Монголы и Русь. История татарской политики на Руси

1

Я говорю «Северо-востоке», так как области Полоцка и Смоленска, Галичина, Волынь, Киевщина и Черниговщина, как известно, в XIII и XIV вв. перешли в руки других завоевателей: поляков и великого княжества Литовского.

2

Летописными сводами, представляющими эту традицию, не исчерпывается летописный материал. До нас дошло, например, несколько драгоценных летописных списков — бесхитростные компиляции «книжных списателей», соединявших политически разнородный материал См. А. Насонов, Летописные памятники Тверского княжества (ИАИ, 1930, № 9–10); его же Летописные своды Тверского княжества (ДАН-В, 1926, ноябрь-декабрь)

3

О смутах см. D'Ohsson, Histoire des mongols, II, 352–358.

4

См. Рог. и Симеон, лл., под 1409 г. Общий летописный протограф этих летописей кончался на 1412 г.

5

См. XVIII том ПСРЛ и Воскр. л. под 1304 г.

6

Первая глава настоящей книги первоначально была посвящена некоторым вопросам истории домонгольской Руси. Она выпущена мной в интересах архитектоники книги. Выводы исследования этой главы частью приведены мной в одной из статей, написанных для подготовляемого к изданию многотомника по истории СССР, и в статье «Татарское иго в освещении М. Н. Покровского» Работа над монографией «Монголы и Русь» была начата в 1924 г., и в 1934 г. монография была представлена для напечатания в Историко-археографический Институт Акад. Наук СССР.

7

G. Strakosch-Grassman, Der Einfall der Mongolen in Mitteleuropa in den Jahren 1241 und 1242, lnsbruck, 1893; D. Wolff, Geschichte der Mongolen oder Tataren, Breslau, 1872.

8

Угедей умер в декабре 1241 г. См. Стенли Лэн-Пуль, Мусульманские династии, пер. с примеч. и дополн. В. Бартольда, СПб., 1899; G. Strakosch-Grassman, op. е., 172; Иакинф, История первых четырех ханов из дома Чингисова, СПб., 1829, стр. 285: «В день синь-мао на рассвете преставился в походном дворце на 13-м году царствования, на 56-м от рождения».

9

Strakosch-Grassman, op. c., 172–173; W. Ваrthоld, Batu-khan (Enzyclopaedie des Islam, t. I).

10

Свой удел Батый получил от отца — Джучи, старшего сына Чингис-хана. Батый был вторым сыном Джучи. Старший сын Джучи — Орда, по-видимому, уступил первенство Батыю (?); по словам Рашид-ад-Дина, Орда «при жизни отца и после того был в (большом) почете и уважении и хотя преемником Джучи был второй сын — Бату, по в ярлыках, которые Менгу-каан писал на их имя по части управления и ясы (законоположения), имя Орды он ставил впереди. Орда был доволен назначением Батыя на царство и сам уладил возведение его (на престол) на место отца. Из войск джучиевых: одной половиной правил он (Орда), другой — Бату» (см. Тизенгаузен, Материалы по истории Золотой Орды, II, персидские тексты, рукопись б. Аз. муз. АН, III, 295; не изд.; мы пользовались также переводами проф. А. А. Рамаскевича и С. Волина с дополненного и проверенного материала (подготовляемого к печати). Ср. Ваrthоld, Batu-khan (Enzycl. des Islam, t. I); ставка Орды находилась, по свидетельству Карпини, к востоку от озера Ала-Куль (см. Карпини, изд. 1911 г., Лэн-Пуль, стр. 188, примеч. В. Бартольда).

Некоторые выводы настоящего исследования включены мною в статью, написанную для многотомной истории СССР, материалы которой были использованы при составлении учебника по истории СССР для вузов (см. История СССР, т. I, М., 1939 г., стр. 4).

11

К тому же Аран и Азейрбайджан Джучи считал также принадлежащими к своим становищам; впоследствии эти области были предметом постоянного раздора между золотоордынскими Джучидами и иранскими Хулагуидами. См. Ваrthоld, Batu-khan; его же, Очерк истории Семиречья, Верный, стр. 415–117; ср. Летопись Вассафа, главу о причинах вражды Хулагу и Берне (Тизенгаузен, Материалы, II, не изд.); Труды чл. Росс. дух. миссии в Пекине, т. IV, 131–132, примеч. 499, 500; ср. Рашид-ад-Дин (Тиз., II, не изд.).

12

Великий князь владимирский Юрий Всеволодович, как известно, был убит в битве при р. Сити (Лавр., 1238), и Ярослав сел во Владимире на столе после ухода Батыя, в 1238 г. (см. под 1238 г. Лавр., Воскр. лл. и др.).

13

«Батый же почти Ярослава великою честью, и мужи его, и отпусти, я рек ему: «Ярославе! буди ты старѣй всѣмъ княземъ в Русскомъ языцѣ». Ярославъ же възвратися в свою землю, съ великою честью» (Лавр., 1243). «Князь Володимеръ Костянтинович, Борис Василкович, Василий Всеволодович, и с своими мужи, поѣхаша в Татары к Батыеви про свою отчину; Батый же, почтивъ я честью достойною, и отпустивъ я, расудив имъ когождо в свою отчину, и приѣхаша с честью на свою землю» (Лавр., 1244). Ср. в Истории инока Магакия (XIII в.) о поездке Сибата, брата армянского царя Гетума, к Батыю (по Патканову — к Гуюку); последний «пожаловал его землей и ленными владениями» (?) (или — другое значение — «благоволением, расположением»), дал великий ярлык, золотые пайзы…» (см. История монголов инока Магакии, XIII в., пер. К. П. Патканова. СПб., 1871, стр. 18, 80–81; ср. Quatrеnnerе, Histoire des Mongols de la Perse, ecrite en persan par Raschid-ed-din, т. I, стр. 216–217). О ярлыках русским князьям русские летописи упоминают только в известиях, начиная с XIV в. Но из одной записи на оборотной стороне договорной грамоты великого князя c Новгородом (Ярослава Ярославовича, 1270 г.), мы узнаем, что приезжали послы Чевгу и Баити «сажать Ярослава с грамотою» (СГГиД., I); ср. в Ипат. л., под 1255 г., о «Батыевой грамоте» венгерскому королевичу Александру, сидевшему в Кременце; см. В. Григорьев, Россия, и Азия, СПб., 1876, стр. 175–177. Летописные известия XIII в. ничего не говорят и о том, участвовал ли ордынский посол в «посажении» князя на великокняжеском столе в первые десятилетия ига; например: «посаженъ бысть въ Володимери на столѣ князь Василий Ярославичь меншии и бысть князь великии Володемерскии и Новугородцкии» (Симеон., 1272); указанная нами запись на договорной грамоте 1270 г., когда Ярослав Ярославович был вновь принят новгородцами на стол, прямо говорит, что Чевгу и Баити приехали «сажать» Ярослава; возможно, таким образом, допустить предположение, что уже в XIII в. сажал великого князя на великокняжеском столе ордынский посол; ср. Льв. л. под 1431 г.: «а съ нимъ (Василием Васильевичем) посолъ Монсырь Уланъ царевичь дотъ его посадѣгь октября 5, а индикта 8»; характерно, что это известие, сохранившееся в составе митрополичьего летописца, в великокняжеских сводах опущено (см. Симеон, л. и Эрмитажный список Гос. публ. библ. им. Салтыкова — Щедрина № 416 б).

14

Сказание о князе Михаиле Черниговском, приписываемое о. Андрею (Н. Серебрянский, Древнерусские княжеские жития, тексты, стр. 55, в Чт. с Общ. ист. и др. росс., 4915, кн. 3): редакция эта появилась, по определению Серебрянского, во второй половине XIII или не позже начала XIV в. (ор. с., стр. 115).

15

Так, например, по Юань-ши (официальная китайская летопись) в 1253 г. «князь Бату прислал Тобци просить у хана (императора) 10 тыс. слитков серебра (около 110 тыс. руб. серебром) на покупку жемчугу. Хан дал только тысячу слитков…» и т. д. (Иакинф, ор. с., 1829, стр. 319); см. Gаubil, Histoire de Gentschiscan, p. 140–144, и в Китайской истории Ганьму, в изложении Каменского (не изд.): «При Мунгальском дворе татарин Ахама (Ахмет) был главным сборщиком государственных в Западе оброков, кон прямо относятся к императору» (Китайская история Тунь-дзянь-Гань-му, «перевод сделан Каменским», Рукоп. отд. Гос. публ. библ. им. Салт.-Щедр. № F. IV. 192); это было при Хубилае; о «бесурменине», приехавшем от Хубилая на Русь, см. ниже.

16

Лэн-Пуль, ор. с., стр. 179; Иакинф, op. с., стр. 290, 295.

17

D'Ohsson, Histoire des mongols, t. II, 1834, стр. 189; Иакинф, ор. с., 292, 293.

18

D'Ohssоn, II, 189–190; Иакинф, ор. с., 281–282.

19

D'Ohsson, II, 190; Histoire generate de la Chine ou annales de eel empire; traduites du Tong-kien-kang-mou, par… Mailla, t. IX, Paris, M. DCCL. XXIX, 237–238.

20

D' Ohsson, II, 266.

21

D' Ohsson, III, 125–127; cp. ibid., II, 265.

22

«Монголы называли магометан sartol. Это слово, как и название саррацины, происходит от арабского sharki — «восточный». Ср. Rockhill» (примеч. Малеина к Рубруку, стр. 192).

23

См. Плано Карпини, История монголов, пер. Малеина. СПб., 1911, стр. 33. Немного выше П. Карпини говорит: «Надо знать, что они не заключают мира ни с какими людьми, если те им не подчинятся… И вот чего Татары требуют от них: чтобы они шли с ними в войске против всякого человека, когда им угодно, и чтобы они давали им десятую часть от всего, как от людей, так и от имущества» (ibid., стр. 33); (ср. Воскр. л., под 1238 г.: «тоя же зимы приидоша отъ восточьныя страны на Рязаньскую землю, лѣсомь, безбожнии татарове съ даремь Батыемь… и оттоле (с Онузы А. Н.) послаша послы своя, жену чародѣицу и два мужа с нею, ко княземь Рязаньскимъ, просяще у нихъ десятины вовсемъ: во князехъ, и въ людехъ, и въ конехъ, 10-e в бѣлыхъ, 10-е въ вороныхъ, 10-е въ бурыхъ, 10-е въ рыжихъ, 10-е в пѣгыхъ».

24

См. в Ипат. л., под 1255 г., о пленении «баскака» Львом: «прѣихаша Татарѣ ко Бакотѣ и приложися Милѣй к нимъ, Данилови же пошедшу на войну на Литву, на Новъгородокъ, бывшю роскалью, посла сына си Лва на Бакоту, посла Левъ дворьского перед собою; изъѣхавше яша Милѣя (и) баскака». Бакота — город в «Понизьи» (Юго-западной Руси). См. И. Барсов, Материалы для историко-географ. словаря России, Вильна, 1865, стр. 3; см. А. Крылов, Населенные места Подольской губ., Каменец-Подольск, 1905, с. Бакота, Угаицкого у., в 40 в. от уездного города. См. у П. Карпини о разрушении по указанию «башафа» (баскака) какого-то города «в земле Команов» (т. е. половцев, тюрков-степняков): «башафов (bаschathos), или наместников своих они ставят в земле тех, кому позволяют вернуться; как вождям, так и другим подобает повиноваться их мановению, и если люди какого-нибудь города или земли не делают того, что они хотят, то эти башафы возражают им, что они неверны Татарам, и таким образом разрушают их город или землю, а людей, которые в ней находятся, убивают при помощи сильного отряда Татар, которые приходят, без ведома жителей, по приказу того правителя, которому повинуется упомянутая земля, и внезапно бросаются на них, как недавно случилось, еще в бытность нашу в земле Татар, с одним городом, который они сами поставили над Русскими в земле Команов» (Карпини, изд. 1910 г., стр. 34).

25

D'Ohsson, II, 262, 263–266; III, 127. «Cette proposition ayani,ete approuvee, le maximum de l'impot personnel en Perse fut fixe a septdinars, et le minimum a un dinar; tandis que, dans la Chine et dans la Transoxiane, les plus pauvres etaient taxes a une pice d'oret les plus riches a quinze (Raschid). Selon Djouveini en Chine et dans la Transoxiane les plus' imposes payaient dix pieces d'or, et les moins imposes en payaient une» (op. с. II, 263); «lataxe sur le betail, appellee countchour, fut fixee к une tete par cent dechaque espece. et ceuxqui possedaient moins de cent pieces en elaient exempts (ibid., 264). «После сего, — читаем в Юань гаи (1251), — при дворе введены новые постановления, которых требовали обстоятельства времени. Хан приказал отобрать все печати, которые придворными чинами или князьями без разбора были выдаваемы» (Иакинф, ор. c., 308).

26

По Юань-ши; см. Иакинф, ор. с., 316.

27

D'Ohsson, III, 128; ср. К. П. Патканов, История монголов по армянским источникам, в. II (из истории Киракоса), СПб., 1874, стр. 78; по Киракосу, Аргун был отправлен произвести перепись в 703 г. (1254–1255) армянской эры; ср. К. П. Патканов, История монголов Магакии, XIII в., СПб., 1871, стр. 23–24. Имеются указания, что за единицу при переписи (в Армении, Грузии, Агвании и окрестных областях) брали мужского пола душу (см. Патканов, ор. с., в. II, стр. 78 (из истории Киракоса); М. Brosset, Histоire de la Georgie, p. 1, I. 2, 1850, стр. 552); данные о том, что брали за единицу при переписи населения в Грузии противоречивы (см. Brosset, op. с., стр. 551).

28

См. Иакинф, ор. c., 319; И. Беляев, Лекции по истории русского законодательства, М., 1879, стр. 271.

29

См. Новг. I, 1259; Рог., 1259; Е. Вrеtsсhnеider, Mediaeval researches from Eastern Asiatic sources, v. II, London, 1910, p. 80, примеч. 840. «Той же зимы приѣхаша оканьипи Татарове сыроядцы Беркай (Берна) и Касачикъ с женами своими и инѣх много», и далее: «И бысть заутра съѣxa князь с Городища, и оканьнии Татарове с нимь. И злыхъ свѣтомь яшася по число» (Новг. 1, 1259). «Того же лѣта приидоша изъ Орды въ Новъгородъ Берка и, Кацикъ десятины просити и выгнаша ихъ не давше» (Рог., 1250); ср. Новг., I, 1257 г.; Касачик (Кацикъ?), может быть, — численник, досланный от Батыя, на ряду с Берне, который был отправлен императором; по крайней мере об отправке Касачика вместе с Берне Юань-ши не упоминает; ср. у Киракоса о том, что в 703 г. (1254–1255) армянской ары «Мангу-хан и великий военачальник Бату отправили сановника Аргуна… и другого вельможу из Орды Бату, Тура-Ага, со многими другими чиновниками — произвести перепись…» (Патканов, II, 78). Кацика (имя человека) значит собачка. Солоиское «речение»; на китайском — «хэ-си» (прибавление из Исторического словаря династии Гинь; Иакинф, ор. с., 395).

30

А. И. Иванов и Н. Веселовский, Походы монголов на Россию по официальной китайской истории Юань-ши; Зап. разряда военн. археологии и археографии Русск. военно-истор. общ., т. III, П, 1914, стр. 22; Bretschneider, II; ср. Quatrеmerе, ор. c., (Rasсhid-ed-din), стр. 297; «lе bitkeichi (secretaire), qui etait un des principaux emirs».

