Глава 11

Перед вечеринкой, как порядочный молодой человек, я заехал за своей девушкой. Хаякава предпочитала жить отдельно от родителей, в комфорте, поэтому обосновалась в пятикомнатной, просторной квартире одного из элитных, высотных жилых комплексов. Забралась аж на двадцать четвёртый этаж, поэтому вид из её окна открывался просто потрясающий. Наверное, этим она Хаякаву и привлекла, не комплексы же «королевы» тут сыграли первую скрипку.

Несмотря на то, что Японию трясёт часто и сильно, многоквартирные дома на её территории возводились без каких-либо проблем, хоть в десять этажей, хоть в тридцать. Правда, в основном этим занимались в крупных городах, ради экономии места, а на окраинах, по большей части, по-прежнему преобладала малоэтажная, однотипная застройка в два, реже три этажа. Полагаю, в силу традиций и страхов местного населения. Беднякам проще было восстанавливать простые, каркасные постройки, а не основательные каменные дома, которые в такой высокой влажности быстро покрывались плесенью. Кроме того, они опасались привлечь внимание даже не столь жадных, сколько беспощадных самураев, не терпевших зримого доказательства того, что черноногие крестьяне живут лучше них, привилегированного класса. Тут и за меньшее можно было лишиться головы.

Поскольку упор при возведении высотных домов делался на надёжность, то, это может показаться странным, шанс того, что они от подземных толчков рассыплются первыми, был намного меньше, чем у одноэтажных построек. Хотя даже зная это, жильцы современных квартир во время землетрясений определённо испытывали гораздо больше острых ощущений.

Подойдя к стеклянной перегородке, преграждающей путь в холл указанного в сообщении жилого комплекса, на панели домофона я нажал на кнопку вызова нужной квартиры. Только после того, как пришёл подтверждающий сигнал, автоматическая дверь плавно раскрылась. Дальше, за идеально чистой и удобной площадкой для приёма корреспонденции, которую можно было опускать в щели почтовых ящиков, не попадая в холл, меня ждал ультрасовременный лифт. К слову, японцы просто обожают ими пользоваться. Это можно понять хотя бы потому, что только у нас я видел кнопки вызова лифта с указанием, едешь ли ты один, с собакой, с крупногабаритной вещью, с мусором, а ещё производители обещали скоро добавить индикатор «пьяного пассажира». На случай если кому-то будет неудобно или страшно находиться в маленьком, замкнутом помещении с такими людьми.

На двадцать четвёртом этаже, в светлом, опять-таки идеально чистом коридоре, все двери выглядели абсолютно одинаковыми, за исключением номеров. Найдя тот, за которым меня уже должна была дожидаться Хаякава, позвонил в звонок очередного домофона, снабжённого камерой. Открыла девушка на удивление быстро, всего через четыре минуты, одетая в платье для коктейльной вечеринки, с претензией на строгий, вечерний наряд для светского раута, а не молодёжной тусовки, выдержанное в спокойных тонах. Это было довольно неожиданно. Я думал она вырядится более смело, учитывая, куда мы собирались ехать. Впрочем, я тоже на вечеринку надел классический костюм, идеально подходящий для официальных мероприятий. Удивительно, но наша одежда неплохо гармонировала, что девушка сразу же оценила, довольно улыбнувшись и благосклонно кивнув. Я был прощён, ещё не успев провиниться.

— Привет. Зайдёшь? — посторонилась.

— Только, если мы никуда не поедем, — улыбнулся, с восхищением оглядев свою спутницу, поскольку она этого ждала.

— Это намёк? — Хаякава внимательно на меня посмотрела, на секунду растерявшись, и даже, как мне показалось, напрягшись.

— Это мои страхи. Я не столь сдержан, как может показаться. Прекрасно выглядишь, — похвалил, произнеся полагающуюся по этикету фразу. — Ты готова, или мне нужно ещё немного подождать?

Если быть объективным, она действительно выглядела очень красиво, умело воспользовавшись искусством макияжа. Не то чтобы я куда-то спешил, но затягивать с дурацкой вечеринкой не хотелось. Исходил из принципа — быстрее отправимся, быстрее вернёмся. Не понимаю, что привлекательного находят в них любители подобного времяпрепровождения.

Девушка пристально на меня посмотрела, что-то обдумывая. Решила прислушаться к совету, попросив подождать ещё минутку, дав ей время обуться. Ещё один плюсик добавил ей в карму.

