было страшно смотреть. Темные круги под глазами и немного безумный голодный взгляд, заставляли студентов и некоторых преподавателей обходить дриаду стороной.

Проверив принесенные Фейной артефакты, Соня исправила пару мелких огрехов в одной из печатей и, выдав ученице новое задание, побрела домой.

В прихожей лежали знакомые высокие сапоги, обладательница которых обнаружилась в комнате Сони.

— Светлого дня, Ваше Сия…

Княжна притянула Соню к себе и крепко обняла.

— Опал?

— Извини. — Опал разжала объятия и, взяв Соню за руку, обвела пальцем линии метки. — Просто соскучилась. А ты?

Соня проследила взглядом за ее пальцем и задумалась. Сейчас, стоя рядом с Опал, она чувствовала, что рада ее видеть, а прикосновения приятны. Но если легкие мурашки и желание прикоснуться в ответ, можно было легко объяснить: после нескольких месяцев воздержания и почти семи недель нервного и физического напряжения тело не могло не среагировать на красивую девушку, то осознавать, что она скучала по посиделкам и тренировкам со светлой, да еще и с альвийкой, было странно.

— Ты в порядке? — В голосе Опал послышалось беспокойство.

— Да. — Соня подняла взгляд. — Я тоже рада тебя видеть.

Опал улыбнулась и села на кровать, так и не выпустив Сонину руку. Пришлось устраиваться рядом.

— Расскажешь, чем занималась все это время?

— Да чего рассказывать? Умотались с твоими эликсирами так, что даже занятия с Фейной толком вести не могу. Эдера вообще засыпает прямо у камина в гостиной.

— Понимаю. — Опал кивнула. — Тогда как ты смотришь на то, чтобы съездить на выходных поохотиться на грису?

— Даже не знаю… — Соня пожала плечами. — Никогда не была на охоте. А разве сейчас сезон?

— В Западном лесу есть небольшой заповедник, где разводят особую породу с очень нежным и вкусным мясом. И в конце января выпускают на свободу пару десятков подросших самцов. На них можно охотиться ровно две недели, и каждой охотничьей партии разрешается убить только одного зверя за сезон.

— А мы этого нежного и вкусного мяса не можем поесть в ресторане или во дворце? — Бегать по зимнему лесу ей совершенно не хотелось.

Опал скривилась:

— Я полтора месяца мечтала уехать оттуда хотя бы на два дня.

Соня вздохнула:

— Хорошо.

— Отлично! Тогда отдыхай. А я все подготовлю, и послезавтра утром отправляемся.

— А экипировка и оружие?

— Оденься так, чтоб не замерзнуть. Об остальном я позабочусь.

Соня оглядела оседланных лошадей:

— Опал, мы что, поедем вдвоем? Я слышала, что зимой грисы, особенно самцы, бывают агрессивными.

— Соня, я магистр боевой магии и в состоянии справиться с десятком воинов, не то что с девятимесячным гросом. — Она прищурилась. — Или риттер Мист боится?

— Риттер Мист предпочитает не влезать в авантюры, — пробурчала Соня, забираясь на лошадь. — По крайней мере, без предварительной подготовки.

Пять часов спустя. Десять километров к западу от Шейнта. Поляна в Западном лесу.

До опушки Западного леса они ехали два часа. Потом оставили лошадей у лесничих, закинули за спину рюкзаки и потопали по засыпанному снегом лесу пешком. До окраины заповедника с грисами добрались уже далеко за полдень. Расчистив от снега небольшую полянку, они сбросили рюкзаки. Пока Соня, ругаясь и жалуясь про себя на боль в спине и ногах, ставила палатку, княжна собрала хворост, подготовила арбалеты и достала манок.

— Готова? — спросила Опал и поднесла к губам дудочку.

— Не уверена. — Соня взвела арбалет.

По лесу раскатилась странная смесь визга и похрюкивания, совсем непохожая на повизгивание детенышей, которое, по рассказам Эдеры, должно приманивать взрослых зверей. Соня успела заметить, с каким удивлением Опал смотрит на манок, а потом из ближайших кустов раздался похожий визг, и на поляну выскочил грос. Едва взглянув на него, Соня поняла, что значит особая порода: обычная взрослая гриса была серой и около пятидесяти сантиметров в холке, а этот, покрытый короткой почти белоснежной шерстью, грос оказался Соне едва не по грудь. Опал, так и не успевшая подхватить арбалет, метнула в зверя молнию, но вместо того, чтобы упасть в конвульсиях или хотя бы сбежать, грос бросился на альвийку. Выставив щит, Опал откатилась в сторону, и грос, пробив щит мордой, врезался в поставленную Соней палатку. Пока зверь, удачно подставивший правый бок, выпутывался из полога, Соня прицелилась и спустила тетиву. Болт застрял в шкуре, не войдя даже на треть, и только больше разозлил гроса. Разорвав ткань, несостоявшаяся добыча развернулась, и, смерив их обеих маленькими, но очень злыми глазками, коротко хрюкнула, дернув коротким хоботом. Это выглядело бы забавно, если бы разодранный когтями полог Сониной палатки не был сделан из зачарованной ткани, выдерживающей вес лошади.

Спустя несколько мгновений они с Опал сидели на соседних ветвях толстого дуба, росшего на краю поляны. Грос, потоптавшись под деревом, и убедившись, что охотники спускаться не собираются, подошел к палатке и принюхался, потом влез внутрь. Раздалось деловитое похрюкивание и треск ткани.

Соня проводила взглядом вылетевший из палатки плащ, разодранный гросом на лоскуты, и повернулась к княжне:

— Что скажете, сола магистр боевой магии?

— Кажется, я перепутала манок. — Опал отвела глаза. — Этот издает вызов на бой за самку и территорию.

— Хорошо, — кивнула Соня, — а с арбалетами что?

Опал посмотрела на круп копошившегося в палатке гроса:

— У него очень толстая шкура. Нужно было взять боевой арбалет, а не охотничий. Или болты зачаровать. От обычных файерболов и молний тоже толку не будет.

— Тогда почему?..

— Я не знала. Я тоже в первый раз охочусь на эту грису.

— Может тогда боевым заклинанием?

— Испортим мясо. — Княжна снова отвернулась, но Соня успела заметить, как у той краснеют щеки.

— Кажется, ты что-то недоговариваешь.

— Таркис… Он говорил, что в первый раз нужно идти с парой опытных охотников и брать другое оружие.

Соня покачала головой. Наверняка Его Сиятельство в своей обычной манере выдал ценный совет под видом шутки, а Опал решила доказать, что справится сама.

Что-то хрустнуло, и грос с визгом выскочил из палатки, а потом принялся с остервенением топтаться по ней, периодически отпрыгивая и тряся то мордой, то лапами. Опал поежилась и посмотрела на Соню круглыми глазами:

— Ты что, взяла с собой темный артефакт?!

— Накопитель. — Соня кивнула и скрипнула зубами, заметив, как из-под лап гроса вылетела покореженная латная перчатка.

— Зачем?!

— На всякий случай. И, кажется, он нам сейчас пригодится.

Покопавшись в подсумке, Соня вытащила стилус и оловянную пластинку.

— Что ты собираешься делать?

— Подожди. — Соня аккуратно выцарапала на пластинке двадцать три руны, знакомые любому темному артефактору еще со второго курса. — Этот грос очень чувствителен к темной магии. Я его отвлеку, а ты добьешь зачарованным болтом.

Соня соскользнула с дерева и громко свистнула. Грос развернулся и кинулся к ней. Соня бросила перед собой пластинку артефактного щита и повторила маневр княжны. Пока врезавшийся в дерево зверь мотал головой, она добежала до помятой стальной шкатулки, выброшенной из ее рюкзака гросом, и вытащила оттуда накопитель. Мазнув по бруску из прессованной кости оцарапанным пальцем, она прижала его к пластинке. Темная магия на мгновение обожгла ладонь, и в гроса полетело проклятие, оставившее на его крупе солидное темное пятно. Громко взвизгнув, зверь развернулся и тут же получил еще одно проклятие в морду.

Когда Соня спрыгнула вниз, Опал решила, что Тьма с ней, с охотой и насмешками кузена, и приготовилась метнуть в гроса файерболл, который гарантированно прикончит зверя. Но девушка удачно прикрылась артефактным щитом, а потом — Опал едва не свалилась с ветки — метнула в гроса два темных проклятия. Опомнившись, она спрыгнула с дерева и бросилась к своему арбалету. Одним касанием Опал наложила чары на болт, прицелилась и, когда мотавший обожженной мордой и жалобно верещащий грос на мгновение замер, спустила тетиву. Арбалетный болт вошел между глазом и ухом гроса, опрокинув его набок. Зверь пару раз дернулся и затих.

Осмотрев ожог на ладони, Соня покачала головой.

— Очень болит? — Опал протянула ей комочек снега.

— Нет. Но, кажется, я отвыкаю от темной магии. Видимо, раньше часть резерва тратилась на противодействие таким вещам. А я еще думала, почему вместо трех светляков теперь получается четыре. — Соня приложила снег к ожогу.

— Знаешь, — Опал посмотрела на тушу гроса, — давай не будем никому рассказывать, что убили его с помощью темной магии.

— Хорошо, — Соня пожала плечами и подошла к остаткам палатки.

От ее вещей осталось немногое — грос неплохо потоптался по рюкзаку, разодрав когтями и переломав почти все содержимое, даже стальная тарелка оказалась помятой. Порадовавшись, что не успела отлить пули для пистолета и оставила его дома, Соня собрала все, что уцелело: пару горстей серебряных асов и мятую перчатку.

Через десяток минут возбуждение от драки схлынуло и Соню стало потряхивать, потом навалилась усталость. Княжне, судя по замедлившимся движениям и паре зевков, было ненамного лучше. К счастью, до рюкзака Опал грос добраться не успел, как и до котелка, но ужинать пришлось по очереди. Кое-как установив охранный круг, они забрались в палатку.

Опал проснулась от тихого завывания ветра. Сквозь ткань палатки просвечивало солнце, намекая на то, что утро наступило часа два назад, и накопитель в обогревателе скоро разрядится. Только вылезать из спального мешка не хотелось — спящая рядом девушка вызывала совсем другие желания. Не удержавшись, Опал придвинулась ближе, осторожно провела ладонью по спине Сони и замерла — под тонкой тканью рубашки не чувствовалось пояса. Задержав дыхание Опал опустила руку ниже и порывисто вздохнула — теплая, бархатистая кожа, а не плотная ткань штанов. Сердце забилось сильнее и чаще. По телу пробежали мурашки, а следом горячая волна, смывшая мысль о том, что она слишком торопится. Опал приподнялась на локте, ее рука словно сама скользнула под рубашку Сони.

— Миа амантино…

В палатке было тепло, и Соня, по привычке стащила сапоги и штаны, опомнившись лишь когда взялась за пуговицы на рубашке. Глаза уже закрывались, а рубашка была довольно длинной, почти до середины бедра и, мысленно махнув рукой на приличия, Соня влезла в спальный мешок. К счастью, места в нем оказалось достаточно, чтоб они с Опал могли разместиться вдвоем, почти не касаясь друг друга. Уснула она почти мгновенно.

Просыпаться от чужих прикосновений было непривычно, но приятно. Потом Соня сообразила, чья ладонь гладит ее спину и бедра.

Полтора месяца назад, разобравшись с ритуалом инверсии, она отложила выяснение подробностей о метке, решив поскорее закончить работу над доспехами, тем более что Эдера, никогда не упускавшая возможность отпустить похабную шутку, про новое «украшение» ничего не сказала. Потом приехали ферсийцы, и стало не до походов в библиотеку. Даже во время допроса наемников, когда ее назвали «амантино княжны», Соня не связала это с меткой. Видимо, зря. Но сейчас ее телу эти размышления были совершенно не интересны: низ живота ныл, сердце колотилось, а мысли путались. Да и в голубых глазах Опал, сейчас отливающих по краям серебром, читалось то же самое желание. Что ж, как когда-то сказала наставница: «Если не можешь сопротивляться — бери инициативу в свои руки». Однажды этот совет уже выручил.

Соня легонько толкнула Опал в плечо, роняя на спину, и села сверху.

— Ви сэртас? — шепнула она, склонившись к уху альвийки.

Оказавшись снизу, Опал на мгновение опешила.

— Ты уверена? — шепнула Соня на старинном наречии.

— Да. — Опал кивнула.

Мягкие губы девушки коснулись ее губ, а пальцы заскользили по телу, расстегивая пуговицы на блузке, на мгновение задержались на бюстгальтере, потом сдвинули его вверх. Опал тихонько фыркнула и расстегнула застежку между чашечек. Фыркнула еще раз, увидев удивленное лицо Сони, и выгнулась, когда девушка коснулась ее груди губами.

А потом руку больно укололо отдачей от лопнувшего защитного круга. Спустя мгновение снаружи послышался непонятный шум. Соня отстранилась и прислушалась, потом выскользнула из спального мешка, прокралась к выходу из палатки и выглянула наружу.

— Зараза! — выругалась она тихонько.

Опал запахнула рубашку и тоже пробралась к выходу: у прогоревшего костра вполоборота сидела знакомая дриада и с тихим, но отчетливым урчанием, потрошила тушу убитого ими гроса.

— Ну все! — прошипела Опал, и на ее ладони заискрила молния.

— Постой! — Соня вцепилась в ее пояс, не давая вылезти из палатки.

— Пусти! — Опал обернулась, едва сдерживаясь, чтоб не оттолкнуть девушку.

— Опал, не надо. Пожалуйста!

Вид девушки в одной рубашке остудил пыл.

— Она…

— Ничего сейчас не соображает, — прервала ее Соня. — Ты что, хочешь устроить драку с голодной дриадой из-за мяса?

— Что? — Опал села на пол.

— Опал, у нее четыре группы студентов. — Соня взяла ее за руки. — И готовить эликсиры ей приходилось после занятий. Некоторые из них только варить нужно по два-три часа. А перед этим очищать темной магией. И все это дома, чтобы никто посторонний не заметил. У нас кухня была больше на лабораторию похожа, даже половина плюща засохла.

Опал припомнила, как ей было неприятно пользоваться темной магией, да и некоторые цветочные горшки в доме дриады действительно были пустыми.

— Она толком не высыпалась полтора месяца. А сходить на охоту — развеяться и пополнить силы — ей было некогда. Мне даже пришлось пару раз поить ее кровью, чтоб хоть как-то взбодрить, потому что кофе и эликсиры уже не помогали. Я не знаю, почему она так отреагировала на этого гроса. Может он особо вкусный или у нее охота не удалась. Пусть поест спокойно и придет в себя, хорошо?

— Ладно, — нехотя согласилась Опал и, поглядев на Соню, вздохнула.

— Может, завтра. — Соня потянулась вперед и легонько поцеловала ее в губы.

— Нет. С понедельника начнутся выпускные экзамены, и ты будешь занята с утра до вечера, да и у меня наверняка будет куча дел. Так, что встретимся мы только на балу.

— На каком еще балу?

— На выпускном. Кстати, ты, как преподаватель, обязана там присутствовать.