31

Патканов, II (Киракос), 49; ср. Hammеr-Рurgstаll, Gesch. der Gold. Horde, Pesth, 1840, стр. 240.

32

D'Ohsson, IV, 380 и др. (Raschid); «il (Gazan) ordonna renvoi dans chaque province d'un Вitiktсhi charge de dresser un stat de toutes ses communes, etde reparitir les impôts d'aprês le dernier recensement, en ayant soin que les impositions soient moderees… Les Bitiktchis all6rent dans les provinces, leverent le cadastre de chaque commune, et en fixerent les impositions» (ibid., 380); см. также стр. 375. Ср. Нammer-Purgstall, Geschichte der Ilchane, в. II, Darmstadt, 1843, стр. 371. Как видим, «исчисление народу в России» началось не сразу вслед зa отправлением Бицик-Берке в Россию. Батыя уже не было в живых; он умер в 1255 г. (653 г. — 10 февр. 1255 г. — 19 янв. 1256 г.); сын его Сартак, утвержденный императорским приказом главою улуса Джучи, правил, вероятно, менее года (См. Лэн-Пуль, ор. с., Тизенгаузен, II, рукоп. б. Аз. муз., III, 295); к осуществлению императорского распоряжения о переписи приступили, таким образом когда золотоордынским князем был уже несовершеннолетний Улагчи, поставленный по приказу императора во главе джучидских владений после смерти Сартака (см. Лэн-Пуль; Тиз., II).

33

Китат (имя человека) значит: Китай и китаец. Монгольское «речение». На китайском — «ци-дай, ци-да-дай» (см. Иакинф, ор. с., показание древних имен и названий, исправленных в историческом словаре династии Юань, стр.; 368).

34

По Юань-ши, в 1257 г. «Китата, сына ханского зятя Ринциня (император), назначил в должность Даругаци в Россию» (Иакинф, ор. с., 331).

35

«Кроме общего надзора за ходом дел, по праву хранителя печати, дарухачи в провинциях имел еще другие обязанности или права, упоминаемые в Юш. (цз. 7, 16), а именно: 1) перепись жителей; 2) набор войск из туземцев; 3) устройство почтовых сообщений; 4) собирание податей и 5) доставление ко двору дани (говорится о дорухачи в Аннаме как внешнем владении)» (примеч. арх. Палладия к «старинному монгольскому сказанию о Чингисхане» — Юань-чао-ми-ши, Труды чл. Росс. дух. миссии в Пекине, т. IV, СПб., 1866, стр. 256).

36

По китайской истории Ганьму, когда было решено (в 1236 г.) учинить перепись народонаселению в Китае, «все чины просили, чтобы каждого совершеннолетнего мужчину считать зa дом; но Елюй-Чуцай воспротивился ceму. Тогда единогласно сказали ему: «В нашей державе, равно и в западных царствах, везде один совершеннолетний считается за дом. Как можно, оставя уложение великой державы, принять систему царства погибшего?» Елюй-Чуцай сказал на сие: «От древних лет, как существует Китай, никогда одну мужскую душу не считали за дом. Но если в самой вещи принять сие, то успеем собрать подати только за первый год, а потом все разбегутся». Монгольский государь принял мнение Елюй-Чуцая, и Хадаху представил монгольскому государю перепись, по которой оказалось 1 040 000 семейств или домов» (Иакинф, ор. с., 264). Как видим, во время переписи 1236 г. в Китае принимали за податную единицу, следуя древнему китайскому обычаю, «семейство, или дом» (а не мужскую голову); как было во время последующих переписей в Китае, — мы незнаем (1252 г. и др.). Материал свидетельствует, по-видимому, что этот же принцип был принят и во время ордынской переписи в России. Новг. I л. прямо говорит, что численники начали ездить по улицам «пишюче домы христьяньскыя» («и почаша ѣздити оканьнии по улицамъ, пишюче домы христьяньскыя», Новг. I, 1259). Это известие служит как будто указанием, что за счетную единицу численники брали дом или семейство. Последнее подтверждается текстом жалованной грамоты рязанского великого князя Олега Ивановича Ольгову монастырю (1356–1387), где население погостов, перешедших к монастырю, исчисляется не по количеству людей (или мужских голов), а по количеству «семей» (тогды дали святой Богородици дому 9 земль бортных, а 5 погостов, Песочна, а въ ней 300 семий, Холохолна, а въ ней полотораста семий, Заячины, а въ ней 200 семий, Веприя, 200 семий, Заячковъ 100 и 60 семий (АИ, I, № 2).

В Китае и Трансоксиании и в Иране в 1250–1253 гг. было установлено, как мы говорили, взимание налогов соразмерно силам плательщиков (о величине этих налогов, изменявшейся соразмерно имущественному положению тяглецов, — по Рашиду и Джувейни). Был ли распространен татарами этот принцип (посильности) обложения и на Россию?

В 1257 г. татарские послы, по рассказу Новг. л., по приезде в Новгород, «почаша просити десятины и тамгы, и не яшася Новгородци». В 1259 г., по приезде в Новгород, татары, еще до начала переписи (судя по ходу изложения летописного рассказа), производили какой-то побор, брали «туску»: «и по волости много зла учиниша, беручи туску оканьнымъ Татаромъ» (Новг. I). (Не побор ли это в пользу численников?).

Может возникнуть предположение, не было ли требование «тамги и десятины» в 1257 г. просьбой дать предварительный побор. Это предположение, впрочем, представляется нам мало вероятным: что такое «туска», мы не знаем и во всяком случае нет основания предполагать под этим термином «тамгы и десятины». Вернее, что просьба дать «тамгы и десятины» была просьбой дать «число» и согласиться платить «тамгы»; на эту просьбу «не яшася новгородци» (Новг. 1, 1257); в 1259 г., когда стали грозить на Новгород походом («аже не иметеся по число, то уже лолкы на Низовьскои земли»), — «яшася Новгородци по число» (Новг. I). В таком случае «десятину», т. е. побор, соразмерный имуществу тяглеца, татары должны были получить в результате переписи. Напомним, что весть о том, что татары хотят «тамгы и десятины», пришла в Новгород (Новг. I) «изъ Руси», т. е. из Северо-восточной России (Новг. I, 1261), где как раз приблизительно в это время началась перепись (Лавр., 1257). Возможно, что «десятиной» летописец называет ордынскую «дань». Летопись вместо «тамгы и десятины» прямо говорит о дани: татары «почаше просити дани, и не яшася по то новгородци» (Новг. IV, 1257); ср. в ярлыке Менгу-Тимура: «Дань ли или иное что ни боудеть тамга, поплоужное, ямъ, воина…»

Далее, под 1259 г., в Новг. I л., после сообщения о начале переписи, сказано: «творяху бо бояре себѣ легко, а меншимъ ело». В этом можно, на первый взгляд, видеть указание на «одинаковую для всех подать после переписи, подать поголовную»; так, по крайней мере, понимает дело Н. Чечулин (см. «Начало в России переписей и ход их до конца XVI в.», Библиограф, 1889, № 2). Известие это можно, однако, понять и иначе и видеть, в данном случае, указание на злоупотребление бояр при переписи имущества; так и понимал, по-видимому, это место летописного рассказа К. А. Неволин (см. «Об успехах госуд. межевания в России до императрицы Екатерины II». Соч., т. VI, СПб., 1859, стр. 448). В пользу последнего предположения говорит, во-первых, то, что бояре принуждены были содействовать татарам в переписи: «и довелѣ князь стеречи ихъ сыну посадничю и всѣм дѣтемъ боярьскым по ночемъ», и далее: «вятиши велят ся яти меншим по числу» (Новг…1) и, во-вторых, слова того же летописного рассказа (несколькими строками ниже), вслед за сообщением о переписи: «зане павелъ бог за грѣхы наша ис пустыня звѣри дивния ясти силных пльти и пити кровь боярьскую» (Новг. I, 1259). Итак, возможно, что, «пишюче домы», численники описывали имущество и при переписи имелось в виду обложение, соразмерное силам плательщиков. Ср. С. Б. Веселовский, Сошное письмо, II; М. А. Дьяконов, Русск. истор. журнал, кн. 2. Ср. в сборнике Кирши Данилова, стр. 13: брал «дани невыходы царски невыплаты с князей брал по сту рублевъ, съ бояръ по пятидесятъ, съ крестьянъ по пяти рублевъ…» и т. д.

О переписи 1275 г. знаем только следующее: «того же лѣта бысть на Руси и въ Новѣгородѣ число второе изо Орды отъ царя, и изочтоша вся, точшо кромѣ священниковъ и иноковъ и всего церковного причта» (Никон. л.).

37

См. Труды чл. Росс. дух. миссии в Пекине, т. IV, стр. 255, примеч. (641) арх. Палладия.

38

Монах Юлиан, посланный в Восточную Европу перед самым нашествием татар на Северо-восточную Русь и посетивший, между прочим, Суздальскую землю, а также области, уже опустошенные татарами, писал следующее: «Taliter autem cuneum suum ordinant, quod decern hominibus uuus Tartar praeest, ifcerum centum hominibus unus centurio. Hoc itleo tali astutia factum est, ne exploratores supervenientes possint inter eos aliquatenus latere, et si forte contingeret numerum eorumdem dominui per bellum, posset restifcui sine mora, et populus collectus ex diversis infidelitatem aliquam non possit facere», Regesta… Bohemiae et Moraviae, opera C. Erben, p. l, 600—1253, Pragae, 1855, стр. 475; Hormayr Gold.Chronik, II, p. 67, см. также Wolff, op. с., стр. 272–273.

Вассальные отношения в монгольском обществе были организованы в стройную систему Чингиз-ханом. Монгольская степная аристократия получала наследственные звания сотника, тысячника, темника; носящие же эти звания получали общий титул nоуаn, т. е. «господин», «сеньор», «военный сеньор» (см. Владимирцов, Общественный строй монголов, 1934, стр. 103–104).

39

См. Труды чл. Росс. дух. миссии в Пекине, IV, стр. 255, примеч. арх. Палладия (641): «таньмачи были Монгольские воеводы, командовавшие полками из иноплеменных народов, например Киданей, Тюрков и других… Назначение полков таньмачи было заменять в войсках и сражениях войска Монгольские и держать в повиновении покоренные народы. У нас в России таньмачи назывались баскаками». Ср. Труды членов Росс. дух. миссии в Пекине, IV, 155, 159; Патканов, ор. с., II, 39–41; D'Ohsson, ор. с. III, 103–104. О «баскаках» в Иране во второй половине XIII в. см. D'Ohsson, ор. с., III, 191 (1256); IV, 381, 405 (при Газане); ср. Hammer, Ilchane, II, 171.

40

Симеон. и Лавр. лл.; ср. Никон. л., 1283–1284, где — позднейший текст, с прибавлениями.

41

Никон., 1269–1270 и 1273; Новг., Соф. I, 1269.

42

«Благословенье Феогноста, митрополита всея Руси, къ дѣтемъ моимъ, къ баскакомъ и къ сотникомъ и къ игуменомъ и попомъ…» и т. д. (1333–1353 гг.). Грамота митрополита Феогноста на Червленый Яр о принадлежности тамошнего края к рязанскѣй епархии. Памяти, др.-русск. канон, права, ч. I, № 18, стр. 163–166).

43

Голубовский, История Смоленской земли, 304; Новг. I, Никон. лл., 1270; Ипат., 1274.

44

«…а на которомь подворьи стоять Немци, или гость Немѣцьскии, не поставии на томь дворѣ князю ни Татарина ни иного которого посла». Смоленская Торговая Правда, Русско-Ливонские акты, 440–445; Голубовский, ор. с., 170; ср. ibid., 304, 305. Ср. у Рашид-ад-Дина (D'Ohsson, IV, 405): «Tout commandant (Baschkak) partant pour son poste emmenait plus de cent families, qui toutes se logeaient dans les maisons des parti culiers…»

45

Новг. I, 1257–1259, Лавр., 1258, и др. лл.

46

Cм., например, события 1269–1273 гг. по Никои, и Новг. I лл.

47

Так, их нет в б. губерниях: Нижегородской, Казанской, Симбирской, Саратовской и Астраханской; нет их также в б. области Войска Донского, в б. губерниях Пензенской, Тамбовской, Воронежской, Харьковской, Полтавской, Херсонской, Екатеринославской и Таврической (см. Списки насел. мест Российской империи, сост. и изд. Центр. стат. ком. мин. вн. дел, XXV, XIV, XXXIX, XXXVI, XXXVIII, II, XII, XXX, XLII, IX, XLVI, XXXIII, XIII, XLI. В б. Самарской губ. находим только немецкую колонию Баскаковка (см. Список насел. мест. №.1642; Семенов, Геогр.-стат. словарь, т. I); об урочище Баскак см. Дон. к А. И., II, 149. Поскольку мы пользуемся при определении территории «Списками населенных мест», — сохраняем указания на старые административные деления.

48

См. Список насел. мест Витебской губ., изд. Губ. стат. ком., Витебск, 1906, и Список насел. мест Могилевской губ. См. также Алфав. список насел. мест Ковенской губ., изд. Ков. губ. стат. ком., Ковно, 1903; Указатель насел. мест Гродненской губ., изд. Гродн. стат. ком.; Виленская губ., полн. список насел. мест, сост. Гошкевичем, Вильно, 1905.

49

По крайней мере в б. Петербургской и Олонецкой губерниях их нет (см. Списки, XXXVII); в б. Новгородской губ., на территории пятин, их нет; в пределах б. Новгородской губ. находим только одно село Баскаково, Череповецкого у. (Воронинской вол.), при р. Шексне, т. е., надо думать, на территории Ростовского, точнее Белозерского княжества (см. Карту новгородских пятин, К. А. Неволин, О пятинах и погостах новгородских, 1853; Список насел. мест Новгородской губ., в. IX, 1912).

50

См. список насел. мест Смоленской губ., № 1482, 10795, 7140; Список насел. мест Калужской губ., № 3578. Ср. также о с. Баскачь, Каширского у., стана Раставского (Писцовые книги XVI в., СПб., 1877, стр. 1309–1311); ср. также о д. Баскаковой Пусто-Ржевского у. (Ак. И., II, 413).

51

См. список насел. мест Тверской губ., № 6491, 856.

52

См. список насел. мест Ярославской губ., № 1319, 1524, 2039, 2324, 6853, 6711, 8823, 9333, 7420, 7825; Список насел. мест Вологодской губ., № 3628, 9049; Список насел. мест Новгородской губ., в. IX, изд. 1912 г.; Список насел. мест Тверской губ., № 2126. Об углицкой д. Баскача см. А. А. Э., I, 9, 41; Акты юрид. быта, I, 93; ср. также о земле Баскача в Закубеньи (вероятно, по дороге от Белоозера на Устюг): Доп. к А. И., I, 13. См. также с с. Баскаково б. Костромской губ. Макарьевского у.: Сп. насел. мест Костр. губ., № 8091.

53

Список насел. мест Рязанской губ.; Список насел. мест Тульской губ… № 2588, 1064.

54

Список насел. мест Костромской губ., № 8479.

