Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь

* * *

— Они пытаются вступить в контакт с вороном и расстроены из-за его отсутствия.

— Пускай поволнуются, — отозвался Кикаха.

— Их постоянные ссоры и перебранки действуют мне на нервы.

— Мне тоже. Они просто дети, которым по десять тысяч лет от роду. Ненавидят друг друга, но не могут расстаться, словно чувствуют себя обязанными быть вместе. Возможно, потому что каждая из них боится, как бы другая не стала счастливой, если некому будет отравлять ей жизнь.

— Большинство тоанских пар похожи на них, — заметила Анана. — А земные пары тоже такие?

— Слишком многие. — Он помолчал, а затем сказал: — Полагаю, ты знаешь, что они обе приглашали меня поваляться с ними в листве.

— Меня тоже, — рассмеялась Анана.

Рано утром на третий день путники продолжили путь к горе и два дня спустя вышли из обширного леса. Им предстоял еще примерно двухдневный переход по широкой равнине. Они пересекли ее без особых хлопот, хотя на них дважды нападали саблезубые тигры, питавшиеся в основном мамонтами, и один раз — шесть похожих на моа птиц, называемых здесь топороклювами. В конце концов отряд вышел к подножью горы Ригсурт.

— Здесь мы остановимся на ночь, — проговорил Кикаха и, указав на середину крутой трехглавой горы, прибавил: — А завтра к полудню, если поторопимся, будем вон там.

Только они с Ананой знали, что указывал он отнюдь не на то место, где располагались врата. Кикаха редко открывал чужакам свои настоящие планы.

— Врата находятся в большом валуне, похожем на сердце? — спросила Элета.

— Мне говорили именно так, — подтвердил Кикаха.

Залезая ночью под одеяло у самого выхода из маленькой пещеры, Анана сказала:

— Раз они считают, что так близко подобрались к вратам, то могут попытаться убить нас сегодня же ночью.

— Сомневаюсь. По-моему, у Рыжего Орка другие планы на наш счет. Хотя... Я покараулю первым. — Он поцеловал Анану в губы. — Счастливых тебе сновидений.

Через пятнадцать минут он вылез из-под одеяла и прошел мимо мирно спящих сестер. Поднявшись по скалистому склону к валуну, он взобрался на него, закутался в одеяло и сел, глядя на костерок близ входа в пещеру и трех спящих вокруг женщин. Время от времени Кикаха обводил взглядом окрестности и внимательно прислушивался. Один раз ниже по склону горы, футах в пятидесяти от пещеры, появилась, фыркая, чья-то громадная темная туша, и несколько камней с шумом посыпались вниз. Потом с небес камнем упала длиннокрылая птица — или летучее млекопитающее? — и схватила пискнувшего разок зверька, а затем кромешная тьма тут же поглотила и хищника, и его добычу. Ночные думы овладели Кикахой, накрыв его с головой большим черным парашютом. Чаще всего в них мелькал образ Рыжего Орка.

Кикаха был уверен, что Владыка подталкивает их с Ананой к западне. Даже не подслушай он разговора Элеты с вороном, в этом можно было не сомневаться. То, что Рыжий Орк не пытался убить их с Ананой, доказывало лишь одно — они нужны Владыке живыми. Он планировал для них что-то особенное. Нечто вроде изощренной физической пытки или длительного заточения, сопряженного с психологическими муками, или и то и другое вместе.

Кикаха мысленно вернулся к тем дням, когда они с Ананой скрывались в Лос-Анджелесе, а Орк со своими людьми пытался их поймать. Теперь, когда Кикаха размышлял о тогдашних событиях, ему казалось, что люди Орка проявили себя довольно неумелыми исполнителями, а сам тоан — не самым лучшим организатором. Не потому ли, что Рыжий Орк просто играл с ним? Вполне вероятно. Одно из правил тех игр, в которые играли друг с другом Владыки, заключалось в том, что противнику всегда предоставляли хотя бы и самый мизерный шанс выбраться из западни. То есть, если у врага достанет ловкости и сообразительности воспользоваться им — а также если повезет.

