Мнимая реальность

Глава 11

Рэйн стоял в коридоре, уткнувшись лбом во входную дверь. Он не слушал, что происходит за дверью, даже не старался. Он просто стоял, втягивая носом воздух. Затем вставил ключ в замок, толкнул дверь и вошел внутрь. Свет в гостиной по-прежнему горел. Ему казалось, что он уже ничего не испугается. Пусть хоть сам дьявол ему привидится.

– Мистер Рэйн? – Луна вышла из кухни. Ее лицо выглядело встревоженным. – Что случилось? Рэйн устало посмотрел на нее, снял пиджак и небрежно бросил его на диван.

– Вы плохо выглядите, – она встала напротив него, в то время как Рэйн устало опустился на диван. – Вы хорошо спали?

Рэйн пристально посмотрел на Луну.

«Надо же, и ведет себя, как ни в чем не бывало. Поражаюсь ее театральщине», – пронеслось в его голове.

Луна стушевалась от этого взгляда. Она даже покраснела, натянув футболку до колен. Ей почему-то показалось, что Рэйн смотрит именно на ее ноги.

– Нам пора поговорить, – сухо произнес Рэйн. Луну насторожил его тон.

Она присела на диван, ещё сильнее натянув футболку на колени. Рэйн потянулся за бутылкой вина. Там ещё оставалось немного, и он отпил прямо из горла.

– О чем? – Тихо спросила она, не в силах вынести паузы. Рэйн не сводил взгляда от ее раскрасневшегося лица:

– О Полине Элизабет Эйв.

Луна сглотнула, бросив на него короткий взгляд:

– О моей бабушке и тете?

– А вот это мы сейчас и выясним. Кто такая Полина Элизабет Эйв – бабушка или тетя? – Рэйн потянулся за пиджаком, достал оттуда фотографию и положил на стол. – Кто на этой фотографии?

Луна нахмурилась:

– Тетя Элизабет и Адам.

Следом за фото Рэйн вытащил листок. Он разгладил его и положил рядом с фотографией.

– А это кто?

Луна на мгновение округлила глаза. Рэйн прищурился.

– Это… – запнулась она.

– Это Полина, – закончил он за неё. Точнее Полина Элизабет Эйв, твоя бабушка. Или я не прав?

– Я не совсем понимаю, – медленно протянула Луна.

– Я тоже. А как у тебя с математикой?

– Причем тут это?

– Ты сказала, что Адам изнасиловал тебя, когда тебе было шестнадцать. А ему двадцать. Так?

– Наверное.

Рэйн повернулся к ней всем корпусом:

– В 2001 году Адаму исполнилось двадцать лет. А в 2010 году тебе было шестнадцать. Небольшая несостыковочка.

– Что?! – Глаза Луны неестественно округлились.

– Хватит! – взорвался Рэйн, вскочив с дивана. – Не строй из себя дурочку! Он не мог изнасиловать тебя! Ты солгала!

– Я не лгала вам! – Закричала Луна, тоже поднявшись с дивана. – Это правда! Он сделал это со мной, как и его мать!

– Да что ты? – Притворно удивился Рэйн. – Тогда я тебе попутно все рассчитаю, раз ты не понимаешь.

Он прошелся по комнате, попутно рассуждая:

– Твоя так называемая бабушка, Полина Элизабет Эйв, родилась в 1964 году в Киеве. В 1966 переехала с родителями в Даллас. В 1968 – из Далласа в Канзас-Сити. В 1981 году она родила Адама. В 2003 году переехала в Лос-Анджелес. Понимаешь? Она была здесь с Адамом, когда ты находилась в Канзас-Сити.

– Значит, они вернулись и… – начала Луна, но тут же замолкла.

– … и что? Ну, даже если это и так, то твоей тете, – он вывел пальцами кавычки в воздухе, – на тот момент было сорок девять, а Адаму двадцать девять лет. Да и фотография это подтверждает. Но ты же настаиваешь, что ему было двадцать? Он выглядел именно так, как на фотографии, когда это случилось?

– Да.