55

Список насел. мест Владимирской губ., № 5222, 67. На остальном пространстве Европейской России мы нашли только три села Баскакова в Закамских землях: одно — в Соликамском у., недалеко от р. Камы, в 39 верстах от уездного города, см. Списки насел. мест, XXXI, № 6438 (ср. в Новг. I л., 1332 г.: «великый киязь Иванъ приде изъ орды и вьзверже гнѣв на Новогородъ, прося у нихъ серебра Закамьского»), и два — в Уфимской губ., к западу от тракта Уфа — Бирск (причем одно из них — Понамарева-Баскакова; см. Список насел. мест, XIV, № 207, 1543, в земле башкир [?]); затем — с. Баска чаны в Бессарабской губ., Хотимского у., при р. Пруте, приблизительно в 40 верстах от с. Бакоты (ср. в Ипат. л., 1255 г., о баскаке — у г. Бакоты); и, наконец. — с. Каскаконо (Орламское) в Псковской губ. и у., в 60 верстах от города, по-видимому у б. границы владений Ливонского ордена (см. Списки насел. мест, XXXIV, № 1825).

56

Cекретная история династии Юань (Юань-чао-ми-ши) говорит, что Угэдей оставил в Иране «Нормаханя и других в качестве таньмачи» (Труды членов Росс. дух. миссии в Пекине, IV, 155). По словам Киракоса, Чармаган (Чормахан) был «главный военачальник их»; другие, по смыслу текста, должны были ему подчиняться (Патканов, II, 39–41; ср. D'Ohsson, III, 103–104 и др.); эти военачальники, подчиненные «главному» таньмачи, сидели по разным городам или округам: см. Труды членов Росс. дух. миссии в Пекине, IV, 159; «во всех городах для хранения их поставил таиьмачи»; ср. D'Ohssоn, III, 104: «il tuaient les prefets que Tchormagoun, a son passage, avait place dans les districts de cette province, etrecherchaientceuxqui s'etaient attaches aux Mongols (Djouveini)»; Сp. cтр. 191.

57

Новг. I и Соф. I лл., 1269; см. Никон. л., 1269, 1273 гг.; ср. А. Н. Насонов, Тверские летописные своды (ДАН СССР 1926); его же, Летописные cводы Тверского княжества (Изв. Акад. Наук СССР» 1929).

58

Симеон., 1283.

59

Акад. л. (список Моск. дух. акад., № 5/182) под 1305 г.: «того же лѣта преставися баскакъ Кутлубугъ»; ср. А. А. Шахматов, Ермол. л. и Рост, влад. свод.

60

Ср. Труды членов Росс. дух. миссии в Пекине, IV, 255, примеч арх Палладия (641).

61

Никон., 1269; Новг. I л. также говорит, что немцы, «увѣдавше», прислали послов «с молбою: «кланяемся на всей воли вашей, Норовы всей отступаемся» (Новг. I, 1269).

62

Никон., 1273: «князь велики Василей Ярославичь… Съ велики мъ баскакомъ Володимерскимъ Иаргаманомъ, и со князе мъ Айдаромъ и с ъ многыми Татары царевыми воеваша Новгородцкиа власти… Того же лѣта князь велики Тферский Святославъ Ярославичь… иде съ Татары царевыми и воеваша Новгородцкиа власти»; ср. А. Насонов, Тверские летописные своды и Летописные своды княжения Тверского (ИАН, 1930, стр. 769).

63

См. в ярлыке Менгу-Тимура: …и от попов и отъ черньцев ни дани и, (—и) ни иного (—го) чево (=чьего) ни хотять ни възмоуть баскаци княжи иисци поплоужникы (=и) таможници…» (Приселков, Ханские ярлыки, тексты, стр. 98; СГГиД, 11)

64

См. там же: «Менгоути (=е) меро (=ь)во слово людьскым баскакомъ и княземъ и пол (+ъ) чнымъ княземъ и г (=к) данщикомъ и к писцемъик (+ и къ) мимояздящимъ послом…» и далее: «…баскаци княжи писци поплоужникы (=и) таможници…» (см. Приселков, ор. с.). Князья, упоминаемые в ярлыке, конечно, князья Орды, а не русские князья. О князе () и княжем писце или княжем «битекачи» () см. у Березина, Очерк внутреннего устройства улуса Джучиева (Труды вост. отд. Арх. общ., ч. VIII, 1864, стр. 445, 457). Ср. И. Д. Беляев, О монгольских чиновниках на Руси, упоминаемых в ханских ярлыках, Архив истор.-юрид. сведений, изд. Н. Калачевым, кн. I, М., 1850, стр. 108.

65

Симеон., 1283: «откупаша у Татаръ дани всякиа…» и т. д.

66

В 1270 г. Ярославу, чтобы получить войско из Орды, пришлось представить царю дело так, будто новгородцы отказались платить ордынскую дань; см. Новг. I л.: «Уже бо бяше царь отпустилъ рать на Новъгородъ по Ратиборову лживому слову, рече бо Ратиборъ царю: «Новгородци тебѣ не слушають; мы дани прощали тобѣ и они насъ выгнали, а инѣх избили, а домы наша розграбили, а Ярослава бещьствовали»; ср. те обвинения, которые новгородцы предъявили Ярославу (Никон, и Новг. I лл., 1270).

67

Отрезание частей тела, по-видимому, практиковалось татарами в разных случаях. Так, по Джувейни, во время Батыева нашествия после взятия одного города монгольские царевичи «отдали приказание отрезать (убитым) правое ухо. Сосчитано было 270 000 ушей» (цифра, возможно, сильно преувеличена). (Тизенгаузен, II, рукопись).

68

Новг. I, 1259 и Лавр. 1257: «Поѣхаша князи в Татары, Александра Андреи, Борись: чтивше Улавчйя, приѣхаша въ свою отчину»; под 1258 г.: «Того же лѣта поидоша князи в Татары, Олександръ, Андрей, Борисъ, Яраславъ Тфѣрьский; чтившие Улавчия и вся воеводы, и отпущени быша въ свою отчину… то же зимы приехаша численици в Володимерь и поидоша численици и князя к Новугороду Великому, Александра Андрей, Борис, ищтоша и поехаша опять в Володимерь…»

69

Новг. II, 1259.

70

Ibid.

71

Новг. I, 1270; ср. Никон. л.

72

Ипат., 1238; ср. Strакоsсh-Grassman, ор. c., 6. О хронологии Ипат. л. см. Грушевский, Хронологія подій Гальицько-Волиньскоі літописи, 1901.

73

Ипат., 1240.

74

Ср. Ипат. л. под 1240 и 1245 гг. («возвратися Чернигову»).

75

«Бысть в печали велицѣ, зане не утвердилъ бѣ землѣ своея городы: и думавъ с братомъ своимъ, и поѣха ко Батыеви, река: «не дамъ полуотчины своей, но ѣду к Батыеви самъ» (Ипат., 1250). Последняя фраза заставляет предположить, что Даниил, отправляясь к Батыю, желал оттянуть время и тогда уже допускал возможность обмана в отношении к Батыю; или что в требованиях Могучего, предъявленных Даниилу («дай Галич»), дело шло о чем-то большем, чем дань; труднее всего согласуется с материалом высказанное в литературе предположение (см. Грушевский, 1112, 64), что татары хотели передать Галич другому князю (Михаилу Черниговскому).

76

Ипат., 1250; Карпини говорит, что Мауци был старше Коренцы (ор. с. 47).

77

Карпини, ор. с., 48, 60.

78

Карпини, ор. с., 47. Дальнейшие показания материала подтверждают наши предположения. Мы располагаем данными для того, чтобы во-первых, предполагать, что Куремса продолжал свое продвижение далее, к западу, и во-вторых, чтобы полагать, что в связи с этим продвижением часть земель Юго-западной Руси подпадала под непосредственную власть татар. Мы знаем, например, что еще под 1241 г. летопись упоминает о болоховских князьях; и под тем же годом сообщает о Болоховской земле: «оставили бо ихъ Татарове, даимь орють пшеницю и проса; Данилъже на нѣболшую вражьду (держа), яко отъ Татаръ болшую надежду имѣzxy» (Ипат.); их «оставили», т. е., вероятно, освободили от набора в войско, двигавшееся на запад. Земля; эта тогда не находилась под непосредственной властью татар, судя по тому, что летопись упоминает о «болоховских князьях»; наконец, согласно летописному рассказу, татары ушли на запад; описываемые события (под 1241 г.) имели место до их возвращения с похода. С обязательством же пахать на них «пшеницю и проса» были связаны какие-то льготы: «яко отъ Татаръ болшую» надежду имѣяху». Эту льготу они ожидали, очевидно, получить (или что она будет продлена) по возвращении татар с западного похода. Но уже в событиях начала 50-х гг. «болоховские князья» более не упоминаются, а говорится, что к Даниилу приходили «вси болоховци» (Ипат., 1257). С другой стороны, летописный рассказ позволяет заключить, что этот район (верхнего Побужья) подпал под непосредственную власть татар, подобно Каневу, о котором Карпини прямо говорит, что он был «под непосредственной властью татар» (ор. с.,45). В ответ на рать Куремсы Даниил (и Лев) «воздвиже рать противу Татаромъ»; рать «противу Татаром» выразилась в том, что люди Даниила и Льва, взяли Межибожие, воевали Болохов, «Побожье и люди Татарьскыя»; а весною были взяты «вей городы, сѣдящия за Татары, Городескъ и по Тете реви до Жедечева» (Ипат., 1257). Можно думать, что новое положение перечисленных в летописи мест (об их местоположении см. в статье Н. Дашкевича, в Универс. известиях, № 1884 г.), подпадавших под непосредственную власть татар, стояло в связи с появлением (в конце 40-х — начале 50-х гг.) людей Куремсы в непосредственном соседстве с ними, в «поле». Под 1259 г., летопись говорит, что Куремса из-под Лучска возвратился «во станы (вар.: въ страны) своя, рекше в поле». Известен материал с данными XV в., а также второй половины XVI–XVIII вв., свидетельствующий о следах пребывания татар от Буга до Нижнего Днестра (см. проф. Ф. Петрунь, Нове про татарську старовину бозькодшстрянського степу, Содній СВІТ, № 6, 1928; там же — сообщение С. Дложевського об археологическом материале Гошкевича; а также Ф. Петрунь, Степове Побужия… в Журн. научно-исслед. кафедр в Одессе, т. II, 1926). Так или иначе, но в 1420 г. Зосима из Бряслава на Буге, куда он прибыл из Киева, двинулся в направлении к Нижнему Днестру, на Белгород, и из Бряслава вышел «въ поле Татарское, и идохом 50 миль тою дорогою Татарскою, еже зовется: на Великий Донъ» (см. Н. Сахаров, Сказания русского народа, т. И, 1849, стр. 60).

Собиравшие специально сведения о политических взаимоотношениях татары не могли не знать, что болоховские князья были склонны к совместным действиям с галичанами (т. е., по-видимому, с галицким боярством) и враждебны Даниилу (Ипат., 1235, 1241). В 1235 г., т. е. незадолго до Батыева нашествия, они выступали против Даниила; и при своем движении татары именно с ними вошли в соглашение, как мы выше видели (о том, чтобы пахать на татар «пшеницю и проса»). Известия 1235 и 1241 гг. обнаруживают характер социально-политической борьбы в Юго-западной Руси (а также «грабительское» поведение местных феодалов).

Видимо, татары учитывали враждебное отношение местного феодального боярства к Даниилу, опираясь на окраинные области Юго-западной Руси (юго-восточные окраины Галицко-Волынского княжества). Доказательством служат, во-первых, судьбы Бакоты в Понизьи, во-вторых — Межибожья в Побожье. В Бакоте на сторону татар переходит Милей после приезда баскака (отношения Ипатьевского и Хлебниковского списков к их общему протографу позволяют полагать, что верное чтение имеем в Хлебниковском списке, где перед словом баскака стоит союз «и»: Милея и баскака); Молчановский правильно отмечает признаки принадлежности Милея именно к местным сильным людям (см. Очерк известий о Подольской земле до 1434 г., Киев» 1885, стр. 149–151). Как в Бакоте на сторону татар переходит Милей, так и на стороне татар и Межибожье, где ранее (еще в 1234 г.) летопись упоминает галичского боярина Бориса Межибожского, принимавшего участие в борьбе с Даниилом.

Итак, переход Болохова, Межибожья и ряда других окраинных районов Юго-западной Руси (юго-восточных окраин Галицко-Волынского княжества) под непосредственную власть татар стоял в связи, как мы думаем, с продвижением Куремсы на запад в конце 40-х — начале 50-х гг. XIII в. Вовлекая в сферу своего непосредственного влияния эти области, татары учитывали враждебное отношение местного феодального боярства к Даниилу.

79

После возвращения из Орды Батыя Даниил Галицкий, видевшийся перед тем с миссией Карпини, «вблизи ставок Картана» (зятя Батыя), и осведомленный уже о предположении подчиниться папской власти, выразил на это предложение свою готовность через какого-то «своего аббата». Очевидно, на это известие последовала ответная булла папы (см. Н. Дашкевич, Переговоры папы с Даниилом Галицким об унии Юго-западной Руси с католичеством, Универс. известия, 1884, № 8, стр. 159; Карпини, ор. с., 61), в которой он, «склоняясь на просьбу» князя, принимал его и «его царство» под «покровительство св. Петра» (Historica russiae Monumenta, т. I, изд. Л. И. Тургенева, СПб., 1841, № LXII, стр. 57). На обратном пути, таким образом, миссии не пришлось уже уговаривать братьев (Даниила и Василька), и после совещания «между собою, с епископами и другими достойными уважения людьми» они, по словам Карпини, ответили, «что желают иметь господина папу своим преимущественным господином и отцом, а святую римскую церковь владычицей и учительницей», и отправили с ними к папе «свою грамоту и послов» (Карпини, ор. с., 61). Иннокентий IV получил в то же время ответное насмешливое и вызывающее послание Гуюк-каана (подлинник этого письма, написанного на персидском языке арабскими письменами, не так давно открыт в Ватиканском архиве; он опубликован акад. P. Pelliot; см. Р. Реlliоt, Les Mongols et la papaute, Paris, 1923, extrait.de la Revue de orient Chretien) и убедился, что домогаться преданности монгольского владыки и обращать его в католичество — дело почти безнадежное и что опасность монгольского нашествия отнюдь не миновала (каан писал, между прочим, что силою бога вся территория земли им определена, и «теперь, — обращался он к папе и к королям, — вы должны сказать с открытым сердцем: мы будем [вашими] подданными; мы [вам] отдадим нашу силу. Ты лично во главе королей, все вместе, без исключения, приходите к нам предложить службу [«service»] и признание своей вассальной зависимости [«hommage»]»); с тем большей радостью отнесся он к возможности распространить свою власть на Востоке через посредство русского князя и получить от него сведения о намерениях татар. Принимая покровительство папы, Даниил имел в виду пoлучить военную помощь через Иннокентия IV для борьбы с татарами (Ипат., 1255; Historia Monumenta, т. I, № LXIII, LXVII, LXVIII и др.; Дашкевич, ор. с., 165–177).

80

Лавр., 1243.

81

Ср. Густ. л. (ПСРЛ, II).

82

«Андрей князь Чернигова (Cherneglove)», Карпини, ор. с., 9; ср. Р. В. Зотов, О Черниговских князьях по Любецкому Синодику и о Черниговском княжестве в Татарское время (Летоп. зан. Археогр. ком., в. IX, СПб., 1893, стр. 91–94).

83

См. Карпини, ор. с., 9.

84

См. Рогожский «летописец» (ПСРЛ., т. XV, в. I, Петр-д, 1922) под 6754 (1246) г.: «то же осѣан преставися Ярославъ вел(икии), сын Всеволодом (ь) въ Татарѣхъ сен (тевриа) 30, и оубиенъ бысть отъ Батыя князя Андрей Мьстиславич (ь)».

