Меж двух миров

Глава 8 ПРОШЛОЕ

Результаты избирательной кампании Микаэлы оказались гораздо успешнее, чем она могла ожидать.

На следующее утро из салуна послышался шум и крики какого-то спора. Но наряду с хрипотой Хэнка, к сварам которого уже давно все привыкли, на сей раз из салуна доносился и женский голос. Он тоже не был для жителей Колорадо-Спрингс незнакомым, но никогда прежде он не звучал так энергично.

— Нет, Хэнк! — кричала Майра. — Больше я не стану на тебя работать. Это по молодости и по глупости я попалась на твою удочку, и то лишь потому, что некому было предостеречь меня.

— Чего тебе еще надо, неужто тебе у меня плохо? — кричал Хэнк.

— Я хочу только одного, — отвечала Майра. — Вести добропорядочную жизнь и быть счастливой с Хоресом.

Затем двери салуна распахнулись, и оттуда выбежала энергичная, уверенная в себе молодая женщина: Майра.

Микаэла у своей больницы как раз готовилась к отъезду. Они договорились с Танцующим Облаком отправиться в это утро на сбор трав.

— Майра, что случилось? — с тревогой спросила она, когда девушка бледная от волнения, но с высоко поднятой головой пробегала мимо.

— О, доктор Майк! — Майра совсем запыхалась. — Наконец-то это произошло. Я уволилась от Хэнка.

Микаэла удивленно подняла брови.

— Но если это так просто, то почему вы не сделали этого уже давно?

— Это было не так просто, — возразила Майра со всей серьезностью. — Но после того как Салли переписал на меня участок своей земли, я смогла на это решиться. Теперь я имею возможность рассчитаться с Хэнком по контракту, если он не захочет отпустить меня просто так.

Микаэла улыбнулась. Она была горда тем, что Салли таким образом помог Майре получить свободу. И конечно же в этом частично была и ее заслуга, ведь без выставления ее кандидатуры на выборах дело не зашло бы так далеко.

— Я надеюсь, что денег хватит и на вашу свадьбу, — сказала она с почти материнской заботой.

Майра, которой по роду ее работы наверняка приходилось сталкиваться с куда более пикантными вопросами, тут вдруг стыдливо покраснела.

— Я тоже надеюсь, — тихо ответила она. — Извините меня, доктор Майк, но мне надо бежать к Хоресу и все ему рассказать. И может быть, на следующей неделе мы поженимся, — добавила она, приподнимая юбки, чтобы быстрее бежать.

— Конечно, конечно. Всего хорошего, Майра! — ответила Микаэла.

И она с тихим вздохом посмотрела вслед молодой женщине, которая, казалось, бежала прямиком к своему счастью.

Как и было условлено, Микаэла встретилась с Танцующим Облаком на живописном лугу, особенно богатом лечебными травами. Весна была в разгаре, и наступило время цветения большинства растений. Шаман уже успел собрать немного трав и тщательно разложил их на чистом платке.

Микаэла присела рядом с ним на корточки и стала разглядывать растения. Она знала их уже давно, однако не подозревала, что они обладают целительной силой.

— А что вы делаете, если растения, которыми вы лечите больного, не помогают? — спросила она шамана, перебирая пальцами молодую зелень.

— Болезнь всегда означает, что нарушилось внутреннее равновесие, — ответил Танцующее Облако. — Часто бывает недостаточно дать лекарство, надо лечить человека в целом.

— И как вы поступаете тогда?

— Я призываю духов, — объяснил индеец. — Они указывают мне правильный путь. Или предостерегают меня.

Микаэла продолжала разглядывать растения.

— Ну, к духам у меня по-прежнему довольно сложное отношение, — призналась она шаману. — Но мне приходилось слышать, что целительной силой обладает любовь.

— Это несомненно, — ответил Танцующее Облако, — однако любовь способна не только исцелять, она может и разрушать, и даже убивать. Доктор Майк, — вдруг обратился он к ней с внезапной проникновенностью. — В последнее время я расспрашивал духов о многих вещах. Большинство моих вопросов так и осталось без ответа. Но зато они показали мне несколько видений к вопросам, которые я не осмелился им задать.