Опал обвела пальцем метку на руке Сони, прищурилась и, разглядев среди линий появившийся три дня назад «бутон», улыбнулась — внешняя линия туго скрученной спирали стала волнистой, напоминая крохотные лепестки цветка.

— Но… — Соня оглядела себя. — Что я там буду делать?

Холодно… Хочется есть… Запах крови!.. Еда! Охранный круг… Нельзя — чужое! Еще запах. Знакомый. Да, это она… Она делилась кровью, она поделится едой.

На лезвие кинжала ложатся чары. Клинок вспарывает толстую шкуру. Еда!

Эдера пришла в себя с куском холодной печени в одной руке и кинжалом в другой. Перед ней громоздилась туша гроса со вспоротым животом.

Позади послышался шум. Обернувшись, она увидела, как из палатки вылезает княжна, а следом за ней Соня. И, судя по недовольным лицам и доносившемуся запаху, она испортила им свидание.

— Я правда, очень извиняюсь, Ваше Сиятельство. — Дриада откусила еще один кусок печени и прожевала. — Но это было выше моих сил. Я проснулась вчера вечером, а дома еды нет. Приехала сюда, но всю дичь разогнали охотники на гросов. А потом набрела на вашу стоянку. Почувствовала знакомый запах. — Она кивнула на Соню. — И решила, что вы не очень обидитесь, если я возьму у вас кусочек мяса.

— Кусочек? — проворчала Соня. — Да там только печенки было килограмма три.

— Не обращайте внимания, аст Глетчер, она просто не выспалась. — Опал, заметившая, как бледнеют темные круги под глазами дриады, махнула рукой. — Я вовсе не против, тем более это самое малое, чем я могу отплатить за вашу помощь с эликсирами.

Опал покосилась на возмущенно засопевшую Соню и фыркнула.

Глава 36

Несмотря на достаточно сложные задания, зачет в ее группе сдали все. Уставшая, но довольная, Соня отнесла протоколы в ректорат и уже собиралась домой, но у дверей приемной ее встретили два пожилых гнома, преподававших упрощенный курс рунологии на других факультетах. Оказалось, что вместо заслуженного отдыха, занятий с Фейной и, как она надеялась, встречи с Опал, ей предстоит замещать мастера Бремера в экзаменационной комиссии.

В первый день студенты, особенно парни с факультета бытовой магии, старались подгадать момент так, чтоб сдать зачетную работу именно ей. Лишь ко второй половине следующего дня, когда число отправленных на пересдачу болтунов перевалило за десяток, ей перестали пытаться отвесить комплимент или пригласить на свидание вместо нормального ответа на вопросы.

На третий и четвертый дни зачет сдавали целители, которые, видимо, знали подробности скандала с Хелле, и ситуация изменилась — к ней стали подсаживаться девушки. Каждая вторая разглядывала ее с любопытством, кое-кто во время ответа пытался строить глазки, а от некоторых альвиек вообще тянуло цветочным ароматом «Розового тумана». Гномы только усмехались в бороды, глядя, как она морщится, опустошая очередной флакон «Ледышки».

Следующие три дня прошли легче — студенты и студентки с боевого факультета всего лишь морщили носы и сдавали работы любому свободному преподавателю. А вечером восьмого дня, когда зачет сдал последний студент, оба рунолога заявили, что она достойно справилась с первым испытанием и теперь ей предстоит принимать экзамен на звание магистра боевой магии. Не обращая внимания на ее возражения, гномы объяснили, что экзамен по непрофильным дисциплинам проводится в большом зале, куда студенты заходят по одному. Кроме знания рун, которые она должна будет оценивать по строгим правилам, ей разрешается, и даже рекомендуется, проверять внимательность и скорость реакции на неожиданные ситуации. А так как «магистры боевой магии должны быть готовы ко всему», в средствах разрешено не стесняться.

В аудитории, где будущих членов комиссии собрали на совещание, уставшая и раздраженная Соня встретила Эдеру, явно пребывавшую в таком же состоянии.

Посмотрев, как две самые молодые преподавательницы в комиссии шепчутся, а потом на их лицах расцветают почти одинаковые хищные ухмылки, ректор едва сдержал улыбку — кажется, в этом году будущих магистров ждут незабываемые экзамены.

В своих предположениях он не ошибся — обе девушки зверствовали так, что даже преподаватели по боевой магии довольно качали головами. Часть колб для эликсиров лопалась при нагревании из-за едва заметных трещин на донышках, среди стилусов попадались деревянные, намертво прилипавшие к заготовкам, как только имитирующая серебро краска стиралась. Карточки с заданиями вспыхивали, а ингредиенты для эликсиров пускали корни и врастали в стол, если их касались напитанными магией руками. Над рассыпанными по полу металлическими пластинками возникали барьеры, о которые можно было запросто споткнуться и разлить уже готовый эликсир, из оставленных под стульями цветочных горшков прорастали плети колючей ежевики, незаметно оплетая ноги по колени и выше.

Не обошлось и без инцидентов. Один из альвов бросил в отвернувшуюся дриаду довольно заковыристое парализующее заклинание. Целительница, чей личный щит оказался двойным, ответила таким же параличом, и, явно не ожидавший этого, студент шлепнулся лицом в пол. Дриада смерила незадачливого боевика презрительным взглядом и, выдав: «И это будущий магистр боевой магии? Не впечатлена», велела отнести его в лазарет. Через полчаса человеческий парень, чью рунную цепочку артефактор не приняла, что-то процедил про нахальную бездарность и схлопотал удар в челюсть, нанесенный, судя по результату, под ускоряющим заклинанием.

— Что скажете, мастер Бремер? — спросил ректор приехавшего вчера гнома.

— Я видел зачетные работы ее группы. Как ни прискорбно это осознавать, сол ректор, но в артефакторике она разбирается куда лучше меня. Но вот рунологию ей лучше не преподавать — многие вещи слишком сложны и избыточны. Там, где несколько рун можно связать простой нитью силы, а мощность потока регулировать ее толщиной, она, как и все темные, строит сложные печати и цепочки. Впрочем, для столь безд… слабого мага — это вполне логичный подход. — Посмотрев, как молодая девушка трясет рукой, закованной в латную перчатку, а упавшего вместе со стулом парня грузят на носилки, гном хмыкнул. — Немного вспыльчива. Но через год-другой это пройдет.

— Вы все-таки решили оставить преподавание?

— Да. За правнучкой нужно приглядеть, а возраст у меня пусть и солидный, но сменить работу еще позволяет.

— Жаль. Я не уверен, что мастер Мист останется.

Получив срочное письмо, Карл Бремер побросал в чемодан самое необходимое, и, оставив записку ректору, срочно уехал. Два месяца он дневал и ночевал в доме внука, обновляя выгорающие руны на печати, стабилизирующей потоки силы. Наконец, аура правнучки стала постепенно восстанавливаться, и сложная печать на полу ее комнаты сменилась на более простой. Тогда-то Карл и вспомнил, что уехал, даже не оставив никаких конспектов и планов. Но когда он выкроил время и добрался до стационарного шара связи на почтовой станции, выяснилось, что ему нашли временную замену — студентку-артефактора, присланную на Обмен. Всполошившись, он начал было объяснять ректору, что темный не сможет правильно обучить студентов, потому что их артефакты работают иначе, на что получил ответ, что девушка об этом прекрасно знает, более того, она светлая и получила степень мастера за изготовление светлого артефакта. Новость была странной. С одной стороны, стало спокойнее — студенты нормально доучатся, с другой — того, кто напоил его четырехлетнюю правнучку боевым эликсиром так и не нашли, и такая удачная замена наводила на подозрения. Повторный сеанс связи его успокоил — девушка попала на Обмен случайно и даже прошла проверку.

Аура правнучки восстанавливалась, свободного времени у Карла становилось все больше, и он решил занять себя делом, вновь открыв старую мастерскую, принадлежавшую еще отцу.

Обратно в Шейнт Карл возвращался, пребывая в раздумьях. Оказалось, что рунологов в родном городке уважают куда больше, чем в столице. А когда в его мастерскую стали заглядывать жители соседних городков и поселков, то и доход почти сравнялся с жалованием преподавателя Академии. И в то же время менять привычки и бросать преподавание не хотелось.

Вернувшись в столицу к началу экзаменов, Карл не стал спешить и сразу знакомиться с заменявшей его девушкой. Вместо этого он уговорил коллег устроить той испытание экзаменом. И пока молодая преподавательница принимала зачеты, Карл заглянул в ее бумаги, побеседовал со студентами и посмотрел на девушку вживую на экзаменах. Впечатление она произвела неплохое, и если удастся уговорить ее остаться, то он со спокойной душой сможет уехать к семье. Что ж, нужно дать девушке немного отдохнуть, а послезавтра, на выпускном балу, можно будет поговорить.

Сомбрийское королевство. Этела. Особняк Руби Долорон. Пыточная на минус втором этаже. Восьмое февраля. Утро.

Сознание возвращалось с трудом. Все тело дергало от боли, а окружающая обстановка расплывалась.

Почти полгода он отрабатывал карточные долги, терпя окружавших его темных и их магию. Спасало лишь знание, что те, на кого он укажет — умрут. И когда до окончания задания оставалось всего ничего, он попался. Слишком расслабился, поверив в свои способности шпиона, и не обратил внимания, что место, где следовало оставить очередной список подходящих кандидатов не меняется уже третий раз подряд. Стоило свернуть в безлюдный переулок и бросить в ящик для мусора скомканную бумажку, как из темноты выступили фигуры в черных матовых доспехах. Он даже не успел создать файерболл, как по затылку прилетело чем-то тяжелым.

Очнулся он в каком-то подвале. Связанный, точнее, скованный. Тело болело от нехватки сил, а содержимое застекленных шкафов намекало на пыточную.

— Ну что, юноша, побеседуем? — услышал он женский чуть хрипловатый голос.

Над ним склонилась демонесса в сером халате поверх черного платья. Ее глаза сверкнули красным, и все исчезло. Осталось лишь желание рассказать этой женщине все. И он рассказывал. Иногда тело содрогалось от боли, когда ему задавали вопросы о нанимателе и цели задания — срабатывала клятва, и он на какое-то время приходил в себя. Ему вкладывали в ладонь накопитель, позволяли пополнить запас силы, а потом снова задавали вопросы. Изредка к допросу присоединялся пожилой цверг. В такие моменты демонесса бралась за пыточные инструменты.

Кое-как оглядевшись он понял, что все еще в том самом подвале. Перед глазами возникла фигура в черных доспехах. На нижнюю губу надавил край стеклянного флакона.

— Обезболивающее. Пей.

Он послушно открыл рот, закашлялся, но смог проглотить горькую жидкость. Через какое-то время боль действительно стихла. Щелкнули кандалы, освобождая тело. Он сел и огляделся. Вокруг стола стояли трое темных гвардейцев, еще один, точнее одна, стояла чуть дальше, держа его на прицеле самострела, а рядом с ней пожилой цверг. Тот самый, что участвовал в допросе.

— Итак, господин студент пятого курса боевого факультета Академии Брило, в ближайшее время сведения о ваших деяниях будут отправлены Его Светлости. Сейчас вы молча и без сопротивления отправитесь вместе с господами гвардейцами в каземат, — ровным голосом произнес цверг. — Там восстановите силы, насколько это будет возможно, и приведете себя в порядок. А через три-четыре дня мы отправим вас обратно. Будете сопротивляться, — цверг чуть приподнял уголки губ, — вернетесь сюда. Но уже не на три часа, а на сутки.

— Три часа? — собственный голос был слабым и хриплым. — Хотите сказать, что прошло всего три часа?

— Одиннадцать. Вам понадобились восемь часов, чтоб прийти в себя. И, между нами, это весьма неплохой результат.

Убедившись, что гвардейцы нормально довели светлого до автомобиля, Руби заперла двери и, вернувшись в кухню, уселась напротив старого приятеля:

— Что скажешь?

Сёренсен отставил в сторону чашку кофе:

— Я ошибся. Вся операция управляется из Брило.

— Все-таки кто-то из Глансов?

— Сомневаюсь. Возможно, кто-то из местных аристократов, а может и чей-нибудь агент. Да хоть тех же ферсийцев.

— Но тогда действует он уже не первый и, даже не второй год.

— Ферсийцы могли оставить своего агента еще десять лет назад. Кстати, в этот раз их посольство уехало практически ни с чем, что тоже подозрительно.

— Что будем делать с нашим «подарком»?

— Как я и сказал, завтра отошлем Ренорису протоколы допроса, а как придет ответ, вышлем им студента. Полгода почти прошли, вряд ли чиновники из Княжества будут обвинять нас в нарушении договора об Обмене. Тем более нам есть что им предъявить.

— Как бы на малышке не отыгрались. Нужно ее вытаскивать.

— Извини, — Сёренсен развел руками, — сейчас я бессилен. Канцелярия не выделит средств и денег на организацию ее побега. А своих агентов у меня осталось всего трое, и их должности мало что позволяют. Разве что предупредить. Дальше ей придется действовать самой.

— Хм. — Руби задумалась. — Твои люди смогут передать ей записку?

— Смотря что там будет написано.

— Одно слово.

— Она поймет?

— Если правильно написать, то да.

Сомбрийское королевство. Этела. Особняк Вирид Мирк. Рабочий кабинет. Девятое февраля. Утро.

— Н-да. — Руби оглядела рабочий стол Вирид: пятна кофе и чернил, сломанные карандаши и крошки колотого шоколада, бумаги в беспорядке, горсть опустошенных кристаллов-накопителей в глубокой миске. — Устала?

— Руби. — Глаза Вирид сверкнули зеленью. — Я по твоей милости не выхожу из подвала уже четвертый месяц, хотя те башни, в которых могут быть хранилища, я вычислила еще две недели назад. Как ты думаешь, что я чувствую? Кстати, в одну из тех, что на побережье, я бы сама хотела попасть…

— У меня к тебе дело, — перебила ее Руби. — Ты должна написать записку. Точнее, выжечь, как ты умеешь.

Вирид подобралась:

— Котя?

Руби кивнула.

Проснулась Соня почти в полдень. После завтрака, или скорее обеда, она разыскала Фейну и объявила об окончании обучения, на что юная альвийка тяжело вздохнула, но согласилась. Потом Соня вспомнила о предстоящем бале и, расспросив Фейну, отправилась будить Эдеру.

На следующий день она, одетая в подаренное Вирид лавандовое платье и с трудом подобранные в тон ему кружевные митенки, стояла рядом с ехидно улыбающейся дриадой в большом зале Академии и дожидалась Опал.