85

См. Карпини, ор. с., 34.

86

Ibid., стр. 8, Лавр., 1246.

87

Отметим также, что после утверждения монгольского владычества черниговская епархия была закрыта; см. Строев, Списки русских иерархов; Макарий, История русской церкви, т. IV, СПб., 1886, стр. 108.

Не позднее начала 60-х гг. XIII в. политический центр Черниговщины переносится в Брянск, — как предполагают, вследствие прилива населения в этот северный, окраинный, лесной район, в связи с приходом татар (см. Любавский, Областное деление…, стр. 43–44). Князь Роман Михайлович именуется в летописи уже князем брянским. Судя по тому, что в 1275 г. Роман, которого татары «вельми жадахуть», с Глебом Смоленским пришли «с великою силою» к Новугородку (Ипат., 1274), можно думать, что Роман располагал еще значительным количеством людей (о числе «темь» людей, оставленных его сыном, см. ниже, в главе IV). Характерно почти полное отсутствие сведений за конец XIII и первую половину XIV в. о Черниговщине (и Переяславщиие). Об интересных для нас событиях в Курской области, помещенных в летописи под 1283–1284 гг., см. ниже, в главе IV.

В ярлыке Менгли-Гирея Сигизмунду 1506–1507 гг., восходящему, как полагают, к архетипу конца XIV в., мы читаем: «Курскую тму з выходы и данми и з землями и водами; Сараева сына Егалтаеву тму, Милолзоб (Рагодощ) з выходы и данми и з землями и водами; Мужеч, Оскол, Стародуб и Брянеск со всеми их выходы и данми и з землями и водами…» и т. д. (АЗР, т. II, № 6; ср. подобное же перечисление там же, в грамоте под № 200, 1540 г.). Проф. Петрунь предлагает толкование: тьма Сараева сына Егалдая: Милолюб, Мужеч, Оскол («Хансып ярлики на Украінскія землі, Східній CBIT, № 2, 1928). Однако грамота № 6 ставит под сомнение такое понимание (грамота № 200 совершенно исключает его), ибо, приняв его, пришлось бы включить в ту же «тьму» и Стародуб и Брянск. [В «росписи польским дорогам» (времен Федора Ивановича) указано: «а от Ливен же до Оскола, до Еголдаева городища через Муравскую дорогу и через речку Опоньки езду 2 дни. А от Еголдаева городища до Муравской дороги до верх Осколу еэду верст с 40, а верховье оскольское у Муравской дороги (см. Д. И. Багалей, Материалы для истории колонизации и быта степной окраины Московского государства, Харьков, 1886, стр. 2).] Равным образом грамота № 6 не дает оснований для отождествления Курской тьмы с тьмою Еголдая, ибо в тексте они обозначены, как две разные тьмы. К сожалению, мы не знаем, существовал ли Еголдай в эпоху литовского владычества и был ли он выходцем из Золотой орды, посаженным Литвою на землю; неизвестно, равным образом, отражает ли данное название отношения древнего (долитовского) времени, являясь следом деятельности какого-то лица, деятельности военно-административного характера или финансового.

Так или иначе, нет оснований предполагать образования местных феодалов-землевладельцев из татар по порубежью Литвы и Московского государства помимо политики этих государств. Известно, что Витовт сажал пленных татар на землю, обязав их нести военную службу (см. Любавский, ор. с., стр. 527; А. Барбашев, Витовт и его политика до Грюнвальденской битвы, СПб., 1885, стр. 95). Нам известно, что князья Олелько и Семен раздавали остерские имения, между прочим, «Татаром киевьскимъ» (Акты Западн. России, т. I, № 77, стр. 98–99). Известно о пожаловании московским правительством Касиму Городца (городка) мещерского с образованием особого рода феодального ханства в интересах обороны от враждебных Москве татар и борьбы с ними (см. В. В. Вельяминов-Зернов, Исследование о касимовских царях и царевичах, ч. I, СПб., 1863, стр. 26–43). Мы не можем утверждать, что происходило оседание землевладельцев-феодалов из татар по порубежью не в порядке правительственной деятельности Московского государства или Литвы. И сведения родословной книги о Глинских, на которую ссылается проф. Петрунь, не противоречат представлению о кочевом феодализме монголов, как оно складывается в науке, о кочевом феодализме в Золотой Орде (до литовских завоеваний), сочетавшемся, сосуществовавшем с торговым городом или военно-торговым городом: «Мансур-Кият князь, — читаем в родословной книге, — зарубил три городы Глинеск, да Полдову, да Глеченицу, дети же Мансур-киятовы: меньшой сын Скидерь князь, поймав стадо коней и верблюдов, и покочевал в Перекопи, а большой сын его Алекса князь, а остался на тех градех прежереченных городех».

Когда Витовт приехал к Киеву, он послал к князю Алексе, в крещении Александру, и к сыну его Ивану. И отец с сыном приехали к Витовту и «били челом ему в службу и своими предреченными тремя городы» (Временник Моск. общ. ист. и др. росс., кн. X, М., 1851, стр. 195–196). Оставляя в стороне вопрос, в какой мере рассказ соответствует исторической действительности, обращаем внимание, что самый рассказ следует как будто понимать в том смысле, что Мансур-Кият и его дети были кочевыми феодалами, в сфере власти которых (в непосредственной власти татар) находились три городка. После того как указанная территория перешла к Литве, князья (согласно «хотению» Витовта) оказались у него на службе и получили от него в пожалование вотчины: «и дал им на приказ вотчины волости: Станку, Хорозов, Сереков, Гладковича». Далее следует особый рассказ о пожалованиях Александру и его сыну (см. Временник, X, стр. 196).

88

По мнению акад. В. В. Бартольда, «единство империи сохранялось до тех пор, пока еще было живо влияние личности ее основателя, пока еще действовали воспитанные им люди, что продолжалось еще 30 лет после его смерти» (Бартольд, Образование империи Чингис-хана». Зап. Вост. отд. Русск. археол. общ., т. X, 1897, стр. 118); Ср. его же Bathu-khan (Enzycl. des Islam).

89

Чингис-хан назначил себе преемником своего сына Угедея, который после смерти отца был избран императором на курултае (см. Джувейни, D'Оhssоn, II, 9; Мaillа, Histoire generale de la Chine, IX, 131). Угедей оставался верным заветам своего предшественника, и при нем единство империи не нарушалось. «Имея в виду, что Джучи, на основании прежнего высочайшего повеления Чингис-хана, должен был отправиться с войском, завоевать все области Севера», он «на основании того же указа поручал это (дело) Батыю», а другим царевичам повеле «собраться всем у Батыя» (см. Тизенгаузен, Материалы, II, не изд., Рашид-ад-Дин). Когда во время похода сын Угедея Гуюк и внук Джагатая Бури повздорили с Батыем, император высказал беспристрастие, принял сторону Батыя и сначала приказал даже сослать своего сына «на отдаленные границы» (см. Труды членов Росс. дух. миссии в Пекине, IX, 155–157; Barthold, Bathu-khan.).

90

См. сказание о Михаиле Черниговском (Н. Серебрянский, Древнерусские княжеские жития, тексты, стр. 55).

91

Ни Лавр. ни Ипат. летописи ни разу не называют Батыя, а так же Сартака и Улагчи «царем» или «цесарем» (см. Ипат. л. о Батые. 1237, 1240, 1243, 1250, 1255,1259 гг.; Лавр. л. о Батые, 1242, 1244, 1245, 1246, 1247 гг.; о Сартаке — 1249, 1250 гг.; об Улагчи — 1256, 1257 гг.). Только со времени Менгу-Тимура (1266–1280), когда Золотая Орда окончательно отошла от империи, мы видим, что титул «цесаря» перенесен (русскими) на золотоордынского хана. В самом деле: с 1263 по 1283 г. в Лавр. л. — пропуск (недостает нескольких листов); последующих золотоордынских ханов (в тексте, начиная с 1283 г. Лавр. л. называет уже «цесарями»; см. Лавр. л. о Телебуге, под 1284 г.: «то ты коли рать была, со мною еси ко цесарю не бѣжал…» и далее: «… не идешь ни к своему цесарю, ни к Ногою на исправу»; о «Токтомере» (?), 1294 г.: «тое же зимы цесарь Татарский приде в Тфѣрь, имя ему Токтомѣрь» (с 1287–1294 гг. в Лавр. л. тоже пропуск). Недостающий текст в Лавр. л. (1263–1283 и др.) может быть в общем восполнен текстом Симеон. л. (или Троицк. л.), которая, как показал А. А. Шахматов, начиная с 50-го г. XIII в. очень близка в Лавр. л. В этом тексте Симеон. л. (1250–1301) впервые «царем» назван Берке в известии 1265 г. о его смерти: «умре царь Татарскый Беркай»; вслед за тем золотоордынских ханов летопись называет уже «царями»; см. под 1275 г. о Менгу-Тимуре (1266–1280 [?]): «поѣха великии князь въ Татары къ цареви»; под 1277 г.: «поѣхаша на войну съ царем Менгутемеромъ», и далее: «царь же почтивъ добрѣe князей Русскихъ»; о Телебуге, под 1283 г.: «царь же Телебуга…» и т. д.; о Токтомыре, под 1293 г., о Тохте, под 1294 г.: «царь Тохта сѣде на царстве въ ордѣ». Итак, по отношению к золотоордынским ханам русские стали применять титул «царя» или «цесаря», начиная с Берке-хана; во всяком случае не ранее 60-х гг. XIII в.

92

Т. е. Менгу-каана (1251–1259). См. также Лавр., л., 1262 г.: «бѣ бо тогда Титямъ приѣхалъ от цесаря Татарьского, именемъ Котлубий, зол сый бесурменинъ» (ср. Воскр. л.: «бѣ бо того лѣта приехал Титямъ посломъ на Русь от царя Татарского, именем Кутлубѣа, золъ сый бесрѣменинъ»); «цесарь татарский» Кутлубий (Кутлубѣй) — это, очевидно, Хубилай (1259–1294).

93

Карпини, ор. с., 34.

94

D'Ohsson, III, 106–107.

95

Патканов, II, 67–68. Ср. Histoire de la Georgie, trad, par Brosset, p. I, 1850, стр. 528, где говорится, что Бату отправил Давида к Менгу-каану.

96

Патканов, II, 80.

97

Карпини, ор. с., 34.

98

От Сарая до Каракорума считалось пути 4 месяца (см. Рубрук, Путешествие в восточные страны, пер. Малеина, 1911, стр. 100). Этот путь обычно и проезжали, приблизительно, в этот срок (см. Патканов, II, стр. 128, примеч. 31).

99

Тизенгаузен, Материалы, II (не изд.), Рашид-ад-Дин: «вследствие отсутствия его (т. е. Батыя) как старшего из всех (родичей), дело (о назначении нового) каана не устраивалось около трех лет»; вернее — более трех лет: Угедей умер в 1241, а Гуюк был избран императором только в 1246 г. (см. Лэн-Пуль, ор. с., 179).

100

Карпини, ор. с., 54.

101

Ср. Grousset, Histoire de l'Asie, Paris, 1922; по мнению автора, Батый послал Ярослава, своего вассала, вместо себя (т. II, стр. 50); ни летописи ни Карпини об отъезде Ярослава не упоминают.

102

Ср. версию Карпини, ор. с., стр. 57 («чтобы свободнее и окончательное завладеть его землею»); см. о том же у Cordier, Histoire generale de Chine, II, 1920, p. 257; ср. версию, сохранившуюся в Соф. I и Воскр. лл. («обаженъ же бысть Феодоромъ Яруновичемъ царю»).

103

Карпини, ор. с., 57; Лавр., 1246.

104

Карпини, ор. с., 61.

105

См. Тизенгаузен, Материалы, II; ср. История монголов инока Магакия, XIII в., пер. Патканова, стр. 18, 32; см. также Воскр. л. (ПСРЛ, VII), стр. 241: «Батый Сеинъ».

106

Тизенгаузен. Материалы, II. См. Вассаф, об «обширном уме его» (Батыя) и о том, что он отличался «проницательностью»; Джувейни (1228–1283) о Батые: «исчислить дары и щедроты его… невозможно…» и т. д.; см. также в Истории Эльджузджани; ср. Рашид-ад-Дин (ibid.); см. также Бартольд, Batu-khan. (Enzycl. des Islam); см. также Histoire de la Georgie, trad, par M. Brosset., v. I, 1850, p. 528.

107

Карпини, ор. с., 57; ср. Лавр., 1246–1247.

108

Лавр., 1249.

109

Лавр., 1250; Щербатов, История России, т. II, стр. 65; Wolff, ор. с., 389–390; Дашкевич, ор. с., стр. 165–175.

Даниил, по-видимому, готовился к организации большого движения против монголов, рассчитывая на крестовый поход с Запада и, может быть, на восстание в Северо-восточной Руси. Можно думать, что союзника Даниил нашел в лице владимирского князя Андрея. В 1250 г. на «Суздальскую землю» приехал митрополит Кирилл. Лавр. л. рассказывает, что «тое же зимы оженися князь Ярославичь Андрей Даниловною Романовича: и вѣнча и митрополитъ в Володимери у святое Богородици, съ епископомь Кириломъ и много веселья бысть» (1250). Эти отношения стали известны, по-видимому, в Орде. В 1252 г. Александр пошел «в Татары»; на этот раз он получил от Батыя «старшиньство во всей братьи его» и возвратился «с честью великою»; непосредственно вслед за тем из Орды на Андрея Ярославовича нагрянула «Неврюева рать». Великокняжеский свод прямо указывает, чем был вызван погром: «Андрей не хотел «цесарем служити». «В то же лѣто, — читаем в Лавр. л. — здума Андрѣй князь Ярославичь с своими бояры бѣгати, нежели цесарем служити, и побѣже на невѣдому землю со княгынею своею и с бояры своими; и погнаша Татарове в слѣдъ его, и постигоша и у города Переславля, богъ же схрании и молитва его отца. Татарове же рассунушаяси по земли, и кнѣгыню Ярославлю яша, и дѣти изъимаша, и воеводу Жидослава ту убиша и княгыню убиша, и дѣти Ярославли в полонъ послаша; и людей бес числа поведоша, до конь и скота и много зла створше отъидоша» (Лавр., 1252). В новгородских летописях события (нашествие рати и бегство Андрея) изложены таким образом: «тогды же прииде Неврюи на Суздалскую землю, на князя Андрея; и бежа князь Андрѣй Ярославич в Свийскую землю» (Новг. I, 1251): «приде Неврюй царевичь ратью татарьскою на Суздаль, и прогна Андрея Ярославлича за море в Свѣю» (Новг. IV, 1252). «Того же лѣта приде Неврюй и Котья и Олабуга храбры на вемлю Суждальскую со многими вой и силою Татарьскою на великого князя Андрея Ярославича…» Далее сообщается о битве Андрея с татарами под Переяславлем, о бегство его в Новгород, затем в Псков, оттуда в Колывань и, наконец, в «Свийскую землю» (Соф. I, 1251).