Микаэла удивленно взглянула на него.

— Что же это были за видения?

— Я видел вас и моего бледнолицего брата Салли. Но тут внезапно с неба спустился сокол и унес вас с собой.

— Унес меня с собой? Но что это может значить? У нас с Салли как раз все хорошо, мы переживаем наше самое счастливое время…

— Так сказали духи, — повторил Танцующее Облако. — Сокол приносит беду. И этот сокол разлучит вас с Салли, через какое-то странствие, болезнь или… смерть.

Микаэла испуганно отшатнулась. Но тут же взяла себя в руки и попыталась улыбнуться, чтобы разогнать собственные страхи.

— Ну, я ведь вам уже говорила, я не знаю точно, верю я в духов или нет.

Микаэла постаралась не придавать значения предсказанию Танцующего Облака. Однако всю первую половину дня слова шамана не шли у нее из головы. Что же могло разбудить в нем такие видения, если сама она в последнее время все сильнее ощущала свою привязанность к Салли?

Растревоженная этими мыслями, она обрадовалась, еще издали завидев Салли на площади перед церковью. Она торопливо остановила лошадей и спрыгнула с облучка, прямо в руки Салли. И тут же увлекла его за собой в тень повозки.

— Микаэла! — Глаза Салли просияли от радости из-за столь неожиданной и редкостной горячности доктора Куин.

— Салли, ты можешь себе представить, чтобы между нами могла встать какая-то преграда?

Этот вопрос вырвался у нее помимо воли, ведь она не собиралась обсуждать с ним предсказание шамана. Салли взглянул на нее с недоумением.

— Что ты имеешь в виду? Что может стоять между нами?

Он излучал такую уверенность и силу, что все страхи Микаэлы тут же рассеялись.

— Это просто так… я только хотела узнать, любишь ли ты меня. — Она запнулась и покраснела, как школьница.

— Конечно. — Голос Салли звучал и покровительственно, и вместе с тем утешающе. Он прижал Микаэлу к себе. — И если ты хочешь, я готов повторять без конца: я тебя люблю.

Последние слова он прошептал ей на ухо, и счастливый озноб пробежал по всему ее телу до кончиков волос.

— Гм, мистер Салли? Вы здесь? — послышался чей-то незнакомый голос.

Салли и Микаэла поспешно отпрянули друг от друга и выглянули из-за повозки.

Перед ними стоял незнакомый человек. Шляпа его была низко надвинута на лоб. Видимо, он хотел скрыть большой шрам, протянувшийся со лба до щеки и лишивший его глаза. Пустая глазница была прикрыта повязкой. Щеки и подбородок обросли густой бородой. Когда он сделал еще один шаг по направлению к ним, Микаэла заметила, что он подволакивает ногу. Тут даже не требовалось иметь наметанный глаз врача, чтобы понять, насколько близко к смерти побывал когда-то этот человек.

— Мне подсказали, что я смогу найти вас здесь, — начал разговор незнакомец. — Меня зовут Эндрю Стросс, — поклонился он, обратившись в сторону Микаэлы.

— Доктор Куин, — представил ее Салли.

На мгновение Микаэле почудилось, что по обезображенному лицу мужчины пробежала судорога.

— Очень приятно, — сказал он, протягивая Микаэле руку. — Я биолог и путешествую по Скалистым горам с исследовательскими целями, — продолжал незнакомец. — Я работаю над книгой о здешней фауне, и в городе мне сказали, что вы зверолов и следопыт. Я подумал, не поможете ли вы мне читать следы?

— Конечно же! — с воодушевлением воскликнула Микаэла. — Вам указали безошибочный адрес. Никто не сделает этого лучше, чем он!

— Есть и другие следопыты, — скромно отрекся Салли. — Но я с удовольствием помогу вам.

— А я хотела бы побольше узнать о вашей книге, — попросила Микаэла. — Не могли бы вы прийти к нам сегодня на ужин?

Мужчина вздрогнул. Он еще ниже опустил глаза и отрицательно покачал головой:

— Спасибо, но, я думаю…

— О, доставьте мне эту радость, — настаивала Микаэла. — Так редко выпадает случай поговорить с ученым человеком.

