Миллиардеры поневоле. Альтернативная история создания Facebook

Глава 8 «КАРЕ»

Со стороны пятиэтажный Хиллз-Билдинг — вынесенные наружу опоры из камня и бетона, фасады из стекла и стали — был похож скорее на потерпевший крушение космический корабль, чем на библиотеку. Как и всё «Каре», здешняя библиотека была одной из самых недавних построек университетского архитектурного ансамбля. Она располагалась в стороне от Гарвард-Ярда и его увитой плющом старины, поэтому архитекторы решили, что здесь можно порезвиться и возвести футуристическое страшилище в стиле корпусов расположенного по соседству Массачусетского технологического института.

Тайлер забился в дальний угол читального зала на четвертом этаже библиотеки, втиснув свое далеко не миниатюрное тело в жесткое кресло, намертво скрепленное со столом — пыточное приспособление, впрочем, как и любая мебель в стиле ар-деко. Тайлер выбрал это рабочее место именно потому, что оно было неудобным: в начале восьмого утра понедельника после изматывающей тренировки только крайне неудобная поза не позволяла ему вырубиться.

На столе перед ним был раскрыт толстый учебник экономики, с ним соседствовал красный пластиковый поднос из столовой Пфорцхаймер-Хауса. На подносе, небрежно обернутый салфеткой, лежал наполовину съеденный сэндвич с подкопченной вареной колбасой. Тайлер с Кэмероном позавтракали всего полчаса назад, но Тайлер уже снова проголодался. В библиотеку за час до начала лекции по экономике он пришел ради учебника, сейчас ото сна студента удерживал еще и недоеденный сэндвич. Часть которого как раз находилась у него во рту, и он так старательно ее пережевывал, что не услышал, как сзади подошел Дивья.

Протянув руку из-за плеча Тайлера, Дивья шмякнул о поднос экземпляром «Гарвард кримсон» — остатки сэндвича с колбасой полетели на пол.

— Говоришь, в «Кримсоне» я программиста для нас не найду? — чуть не прокричал Дивья в качестве приветствия.

Тайлер, у которого изо рта высовывался недожеванный кусок колбасы, посмотрел на бодрого друга снизу вверх.

— Ты чего?

— Извини за сэндвич. И посмотри-ка на этот заголовок!

Тайлер взял газету, стряхнув с нее нашлепку кетчупа, взглянул на Дивью, а потом туда, куда указывал его индийский товарищ. По мере того как Тайлер вслед за заголовком пробегал глазами первые абзацы статьи, его брови поднимались все выше и выше.

— Ну да, то, что надо, — согласился он.

Дивья с улыбкой кивнул. Тайлер, насколько возможно, откинулся в кресле и вытянул голову, чтобы заглянуть за угол. Там виднелись ноги Кэмерона, который сидел в таком же пыточном приспособлении шагах в десяти от Тайлера.

— Кэмерон, проснись и ползи сюда!

Немногочисленные соседи оторвались от книг, внимательно посмотрели на кричащего и снова вернулись к чтению. Кэмерон не без труда выбрался из своего рабочего места, прошелся на затекших ногах и встал рядом с Дивьей. Волосы у него на затылке стояли торчком, покрасневшие глаза слипались. Ветер утром на реке был особенно злой, а тренировка — изнурительнее обычного. Тайлер вымотался не меньше брата, но, прочитав материал, который показал ему Дивья, напрочь забыл об усталости.

Он протянул Кэмерону газету. Тот, едва на нее взглянув, кивнул.

— Вчера вечером об этих ребятах говорили в «Порселлиан». Сэм Кенсингтон страшно разозлился — его подругу Дженни Тейлор сайт поставил на третье место, а ее соседку Келли — на второе…

— А еще одну ее соседку, Джинни, на первое, — перебил его Дивья. — Ничего другого и нельзя было ожидать.

Тайлер улыбнулся. Дженни, Келли и Джинни слыли самыми сексапильными второкурсницами. Они и на первом курсе жили в одном блоке — так якобы получилось случайно. Но на кампусе в совпадения не верили — особенно после того, как кто-то углядел, что последние пять цифр их общего телефона составляют фразу «3-ТРАХ». Гарвардский отдел расселения славился склонностью к приколам — соседей там, например, часто подбирали по фамилиям. В первый год учебы Тайлера среди его однокурсников соседями были Бургер и Кинг и по меньшей мере две пары Блэк и Уайт. А теперь вот красотки Дженни, Келли и Джинни живут в блоке, куда можно позвонить по телефону «3-ТРАХ»… Кто-то из отдела расселения явно нарывался на увольнение.

