Мои Рубежи

Глава 7

Одевшись, я тихонечко вышел на улицу. Мышка ждала меня там. Увидев, кивнула и отвела подальше от нашей казармы, остановившись у лавки, освещаемой тусклым фонарём.

— Дуэль собираешься устроить? — пошутил я, совсем не чувствуя веселья.

— Была такая мыслишка, — кивнула Ирина. — Но решила поступить проще. Я ухожу из группы Аксакала. Замена на моё место в твоём лице есть, так что потерю бойца лейтенант не заметит.

— Не понял… Ты серьёзно?

— А я что? Очень похожа на клоунессу? Хотя похожа… Ты же меня сам ею и сделал.

— Так не пойдёт, Ир…

— Я теперь для тебя не Ира, а княжна Ирина Долгорукова. Понял, барон Гольц? Считай, что больше не являюсь твоим капралом.

— Круто ты удила закусила… Если дело во мне, то могу попроситься под крыло любого другого капрала. Ты должна остаться в нашей группе.

— Плевать на тебя с высокой колокольни — очередное разочарование в людях и ничего более. Я не могу больше служить под командованием Рината Аксакова. Как я уже поняла по твоему паскудному видео, ты догадался, что я к нему неравнодушна. И раньше за собой это замечала, хотя и гнала мысли дурные. Заменителей на стороне искала. Командир же! Нельзя!

Но когда он после того проклятого Йети попал больницу, находясь несколько дней на грани между жизнью и смертью, отчётливо осознала, насколько он мне дорог. Увидела эту ведьму Темникову и как Ринат вокруг неё вьётся, то чуть от ревности с катушек не слетела. Смотрит на неё ласково, счастливыми глазюками хлопая! Раньше связей… Во всяком случае, прилюдно, он себе не позволял. Пусть и дальше со своей армейской принцесской по кабинетам трётся, но подальше от меня. Ухожу…

— А с ним сами поговорить не пробовала?

— В тот же день, как ты видео опубликовал. Призналась, идиотка, в чувствах. Аксаков разорался, будто яйца ему прищемила! « Ты ничего не понимаешь! Это не то, что ты думаешь! Не смей!». Даже бокал о стенку шваркнул. Когда успокоился, то прямиком спросила, может ли у нас с ним что-нибудь получиться. И знаешь, что ответил?

— Догадываюсь.

— Верно. Ни-Че-Го! Так по слогам и сказал. Категорично.

— Про мои чувства к Маргарите Темниковой заявил нечто похожее. Типа я не смогу быть с ней никогда по той же самой причине, что и он с тобой.

— Эта ведьма и тебя за пять минут окрутила? Заслужил. Вот теперь бодайся с лейтенантом, бабу деля.

— Не бабу, а любимую женщину. И не окрутила, а отбрыкивается всеми способами, лишь бы не встречаться с настойчивым рядовым. А Аксакал… Он её не делит. Уверен, что даже постельных намёков в мыслях не имеет насчёт Маргариты.

— Да какая теперь разница!

— Для тебя никакой. Слабачка. Так и будешь всю жизнь по койкам прыгать. А я от своего не отступлюсь, покуда есть хоть какой-то шансик.

— Ты сейчас на дуэль напрашиваешься, — зло ощерилась Ирина. — Поверь, что она будет не до первой крови.

— А в чём я неправ? Слабачка. Привыкла с детства готовенькое на княжеском блюде получать, а тут обломчик. Даже со мной сейчас, вместо того, чтобы нормально поговорить, закидоны истеричные устраиваешь. Да, мы с тобой оба сильно погорячились. И признаюсь, что со зла то видео выложил. Ты умудрилась через меня, которого называла своим другом, переступить ради собственной ревнивой мести. « Сосётся с рядовым!». Классный заголовочек!

Пусть ты ненавидишь Темникову, но меня сюда зачем приплела? Кстати, с сегодняшним капитаном Анистовичем мы успели на дуэли подраться, и я разосрался со всей армейской разведкой. Тоже из-за твоего видео. Хорошо, что у них начальница умная женщина и конфликт в зародыше погасила. А если бы нет? Чего я тебе плохого сделал? Ну? Давай откровенно!