Однако Рыжему Орку может надоесть эта игра, и он решит навсегда избавиться от своих заклятых врагов. Из всех Владык Орк был самым опасным и самым удачливым. И все же, по словам Ананы и других тоанов, в молодости он был довольно сострадательным и любящим юношей — по тоанским меркам, разумеется. Несправедливое и жестокое обращение с ним Лoca, его отца, превратило Орка в жестокого и мстительного взрослого мужчину. После долгой борьбы, повлекшей за собой разрушение нескольких планет в нескольких вселенных, непокорный сын убил Лoca. А затем взял в жены свою мать, Энитармон, и свою тетку, Валу. Подобные поступки не шли вразрез с тоанской моралью и отнюдь не были редкостью. Ты же знаешь — Рыжий Орк доводится мне дядей, поскольку он брат моей матери, a Лос и Энитармон — мои дедушка с бабушкой.

Гораздо позже Энитармон погибла во время набега от руки некого Владыки. Рыжий Орк выследил убийцу, захватил его в плен и замучил с особой жестокостью, чем потряс даже таких искусных и безжалостных палачей, как тоанов.

Вскоре после этого — всего тысячу или около того лет спустя, но по меньшей мере пятнадцать тысяч земных лет тому назад Рыжий Орк и стал тайным Владыкой обеих Земель, впрочем, это ты и сам знаешь. Так я тебе говорила и тогда действительно верила, что вселенные сотворил Рыжий Орк и он же заселил обе планеты искусственно созданными людьми. Но теперь мне кажется, что я ошибалась. Существует предание, согласно которому обе Земли были созданы властителем по имени Орк. Однако это был не наш Рыжий Орк. Тот Орк одним из первых стал создавать «карманные» вселенные, а родился он за много тысячелетий до Рыжего Орка. Его убил кто-то из тоанов, и с той поры обе Земли довольно долго обходились вообще без властителей. Затем их захватил некий Трасса, но Рыжий Орк, родившийся гораздо позже первого Орка, убил его и стал властителем обеих Земель.

Кикаха, не долго думая, сделал вывод:

— Значит, Рыжего Орка-стали принимать за первого Орка.

Анана кивнула.

— Что-то в этом роде. Прошло много тысячелетий; властители разных вселенных редко общались друг с другом и не вели никаких записей. Итак, Рыжий Орк сейчас искренне верит в то, что именно он сотворил две последние вселенные, то есть вселенные Земли-1 и Земли-2. Он не совсем в своем уме, хотя это не мешает ему добиваться успеха. Вообще-то почти все властители немного сумасшедшие. Такая длинная жизнь способна расшатать любой рассудок, кроме самого трезвого.

— Вроде твоего, — ухмыльнулся Кикаха.

— Да. И если хочешь, я расскажу тебе, как я пришла к такому выводу.

— Что от слишком долгой жизни мозгу становится трудно и дальше принимать действительное за сущее, и он соскальзывает из реальности в мир иллюзий?

— Я говорила не об этом, — улыбнулась Анана, — хотя твое утверждение близко к истине. Однажды ночью, не так давно, когда мы были на планете трехногих и ты крепко спал, а меня замучила бессонница, я стала размышлять об Орке и Рыжем Орке. И поняла, где скрывается истина.

— Почему ж ты мне не рассказала об этом тем же утром?

— Потому что именно той ночью на нас напало племя шлуков. Помнишь? Мы прорвались, но нам пришлось еще два дня бежать без передышки, пока не оторвались от последних из тех трехногих людоедов. У меня все тогда вылетело из головы, и только теперь вдруг всплыло в памяти. Фактически мне еще повезло, что я вообще сумела вспомнить про это. После.прожитых тысячелетий у меня в мозгу, как и у всех тоанов, откладываются лишь самые важные воспоминания. Для подробностей просто не хватает места...

