Меркнущий свет

Глава 10

Весь обратный путь из Крейгинчиз детектив-инспектор Стил курила и яростно ругалась. Сейчас, когда Джейми Маккиннон признался, что платил за секс с Рози в ночь ее смерти, исчезнувшая литовская свидетельница, которую нашел Логан, была совершенно бесполезной. И такими же бесполезными уликами стали анализы ДНК, которые были получены из сотен использованных презервативов. Было много проще, когда Маккиннон просто все отрицал. Она притормозила около дома Логана и потребовала пленки с записью допроса. Он протянул их ей, спросил, не хочет ли она, чтобы он занялся бумажной работой: зарегистрировал их в качестве доказательства и выдал копию адвокату Джейми Маккиннона.

— Да черта с два, — последовал ответ. — Эта хрень только портит мое расследование. — Она взяла кассеты и, зацепив пленку пальцами в никотиновых пятнах, длинной петлей вытянула ее наружу. Собрала ее в блестящий коричневый клубок и бросила на заднее сиденье. — А если кто-нибудь будет интересоваться, то просто что-то с магнитофоном случилось. О’кей? И никаких пленок мы не записывали. Забываем все, что было сказано, и снова начинаем работать над доказательствами того, что это сделал Джейми Маккиннон.

Логан попытался возразить, но инспектор возражений не принимала.

— Что? — рассердилась она. — Мы оба знаем, что это сделал он! И наша работа — доказать это и не дать ему выйти сухим из воды.

— А если он этого не делал?

— Конечно делал! Он уже избивал ее, потому что она занималась проституцией. Он прибегает и клянется ей в вечной любви, а она берет с него деньги за то, что он трахнет ее раком в кустах. А потом она идет трахаться с кем-нибудь еще. А он сходит с ума от ярости и убивает ее. Конец фильма. — Она покачала головой. — А теперь давай выметайся из моей машины. У меня еще куча дел.

Остаток дня он провел, бесцельно слоняясь по квартире. Мысли были невеселые. Как получилось, что убийство Рози Вильямс стало его пропуском на выход из Штрафной Команды? Если работать так, как детектив-инспектор Стил, то они докатятся до недопустимых доказательств, которые суд не примет, и полностью заваленного дела. Это была не женщина, а хаос. К половине восьмого вечера Джеки так и не появилась, поэтому он решил пойти в паб, и пусть все катятся к чертям. «Арчибальд Симпсонз» прямо за углом штаб-квартиры, со всегда дешевым пивом, был не самым подходящим выбором: там постоянно торчали сменившиеся с дежурства полицейские, и он получил бы немало косых взглядов за то, что констебль Мейтлэнд был подстрелен и теперь недели не протянет. Нет уж, спасибо большое. Поэтому он поплелся вверх по Юнион-стрит к «Хофф» и устроился на скрипучем бежевом диване в самом дальнем углу бара в полуподвальном этаже, с пинтой «Директорз» и пакетом соленых орешков. Размышлял о Джеки и ее дурном характере. Потом взял еще одну пинту. И еще одну. Потом гамбургер — такой переперченный, что аж слезы на глазах выступили. И после этого уже основательно размяк. Констебль Мейтлэнд — Логан даже не мог вспомнить его имени. До той неудавшейся облавы он с этим парнем вообще не работал, помнил, что у чувака были усы, а однажды он побрил голову, чтобы принять участие в телевизионной передаче «Дети в нужде»[7]. Несчастный урод. А еще через две пинты настало время на нетвердых ногах и с затуманенным взором отправиться домой, заглянув по пути в забегаловку за большой порцией пикши, и, оставив ее несъеденной в гостиной, рухнуть на пустую кровать.

Воскресное утро началось с похмелья. В шкафчике в ванной больше не было громадных сине-желтых обезболивающих таблеток — тех самых, которые Логану дали после того, как Ангус Робертсон провел неизбирательную хирургическую операцию на его внутренностях с помощью двадцатисантиметрового охотничьего ножа, — поэтому ему пришлось довольствоваться горстью таблеток аспирина и кружкой растворимого кофе, которую он взял с собой в гостиную, чтобы посмотреть, какие мультики идут сегодня по телевизору. На диване кто-то лежал, и его сердце дрогнуло. Джеки, завернувшись в запасное одеяло, сонно мигала глазами, уставившись на него, застывшего в дверном проеме. Он даже не слышал, как она вернулась ночью домой. Она взглянула на него, пробормотала: «Не хочу я никакого кофе…» — и натянула одеяло на голову, отгородившись от него и от всего остального мира. Логан вернулся на кухню и закрыл за собой дверь.