110

Мы видели, что по возвращении из Орды Даниил вступил в открыто враждебные отношения с татарами. Возвращаясь из Орды, как мы говорили выше, Даниил принял покровительство папы, надеясь, очевидно, на его помощь в борьбе с татарами. Уже в конце, по-видимому, 40-х гг. папа присылал легата с королевским венцом, а в 1253 г. состоялось коронование Даниила (Ипат., 1255; Грушевский, Хронология подій Галицько-волинской літописи, 1901, стр. 36–37), и папа разослал грамоту ко всем христианам Богемии, Моравии, Сербии и Померании с проповедью крестового похода против татар (см. Hist. Russ. Monum., I, 1841, стр. 78). Итак, Даниил занял независимое в отношении к татарам положение.

До конца 50-х гг. (до 1256–1258) татары пытались, во-первых, удержать в сфере своего непосредственного владычества окраинные области Галицко-Волынского княжества (см. выше); во-вторых, они совершали «рати» на владения Даниила: «рать татарьская не престаеть злѣe живущи с нами…» (Ипат., 1255; слова откосятся предположительно к концу 40-х гг.). Татар боялись, зная их поведение во время войны, о чем свидетельствуют слова Даниила: «аще сами будуть татарове, да не вѣдеть ужас во сердце ваше» (Ипат., 1255). Но силы, которыми располагал Куремса, не позволяли ему привести к покорности Даниила. Мы знаем о неуспехе Куремсы под Кременцом в 1254 г., о неудачной осаде Лучска в конце 1255 г. (Ипат., 1255 и 1259). И Даниил, как прямо говорит летопись, Куремсы не боялся: «Данило же держаще рать с Куремьсою, и николи же не бояся Куремьсѣ: це бѣ бо моглѣ зла ему створити никогда же Куремьса, дондеже приде Буранда со силою великою» (Ипат. 1260). Он, во-первых, боролся с Куремсой и даже воевал и «взял» окраинные области в 1254–1255 гг. (Ипат., 1257–1258). Во-вторых, он «грады иныя заждай противу… татаромъ» (Ипат., 1259). Таким образом, он начал успешно бороться с татарами и без помощи папы. Дело изменилось, когда пришел Буранда «со множеством полковъ татарьскихъ, в силѣ тяжьцѣe и ста на мѣстѣхъ Куремьсѣнѣхъ» (Ипат., 1260). Приход Буранды составляет новую веху в политике татар на Юго-западе (ср. Грушевский, I, історія Украіні — Руси, III 2, стр. 83).

Приход Буранды определяется периодом 1256–1258 гг., т. е. как раз совпадает с событиями на Северо-востоке — исчислением населения и организацией баскачества, стоявшими в связи с общеимперскими мероприятиями, как мы показали выше.

Буранда требовал полной покорности и прежде всего участия в походе против Литвы, что шло вразрез с политическими видами Даниила. На следующий год пришло требование уничтожения городских укреплений: «оже есте моимирници, розмечете же городы свои всѣ». Городские стены ряда городов были разметаны; а стены г. Владимира-Волынского сожжены; присланный же Бурандой татарин Баимура потребовал «городъ раскопати» (см. Ипат. л. под 1261 г. — о том, что г. Холм избежал уничтожения своих укреплений). Известия о событиях XIV в. Литовской летописи подтверждают как будто факт уничтожения укреплений, свидетельствуя о Подолии, что там тогда «не был ни одинъ городъ ни древомъ роубленый, а ни каменнемъ бoудованный» (см. ПСРЛ, т. XVII, стр. 99, ср. стр. 170, 278, 389, 496).

Мы не знаем, чтобы подобные требования были предъявлены князьям северо-восточным. Правда, нам известно, что, когда в 1410 г. татары подошли к г. Владимиру-Залесскому, «града тогда не было»; но нет данных полагать, что отсутствие стен было результатом требования татар. Сведений об укреплении г. Владимира-Залесского за XIV в. у нас нет, но о московском кремле, сгоревшем от пожара в 1331 г., они имеются (см. Симеон. л.).

Нет сведений о поездках галицко-волынских князей во второй половине ХIII в. в ставку ханов. Но летопись сообщает о передаче территории по завещанию «при царех и при его рядьцѣхъ» (см. Ипат. л., под 1287 и 1289 гг.; ср. также Ипат. л. под 1287 г.: «а чего восхочешь искати по животѣ брата моего и своего, осе же ти царевѣ, а се царь, а се аз, молви со мною, што восхочешь»; см. также Линниченко, Замечания на статью Режабка в сборн. «Болеслав-Юрий II», изд. Акад. Наук. 1907). Ср. о свинцовой печати привешенной к душевной грамоте Ивана Калита, которую А. В. Орешников считал, «без сомнения», татарской (Труды Моск. нумизм. общ., т. III, стр. 119–120). Весьма вероятно предположение Орешникова, что приложение этой печати было сделано на царевом (т. е. ханском) дворе в Московском кремле (там же).

Вместе с тем на приезд в Галицко-Волынскую землю из Орды «данщиков» материал не дает указаний. Знаем, что в 80-х гг. XIII в. «татарщина» шла «ко князю»: «а побором и татарьщиною ко князю», — читаем в завещании Владимира Васильковича (Ипат., 1287). К сожалению, ни о переписи населения в Галицко-Волынской земле, ни о баскаках при Буранде сведений не имеем. Отношения же данничества сохранились, по-видимому, и в XIV в. (см. Линниченко, ор. с., стр. 111; см. также показания в тексте буллы папы Бенедикта XII, 1341 г. в сборн. «Болеслав-Юрий II», стр. 156).

111

Лавр., 1237; Воскр., 1238; Ипат., 1237.

112

Лавр., 1237; Воскр., 1238; в южном Ипатьевском своде изложение событий значительно сокращено и допущены искажения (источника Ипат. летописи?); см., напр., обращение Батыя(?) к горожанам (г. Владимира): «гдѣc суть князи Рязаньстии, вашъ градъ…» и т. д. (Ипат., 1237).

Всеволод и Мстислав, взятые в плен, были убиты «внѣ града», («а старѣшая сына Всеволодъ съ братомъ внѣ града убита» (Лавр., 1237, ср. Воскр. л.); при каких обстоятельствах их захватили в плен, — мы не знаем; Ипат. л. говорит, что уже во время приступа Всеволод, «убояся», «самъ изъ града изыде с маломъ дружины, и несы со собою дары многий» (Ипат., 1237); возможно, что нечто подобное и имело место, но, во всяком случае, произойти это могло только тогда, когда весь «Новый» город был уже в руках татар: «и взяша градъ до обѣда (ср. выше — «по заутрени приступиша к городу»); от Золотых ворот у Святаго Спаса внидоша по примету чересъ городъ, а сюдѣ отъ сѣверныя страны отъ Лыбеди ко Орининым вѣротам и к ѣщяным, а сюдѣ от Клязмы к Волжьскым воротом; и тако вскорѣ взяша Новый град. И бѣж а Всеволодъ и Мстиславъ, и вси людье бежаша в Печерний городъ» (Лавр, л., ср. Воскр. л.).

113

Лавр., 1237.

114

См. Татищев, История Российская, III, 472–473.

115

D'Оhssоn, II, 46; «d'aprês une loi de Tchinguiz-khan, toute ville investie, qui ne se rendait pas avant d'etre attaquee, devait etre mise a feu et a sang». В. В. Бартольд, Очерк истории Семиречья, стр. 39–40: «Баласуган, по-видимому, был занят монголами без сопротивления, так как получил от них название Гобалыка, т. е. хорошего города; такие прозвания монголы вообще давали городам, сдавшимся им добровольно (ср. Зап. Вост. отд., VIII, 29–30)» и далее: «Мы видели, что Семиречье вместе с Восточным Туркестаном подчинилось монголам добровольно и потому, в противоположность Китаю, Мавераннагру и Западной Азии, нисколько не пострадало от монгольского нашествия» и т. д.

116

См. Лавр. л. под 1237 г.: «… и ини идоша къ Ростову, а ини к Ярославлю, а ини на Волгу на Городець, и типлѣниша все по Волзѣ, доже и до Галича Мерьского; а ини идоша на Переяславль, и тъ взяша… и нѣсть мѣста, ни вси, ни сел тацѣх рѣдко, идеже не воеваша на Суждальской земли; и взяша городовъ 14, опрочь свободт» и погостов, во один мѣсяць февраль…» Воскр. л. говорит только о сопротивлении и разгроме Торжка, который ждал помощи от Новгорода, и о сопротивлении Козельска, вслед за взятием которого последовало избиение его жителей (Воскр. 1238).

117

Как видно из Лавр, л., Владимир Константинович отошел вместе с Юрием к р. Сити. О дальнейшей судьбе его см. Лавр, л., 1237, 1239,1244 гг.; Воскр. л., 1238, 1244 гг.

118

Ср. выше, примеч. 115.

119

Ф. Киссель., История города Углича, Ярославль, 1844, стр. 46–49, 54. Для своей «Истории Углича» Киссель собрал разные местные рукописи: «все сказанное мною, — пишет он в Истории Углича, — основано на древних манускриптах, находящихся в разных руках угличских граждан, также при церквах и монастырях» (стр. 12). Между прочим, у него была местная угличская летопись («древняя угличская летопись»), которую он называет «Серебряниковой» (см. стр. 101 и др.) и другая, которую он называет «Супоневская» (см. стр. 84–85). Обе летописи изданы им не были. Но то же читаем мы и в изданном Угличском летописце (по списку Археогр. ком. № 18): «видя Батый, яко покоряются граждане и самовольно градъ сдають, запрети своимъ воемъ, дабы никакого кровопролития и разорения не чинили граду Угличу» (Труды Яросл. губ. уч. археогр. ком., в. I, стр. 92).

120

«Post quorum internecionem rex Dacie (Waldemarus) et rex Hungarie (Bela) fines per predictos Tartaros quasi in desertum redactos fecerunt christianis populis, quos illuc miserant, inhabitari. De quibus ex sola Dacia naves plus quam quadragintaexierunt» (Mon. Germ. Hist., Script., t. XXVIII, Ex Mat. Par. chron maior, 185). См. также о заселении графом Шауенбурга еп. Бруно (1245–1281 гг.) областей, опустошенных татарами (Wolff, ор. с., 193 и примеч. 45).

121

Воскр., 1238.

122

Лавр., 1239.

123

Лавр., 1231–1301; ср. в Симеон, л. известия ХIII в.; ср. Насонов, Летописные своды Тверского княжества, таблица (схем. изобр. генезиса тверских летописных сводов).

124

См. Строев. Списки иерархов; ср. Голубинский, ор. с., т. II, ч. I, 57–58. В 1274 г., по Симеон, и Троицк, лл., Серапион был поставлен «епископом Ростову, Володимерю и Новугороду»; ростовским епископом, между тем, еще по известию 1273 г., был Игнатий (Симеон., 1273); в следующем году (1275) Серапион умер; а в 1276 г. был поставлен Федор, уже «епископом Володимерю и Суздалю» (Симеон., 1276), в Ростове же видим епископа Игнатия (ibid, 1276). По Воскр. л. Серапион был поставлен «Володимерю и Суздалю и Новугороду Нижнему» (1274).

125

Начиная с 1250 г., объезжая свою митрополию, на Северо-восток нередко приезжал из Киева митрополит Кирилл. Так, в 1250 г. он приехал из Киева через Чернигов и Рязань; на следующий год поехал в Новгород (а затем обратно во Владимир); в 1274 г. он приехал из Киева для поставления епископа Серапиоиа; в 1280 г. приехал из Киева и в том же году умер в Переяславле-Залесском; кроме того, мы видим его во Владимире в 1252 и 1255 гг., причем на следующий год он едет в Новгород; а также в 1261/62 г. — в Ростове (наставление еп. Игнатия), а в следующем году во Владимире, где он хоронит Александра Невского; возможно, таким образом, что в 1252 и в 1261 гг. он также приезжал из Киева (Лавр, и Симеон. Новг. 1 лл.; ср. Голуби некий, ор. е., II ч. I, 57); ср. также Соколов, Русск. архиереи из Византии, Киев, 1913, стр. 163 и сл., где Кириллу по недосмотру приписана лишняя поездка в Новгород вместе с великим князем Александром (стр. 163–164).

126

Лавр., 1238, 1239, 1252, 1255, 1258, 1259.

127

Новг. I. 1264; Симеон. 1271, 1276, 1280, 1281, 1293, 1294.

128

Кандидат галицкого князя — митрополит Кирилл был поставлен патриархом только в 1246–1250 гг., а до этого времени был, в сущности, лишь кандидатом на митрополичью кафедру. О времени поставления Кирилла см. Ипат. л., 1250 г.; Лавр. л. 1250 г.; Голубинский, История русс к. церкви, т. II, в. I, II., М., 1900, стр. 53–55; ср. Ф. Тарновский, Изучение византийской истории и ее тенденциозное приложение к древней Руси, в. II, Киев, 1876, стр. 12.

129

Это представляется уже вероятным в виду того, что после татарского нашествия (со смертью в 1238 г. владимирского епископа Митрофана) ростовский епископ оставался единственным главою церкви в Северо-восточной Руси; но мы имеем и прямые указания источников на непосредственные сношения русского епископа с Ордою: о его поездках в Орду в 40–50 гг. XIII в. сообщает «Повесть об ордынском царевиче Петре», составленная в первой половине XIV в. См. текст повести: Православный собеседник, ч. I, Казань, 1850, стр. 360–361; В. Ключевский, Древнерусские жития святых как исторический источник, М., 1871, стр. 40.

130

По словам Ипат. л., когда к Даниилу пришла весть о том, что Батый вернулся «изь Угор» и послал отряд на поиски галицкого князя, последний, захватив Холм, проехал к брату Васильку, «пойма с собою Курила митрополита» (Ипат., 1243).

131

Как известно, патриарх в это время пребывал в Никее; Константинополь с 1204 г. был захвачен крестоносцами.

132

Лавр. л. 1250, 1252, ср. Новг. I, 1251; М. Щербатов. История Российская с древнейших времен, СПб., 1805, т. II, стр. 65; Wolff., ор. С., 384–390; см. выше, прим. 109.

133

Длугош, lib, VII, 779, цит. по Н. Дашкевичу. Переговоры папы с Даниилом Галицким об унии Юго-западной Руси с католичеством. Универс. известия, № 8, Киев. 1884, стр. 175. См. также К. Бестужев-Рюмин, О составе русских летописей до конца XIV в., СПб., 1868 (русские известия Длугоша до 1386 г.)

134

Вместе с тем, ростовский епископ Игнатий (1262–1288) неоднократно ходил в Орду; см. Акад. л., 1282 г.: «ходи Игнатий епископ второе въ Орду за причет церковный»; см. Православный собеседник, 1859, ч. I, стр. 363 (текст «Повести об ордынском царевиче Петре»).

135

Pachymeres, 2, 26–32; Nicephorus Gregoras, 4,2; ср. В. Васильевский, Жития св. Георгия Амастридского и Стефана Сурожского, стр. CXCVII (Летоп. зан. Археогр. ком., в. IX, СПб, 1893).

136

Тизенгаузен, Материалы, I.

137

По Эльмуфаддалю: «Застали они у него послов от Хулавуна, и он (Михаил, медля отправкой послов египетского султана) оправдывал перед ними замедление в отправлении их опасением, чтобы Хулавун не узнал об этом»; по Ибнельфорату: «Из опасения перед Хулавуном, что он узнает, что они прибыли по поводу его». По рукописи Ибнельфората Михаил извинял «удерживание их от отправки (в Кипчак) тем, что земля его далека от стран соседних с царством султана Рукнеддина, но близка к землям, соседним с царством Хулаку, (который) услышав, что я позволил послам царя египетского отправиться к царю Берке, заподозрит (в этом) нарушение мира между мною и им и поспешит ограбить соседние ему земли мои» (Тизенгаузен, Материалы, I, 190). Напомним, что дружественные отношения с Хулагу Михаил пытался даже закрепить браком монгольского князя на своей побочной дочери (Pachymeres, 3,3).

