Мегафакер

Глава 3. Очень плохая училка

Не задавай вопросов и не услышишь лжи. Еще одна древняя мудрость. Фиг знает, откуда ко мне залетела, но очень не вовремя. Сегодня я лучше бы тонну пиздежа услышал, чем правду от робота, который совсем не умеет врать.

Если коротко: прежнего мира больше нет. Случилась война, или новая пандемия, или вторжение марсиан, или еще какой-то сценарий долбаного апокалипсиса, и спастись сумели «не только лишь все». Те, кто попал в секретный проект и укрылся в огромном спасательном лагере, обнесенном стеной. В Ковчеге.

Вид сверху: тот самый круг, один из двух, разделенный на сектора. По принадлежности к странам и континентам. Шесть секторов: Россия, Европа, Америка, Африка, Азия, Восток. Я в географии не очень, но разделение странное, по-моему. Мы, понятно, ни к Азии, ни к Европе не примкнули, у нас по жизни собственный путь, но откуда Восток отдельно вылез? Дальний он, или Ближний? Америка в этом лагере едина, от Канады до Аргентины, Африка тоже всем континентом попала в один секторок. И как только поместились? Наверное, потому, что людей отовсюду брали поровну, и кто не подсуетился, тому не повезло. Остались за границей круга, где теперь пустота и смерть.

На какой территории это всё находится? «Вопрос не корректен, сформулируйте по-другому».

В каком году всё случилось? «Вопрос не корректен, сформулируйте по-другому». Да чтоб тебя, сука страшная! Вы тут тайну храните, или сами уже ни хера не помните?!

Ладно, какой сейчас год? «Сто пятьдесят четвертый от построения Ковчега». Ну, слава яйцам, хоть какая-то конкретика! Срок не сильно большой, но и не малый, куча народу успела родиться, вырасти и умереть, заодно и касты появились. Сто пудов, поначалу это были просто профессии. Кто-то трепал языком, кто-то следил за порядком, а кто-то нюхал «кокос», бухал и не парился. Потом эту тему сделали правилом, которое не нарушишь. Если не хочешь за стену вылететь. Кто соблюдает, у того все ровно, и с голоду не загнется. Здесь почти коммунизм: под землей непрерывно ебашат роботы, производят всё нужное на 3D-принтерах, а деньги нужны для всякой там роскоши. Вроде электромобилей, бухла, или еще каких развлечений. Остальное почти бесплатно. Обычных машин тут не водится, расстояния маленькие, касты есть в каждом секторе, если не вранье. Везде одинаковые. Шесть штук, шесть цветов, шесть секторов второго круга.

Властители, Умники, Сибариты, Воины, Жрецы и Слуги. Синий, зеленый, оранжево-желтый, алый, черный и мышино-серый. Был еще голубой – цвет Перевернутых – но эту касту признали вредной и выгнали за пределы нашего сектора. Прилепились к Европе, если я правильно всё понял.

Между кастами, кстати, возможен переход – потому что здесь, всё-таки, не Индия. Если считаешь, что с самого рождения зашел не в ту дверь. Для таких несогласных проводятся вступительные испытания, но если не смог и остался в прежней касте – добра не жди. Перебежчиков, как и везде, не любят. Особенно перебежчиков-лузеров.

В каждой касте есть старший, выбирается голосованием. Старшие каст составляют Большой Совет, который рулит сектором. Почти демократия, но пониже Совета есть куча чиновников, и все они из касты Властителей, потомственные. Образование и наука – дело Умников, закон, порядок, безопасность обеспечивают Воины… понятно, в общем. Слуги, кстати, не просто шестерят, в эту касту закинули вообще всех, кто работает руками. Кто делает то, чему я сам по жизни не научился. Валить мне отсюда надо, раз так. Не в иностранные сектора, где я нахер не нужен, а в подходящее мне дело. Я таких знаю два – рубилово и секас-пекас. Вот только в нынешнем виде никто меня там особо не ждет.

- Хуйня, прорвемся!

Больше сказать было нечего, а нытье разводить не хотелось. Слуги не ноют, слугам некогда. Кстати, сколько там времени на смартфоне? Сто пудов ведь, на урок уже пора.

- До новой встречи, дерзкий ученик, - попрощался компьютерный голос, и внутри меня что-то шевельнулось. Точнее – в моих штанах. Очень важная часть Никиты Непрядвина, которая, явно, обделена вниманием женщин. Надо бы это исправить, но с кем? И вообще – не о том сейчас думаю.

