Мечтатель

Глава 3: О различиях земель и их насельников

Однако подкинули они мне поводов для раздумий. Противостихии, да? И если маг может вызвать огонь, то такой маг уже не может погасить его. А тот, который может погасить — не может вызвать. Интересненько. Откуда такие ограничения? И почему я не замечаю их? Не потому ли, что ещё в школе узнал: тепло от холода отличается лишь скоростью движения молекул вещества, управляя этой скоростью, можно и нагревать, и остужать (в чём я уже убедился на практике)?

И не следует ли из всего этого логичный вывод: маг способен сделать всё, что способен понять и представить? Хорошо бы, кабы так. Потому что тогда в этом дивном новом мире будет верна формула Будаха: если я умудрюсь представить, что я бог, то незамедлительно стану богом.

Впрочем, остерегусь делать преждевременные выводы.

Во-первых, на собственном опыте я пока что убедился лишь в отсутствии различий между «противостихиями». И то не любыми, а лишь огнём и холодом.

А во-вторых, представить себе, что я — бог… слегонца трудновато. Сразу точно не выйдет, понадобится «немного больше времени». Но так как в то, что люди созданы по образу и подобию божьему, точнее, в то, что созидательный разум есть начало божественное, я верю… гм. Ладно.

Поживём — увидим, пожуём — проглотим.

…походный порядок определился довольно просто. Первым шёл Мирг. Между прочим, шёл он, внимательнейшим образом оглядываясь по сторонам и только что не внюхиваясь во всё окружающее. Тетива его лука при этом была натянута, а на самой тетиве покоилась загодя извлечённая из… саадака? колчана?.. стрела. В общем, полная готовность к стрельбе на любой подозрительный шорох. Кстати, держать лук в снаряженном положении не полезно как для самого лука, так и для тетивы — и то, что Охотник не считал возможным беречь своё оружие, более чем наглядно демонстрировало серьёзность ситуации. Идущий за ним шагах в пяти или шести брат Маррех выглядел менее воинственно… по крайней мере, его тесак оставался в ножнах. Однако же комплект кожаной брони, состоявшей из кирасы, шлема, наручей и наголенников он тащил на теле, а не в заплечном мешке, хотя по такой тёплой погоде даже самый лёгкий доспех доставлял немало неудобств. Мне не требовалось специальных усилий, чтобы чуять запах его пота — а ведь я отставал от него шагов на десять, не меньше. Примерно на таком же расстоянии за мной следовал Анира, ну а замыкал цепочку брат Сульхасий — тоже в броне и более того, с обнажённым тесаком.

Я всей этой паранойи, если честно, не понимал. Да, про пресловутое Сумеречье я уже слышал, но чем оно так уж отличается от обычного смешанного леса, понятия не имел.

Разве что задним числом вспоминались кое-какие… странности.

Я, конечно, горожанин, но на природу всё-таки выбирался. Причём не раз и не два. Так вот, на родине во время этих вылазок я самолично наблюдал, пусть всего один раз, удивительно тихую для своих габаритов лосиху; видел великое множество нахальных по причине прикормленности белок, пару зайцев, несколько ежей, слышал и видел разных птиц — от дятлов и кукушек до клестов и снегирей. Собственно, снегирей я видел не только в окрестностях родного города, но и в нём самом — как голубей, крыс, ворон и прочих живых тварей.

Но дело совсем не в этом, конечно. Я хочу сказать, что если в непосредственной близости от жилищ тысяч и тысяч людей, рядом с оживлёнными автострадами, дышащими смрадным паром промышленными предприятиями и прочими вещами можно обнаружить столько всякой ни разу не прирученной живности — в по-настоящему диком лесу её должно быть ещё больше, верно?

Верно.

Вот только Сумеречье явно не укладывалось в рамки такой логики. Никак.

Если поразмыслить и припомнить, за сутки с лишним, проведённые в этом иномировом лесу, я не встретил ни единого живого существа крупнее мухи. Да и те встречались, говоря мягко, не в изобилии. Лес, в котором нет муравейников, в котором не поют птицы, нет звериных следов — ну, следопыт из меня тот ещё, да, только для опознания кротовины навыки великого следопыта не нужны… тут можно сделать один-единственный вывод: с таким лесом что-то крепко неладно.

Стыд и позор, что я только теперь заметил очевидное. Правда, учитывая обстоятельства, я бы мог и дольше хлопать ушами. У меня и помимо странной безжизненности местности имелось много поводов поскрипеть мозгами.

Гм. Безжизненность, значит… может, всё дело в магии? Но если дело действительно в ней, в какой-нибудь смертельной ауре или чём-то вроде этого, для подтверждения вывода мне надо, как минимум, посмотреть на магический фон обычного леса. Без материала для сравнений я никак не смогу определить, что именно тут не в порядке. Пока я могу сказать только то, что лично мне пребывание в Сумеречье не особо навредило… правда, я и в этом вопросе не особо компетентен. Если над этой местностью тяготеет, скажем, проклятие, убивающее мало-мальски крупные живые существа за срок от месяца до полугода, моих познаний явно недостаточно, чтобы доказать или опровергнуть это предположение. Что поделаешь, если в магии я дилетант?

Одно утешает: неопытность — как раз тот недостаток, который проходит со временем как бы сам собой. Хотя и не без дополнительных усилий, да.

Так что продолжу медитировать, наблюдать и запоминать. А как материал для сравнений отыщу, так и стану строить теории. Заниматься этим «строительством» до срока просто смысла нет — как нет его в переливании из пустого в порожнее.

Путь наш за подобными размышлениями показался недолгим, да и прошли мы не так уж много. Хоть ходок из меня не сильно опытный, трудностей не возникло. Пара часов налегке — это, можно сказать, вообще ни о чём. Особенно после оздоровительного сеанса со сбросом большей части лишнего веса. Подозреваю, что теперь меня бы не сильно затруднило те же два часа подряд бежать, причём в хорошем таком темпе. В общем, когда мы расположились на очередной привал (по выбору Мирга его местом стала какая-то ложбинка, закрытая с трёх сторон стенами слоистого песчаника — жёлтого, чёрного, рыжего и даже синеватого), я был вполне бодр и жаждал действий.

Ну, мне их и обеспечили.

Брат Сульхасий приказал — Анира снова сотворил своё переговорное заклятье — допрос, замаскированный под беседу, продолжился.