Обратный путь до машины мы проделали вместе. Усевшись в неё, поблагодарив кивком за предупредительно открытую дверь, девушка ехидно поинтересовалась, сколько десятилетий обычный офисный служащий должен выплачивать кредит за такую роскошную машину?

— Не знаю, — беззаботно ответил, пристёгивая ремень безопасности. — Ты же понимаешь, что обычному офисному служащему она не только не по карману, но и по большому счёту, просто не нужна. Не самая экономичная машина. Если только для того, чтобы произвести впечатление. Кроме того, мне приятнее везти девушку на вечеринку не на скутере, а на хорошем, безопасном автомобиле, чтобы она не чувствовала себя уступающей другим участницам этого мероприятия, избежав предвзятого мнения. Правда, если бы ты захотела отправиться со мной в тихий, маленький ресторанчик поесть гёдзу с соевым соусом и васаби в спокойной обстановке, безо всякого выпендрёжа, интриг, посторонних людей и желания самоутвердиться, я бы приехал на чём-то попроще. Да и оделся бы по-другому, а ещё улыбался бы шире, чем сейчас. В чём-то даже по-мальчишески, смотря вперёд сияющими от блеска ночных огней глазами, — сокрушённо вздохнул, понимая, что те беззаботные времена уже ушли, когда на это можно было рассчитывать.

Увы, сейчас передо мной другие девушки, другие запросы, другие игры. Всё усложнилось. В детстве я мечтал поскорее стать взрослым и независимым, а теперь сожалею, что нельзя вернуться в те счастливые, беззаботные времена. Хаякава перестала улыбаться и как-то странно на меня посмотрела, задержав взгляд. Такое впечатление, будто бы она растерялась, не зная, как на это реагировать. Это всё вина высокого уровня откровенности, что между нами установился. Я не пытался её очаровать, но не хотел и обидеть.

— Мацумото, тебя не учили, что людям нужно говорить то, что они хотят услышать, а не то, что ты о них думаешь? Правда, знаешь ли, обескураживает и ставит людей в неудобное положение. Она подразумевает ответную искренность, к чему далеко не все готовы, — отчитала меня, но без злости или желания оскорбить. — Ты что, bakа?

На юге это самое распространённое японское ругательство, обозначающее: дурак, идиот, глупец, болван, в зависимости от интонации и контекста, легко могло задеть гордыню собеседника, но в регионе Канто оно часто употреблялось как эмоциональная окраска своей реакции, а не констатация факта.

— Я и сам порой об этом задумываюсь. Причём, часто соглашаясь с этим утверждением, — кивнул, сбрасывая серьёзность.

Захотелось немного её подразнить.

— Так откуда такая роскошь? — прокашлявшись, избавляясь от чувства неловкости, несколько неуклюже спросила отвернувшаяся девушка, проведя рукой по приборной панели.

— Как и всё остальное, подарок от недавно появившегося, богатого родственника. Я хотел отказаться, честно, но это бы задело интересы слишком многих людей, так что пришлось смириться. Правда, не скажу, что это решение далось очень тяжело и я как-то от этого страдал, отпихивая подарки ногами, будто одеяло в душную, летнюю ночь.

В Японии не так страшна зима, как невыносимо лето, поэтому аналогия была ей понятна.

— Да и родителям моё согласие пошло на пользу, — добавил после короткой паузы, с некоторым смущением, показывая, что не только ей этот разговор принёс чувство неловкости.

Расспрашивать меня дальше Хаякава не стала, чтобы не подливать масла в огонь. Как по мне, не самая приятная тема для обсуждения, способная рассорить даже друзей.

* * *

Пока они ехали к клубу, Хаякава несколько раз украдкой бросала на Мацумото быстрые, задумчивые взгляды, пытаясь разобраться в своём к нему отношении. Внешняя картинка слишком сильно не соответствовала её содержанию, так называемому — внутреннему миру. Этот парень, с какой стороны на него ни взгляни, не вписывался в рамки известных ей шаблонов. Он будто человек-загадка. Слишком многосторонний тип, чтобы оценивать его столь же поверхностно, как многих других идиотов, не видящих дальше своего эгоизма. Ценящих только время и деньги.