– Тогда я не вижу в этом никакой логики. Ты пытаешься уверить меня в тех вещах, которые совершенно не логичны, – Рэйн отвернулся от нее. – Подумай немного сама. Цифры, они ведь не врут. Либо ты решила примерить на себя роль жертвы из обиды на какого-нибудь выродка, и обвинила в этом ни в чем не повинного человека, либо ты не в себе.

– Я не безумна! – Сокрушенно произнесла Луна. – Думаете, мной управляли безумие и страх?!

Рэйн медленно повернулся к девушке. Её глаза сверкали. А только что произнесённые ею слова больно вбивались в голову, словно гвозди, вызывая на свет чудовищные воспоминания.

– Я не безумна. И мной управляет не страх, – повторила она уже тише.

– Зачем ты это сказала? – Глупо переспросил он. Луна поджала губы, выдерживая паузу.

– Адам сделал это, – холодно произнесла она. – Я это хорошо помню. А то, что бабушка и тетя – это один и тот же человек, я и так знала.

– Знала? – Нахмурился он. – Прекрасно. Может, объяснишь? У меня просто в голове не укладывается. То ты от нее сбегаешь, обвиняешь в том, что она избила тебя, то вдруг объявляешься в Лос-Анджелесе, притом зная, что Элизабет и Полина – это один человек, и живешь с ней так, будто ничего не было. Прикидываешься, что она и вправду твоя бабушка. Объясни.

– Просто, я единственный человек, кто у нее остался после Адама. Я понимала, что она уже не та холодная и бесчувственная женщина, которой была раньше. Она просто больная старуха, которой была нужна забота и поддержка. Я не могла оставить ее одну. Я простила ее.

– Мать Тереза, черт тебя дери! И все равно никакой логики, Луна. Несостыковка получается. Понимаешь, в этой истории тебя попросту нет, – Рэйн подошел к ней, положив руки на плечи девушки. – Я не спорю, может, то, что ты рассказала – правда. Но твою роль в этой истории играл кто-то другой.

– Хотите сказать, что я примерила на себя чужую роль? – Луна рассмеялась. – О, мистер Рэйн. Как же вы глубоко ошибаетесь. Тогда вам будет интересно услышать, что произошло с Адамом после того, как я покинула Канзас– Сити.

– Луна… – начал он, опустив руки.

– Нет, вы послушайте. И если вы не поверите моим словам, то просто проверьте информацию.

– Хорошо, говори, – устало выдохнул Рэйн.

– Он покончил с собой, – вкрадчиво произнесла Луна. – Перерезал себе вены.

Рэйна почему-то испугали ее слова. Он опустил взгляд на свои руки, развернул запястья и округлил глаза, увидев, как его кожу словно рассекает невидимое острейшее лезвие. Кровь тонкой струйкой полилась из небрежных порезов. Рэйн отшатнулся в сторону, замахав руками и разбрызгивая алые капли. Луна захохотала, схватившись за живот.

– Хватит, – прошептал он. – Хватит!

Его крик остановил смех Луны.

– Не нужно бояться, детектив, – холодно произнесла Луна. – Я буду с вами, что бы ни случилось. Неважно где. Неважно когда. Но я буду повсюду. Где бы вы ни были, на что бы вы ни посмотрели, к кому бы ни прикоснулись.

Рэйн осел на пол, прижав колени к груди и обхватив голову.

– Что со мной, черт возьми?! – Мучительно простонал он. – Что со мной происходит? Пусть все закончится! Пусть все закончится!

Рэйн опустил голову. Затем почувствовал, как на неё легла чья-то рука.

– Мистер Рэйн?

Рэйн поднял лицо. Перед ним на корточках сидела Луна. Она непонимающе смотрела на него:

– Что с вами? Вам плохо?

– Что? – Переспросил он. Неужели сознание вновь сыграло с ним злую шутку?

– Я услышала, как хлопнула дверь. Вышла из спальни, а вас нет. Решила подождать, пока вы не вернётесь.

– Что было дальше?

– Дальше вы вернулись. Закрыли дверь. Долго стояли на одном месте. Потом ходили из угла в угол. И вдруг закричали, упав на пол.

Рэйн рассмеялся – громко и нервно. Луна помогла ему подняться.

– Сколько времени?