Воскресенье, весь выходной день, они могут быть вместе, а Джеки все еще с ним не разговаривает. И совершенно явно предпочитает спать на диване, а не в кровати с ним. Вот во что превратились чудесные, черт бы их побрал, выходные. Он посмотрел на часы микроволновки. Девять тридцать. За кухонным окном только что начался дождь, и не такой, как вчера, с солнцем и радугой, а совсем другой, с тяжелыми серыми облаками и пронизывающим ветром. Он вытягивал тепло отовсюду, и город снова становился серым и несчастным. И очень подходил к настроению Логана. Он оделся и вышел на улицу, поплелся без цели по Юнион-стрит, получая извращенное удовольствие оттого, что ему мокро и холодно. Изображал из себя мученика, как говорила его мама. А уж она-то знала, что говорила, в этом деле она была большим спецом.

Слегка прошвырнулся по магазинам: купил компакт-диск какой-то группы, которую услышал по радио на прошлой неделе, два свежих детективных романа и пару дисков с фильмами. Попытался отвлечься от всего плохого и грустного. Джеки его ненавидела, Стил была занозой в заднице, а констебль Мейтлэнд умирал… Бросил шопинг и поплелся вниз по Скул-хилл на Брод-стрит. Неумолимо смещаясь под проливным дождем в сторону дома. На углу у Маршалл-колледж, где бледно-серые хребты замысловатого викторианско-готического фасада вздымали свои когти к небесам цвета глины, он остановился. Теперь прямо, и он снова дома. Повернуть налево — и рукой подать до штаб-квартиры полиции. Выбор совсем нетрудный, ну и что, что у него сегодня выходной. Всегда можно убить немного времени, сунув нос в чье-нибудь расследование… Например, детективу-инспектору Инщу всегда нравилось… Логан сморщился и выругался. Мертвый сквоттер. Он все еще не рассказал Инщу о Грэме Кеннеди. Чертов идиот. Миллер назвал ему имя несколько дней назад! Черт бы побрал детектива-инспектора Стил с ее «сломавшимся магнитофоном».

Дежурный сержант ничего не сказал Логану, когда тот прохлюпал через главный вход и закапал покрытый линолеумом пол у его стойки.

В оперативном центре у инспектора Инща царил заботливо отрежиссированный хаос — люди сидели у телефонов, информация сопоставлялась и вводилась в архив, чтобы центральная система мониторинга Министерства внутренних дел могла автоматически произвести мириады бесполезных действий после одного-единственного нажатия кнопки. Время от времени она выдавала что-нибудь, вносившее очередную неразбериху в расследование, но в основном полное дерьмо. На стенах висели карты Абердина — булавками с цветными головками отмечены места важных событий. Инспектор сидел на рабочем столе лицом к комнате, разместив громадные ягодицы на стонущей под его весом столешнице, просматривал пачку рапортов и жевал конфету.

— Добрый день, сэр, — сказал Логан, сутулый, с руками в карманах, в отсыревшем нижнем белье, которое уже напоминало о себе.

Инщ оторвал взгляд от бумаг, жевательная конфета торчала у него изо рта, как сигара. Кивнул Логану и вернулся к своим бумагам. Пару минут спустя он передал их измученной, мертвенно-бледной женщине-констеблю, сказал ей, что она отлично работает, и посоветовал не обращать внимания на то, что говорят об этом другие. Не произнеся ни слова благодарности, она ушла. Инщ повернулся и кивком подозвал Логана:

— Душ прямо в одежде принимал?

Логан не поддался на провокацию:

— Хотел поинтересоваться, сэр, как у вас продвигается дело о поджоге со смертельным исходом?

Инщ подозрительно нахмурился; в его розовой лысине отражался свет флуоресцентной лампы.

— А что?

— Кажется, есть возможность установить личность одной из жертв: Грэм Кеннеди. Предположительно мелкий торговец наркотиками.

На лице инспектора расцвела улыбка:

— Ну, ну, ну. Что-то я о таком не слышал. Ты!

Инспектор ткнул пальцем в первого попавшегося на глаза констебля и приказал ему сесть за телефон и обзвонить всех, кто занимается зубоврачебной практикой в Абердине. Инщ хотел знать, кто лечил зубы Грэму Кеннеди: больничные карты, рентгеновские снимки и все остальное. Это была единственная возможность опознать в морге обугленный труп. Наконец-то удача была на их стороне: четвертый дантист из тех, кого обзванивал констебль, поставил Грэму Кеннеди целую кучу пломб около восьми месяцев назад. Они курьером отправили рентгеновские снимки прямо в морг, и через десять минут доктор Фрейзер подтвердил, что труп опознан: теперь Грэм Кеннеди официально был признан мертвым. Наконец-то расследование могло хоть с чего-то начаться.

