Молот империи 5

Глава 13

Гвардейцы Яна открыли нам двери в старое крыло дворца, переглянувшись с парочкой здоровяков-штурмовиков, которые шли следом за нами.

— Останьтесь здесь, — приказал я. — И дайте мне фонарь.

Свой я протянул Катерине, взял другой, армейский и тяжёлый, как дубина, из толстой стали. Таким и убить можно. Рычаг заряда захрустел, когда я на него нажал, и яркая лампочка засветилась.

Солдаты выстроились у входа, а мы медленно вошли в коридор. Я сего смотрел на плане, где были покои отца Громовой. Раньше здесь всегда останавливались императоры и почётные гости. Но когда отец Катерины погиб, крыло забросили.

Основная часть дворца не пострадала, но где-то рядом именно с этим крылом упала ракета Преисподняя. Окна вышибло, люстры попадали, был небольшой пожар. Это видно по гари на стенах. За эти дни солдаты вытащили обломки, убрали битое стекло, но под ногами всё равно постоянно что-то хрустело.

А ещё здесь холодно, изо рта шёл пар. Пахло пылью. Темно, ведь оконные проёмы забили досками, чтобы никто не залезал. Лучи фонариков освещали грязную ковровую дорожку, которая когда-то была красной, и застрявшую в ворсе мелкую каменную крошку и пыль.

Катерина громко дышала носом и крепко держала меня за руку. Темноту она не любила, и я её понимал. Ритуалы, которые мы пережили, заставили нас взглянуть на ту сторону, и вспоминать это было неприятно до сих пор. Ручной механизм её ручного фонарика громко жужжал, заставляя работать лампочку. Амулет предка подсвечивался красным.

— Была здесь? — спросил я.

— Когда папа ещё был жив, — она ответила не сразу. — Всего раз. Он останавливался там, а дедушка там.

— Обыщем обе комнаты.

Я взялся за ручку двери и начал её толкать. Пришлось приложить силу, потому что с той стороны её что-то подпирало. Судя по звуку, это упавший шкаф. Но я запретил туда входить кому-либо, поэтому не убрали.

Есть, шкаф с жутким скрипом отодвинулся, собрав ковёр, на котором он лежал, в гармошку. Я вошёл внутрь и чихнул. Пыль старая, сюда давно никто не входил. Даже следов на полу нету.

Кровать без белья завалена мусором, который навалился с потолка. На полу лежало несколько портретов в разбитых рамках. Я подобрал один.

— Папа, — Катерина улыбнулась. — Со своим другом и… с ним.

— С дедом? А нет, я вижу.

Светловолосый здоровяк стоял в центре, обняв за плечи приятелей. Мужчины Громовых всегда выделялись ростом, это точно один из них. Слева стоял другой мужчина, тоже крепкий, но чуть пониже. Лицо своеобразное, тут и постоянная растерянность Янека, и в то же время надменное выражение его покойного брата Алексея.

Это их отец, Станислав Варга, если я не путаю имена, сын другого Варга, которого я знал.

А вот справа стоял тоже крепкий малый, светловолосый, гладковыбритый, но постарше обоих парней. Я бы не узнал его, если бы не повязка на левом глазу, как у Яна и на изображениях Павла Громова.

Тут этот человек моложе, ещё не седой. Да и пальто у него не белое, как обычно, зато он курил трубку.

— Дядя Дима, — сказала Катерина.

— Дмитрий Бокан, — я рассмотрел снимок внимательнее. — Выглядят приятелями с твоим отцом. И очень уж… похожими.

Я положил снимок на тумбочку и взял другой. На втором снимке опять тот светловолосый парень из Громовых, который держал на руках разревевшуюся девочку в летнем платьице. Судя по виду, она горюет из-за мороженого, которое лежало на земле.

— А это я, — Громова чуть фыркнула. — Мороженое я уронила, но вот про снимок не помню.

Третий снимок — семейный, но здесь предки. Редкое фото пожилого Павла Громова, окружённого детьми и внуками, рядом с женой, которая, как я помню, была из Рэгвардов.

Среди детей очень высокий подросток. Это Валерий, внук Павла, и будущий император. Это его я тогда приказал повесить.

Тут же родственники из Климовых и уже созданной династии Варга, куча людей.

