Миф о легенде

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ОТРЯД «ПОБЕДИТЕЛИ»

Мы приступаем, с одной стороны, к самой известной части нашего повествования, но, как ни странно, в то же время, и к самой неизведанной. Вот такой парадокс. Что мы знаем о деятельности Н. Кузнецова в тылу врага? Как и в других случаях: информация исходит из книг Д. Медведева, монографии Т. Гладкова, того единственного, кому КГБ-ФСБ открыли свои архивы, да воспоминания очевидцев, которые необходимо проверять, проверять и проверять. И если российские исследователи дружной толпой поют осанну «легендарному разведчику», то, например, украинские относятся к его личности намного более критично, мягко говоря. Оно и понятно, потому что, с одной стороны Кузнецов «сдавал» деятелей ОУН-УПА нацистам, с другой — именно «бандеровцев» обвиняют в его смерти, с которой далеко не все ясно.

Я уже писал, что в «Сильных духом» изложена необходимая для создания мифа комплиментарная версия. Вспомним, что книгу полковник НКВД Медведев писал в 1948 году (расширив и переработав в 1951), так что она переполнена верноподданническими восклицаниями и напыщенными возгласами — так было принято в то время, ничего не поделаешь. Но и веры этому мало.

Так что правду об отряде «Победители» придется собирать по крупицам из очень разных источников.

Известный российский журналист Ю. Медведев снял несколько фильмов о Николае Кузнецове, среди них — двухсерийный «Лубянка. Гений разведки» на Первом российском канале и «Николай Кузнецов. Мифы и реальность» в программе «Загадки века» на телеканале «Звезда». В обоих фильмах использованы уникальные интервью бывших партизан из отряда Д.Н.Медведева «Победители», а также знаменитого П.А. Судоплатова, главу советских диверсантов и непосредственного начальника Медведева в годы войны.

Командир «Победителей» пишет, что был знаком с Кузнецовым еще до войны и даже отбирал его в свой отряд. А вот разведчик Владимир Ступин утверждает, что Кузнецов и Медведев впервые увидели друг друга только после того, как разведчик, представившийся отряду как Николай Васильевич Грачев, приземлился на парашюте, вышел к отряду и, отпоров пуговицу комбинезона[19], передал ее как пароль Медведеву. В пуговице была какая-то бумага, которую командир прочитал, улыбнулся и бросил в костер. Так и познакомились. Кто прав?

И нтервью с боевыми товарищами Кузнецова записаны в 90-х, а не в 1951, так что я склонен больше верить все же им, а не полковнику Медведеву.

К тому же капитан госбезопасности (довоенное его звание, равное армейскому полковнику) Дмитрий Николаевич Медведев — личность совсем не простая. Да и отряд «Победители» трудно назвать партизанским в нашем понимании этого слова. Вот, что пишет Владимир Воронов в издании «Совершенно секретно» в статье «Спецштрафотряд», 19.10.2015. Цитаты опять будут пространными, но поверьте, они того стоят!

Деятельность Николая Кузнецова за линией фронта неоднократно описана, … но вся со слов Медведева. Именно на него ссылаются и главный биограф «Легенды» Т. Гладков и все остальные. Так что приходится верить. Или относиться со здоровой долей скепсиса. Почему скепсис? Ну, а сами посудите, кто такой Д.Н. Медведев?

Затем опальный чекист служит в концлагерях.

Вот такой командир «партизанского отряда» — сначала отряда «Митя», потом — «Победители». Практически все основные деятели его группы — так или иначе проштрафившиеся чекисты, а его отряд — «искупление кровью», своего рода чистилище для бывших нквдшников.

Обратили внимание? Матерых чекистов, целую, можно сказать, династию, безжалостно репрессируют, в том числе, «за сокрытие своего прошлого» и т. д., а Ника Кузнецов поплатился только членством в комсомоле, да несколькими месяцами в подвале Свердловского НКВД. Не странно? Давайте запомним этот факт.

Само по себе занятие диверсиями против врага, напавшего на твою страну, дело вполне благородное. Тем более, что позднее в отряд вливались и простые крестьяне, и другие жители Ровенской области, чтобы мстить фашистам. Их упрекнуть не в чем. Приводим же мы эти сведения исключительно все той же истины ради, чтобы создать портрет человека, со слов которого мы, собственно, и знаем о подвигах легендарного разведчика. Ибо если бы не отряд Медведева, кто бы помнил и знал Кузнецова?

Уральский паренек с семиклассным образованием, лесоустроитель, стукач и провокатор с двумя судимостями, должен был теперь выдавать себя за офицера вермахта, уроженца Восточной Пруссии, что ему удалось с невиданным успехом. Второго такого случая история не знает, если не считать сериала про Штирлица, который вообще был чуть ли не нацистским бонзой. Но там литература, а тут — жизнь.

И сексот «органов», соблазнитель балерин и вербовщик немецких барышень, долгое время поставлявший руководству уникальные разведывательные данные, забрасывается в отряд Медведева «Победители», чтобы стать диверсантом-смертником. Как можно разбрасываться такими ценными сотрудниками? Ведь вся разведывательная деятельность Кузнецова «под Ровно» — побочный эффект от основного задания: точечной ликвидации высокопоставленных нацистов.

А его главной задачей, как утверждают биографы (Гладков и все тот же Медведев), была ликвидация рейхскомиссара Украины Эриха Коха. План сам по себе бездарный, еще более бездарны попытки его выполнения. По сравнению с разработкой покушений на Коха, неразбериха с ликвидацией Гейдриха в Праге и заевший автомат диверсанта Йозефа Габчика — верх профессионализма.

Просто, чтобы было понятно, как совершались попытки терактов против верхушки рейха английской разведкой, далеко не худшей организацией.

