Месть Слизерина (СИ)

Глава 37

Салазар хмуро рассматривал робко рассаживающихся вокруг стола преподавателей. Цепкий взгляд отмечал судорожно сжатые пальцы, нахмуренные брови и поджатые губы, взгляды исподлобья и жадный интерес, трясущиеся руки и неуверенные движения.

Маги и ведьмы входили в знакомый кабинет, где им регулярно полоскали мозги, с внутренним, а кое у кого и внешним, трепетом. Перед ними сидела ЛЕГЕНДА, маг, имя которого стало нарицательным, о жизни которого было известно крайне мало, а сведения зачастую бывали противоречивы; тот, кого считали первым и самым сильным Темным Лордом, гений и изобретатель, совершивший множество открытий и человек, славящийся жестокостью и злопамятностью. Крайне противоречивая и неоднозначная личность.

Потерянно сидящий слева Дамблдор, погруженный в себя, положительных эмоций также не вызывал. Бывший директор смотрел в одну точку, его руки, покрытые старческими пятнами, мелко дрожали. Казалось, великий белый маг сдал еще больше за то время, что маги добирались до кабинета, он напоминал древнюю развалину, непонятно как еще коптящую небо, разве что песок не сыпался. Но, судя по всему, до этого оставалось недолго.

Что поражало еще больше – феникс. Фоукс, практически всегда, за исключением времени перед перерождением, радовал глаза ярко-алым с золотом цветами, бодростью и песнями, но сейчас птица сидела, как в воду опущенная. Скромно притулившись на жердочке и скукожившись, он старался как можно меньше привлекать к себе внимание. Создавалось впечатление, что фениксу… СТЫДНО.

Вошедшие расселись и Слизерин начал:

– Приветствую еще раз, дамы и господа. Как вы уже знаете, меня зовут Салазар Игнотус Певерелл-Слизерин, лорд Певерелл, лорд Слизерин. Прежде, чем мы начнем наше долгое или нет, сотрудничество, представьтесь. Прошу.

Первыми назвались деканы, за ними – остальные, самым последним свое имя прогундосил Хагрид, высморкавшийся в огромный клетчатый платок, на заявление которого, что он «дык это… учитель я, по зверушкам…» Слизерин отреагировал ироничным взглядом и дрогнувшими уголками губ.

Дождавшись окончания этой прочувствованной речи, Слизерин обвел всех тяжелым взглядом.

– Итак, начнем. Прежде всего, я объясню, почему я вызвал на дуэль ученика. Да, миссис МакГонагалл, это была не прихоть! – резко посмотрел на вскинувшуюся было Минерву маг. – Каждый маг, начиная с пятнадцати лет, независимо от своего происхождения, может участвовать в дуэлях, так как наступает неполная ответственность, если он не сирота, конечно. Мистер Уизли оскорбил меня, даже не задумавшись над тем, что говорит и ответил за свои слова. Являясь Предателем крови, он несет ПОЛНУЮ ответственность с тринадцати лет, или вы не удосужились просветить своего ученика об особенностях его статуса? – Слизерин повернулся к стушевавшейся МакГонагалл, – судя по всему, нет. Впрочем, незнание Законов не освобождает от ответственности. Я еще поступил достаточно милосердно… будь на моем месте Годрик, он забил бы его кнутом, насмерть.

– Гриффиндор бы такого не сделал! – не выдержала ведьма. Слизерин рассмеялся.

– Да что вы говорите? Не сделал? Откуда Вам знать, что он мог сделать, а что нет! Или вы его сестра, что так хорошо знаете моего брата?

– Брата? – побледнела Минерва.

– Брата, – невозмутимо кивнул маг. – Годрик был моим Кровным Побратимом, также, как и Ровена и Хельга. Странно, что вы об этом не знаете.

– Я тоже не знал… – пробормотал Флитвик.

– Странно, об этом всем было известно, – пожал плечами Салазар. Снейп смотрел на Основателя во все глаза. Мощь мага просто подавляла, Дамблдор и Лорд явно не дотягивали, это было все равно, что сравнить море и океан: вроде и то, и другое большое, но разница очень даже есть. Меж тем, Салазар продолжил:

– Ученик имел полное право потребовать доказательств, проявляя недоверие – это естественно и понятно. Но он не имел никакого права меня оскорблять! Если бы я не ответил на оскорбление, то Магия наказала бы его сама, и поверьте мне, переломами и небольшой кровопотерей дело бы не ограничилось! Или вы думаете, что я не видел, что помимо Печати Предательства на нем уже практически сформирован Ошейник Отверженного?