Ладно, снимки разглядывать интересно, но мы тут не для этого.

— Есть идеи, что мы можем тут найти? — спросил я.

— Ох, откуда? — Громова вздохнула. — Но у папы была тетрадка с кожаной обложкой, он постоянно что-то туда писал. Сидел здесь и писал.

Я посмотрел на стол. Куча пыли, смятые бумаги, старинные пожелтевшие газеты. Заголовок одной из них гласил, что погиб второй сын императора Игоря Громова.

На другой, более ранней, отмечали десятилетие с окончания войны между великими домами, когда семьи Варга и Сантек примирились. На историческом снимке молодой отец Янека и ещё более молодой Лукас Сантек, почти мальчишка, пожимающие друг другу руки.

Мы начали открывать ящички стола. Внутри старая пачка сигарет марки «Императорские», куча коробков спичек, карандашей, складных ножиков. В самом нижнем ящичке детали радиоприёмника. Ещё несколько записных книжек, но все они совсем новые. Есть тетрадка в кожаной обложке, но в ней тоже нет записей.

— Ничего, — Катерина полистала их, потом взяла один ножик с белой рукояткой. — А этот я помню, он им точил карандаши.

Она вздохнула, и я тоже заметил странное свечение внутри стола. Извлёк все ящички. Там, дальше, скрытое отделение, за которым был какой-то источник света.

— Дай-ка мне ножик, — я встал на колени и вытянулся туда.

Открыл скрипучее лезвие и подцепил им фанерку. Стало светлее. Внутри отсека стояла очень тусклая свеча духа, до сих пор горевшая, рядом лежало несколько пустых.

И там же очень толстая тетрадка. Это что, надо её читать? Огонёк свечи потянулся к нам. Хорошо, что это не обычный огонь, и он ничего не сжёг.

— Можно мне? — Катерина протянула руку за свечой.

Я взял тёплую и гладкую каменную свечку и отдал ей. Огонёк дёрнулся сначала в мою сторону, потом в сторону Катерины.

— Он долго ждал, — сказала Громова. — В темноте, сидел и ждал чего-то. Думал, что никто и никогда его больше не найдёт. Но его поставили сюда всего год назад. Он не видел папу.

Кто-то хотел, чтобы его нашли?

— Повезло, — буркнул я, доставая тетрадку. — Можно отдать его в святилище Варга, если дух не скажет ничего полезного.

Вот и тетрадка. Записей много, она исписана почти полностью, ещё и мелким почерком. Читать всё это мне совсем некогда.

— Я могу прочитать, — Катерина взяла тетрадку и прижала к себе. Взгляд стал печальнее. — Потом покажу, если там есть что-то интересное.

— Идёт. Тогда на выход.

Столица Огрании праздновала, насколько это было возможно в разрушенном городе. Но доступ к еде, а так же то, что по улицам больше не ходили оккупанты с оружием, местное население очень радовало.

А я же проводил время у карты. Придётся переместить свою ставку в Бинхай, оттуда командовать удобнее. Часть войск нужно оставить для обороны Мардаграда, и чтобы армия Хитланда не пересекла реку, пока мы идём на марше в столицу империи. Ударная группа пока будет у меня под личным командованием.

Вражеские войска сосредоточились у столицы, будто собирались оборонять именно её всеми силами. Город Урбус укреплялся, с наскока его не взять. На границе Хитланда тоже есть войска, но основная армия близ столицы, как докладывала разведка.

Есть два варианта — атаковать Хитланд, чтобы уничтожить самого опасного союзника совета. Но атаковать чужую страну — не равно возвращать свою. В Огрании на нашей стороне население и войска. В Хитланде все будут против нас.

А вот Мидлия и столица империи — дело другое. Там Рэгвард гость, а население вполне может поддержать возвращение императрицы.

Но пока же я раздумывал. Армии шли на юг на новые позиции, нас не атаковали. Ударная группа должна напасть там, где не ждут, но я пока не видел, куда именно.

Штабные офицеры вытянулись по струнке, когда сначала вошли гвардейцы, а потом и сама Громова в своём мундире, чёрном с красным.

— Ваше Императорское Высочество, — официальным тоном произнёс я. — Рады вас приветствовать.

