Мечтатель

Глава 14.

...Просыпаться в полной темноте довольно сложно. Нет, я не имею в виду ту темноту, которая может воцариться, если лечь спать вечерком и проснуться после заката. Я говорю об абсолютной темноте. Темноте, которая возникает лишь в закрытом пространстве, куда нет доступа свету вообще, будь то лунный свет, или же свет фонарей, домов, целого города.

Просыпаться одному в большой кровати после того, как засыпал с прекрасной девушкой, еще сложнее. Но всё же надо было вставать. Судя по ощущениям, спал я часов восемь, не меньше.

Присев на край своего ложа, я решил добавить немного света в эту тьму. Быстро создал свечу (надеюсь, хоть тут не напортачил), зажал ее между колен, затем сотворил спички. Поразительно, но всё это сработало безотказно. Лишний раз могу гордиться собой. Конечно, свеча давала недостаточно света, но это лучше, чем вообще ничего. Поднявшись и взяв горящую свечу в руки, я начал искать свою одежду. Вроде бы клал ее на тумбочку...

Стоп! Я ведь теперь могу одеваться, как вздумается той ноге, с которой я встану. Но почему-то я подозреваю, что одежду мне еще рано создавать. Скорее всего, получится совсем недолговечной. Но и это теперь неважно. Так как я в любой момент могу сотворить новую. Да это просто праздник какой-то! Праздник модника.

Я задумался о том, как бы мне сегодня одеться. Это заняло немалое количество времени, так как возможностей представилось бесконечное количество. Но я решил всё-таки не открывать Америку, не придумывать невероятной одежды, а создать приблизительно то, что я и так частенько одеваю. Хотя с цветами можно и поэкспериментировать.

Начал я творить элементы одежды отдельно, то есть, отдельно трусы, отдельно штаны. Боюсь, я неспособен разом создавать несколько предметов, какими бы простыми они не были. Но это пока что...

Я представлял, как одежда рвется, как тянется, как горит, такие ощущения испытывает кожа, когда штаны или майка касаются ее. Представлял, как они согревают тело, представлял и внешний вид, конечно. И размер, и вес.

Потратив на всё это минут пятнадцать-двадцать, я наконец смог одеться. Черные носки, черные трусы, черная толстовка (ну, не совсем толстовка, что-то среднее между ней и простой майкой с длинными рукавами), поверх которой я решил сотворить идеально белую футболку. Верхняя часть тела должно смотреться неплохо. Также я создал штаны с кучей карманов и расцветкой под зимний камуфляж. Мысленная проработка этого самого камуфляжа и всех карманов заняла основную часть времени. Но выглядели они более чем прелестно. Всегда хотел себе такие: легкая ткань, не стесняют движений, достаточно широкие и, конечно же, эта великолепная раскраска. Ах, забыл про ширинку! А, ладно, не проблема приспустить штаны, если что. В следующий раз надо будет помнить про ширинку.

Еще я сотворил простенький ремень, так как штаны на одной любви вечно держаться не смогут. Заправив толстовку и майку в них, я решил было выходить из своей комнаты. Но потом вспомнил про обувь. Да, это, пожалуй, самое сложное.

Кроссовки. Да, мне нужны хорошие кроссовки. Я всегда предпочитал обувь именно этого класса. Легкую и удобную. Даже зимой я не изменял данной привычке. В сильные морозы просто хорошо утеплял ноги дополнительными носками, иногда и шерстяными...

Еще минут пять я промучился, вспоминая каждую деталь обуви, материалы, из которых всё состоит. Но всё же я смог сотворить то, что хотел: черные кроссовки идеально сидящие на мне. Не думал, что всё получится так уж легко. Однако время покажет, что у меня там получилось.

Выйдя из комнаты, я побрел по коридору жилого сектора в сторону лестницы вниз. Хочется подышать свежим воздухом, а если быть более точным, покурить на улице. Продвигался я медленно, так как постоянно приходилось вспоминать дорогу на выход, но, несмотря на мой "топографический кретинизм", я смог найти выход из Шпиля довольно быстро.

