Молоток и гвозди

Глава 11

Нолан

После всей этой истории с моим отцом мы с Харли возвращаемся к ней домой. Харли идет на кухню, чтобы взять что-нибудь выпить. Я следую за ней. Когда она открывает холодильник, я обхватываю ее за талию и опускаю подбородок на ее плечо. Мне в голову приходит дикая идея.

— Мы должны уехать, — бормочу я.

Она фыркает и берет «Снапл».

— Да, конечно, — отвечает она так, будто я сошел с ума, и похлопывает меня по щеке.

Она закрывает холодильник и поворачивается, заставляя меня отпустить ее. Она бросает на меня язвительный взгляд, прежде чем пройти мимо в гостиную, затем опускается в свое любимое кресло и нажимает рычаг, чтобы разложить его.

— Я серьезно, давай уедем. У меня две недели отпуска, мы можем поехать куда-нибудь отдохнуть, — говорю я, и мысль о побеге звучит все лучше и лучше с каждой минутой.

— Я не могу остановить работу над твоим домом на две недели! Ты хоть понимаешь, как далеко назад это меня отбросит? — недоверчиво спрашивает она, нажимая рычаг кресла снова, чтобы сложить его.

Я сажусь на диван и упираюсь предплечьями в колени.

— Мне все равно, сколько времени это займет, детка. Давай, поехали со мной.

— Кто ты? Нора Джонс? — говорит она со смехом.

Я ухмыляюсь на мгновение, прежде чем она снова откидывается на спинку кресла.

— Харли, пожалуйста. Я хочу уехать и забыть обо всем этом дерьме с отцом, работой и домом, — серьезно говорю я. — Просто хочу побыть с тобой, вдали от всего и всех.

— Ты же знаешь, что это будет очень дорого, если бронировать что-то в последнюю минуту?

— Мне все равно, — отвечаю я, качая головой.

Харли вздыхает.

— Ладно, поехали куда-нибудь.

— Да! Спасибо! — восклицаю я, вскакивая, чтобы поцеловать ее, прежде чем отправиться за ноутбуком.

Когда я возвращаюсь на диван, она мягко улыбается. Я ухмыляюсь, заставляя ее закатить глаза. Сажусь на диван и открываю ноутбук. Харли встает со своего кресла и забирается на диван рядом со мной, прижимаясь к моему боку.

— Так куда, капитан? — поддразнивает она.

— Ну, давай посмотрим, где ты уже была? — спрашиваю я, глядя на нее сверху вниз.

Она хмурится.

— Эм, я никогда не покидала Бостон.

— Что? Правда?

Она пожимает плечами.

— Мой отец не любил путешествовать, да и денег у него не было, в любом случае, он был отцом-одиночкой и все такое.

Я целую ее в лоб.

— Хорошо, тогда мы поедем туда, где я тоже никогда не был, чтобы мы оба могли испытать это впервые.

Она соглашается. После некоторых раздумий мы останавливаемся на Сан-Франциско. Я всегда хотел туда съездить. Там столько всего интересного; к тому же погода теплая, в отличие от той, что стоит здесь, когда температура начинает опускаться до пяти градусов. Я бронирую билеты на самолет — от цены, из-за которой у Харли чуть не случился сердечный приступ, а потом бронирую отель. Мы улетаем через два дня. Это дает нам достаточно времени, чтобы собрать вещи и уехать отсюда.

Харли

— Итак, мы с Ноланом уезжаем на неделю, — бормочу я во время ужина у отца.

Брови отца взлетают вверх до линии роста волос.

— Да? Куда?

— В Сан-Франциско, — отвечает Нолан, откусывая кусочек пасты.

— О, замечательно, когда вы вылетаете? — спрашивает он.

— Среда. — Я вздрагиваю.

Мой отец, который потягивает пиво, когда я отвечала, выплескивает это на Шейна, который сидит напротив него. Все, кроме Шейна, разражаются приступами смеха. Шейн, в свою очередь, ругается, хватая кучу салфеток, чтобы вытереть капающее с лица пиво и слюну.

Отец поворачивается ко мне.

— В среду?

— Да, у Нолана две недели выходных, так что… — я пожимаю плечами.

— Значит, ты откладываешь работу над домом на время своего отсутствия? — спрашивает Нейт.

Я киваю.

— Да.

Нейт поднимает бровь, с любопытством смотря на Нолана.

— И ты не против?

— Это была моя идея, — отвечает Нолан.

— Ого, ты от чего-то бежишь? — Джейсон шутит с легким смешком.

Да, они, наверное, думают, что Нолан сошел с ума, если он не только не возражает против того, чтобы неделю не работать над домом, но и говорит, что это была его идея. Я их не виню. Нолан с самого начала был непреклонен в том, что дом нужно достроить как можно скорее.

Нолан пожимает плечами.

