Мир Небулана

Глава 16

В том, что Разбойник сейчас схватит меня за шиворот и швырнет куда-нибудь в толпу, только бы я прекратила свое участие в обряде, я не сомневалась. И удивлению моему не было конца, когда над моим ухом прозвучал его низковатый голос.

– Назвалась груздем – полезай в кузов.

От паники сображала я хуже, чем обычно и проблеяла:

– Чего?

Соловей быстро пояснил:

– Одуванчик, если начала что-то делать – делай это до конца. Иначе нет смысла начинать.

На секунду у меня мелькнула мысль – Соловей сошел с ума и решил прикончить Алекса, вождя и всю деревню вместе с шаманами. Но когда он придержал мои опускающиеся в бессилии локти, отогнала их прочь.

– Я всегда считал, что тебя надо окунуть в твою силу с головой, – проговорил он решительно над ухом. – Ты другая, ты справишься. Давай!

Очень хотелось спросить, что он имеет в виду под словом «другая», но времени на этого нет. Пламя колышется, шаманы поют, Алекс с вождем держат каналы. Мне осталось лишь последовать совету Соловья и сосредоточиться на обряде.

То, что произошло дальше заставило меня пересмотреть отношение к собственным силам и в очередной раз убедиться – поперек батьки в пекло все-таки лезть не стоит. Особенно, когда управлять силами умеешь не до конца.

И все потому, что воздухе над костром, красиво оттеняясь звездным небом и двумя зеленоватыми лунами завертелось пузыреобразное окно. Оно переливается голубыми полосами и похоже на рыбий глаз или обоюдовыпуклую линзу, в которой время от времени проступают какие-то силуэты.

– Что это?! – вскрикнул шаман Ашантир, а я, когда покосилась на него, заметила, что остальные три белых шамана тоже открыли глаза и в растерянности таращатся вверх.

В следующую секунду их взгляды оказались на мне, глаза главного шамана выпучились, брови всползли на лоб.

– Яра! Что ты делаешь?! Мы не знаем, как…

Я готова была рвануть отсюда подальше, но упершаяся в спину ладонь Соловья сделать этого не дала.

– Она уже включилась в магический процесс! – крикнул он шаманам. – Пробуйте использовать её магию!

Не нужно быть психологом, чтобы понять какие глубокие ужас и растерянность выступили на лице шамана. На Алекса я даже смотреть боюсь – и так слышно, как он стонет от натуги и хрипит, испуская из себя огонь, чтобы держать пламя костра равномерным.

Шаман выдохнул истерично:

– Мы такого никогда не делали…

– Самое время попробовать, – уверенно произнес Соловей.

Его нерушимая вера в меня, предала сил. Откуда она возникла, я не знала, но почему-то тоже доверилась ему. Он ни разу меня не подводил и даже уберег от самого себя, распутного и ветреного красавца, который разбил немало сердец.

Но не мое.

И за это я буду ему всегда благодарна.

Шаманы тоже прислушались к его словам и продолжили петь напевы, закрыв глаза. Открытыми они остались только у Ашантира, он поднялся и раскинул ладони, устремив взгляд к светящейся линзе над костром, которая по краям продолжает сиять голубым.

– Духи эфира! – пропел он. – Взываю к вашей бесконечности и безграничности! Мы пришли к вам по новому пути и не знаем, слышите ли вы нас! Подайте знак обитателям материального мира!

Над поляной повисла тишина, нарушаемая только гулом зелено-голубого костра и натужным кряхтением Алекса. Какой знак должны подать эти эфирные духи я не представляла и решила, что сеанс провален.

Но к моему, и не только моему удивлению, пламя костра колыхнулось, а светящаяся линза опустилась и зависла метрах в трех от земли. После чего поляну огласил обескураженный восклик шамана Ашантира:

– Поверить не могу! Духи эфира слышат нас! Они вышли на контакт прямо здесь, в материальном мире!

Когда я училась в школе, мне нравилось смотреть фильмы о мистике и разных привидениях. Там всегда показывали, что при контакте с потусторонним миром духи либо трясут подсвечниками, либо страшно пугают присутствующих. Чего-то такого я ожидала. Но к моему разочарованию из кустов страшные морды не выпрыгнули, а воздух не сотряс леденящий душу вопль. Хотя все этого я в красках успела себе представить.

Однако кое-что все-такие произошло: пока Алекс хрипел от натуги, вождь покрывался испариной, а я качалась из стороны в сторону, опираясь на ладонь Соловья, чтобы не упасть, в линзе фигуры стали проступать четче. Длилось это ровно до того момента, пока я не начала узнавать прорисовавшуюся в ней местность.