Инщ схватил оказавшегося поблизости констебля Стива и приказал притащить из архива все, что было там на Грэма Кеннеди, потом проорал детективу-сержанту Битти, чтобы тот раскочегарил свою задницу, потому что они едут к родственникам Грэма Кеннеди известить их о его смерти… и немного порыться в его личных вещах.

— Э-э… сэр, — сказал Логан, ходя хвостом за воодушевившимся инспектором, — я вроде как надеялся, что вы меня возьмете с собой…

Инщ удивленно вздернул бровь и надавил на кнопку лифта жирным пальцем:

— Да ну? А как же детектив-инспектор Стил? Кажется, ты должен работать с ней. «Более строгий контроль», помнишь?

Логан открыл, потом закрыл рот.

— Да ладно вам, сэр! Я же не просил меня переводить! К тому же сегодня у меня выходной. Я бы…

— У тебя выходной, а ты хочешь поехать на задание? — Инщ подозрительно посмотрел на него. — У тебя с головой не в порядке или случилось что?

— Пожалуйста, сэр. Мне нужно вырваться из команды Стил. Я там с ума схожу! Там ничего не делается по правилам! Даже если мы и добьемся результата, он будет таким подпорченным, что любой самый убогий адвокатишка его в клочья разорвет! А если мне в ближайшее время не повезет, я застряну у них до тех пор, пока меня не выгонят или я сам не окончательно рехнусь.

Инщ покачал головой и улыбнулся:

— Ненавижу, когда взрослый мужчина унижается.

В конце коридора сопя появился бородатый детектив-сержант в тяжелой разноцветной штормовке. Детектив-инспектор Инщ подождал, пока тот пробежит по коридору и, заскрипев тормозами, остановится перед ними, а уж потом сообщил ему, что он вообще-то здесь не нужен. Вместо него он возьмет детектива-сержанта Макрея. Тихо ругаясь, бородатый парень поплелся обратно.

Инспектор ухмыльнулся.

— Люблю смотреть, как этот маленький толстый засранец отрабатывает свои деньги, — сказал он со счастливым выражением на лице.

Логан знал что к чему, поэтому не стал говорить ничего ни про попа, ни про его приход.

Пока они шагали вниз по лестнице на подземную парковку, Инщ наскоро расспросил Логана о делах, которые вела Стил, желая подробнее узнать о забитой до смерти проститутке и о лабрадоре в чемодане. Когда Логан закончил отчет, констебль Стив Джейкобс с очень красным лицом уже ждал их у задней двери, сжимая в руках небольшую пачку распечатанных листов формата А4: досье на Грэма Кеннеди. Инщ махнул ключами в сторону «ренджровера», покрытого коркой грязи, пикнул и разблокировал замки.

— Итак, — сказал он, выходя под дождь. — Констебль Джейкобс, вы можете оказать мне честь вести машину. Детектив-сержант Макрей, на заднее сиденье… и не наступите на собачий корм.

Внутри машина Инща воняла так, будто в ней постоянно жило нечто мокрое и волосатое. Заднее сиденье отделяла от багажника большая металлическая решетка, к ней был прижат мокрый черный нос. Логан забрался на свое место, стараясь не наступить на громадный мешок «Витаминизированного корма для взрослых собак», стоявшего в углублении для ног. Люси — старый спрингер-спаниель инспектора — была очаровательная собака с большими карими глазами, но как только начинался дождь, она воняла, как уличная девка в удачный день.

— Куда едем, сэр? — спросил констебль Стив, когда они медленно двинулись по Квин-стрит.

— Хммм… — Инспектор был уже погружен в жизнь Грэма Кеннеди. — О-о… Кетлбрей-кресэнт, хотелось бы выслушать мнение наших уважаемых коллег по поводу места преступления. А потом отправимся к бабушке Кеннеди, чтобы сообщить, что ее внучок помер… И еще, констебль, в этой машине имеется акселератор. Педаль расположена на полу, рядом с другой педалью, такой большой, четырехугольной. Постарайтесь ею воспользоваться, а то мы туда до Рождества не доберемся, черт возьми.

По адресу Кетлбрей-кресэнт, четырнадцать, царила полная разруха. Пустые окна, обрамленные черными потеками сажи, пялились на улицу. Крыши не было, она провалилась внутрь, когда в здании бушевал огонь. Тусклый дождливый денек просачивался внутрь. Стоявшие по бокам дома не очень пострадали: пожарные приехали быстро и умудрились их спасти. Правда, они не смогли спасти шестерых человек, находившихся в доме номер четырнадцать. Инщ вытащил из багажника зонтик и пошел в обезображенный огнем дом, Логан и констебль Стив трусили вслед за ним и мокли под дождем.