— Ты всё, что мог, после сделал!

— После тебя! Когда понял, что ты меня за человека не считаешь, княжна. Уж извини! За что боролась, на то и напоролась!

— Это не то, что ты думаешь!

— Прямо как Аксакал тебе сказал, — усмехнулся я. — Только ты к его словам не прислушалась, а я к твоим должен. Знаешь… Уходи! Когда меня лейтенант из группы выгонял, то главная причина этого была в недоверии. Как доверять тебе? Лично я больше не смогу. И буду знать, что ты и с другими нашими можешь поступить не лучшим образом. А они тебе свои незащищённые спины в бою доверяют.

— Ты тварь-то из меня не делай, Гольц!

— Практика показывает, что люди с этим справляются без посторонней помощи. Всё… Откровенно высказались, точки расставили. Больше мне сказать тебе нечего. Я пошёл спать, а ты иди рапорт о переводе писать. Удачи в новой группе!

Повернувшись, пошёл в сторону казармы.

— Максим! — раздался жалобный голос позади.

С трудом сдержался, чтобы не остановиться. Нет. Нельзя. Просто поднял руку и, не оборачиваясь, помахал.

Утром, помятый после бессонной ночи, был вызван к Аксакалу, где сидели все капралы.

— Сейчас я и Макс идём к Будде. Полковник приказал написать подробный отчёт о вчерашних приключениях. Поминутно расписать каждый шаг. Вы тоже тут потрудитесь в письменном виде вспомнить всё необычное. Потом с этими бумаженциями мы с Котярой должны явиться в армейский разведкорпус к полковнику Шеллер и майору Темниковой. Думать будем…

Услышав про Темникову, Мышка резко встала.

— Я иду с вами, и это не обсуждается!

— Не понял, капрал. Ты что, получила капитанские погоны, чтобы мне приказывать?

— Я настаиваю, лейтенант! С вами или без вас, но всё равно там окажусь. И поверь, что при втором варианте мало никому не покажется. Если считаете, что превышаю свои служебные полномочия и прочее, то вот…

Мышка положила на стол Аксакала лист бумаги. Том молча прочитал его, скомкал и выбросил в урну.

— Я готова переписать рапорт, господин лейтенант!

— Пиши. Будет чем печку растапливать, — спокойно ответил он. — Когда бумага закончится, то попроси у меня. Обязательно одолжу.

— Нет. Переписывать буду у полковника Дамбаева.

— Ладно. Пойдёшь. Хотя уже сейчас чувствую, что пожалею об этом.

— Очень надеюсь на подобный исход.

— Максим, — нервно спросил меня Ринат по дороге в штаб к Будде. — Ты что-то знаешь про Ирину?

— Хочет уйти. Из-за тебя.

— Дура.

— А ты? Довёл её до белого каления.

— Ты не понимаешь!

— А я и не должен, в отличие от неё. Разберись со своими родственницами и воздыхательницами, пока без тебя они между собой не разобрались. Хотя уже поздно. Через пару часов вчерашний день будешь с ностальгией вспоминать.

Так и случилось. Когда мы наконец-то оказались на армейской базе, то вначале всё было чинно-благородно. Деловые вопросы, уточнения по вчерашним событиям. Первые гипотезы и робкие выводы, почему Твари охотятся за мной.

Когда же полковничья парочка отпустила нас, оставшись вдвоём кумекать дальше, то Мышка тут же попросила Темникову продолжить разговор в её кабинете. Спокойно так попросила. Даже ласково. Только почему-то Ринат внезапно оказался бледным как полотно.

Вопреки ожиданиям, первой начала разговор Маргарита.

— Итак! Чую, пришло время личных откровений. Верно, капрал Долгорукова?

— Верно! — с вызовом ответила Мышка, скрестив руки на груди.