– Начало второго. Вы не ложились спать? – Она внимательно посмотрела на его лицо, болезненно-желтое, осунувшееся. С пролегшей под глазами тенью. Впалые щёки и шею покрывала густая щетина. Казалось, он постарел на десять или даже двадцать лет. Ноги его не слушались, так что Луне пришлось на себе тащить Рэйна в спальню. Руки детектива были холодны, словно он уже умер. Он не чувствовал собственные руки. И он не ощущал тепла Луны, когда держался за её плечо.

– Ложитесь, – скомандовала Луна, и Рэйн повалился на кровать.

– Я мог бы выспаться и на диване, – вяло произнес он.

– Может, вы плохо спите, потому что диван – это не место для сна.

– Ты ничего не помнишь? – Он приподнялся на подушке.

– О чем вы?

– О нашем разговоре. О Полине Элизабет Эйв. О том, что твоя бабушка и тетя – это один и тот же человек?

– Что? – Она осела на кровать. – Как? Разве это возможно?

Рэйн ухмыльнулся. Он слишком устал, чтобы снова говорить с ней об этом.

– Как такое возможно, мистер Рэйн?

– В твоей истории, оказывается, возможно все.

– В моей истории? – Она изогнула брови. – О какой истории вы говорите?

Рэйн закатил глаза, мучительно простонав, словно его одолела жуткая боль.

– Ты хотя бы знаешь, что Адам покончил с собой, после того как ты уехала из Канзаса?

– Да. Мне рассказал об этом шериф, который нашел ба… – она осеклась. – И как мне теперь ее называть?

– Тетей Полиной. Полина Элизабет Эйв. Мать Адама Эйва, твоего двоюродного брата. Неужели не понятно? – С ухмылкой протянул Рэйн, мысленно смеясь над собой. Неужели он сам уже верит в это?

– Просто непривычно, – вздохнула она.

– Так что тебе там рассказал шериф?

– Он справлялся, как я тут устроилась. Ну и сказал, что Адам покончил с собой. Его нашли в сарае. Кажется, он использовал опасную бритву.

– Тебе и об этом сказали? Надо же, какой заботливый шериф, – ухмыльнулся Рэйн.

– Я сама спросила его об этом. Хотела знать, как он сделал это.

– И способ тебя, конечно же, удовлетворил?

– Конечно, – согласилась она.

– А в каком году это было, не подскажешь?

– Кажется, в 2001.

Рэйн выдохнул.

– В 2001?

– Да.

– Это какой-то бред, – тихо проговорил он.

– Вы запутались, мистер Рэйн. Вам нужно выспаться.

Луна легла рядом, повернувшись набок, лицом к нему.

– Вы устали, – девушка с сочувствием посмотрела на него. – Меня, конечно, порадовала смерть Адама. Но это было неправильно. Если бы он попросил у меня прощения, может, я бы и простила его. А так… так его душа будет вечно мучиться.

– О каком прощении ты говоришь, если он уже мертв?

– Никогда не поздно раскаяться в содеянном.

Луна легла на спину, и смотрела теперь в потолок:

– Теперь я понимаю, почему она была такой странной. Ведь это я виновата в смерти Адама. Он из-за меня покончил с собой. Поэтому она так и относилась ко мне. Она, конечно, была старой и немощной. Но те слова, что она тогда проговорила – теперь я понимаю их смысл.

– Ты про то, что она согласилась отобедать тобой?

– Ага. Знаете, – она посмотрела на Рэйна. – Иногда мне кажется, что Адам здесь. Я его чувствую с тех пор, как встретила вас. Он будто постоянно рядом со мной. Во всем. Куда бы я ни посмотрела, к чему бы ни прикоснулась.

Рэйн тоскливо простонал. «Чертова фраза! Как она меня достала!»

– Ладно, спите.

Рэйн закрыл глаза. Он думал, что уже не заснет. Но ошибался. Ему хватило пяти минут, чтобы оказаться в царстве Морфея.