Но речь в газетной статье шла не об отделе расселения. Три блондинки были расставлены по местам каким-то сайтом — как писали в «Гарвард кримсон», он назывался Facemash.com и там можно было оценивать девушек по фотографиям — что, собственно, и вызвало на кампусе ажиотаж.

— Сайт быстро закрылся, — продолжил Дивья, указывая пальцем на газету. — Тут пишут, что его закрыл создатель. Делая сайт, он якобы и не подозревал, что вызовет такое негодование. Хотя сам в блоге написал, что собирался сравнивать девушек с домашними животными.

Тайлер откинулся на спинку кресла.

— А кто негодует?

— Девушки! Многие из них… Феминистки разослали по кампусу кучу возмущенных писем. Ну и администрация. На сайт ломанулось столько народу, что трафик превысил пропускную способность университетских каналов. Преподаватели не могли даже почту проверить. Короче, основательная каша заварилась.

Тайлер присвистнул.

— Вау.

— То-то и оно. Порядка двадцати тысяч заходов за двадцать минут. У парня, который создал сайт, теперь большие неприятности. Он вроде бы стащил фотографии из общежитских баз данных. Взломал базы и скачал картинки. Его с приятелями вызывают на дисциплинарную комиссию.

Тайлер был наслышан о дисциплинарных комиссиях, в которые обычно входили деканы и кураторы, а порой также университетские юристы и высшие представители администрации. У Тайлера в «Порселлиан» был знакомый, которого обвинили в списывании на экзамене по истории. Так он за свою провинность предстал перед комиссией, состоявшей из двух деканов и старшего куратора. У дисциплинарной комиссии имелись большие полномочия — она могла временно отстранить студента от занятий, а то и поднять вопрос об отчислении. Но Тайлер подумал, что в случае с сайтом наказание не будет слишком суровым.

Парень, который создал Facemash, скорее всего, отделается испытательным сроком. Репутацию себе он так и так уже подпортил, студентки вряд ли запишут его в свои фавориты. Впрочем, судя по всему, Казановой он никогда и не был. Сравнивать девушек с животными… маловероятно, чтобы до такого додумался человек, не испытывающий недостатка в женской ласке.

— Говорят, это не первая его программа, — сказал Кэмерон, скользя взглядом по статье. — Он сделал сайт Course Match. Помнишь, Тайлер, было такое онлайн-расписание занятий. А в школе он был, по некоторым сведениям, типа мегахакером.

Тайлер воодушевился. Все услышанное его радовало. Этот парень со своим сайтом наделал, конечно, дел, зато он, бесспорно, был отличным программистом и отличался полетом мысли.

— С ним надо поговорить.

Дивья кивнул.

— Я звонил Виктору. Тот сказал, что они посещают один компьютерный курс. Но предупредил, что парень немножко странный.

— В смысле — странный? — спросил Кэмерон.

— Если можно так выразиться, социально аутичный.

Тайлер посмотрел на Кэмерона. Обоим было понятно, что имеет в виду Дивья. Слово «аутичный» в этом случае не вполне верное, правильнее было бы сказать «социально неадаптированный». Таких в Гарварде многие десятки. Чтобы попасть в Гарвард, надо либо быть всесторонне развитым: круглым отличником и одновременно капитаном школьной спортивной команды, — либо по-настоящему блистать в чем-то одном, скажем, виртуозно играть на скрипке или писать гениальные стихи.

Тайлеру нравилось думать, что они с братом были всесторонне развитыми личностями — и при этом, чего уж греха таить, блистали в академической гребле.

Тот парень, очевидно, был гениальным компьютерщиком — ведь не мог же он, в самом деле, возглавлять школьную команду в каком бы то ни было виде спорта?!

— Как его зовут? — спросил Тайлер.

— Марк Цукерберг, — ответил Дивья.

— Напиши ему на мыло, — распорядился Тайлер и хлопнул ладонью по лежавшей перед ним газете. — Посмотрим, захочет ли этот Цукерберг запечатлеть свое имя в истории.