138

131Вопрос о хронологическом определении этого похода едва ли должен вызывать какие-либо сомнения. Послы султана (по Ибн Абд-аз-Захыру) отправились правились 17 рамазана 661 г. (25 июля 1263 г.) (Тиз., I, 62). В рамазане следующего — 662 г. (27 июня — 26 июля 1264 г.) султан получил известие о задержании послов. Уже после этого известия султан написал Михаилу Палеологу составленное в резких выражениях письмо, в котором, между прочим, указывал на бесчинства, совершаемые войсками Берке в византийских владениях: «если причина задержки моих послов — дурные отношения твои к царю Берке и бесчинства, совершаемые войсками его в твоих владениях, то я улажу дела между тобою и им» (Тиз., I, 62–63). Султан, как рассказывает Ибн Абд-аз-Захыр, «написал (также) письмо к царю Берке по этому поводу, отослал его к эмиру Фарис-ад-Дину Акушу ал-Масуди, отправившемуся с подарками к царю Верке, и приказал ему уладить мир» (Тиз., I, 63). Ибн Абд-аз-Захыр умер в 1293 г., 72 лет; сочинение — одно из основных арабских первоисточников (ibid.,46). По сведениям ал-Муфаддаля, после того как послы пробыли в Константинополе 1 год и 3 месяца, одного из них — шерифа Имад-ад-Дина Абд-ар-Рахима ал-Хашеми ал-Абаси отпустили обратно в Египет (т. е. приблизительно в ноябре 1264 г.). Судя по тому, что письмо султана о военных действиях Берке было отправлено именно к Фарис-ад-Дину (оставшемуся в Константинополе), можно предположить, что оно было написано уже после приезда шерифа в Египет, совершившегося, таким образом, или в ноябре или в июле (по Ибн Абд-аз-Захыру) 1264 г. (ibid., 61–63, 190). Получив распоряжение от султана «уладить мир», оставшийся в Константинополе Фарис-ад-Дин помог заключить императору мир (или перемирие) с татарским военачальником, и когда татарские войска ушли, он был отпущен Михаилом к Берке-хану, Так как (но ал-Муфаддалю) пребывание Фарис-ад-Дина в Константинополе длилось не менее 2 лет, то, следовательно, он отправился из Константинополя не ранее осени 1265 г. Итак, согласно рассмотренным арабским источникам, золотоордынцы производили набеги, возможно, уже в 1263 г., но поход, освободивший иконийского султана Изз-ад-Дина, имел место в 1265 г., но не позже, т. е. еще при жизни Берке. Этот вывод вполне подтверждается и указанием других источников. Так, по Рашид-ад-Дину, «к Стамбулу прибыло войско Беркая», освободившее Изз-ад-Дин (см. Тиз., I, рукопись; см. также персидский текст в изд. Е. Вlосhеt, 1911 г., стр. 549; см. примеч. на стр. 54–56); приблизительно к тому же времени относит событие и Никифор Григора, кн. 4. В изд. С. В. Pachymeresa, освобождение Изз-ад-Дина татарами отнесено к 1265 г. (v. II, Воnnае, 1835, р. 754). К этому приблизительно времени относит поход и Бейбарс («Уже выше мы упомянули, что Берке, царь Татарский, перед смертью своею снарядил войско для завоевания Стамбула» — Тиз., I, 103; Берке умер в 1266 г.), и турецкий историк Мюнедджимбаши (Мюнедджим баши, II, 572; В. Д. Смирнов, Крымское ханство, СПб., 1887, стр. 21). Ср. также о набегах Берке около 1265 г. у Ибн Eльфората: «в шеввале 663 г. (17 июля — 14 августа 1265 г.) хаджиб Шуджа-ад-Дин Ибн Eддаие отправился к царю Берке послом от султана для прекращения набегов царя Берке на земли Ласкариса, согласно просьбе Ласкариса об этом» (Тиз., I, 358).

Некоторые, сравнительно более поздние историки относят поход татар и освобождение Изз-ад-Дина к 1269–1270 гг. Это дало повод В. Д. Смирнову склониться к мнению, что поход татар и увод Изз-ад-Дина совершился не при Берке, а при Менгу-Тимуре (см. В. Д. Смирнов, ор. с., стр. 21–22). Действительно, Энувейри (ум. в 1333 г.) и Элайни (ум. в 1451 г.), а также историк XVII в. Мустафа-аль-Дженнаби относит поход татар и освобождение Изз-ад-Дина к 1269–1270 гг. (Тиз., I, 153, 154, 511; Смирнов, ор. с., 21). В тексте сочинения Эльмакризи (ум. в 1441–1442 гг.) имеем приписку, как предполагает Тизенгаузен, сделанную самим Эльмакризи в подлиннике сбоку, чтобы указать, что событие, помещенное им под 662 г. (т. е. около 1264 г.), «собственно должно быть перенесено под 668 г.» (т. е. в 1269–1270 гг.) и затем уже позднейшим переписчиком ошибочно включено в общий текст (Тиз., I, 422). Место это помогает нам понять хронологическую ошибку некоторых арабских историков. Дело в том, что около 1270 г. был тоже совершен набег (другой) татар на Византию. О нем прямо говорит византийский историк Пахимер в гл. 4, 30 (см. Расhуmеrеs, С. В., р. 757); о том же, по-видимому, набеге говорит и Ибн Хальдун под 670 (1271–1272 г.) (Тиз., I, 380). Этот второй набег на Византию и дал, очевидно, повод некоторым, главным образом более поздним историкам хронологически смешать оба похода, т. е. отнести первый поход ко времени второго.

Подобную же ошибку, но уже при чтении боннского издания Пахимера, допустил и Н. И. Веселовский. «У Пахимера, — пишет Веселовский, — сообщается, что в 1270 г. татары способствовали кралю Константину захватить сельджукского султана Изз-ад-Дина, пришедшего из Малой Азии на помощь грекам, и тогда болгарскому кралю достались большие сокровища, из которых он щедро одарил татарское войско», и делает ссылку на боннское издание, т. I, гл. III, § 25, стр. 229–240 (И. И. Веселовский, Хан из темников Золотой Орды Ногай и его время. Зап. Росс. Акад. Наук, VIII сер., т. XIII, № 6, П-д, 1922, стр. 40). На стр. 229–240 боннского издания мы действительно находим рассказ о походе татар и освобождении Изз-ад-Дина (хотя кстати сказать, о том, что болгарский краль «щедро одарил татарское войско» из доставшихся ему сокровищ, в тексте ничего не говорится). Но в хронологической таблице этого издания под 1270 г. указано нашествие на Византию татар, когда они были призваны великим коноставлом Тэрханиотом, о чем Пахимер говорит в гл. 4,30. Поход же татар, во время которого был освобожден Изз-ад-Дин, отмечен в том же издании, вопреки утверждению Веселовского, под 1265 г., со ссылкой на гл. 3,25 (см. стр. 754, 757).

Не подлежит сомнению также, что войско посылалось по приказанию самого Берке-хана, о чем свидетельствуют арабские источники; мы не знаем даже, участвовал ли Ногай в этом походе; и во всяком случае, как можно заключить из рассказа Пахимера, если и участвовал, то шел по приказанию Берке-хана. «Этот народ, — пишет Пахимер, — в то время управлялся самовластно, так как не совсем еще пока (тохарцы) подчинились Ногаю; ибо этот Ногай начал первый отлагаться от деспотов; живя с Тохарцами дружелюбно и обходясь запросто, он вместе с ними и при их содействии завоевал области не в пользу хана, как они его называли, который посылал его, но все, что приобретал, усвоял себе и им» (Pachymeres 3, 25, стр. 231). Ср. перевод под ред. проф. Карпова, который передает текст весьма неточно, искажая смысл отношений: «не в пользу хана, который посылал его, как они думали, но все, что приобретал, усвоял себе и им»; а также «άκοεχατεΐν των δεσποτών» переведено: «низвергать деспотов» (см. «Византийские историки», пер. с греч. при СПб. дух. акад., Георгий Пахимер, СПб… 1862, 211; ср. Pасhуmеrеs, С. В., стр. 231, со слов: «οΐδέκαι άλλως» до слов «έχείνοις εσφετερίζετο»). Такое чтение может дать повод для неосновательного утверждения, что Ногай действовал уже при Берке самостоятельно.

139

Тизенгаузен, ор. с., 191.

140

Pасhуmеrеs, 3, 25; о мотивах выступления Константина см. также Nicepborus Gregoras, 4.6. О родственных связях Берке с Изз-ад-Дином как мотиве заступничества Берке за Изз-ад-Дина, см. Смирнов, ор. с., 19–21.

141

«ηδες γαρ αλλα τον βασιλέα πραγματευόμενον και το χηδος επειε τо προς τον Άπαγαν ως ουχί 9 'όποστρεψειεν» Pachymeres, 3,26; русский перевод Карпова, стр. 209. Абака вступил на престол в 663 г. (24 окт. 1264 — 12 окт. 1265 г.).

142

О нем см. Pachymeres, 4,30; Ибн Хальдун (Тиз., ор. c., 380). О задержании послов царя Берке императором в 1266 г. см. Ибн ал-Фогат (Тиз., ор. c., 359).

143

Расhуmеrеs. 5, 3, 4; 6. 3, 6. 8.

144

Annales Ecclesiastici, Od. Raynaldus, t. III, 1267, № 70, 71; 1274 гг., № 21, 22; H. Красносельцев, Западные миссии против татар-язычников и особенно против татар-мухаммедап, Казань, 1872, стр. 71–73; Реlliot. Mongols et papes aux XIII et XIV siecles, Paris, 1922, 11–12; cp. P. Pelliоt, Les Mongols et la papaute (extrait de la Revue de‘Orient Chretien, 3 Ser., t. III, № 1 et 2), Paris, 1923, p. 2.

145

W. Norden. Das Papstum und Byzanz. Berlin, 1903, S. 524–525 u. ff., cp. 369–370.

146

Ibid., 532, 520–536.

147

Ibid., 597–598; Pachymeres, 6, 14–15; ср. стр. 762.

148

Mosheim. Hist, tartar, ecclesiast., app. № XXI, p. 71–76; Красносельцев, op. c., 74–75; Annales ecclesiastici… Od. Raynaldus, 3278, № 22; ср. № 24 («excitati erant gentiles Tartar ad saracenicam snpe rstitionem exci ndendam fidemque christian am amplectendam, ut vidimusegregie animati…» и т. д.).

149

См. о том, что папа отдал приказ среди «скифских татар» «в пределах татарских» (говорится и о кумаиах) поставить епископа («Nonnulli vero alii ex eadem familiadivini verbi semen inter Tartaros scythas feliciier sparserant, ac plures gentilitiis erroribus involutos, ad cbristi cultuin traxerant: cumque nullus episcopus in iis regionibus ageret., et civitas, quae in Tartarorum lirnite sita erat. janidiu deleta esset; unde Minoritae ad sacroa ordines поп poterant promoveri, qui iisdem Minoritis in iis regionibus praeerat, exposuit P'mtifici episcopurn in iis partibus magnas ulilitates rei Christianae allaturum. Quibus permotus Nicolaus Philippum episcopurn Firmanum A. S. L. instituere episcopurn jussit (b) ac si qui proventus ad sedcrn Apostolicam spectarent, eos ad sustinendam dignitatem episcopo attribute». (Od. Rауnaldus, III, 1278, № 22). Самого епископа фирманского Филиппа папа уполномочил как в самом королевстве Венгрии, так и в смежных с нею частях («ас Poloniae, Dalmatiae, Croatiae, Ramae, Serviae, Lodorneriae, Galatiae et Cuinaniae partibus illi con terminus») действовать между представителями церкви и людьми мирскими (Od. Rауnaldus, ор. c., 1278, № 23).

150

О поставления Митрофана в 1261 или в начале 1262 г. см. Лавр., Ерм. лл.

151

См. Памятники древнерусского канонического права, ч. 1, Русск. истор. библ., VI, СПб., 1908, Лг 12 (Ответы… на вопросы сарайского епископа Феогноста), стр. 136; «Въпрос. Подобаеть ли, свящав трапезу, преносити отъ мѣста на мѣсто, и на ней литоргисати? Отвѣт. Подобаеть, занеже понужи есть. Ходящие людие не имѣють себѣ упокойна мѣста; но стрещи съ страхомъ и трепетомъ: въ чистѣ мѣстѣ поставити ю, и служити на ней»; ср. ibid, на стр. 136, примеч. («ходящие», т. е. кочующие, кочевники). Ср. вопрос 23: «приходящимъ оть татаръ, хотящихъ креститися, и не будетъ велика съсуда, в чемъ погружать ему?» Ярлык Менгу-Тимура был написан, например, во время кочевки; в конце его читаем: «на Талы писано». Тала значит по-монгольски «равнина», «степь»; поэтому «на талы» значит: на степи, в степи. См. В. В. Григорьев, О достоверности ярлыков, данных ханами Золотой Орды русскому духовенству, в сборн. «Россия и Азия», стр. 234; ср. также конец грамоты Тайдуллы: «на желтой трости орда кочевала написано». О кочевках ханской ставки см. у Ибн Батуты (Тиз., I, 289), Шереф-ад-Дина (Тиз., II, не изд.) и др.

152

Никон., 1279. О епископе сарайском Митрофане (1261–1269) мы почти никаких сведений не имеем (см. Симеон, л. под 1269 г.: «того же лѣта Митрофан, епископ Сарский, отписася епископья Сарскыя и пострижеся в скиму. В него мѣсто постави митрополитъ епископа Феогноста Русскому Переяставлю и Сараю»).

153

1269 г. — год, когда Феогност был хиротонисан; к 1270 г. относился вторая поездка Феогноста.

154

По Ибн ал-Форату, «в шаабане 671 г. (21 февраля — 21 марта 1273 г.) султан отправил послов царя Менгутемира… в сообществе их он отправил (также) послов Ласкариса. Тиз., I, 361; ср. 1, 57, 62.

155

См. Пам. др.-р. канон, права, ч. I, Прилож., № 1, стр. 5–12. О патриархе Векке см. Расhуmеrеs, 5, 13–15, 24–28; Nicephorus Grеgоras, 5, 2. Ср. известие Ибн ал-Фората о посольстве Менгу-Темура в 1275–1276 гг.: «в 674 г. (27 июня 1275-14 июня 1276 г.) султан… (отпустил) послов царя Менгутемира, которых отправил к государю их… и отрядил с ними послов» (Тиз., 1, 361).

156

Кроме патриарха и митрополитов (перечисление) присутствовали: παρισταμένων και θεοφιλέστατων δεσποτικών αρχόντων, ό θεοφιλέστατος επίσκοπος τού (Пам. др.-р. канон, права, 1, Прилож., стр. 6). Любопытно, что в позднейшем славяно-русском переводе этого акта прибавлено имя митрополита (Максима), будто бы присутствовавшего на соборе, и 4-й индикт изменен на 14; в 1276 г. митрополитом был не Максим, а Кирилл (ум. в 1281 г.), а также παρισταμένων και θεοφιλέστατων, δεσποτκών αρχόντων переведены (или, вернее, заменены): «избранным попом и диаконом» (см. ibid., ч. I, № 12, стр. 130–131, и Прилож., стр. 6).

