Метафизика пола

ПРИЛОЖЕНИЕ Шактизм и "Адепты любви" (Из книги "Тантрическая йога")

Некоторые стороны индийского шактизма, в частности в том, что касается техники "пробуждения", родственны средневековым европейским движениям вроде "Адептов любви", в котором участвовал Данте Алигьери. В нашей предыдущей работе "Метафизика пола" был подробно описан обряд посвящения в это движение.

Место, отводимое женщине рыцарями, трубадурами и поэтами, так или иначе связанными с движением "Адептов любви", известно. Однако текущие труды по истории литературы, в силу своего академизма и профанности, оставили без внимания эзотеризм, присутствующий в этом материале, просочившийся, однако, словно вода, сквозь пальцы их авторов. Хорошо хотя бы то, что исследования Аруэ и Г. Росетти привлекли внимание к многосмыслию дантовского языка. Выполненное в Италии фундаментальное исследование Луиджи Валли "Dante е il linguaggio secreto dei Fedeli d'Amore" ("Данте и секретный (символический) язык "Верных Любви" ("Адептов Любви") см. прим. 127) написанное весьма тщательно как в своей критической, так и в аналитической части, не получило официального признания, как будто оно вообще не было написано. Суть в следующем: подлинно существовавшие женщины, превозносимые авторами этих сочинений, вовсе не были сублимированы образами, аллегорическими и теологическими абстракциями. Каждое женское имя и каждая черта облика, появлявшаяся в их описаниях, свидетельствует о том, что имелась в виду одна-единственная женщина — своего рода Шакти, одновременно посвященная и посвящающая, как и в тантризме. Реальная женщина, попадающая в "круг игры", должна лишь содержать намек на преображающее начало ("Святую Премудрость"), на трансцендентную жизнь, на бессмертие, которому на самом деле служили "Адепты Любви". Сходство, однако, исчерпывается тем, что речь, по-видимому, шла о том, что у нас принято именовать "платонической любовью", то есть о тантрических проявлениях на тонком плане. У нас нет сведений о том, что в западной среде женщина оказывалась на уровне pancatattva, то есть о том, что "шактизации" подверглось ее тело, о том, что "абсолютную женщину" пробуждали в теле женщины земной.

Важно подчеркнуть, что в круге исследуемой литературы слово "amor", "amour" и так далее, то есть "любовь", имело два значения. Первое из них касалось категории бессмертия в прямом смысле слова, ибо Жак де Безье толковал о том как a-mors, по точному смыслу слова, что соответствует amrta — амброзии бессмертия в индийских текстах. Второе значение связано с восторгом, вызываемым у мужчин образом женщины, ведущим к переживанию реального бес-смертия, восхищения (переводимое как "восхищение", рыцарское приветствие "salut" прямо соответствует индийскому "освобождению"). Становится ясно, что в литературе "Адептов Любви" персонификация Любви (Амура, в мужском роде, как мы и будем его именовать) имеет шиваистские черты, но никакого отношения не имеет к стереотипным амурам и купидонам.

Таков Данте. Он не только именует Амора "славным царем" (Vita Nova. II, 22), но и вкладывает в его уста слова: "Ego tamquam centrum circuli, cui simili modo se habent circumferential partes; tu non sic" (Ibid (там же). I, 12)[990]. Амор владеет всем — в отличие от человека — он "централен" и самодостаточен, обладает качествами постоянства и неизменности, то есть всем, чем обладает Шива в отношениях с Шакти. В отношении живых существ он проявляет себя как грозный владыка, страшный в своей власти и трансцендентности. Амор призывает "женщину", "приглашает" ее к переживанию посвятительного опыта, являющегося крайне опасным, чреватым скорбью, не оставляющим иного выбора — пробудиться к новой жизни или погибнуть под обломками. Вот почему Амор говорит: "Страшась меня, ты спасаешься бегством" (1, 15). "Амор застиг меня неожиданно, — говорит Данте (1, 13), — и его сущность такова, что заставляет меня трепетать". Амор предстает как "грозный владыка", "внутренний" хозяин: "Ego dominus tuus"[991]. "На руках его я увидел сияющую обнаженную женщину, показавшуюся мне окутанной легкой тканью "кровяного цвета", и я понял, что это та самая "Дама Спасения" (Dama de Salut), которая снизошла, чтобы пожелать мне здравия (saluer) накануне. Мне показалось, что в одной руке она держала некий предмет, охваченный пламенем. "Смотри, вот сердце твое," — произнесла она" (Vita Nova. 1,3).