Утром 27 мая 1942 года в Праге заброшенные парашютисты чех Йозеф Габчик и словак Ян Кубиш поджидали автомобиль начальника РСХА (Главного управления имперской безопасности), одновременно исполняющего обязанности имперского протектора Богемии и Моравии обергруппенфюрера СС Рейнхарда Гейдриха. Его машина должна была притормозить на крутом и узком повороте, и когда она притормозила, Габчик выхватил пистолет-пулемёт STEN и попытался выстрелить в Гейдриха в упор. Но оружие заклинило, и тогда Кубиш метнул гранату. Взрывом были ранены как Гейдрих, так и сам ликвидатор. Гейдрих и его водитель выхватили пистолеты и попытались вступить в перестрелку с агентами, но тем удалось скрыться. На тротуаре у поворота остались брошенные Габчиком плащ и пистолет-пулемёт, а возле трамвайной остановки были обнаружены велосипед Габчика и его портфель с кепкой, гранатой и запасным магазином к STEN'у, и портфель Кубиша со второй гранатой. Рейхспротектор Богемии получил перелом ребра, разрыв диафрагмы и ранение селезенки. Около полудня Гейдрих был прооперирован, затем умер.

Как видите, в искусстве все выглядит гораздо красивше, чем на самом деле, в кино покушения проходят без сучка и задоринки, что в жизни встречается крайне редко. Особенно если этим занимаются бывшие таксаторы, а не профессионалы. Но именно Кузнецову была поручена операция по ликвидации гауляйтера и рейхскомиссара Украины, обер президента Восточной Пруссии Эриха Коха.

Итак, в ночь с 25 на 26 августа 1942 года командир отряда «Победители» Дмитрий Медведев принял группу десантников, выброшенных с парашютами в 105 км от Коростеня. Десять из них были профессиональными бойцами спецназа НКВД (ОМСБОН — отдельная мотострелковая бригада особого назначения), одиннадцатый представился командиру как Грачев.

Этого о диннадцатого десантника пришлось довольно долго ждать: он при приземлении попал в болото, потерял сапог. А в вещмешке бойца Грачева, указывает Гладков, «кроме обычных личных вещей, аккуратно зажатое между двумя фанерками, чтобы не помялось, а сверху еще и обернутое в прорезиненный плащ, лежало полное обмундирование немецкого офицера. Кроме того, имелся в вещмешке бумажник со всякими немецкими документами. В один из них — на имя Пауля Вильгельма Зиберта — была вклеена фотография… Грачева. Еще в мешке находились: пистолет „парабеллум“ с запасом снаряженных обойм, толстая пачка рейхсмарок, часы, зажигалка, портсигар, записная книжка, авторучка, складной нож со множеством предметов, фонарик со шторкой — все заграничного производства…» — ну как бы понятно, что не отечественного. Так появился в лесах под Ровно обер-лейтенант Пауль Зиберт.

Нам сообщают, что после битвы под Москвой появляется, наконец, возможность использовать уникальные языковые способности «Колониста» — найдены документы, которые как нельзя лучше подходят для работы на территории противника. Теперь его оперативный псевдоним — «Пух».

Гладков:

Внести запись — полдела. Но от ранения, как правило, остаются следы. А ранение обер-лейтенанта было серьезным, иначе Пауля Зиберта не откомандировали бы с фронта заниматься снабжением в глубоком тылу. Еще для разведчика, рядящегося в чужую личину, всегда есть опасность встретить кого-то знакомого, когда ты выдаешь себя за другого человека. Не слишком ли рискованно? Вон, сообщается, что Николай Кузнецов в Москве то бывшего сослуживца встречал, то друга, то брата, то еще кого, а тут — иди-знай!

И, главное, какая неожиданная удача! Все совпало, даже группа крови! Ну не чудо ли? И рост, и цвет глаз — буквально ни одной приметы, которая бы выдавала чужого. Так, может, и не было никакого чужого? И был естественный шрам от ранения, невозможно же было при такой тщательной подготовке рисковать из-за такой досадной мелочи. Но когда и где Кузнецов успел получить это ранение? Если это был Кузнецов, конечно. Или Шмидт. Впрочем, опять же не будем забегать вперед, потому что все это не просто странно, а очень странно.

Пытаясь выбраться из необычайно запутанной ситуации, Г. Каета сообщает нам, что Кузнецов-Зиберт отказывался мыться-купаться вместе с другими офицерами вермахта, потому что у него не было шрамов от ранений, которые должны были быть. Нас пытаются убедить, что в ведомстве Судоплатова сидели идиоты, которые не предусмотрели подобной ситуации? Ох, не верится.

И диковинный разнобой в сведениях биографов: С. Кузнецов сообщает, что Пауль Зиберт был офицером-резервистом 230 полка 76 дивизии 16 армии, входившей в группу армий «Север» под командованием генерал-фельдмаршала Риттера фон Лееба. Но Википедия дает совершенно другие данные о дислокации 76 дивизии вермахта:

Сам начальник 4 управления Павел Судоплатов пишет:

Опять? Верить-то кому, господа специалисты?

Неразбериха неимоверная, где группа армий «Север», а где — «Юг»? И почему ранее Гладков рассказывает нам про разгромленные части в ходе битвы под Москвой? Ощущение полной отсебятины в творениях уважаемых авторов.

А еще кое-что странное заметили? Правильно! Дивизия-то воевала на Украине, именно там, где и вел свою деятельность легендарный разведчик, прикрываясь именем пехотного интенданта.