157

Послы папы Николая III к Михаилу Палеологу были отправлены (инструктированы) в 1278 г. См. Nоrdеn, ор. с., 597–600; Расhуmеrеs, С. В., стр. 762; о папских послах в Византии и о посольстве Михаила к папе см. Pachymeres, 6, 14. 18; Nоrdеn, ор. с., 601.

158

ПСРЛ, т. XVIII, стр. 77, примеч. 1. О посольстве египетского султана к Менгу-Тимуру около того же времени см. у Ибн ал-Фората: «в месяце ребиэльэввеле 679 г. (июле 1280 г.) султан отправил морем Шемседдина… и… окольничьяго Тюркского, послами к царю Менгу-Темиру и написал с ними письмо Гыяседдину» (ответное посольство?) (Тиз., I, 361).

159

Любопытно, что даже после того как власть митрополита приобрела полный авторитет в Орде, сарайский епископ пользовался еще, по-видимому, некоторым преимуществом между епископами в деле сношения с Царьградом. Так, в 1354 г. рекомендательные об Алексее грамоты от русских епископов патриарх получил через епископа сарайского (см. Пам. др.-р. канон. права, Прилож., стр. 54).

160

О политической судьбе Киева во второй половине XIII в. ср. М. Грушевский, Очерк истории Киевской земли, Киев, 1891, стр. 445–450, ср. стр. 465–470; его же, істория Украіні — Руси, III, стр. 170–171 и др. Ср. Зотов, ор. с., стр. 207. О том, что Киевская Русь подверглась «запустению» только после татарского нашествия, см. у С. М. Середонина, Историческая география, II-д, 1916, стр. 193–195, и ред. А. А. Шахматова в Русском истор. журн., кн. 1–2, 1917, стр. 207; не следует забывать о составе населения некоторых городов в связи с защитой окраин с помощью самих кочевников (домонгольский период). Ср. Грушевский, ор. с., стр. 144–161. Под 1300 г. отмечен в Лавр. л. переезд митрополита в Суздальскую землю «со всѣм своимъ житьемъ»; «митрополитъ Максимъ, не терпя татарьского насилья, ос тавя митрополыо и збѣжа ис Киева, и весь Киев розбѣжалъся». Когда в 1331 г. владыка Василий проездом прибыл под Чернигов, «ту пригнашеся киевьский князь Федоръ съ баскакомъ татарьешшъ в 50 человѣкъ разбоемъ» (Новг. 4 л.).

161

См. Серебрянский, ор. с., тексты, стр. 100; ср., далее: «то половоци дѣти своя пошаху в колыбели…» и т. д. Автор, таким образом, полностью очертил территориальные пределы всей «Русской земли»; в пределы описанного им круга входят все русские области XIII в. О существования в XIII в. (на Северо-востоке) других памятников с подобным же перечислением народов см. И. К. Жданов, Русский былевой эпос, СПб., 1895 г.; ср. Серебрянский, ор. с., 163–165.

162

«То все покорено было богомъ… великому князю Всеволоду, отцю его Юрью, князю кыевьскомоу, дѣлу его Володимеру и Мана[ма]ху…» (Серебрянский, ор. с., тексты, 109).

163

В. В. Бартольд склоняется к мысли, что Улакчи умер в 1257 г. и что «этот год, вероятно, надо признать годом вступления на престол Беркая» (Лэн-Пуль, 191; по Лэн-Пулю, Берке вступил на престол в 1256 г.). Но не правильнее ли принять 1258 г. как год вступления Берке во владение Золотой Ордой, так как в Лавр. л. не только под 1257, но и под 1258 г. говорится о том, что князья в Орде «чтивше Улавчия» (Лавр. 6767 — год мартовский).

164

Эломари (египетский писатель первой половины XIV в., занимавший должность секретаря при султане), который почерпнул свои сведения о Золотой Орде главным образом из личных расспросов лиц, ездивших туда по торговым и дипломатическим делам, передает, что Берке еще при жизни Бату познакомился с исламом в Бухаре и принял новую веру из рук шейха Эльбахерзи (Тиз., 1,245). Но, как узнаем мы из истории Эльджузджани, Берке обучался корану еще тогда, когда достиг «срока обучения и наставления», что обучение происходило в Ходженте и это делалось в согласии с указанием его отца (Джучи). Но и по Эльджузджани, выросши, Берке ездил в Бухару (Тиз., II, рукопись); ср. также показания Рубрука (пер. Малеина, стр. 95); см. также Barthold, Berke (Enzycl. des Islam). О распространении мусульманства при Берке см. Тиз., I, 99, 64, 194 (Бейбарс, Ибн абд-аз-Захыр, ал-Муфаддаль). Распространение мусульманства в Золотой Орде нельзя, между прочим, не поставить в связь с культурным воздействием восточных купцов-мусульман, хотя утвердилось оно в Золотой Орде только при Узбеке. Недаром существовал рассказ (придуманный впоследствии), который дошел до Абулгази (XVII в.), что сам Берке познакомился с мусульманством благодаря двум бухарцам торгового каравана; этот караван направлялся в Бухару, и Берке повстречал его, возвращаясь из Сарайчика (Аbоul-Ghasi, Histoire des Mongols et des tatares, p. 181).

165

Об императоре Хубилае см. Jule, The book of ser. Marco Polo, ed. by Cordier, v. I–II, London, 1903; D'Ohsson, II, 338–505; H. Howorth, History of the Mongols, I, London, 1876, 216–283; Вlосhet, Introduction & l'Histoire des Mongols, 1910. R. Grоusset, Hist, de l'Extreme-Orient, t. II, Paris, 1929.

166

См. Лавр, л., 1262 г. «Томь же лѣтѣ убиша Изосиму преступника, то бѣ мнихъ образом точью, сотонѣ съсудъ; бѣ бо пьяница и студословець празднословець и кощюньникъ, конечное же отвержеся Христа и бысть бесерменинъ, вступивъ в прелесть лжаго пророка Мамеда (Махмеда); бѣ бо тогда Титямъ приѣхалъ отъ цесаря Татарьского, именемѣ Кутлубий, волъ сый бесурменинъ, того поспѣхомъ оканный лишеникъ творяше хрестьяномъ велику досаду, кресту и святымъ церквамъ поругаяся; егда же люди на врагы своя двигшася на бесурмены, изгнаша, иныхъ избита, тогда и сего безаконного Зосиму убиша в городѣ Ярославли, бѣ тѣло его ядь псом и ворономъ». Ср. Симеон, л.; в Воскр. л.; «бѣ бо того лѣта прѣхалъ Титям послом на Русь отъ царя Татарского…» и т. д. В Никон. л.: «и приатъ поспѣхъ отъ посла царева Титяка». Ср. Устюжское известив 1262 г. в составе Архангелогородской летописи: «занеже умножихася Татарове во всѣхъ Рускихъ, ясащики живуще не выходя». («Летописецъ, содержащий в себѣ Российскую историю от 6360 до 7106 г.», Москва, 1819, 6770 г. Ср. Graubil, Hist, de Gentschiscanet de toute la dynastie… tiree de l'histoire chinoise, p. 140–141 [О Хубилае]).

167

Хубилай и Арик-Буга были сыновья Тулуя и внуки Чингис-хана.

168

В 1260 г. Арик-Буга поставил в улусе Джагатая Алгу, поручив ему охранять границы Кипчака от вторжений иранского князя Хулагу и золотоордынского князя Берке, которые могли двинуться на помощь Хубилаю (Рашид-ад-Дин; D'Ohsson, II, 350).

169

В 1262 г. Алгу изменил Арик-Буге; в 1263 г. Хайду, внук Угедея, поддерживаемый наследниками Батыя, двинулся против Алгу, но был отброшен. На следующий год Арик-Буга отдался в руки брата Хубилая; над Арик-Бугой был произведен суд; Хулагу, Берке и Алгу скрепили постановления суда (См. D'Ohsson, II, 352358).

170

«Рѣзъ», как известно, значит — рост, процент; ср. выражение — давать «въ рѣзы», «рѣзоимание»; см. И. И. Срезневский, Материалы, III.

171

См. Лавр., Воскр., и Симеон. лл. Эта фраза «и многы души крестьяньскыя раздно (розно) ведоша» означает, что откупщики недоимщиков уводили в рабство, как объяснял Щербатов (История России, III, 87), а вслед за ним — Карамзин (История Гос. Росс. IV, 55). Это объяснение подтверждается указанием Карпини.

172

Cр. И. И. Срезневский, Древние памятники русского письма и языка (XXIV вв.), СПб., 1882, стр. 127.

173

В литературе укрепилось ошибочное мнение, будто Александр Невский ездил в 1262 (1262–1263) г. в Орду для того, чтобы предотвратить кару, ожидающуюся после народного восстания, о котором сообщает летопись под 1262 г. См., например, у Соловьева: «понятно, что в Орде не могли спокойно снести этого события, и полки татарские уже посланы были пленить христьян; тогда Александр, чтобы отмолить людей от беды, отправился в четвертый раз в Орду» (История России, т. III, 842); то же у Иконникова — (Опыт русск. историогр., т. II, кн. I, 934); то же у Преснякова: после изгнания «бесермен» из городов великий князь Александр поспешил в Орду к хану, «дабы отмолилъ люди отъ бѣды» (Образование великорусского государства, 57). Источником такого толкования служит известие Воскр. л., что Александр поехал, «дабы отмолилъ люди отъ бѣды», причем летопись не объясняет, в чем заключалась эта «бѣда». В древнейших церковно-летописных житиях Александра Невского, составленных (по определению Н. Серебрянского) во второй половине XIII или в начале XIV в. с помощью светской биографии князя, написанной вскоре после его смерти, мы находим прямое указание на причины последней поездки Александра в Орду: «Бѣ же тогда нужа велика от поганыхъ и гоняхуть люди, веляхоуть с собою воиньствовати. Князь же великий Олександро пойде ко царю, дабы отмолилъ людъ отъ бѣды, а брата своего моложылаго Ярослава и сына своего Дмитрея с новогородци посла на западные страны и по вси полкы своя с нима» (рукоп. Псково-Печ. мон., Серебрянский, 118). Также читаем мы и в редакции жития 2-й Псковской летописи: «бѣ же тогда нужда велика отъ иноплеменникъ и гоняхуть христианъ веляше съ собою воиньствовати…» и т. д. (ПСPЛ, V, стр. 5). Редакция жития Лавр, л., по составу одинаковая с церковно-летописным житием Псково-Печерского списка, дошла в дефектном виде и обрывается на середине из-за отсутствия нескольких листов в сборнике. Летописно-церковная редакция жития, в той или иной обработке, была впоследствии использована и другими сводами: при сравнении жития Воскр. л. с Соф. I л. В. Максикка указал, что в разбираемом нами тексте в Воскр. л. мы имеем сокращение (см. В. Максикка, Житие Александра Невского, Пам. др. письм. и искусств, СLIII, 1913, стр. 81, 82–83). В составе Воскр. свода в ряду известий, взятых из Новг. л. под 1262 г., знакомый нам житийный рассказ изложен так: «того же лѣта князь великий Александръ восхотѣ поити в орду ко цареви, дабы отмолилъ люди отъ бѣды, а брата свого меншаго Ярослава и сына своего Дмитрия посла съ Новгородци на западныа страны, и всѣ плъки свои съ ними» (1262 г.). Как видим, автор Воскр. л. выпустил как раз существенные детали в объяснении причин отъезда великого князя в Орду и этим дал повод к неправильному толкованию текста.

174

См. Тизенгаузен, II (не изд.); ср. D'Ohssоn, II, 5. О том же говорит и персидская рукопись Муизза: «большая часть войска в Дешткипчаке, Сарае и Хаджитархане до Руси и Черкесии происходят от этого народа» (т. е. 4 тысяч); к войску его присоединилось еще много других эмиров, но в подробности имена их неизвестны (Тиз., II, не изд.). По словам путешествовавшего монаха Юлиана, татарское войско, которое надвигалось на Россию, делилось на четыре части (См. Regesta Bohemiae et Moraviae, I, 474).

175

Mat. Par. Ex Chron. Mai or. M. G., т. XXVIII, p. 208.

176

Рубрук, Путеш. в вост. страны, пер. Малеина, стр. 88.

177

Regesta Boheniiae et Moraviae, I, 474–476. Ср. былину о Калине-царе, старой записи (в сборн. XVIII в. Кирши Данилова): «а с Калиномъ сылы написано не много не мало на сто версгь во все четыре стороны, еще со Калиномъ сорокъ царей со царевичемъ сорокъ королей с королевичемъ подъ всяким царем силы по три тмы по три тысячи, по праву руку ево зять сидитъ, а зятя зовут у нево Сартакомъ» и т. д. (см. изд. Публ. библ., СПб., 1901, стр. 101).

178

Mat. Par. Ex Chron. Maior. M. G., т. XXVIII, p. 208; «Pessimi christiani» — псевдо-христиане: так католические монахи называли христиан восточной церкви.

179

Wolff, Geschichte der Mongolen oder Tataren, Breslau 1872 стр. 272–273.

180

Лавр., 1237.

181

Wolff, op. е., 331.

182

Из истории Киракоса (Патканов, История монголов по армянским источникам, в. II, стр. 39).

183

Из истории Вардана (Патканов, ор. с., в. I, 35).

184

См. История монголов инока Магакии, XIII в. (Патканов), стр. 29 и примеч. 51; D'Ohsson, III, 353–357. Позднее, в XIV в., согласно указаниям Юань-ши, мы встречаем военные части, сформированные из русских, в Китае; так, например, в 1330 г. был образован русский гвардейский отряд (см. Е. Вrеtsсhnеidеr, ор. с., II; А. И. Иванов, Походы монголов на Россию по официальной китайской истории Юань-ши, СПб., 1914, стр. 9–10); ср. А. И. Иванов, История монголов (Юань-ши), об асах-аланах (Христианский Восток, т. II, в. III, СПб., 1914, стр. 281–300).

185

Ибн Васыль (Тизенгаузен, I, 74).

186

Житие Александра Невского по рукописи Псково-Печерского монастыря, XV в. (Серебрянский, ор. с., стр. 118).

187

Вел. Четии Минеи, собр. митр. Макарием, сентябрь, год. Археогр. ком., СПб., 1869, стр. 1265. Ср. о князе Федоре Ростиславовиче и о г. Ярославле (Симеон., 1293); ср. «вѣчье на Костромѣ» в 1305 г. (Симеон., 1305); ср. Симеон., л., 1283 г.

188

Подтверждением такого положения служит также роль боярства в аналогичных или сходных событиях на севере» в Великом Новгороде; я разумею различие в позициях высших слоев населения и «черни» в Великом Новгороде в 1259 г., что было уже отмечено М. Я. Покровским, отождествлявшим «горожан» в вечевых восстаниях (по другим городам) с «демократическими элементами веча» (Русская история, т. I).

189

О восстании в Твери см. в гл. III, ниже.

190

В результате совещания с боярами и другими князьями Донской «не ста на бои противу царя»; помимо оскудения земли после Мамаева побоища материал прямо указывает на «разньство и разпрю» в князьях, в боярах Донского и во всех «воинствах» его (Никон., 1382).

191

Никон., 1382.

192

Под Ростовским княжеством мы разумеем в данном случае территорию, перешедшую к сыновьям и внукам Константина Всеволодовича (Ростов, Белоозеро, Углич, Ярославль, Устюг, Мологу); ср. выше. Ср. Экземплярский, Великие и удельные князья… II.