— Я опять поссорился с отцом. Просто хочу уехать и забыть об этом на какое-то время. Не хочу сидеть две недели и думать об этом.

Мой отец, сидящий рядом с Ноланом, ободряюще кладет руку ему на плечо и по-отечески сжимает его.

— Жаль это слышать, сынок.

Нолан вздыхает.

— Ничто не заставит его передумать насчет Харли, и я не собираюсь отказываться от того, чтобы быть самым счастливым за последние годы только потому, что она ему не нравится.

Отец похлопывает его по плечу и гордо улыбается.

— Хороший человек.

Я тоже не могу не улыбнуться Нолану. Он действительно изменился с тех пор, как мы впервые встретились. Заносчивый сноб исчез, а на его месте появился любящий, милый и заботливый человек. Не поймите меня превратно, он по-прежнему любит шикарно одеваться и делать маникюр, но его отношение к делу изменилось кардинально.

— Значит, я получу оплачиваемую неделю отдыха от работы? — спрашивает Нейт, его глаза загораются надеждой и волнением.

— Если ты захочешь использовать свой отпуск; в противном случае я не смогу тебе заплатить, ты же знаешь. Такой же вариант будет и у остальных парней.

— Харли, — хнычет Нейт. — Ты же знаешь, что я использую свой отпуск, чтобы каждый год ездить в Канкун на весенние каникулы со своими парнями. Я не могу использовать его сейчас!

— Мне жаль, Нейт.

— Весенние каникулы? Разве ты не слишком взрослый, чтобы проводить весенние каникулы? — недоверчиво спрашивает Нолан.

Нейт хищно ухмыляется.

— Чувак, ты хоть представляешь, сколько девчонок я там подцепил? Десятки! Они все молодые, пьяные и легкодоступные, — говорит Нейт.

— Ты позоришь нашу семью, — серьезно заявляет отец, но я вижу, что в его глазах искрится веселье.

Нейт закатывает глаза.

— К тому же им нравится мой акцент; они просто стекаются ко мне и ловят каждое мое слово.

— Ты такая свинья, — стону я.

— Я ничего не могу поделать, если дамам нравится это красивое лицо. — Он ухмыляется.

Нолан смотрит на меня.

— Теперь я знаю, откуда ты это берешь. — Он улыбается.

Я смеюсь и пихаю его локтем в бок. Он смеется.

— Почему бы просто не позволить Нейту и ребятам продолжить работу над домом? Я уверен, что они более чем способны справиться, — предлагает Джейсон.

Я смотрю на него как на сумасшедшего.

— Что? И оставить Нейта за главного? Я так не думаю.

— Эй! — восклицает Нейт, притворяясь обиженным.

— Я могу подменить тебя на неделю, милая, — вклинивается мой папа.

Я бросаю на него взгляд. До того, как мой отец ушел на пенсию, он был главным прорабом в крупнейшей строительной компании в Бостоне, так что я знаю, что он более чем способен руководить моей компанией в течение недели. К тому же, таким образом, в доме Нолана все еще будут идти работы, и мы не будем отставать.

— Ты уверен? — спрашиваю я его.

Он широко улыбается.

— Абсолютно. Ты заслуживаешь того, чтобы взять отпуск. Езжай, развлекайся и ни о чем не беспокойся.

— Спасибо, папочка, — отвечаю я с любящей улыбкой.

Нолан

Среда пролетает довольно быстро. К восьми утра мы уже в аэропорту и в самолете, а через шесть часов — в Сан-Франциско. Я позаботился о том, чтобы мы остановились в отеле высшего класса. Я хочу, чтобы у Харли был потрясающий первый опыт за пределами Бостона. Мы находимся в нескольких минутах ходьбы от Фишерманс-Уорф, где, как я знаю, есть множество магазинов, уличных артистов и ресторанов.

К тому времени, как мы добираемся до номера, мы оба вымотались, поэтому бросаем вещи и решаем вздремнуть. Мне также нужно принять обезболивающее, потому что рука болит. Глотая таблетку и запивая водой, я наблюдаю за Харли, которая уютно устраивается под одеялом на двуспальной кровати. Она выглядит такой крошечной на ней. Ее длинные светлые волосы рассыпаются по подушке, когда она поворачивается на бок, чтобы повернуться ко мне лицом. Харли дарит мне мягкую, любящую улыбку.

Я снимаю туфли, носки и ремень. Затем стягиваю рубашку через голову и вешаю ее на спинку одного из стульев в комнате, чтобы она не помялась. То же самое я делаю с брюками.

— Ты не говорил, что нужно раздеться, чтобы вздремнуть. — Харли ухмыляется, давая понять, что проверяет меня.

— Я не хочу, чтобы моя одежда помялась. — Я пожимаю плечами и забираюсь под одеяло.

