Милый, давай поженимся

15

Что ж, Агнесс, ты сама виновата, подумал Фокси, вставляя шпильку в замочную скважину. Мне нужно было только одно — услышать эту историю из твоих уст… Из уст женщины, которая доверилась мне, своему мужу…

Дверь поддалась, и Фокси уже без всякого страха вошел в комнату. За окнами было темно, а плотные шторы не пропускали света электрических фонарей. Фокси пошарил рукой по стене и нащупал кнопку выключателя. Свет зажегся.

Вот она, комната, из-за которой он не спал ночами, о которой он столько размышлял, столько раздумывал… Вот оно место, которое так и не смогла показать ему Агнесс. Вот оно, ее загадочное прошлое…

Комната больше напоминала детскую, чему Фокси не особенно удивился. Пестренькие обои с шоколадными медвежатами были оклеены старыми фотографиями. С каждой фотографии улыбалась, смеялась или просто задумчиво смотрела девочка, совсем худенькая, больше похожая на подростка, чем на юную девушку. По углам стояли креслица, укрытые запылившимися пледами, когда-то яркой желто-голубой расцветки. Возле левой стены находилось трюмо. На уголках зеркал висела молодежная бижутерия: бусы, цепочки, тонкие блестящие пояски из дешевого сплава. На тумбочке трюмо стояли разноцветные флакончики с духами, очевидно, тоже принадлежавшие девчушке с фотографии.

— Агнесс, Агнесс… — покачал головой Фокси. — Как же ты не понимаешь кошечка: о прошлом нужно вспоминать, но нельзя им жить…

Он подошел к трюмо, снял крышку с одного из флакончиков и вдохнул аромат. Духи уже успели приобрести специфический запах старости, но все еще пахли чем-то сладким. Фокси вспомнил этот запах — похожим ароматом любит душиться Агнесс…

Он подошел к полкам, висящим на стене. На них стояли фотографии Ричарда и Конрада в темных рамках, а рядом с ними лежали два DVD. Фокси взял диски, вышел из «детской» и пошел в комнату, которую Агнесс отдала ему под рабочий кабинет. Включив ноутбук, Фокси прочитал надписи на дисках. Как он и подозревал, на обоих были написаны черным маркером имена бывших мужей его жены. На одном — Конрада Бердберри, на другом — Ричарда Малькольма.

Вначале Фокси засунул в ноутбук диск с надписью «Ричард Малькольм». Ведь именно из-за него закрутилась вся эта котовасия… На экране появилось уже знакомое по фотографиям лицо Ричарда. Он вальяжно развалился на диване и, потягивая коктейль, беседовал с каким-то мужчиной, которого не было в кадре. Голос мужчины показался Фокси знакомым. Ситуация была бы вполне обычной, если бы не то, о чем говорили эти двое. Фокси внимательно смотрел на экран ноутбука и ловил каждое слово Ричарда.

— Твой интерес, конечно, будоражит мое воображение, — говорил Ричард невидимому собеседнику. — Но ты знаешь, я женат и все такое…

— Не вижу, чем это может нам помешать… — ответил ему мужчина за кадром, и Фокси снова поймал себя на мысли, что этот голос ему очень знаком. — Надеюсь, ты хоть не будешь отрицать, что тебя ко мне тянет…

— Не буду, — кокетливо улыбнулся Ричард, — но что это меняет? Представь лицо моей жены, когда она узнает, что я изменил ей… с мужчиной…

— Ты параноик, Ричард. Агнесс и в голову не придет тебя в таком заподозрить. Если она к кому и будет ревновать тебя, так это к девчонкам, которые бегают за тобой табунами. Кто тебе мешает пофлиртовать с одной из них? Чтобы отвести от себя подозрения?

— Я давно уже не спускался в подобные авантюры, Капнер… — Так вот почему Фокси узнал этот голос! — Дувервилль — большая деревня… А мы с тобой — люди общественные, всегда на виду… Меня бросает в дрожь, когда я думаю о том, что все может раскрыться…

— А меня бросает в дрожь, когда я думаю о тебе… Представь, как нам будет хорошо… И потом — я сниму тебя в своем фильме, ты же мечтал об этом…

Фокси скривился и свернул картинку, чтобы, не дай бог, не услышать чего-нибудь похлеще. И тем более — не увидеть!