Получается, что настоящий Пауль Вильгельм Зиберт служил в неизвестной нам части, полностью уничтоженной под Москвой, а «засланный казачок» — в 76 дивизии, воевавшей на территории Украины и уничтоженной под Сталинградом, так что ли? И его засылают именно туда, в Украину, с риском быть узнанным кем-то из сослуживцев и разоблаченным как самозванец? Какой риск! Однако, у каждой сложной загадки есть, как правило, очень простое объяснение. Об этом позже. Потерпите.

О том, как «тщательно» изготавливали документы, весьма показательно рассказывает Г. Куета: в 1944 году, во Львове, Кузнецов явился в комендатуру, где офицер с изумлением прочитал в командировочном удостоверении, что оно выдано на имя «гауптмана СС Пауля Зиберта». В СС нет гауптманов, есть гауптштурмфюреры. И один этот эпизод полностью опровергает россказни про тщательную подготовку будущего диверсанта, уж такие-то элементарные вещи он должен был знать! Да еще после 18 месяцев плотного общения с армейскими офицерами и офицерами СС. Кузнецов сбежал, пристрелив дежурного офицера, подполковника Люфтваффе Петерса, но при этом забыл в комендатуре злополучное удостоверение. Вот уж действительно «разведчик № 1», воистину «легенда»! Кстати, документы ему в отряде «Победители» печатал на машинке врач Альберт Цессарский. Очень профессионально.

Но вернемся в 1942. Обер-лейтенант Зиберт с весьма проблематичными документами и без отметок от ранений на теле прибывает в украинские леса, чтобы уничтожить рейхскомиссара Эриха Коха. Разработан совершенно роскошный план. Роскошный — с точки зрения его полного безумия.

Первая операция по ликвидации Коха должна была пройти в день рождения фюрера, когда в Ровно намечался военный парад. Именно Ровно, а не Киев и не Харьков, объявили оккупанты столицей Украины, именно здесь размещалась резиденция гауляйтера. Вооружившись противотанковыми гранатами, бойцы отряда Кузнецова расположились у трибуны, однако Коха на параде не было. Замечательный план забросать трибуну гранатами не удался. И вновь: понятно, что все участники были смертниками, так что снова подчеркну, что уверения в необыкновенной ценности разведчика Кузнецова вызывают серьезные сомнения: вряд ли бы в 4 управлении Судоплатова стали бы так расточительно расходовать самых нужных сотрудников.

В Центре результатами работы Кузнецова были недовольны. Гладков:

Да что там ареста! Другие источники сообщают, что то ли из Центра пришел приказ расстрелять «легенду», но Медведев его отстоял, то ли Медведев сгоряча собирался расстрелять «Пуха», но отстоял его как раз Центр.

Так или иначе, но Кузнецов получает новое задание — убрать хотя бы заместителя Коха Пауля Даргеля. Осенью 1943 года на того совершается три неудачных покушения. Первый раз вместо Даргеля Кузнецов по ошибке убивает имперского советника Геля, во второй раз Даргель остается невредим, в третий — был ранен осколками гранаты. При этом осколками своей же гранаты был ранен и Кузнецов. В точности, как Ян Кубиш в Праге, но тот хотя бы Гейдриха ликвидировал.

При этом распорядок дня Даргеля был четко известен до минуты, все было подготовлено тщательно, так что то, что заместитель Коха остался жив, можно отнести к дилетантизму исполнителей акции. Зато на месте покушения очень удачно и совсем не по-дилетантски был оставлен бумажник с документами, которые однозначно указывали, что нападение совершили украинские националисты. Как говорится, чтоб два раза не вставать. Вот это сработало: гитлеровцы расстреляли около тридцати видных деятелей ОУН, и понятно, что сегодняшняя Украина вовсе не считает Кузнецова героем. Вот, что пишет издание Факты. ua.:

Что ж, украинцев можно понять. Вот, что автор этих строк обнаружил на одном из украинских форумов:

То, что немцы расстреливают заложников по малейшему поводу, было известно. Но товарищ Сталин когда еще сказал про рубку леса и летящие щепки? То-то же. Так что идею устранить Коха командование не оставляло. Ликвидировать рейхскомиссара предполагалось 30 мая 1943 года во время личного приема по случаю возможной женитьбы Пауля Зиберта на девушке-фольксдойче, роль которой исполняла подпольщица Валентина Довгер. Это настолько потрясающая история, что давайте остановимся на ней подробней.

Семнадцатилетняя Довгер получила повестку на работу в Германии. Было решено, что Зиберт представит ее Коху как свою невесту и попросит об отмене принудительной отправки. Через адъютантов и денщиков удалось добиться аудиенции у гауляйтера, куда партизаны-диверсанты и отправились с целью ликвидировать нацистского бонзу. Т. Гладков приводит слова самого Кузнецова (видимо из рапорта) о ходе этого визита:

Была б граната, все бы было по-другому, это понятно (хотя С. Кузнецов пишет, что граната была у Валентины Довгер в сумочке, как раз для такого случая, он же утверждает, что у Зиберта был кроме «вальтера» еще и браунинг «со спецпатронами», жаль, что не разъясняет, какими). Но нужно было не то, чтобы оправдание, но хоть какая-то зацепка, чтобы объяснить, почему ликвидация не удалась. И выяснилось, что, оказывается, Коху очень понравился обер-лейтенант Зиберт, настолько понравился, что он ему сразу рассказал, про готовящееся наступление под Курском — знаменитую Курскую дугу.

Гладков высказывает предположение, что Кох, принадлежавший к высшему эшелону власти третьего рейха, просто воспользовался случаем, чтобы лично прощупать настроение обычного армейского офицера-фронтовика. С людьми этого круга ему, рейхскомиссару и одному из самых влиятельных гауляйтеров, не так уж часто доводилось разговаривать, задавать им вопросы и, главное, получать правдивые, откровенные ответы.

