Можайский — 3: Саевич и другие

— Чего мы не заметили?

Саевич начал суматошно оглядываться:

— Стол! Нет ли какого-нибудь стола?

Я посмотрел на обломки, прикидывая: нельзя ли как-нибудь водрузить столешницу обратно на ножки?

— Любую ровную и твердую поверхность! — продолжал требовать Саевич.

Я, взглядом попросив помощь у молодых людей[165], поднял вместе с ними столешницу и, перенеся ее к креслам, утвердил на их спинках. Конструкция получилась довольно шаткая, но ничего лучшего я придумать не смог. Впрочем, Саевича она удовлетворила полностью: Григорий Александрович положил на нее стопки — каждую отдельно от других — и, взявшись за одну, призвал нас к пристальному вниманию.

А дальше случилось невероятное.

— Чтоб мне провалиться! — буквально заорал, отпрыгивая от столешницы, Чулицкий.

— Матерь Божья! — вислые усы Митрофана Андреевича взлетели параллельно полу, коротко стриженые волосы на голове вздыбились ежовыми колючками.

Инихов уронил сигару.

На лбу Можайского выступили капли пота:

— Это еще хуже, чем я предполагал, — заявил он и тоже отступил от столешницы.

А я как будто врос в паркет и, не отрываясь, продолжал смотреть. Саевич взялся за другую стопку.

— Получится то же самое?

Он кивнул. Его руки — на грани уловимости взглядом — стали быстро выкидывать карточку за карточкой изображением вверх и одну на другую.

На меня — омерзительный в своей одухотворенности — двинулся покойник.

-----------------------------------------------------------

Поддержать автора можно переводом любой суммы на любой из кошельков:

в системе Яндекс. деньги — 410011091853782

в системе WebMoney — R361475204874

Z312553969315

E407406578366

в системе RBK Money (RuPay) — RU923276360

Вопросы, пожелания? — paulsaxon собака yandex.ru