Сначала Хаякава приняла Мацумото за невоспитанного наглеца. Впечатления о нём сложились глубоко отрицательные. Потом, поразмыслив, немного понаблюдав за ним со стороны, пришла к выводу, что это была только маска. Ради интереса девушка попробовала под неё заглянуть, но, к своему удивлению, наткнулась на вторую маску. Поэтому опрометчиво решила, что он хитрый, расчётливый человек, опять же, не вызывающий симпатий. Однако вопреки и этому мнению, Мацумото вовсе не пытался извлечь выгоду от своего знакомства с ней или Сацуки. Напротив, он говорил то, что думает, был непосредственен, бесцеремонен, но в то же время неожиданно уважителен, когда становился серьёзен, внимателен, честен, что подкупало. Мацумото отстаивал собственные интересы, не подыгрывая другим, что стало понятно после повторной встречи с ним в клубе «Восьмое небо», куда они вновь возвращались, но уже вместе, а не порознь. Это ли не знак свыше?

Даже если Мацумото совершал ошибки, он не боялся их признавать. Пытался исправить. Не скрывал своих эмоций, что для японца, вообще-то, нехарактерно. В их обществе самоконтроль считался наиважнейшим, обязательным атрибутом. Другой, на его месте, обязательно попытался бы набиться к Хаякаве в друзья, угодить ей, извинялся бы из-за каждой мелочи, опасаясь расстроить девушку, обладающую более высоким статусом, чем он. Наверняка гордился бы таким знакомством, рассчитывая на какую-нибудь выгоду. Считал бы большой удачей приглашение на элитную вечеринку, поскольку она являлась хорошим шансом улучшить своё положение и обзавестись полезными знакомствами. Мацумото же, как ей показалось, подобная возможность словно несколько тяготила, а не воодушевляла. Это же нелепо! Ладно ему не нравилась вся та громкая известность, раздутая репутация героя, бесчисленные, неконтролируемые знакомства, что на него пролились подобно благодатному дождю. Его можно понять. Не всем такое по нраву. Кстати, об этом. Даже если всё случившееся в отеле тщательно продуманная пиар-компания по продвижению конкретного человека, а вслед за ним и его бизнеса, то под блёстками всё равно проглядывали черты того мужчины, которого Хаякава хотела бы видеть рядом с собой. Сильного, смелого, честного, ответственного, в меру амбициозного, заботливого, список можно продолжать долго, причём подгоняя его под конкретного человека. При желании в каждом пункте находя соответствие с конкретным примером.

Эту поездку на вечеринку Хаякава хотела использовать в качестве проверки для Мацумото, собираясь убедиться, сможет ли он впечатлить её ещё раз, или же, напротив, разочарует. Окажется таким же болтуном и хвастуном, как все, добивающимся всего только с помощью денег. Будет ли он хоть в чём-то похож на её отца и, уж тем более, деда. Поэтому вечеринка нужна была не столько Мацумото, сколько ей, как способ разобраться в себе, удостовериться в правильности принятого решения. Когда девушка выбирала себе парня, чаще всего она делала это на основе сравнения. Что ж, на вечеринке возможностей для этого будет хоть отбавляй. Так-то в одиночку она и сама не любила на них ходить.

Не будучи легкомысленной, самовлюблённой дурой, считающей себя избранной, как и Мацумото, помня о стареющих родителях, Хаякава прекрасно осознавала, что рано или поздно ей придётся задуматься о муже и детях. Хочется, не хочется, это данность, с которой придётся иметь дело, чтобы оставить о себе память в следующих поколениях. Чтобы её жизнь обрела цель и смысл, чтобы было кому передать дело рода Хаякава. Причин для этого много, а отговорок всего две, «мне некогда» и «мне не хочется взваливать на себя лишние хлопоты». Будучи дочерью столь богатых родителей, она могла и дальше ни в чём себе не отказывать, ни в чём не нуждаться, не брать на себя долгов, но… что дальше? Как говорится, если у вас есть гора золота, но нет понимания, что с ней делать, можете считать, что её у вас нет.

Если Мацумото сегодня докажет, что достоин доверия и с ним не стыдно показываться людям на глаза, почему бы не рассмотреть его кандидатуру? Ей уже надоело выслушивать непристойные намёки от «храбрецов», подобных приятелю Сацуки, а также терпеть сальные взгляды от напыщенных «золотых мальчиков», верящих в свою неотразимость и неприкосновенность. Как девушка, она не могла самостоятельно от них защититься, даже если очень этого хотела. Не лезть же каждый раз в драку, подобно девчонке-сорванцу. Она уже давно не школьница. Честь женщины, запятнанную одним мужчиной, должен защитить другой. Неважно, будь то отец, брат, муж, в крайнем случае, сын. Нападки со стороны женщин, совсем другая история, с ними она и сама прекрасно справится.