Никогда еще две недели не тянулись для Опал так медленно. Трижды она удерживала сама себя от поездки к Соне, а ночью перед балом едва смогла уснуть. Наконец, одетая в пышное тяжелое платье, она вошла в большой зал Академии и спустя десять минут впервые пожалела, что выпускной бал проводится с минимумом традиций, и о прибытии новых гостей никто не объявляет. Обязанностей княжны с нее никто не снимал: пройтись по залу, кивнуть незнакомым разумным, остановиться и обменяться приветствиями со знакомыми, а с важными еще хотя бы парой фраз. Во всем этом хороводе можно было запросто пропустить свою амантино, наверняка одетую во что-нибудь простое и незаметное. Даже метка никак не поможет, да и создавать поисковое заклинание в такой толпе чревато — кто-нибудь обязательно узнает жест, а привлекать лишнее внимание к Соне не хотелось. Внезапно гомон толпы вокруг стал тише, а потом из-за спины послышался знакомый голос:

— Светлого дня, Ваше Сиятельство.

Опал обернулась и едва удержалась, чтоб не ахнуть. Она ждала чего угодно: охотничьего костюма, привычных штанов и блузки с жилетом, может даже скромного форменного платья, но никак не лавандового шелка, диадемы, легкого макияжа и изящных туфелек на низком каблуке.

— Что скажете, Ваше Сиятельство? — Стоявшая рядом с Соней Эдера Глетчер улыбнулась во все сорок зубов.

— Восхитительно! Почему ты не говорила, что у тебя есть такие вещи?

— Оно у меня одно. Это из-за него я получила свое прозвище.

— Понимаю. — Опал еще раз оглядела Соню. Кто бы ни подбирал платье и диадему, но с ними мифриловая цепочка с накопителем производила впечатление скромного, но дорогого украшения, которым она собственно и являлась, а кольцо риттера на указательном пальце правой руки лишь добавляло легкой пикантности образу. — Сегодня ты танцуешь со мной, Принцесса.

Дриада удивленно посмотрела на Соню, потом прикрыла рот ладонью и фыркнула.

— Простите, Ваше Сиятельство, но я не уверена в своих силах. — Соня ткнула дриаду локтем в бок, чуть склонилась вперед и прошептала: — Понятия не имею, как танцевать с девушкой. В смысле, мы обе в платьях, и они, наверное, будут друг другу мешать… или не будут?

— Хорошо. — Опал кивнула. — Тогда дождись меня, потом решим, что делать.

— Светлого дня, Ваше Сиятельство. — К ним подошел пожилой гном.

— Светлого дня, мастер Бремер. — Опал коротко кивнула. — Как прошла ваша поездка?

— Благодарю, Ваше Сиятельство, правнучка поправилась. Вы не против, если я украду у вас мастера Мист на несколько минут? Мне нужно обсудить с ней пару вопросов.

Опал кивнула и отправилась дальше, сопровождаемая шепотками и любопытными взглядами.

Подошедший к ним гном оказался тем самым мастером рун, которого она заменяла эти полгода. Сперва Соня насторожилась, но оказалось, что мастера Бремера очень заинтересовало то, чему она обучала студентов. Спустя пару минут, увлекшаяся разговором Соня заметила, что любопытные, словно невзначай подошедшие ближе, потеряли к ним интерес, а Эдера вообще куда-то пропала.

— Знаете, мастер Мист, несмотря на ваше образование, я бы порекомендовал вам пройти курс рунологии. Все же некоторые вещи вам следует упростить, а то, что вы изучали в этом году оставить для действительно заинтересованных студентов. Иначе из тех, кто придет на ваш курс в следующем году, половина разбежится уже через две недели.

— В следующем году?

— Конечно. Или вы не собираетесь больше преподавать в Академии? Я, признаться, думал отойти от дел, и надеялся, что вы меня замените.

— Но я…

— Мастер Мист, какая неожиданная встреча, — раздался из-за спины глубокий женский голос. Ноздрей коснулся знакомый чуть сладкий запах, на талию легла чья-то ладонь.

Сердце забилось чаще, к щекам прилила кровь. Соня стиснула зубы, потом глубоко вздохнула и, постаравшись придать лицу спокойное выражение, повернулась:

— Светлого вечера, сола Элейн.

— Приятно, когда меня помнят и узнают лишь по голосу, — довольно улыбнулась дэва, умудрившаяся поймать Соню за руку и не дать отступить назад. — Это платье вам очень идет, Соня. Ах, о чем это я?.. — Лицо Наттер приняло озабоченное выражение. — Мне показалось, что вы собираетесь вернуться в Сомбрию. И я буду лишена удовольствия, — она провела большим пальцем по ложбинке между средним и безымянным пальцами Сони, — пообщаться со столь образованной девушкой? А я так надеялась, что вы еще раз посетите мой салон. А может, даже, будете там частой гостьей.

Соня вздрогнула от пробежавших по телу мурашек:

— Я… — Она попыталась высвободить руку.

Пальцы Наттер сжались сильнее.

— О! — Дэва опустила глаза, сдвинула вверх митенку, на мгновение прищурилась. — Кажется, я зря волнуюсь. Вас ведь не выпустят из княжества.

— Элейн! — в голосе подошедшей к ним Опал звякнул металл.

— Ваше Сиятельство. — Дэва обозначила поклон и выпустила руку Сони.

Оглянувшись в очередной раз, Опал заметила Элейн, медленно, но целенаправленно двигавшуюся к тому месту, где она оставила Соню. Сперва Опал решила, что к Соне подошел кузен, потом вспомнила, что тот вообще не собирался на бал. В груди зашевелилось беспокойство, и она, кивнув знакомой паре, развернулась обратно. Элейн уже добралась до Сони, и обняв, что-то сказала. Опал мысленно потянулась к метке на руке девушки: досада, волнение и легкое возбуждение. Скорее всего, Элейн опять пользуется своими духами, но укол ревности Опал все равно почувствовала. А уж когда подошла ближе и увидела, и услышала, что говорит Наттер… Кое-как взяв себя в руки, Опал намекнула родственнице, что ее присутствие здесь нежелательно.

— Опал, — тихонько позвала ее Соня. — Это…

— Потом! — Опал не дала ей договорить. Да и о чем сейчас можно разговаривать, если Соня явно надышалась каким-нибудь «Розовым туманом», а сама она едва не кипит от ревности. Оглядевшись, Опал заметила Эдеру Глетчер, что-то высматривавшую на столе с легкими закусками. — Идем!

— Опал, — вновь позвала ее Соня, когда они подошли к увлеченно жующей дриаде.

— Аст Глетчер, — Опал тронула целительницу за плечо. — Если вас не затруднит, сопроводите госпожу Мист домой.

— Ваше Сиятельство, — Соня повысила голос.

Опал обернулась:

— С вами, госпожа Мист, я побеседую завтра. Отправляйтесь домой.

— Как прикажете, Ваше Сиятельство. — Соня поклонилась и пошла к выходу.

У самого выхода Соню догнала Эдера:

— Что случилось?

— Скажи, Эдера, это правда, что меня не выпустят из Княжества?

— А ты собиралась возвращаться?

— Ты не ответила.

— Да. — Дриада кивнула. — Пока на тебе печать амантино, тебя никто не выпустит.

— Понятно. Что ж, хоть не ошейник…

— Что?

Соня молча покачала головой.

У выхода из здания какой-то студент в сером форменном мундире, споткнулся на дорожке и едва не сбил ее с ног. Многословно извинившись, парень поклонился и помчался дальше. Холодный воздух постепенно возвращал ясность мыслей, и к тому времени, как они добрались до дома Эдеры, эффект от духов дэвы прошел. А когда Соня сняла плащ, на пол упала бумажка. Развернув ее Соня пару секунд смотрела на буквы. Потом провела по ним пальцем и вздрогнула. Снова провела пальцем по буквам и, едва не бегом, помчалась к себе в комнату.

— Светлого утра, Ваше Сиятельство, — поприветствовала ее хмурая дриада. — Что у вас вчера случилось?

Опал хотела было сперва ответить что-нибудь резкое, но передумала:

— Аст Глетчер, вы знали, что Соня была в салоне у Элейн?

— Знала, — кивнула дриада. — Это был самый сильный случай отравления солнечником и приворотными эликсирами в моей практике.

— То есть она не по доброй воле с ней переспала… — пробормотала Опал.

— Кто? Соня? Ни с кем она не спала, она сбежала оттуда, как только смогла.

— Вы уверены?

— А зачем ей врать? Тем более мне. Да и стала бы Наттер вокруг нее увиваться, если бы своего добилась?

— Пожалуй, вы правы. А где Соня?

— Ушла. Она почти всю ночь просидела в комнате, что-то чертила. А сегодня одела свои доспехи, плащ, и убежала. Сказала, что хочет провести с Фейной важный эксперимент. За что вы с ней так?

— Услышала, что Элейн ей говорит и вспылила. А домой отправила, чтоб не устраивать скандал на горячую голову.

— Нехорошо получилось. — Дриада вздохнула. — Пойдете ее искать, или подождете здесь?

Опал задумалась. Найти Соню несложно, но стоит ли это делать? Не решит ли ее амантино, что Опал относится к ней, как к своей собственности? Покачав головой, она пошла в комнату Сони.

В комнате царил беспорядок: лавандовое платье валялось на кровати, поверх него была брошена диадема и влажное полотенце со следами косметики, на столе громоздились раскрытые книги и тетради. Опал шагнула к кровати, под ногами что-то зашуршало. Она нагнулась и подняла аккуратно сложенную бумажку, развернула, и бросилась бегом из комнаты, на ходу сплетая пальцы в жесте заклинания поиска. На упавшем на пол листочке черными, как ночь, буквами было выведено единственное слово: «Возвращайся».

Ранним утром в дверь ее апартаментов постучали.

— Сола, — позвала ее Триа, — к вам мастер Мист.

Фейна выглянула в прихожую. Наставница, одетая в длинный плащ, из-под полов которого блестели сабатоны, выглядела взволнованной.

— Что-то случилось?

— Фейна, мне срочно нужно провести один эксперимент. Вы поможете?

— Прямо сейчас?

— Да.

— Хорошо. — Она кивнула Трие. — Я сейчас соберусь.

— Подходите к шестой дуэльной площадке. И захватите все накопители и артефакты, что у вас есть.

Наставница развернулась, полы плаща на мгновение разошлись, открывая металлические пластины доспеха, и Фейна насторожилась.

Через двадцать минут они с Трией стояли на краю дуэльного круга. На песке валялся плащ наставницы, поверх которого лежал шлем. Сама мастер Мист, одетая в доспехи, вычерчивала на песке линии и руны.

— Что вы собираетесь делать?

— Хочу испытать доспехи с большой нагрузкой.

— На себе?! — Фейна оглянулась на ящик с артефактами и накопителями. Одновременное попадание трех десятков молний гарантированно пробивало любой щит, а десять файерболлов сжигали деревянную мишень за считаные секунды.

— Не волнуйтесь. Я знаю, что делаю.

— Нет! Я отказываюсь!..

— Фейна, без вашей помощи какой-нибудь артефакт может сработать с опозданием, и я либо не получу результата, либо покалечусь. — Наставница подняла голову, и Фейна едва не отшатнулась — в ее взгляде она видела решительность, боль, надежду, но никак не научный интерес. Что бы не затеяла мастер, это для нее очень важно, но к эксперименту не имеет никакого отношения.

— Хорошо.

Через полчаса наставница подхватила шлем, что-то передала Трие, стоявшей в звезде управления барьером, прошептала пару слов, и пошла к центру круга.

— На счет три. — Она надела шлем, застегнула, опустила забрало. — Один. Два. Три!

Фейна подала силу в линии. Накопители мигнули, и с разложенных на границе круга пластинок сорвались четыре десятка боевых заклинаний. Фейна зажмурилась. Позади раздался чей-то крик, потом в лицо повеяло теплом.

Открыв глаза, она посмотрела вперед — площадка была пуста, лишь на том месте, где стояла наставница поднималась струйка дыма от тлеющего пучка травы.

— Что вы наделали?! — К ней подбежала княжна Гланс и, схватив за плечи, встряхнула.

— Мы…

— Помогли мастеру Мист сбежать, — перебила ее Триа. Гномка аккуратно разжала пальцы княжны и достала из кармана сложенную бумажку. — Она просила передать это вам.

Княжна развернула записку, прочла, переплела пальцы и что-то беззвучно прошептала. Порывисто вздохнула, а на ее глазах выступили слезы. Молча развернувшись, она зашагала к выходу.

— Триа, что случилось? — Фейна повернулась к телохранительнице. — Я закрыла глаза и не видела, что произошло.

— Госпожа Мист использовала силу наших заклинаний чтобы создать телепорт. Необычный. Я таких раньше не видела, но это определенно был он. Подозреваю, что сейчас она в Сомбрии.

Глава 37

Не прошло и минуты, как громко хлопнула дверь. Эдера вышла в гостиную, заглянула в комнату человечки: пусто. Открыла дверь в прихожую — у порога лежало что-то белое. Эдера подошла, провела ладонью над полом, заставив веточки мха отпустить добычу, подняла разъеденную по краям бумажку и прочитала. «Кажется, случилось что-то нехорошее», — мелькнула в ее голове мысль.

Одевшись, Эдера отправилась к полигонам, но на полпути встретила княжну.

— Ваше Сиятельство?

Княжна подняла голову:

— А, это вы. Она сбежала.

— Кто? — Эдера на мгновение опешила. — То есть как, сбежала? Куда?

— В Сомбрию. Ушла телепортом.

— Ничего не поняла. — Эдера подхватила заплаканную альвийку под локоть. — Давайте зайдем ко мне, и вы все объясните.

— …помогли ей сбежать. — Княжна допила вторую кружку успокоительного отвара. — И подает мне записку.

— Погодите. — Эдера потерла лоб. — Что-то тут не так. Не знаю как гномка, но Фейна точно постаралась бы задержать ее до вашего прихода. А они знали, что Соня ваша амантино?

— Не думаю. Она всегда прятала печать. Даже во дворце. Это Таркис ей посоветовал.

— Тогда понятно. А что в записке?

Альвийка покопалась в карманах и протянула листок, на котором ровными буквами было выведено: «Прости, но роль такой любовницы не для меня». Эдера вновь потерла лоб.

— Ерунда какая-то. Соня же собиралась на этот бал, как на свидание. Даже если она испугалась ответственности, то зачем сбегать, да еще таким опасным способом? Почему она просто не попросила вас убрать метку? — Тут Эдере вспомнился странный вопрос, после которого человечка молчала весь вечер. — Ваше Сиятельство, а Соня знает, что означает печать?

Альвийка отвела глаза.

— Вы что, так ей и не признались?!

Княжна покачала головой и густо покраснела. Эдера чуть не выдернула незрелый шип на затылке:

— И я ничего не сказала. Увидела «распускающийся цветок» и решила не лезть с вопросами, раз все так серьезно. Совсем забыла, что она ничего не знает про наши обычаи. Кажется, я догадываюсь, что случилось.

Княжна подняла взгляд.

— Соне передали записку с просьбой или приказом вернуться. Когда мы выходили из зала, она у меня спрашивала, правда ли, что из-за метки ее никуда не выпустят. Скорее всего ей об этом сказали на балу.

— Я ничего подобного… — Альвийка сощурилась и прошипела: — Элейн.

— Вот видите. — Эдера кивнула. — А Соня подумала, что метка ограничивает ее свободу. Недаром она что-то про рабский ошейник говорила. Потом вы со своим приказом… Вот все и сложилось.