— Тьфу ты, гадская плесень! — выругался он. — Надо же, какая мерзость…

Он собрался было вытащить из ноутбука диск и засунуть в него второй, но стоило ему вынуть диск, как в холле затренькал дверной звонок.

— Гадская плесень! — снова ругнулся Фокси и, быстро кинув оба диска в ящик стола, побежал открывать дверь.

На пороге стояла женщина, которую он меньше всего ожидал увидеть в такой момент, — Луиза Малькольм.

Вид у нее был, прямо сказать, трагикомический: губы дрожали, бесцветные глаза тщились метать молнии — во всем ее облике было столько деланной трагичности и злости, что Фокси от души посмеялся бы, если бы не оказался в сложной ситуации.

— Добрый вечер, миссис Малькольм, — не теряя присутствия духа, поздоровался Фокси. — Чем обязан столь позднему визиту?

— Шутить изволите?! — вспылила Луиза. — Ну-ну, вы дошутитесь, Фокси Данкан. Ох, как дошутитесь, — прошипела она, растянув свои губы-ниточки.

— Какие тут шутки, миссис Малькольм… Меня искренне удивляет то, что вы заявились сюда. Но чтобы не показаться невежливым…

— Заткнитесь, Данкан, — снова зашипела она. — Или я прямо сейчас поговорю с вашей женой… — Луиза была худенькой, поэтому ей не составило никакого труда просочиться в проем, образовавшийся между боком Фокси и входной дверью. Она встала посреди холла и посмотрела по сторонам. — А вы неплохо устроились, Данкан… Так где ваша милая супруга?

— Ее нет дома, — спокойно ответил Фокси. — И вряд ли она вернется в ближайшее время. Может быть, вы хотите ей что-то передать? Тогда передавайте. Но учтите, что кроме ваших соображений, которые я, разумеется, донесу до миссис Корнуэлл, она узнает также о коллекции, которую унаследовала от бывшего мужа. О, забыл… еще от отца бывшего мужа, потому что тот передал ее в наследство Ричарду, а не вам, миссис Малькольм.

Луза готова была захлебнуться собственной злостью.

— Да как… да как… да как вы смеете?! Как у вас хватает наглости?! Вы получили от меня деньги, не сделали ровным счетом ничего, да еще и шантажируете меня!

— Это вы меня шантажируете, миссис Малькольм, — не повышая тона, ответил Фокси. — Будьте покойны, я верну вам все деньги. И даже добавлю, лишь бы больше никогда не столкнуться взглядом с вашими злющими глазками… Что до информации — она у меня есть. Только вы ее не получите. Собственно, вы сами не захотели бы знать многое, из того, что знаю я…

— Что вы знаете, что?! — Луиза подскочила к нему и забарабанила кулачками по его плечам. — Ну! Говорите же!

— Господи, до чего сильно вы хотите этих денег, — покачал головой Фокси. — Ну зачем они вам нужны, Луиза? Пожилая женщина, без особого шика, без особых интересов… Вы же положите их в какой-нибудь старый сундук и будете там хранить, пока не отправитесь на тот свет… Я бы на вашем месте оставил картины. Они хотя бы радуют глаз…

— Скажите, что вы знаете! — продолжала трясти его Луиза. — Я так просто не сдамся!

Удары маленьких кулачков сыпались на него градом. И Фокси совершенно ничего не мог поделать — не будет же он бить женщину? Оставалось только стоять дурак-дураком и чувствовать негодование Луизы Малькольм в буквальном смысле слова каждой клеточкой своего тела.

Но тут до Фокси донеслось цоканье каблуков по выложенной плитками дорожке. Полли Райс носит обувь на плоской подошве, значит, вернулась Агнесс… Или Диана…

— Послушайте, Луиза, — быстро заговорил Фокси, — если сейчас моя жена вернется и застанет вас здесь, вы ничего никогда не узнаете, клянусь вам своей головой! Или вы немедленно исчезаете, или похороните свою надежду что-либо выяснить.

