Мир Нежити. Книга I

Глава 23 — Давние соперники

Вот уже как два дня группа прочёсывала побережье в поисках Атти. Ну или его трупа. Уна могла проникать сквозь твёрдые препятствия и под землю, но наотрез отказывалась соваться в воду, утверждая, что там обитают враждебные морские духи, вдобавок в этой негостеприимной среде магия слабеет. Дважды совершала заплывы Киния. Она не была Водимой или Низшей нежитью, которая страшится водоёмов, не нуждалась в воздухе, однако в море быстро слепла и чувствовала себя до того паршиво, что не могла плавать более двадцати минут в день. Морская толща служила естественным препятствием для заклятий поиска. Потому приходилось ограничиваться старинными методами, высматривая эльфа у берегов.

— Надо ж так нелепо потерять друида! — сокрушалась Киния. — Твоя вина, Сотэр! Ты поддержал его дурацкое предложение что-то искать в бухте. Небось согласился не потому, что поверил в идею Атти, а чтобы показать: смотрите какой я весь из себя важный и свободный — по любому поводу ставлю на место госпожу, даже если это противоречит здравому смыслу и означает одобрение безумства!

На последних словах Киния злобно спародировала голос и манеру Сотэра.

— Кто ж знал, что всё так обернётся, — буркнул паладин, в самом деле чувствую за собой вину.

За эти дни юноша научился плавать, пока обследовал мелководье. Вистра часто и тихо лила слёзы.

Завершив очередной обход, группа вернулась к злополучной бухте. И наткнулась там на одиноко стоящего Вейлина. Завидев Кинию, он приветственно помахал ей фиолетовой широкополой шляпой с пером.

— Уна, почему проморгала? — напряглась вампирша.

— Так была вся занята поиском нашего утопленника! — оправдывалась призрак. — Что теперь делать, госпожа? Бежать?..

— Чего бежать, он ведь один, — воинственно сказал Сотэр, желая дать выход обиде и злобе, что накопились за время блуждания по берегу.

— Он не может быть один, — Киния скосила взгляд на ближайшие скалы. — Как пить дать — мы окружены. Бежать смысла нет. Даже если я и Уна оторвёмся от них, то вы не сможете тягаться в скорости с вампирами, которых наверняка притащил Вейлин. Похоже, придётся драться. За мной.

Киния обнажила меч, и её примеру последовал Сотэр. Сам Вейлин не спешил доставать шпагу.

— Хо-хо, какая неожиданная и приятная встреча! — весело крикнул он, когда Киния приблизилась. — Не поверите, но решил я здесь полюбоваться закатом; поглядеть, как солнце играет отблесками на волнах. И тут вдруг появляется лед…

Вейлин наигранно закрыл рот ладонью.

— Упс! Чуть было не сказал «леди Киния», представляешь? — вампир хохотнул. — Но какая ж ты леди, если объявлена вне закона? Даже благородный вид потеряла. Посмотри, во что превратилась!

Он указал пальцем на кольчугу, болтающуюся на полуголом теле.

— Закрой свой грязный рот, нечестивый кровосос! — крикнул Сотэр.

Вейлин будто получил оплеуху, выбившую всю клоунаду.

— Изумительно, — прошептал он, качая головой. — Паладин во плоти и такой дерзкий! Кинюш… Я поражён и до сих пор не могу этого понять. Конечно, надо сказать тебе спасибо, что грубейшим образом нарушила законы, ведь благодаря этому твои владения вместе с землями Эмраса перешли ко мне. Но я поражён, что из всех табу ты переступила именно ТАКОЕ — воспитание живых магов! Неужели ностальгия настолько опьянила тебя?

Пока что Киния не перебивала болтливого Вейлина, позволяя Уне получше оценить обстановку обострённым чутьём, а взломщикам собраться с мыслями для колдовства.

— А хотя знаешь, отчасти всё же понимаю. Ведь сам испытывал ностальгию по жизни. Тебе можно в этом исповедоваться, ведь всё равно скоро посыплешься прахом. Так вот, более того, через ностальгию проходят многие вампиры Первого поколения. Не погибни твой наставник в Войне затмения, он бы поведал об этих деликатных душевных переживаниях, и как перетерпеть их… Каков твой возраст, маленькая Кинюша? Годочков хотя б сто пятьдесят есть, а?.. А мне триста сорок девять лет, потому так солидно рассуждаю об этих вещах.