Княжна задумалась:

— Возможно, вы правы, аст Глетчер. Недопонимание и стечение обстоятельств. Вот только мне от этого ничуть не легче.

Успокоительное, которым напоила ее дриада, оказалось очень качественным. Даже спустя час после возвращения во дворец Опал чувствовала лишь легкую грусть. В таком состоянии она и отправилась к срочно вызвавшему ее дяде.

— Опал. — В голосе князя прозвучала легкая напряженность. — Твою гостью нужно срочно переселить во дворец.

— Что случилось?

Дядя поморщился:

— За последние полгода кто-то провел в Сомбрии не меньше двадцати ритуалов инверсии. У всех инвертированных полностью отобрали дар. А подбирал жертв студент с факультета боевой магии, которого мы отправили на Обмен.

— Что?! — Удивление оказалось настолько сильным, что пробилось даже сквозь действие успокоительного. — Это точно?

— К сожалению, да. Его взяли с поличным при передаче списка. Вчера прислали протоколы допроса. Сама понимаешь, оставлять подобное безнаказанным нельзя. Проблема в том, что парень из довольно влиятельной семьи. Я опасаюсь, что кто-нибудь из его родственников или друзей решит отомстить мне и темным, навредив твоей гостье.

— Не волнуйся, дядя. Моя… гостья уже позаботилась о своей безопасности. Сегодня утром она отбыла в Сомбрию телепортом.

— Вот как…

Во взгляде дяди промелькнуло сочувствие, а Опал вдруг вспомнила, что Ренорис Гланс принял княжескую корону на следующий день после подавления бунта, в котором потерял половину родных. Она помнила лишь смутные обрывки тех событий: Таркиса с окровавленным мечом, крики из-за дверей и громкие хлопки, фигуру в плаще и странной, покрытой узорами из мифрила, броне серого цвета, сияющие красным глаза и похороны. Ей тогда было всего три года, и погибших родителей она почти не помнила. Но дядя, Таркис и даже Элейн были намного старше, а видели и осознали куда больше. Не поэтому ли Таркис ведет себя так несерьезно, а дядя, выглядящий куда старше своих ста шестидесяти двух, до сих пор не отправил внучку в ссылку. И не поэтому ли Опал воспитывали в куда меньшей строгости, чем наследниц в других странах. Что ж, пусть ее амантино не с ней, зато жива и даже в безопасности, а значит не все еще потеряно.

— Опал? — В голосе дяди прозвучало беспокойство.

Она покачала головой:

— Все в порядке, дядя.

— На счет три. — Соня опустила забрало и сосредоточилась на татуировке с ключом. — Один. Два. Три!

Боль от ударившей в тело магии была ослепляющей. Лишь отозвавшийся на заклинание поиска далекий огонек, вспыхнувший перед мысленным взором тьмой и зеленью, не позволил ей потерять сознание. Соня потянулась к нему как учила Глори — всей той силой, что сейчас бурлила в ауре, и легонько притопнула левой ногой. Вокруг вспыхнули яркие искры. Тело словно сдавило и растянуло одновременно. Хлопок, искры опали, и перед глазами сперва возникли стены большой незнакомой комнаты, а потом стремительно приближающийся паркет. «Дубовый», — успела подумать Соня перед тем, как перед глазами вновь вспыхнули искры.

Очнулась она от боли. На этот раз в груди, которую обжигали горячие доспехи. «Кажется, поддоспешник прогорел. Не стоило использовать файерболлы», — пробормотала она и попыталась подняться. Заметив краем глаза движение, Соня повернула голову: знакомая фигура, темно-каштановые волосы и ярко-зеленые глаза без зрачков.

— Ви…

Затылок взорвался болью.

Сомбрийское королевство. Этела. Особняк Вирид Мирк. Двенадцатое февраля. Утро.

Вирид захлопнула книгу и потянулась к миске. Поворошила кристаллы и, так и не найдя полного накопителя, поднялась из-за стола. Придется идти наверх.

С тех пор как она написала записку, работа встала окончательно. Все мысли вертелись вокруг уехавшей полгода назад человечки. Как бы Вирид ни убеждала себя, что поступила правильно, что Соня, скорее всего не вернется, что ей будет лучше у светлых, но чувства и тело никак не желали успокаиваться.

Поднявшись по лестнице, она приоткрыла дверь и кивнула сидевшей у стены Норд:

— Я в кабинет за накопителями.

Сержант молча поднялась, но стоило им обеим выйти в холл, как раздался громкий хлопок, глаза на мгновение ослепила яркая вспышка, а по телу прошлась волна светлой магии. Что-то громко загремело, в ноздри ударил запах горелого.

Сержант среагировала быстрее. Не успела Вирид проморгаться, как ее втолкнули обратно в дверной проем. Норд опустила забрало, по броне побежала темная дымка, а автомат тихо зашипел. Вирид осторожно выглянула из-за стены. На полу холла лицом вниз лежала дымящаяся фигура в серебристых доспехах. Вирид прищурилась — подобная броня была ей знакома, как и то, что найти такую можно было разве что в музеях или частных коллекциях. Она тронула сержанта за плечо и передала жестами: «альвийка», «не убивать». Женщина кивнула и осторожно двинулась в холл, обходя нежданную гостью слева. Вирид создала кнут и скользнула вправо.

Альвийка дернулась, уперлась руками в пол и приподнялась, закашлялась, что-то прошипела, повернула голову и посмотрела прямо на Вирид.

— Ви… — донеслось из-под шлема.

Голос показался знакомым, но тут Норд врезала гостье кулаком по затылку. Та обмякла и рухнула на пол. Вирид подскочила к девушке, перевернула на спину и подняла забрало.

— Соня?! — воскликнули они с Норд одновременно.

Сомбрийское королевство. Этела. Особняк Руби Долорон. Двенадцатое февраля. Полдень.

В следующий раз в чувство ее привело легкое похлопывание по щекам. Кое-как открыв глаза, Соня увидела над собой лицо наставницы.

— Пей.

В нос ударил почти забытый запах обезболивающего зелья. Соня сделала пару глотков. Через какое-то время боль в груди и затылке утихла, и она смогла оглядеться. Знакомый каменный потолок. Под спиной не менее знакомый алтарь, накрытый тонкой шерстяной подстилкой. Стена справа скрыта широкими шкафами. Новыми. Сама она прикована к алтарю, а из одежды на ней лишь повязка на груди.

— Рад видеть вас, наставница. Я смотрю, здесь почти ничего и не изменилось. — Соня улыбнулась. — А чем вам не угодили старые шкафы?

— Шутишь, значит? — Руби прищурилась. Ее глаза сверкнули красным. — Рассказывай!

Навалилось знакомое чувство неподчинения собственного тела:

— С чего начать?

Спустя три часа Соня окончательно охрипла, и наставница прекратила допрос.

— Скажи мне, ученица, — Руби выделила последнее слово, — чем ты думала, когда выбрала такой способ побега? Твое счастье, что это был особняк Вирид, и, кроме нее и Норд, там никого не было. Откройся телепорт где-нибудь на улице, тебя бы сперва пристрелили, и только потом стали разбираться кто ты такая. Хотя переполох все равно был знатный.

Оковы раскрылись, и Соня с трудом села — ожоги под повязкой припекало, а тело затекло. Наставница бросила ей на колени накопитель. Благодарно кивнув, Соня сжала кристалл в кулаке и облегченно вздохнула, чувствуя, как по телу струятся ручейки светлой магии облегчая боль и исцеляя мелкие ранки.

— Наставница, а где сейчас Вирид?

— Где-то в доме. Приведешь себя и стол в порядок, и можешь сходить поискать ее.

— Что-то случилось? — На душе стало тревожно.

Руби молча постучала пальцем по метке на ее руке.

Вирид сидела за кухонным столом и смотрела в чашку с кофе. Соня вернулась. Не просто вернулась, а именно к ней: Руби объяснила, что это был за телепорт, и чего стоило его создать. Да и повязку с мазью от ожогов она сама накладывала. Вот только на Соне были альвийские доспехи и знак принадлежности к светлому Ордену. Но самое главное — печать на руке, одна мысль о которой приводила в бешенство. Где-то в глубине души Вирид понимала, что суккубе злиться на подобное глупо. Даже ей, но…

Позади послышался шорох.

— Вирид? — На плечо легла ладонь.

— Уйди.

— Это из-за метки? Но это просто…

Вирид вскочила со стула, развернулась и влепила человечке пощечину. На мгновение опешила, увидев четыре наливающиеся кровью царапины: создавать когти она не собиралась, но тут Соня поднесла к щеке руку, блеснула серебром печать, и вновь накатившая ярость смыла стыд и жалость. Обойдя человечку, Вирид вышла из кухни.

В тренировочном зале ее нашла Руби:

— Злишься?

— А ты как думаешь?

— Думаю, ты опять спотыкаешься о тот же камень. Какая разница, что и с кем у нее там было в княжестве?

— Руби!.. — Вирид глубоко вздохнула и уже спокойным голосом попросила: — Уйди.

— Как знаешь.

Ученицу Руби отыскала на кухне. Та сидела за столом и разглядывала испачканную кровью печать на руке.

— Любуешься? — Руби плеснула в бокал немного вина.

— Скажите, наставница, а можно как-то ее снять?

— В твоем случае, разве что вместе с рукой.

— Это потому что метка княжеская?

Руби хмыкнула.

— Нет. Не в этом дело. Ты вообще знаешь, как «амантино» переводится на общий?

— Любовница. Или это неправильный перевод?

— Нет. — Руби подняла бокал, оценила вино на просвет и отпила пару глотков. — Точный перевод — «желанная», «та, к которой влечет».

— И в чем разница?

— Любовницам не дарят аллод.

Соня на мгновение нахмурилась, потом вскинулась:

— Вирид не любовница!

— Но ведь началось у вас все с постели. Разве не так?

Соня едва заметно кивнула.

— Вот и амантино — не любовница, а возлюбленная. Как и «амата». Но если любовь к амате вызвана влечением души, то к амантино сперва влечет телом. Такая любовь не хуже. Просто другая. Чуть более зависимая от постели, более эгоистичная, более… ревнивая. Но это все равно любовь. Если бы твоя княжна…

— Она не моя!

— Не перебивай. — Руби нахмурилась. — Так вот, если бы она просто хотела покувыркаться в постели, то могла бы назвать тебя своей амантино, но не стала бы ставить печать. Магия этой печати завязана на чувства. Если они есть, то на коже избранницы проявляется узор, а если нет, то простая клякса, которая сходит на второй-третий день. Подобная ошибка — позор для альвийки. Поэтому печати ставят редко, а малообразованные разумные из других рас свели «амантино» к обычной «любовнице».

— Но зачем она сказала, что это пропуск.

— Так и сказала?

Соня задумалась.

— Не совсем. Она назвала ее меткой доверия или как-то так.

— Поставить такую печать — это все равно, что сделать предложение. Следующий шаг — брачный союз. Разве можно не доверять собственной избраннице? Я не знаю почему она сразу не призналась тебе, но ты, ученица, дала свое согласие на помолвку.

— Что? Когда?

— Когда вот здесь, — Руби ткнула пальцем на узор в центре метки, — у тебя появился «распускающийся цветок» — знак ответных чувств.

Щеки Сони полыхнули, но взгляд она не отвела. Руби улыбнулась: ученица не стала отпираться или оправдываться.

— Если бы ты испытывала к ней обычное влечение, то даже после бурной ночи спираль так и осталась бы ровной. Именно поэтому Вирид так на тебя разозлилась. Поэтому тебя и не выпустили бы за пределы княжества, по крайней мере, без разрешения княжны и соответствующего эскорта. И именно поэтому твоя амантино может потребовать твоей выдачи. И Его Величество, скорее всего, согласится на подобное требование.

— Потребовать выдачи? — Соня зло прищурилась. — После того как она выставила меня с бала как провинившуюся служанку?

— Ну что за бестолковка? — Руби покачала головой. — Что ты почувствовала во время разговора с Наттер? Только честно.

— Возбуждение. У нее же духи с приворотным эликсиром.

— А теперь представь, что ты переместилась не в холл, а в спальню к Вирид, когда к ней прислали на казнь преступника, оплатившего ночь любви? Ведь ей, как и любой суккубе, жизненно необходима чужая сила.

— Но Вирид же?.. — Голос ученицы дрогнул.

— Не участвует в казнях и может позволить себе накопители. — Руби кивнула. — Ты это знаешь, но все равно ревнуешь, даже от простой мысли, что что-то могло быть. А теперь скажи, как должна была почувствовать себя княжна, увидев, что ее возлюбленная готова отдаться другой?

— Мы просто разговаривали.

— Об удовольствии от общения? — Руби хмыкнула. — Княжна наверняка услышала часть разговора, да еще и прочла твои эмоции через печать. И, заметь, не устроила скандал, а всего лишь отправила тебя домой — подальше от Наттер, а заодно проветрить голову. Пусть это и было немного грубо, но чего ты хочешь от ревнующей солдафонки. И вместо того, чтоб спокойно ее дождаться и поговорить, ты состроила из себя униженную и оскорбленную и сбежала, оставив какую-то невнятную записку.

Соня замерла. Посмотрела на печать:

— То есть как… прочла эмоции? Княжич говорил, что метка позволяет почувствовать не находится ли носитель под воздействием на разум и запрещает причинять прямой вред.

— Ты меня разочаровываешь. Поехала к светлым, не зная их культуры и обычаев, и ни разу не проверила чужие слова. Тем более альвов.

— Да как-то повода не было…

— Серьезно? То есть то, что ритуал инверсии не провести без присутствия альва для тебя не повод?

Соня опустила глаза.

— Молчишь? Выпороть бы тебя, бестолковую, и выслать в княжество. С извинениями. Но, боюсь, Вирид меня не поймет. Слишком ты ей дорога. Она бы даже простила тебя за эту «измену». Все же нам, суккубам, отлично известно, что такое влечение. Тем более, ты бросила ради нее не кого-нибудь, а целую княжну. Но Вирид еще слишком молодая, и переступить через свою природу ей нелегко.

— И как теперь быть?

— Вирид сейчас в тренировочном зале. Иди и докажи, что достойна встать рядом. Тогда она тебя хотя бы выслушает. Рискнешь?

Соня сжала чуть побледневшие губы и кивнула.

— Лоза и запасной накопитель в твоей комнате. Слова помнишь?

— … рекони мин инда! — произносит человечка ритуальную фразу.

— Ты?! — Вирид едва не задыхается от ярости. На ладони клубится проклятие, ногти на пальцах превращаются в длинные когти. — Ты требуешь признать себя достойной?!

Человечка вздрагивает, но упрямо повторяет:

— Да, требую!

— Хорошо…

Взмах, и проклятие срывается с ладони, разделяясь в полете на три сгустка. Уже знакомым приемом человечка сбивает своим кнутом один, уклоняется от двух других. Ярость на мгновение сменяется разочарованием и злостью. «Вот ты и попалась!» Но боевой кнут бьет в пустоту — вместо того, чтоб выпрямиться, человечка перекатывается в сторону, взмахивает рукой, сбивая своим крохотным щитом еще одно тройное проклятие и вскакивает на ноги. Вирид щурится: «Хм. Ловкая».