— Скажите, саорэ Иан-па, где находится ваша родина и что это за страна?

— Я отвечу, но так же, как и с именами, попрошу об ответной услуге: я хочу хотя бы в общих чертах знать, где нахожусь.

— Что ж, я расскажу — вкратце. Сейчас мы находимся в Сумеречных Землях, которые людям не принадлежат, поелику Грань здесь опасно истончена. Но если бы не истончение Грани, мы бы находились на земле, принадлежащей великому княжеству Варрскому. В круге людских стран оно занимает положение немного южнее центра и чуть восточнее…

— Прости, что перебиваю, но не расскажешь ли о, хм, круге людских стран в целом — и о том, что находится за его границами?

— А разве вам это не… о. Хорошо. В круге людских стран важнейшие, помимо великого княжества Варрского, — это королевства Сурмир, Шельдаг, Марнован, Доэр…

За кадром: «Поистине странно, что так упирает он на равный обмен. Для человека высокого происхождения слишком много в нём от торговца!» — «А ты на его месте не пытался бы задавать ответные вопросы, брат Сульхасий? Тем паче он не пленник нам и не ленится напомнить об этом… и, кстати. Из тех, кого я видел, самый отчаянный торг вели как раз высокородные». — «Оправдываешь чужака, Охотник? Что-то ты слишком уж усердно взялся защищать его. Откуда такое старание?» — «Сначала сам спросил, что я думаю, а теперь укоряешь за честность? Ну так я и помолчать могу. А ты думай, что хочешь, почтенный брат…»

— …и приграничные Степные баронства. Вообще же такие вещи лучше изучать по картам.

— И всё-таки, посвящённый Анира, что насчёт не людских земель?

— Больше всего таких на юге, где засевшие в джунглях остроухие дикари мечут свои отравленные стрелы в людей, как только увидят их. И ещё на западе, в Степном Краю, где сильно укрепились богомерзкие синекожие выродки. Под водительством Ордена Щита мы тесним их уже много веков, но каждый шаг на запад приходится оплачивать кровью…

«Это что же, речь об эльфах и орках? Пошла классическая фэнтези, однако!

Или не совсем классическая. Синяя кожа — это, надо полагать, означает дыхательный пигмент крови на основе соединений меди, а оркам „по классике“ положено иметь кожу зелёную или оливковую…»

— …и в самом круге людских стран немало есть этих… забыл слово… ах да, анклавов нелюдских и полунечисти всякой. В тех горах, что повыше, обитают хальфины, под горами — гномы; в воде рек и озёр встречаются разного рода и обличья рыболюды. На землях людей, особенно в больших городах и по ночам, можно встретить к несчастью своему поганых кровососов, Теней и зверолаков. А, да! Ещё Сумеречные, Тёмные и Чёрные Земли есть, но они не только людям — вообще никому не принадлежат. В Черноземелье, где Грань истончена до неразличимости, даже самые рисковые Охотники стараются не соваться…

«Снова эта Грань? Непонятно, но на будущее учту».

— Напомни ему, — вклинился Сульхасий, — что пора ответный рассказ вести.

— Саорэ Иан-па, — послушно озвучил Анира, — поведайте нам о вашей родине.

— Ну что ж… — «И поведаю. Слогом былинным, как добрым молодцам положено… хе-хе!» — Родился я в великой державе, именуемой Россия. Если брать по размеру земель, нет на моей родине державы большей! Велика она и всякими богатствами природными обильна, вот только с правителями — ну просто беда. Любят люди русские жить весело! Любого захватчика, пришедшего к нам, угощаем тем, с чем пришёл, даже ордынцев в итоге прочь попросили, хотя триста лет на это потребовалось, если учебникам верить, а не Льву Николаевичу. Но вот во времена мирные русские скучают и со скуки начинают дурью маяться: то иноземные порядки перенимают, а то вовсе приглашают чужаков государством порулить. И тогда жизнь снова становится интересной, и кровь в жилах бежит веселее… порой так весело, что прямо-таки брызжет на снег от избытка радости.

— Простите, саорэ Иан-па, я не очень понимаю…

— А не старайся. Потому как давно уже сказал поэт, и сказал верно: умом Россию не понять. Даже в ней родившиеся понимают её через раз, а уж глядящие со стороны — и подавно. По части непоняток с нами разве что китайцы сравнятся, наши соседи юго-восточные. Вот уж загадочные люди! Сами верят, что демоны двигаются только по прямой, и потому любое действие своё и даже мысль любую ведут путями преизвилистыми. До смешного доходит: так порой запутаются в своих хитростях, что зовут русских учёных мужей, чтобы те объяснили, что же именно наворотили предки-китайцы. Ну, это, правда, после Великой Культурной Революции случилось, когда сами же китайцы своих учёных побили да постреляли…

— Зачем?

— А кто их разберёт? Дикий народ, даром что пять тысяч лет цивилизации позади.

— Пять тысяч лет?

— Да, это подтверждённые данные. Китай — страна древнейшая, да к тому же народу в нём — что сельдей в бочке. Полтора миллиарда, а может, уже все два…

— Сколько?

— Полтора миллиарда. Ну, миллиард — это тысячу раз по тысяче тысяч. Понимаешь?

Анира сбледнул с лица: видимо, не привык к таким числам.

— Что он говорит?

— Что в стране, соседствующей с его родиной, людей обитает полторы тысячи раз по тысяче тысяч, — а голосок-то дрожит, дрожит.

— Какая чушь! Такую ораву нипочём не прокормить, это противоестественно!

— Но саорэ Иан-па не лжёт! — именно, Анира. Я и так сумею вывернуться, рассказав много и при этом не рассказав ничего.

Брат Сульхасий сдулся, словно мысли мои прочитал. И от меня его реакция не ускользнула.

Это что же получается — при использовании Взора Толмача нельзя солгать? Точнее, можно, но визави это сразу поймёт?

Ну, тогда тем более врать не стану. Всю правду скажу, как на духу!

— Если ты испугался китайцев, брат Анира, — не бойся. Многолюдность — это ещё не сила, это лишь предпосылка к тому, чтобы обрести силу. У нас бытует рассказ про Давида и Голиафа. Второй был непобедимым бойцом в мощном доспехе, а первый — простым юношей, пастухом. Но когда сошлись Давид с Голиафом, не получилось боя. Давид раскрутил пращу и одним метким броском простого камня убил Голиафа. Мы, русские, не боимся китайцев, и ты тоже не бойся.