Маги переглянулись, в глазах ясно было видно полное непонимание слов Салазара, только Флитвик и Снейп задумались, после минуты размышления полугоблин радостно вскинулся:

– Вспомнил! Но ведь это… сказки!

Слизерин смерил преподавателя чар таким взглядом, что тот съежился, жалея, что не может провалиться сквозь пол.

– Сказки… – презрительно процедил Салазар. – Сказки… И это говорит декан Факультета Равенкло. Какой… позор… Я вижу, что школа под руководством Дамблдора и вашим, превратилась в… даже не знаю, как сказать вежливо… мммм… рассадник невежества, а те, кто должен учить детей знаниям и реалиям жизни, мало того, что сами ничего не знают, так еще и заставляют деградировать учеников. Я здесь уже неделю. Семь дней, за которые я навел справки и разузнал реальное положение дел. Авторитет Хогвартса упал в сточную канаву, впрочем, авторитет страны находиться там же, английских магов считают… дикарями, по своему развитию и знаниям недалеко ушедших от мокриц. Ситуация просто ужасающа, и это не преувеличение. Значит, будем ее исправлять.

– Итак, вот, что мы будем делать. Следущую неделю я буду проводить проверки. Это значит, что я буду присутствовать на уроках и смотреть, чему и как вы учите детей. Через неделю вы или продолжите работать, или вылетите отсюда к Мордредовой бабушке. Если Вас интересует, на каком основании я могу все это сделать, то советую заглянуть в Устав Хогвартса, там все сказано. От себя добавлю, что Хогвартс строился, как Родовой Замок для четырех Родов. Так как прямых Наследников моих брата и сестер не осталось, только косвенные, я имею Приоритет и все права на него, впрочем, о потомках своих родственников я позабочусь, это самое малое, что я могу сделать. Дальше…

Возбужденно галдящие ученики обступили Гермиону, пылая жаждой знаний. Драко бесился, отпихивая от девушки самых наглых и ругаясь, в конце концов, она не выдержала:

– Тихо! Успокойтесь, я все расскажу! – ученики затихли и немного раздались в стороны, давая девушке пространство.

– Перед смертью Гарри мы пошли в Гринготтс, надо было кое-что проверить. Гарри настоял на том, чтобы я провела полную проверку своей родословной, он говорил, что подозревает две вещи – или я потомок рода, ушедшего в тень, или Новая или, как еще называют, Чистая Кровь. При проверке выяснилось, что я являюсь Новой Кровью, поэтому могу провести ритуал Основания Рода, что я и сделала. При проведении ритуала Магия дала мне Сюзерена, это оказался лорд Слизерин, которому я принесла личный Оммаж. Больше я вам раскрыть не могу.

Ученики загомонили. Слизеринцы смотрели на Гермиону алчными глазами, завидуя от того, что у нее Сюзерен – САМ СЛИЗЕРИН! Гриффиндорцы немного посмурнели, вспомнив Поттера, но также не высказывали неприязни, те кто не знал, что такое Оммаж, интересовались у чистокровных учеников, хафлпаффцы шумно обсуждали наглость Рона, от которой тот и пострадал, равенкловцы принялись строить теории о том, каким образом Слизерин из прошлого появился в настоящем. Уизли всем составом отсутствовали, направившись в больничное крыло. Шум, гам, суета.

Драко не выдержал такого внимания и поволок Гермиону за собой, злобными взглядами отпугивая любителей поболтать. Выскользнув в коридор, Гермиона с облегчением вздохнула, с благодарностью глядя на слизеринца.

– Спасибо, Драко, – улыбнулась девушка, поправляя ему съехавший воротник мантии. Драко покраснел, но сделал невозмутимый вид.

– Пожалуйста, – невозмутимо кивнув, поправил галстук парень, но через секунду замялся.

– Ммм… Гермиона… ничего, что ты согласилась рассмотреть наше предложение о браке?

– Все хорошо. Я не могу заключить контракт, но вот выбрать… этого мне никто не запрещал!

