Мир приключений, 1989 (№32)

Еще перед войной, когда я был совсем маленьким мальчиком, передавали радиопостановку по роману Артура Конан Дойла «Затерянный мир». В финале герои романа, вернувшись в Лондон с таинственного плато, населенного доисторическими чудищами, демонстрируют на ученом собрании птеродактиля — летающего ящера. Одно неловкое движение, и ящер вырывается на волю. Все бросаются к распахнутому окну и видят: страшное, зубастое существо, расправив свои кожаные крылья-перепонки, летит над лондонскими крышами. Внизу пешеходы, автомобили, двухэтажные автобусы, суетливая жизнь огромного города, а над ними — чудовище. Дух захватывает! Уж не знаю, детская ли впечатлительность или достоинства радиопостановки тому причиной, но этого птеродактиля на фоне башни Большого Бена я запомнил на всю жизнь. И с тех пор всегда не оставлял меня вопрос: могли ли сохраниться до наших дней существа, которых мы считаем вымершими?

Мамонты жили в Москве. И много! Палеонтолог К. К. Флеров написал для Музея истории и реконструкции Москвы картину «Мамонты в Лужниках». Они действительно бродили там, где недавно горел Олимпийский огонь: когда строили спортивный комплекс, не раз наталкивались на кости мохнатых слонов. В Зарядье нашли бивень, в Рублеве — челюсть, в Лихоборах — зуб, на улице Чкалова — тазовую кость. В Москве жило много мамонтов. Да что Москва! На гигантских пространствах от Пиренейского полуострова до Колымы бродили их стада. По подсчетам большого знатока мамонтов, заведующего отделением истории фауны Зоологического института Академии наук СССР, доктора биологических наук, профессора Н. К. Верещагина только на крайнем северо-востоке Сибири за пятьдесят тысячелетий последней ледниковой эпохи жило около двухсот миллионов мамонтов.

Люди узнали о мамонте раньше, чем о каком-либо другом ископаемом животном. Еще в 1692 году амстердамский бургомистр Витсен, вернувшись из путешествия по Северо-Восточной Сибири, писал о мамонтах в своих путевых заметках. В том же Амстердаме издал свою книжку и Избранд Идее, посол Петра I в Китае. Там тоже говорится о сибирских мамонтах.

Царь Петр I, необыкновенно любознательный человек, да к тому же одержимый собирательством разных редкостей, организует первую в истории экспедицию за мамонтами, издает указы, предписывающие разыскивать животных, которые носят «мамонтовые рога».

И уже в 1727 году Д. Г. Мессершмидт украшает Кунсткамеру костями мамонта, найденными им на Индигирке. Мамонты — в переписке Вольтера с Екатериной II, донесениях бесстрашного Ермака, в докладе Осипа Шамахова — тунгуса-охотника, который в 1739 году в смерзшейся глыбе земли и льда нашел труп мамонта. Медленно ползло по инстанциям донесение тунгуса, и только в 1806 году узнал о нем в Якутске М. И. Адамс — адъюнкт зоологии Академии наук. К этому времени песцы и медведи оставили зоологу лишь скелет, который он с великим трудом перевез в Петербург, смонтировал и в 1808 году выставил для всеобщего обозрения. Сейчас подобным скелетом могут похвастать многие музеи, но тот, в зале на Васильевском острове, был первым.

В течение всего XIX века в Сибири регулярно, примерно каждые пять лет, находят гигантские скелеты, огромные, круто изогнутые бивни. Но вот весной 1901 года в докладе якутского губернатора Скрипицына речь идет уже не о скелете, а о туше. Охотник-ламут Семен Тарабыкин нашел на реке Березовке тушу! Сообщение сенсационное, на организацию специальной экспедиции выделяется 16 300 рублей, и в начале мая 1901 года (довольно оперативная подготовка) эта экспедиция во главе со старшим зоологом Петербургского зоологического музея Отто Герцем трогается в путь.

Петербург-Москва-Иркутск — по железной дороге. Далее на подводах до села Качугского в верхнем течении Лены, через Верхоленск в Шигалово. Потом на лодках и на пароходе до Якутска.

Тут все известные средства передвижения кончились. Впереди лежал путь в три тысячи километров. Три тысячи километров девственной тайги, болот и рек, — право, путешествовать здесь не легче, чем по амазонской сельве. После короткой остановки в Верхоянске пошли дальше. В конце июля начались метели. Ночью мороз достигал тринадцати градусов, но экспедиция упорно шла вперед. Наконец 11 сентября Герц и его группа прибыли на место находки, совершив подлинный подвиг во имя науки.

Как раскапывали березовского мамонта, расчленяли, упаковывали, везли и привезли наконец на Университетскую набережную в Петербурге, рассказывать можно долго — это настоящая эпопея, «мамонтиада». Результат налицо: редкий гость Ленинграда не зайдет ныне в Зоологический музей, где под стеклянным шатром, сидит в той самой позе, в которой застигла его смерть, березовский мохнатый слон — долгое время единственное в мире чучело мамонта.