— Спроси уже у него, где находится эта его… родная держава. И заканчивайте. Тебе, Анира, ещё дежурить, не забыл?

Пока парнишка заново озвучивал вопрос, я лихорадочно размышлял, что именно скормить моим спутникам. Фиг угадаешь, как здесь относятся к концепции множественности миров, знают ли вообще об этом? А обмануть, пока работает Взор Толмача, не выйдет. Так что хочу, не хочу, а придётся мне извратиться хитрым способом… благо, я даже знаю примерно, как.

— Россия занимает северо-восток материка, именуемого Евразией. Но смысл вопроса, как я понимаю, не в названиях, а в том, далеко ли до моей родины от княжества Варрского?

— Великого княжества, — поправил Анира. — Да, верно.

— Вот в том и беда, что не смогу я тебе ответить. И дело не в том, что ответ этот — тайна, а в том, что невозможно выразить его словами — тут, скорее, головоломные формулы квантовой физики потребны. — Ага. И как парень поймёт словосочетание «формулы квантовой физики», аналогов которым в его языке нет, — уже совсем не моя забота, хе-хе. — Расстояния меряют в том числе временем, нужным, чтобы их одолеть. Но я могу сказать, что до России не добраться, если подобно птице лететь, не сворачивая никуда, хоть тысячу лет — и это будет правдой. Но также могу я сказать, что попал из России сюда, не сделав даже шага, доли мгновения не потратив — и это тоже будет правдой.

— Как такое может быть?

— Не проси объяснить. Я — не мудрец и не учёный. В столь глубокие тайны пространства я не посвящён.

На том разговор благополучно закончился. Анира сам снял своё заклятие, так что обошлось без таких жутковатых последствий, как в прошлый раз. Бледность место имела и голова у него явно трещала по швам, но ни закатившихся глаз, ни судорог не наблюдалось — вот и славно, вот и хорошо. Некоторое время брат Сульхасий ещё пытался выжать из мага подробности разговора, но сравнительно быстро свернул допрос. Возможно, сделав неприятный для меня вывод, что я валял дурака и каким-то хитрым способом обошёл-таки невозможность прямой лжи при таком способе общения, как Взор Толмача.

Вот, кстати, ещё вопрос вопросов. Магия магией, но возможна ли для меня сейчас, скажем, телепатия? Или хотя бы эмпатия простейшая? В теории-то должна быть возможна, а как оно на практике получится? Надо бы проверить… полезные это навыки, весьма способствующие моему выживанию и преуспеянию. Даже очень полезные.

Вот только стрёмно испытывать эти навыки на моих спутниках. Анира — маг, вполне может заметить неладное. Братья Сульхасий и Маррех постоянно окружены этаким туманом в сферах ментала и эмоций — видимой формой того странного антимагического поля, которым, похоже, обязаны обладать все члены Ордена Щита. Ну а Мирг… что-то не хочется мне проверять, на что способен Охотник и кто он вообще такой, если Сульхасий держит его (в отличие от подчинённого мага!) за почти-равного.

Ладно. Подожду с новыми экспериментами. Пока мне с избытком хватит и тренировок по освоению уже опробованных возможностей.

«Холодная», без костра, ночёвка прошла на удивление спокойно. И хорошо: Ухобой лютой ненавистью ненавидел любые сюрпризы, приключающиеся на отрешённых землях. Эта ходка по Сумеречью вообще оказалась спокойной, если не считать встречи с саорэ Иан-па. Чем-то судьба закроет баланс? Какой гадостью приголубит?

Фух. Чем о таком думать, лучше смотреть в оба глаза и слушать в оба уха. Тогда, глядишь, и гадость, коли приключится, то переживётся без особых последствий.

Встали, собрались, пошли. Только держались поплотнее, чем вчера, далее пяти шагов друг от друга не отходили. Оглядываясь, Мирг видел, как на побледневшем лице Марреха без звука шевелятся губы, как сосредоточен Анира, готовый сплести чары со всей возможной скоростью. Одному только чужаку всё как будто нипочём. Идёт спокойненько, снова свою диковинную куртку через плечо перекинув. На лице слабая улыбка, глаза… вот тут Ухобой чуть не споткнулся. В глазах у чужака на миг почудилась ему сосредоточенность великая, сродни молитвенному отрешению или ярости предсмертной. Да только саорэ Иан-па сам разрушил впечатление, сделав улыбку чуть шире и подмигнув Охотнику.

Тьфу! Привидится же…

Меж тем солнце карабкалось всё выше, теней становилось меньше, и страхи людские мало-помалу отступали. Где-то часа через полтора или два после начала движения небосклон заволокло быстро уплотняющейся пеленой облаков. Поглядывая вверх, Мирг чуть не улыбался: вот славно бы вышло, коли судьба за покой и безопасность нынешнего похода всего лишь дождь послала! Это, можно сказать, наималейшая цена из возможных. Всего-то придётся тетиву с лука снять и рассчитывать, случись что, на один только длинный нож боевой да на порастраченную с годами ловкость… хм… может, дождь будет лишь глашатаем, а беда следом за ним явится куда хуже?

Спаси-пронеси, избави да огради! Что за мысли такие поганые в грудь лезут? С чего бы такое, да на пустом месте? Или… не на пустом? Но Знак молчит, разве что став самую малость холоднее, и сигли предупреждений о магии не посылают…

Сзади раздалась негромкая, но смутно внятная команда. Ухобой обернулся и обнаружил, что чужак встал на месте, да ещё и глаза закрыл.

— Что случилось?

— А кто ж его знает… поди, расспроси его, что он заметил…

— По сторонам смотрите, — напомнил Мирг. — И потише там. Не дома.

Сам Охотник собственному совету последовал без промедлений. Не особо доверяя своим спутникам, точнее, их опыту и бдительности, чуть на месте не вертелся, норовя всю окружность охватить одним взглядом. А потому не сразу уловил момент, когда Иан-па снова начал чудить. Открыв глаза, чужак обвёл строгим взглядом всех четверых, по очереди указывая на них своей раскрытой ладонью, потом ткнул ею же вниз, словно командуя «на месте стой!»… и пошёл прочь, под прямым углом к направлению, в котором двигалась по следам Ухобоя вся группа.