Рука Харли пробирается по моему бедру к заднице, притягивая меня ближе к себе. Я тихонько смеюсь, прежде чем ее губы встречаются с моими. Она обхватывает мои ноги и прижимается ко мне бедрами, возбуждая мой член. Мы продолжаем целоваться, а наши руки — для меня это здоровая рука — исследуют друг друга.

Вскоре мы оба полностью обнажены, и Харли сидит на мне верхом. Ее руки лежат на моей груди, ее короткие ногти впиваются в кожу. Волосы подпрыгивают и колышутся вокруг плеч. Губы слегка приоткрыты, а глаза устремлены на меня. Я держу ее за бедра, больше правой рукой, так как левая у меня не очень хорошо работает. Зрелище, которое она представляет надо мной, просто великолепно.

Ее правая рука покидает мою грудь и выводит круги вокруг клитора. Я опускаю глаза, чтобы посмотреть на нее. Мне нравится, что она заботится о своем удовольствии. Она знает свое тело и то, что ему нравится. Это так сексуально. Из меня вырывается стон. Ее дыхание становится неровным, и я понимаю, что она уже близко. Маленькие хныкающие звуки вырываются из ее приоткрытых губ. Я снова поднимаю глаза на ее раскрасневшееся лицо. Она сосредоточенно морщит лоб, приближаясь к оргазму.

— Черт, детка, в тебе так хорошо, — стону я, снова опуская голову на подушку.

Придушенный крик вырывается из ее горла, когда она падает. Я чувствую, как она бьется в конвульсиях вокруг меня, и это выводит меня из равновесия. Я стискиваю зубы и стону, когда оргазм пронзает меня насквозь. Харли падает на меня, зарывается лицом в мою шею и душит меня своими волосами. Она смеется, когда я начинаю отмахиваться от них и выплевывать волосы изо рта.

— Это ты всегда хочешь, чтобы я распускала волосы, — бормочет она, ее голос приглушен.

— Да, но это не значит, что я хочу, чтобы ты меня ими душила. — Я хмыкаю.

Она снова смеется и сползает с меня на кровать.

Я встаю и избавляюсь от презерватива, а затем с довольным, но измученным вздохом забираюсь обратно в постель. Харли на несколько минут закрывается в ванной, а затем возвращается и прижимается ко мне.

Харли

Этот отпуск до сих пор такой удивительный. Мы здесь всего три дня, а уже столько всего увидели. Ели вкусную еду, общались с интересными людьми и определенно сблизились. Я абсолютно обожаю этот город. Все в нем. Достопримечательности, звуки, люди — я люблю все!

Сегодня мы с Ноланом отправляемся на экскурсию по виноградникам и на дегустацию вин. Я ничего не смыслю в вине и никогда его не любила, но Нолан очень хочет это сделать. И вот мы едем в автобусе с сорока другими людьми, направляясь в долину Сонома. В рамках тура мы посетим четыре разных винодельни.

Первая винодельня очень милая, но мне не нравится ни одно из вин, которые мы пробуем. Вторая винодельня просто захватывает дух, и мне действительно нравится одно из их белых вин. Когда мы добираемся до третьей винодельни, я начинаю чувствовать себя слегка навеселе. Обычно я предпочитаю пиво, но вино действует на меня по-другому. К тому же сегодня мы еще не ели ничего особенного — только позавтракали, и то несколько часов назад.

Пока мы сидим за барной стойкой в четвертой и последней винодельне, к нам подходит пожилая пара и садится рядом с нами для дегустации. На вид им около шестидесяти, на голове у женщины красивый цветочный шарф. Очевидно, что она борется с каким-то видом рака.

— Привет, я Харли, — говорю я с улыбкой, представляясь им.

Женщина тепло улыбается и пожимает мне руку.

— Привет, Харли. Я Люси, а это мой муж, Берт.

— Привет, — говорит Берт и пожимает мне руку.

— Привет, Берт. Это мой парень, Нолан, — говорю я, кладя свою руку на руку Нолана.

Нолан улыбается и пожимает обе руки.

— Если бы ты не сказала «парень», я бы подумала, что у вас медовый месяц, — мило говорит Люси.

Мы с Ноланом хихикаем.

— Я наблюдала за вами во время тура и не могу налюбоваться, какие вы милые ребята, — продолжает она.

— О, спасибо, — отвечаю я.

— Вы впервые в Сономе? — спрашивает Берт.

— Да. А Харли вообще впервые покинула Бостон. — Нолан ухмыляется.

— О, вау! Как здорово! Вы хорошо проводите время? — щебечет Люси.

— Лучше всех! — говорю я.

— Что привело вас сюда, ребята? — с любопытством спрашивает Нолан.

Берт кладет руку на плечо Люси. Она грустно улыбается и накрывает его руку своей. У меня замирает сердце, и я понимаю, что то, что Люси собирается сказать, не будет приятным.