Вот интересно, а больше рейхскомиссару Украины и обер-президенту Восточной Пруссии больше нечем было заниматься, кроме как выяснять настроения пехотных обер-лейтенантов? Тем более, что гауляйтер — должность партийная, административная, а не военная, что ему настроения в пехоте?

Гладков продолжает:

Это у становится действительно подозрительным. В молодом человеке (вообще-то, Кузнецову уже 32 года, человек, конечно, молодой, но и не юноша вообще-то) слишком многие узнают того самого помощника управляющего имением. Вот и Куета пишет:

В общем, легенда настолько удалась, что даже странно, не правда ли? Но вернемся к аудиенции. После подробного расспроса о боях на Востоке (а Кузнецов-то откуда о них знал? Он же на фронте ни дня не был. Это провал!) Кох разрешил Довгер остаться в Ровно, а какому-то обер-лейтенанту, которого видел первый раз в жизни, взял, да и выложил о готовящейся грандиозной операции под Курском. Какие болтливые эти рейхскомиссары!

Т. Гладков:

Небольшое лингвистическое отступление. С Кузнецов:

И, не замечая противоречия, пишет дальше о том, как Зиберт рассказал, что родился в Восточной Пруссии, а Кох вспомнил, что бывал в Шлобиттене и опять же узнал в Зиберте юного управителя. И причем тут «исконно берлинский диалект» у коренного пруссака?

Создание мифа — дело сложное. Нет-нет, да и упустишь какие-то «мелочи», которые с головой выдадут нереальность ситуации, ее литературность и умозрительность. А проблема состоит в том, что сам-то Эрих Кох родился в Рейнской области и гауляйтером Восточной Пруссии стал только в 32 года — в 1928 году, бывая там наездами. Логично было бы, чтобы Зиберт говорил с ним на прусском, а не на берлинском диалекте. Вот тогда бы он, может, и «признал бы в нем земляка». Но вот на каком из прусских?

Имение барона Шлобиттена находилось неподалеку от Эльбинга в Восточной Пруссии[22]. Так что, судя по географическому положению родного Эльбинга, обер-лейтенант Пауль Зиберт должен был использовать верхнепрусский, оберландский диалект. Но в Пруссии говорили на двух диалектах (есть еще и нижнепрусский), которые значительно отличаются друг от друга, так что уроженец Рейнской области рейхскомиссар Украины Эрих Кох должен был быть незаурядным языкознавцем, что твой профессор Хиггинс. И, возможно, даже удивиться, с какой стати коренной пруссак Зиберт вдруг заговорил на Berlinerisch.

Ну и милая сказочка, как о пытный нацист всей душой полюбил «молодцеватого обер-лейтенанта», которого видел в первый раз в жизни. И не просто полюбил, а взял, да и раскрыл ему секретнейшие планы ОКВ, в которые и сам-то вряд ли был посвящен: где рейхскомиссар Украины и где наступление под Курском? А если Кох краем уха что-то и слышал, то с какой стати решил похвастаться осведомленностью перед незнакомым пехотинцем? Ну, верьте, верьте. Кстати, в книге Медведева нет и намека на какое-то наступление, о котором сообщил Кох Кузнецову. Откуда эта информация? Но это настолько популярный апокриф, что в нем мало кто сомневается, хотя сшитые на скорую руку швы трещат и рвутся от элементарного отсутствия логики.

Эта легенда настолько прочно вошла в пантеон невиданных подвигов «разведчика № 1», что повторяется из книги в книгу, из сюжета в сюжет. Мысль, что бывший таксатор элементарно струсил совершить самоубийственный акт — что вполне объяснимо и нисколько не осуждаемо! — никому почему-то в голову не приходит. Иначе с чего бы, получив такую потрясающую информацию о наступлении под Курском, руководство решило бы Кузнецова расстрелять?

Г. Куета:

Т. Гладков:

А история о том, как наступление немцев под Курском было сорвано, намного проще, чем внезапная симпатия гауляйтера Коха к молодцеватому обер-лейтенанту.

Курская дуга — одно из самых известных донесений Пауля Зиберта, да вот незадача: о наступлении под Курском стало известно не из болтовни рейхскомиссара Украины Коха, а из переписки немецкого генерала фон Вейхса, который, собственно, операцию «Цитадель» и планировал. А прочитали эту переписку и переправили ее в СССР члены «Кембриджской пятерки», конкретно — Джон Кэрнкросс, английский дешифровальщик: английская разведка, взломавшая код «Лоренца» (немецкой шифровальной машины), делилась информацией с союзниками. И поступила эта информация еще в апреле 1943, практически сразу после решения о проведении операции: приказ был подписан Гитлером 15 апреля 1943 г.

Данные о готовящемся наступлении также передавала в ГРУ «Дора» — группа Шандора Радо. На этом фоне довольно забавно звучит утверждение Судоплатова: «По заданию Ставки информация Кузнецова о подготовке немцами стратегической наступательной операции была перепроверена и подтверждена посланными нами в оккупированный Орел разведчиками Алексахиным и Воробьевым».

Если учесть, что аудиенция у Коха состоялась 31 мая, а операция «Цитадель» началась 5 июля, то понятно, что первооткрывателем Кузнецов-Шмидт-Зиберт тут никак не был, максимум — одним из источников и далеко не самым ранним. Но верят поколения читателей в такой простой и незамысловатый способ сбора разведданных — прийти к нацистскому бонзе, а там уже он сам выложит все, что надо…

Почему и зачем нужно было создавать такой неуклюжий миф — чуть позже. А пока…

Вторая сенсация в списке потрясающих достижений «легенды советской разведки» — раскрытие тайны «Вервольфа», ставки Гитлера под Винницей.