После феерического разноса, устроенного Слизерином, преподаватели чувствовали себя так, словно их окунули в огромную, невероятно грязную лужу. Салазар не ругался, не повышал голос. О, ничего унизительного! Он просто цитировал Устав Хогвартса и перечислял те предметы, которые преподавались в школе после ее открытия. Из того, что было, осталось едва ли не пятая часть, а то и меньше. К концу совещания бывший директор немного очнулся от своих дум и даже попытался что-то вякнуть. Слизерин смерил его брезгливым взглядом и вновь процитировал Устав, указав на очередную ошибку.

Долорес млела, только любуясь поверженным Альбусом и не говоря ни слова протеста. Наконец, маг закончил размазывать присутствующих по полу и обратился к Амбридж.

– Миссис Амбридж, не так ли?

Долорес кокетливо улыбнулась, поправляя манжет розовой кофточки манерным жестом.

– Да, лорд Певерелл-Слизерин, – пропела она.

– Вы – представитель Правительства Англии, не так ли?

– И снова, да, лорд Певерелл-Слизерин.

– Прекрасно. В настоящий момент я не могу покинуть школу, сами понимаете, обстоятельства, – брезгливо оглядев бывшего директора, процедил маг, – поэтому, не могли бы вы оказать мне услугу? Передайте, пожалуйста, министру Фаджу, мое приветствие и предложение встречи. Так как у Министра наверняка есть дела, то время и место пусть назначит он.

– Конечно, лорд! – лучезарно улыбнулась Амбридж и Салазара внутренне перекосило. – Я сегодня же это сделаю!

– Благодарю.

Люциус Малфой, как всегда перед ужином, работал в своем кабинете. День был тихим и спокойным, дела лорд уже закончил и теперь сортировал бумаги, отбирая те, что понадобятся завтра. Неожиданно раздался стук и Люциус, обернувшись к окну, увидел черного филина, принадлежавшего Драко. На лапе птицы было привязано письмо. Встревожившись, Малфой открыл окно, и дождавшись, когда филин протянет лапу, отвязал письмо, сломал печать и погрузился в чтение. С каждой строчкой его брови взлетали все выше. Дочитав до конца, лорд потер переносицу и перечел послание снова. После чего, накинув мантию, схватил пергамент и быстрым шагом направился к камину.

– Мракс-мэнор!

Гермиона подошла к горгулье и та вежливо отодвинулась в сторону. Зайдя в кабинет она с волнением посмотрела на стоящего посреди кабинета мага. Зеленые глаза заискрились теплотой.

– Здравствуй, Миона, – тепло произнес мужчина, раскрывая объятия. Девушка всхлипнула и подбежав к нему, с силой обняла, зарыдав. Маг ласково гладил ее по голове, дожидаясь, когда Гермиона успокоится. Девушка вытерла слезы и робко улыбнулась:

– Я так надеялась… А потом замок задрожал… Га…

Маг приложил палец к ее губам, останавливая рвущееся на свободу имя.

– Нет, Миона. Уже давно – нет. Только… Салазар.

– Я понимаю… – грустно кивнула Гермиона. – Ты расскажешь? Ведь это так интересно! И ты общался с Годриком и…

– Расскажу, – рассмеялся Слизерин. – Но не здесь и не сейчас, хорошо? А пока, давай подождем и приведем тебя в порядок. Сейчас должен подойти еще кое-кто.

Несколько пассов и все следы слез исчезли, разгладились складки, уложились растрепавшиеся волосы. Неожиданно девушка нахмурилась:

– А Дамблдор где?

– Заперт в своих новых покоях. Нечего ему ползать где попало и воду мутить. Войдите!

Дверь открылась и в кабинет настороженно вошел Невилл.

– Приветствую вас, Наследник Лонгботтом.

Невилл чопорно поклонился и присел на предложенный стул.

– Не уверен, знаете ли вы, но ваша семья является потомками Хельги Хафлпафф.

Невилл кивнул и устроился поудобнее. Салазар продолжил:

– Хельга являлась моей сестрой, так что, можно сказать, что мы в какой-то мере родственники. Поэтому, я хотел бы узнать у вас следующее…

Школа бурлила, ученики опустошили совятню, отправляя послания. Маги еще не знали, что этот день войдет в историю, а Магический мир Великобритании ждут огромные перемены.