Представив, как очередного остроумного смельчака она попросит подождать, пока не переадресует его вопрос Мацумото, Хаякава усмехнулась, погружаясь в фантазии жанра ужасы. Хотелось бы посмотреть на выражение его лица, а ещё ехидно добавить, что поскольку бегает он медленнее, весит меньше, и шкуру носит качеством похуже, чем у медведя, то лучше пусть попытается расплатиться извинениями, а не кровью. Мол котлеты «Медвежья лапка», приготовленные из такой же свинины, ей уже приелись. Весёлое, наверное, её ожидало бы зрелище.

— Когда ты так улыбаешься, мне становится страшно. Не делай так больше, — попросил Мацумото, хотя, вроде бы, в её сторону даже не смотрел.

Настроение Хаякавы поднялось ещё выше.

— Хорошо, — покладисто согласилась, не переставая зловеще улыбаться.

— Кажется, я скоро пожалею о том, что согласился с тобой поехать, — очень тихо проворчал Мацумото.

— Ты будешь «жалеть» об этом всю свою жизнь, если не подведёшь меня. Уж я об этом позабочусь, — заверила довольная Хаякава.

Мацумото с забавным выражением лица попытался осмыслить столь противоречивую конструкцию. Повеселевшая Хаякава не стала ничего объяснять.


По приезду, подав ей руку, заработав дополнительный балл за галантность, Мацумото повёл её в клуб. По пути девушка с помощью отражающих поверхностей проверила, хорошо ли они смотрятся вместе. Это тоже важно! Да, мужчине не обязательно быть красивее и умнее обезьяны, но желательно, ведь эти качества перейдут его детям. Хотя они могут взять красоту у самой прекрасной и обаятельной на свете мамы, например, у неё.

Поскольку вечеринка была открытой, но известной только небольшому кругу людей, чтобы попасть в зал им не потребовалось предъявлять пригласительные билеты. На случай если появятся нежелательные персоны или кто-то будет очень плохо себя вести, охрана клуба, усиленная сотрудниками службы безопасности Мацудара и Сома, готова была проводить их на выход. Конечно же, исключительно вежливо, без рукоприкладства и угроз.

Народу в клубе к их приходу уже набралось под несколько десятков человек. В одном зале гремела музыка и работало светотехническое оборудование, рассеивающее приятный глазу полумрак, в другом была устроена зона для отдыха, с закусками и выпивкой, третий отвели под место для развлечений. Кроме того, чтобы гости не скучали, организаторами вечеринки был приглашён известный, молодёжный диджей, пара набирающих популярность, пока ещё скромных артистов, профессиональный ведущий, а также, ради такого события, официантки переоделись в соблазнительные, откровенные наряды.

Глянув на своего спутника, Хаякава успела заметить, как на его лице на мгновение промелькнуло недовольство, тут же скрывшееся под маской равнодушия. Впрочем, его цепкий взгляд продолжил метаться по сторонам, что-то выискивая. Несмотря на это, рука Мацумото, за которую она держалась, даже не дрогнула. Хорошая выдержка и умение прятать свои мысли за фальшивую улыбку были необходимыми атрибутами светского человека. Ещё один плюсик улетел в одном ей известном направлении.

Поскольку сразу от входа бросаться в бар, чтобы побыстрее напиться или на танцпол, чтобы потрясти задницей считалось дурным тоном, сначала Хаякава провела Мацумото по группам основных действующих игроков на этом поле. Нужно успеть поздороваться и запомниться другим гостям, пока все ещё полны сил, задора и трезвы. Выразить им своё уважение, выслушать ответные любезности. Показать, что ты их помнишь, ценишь, даже если это не так. Обойти уважаемых людей, чтобы им потом не рассказывали, что ты против них что-то имеешь или замышляешь. Отдельный подход требовали свободные от мужчин женщины, из списка опасных, непредсказуемых штучек, дабы их острые язычки работали в твою пользу, а не во вред.