— Да, у струльдбрутов[30] незавидный жребий, — вздохнул Кикаха.

— Что?

— Неважно. Выкладывай эту, как ты ее называешь, истинную историю.

— Есть две версии насчет того, кто создал обе Земли. Версия о первом Орке сейчас не очень распространена. Большинство людей теперь принимает рассказ о сотворении Земель Рыжим Орком за истину, а его претензии на роль такого творца подкрепили эту веру. Но он не мог их создать.

Она остановилась и молчала так долго, что Кикаха не выдержал:

— Ну и?

— Я слышала от нескольких невраждебных Владык, — должна признать, таких не много, — одну историю. Ее будто бы рассказывал сам Рыжий Орк, похваляясь перед своими различными любовницами, хотя утверждают, что он не склонен распространяться о своей личной жизни.

История эта касается того времени, когда отец загнал Орка на Антему, в Нежеланный мир. Лос думал, что сын там и погибнет, хотя у того имелся почти мизерный шанс выжить и еще меньший — найти врата из того мира в какой-то другой. Но даже если бы Орк нашел врата, они лишь привели бы его на планету Зазеля, называемую также Пещерной планетой. А оттуда вообще нет выхода. Во всяком случае, так думал Лос.

Рыжий Орк нашел-таки те врата и отправился на планету Зазеля. По словам Орка, она представляла собой один огромный компьютер, но с бесчисленными пещерами и туннелями, в которых обитали растения и животные. Зазель давным-давно уже умер, но его искусственное творение по прежнему заботилось само о себе. В конце концов Орк уговорил компьютер выпустить его через врата, О которых Лос ничего не знал. Но Рыжий Орк собирался снова вернуться туда, если сможет — после того как убьет отца. Что потребовало нескольких тысячелетий — это уже само по себе целая эпопея.

У моего дяди была веская причина стремиться обратно на Пещерную планету, ибо там, в памяти компьютера, хранятся данные о том, как построить машину творения-разрушения.

— Ага!

— Ты знаешь, о чем я говорю?

— Разумеется, — кивнул Кикаха. — Древние Владыки пользовались такими машинами для создания искусственных вселенных. Но с течением времени и за долгие тысячелетия, а особенно в ходе очень опустошительной войны Владык с Черными Колокольниками, машины были уничтожены или потеряны. И сведения о том, как их построить, тоже утеряны. Я прав?

— Прав! Но Рыжий Орк обнаружил, что эти сведения до сих пор хранятся в памяти Пещерной планеты. В ту пору ему было не до извлечения их, но он твердо решил когда-нибудь вернуться и раздобыть информацию. К несчастью для него и к счастью для нас, вернуться ему не удалось. Правивший тем миром компьютер, должно быть, замуровал врата. Рыжий Орк пытался найти лазейку и проникнуть туда, хотя и не постоянно. Его очень часто отвлекали иные дела, такие как войны с другими Владыками. Но как мне кажется, он уже почти сдался: слишком много попыток окончилось неудачей.

— Насколько я знаю Орка, он так быстро не сдастся, — усомнился Кикаха.

А одним из недавних дел, отвлекавших Рыжего Орка, стали попытки выследить Кикаху с Ананой. Гордость тоана наверняка глубоко уязвлена тем, что эти двое скрывались от него столь успешно и столь долго. Такое неслыханное событие должно вызвать у него один из его знаменитых приступов ярости. Не дай Бог попасться ему тогда под руку! И помилуй Боже тех несчастных, которых он послал выследить и изловить Кикаху с Ананой. Впрочем, эти посланные не были невинными овечками...

Орк мог уже знать о том, что два его злейших врага находились — до недавнего времени — на планете каквастамов. Только не знал, где именно. Или знал?

Хотя на Земле Орк, возможно, никогда полностью не упускал из поля зрения племянницу и ее спутника, он, должно быть, потерял их след, когда они бежали из Лавалитового мира, и пытался отыскать их все пятнадцать лет, пока они скитались по планете каквастамов.