— Маленькое уточнение, пожалуйста. Вы из-за рядового или лейтенанта на меня взъелись до такой степени, что всякие гнусности осмелились рассылать?

— Не из-за меня — точно! — ту же отреагировал я. — Она смирилась и даже обрадовалась, что мы с тобой будем вместе.

— Понятно, рядовой Гольц. У вас очередной приступ мании величия. Но службе он пока не мешает, поэтому пропущу мимо ушей. Значит, Ринат… Хороший выбор, Ирина. Я бы сама его тоже выбрала.

— Ага! — победно вскинулась Мышка.

— Не «ага», а «так точно». Этому вас должны были научить, как и тому, что перебивать старших по званию не очень вежливо. Рядовой Гольц, по словам Аксакова, уже в курсе, поэтому думаю, что и вам не помешает знать. Мы с Ринатом родственники, а кровосмешение в нашей семье, к счастью, не приветствуется.

Кстати, для особо одарённых девиц: мы не афишируем родство, поэтому очень не рекомендую выкладывать эту информацию во внутреннюю сеть или публиковть в Чердынских газетах. Я ещё зла на вас за прошлую выходку и поэтому щадить не буду.

— Родственники? — офонаревши, переспросила Ирина, плюхаясь на стул. — Вот это номер… Прошу прощения за свою выходку. Не знала… Это получается, что Ринат отшил меня не из-за вас, а просто так?

— Именно. Он всегда имел хороший вкус.

— А вот хамить мне не надо. Я же извинилась. И поверьте, что мне искренне стыдно.

— Зато я вас, капрал, не извинила. Остальные ваши разборки с лейтенантом не входят в мою служебную компетенцию, поэтому прошу покинуть кабинет. Как-нибудь без меня справитесь. Мне надо работать. Всего хорошего.

— Правильно, пусть идут, — кивнул я. — Мы же с вами можем ещё раз обсудить вчерашнюю аномалию. Вдруг чего нового вспомню за чашечкой кофе?

— Вспоминайте, рядовой, в другом помещении. Завтра приду в вашу группу, где всё и изложите вместе с другими её членами.

— Пардон, как говорит мой друг Жан, но видеть рядом с вами какие-то другие члены категорически не желаю.

— Чего⁈ — подал голос слегка оклемавшийся Аксакал. — Котяра! Быстро в расположение части! Это приказ твоего непосредственного начальника! Рита! Не обращай на него внимания!

Выйдя на улицу, рассчитывал, что шоу временно закончилось, но не тут-то было.

— Значит, даже не из-за Темниковой? — опять задала свой вопрос Мышка. — Значит, тебе, барон Аксаков, просто западло со мной, княжной, рядом быть? Совсем противно? Или комплексы какие-то из-за нашей разницы в титулах?

— Не имею права, — буркнул Аксакал. — Разговор окончен. Приступайте, капрал, к службе, а не дамские романы тут разводите.

— Нет, дорогуша! — взяла Ирка его за грудки. — Не дамские романы, а боевичок намечается! С кровавым финалом в виде нашей с тобой свадебки! Тут Котяра вякнул, что от Темниковой твоей не отступится, даже если весь мир его на хер посылать будет. Правильный подход! Теперь оценила внезапно! Раз между нами женщина не стоит, то…

— Макс! — вырвавшись от разъярённой Мышки, гневно спросил меня лейтенант. — Ты что этой сумасшедшей наболтал⁈

— А ей много и не надо: сама додумает. Психическая какая-то! А сразу и не скажешь… — попытался оправдаться я, не зная, как свинтить от этих двоих, чувствуя себя не в своей тарелке среди чужих разборок.

Спасение пришло, откуда не ожидал. На горизонте появился капитан Анистович. Отдав честь, он обратился к Аксакалу.

— Господин лейтенант. Разрешите временно забрать для приватного разговора вашего подчинённого, рядового Гольца?

— Он разрешает! — за командира ответил я и почти поволок растерявшегося от такого напора Анистовича подальше от страшного места.