Луиза, тоже расслышавшая приближающиеся шаги, наконец отцепилась от Фокси. Ее гнев сменился растерянностью.

— Куда я исчезну? У вас есть черный ход?

— Не предусмотрен конструкцией, — буркнул Фокси, схватив Луизу за руку.

Единственным местом, где могла укрыться эта обезумевшая леди, был встроенный шкаф для верхней одежды, к которому Фокси ее потащил. Распахнув створки, он кивнул Луизе:

— Полезайте.

— Вы что, совсем спятили? — Ее маленькие глазки расширились от удивления. — Я, Луиза Малькольм, полезу в шкаф для одежды?

— Представьте себе, что это шкаф для старых калош, — буркнул Фокси. — Полезайте, у вас нет вариантов. Иначе я положу «большое извините» на обещание что-либо вам рассказать и тем более — что-то для вас сделать.

— Черт с тобой, Данкан, — фыркнула Луиза и полезла в шкаф.

Завесив ее голову плащиками и курточками, Фокси запер дверь. Практически в тот же миг на пороге появилась Агнесс.

— Ты уже вернулась? — изобразил удивление Фокси. — А я собрался ехать за тобой…

— Неужели? Мне показалось, ты не хочешь меня видеть… — Агнесс сняла плащ и, не глядя на Фокси, направилась к шкафу.

Фокси снова испытал знакомое ощущение: ледяную колу, булькающую в желудке, и кубик льда, бултыхнувшийся вначале на дно, а потом всплывший на поверхность. Интересно, что подумает Агнесс, когда обнаружит там Луизу Малькольм? Решит, что это его престарелая любовница?

Он мгновенно подскочил к Агнесс и буквально выхватил у нее плащ.

— Хоть ты и дуешься на меня, кошечка, я за тобой поухаживаю.

— Спасибо, — холодно бросила Агнесс и поднялась вверх по лестнице.

Фокси открыл дверь шкафа и раздвинул вешалки с одеждой.

— Бегите, — шепнул он Луизе. — Агнесс наверху.

Черт, комната! Я же забыл ее закрыть! — дошло до Фокси. — Он рванул было наверх, но во дворе снова раздались шаги.

Фокси чуть ли не за шиворот схватил Луизу Малькольм, которая уже выбралась из шкафа, и засунул ее обратно.

— Придется вам еще немного побыть вешалкой. Сюда опять идут.

Не глядя на возмущенное лицо Луизы, Фокси снова завесил ее одеждой и рванул на второй этаж.

Он опоздал. Дверь в «детскую» была приоткрыта всего на один дюйм, но этого дюйма хватило, чтобы Агнесс заметила: комнату кто-то открыл. Она посмотрела на дверь, потом — на Фокси, а потом — снова на дверь и, горько улыбнувшись, произнесла:

— Вот оно, твое хваленое доверие… Мы должны доверять друг другу, — передразнила она Фокси. — Это ты называешь доверием?! — указала она на дверь. — Это, по-твоему, честность?!

Фокси почувствовал, как кусочки льда один за другим посыпались в его желудок. Лучше объяснить ей сейчас. Если, конечно, она поймет…

— Агнесс, я все знаю, — признался он. Лицо Агнесс покрылось мертвенной бледностью. Такой бледной Фокси не видел жену еще ни разу. — Твоя кузина жила в Дувервилле и ее звали Оливией Мейринк. Видно, ты очень любила ее, раз решилась на такое… Знаю, что ты и твои родители приезжали к Мейринкам в Дувервилль, что Оливия бывала у тебя, в Йоркшире… Знаю, что она была твоей лучшей подругой. Я знаю, что Конрад и Ричард учились с ней в колледже и фактически довели девчушку до самоубийства. Я понимаю, почему ты хотела им отомстить… И отомстила.

Агнесс смотрела него своими расширившимися миндалевидными глазами, не в силах отрицать его слова. Фокси говорил взволнованно, но вместе с тем пытался дать понять жене, что не столько осуждает се, сколько сочувствует ей.