На улице было пасмурно: тяжелые серые тучи затянули небо от горизонта до горизонта. Еще ощущалась сильная прохлада, не больше плюс десяти градусов по Цельсию. А ведь вчера было под тридцать! Да, не обманули меня в вопросе погоды. С другой стороны, благодаря этой прохладе я и отойти от сна смогу быстрее.

Спросонья не хотелось пробовать создавать сигареты. А то потравлюсь еще. Поэтому я решил вкусить проверенные сигареты Кузнеца.

Стоя под сакурой и втягивая тяжелые сигареты, я размышлял о том, как дальше сложится моя жизнь. Нет, попасть в такое вот "приключение" мечтают многие. Но на деле это оказывается куда сложнее. И уж тем более не так "сказочно".

На стене и во дворе никого не было. Или просто я никого не смог заметить. Может, Страж сидит в какой-нибудь башне (если в башнях тут есть помещения) и спокойно наблюдает за обстановкой, а, возможно, и не только Страж там. Вдоль стены было всего несколько квадратных башенок, и те стояли далеко от ворот, слишком неудобное расположения для того, кто открывает и закрывает вход во внутренний двор. Мне эти башни сразу напомнили декорации, нежели реальные оборонительные сооружения.

Так как я имел довольно худое телосложение и легкую одежду, к концу перекура я немного дрожал от холода, а руки уже начали приобретать красноватый оттенок. Поэтому, быстренько затушив сигарету об асфальт под ногами и положив окурок обратно в пачку (чтобы потом Кузнец его растворил), я направился в Шпиль. И я знал куда идти: в столовую, к Марсу. Подозреваю, что сейчас там немало народу. Да и перекусить уже хочется. Хотя обычно по утрам я не очень голоден.

На преодоление дороги от входной двери до столовой ушло совсем немного времени. Открыв массивную деревянную дверь, я не обнаружил там ни души, как ни странно. И вчера, когда мы обедали с Кузнецом, тут никого не было.

- Марс! Ма-а-арс! - позвал я. Но ответа не последовало.

Я решил просто подождать в зале немного. Вдруг кто-то всё же соизволит объявиться. Эх, сейчас бы сотовый телефон. Желательно всем по телефону, иначе какой смысл мне одному его иметь? Совсем люди уже разучились обходиться без этого аксессуара. А ведь каких-то лет двадцать назад в нашей стране таких "сокровищ" вообще не было.

- Эй! Паша! - прервал мои полусонные раздумья быстрый голос, несомненно принадлежавший Марсу, - Я не знал, что в столовой кто-то есть.

- Так я ведь тебя звал... - ответил я тихим голосом, когда Марс уже был возле меня. Мы обменялись рукопожатием и присели за стол.

- Громче надо звать, громче. Или вон видишь ту дверь, - Марс указал в сторону небольшой дверцы, откуда сам и появился не так давно. И вчера тоже он вышел именно оттуда. - Это моя комната, стучись, если что.

- Ты живешь прямо в столовой? - удивился я, и мои глаза широко раскрылись.

- Во-первых, не в столовой, а в прилегающих к ней помещениях. Во-вторых, это очень удобно: представь, сколько бы меня приходилось искать, если бы я жил в жилых секторах, - улыбаясь пояснил мой собеседник.

Сегодня на Марсе надета черная рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами и черные брюки. А если взять в расчет его длинные черные волосы, то он мне напомнил представителя готической субкультуры. Однако его вечная жизнерадостность опровергала теорию о его принадлежности к данной группе.

- Да, это удобно, - задумавшись ответил я.

- Ну вот! Я рад, что ты меня понимаешь, - начал Марс в своей неизменно торопливой манере. - Ой, ты ведь позавтракать сюда пришел, не так ли?

- Угу, найти кого-нибудь и заодно покушать, - подтвердил я.