«Где это я?» – подумал он, оглядывая помещение в полумраке. Свечи чадили, и в комнате было трудно дышать. Пахло ладаном и гарью. Резкий треск заставил его обернуться. Перед ним в двух шагах стоял гроб из красного дерева, густо покрытого лаком, от чего в нем отражались огоньки от свечей. Гроб держался на металлических подножках. Рэйн сделал шаг вперед. Маленькое окошко, скрывавшее лицо покойника, отворилось. Рэйн даже подпрыгнул от удивления. Детектив подбежал к гробу и вцепился в край с такой силой, что кончики пальцев побелели – как давно он не видел его! Как он сильно соскучился! По его красивому смуглому лицу, которое теперь было скрыто под жирным слоем посмертного грима. По его голубым глазам и голосу, такому теплому и родному.

Рэйн перевел взгляд на руки мертвого, стиснутые в замок, в них как будто что-то поблескивало. Рэйн осторожно разжал холодные пальцы и увидев очки. Очки, по которым он тоже соскучился. Рэйн поджал губы. Он спрятал очки в карман куртки, и снова посмотрел на некогда знакомое, а теперь такое чужое лицо. Лицо своего отца холодное и безжизненное. Взгляд Рэйна переместился на его шею. Что-то странное было с нею – неумело припудренный след от веревки.

– Отец, – прошептал Рэйн, и по его щеке скатилась слеза.

Он закрыл глаза, чувствуя, как голова идет кругом. И в этот момент снова услышал скрип и шорканье. Рэйн быстро открыл глаза, и вскрикнул. Его тело сковал ужас. Мутно-голубые глаза отца с непонятной злостью смотрели прямо на него.

– Отец, – снова проговорил Рэйн, и отец мрачно улыбнулся ему.

В ужасе Рэйн хотел отскочить в сторону, но отец ловко поймал его за руку и с силой притянул к себе. Он открыл рот – Рэйн почувствовал гнилой запах, от которого его затошнило:

– Ты моя кровь! Ты моя плоть! Ты то, что внутри тебя!

Сказав это, труп расхохотался – хрипло, зловеще. Комната загудела. Рэйн обернулся и увидел незнакомых ему людей. Они окружили его, корчась и извиваясь подобно змеям. Рука отца, холодная и твердая, не отпускала Рэйна. Он кричал, пытаясь отбиться. Он не мог больше чувствовать этот запах! Не мог слышать, как отец смеется, пугая своим перекошенным лицом. Рэйн снова расплакался. Слезы крупными каплями падали на грудь отца, оставляя кровавые разводы.

– Я буду ждать тебя! – Прошипел отец и резко толкнул Рейна в толпу. Люди хватали его, щипали, кусали, пытаясь отгрызть куски плоти. Рейн едва отбивался, чувствуя, что силы покидают его.

– Нет! – крикнул он и вскочил.

Луна включила лампу на столике, испуганно посмотрев на него.

– Снова кошмар? – Она села на кровати, поджав под себя ноги.

– Вроде того, – Рэйн смахнул пот со лба.

– Что вам снилось?

– Кажется, отец, – он приподнялся на подушке.

Луна вздохнула:

– Если бы я знала, как избавить вас от кошмаров, я бы обязательно это сделала.

Рэйн невесело усмехнулся.

– Вам бы не мешало расслабиться, мистер Рэйн, – продолжала настаивать Луна. – Вы очень напряжены.

– Да ладно? – Притворно удивился он. – И ты даже знаешь, как это сделать?

– Ну, способов много, – она задумалась. – Например, выспаться. Хотя, для вас этот способ не подойдёт.

– Или напиться, – подсказал Рэйн.

– Тоже верно. Или накуриться.

Рэйн улыбнулся.

– Секс! – хором сказали оба.

Луна смутилась. Рэйн же, напротив, с интересом посмотрел на нее.

– Можно еще спрыгнуть с крыши без парашюта, – неумело пошутила девушка.

Рэйн хохотнул, но радости в его смехе не было:

– И часто ты прыгаешь с крыши без парашюта?

– Пока ни разу, – улыбнулась она. – А напивалась я лишь раз. В клубе. День рождения справляли. Курила раза два. Первый раз – перед тем, как участвовать в конкурсе «Мокрые сиськи».

– Ну, это понятно, – кивнул Рэйн. – Не каждая девушка способна выйти на сцену и показать свою грудь.