— Ты потому и не хотела, чтобы сюда приезжала твоя мать — боялась, что кто-нибудь из старых знакомых вспомнит ее и узнает. Мне жаль, что ты так долго жила прошлым, Агнесс… Кроме него у тебя почти ничего не осталось. Ты до сих пор им живешь, не отличая вчерашнего дня от сегодняшнего, вчерашних, неискренних отношений — от отношений настоящих… Я понимаю, тебе было больно, очень больно… Но время лечит раны, и твои оно бы тоже вылечило. Только ты не захотела ждать, ты решила, что будешь жить мечтой о мести. Твое упрямство, твоя невероятная, непостижимая воля и решимость были достойны лучшего применения, чем то, что ты задумала и сделала… Мне очень жаль, что твое прошлое стало твоим настоящим и будущим… Когда ты вышла за меня, ты выбирала тринадцатое число не потому, что оно — счастливое. А потому, что это — маленькое звено, связывающее тебя с прошлым, с которым ты неспособна расстаться… Тринадцатого погибла твоя сестра, тринадцатого ты мстила своим мужьям и тринадцатого же числа ты вышла за меня, единственного мужчину, которого любишь по-настоящему… Как же так, Агнесс?.. Как же так? Но это еще не все… Агнесс, послушай… Я упрекал в недоверии не только тебя, но и себя тоже… Мы оба лгали друг другу… Я…

Фокси не успел закончить. С первого этажа донесся громкий возглас Дианы Корнуэлл:

— Боже, кто это?! Агнесс! Фокси! У нас воры! Скорее!

— Потом, — бросила Агнесс Фокси и побежала вниз по лестнице.

Фокси уже догадался, какого «вора» испугалась Ди Корнуэлл, и неторопливо спустился вслед за Агнесс. Он не ошибся: из распахнутого шкафа к перепуганной насмерть Диане вылезала Луиза Малькольм.

— Успокойтесь, Ди… — Фокси подошел к теще и легонько похлопал ее по плечу. — Это не воры. Познакомьтесь — Луиза Малькольм собственной персоной. Бывшая свекровь вашей дочери…

Агнесс и Диана недоуменно уставились на Фокси.

— Семь бед — один ответ, — вздохнул Фокси. — Я — частный детектив. Луиза наняла меня следить за тобой, кошечка, — объяснил он Агнесс.

Ее лицо, и до того бледное, как полотно, вовсе лишилось красок. Губы Агнесс дрогнули в презрительной усмешке, но Фокси решил продолжать. В конце концов, хуже, чем есть, быть уже не может. Пусть лучше она узнает правду от него, чем со слов озлобленной Луизы.

— Мы были уже знакомы, но тогда еще я не знал, что ты — Агнесса Корнуэлл, — продолжил Фокси. — А потом узнал тебя ближе и… влюбился. Знаешь, я никогда не влюблялся всерьез. А в тебя влюбился. Не в твои деньги, Агнесс, не в твое положение. Именно в тебя, странную, сумасшедшую, милую, ласковую… — Все слова били мимо цели — Фокси видел это по лицу Агнесс. Но сейчас ему было наплевать. Ему хотелось только рассказать обо всем этом, чтобы избавиться от огромной глыбы льда, которая скопилась у него внутри за все это время. — Влюбился и понял, что не могу бросить дело. Луиза наняла бы очередного сыщика, и я боялся, что кто-нибудь другой узнает страшную правду, которую должен узнать я… Да, поначалу я не доверял тебе, даже думал, что ты можешь меня убить. А потом узнал тебя поближе и понят: ты никогда не смогла бы причинить кому-то вред без веских на то причин… Мне приходилось постоянно убеждать Луизу, что вот-вот, и я найду что-то важное. А клубок так и не хотел раскручиваться… А потом, узнав о твоей сестре, я наконец-то размотал этот клубок. И надеялся только на чудо — что ты не убила своих мужей…

— Убийца! — завопила Луиза и бросилась на Агнесс.

Фокси едва успел подскочить к ней сзади и обхватить ее руками так, чтобы она не смогла выцарапать Агнесс глаза.