— Генерал Загорский, — не менее официальным тоном сказала она. Глаза красные то ли от недосыпа, то ли от слёз. — Если у вас есть минутка, я была бы рада обсудить с вами дела империи.

Под мышкой она держала тетрадку, между листами которой были вставлены жёлтые закладки. Я посмотрел туда, потом на карту. Уже так не мог смотреть на планы города, аж подо лбом сводило от усталости. Надо короткий перерыв.

— Определите маршруты через горы, — сказал я, ткнув карандашом. — И нужно отправить горные кланы туда на разведку. Какие-то тропы нужно уничтожить, но какие-то оставить для нас.

— Есть, господин генерал, — штабисты вытянулись сильнее.

Передохну от карты, хотя знал, что всё равно продолжу о ней думать. Мне даже не надо на неё смотреть, она будто выжглась в моих мозгах.

Сам же я пошёл вслед за Громовой в её гостиную. Там тихо, уютно, есть камин, было свежо, а также никаких следов разрушения. Гвардейцы остались снаружи, а я устало развалился на белом диван.

— Я всю ночь сидела, — Катерина зевнула, прикрывая рот, и протянула мне тетрадку. — Всё выбрала, что может быть интересно.

— И что там есть?

— Много чего, — она села рядом, поджав ноги. — О чём я не знала.

— Посмотрим.

Я начал листать, читая выдержки. Хорошо хоть, что у отца Громовой красивый почерк, но какой же он мелкий.

Уже через несколько минут я знал, что именно её отец занимался Небожителями, изучал их много лет, читал засекреченные архивы. А так же интересовался моей историей, есть даже несколько выдержек про меня. Но не про военный мятеж, не про мою карьеру. А про то, что сделали со мной в детстве.

— Были собраны добровольцы, — вслух прочитал я и хмыкнул. — Добровольцы, десятилетние мальчишки, которых отправили в столицу на воспитание.

— Читай дальше, — Катерина прислонилась к плечу.

Я начал листать, стараясь переключиться в текст и хоть немного забыть про карты. Вскоре будто даже чей-то мужской голос звучал в моей голове.

…У нас было несколько Эссенций. Мы вместе с Димой определили каждую, хотя это было сложно. Одна, самая сильная — Павел Громов, первый император, который поглотил силу всех убитых им Небожителей. Но две Эссенции он отторг. Когда он умер, загорелось несколько свечей…

… Вторая — Инжи Дерайга, последний Небожитель, носитель силы рода Дерайга. Он сильно болел, а его жизнь поддерживал Таргин Великий. После низложения Таргина Инжи скончался через год, а Павел Громов нашёл его свечу…

…Третья — Таргин Великий, полулегендарный правитель Юнитума, который прожил больше пяти сотен лет. Четвёртая — наблюдатель Фёдор Хитров, так же известный, как Король-Спаситель… Неизвестно, откуда он взялся, но его не было среди изначальных Небожителей…

… А раньше была пятая. Генерал Кродакс, Девятый Небожитель, о котором было запрещено упоминать. Вместе с Таргином Великим всех Небожителей было ровно десять… Таргин Великий, Дерайга, Натейр, Сирд, Фойл, Моктар, Мадра, Вальрас, Тэрта и теперь уже Кродакс…

— А вот об этом я не знал, — сказал я.

— Читай, — шепнула Катерина, глядя в тетрадь.

…Генерал Кродакс командовал армией Таргина Великого, когда началось Вторжение и захват империи более пяти сотен лет назад. Он автор тактики, которой разгромил кавалерию всех герцогов империи. После победы Таргин опасался влияния генерала и приказал его казнить, но Эссенцию сохранил…

— Времена идут, но ничего не меняется, — я усмехнулся и продолжил читать.

…Император Валерий Громов провёл эксперимент много лет назад. Собрал добровольцев из лояльных родов, детей десяти лет. Каждому внедрил Эссенцию. Почти все погибли, но души вернулись назад в свечи. Кроме одной…

…Старший сын Наблюдателя Александра Загорского, Роман, получил Эссенцию генерала Кродакса…

… Думаю, именно этой душой можно объяснить успехи в военной карьере генерала Загорского, печально знаменитого Молота империи. Кродакс давал ему советы…

— Ага, как же, — я снова усмехнулся. — Никто мне советы не давал. И как тебе пригодятся советы генерала, который в последний раз воевал против панцирной кавалерии? Ладно, читаем дальше.