– Это что… – не поверила я, но закончил за меня Соловей.

– Подгород, – уверенно проговорил он.

Линза показывала улицы Подгорода, из которого я с фееричным шумом сбежала. И теперь небуланцы воочию наблюдают его, будто в камеру, которая прикреплена на дроне, а тот плавно летит над таинственным городом под Москвой.

Я сглотнула и выдавила:

– Как это? Но… Почему Подгород?

– Видимо из-за твоего вмешательства магические потоки переплелись, а цель канала сместилась и сформировалась на основе твоих эмоциональных переживаний, – предположил он.

Меня это ещё больше дезориентировало, я пролепетала, косясь на Алекса, которому совсем тяжело и он опустился уже на оба колена:

– Но… Как быть-то? Я вообще не думала о цели, когда внедрялась в обряд.

– А стоило бы, – заметил Соловей. – Когда нет цели, путь никуда и не приведет. Или приведет… Эм… Куда-нибудь.

Додумать и что-либо ответить я не успела – видимо меня эмоционально тряхнуло и линза показала огромное лицо подгородского шамана. Того самого, который пытался лишить меня силы, а на самом деле насылал какой-то морок для страсти.

Судя по его выпученным глазам и отвисшей до пола челюсти, нас он тоже видит и что делать с этим видением совершенно не представляет.

Паузу нарушил главный шаман Ашантир. Воздев руки к линзе, он напрямую обратился к подгородскому шаману.

– Собрат! – пропел Ашантир. – Твой облик говорит мне, ты шаман! Так ли это?

Подгородец, хоть и шаман, но ситуация его все-таки шокировала, он вздрогнул и, шумно сглотнув, наклонился вперед. С нашей стороны его лицо в линзе увеличилось настолько, что мы в подробностях смогли рассмотреть его нос картошкой и широкие, заполненные волосами ноздри.

– Вы меня слышите? – с испугом спросил подгородец.

Ашантир ответил:

– Слышим! И отвечаем! Нам нужна твоя помощь, собрат! Готов ли ты взять ответственность за судьбу всего человечества?

Подгородец отстранился и мы снова увидели его по пояс с оторопело вытянутым лицом и взглядом, полным смятения.

– Ч-чего? – не понял он и заморгал.

– Слушай внимательно, собрат, – начал настойчиво вещать шаман Ашантир. – Земле грозит небывалая опасность. Полчища кровососов готовятся ворваться в ваш мир, уничтожить большую часть населения, а остальных сделать своими живыми кормушками. Опасность грозит каждому, от мала до велика. Ты понимаешь меня, собрат?

Судя по лицу подгородского шамана он с трудом верил в происходящее и даже иногда щипал себя за локоть.

Ашантир взревел так громко, что у меня по коже пошли пупырышки, а состояние воронки накатило с такой силой, что еле удержалась, чтобы не провалиться в неё – спасло наставление Алекса дышать без перерывов и не давать произойти вспышке в солнечном сплетении.

– Собрат! Ты понимаешь меня?!

Подгородец подпрыгнул на месте и быстро закивал.

– Д-д-да… Понимаю…

Шаман Ашантир смягчаться не собирался, он снова прогудел:

– Ты должен связаться с… как вы там называетесь?

Мы не сразу поняли, чего от нас хочет Ашантир, который оглянулся и смотрит на нас с суровым вопрошением. Быстрее всех сообразил Алекс, который еле стоит на коленях.

– АКОПОС… – прохрипел он. – Мы АКОПОС.

Ашантир кивнул и вновь повернулся к линзе со словами:

– Именно, собрат. Ты должен связаться с АКОПОС и сообщить им о готовящемся вторжении. Ты понимаешь меня?

Когда перепуганный до бледности шаман Подгорода судорожно закивал, Ашантир успел подробно объяснить ему ситуацию, передать координаты для Спрутовской, чтобы та смогла с помощью своих колец каким-то неведомым образом организвать проходы в Небулам, при этом не срывать чары щита. Что само по себе почти не возможно. Но в данном случае важно передать информацию, что мы и сделали.

Когда Ашантир сообщил, что мы с Алексом и Соловьем живы, подгородец закивал, а линза замутилась. Как я позже поняла вовсе не из-за того, что связь прервалась. Дело во мне. Потому что рассказ про АКОПОС напомнил о Михе, чье лицо проступило в линзе буквально через пару секунд.