Но чем же еще занимался тоан эти полтора десятка лет? Скольких Владык успел он убить и сколько карманных вселенных присвоить?

Кем был тот загадочный англичанин в костюме начала девятнадцатого века, которого видели Кикаха с Ананой в воздушном замке Лавалитового мира?

И где сейчас Вольф с Хрисеидой?

Тут в памяти Кикахи всплыл древний спящий с лицом насекомого. Вот уж действительно загадка из загадок! Почему он проснулся как раз тогда, когда непрошеные гости из куда более поздних времен покинули его удивительную гробницу? И как вообще им удалось забрести в этот склеп, который должен тщательно охраняться — неизвестно кем?

Кикаха не верил, что они оказались там случайно и что пробуждение спящего было всего лишь совпадением. Возможно, совпадения бывают, но даже в них, считал он, если копнуть поглубже, обнаружатся связующие нити.

Анана пришла сменить его на часах. Они пошептались минут десять, обсуждая планы на завтра, а потом Кикаха пошел в пещеру немого подремать. Так, сменяя друг друга на валуне, они и провели всю ночь. Кикаха опять сидел на нем, когда недолгий серый рассвет возвестил о том, что солнце вот-вот появится на горизонте.

Сестры за всю ночь не встали ни разу, хотя постоянно ворочались, пытаясь устроиться поудобнее на жестких камнях.

Плеснув себе в лица немного воды и съев простой завтрак, они разбрелись за валуны и скальные выступы, чтобы облегчиться. А когда вернулись в лагерь, то навьючили на себя снаряжение и тронулись в путь под предводительством Кикахи. Не прошли они и полумили, как Элета остановила продвижение отряда.

— Ты ведешь нас не туда, куда говорил!

— Я показывал вам место, куда мы направляемся, — отрезал Кикаха. — Но мы не пойдем по прямой. Этот путь гораздо легче.

Через два часа сестры начали жаловаться, что этот кружной путь получается слишком длинным. Кикаха остановился перед красноватым гранитным монолитом восьмидесяти футов высотой. Основание монолита находилось в нескольких футах от края скалы, на которой стояли путники. Десятью футами выше основания из гранита выступала блестящая полусфера из черного камня, похожая на пушечное ядро, выпущенное в монолит с близкого расстояния.

— Это и есть врата? — спросила Элета, показывая на каменный столп.

— Нет, — ответил Кикаха.

— Тогда где же они? Где-нибудь недалеко?

— Это не сами врата, но размещены они здесь. Кикаха раскрыл висевший у него на поясе замшевый футляр и вытащил из него серебристую трубу.

Элета широко раскрыла глаза и шумно втянула в себя воздух:

— Рог Шамбаримена!

Сестра ее сначала онемела от благоговения, потом обе они застрекотали визгливыми голосами. Кикаха дал им с минуту погалдеть, а затем поднес рог к губам и затрубил. Как только отзвучала последняя нота, у основания монолита появилась арка семи футов высотой и пяти шириной. Пространство внутри арки мерцало, словно созданное из тепловых волн. Кикахе казалось, что там, в глубине, таится что-то огромное и черное. Но, конечно, это была всего лишь иллюзия.

— У нас есть всего десять секунд, пока они не закрылись! — громко сказал Кикаха и махнул рогом. — Живо!

Они с Ананой выхватили лучеметы и стали подталкивать сестер к вратам.

— Нет! Нет! — завопила Элета. — Откуда нам знать, что это не ловушка, которую вы нам подстроили!

Анана подставила ей подножку и пнула по ягодицам, когда та попробовала подняться. Вторая сестрица побрела с испуганным видом к вратам, а потом вдруг рванула вбок и попыталась проскочить мимо Ананы. Анана вырубила Ону, ударив ребром ладони по шее. Элета тем временем уже успела встать на ноги и, подхватив подол хитона, тоже бросилась бежать, но споткнулась и упала.