Тамара Малиновская в издании «Факты» утверждает, что первой сообщила о размещении ставки фюрера в этом районе группа Шульце-Бойзена[23].

Официальная же версия советской историографии, гласит, что Кузнецов и его соратники в апреле 1943 по карте взятого в плен майора-связиста Гаана установили местонахождение секретного объекта, доложив об этом в Москву. Все просто: нашли карту с прочерченной красной линией, нажали как следует на незадачливого майора — по законам военного времени! — и он конечно же сообщил, что эта красная черта — есть линия связи. Небольшое мысленное усилие и — опа! — вот оно логово Гитлера! Мы же помним: в разведке мелочей нет! В общем, немецкие контрразведчики были удивительные лохи, не смогли самого фюрера укрыть от глаз диверсантов в лесах под Ровно.

Справка:

«Вервольф» (Werewolf — волк-оборотень) — ставка Гитлера около посёлка Стрижавка под Винницей. 15 марта 1944 года входы в бункер были взорваны отступающими немецкими войсками, а вовсе не разбомблены советской авиацией, как об этом сообщают биографы. Гитлер посещал эту свою ставку трижды по паре месяцев, последний раз — в сентябре 43-го.

Но главное достижение «Пуха» — срыв операции «Длинный прыжок», Unternehmen Weitsprung, покушения во время Тегеранской конференции на Большую тройку: Сталин, Черчилль, Рузвельт. Правда, версия Гладкова довольно сильно расходится с версией Судоплатова. Гладков утверждал, что штурмбаннфюрер СС Ульрих фон Ортель обещал привести персидский ковер Марии Микоте (двоюродной сестре Лидии Лисовской, о которой речь впереди. Обе женщины работали на советскую разведку). А Судоплатов выдвинул версию, что с самим Кузнецовым за долги хотел рассчитаться ковром некий немецкий офицер Остер — имя, которое больше нигде не встречается:

Бывает, конечно, всякое. Но сделать вывод из персидского ковра о покушении на Сталина-Рузвельта-Черчилля, согласитесь, несколько странно. При этом главный диверсант третьего рейха Отто Скорцени, который по легенде и должен был организовать это покушение, категорически отрицал, что нечто подобное вообще готовилось. Он со смехом утверждал, что ему поручили похитить Рузвельта в Тегеране, но серьезно относиться к этой версии, конечно же, невозможно. А вот по словам все того же Гладкова, Судоплатов уверял его: «Медведев и Кузнецов установили, что Скорцени готовит группы нападения на американское и советское посольства в Тегеране, где в 1943 году должна была состояться первая конференция „Большой Тройки“».

Вы скажете: «В работе разведчика нет мелочей». Ну да. Можно еще Шерлока Холмса вспомнить, который по характерному цвету глины на башмаках определял профессию посетителя. Мелочей, конечно, и в самом деле нет. Но не до такой степени, чтобы обещание привезти персидский ковер могло раскрыть планы покушения на лидеров мировых держав.

Нас уверяют: узнав, что некий офицер, то ли Ортель, то ли Остер, собирается ехать в Тегеран, Кузнецов делает заключение о подготовке покушения на лидеров союзников. То есть, сам факт сверхсекретной встречи для него тайной не был? Партизан Кузнецов был в курсе планируемого совещания в верхах, раз сделал такой вывод, а не просто доложил в Центр, мол, мой знакомец в Тегеран едет. Конечно же, нет, кто бы о таком важнейшем событии рассказал заштатному лесному киллеру? И почему информация о персидском ковре его так возбудила? Да мало ли зачем надо было немецкому офицеру в Тегеран, других дел у него нет, кроме как убивать Большую Тройку, а потом, сделав в оставшееся до отлета время ковровый шопинг, спокойно возвращаться домой с сувенирами из экзотической страны. Какая-то слабенькая версия, нет? А нас убеждают в том, что именно командировка в Тегеран заставила Кузнецова доложить в Москву. А там уже сделали далеко идущие выводы.

Про полное отсутствие каких-либо документов о подобных замыслах нацистского командования, сообщает уже упоминавшийся журналист Юрий Райхель:

То же утверждает и Владимир Воронов:

О том что вся эта история с покушением — блеф советской разведки, писал и биограф Канариса Хайнц Хене. Другие исследователи считают, что такие планы все же были. Так что сама история «покушения», столь соблазнительная для авторов боевиков и детективов, в реальности, возможно, и не существовала, но это, по большому счету, не важно. Ибо для искусства преград нет, любая фантазия становится сюжетом. Лишь бы не выдавалась за исторический факт. А здесь, похоже, как раз тот случай.

Все эти ковры, обер — и просто штурмбаннфюреры, выбалтывающие важнейшие тайны симпатичным украинкам — не более, чем плод воображения мемуаристов, которым страсть как необходимо доказать, что некто Пауль Зиберт был не просто киллером-камикадзе, но и разведчиком высочайшего класса, поставляющим исключительно важную информацию, «легендой номер один».

Я неоднократно упоминал, что единственное, что меня убеждает — это логика развития событий и психология участников этих событий. Если это подкреплено документами — прекрасно. Но если нет — тогда нам остаются только умозаключения и возможность «поверить алгеброй гармонию». Посему, если мы никак не можем искренне, от всей души поверить в уникальность сведений, добытых разведчиком Кузнецовым, давайте посмотрим на имеющиеся у нас факты: 11 нацистских генералов, уничтоженных киллером-патриотом.

Как мы уже говорили, ликвидировать Эриха Коха не удалось, он умер в 1986 году в возрасте 90 лет в польской тюрьме. Не удалась и подготовленная 5 июня 1943 года попытка покушения на имперского министра по делам оккупированных территорий Альфреда Розенберга — приблизиться к нему было невозможно, как и к Коху.