Вейлин заговорил снисходительным тоном, как почтенный старец, поучающий нерадивое дитя.

— Твоя ностальгия, Кинька, всего лишь плод вампирского переходного возраста. Это прошло бы через каких-то лет сто-двести!

— Ты прав в том, Вейлин, что я действительно ностальгирую. Ностальгирую по тому моменту, когда перерубила твоё плечо, и рассекла грудь, ломая рёбра, — вампирша вытянула руку, в которой сжимала меч, и упёрла в неё кровожадный взгляд. — Этот хруст, эту отдачу от прорубания костей, волнующую запястье, я с удовольствием вспоминаю ночами!

Вампирша перевела хищнический взгляд от руки на Вейлина.

— И вот ты здесь, павлин, чтобы я закончила начатое в том бою… Ты не доживёшь до юбилея с триста пятидесятым годом.

— Ох-хох, я почти испугался! — Вейлин изящно выхватил шпагу. — Нет, Кинюшенька, я здесь не ради твоих детских забав. Я здесь, чтобы покарать тебя, и отвести ребяток к императору. Если бы ты только знала, как мне надоело гоняться за тобой по миру! Ох, сколько же натерпелся всякого в мерзком Та-Мерите…

Наконец вампиры Вейлина вышли из укрытий. Не менее двух десятков рыцарей смерти взяли группу Кинии в полукольцо — с противоположной от них стороны плескалось море. Среди вампиров Ковентина узнала Брандэра. Для засады он предпочёл подобрать не кистень, каким дрался в день бегства Кинии из замка, а полэкс. В отличие от многих вампиров, Брандэр не был помешан на одних мечах.

— Слушайте меня, ребятки, — Киния громко и чётко обратилась к взломщикам. Вампиры всё равно бы услыхали любые слова, что донеслись до ушей живых, а потому не было смысла шептаться. — Меня собираются убить, но вас приказано взять в плен. Потому не страшитесь смерти и будьте смелее в атаках.

— Да, тебя приказано убить, — Вейлин принял боевую стойку, и помахивал шпагой, будто вырисовывая кончиком клинка невидимые узоры.

— Болван, почти триста пятьдесят лет существуешь, а мозгов за это время не нажил, — Киния рассмеялась. — Император прислал вас не для того, чтобы убить меня. А для того, чтобы избавиться от тебя! Однако здесь моё желание целиком сходится с императорской волей!..

Вейлин махнул рукой, и все его воины пошли на сближение с группой Кинии. Сотэр зажёг свет на мече и встал рядом с Вистрой, чтобы защищать её, пока творятся огненные чары. Казалось, что в интересах рыцарей смерти поскорее атаковать, не позволив эльфийке завершить плетение боевого заклятья. Однако они наступали не торопясь, похоже, больше уделяя внимание Сотэру и Кинии.

«Первое моё испытание после восстановления, — подумала она. — Вот и узнаю, насколько помогла кровь учеников».

Вистра беспрепятственно довела начатое до конца. Когда полыхнула оранжевая вспышка, Киния совершила вампирский рывок в сторону Вейлина, желая одновременной атакой внести суматоху в ряды противника. На сей раз давний соперник не планировал лишний раз рисковать, фехтуя с вампиршей один на один. Уклонившись от её удара, Вейлин дождался двоих рыцарей смерти, и уже в их сопровождении попёр на Кинию.

Оглянувшись, она ожидала увидеть, как поредели ряды врагов после заклятья Вистры, как вампиры в страхе пятятся при виде волшебного пламени. Однако не было никаких следов боевых чар эльфийки. Киния сразу поняла, в чём дело: Вейлин привёл с собой ещё и высших призраков, подобных Уне, которые защитной магией погасили огненное колдовство в момент его сотворения, так что на выходе получилась только яркая, но бесполезная вспышка. «Плохо дело, — Киния встала в оборонительную позицию, — наверняка волшебство Сотэра тоже подавят».

Уна вступила в невидимый магический бой с вражескими призраками, однако будучи в меньшинстве, она не могла помешать им развеивать магию взломщиков, и сама ушла в глухую защиту. На несколько мгновений впала в замешательство Вистра, сбитая с толку из-за неудавшегося заклятья. Звон клинков привёл её в чувство, и эльфийка взялась за новую попытку колдовать. Оказалась лишённой инициативы Киния, имея возможность только еле отбиваться от слаженных атак Вейлина и рыцарей. Единственное, что с переменным успехом удавалось вампирше, так это перетянуть на себя побольше противников, чтобы облегчить натиск на Сотэра.

