Медикус и пропавшие танцовщицы

ГЛАВА 72

— Пропустить доктора! — крикнул стражник.

Ворота распахнулись, в них тут же ввалилась толпа промокших грязных людей, намеревавшихся укрыться под аркой от проливного дождя, который немного охладил праздничную лихорадку, царившую в Двадцатом легионе. Рус с трудом прокладывал себе путь в этом встречном потоке.

— Пропустить доктора! — эхом откликнулся второй стражник. Начал расталкивать припозднившихся гуляк и помог Русу пробиться.

Оказавшись за воротами, Рус торопливо двинулся по улице, то и дело наталкиваясь на группы загулявших легионеров. Некоторых товарищи вели под руки. Другие могли передвигаться самостоятельно. Но были и такие, у которых от выпитого просто отказали ноги, и их сослуживцы несли на руках. Заведения закрывались. Вот она, цивилизованная Британия. Страна, где армия чувствует, что может доверять местным обитателям, и ничуть не опасается расслабиться в их присутствии. Рус был готов побиться об заклад, что ничего подобного в северных горных провинциях не наблюдалось.

У двери в дом Приска горел фонарь, отбрасывая на землю прямоугольник света, однако на стук Руса никто не отвечал. Тогда он изо всей силы стал бить по деревянной панели ладонью плашмя, так, что вся дверь содрогалась.

— Приск! Это Рус!

— Эй, ты! — донёсся с улицы оклик. — А ну, отойди от двери, живо!

Рус продолжал колотить по панели.

— Приск! Открой немедленно!

Тут вдруг из темноты на него надвинулись двое патрульных офицеров, схватили за руки.

— Я врач, — сказал Рус. — Срочный вызов.

— Имя? — спросил один из патрульных.

Рус назвался.

— Где же ваша волшебная сумка?

— Я прямо из дома, — солгал Рус. — Не успел захватить инструменты.

— Так чего же тогда они вас не впускают?

— Не знаю. Дом определённо тот. — Он снова застучал в дверь. — Приск!

— А внутри кто-то есть, — заметил один из офицеров и наклонился, пытаясь заглянуть в щёлку в двери. — Свет горит. Может, человеку совсем плохо, и он не в силах встать и открыть?

Рус изо всей силы ударил ногой по замку, но, видно, дом Приска был сделан из более прочных материалов, нежели двери бельевой в госпитале.

— Да не волнуйтесь вы так, — заметил один из патрульных. — Сейчас мы вас впустим. Готов?..

Напарник его кивнул. И вот спустя минуту все трое прошли прямо по двери, которая, не устояв под таким напором, слетела с петель и лежала теперь на плиточном полу прихожей.

Рус ещё раз подтвердил, что носилки ему не нужны, и, поблагодарив своих помощников, отпустил их. А затем двинулся по коридору по направлению к дверному проёму в гостиной, где, скрестив руки на груди, застыла знакомая фигура. Впрочем, он совсем не ожидал увидеть здесь этого человека.

— Басс! Где она? Что он с ней сделал?

— Он не может тебя принять, — невозмутимо ответил Басс. Похоже, он ничуть не удивился столь необычному вторжению. — Занят, говорит со мной. Когда будешь выходить, верни дверь на место.

Силуэт ветерана заполнял, казалось, весь коридор. Ростом он был немного ниже Руса, зато гораздо плотнее и шире в плечах. И главное — он был профессиональным вышибалой. Рус пожалел, что отпустил патрульных. Если дело дойдёт до драки, ему несдобровать.

— Армия всё равно не позволит продать её, — твёрдо заявил он. — А этот подлец пытается за её счёт пополнить госпитальный фонд.

— Ты это о ком?

— О Тилле, конечно. Он нашёл Тиллу! Разве он тебе не сказал?

Откуда-то из-за спины Басса послышался умоляющий крик:

— Доктор! — В голосе Приска слышалось явное облегчение, видно, он понял, кто пришёл.

— Вот гад, ничего не желает мне говорить, — злобно пробормотал Басс. — Правда, пока...

— Её схватили сегодня днём, — сказал Рус. — И теперь он где-то её прячет. Позволь мне поговорить с ним.

Басс призадумался на минуту, затем сказал:

— Добро пожаловать, — и, посторонившись, пропустил Руса в комнату.

Приск со встрёпанными волосами сидел, забившись в уголок плетёного кресла. Приподнялся было при виде Руса, но, заметив, что в дверях появился и Басс, обессиленно рухнул назад, на сиденье.

— Располагайся, — сказал Басс и указал Русу на стул в углу.

— Я не отдыхать сюда пришёл, — отрезал Рус. — Я пришёл за своей рабыней.

— Да ладно, садись, чего там, — проворчал в ответ Басс и опустился во второе кресло.

Приск с отвращением закрыл глаза, увидев, как огромные ступни вышибалы легли на хрупкий столик.