Напомним: осенью 1943 года было совершено несколько покушений на заместителя Э. Коха Пауля Даргеля. 20 сентября Кузнецов по ошибке вместо Даргеля убил заместителя Коха по финансам Ганса Геля и его секретаря Винтера; 30 сентября он пытался убить Даргеля противотанковой гранатой. Однако Даргель остался жив, хотя получил тяжёлые ранения и потерял обе ноги, при этом сам Кузнецов был ранен осколком гранаты в руку.

29 октября Зибертом убит агент гестапо майор Геттель.

10 ноября вместе с Николаем Струтинским, Робертом Глассом и Иваном Корицким «Пух» тяжело ранит одного из заместителей Коха, руководителя «Пакетаукциона», крайслейтера, генерала Германа Кнута. Что такое этот самый «Пакетаукцион» разъяснил Д. Медведев:

Так легенда советской разведки уничтожил главного заготовителя. Ну что ж, тоже важно, кто бы спорил. Вообще, в биографиях Кузнецова любят перечислять всех этих «генералов», которых уничтожил московский киллер и подчеркивать их неимоверную важность.

После этого было принято решение организовать похищение с последующей переброской в Москву командира «восточных батальонов» генерал-майора Макса Ильгена, который занимался разработкой плана ликвидации партизанских соединений.

Справка:

1 августа 1943 года генерал-майор Ильген был назначен командиром 740-го соединения т. н. «восточных батальонов» — добровольческие формирования из военнопленных, призывников и добровольцев с оккупированных территорий СССР, которые сражались на стороне Германии в ходе Второй мировой войны. 15 ноября 1943 года с помощью агента советской разведки Лидии Лисовской, работавшей у него компаньонкой, похищен в Ровно партизанами под руководством Н.И. Кузнецова вместе с личным водителем рейхскомиссара Украины Коха гауптманом Паулем Гранау.

Ильген был захвачен слишком далеко от отряда, так что на одном из хуторов его пристрелили. Отряд Медведева находился километрах в 50-ти от Ровно, в Цуманской пуще, куда перебазировался в марте 1943 г.

Далее Медведев пишет, что поручил Кузнецову ликвидацию двух важных чиновников: губернатора Галиции доктора Вехтера и вице-губернатора доктора Бауэра. Вообще-то, Бауэр был то, что по-немецки называется Amts Chef im Distrikt Galizien, что приблизительно можно перевести как «глава управления округом Галиция», насколько я понимаю — начальник канцелярии, но вице-губернатор звучит гораздо круче, согласитесь.

Вот рапорт криминальной полиции № 96, подписанный гауптштурмфюрером Краузе:

Г. Куета:

Логично, в общем, в немецкой службе безопасности не дураки сидели, умели складывать два и два.

В общем, «Пухом» были уничтожены несколько чиновников и военных очень разного ранга. Понятно, почему начальство в Москве было не слишком довольно ликвидатором Кузнецовым. А потом из не самого удачливого киллера попытаются сделать рыцаря разведки. И тогда становится понятна еще одна вещь: почему закрыты архивы и почему они были предоставлены только верному летописцу спецслужб, который развил и закрепил легенду о великом разведчике.

Но есть в этой истории достаточно таинственная, близкая к Паулю Зиберту, личность, к которой стоит присмотреться.

Судьба этой красивой женщины (ее красоту отмечают все, даже допрашивавшие ее нацисты) до сих пор вызывает массу вопросов. Так же, впрочем, как и ее смерть, не менее таинственная, чем ее жизнь.

Вот такую информацию сообщает нам сайт Федеральной Службы безопасности Российской Федерации, перепечатывая статью Александра Калганова от 6 апреля 2000 года под названием «Подвиг разведчицы».

Две женщины, активно сотрудничавшие с «легендой советской разведки» и, похоже, далеко не только с ним, ехали получать заслуженную награду — ордена Отечественной войны I степени. И были убиты кем-то в форме советских офицеров. Во времена СССР утверждалось, что их расстреляли то ли украинские националисты, то ли поляки, то ли немцы, переодетые в форму Красной армии. Но с этим мы разберемся в дальнейшем, пока же давайте поближе познакомимся с Лидией Лисовской, оперативный псевдоним «Леля».

Лидия Демчинская (девичья фамилия Лисовской) родилась в 1910 г. в польском (тогда) городе Ровно. По свидетельствам современников, «… имела прекрасные музыкальные способности, хорошо танцевала и была настоящей красавицей: голубые глаза, спортивного типа фигура и волосы цвета спелой ржи, которые она часто заплетала в корону». Кроме того, девушка активно занималась спортом и балетом.

Неудивительно, что, имея такие внешние данные, она пользовалась большим вниманием мужчин и уже с юных лет в ее жизни происходят всяческие экстравагантности. Так, по слухам, ее исключили из гимназии за появление на балу в прозрачном платье, отчего все присутствующие были в шоке. Но это не помешало Лидии окончить Варшавское балетное училище и консерваторию (без законченного среднего образования? — прим. автора). Но ни балетная, ни певческая карьера у Лисовской так и не сложились. Была замужем какое-то время, о чем «как-то глухо сообщают» (Т. Гладков пишет, что первый муж был адвокатом), а затем, в 1936 г. она познакомилась с офицером польской армии Ежи Лисовским. Так как Ежи был католиком, а Лидия — православной, то, чтобы обвенчаться, она перешла в католичество и стала Леокадией. Под этим именем ее тоже часто упоминают, увеличивая количество путаниц, нестыковок и несовпадений.

