Математик Боя. Воскрешение

Открыв глаза

Сенсома моргнул, растерянно приходя в себя. Возвращаясь к жизни. Это было очень… необычно. Конечно, он знал, что техника Тобирамы, ломающая самый главный закон жизни, обязана очень сильно и необычно действовать на того, кто испытывает ее на себе, но, все же, даже предположить все чувства, которые он сейчас ощутил, было практически невозможно.

Потом над ухом прокашлялся для виду Хирузен.

— Эй, это что, мое тело? — деланно-недовольно пробурчал старый лис. — Я разве не умер? Нет, точно умер. И потом… тоже было что-то… Что за дерьмо происходит?

— Нас воскресили, — хмуро поведал внешне спокойный Данзо.

— Ого, и ты здесь, — хлопнул в ладоши Сарутоби, нарочито не замечающий целой толпы взирающих на них шиноби. — Тьма мира шиноби сгустилась, мда… и приняла самую мрачную форму. Хм, а почему у тебя только одна рука, Шимура?

— Тебя правда интересует это? — Данзо раздраженно дернул плечами, и Сенсома понял, что ему все же не комфортно быть воскрешенным. — Не болтай со мной попусту, Хирузен. Лучше приставай к Сенсоме. Посмотри. Он вообще не удивлен.

Третий Хокаге вздохнул, бросил-таки свой взор на вздрогнувших шиноби, сжал и разжал кулак. И только после повернулся к старому другу. Повернулся с выражением лица, непременно означавшим самый точный, емкий и важный вопрос. Немой вопрос.

Но Сенсома не торопился с ответом. Вместо этого он задумчиво посмотрел вперед — на шиноби перед ними. Если все так, как должно было быть, то все они — люди Орочимару или его союзников. Если нет — всего лишь скорые трупы. И совсем неважно, что юноша, стоящий к ним троим ближе всех, невероятно похож на Итачи. Даже если это и есть Итачи. Вид, внешность и даже личность человека перед тобой ничего не значат, пока твой враг — Шоурай.

Воскрешенный Бог Шиноби сделал шаг вперед, возвышаясь над остолбеневшим парнем и положил свою руку ему на голову. Пронзительно взглянул в его глаза…

И тогда Саске впервые заметил это. Цвет глаз Математика Боя — он был совершенно не таким, каким его описывали знающие люди, и дело было даже не в том, что склеры глаз почернели, нет. Сам природный цвет радужки отливал сталью.

Но у возникшей в голове мысли не хватило времени оформиться во что-то четкое.

— Как тебя зовут, юноша? — спросил его величайший шиноби всех времен.

— Саске Учиха, — ответили губы на автомате.

— Ты служишь Познанию?

Новый вопрос практически выбил из-под ног Саске землю. Такой прямой и бескомпромиссный — Учиха многое слышал о Математике Боя и знал, кем он являлся, но даже так он был поражен безграничной уверенностью этого человека. Стоя здесь и сейчас, окруженный целой армией сильных шиноби, воскрешенный в первый раз, этот человек вел себя так, будто бы был здесь абсолютным хозяином.

И промедление, вызванное этими мыслями, позволило какой-то части мозга Саске сформулировать свой ответ.

— Нет. Я не служу Познанию.

— Ты служишь Орочимару? — тут же спросил Сенсома.

— Нет, я… — вот тут парень нахмурился, задумался, но почти сразу же ответил. — Я никому не служу! И действую так, как нужно только мне. Сейчас я сражаюсь на стороне Сопротивления, потому что они несут Свободу. Я здесь из-за этого. Я пришел, чтобы защитить… Свободу.

Бог Шиноби усмехнулся и потрепал его волосы.

— Неплохой ответ. Но ты покривил душой. Ты тут не ради себя, парень. Но я тебя переубеждать не стану. Главное я услышал — ты нам не враг. Хотя и уточню — как называется ваш план действий?

Вопрос был неточным, и это было специально. И Саске оправдал эту специальность, не задержав с ответом:

— Наша операция называется «Математик Боя».

— Звучное имечко, — щелкнул сзади пальцами Хирузен. — Эй, Сенсома, может все-таки объяснишь?

На них смотрели десятки шиноби. «Армия» — так они привыкли себя называть, но по меркам только что воскрешенных ветеранов им в лучшем случае быть «отрядом», а в случае обычном так и вовсе «толпой». Однако, они слушали. И насторожился юный Саске. А уж неуверенности, скрывающейся за масками спокойствия у Сарутоби и Данзо, Сенсома легко мог бы пожать руку. Так что он промолчал некоторое время, дабы сформулировать точное пояснение.

А после пояснил.

— В том бою с Шоураем мы все умерли. Но не проиграли, — он отвернулся от друзей и обратился больше к людям, внимающим ему впервые. — Я знал о возможности смерти, а потому мы с Орочимару разработали план действий. И он заключался в нашем воскрешении. Простой план, который не может дать осечки. В тот раз мы не знали ни техники противника, ни его приблизительной мощи, ни личности, ни даже союзников. Мы не знали ничего, и наше незнание было его главным оружием. И тот бой, в котором мы погибли, не был реальной битвой. Это всего лишь разведка. Разведка на самом высоком уровне. И поэтому в тот раз мы победили. Потому что разведка прошла успешно…

Мысли об Ошими стиснули сердце колючей лозой.

Однако, его речь была воспринята правильно. В глазах смотрящих на них шиноби горел огонь надежды. Все они знали о деяниях этих трех великих шиноби. И знали о битве, в которой они пали. Так что теперь, когда Сильнейший назвал то побоище простой разведкой, шиноби Третьей Армии Сопротивления Шоураю, воспрянули духом.

Потому что поверили сразу и без остатка. Потому что поняли, что сказанное — правда. Хирузен тихо засмеялся словам друга, как хорошей шутке. Ну и разведочку же устроил им Сенсома. Сарутоби даже и не думал держать зла на друга за то, что он «пожертвовал» им в своей «разведке». Как ни назови тот бой, а он был чудовищным. Ну а если назвать разведкой, так не стоит роптать о смерти. Лучше будь недоволен тем, что оказался слабаком. Тем более, что оказался таким же слабым, как сам Математик Боя.

Данзо придерживался тех же мыслей. Но никак их не проявлял. Его покой в Чистом Мире был потревожен. Пускай Шимура не помнил всего, что с ним происходило после жизни, он определенно знал, что там с ним была его Каруми. Однако, если друг зовет на помощь, Данзо даст ему эту помощь. Без недовольства и раздражения. Потому что друзья у него лучшие.

— Итак, — Сенсома похлопал себя по бедрам, будто бы проверяя пустые карманы, а после посмотрел на Саске. — Скажи нам, юноша, где мы сейчас находимся? И не расстраивайся, но мы не будем ломиться сразу в бой. Сначала мне нужно навестить одно место.