— Она не убийца, успокойтесь, Луиза, — объяснил он разъяренной ведьме, которая брыкалась и кусалась так, словно ее волокли на костер. — Я не знаю, где теперь живут Конрад Бердберри и Ричард Малькольм, но одно я знаю точно — они живы. Правда, Агнесс?

— Откуда ты знаешь? — одними губами спросила Агнесс.

— Зачем бы тебе понадобилось собирать компромат на обоих мужей, если ты все равно хотела их грохнуть? Нет, Луиза, Агнесс поступила разумнее. Она сыграла на их амбициях, на их тщеславии, на их вечном стремлении занимать «первые места»… Агнесс узнала, что ваш дорогой Ричард — мужчина несколько необычной сексуальной ориентации, и убедительно доказала это с помощью… другого мужчины. — Услышав это, Луиза даже перестала трепыхаться в его руках. — Я бы не говорил, вы все-таки мать, но вам так не терпелось узнать правду… — усмехнулся Фокси. — Что ж, лучше голубой сын, чем мертвый, так, Луиза?.. Не знаю, что Агнесс откопала про Конрада, но, думаю, нечто не менее удивительное для дувервилльского общества…

— Он никогда ничего не писал, — заговорила Агнесс. За это время она успела взять себя в руки и теперь выглядела почти спокойно. — Ни единой строчки. На него работал молоденький, бедный, но очень талантливый мальчик, который получал свои деньги и держал язык за зубами. Большая часть денег и слава доставались Конраду. Он, как и Ричард, безумно боялся потерять свое «доброе» имя в обществе, свою репутацию талантливого писателя. Сначала я хотела, собрав на обоих компромат, опозорить их и довести до самоубийства, как они сделали с Оливией… Но не смогла. Решила, что удовлетворюсь тем, что они просто исчезнут. Я предложила им на выбор: полный отказ от всех своих прав и имущества с последующим отъездом из Дувервилля… или разоблачение. Оба выбрали первое. И исчезли… Вначале Конрад, потом Ричард… Конрад всю жизнь добивался уважения своего отца, которое не мог позволить себе потерять. У Ричарда было нечто похожее с вами, Луиза. Я иногда думала, не братья ли они… У них было так много общего…

— И где… где они? — спросила до сих пор молчавшая Ди.

— Один переехал в Аризону, другой — в Техас, — ответила Агнесс. — Там они начали жизнь заново, с чистого листа. Надеюсь, урок, который они получили, повернул их мозги в нужном направлении.

— Тебя же посадят за троеженство! — охнула Ди. — И за шантаж…

— Ты меня недооцениваешь, мама, — усмехнулась Агнесс. — Я разведена с обоими. Мой адвокат тайно съездил к каждому из моих мужей и оформил развод.

— А насчет шантажа, — добавил Фокси, выслушавший сообщение Агнесс с облегчением, — то эти двое в жизни рта не раскроют. Агнесс знает о них слишком много, чтобы они болтали языками… Но если ты с ними разведена и ничего от них больше не хочешь, — обратился он к Агнесс, — то, выходит, моя клиентка может получить свою вожделенную коллекцию картин? Ты не против, Агнесс? — Фокси отпустил Луизу, которая окончательно успокоилась и выжидающе уставилась на бывшую невестку.

— Пусть забирает, — презрительно кивнула Агнесс. — Я оформлю отказ от коллекции через своего адвоката. Мне эти картины не нужны. Но и тебя, Фокси Данкан, псевдожурналист, я больше не желаю видеть ни в своем доме, ни в своей жизни.

Фокси предчувствовал подобный финал, однако до последнего надеялся, что Агнесс все-таки поймет и поверит. Но ее темные большие глаза излучали воистину звездный холод.

Не поняла, обреченно констатировал про себя Фокси.

— Прощай, кошечка, — горько улыбнулся он жене. — Надеюсь, у тебя теперь все будет в лучшем виде…

Утро Фокси Данкана, как всегда, началось с того, что он встал не с той ноги.

Как всегда, Фокси произнес свое любимое ругательство:

— Тьфу ты, гадская плесень!