Зыбкая арка на фасе скалы исчезла.

Кикаха с Ананой отступили немного назад, чтобы держать обеих сестриц под прицелом.

— Ясно как день, что вы не хотите идти через те врата, — сказал Кикаха. — И все же совсем недавно вы казались вполне готовыми нас сопровождать. Отчего же вам вдруг расхотелось?

Элета встала и попыталась стряхнуть грязь с переда белого хитона.

— Мы вам не доверяем! — заявила она.

— Не самый веский предлог! — выкрикнула Анана. — Почему вы пытались сбежать? Вы что-то знаете о том, как нас там встретят? Надеялись заманить нас в ловушку?

— Нам стало страшно!

— Да, — с притворным всхлипом поддержала сестру Она, — мы испугались.

— Чего? — спросила Анана.

— Вы боялись, что Рыжий Орк поймает вас вместе с нами, нарушит свое обещание и убьет заодно и вас? — рявкнул Кикаха. — Верно я говорю?

Какое бы там удивление ни испытала Элета, она его не выдала. Но Она вздрогнула, словно Кикаха ударил ее.

— Рыжий Орк? — взвизгнула она. — При чем тут Рыжий Орк? Какое он имеет отношение к этому? — Она повернулась и махнула рукой в ту сторону, где недавно мерцали врата.

Кикаха подошел к ней вплотную и едва ли не крикнул ей в ухо:

— Я слышал, как ваш ворон Вейскам разговаривал с Элетой! И поэтому знаю все! Все!

«У меня нет ни малейшей возможности знать все, — подумал он про себя. — Но я напугаю их и заставлю признаться во всем. А если не сумею, напущу на них Анану. Она не такая мягкосердечная, как я. Надеюсь, я смогу выдержать их вопли».

Сестры растерянно молчали. Точно названное Кикахой имя ворона убедило их, что он следил за ними.

— Ваша защитница, женщина-медведь, мертва, — продолжал Кикаха. — Анана убила ее.

— Ах, так! — слегка улыбнулась Элета. — Значит, тебя поцарапала вовсе не большая кошка! Это была...

— Я не расслышал, как ее звали, — Кикаха пожал плечами. — Да, она слегка поточила об меня когти. Я и сам бы ее пристрелил, но Анана меня опередила.

Элета по-прежнему молчала. Но Она не выдержала:

— Мы ничего не могли поделать! Нас...

— Заткнись! — взвизгнула Элета. — Ничего они не знают! Они просто пытаются заставить тебя заговорить!

— Вот что я тебе скажу, Она, — промолвила Анана. — Расскажешь нам все — я имею в виду, ничего не утаив — и я сохраню тебе жизнь. Что касается Элеты...

Анана ткнула Ону стволом лучемета.

— Выкладывай все!

— Если мы заговорим, нам не жить, — проговорила Элета голосом твердым, как алмаз. — Если не заговорим, нам тоже не жить. Лучше помалкивать. Она, я категорически запрещаю тебе произносить еще хоть слово об этом!

— Думаешь, Рыжий Орк нас теперь спасет? — презрительно усмехнулась ее сестра. — Появится в последнюю минуту и спасет? Как он это сделает? Кроме того, какое ему до нас дело? По-моему...

— Хватит! — оборвала ее Анана. — Вы обе наговорили вполне достаточно для осуждения самих себя. Правда, мы и не нуждались в ваших словах. Элета, ты начнешь рассказывать первой. Если не будешь достаточно откровенной, а мы потом узнаем об этом от Оны, то ты умрешь! Немедленно!

Элета огляделась кругом, словно ожидая, что Рыжий Орк неожиданно появится здесь и выручит ее. Но красавица блондинка не была склонна питать какие-либо иллюзии, а потому заговорила.