Редчайшая находка оказалась далеко не последней. В 1907 году на берегу речки Санга-Юрях нашли труп мамонта с хорошо сохранившимся хоботом. В 1924 году — новая находка на реке Большая Бараниха, хобот тоже был цел. Его изучение еще раз подтвердило: мамонт не предок современных слонов, это самостоятельный вид.

Президент Акамедии наук СССР академик В. Л. Комаров в конце 30-х годов подписал специальную листовку «О находках ископаемых животных», в которой призывал охранять их останки и сообщать о них ученым. Одно из таких сообщений пришло в 1949 году с Таймыра. Специальная экспедиция обнаружила там прекрасно сохранившийся полный скелет мамонта с остатками сухожилий, кожи и шерсти. Сейчас, благодаря интенсивному освоению ранее трудно доступных районов Сибири и Крайнего Севера, список подобных находок пополняется почти ежегодно. В 1970 году Н. К. Верещагин исследовал захоронение нескольких сотен мамонтов на реке Берелех. В 1977 году в устье реки Дима обнаружили замороженную, прекрасно сохранившуюся тушу полугодовалого мамонтенка, которого так и назвали — Дима. В конце лета в долине заполярной реки Юрибей найден наиболее полный экземпляр самки мамонта двенадцати-пятнадцати лет от роду. И так далее…

Как и почему погибли все эти животные, как в предельно короткие (с эволюционной точки зрения) сроки с лица Земли исчезло многомиллионное стадо, у которого в животном мире практически не было, не могло быть врагов?

Судьба мамонтов интересовала ученых. Петербургский академик Л. И. Шренк считал, что мамонты просто вязли в глубоких снегах, которые затем превращались в лед. Проницательный В. Н. Татищев полагал, что раньше в Сибири был более теплый климат и погубило мамонтов похолодание. Академик А. Ф. Миддендорф считал, что мамонты гибли в южных, более теплых областях, а их кости великие реки Сибири выносили на Север. С ним спорил знаменитый полярник Э. В. Толль, который считал, что мамонты жили на Севере и реки тут ни при чем.

При всем разнообразии точек зрения на причины исчезновения мамонтов в основе их лежит нечто общее: погубили их изменения среды обитания. И современная наука — во всяком случае, довольно многочисленная группа геологов, климатологов, палеозоологов и других специалистов — придерживается той же точки зрения. Только, в отличие от Татищева, эти специалисты считают, что погибли мамонты не в результате похолодания, а, наоборот, в результате потепления.

Советский ученый А. А. Величко установил, что во время последнего оледенения, которое окончилось примерно десять — двенадцать тысяч лет назад, от Британских островов до Аляски шла, перекрывая многие тогда не существующие проливы и мелководья, обширнейшая зона тундростепи. «Эта тундростепь, удобряемая лёссовой пылью, кормила миллионы полосатых слонов и сотни миллионов разнообразных копытных, — поддерживает это мнение и Н. К. Верещагин. — Малоснежье, обилие солнца, сухость и холода, отсутствие жалящих двукрылых — все это способствовало процветанию хоботных, копытных, грызунов (сусликов, сурков, леммингов) и хищных — пещерных львов, медведей и росомах… Мамонт и его „спутники“, обладая мощным одеянием, были крайне адаптированы к сухому холоду и могли переносить лютые морозы при наличии доступного корма, то есть в условиях малоснежья… В современной тундре Ямала, Таймыра и Приморской низменности Якутии мамонтам, лошадям, носорогам, овцебыкам и бизонам нет места. Летом здесь все заболочено, покрыто мхом и низкорослой осокой, кишат мириады комаров, зимой все засыпано плотным глубоким снегом, особенно в долинах рек, где еще сохранилась кормовая кустарниковая растительность…»

Иными словами, бывшая кормилица тундростепь исчезла под влиянием тепла и многоснежья.

Итак, современные исследования геологов, палеогеографов, археологов и зоологов привели к парадоксальному на первый взгляд выводу: мамонты, волосатые носороги, лошади и бизоны погибали и исчезали не от похолодания, а от потепления климата в конце последней ледниковой эпохи.

В основе «климатической» гипотезы, объясняющей исчезновение мамонтов, много данных геологических, метеорологических, палеозоологических, сила этой гипотезы как раз в ее комплексном, широком подходе к проблеме. И все-таки при внимательном знакомстве с этой гипотезой возникают вопросы, на которые не так легко найти ответы.

Почему мамонты и их «спутники» пережили периоды потепления, предшествующие последнему ледниковому периоду, а нынешнее потепление пережить не смогли? Например, после сурового зырянского похолодания около 50 тысяч лет назад наступило так называемое каргинское потепление. К этому времени относится знаменитый березовский мамонт. По остаткам растительной пищи, обнаруженным в его желудке, установили, что климат действительно был мягче, теплее, растительный мир более богат и разнообразен. Березовский гигант погиб, но миллионы других пережили это время. На смену ему 25 тысяч лет назад пришло так называемое сартанское похолодание, которое 10–12 тысяч лет назад сменилось новым потеплением, в котором мы сейчас и живем. Резонный вопрос: почему мамонты пережили 25 тысяч лет каргинского потепления, «отдохнули» от болот, снегопадов и комаров в милое их сердцу сартанское ледниковье и тут же, «как сраженные космической катастрофой», — по словам советского ученого, исследователя Сибири С. В. Томирдиаро, — сразу вымерли в начале следующего потепления?