Юноша с полной самоотдачей последовал совету Кинии нападать смелее. Стиснув зубы, Сотэр с яростным рыком бросился на рыцарей, и потеснил их, неистово размахивая лучащимся мечом. Пожалуй, даже слишком яростно.

— Сбрось темп! — крикнула паладину Киния, опасаясь, что в самоотверженной атаке он позабудет о прикрытии Вистры и попадёт в окружение.

К тому же не хватало ещё, чтобы Сотэр второй раз попался на эту уловку, когда магические силы опустошаются так быстро, что их недостаёт на затяжной бой. Не в пример паладину Вейлин осторожничал. Как только Киния показывала хоть намёк на контратаку, он отпрыгивал за спины рыцарей, чтобы затем подступиться с другого фланга.

Ковентина сделала вид, будто во время блока потеряла равновесие. Один вампир повёлся на трюк и бросился вперёд с выпадом. Ожидавшая этого Киния увернулась, и срубила голову рыцарю. Однако это не принесло облегчения — место поверженного сразу же занял другой противник. Сотэр тоже открыл счёт: ослепив врагов вспышкой, паладин пробил чёрный доспех светящимся клинком, и пронзил вампирское сердце. Двое повержены, но в отряде Вейлина ещё почти два десятка воинов.

Брандэр, прежде спокойно наблюдавший за схваткой со стороны, выступил против паладина. В первом же столкновении бывший соратник Кинии увернулся от освящённого меча, и подсёк Сотэра древком полэкса. Юноша покатился по камням, и чудом успел подняться до того, как рыцари попробуют навалиться на него.

— Если бы годами ранее Киния позволила мне заняться твоим обучением, то я бы рассказал об этих приёмах, — сказал Брандэр. — Что поделать, придётся учить прямо сейчас.

Вистра во второй раз довела заклятье до завершения, однако теперь не сбрасывала пламя на противников, но удерживала скопленную мощь подобно стрелку, что натянул тетиву лука до предела. Только вот подобное удержание собранной магии — весьма непростое дело, требующее мысленного баланса, особенно когда вокруг кипит ожесточённый бой. Сейчас эльфийка была словно акробат, что сохраняет равновесие, стоя одной ногой на тонкой жерди, покачивающейся от ветра. Вражеские призраки бдительно следили за Вистрой, ожидая мгновения, когда необходимо сбивать огненное заклятье.

Вампиры наседали, тесня Кинию и Сотэра всё ближе друг к другу, хотя получилось убить ещё одного рыцаря, а второй лишился руки, и выбыл из схватки. Но и Киния пропустила несколько ударов, оставивших глубокие рассечения. Брандэр в очередной раз ткнул Сотэра в грудь полэксом, едва не сбив с ног. А Вистра всё удерживала чары, так что её лоб покрылся испариной…

Заклятье расходящейся волной ударило по врагу, однако вовсе не магическим пламенем эльфийки, как ждала Киния. Она узнала что-то похожее на гипнотическое колдовство, каким нежить одурманивает скот, но куда более искусное. Призраки Вейлина прозевали заклятье, и оно тяжёлым эхом зазвенело в головах рыцарей, вызвав сильное головокружение.

Кроме того, в одного из них угодило копьё, хотя и не пробило доспех. Вернее, не копьё, а гарпун. Бросив взгляд в ту сторону, откуда прилетело оружие, Киния увидела выходящего из воды Атти в окружении группы змееподобных существ. Не было времени удивляться такой странной помощи; Ковентина бросилась в контратаку, и срубила ещё пару оглушённых рыцарей.

Наконец, Вистра спустила заклятье. Полыхнув у ног эльфийки, магический огонь, разветвляясь, пополз на врага. Прежде чем опомнившиеся призраки развеяли оглушающие чары, пламя сожгло нескольких вампиров Вейлина. Сам он пришёл в себя достаточно быстро, чтобы отразить выпад Кинии.

Метнув ещё несколько гарпунов, змеелюди поползли в ближний бой. Атти получил от них в подарок зачарованный трезубец, однако благоразумно оставался позади — мало толку от эльфа, не обученного сражаться оружием. Самый быстрый и нетерпеливый воин морского народа сцепился с рыцарем смерти. Тот легко отбил удар, и, рубанув в ответ, рассёк противника напополам.