— Это чего он вдруг…

— Тише! В оба-два смотреть, оружие наголо!

Даже брат Сульхасий проникся моментом и приказы Мирга оспаривать не стал, здраво рассудив, что Охотнику с его опытом виднее. Четверо сгрудились почти спина к спине, Анира забормотал что-то такое, отчего сигль Жизни ожил и задрожал…

Ох! Гильдейский Знак дохнул холодом: резко, сильно. Ухобой даже не побледнел, а просто побелел: в последний раз столь же внятное предупреждение Знак ему посылал, когда его занесло без малого к середине одной из самых поганых Тёмных Земель.

— Опасность вокруг, — прошипел Охотник, — высокая… нет, очень высокая! Анира, пускай уже свои чары, пока не стало поздно!

Маг послушался. Сигль напротив сердца рвануло так, словно само сердце возжелало вдруг выпрыгнуть вон из груди, и эхом вторил ему сигль на правом плече, уловивший вмешательство стихии Света. Руки и ноги налились силой, зрение замглилось на миг, но почти сразу прояснилось — как бы не втрое против прежнего. И не только прояснилось. Изменилось! Поэтому Мирг сумел наконец… нет, не увидеть неведомую угрозу, но… эти колебания под деревьями, как будто дрожь воздуха над костром, но слабее, смертельный холод Знака…

А меж тем отошедший уже шагов на сорок чужак снова остановился. Протянул руку. И Ухобой, глянувший в ту сторону, вытаращился так, что даже бегущий по жилам страх как-то незаметно отодвинулся прочь, выцветая.

Контуры, ставшие от прикосновения саорэ Иан-па чуть определённее. Ладонь с пальцами, согнутыми и шевелящимися вполне однозначно…

— Клянусь престолом Высочайшего и Пресветлого! — прохрипел брат Маррех, от взора которого, усиленного светлым заклятьем Анира, также не ускользнуло невозможное зрелище. — Да он никак Гончую Тени за ушком чешет?!

Однако Охотник уже взял себя в руки и солидарности не проявил. Хотя ошалел ничуть не меньше Марреха, говоря по правде.

— Вообще-то Гончих вокруг бегает не менее пяти штук. А скорее, вся дюжина… или того больше. И сами знаете, что будет, если на нас кинется стая. Не расслабляться!

— Расслабишься тут, в кольце смерти стоя…

Мирг прошипел слитно жуткое ругательство на грани богохульства. Тут же добавил:

— Хватит болтать! Стойте тихо, по сторонам смотрите!

И все четверо снова притихли, высматривая почти невидимое. И снова сводил нутро страх, самую малость не доходящий до ужаса.

А чужак продолжал чесать за ухом у одной из Гончих Тени. Как у простого кабысдоха.

Случай потренироваться в эмпатии с телепатией представился мне существенно раньше, чем я рассчитывал. И на несколько неожиданном, гм… материале.

Но — по порядку.

Делать одно и то же, всё время одно и то же — сложно. Это знает каждый, кто ходил в бассейн или качалку, всерьёз занимался… ну, например, отладкой более-менее длинных программ для компьютера и честно, своими силами писал курсовую. Да даже тот, кто в собственном огороде копался более трёх часов за раз или убивал аналогичный срок на штопку протёртых джинсов, на своей шкуре усвоил: любая деятельность, требующая внимания и долгой концентрации, сложна. Но это ещё полбеды. Хуже, что делать одно и то же попросту скучно. Причём утомляет не сложность каких-либо действий как таковая, утомляет монотонность.

А так как я отлично помнил (и тоже на личном опыте), что лучший отдых — это смена деятельности, я снова пустился в экспериментаторство. Причём ещё до рассвета и выхода в дорогу, когда большинство моих спутников, за вычетом дежурящего Мирга, дружно сопело в две дырки. Правда, рыжеусый брат Сульхасий не сопел, а похрапывал… ну, не суть важно.

Мысль, монетой закатившаяся под своды моего гулкого черепа, в кратком изложении формулировалась примерно так:

«Да, я уже убедился, что на небольшом расстоянии, где-то до сотни метров или около того, могу обнаруживать наличие живых разумных без особых дополнительных усилий. И к тому же, что особенно ценно — по всем направлениям сразу. Но ждать, пока в ходе моих неустанных тренировок радиус обнаружения вырастет хотя бы до километра — долго. Это недели, месяцы, а может, даже и годы усилий. А до сотни километров он расширится не раньше, чем я вырасту из начинающих падаванов в полноценные архимаги. Если я вообще когда-нибудь такого добьюсь.

Вывод? Желательно сообразить что-нибудь сенсорное, для среднего и дальнего радиуса. И это что-нибудь вовсе не обязано быть универсальным. Вон сколько я боевых форстрюков за минимальное время наплодил, что мешает применить смекалку в других областях?»

Ну что ж, буду мыслить системно. И для начала вспомню, какие вообще мне известны способы найти то, хрен знает, что?

Джедайское чутьё через Силу — штука мутная. Не в последнюю очередь из-за того, что даже у одного и того же форсъюзера оно то сбоило чуть ли не в пределах прямой видимости, то добивало аж до ближайших звёзд. Ну, что с космофэнтези взять? Реализмом там и не пахнет… Магическое чутьё в обычной фэнтези ещё мутнее и разнообразнее. В зависимости от сеттинга и автора, маги то слепли и глохли на совершенно смешных расстояниях, имея радиус восприятия меньше, чем у каких-нибудь рейнджеров или воров, то улавливали эхо от слабеньких чар, которыми разжигают костёр, за много дневных переходов. Джек-из-Тени слышал собственное имя, если оно произносилось в тени, в пределах целого полушария, но тёмным эльфам из всяких там Мензоберранзанов удавалось идеально замаскироваться всего лишь за счёт беззвучной походки и аналога плаща-невидимки, действующего лишь на зрение.

В общем, дело ясное, что дело тёмное. А критерий истины — всё-таки практика.