Кнут сменяется двумя плетьми. Плавный шаг вперед, черные жгуты на долгую минуту сплетаются в паутину вокруг человечки, и бессильно опадают, так ее и не задев. «Быстрая».

Шаг назад — разорвать дистанцию и чуть отдышаться. Человечка взмахивает рукой и в Вирид летит три файерболла. Нет. Два светляка и файерболл, но разбираться что где некогда. «Хитрая!»

Щит вздрагивает от взрыва и разлетается от… удара кулаком?! Ошеломленная Вирид отмахивается от наседающей девушки — когти скользят по свернутому в наруч кнуту — и отлетает назад. «Сильная!»

От удара спиной о стену на мгновение темнеет в глазах. Руки стягивает лоза. Прямо перед ней лицо Сони: свежие царапины на щеке сочатся кровью, светло-карие глаза полыхают гневом и страстью. «Моя!» Вирид подается вперед и жадно целует… возлюбленную.

Руби приоткрыла дверь в тренировочный зал, осторожно заглянула и хмыкнула: «Одной проблемой меньше». Закрыв дверь плотнее, она пошла обратно на кухню. Где-то в дальнем углу шкафчика была припрятана бутылка отличного ферсийского коньяка. Кажется, ближе к вечеру будет повод ее открыть.

— Уже успокоились? — Руби с ехидной усмешкой посмотрела на вошедших.

— Не совсем. — Голос у Вирид был недовольным, но это было уже совсем другое недовольство. — Нам нужен накопитель. А лучше два. И еда. Эти звуки постоянно отвлекают.

Руби приподняла бровь:

— Звуки?

Ответом ей был громко забурчавший живот Сони.

— Я весь день ничего не ел, — смущенно пояснила та.

— Правила, — напомнила Руби.

— Не ела, — поправилась девушка.

— Где кладовая ты знаешь. Хотя… Я, пожалуй, тоже не откажусь перекусить. Чем ты там баловала свою дриаду? Мясо в продуктовом шкафу свежее, вино возьмешь с верхней полки. И готовь сразу на шестерых.

— Мы ждем кого-то еще?

— Часа через полтора придет Никлас. А вы с Вирид наверняка съедите по две порции.

Тяжело вздохнув Соня отправилась в кладовую.

— Что еще за «своя дриада»? — спросила Вирид.

— Эдера Глетчер. Мастер-целитель и ее куратор. Малышка готовила ей мясо, а та обучала, защищала и выхаживала.

— Выхаживала?

— За эти полгода она многое успела. Ее пытался сперва приворожить, а потом вызвал на дуэль преподаватель боевой магии, отравила приворотными эликсирами Элейн Наттер и пытались украсть ферсийцы.

— Н-да. — Вирид с сочувствием поглядела на нарезающую мясо Соню. — Досталось ей.

— Не стоит ее недооценивать. — Руби улыбнулась. — Она победила в дуэли, на Наттер испытала допрос с пристрастием и стащила важные образцы, за которыми безуспешно охотилась наша разведка, организовала захват и допрос посланных за ней наемников, в результате ферсийцы провалили переговоры с Ренорисом. Ну и по мелочи: научила дриаду пользоваться темной магией, побыла наставницей у дочери Адмирала Бланка-Рандо, захватила телепортационную площадку в княжеском дворце и завалила на экзамене трех будущих магистров боевой магии, причем одного буквально. Так что кольцо риттера и медальон милитиссы малышка получила вполне заслуженно.

— Я думала, Орден Серебряных звезд распустили.

— Как видишь, нет. Орден действует и, даже, принимает пополнение. — Руби кивнула на Соню, держащую в одной руке здоровенный бутерброд, а другой размешивающей соус.

— Проходи. — Руби посторонилась, впуская Никласа в прихожую, заперла за ним двери и развеяла кнут.

— Мне доложили, что Мист вернулась телепортом. Это так?

Руби кивнула.

— Могу я ее увидеть?

— Не сегодня.

— Пострадала во время телепортации?

По дому пробежала легкая волна темной магии — аура Вирид все-таки переполнилась, и она сбросила излишки. Руби усмехнулась, глядя, как на лице старого приятеля проступает понимание.

— Нет. Они с Вирид мирятся.

— Так… бурно?

— А чего ты хотел? Малышка Соня умудрилась очаровать княжну Гланс настолько, что та поставила ей печать амантино. — Руби со смешком похлопала по спине подавившегося воздухом Никласа. — За подобное Вирид будет ее до утра… мирить. Идем на кухню. Перекусишь и посмотришь запись допроса.

— Что скажешь? — спросила Руби, когда Сёренсен наконец отложил в сторону шар с образами и взялся за нож и вилку.

— С княжной нехорошо вышло. Ты ведь понимаешь, что если она потребует выдачи Мист, мы не сможем ей отказать. Хотя, может статься, что Мист ушла оттуда очень вовремя. А уж способ… — Никлас замер, перестав жевать.

— Никлас, — позвала его Руби.

— Да. — Тот отвлекся от размышлений. — Раз уж Мист здесь, то можно спокойно вернуть Ренорису «подарок». И постарайся как-то донести до Вирид, что ее пассия должна попасть ко мне до полудня живой и относительно здоровой. Нужно разобраться с тем, как она смогла создать телепорт. Заодно составим отчет для Канцелярии и Управления. И следилку на ее спине заблокируй, на всякий случай.

Княжество Брило. Шейнт. Особняк семьи Аргило. Тринадцатое февраля. Полдень.

— Итак, нашего студента взяли живьем. Всего он, конечно, не знал, а из того, что знал, многого не смог рассказать из-за клятвы. Но даже этого хватит как минимум на пожизненное для него и огромный штраф для всей его семьи. — Гость откинулся в кресле. — Но ты ведь именно на это рассчитывал, не так ли, Ирвин.

— Я надеялся, что он отработает как положено, а перед самым отъездом его устранят, — не стал врать Ирвин.

— Вот и замечательно, — кивнул гость. — Он не должен вернуться в Брило. Что по историку?

— Это была дезинформация. Если историк и существует, то в Империю он не выезжал.

— Вот как. Тогда выясни мне адрес суккубы, с которой жила наша гостья, и купи в Теоре дом с хорошим подвалом.

Ранним утром пассажиров торгового поезда, следовавшего из Сомбрии в Брило, разбудил звон разбитого стекла. Через пару мгновений в конце вагона прогремело несколько взрывов. К счастью, один из пассажиров предпоследнего купе оказался бывшим гвардейцем и успел создать щит, задержавший большую часть осколков. Он и его попутчик отделались ранениями средней тяжести. Последнее купе, где перевозили какого-то преступника, было полностью уничтожено. Ни сам преступник, ни охранявшие его паладины не выжили.

Глава 38

Сомбрийское королевство. Этела. Сомбрийский королевский университет. Кабинет профессора Сёренсена. Тринадцатое февраля. Утро.

— Что ж, — профессор положил на стол лист со схемой. — Если бы не хороший поддоспешник и влажная земля, в которую ушла большая часть заряда от молний, то в Сомбрию вы бы попали, в лучшем случае, в хорошо прожаренном виде. Урок вам на будущее: не попадайте под слаженный удар сильных магов, особенно магистров.

— Это я почувствовала, — пробормотала Соня. — Хотя все рассчеты…

— Вы же мастер, и должны понимать, что ни одна печать, сколь бы эффективной она ни была, не разрушит заклинание мгновенно. Одно-два средних заклинания вреда вам не нанесут, но вы-то использовали сразу несколько десятков. Вас извиняет только отсутствие опыта и других артефактов под рукой. Кстати, не забывайте, что на преобразование Тьмы в Свет тоже уходит какое-то время. Темная звезда в исполнении мага уровня вашей наставницы оставит вас без поддоспешника и волос, а местами и без кожи.

Соня поежилась. Мастер Сёренсен подвинул схему на середину стола:

— Ну, раз уж вы все осознали, давайте подумаем, что можно изменить в этой схеме, чтоб она стала более универсальной и безопасной.

— В первую очередь выбрать другое заклинание. — Соня задумалась. — Наверное, лучше всего светляк. Энергии в нем всего в три раза меньше, чем в файерболле, и почти вся она уходит на освещение. В случае чего я ослепну на какое-то время, а не поджарюсь.

— Придется утроить количество элементов. — Профессор обвел узел печати карандашом и написал рядом тройку. — Но тогда задержек не избежать.

— Удвоить. — Соня исправила цифру. — Самая затратная часть — поиск по ауре. Найденный объект видно около минуты. Этого хватит, чтоб перезарядить половину схемы. А если переход будет делаться на меньшее расстояние, то хватит и того, что есть.

— Любопытно. А учитывая… — Сёренсен задумался на долгие пять минут. Потом пристально посмотрел на нее. — Как вы смотрите на то, чтоб создать артефакт с такой схемой.

— Для многоразового артефакта понадобится гномья сталь и мифрил. Простите, профессор, — Соня покачала головой, — но материал обойдется в четыреста золотых, даже если я заменю сталь серебром. У меня нет сейчас таких денег.

— Вот как. — Мастер Сёренсен постучал пальцем по столу. — Тогда сегодня подготовьте рассчеты и чертежи. Завтра утром занесете мне и займемся отчетами в Канцелярию и Управление.

— Какое Управление? — Соне вспомнился гоблин, перед которым она отчитывалась после учебного рейда в серые земли.

— Военной разведки, естественно, — пожал плечами профессор. — Или вы думали, что отчитываться за военную операцию в светлых землях вы будете перед обычными чиновниками?

— Живая? — Вирид подкралась к вошедшей в холл Соне и обняла.

— Как ни странно. — Девушка устало вздохнула. — Гоблин из Управления всю душу вытянул. Одних подписок о неразглашении пришлось штук десять подписать. Подозреваю, что, если бы мастер Сёренсен не сказал, что сведения из отчета совпадают с протоколом допроса, составленным наставницей, мне бы устроили допрос с зельями. А может и эликсиры по такому случаю заказали в Брило.

— И что теперь?

— Служба, — пожала плечами Соня. — Эти полгода мне зачли за год. Так что остался всего один.

— Ты же получила титул. Не собираешься выплатить неустойку?

— У меня нет таких денег. — Соня хмыкнула. — Опять.

— Я могла бы… — осторожно начала Вирид.

— Нет. — Голос Сони стал твердым. — Во-первых, я не возьму у тебя денег, а во-вторых из-под присмотра меня не отпустят.

— И кто же будет за тобой присматривать? — Вирид прищурилась.

— Капитан Клеменсен. Меня зачислили в его отряд артефактором.

Вирид разжала объятия:

— Когда ты уедешь?

— Послезавтра. Наш отряд теперь приписан к гарнизону Этелы, так что можно не спешить, да и с увольнительными проблем не будет.

— Двое суток… — Вирид внимательно оглядела Соню, потом себя. Потеребила прядь волос. — Нет. Сегодня приводим себя в порядок и отдыхаем. А вот завтра…

Шесть часов спустя.

Руки Сони скользят по спине Вирид, расстегивая пуговки на новом платье.

— Что ты делаешь?

— Собираюсь отомстить одной развратной суккубе.

Платье падает на пол. Следом падает бюстгальтер. Горячие губы целуют шею.

— М-м-м. Разве не ты первая начала?

— А кто залез ко мне в примерочную?

Поцелуи спускаются к груди, пальцы скользят по телу, выписывая узоры, вызывая волны мурашек.

— Я тебя всего лишь потискала немного… А ты потом ко мне в сауне целоваться лезла.

— И за это ты решила сделать мне массаж.

Горячие ладони гладят бедра. Стаскивают трусики.

— Ты же светлая. Кроме меня тебе его сделать никто не сможет.

— С возбуждающими…

Пальцы чертят дорожки по внутренней стороне бедра, поднимаясь вверх, заставляя низ живота наливаться тяжестью. Легкое касание и крохотная порция светлой силы.

— А-а-ах…

— …маслами?

Соня выпрямляется, крепко прижимает Вирид к себе левой рукой. Правая внизу. Тонкий пальчик чуть надавливает, рисует окружность.

— Случайно… Перепутала…Ох… Флакончик… Бывает… Что тут… ох… тако-о-ого?

— Привязала меня к кушетке и уселась сверху голой ты тоже случайно?

Движения становятся чуть грубее и быстрее.

— Ладно. Признаю… шутка получилась… не очень уместной. Ох… Нет… Не останавливайся. Ох… Да… Пожалуй, у тебя… есть… о-ах… право… на компенсацию.

Княжество Брило. Шейнт. Восточное крыло княжеского дворца. Спальня Опал Гланс. Четырнадцатое февраля. Полночь.

Опал разбудил едва слышный скрип двери и легкое позвякивание металла. Засопев чуть громче, она повернулась к дверям спиной, стаскивая с себя одеяло. Шорох приблизился, и Опал резким движением бросила в незваного гостя подушку, скатилась с кровати и отправила следом за подушкой огненный шар. Но вместо того, чтоб сжечь, или хотябы опалить нападавшего, файерболл рассыпался искрами. Не успела Опал создать молнию, как под потолком вспыхнул слабенький светлячок. В его неровном свете она разглядела стоявшую перед ней фигуру в знакомой броне. Гость поднял руку. Щелкнули застежки шлема…

— Соня?

Девушка улыбнулась, шагнула ближе и прижала палец к губам:

— Ш-ш-ш.

Ее руки прошлись вдоль тела, расстегивая крепления доспехов, одежды под которыми не было. От неожиданности Опал отступила на шаг и упала на кровать. Соня, плавно качнув бедрами, перешагнула упавшую к ее ногам броню.

— Что ты… — Все еще не пришедшая в себя Опал приподнялась на локтях и отодвинулась от края.

Вновь улыбка, и обнаженная девушка медленно забралась на кровать, нависая сверху. Опал нервно огляделась, но дотянуться до второй подушки не успела. Соня прижала ее руки к кровати, и легонько коснулась губами губ, потом поцеловала в шею, затем снова в губы, в этот раз по-настоящему. На этот поцелуй Опал не смогла не ответить. Спустя пару минут ее руки получили свободу тут же начав исследование тела ночной гостьи. Та, впрочем, не оставалась в долгу. Казалось губы и пальцы Сони были везде, поглаживая, целуя, пощипывая, прикусывая, и спускаясь все ниже. Тело непроизвольно выгнулось навстречу. Опал прикусила губу и… проснулась.

Села и оглядела пустую спальню.

— Да чтоб тебе с суккубой переспать! — Она ударила кулаком по подушке. — Хотя, чего это я? — Опал нервно рассмеялась. — Она и так с тобой спит.

Опал уткнулась лбом в колени и тихо всхлипнула.

Сомбрийское королевство. Этела. Кабинет начальника Бюро Защиты Короны. Четырнадцатое февраля. Вечер.