Дальше действие сместилось в другое время, более современное, когда писалось. Почерк стал более злым и неровным.

…Старик сошёл с ума! Он как-то выяснил про Эссенции. И решил, что империю можно скрепить только одним путём — если править будет Небожитель. Мандат Небожителей, как назвал это старик! И для этого он выбрал мою дочь, как более подходящую!..

Я глянул на Катерину. Она так смотрела в текст, будто видела его впервые: зрачки расширенные, чуть покусывает губы. Непросто такое читать.

Тон дневника сменился. Теперь отец Катерины называл собственного отца или старик или официально — император Игорь Громов. Он её возненавидел. Катерине должны были вживить Эссенцию самого Таргина Великого. Что могло её убить.

… Мы уговорили старика, что её нужно проверить. Но для этого нужно, что у будущего носителя чтобы была хоть капля крови одного из Небожителей. На помощь пришёл Стас Варга. У него два сына, а младший, Ян, постоянно болел, а отец считал его слабым. Он принёс собственного сына в жертву, вообще не задумываясь. Сказал, что хоть на что-то он сгодится…

— Яну это не говори, — твёрдо сказал я. — У него сердце разобьётся, он в своём отце души не чает.

— Конечно же, нет.

Эта преданность Громовым у некоторых Варга почти доходила до фанатизма.

…По плану мы должны внедрить ему душу Инжи Дерайга, у парня есть с ним кровное родство. Но тут я сделал то, что меня не красит. Мы с Димой подменили Эссенцию, чтобы спасти Катю. Мы хотим вживить мальчику нестабильную душу Короля-Спасителя…

…Психопат-фанатик не приживётся, Ян Варга погибнет. Или фанатик заполучит парня под свой контроль, и гвардейцам придётся его убить. Но тогда император Игорь Громов увидит, что это опасно, и откажется от плана. Простите меня, предки, но иначе я не мог…

Катерина шмыгнула носом.

… Не вышло. Слияние произошло без проблем, сын Стаса очнулся, хотя не должен был. За ним будут наблюдать какое-то время, чтобы убедиться, что всё в порядке. А через месяц придёт очередь моей дочери…

… Опасно доверять такое бумаге, но… больше некому, я сожгу эти листы. Дима предложил мне другой план. Я всегда был уверен в своём брате. Посмотрим, что из этого выйдет…

— Брат? — удивился я. — Он что, реально, твой дядя?

— Там, дальше есть об этом, — сказала Катерина.

Я начал листать по закладкам. Бокан действительно внебрачный сын императора Громова, зараза. Я не знал. Но записи говорили об этом. А вот дальше… было странно.

… Катя получила душу палача, как она сказала, когда очнулся. Старик заставил меня смотреть. Она выжила, а значит, ей суждено править. Но мне кажется, что она всё равно в опасности. Потому что потом старик вживит ей душу Таргина Великого. Дима предлагает выкрасть Катю и спасти от старика. Пусть проживёт спокойную жизнь. Надо только её увезти…

… Вряд ли я когда-то её увижу снова. Старик рвёт и мечет, я в Мардаграде под домашним арестом. Но дочь за морем, император её там не найдёт. Но он ищёт, а я должен его остановить. Дима её спас, лично увёз её и вернулся. Говорит, что там ей очень нравится. Больше, чем здесь…

Громова достал платок и приложила к глазам. Я читал.

… Дима предположил, что душа Таргина слишком сильна. Нужно подготовить свою собственную кем-то из более слабых Небожителей, как Инжи Дерайга. Мы вживим Диме душу Инжи, потом душу Таргина. Тогда он уничтожит старика и всех, кто нам помешает, тогда моя дочь будет в безопасности… Я сожгу эту тетрадь, но я не могу молчать сейчас.

