Мне на плечо сегодня села стрекоза

5

— Ловят зимой, — начал дед, — и на жерлицы (щука), и на донки (налим), но эта ловля не для меня, скучновато: заряжаешь снасть, уходишь, ждешь, проверяешь… Вздор!

Итак, ловят (и я ловлю) на блесну — это раз. Длинное зимнее удилище, короче короткого спиннинга, катушка, жилка, ну, леска и блесна. Зимняя. Подымаешь блесну резко, как можно выше, вверх, после она свободно планирует в воде ко дну. Кто надо — ее хватает.

Второй способ. Короткая удочка, катушка, на конце лески — грузик, выше два-три крючка на поводочках, с насадкой (тесто, мотыль, червячок, опарыш). Груз на дно, поплавок чуть погружаешь под воду, чтобы не вмерзал в ледок на морозе. Поплавочек — тюк-тюк-тюк — задергался, или вбок пошел, или вниз — поклевка, подсекай!

Третий способ. Та же удочка-малышка, на конце лески — мормышечка, часто две, вторая поменьше и несколько выше первой. Поплавка нет, есть кивок на конце удочки. Подымаешь медленно мормышку с насадкой ото дна вверх, кивок кивнул — поклевка, подсекай! Понял?

— В общих чертах, — сказал я.

— Иначе и быть не может. Толком поймешь на практике. Давай наладим тебе пару удочек.

Кое-как с его помощью я оснастил для себя удочку с поплавком и удочку с кивком и парой мормышек.

После этого дед сказал:

— Где валидол? Давай две баночки.

Я принес. Он отвинтил обе крышки, высыпал на ладонь все таблетки и вышвырнул их в форточку.

— Зачем, дед? — я удивился.

— Птицам, — сказал дед. — На сердце — тьфу-тьфу — не жалуюсь.

Дальше мы занялись непонятной ерундой. Дед взял себе и дал мне иголку и молоток, и мы искололи наши баночки мелкими дырками, очень маленькими, со всех сторон, и дно и крышечку тоже.

— Теперь смотри, — сказал дед, взял неоснащенную удочку и вдел жилку сначала в дно, насквозь длинной части баночки, потом пропустил жилку через середину крышечки и завинтил ее.

— Понял? Баночка скользит по жилке туда-сюда. Понял, для чего?

— Ни фига не понял.

— Береги русский язык! — прикрикнул он. — Баночка — это скользящий груз. Потом, на льду, мы насыплем для тяжести туда дроби и напихаем вареной кашки, гороху, валерианочки капнем, маслица подсолнечного. Понял?

— Не-а. Если это груз, то где поплавок или кивок?

Он явно обрадовался моей, с его точки зрения, глупости:

— А вот тут-то как раз и не надо. Не надо! Ловим на течении! Дивная снасть. Скоро поймешь. Теперь смотри. Вот полметра жилки потоньше, ноль пятнадцать, привязываем ее к основной, та-ак… Закрепляем груз-дробинку на основной жилке выше поводка, чтобы баночка не соскальзывала. Понял? Видишь, на конце поводка крючок, а чуть выше поводок с крючком, а еще выше — поводок с малюхасенькой мормышечкой? Представь себе теперь, что мы удочку наживили, каждый крючок, опускаем теперь поводок в лунку вместе со скользящей баночкой-грузом, что будет? Соскользнет баночка?

— Нет.

— Почему?

— Дробинка мешает.

— Гений! Сняли катушку с тормоза, что будет?

— Банка потянет все вниз, катушка закрутится…

— И…

— Ну, до дна банка дойдет.

— Ну и… Не забывай, под водой довольно сильное течение.

— Наверное, так, — сказал я. — Груз-баночка ляжет на дно, а поводок вытянет течением и будет побалтывать на струе…

— Гений! Груз-баночка будет давить на дробинку, а дальше — ни-ни! А вся жилка до конца удочки натянется. Дальше что? Струя слегка будет вымывать из баночки мельчайшие частички прикормки, этакую весьма вкусную муть, муть пойдет по струе, по той самой, на которой болтается поводок… Рыбочка унюхает эту струю и поплывет по ней еде навстречу, до нашего поводка с насадками. Ну и клюнет! Подсекай! Как мы узнаем, что поклевка?

— Не знаю. Она дернет, а ей груз-банка мешает.

— Балда! Во-первых, струя толкает банку навстречу рыбе, а главное — груз-то наш скользящий, рыба жилку как бы сквозь груз продергивает, и мы просто рукой чувствуем удар.

— Понятно, — сказал я. — Теперь ясно, почему и поплавок не нужен, и кивок тоже.

— Гений, — сказал дед. — Ну, все. Утром едем на Ладожское озеро. Подъем в пять утра, ящик свой соберешь сегодня, а одежду толково подогнать, еду с собой на лед, термос — это все утром.

Потом пошло-поехало — начались звонки: дед звонил, ему звонили… У него полно знакомого старичья, хотя и молодые есть. Перезваниваются, договариваются или, если не вместе на лед ездили, — обсуждения, советы, вопросы: где ловил, на что ловил, какой ветер, толщина льда, результат какой — особая такая жизнь.

В этот вечер опять: бойкие, веселые разговоры, он звонит, ему звонят… Один разговор, правда, довольно странный получился.

Звонок.

— Слушаю, — говорит дед. — Привет. Да… Нет… Не знаю… На залив. Или на Ладогу. Может, и на Круглое — не знаю… Посмотрим… Звони, если хочешь… Утром решу… А может, и не поеду (Вот те на!…) Да нет, утром не звони… Да вроде приболел… Там видно будет… Ну, пока.

Покраснел чего-то, трубку повесил, стал напевать, носиться по квартире…

— Что, дед? Не едем, что ли, дед? — спросил я.

— Едем, едем. Отстань.

— Что-нибудь случилось?

— Отстань. Ничего не случилось.

Во дела!

Потом папа с мамой вернулись из кино. Веселые. Детектив какой-то посмотрели.