Вместе с мамонтами, по утверждению «климатической» гипотезы, вымерли, не сумев адаптироваться в новых условиях, шерстистые носороги, бизоны, дикие лошади, сибирские сайгаки. Хорошо, но почему сумели адаптироваться современники мамонтов овцебыки, которые не только пережили потепление, но ныне искусственно расселяются в Канаде, на Аляске, в Норвегии, на Шпицбергене и американском острове Нунивак? Уже существуют небольшие фермы, где овцебыки превращаются в домашних животных. В мае 1975 года на острове Врангеля выпустили небольшое стадо в двадцать голов, привезенное с Нунивака, а недавно обнаружили там четырех молоденьких овцебыков. Таким образом, овцебык сумел пережить катастрофу потепления, и сегодня, в условиях вроде бы неблагоприятных, стадо его увеличивается.

Почему сумели выжить в сравнении с мамонтом куда более слабые, незащищенные северные олени? Н. К. Верещагин объясняет, что олени уцелели «благодаря способности перемещаться на большие расстояния — летом в тундру к морю, спасаясь от комаров, а на зиму — в лесотундру и тайгу на ягельные пастбища». Выработав подобный кочевой образ жизни, олени спаслись. Но что мешало кочевать мамонтам? Тем более что мамонты жили не только в холодной тундростепи. Академик Е. Н. Павловский считал, что мамонт никогда не был «полярником». Мамонты могли жить и в лесотундре, и в тайге — это прекрасно известно специалистам, изучавшим ареалы их распространения, так что мигрировать, перемещаться в районы с климатом для них более благоприятным мамонты могли и, очевидно, делали это.

Ленинградские специалисты по мамонтам В. Е. Гаррут и В. Б. Дубинин в результате изучения многих найденных бивней мамонтов установили, что мамонты могли питаться и в снежные зимы. Они головой разгребали снег, обнажая скрытую под ним травянистую и кустарниковую растительность.

Значит, мамонты сумели приспособиться к обильным снегопадам периода последнего потепления? Во всяком случае, им, вооруженным мощными бивнями, это было сделать легче, чем северному оленю с его копытцами.

Большинство из обнаруженных костей мамонтов датируется 60–12 тысячелетиями до нашего времени, то есть как раз временем существования холодной тундростепи. Возраст, например, мамонтенка Димы — более 44 тысяч лет. За такое время климат мог претерпеть серьезные изменения. Сторонники «климатической» гипотезы утверждают, что последние мамонты исчезли 10–12 тысяч лет назад, то есть практически сразу, как только потепление началось, в течение одного-двух тысячелетий. Но могут ли в такой ничтожный для климатологии срок произойти столь резкие и губительные перемены на гигантских пространствах от Пиренеев до Аляски?

Человеческая память убеждает нас, что всякие коренные климатические изменения происходят медленно и плавно. Сильно ли изменился климат Европы за последние две тысячи лет, отличается ли погода нынешнего Рима от погоды времен Цезаря? Существенно не отличается. Почему 10 тысяч лет назад произошел столь резкий скачок? И был ли он, этот скачок? Палеоботаник Е. Д. Заклинский, проведя в 1954 году анализ спор и пыльцы, найденных в отложениях рядом со скелетом таймырского мамонта, пришел к выводу, что климат и состав растительности во времена жизни этого мамонта, погибшего еще до наступления послеледникового потепления, близки современным.

Однако допустим: резкий климатический скачок 10–12 тысяч лет назад был. Но ведь выяснилось, что мамонты жили позднее! Например, кости, найденные на Украине у села Межирич, принадлежат мамонту, жившему 6–7 тысяч лет назад, и за это время, по мнению ученых, климатическая и геоморфологическая обстановка там существенно не менялась.

Таким образом, если климатический скачок и был, мамонт, пусть с большими потерями, но все-таки сумел его преодолеть и жил в эпоху, по природным условиям близкую к современной. Внимание! Это очень важный для дальнейших наших рассуждений вывод: современный климат мамонту не противопоказан.

…Подобно тому как Ленинградский зоологический музей гордится чучелом березовского гиганта, Киевский палеонтологический музей Института зоологии АН УССР гордится своим уникальным экспонатом: реконструированным жилищем человека эпохи палеолита — самого древнего, если не считать естественных пещер, человеческого жилища на территории нашей страны. В нем жили охотники за мамонтами. И основу для строительства очень часто составляли именно мамонтовые кости.

Поселения людей эпохи палеолита открыты в Киевской, Черниговской, Воронежской и других областях страны. Только на Украине известно около пятисот мест поселений древнего человека. При изучении пяти таких мест, в которых стояло всего одиннадцать жилищ, были обнаружены кости трехсот двадцати четырех мамонтов! Так наряду с «климатической» гипотезой, объясняющей быстрое исчезновение огромных животных, возникла новая, «охотничья» гипотеза: мамонты не вымерли — мамонты выбиты человеком.