- Че шаришься?! – прозвучало из-за спины, и я вздрогнул. Оглянулся, увидел угрюмую тетку в сером, со шваброй, типичную уборщицу. Сексуально-распутных желаний не вызвала совершенно.

- Ходют тут всякие, топчут, потом убирай за вами! Учись, иди!

- Слушаюсь! – попытался ответить шутливо, но тетка моей обаятельной улыбки не оценила. Показалось, что шваброй сейчас приласкает. Я, разумеется, отобьюсь, но зачем мне такое позорище, крутому бойцу?!

- Гляди, злая женщина, вот стану тут самым главным слугой и отправлю тебя говно за свиньями убирать! Поймешь, кого сейчас оскорбила!

- За кем убирать?! – пару секунд она меня тупо разглядывала, потом подхватила швабру за древко и замахнулась будто алебардой:

- А ну пошел нахуй, сопляк! Главным он станет, обсос прыщавый, смотрите-ка на него! Я тя щас!..

Дослушивать я не стал, слился позорно. Заодно убедился, что в нынешнем виде успеха тут не добьюсь. Устойчивый имидж лохопета, который может хоть пламенем из ноздрей дышать, а уважения и любви – фиг вам. Так и закончить можно, вроде этой тетки, только не со шваброй, а с лопатой какой-нибудь. Свиней тут, похоже, не держат, но говно по-любому найдется. Оно может быть вообще без участия жопы, и это не фантастика, а суровая реальность – круговорот говна в природе. Наша цель – поскорее из этого потока выбраться!

Пора на уроки. Подальше от швабр.

***

Уроки здесь оказались похожи на институтские лекции. Бывал на таких – после школы в своем настоящем мире поступил в коммерческую шарагу с длиннющим названием, отучился первый курс, потом стало скучно, ушел. «Косить» от армейки было западло, сходил и туда, на годик. В спортроте неплохо кормили, а вместо тупой строевухи на плацу приходилось мотаться по первенствам и турнирам. За честь своей части, бесплатно, зато привычно. Так, о чем это я?

А – про здешний урок, который лекция. То ли здесь слишком много народу, то ли мало учителей, но набили нас человек двести, не меньше. В здоровенный классный кабинет, который проще назвать «аудиторией», по-студенчески. Столы и скамейки рядами, снизу вверх, как на стадионе. Судя по цветовой гамме, сидели тут все своими кастами, но это не обязательно. Кое-кто и к чужим пересел. Похоже, желающие свалить, как я сам.

- О, Непряха! – поприветствовал меня друган-«одуван», будто и не было обидок час назад. – Где шарился так долго?

- Воздухом дышал. Пошли вон туда, там прикольнее.

Спохватился, что он меня не поймет, но похоже, сленг изменился не сильно. «Одуван» удивился не слову, а моему желанию.

- Ты к Сибаритам хочешь сесть? Они ж нас выгонят, нахер!

- Не ссы, прорвемся. Гляди, какие веселые, теплые, глаз радуется!

Реально, тусовка Сибаритов казалась тут солнечным пятном: оранжевое и желтое, громкий смех, всё такое. Может, под химией? Или просто, живут хорошо, без загонов? Воинам и Жрецам так нельзя, устроились красно-черным хмурым соседством, Умники заняли первые ряды, с Властителями рядом. Зелень и синева, почти что «цвет морской волны». Где-то там и Хряпа сидит, которого здесь зовут совсем по-другому, но он, сука, так и остался туповатым гопником! Подрастет и станет нами править, блядь! Ну, где справедливость?!

Наша «мышиная» толпа тут выглядит самой большой, и это понятно. Слуг в любом мире больше, чем господ. Если честно, по жизни я работяг уважаю, без них ни машины ездить не будут, ни вода из крана не потечет. Пользы от них явно больше, чем от политиков-пиздоболов, только вот лично мне у них делать нечего. Я ж руками только махать научился.

- Опозоримся, Непряха! Эти прогонят, и наши не поймут!

- Не поймут – объясним. За мной!

На нас никто не обратил внимания, даже когда поднялись по широкой лестнице до «желто-оранжевых» и протиснулись на свободное место с краю скамьи. По соседству оказались серьезные парни в очках, совсем не сибаритского вида, зато позади нас сидели явные сливки касты. Разговаривали громко, уверенно, вспоминали какую-то бесконечную попойку, на которой кому-то стало плохо. Типичные, сука, мажорики!