— Вот это, — Сёренсен вытащил из объемного саквояжа стопку бланков, — для ваших подчиненных. А это, — следом появился аккуратный деревянный ящик, — передадите вашему новому артефактору. Пусть проверит и подготовит все к испытаниям. Через неделю ваш отряд получит задание на осмотр и профилактику Моста в Северном баронстве. Там и проведете эксперимент. Ваша задача, коллега, обеспечить секретность. Никто не должен узнать о результатах, особенно светлые. Особенно если результаты будут успешными.

— Коллега? — Сэм удивленно приподнял брови.

— Нам не хватает сотрудников, а вы себя отлично зарекомендовали. — Цверг подвинул ему еще одну стопку бланков и ручку.

— Это когда вмешался в бой светлых с гарпиями во время прошлого рейда? — Сэм вчитался в бланк контракта.

— Тот бой я тоже учел. Но главным образом, когда начали создавать сеть осведомителей в Этеле.

Сэм вздрогнул и пристально посмотрел на цверга.

— Никто не будет требовать от вас ее раскрывать. — Сёренсен примиряюще поднял руки. — Это ваши люди, вам с ними и работать. Просто факт наличия подобной сети и качество работы говорит о многом.

— Господа гвардейцы, — Клеменсен оглядел стоящих перед ним подчиненных, — у меня для вас две новости. Первая хорошая: начальство настолько высоко оценило наши успехи за последние четыре месяца, что расщедрилось на премию в полугодовое жалование каждому и внеочередной ремонт нашей казармы.

— Лучше бы артефактора прислали, — проворчал Рич. — А стены мы и сами покрасить можем.

— А это, рядовой, и есть вторая новость. Правда я не уверен, что она хорошая. Артефактор у нас будет. И вы все с ней знакомы.

— Никак Принцесса? — ухмыльнулся Сиверт.

— Она самая, — кивнул капитан. — Послезавтра должна приехать.

— И что в этом плохого? Вполне нормальная девчонка, пусть и светлая.

— Сдается мне, что с таким артефактором задания в серых землях и у светлых нам будут поручать в два раза чаще, — пробурчал Франц.

— Скорее всего. — Клеменсен хмыкнул, потом посерьезнел. — Есть еще кое-что, но об этом завтра. Сегодня подготовьте ей комнату Зака и подумайте кому что нужно поправить из снаряжения. И на всякий случай напоминаю заранее: следить за ней…

— Как за альвийской принцессой, — хором ответили все.

Сомбрийское королевство. Этела. Гарнизон Королевской гвардии. Шестнадцатое февраля. Утро.

Поприветствовав Зою и дежуривших у ворот караульных, Соня протянула старшему свиток с назначением. Тот внимательно его просмотрел и, вернув обратно, отпер калитку.

— Надолго к нам? — спросила Зоя, когда они прошли за ворота.

— Пока на год, там посмотрим.

Соня огляделась вокруг. Сама территория гарнизона почти не изменилась, но по пути им встретилось всего трое гвардейцев, а тренировочные площадки пустовали.

— Зоя, а где все?

— Разъехались. Кто в отпуск, кто в патрули на границу с Брило, кто ловить беженцев из Бергии.

— А с Бергией-то что?

— Допрыгались. На юге Империи Свет знает что творится без связи, вот кое-кто из ушлых бергийцев и решил пощипать богатого соседа. Бергийский король полгода отмахивался от просьб приструнить бандитов: мол не мои это, и вообще светлые из Бланка-Рандо. А недавно имперцы не выдержали, собрали пограничные патрули и устроили карательный рейд. Поговаривают, что даже сожгли пару городков. В общем как обычно, больше всех пострадали невиновные. Теперь часть населения с востока Бергии бежит к нам, а другая пополнила ряды бандитов. Лучше скажи, куда твой старый чемодан делся?

— В Брило остался. — Соня вздохнула. — Вместе с вещами.

— Так ты аж из Брило к своей суккубе прыгнула? Как смогла?

— Я не могу рассказать, извини.

— Понятно. — Зоя распахнула дверь в казарму.

— Зоя, — из арсенала выглянул капитан, — оставьте вещи в комнате и сразу сюда.

— Видимо что-то серьезное, — ответила Зоя на вопросительный взгляд Сони. — Идем, мы тебе отдельную комнату приготовили.

Едва Соня закрыла за собой дверь в арсенал, капитан провел ладонью по рунам на шумелке, и стены помещения подернулись легкой серой дымкой.

— Ты, Сиверт, хотел знать почему новость не совсем хорошая? Так вот, наше высочество не только риттер, но еще и милитисса светлого Ордена. Но главное не это. — Он кивнул Соне. — Показывай, Принцесса.

Соня вздохнула, стянула с левой руки гловелетту и продемонстрировала тыльную сторону кисти.

— Где это тебя так? — спросила Зоя, разглядывая серебристую метку.

— На Обмене. — Соня натянула гловелетту обратно.

— Альви-и-ийская зад… — Сиверт осекся и закашлялся.

— Она самая, — кивнул Клеменсен. — О том, что увидели и услышали, молчать. А это, — он раздал всем бланки, — чтоб сдержаться было легче.

Гвардейцы молча разобрали подписки о неразглашении.

— Капитан, — Франц, в отличие от остальных, не стал сразу ставить подпись, а сперва внимательно прочитал текст, — здесь написано «Бюро».

— Ты же не думал, что таким будет заниматься обычная разведка?

— Что такого в метке любовницы?

Соня поежилась под пристальным взглядом Франца, а потом и остальных:

— Это печать княжны.

— То есть ты, — Сиверт прищурился и пошевелил пальцами, словно хватает что-то круглое, — еще и альвийку?..

— Нет, — перебила его Соня и мотнула головой. — Никаких подробностей.

Пуля с визгом отскочила от манекена, глухо звякнуло стекло в крыше испытательной площадки. Капитан развеял барьер, и все подошли к мишени.

— Мда. — Соня расстегнула кирасу и покачала головой, разглядывая вмятину на манекене под одной из нагрудных пластин. — Под такие пули мне лучше не подставляться — ребра треснут.

— А то! — усмехнулся Сиверт, разряжая винтовку и вешая ее на плечо. — Пули из моей крошки с сотни шагов пробивают гарпию навылет.

— Проверять тяжелым автоматом не будем. — Соня стянула кирасу с манекена. — Пластины скорее всего выдержат, но, если лопнут кольца, я его потом месяц буду чинить.

— Какой тогда в нем прок, если он не годится против нормального оружия? — почесал в затылке Рич. — Хотя, конечно, лучше, чем тренировочный.

— Светлые предпочитают ближний и магический бой. А против зачарованных арбалетных болтов любая броня не очень.

— Ближний бой, да? — прищурился капитан. — Зоя, одевай броню — проведете учебный поединок. Можно использовать магию и бить в полную силу.

Зоя опустила забрало и активировала броню. Взмахнула рукой, отправляя в именованную россыпь слабых проклятий, и, не дожидаясь результата, метнулась вперед. Магическая атака оказалась бесполезной — проклятия просто растаяли, соприкоснувшись с альвийскими доспехами. Короткий обмен ударами, и Зоя отскочила назад, разрывая дистанцию и давая себе пару секунд на анализ. Присмотревшись, она заметила крохотные искры на мифриловом узоре доспехов и припомнила старый разговор. «Ага. Разрушение заклинаний и снижение веса для доспехов ты все же сделала. Но даже так, слишком быстро. Почти как демон. Значит еще и заклинание скорости. Сильна. Но опыта тебе все еще маловато». Она почувствовала прилив азарта и плавно шагнула вперед.

Сэм полюбовался на синяки на предплечьях и спине Принцессы, которые сейчас обрабатывал лекарь, и прикрыл дверь.

— Зоя, — он укоризненно покачал головой, — я ценю твое рвение, но поверь моему опыту — сразу в лазарет загонять пополнение следует только в крайних случаях.

— Увлеклась. — Зоя опустила голову и тут же скривилась — у нее синяков было поменьше, но она умудрилась пропустить удар в челюсть, после которого и потеряла контроль.

— Зато какое было зрелище, кэп, — закатил глаза Сиверт. — Хоть картину пиши: «Битва Тьмы и Света».

— Скорее: «Бешеная избивает альвийку», — фыркнул Франц.

— Да ладно тебе, — пробасил Рич. — Не так уж плохо она держалась. Я бы даже сказал, почти на равных. Сильно ей досталось, кэп?

— В основном синяки. Доспех у нее пусть и гибкий, но все же не тренировочный. Думаю, дня через два-три придет в норму. И да, держалась она неплохо. Пожалуй, даже получше некоторых новобранцев из демонов. А значит будем больше гонять по стрельбе и тактике.

Сомбрийское королевство. Этела. Теора. Подвал в особняке на окраине. Шестнадцатое февраля. Полдень.

Гость оглядел подвал.

— Хорошая работа, Ирвин. Ты узнал где живет суккуба?

— Да, Господин. Правда моим людям пришлось побегать, собирая слухи. К счастью, артефакторша сделала принимающую печать для телепорта прямо в доме у суккубы и по неопытности переборщила с количеством силы. Их соседи потом полдня жаловались на плохое самочувствие и зуд по всему телу.

— А что, узнать в Отделе справок было нельзя?

— Нет, — Ирвин покачал головой. — Ее адреса нет в реестре.

— Твои люди разучились давать взятки?

— Нет, Господин. Его действительно нет. Зная бюрократию темных, я не представляю себе, каким образом можно подобное провернуть. Даже адрес Долорон там есть, а адреса Мирк нет.

— Мирк… Знакомая фамилия… Что еще о ней известно?

— Судя по примерной стоимости дома, она весьма обеспеченная. По слухам, до недавнего времени ее охраняли гвардейцы из восьмого отряда. Сейчас охрану сняли. Кстати в этом отряде проходила практику наша артефакторша. И на службу она поступила туда же. Это точная информация.

— Значит суккуба сейчас одна и без охраны… Мирк, Мирк… Где же я слышал эту фамилию?.. Точно. — Гость прищелкнул пальцами. — Монография по временам Пришествия. Ирвин, подготовь ее похищение.

— Из центра Этелы?

— Это так сложно?

— Нет. Но если вам так нужна суккуба, то проще будет похитить одну из местных. Иначе все наши дела в Сомбрии придется свернуть — темные поднимут на уши не только Стражу, но и Гвардию.

— Ирвин, она написала довольно известную в узких кругах работу по временам Пришествия, ее адрес изъяли из реестра, чего, как ты сам говорил, не сделали даже для Долорон, и охранял ее отряд темной гвардии, отличившийся в серых землях. Как думаешь, кто она?

Ирвин задумался:

— Полагаете, она и есть тот самый историк, руководивший раскопками на границе с Грено?

— Скорее всего. И та информация, которой она владеет, стоит куда больше, чем все наши плантации вместе взятые. Но даже если это не так, мне нужна именно эта суккуба.

Нормально двигаться Соня смогла лишь к вечеру следующего дня. Еще сутки понадобились, чтоб синяки пожелтели. А на третий день капитан объявил, что через два дня их отряд отправляется в серые земли для очередного обслуживания Моста. Весь день прошел в сборах и ругани с интендантом. Вечером Клеменсен вызвал Соню к себе в кабинет.

— Держи. — Он протянул ей шкатулку из черной бронзы. — Посылка из Бюро. Ровно тридцать кристаллов.

Соня молча кивнула и забрала шкатулку.

— И вот это.

На стол легла копия расписки о неразглашении. Пробежав по тексту глазами Соня села за стол:

— Спрашивайте, капитан.

— Что мы будем испытывать?

— Артефакт для синхронного создания слабых заклинаний с питанием от накопителей.

— Назначение?

— Зачем он нужен мастеру Сёренсену я не знаю. Но один-два синхронных залпа из молний гарантированно пробивают любой из виденных мною щитов.

— Любопытно. Но я пока не вижу повода для секретности.

— С его помощью я смогу создавать очень мощные заклинания, вроде телепорта.

Капитан задумался:

— То есть, теоретически, ты можешь прыгнуть в любой город Сомбрии.

— Если там будет принимающая печать с запитанным маяком, а я буду знать комбинацию ключевых рун.

— Поня-я-ятно. Ладно, иди.

Соня поднялась из-за стола и шагнула к двери.

— Принцесса, — остановил ее Клеменсен. — В доме твоей суккубы печати не было.

Соня обернулась:

— Маяком может быть аура.

— Как карательница, — ошарашенно пробормотал капитан. — Мля-я-я. Теперь понятно почему Бюро и такая секретность. Это даже не альвийская, это троллья задница.

За сутки до отъезда капитан выдал Соне увольнительную на двенадцать часов, которые она провела с Вирид. Ранним утром двадцатого февраля их отряд занимал вагон поезда, идущего к границе с Северным баронством. Отдых на уже знакомой заставе и марш-бросок до границы.

— Неплохо держишься, Принцесса, — хлопнула ее по плечу Зоя. — Еще пара рейдов, и будешь идти наравне со всеми.

— По-моему, я плетусь как и в прошлый раз. — Соня скинула рюкзак и отстегнула с него рулон непромокаемой ткани.

— В прошлый раз ты даже рюкзак не дотащила. И рухнула спать так и не поев. А сейчас весь день по колено в грязи, и силы еще есть, чтоб палатку поставить.

Соня, уже собиравшаяся со стоном растянуться на земле, тихонько выругалась и принялась расстегивать ремни на врученном ей мешке.

Сомбрийское королевство. Этела. Двадцать второе февраля. Вечер.

Вирид уселась на сиденье и протянула водителю три серебряных:

— На Серую улицу, без попутчиков.

— Да, госпожа.

Вирид откинулась на спинку, и тут что-то кольнуло ее в спину. Недовольно поморщившись, Вирид повернулась, провела рукой по обивке и с удивлением посмотрела на выступившую из пальца кровь. В ушах зашумело. «Как Котю…» — промелькнула в ее голове мысль, потом в глазах потемнело.

Княжество Брило. Шейнт. Восточное крыло княжеского дворца. Апартаменты Опал Гланс. Двадцать второе февраля. Полночь.

В дверь апартаментов тихо постучали. Опал приоткрыла глаза, недовольно вздохнула и перевернулась на другой бок. Стук повторился, на этот раз громче. Недовольно заворчав, она встала с кровати, прошлепала через гостиную к выходу, открыла дверь.

— Нита?

— Ваше Сиятельство, — горничная поклонилась, — стражники из Северной башни просили передать, что задержали какую-то девушку со знаком Ордена. Она утверждает, что должна встретиться с вами.

Сердце Опал бухнуло. Сорвав с вешалки плащ и сунув ноги в сапоги, она едва не бегом бросилась по коридору.

— Сюда, Ваше Сиятельство! — Едва поспевающая за ней Нита махнула рукой на боковой проход, ведущий к выходу для слуг.

Холодный ветер распахнул полы плаща, заставив поежиться, остудив заодно и голову. Опал замедлила шаги. «А почему ко мне прислали Ниту, а не капитана стражи? Да и Таркис собирался сменить ключевые руны на печати». Опал остановилась:

— Нита, а где ка…

Служанка неуловимо быстрым движением прижала что-то к лицу Опал. В нос ударил горький запах. На лице Ниты, освещенном ярким светляком, отразилось торжество. Потом лицо служанки почему-то стало отдаляться. Раздался легкий стук, и светляк потускнел.