Так вот, о практике. На востоке воины вполне себе могли ощущать смертельную угрозу. Как там называлась эта угроза — сакки, «ветер смерти»? Ещё мне смутно вспоминается некий «экстремальный разум», гоку-и. Это уже штука поинтереснее, так как при его помощи самурай с завязанными глазами обрубал у ни разу не угрожающей ему дощечки, подброшенной в воздух, все четыре угла. (Напоминает, кстати, тест на разрубание световым мечом падающей ленточки… Лукас — плагиатор! Впрочем, я ничуть не лучше…). Также терзают меня смутные догадки, что монахи шаолиньские, проходя в кромешной темноте свой Лабиринт Манекенов, также именно гоку-и юзали во весь опор. Как ни крути, а бездушная машинерия жажду убийства излучать не может, это — удел живых. И, кстати, те же ниндзюки высшего класса могли подловить бойцов, натренировавших ощущение «ветра смерти», за счёт того, что не испытывали к жертве никаких особых чувств. Как там — «ничего личного, это просто работа»? Вот-вот, примерно оно, только в пятой степени. Зарезать объект — как поклониться или чая зелёного отпить.

Уважаю!

Нет, убийства мне не нравятся. Это не мой метод решения проблем с персоналом и я искренне надеюсь, что моя карьера мага обойдётся без крови… а если не обойдётся, то пусть это случится как можно позже! Но вне зависимости от моего отношения к насильственной смерти, я всегда отдам должное профессионализму.

Как там — «три вещи в этом мире должны делать специалисты: учить, лечить и убивать; со всем остальным справятся и дилетанты»? Подписываюсь под каждым словом.

Но вернёмся к нашим баранам, то бишь дистанционным средствам обнаружения. Простая логика подсказывает: что способность ощущать сакки, что таинственный гоку-и — техники локальные, индивидуального применения. Предположительно, гоку-и является расширенным ощущением прилегающего пространства, чутьём на положение и движение объектов, а чутьё на сакки — та самая эмпатия, разве что специализированная и улучшенная. Гоку-и у меня уже, считай, в наличии: достаточно при медитативном выходе из тела аурную чувствительность немного «причесать», и стану я уворачиваться от направленных в спину ударов так, словно их «вижу». Ничего особо сложного. Но мне нужно нечто иное. Более дольнобойное, так сказать.

Если припомнить не экзотические, а технические средства обнаружения… о, вот уж где у нас поистине богатые месторождения! Эхолокация, позволяющая заглянуть за угол и «видеть» в абсолютном мраке; тепловое зрение, радиолокация, рентгеновское зрение. И это ещё так, самый минимум! Потому что если себя не ограничивать, вспомнив про арсенал фантастов, методик всяких наберутся полные руки: тут тебе и детекторы массы, и биодетекторы, и разного рода сенсорно-магические сети вплоть до чакра-эхолотов; мутные, но красиво звучащие анализаторы гиперполя с квантовыми гармонизаторами и шунтами вероятности… а гиперсенсорный транс или многомерное зрение, как в «Дюне» с продолжениями? Хех! Колдуй — не хочу!

Увы мне, но качественно вообразить тот самый квантовый гармонизатор у меня банально не потянет воображалка. Серый я, убогий и ограниченный. Мне бы чего-нибудь поближе к реальности. Так что попробуем применить чего попроще. Благо, для качественного использования самых навороченных и «дальнобойных» детекторных устройств (что обычных, технических, что на «магической тяге») необходимы, как воздух, системы автоматической обработки информации. То есть, говоря простыми словами, компы. За неимением которых придётся запрягать свой же собственный мозг. А он не резиновый, волшебным спайсом не подстёгнут и весит не десяток кило с прицепом, как у генетических ментатов в одной давным-давно прочитанной книжке.

С другой стороны… я ведь магичу не мозгом, как уже убедился, а непосредственно аурой. Значит, могу переложить первичную обработку данных на аурные структуры. В перспективе. Сейчас я вряд ли такое потяну, ибо опять-таки опыта мало. Боязно как-то и стрёмно совать свои немытые лапы в столь тонкие материи. Остаётся надежда на великий и всемогущий авось, с коим нужные структуры нарастут со временем сами. Как-нибудь.

…эка мысль-то виляет. Начал с необходимости создания двух-трёх сенсорных заклятий, а в какую даль усвистал! Снова вернёмся к бедным барашкам. И для начала: а что именно я хочу научиться засекать на большом расстоянии? Правильно: во-первых, живое, во-вторых, мыслящее и чувствующее. И сразу появляется конкретика: обнаруживать живое можно, если фокусировать восприятие на витальном слое ауры, чувствующее — соответственно, на эмоциональном. Ну, в смысле, на том, где различима активность нервной системы. А для обнаружения мыслящих у нас имеется ментальный слой ауры. Далее: можно добиться увеличения дальности за счёт жёсткой фокусировки внимания в одном направлении (вместо попыток засечь всё одновременно и по всем направлениям сразу). Или, что сложнее, на малое время резко повышать всенаправленную чувствительность. Но это мне не особо нравится, принцип радара как-то ближе и уютнее.

Получается у нас что? А получается этакий луч внимания, который обегает окружность без лишней стремительности и даёт засечки в направлении, где обнаружено нечто этакое, выделенное из фона. Думается мне, не так уж сложно это реализовать на практике, воображения мне должно хватить. Правда, тут же встаёт другая проблема, с определением не одного только направления на обнаруженный «сигнал», а ещё и расстояния до него. Но об этом попозже подумаю, сперва сам радар сочиню и испытаю.

Перед сочинением стоит припомнить ещё один момент. Радары, как известно, бывают двух видов — пассивные и активные. Первые обладают преимуществом незаметности, так как улавливают уже существующий сигнал, а сами ничего не излучают. Зато вторые существенно «дальнобойнее». В тех системах радиолокации, которые используются в гражданской авиации, вообще мухлёж устроили. Радар аэродрома посылает сигнал установленного образца, а приёмник, установленный на авиалайнере, в ответ выдаёт по вектору, с которого приветик передали, свой собственный сигнал с закодированным сообщением: компания такая-то, номер рейса такой-то, летим на высоте икс курсом игрек на скорости зет. Система такая сильно снижает требования к чувствительности аппаратуры. И не менее сильно облегчает жизнь авиадиспетчерам.

Это я к чему? А к тому, что уже знаю, что стану использовать как средство обнаружения на средних дистанциях, а что — на дальних. Приём один и тот же, условно выражаясь — магорадар. Но изменяемый, во-первых, в зависимости от рабочего спектра, которых минимум три штуки, а во-вторых, от того, используется активная локация или нет. Это даже в самом общем случае даст шесть модификаций. А уж если я соображу, как подсаживать «нужным людям» автоответчик вроде того, что в авиалайнерах…

Живём!