Перемена закончилась, и в аудиторию с бодрым цоканьем каблучков вошла Она. Это я специально с заглавной буквы подумал. От восторга. Лет двадцати пяти, или тридцати, в том классном возрасте, когда еще есть молодость и уже есть умение распоряжаться своей красотой. Стиль, одежда и прочие мейк-апы. Деловая юбка чуть ниже колен, шикарные стройные ножки, тонкая талия, каштановые волосы закручены в аккуратный узел. Лицо серьезное, надменное, большеглазое, как у анимешек. Стервозное, скажем прямо. Телку с такой физиономией хочется слегонца отшлепать, потом уже взять по-полной.

- Это кто?

- Кристина Робертовна! – у «одуванчика» даже шепот получился громким и негодующим. – Училка по языкам же! Ты на таблетки подсел, или снова прикалываешься?!

- Подсел, - решил я «признаться», чтоб меньше вопросов. – Башка болела, проглотил какую-то херь, теперь как в тумане. Мир?

- Чего?

- Не обижайся, говорю. Давай, типа, заново познакомимся, а потом я еще буду спрашивать всякое разное. Никита.

- Да я-то помню тебя, - он посмотрел мне в глаза, потом на протянутую руку, пожал осторожно. – Славик, как и раньше. Прикольная у тебя таблетка, тоже хочу!

- Тишину в помещении создали! – голос Кристины Робертовны оказался в тему внешности: высокий, приятный, но злой, как у надзирательницы в концлагере. - Кто не хочет изучать языки, тот может сразу уходить и больше не появляться! Еще вопросы?! Тогда отмечаем тему урока: «Почему за стеной Ковчега любого ждет смерть». Пять минут на раздумья, потом жду желающих высказаться.

Она повернулась к здоровенному экрану, заменяющему здесь доску, чуть нагнулась над пультом, отставив круглую попку, обтянутую юбочной тканью. Аудитория дружно вздохнула – мужская ее часть.

- Специально дразнится сучка! – прокомментировал сзади кто-то из Сибаритов, громко, но шепотом. – Любит, чтобы у всех стоял на нее!

- Да нужен ты ей! – отозвался другой, но тоже не в полный голос. – Она с таким мужем может без секса кончать, от денег. И ебля ей не нужна, сама всех ебет!

- Скучный ты тип! А я бы ей вдул, реально, чтобы аж искры из ушей!..

На этом я перестал прислушиваться – у самого уже задымилось ниже пояса. Надо срочно кого-то себе искать, иначе юное тело совсем переполнится гормонами и бабахнет. В клочья порвется!

- Чего задание не качаешь? – зашипел на меня «одуван», который Славик. – Она ж увидит, кто не скачал, и сразу спросит! Чтоб докопаться!

Его собственный смартфон неведомой модели лежал перед ним включенным – полный экран иностранного шрифта. У меня с языками по жизни не складывалось, так что поздно сейчас начинать. Да и зачем?

- Вот нахер тут нужен этот английский, скажи мне? В другие сектора ходить? Так нас там не ждут.

- Вас, туповатых, не ждут, а кому-то и рады будут, - подколол меня Славик привычно. – Это ж торговля, дипломатия, этим Властители занимаются! А Властителям нужны эрудированные слуги, со знанием языков…

- Я тебя понял, не продолжай, - меня затошнило вдруг, почти до блевотины. Не всем западло быть «шестерками», оказывается. Кто-то всерьез рассматривает «шестерочную» карьеру, как цель всей жизни! При уебках, вроде Хряпы, который не Хряпа… кстати!

- Почему его козлом обозвали? Он не в авторитете здесь?

- Кто? – пару секунд Славик тупо пялился на меня, потом сообразил. – Козун, что ли? Да это ж фамилия его! Тебе реально надо к доктору, Непряха, я тебя опасаться начинаю! Вдруг тебя нечисть в твоих подземельях высосала и вселилась, а мы тут…

Мой смартфон вдруг включился и замигал экраном, а вместо рингтона раздался звук сирены на минималках.

- Ну, вот, говорил же! – поморщился «одуванчик». – Задание ты не скачал, говоришь громко, иди теперь.

Переспрашивать я не стал – увидел, что стерва-красотка нацелила прямо в меня указку. С антенной, наверное. В другой ситуации такое внимание мне бы понравилось, но не сейчас, перед двумя-то сотнями любопытных рыл!

- Мне долго вас ждать… Непрядвин?! – фамилию стервочка прочитала в собственном гаджете, с убийственным, блядь, сарказмом. – Я понимаю, что Слугам не до Умников, но вы уж соблаговолите выйти к доске!