— У меня четвертая стадия рака груди. Я прошла несколько курсов химиотерапии и облучения, но рак распространился по всему телу. Врачи дают мне всего несколько месяцев жизни. Мы с Бертом хотим сделать эти последние несколько месяцев незабываемыми. Я отказываюсь лежать в постели и дуться, когда могу быть счастлива до тех пор, пока больше не смогу этого делать.

Мои глаза сами собой наполняются слезами, когда я кладу руку на руку Люси, лежащую на барной стойке.

— Мне так жаль это слышать, — говорю я дрожащим голосом.

— Милая, не плачь обо мне. Я прожила хорошую жизнь. Вырастила своих детей прекрасными взрослыми людьми и провожу время со своими великолепными внуками. Все это часть Божьего плана для меня, и я принимаю его.

Я смахиваю слезы, которые начинают катиться по моему лицу.

— Что ж, для меня большая честь, что мне выпал шанс познакомиться с вами, — говорю я ей.

— И для меня, моя дорогая, — отвечает Люси с улыбкой и похлопывает меня по колену. — А теперь давайте не будем зацикливаться на моей кончине. Я здесь, чтобы попробовать вкусное вино и завести новых друзей.

— За это, — говорит Берт и поднимает свой бокал.

Мы все дружно поднимаем бокалы и делаем по глотку.

Нолан

— Эй, ты в порядке? — тихо спрашивает Харли, когда мы поднимаемся на лифте в нашу комнату. — Ты был ужасно тихий с тех пор, как мы покинули винодельню.

У меня голова идет кругом. Выслушав историю Люси, я вспоминаю о матери и своих первоначальных планах изучить болезнь и помочь найти лекарство. Мне кажется, что я предал ее, не борясь за жизни других женщин и мужчин, заболевших этой ужасной болезнью.

— Думаю, мне нужно бросить работу, — бормочу я, глядя на свое отражение в дверях лифта. Я уже даже не узнаю себя. Я так сильно изменился с тех пор, как встретил Харли. В лучшую сторону. Работа на отца превратила меня в человека, который мне не нравился, в того, кем я никогда не собирался быть. Но потом в мою жизнь вошла эта сумасшедшая, не берущая пленных женщина и заставила понять, что действительно важно в этом мире.

Харли переплетает свои пальцы с моими.

— Хорошо.

Я опускаю взгляд на нее и вижу, что она уже смотрит на меня, на ее великолепном лице играет понимающая улыбка.

— Хорошо? И это все, что ты собираешься сказать? — сухо спрашиваю я.

— Ты должен делать все, что считаешь нужным, чтобы быть счастливым с самим собой, — говорит она.

Я качаю головой, восхищаясь ею.

— Ты действительно нечто иное, Харли Джеймсон.

Она подмигивает мне.

— Да, я знаю.

Я смеюсь, затем наклоняюсь и благодарно целую ее. Зная, что она поддерживает мое решение, мне будет намного легче. Справиться с отцом? Ну, это уже совсем другая проблема.

— Если я уйду, то не смогу позволить себе дом. — Я вздыхаю. Мне бы очень не хотелось отказываться от него, но, видимо, придется.

— Есть способ сохранить его. — Харли ухмыляется.

Я поднимаю бровь.

— Да? И как же?

Она пожимает плечами.

— Я могла бы переехать к тебе. Обоих наших зарплат вместе будет более чем достаточно, чтобы оплачивать счета.

Медленная ухмылка расползается по моему лицу.

— Ты хочешь переехать ко мне?

— Учитывая, что я влюблена в тебя? Да, я бы хотела переехать к тебе. — Она хихикает.

— А как же твой дом? — спрашиваю я.

— Я продам его. Деньги пойдут на ремонт, — отвечает она, как будто в этом нет ничего страшного.

— Детка, ты уверена? — я хмурюсь.

Она закатывает глаза.

— Нолан, если бы я не была уверена, то не стала бы предлагать это.

— Боже, я люблю тебя, — вздыхаю я, прижимаю ее к стене лифта и впиваюсь в ее рот.

Харли запутывает руки в моих волосах и отдает столько же, сколько получает. Мы так поглощены друг другом, что даже не замечаем, что лифт останавливается и двери открываются.

— Эй, смотри, милая, в отеле есть бесплатное порно. — Мужской голос смеется, затем следует «уф» и шипение женщины, которая просит его «заткнуться, черт возьми».

Мы с Харли отрываемся друг от друга и поворачиваемся к паре, входящей в лифт. Им, вероятно, около сорока. У женщины ярко-красное лицо, а ее супруг ухмыляется от уха до уха. Мы с Харли бормочем извинения и выходим из лифта. К счастью, это наш этаж. Как только мы оказываемся в номере, я показываю Харли, как сильно я ее люблю.