Но главного подкрепление добилось: напор врага ослаб, рыцари отвлекались на морских воинов, так что Киния и Сотэр перешли в нападение. Ковентина навязала непрерывный бой Вейлину, больше не позволяя ему уходить под прикрытие вампиров. Между старыми соперниками разгорелся поединок, во многом похожий на самый первый — во дворе бывшего замка Кинии.

Только на сей раз у отряда Вейлина больше не было численного перевеса, и больше некому подстраховать в случае ранения. Вейлин потратил драгоценную секунду на отбитие запущенного гарпуна. Этого мига хватило, чтобы Киния сделала выпад в открывшуюся брешь во вражеской защите. Клинок вонзился в шею. Захрипев, Вейлин пошатнулся.

Ковентина не хотела тратить время на то, чтобы насладиться испугом и болью в глазах давнего недоброжелателя. А потому без колебаний что было сил вложилась в добивающий удар, и разрубила Вейлина от плеча до пояса. Полыхнуло предсмертное пламя, и опустевшие пробитые доспехи, чья позолота почернела от копоти, с громким звоном упали на камни. Противостояние, растянувшееся на долгие десятилетия, было закончено.

Обернувшись, Киния хотела поспешить на помощь Сотэру, но, как выяснилось, он и Вистра отлично справились сами. Подпалённый огненным шаром, Брандэр растерял былую скорость, и нарвался на освящённый меч паладина. Глядя, как сгорает предатель, Киния даже ощутила прилив гордости за учеников: в пору бегства из замка при первом своём столкновении с высшим вампиром взломщики смотрелись жалко, а сейчас совладали аж с командиром рыцарей смерти!

Лишённые лидеров, они переглянулись, а потом бросились на утёк за скалы. Вскоре Киния услыхала удаляющийся топот копыт костяных лошадей.

Забрав тела соратников, змеелюди поспешно скрылись в море, словно любая лишняя минута на поверхности была противна им. Только Шрам бросил прощальный взгляд на Атти, прежде чем нырнуть.

— Не особо словоохотливые, — промолвил Сотэр.

— Вы бы всё равно не поняли их речей, — Атти ещё долго глядел на вздымающиеся волны, хотя уже не было никаких намёков на присутствие змеелюдей.

— Не важно. Я так рада, что ты жив и невредим! — Вистра смахнула слезу.

— Да уж, заставил нас поволноваться, пропащее дитя, — закивала Уна. — Может, поведаешь, где так долго прохлаждался?

Пока друид рассказывал о морском путешествии, Киния собирала трофеи с погибших рыцарей. Выбрала себе меч получше, нашла склянки с кровью и камни душ.

— Зато больше не придётся тащит скот из загонов, — пританцовывала Уна в воздухе. — Не придётся бередить нашего святошу… Госпожа, если ты обретёшь жизнь у Источника, то сейчас, получается, в последний раз пьёшь как вампир. Насладись моментом!

Так Киния и сделала, смакуя отборную кровь из запасов Вейлина, и слушая удивительную историю Атти. Но совсем вампирша не расслаблялась, допуская, что рыцари ещё могут вернуться или поджидать в засаде подальше от берега, а потому приказала Уне осматривать окрестности.

— Не увидь я морской народ собственными глазами, сочла бы, что тебе всё это показалось в бреду, — сказала Киния, когда Атти смолк. — Уж слишком сказочно звучит.

— Мне и самому до сих пор не верится, — эльф окинул взором трезубец, лежавший у него на коленях. — Это было похоже на сон.

— А самое главное, ты получил посвящение? — поинтересовалась Киния.

— М-м, ну-у… морской народ дал мне своё благословение, — нерешительно ответил Атти.

— Это можно считать за посвящение? — теперь уже любопытствовала Вистра.

Эльф пожал плечами.

— Ладно, воротился живой — и то хорошо, — заключила вампирша. — В любом случае путь наш не меняется. Передохнём немного, дождёмся Уны, и тронемся к Источнику. Только сохраняйте бдительность. Мы дали отпор псам Онгхуса, но есть у меня подозрения, что это не единственный отряд преследователей, а вдали от берегов морской народ нам не помощник.

Сказано — сделано: после непродолжительного привала группа направилась в гору. Поднимались весь остаток дня, пока не нашли более-менее ровный пятачок, на котором можно обустроить лагерь. За счёт трофеев Уна и Киния пополнили свои силы, но вот чего не было у разбитого отряда рыцарей, так это обычной еды для живых. Вампирше и призраку пришлось отлучиться, чтобы поймать дичь.