Ученые уже давно обратили внимание на то, что время от времени обнаруживаются огромные «мамонтовые кладбища», где на малой площади лежат кости многих животных. Такие «кладбища» были открыты во Франции, Австрии, Чехословакии, у нас — на Украине и в РСФСР. Существовали легенды, по которым мамонты, почувствовав приближение смерти, уходили умирать в какое-то ими облюбованное место. Кстати, то же самое говорили об африканских слонах. Однако раскопки и анализ находок доказали, что это не «кладбище», а мусорные ямы охотников за мамонтами, что рядом, если поискать, непременно найдешь следы пребывания человека, а если повезет — и остатки человеческих жилищ. На Берелехе Н. К. Верещагин нашел, например, самую северную (71 градус северной широты) стоянку палеолитического человека, который жил здесь 10–11 тысяч лет назад.

Возможно ли такое? Человек палеолита, еще слабый, вооруженный примитивнейшим оружием, и огромный зверь, способный раздавить первобытного охотника, как муравья, убить одним движением хобота.

Да, это была нелегкая добыча. Надо было точно знать пути мамонтовых стад, рыть глубокие ямы-ловушки, тщательно их маскировать, продумывать систему загона животных в эти ловушки и способы отделить мудрых старых вожаков от неопытного, более доступного молодняка. Надо было убить огромного зверя, расчленить его тушу, перетащить мясо к стоянкам, где охотников ждали женщины и дети. Да, это была очень нелегкая добыча. Но желанная! Сразу получали много мяса, отличные большие кости, которые шли на постройку каркаса жилища, и теплую большую шкуру, чтобы накрыть этот каркас, и прекрасные крепкие жилы, которыми можно было шить шкуры. И даже гладкие белые косточки, на которых можно было рисовать. Все шло в дело, так что стоило потрудиться!

По сегодняшним нашим понятиям легче было бы сделать каркас такого жилища из жердей, чем из бивней, тем более что подсчеты показывают, что на сооружение хорошего и довольно просторного жилища требовались кости двадцати — двадцати пяти мамонтов. Но бивни прочнее дерева. Бивни — вот они, готовые, а дерево надо свалить без пилы, без топора — каменным ножом. Бивни там, где охотники, а где взять жерди в степи? Не носить же их, кочуя с места на место, с собой (лошадей нет), тем более что на новом месте будут новые мамонты, новые бивни. Кстати, народы Севера, живущие в безлесной тундре, широко применяли кости мамонтов, китов, моржей для своих строительных нужд. Итак, мамонт — это благополучие, это пища и тепло, это жизнь.

«Можно утверждать, — писал академик АН УССР И. Г. Пидопличко, один из самых энергичных защитников „охотничьей“ гипотезы, — что в условиях долин таких рек, как Днепр и его притоки, мамонты длительное время составляли экономическую основу позднепалеолитического человека… Истребление мамонтов было настолько интенсивным, что в конечном итоге привело к полному уничтожению этих животных».

Пидопличко считает, что в лесной и лесостепной зоне европейской части нашей страны жило стадо мамонтов примерно в полмиллиона голов, которое могло быть уничтожено за одно тысячелетие. Он приводит красноречивый пример: за двадцать лет (1857–1876 годы) с помощью ловчих ям, копий, луков и лишь отчасти огнестрельного оружия была убита пятьдесят одна тысяча африканских слонов. При подобной интенсивности охоты мамонтов в европейской части СССР можно было бы выбить всего за двести лет.

Украинский академик предполагает, что промысел мамонтов ускорил приобщение человека к оседлому образу жизни, земледелию и скотоводству. «… Ко времени исчезновения последних мамонтов на равнинах Восточной Европы, — пишет Пидопличко, — люди уже умели не только ловить рыбу, но и начали осваивать основы животноводства и земледелия. Переход к этим формам хозяйства был единственным путем самоспасения после того экономического кризиса, который возник вследствие хищнической охоты на мамонта и в конечном итоге его истребления».

У «охотничьей» гипотезы нашлось немало союзников. В исчезновении мамонтов считает виновным человека и профессор Аризонского университета Пол С. Мартин. Американский палеобиолог долго спорил со своими учеными противниками, утверждавшими, что первобытному охотнику было не под силу совершить это черное дело. На помощь ученому пришел доктор Джеймс Э. Мозиманн. Этот специалист по биологической статистике, работающий в Национальном институте здравоохранения, где установлена большая современная электронно-вычислительная машина, составил для нее сложную программу, возможно более полно отражающую взаимоотношения человека палеолита с окружающей его средой. Разумеется, можно оспаривать некоторые исходные данные, заложенные в основании всех расчетов: темпы прироста народонаселения, численность тех или иных животных, — но все эти сведения взяты не с потолка, они отражают современные знания биостатистиков. ЭВМ подтвердила: мир палеолита просто не успел выработать по отношению к человеку эффективные оборонительные рефлексы. «Охотничья» гипотеза нашла свое, пусть приблизительное, математическое подтверждение.

