Месть Слизерина (СИ)

Глава 44

Себастиан тихо плакал, прижимая к себе сестру.

Вот и все.

У него нет больше родителей.

Только что закончился Ритуал Изгнания.

Как же больно понимать, что это единственный шанс на жизнь!

Перед глазами стоял портрет Райвена, объясняющий, что сотворили его родители и чем это им грозит. А также, что будет с их потомками.

… Райвен хватал ртом воздух, не в силах заговорить. Остальные портреты выглядели не лучше, в Зале слышались только невнятные звуки. Наконец, минут через пять, Райвен смог взять себя в руки и перевести дыхание.

– ЧТО они сделали?! – просипел он. В ответ Себастиан еще раз зачитал свидетельство, составленное гоблинами и заверенное печатью Гринготса, свидетельствующей о том, что написанное – истинная правда и гоблины ручаются в этом своей честью и жизнью.

– Великая тьма! – простонал лорд, закрывая лицо руками. – За что? За что ты так караешь мой Род?!

Лорды и Леди Поттер тихо переглядывались, глядя на детей с ужасом, болью и жалостью. Райвен встряхнулся, карие глаза засияли золотом.

– Карлус! Сюда, немедленно!!! – прорычал лорд. На портрете немедленно объявился отец Джеймса. Райвен свирепо уставился на своего потомка, с трудом удерживаясь от рукоприкладства.

– Карлус! Что ты скажешь в свое оправдание?

Карлус вздохнул.

– Моя вина, Милорд. Я недоглядел, спуская ему шалости…

– Шалости! – рыкнул Райвен, сверкая глазами не хуже своего деда. – И ЭТО ты называешь шалостями! Поздравляю! Благодаря ТВОЕМУ попустительству Род практически уничтожен! Прочь с глаз моих!

Райвен прикрыл глаза и попытался успокоиться.

– Сейчас наша единственная надежда – это то, что Салазар проявит милосердие и поможет… – тихо произнес он, потирая переносицу. – Я знаю, дети, что вы не понимаете, во что вас втравили родители, и поэтому постараюсь объяснить.

Лорд помолчал, собираясь с мыслями, и стал неторопливо рассказывать, только желваки на скулах выдавали его напряжение.

– Дети – неприкосновенны. Это основной Закон Магии, который нельзя нарушать. Первенец – это надежда всего Рода на выживание, ведь нас мало и каждый потерянный Род – это невосполнимая утрата. Родители обязаны заботиться о своем ребенке, ведь это забота о будущем.

Лорд смотрел куда-то вдаль и монотонно продолжал:

– Твой отец был лишен звания Наследника, а это не просто слова. Это подтверждение факта, что данный маг не может представлять свой Род, и только у его детей есть надежда на получение Даров и Наследий. Джеймс, видимо, решил, что он самый умный, и сможет вернуть себе титул или, в крайнем случае, он перейдет к тебе. Узы Беара нерасторжимы при жизни, они спадают только в момент смерти, их даже наложивший не сможет отменить. Сковав таким образом своего первенца, Наследника, Джеймс попрал все законы и нормы морали. Пока его сын не знал о том, что с ним, у Джеймса был шанс, но узнав… – Райвен прикрыл глаза и помолчал, – узнав, Гарри привел в действие магический откат за преступление против своей крови. И этот откат в первую очередь ударил по тому, кто слабее – по вашей матери, – маг брезгливо скривился.

– Она станет сквибом, может, даже маглой, в лучшем случае – крайне слабой волшебницей. Следующими жертвами отката станете вы, так как вы дети и вы слабы. Последним откат затронет вашего отца. Потеря магии – это только начало, потом может проявиться все, что угодно: от Печати Предательства до Ошейника Отверженных или поражения в правах, в последнем случае вас ждет смерть. В любом случае наш Род прекратит свое существование… Единственное, что может вас спасти – изгнание преступивших закон из Рода.

Дети переглянулись, глаза Доротеи заполнились слезами.

– Неужели ничего нельзя сделать? – прошептала девочка. Маг тяжело посмотрел на нее:

– Дитя, они обрекли твоего старшего брата на смерть, растянутую на годы, а магия всегда наказывает адекватно, око за око. Узнав о произошедшем, вы тоже попали под Закон.

Дети переглянулись, решая свою судьбу. Нелегко и тяжело решать, зная, что выхода-то и нет. Себастиан вздохнул и печально взглянул на сестру. Та, помолчав, кивнула.

– Что нам делать, милорд?

Салазар внимательно рассматривал детей, бывших когда-то его братом и сестрой. Мальчик пытался быть сильным, пряча свои страх и неуверенность за гордо поднятым подбородком. Доротея тихо сжимала его ладошку, ища поддержку.

Себастиан сейчас был очень похож на своего далекого предка – та же воля, сила и твердость духа.

Это Салазару понравилось. Он слегка улыбнулся детям и повернулся к гоблинам. Следовало уладить некоторые формальности.

Еще через час, когда с бумагами было покончено, а у детей жалобно запищало в животиках, Салазар раскланялся с управляющим и поманил детей за собой.

– Дети. Пора домой.

Аппарировав к мэнору (слегка просмотрев мысли Себастиана), Салазар подошел к дверям и погладил резную поверхность рукой. В свое время строители хорошо постарались, создавая дом для боевых магов.

Себастиан церемонно открыл дверь и поклонился:

– Добро пожаловать в Поттер-мэнор, опекун.