Обделённые вниманием завистливые стервы, бездельницы и сплетницы, имеющие кучу денег, но мало реального влияния и мозгов, опасающиеся, что в глазах других людей второе перевесит первое, способны на многое. Как не сложно догадаться — плохое. Не все из присутствующих могли похвастаться собственным бизнесом, влиятельным мужем, или какой-нибудь важной должностью. Зачастую вся их ценность заключалась в ресурсах семьи или родственных связях, к которым у них имелся доступ, что они и сами прекрасно понимали, категорически не желая выслушивать насмешки или упрёки на эту тему. Незачем уязвлять самолюбие или бить по их гордости. Зато многие из этих женщин обладали превосходной осведомлённостью, широким кругом знакомств и могли стать хорошими посредниками в различных делах. Не стоит недооценивать важность этих вещей, которыми мужчины, порой, напрасно пренебрегают.

К счастью, Мацумото проявил себя с лучшей стороны. Во время знакомства с людьми, к которым она его подводила, выбирая их не случайным образом, как могло показаться, её спутник не пытался умничать, излишне откровенничать, подхалимничать или лицемерить. По большей части, парень отмалчивался и вежливо улыбался, предпочитая быть слушателем, а не рассказчиком. Не стеснялся, но и не наглел при общении с женщинами. Спокойно относился к их шуткам, неожиданным просьбам, странным высказываниям, смысл которых даже Хаякава порой не улавливала, понимая, что это было сказано не всерьёз, а под воздействием обстановки. А ещё Мацумото чётко придерживался ряда правил, показывая, что является именно её спутником, поэтому ограничен в своих действиях.

Парочку лёгких провокаций от любопытных девушек, желающих повеселиться и проверить твёрдость его убеждений, Хаякава пресекала самостоятельно. Попросила не увлекаться, читай между строк, — не забывать, кто есть кто. Не бросать ей вызов, а то их поведение выглядело уже признаком неуважения и желанием посоперничать. Собеседницы оказались понятливыми, границу дозволенного переходить не стали. Мацумото был занесён ими в категорию — занят. То же самое касалось и парней, в отношении неё. Поскольку Хаякава пришла на вечеринку не одна, согласно негласному правилу, её тоже вычеркнули из списка объектов для заигрывания. Здесь не сельская дискотека, поэтому устраивать из-за этого драку стало бы наиглупейшим решением.

Хаякава поймала себя на мысли, что ей приятно чувствовать себя более свободной и защищённой, чем обычно, как и то, что Мацумото не заглядывался на чужие задницы. Тут бы спутнику следовало возразить, сославшись на опыт и навыки, но оно и к лучшему, что его об этом не спрашивали.

Естественно, будучи уже достаточно узнаваемой персоной, Мацумото подвергся расспросам о своих «фантастических» похождениях, раздутых интернетом до неприличной величины. Также у него просили разрешения вместе сфотографироваться, дать парочку другую советов, рассказать что-нибудь интересное, раскрыть какой-нибудь «секрет». Хвалили его за удачу. Интересовались причинами успеха. Спрашивали, чем он занимается, с кем дружит, кто его родители. Это было ожидаемое развитие событий, поэтому Хаякава и Мацумото с пониманием отнеслись к подобным вещам. Более того, девушка и сама с удовольствием послушала своего загадочного спутника. Позволила другим делать то, чего не могла сама, не желая показаться навязчивой и дотошной, а то ещё подумает, будто это допрос.

Благодаря другим людям, Хаякава не только удовлетворила своё любопытство, запоминая информацию о том, что ему нравится, что не нравится, о чём Мацумото тоже расспрашивали, но и выставила себя «защитницей» парня. Заодно немножко погрелась в лучах его славы, в чём ни за что не признается. Покрасовалась своим хорошим вкусом, с удовольствием перехватывая завистливые взгляды оставшихся не у дел «охотниц».

Впрочем, вопреки надеждам некоторым особ, как и к собственной досаде, Мацумото оказался очень «скользким» объектом интереса. Из серии — видит глаз, да нельзя ухватиться. Он не спешил делиться с окружающими своими планами, личной жизнью, прошлым. Даже об увлечениях и вкусах рассказывал очень поверхностно. Нет, Мацумото не просил оставить его в покое, не прятался, не злился, но вместо скудной, полезной информации парень выдавал огромное количество нелепых и забавных историй, размышлений, шуток, встречных вопросов, каждый раз уводя разговор куда-то в сторону. Получалось, правду, вроде как, он не скрывал, но и не раскрывал.