Итак, две гипотезы: сибирская «климатическая» и украинская «охотничья». И та и другая, на мой взгляд, весьма логичны, подкреплены серьезными исследованиями, а главное, вполне могут сосуществовать и дополнять друг друга. В самом деле, не логично ли предположить, что обе причины — и неблагоприятные изменения условий существования, и интенсивное истребление человеком — привели к исчезновению мамонтов? И вот теперь мы подошли наконец к вопросу, поставленному в заголовке: когда исчезли мамонты? Может быть, для палеонтологов и историков точное определение этого рокового срока и не столь уж важно, но признаюсь, что меня лично во всей этой истории больше всего интересует именно дата: когда с лица Земли исчез последний мамонт?

Сторонники «климатической» гипотезы, как вы помните, говорят: 10–12 тысяч лет назад. И. Г. Пидопличко убежден: уцелевшие от истребления особи жили и позже позднепалеолитического времени, как редкий вид мамонты существовали в Восточной Европе до начала техноцена, то есть до начала письменно-исторических времен, а в Среднем Поволжье мамонтов можно было встретить еще в первом тысячелетии нашей эры.

Хорошо, это Европа, Поволжье. А в Сибири? Плотность населения в европейской части страны всегда была (и есть) выше, чем в Сибири, а значит, охотничий фактор действовал за Уралом вроде бы слабее. 10–12 тысяч лет назад так, очевидно, и было. Однако именно в исторически не столь уж отдаленные времена мамонтовая кость стала предметом оживленной торговли и составляла чуть ли не основу восточносибирского экспорта. Из документов явствует, что только в Китай за последние 250 лет было продано 50 тысяч мамонтовых бивней. По старым коммерческим сводкам до первой мировой войны экспорт бивней из Северо-Восточной Сибири составлял около 32 тонн в год, что соответствует примерно 220 парам бивней. И бивней хороших, не сломанных, без трещин. Сделаем такое допущение: пусть из каждых трех обнаруженных скелетов два имели бивни «товарного вида», то есть отвечали требованиям купцов-перекупщиков. Но тогда получается, что скелеты мамонта в Северо-Восточной Сибири находили каждый день! Не много ли? Не чересчур ли щедра тайга и тундра к собирателям бивней?

И невольно возникает вопрос: а может быть, мамонтовую кость не только искали, но и добывали? Может быть, охота, окончившаяся на берегах Волги две тысячи лет назад, продолжалась на берегах Индигирки и Колымы еще несколько веков? Ведь еще так недавно Сибирь изобиловала «белыми пятнами», на которые действительно никогда не ступала нога европейца и которые по своим природным условиям вполне могли быть местом промысла мамонта. С появлением огнестрельного оружия подобный промысел уже не требовал столь больших массовых усилий, которые затрачивали люди палеолита. С другой стороны, все преимущества подобной охоты, прельщавшие доисторического охотника, сохранялись и даже усиливались: мясо шло в пищу и на кормление ездовых собак, шкуру тоже можно было пустить в дело, а бивни — продать. Причем продать очень выгодно: пара бивней высшего качества стоила в Якутии в 1910 году до тысячи рублей. Это были очень большие деньги. Так, может быть, как раз прибыльность этой фантастической охоты заставляла якутов и тунгусов, эвенков и ламутов не рекламировать свои охотничьи угодья, окружать сведения о мамонтах туманом мистических запретов? Считалось, например, что достаточно не только дотронуться до трупа, но даже увидеть труп мамонта, чтобы на этого человека и всю его семью свалились всевозможные несчастья, бедствия, болезни и даже смерть. Мамонт — великий секрет жителей Сибири, и я не удивлюсь, если завтра где-нибудь отыщут скелет мамонта с пулевым отверстием в черепе.

Секрет секретом, но когда о мамонтах в Сибири говорят, то говорят как о существах хорошо известных, почти как о современниках. Сотрудник сектора археологии и этнографии Института общественных наук в Улан-Удэ А. Тиваненко писал мне: «Я мог бы сообщить вам о многочисленных легендах и сказаниях древних и не очень древних народов Восточной Сибири (эскимосов, эвенков, якутов и др.)… где рассказывают о мамонте, как о животном, являющемся неотъемлемой частью их жизни, наравне с лосями, медведями и т. д.». Существуют полулегендарные рассказы о шкурах мамонтов, которые якобы продавались в начале нашего века. На вопрос, откуда так точно известны все детали внешнего облика мамонта, образ которого и сегодня вдохновляет северных резчиков по мамонтовой кости, можно услышать: «Мне его описывал мой дед».