Если всё получится, конечно. Но я не вижу разумных причин, по которым благородному дону придётся обломаться с такой красивой идеей на этапе реализации.

…обломаться полностью мне не пришлось. Только частично. Засада оказалась в том, что даже в трансе мне не удалось сделать луч внимания совершенно безличным. Впрочем, может, это результат неизбежный? Всё-таки факт наблюдения меняет наблюдаемый объект… и остаётся утешаться лишь тем, что неизбежное изменение при должном старании и максимально доступной мне «лёгкости» луча должно оставаться не замеченным. По крайней мере, ни один из четырёх моих соседей по ночлегу ничего подозрительного так и не обнаружил. Правда, тут я уже сам подстраховался. Тщательная фокусировка лучей в сочетании с выносом «источника/приёмника сигналов» на трёхметровую высоту помогла оставить мои упражнения в тайне от людей.

Да. Именно что от людей. А вот местное, так сказать, население… правда, тут я сам дал маху в полный рост. Поигрался-таки с активной версией магорадара, не удержался. Но хотя бы на минуту представьте себя на моём месте! Вроде бы всё сделал правильно: создал в отдельном «слое мыслей» условную карту местности. Лучи предельно сфокусированного внимания бегут по кругу, один за другим. Да, именно лучи, их три штуки. Первый пытается засечь источники активной ци размером поболее мухи, причём я постарался настроиться на «диапазон» теплокровных, в качестве эталона для сравнения взяв себя. Второй луч нашаривает источники более или менее заметной нервной деятельности (то есть что-нибудь, обладающее степенью развития от жабы до человека, с упором опять же на верхний край диапазона). И, наконец, третий — ищет источники мыслительной деятельности. Не обязательно полноценные, но хотя бы уровня высших млекопитающих.

Вроде система отлажена, должна работать.

Но ни на одном из трёх уровней не обнаруживается ровным счётом ничего! Даже я сам и четверо моих спутников не улавливаются магорадаром, так как находятся в слепой зоне у самой оси сканирования.

В таких условиях как прикажете удостовериться в том, что придуманная система работает?

Вот-вот. Разочарование пополам с авантюризмом нашептали мне в левое ухо решение, и я не удержался: начал понемногу наращивать «мощность» лучей внимания. То есть, применительно к условиям — интенсивность восприятия, стараясь при этом сохранить или даже нарастить узость всех трёх «лучей». Рассуждая логически, повышая своё желание найти хоть что-то, я тем самым наращивал «дальнобойность» магорадара.

Что ж, нарастил.

Заодно «засветив» себя.

На очередном проходе я нащупал чуть в стороне от того направления, в котором нас вёл Мирг, нечто достаточно сообразительное. Проблема в том, что два первых луча, тот, что засекает живое и тот, что охотится за чувствующим, по тому же вектору не нашли ничего. (Тут-то я и осознал очередную проблему: понятия не имею, как соотносятся пределы чувствительности для лучей внимания в трёх разных аурных спектрах. Вдруг у них дистанция уверенного обнаружения различается в разы?). Я зафиксировал направление на «шорох мысли» и вернул два первых луча, выискивая живое-чувствующее вдоль того же вектора, понемногу увеличивая интенсивность. Но так ничего и не нашёл, кроме слабых засветок, сливающихся в этакое туманное пятно где-то в неопределённой дали. Впрочем, про это самое пятно я забыл и думать, когда по своего рода каналу, созданному в моём воображении третьим лучом, до моего сознания добралось вполне различимое ответное любопытство.

Как сказала бы Бритни Спирс: упс!

Поначалу я машинально «втянул» лучи внимания и укрылся за моментально поставленной «зеркальной» стенкой (вот она, польза стресса! ничего такого не отрабатывал и даже не думал, но когда припёрло — само выскочило…). Но потом подумал: какого лешего? И, просочась восстановленным лучом ментального спектра сквозь зеркальную стену (я вовремя вспомнил про зеркала с односторонней прозрачностью), попробовал ещё раз нащупать чужое сознание.

Удалось. Причём легко. А вот мой нечаянный контакт, похоже, меня потерял и теперь вовсю «метался», пытаясь обнаружить пропажу. И в эхе его мыслей без труда читалось нечто вроде обиды, переходящей в тоску. Ни азарта, ни агрессии, ни страха наказания — если предположить, что неведомый телепат искал меня для кого-то более значительного. Только лишь интерес, понемногу сдающийся под натиском тоскливого осознания: «Нет, наверно, ошибся…»

И я снова подумал: какого лешего? Поддавшись духу авантюризма, убрал стенку (отныне да именуется она мыслезеркалом) и толкнул по каналу импульс:

«Привет!»

Ответ вышел довольно сумбурный — не то из-за расстояния, не то ещё из-за чего:

«Нашёл. Настоящий-незнакомый. Спокойный, нет страха. Привет?»

«Кто ты?»

«Один-из-многих (уточнение: ***). Слушаю, стерегу, жду. Ты?»

«Человек (образ — силуэтом на чёрном фоне). Начинающий маг, иду вместе с другими людьми, местными. Сейчас отдыхаю, тоже с ними. Сам я издалека. А ты?»

«Я — здесь. Родился. Вчуялся/вслушался. Увидел свет. Увидел другой свет. Стал ***».

…Пересказывать весь мысленный диалог не стану. Во-первых, это долго, во-вторых, из-за значительного несовпадения «полос чувствительности» и особенностей моего собеседника он отличался изрядной сумбурностью. Разум, с которым я наладил удалённый контакт (вот чёрт, как звучит-то, а?! Но как ещё назвать подобное?), мыслил предельно конкретно, не плавно, а этакими пульсациями, то и дело возвращаясь к тому, что мы уже вроде бы обсуждали. Кроме того, в его образах, передаваемых мне, очень много места занимали трудные для понимания узоры запахов, а с собственно образами, то есть визуальными картинками, дело обстояло не блестяще.

В общем, я понял так, что обмениваюсь мыслями не с человеком, а с кем-то вроде собаки. Весьма умной собаки, надо заметить, в иных вещах понимающей куда больше меня, но всё же не обладающей ни полноценным абстрактным мышлением, ни пониманием времени, сходным с моим, ни даже именем — и вдобавок куда более эмоциональной.