Мужчина неуверенно взглянул из-под полей своей шляпы.

— Тогда я с удовольствием приму ваше приглашение, — скромно ответил он.

Мистер Стросс оказался очень приятным гостем. Микаэла мобилизовала все свои кулинарные способности и приготовила жаркое. И хотя на сей раз ей удалось превзойти самое себя, она все же знала, что его восторженные отзывы были не вполне искренни.

Все, что биолог рассказывал о своей работе, было чрезвычайно интересно. Микаэла просто наслаждалась беседой с человеком, который так же, как и она сама, получил естественно-научное образование. Дети тоже не сводили с него глаз, когда он рассказывал о происхождении Скалистых гор, об их флоре и фауне.

— Скажите, мистер Стросс, — неожиданно спросила Микаэла, — некоторые слова вы произносите с весьма характерным выговором. Откуда вы родом? С востока?

— Верно, — подтвердил гость после короткого колебания. — Я родом из Филадельфии.

— В самом деле? — переспросила Микаэла. — А я готова была держать пари, что вы из Бостона.

— Нет, нет! — Он отверг эти подозрения так, будто они были ему почему-то неприятны. — Некоторое время я жил в Йеле, пока меня не призвали в армию.

Глаза Микаэлы внезапно потемнели. Судьба этого человека слишком напомнила ей судьбу другого.

— И где же вы были ранены?

— Э… простите меня, но мне не хотелось бы об этом говорить. — Мистер Стросс все это время сидел, отвернув от Микаэлы лицо. А теперь поднялся, чтобы распрощаться. — Доктор Куин, я благодарю вас за этот чудесный вечер.

— Я надеюсь, что это не последний вечер, который мы проводим вместе, — ответила Микаэла, провожая гостя до двери после того, как он простился с детьми и Салли.

Мистер Стросс еще раз бегло приподнял свою шляпу.

— Мадам, — поклонился он хозяйке.

Свет луны озарил его профиль, обозначив черты, которые на мгновение показались Микаэле очень знакомыми. Но затем он отвернулся и прихрамывая удалился в темноту ночи.

На следующее утро рано Салли и мистер Стросс отправились в свою исследовательскую вылазку.

Микаэле это было очень кстати, поскольку во второй половине дня она поджидала почтовую карету. Еще несколько недель назад она сделала Лорену Брею особый заказ: велосипед. Дети рассказали ей, что Салли очень интересовался этим новым средством передвижения, которое импортировалось из Европы, и она, не долго думая, заказала для него велосипед.

После полудня все собравшиеся обступили почтовую карету, чтобы подивиться на эту чудную машину.

Один только Хорес исполнял свою работу почтового служащего, не обращая внимания на этот необычный аттракцион, и сортировал пришедшие письма, вынимая их из мешка.

— О, Майра, мне письмо от моих родных! — воскликнул он, размахивая конвертом.

— Что они пишут? — Майра подбежала к своему будущему мужу и привстала на цыпочки, чтобы заглянуть на исписанный лист.

С тех пор как она перестала работать в салуне, ее словно подменили. Она носила скромную прическу, и в ее манере одеваться ничто больше не напоминало о ее прежней профессии.

Но Хорес с внезапной поспешностью снова сложил письмо.

— Они… они, к сожалению, не смогут приехать на нашу свадьбу.

На лице Майры отразилось все ее огорчение.

— Но… но… — заикалась она. — Ах, я все поняла. Они просто не хотят, чтобы ты на мне женился.

— Майра, ты не должна так думать, — утешал ее Хорес.

— Но я же знаю, — отвечала бывшая девушка из салуна. — Это и так ясно, они не хотят родниться с такой, как я. И как же мы можем пожениться, если твои не приедут, а про своих я даже не знаю, где они и живы ли вообще! — В дрожавшем голосе угадывались с трудом сдерживаемые слезы.

Микаэла, краем уха слышавшая этот разговор, повернулась к ним.

— Мы все твоя семья, Майра, — сказала она, беря девушку за руку, — и мы все с удовольствием придем на вашу свадьбу.