Любопытно, что отголоски всех этих удивительных признаний слышатся не только в Сибири, но и по ту сторону Берингова пролива. Газета «Нью-Йорк геральд» писала, что президент США Джефферсон, заинтересовавшись сообщениями о мамонтах, идущими с Аляски, в самом начале XIX века отправил к эскимосам своего эмиссара, который вернулся со специальным оружием для охоты на мамонтов. О подобном оружии говорилось и в статье одного путешественника, вернувшегося с Аляски, опубликованной в 1899 году в Сан-Франциско. Он видел такое оружие с изображенным на нем лохматым слоном, который хорошо известен эскимосам-охотникам. Эмиссар президента Джефферсона утверждал и вовсе фантастические вещи: по словам эскимосов, мамонтов еще можно встретить в глухих районах на северо-востоке полуострова. Не эти ли сообщения навеяли Джеку Лондону тему его рассказа «Пережиток третичной эпохи», в котором великий охотник Немврод убивает последнего мамонта, мстя за гибель любимой собаки Клуч и ее необыкновенно породистых щенков?

Что же получается? Следуя мысли Михаила Светлова, чье четверостишие стоит в эпиграфе, записать на магнитофон рев мамонта мы не успели, но на фонограф Эдисона могли бы успеть!

Противники «охотничьей» гипотезы в ответ на все подобные сообщения говорят: «Итак, вы утверждаете, что мамонт, его строение, повадки, весь его образ жизни хорошо известны или были известны в самом недавнем прошлом охотникам северных народов. Но почему тогда рядом с этими достоверными данными существует не меньшее количество легенд и рассказов, повествующих о существе весьма далеком от известного вам мамонта? Ведь даже землетрясения объясняют тем, что „под землей ходит мамонт“. Его называют, например, земляным быком, у которого на голове растут рога и который живет под землей и умирает, увидев солнечный свет. По-видимому, эти легенды произошли в результате обнаружения обнажившихся скелетов и туш мамонтов: вылез из земли, увидел свет и испустил дух. А рога, которые путают с бивнями, еще раз убеждают в том, что живых мамонтов никто не видел и не помнит. Что-что, а облик известного ему животного охотник-профессионал воспроизводит в мельчайших деталях. Вспомните наскальные изображения мамонта в пещере Комбарель. С какой изумительной точностью он нарисован! Тот неизвестный древний художник эпохи палеолита видел его, а нынче бивни путают с рогами. Не видели никогда, потому и путают…»

Действительно, легенды о мамонте-кроте, мамонте — подземном быке могли возникнуть там, где сами эти животные давно исчезли, а их трупы и кости находили в земле, на обрушившихся склонах и речных промоинах. В этом, безусловно, есть своя логика. Однако не все так просто, как кажется на первый взгляд…

Изучением корней легенд о мамонте-быке занялся мамонтовед-любитель, молодой челябинский биолог Н. П. Авдеев, с которым мы находимся в многолетней переписке. В недавних своих письмах Авдеев рассказал о том, что во время своей самодеятельной экспедиции в Тобольскую область он обнаружил в местном архиве интересные сведения, опубликованные в начале нашего века в «Ежегоднике Тобольского губернского музея». В частности, в составленных по указанию Петра I «Известиях Лоренца Ланге о Сибири и сибирских инородцах» 1719 года говорится: «В окрестностях г. Енисейска и дальше в Мангазее встречается один весьма удивительный сорт костей, находимых по берегам рек и в прилегающих к ним пещерах и похожих на слоновую кость. Утверждают (местные жители), что под землею жило чрезвычайно большое животное и называлось мамонтом, оно не могло (говорят они) переносить ни света, ни воздуха. По их мнению, оно носило на середине головы один рог, которым срывало перед собой землю и который есть именно названная кость, подобная зубу слона и находимая в Сибири. Некоторые глубокомысленные естествоведы причисляют это животное, мамонта, к бегемотам; в XI главе книги Иова дано описание его и указывается очень точно на подобное этому животное. Коренные зубы суть из такого вещества, которое снаружи подобно кости, а изнутри металлу, и твердо, как камень. Что бегемот охотно скрывается в тени и грязи, согласуется с местами в Сибири, где находят мамонтовую кость. Эти места представляют собой большей частью болота, влажные и поросшие густыми кустарниками…»

Как видите, все тут совпадает с легендой в ее классическом виде: живет в земле, не терпит солнечного света, рог на голове — короче, не нужно быть зоологом или мамонтологом, чтобы прийти к однозначному выводу: и по внешнему виду, и по образу жизни это не мамонт!

Однако обычно подобные легенды считались как бы карикатурой на мамонта, образ которого время и человеческое невежество столь причудливо трансформировали, а Авдеев так считать не стал. Рассказы стариков-охотников, полуистории-полулегенды, бытовавшие среди местных жителей, все больше убеждали его в том, что путать они не могли, что речь идет о каком-то другом существе, а если и есть путаница, то только в названии: это другое существо тоже часто называют мамонтом. Вскоре, однако, выяснилось, что у рогатого быка есть свое древнее имя — весь. И тогда Авдеев подумал: очевидно, мамонт и весь — это разные животные.