Именно лицо. Хотя раньше я не видела его в человеческом облике, но узнать Миху это не помешало – громадный, массивный, с плечами, похожими на куски скалы, волевым лицом и с крупными, острыми, мужественными чертами. Миха сидит у себя в кабинете в черной обтягивающей майке с надписью АКОПОС во всю мощную грудь. Рядом на столе закинув ногу на ногу восседает Свирэль в одном лишь белье из красного кружева. Таком откровенном, что в толпе лонгоморфов ахнули.

Медведь и эльфийка вытаращились на нас, Свирэль неверяще выдохнула, прикрыв пухлые губы ладонью:

– Мишенька, это же агенты!

Миха изумленно зарычал:

– Етить вашу пчелу! Хром, Сол, Яра! Вы живы!

Что произошло дальше я не могла предугадать. Кто мог подумать, что я буду так рада видеть медведя, что весь мой баланс пойдет через не приведи что, меня колыхнет и я чихну. А в следующий момент из линзы раздастся перепуганный визг Свирэль и рычание медведя:

– Свирэлька, осторожно!

А потом яростный и беспощадный порыв ветра повалит всех нас наземь и задует костер связи. И когда мы придем в себя, возле прогоревших поленьев обнаружится держащийся за голову медведь.

Голова соображала плохо, в ушах звенело, будто упало давление. Несколько секунд я не верила глазам и не понимала, что произошло. И лишь когда слева донесся слабый стон Алекса, который валяется на земле раскинув руки, будто по нему катком проехали, до меня вяло дошло.

– Миха? Это ты? Ты – здесь? – выговорила я непослушным языком, ощущая, как мысли плавают в вязком тумане.

Оборотень с силой потер себя по щекам, потом шлепнул по левой и тряхнул головой с густой коричневой шевелюрой.

– Не знаю, где это – здесь, – прорычал он. – Но это точно не там. И это я.

Я выдохнула слабо:

– Но… как? Как так?.. Как ты тут оказался???

Миха перестал качаться и шумно поскреб щетину, сладко кривясь.

– Как, как, – отозвался он и хрустнул шеей, – занимались со Свирэлькой… гм… документами. Тут ваши рожи в воздухе всплыли. Потом закрутил смерч, я только Свирэльку в сторону толкнуть успел и меня всосало. А потом шандарахнуло оземь. Кстати, где я?

Из-за моей спины выступил Соловей, который все это время придерживал меня, чтобы не грохнулась.

– В Небулане, Миха, – ответил он.

Карие глаза медведя выкатились, он впечатленно присвистнул.

– Ёк-тыг-дык! Прямо-таки в Небулане? – переспросил он с недоверием и покосился на меня, будто я олицетворение правды и лишь мой ответ можно воспринимать, как истину.

Пришлось кивнуть.

– Ничего не поделать, Миха, – подтвердила я, нервно дрожа, предчувствуя выволочку. – Это действительно Небулан, а вокруг наши новые знакомые – лонгоморфы. Что-то вроде потомков людей и эльфов.

Взгляд, которым медведь окинул толпу, собравшуюся возле тлеющих головешек от костра, сообщил, что доверять каким-то там лонгоморфам он не собирается. На его лице выступила шерсть, клыки в медвежьей пасти вытянулись, что верный сигнал – оборотень готов к любым неожиданностям.

– Чего ещё за лонго… Кто? – с хмурым недоверием прорычал он.

– Долгая история, Миха, – со вздохом ответила я, чувствуя, как качать меня перестало, а ощущение воронки отступило, а значит, я прекратила магическое воздействие и вернулась к своему обычному состоянию. – Шаманы и Алекс с Соловьем тебе расскажут все гораздо лучше, чем я.

Едва закончила фразу, эйфория после магических потуг немного отступила и меня буквально ошпарило, я выкрикнула:

– Алекс!

Развернувшись, я на слабых ногах бросилась к Хрому, который распростерся на земле, совершенно обессиленный и бледный, как сама смерть. Вождь возле него безуспешно пытается запустить сферу жизни, но та поблекла и полностью опустошена. А значит не может вливать силы.

Упав рядом с Хромом на колени, я обхватила ладонями его лицо и стала трясти.

– Алекс! Алекс! Ты жив? Да что же вы стоите? Ему нужна помощь!

Подошедший неспешно Соловей, заглянул через плечо и с задумчивым видом протянул:

– Хром, там жратву и девок подвезли. Вставай, а то всех разберут.