— Да конечно же! — подхватила Дороти Дженнингс, потеряв интерес к велосипеду. — И у меня есть для вас свадебное платье. Это мое собственное свадебное платье.

И лицо ее гордо зарделось.

— О да! Мы устроим вам чудесную свадьбу, — вставила Грейс— В моем кафе. Я приготовлю для всех праздничный ужин!

— Я уже все заранее представляю. Но вам обязательно понадобится свадебная подружка, — с воодушевлением продолжала миссис Дороти. — У вас уже есть подружка?

— Я буду ей за подружку, — предложила Микаэла, уже заметив, что все эти предложения обрушились на молодую невесту непосильной тяжестью. — И я уверена, что и для Хореса найдется свидетель.

— Я им буду! — вызвался Салли, неожиданно возникший в кружке, собравшемся около Майры и Хореса. Должно быть, они с мистером Строссом только что вернулись.

— Салли! — испуганно воскликнула Микаэла, пытаясь заслонить собой велосипед. — А я думала… я думала…

— Мама хотела устроить для тебя сюрприз! — Брайен уже потянул Салли за руку к почтовой карете. — Это велосипед. Можешь его испытать прямо сейчас.

Салли остановился как вкопанный.

— Микаэла, — сказал он с растерянной улыбкой, — и как ты до этого додумалась? И вообще ради чего это вдруг?

Микаэла пожала плечами.

— Просто так, ни ради чего, — ответила она. Да и что бы она могла сказать при таком стечении народу?

— Разве обязательно нужен повод?

Салли сел верхом на велосипед — медленнее, чем вскочил бы на любого коня. Несколько раз оттолкнулся ногами от земли, чтобы набрать разгон, и потом осторожно нажал на педали.

Микаэла бежала рядом с ним, пытаясь поддержать неопытного наездника. Потом под смех многочисленных зрителей Салли сделал несколько кругов самостоятельно и наконец остановился.

— Это просто замечательно, Микаэла, — сказал он.

Но внимание Микаэлы уже было приковано к другому: верхом на коне к ним скакал шаман Танцующее Облако.

Тут его заметил и Салли, и на лбу его обозначились озабоченные морщинки. Появление в городе шайонов было и необычно, и опасно. Действия армии могли быть непредсказуемы. Салли передал велосипед Брайену и шагнул навстречу своему другу. Микаэла последовала за ним.

— Я приехал, чтобы проститься с моим бледнолицым братом, — сказал шаман, как только Салли и Микаэла подошли к нему. — Я уезжаю на Черные горы. Мне надо расспросить духов обо всем, что произошло. А также о смерти Идущего по Облакам.

— На Черные горы? Зачем же так далеко? — с огорчением спросил Салли.

— Так приказали мне духи, — ответил шаман.

— Ты отправляешься туда один? — На лице Салли отразилось смешанное чувство сомнения и страха.

— Со мной едет Снежная Птица. Потому что я не знаю, когда вернусь и вернусь ли вообще, — ответил Танцующее Облако.

Голос его звучал спокойно и собранно.

— А разве духи не сказали этого? — Микаэла тоже опечалилась при мысли о разлуке с Танцующим Облаком.

— Мы не всегда способны внять тому, что говорят нам духи. Зачастую мы боимся их знаков, а ведь видения даются нам для того, чтобы помочь нам в выборе верного пути.

Микаэла знала, на что намекает Танцующее Облако. И действительно, его предсказание испугало ее сильнее, чем она готова была признаться самой себе, а ведь она еще даже не предполагала, какое событие может встать между нею и Салли.

— До свидания, друзья, — сказал Танцующее Облако, повернул своего коня и поскакал прочь из города, назад в свои леса.

На следующее утро едва только Микаэла вошла в больницу, как в дверь постучался мистер Стросс.

— Надеюсь, я не помешал вам? — осторожно спросил он. — Я договорился с мистером Салли встретиться здесь — правда, встреча должна была состояться еще два часа тому назад. Можно мне подождать у вас?

Микаэла удивленно подняла брови.

— Неужто он опоздал? Быть такого не может. У Салли, правда, нет часов, но он никогда не опаздывает.

— Надеюсь, с ним ничего не случилось? — спросил мистер Стросс.