Сопоставляя легенды и охотничьи рассказы, Авдеев обратил внимание на то, что в описании веся акцент делается на рога, растущие из головы, хотя в Восточной Сибири во всех преданиях и воспоминаниях бивни мамонта — это зубы, клыки, растущие изо рта или «торчащие из носа», но никак не из головы. Почему восточносибирские данные отвечают научным представлениям о мамонте, а в западносибирских сплошная путаница? Что-то тут не так. Авдеев обратил внимание и на то, что в рассказах о весе отсутствует такая важная ключевая деталь, как хобот. У веся нет хобота. Зато есть копыта. Вот описание мамонта-веся, принадлежащее обским уграм и сибирским татарам и приведенное в XVIII выпуске «Ежегодника Тобольского губернского музея» за 1908 год: «…внешним своим видом и строением напоминает быка или лося, но размерами своими он значительно превышает этих животных. На голове у мамонта имеются громадные рога, копыта у него раздвоенные…»

Детали действительно красноречивые. Получается, что мамонтом называют животное, вовсе на мамонта не похожее. Тогда что же это такое?

«Мое предположение таково, — пишет Авдеев, — речь идет о шерстистом носороге. У шерстистого носорога было два рога, но один, передний, был крупным, длинным (до 125–130 сантиметров), а второй, задний, располагался на морде чуть впереди уровня глаз и был короткий, тупой. По длине он едва составлял треть переднего. Шерстистый носорог встречался значительно реже мамонта (судя по ископаемым останкам). И вот что самое интересное: среди шерстистых носорогов были звери „земноводные“, которые вели полуводяной образ жизни, связаны были с водоемами и болотами».

Своими предположениями Авдеев поделился с известным зоологом С. К. Клумовым, старшим научным сотрудником Института эволюционной морфологии и экологии животных имени А. Н. Северцева АН СССР. Клумов не нашел в гипотезе Авдеева ничего невероятного.

Эта гипотеза действительно объясняет противоречия мамонта-веся. И если мы продлеваем век мамонта, то что мешает продлить и век его современника — шерстистого носорога? А ведь предания говорят, что весь существовал в исторические времена. Вновь вынужден процитировать «Ежегодник» за 1911 год. В статье «Поездка в Салымский край» о мамонте-весе сказано: «По словам остяков, в Кинтусовском священном сору, как и в других сорах, живут мамонты, бывают у реки и в самой реке… Часто в зимнее время можно видеть на льду реки широкие трещины, а иногда можно видеть, что лед расколот и раздроблен на множество некрупных льдин, — все это видимые знаки и результаты деятельности мамонта: разыгравшееся и расходившееся животное рогами и спиною ломает лед. Недавно, лет 15–26 тому назад, был такой случай на озере Бачкуль.

Мамонт по своему нраву животное кроткое и миролюбивое, а к людям ласковое; при встречах с человеком мамонт не только не нападает на него, но даже льнет и ласкается к нему. В Сибири часто приходится выслушивать рассказы местных крестьян и сталкиваться с таким мнением, что мамонты до сего времени существуют, но только видеть их очень трудно… мамонтов теперь остается немного, они, как и большинство крупных животных, теперь становятся редкими».

Во время своей тобольской экспедиции Авдеев повстречался в поселке Салым с охотником-хантом С. Е. Качаловым. Качалов рассказал: в тридцатые годы на озере Сырковом он, тогда еще ребенок, сам слышал ночью громкий храп, шум и всплески воды. Хозяйка дома А. П. Лукина (умерла в 1957 году в возрасте 97 лет) успокоила мальчика и сказала, что бояться не надо, что это шумит мамонт, который часто приходит на это озеро, что живут они неподалеку на болоте в тайге, что сама она не раз видела их.

В 1958 или 1959 году, по словам Качалова, на реке Салым лодку, в которой ночью плыли инспектор с заготовителем, сильный удар выбросил на берег. В темноте они не могли рассмотреть нападавшего, но оба утверждали, что это было какое-то очень крупное животное.

Что это? Просто «охотничьи рассказы»? Допускаю. Но не утверждаю категорически. Не будем торопиться с выводами. Примем гипотезу Авдеева как информацию к размышлению и пожелаем ему успехов в будущих экспедициях. Однако существует весь или нет? Шерстистый носорог все-таки сумел увести в сторону наш рассказ. Вернемся к нашим мамонтам.

А. Москвин из Краснодара, много лет живший в Марийской АССР, утверждает, что он беседовал с людьми, которые видели живых мамонтов. Они считали их хоть и чрезвычайно редкими, но реально существующими животными. «Эвенки, чукчи, якуты верят, что мамонты существуют в настоящее время», — пишет Москвин. В приведенных им рассказах очевидцев фантастические вымыслы причудливо переплетены со сведениями научно достоверными, полученными в результате многолетних исследовательских работ специалистов-зоологов и вряд ли известных рассказчикам. Впрочем, судите сами. Привожу строки из письма Москвина: «Обда (марийское название мамонта. — Я. Г.) в тундре предварительно сгребает ягель в кучи своими бивнями, хорошо для этого приспособленными (ибо концы их крючкообразны). Эти кучи видели путешественники по Арктике, но не могли объяснить их появления (Амундсен).