— В башню ее! — услышала Опал перед тем, как светляк превратился в крохотную точку и окончательно угас.

Северное баронство (серые земли). Двадцать третье февраля. Раннее утро.

Над освещенной всходящим солнцем башней Моста промелькнули три стремительные тени. Взрыв первой алхимической гранаты выбил стекло в одном из узких окон на вершине башни, еще два прогремели внутри.

Такого обращения артефакт, простоявший почти тысячу лет без надлежащего обслуживания, не выдержал. Край постамента откололся, и тяжелая сфера из прочнейшего стекла рухнула на пол. От удара ее поверхность, уже покрытая глубокими царапинами от осколков, треснула, оставляя все Северное баронство без связи.

Глава 39

Сомбрийское королевство. Этела. Теора. Подвал в особняке на окраине. Двадцать третье февраля. Полдень.

Опал медленно приходила в себя. Жутко болело и чесалось все тело, в голове шумело, а глаза не хотели открываться. Наконец она смогла сконцентрироваться и создать заклинание бодрости. Шум в голове утих, а боль собралась в лодыжках и запястьях, попытка пошевелить которыми ни к чему не привела. С трудом приподняв голову, Опал увидела на запястьях широкие металлические полосы. «Кандалы?» Она огляделась: каменные стены, толстые балки на потолке, между которыми плавают тусклые светляки, и никаких окон — явно какой-то подвал. Справа от нее стоит массивный стол, на котором лежит обнаженная девушка, прикованная так же, как и Опал.

Взглянув на себя, Опал поняла, что на ней одежды тоже нет. Чуть смутившись, Опал вновь повернулась к соседке по плену. Высокая, со светлой кожей, темно-каштановыми волосами и грудью, несколько большего… ладно, куда большего чем у Опал размера, девушка явно не была ни человеком, ни альвом.

— Сола? — тихонько позвала Опал.

Девушка повернула голову и на Опал взглянули зеленые, чуть светящиеся глаза без зрачков.

— К суккубам обращаются «госпожа», сола альвийка.

Опал дернулась, потом судорожно переплела пальцы, собираясь создать молнию.

— Не советую, — усмехнулась суккуба. — Если ты еще не поняла, то ты в темных землях. Здесь колдующие светлые очень быстро угасают. И пытаться порвать оковы тоже не стоит — я пробовала. Так что побереги силы для того, кто нас сюда притащил.

— Нас?

Брови суккубы изогнулись:

— Я похожа на попавшую сюда добровольно?

Опал смутилась и погасила молнию. Какое-то время они лежали, молча глядя в потолок, потом суккуба пошевелилась и вновь повернула голову.

— Я Вирид Мирк.

— Леди Опал Гланс. — Опал кивнула и удивленно посмотрела на грязно выругавшуюся соседку.

— Бедный Небель, — пробормотала Мирк.

— Кто?

— Ты его знаешь как Соню.

— Что?

— Соню Мист. Еще год назад она была парнем, учившимся со мной на одном курсе. А потом кто-то из ваших провел над ним ритуал инверсии и забрал дар. К счастью, не до конца…

Опал слушала рассказ суккубы, но все превратности судьбы возлюбленной меркли перед тем, что…

— Так ты и есть та самая…

Перед глазами вновь встали буквы на проклятой бумажке. Пальцы словно сами собой сложились горстью, и в суккубу полетела молния. Та вскрикнула, выгнулась, и почти сразу разряд пронзил тело Опал.

— Кха-кха. — Суккуба отдышалась и вновь усмехнулась. — Забыла тебе сказать, что наши столы накрыты металлической сеткой и соединены проволокой. Мы с тобой буквально связаны друг с другом. Кто-то хорошо осведомлен о твоей вспыльчивости и любимых заклинаниях.

Разряд привел Опал в чувство. Злость угасла.

— Извини. Сорвалась, — повинилась она.

— Бывает, — кивнула Мирк.

— А почему ты назвала его… ее бедной?

— Думала, что если меня не станет, то хоть ты сможешь ее утешить. А так она потеряет нас обеих.

— Думаешь нас убьют?

— Ты что, не знаешь для чего нужны кости суккубы и свежая кровь альва?

— Нет.

— Из них создается кристалл для инвертора. Правда я не знаю, зачем кому-то понадобилось сразу два десятка.

Раздались хлопки, а потом тихие шаги, и между столами встала высокая худощавая фигура в длинном плаще и серебристой маске, закрывающей все лицо.

— Великолепно, госпожа Мирк. — По голосу, искаженному магией, было непонятно издевается незнакомец или действительно восхищен. — Я не ошибся — вы действительно замечательный историк. Немногие светлые, даже те, кто не понаслышке знаком с ритуалом инверсии, знают из чего получен кристалл, не говоря уже о том, как именно это делается. Что же до целого скелета суккубы, то об этом знают вообще единицы. Орден Серебряных звезд в свое время позаботился о том, чтоб изъять эту информацию из всех доступных источников.

— Не удовлетворите мое любопытство?

— Вряд ли. Хотя… Это ведь вы нашли и расшифровали технические записи времен Стихий и руководили раскопками на границе с Грено?

— Я, — кивнула суккуба.

— И сколько вам заплатили за результат, если не секрет?

— Как риттер я имею право на третью часть трофеев, добытых под моим командованием.

— То есть что-то около тонны золота. Вы весьма обеспеченная особа.

— Хотите денег? Или вас интересует метод расшифровки?

— Скорее наоборот. Видите ли, ваши кости, как и кровь Ее Сиятельства, нужны для одного единственного кристалла, способного инвертировать не дар, а источник. Сами понимаете, что подобное событие изрядно обеспокоит темные страны. И чем позже в Империи узнают о расположении башен с хранилищами, тем позже их легионы придут на помощь Сомбрии. А если некоторые аристократы все же воспользуются беспорядками в южной провинции, чтоб сменить правящую династию, то не придут вообще.

— Инверсия источника? — Опал фыркнула. — Что за бред? Я командор Ордена Серебряных звезд. В моей библиотеке нет даже упоминания о подобном.

Незнакомец посмотрел на нее:

— Вы что, всерьез считали, что доставшийся вам по наследству свиток со списком посвященных, выписка из Устава и десяток медальонов — это все, что осталось от Ордена, созданного вашими предками еще до пришествия на Вельт?

— Но… — Опал ошарашенно уставилась в серебристую маску.

— Знаете, я был более высокого мнения о ваших умственных способностях. Но мы напрасно теряем время. Скоро полдень, а к вечеру здесь будет полно темной гвардии, кто-нибудь из некромантов может почувствовать светлую магию.

Незнакомец отошел, хлопнула дверь. В комнату вошли два паладина и…

— Граф Аргило?!

— Светлого дня, Ваше Сиятельство. — Граф кивнул. — И прощайте. Мне действительно жаль.

Он отвернулся, что-то тихо приказал паладинам и вышел. Опал в отчаянии огляделась, потом рванулась из оков.

— Я же говорила, что это бесполезно, — хмыкнула суккуба, из-под тела которой паладины вытаскивали сетку.

— Тебе совсем все равно, что-ли?!

— Я очнулась еще ночью и уже все перепробовала, — ответила Мирк, помолчала, потом тяжело вздохнула. — Знаешь, а ведь я тебе завидую. Ты хотя бы метку успела поставить. А мне брачную клятву с девушкой не заключить.

Опал замерла. «Соня!» Она закрыла глаза и мысленно потянулась к печати. Пусть хотя бы так прикоснуться к своей амантино. Дотянуться получилось едва-едва. Закрыв глаза, Опал отрешилась от окружающего. Через некоторое время на грани ощущений появилось волнение и беспокойство, потом удивление, вновь волнение, сменившееся холодной сосредоточенностью, а потом сквозь закрытые веки полыхнула вспышка, и чужие эмоции нахлынули яркой волной.

Альвийка закрыла глаза, и Вирид вновь расслабилась, пытаясь заставить ауру впитать хоть какие-то крохи магии. Почти все свои силы она успела потратить еще ночью в попытках освободиться. А когда поняла, что это бесполезно, не смогла уснуть от боли в запястьях и лодыжках. Медитацию прервал один из паладинов, дернув сетку и заставив Вирид зашипеть от боли. Зараза! Будь у нее чуть больше сил, можно было бы попытаться зачаровать одного из этих болванов, а лучше альвийского графа, но увы — того, что смогла впитать ее аура едва хватало на пару слабых проклятий.

Паладины полностью вытащили сетку. Один из них вышел, и спустя несколько минут вернулся с корытом. Вирид мысленно приготовилась терпеть боль. Она не верила, что альв в маске, а о расе она догадалась по привкусу его силы, сперва ее убьет и лишь потом растворит тело магией. У этого мага явно есть личные счеты и к ней, и к княжне, иначе для своих планов он использовал бы куда менее значимых разумных.

Паладины вышли. Через пару минут в комнату вернулся альв, молча подошел, вытянул над ней руки. Кончики его пальцев засветились. Вирид закрыла глаза и закусила губу. Но вместо волны боли по глазам ударила вспышка, послышался металлический звон, и по телу пробежала волна светлой магии. Все это было настолько знакомым, что Вирид удивленно распахнула глаза. Альв прикрывал лицо рукой, а в углу поднималась фигура в знакомых доспехах. «Котя?»

Северное баронство (серые земли). Двадцать третье февраля. Полдень.

На очередном привале капитан встал, потянулся, привлекая внимание, и жестом приказал свернуть лагерь и подготовиться к бою. Гвардейцы неспеша свернули навес, собрали рюкзаки и, сложив их кучей активировали броню.

— Кэп? — Голос Зои был спокоен, но ее автомат уже тихо шипел, стравливая лишний воздух.

— Связи нет. — Клеменсен, так и не опустивший забрало шлема, настороженно оглядывался по сторонам. — Утром на границе была.

Соня почувствовала легкое беспокойство, постепенно перераставшее в панику. Левую руку стало потряхивать.

— Принцесса? — Ее плеча коснулся Рич.

— Что-то… не так… — Соня прислушалась к себе: эмоции были чужими, а дрожь в левой руке начиналась от кисти, на которой… — Опал?! — Соня подняла голову. — Капитан, это зов от княжны. Она… боится. Сильно.

— Так! — Клеменсен нахмурился. — Франц, флит в разведку. Остальным занять оборону. Принцесса — готовь артефакт. Чувствую, что случилась та самая троллья задница.

Через десять минут в небе над лагерем кружили три мертвых птички, Рич и Зоя прикрывали сидевшего с закрытыми глазами Франца, Сиверт залег на вершине небольшого холма, а Соня стояла у печати, собранной из тонких стальных полос.

— Капитан, по моей команде капните кровью вот на эту руну, — она указала на ключ. — И активируйте броню. Я сперва попробую определить где княжна.

Соня шагнула в центр и кивнула. Капля крови упала на ключевую руну, накопители вспыхнули и в Соню полетело четыре десятка светляков. По телу пробежала волна магии, на этот раз не такой обжигающей, и почти сразу перед мысленным взором вспыхнул голубым и белым отблеск знакомой ауры.

— Она где-то на востоке. Около ста километров.

— Это в Сомбрии, — услышала Соня голос капитана.

— Она… — рядом с огоньком Опал мерцала тьмой и зеленью другая аура, — не одна. Там Вирид. — Вдох-выдох, чтоб настроиться на возможный бой. — Еще каплю, капитан. Я иду к ним.

Соня закрыла глаза и потянулась к двум таким знакомым огонькам. В тело ударил еще один поток магии, полыхнула вспышка, и в ноги ударил каменный пол.

Сомбрийское королевство. Этела. Теора. Подвал в особняке на окраине. Двадцать третье февраля. Полдень.

Перед глазами все еще мелькают белые пятна после телепорта. Перекат в сторону. Доспехи гремят по полу. Губы шепчут заклинание скорости. Рука тянет из кобуры пистолет. Встать и оглядеться. Подвал. Алтарь с Вирид. Алтарь с Опал. Прикрывшая лицо высокая худощавая фигура в плаще. Палец ложится на спуск, но нажать не получается. Левую руку печет, и удивление выбивает из боевого состояния.

Холодная сосредоточенность сменилась удивлением, и Опал открыла глаза, отгораживаясь от чужих эмоций и возвращаясь к нормальному восприятию окружающего. Напротив незнакомца стояла Соня. В доспехах, совсем как во снах. Ствол ее пистолета смотрел прямо в голову их похитителю, но на спуск Соня не нажимала. Незнакомец чуть склонил голову:

— Не получается?

Опал заметила, как дрогнула рука Сони, словно она изо всех сил пыталась нажать на спуск. Опал вновь потянулась к печати и вздрогнула, сперва от пришедших ощущений, а потом от страшной догадки:

— Таркис?!

Кузен обернулся и снял маску, растянул губы в такой знакомой и одновременно чужой ухмылке:

— Забавно. А я все думал, догадаешься ты или нет? Впрочем, это сейчас не важно.

Таркис небрежным движением метнул в Соню ослепительную молнию, повернулся к суккубе, и его руки уперлись в магический щит.

— Ах да, артефактная броня. Терпеть не могу задержки.

Опал отдернула голову от зашипевшего у ее лица файерболла.

— Убери щит и сними доспехи, — приказал Таркис. — Быстро! Иначе я спалю ей лицо.

— Соня, не смей! — крикнула Опал, понимая, что ослушаться приказа кузена Соне не позволит печать, запрещающая причинять вред ей и ее родственникам.

— Ну!

Файерболл двинулся ближе, и Опал почувствовала, как начинают трещать волосы. Щит у алтаря суккубы дрогнул и пропал.

— Теперь доспехи!

Соня медленно взялась за застежки на набедренниках. Мысли Опал лихорадочно заметались, она уже собралась создать молнию, но тут плечо обожгло. Она повернула голову. «Отрекись», — одними губами прошептала ей суккуба. Опал кивнула и зашептала, стараясь успеть до того, как Соня снимет доспехи.

— …И нет больше родства между нами и потомками нашими! — Последние слова упали одновременно с нагрудником.

Таркис замер, обернулся через плечо и недоверчиво оглядел Опал, потом пожал плечами и взмахнул рукой. Вокруг Сони вспыхнул Огненный вихрь.

— Не-е-ет!

Крик Опал слился с криком суккубы, а молния лишь на мгновение опередила проклятие. Спина бывшего кузена взорвалась черными ошметками. Он пошатнулся, медленно развернулся, сплюнул кровью и поднял руку. Воздух над его ладонью засветился…

По ушам ударил громкий вой, из груди Таркиса брызнула кровь, а потом в его тело врезалась чья-то фигура, снося его в дальний конец комнаты. Послышался звук удара, что-то сверкнуло и все стихло.