— Как обычно, несите дозор попеременно, но и не пренебрегайте хорошим отдыхом, — по старой привычке вампирша всё ещё говорила в повелительном тоне, хотя сдержаннее, чем раньше. — Это последняя ночёвка. Завтра будем у цели.

Когда нежить покинула лагерь, Сотэр вызвался сторожить первым. Иногда он сидел на камнях, вглядываясь в сумерки и слушая доносящийся шум прибоя. А иногда прохаживался вокруг лагеря — пока ещё не стемнело настолько, что не будет видно, куда ставишь ногу. Кажется, Вистра и Атти заснули сразу, как только улеглись. Однако, когда Сотэр в очередной раз начал обход, думая, что это последняя прогулка перед наступлением темноты, эльфийка тихо встала, стараясь не потревожить посапывающего сородича, и засеменила следом за паладином. Она нашла его скучающим на валуне неподалёку от лагеря.

— Не пугайся, это я, Вистра.

Волшебница уселась рядом с Сотэром.

— Чего не спишь? — шепнул он.

— Да я пыталась, — вздохнула Вистра. — Но мысли о завтрашнем сбивают весь сон. Представляешь, ведь прямо под нами Источник.

— Ага. Сам об этом только и думаю.

Эльфийка поёжилась и встряхнула головой.

— Ты не прихватила тёплую одежду.

Сотэр хотел передать Вистре свой плащ, но как только распахнул его, она пододвинулась вплотную, и примкнула к плечу. Нерешительным движением юноша накинул половину плаща на Вистру. Кутаясь, она ещё плотнее прижалась к Сотэру.

— Как считаешь, Уна действительно на охоте или следит за нами? — спросила Вистра после минуты неловкого молчания.

— Другими словами, ты интересуешься, можем ли мы доверять Кинии, — произнёс Сотэр. — Наверняка узнаем только завтра.

— Понимаю, ты склонен ожидать подвоха. И всё же я верю ей. Надеюсь, она оправдает твои лучшие ожидания.

— И я надеюсь.

Сгустилась тьма, зги не видать, можно различить только неверные силуэты ближайших скал. Слегка подвывал ветер, а в те моменты, когда он ненадолго смолкал, Сотэр слышал вздохи Вистры. И чувствовал, как от неё исходит тепло. «Уж не магическое ли?»

Она вдруг пылко задышала, и уткнулась лицом в шею Сотэра.

— Вистра?.. — смутился паладин. — Тебе нехорошо?

— Я так испугалась сегодня, — слетело с губ эльфийки. — Так испугалась, когда тот рыцарь повалил тебя. Думала, всё — схватят тебя.

Юноша ощутил касание её рук, как они скользнули у пояса, и сомкнулись в объятие.

— Сперва Атти пропал, — тихо, но с жаром говорила Вистра, — а потом и тебя сбили.

— Ну, всё хорошо, — успокаивающе сказал Сотэр, скованно положив ладонь на спину эльфийки.

— Если бы ты пропал, — а вот она ничуть не стеснялась и крепче сжала руки, держась за Сотэра словно упорное пламя, пожирающее сухое деревце, — то я осталась бы совсем одна среди нежити. Как ужасно!

Растерянность отступила перед желанием утешить, защитить, и потому Сотэр обнял эльфийку уже двумя руками.

— Я не знаю, что будет завтра, — лицо юноши согревало дыхание Вистры. — Мы всё время ходим на краю гибели. Кто-то из нас уже не раз мог умереть. Не знаю, что будет завтра. Но сегодня мы рядом друг с другом и…

Её шёпот всё громче, дыхание теплее, а губы совсем близко. Слишком близко. Запретно близко для паладина.

Он чуть отстранился.

— Мне известно, что это взаимно, — Вистра заговорила настойчивее. — Я замечала, как ты смотришь на меня ночами. В эти моменты я чувствовала, как твоё сердце то замирает, то бьётся чаще.

— Но ведь… но ведь я паладин и мне нельзя… — мямлил Сотэр, с трудом подбирая слова.

Вистра аккуратно положила палец ему на губы, не дав договорить.

— Хочу быть ближе к тебе. Будем ближе, пока эта карга шастает где-то в горах.

Сотэр усмехнулся — впервые на его памяти Вистра не назвала Кинию госпожой. И он не стал отстраняться, когда эльфийка поцеловала его.