… Сначала провели ритуал с первой Эссенцией. Сработало как надо. А потом Дима примет другую и уничтожит императора силой мысли. Даже если Дима будет править сам после этого, я не против. Главное, что она будет в безопасности…

… Что-то пошло не так. Дмитрий принял вторую Эссенцию, Таргина Великого. А потом… он будто стал другим человеком. Другой взгляд, другая манера речи. Сказал, что это мои проблемы, и выдал наш план отцу…

…Я снова под домашним арестом, сижу в Мардаграде под охраной Варга. Дима стал советником отца. У него жуткий план, как сделать больше свечей духов. Якобы усилить императрицу, но мне кажется, он хочет совсем другого. А старик мне больше не верит…

Записи на последней странице сделаны другими чернилами. Судя по дате, это было всего несколько лет назад.

… Мои братья мертвы. Я следующий…

Последняя строчка сделана другой рукой, очень нетвёрдой, вообще карандашом:

…Я знаю, как всё исправить…

— Не расстраивайся, — я приобнял Катерину за плечо. — Бывает всякое в этой жизни.

— Я знаю, — она вздохнула и шмыгнула носом. — Просто такое читать грустно.

— Это твой дед написал? — я показал на последнюю строчку.

— Не знаю. Скорее всего, раз он знал о дневнике.

— И держал его здесь, где никто не знает. Только пока не понимаю, чем это мне поможет, — я закрыл тетрадку. — Лучше бы старик оставил здесь пару дивизий или квадру шагоходов. Ладно, посмотрим, как это всё использовать.

Святилище предков можно было найти по запаху восковых свечей, которые стояли на алтарях помимо каменных свечей. Внутри убрались, заменили сломанные алтари, заново расставили свечи. Их тут не очень много, большинство свеч используется в риггах или в прочей тяжёлой технике.

Ян, одетый в чёрный парадный мундир своей гвардии, стоял у алтаря, держась за него левой рукой. Свечи тянулись от него в другую сторону.

— Всегда так, — сказал он. — Я уже привык. Они боятся, хотя иногда я могу с ними говорить.

— Что касается твоего пассажира, — я встал рядом. — Ты его слышишь?

— Очень редко, — Ян поправил неровно стоящую свечу. Огонёк отшатнулся, потом выровнялся. — Когда я был не в себе после поражения, он говорил каждый день. Сейчас очень редко, и только когда это нужно мне.

— Ты силён.

— Я? — он усмехнулся. — Теперь уже нет…

— Будь ты слабее, тебя бы не было, — я сел на холодную скамейку. — Это уже проверено. Ты меня зачем-то искал?

— Да, — Ян откашлялся. — Я хотел объявить это вечером, на ужине. Но… раз мы уходим… Войди!

В святилище вошёл высокий гвардейский офицер, одетый в парадную форму. В руке он держал меч в ножнах, покрытых золотом.

— Будет быстро, — Ян взял тяжёлый меч одной рукой и протянул мне. — Генерал Загорский! Я, как Наблюдатель Великого Дома Варга, объявляю вас маршалом Огрании.

— Спасибо, — я взял меч. — Но зачем?

— Случиться может всякое, — сказал Ян и отпустил офицера. — Могу умереть. В этом случае, ты, как маршал, получаешь много полномочий на всю страну. А то в прошлый раз, когда все думали, что я умер, половина людей ушла к предателю.

— Имеет смысл, — я посмотрел Яну в живой глаз. — Но чего ты вдруг опять себя хоронишь раньше времени?

— Простая предосторожность, Рома. Да и кроме этого, Ван Чэн тоже дал тебе звание. Пусть оно и почётное, но смысл от него есть.

— Тут ты прав, старина. Если бы…

Услышал шаги, потом препирательство. Гвардеец на входе кого-то не пускал. Я вышел туда, держа меч на плече.

— Влад, ты быстро вернулся, — сказал я.

— Только не шути про уборку, — Радич огляделся вокруг. — Вижу, что грязно. Я про другое. Очень срочное.

— Что опять?

— Восстание, — сказал он и вздохнул.

— Где?

— В Бинхае. Ван Чэн скорее всего убит, его генералы взяли власть в свои руки. Немногочисленные лояльные войска скоро окажутся меж двух огней, они собрались у реки.

— Понял, Влад, — я посмотрел через плечо на Яна. — Выходим ещё раньше, чем я думал. Отдай приказ своим людям, лорд Варга.

— Да, генерал.

— А ты, Влад, расскажешь мне подробности. Идём! У нас много работы.