Микаэла со смехом отмахнулась:

— Уж если и есть на свете внимательный и осторожный человек, так это Салли. А куда вы с ним собрались? Если он обещал отвести вас на луг Орхидей, так это и я могу сделать.

Мистер Стросс засмеялся. Впервые за все время он немного смягчился и держался не так настороженно.

— Это очень любезно с вашей стороны, но я не хотел бы отвлекать вас от работы.

— Ничего, я все равно собиралась сходить туда, чтобы собрать лечебные травы, — ответила Микаэла, уже развязывая свой халат. — Так что идемте, — сказала она, прихватила свою сумку с инструментами и вместе с биологом вышла из больницы.

Стояло чудесное летнее утро. Солнце пробивалось сквозь свежую зелень листвы, и пение птиц сопровождало экскурсантов на всем протяжении пути. Они миновали лес и остановились на лугу Орхидей.

Мистер Стросс немедленно достал свой блокнот, чтобы зарисовать одно из нежных растений. Хотя Микаэла была занята сбором своих трав, от ее внимания не ускользнула характерная поза ученого. Он был настолько погружен в свою работу, что не замечал ничего вокруг. Микаэла внезапно содрогнулась, поняв, кого ей напоминает этот сосредоточенный человек. Но она отогнала от себя эти воспоминания, словно ночные страхи.

— Где вы научились так рисовать, мистер Стросс? — спросила Микаэла, чтобы переключить свое внимание на что-нибудь другое.

— Ах, прошу вас, называйте меня Эндрю, — ответил мистер Стросс— После ранения мне пришлось долго валяться в лазарете, я не мог вставать. Мне пришлось потом заново учиться ходить. И единственное, чем я мог безболезненно двигать, были руки. Тогда-то я и начал рисовать. И теперь мне временами кажется, что по-настоящему я могу разглядеть предмет только после того, как нарисую его.

Микаэла кивнула.

— Вокруг так много прекрасного, достаточно только уметь правильно взглянуть на все это.

Мистер Стросс согласился с ней.

— Я люблю природу. Вы только взгляните вон на то дерево. — Он указал на дерево с могучим стволом. — У вас случайно нет с собой стетоскопа?

— Он у меня в сумке, — ответила Микаэла с некоторым недоумением. Для чего Эндрю вдруг понадобился стетоскоп? Но она молча протянула исследователю этот чувствительный инструмент.

— Идемте.

Он неожиданно взял Микаэлу за руку и подвел к дереву. Там он приставил мембрану к коре могучего ствола, и от внимания Микаэлы не ускользнуло, насколько привычно и профессионально он обращается с этим медицинским инструментом.

Потом он предложил ей послушать, как под корой дерева бродят живые соки.

— Мне все это кажется немного ребячеством, — призналась ему Микаэла и смущенно улыбнулась.

— А разве плохо иногда повернуть ход времени вспять? — ответил Эндрю.

Микаэла потупила взгляд. Как часто после смерти Дэвида она с тоской возвращалась к тому времени, когда они могли обнимать друг друга.

— Доктор Майк! Мистер Стросс!

Микаэла неожиданно услышала голос Салли и быстро обернулась. Салли стоял, защитив одной рукой глаза от солнца, а другой опираясь на палку. В позе его было что-то согбенное, как будто за одну ночь он постарел на несколько лет.

— Салли, почему ты пришел только сейчас? — спросила Микаэла с раздражением. — Мистеру Строссу еще хотелось взглянуть на цветы в Спрятанной долине.

Салли вяло отмахнулся:

— Только не сегодня. Почва… слишком мягкая.

— М-да, ну что ж… — Доктор Куин даже слегка опешила. С каких это пор Салли стал так пренебрежительно попирать законы гостеприимства? — Тогда мы, пожалуй, поедем назад в город. Ты поедешь с нами? — снова повернулась она к нему.

— Поезжайте вперед, я приеду немного позже, — ответил Салли.

Он выждал, когда Микаэла и мистер Стросс сядут в экипаж и отъедут, а потом прислонился головой к могучему дереву так, будто она внезапно налилась свинцом.