Под ним лежала разбитая вдребезги ваза для фруктов. Сами плоды раскатились в разные стороны. Слуги Приска нигде видно не было. Рус никак не мог понять, что здесь произошло. Однако времени выяснять не было, и он просто спросил:

— Приск, где Тилла?

Тот откашлялся.

— Как управляющий фондом Эскулапа...

— Где она?

— Как управляющий фондом Эскулапа я считаю своим долгом...

Рус прошёл по плиточному полу. Остановился над Приском и, акцентируя каждое слово, повторил:

— Где Тилла?

Приск выпрямился на сиденье и попытался поправить причёску.

— Как я уже говорил этому... человеку, — тут он покосился на Басса, — обманывать себя я не позволю. Девушка в надёжном месте. Должен напомнить вам, что, поскольку вы не внесли очередного платежа для погашения задолженности, я, как управляющий фондом Эскулапа, имею полное право...

— Я хочу видеть её. Прямо сейчас.

Кресло скрипнуло: это Приск развернулся и посмотрел на Басса.

— В данных обстоятельствах, — начал он, — я, возможно, и мог бы организовать освобождение девушки при условии, если задолженность будет погашена немедленно. Предполагаются также штрафные санкции за то, что вы просрочили платёж. И эту сумму тоже следует внести немедленно.

— Сколько всего? — спросил Басс.

Но Рус продолжал стоять на своём.

— Девушка! Сейчас же! А деньги вы получите прямо с утра.

— О нет, боюсь, так не получится. Всё должно произойти одновременно.

— Да бросьте вы! — сердито огрызнулся Рус. Он уже жалел, что одолжил почти все свои свободные деньги Стикху. — Никто не станет разгуливать ночами по городу с такой большой суммой. У вас есть моя подпись, на договоре. Отдайте Тиллу, а деньги получите утром.

Басс грустно покачал головой.

— Деньги ему нужны сегодня. Он сам в долгах, как в шелках. — Он помахал перед носом Приска какой-то табличкой. — Или я не прав, солнце моё?

Приск вздохнул и покосился на Руса, словно ища у него поддержки.

— Я ведь уже объяснял, — начал он. — Эти деньги вложены в долгосрочные предприятия. И я просто не имею права изымать такие крупные суммы без предварительного уведомления. И уж определённо не в такое позднее время.

— Нет, вы слышали? Долгосрочные предприятия! Ах ты задница! Обставлял за чужой счёт своё гнёздышко! Сука!

— Вот что, Басс, — сказал Рус, которого явно покоробил этот тон. — Ты всё-таки говоришь с офицером. Так что выбирай выражения.

— Я знаю, что говорю. — Басс поднял ноги и пнул столик. Тот с грохотом перевернулся. — Вот так, — сказал Басс. — Вот тебе ещё одно долгосрочное предприятие!

Приск вскочил.

— Нет, это уж слишком! Я протестую!

Для человека столь плотного телосложения двигался Басс на удивление быстро. Вслед за столиком на пол полетело и кресло, и Приск рухнул на него сверху, хватая ртом воздух.

— А теперь послушай меня, ты, старая крыса! — рявкнул Басс. — Мы со Стикхом всю дорогу вкалывали там, можно сказать, надрывали задницы. И ничего от тебя не получили, кроме неприятностей и пустых обещаний!

Вконец растерявшийся Рус переводил взгляд с одного мужчины на другого. Ясно одно: Басс пришёл сюда получить долг. Но с какой стати вышибала из заведения Мерулы может требовать чего-то от Приска?..

Басс сунул табличку с какими-то записями прямо к носу Приска.

— Вот, видишь? Здесь всё записано! Всё согласовано. Мои деньги при выходе на пенсию. Ты сам говорил, что всё здесь учтено!

— Так и есть.

— Вот и славно. Потому что я хочу получить всё прямо сейчас. И если не отдашь, заберу девчонку.

— Это девушка является собственностью фонда Эскулапа! — продолжал сопротивляться Приск. — А стало быть, и легиона.

— Легиона, говоришь? Готов побиться об заклад, в легионе ни сном ни духом не ведают, сколько ты у них уворовал, сколько утащил в свою норку. Где она?

— Её здесь нет.

Басс подался вперёд и рывком поставил Приска на ноги.

— Говори, где она, живо! И мы пойдём и заберём её, ясно?

Но Рус уже не слышал его. Он бросился на звук, от которого в душе у него всё так и перевернулось. Сдавленный женский вскрик.

Это был пронзительный, мучительный крик женщины, страдающей от страшной боли. Но как только Рус ворвался в спальню Приска, крик прекратился. В комнате никого не было. Лишь пустая постель да несколько комодов, слишком, впрочем, маленьких, чтобы в них мог спрятаться человек.

Рус шагнул вперёд и отдёрнул штору, прикрывавшую заднюю стену. Но вместо гладкой оштукатуренной поверхности увидел небольшую дверцу. В неё уже кто-то врывался, замок был сбит и болтался на одной дужке. Рус толкнул дверцу — и тут раздался новый крик. Впереди смутно темнело какое-то пространство, по всей видимости коридор.