- Отлично! Что желаем на завтрак? - с горящими глазами задал он вопрос.

- Так... - задумался я. А действительно, чего я желаю? Наверное, того же, что и обычно по утрам. - Давай парочку бутербродов и крепкого чая. Это возможно?

- Мой милый товарищ, в этом мире возможно всё, - улыбаясь произнес Марс. - Только чай придется подождать минут пять.

- Почему? - удивился я.

- А тебе еще не объяснили? Скорее всего, не объяснили, конечно. Слишком небольшое ты тут время. Нельзя создавать объекты с большой разницей в температуре. Относительно температуры воздуха, разумеется. Поэтому кипяток для чая я никак не смогу сотворить. Придется согревать воду на огне.

- Я не знал, правда... - тихо сказал я. - Постой. Не нужен кипяток. Просто создай мне теплого чая, не горячего. Я горячий и не пью.

- А, это я могу, - ответил он, закивав головой. - С чем бутерброды предпочитаешь?

- Давай с сыром, пожалуйста. И с маслом, конечно же, - попросил я.

- Закрой глаза, - сказал Марс, вставая со своего места. - Давай-давай, закрой, так всегда интереснее получается.

Я лишь пожал плечами и решил поддержать его "игру". Видимо, тут ему довольно скучно, и такого рода развлечения хоть как-то скрашивают однообразие. Ведь действительно: человеку, жившему в двадцать первом веке, тут скучновато: ни телевизора тебе, ни компьютера, ни музеев и спортивных состязаний. Странно, как тут большинство не спилось?

- Открывай уже, - услышал я голос Марса.

Открыв глаза, я увидел перед собой поднос с большой чашкой чая и тарелку с двумя бутербродами.

- Ох, Марс, спасибо тебе большое, - искренне благодарил я.

- Да не за что, - засмущался он. - Мне ведь совсем несложно. Ты начинай уже кушать, давай.

В очередной раз я прислушался к его совету и жадно накинулся на завтрак. Надо отметить, что и такое простое "блюдо", как бутерброды, у Марса получается просто великолепно. Очень нежный сыр с насыщенным вкусом, мягкий хлеб, как будто только из печи. И, конечно же, ни с чем несравнимый чай. Напиток обладал великолепным легким ароматом, а на вкус, разумеется, превосходил чай из пакетиков, который я обычно и употреблял.

Лишь съев один бутерброд и выпив почти весь чай, я заметил, что Марс также сделал себе внушительных размеров сэндвич, в котором виднелась копченая колбаса, дольки помидора и соленых огурцов, листья салата и соус оранжевого цвета.

- Приятного аппетита, - прожевывая очередной кусок, пожелал я.

- И тебе тогда того же, - кивнул он. В его руке быстро появилась чашка, которую он протянул мне. - Добавка чая. А то, я смотрю, ты его больно быстро расходуешь.

- Спасибо, - поблагодарил я Марса и взял новую кружку в руки.

Сделав глоток, я посмотрел на потолок, на драконов. И вспомнил, как вчера стоял тут с Кузнецом.

- Почему Кузнец постоянно носит перчатки? - неожиданно для самого себя задал я этот вопрос.

- О, ну так он татуировки прикрывает свои, - проглотив кусок сэндвича, ответил Марс.

- Какие еще татуировки? - с удивлением спросил я.

- Тюремные, он же сидел, - спокойным голосом констатировал Марс.

- Сидел?! - воскликнул я, чуть не поперхнувшись.

- Точно, ты же не знаешь, - вздохнул мой собеседник.

- Ну, так просвети меня, пожалуйста.

- Это долгая история, - начал он, сделав глоток чая. - Он убил человека. Подожди! Не так я начал. Начну лучше заново. У Кузнеца в том мире была молодая жена. Беременная. И вот однажды ее сбила машина. Она стояла на остановке. Водитель был смертельно пьян, на очень дорогой машине, сам отделался царапинами. А она умерла на месте...

- Кошмар, - тихо сказал я, сделав глубокий вдох.