Обда, по словам очевидцев-марийцев, раньше встречался чаще, чем теперь, стадом в 4–5 голов (марийцы называют это явление обдасуан — свадьба мамонтов).

Буранная погода их устраивает больше всего. Днем располагаются на отдых кругом, внутри которого стоят детеныши.

Мамонты видят очень хорошо, гораздо лучше, чем слоны. Не выносят запаха машинного масла, горелого пороха и т. п.

Очевидцы-марийцы говорят, что с падшего мамонта стадо срывает волосы и бивнями подрывает под ним почву до тех пор, пока он не опустится в землю. Потом его закидывают кусками земли и утрамбовывают могилу. Эта работа очень утомляет животных, они без конца меняют положение трупа, стараясь втиснуть его в яму.

Как говорят старики марийцы, за обдой всегда приходили „большой баран“, „маленький лось“ и „белая лисица“. По-видимому, имелся симбиоз: мамонты взрывали бивнями снеговой покров, а за ними шли овцебыки, северные олени и песцы, легче находившие корм благодаря мамонтам. Мамонт может питаться и папоротником, и очень прочной на разрыв травой.

Мамонты пользуются бивнями при переходе через крутой берег, ледниковые сбросы и т. д. Кроме того, у них поразительно развито чувство взаимовыручки. Мамонт проходит там, где не пройдет ни одно живое существо, за исключением птиц. Про кабана говорят, что где ни пень, ни колода — там ему и дорога. Мамонт, если можно так выразиться, проходим в гораздо большей степени. Очевидцы-марийцы говорят, что обда не оставляет следов, ибо следы разравниваются волосами на ступне и с боков. Хвост мамонта хотя и не развит, но волосы с него спускаются до земли.

В Марийской АССР мне известны селения, жители которых покинули их еще до революции, потому что обда, по-видимому обиженный людьми, мстил им. Ночью слышался глухой трубный звук — слоны так же трубят при нападении, — а утром оказывалось, что обда выворачивал углы овинов, бань, ломал изгороди. Это повторялось до тех пор, пока отчаявшиеся люди не переходили на новое место. Так сделали жители деревень Нижние Шапы и Азаково в Медведевском районе».

Москвин допускает мысль, что шаманы в целях укрепления своей власти и авторитета могли приручать отдельных мамонтов, подобно тому как в Индии приручали диких слонов. В этих сообщениях более всего поразили меня даже не названия деревень, на которые совершали набеги мамонты, а некоторые детали их поведения: как образовывали круг во время метели с детенышами внутри, как разгребали бивнями снег, добывая ягель. Эти детали трудно придумать, нафантазировать. Вместе с тем они полностью совпадают с тем, что известно о поведении мамонтов ученым. Откуда в глухих марийских селах были известны специальные, маленькими тиражами издающиеся зоологические работы?

В сентябре 1962 года охотник-якут рассказывал геологу В. Пушкареву, что до революции охотники не раз видели волосатых животных «с большим носом и клыками», а сам он десять лет назад встретил неизвестные ему следы «величиной с тазик». Подобные следы видели до войны два оленевода, искавшие заблудившихся оленей. Есть рассказ двух русских охотников, которые в 1920 году в районе между реками Пур и Таз видели огромные овальные следы, а через несколько дней на расстоянии около трехсот метров видели двух огромных, покрытых темно-коричневой шерстью животных с круто изогнутыми боками.

А может быть, мамонт жив? Я уже вижу лица возмущенных зоологов и палеонтологов. Не надо, не пишите опровержений, я пошутил. Шутка грустная, ведь мы так и не узнаем, когда исчез последний мамонт. Но, разбирая всю эту кучу былей и небылиц, научных гипотез и охотничьих рассказов, мы можем узнать другие, очень интересные вещи.

Сегодня много говорят и пишут о необходимости охраны окружающей среды и живой природы, о так называемой ноосфере — новом геологическом явлении на нашей планете, по определению академика В. И. Вернадского. «По-видимому, — писал Вернадский, — уже стотысячелетия назад, когда человек овладел огнем и стал делать первые орудия, он положил начало своему преимуществу перед высшими животными, борьба с которыми заняла огромное место в его истории…» Вернадский считал, что именно человек способствовал исчезновению крупных млекопитающих в межледниковые периоды.

Разбирая взаимоотношения человека палеолита и окружающего его животного мира, мы видим, что эти связи во многом предопределили ход древней человеческой истории. Может быть, именно необходимость объединяться для охоты на южноамериканских милодонтов или наших родных мамонтов и проявлять на этой охоте не только недюжинную изобретательность, но и зачатки координации коллективных действий ускорили прогресс человеческих взаимоотношений, помогли человеку стать человеком скорее, чем это могло бы случиться в иных условиях.

Не торопимся ли мы зачислять в ископаемые живых, объявлять исторических доисторическими? Всегда ли точно определяем мы звериный век, не укорачиваем ли его только потому, что, не сумев найти живых, спешим измерить его по мертвым — по костям?

Я невольно начинаю улыбаться: все не идет из головы давняя радиопередача о затерянном мире Конан Дойля. Как замечательно летел птеродактиль над Лондоном!