Рассказ ее был примерно таким, как и ожидал Кикаха. Сестрам вовсе не удалось, как они утверждали, сбежать от Рыжего Орка, когда тот вторгся в их дворец. Он заставил их стать орудиями для поимки Кикахи с Ананой.

— Заставил? — фыркнула Анана. — Жестокосердых дочерей Уризена пришлось с помощью силы принуждать выступить против нас?

— Мы никогда не утверждали, что относимся к числу ваших друзей, — огрызнулась Элета. — Но мы никогда не стали бы охотиться на вас.

— Вы слишком ленивы, — хмыкнула Анана.

— Орк не сказал нам, откуда он знает, что вы тут, — продолжала Элета. — А наше положение не позволяло нам задавать ему какие-либо вопросы.

Владыка оказался не в состоянии определить точное местонахождение своих врагов на Каквастаме. Но он нашел-таки единственные на планете врата — те самые, которые в конечном итоге отыскали и Кикаха с Ананой. Орк перенастроил шестиугольник в храме трехногих, создав резонансную цепь, и убрался восвояси.

— Орк сказал, что врата выведут вас в определенное место Многоярусного мира. Когда сработала сигнализация — правда, не знаю где, — Рыжий Орк сразу узнал, что кто-то попал в цепь. Конечно, он не мог быть полностью уверен, кто ее активировал — вы или какой-то другой Владыка.

— А если бы мы погибли во всех его ловушках? — спросил Кикаха.

— Очевидно, он здорово верил в вас обоих. Он даже сделал вам комплимент — сказал, что если кто-то и сможет пройти через цепь, так это вы с Ананой.

— Ну да, ведь у меня рог Шамбаримена.

— Об этом он не заикался.

— Еще бы. Если б вы знали о нем, то могли бы поддаться соблазну предательства и рискнуть всем ради такого сокровища.

— Ты прав, — согласилась Элета.

Орк или же один из его слуг доставил сестер в чащу леса, где на них и наткнулись Кикаха с Ананой. Все время путешествия из своей вселенной в Многоярусный мир красавицы были без сознания.

— Могу вас заверить, что в этом лесу нет никаких врат, — сказал Кикаха. — Мне это точно известно. Я видел схему врат, во дворце Вольфа. Вас, должно быть, переправили через врата куда-то на этой планете, а потом доставили по воздуху в лес.

— А разве не может быть врат, о которых тебе ничего не известно? Разве Рыжий Орк не мог открыть какие-то новые врата?

Кикаха молча пожал плечами.

Очнулись женщины посреди леса. Пятьдесят пять дней им пришлось там бороться за существование. Орк снабдил их лишь самым необходимым — тем, что они могли бы захватить впопыхах, убегая от него.

— Мы уже почти перестали надеяться на ваше появление, — сказала Элета. — Не было ни малейшей уверенности, что вы уцелеете после цепи или же найдете нас. Но Рыжего Орка — чтоб ему испытать все муки Интимана! — ничуть не волновало, сдохнем ли мы с голоду или в лапах каких-нибудь хищников. Мы решили подождать там еще дней пять. Если бы вы к тому времени не появились, мы пошли бы ко дворцу Джадавина.

— Благородное устремление, — одобрила Анана. — Но вам вряд ли удалось бы одолеть два монолита.

Итак, сестрам было неизвестно, зачем Рыжему Орку понадобилось заставлять их привести Кикаху с Ананой к этим вратам. Она подтвердила, что все это правда.

Кикаха с Ананой отошли в сторону пошептаться.

— Вероятно, они и правда не знают, почему он этого добивался, — сказал Кикаха — Рыжий Орк не стал бы посвящать их в свои планы. Но мне хотелось бы знать, откуда ему известно про эти врата?

— А я вовсе не уверена, что он про них знал или знает, — откликнулась Анана. — Возможно, он сейчас следит за нами. А когда увидит, что мы открываем врата, тут же набросится на нас.

Анана посмотрела на склон горы, а затем перевела взгляд на обширную равнину.