Слово "Salut", обращенное к женщине в литературе "Адептов любви", имеет внутренний смысл, основанный на близости понятий "salut" и "sante"[992] (здоровье). Кто не служил "даме", "Беатриче", тот не может обрести "salut", "sante" (здоровье, здравие), то есть освобождения. Женщина, которая приветствует, благословляет человека, несет ему спасение или, точнее, вызывает в нем потрясение всех его внутренних основ, кризис, заканчивающийся выздоровлением, спасением, освобождением. Вот почему Данте говорит о salut как о чем-то, превышающем человеческие силы (1, 12). Один образ "дамы" вызывает потрясение; увидеть ее — пережить смерть. По этому поводу Данте говорит: "Я оказался с той стороны, там, куда лучше не вступать, если надеешься вернуться" (1, 14). И еще яснее (II, 19):

Главная тема "Адептов любви" та же, что и в инициатическом шактизме — "любовь" и "женщина" пробуждают в человеке дремлющие силы (Viia Nova. II, 20–21). В аристотелевской терминологии это "Возможный интеллект" (то, что еще не проявлено, но существует в возможности), а в тантрической — шиваизм, все то, что до соединения с женщиной сокрыто, инертно. После пробуждения этот опыт накладывается на проявления человеческого, "самсарического". Уже самое начало "Vita Nova" содержит намек на опыт контакта. Данте говорит о появлении "славнейшей дамы моего духа", которую "звали Беатриче, и я не знал, как называли ее по-другому" (то есть, кто она на самом деле — Ю. Э.). Но это и было полным преображением его человеческого существа: "В эту минуту я почувствовал, как жизненная сила, находящаяся в тайной сердечной клети (согласно Упанишадам, там локализован atman в его индивидуальной форме — jivâtman — Ю. Э.) начала трепетать так сильно, что у меня ужасно задергались виски, и я услышал слова: "Ессе Deus fortior те, qui veniens dominaitur mihi"[994] Так пробуждается внутренний владыка, скипетроносец. "Животный же дух", тождественный жизненной силе, оказывается восхищенным и переживает перерождение: "Apparuit jam beatitido vestra"[995]. В конце концов, "естественная душа", соответствующая "самсарической природе", начинает плакать и стенать: "Неu miser! Quia frequenter impeditus его deinceps"[996]; она осознает, что остается мало шансов сочетать в себе "Адепта любви" и обычного человека. И Данте провозглашает: "Теперь можно сказать, что Амор стал господином моей души, а она — его супругой". Кроме того, в соответствии с выше приведенным отрывком "женское" находится в связи с "ведением сердца", "озаряя его изнутри" — оно становится центром оживляющего магического огня. Все это предельно выражено в самом названии дантовского трактата "Vita Nova" ("Новая жизнь"). Обнаженная, дремлющая в накинутой на нее прозрачной "кровавой" вуалевой накидке, является важнейшим знаком. Он должен приблизиться к ней, "закрытой" от него завесой крови, к ней, именуемой в тантрической традиции divya, что означает "внеположенную", "внешнюю" женщину.

Как и тактический опыт, все, что связано с "Адептами любви" и аналогичными западными течениями, несет на себе следующие духовные черты:

1) Любовь вызывает глубокий кризис, способный одновременно убить и вызвать к жизни скрытые силы, дремлющие в человеке;

2) "Женщина" означает новое бытие, порождающее новую иерархию всех сил внутри мужчины, они становятся подчинены сверхприродному шиваическому элементу;

3) в случае победы этих сил происходит обновление ("выздоровление", salut) и начинается новое существование.

В каких экзистенциальных ситуациях это может произойти, определить трудно. Конечно, вступить в общение со сверхчувственным, "тонким" планом возможно и при встрече с совершенно реальной женщиной, которая становится точкой отсчета. Возможно, как это практикуется иногда тантристами, "желание" вызывает тонкое и не существующее на физическом плане существо, лишенное каких-либо материальных атрибутов и растворяющееся в высшем опыте (в качестве примера можно привести "мистерии платонической любви" в средние века). Вот еще некоторые сведения, которые здесь можно привести. Известна тантрическая практика, в которой мужчина, избравший себе девушку в качестве шакти, должен много ночей провести с ней в одной комнате и даже спать с ней, но не обладать ею телесно. Мы узнаем в этой практике то, что называется "тонким соединением". В средние века, не обязательно у "Адептов любви", но у некоторых, соблюдавших культ "дамы" рыцарей, существовала практика — требовалось провести ночь в постели с обнаженной женщиной, не вступая с ней ни в какое телесное общение, не ради дисциплинарного целомудрия, но для усиления самого желания.