Рядом с домом был разбит передвижной оперативный центр, помесь дома на колесах и трейлера, только без окон. Снаружи здание было огорожено стандартной пластиковой лентой в черно-белую клетку, с эмблемой-чертополохом и девизом «SEMPER VIGILO» посредине[8]. Как бантик на неопрятном и нежеланном рождественском подарке.

Они нырнули под сине-белую ленту с надписью: «ПОЛИЦИЯ», которая перегораживала сгоревшую деревянную калитку в палисадник, и пошли по дорожке к входной двери. Она болталась на петлях, выбитая пожарными, как только они поняли, что внутри кто-то есть, но было уже слишком поздно. В дверном проеме Логан задержался — из дерева торчали штук двадцать трехдюймовых шурупов, их блестящие стальные концы цеплялись за пустое пространство в том месте, где должна была находиться дверь. Внутри было что-то вроде Лучших Интерьеров Ада. Черные, покрытые сажей стены в прихожей выгорели до штукатурки.

— Э-э… сэр? — подал голос констебль Стив, задержавшийся у входа в здание и с опаской заглядывавший внутрь. — Вы уверены, что здесь безопасно?

Верхнего этажа не было, от здания осталась выгоревшая оболочка; пол на первом этаже был покрыт битой черепицей и обуглившимися деревянными балками. Дождь непрерывно лил сквозь зияющую дыру в том месте, где когда-то была крыша, барабанил по зонту инспектора. Инщ стоял на относительно чистом месте и показывал пальцем на одно из окон верхнего этажа:

— Хозяйская спальня, как раз туда попали бензиновые бомбы.

Логан рискнул забраться на гору мокрого битого шифера, чтобы выглянуть на улицу. Дождь медленно смывал грязь с инспекторской машины, чуткий нос вонючего спаниеля приклеился к заднему стеклу машины, принюхиваясь к зданию, в котором шесть человек сгорели заживо. Они пронзительно кричали, их легкие наполнялись обжигающим дымом и огнем, они падали на пол в агонии, их глаза варились в глазницах, и лопалась кожа… Логана передернуло. Здесь действительно пахло сгоревшими людьми — или у него воображение разыгралось?

— Знаете, — сказал он, отвернувшись от окна, — я слышал, что мозг человека умирает минут через двадцать после того, как в него прекращает поступать кровь… импульсы щелкают сами по себе, пока есть напряжение… — Это обугленное лицо, взглянувшее на него из трупного мешка в морге, без глаз, губ и носа. — Как вы думаете, с ними тоже так было? Ты уже мертвый, но все еще ощущаешь, как тебя поджаривают?

Последовало неловкое молчание. Потом констебль Стив сказал:

— Господи, сэр, у вас все в порядке с психикой?

Осторожно шагая по мусору, они выбрались из здания — смотреть здесь больше было не на что.

Логан остановился на верхней ступеньке лестницы, посмотрел вверх и вниз на пустынную улицу:

— При осмотре других зданий нашли что-нибудь?

— Вообще ничего.

Логан кивнул и вышел на дорогу, медленно повернулся на триста шестьдесят градусов, внимательно осмотрев заколоченные здания по обеим сторонам дороги. Если бы он был больным ублюдком, который намертво завинтил дверь, чтобы трое мужчин, две женщины и один девятимесячный младенец зажарились живыми, ему бы захотелось поторчать рядом с домом, посмотреть, как они горят. В этом-то как раз самое веселье. Он перешел на другую сторону дороги, подергал за дверные ручки, заглянул в незапертую дверь… Через два дома вверх по дороге что-то привлекло его внимание, что-то серое и склизкое, забившееся под угол дверного коврика. Ее было почти не видно: одноразовая салфетка, промокшая под дождем, почти прозрачная, медленно разлагавшаяся. Он достал маленький пакет для улик, вывернул его наизнанку и, пользуясь им, как перчаткой, взял салфетку и обернул пакетик вокруг нее, надежно запаковав внутри. Чья-то тень упала на дверь.

— Что это? — спросил детектив-инспектор Инщ.

Логан рискнул понюхать открытый пакет:

— Если я не сильно ошибаюсь, это кто-то подрочил. Наш парень, скорее всего, стоял здесь, смотрел, как горит дом, слушал, как люди визжат, умирая, и дрочил на запах жареного человеческого мяса.

Инщ сморщил нос:

— Констебль Джейкобс прав: ты действительно чокнутый ублюдок.