– А второй раз… просто, чтобы расслабиться. Что касается секса, – Луна снова смутилась, закусив губу, – у меня и парня-то нет. Ну, а вы как расслабляетесь?

Рэйн вздохнул:

– Да никак. Я по молодости, видимо, выпил и выкурил свою норму. А секс, – он потер подбородок. – Как-то сейчас не до этого.

– А как же та девушка? Я думала, у вас с ней серьезно.

– Хах, серьезно. Да, было пару раз. И то ради спортивного интереса, – вырвалось у него.

– Ну, тогда есть еще один способ расслабиться. Танцы.

– Я не умею танцевать, – нахмурился Рэйн.

– О, когда человек говорит, что он не умеет танцевать, то он просто боится показать себя. У нас сейчас такое пристыженное общество. Так что это неудивительно, – Луна бросила взгляд на его обнаженный торс. – Могу я сказать глупость?

– Валяй.

– У вас такое красивое тело. Просто мечта ботаника.

Рэйн рассмеялся и почувствовал, что тоска, навеянная сном, отпускает его.

– Но вот эта щетина, – продолжала Луна. – Вам бы не мешало побриться.

Он провел пальцами по щекам и подбородку.

– Все как-то руки не доходят.

– Я могу вас побрить, – предложила она.

– Ты? – Рэйн изогнул брови.

– Да. После смерти матери, когда отец совсем уж от рук отбился, мне пришлось делать это за него. Я отлично управляюсь с опасной бритвой. Ну, просто отец только такой брился. Так как? – она с готовностью потерла руки.

– Эмм, давай как-нибудь потом, – Рэйн поднялся с кровати.

– Может, тогда в клуб – и напьемся?

– В три часа ночи? Вообще-то мне завтра на работу.

– Ладно вам. Возьмите отгул. А если спросят, скажете, что вам нездоровилось. Учитывая ваш внешний вид, вам поверят.

– Неужели всё так плохо?

Луна кивнула.

– Тогда я на пару минут оставлю тебя, – Рэйн пошел в ванную. Он включил воду и разделся. Комната наполнилась горячим паром. Рэйн встал под воду, намылил голову и тело, затем тщательно смыл пену.

– Хах, танцы, – пробормотал Рэйн, вылез из ванны и обмотал полотенцем бедра. Он критично оглядел свою одежду и вдруг решил, что пора бы отправить её в стирку. Проверил карманы джинсов, выудил оттуда мобильный телефон, несколько центов, и бросил одежду в корзину.

На экране телефона светилось извещение о пропущенном вызове и сообщении. Рэйн осторожно присел на край ванны:

– Хм, Блум звонил. Как это я не слышал звонка?

Он ткнул пальцем на мигающий конвертик на экране. Сообщение оказалось длинным и обстоятельным:

«Привет Рэйн. Я звонил тебе, но ты не брал трубку. Короче, пришел анализ из хим. лаборатории. Химикат, что я обнаружил на внутренней стороне кожи, очень похож на тот, что вырабатывают мухи для того, чтобы размягчить пищу. Кстати, тот же состав был и на дне тарелки. Возможно, старушенцию накормили этой дрянью, что и привело к отслоению кожи от плоти. На тарелке я так же обнаружил отпечатки пальцев. Я пробил по базе данных, они принадлежат некой Луне Эйв. И еще – я узнал, что этот химикат имеет хороший спрос на фермах и ранчо. Его используют, чтобы избавляться от больных и слабых животных».

Рэйн отложил телефон. Пока он читал сообщение, его рука машинально потирала грудь. Только теперь он обратил внимание, что кожа зудит и чешется, словно застарелые шрамы дают о себе знать. Он опустил глаза и тихо охнул. Чей-то голос позвал его со стороны зеркала. Ужас холодком пробежал по спине Рейна – некто, очень похожий на него, смотрел на него и ухмылялся. Из зеркальной поверхности как из озера потянулась рука, в которой блеснуло лезвие опасной бритвы. Рэйн вжался в стиральную машину и оцепенел, даже не пытаясь увернуться, когда отражение с перекошенным от злобы лицом полоснуло его грудь. У Рэйна потемнело в глазах. Он чувствовал, как скользит лезвие, рассекая его кожу, как лоскуты кожи едва держатся, набухаемые от струек крови. Кровь бежала по животу, впитывалась в мягкую ткань полотенца, оставляя на нём алые пятна. Рэйна панически хватал воздух ртом, пока призрак не исчез так же внезапно, как появился, зеркало теперь отражало только его собственное, бледное, как мел, лицо. Рейн прижал лоскут к плоти, накрыв рану полотенцем.