– Благодарю, Себастиан. Идем, пора выпустить на волю твоих предков.

В холле уже столпились все домовики, низко кланяющиеся и смотрящие на юных хозяев влюбленными глазами. На Салазара они смотрели, как на божество.

Подойдя к двери в Зал, Салазар осмотрел переплетение заклинаний и хмыкнул, после чего уколол себя в палец булавкой и ткнул в центр двери, оставляя кровавый след. Кровь на мгновение застыла, а затем стремительно впиталась, дверь засияла, и все заклинания спали.

Слизерин хмыкнул: все-таки недаром они с Годриком братались. Распахнув двери настежь, маг неторопливо вошел внутрь, провожаемый потрясенными взглядами портретов. Дойдя до стены, Салазар подошел к портрету, висевшему в роскошной раме, и ласково улыбнулся:

– Райвен… как ты вырос, маленькая бестия…

– Дедушка… – прошептал могучий лорд Поттер, украдкой утирая выступившую слезу.

Лорд Райвен прекрасно помнил своих дедушек и бабушек, Основателей, ставших легендами еще при жизни. Годрик часто катал маленького внука на спине в облике мантикоры. Мальчик с визгом вцеплялся в гриву и оглашал окрестности веселым смехом.

Когда маленький Райви увидел здоровенную змею, в которую превращался Салазар, он просто потерял дар речи. Прокатиться на нем стало заветной мечтой малыша, правда, ему пришлось хорошенько постараться для того, чтобы ее осуществить – не одному ему этого хотелось.

Змееязыкий маг стал для него примером наряду с Годриком, Хельгой и Ровеной, поэтому, когда он узнал, что Салазар исчез, Райвен, ставший к этому моменту боевым магом и Мастером, закрылся в своих покоях и рыдал от горя, нисколько этого не стыдясь.

Увидеть мага вновь… это стало для Райвена просто чудом, неимоверным подарком магии.

Вызванные Салазаром домовики забрали детей обедать, а Салазар остался беседовать с Райвеном. Лорд Поттер беспокоился о своих потомках, он взволнованно уточнял у Салазара детали, интересовался его планами, а также тем, как он вообще очутился в этом времени.

Остальные портреты дышали через раз, боясь пропустить хоть слово. Великий маг ошеломлял с первой же секунды своей мощью, умом, силой духа. Он никого не оставлял равнодушным, и Поттеры не стали исключением.

Джеймс тяжело дышал, валяясь на ковре в гостиной летнего дома в Италии, который он купил пару лет назад. Судороги все еще скручивали тело приступами боли, но уже не так часто, как несколько часов назад. По телу опять прошла болезненная волна, и Джеймс в ярости заскрипел зубами, пережидая.

Он был совсем не дураком и отлично понимал, что вызвало такой эффект: потеря, и значительная, магии; ощущение, словно кровь закипела; судороги, невероятно болезненные; резкое, одномоментное ухудшение здоровья… а также пятна, напоминающие трупные, проявившиеся на предплечьях.

Джеймс попытался произнести свою фамилию и не смог. Просто язык не повернулся.

Он с ненавистью уставился на потолок и завыл, давясь жгучими слезами.

Было только одно объяснение.

Изгнание из Рода. Окончательное.

Рядом послышался стон.

Мужчина посмотрел на кровать, на которой лежала его жена, и ужаснулся.

Лили резко… постарела, словно ей накинули десяток лет, не меньше: кожа побледнела, появились морщины, волосы стали тусклыми, потеряв блеск.

Но хуже всего было не это.

Он совершенно не чувствовал в ней магию.

Густав с удовлетворением взирал на результат упорных усилий его подчиненных. Зал Высокого Суда был готов. Маг закрыл дверь и своей кровью начертил на поверхности руну, запечатывая зал до начала Суда.

Который состоится уже завтра.

Фред и Джордж дочитали очередную главу и под присмотром домовиков вышли в сад. Деревья укрывал тонкий слой снега, белоснежным пухом окутывающий ветви. Ветерок тихо шевелил их, с неба сыпались редкие снежинки.

Братья смотрели в темное небо, держась за руки, и впервые в жизни молились Магии.

Они просили прощения.

Дети тихо лежали в одной кровати, боясь разлучаться.

Ритуал сильно подействовал на них и физически, и морально.

Салазар присел на край кровати и осторожно поцеловал их в щеки.

– Рассказать вам сказку? – неожиданно спросил он. Себастиан шмыгнул носом, кивнув, Доротея угукнула.

– Хорошо, слушайте. Однажды, давным-давно, жил-был мальчик. Когда ему исполнилось пятнадцать, его отец решил дать в своем замке бал в его честь, представляя его как своего Наследника. И вот, на этом балу он встретил юношу, который был такого же возраста, как и он сам. Звали его… Годрик…

Дети зачарованно слушали, как Салазар рассказывает историю своего знакомства с их далеким предком, и тихо хихикали, постепенно отходя от шока и депрессии. Тихо горел камин, голос Слизерина журчал, убаюкивая, и дети не заметили, как провалились в сон.

Маг тихо провел над ними рукой, навевая приятные сны, и осторожно вышел из комнаты. У него еще остались незаконченные дела.

Волдеморт лежал в кровати, накрытый теплым пуховым одеялом, и мечтал о том дне, когда его лицо снова станет человеческим. Тогда он сможет подойти к своему кумиру, не прячась. И, возможно, он сможет наконец с гордостью, не прячась, произносить свое имя.

Ведь в жизни все возможно?