Остановился лишь тогда, когда перестал быть в поле зрения своего начальства.

— Слушаю вас, капитан? — нормальным голосом обратился к Анистовичу.

— Не здесь. Нас ждут в другом месте.

Этим местом оказался небольшая площадка, с трёх сторон огороженная стенами казарм. В ней нас дожидается несколько офицеров. Я помню их. Все были, когда случилась дуэль. Кажется, что сейчас последует её продолжение.

— Господа! — обратился капитан к присутствующим. — Вы все были свидетелями моей ссоры с бароном Гольцем, поэтому и собрал вас здесь. Мне тут «птичка напела», что то видео, порочащее честь майора Темниковой, выложил не он, а какой-то другой человек. Получается, что я прилюдно оскорбил приличного человека. И не просто человека, а героя, готового пожертвовать собственной жизнью ради товарищей.

— Юра! Меньше патетики! — раздалось из толпы. — Не на генеральском приёме!

— Вы правы… Также прилюдно, перед теми, кто в курсе событий, я хочу принести извинения барону Гольцу. Котяра! Вот вам моя рука! — протянул Анистович ладонь для пожатия. — Я болван!

— Ну, — с улыбкой отвечаю, крепко пожав его руку, — оболванили нас всех, так что никаких обид, спецназ!

— Вот и славно! Предлагаю отметить мировую в городе. С меня пиво!

От такого я не смог отказаться. Вскоре мы с ним сидели в какой-то уютной кафешечке, где симпатичная девушка в белоснежном передничке принесла нам по большой кружке пенного напитка. Зажмурившись, я отпил… И чуть не выплюнул пойло.

— А чего ты хотел? — рассмеялся Юрий. — Во всём городе «сухой закон», поэтому и пиво безалкогольное.

— Это же издевательство, а не пиво!

— Ты так говоришь, потому что недавно настоящее пробовал. Пройдёт пару месяцев и начнёшь ценить даже такое. Ещё и вино безалкогольное есть.

— Ужас! Боюсь представить его вкус!

— Разбавленный виноградный сок с какой-то химозиной от виноделов-трезвенников. Поэтому лучше пей пиво.

Беседа потихонечку начала завязываться. Юра Анистович реально оказался нормальным мужиком. Тут Аксакал не соврал. Обсуждали с ним и бытовуху, и работу спецназа. Травили байки, постепенно находя общие точки соприкосновения. Я даже попытался узнать чуть побольше о Маргарите Темниковой, но капитал быстро свернул её тему, заявив:

— Знаешь, Макс… Лучший способ сохранить ясность ума и не свихнуться — это думать о нашей прекрасной майоре только как о товарище по оружию. И то, думать исключительно во время службы, а не в свободное время. Делай так же, и дни свои закончишь не в психушке.

Уже собирались было уходить, как в кафе ввалилась группа здоровых неопрятных мужиков в полувоенной форме. Все обвешаны оружием, воняют потом и гарью костров.

— Закуски! — крикнул один из них, кинув большой смердящий мешок под стол.

— Падальщики… — сквозь зубы процедил Юрий.

— Кто такие?

— Отребье, уволенное из Армии или Чистильшиков, но имеющее боевой опыт. Шляются там, где были зачистки Дыр и подбирают ненайденных дохлых Тварей. Иногда живых находят и добивают. Потом потрошат и продают. Законом такое не запрещено.

— Не любишь ты их, смотрю.

— Очень. Давай-ка задержимся немного. Контингент непредсказуемый.

Два десятка Падальщиков заполонили почти всё кафе. Ор, мат, похабные намёки в сторону двух официанток. Правда, пока всё в пределах, хотя кулаки начинают чесаться в остром желании набить бородатые морды. В какой-то момент явно запахло сивухой.

— Извините! — строго произнесла официантка, что обслуживала нас. — В городе запрещено распитие спиртных напитков. Попрошу убрать ваши фляжки.

— Ты чего, шалава? — встал один из этих. — Меня, человека, рискующего жизнью ради спокойствия ваших задов, учить будешь?