Дальше начинаются обычные для строительства легенды литературные измышления. Нам рассказывают, что Лидия научилась верховой езде, фехтованию и стрельбе (в том числе с двух рук из пистолетов — ну чисто «волкодав» Таманцев из повести В.Богомолова «В августе 44-го»! А главное — зачем?). Т. Гладков уверяет, правда, не раскрывая источники, что Лисовская неизменно занимала на соревнованиях, проводимых среди офицерских жен, призовые места по этим видам спорта, а зачастую оказывалась и победительницей. Кроме того, она прошла курсы медсестер. В общем, все, что надо для создания легенды, и что потом ей совершенно в жизни не пригодилось.

Ну и, конечно же, «началось в колхозе утро»! Когда нет четких и ясных фактов, в дело вступает фантазия и изобретательность, подогреваемые кинематографом и литературой. А. Намозов утверждает, что еще 1938 г. Лидия, теперь уже Лисовская, была завербована польской разведкой под псевдонимом «Блеск», а в 1939-м — английской «Интеллидженс сервис». Вместе с тем, сообщается, что осенью 1939 г. с введением советских войск в Западную Украину ее вербует внешняя разведка НКВД СССР. Между прочим, впоследствии ее завербует и немецкая СД, так что единственная разведка, которая не успела завербовать белокурую красавицу — ЦРУ, да и то только потому, что ее еще не создали. Так что не двойной, даже не тройной, а — четверной агент.

Лидия Лисовская.

Кстати, с мужем Лидии тоже не все ясно: в 1939 году Ежи Лисовский ушел на фронт и вскоре попал в плен. Ранее утверждалось, что он умер в немецком лагере, но в последнее время стали появляться совершенно иные сведения. Сообщается, что он выжил, но не захотел возвращаться после войны в областной центр УССР Ровно, а предпочел уехать в Канаду. Только после объявления независимости Украины, он попытался выяснить судьбу Лидии, однако вскоре умер. Да и что бы он узнал?

Вот, что сообщает — опять же не указывая источников — Михаил Крыжановский (как всегда, с сохранением орфографии):

Так или иначе, более или менее проясняется судьба Лисовской только с появлением в Сарненских лесах отряда «Победители» во главе с Д.Н.Медведевым. Впрочем, не проясняется, а все больше запутывается…

На сайте ФСБ утверждается, что:

Т. Гладков, однако, утверждает, что сотрудничать с советской разведкой Лисовская начала гораздо раньше:

Не знаю уж насколько в 1939 году Лидия Лисовская была уверена, что ее муж погиб, но зато она прекрасно понимала, что без мужской поддержки женщине в этом мире трудно. А в условиях войны — практически невозможно. Поэтому, как женщину, ее вполне можно понять. Тем более, что «мне было так одиноко!» — это классическое объяснение всех женщин в мире, почему они бросились в объятия другого мужчины. А уж если этот мужчина попытается ее завербовать, так пусть вербует, а что делать прикажете?

Умная и красивая женщина свободных нравов — помните прозрачное платье? — естественно, понимала, что работа разведчицы включает в себя и сексуальные утехи с объектами разработок. Впрочем, мужчины в этом плане не лучше: помните Кузнецова-Шмидта, через постель получающего секретную информацию и подкладывавшего балерин под нужных людей. А если Лисовская к тому времени сотрудничала с польской разведкой, то естественным было «проводить свободное время», как стыдливо пишет Гладков, с советским контрразведчиком. И всем от этого была одна сплошная польза.

То есть, полковник НКВД Медведев знал, что есть такой законсервированный агент в г. Ровно, и знал не от некоего Грязных, а непосредственно от начальства? Из логического тупика надо выходить. И вот Гладков выходит:

Ну вот, слава богу, разобрались: и знали про «Веселовскую», но не торопились выходить на связь, осторожничал отряд, который, как уверяли потом, был послан с разведывательной целью, но расконсервировать уже имеющегося агента не спешил, несмотря на сообщение Грязных, которому она помогла бежать, рискуя, между прочим, жизнью. Советские контрразведчики, убеждают нас, находясь в Сарненских лесах и собираясь вести разведку в «столице гебитскомиссариат Украина», осторожничали, все равно проверяли. Ну, может, так и положено.

Впрочем, как разведчики осторожничали, нам сообщает все тот же сайт ФСБ:

Секунду, давайте, как всегда, призовем на помощь верных друзей: логику и психологию. То ли двойной, то ли тройной агент, работающая то ли официанткой, то ли хозяйкой некоего салона, сотрудничает с отрядом «Победители», а на квартиру к ней Кузнецова устраивают сами немцы? Что-то не сходится, уж больно роскошное совпадение.

Александр Калганов, чью статью перепечатывает сайт ФСБ, считает Лисовскую полной идиоткой? Или идиотами считаются читатели? Лидия рассказывает совершенно незнакомому обер-лейтенанту, нацисту и обладателю двух Железных крестов (о крестах речь впереди) про поражение Германии? А потом хочет его отравить? Чтобы наверняка попасть в фашистские застенки и там и сгинуть, вместо того, чтобы получить от него какие-нибудь нужные всем разведкам сведения.

Мария Микота.

Вообще-то во всех остальных источниках утверждается, что Микота действовала под оперативным псевдонимом «Майя», но мы и это допустим. Может, у нее была два псевдонима, на всякий случай. Вон, в некоторых исследованиях Лисовской «присваивают» оперативный псевдоним «Лик». Видимо, чтобы не путаться с польской разведкой, на которую та работала под псевдонимом «Блеск». А по другим данным, агентом НКВД она работала как агент «Леля» или «Лола». Так что все это очень достоверно, как видите.