Поскольку настойчивые попытки выведать что-то конкретное выглядели бы неуместными и грубыми, до них дело не доходило, что играло Мацумото на руку. Пользуясь этим, он мастерски уходил от каверзных вопросов, словно заправский боец, владеющий множеством хитрых приёмов. В такие моменты Хаякава даже восхищалась его изворотливостью, признавая, что хоть это и плохо, для неё лично, но всё же лучше жёстких отказов обсуждать ту или иную тему, способных вызвать обиду.


После того, как они остались одни, взяв небольшую паузу, чтобы перевести дыхание, Мацумото, наконец-то, расслабился. С облегчением вздохнул, будто провёл тяжёлый бой на спортивной арене, пропустив часть ударов. Раздражённо потёр шею под воротничком. Неосознанно похлопал себя по карманам, будто бы в поисках пачки сигарет или ключей от автомобиля. В этот момент Хаякава его даже жалко стало, а ещё девушка с благодарностью подумала, что парень вытерпел всё это ради неё. Только теперь стало заметно, что Мацумото непривычен к подобному хаотичному общению в калейдоскопе постоянно меняющихся лиц, когда кто-то прямо в процессе разговора подходит, кто-то уходит, кто-то постоянно перескакивает с одной темы на другую, кто-то ведёт себя так, словно они давние приятели. Что поделать, таков формат «дружеской» вечеринки, где все — условно «свои». Здесь требовалось всех вокруг любить и хвалить.

Перед тем, как получить свою порцию удовольствия от вечеринки, осталось только найти и поблагодарить её организаторов за приглашение. Сообщить, что нам всё нравится, мы очень рады здесь находиться, отметить присутствие большого количества важных гостей. Поэтому, высмотрев в толпе Мацудару Аямэ, Хаякава повела к ней своего парня. Проявив инициативу, девушка преследовала этим сразу несколько целей. Хотела показать, кто в их дуэте главный и с кем ей придётся считаться. Отсутствие боязни встречаться с якобы подругами Мацумото. Уверенность в себе. То, что она и сама хорошо знакома с Мацудара, а также многими другими значимыми людьми. Может с ними помочь, если Мацумото хорошенько попросит.

Степень «дружбы» Мацумото и Мацудары Хаякава оценивала, как весьма невысокую. Скорее всего, они просто несколько раз где-то пересеклись, у общих знакомых. У них же нет ничего общего. Кроме того, они птицы совершенно разного полёта. Хаякава не нашла в интернете ничего, кроме сомнительных слухов об их любовной связи. Было похоже, что это обычные сплетни завистников и охотников за сенсациями из незаслуживающих доверия источников. Такое встречалось сплошь и рядом. Кого только в сети с кем не шипперили, даже на основании совместной поездки в лифте.

Мацудару Хаякава застала в удобный момент. Она как раз в это время занималась обходом веселящихся людей, проверяя всё ли у них хорошо, всем ли гости довольны. Причём не одна, а в компании незнакомого парня, с которым довольно оживлённо и непринуждённо общалась.

После приветствий, как и полагалось на таком мероприятии, девушки повели себя словно две давние, близкие подруги, что не соответствовало действительности. Прощебетав приветствия милыми голосами, слегка обнялись, демонстративно обменялись лёгкими поцелуями, сделав их куда-то в область уха. Затем сильно удивившаяся Хаякава стала свидетельницей удивительного события. Мацумото и Мацудара с внезапно застывшими, серьёзными лицами и горделиво вздёрнутыми подбородками, смерили придирчиво-оценивающими взглядами своих… она даже не нашла какое им подобрать определение. Мацумото с внезапной, необъяснимой враждебностью посмотрел на друга Аямэ, а Мацудара на Хаякаву. И это после благосклонно принятого приветствия.

«Что происходит?» — обеспокоенно подумали Хаякава и парень Аямэ, тоже обменявшись растерянными взглядами.

Столь же внезапно и синхронно, одновременно заулыбавшись, Мацумото и Аямэ с важным видом кивнули, будто заключили какое-то тайное соглашение.

— Подходит. Одобряю. Спасибо, — последовал обмен ещё более странными репликами.

— Что это значит? — напрягся парень Мацудары.

— То, что теперь мы можем быть спокойны. Мне бы не хотелось, чтобы парень, которому я когда-то призналась, попал не в те руки, — успокаивающим тоном объяснила Аямэ.