— Ты-то рискуешь? — с презрением выплюнула девушка. — Падальщик! У нас некоторые женщины из самообороны больше Тварей угробили, чем ты за свою жизнь видел! Убрал спиртягу, пока народ не позвала!

Зря она так. Вначале нужно было людей привести, а потом правду-матку рубить.

Я оказался прав в своих догадках. Не успела она договорить, как тут же получила кулаком в живот. Остальные мужики моментально вскочили, профессионально заблокировав двери и наставив на нас с капитаном потёртые помповые ружья.

— Короче! — продолжил явно главарь этой группы. — Наличку сюда. Непортящуюся жрачку в мешки и останетесь живы! Ну и эта девка передком извинение попросит…

— Пусть обе подавалки просят! За компанию! — предложил один из бандитов.

— Добро, Лупа! Я не жадный! Кладовую проверить!

Вскоре рядом с девушками очутился паренёк, явно работающий на подхвате, и пухлая тётка-повариха.

— Все?

— Больше никого, Пахан! Заднюю дверь подпёрли на всякий случай.

— Значит, не разбегутся, — подмигнул я Анистовичу.

— Правильно мыслишь, Котяра.

Быть может, Падальщики и проходили когда-то военную подготовку, но не со мной и капитаном армейского спецназа им тягаться. Мы с Юрием вошли в ускорение и моментально стали обладателями двух дробовиков, хозяева которых мирно улеглись со свёрнутыми шеями. К сожалению, в оружии было всего по паре патронов, поэтому стрелять прекратили быстро. Но крупная картечь, да ещё на небольшом расстоянии, творит чудеса в толпе.

Взяв дробовики, как дубины, продолжили урок вежливости. Свои пистолеты пока не достаём, чтобы случайно не задеть мирных жителей, в сторону которых переместилось побоище. Мечи тоже в ножнах: марать благородное оружие о дерьмо не хочется. По мне, Твари и то имеют больше прав на уважение. Но даже приклады дробовиков и метко запущенные твёрдой рукой стулья с тарелками приводят к катастрофическим результатам: через минуту только валяющиеся на полу тела. Некоторым повезло и хватает здоровья стонать.

— Стоять! Порежу! — раздаётся истеричный вопль.

Смотрим в сторону звуков. Это Пахан стоит, приставив нож к горлу испуганной девушки-официантки.

— Замрите, суки! Дайте уйти! Или этой горло вспорю! Мне терять нечего!

— Отпусти, — мягко пытается его образумить капитан. — Не усугубляй. Ну, выйдешь ты отсюда, а дальше что? За тобой весь Чердынь охотиться начнёт. В лесах будешь прятаться? Так, в одиночку среди Дыр не выживешь. Твари схарчат и не подавятся. Поверь, что на каторге приятней, чем в их желудках дерьмом разлагаться.

— Плевать! Порежу! Дайте уйти! — явно растеряв остатки ума, как заведённый твердил Падальщик. — Девка со мной! Отпущу, когда в безопасности буду!

Да… Неприятная ситуация. Я, конечно, обезврежу этого гада, но если дёрнется, то официантка пострадать может: вон как нож в её кожу впился. Ещё чуть-чуть и кровь покажется.

Внезапно за спиной Пахана появляется Такс в своей боевой ипостаси.

— Ку-ку… — ласково шепчет он бандюгану на ушко.

Мужик удивлённо оборачивается и громко икает от страха. Больше ничего сделать не успевает, падая на пол рядом с откушенной около плеча рукой, сжимающей нож. Девушка, посмотрев на моего напарника, тоже закатывает глазки и теряет сознание. Анистович, впервые увидев такого Такса, выхватывает меч и наполняет его клейма энергией.

— Спокойно! — останавливаю его я. — Свои!

— Какие свои среди Тварей⁈

— Это моё домашнее животное, так сказать.

— Сам ты животное! — оскорбляется Такс, принимая нормальный вид. — А я гордый боевой пёс! Пожрать есть чё?