Мне не нужна любовь

12

Дорога к роднику была заасфальтирована, и машин возле него стояло полным-полно. Они подошли к лестнице, ведущей к источнику и, глянув вниз, восхищенно ахнули.

В самом деле, было отчего удивиться! Перед ними открылась небольшая — метров сто в поперечнике — котловина с петляющим по ней ручейком. Да, место было живописным — и только, но чьи-то щедрые и умелые руки превратили его в настоящее чудо!

Центр котловины украшала сказочной красоты каменная часовня, за ней — выдержанная в том же старорусском стиле звонница со сверкающими на солнце колоколами. Через ручеек были перекинуты ажурные мостики, а мощенные плиткой дорожки обрамляли изумрудную зелень ухоженных газонов. А еще были деревянная купальня, беседка с медным ангелом на крыше — и буквально все вокруг овеяно людской заботой и любовью.

Бьющий из основания котловины родник наполнял небольшой, выложенный камнем бювет[2] и, беспечно журча по камням, веселым ручейком убегал прочь. Вода в самом деле оказалась замечательной — кристально чистой, очень холодной и изумительно вкусной. Они вдоволь напились, умылись, и усталость от хождения по лесу тут же бесследно исчезла, словно ее унесла с собой в ручеек ключевая вода.

Когда они, свежие и бодрые, поднялись наверх, к машине, Андрей обратился к какому-то мужчине в камуфляжной форме, загружавшему канистры с водой в старенький «жигуленок».

— Послушайте, вы не знаете, откуда здесь эта красота?

Мужчина захлопнул крышку багажника и обернулся.

— У родника-то? — переспросил он и пожал плечами. — Уж я не знаю, правда или нет, но мне рассказывали вот что. Будто бы один «новый русский» тяжело и серьезно чем-то заболел. К кому он ни обращался — все врачи в один голос твердили, мол, медицина бессильна, готовься, парень, к худшему. Помирать, значит. А у мужика этого не то бабка, не то тетка отсюда родом была и про родник, конечно, знала. Вот она и посоветовала ему талежской водой лечиться. Бабка-то верующая была, а вода из этого родника, между прочим, издавна святой считалась. Стал мужик водичку пить, умываться ею, и дело пошло — начал потихоньку оклемываться. Через год пошел он к врачам — а болячки-то его уже и нет! Вот тогда на радостях и затеял он это… благоустройство. Все, что там, у родника, понастроено — все он, на свои денежки…

— Счастливый человек… — сказал Андрей.

— Еще бы! — усмехнулся мужчина в камуфляже. — Считай, что с того света вернулся!

— Да нет, дело не в этом, — возразил Андрей. — Жизнь-то… Ее ведь по-разному прожить можно… Счастливый, потому что память добрую о себе оставил. А это далеко не каждому удается.

Света почувствовала, как горячая волна нежности поднялась из глубин ее души, обожгла щеки и сжала тисками горло. Ее опять неудержимо потянуло прикоснуться, прижаться к Андрею.

— Да, можно, оказывается, и так свои деньги тратить, — задумчиво сказал Павел.

— Пошли, мыслитель, ехать пора. — Наташа подхватила мужа под руку и повела к машине.

Тут Света шагнула к Андрею и, тоже взяв его под руку, наконец-то крепко прижалась щекой к его твердому плечу. Он замер растерянно, и тогда Света подняла лицо навстречу его недоуменному взгляду. В ее широко распахнутых, влажно поблескивающих глазах Андрей увидел нечто такое, что заставило его смешаться, разом покраснев. Он судорожно сглотнул, словно собираясь что-то сказать, признаться в чем-то важном, но Света уже опустила глаза и, не выпуская его руки, пробормотала смущенно:

— Пойдем, а то без нас уедут…

Дорога домой была куда менее оживленной. Разговор не клеился: сказывались усталость и обилие впечатлений. Павел был сосредоточен и задумчив, Андрей рассеянно смотрел в окно, изредка едва заметно улыбаясь своим мыслям.

На заднем сиденье тоже было тихо. Наташу быстро сморило, и она задремала, пристроив голову на плече Светы. А той было не до сна. В смятении и растерянности она пыталась понять, что же с ней происходит. Отчего ее, как магнитом, влечет к Андрею, что заставляет томительно замирать от одного его теплого взгляда? Любовь? Полно! Что за глупость?! Она же не пятнадцатилетняя дурочка, чтобы «запасть» всего лишь на светлые кудри, широкие плечи и милую улыбку! Жизнь давно научила ее ценить в людях (в мужчинах — в первую очередь) совсем другие, куда более приземленные, качества. Предприимчивость, деловая хватка, умение ставить перед собой большие цели и добиваться их — вот что отмечала она прежде всего. Любой мужчина, не обладающий определенным — и довольно высоким! — социальным статусом, не имел ни малейшего шанса привлечь ее внимание не только как человек, с которым можно связать жизнь, но и просто как сексуальный партнер. А какой статус был у Андрея? Подумать только — безработный из провинции, ниже которого только бомж! И все же он заинтересовал ее — что уж греха таить — сразу, с первых минут знакомства, и с каждым прожитым рядом с ней днем становился все ближе и дороже. Все это было странно и непонятно, но тем не менее не пугало ее, а, наоборот, кружило голову, волновало и манило…

— Что, уже Москва? — проснулась Наташа.

Они подъезжали к дому. С пробуждением Наташи все словно очнулись, заговорили разом, решая, что делать дальше и как поступить с собранными грибами. Договорились, отдохнув немного, собраться у Ильиных, нажарить грибов с картошкой и «закрепить» знакомство, отметив свой удачный выезд в лес.

Дома Света, сославшись на усталость, сразу закрылась в своей спальне. Она избегала Андрея, опасаясь, что тот вдруг может высказать вслух то, о чем она пока лишь догадывалась. Тогда ей придется что-то решать, отвечать ему, а она сейчас к этому совсем не готова. Пусть все идет как идет, разбираться будем потом, — решила она. Света, не раздеваясь, прилегла на кровать и не заметила, как задремала.

Ее разбудил звонок в дверь. Пришел Ильин — звать соседей на жареные грибы. Андрей тихо и смущенно ему ответил:

— Не знаю, что и делать, Иваныч. Светка моя спит как убитая — укатали сивку крутые горки… будить жалко… Может быть, попозже, а?

— А я уже не сплю! — крикнула Света, вскочив с кровати. Сон мгновенно улетучился, она чувствовала себя бодрой и ужасно голодной. Настроение было — лучше не придумаешь! Где-то за стенкой аппетитно шкворчали грибы с картошкой на сковородке, а за дверью ее ждал невероятно симпатичный человек, только что назвавший ее своей!

Света прошмыгнула мимо мужчин умываться, бросив на ходу:

— Паша, через пять минут мы — у вас!

Идти с пустыми руками было неудобно, и Света захватила с собой бутылку того самого «Бейлиса» — может быть, и Наташе этот ликер понравится.