- Слушай дальше. Суд приговорил виновника к двум годам условно. Этот ублюдок остался на свободе, у него были очень хорошие связи. И очень большие деньги, - в голосе Марса стало чувствоваться раздражение и ненависть. - Тогда Кузнец взял винтовку и сам решил во всём разобраться.

- Он правильно поступил, справедливо, - ответил я, не зная, что еще можно сказать в такой ситуации.

- Да, но ему дали пятнадцать лет реального тюремного заключения. А настоящему преступнику всего два года условно, - сказал Марс, покачав головой.

- Кузнец пятнадцать лет провел в тюрьме?! - воскликнул я.

- Нет-нет-нет, он провел там два года. Потом оказался здесь. В Мечте.

Повисло неловкое молчание. Я просто не знал, что сказать. Сказать, что Кузнецу повезло, так как он оказался здесь, а не досиживал срок? Не могу. Потому, что это будет неправдой. Ему отнюдь не повезло, когда он потерял жену. И ему не повезло, когда богатого убийцу отпустили на свободу. Нам всем не повезло с таким правосудием...

- Кузнец хороший человек, - нарушил тишину Марс. - И очень стойкий. Тюрьма его не сломила, постоянная война в Мечте его не сломила, смерть любимых его не сломила.

- Вряд ли я бы смог остаться в здравом уме после такого, - произнес я почти шепотом.

- Человек - удивительное существо. И оно способно на очень многое, - заявил мой собеседник и похлопал меня по плечу.

Мы спокойно доели, Марс растворил посуду. Я хотел было спросить, как мне найти Изиду, как дверь в столовую отворилась и она стояла на пороге. Но не одна...

- Это детский сад! Из-за вашего с ним упрямства погибают люди! - почти кричала девушка, которая шла рядом с Изидой.

- Именно из-за этого упрямства хоть кто-то из наших людей еще дышит, - спокойным голосом ответила Изида.

Девушка, которая только что кричала, была выше Изиды почти на голову. И, соответственно, выше меня где-то на полголовы. Но при этом она выглядит худенькой и спортивной. Однако о точных свойствах ее фигуры судить было сложно из-за бронежилета на ней. Ее прямые, выкрашенные в красный цвет волосы доходили до середины спины. Темно-карие, почти черные глаза были подведены карандашом, и подведены так, как в фильмах про Клеопатру. Это производило сильное впечатление.

- Доброе утро, ребята! - поприветствовала нас с Марсом Изида. Сейчас она была опять одета в зеленую майку и короткие шортики. Точно! Вспомнил! Чем-то такая одежда на стиль знаменитой расхитительницы гробниц походила. Не хватало только солнцезащитных очков. И цвет волос был явно не тот. Но сходство в одежде однозначно присутствовало.

- Доброе-доброе, - поприветствовал гостей Марс.

- Лучшее утро, - улыбнувшись, сказал я.

- Это... - начала Изида, указав на свою спутницу, но та ее перебила.

- Это Калли. Я Калли. И я тут не задержусь, - быстро произнесла она.

- А я... - хотел я представиться, но на этот раз она перебила и меня.

- Павел Афонин. Я уже наслышана о тебе.

- Каллиопа! - воскликнула Изида. - Стервой быть совсем не обязательно! Тем более ты в гостях!

Каллиопа. Какое странное прозвище. Но, скорее всего, оно тоже как-то связано с Богами и древней мифологией. Как и у многих здесь...

- Я пришла за помощью. Я пришла внять твоему разуму, - обращалась к Изиде новая для меня девушка.

- И ты получишь помощь. В этом мы никогда не отказывали Нирване, - обреченно сказала Изида, разведя руками. - Марс, сбегай, пожалуйста, за Кузнецом. И за Ромой.

Марс лишь кивнул головой и быстрым шагом пошел в направлении выхода. Опять я ничего не понимаю в разговорах местных "аборигенов". А ведь еще минут десять назад я почти почувствовал себя на своем месте...