Как всегда, настроение было отвратительным, голова болела невыносимо, Элиот, как всегда, нагадил в тапки, явно мстя хозяину за то, что тот оторвал его от семейства; а таблетки аспирина, как всегда, валялись черт знает где.

Хорошо хоть, сегодня выходной, на работу не надо. Луиза неожиданно оказалась благодарной клиенткой. Получив коллекцию картин в свою полную собственность, она тут же стала рекламировать Фокси знакомым, как весьма талантливого и находчивого молодого детектива. Может быть, надеялась его улестить, чтобы он, не дай бог, не проговорился о позорной тайне ее сыночка. Как бы там ни было, знакомства у дамы действительно были обширные, и недостатка в работе у Фокси теперь не было…

Фокси поплелся на кухню, надеясь отыскать аспирин, но в этот момент услышал звонок, разорвавший его голову на тысячу кусочков. Мисс Хэтти, подумал он и уже хотел было положить «большое извините» на старую обезумевшую вконец каргу, но звонок усиливался и, естественно, голове от этого легче не становилось.

— Ах ты, гадская плесень… — шепотом ругнулся Фокси и, спотыкаясь о пустые бутылки из-под виски, поплелся к двери. В голове, кроме боли, разумеется, сидела навязчивая мысль о куске мяса с кровью, в который Фокси с удовольствием вонзил бы сейчас зубы.

Ох, и посидели они вчера с Микки… Друг уехал от него не раньше двенадцати. Представляю, как его встретила Либби, усмехнулся про себя Фокси и открыл дверь.

На пороге стояла вовсе не мисс Хэтти и даже не миссис Туна, которая была настолько любезна, что придержала квартиру до его возвращения. Да и с чего бы миссис Туна стала его навещать — за квартиру он теперь платил исправно и вовремя…

На пороге стояла женщина, от яркого блеска которой у Фокси заслепило в глазах.

— Агнесс? — пробормотал он, не веря собственному зрению.

— Агнесс, — подтвердила женщина в ярко-красном платье, расшитом нитями золотых пайеток. — Можно зайти в твою холостяцкую квартиру?

— Конечно, — кивнул Фокси и пропустил ее внутрь, мысленно краснея за то, что сейчас предстанет перед ее взором.

— Хорошо вчера погулял? — насмешливо поинтересовалась Агнесс.

— Недурно, — признался Фокси. — Только голова раскалывается. Ты об этом пришла меня спросить?

— Ты один? Или, может быть, я мешаю?

— Вся моя компания — пустые бутылки. Вчера было лучше — Микки заезжал. «Мэдсон приват» позвал меня обратно. Вначале я думал отказаться, но когда увидел старого пройдоху Мэдсона, подумал — какого черта? Теперь-то он точно не уволит меня за опоздание…

— Микки мне рассказал, — кивнула Агнесс, толкая носком туфли пустую бутылку. — Они с Либби очень за тебя беспокоятся… Даже ко мне прийти не поленились.

— Друг называется, — буркнул возмущенный Фокси. — Я его ни о чем таком не просил…

— А он и не говорил, что по твоей просьбе…

— Не надо было идти ко мне из жалости…

— Вовсе не из жалости…

— Нет, именно из жалости, Агнесс, — возразил Фокси. — Ты, небось, думаешь, что я без тебя пропаду?

— Так и будет, — улыбнулась Агнесс.

— Ничего подобного.

— Я знаю, что права… И потом, бесчеловечно оставлять котят без отца, а Грэйс — без мужа…

— Значит, ты только поэтому пришла? — поинтересовался Фокси.

— Не только. Я пришла еще вот за чем.

Агнесс подошла к нему, обняла его и поцеловала. Фокси слегка отстранился и внимательно посмотрел на жену.

— Теперь ты мне веришь?

— Конечно верю, милый… — ответила Агнесс и поморщилась. — Я надеюсь, ты оправдаешь мое доверие и почистишь зубы. При всей моей любви к тебе, Фокси Данкан, детектив, я не готова целовать бутылку из-под виски.

Фокси улыбнулся в ответ на ее ворчание. В конце концов, сражение с зубной щеткой — это меньшее, что он может сделать для своей второй половины…