Мацумото тут же заслужил настороженный взгляд, с оттенком изумления, от него и Хаякавы. Девушка растерялась, не зная, то ли гордиться тем, что её признали достойной, то ли оскорбиться самим фактом оценки.

— Расслабься, это уже в прошлом, — рассмеялась Аямэ, беззаботно махнув рукой. — Мы теперь просто хорошие друзья.

— Не просто хорошие, а очень хорошие, — недовольно поправил Мацумото, бросив косой взгляд на Хаякаву.

— Да. Очень хорошие, — согласилась хитро улыбнувшаяся Аямэ, повернувшись к девушке. — Поэтому, если сделаешь Синдзи больно, я тебе глаза вырву и сварю ему на завтрак вместо яиц, — «пошутила» Мацудара, с угрозой посмотрев на опешившую Хаякаву, предупреждая о серьёзности своих намерений.

— И когда это было? — нахмурился её парень, переваривая неприятную новость о существовании «бывшего».

— Давно. А что, неужели ревнуешь? — развеселилась девушка, теперь уже ему заглянув в глаза.

Да она прямо доминировала на этом поле «боя», ничего не упуская из вида.

— Тогда Синдзи был ещё практически никем, — принялась вспоминать. — Бедный, никому не нужный, неизвестный и ославленный завистниками. Маленьким человеком, что в одиночку пошёл наперекор устоявшимся правилам. Несмотря на сложные обстоятельства, сложившиеся не в его пользу, он завоевал моё уважение своей решительностью, целеустремлённостью, гордостью и принципиальностью. Ну и спас мне жизнь, — буднично добавила после короткой паузы, бросив на Мацумото одним им понятный взгляд.

«Как⁈ И её тоже? — изумилась Хаякава, чьи брови с каждой секундой поднимались всё выше. — Этот придурок хоть чем-нибудь ещё занимается в свободное время?» — почувствовала неясное беспокойство.

— Потом я набралась смелости признаться, но получила отказ. Разумеется, я вспылила, сделав то, что не удалось Хаякаве-сан, но в большем объёме, — рассмеялась, показывая, что больше не держит на него зла.

Она поразительно осведомлена. Хаякаве на секунду стало стыдно за ту вспышку гнева, когда она попыталась облить Мацумото вином, но в итоге только ещё больше опозорилась. Гад такой. Не мог поддаться. Что за избирательность? И как часто он попадает в такие ситуации. Сегодня прямо день удивительных открытий. Мацудара, тем временем продолжила делиться подробностями той истории.

— Причём даже после этого Синдзи от меня не отвернулся и не стал избегать. Дружба и отношения для него не пустой звук. Так что тебе сильно повезло. Поздравляю.

Мацудара слегка поклонилась, показывая высокую степень уважения, благодарности и значимости этого достижения, ловко разрядив обстановку. У Хаякавы сложилось впечатление, сообщив всё это не только для неё, но и для обоих парней. Устроила им испытание ревностью. Вот же хитрая бестия. Или же всё гораздо сложнее? Это только прикрытие.

— Подтверждаю слова своей дорогой подруги, не умеющей водить, пить и ходить в гости. Кстати, моя мама просила в следующий раз предупреждать о твоём визите, чтобы она успела приготовиться и найти себе занятие по душе, — проворчал Мацумото, намекая на то, что они давно дружили семьями.

У них вовсе не тайная, любовная связь, а обычная, крепкая дружба, выходящая далеко за рамки деловых отношений, которой им нечего стыдиться. Вот если бы начали увиливать от ответов и обмениваться многозначительными взглядами, тогда да, дали бы повод для подозрений. Кроме того, не стоило слишком серьёзно относиться к её словам, поскольку Аямэ предвзята.

Хаякава не думала, что они настолько близки. Новость о том, что Мацудара знакома с матерью Мацумото, неприятно царапнула.

— Кстати, раз уж пришла моя очередь, тоже дам дружеский совет. Если заставишь Аямэ плакать, я не оставлю это без последствий, — с такой же «доброй», зубастой улыбкой заверил Мацумото её нового друга, с незапоминающимся именем и какой-то отстойной, смешной фамилией.

А вот теперь Хаякаве почудилось, что рвущийся наружу «страшный» зверь не только вновь её царапнул, но ещё и недовольно, протяжно мяукнул, вздыбив шерсть и выгнув спинку.