— Или, если не он, то кто-нибудь из его прислужников, — добавил Кикаха.

— Он сам или его слуги могут быть в сотне миль отсюда. Где-нибудь на равнине или на аэролете. Одна-единственная ракета сотрет нас в порошок.

— Орк не станет взрывать нас, — возразил Кикаха. — Мы ему нужны живыми. М-да... Гамлетовские проблемы — приходится учитывать столько всяких «если» и «но», что мы едва ли не парализованы. Давай-ка сделаем кое-что, а с последствиями как-нибудь разберемся.

Он снова протрубил в рог. Анана прогнала громко протестовавших сестер через колышущуюся завесу в скале и сама последовала за ними. Кикаха сунул рог в футляр и тоже прыгнул сквозь мерцание. По другую сторону оказалась камера в виде полусферы с полом и стенами, покрытыми ярким непрозрачным материалом. Однако он чувствовал под ногами голый и ровный камень.

Рыжая Она пронзительно завизжала и метнулась мимо Кикахи. Тот протянул руку, пытаясь поймать ее. Она увернулась и прыгнула обратно через мерцающую завесу. Верхняя часть ее тела исчезла, когда мерцание вдруг погасло. От Оны остались только часть хитона, ягодицы, длинные ноги да лужа крови. Элета вскрикнула, а затем залилась слезами.

В этот момент их без всякого предупреждения перенесло в другое место — в нечто вроде ямы, выдолбленной в скале. Кикаха присел и, сжимая в руке лучемет, повернулся кругом, внимательно осматривая незнакомое место. Никакой видимой опасности. Стоявший в одном из углов ямы человек — Кикаха его узнал — поднял руки высоко над головой в знак своих мирных намерений.

Кикаха отвел от него взгляд. Очередная тюрьма, в которую они угодили, представляла собой выемку в камне площадью в двенадцать футов и около десяти футов глубиной. Прямо над головой виднелся клочок ярко-голубого неба. Солнца не было видно, и сбоку на отверстие ямы быстро наползали тени громадных утесов.

Яма находилась на дне или на одном из склонов гигантской пропасти. Оба склона вздымались вверх под углом в тридцать три градуса к горизонтали, однако в них было множество уступов и расщелин. Там и сям, цепляясь корнями за каменные стены и отклоняясь от отвесных склонов, росло несколько чахлых деревьев. Местами каменные стены ущелья были покрыты зелеными пятнами мха.

Жара, словно по мановению волшебной палочки какого-то злого колдуна, отворила все поры в коже Кикахи, заливая его потом. Он не стал терять времени даром и, вытащив из футляра рог, затрубил. Семь нот отзвучали, но на стенах ямы не появилось никаких врат. Рыжий Орк заманил-таки их в западню, в этом не приходилось сомневаться.

Кикаха сунул рог обратно в футляр и повернулся к человеку, стоявшему в углу ямы. Это был высокий, красивый мужчина лет двадцати пяти на вид, хотя жил он по меньшей мере лет полтораста тому назад, а может и больше. Длинные волосы этого шатена, гладко зачесанные назад, были завязаны в «конский хвост». Его одеяние походило на костюмы Владык, давно уже вышедшие из моды. Нити куртки переливались зелеными, красными, белыми, голубыми и желтыми красками, пульсирующими, словно неоновые трубки. Некогда белая рубаха с плоеным воротничком была расстегнута у шеи. Бриджи из бутылочно-зеленого материала, похожего на бархат, доходили до икр и кончались тугой тесьмой. Гениталии прикрывал алый треугольный лоскут.

На среднем пальце левой руки мужчины блеснуло тяжелое серебряное кольцо в виде фигуры чешуйчатого человека.

— Вот мы и встретились снова, — сказал со странным акцентом незнакомец и улыбнулся. — Эрик Клифтон, к вашим услугам. Я, как и вы, пленник Рыжего Орка. Во всяком случае, я полагаю, что он перенес вас сюда вопреки вашей воле.