– Когда же это кончится? – Прохрипел он тоскливо, торопливо открывая ящик над раковиной. Он оглядел его содержимое, лихорадочно отбрасывая ненужные бутыльки в сторону. Наконец, его взгляд остановился на мотке ниток и вколотой в него иголке.

– Не помню, чтобы я держал это здесь. А, какая, на хрен, разница! – Выругался он, схватив моток.

Он с трудом вставил нитку в ушко иголки, руки тряслись и совершенно его не слушались. Рэйн снова присел на бортик ванны, отложив полотенце в сторону. Рана по-прежнему кровоточила. Он выдохнул и, сжав челюсти, вогнал острие иглы под кожу. Рэйн ощутил не одну, а несколько тысяч иголок, которые протискивались в его плоть. Он слышал, как иголка скользила с легким поскрипыванием – словно кто-то ногтем тихонько царапал по стеклу. Рэйн терял сознание, но боль, что пронзала его тело, вновь возвращала его в реальность. Наконец, он отложил иголку и дрожащей рукой вытер крупные капли пота на лбу. Стежки были неровными, но этого было достаточно, чтобы кожа прикрывала рану.

– Мистер Рэйн? – Позвала Луна из-за двери. – С вами все в порядке?

– Да. – Произнес он и не узнал своего голоса.

– Точно? А то пара минут давно уже прошли.

– Со мной все нормально. Только не заходи пока, – сказал Рэйн и пожалел о сказанном. Луна тут же ввалилась в ванную, вытянув губы трубочкой. На её лице читалась смесь удивления или жалости.

– Да вы прям вылитый труп. Что случилось? – Учительским тоном спросила она.

– Я же сказал, все нормально.

– Уберите полотенце, я посмотрю.

– Нет.

– Уберите полотенце, – с нажимом произнесла Луна, сделав шаг к нему.

– Нет, – упирался Рэйн.

– Живо! – Крикнула она, и Рэйн убрал полотенце. Луна облегчённо выдохнула. – И чего вы тут сидите?

– Разве ты не видишь? – Рэйн нахмурился.

– Кроме того, что вы в полотенце, я ничего не вижу, – она в недоумении пожала плечами. Рэйн опустил глаза – белое полотенце. Никакой крови. Никаких швов.

– Давайте я помогу вам подняться. – Луна протянула детективу руку, и они вышли из ванной.

– Наверное, плохая была идея куда-то идти. Вы сейчас не в лучшем виде.

– Нет, мы пойдем в клуб.

– Мистер Рэйн, – начала она.

– … мы пойдем в клуб и напьемся, – твердо сказал он.

– Ладно, – она отпустила его руку. – Тогда я подожду вас в гостиной.

Рэйн выдохнул, когда Луна вышла из комнаты. Он провел рукой по своей груди, убедившись, что она действительно цела. Подошел к шкафу, достал чистые джинсы и футболку. Оделся, несколько минут в задумчивости постоял перед зеркалом и вышел. Луна стояла спиной к нему. Рэйн только сейчас заметил, что она выглядит как-то по-другому. Девушка надела короткое черное платье-резинку, рыжие кудри скрывали худенькие плечи. «Как пламя на спичке», – подумал Рэйн и улыбнулся такому сравнению. Ножки Луны были обуты в бархатные туфли бирюзового цвета с каблуком шпилькой. Она обернулась, и её личико осветила улыбка.

– Вы всё-таки уверены? – Спросила девушка, надевая короткий жакет в тон к туфлям.

– Я уверен, – кивнул он, пропустив Луну вперед, к двери. «Уверен, что не хочу оставаться в этом доме».