— Скажешь тоже. Всё обещаешь и обещаешь, прямо как наше правительство. Ладно, сделаем вид, что верим. Спасибо, что пришёл, — поблагодарила его довольно улыбнувшаяся Мацудара, искоса посмотрев на своего напрягшегося парня. — Кстати, ты ещё не знаком с моими подругами Ми-тян и Саки-тян? Нет? Что за безразличие? А вот они о тебе расспрашивали. Пошли, я вас познакомлю.

Повернувшись, Аямэ пошла куда-то вглубь клуба, вынуждая следовать за ней. По пути, как бы невзначай, предупредила Мацумото о том, что это не подружки по учёбе, не чета каким-то Ёсикаве и Хараде, так что не нужно вести себя с ними ни излишне фамильярно, ни слишком официально. Посоветовала сохранять небольшую дистанцию, быть сдержанным, вежливым и всё пройдёт хорошо.

— Может, тогда нам не стоит и встречаться? — невинно предложил Мацумото с таким глуповато-простодушным видом, что хотелось с ним согласиться.

— Стоит! — решительно объявила Мацудара, не замедляя шага. — Только попробуй выкинуть какой-нибудь из своих номеров. Покусаю!

Её всё ещё обеспокоенный друг украдкой бросил быстрый, недовольный взгляд на Аямэ, подозревая девушку в неискренности и недосказанности. Хаякава за ним повторила, вот только выбрала для этой цели Мацумото. Чуть приотстав, придержав своего спутника за руку, она тихо, сквозь показную улыбку прошептала, не поворачивая головы.

— И о чём ещё я не знаю?

Вопрос был намного многограннее, чем мог показаться.

— А вот этого уже не знаю я. Забавно, но мы находимся в равном положении, не находишь? — развеселился негодяй Мацумото, оправдывая первое сложившееся о нём впечатление.

«Мог бы предупредить, чтобы я не выглядела дурой», — раздражённо подумала Хаякава, сдержав порыв развернуться и уйти, забрав его с собой.

На этом всё только начиналось. Под уменьшительно-ласковым прозвищем Ми-тян, как оказалось, скрывалась Сома Митико. Назвать её подобным образом у Хаякавы язык бы не повернулся. Не стоило относиться к этой девушке неуважительно или бесцеремонно. Её клан обладал немалой властью и богатством. Саки-тян — она же Отомо Саки, являлась дочерью рода попроще, но это смотря с кем сравнивать. Для иных простых смертных и она, всё равно что небожительница. Вечно вокруг Мацумото крутятся очень даже непростые люди. С другой стороны, это-то в нём и привлекало, одновременно настораживая, раздражая, вызывая уважение, а заодно и подстёгивая соревновательный инстинкт. Заставляло думать, раз они в нём что-то нашли, то, чем я хуже? «Товар» пользуется спросом, надо брать! И вообще, если верить статистике, как только мужчина начинал встречаться с одной девушкой, у него тут же неведомым образом появлялась куча подруг, причём далеко не факт, что известных ей.

Поскольку Мацумото крутился в сфере крупного бизнеса, логично предположить, что его окружение тоже с ней, так или иначе, взаимодействовало. Подобное притягивалось к подобному. Будь он актёром, вокруг Мацумото собирались бы актрисы, модели и продюсеры. Занялся бы музыкой или спортом, был бы окружён музыкантами или спортсменами. Стал бы программистом, обзавёлся кучей знакомств среди виртуальных и не очень фриков, знал по именам почти всех мультипликационных и книжных героев, а также считался экспертом в каких-нибудь сомнительных играх и увлечениях. Это же общеизвестно. Поэтому за ним требовался глаз да глаз. Желательно её. Хаякава хоть и не считала себя худшим вариантом, мягко говоря, но в Японии найдутся «принцессы» и получше, если хорошенько поискать. Да только, кто ж ему даст! И вообще, идея привести Мацумото на эту вечеринку уже не казалась ей такой замечательной, как раньше.

Пока они шли, Хаякава в спешке, мысленно перебирала свои достоинства и активы, чтобы было чем отбивать покушения на её «собственность», если таковые последуют. На тот случай, если кто-то захочет поиграть в превосходство, доказав, что она лучше какой-то там Хаякавы. И хотя ничего подобного ещё не произошло, но девушка уже начала себя накручивать.

Загрузка...