Когда Таркис поднес файерболл к лицу Опал, Соня изо всех сил попыталась нажать на спуск, но палец так и не шевельнулся. Жжение в руке намекнуло, что не выполнить приказ тоже не получится. Решив хотя бы потянуть время, Соня начала с застежек набедренников, затем взялась за сабатоны. Выпрямившись, она заметила, как Опал что-то шепчет, и завозилась еще медленнее, чуть отступив в тень. Последние слова Опал произнесла вслух, но что именно они означали Соня поняла не сразу, а когда осознала и схватилась за пистолет, было поздно — Таркис создал Огненный вихрь. К счастью, наспинник она оставила напоследок, и хлынувшая в тело сила позволила отгородиться щитом от огня. Вот только сил у Таркиса было куда больше, чем у Хелле. Щит уже начал рассеиваться, пламя все не стихало, и Соня зашептала первое, что пришло в голову — Альва Эсперо. Жар начал стихать, затрещал поддоспешник, а тело на мгновение затопила боль. Помотав головой, Соня подхватила пистолет и выпустила всю обойму в спину отвернувшегося княжича. Брызнула кровь и куски плоти, но заклинание в руке альва не рассеялось. Коснувшись ладонью все еще горячих доспехов, Соня поймала пробегавшие по мифриловому узору искорки, и, ускорившись, врезалась в спину Таркиса, отбрасывая того от алтарей. Удар вышел на удивление сильным — они отлетели почти к стене. Сверкнувшая затем вспышка на мгновение ослепила. Соня подскочила, готовая вновь ударить, и опустила руки — перед ней гасла печать телепорта.

Убедившись, что печать одноразовая и работает только на отправку, Соня подбежала к алтарям. Вирид лежала бледная с посиневшими губами. «Истощение!»

— Ты кто? — услышала она, когда оторвалась от губ Вирид.

— Что значит?..

Голос был чужим. Она оглядела себя и почесала в затылке:

— Надо же. Получилось.

Вспыхнувшая после появления Сони надежда угасла вместе с полыхнувшим вокруг девушки Огненным вихрем, и Вирид, даже не надеясь хоть как-то навредить убийце, вложила в проклятие всю свою магию. Но за мгновение до этого щит альва пробила молния, и Темная звезда выжгла ему спину до костей.

«Слишком сильный, выживет. Ну хоть ритуал мы ему сорвали», — подумала Вирид, отводя глаза от раненого альва, на ладони которого медленно разгорался файерболл. Навалилась слабость, в глазах стало темнеть. Сквозь нарастающий шум в ушах пробился громкий вой, что-то мелькнуло перед глазами, подвал осветила вспышка. Над ней склонилась чья-то тень, щеку обожгла пощечина, а потом губ коснулось что-то теплое, и в тело потекла живая светлая сила, принося с собой наслаждение.

Кажется, сознание она все-таки потеряла.

— С ней точно все в порядке? — услышала Вирид голос альвийки.

— Надеюсь. — Второй голос принадлежал мужчине и был смутно знаком. — Наставница говорила, что поцелуй — это самый простой способ спасти суккубу от истощения.

Вирид открыла глаза. Альвийка сидела на своем алтаре, прикрываясь нагрудником от доспехов Сони, и с легкой опаской поглядывая на сидевшего спиной к Вирид… голого парня.

— Ты… кто?

Парень обернулся.

— Вирид, ты как? — В голосе парня звучало беспокойство.

Вирид застыла. Эти светло-карие глаза…

— Небель? — осторожно спросила она.

Парень кивнул.

— Но как?

— Я не успел снять наспинник и использовал часть силы Огненного вихря сперва на щит, а потом на Альва Эсперо.

— Только почему именно его? — пробормотала альвийка.

— Вихрь оказался слишком сильным, а восстанавливать щиты я не умею. Нужно было куда-то потратить эту силу, чтоб не сгореть. Смена пола как раз требует уйму энергии. Хотя… — Небель махнул рукой. — просто это первое, что пришло в голову.

— Вот как. — Вирид слезла с алтаря, обошла вокруг вставшего на ноги парня, отмечая про себя ожоги, синяки и царапины, широкие плечи и неплохие мышцы, а самое главное… — И надолго ты в таком виде?

— Не знаю. Наверное, дня три. — Он вздохнул. — Потом снова стану девчонкой.

— Поня-я-ятно. — Вирид огляделась. — А что с Таркисом?

— Не знаю. Я выпустил в него всю обойму, а потом отбросил к стене. — Небель махнул рукой в сторону противоположной от выхода стены. — Там была запитанная печать телепорта. Наверное, на случай побега. В общем, он упал прямо на нее, и печать сработала. Скорее всего из-за несформированного заклинания в его руке. Печать одноразовая и пройти за ним уже не получится. Но вряд ли он выживет — пули разрывные. Две или три вообще прошли навылет.

— А паладины?

— Дверь заперта изнутри. В доме тишина.

— Скорее всего граф ушел телепортом вместе с паладинами, — вновь влезла альвийка. — Он хороший торговец, но маг не особо умелый.

— Ага. — Вирид еще раз оглядела парня. — Значит три дня, да?

Она выпрямилась:

— Я, Вирид Мирк…

Заметив, какими глазами суккуба смотрит на превращенную в парня Соню, Опал занервничала. Ей моментально вспомнились слова Мирк о печати и зависти. И когда та начала произносить слова клятвы, Опал поняла, что еще немного, и свою амантино она потеряет насовсем. Взгляд упал на печать на руке Сони, и решение созрело мгновенно. Опустив голову, чтоб не было заметно движения губ, она тихо зашептала, стараясь попадать в такт словам суккубы.

… и пройти путь во Тьме и Свете рядом со мной?

— Да. — Небель улыбнулся и протянул ей руку. — Согласен.

Вирид улыбнулась в ответ и вложила ладонь в ладонь Небеля. С ее запястья на запястье парня скользнула темная дымка, рисуя на коже узор брачной клятвы. Небель накрыл ее ладонь другой и…

— Ах ты!.. — Вирид чуть не задохнулась от ярости, увидев на левом запястье мужа серебристый узор.

— Опал, как?.. — удивленный Небель обернулся.

Альвийка, все еще прикрывавшаяся нагрудником, вскинула голову и посмотрела с вызовом. Вид поцарапанных и чуть закопченых пластин на броне напомнил Вирид о полыхнувшем вокруг их обладательницы пламени и о молнии, пробившей щит альва. Она заметила, как подрагивают руки альвийки, а края голубых глаз отливают серебром. Шумно выдохнув, Вирид расслабилась и убрала когти.

— Котенька, — Она провела пальцем по плечу удерживающего ее Небеля, — раз уж ты сейчас мужчина, раздобудь двум девушкам одежду. А мы с Опал поговорим.

— Вирид? — в голосе мужа звучало сомнение.

— Это будет просто разговор. Обещаю.

Кивнув, Небель подхватил с алтаря пистолет и пошел к дверям. Еще раз оглянувшись, он отодвинул массивный засов, осторожно приоткрыл дверь, постоял пару мгновений, прислушиваясь, потом выскользнул наружу. Вирид повернулась к альвийке:

— Ну что…

Прикрыв за собой дверь, Небель осторожно выглянул в коридор. Никого. В закутке у лестницы на верх нашлись вещи Опал и Вирид, печать телепортации и странный механизм, в деталях которого Небель опознал десяток алхимических гранат и водяные часы с почти пустой верхней колбой. Заклинание скорости все еще действовало, поэтому захлопнуть и запереть дверь в подвал Небель успел. Грохнуло, пол под ногами дрогнул, в дверь несколько раз ударило что-то тяжелое.

— Котя?

— Бомба под лестницей. — Он отодвинул засов, подпер дверь ногой и осторожно приоткрыл: выход завалило балками и камнями. — Н-да. Сами мы отсюда не выберемся.

— Ничего страшного, — подошедшая Вирид забрала у него свою сумочку и, покопавшись в ней, вытащила шарик связи.

Часа через четыре, когда они уже изрядно замерзли, а светляки под потолком стали гаснуть, дверь неожиданно распахнулась, и в комнату под прикрытием щитов ввалилась пятерка незнакомых гвардейцев.

— Вирид Мирк? — спросил капитан отряда, покосившись на голые бедра Вирид, прикрытые длинным свитером только до середины.

— Есть какие-то сомнения? — Вирид сверкнула глазами.

— Пройдемте наверх, госпожа. — Гвардеец оглядел Опал, у которой из одежды была лишь пижама, плащ и сапоги, Небеля, одетого в одолженные у Вирид брюки, сидевшие как нелепые бриджи. — И вы, господа, тоже.

Под прицелом шипящих автоматов их вывели наверх, усадили в машину и отвезли в местный гарнизон. Еще через два часа сытых и нормально одетых, их, вновь под конвоем, усадили в вагон поезда.

— Наставница? — Небель удивленно застыл на пороге купе.

— Проходи… ученик, — кивнула Руби.

Княжество Брило. Шейнт. Княжеский дворец. Двадцать четвертое февраля. Утро.

Хозяин не появился ни к вечеру, ни на следующее утро. Попытка связаться с ним ни к чему не привела и Нита решила сбежать. На какие плитки нужно нажать, чтоб спрятанный в полу Северной башни механизм заменил руны, превращая принимающую печать телепорта в отправляющую, ей когда-то показал Хозяин. Этим секретом она и решила воспользоваться.

— Куда спешишь, милая? — остановил ее стражник у подножья лестницы.

— Вот, — Нита показала корзинку. — Сол капитан сказал, что смена караула в башне сегодня задержится и попросил отнести им поесть.

— Не повезло парням, — покачал головой стражник, уступая дорогу.

Нита взбежала по лестнице, постучала в дверь, приоткрыла и заглянула внутрь:

— Господин Кай, господин Ланг, я принесла…

Стоявший спиной к ней стражник, почему-то одетый в плащ обернулся, и на Ниту взглянули красные светящиеся глаза.

В себя она пришла в небольшой комнате без окон, голая, обессиленная и привязанная к стулу. Перед ней в креслах и на стульях сидели князь, пожилой цверг и красноглазая демонесса. Чуть в стороне на небольшом диванчике разместился незнакомый парень, справа от которого сидела еще одна демонесса, моложе и с зелеными, словно изумруды, глазами, а слева… княжна.

— Начнем, пожалуй, — произнесла красноглазая. — Как тебя зовут?

Желание ответить оказалось непреодолимым.

— Десятая, — слова сорвались слишком легко. Ни предупреждающей боли, ни боли за нарушенную клятву она не почувствовала, а значит ее Хозяин мертв.

— Откуда ты?

— Из Ферсии.

— Как ты сюда попала?

Вопросы следовали один за другим, и Десятая рассказывала. Как десять лет назад она приехала вместе с послом Ферсийского султаната. Как ее, по неопытности провалившую свое первое задание, вызвал посол и передал ее клятву верности Таркису Глансу в обмен на то, что тот поможет добиться от князя уступок. Как подменила похожую на нее служанку и два года понемногу снимала грим, чтоб никто не заметил изменений. Как, используя вбитое в Школе теней умение не терять голову во время постельных утех, собирала для нового Хозяина информацию.

Рассказала и о том, что знала о планах княжича. Как был создан «поцелуй суккубы», подкуплены капитаны пиратских шхун из Бланка-Рандо, на время прекратившие набеги на Империю. О подкупе имперских чиновников, подписавших распоряжение о проведении исследований с башнями связи.

Рассказала о поставках дешевых наркотиков в южную провинцию Империи, и как потом снабжались деньгами и оружием банды из опустившихся имперцев и жадных бергийцев. Как с помощью Элейн Наттер «поцелуй суккубы» распространяли среди аристократии Княжества, а затем, используя полученные связи, и в нескольких соседних государствах.

Даже когда действие допросного эликсира закончилось, Десятая продолжала рассказывать. О регулярно проводимых ритуалах инверсии на территории темных, благодаря которым Хозяин стал намного сильнее. Как он планировал использовать эту силу для проведения ритуала инверсии источника. Как в прошлом году, когда планы пришлось отложить из-за прерванного темной гвардией ритуала, Хозяин сорвался на ней, жестоко избив, после чего она была вынуждена месяц пить сильнодействующие обезболивающие.

— Зачем ему вообще понадобилась инверсия источника? — спросил сидевший рядом с княжной парень.

— Мгновенная победа в войне почти без потерь с его стороны, — ответил ему цверг. — вчера в Северном баронстве был разрушен Мост, и мы уже начали стягивать к границе патрули и часть армии. Инверсия источника мгновенно превратила бы Северное баронство, всю территорию от Теоры до границы с Брило и часть Вирейского баронства в светлые земли. Мы бы лишились почти всего проживающего там населения, войск, складов снабжения и важного транспортного узла. После такого Сомбрия вряд ли бы оправилась. Вирейское баронство при таком давлении тоже долго бы не продержалось. А Империи и Бергии сейчас мягко говоря не до нас, у них вот-вот начнется война друг с другом. Великолепный план. Страшный, но великолепный.

— Хозяин очень хотел отомстить темным. Особенно какой-то Руби Долорон, убившей его отца и мать.

— Что?! — Княжна вскочила на ноги, переводя взгляд с красноглазой демонессы на князя.

— А что он хотел? Чтоб я сказала спасибо его отцу за смерть моих родных? — фыркнула красноглазая. — Или разрешила его матери вырезать весь дворец, включая маленькую трехлетнюю альвийку?

— Это правда, Опал, — кивнул князь. — Бойня тридцатилетней давности была спланирована твоей тетей. Когда мне донесли, что у твоего отца почти нет верных войск, мне пришлось попросить помощи у сомбрийцев. У тех, кто выиграл последнюю войну за серые земли, но вместо контрибуции и массовых казней настоял на мире и объявлении Северного баронства нейтральной территорией. Таркиса тогда не заподозрили, потому, что он якобы защищал тебя от мятежников. Но сейчас я думаю, что он просто узнал о поражении и зарубил подчиненных.

Княжна рухнула на диван, прижалась к груди обнявшего ее парня и всхлипнула.

— А я все думала, почему он выбрал для ритуала именно нас, — пробормотала зеленоглазая демонесса и, протянув руку, сжала ладонь княжны.

— Последний вопрос. Эликсир перестал действовать еще час назад. — Красноглазая демонесса сверкнула глазами. — Так почему ты до сих пор отвечаешь?

— После обучения в Школе я почти перестала чувствовать удовольствие от еды и запахов. Наркотики Теням запрещены гейсом. Лишь постель позволяла хоть немного почувствовать вкус к жизни. Но после того, как меня избил Хозяин, я вообще ничего не чувствую. Меня все равно казнят, но я хочу хоть ненадолго вспомнить каково это — стонать от наслаждения.

Демонесса повернулась к князю. Тот кивнул.

— Что ж. — демонесса поднялась и повесила ей на шею цепочку с накопителем и рассекла веревки когтями. — Я сама исполню эту просьбу.

— Вы?.. — только сейчас Десятая поняла, что демонесса перед ней и есть та самая суккуба, способная зачаровать даже очень сильного альва. Та которую так боялся и которой так хотел отомстить хозяин.

— Руби Долорон, палач Его Величества Кейра Второго, короля Сомбрийского. Идем, — она протянула Десятой руку, — где-то здесь должна быть хорошая спальня.