Бледные губы Алекса разлепились, веки дрогнули, глаза он открыл с большим усилием, а голос прозвучал сипло и обессиленно:

– Сол, иди в сад. Какие девки?..

– Ну как, – деловито отозвался Соловей и для наглядности стал помогать себе жестами. – Сочные, с вот такими… Чтоб пощупать и помять. Все, как ты любишь.

Я не поняла, что за странный диалог между ними происходит и только перевела оторопевший и испуганный взгляд с одного на другого, иногда пискнув:

– Вы с ума сошли? Он же еле дышит.

– Не хочу девок, – убежденно отозвался Алекс и облизал языком пересохшие губы.

Соловей поинтересовался с участием:

– А чего хочешь?

– Воды. Дай воды.

– Уверен, что не девок?

– Сол, пошел в задницу. Дай воды сказал.

Откуда-то заботливые руки тут же протянули большой деревянный ковшик, до краев наполненный чистой водой. Я приняла и аккуратно помогла Алексу поднять голову, чтобы приложиться к ковшику губами.

Пил он жадно. Будто сорок дней скитался по знойной пустыне, высыхая каждый день на литр. Мне запоздало вспомнилось, он ведь говорил, что в его базисную стойку входит задержка влаги. Судя по перенесенной нагрузке, он все-таки иссушился довольно сильно.

Прежде, чем кое-как прийти в себя, Алекс лежа выпил почти половину бочки, которую притащили жители деревни. Лишь тогда он, все ещё бледный, как утопленник, смог сесть.

– Яра, – прохрипел он, вперившись в меня своими синими глазами, – я поражаюсь…

У меня вырвался нервный ик, я спросила испуганно:

– Чему?

– Твоей безрассудной отваге.

– Отваге? – машинально повторила я.

Уперевшись ладонями в землю, Алекс закряхтел и начал медленно вставать со словами:

– Как ещё назвать твое внедрение в обряд, в котором ты ничего не понимаешь, когда даже силами не умеешь толком пользоваться? Отвага ведь, да?

То, что это ирония, поймет даже болван, мне осталось только покивать и ответить:

– Отвага. И слабоумие.

– Я не знаю, как с тобой бороться, Яра, – устало проговорил он, колени его подкосились. Он бы упал, если бы не громадное плечо Михи, который во время нашего неоднозначного разговора приковылял и встал позади него.

Хром оглянулся и окинул его осоловелым от изнеможения взглядом, соколиные брови вразлет слабо вскинулись, Алекс выдохнул:

– О, Миха. А ты тут откуда? Дай я тебя обниму.

Попытка Алекса по дружески похлопать медведя по спине, обернулась падением Хрома. Вождь Аластар прокричал в толпу:

– Носилки! Скорее!

Миха подхватил Алекса под плечо и проговорил с отеческой заботой:

– Ну тихо, тихо, Хром. Щас тебя подлечат. Ты энто, не напрягайся давай.

Носилки подоспели как раз в момент, когда Алекс снова начал сползать на землю. Его быстро уложили. Совершенно обессиленный, Алекс повернул ко мне голову и в его глазах я прочитала такое, чего совершенно не смогла понять. Даже показалось, что в них блеснуло что-то вроде влаги. Затем он отвернулся обратно к Михеи проворочал слабым языком:

– Миха, следи за Ярой. Пожалуйста. Если с ней…

Он не договорил, медведь его прервал, похлопав по плечу.

– Ты давай не трать силы, – проговорил оборотень. – А восстанавливай. Никуда не денется твоя Яра.

Вождь дал команду и Алекса унесли в лекарское дерево. А мы после длительного общения с учениками шаманов, жителями деревни, которым не терпелось потрогать гостей с Земли, устроивших такое невероятное представление, отправились в таверну. После магичеких действией есть хотелось невыносимо. Кроме того, срочно требовалось ввести Миху в курс дел.

Меня же внутри разрывали противоречивые чувства. С одной стороны я понимала, мне удалось совершить нечто такое, чего до этого не получалось ни у кого. Ну или как минимум давно не практиковалось. Но это едва не убило Алекса. И мне очень хотелось сейчас находиться радом с ним. Но Соловей запретил, сказав, что ему нужен покой и отдых, а я буду Алекса только волновать. Кроме того, Миху я не видела очень давно, ему многое нужно рассказать. Так что в таверну я вошла в состоянии неопределенного волнения.

– Ну чего, – проговорил Миха, усаживаясь за стол. – Рассказывайте.