— Тилла! — отчаянно выкрикнул Рус, направляясь к полоскам света, что просачивались впереди из-под очередной двери. — Тилла!

Он налетел на какой-то предмет, раздался звон битой посуды. Но страшные крики заглушить он не мог. Боги всемогущие, да что же они там с ней делают?..

— Не смейте её трогать! — закричал он.

В комнате было трое, все они дружно подняли на него глаза, в том числе обнажённая, потная, запыхавшаяся женщина. Она лежала на полу в нелепой позе, а стоящие рядом люди держали её за руки.

— Теперь всё будет хорошо, — сказала одна из девушек. — Доктор прибыл.

В ответ голая женщина скроила болезненную гримасу, откинула голову назад и испустила громкий болезненный стон. У неё были родовые схватки. И вместо Тиллы Рус увидел Дафну. Обвёл комнату растерянным взглядом.

— Что вы здесь делаете?

— Ну не может же она рожать в заведении, — ответила ему одна из девиц, продолжая держать Дафну за руку. — Вот они и привели нас сюда. Подальше от чужих глаз. И мы не знаем, что с ней делать.

— Ребёнок застрял, никак не хочет выходить — сказала Фрина, держащая Дафну за другую руку.

Рус не сводил с роженицы глаз. Он был армейским хирургом. Он был врачом. Он был мужчиной. Мужчиной, знавшим пределы своих возможностей, и в их число вовсе не входило родовспоможение. Даже если бы при нём была его сумка с инструментами.

— А где повитуха?

— У неё ещё один тяжёлый случай, — мрачно ответила Фрина.

Рус взял со стола свечу, подошёл к Дафне.

— Я только посмотрю, что там происходит.

Дела обстояли ещё хуже, чем он ожидал. Он увидел не головку ребёнка и не попку, а крохотную ручку. Неправильное положение плода. Вытащить его под этим углом никак невозможно. Если ребёнок не повернётся, придётся применить хирургическое вмешательство. Но ни скальпеля, ни прочих инструментов при нём не было. И ещё, вероятно, придётся решать, кого оставить жить — мать или ребёнка.

Не успел он вымолвить и слова, как жилы на шее Дафны натянулись, вздулись, несчастная открыла рот и испустила жуткий протяжный вой, от которого, казалось, содрогнулись стены. Затем настала тишина; Дафна судорожно ловила ртом воздух. Рус взял её за руку.

— Постарайся пока не тужиться, — сказал он. — Я приведу помощь.

Он понятия не имел, умеет ли Тилла принимать роды. И про себя взмолился лишь об одном: чтобы она знала об этом больше, чем он. Лишь по пути обратно в гостиную он сообразил, где находилась роженица. Они поместили Дафну в одну из комнат, что выходила на задний двор заведения Мерулы, там, где жилая часть её дома соединялась с соседним зданием. Именно в этой части располагались спальни Мерулы и её вышибал.

Русу стало ясно, что он недооценивал Приска. Влияние этого человека распространяется далеко за пределы госпиталя.

Похоже, управляющий умудрился использовать в своих целях вышибал из заведения Мерулы. Вполне возможно, он даже саму Мерулу контролировал. Что там советовал приятель Валенса из регионального контроля? «Вкладывайте в заведение. Дело это стоящее. Но только никогда не беритесь им управлять. Чем выше доходы, тем опаснее». С помощью своего «декоратора» Приск оборудовал в доме отдельный потайной ход. Через него и водили к нему девиц, удовлетворявших любую прихоть, в то время как с фасада его жилище да и сам он выглядели вполне респектабельно и даже ни намёком не говорили о том, что он пользуется услугами столь сомнительного заведения.

Рус услышал Приска прежде, чем увидел. Тот что-то яростно возражал Бассу, и в визгливом голосе звучал откровенный страх. Басс, которого ничуть не отвлекали крики Дафны, припёр его к стенке в прямом и переносном смысле слова. Приск, увидев Руса, испустил новый вопль:

— Помогите же мне! Он сошёл с ума! Он меня убивает!

Рус, не обращая на него внимания, сказал Бассу:

— Если через несколько минут Тиллы здесь не будет, то и Дафна умрёт, и младенец. И никакие пенсионные тебе уже не светят.

— Понял? — рявкнул Басс и так тряхнул Приска, что тот издал новый болезненный вопль. — Помогать тебе он не собирается. Он на моей стороне. Где она, говори!

Приск, чуть ли не рыдая, вымолвил:

— Она в безопасности. Честное слово... Отпустите меня.

Пальцы Басса ещё крепче впились ему в горло. Приск захрипел.

— Где? — спросил Басс.

Теперь Приск с трудом выговаривал слова:

— В кладовой... За лавкой... — И он завизжал.

— Какой ещё лавкой?

— Да соседней! — снова взвизгнул Приск. — Корзинщика!.. — Он извернулся и глянул на противоположную стену. — Вон ключ. На крючке...