Две сотни рыл заржали, оскорбительно и громко, пришлось вставать. Идти сверху вниз, как «звезда» на концерте, только концерт комедийный, и ты в нем – главный клоун.

- Итак, господин Непрядвин, мы слушаем ваш рассказ об опасностях выхода за стену. По-английски, разумеется.

- А почему не по-турецки?!

- Потому что сегодня день английского языка, - ответила Кристина Робертовна на мою туповатую шутку совсем неожиданно. – Впрочем, если наш остроумный и эрудированный Слуга желает поговорить на языке османов, не будем ему мешать. Итак!

Вообще, я публичности не боюсь. Когда я крут. На бой выходил с широчайшей улыбкой, но там же был бой, а не сраное шоу! Публика замерла, смотрят и слушают – крови моей хотят. Надо сливаться, потом будет хуже и позорней.

- Я не готов.

- Ась?! – красотка приложила ладонь к аккуратному розовому ушку, прислушалась карикатурно. – Вы так громко общались с соседом, Непрядвин, а здесь еле шепчете! Выньте кляп изо рта, порадуйте нас!

- Может, штаны еще снять? Я ведь могу, только не при всех, Кристинка.

Сказал вполголоса, но весомо, стерва даже в лице переменилась. Взглянула на меня, потом на публику, прищурила глазищи:

- Кристина Робертовна, особенно для мышек, вроде тебя. Надо будет – снимешь и штаны, не сомневайся. А сейчас пшел вон, на место.

- Псу своему приказывать будешь. Или мужу.

Похоже, так ее до сих пор никто не осаживал – совсем потерялась в словах и реакциях. Открыла рот с белоснежными зубами, глядела мне в спину, а двести рыл гоготали, хихикали и просто ухмылялись. Диалога они не расслышали, но по лицу училки поняли, что матрица дала сбой. Пускай и дальше так думают.

Обратно вверх, к своему столу шел с улыбкой и с расправленной спиной. Краем глаза увидел, что Хряпа показывает мне «фак», но реагировать не стал, зато похотливых соседей-сибаритов разглядел неплохо. Патлатые, щекастые, один в оранжевой футболке, другой в лимонно-желтой. Блондин и брюнет. Рыжего не хватает – получилась бы группа «Виагра» в мужском варианте. Ни херашеньки не сексапильная, зато на позитиве. На меня уставились с любопытством из серии «оно еще и разговаривать умеет?!», зато без явного стеба. Уже неплохо.

- Ну, ты выдал, Непряха! – в голосе Славика прозвучало суровое осуждение. – С женой директора разосрался, при всех! Отчислят из школы, останешься между кастами, с голоду загнешься.

- Не загнусь, воровать пойду. Еще скажи, что никто здесь не ворует!

- К «мутным» что ли? – он посмотрел с восхищенным ужасом, будто я прямо сейчас превратился в крылатого демона-многочлена из японских мультиков. – Поймают и пустят на биоматериалы! На порошок для принтеров!

- Заебутся пыль глотать, - ответил я негромко, и тут же сзади меня шлепнули по плечу, совсем слегка:

- Слышь, мышь! А неплохо ты там исполнил, Кристинка аж заискрила! Что ты ей ляпнул?!

- Сказал, что ее два фрукта мечтают выебать. Апельсин с лимоном. Сидят у меня за спиной и наяривают шкурку под грязные фантазии.

- Че-го?! – повысил голос оранжевый блондин, но не слишком сильно. – Ты кого тут решил обзывать, мышастик?!

- По-моему, всё понятно, - я обернулся, окинул взглядом весь «солнечный» ряд и уставился блондину в глаза. В удивленные, наглые, но глядящие растерянно. Похоже, к прямому конфликту наш «апельсин» не готов, для него сейчас мир рушится – низшая каста посмела оскалить зубы, совсем не мышиные. Что у них тут положено в этих случаях? На ристалище вызывать, как советовал Корней, или просто жаловаться? Только ведь стыдно, наверное. Ущерб авторитету – особенно, если еще и в спарринге продует. Народу куча вокруг, все внимательно уши греют. Мне даже жалко стало «апельсина», сам себя загнал в полнейший анус, не вырулит теперь. Можно дожать, но зачем? Мало личных врагов, еще нужны?

- Ладно, расслабься, пошутил я. Ты меня «мышью» назвал, а я пацан веселый, не мог смолчать. Мир?