Ещё я понял, что таких собак по окрестностям бегает несколько десятков, что они давно и упорно охраняют что-то. Люди — знакомая для них порода существ, хотя и довольно бесполезная: убивать и есть их без команды Хозяина нельзя, а Хозяина давно нет. Поэтому Стая прячется от людей, которые пахнут страхом, чтобы ненароком не нарушить запрет на убийство. Страх — это соблазнительно: как учуешь, сразу хочется догнать-порвать! Поэтому иногда щенки балуются: загоняют и съедают человека-другого, но только одиночек. Группы Стая не трогает. Ещё я понял, что похож на Хозяина, но не Хозяин — правда, почему так, не понял. К тому же мой собеседник сам толком не знал, по какому принципу отличает Хозяина от прочих двуногих (кстати, да: этот самый Хозяин точно был человеком или кем-то вроде, во всяком случае, внешне, что дало мне ещё одну причину сравнивать Стаю со стаей именно собак). Под конец я уговорился, что позволю себя обнюхать, если ни меня, ни моих спутников никто не будет догонять-рвать, и на этом получасовой (примерно) разговор закончился.

Свернув поработавший не по профилю магорадар, я мысленно хмыкнул. Разумные собаки, ну надо же! Интересно будет познакомиться с этаким феноменом поближе…

Спустя несколько часов знакомство успешно состоялось — правда, оно стоило четырём моим спутникам-людям, пожалуй, доброго литра холодного пота и бог весть какого количества сожжённых нервов. Оказывается, у моих ночных знакомцев среди местных двуногих репутация ещё та. И я понял, почему Стаю так отчаянно боятся. Штука в том, что Мохнатый со своими клыкастыми сородичами обладали великолепной врождённой скрытностью. Их очень не просто заметить обычным зрением, даже в движении и даже днём они оставались почти совершенными невидимками. Более того: для магического восприятия в «нижних» аурных спектрах Гончие Тени тоже оставались незаметны почти до дистанции прямого броска! Именно поэтому я никак не мог найти их с помощью двух первых лучей магорадара: зверушек прикрывало нечто вроде аурного зеркала. Зацепиться за его скользкую гладь своим магическим восприятием я мог метров за тридцать пять, за сорок, да и то не очень уверенно.

Можно представить, сколь страшны и неотразимы были атаки Гончих Тени под покровом ночной темноты — ведь размером взрослая Гончая ничуть не уступала кавказской овчарке и даже без своей невидимости могла, пожалуй, в одиночку заломать не сильно крупного медведя! А ведь основной силой Стаи были не клыки, не выдвижные костяные шпоры на лапах и даже не особые роговые наросты на лбах, предназначенные для атак на бронированных противников. Основной силой Стаи служило телепатическое единство и недюжинный ум каждого её члена, позволяющий координировать атаки с эффективностью, доступной не всем подразделениям людей-ветеранов.

В общем, не хотел бы я в одиночку выйти против коллектива таких вот собачек. Нет, не хотел бы! Я, может, по натуре авантюрист, но не самоубийца. Одно то, сколь качественно Гончие Тени повывели в Сумеречье и ближних окрестностях всю мало-мальски крупную живность, наглядно свидетельствует о том, сколь успешно поработал над ними некий древний маг. (То, что явно избыточный для обычных тварей набор способностей не мог возникнуть сам по себе, для меня в отдельных доказательствах не нуждается. Тут не без водолаза… тьфу, химеролога!).

По поводу живности я, кстати, в процессе тесного общения дал Мохнатому и Ко совет. В сущности, я не изобрёл ничего нового. Просто посоветовал заняться скотоводством. В некотором роде. При всех своих достоинствах, Гончие не могут полноценно питаться растительностью, и я намекнул им, что нынешнюю пустоту Сумеречья неплохо дополнили бы зайцы, олени и прочие травоядные. А чтобы снова не извести этот «скот», надо запретить щенкам охотиться на молодняк и паче того — на беременных либо кормящих самок. Их, конечно, тоже можно съесть — но откуда тогда возьмётся новое мясо?

Мохнатый подумал, посовещался с сородичами и сообщил, что хоть я не Хозяин, но в мыслях своих подвоха не имею, так что Стая попробует ввести новые запреты на добычу пропитания и посмотрит, что получится. После чего мы расстались, довольные друг другом. Особенно доволен был я: как ни крути, а опыт мысленного общения дорогого стоит, не говоря уже о крутящихся в голове соображениях по поводу заклятий маскировки.

После того, как чужак свернул общение с незримой погибелью, прежней расслабленной походочкой вернулся к ним и знаками разрешил продолжить путь, Мирг почти всухую сплюнул на мох, не шибко густо прикрытый палой листвой. Сунул в колчан стрелу, снял тетиву с лука…

— Ты что делаешь, Охотник?

— А то ты сам не видишь, брат Маррех.

— Объяснись, Мирг! — это уже Сульхасий. Явно хотел бы устроить допрос чужаку, да только что толку с того желания? К тому же страшновато оно: повышать голос на саорэ Иан-па. На того, кто бестрепетно Гончих Тени по шерсти гладит.

А вот Ухобой — он свой, на него пошипеть можно невозбранно.

Охотник снова сплюнул, чуть обильнее. Тщательно свернул тетиву, убрал в особый кармашек с клапаном на широком поясе, воском ради спасения от сырости обработанный. При этом не спешил: не хотел показать объяснимой, но всё едино постыдной дрожи в пальцах.

— Тут и объяснять нечего, — проворчал. — Против Гончих мне лук не поможет, а против того, что могло бы сохраниться в соседстве с ними — не поможет тем более. Так что идём дальше. Раз до сих пор эти демоновы твари не напали, вся надёжа, что не нападут и впредь.

— Да, да! Пойдём, брат Сульхасий, пока Высочайший и Пресветлый милостив к нам!

Анира промолчал, но явно был полностью солидарен с Маррехом и проводником.

— Ладно, — выдохнул брат Сульхасий. — Идём дальше, братья во Свете. Не станем медлить.

И они пошли дальше.