Как утверждает Т. Гладков, Пауль Зиберт передал Лидии на чистейшем русском языке привет от Попова, тот самый пароль. Если бы это не отдавало немного водевилем, то можно было бы и поверить[29]. Как, впрочем, и во все остальное. Вот что безусловно ясно, так это то, что агент «Леля» оказывала советской разведке неоценимые услуги, возможно, помогая одновременной английской и польской спецслужбам. Дала завербовать себя немцам, передавая им то, что было можно, а иногда, наверняка, и то, что было нельзя, для доказательства своей работы. В общем, было бы крайне интересно присмотреться к этой весьма неординарной личности, вокруг которой роится столько слухов, что отличить правду от лжи практически уже невозможно.

Красивая статная блондинка должна была производить на немецких офицеров сногсшибательный эффект. И производила. Да, эта 32-летняя женщина, как и ее 18-летняя кузина Микота, была доступной приманкой, спецслужбы часто используют таких женщин для соблазнения противника и выпытывания у него военных тайн в интимной обстановке. Воспользовался этим и Николай Грачев, действовавший под именем Пауля Зиберта. Нигде впрямую об этом не говорится, однако, похоже, что связь Лисовской и Кузнецова вовсе не была исключительно профессиональной.

А если выражаться грубо, то советский разведчик (кем бы он ни был) подкладывал свою любовницу под нужных людей, чтобы получать разведданные. Благо в этом у него опыта было хоть отбавляй. Да и «Майя» Микота добывала информацию точно таким же путем, если верить биографам. Во всяком случае, уж точно не за красивые глаза штурмбаннфюрер Ульрих фон Ортель обещал одарить ее персидским ковром. Если, конечно, вся эта история не выдумана от начала и до конца. Но то, что важные данные от Микоты поступали — это факт. Увы, разведывательная работа далека от романтической практики «плаща и кинжала», гораздо чаще это грязная и не совсем моральная работа. Это только в телесериале штандартенфюрер Штирлиц ведет монашеский образ жизни. В жизни все несколько иначе.

Но при этом Лидия Лисовская совершила поступок достойный всяческого уважения. Лидия и ее мать Анна Демчинская признаны в 2006 году мемориальным комплексом Яд-вашем «Праведниками народов мира» за спасение еврейских детей. На какую бы разведку ни работала польская красавица, это — настоящий, реальный подвиг.

Лисовская видела, как через город гнали колонну обреченных на уничтожение евреев. В этой колонне шла молодая женщина с грудным младенцем на руках.

А вот информация с сайта мемориального комплекса Яд-вашем:

Ну что ж, почет и уважение отважной женщине, ведь спасти еврейку означало тогда подставить под угрозу смерти всю свою семью! Такие вещи дорогого стоят. А Анита Адамовна Зинкевич до сих пор живет в Ровно.

Пытались присвоить звание праведника народов мира и самому Николаю Кузнецову на том основании, что он тоже спасал евреев. На израильском сайте Детали было опубликовано интервью Марка Котлярского со Львом Монусовым, исследователем деятельности Николая Кузнецова. Вот, что он рассказал:

Может быть, действительно, комиссия израильского мемориала посчитала ситуацию то ли недоказанной, то ли излишней. А может у них были и какие-то свои соображения.

Но вернемся к сестрам-разведчицам, награжденным за свои подвиги орденами Отечественной войны I степени, получить которые им так и не удалось. Они были зверски убиты людьми в советской форме.

Вот, что пишет Тимур Свистунов:

Сестры были похоронены в селе Кунев Изяславского района Хмельницкой области в братской могиле в центре села вместе с военнослужащими 226-го отдельного стрелкового батальона внутренних войск НКВД СССР. Об этом говорится на сайте «Мемориала»:

Лидия Лисовская и Мария Микота, безусловно, не были настолько наивными девушками, чтобы сесть в первую попавшуюся машину. Наверняка, они знали тех, с кем ехали. И это знание жестоко их обмануло.

Все, кто пишет об этой истории приводят фразу полковника КГБ в отставке Николая Струтинского, бывшего связного отряда Медведева: «Мы так и не узнали, на кого реально работала Лисовская». Кроме того, и «Леля» и «Майя» знали слишком много, про действия отряда «Победители» вообще и некоего Пауля Зиберта в частности. Возможно, проще всего их было устранить, спланировав нехитрую операцию с последующим уничтожением ее участников.

И если это так, и НКВД безжалостно расстреляло своих агентов, то что мешало точно так же устранить с одной стороны, уже ненужного, а с другой стороны — тоже слишком много знавшего обер-лейтенанта Зиберта? Мало разведчиков, вернувшихся домой после совершения отчаянных подвигов во время войны, отправилось по возвращении в лагерь? Мало «своих» ликвидировали, а потом канонизировали как героев?

Звучит безумно? Безусловно. Но почему же тогда до сих пор засекречено дело Н. Кузнецова и еще долго будет засекречено? Почему хранят в тайне якобы широко известные деяния супер боевика «Пуха»? Почему работникам Свердловской киностудии еще в 1984 году запрещали без спросу публиковать материалы по деятельности «Легенды»? Уже в наши дни издание АПИ-Урал в очередной раз наткнулось на необъяснимую секретность дела разведчика:

Вот так. Более 70 лет прошло с тех пор, не осталось в живых никого из участников тех событий, но по-прежнему «в России все секрет и ничего не тайна» (выражение приписываемое по одним данным Анне Луизе Жермен де Сталь, по другим — декабристу М. Лунину). Возможно, что все было именно так, как писали об этом биографы — возможно! Но в чем тогда секретность? Какие агентурные данные могут быть актуальными через три четверти века? Так или иначе, тайна Кузнецова остается по сей день неразгаданной.