Микаэла предоставила мистеру Строссу свою приемную на весь остаток дня. Она уже пообещала другим, что примет участие в подготовке к свадьбе Хореса и Майры. И хотя она не умела плести венки из цветов, какая-нибудь работа для нее все равно найдется.

Грейс как раз была занята составлением меню, а Дороти Дженнингс наметывала на нужную длину рукава платья, которое хотела отдать Майре.

— Я так волнуюсь, — признался Хорес— Мне же придется произносить приветственную речь, а вдруг я ничего не смогу сказать?

— Да уж что-нибудь скажете, — подбодрила его Микаэла. — А лучше всего на крайний случай выучить наизусть стихотворение.

— А вы знаете какое-нибудь подходящее стихотворение? — Хорес смотрел на доктора Куин, как на своего ангела-хранителя.

— Я… — начала Микаэла. — Нет, к сожалению, — тут же и закончила она.

— Да знаешь, мама, ты знаешь, — возразил Брайен, и глаза его заблестели. — Я точно помню. Ты нам его рассказывала.

— Пожалуйста, доктор Майк, — включился в разговор священник. — Мы слушаем.

Микаэла переводила взгляд с одного на другого.

— Ну ладно, — сказала она, и по ней было видно, как она сожалеет о том, что выскочила со своим предложением. — Это стихотворение Роберта Бернса, оно было прочитано во время моего обручения с Дэвидом.

Взгляд Микаэлы был устремлен в далекое прошлое. Сколько времени минуло с тех пор! И все же она должна была признаться себе, что воспоминания о том далеком дне и обо всем, что за ним последовало, печалят ее до сих пор.

Но аплодисменты, которыми ее наградили слушатели, вернули ее из грустных воспоминаний к действительности.

— Правда чудесное стихотворение, — похвалил священник. — Если вы позволите, я его запишу.

— Конечно, конечно, — ответила Микаэла. — Но я вспомнила, что у меня есть одно очень важное дело. — Она встала. — Прошу вас, извините меня. Мне необходимо сбегать в больницу.

С этими словами она бросилась бежать, чтобы никто не успел заметить, какую боль ей причиняет это воспоминание.

Эндрю Стросс в приемной Микаэлы разглядывал что-то в микроскоп.

— Я нашел на реке очень интересный чертополох, — объяснил он. — Никак не ожидал, что этот вид здесь произрастает.

— Природа, как и жизнь, полна неожиданностей, — ответила Микаэла с легким налетом мрачного юмора.

Она была не в себе в гораздо большей степени, чем могла признаться сама себе и тем более показать гостю.

— Скажите, а давно у Салли эти головные боли? — вдруг спросил мистер Стросс.

Микаэла ошеломленно оглянулась на него.

— Какие головные боли? Он ни разу ни словом не обмолвился ни о каких болях.

— Но ведь сегодня утром это было явственно видно по нему, — возразил Эндрю. — Он держался за голову и заслонял глаза от света. Это же признак мигрени, разве не так?

Микаэла опешила.

— Как вам это пришло в голову? Эндрю, казалось, оробел от ее реакции.

— Не знаю, у меня в этой области нет никакого опыта, но у одного моего друга были такие же симптомы. И врачи диагностировали мигрень.

— И какие же симптомы были у вашего друга? — Микаэла напряглась всем телом.

Эндрю сосредоточенно возился с микроскопом.

— Он часто исчезал на несколько дней, никого не предупредив, и пока мы не узнали о болезни, мы никак не могли найти объяснение этим его исчезновениям.

Микаэла выглянула в окно. Как могло случиться, что все это время она ни разу не заметила болезнь Салли, будучи уверенной при этом, что хорошо его знает? Ведь она считала себя хорошим врачом и вылечила уже множество пациентов. Неужто она настолько невнимательна и бесчувственна, что даже не заметила, что творится с Салли, который значил для нее гораздо больше, чем кто бы то ни было другой? Ее охватило чувство глубокого стыда. Она немедленно взяла в руки свою врачебную сумку, которую отставила, войдя в приемную.

Мгновение спустя она уже была в седле своего коня и галопом гнала из города, сделав лишь короткую остановку у кафе Грейс.