Ориентируясь по одному ему ведомым приметам, Мирг повёл отряд почти что напрямик, через влажную низину меж двумя пологими холмами. Оно, конечно, суеверие это, что нечисть бегучей воды пересечь не может; и уж Гончие Тени-то точно не из тех, кому любая речка, любой ручей — непреодолимая межа. Но Ухобой хотел выйти из Сумеречья (и избавиться от общества скользящих по краю зрения жутких тварей) как можно быстрее.

Даже если для этого придётся намочить ноги — пусть!

Кстати, во время перехода через самое низкое и топкое место, где четверо варрэйцев вязли в грязи чуть не по колено, саорэ Иан-па опять отчудил: сложил руки перед грудью в какой-то диковинный знак и прошёл по топи, аки посуху. И медленный, но широкий ручеёк одолел в пять шагов, едва подошвы омочив — словно посвящённый в тайны магии воды. Но очередное малое чудо осталось почти не замеченным. Разве что вязнущий сильнее прочих по причине некоторой тучности брат Сульхасий пару раз зыркнул неприязненно, но и только.

Привала после топи делать не стали, пошли дальше. Перевалили через гребень холма, чем-то похожий на лысину, едва прикрытую с одной стороны стоячей щетиной черноствольных сосен, а с другой — прилизанной щетиной куцехвойного стланика. Сама «лысина» из-за крупных пятен лишайника на бело-жёлтом камне, казалось, принадлежит драчливому пропойце, обильно да щедро разукрашенному синяками своими же недавними собутыльниками. Точь-в-точь на гребне группу настигла редкая, мутная стена дождя, накатившегося-таки откуда-то спереди-слева.

Мирг в очередной раз сплюнул. Иан-па поспешил одеть свою до смешного короткую куртку и кожаную шляпу смешного фасона, с этаким навесом спереди, защищающим только лицо. И все дружно прибавили шаг — благо, хоть стланик и цеплялся за одежду, мешая проходу своими извивающимися по камням корявыми ветками, но всё же идти под гору было заметно проще, чем карабкаться вверх.

— Кажись, узнаю места, — почти счастливо выдохнул брат Маррех, найдя время оглянуться. — Совсем близко до Дозорной заимки… ещё час, да, брат Мирг?

— Больше, — уточнил Охотник. — Но не намного. Скоро обсохнем и отогреемся…

Ухобой не ошибся.

Получаса не прошло, как под ногами усталых людей как-то незаметно образовалась вполне различимая даже глазом безнадёжного горожанина тропа — натоптанная на совесть, не звериная, а человечья. Попетляв меж частых, но довольно чахлых стволов и редких скальных обнажений, присыпанная хвоей тропа привела пятёрку путников к мосту через узкую и порожистую, но уже вполне полноценную речку — раза в три поглубже и впятеро быстрее давешнего ручья, без малого насмерть задушенного болотом. Мост тоже был узок и прост: два бревна, настил из регулярно подновляемых досок изрядной толщины, по сторонам — увязанное редкой сетью верёвочное ограждение. За мостом тропа крутым, непригодным для большинства четвероногих серпантином пошла вверх — и за очередным поворотом её из пелены дождя как-то внезапно вынырнули тёмные, основательные, сложенные из брёвен черноствольных сосен стены Дозорной заимки.

— Благодарение Пресветлому, — выдохнул брат Сульхасий, — добрались!

Практически не выключая магорадар, я старательно копил статистику его использования. Правда, на ходу поддерживать все три луча внимания, даже в исключительно пассивном режиме, оказалось неудобно. Не достиг я ещё той просветлённости, которая позволяет перемещаться по твёрдой земле, не спотыкаясь, держать разгон сознания, рисовать при помощи магорадара картину местности всеми тремя лучами за раз, да вдобавок держать достаточный резерв внимания, чтобы обсасывать какую-нибудь не сильно сложную мысль или засветить при случае по супостату тем же форспушем. Увы, но даже при разгоне я мог поддерживать в движении только один луч, если с потерей качества — два. Ёмкой и требовательной штукой оказалось непрерывное сканирование местности. Но я не отчаивался, поскольку нашёл выход — простой, как мычание. Я менял «тон» луча! Два оборота — обнаружение живого. Третий и четвёртый обороты — смещение аурного диапазона, обнаружение чувствующего. Пятый и шестой — снова смещение, обнаружение следов чужой мысли. И всё по новой. На каждый оборот около десяти секунд, на весь цикл — минута.

Удобно!

И дальность у магорадара оказалась вполне, вполне. Население той самой Дозорной заимки я, например, вполне уверенно засёк во всех трёх диапазонах ещё с гребня, с расстояния, которое мы одолели за полтора часа ходьбы. По прямой вышло, конечно, намного меньше. Но обнаружить людей на вполне достойной дистанции в три с небольшим километра, причём на ходу и не прибегая ни к полной концентрации на магорадаре, ни к «накачке» луча… неплохо для новичка, да. Весьма неплохо.

Вот только дважды наступать на те же грабли я не собирался. Я и без того вдоволь повыпендривался на публике — с огнём, с целительством, с Гончими и с водой. Последний трюк, имитируя хождение по хлябям при помощи левитации, я нагло содрал у Наруто и компании (а эта компания, в свою очередь, содрала трюк у широко известного сына плотника… который тоже, возможно, не был первым). В общем, на том же скальном гребне, где нащупал искры мыслящей жизни, испытания магорадара я свернул. Если уж в этом мире даже отдалённые потомки собак способны чуять прикосновение чужого внимания, то среди людей уж точно должны встречаться менталисты. Лучше не рисковать… и я не рисковал. Число и особенности людей, пережидающих дождь под крышей заимки, я выяснил в самый последний момент, когда нас разделяло в среднем с полсотни шагов по прямой, с помощью «обычной» магической чувствительности.

И результаты получились интересные.

Один обладатель туманной ауры — отличительного признака орденцев. Но при этом куда более плотной и густой, чем у Сульхасия с Маррехом. Трое обычных людей… если таких, как Мирг, можно назвать обычными. Может, не Охотники, но сильные, опытные воины — наверняка.

И на закуску два мага… вроде бы. Сияющая коллега Анира (но ощутимо более яркая) плюс какой-то непонятный, хрустально прозрачный, обильный гранями и отблесками души тип.

Или это тоже дама? Того же ощущения, что от мужчин, я в нём не чую…

Интересные предстоят знакомства, по всему судя.