193

См. Список насел. мест Ярославской губ. (L) по сведениям 1859 г., СПб., 1865, Д. у. № 1319, 1524, 2039; Л. у. № 2324; Р. у. № 6853, 6711; У. у. 8823, 9333; Р. у. № 7420, 7825.

194

См. Список насел. мест Вологодской губ., N 3628, 9049.

195

См. Список насел. мест Новгородской губ., в. IX, изд. 1912 г.; Список насел. мест Тверской губ. (XLIII), СПб., 1862, № 2126.

196

Из истории Киракоса (Патканов, История монголов по армянским источникам, в. II, 39).

197

В близкое соприкосновение с Ордой ростовские князья вошли и ранее, особенно в годы, когда предпринималась перепись. В 1256 г. Борис Ростовский ездил «в Татары» (Лавр. л.); в 1257 г. Борис вместе с Александром Невским и Андреем вновь поехал в Орду; в тот же годъ Глеб Василькович вернулся из Монголии (Лавр. л.); это был год переписи на Северо-востоке; в 1258 г. Борис вместе с Александром Невским, Андреем и Ярославом Тверским поехали «в Татары»; в тот же год Борис и Глеб вернулись в Ростов; в этом же году Борис вместе с Александром Невским и Андреем сопровождали численников в Новгород (Лавр. л.).

198

В. О. Ключевский, Древнерусские жития святых как исторический источник. М., 1871, стр. 172–173; Н. И. Серебрянский, op. е., 222–234.

199

Ср. текст проложной редакции жития Александра Невского (Серебрянский, ор. с., тексты, 90–92).

200

См. Книга Степенная царского родословия (ПСРЛ, т. XXI, ч. I), СПб., 1908, изд. Археогр. ком., стр. 307.

201

А. В. Экземплярский, Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период, т. II, СПб., 1891, стр. 78.

202

В. О. Ключевский. Древнерусские жития…, стр. 41–42.

203

Никон., 1278; Симеон., 1277.

204

Степенная книга; Вел. Четии Минеи, сентябрь 1265.

205

«Когда султан захочет пить, то дочь его берет кувшин в руку, присядает и потом подает ему кувшин. Он пьет, а затем она берет другой кувшин и подает его старшей хатуни, которая пьет из него. Потом она подает (его) остальным хатуням по старшинству их. Затем наследник престола берет кувшин, кланяется и подает его отцу, который пьет (из него), потом подает хатуням и (наконец) сестре, кланяясь всем им. Тогда встает второй сын, берет кувшин, угощает брата своего и кланяется ему. Затем встают старшие эмиры; каждый из них подает пить наследнику престола и кланяется ему. Потом встают царевичи и каждый ив них подает пить этому второму сыну и кланяется ему. Затем встают младшие эмиры и подают пить царевичам» (Тиз., 1,300).

206

Степенная книга; Вел. Четии Минеи, сентябрь, стр. 1260.

207

Ср. у Киракоса описание приема кн. Авага у Чармагана (XIII в.): «Как только Чармаган его увидел, то спросил: «Ты Лваг»? Тот отвечал: «Я самый». Военачальник спросил: «Что же ты не пришел ко мне, когда я вступил в твои пределы»? Князь отвечал: «Когда ты был вдали, отец мой, бывший тогда в живых, служил тебе большими приношениями. После смерти отца моего я служил тебе по моему состоянию. А теперь, как только ты прибыл в страну мою, я явился к тебе. Делай со мной, что тебе заблагорассудится». На это военачальник: «Говорится в пословице: подошел я к окну, ты не вышел ко мне, подошел я к двери, тогда только ты вышел». И он приказал ему сесть ниже всех вельмож, сидевших перед ним. В тоже время он устроил пир в честь князя». И далее: «На другой день он посадил его выше многих вельмож, и так с каждым днем он оказывал ему более почета» (Патканов, ор. с., в. II, 33–34).

О Чармагане см. выше, прим, 56. Ср. у Ибн Батуты (посетил в XIV в. Золотую Орду — ставку Узбека во время кочевки). «Направо от трона поставлено сидение, на котором сидит Тинабек (старший) сын султана, а налево сидение, на котором сидит Джанибек, второй его сын. Поставлены справа и слева еще другие сидения, на которых сидят царевичи эмиры старшие, а потом эмиры младшие, например тысячники, т. е. командующие тысячью человек» (Тиз., 1, 300)

Ср. «местную грамоту» кн. Дмитрия Константиновича 1368 г. в рукоп. XVIII в. (Моск. арх. мин. ин. дел. № 822, л. 57–59); ср. список в Истории России Соловьева (XX, приложение), где указывается, в каком порядке сидеть его боярам (ср. Ключевский, Боярская Дума, стр. 118 и прилож. V); ср. Н. А. Коркунов, Акты из дела о местничестве Сабурова с Заболоцким XV в. (Изв. Акад. Наук но отд. русск. яз. и слов., т. V, в. VII, СПб., 1857, стр. 351–366).

208

Симеон., 1278.

209

«Того же лѣта ходиша Татарове и Русстии князи на Литву, не усиѣвше ничтоже, възвратишася назадъ. Татарове же велико зло и велику пакость и досаду сътвориша христианомъ, идуще на Литву, и иакы назадъ идуще отъ Литвы того злѣе сътвориша, по волостемъ, по селомъ дворы грабяще, кони и скоты и имение отъемлюше, и гдй кого стрѣтили и облупивше нагого пустить, а около Курска и кострове лнянии въ рукахъ потерли, и всюды и вси дворы, кто чего отбѣжалъ, то все пограбшпа погани, творящеся на помощь пришедше, обрѣтошася на пакость. Се же написахъ памяти доля и ползы ради» (Симеон., 1275).

210

Симеон., 1277. Вместе с ростовскими князьями, как видим, идет еще их постоянный союзник князь Андрей Городецкий; под «иными князьями» летописец прежде всего, вероятно, подразумевает тех ростовских же князей, об участии которых в походе мы узнаем из последующего рассказа (сыновья Глеба — Михаил и Константин). Во всяком случае, на основании летописного материала можно установить, что великий князь Дмитрий Александрович и походе Менгу-Темира на Кавказ участия не принимал (Симеон., 277: Новг. I и Новг. IV, 1277–1278; Карамзин, Ист. Гос. Росс., т. IV, примеч. 150); вероятно, что и ряд других «низовских» князей в походе Менгу-Темира не участвовали; нам известно, что в это время был организован поход новгородцев вместе с «суздальцами» (или с «низовцами») па корелу (Симеон., 1277; Новг. I: «князь Дмитрии с новгородци и со всею низовьскою землею казни Корѣлу…» и т. д.).

211

Симеон., 1278.

212

Cм. текст повести; Православный собеседник, 1859, ч. I, стр. 372.

213

Напомним одну любопытную черту в истории московского местничества, хорошо известную нашей историографии: «азиатские безземельные (служилые) цари и царевичи были в распорядке местничества (как общее правило) выше всех древних боярских и княжеских родов» (см. Маркович, О местничестве, Киев, 1879, стр. 597; Д. Валуев, Симбирский сборник, М., 1844, стр. 29). О приходивших в Москву или пленных татарских царях и царевичах, иногда крестившихся, считавшихся выше бояр, см. Маркевич, История местничества, Одесса, 1888, стр. 178; ср. стр. 184–185, 223.

214

Вел. Четии Минеи, сентябрь, стр. 1266.

215

См. текст повести, Православный собеседник, 1857, ч. I, стр. 370.

216

Ф. И. Буслаев, Др.-русск. нар. лит. и иск., СПб., 1861, т. II, стр. 168.

217

См. ростовскую редакцию сказания о князе Михаиле Черниговском (Серебрянский, ор. с., тексты, стр. 51); см. Серебрянский, ор. с., исследование, стр. 110–111.

218

Вел. Четии Минеи, сентябрь, стр. 1266–1267.

219

Поведение боярства, ставшего или переходившего на сторону Орды вместе с князем, вероятно, обостряло ненависть к боярству со стороны низов населения, обостряло классовую борьбу (литература предмонгольского времени на Северо-востоке показывает, что местное боярство вызывало недовольство не только со стороны низов населения). В Львовской и других летописях, сохранивших нам известия митрополичьей летописи, мы читаем о Нижнем-Новгороде под 1807 г.: «князь Михайло Ондрѣевичь шедъ, сѣще в Новъгороде»; и там же, двумя годами ранее: «въ Нижнемъ Новгороде избиша чернь бояръ Ондрйевыхъ; и пришедъ князь Михайло из Орды и избѣ вечниковъ». Возможно, что сопротивление владычеству татарщины в Ростове, Ярославле сопровождалось обострением классовой борьбы.

220

Ср. Соловьев, История России, т. IV, стр. 1119.

221

Например, Mat. Par. Ex Chron. Maior. M. G., t. XXVIII, p. 208–210, 185; Wolff, op. c., 193, и примеч. 45. стр. 254.

222

Ф. Киссель, История гор. Углича. Ярославль, 1844, стр. 85.

223

См. Ρасhуmеrеs, III, 25; V, 4; см. Ипат., л., 1277 г.; ср. А. К. Марков, О монетах хана Ногая (Труды Моск. нумизм. общ., т. III, 1905); о владениях Ногая см. Тизенгаузен, I, III (о Крыме), 161, 382; Н. И. Веселовский, Хан из темников Золотой Орды Ногай и его время (Зап. Росс. Акад. Наук, VIII сер., т. XIII, № 6, 1922 г.), стр. 23. См. также у Рашид-ад-Дина (Тиз., II, рукоп., не изд.); Тохта «переправился через реку Узи, расположился на бер. Тарку (Берку, вар.: Берды), где находился (старинный) юрт Ногая»; р. Узи — Днепр (см. выше у Тиз.).

224

См. Бейбарс (Тиз., I, 101–102); Биография Калавуна (Тиз., I, 67–68; Ρасhуmеrеs, V, 3, 4).

225

См. Ибн ал-Форат, Тиз., I, 362; ср. биографию Калавуна, Тиз., 1, 69.

226

На ряду с официальной версией, которая старалась скрыть истинную причину отречения Туда-Менгу, сохранились известия, что восшествие на престол Телебуги-хана сопровождалось, в сущности, дворцовым переворотом. Египетские мамелюки были союзниками золотоордынских ханов, и египетские историки (обычно — высокопоставленные лица), естественно, следовали официальной версии, тем более что в значительной мере они черпали свои сведения из официального источника. Так, в летописи Бейбарса (одного из самых приближенных лиц египетских султанов К о лаву на и Эннасыра Мухаммеда) мы читаем, что Туда-Менгу «обнаружил помешательство и отвращение от занятий государственными делами, привязался к шейхам и факирам, посещал богомолов и благочестивцев, довольствуясь малым после большого. Ему сказали, что коли есть царство, то необходимо, чтобы им правил царь. Он указал на то, что он уже отрекся от него (царства) в пользу братнина сына своего Тулабуги, да что его душа обрадовалась этому» (Тиз., I, 105); ср. Эннувейри (Тиз., 1, 155) и др. В ином положении были персидские историки; они могли смело разоблачить интриги, бывшие при золотоордынском дворе, так как иранские ильханы обычно пребывали во вражде с Золотой Ордою. Из истории Рашид-ад-Дина (был визирем в государстве хулагуидов) мы узнаем, что Туда-Менгу «царствовал (только) некоторое время. После того сыновья Менгутимура, Алгу |й] и Тогрыл, да сыновья Тарбу, старшего сына Туку-кана, Тулабука и Кунджук свергли Туда-Менгу с царства под тем предлогом, что он помешан, и сами сообша 5 лет управляли государством. Токтая же, сына Менгу-Тимура… они, заметив в нем признаки отваги и мужества, сообща решились погубить, [но] он узнал об этом, бежал от них, нашел убежище у Билыкджи… и послал к Ногаю» (см. Τиз., II, не изд., Рашид-ад-Дин).

227

Из истории Рашид-ад-Дина и из летописи Бенакити мы узнаем, что, когда Тохта (Туктай) убежал от Телебуги и его сообщников и послал к Ногаю, последний сказал: «ни с одною думою (никаких) пререканий и воинственных замыслов не затеваю… но у меня есть указ от Сеинхана, чтобы примирять тех, кто будет действовать беспутно и мутить в улусе его и уруке. В тайне же он предупредил Τуктая, чтобы он был наготове» (Бенакити; см. Τиз., II, рукоп.).

228

Окончательно двоевластию был положен конец, как мы увидим, только около 1299 (1298–1300) г.

229

Рассказ этот мы читаем в летописи под в 1283–1284 гг. Он повествует о событиях 1287/88-1293 гг., как можно установить на основании персидских и арабских источников (Рашид-ад-Дин, Бейбарс, Эннувейри и т. д.); таким образом, он является уже позднейшей вставкой в летописный текст (под 1283–1284 гг.).

230

По Никон. л.: Кавгадый и Алчедай; по Акад. л.: Кодай, Алчедай; по Воскр. л.: Кавадый (Кавгадый, Кавыдай) и Алчедай.

231

Под сводом Дмитрия Александровича мы разумеем Великокняжеский свод 1283 г. На существование последнего на основании изучения летописи «между 1263–1285 гг.» указывалось (см. в ст. М. Д. Приселкова, в сборн. «Века», I, 1924, стр. 30).

232

По Никон. л.: Турантемир и Алын; по Акад. л.: Тукатемерь и Алынь; по Симеон, л.: Тура и Тёмерь и Алын; по Рог. л. (отнесено к первой рати, 1281 г.): Таитамери Алын.

233

Дмитрий Александрович поехал к Ногаю «съ своею дружиною» (Симеон. л.) или «з дружиною своею и со княгинею и з дѣтьми и со всѣм дворомъ своимъ» (Никон, л.). Можно думать, что одного из своих сыновей (Александра) он оставил в Орде Ногая в качестве заложника; по крайней мере, в Новг. I л., под 1292 г., читаем: «преставися у великого князя Дмитрия сынъ Александръ в Татарехъ» (Новг. I л.).

234

А. В. Экземплярский, Великие и удельные князья Северной Руси, т. I (родосл. табл.); Василий Александрович умер в 1271 г. (ibid. стр. 286).

235

См. СГГиД., I, № 4; А. А. Шахматов, Исследование о языке новгородских грамот (Иссл. по русск. языку, I, стр. 200–230 и далее); датировка — 1294–1301 гг.; этими годами (гл. обр. — 1294–1296) грамоту датируют и другие исследователи (Соловьев, Барзаковский, Пресняков).

236

СГГиД., I, № 4.

237

Тизенгаузен, I, 107–108; подробное описание см. у Рашид-ад-Дина (Тиз., II, не изд.).

238

См. у Рашид-ад-Дина: «несколько раз посылал послов к Ногаю и, давая ему равные хорошие обещания, приглашал его к себе, но Ногай не соглашался», и сокращенно у Бенакити: «неоднократно требовал» (Тиз., II, рукоп.).

239

Бейбарс (Тиз., I, 109.).

240

По словам Рашид-ад-Дина, во время вражды Ногая с Тохтой, Ногай «постоянно отправлял к государю ислама (Газану; ильхан, властитель Персии, 1295–1340)… почетных послов и просил его о помощи, заявляя о желании (своем) сделаться подданным его величества (Газана)». Газан отказался воспользоваться затруднительным положением Тохты и сохранял дружественные отношения как с Тохтой, так и с Ногаем (Тиз., II, не изд.).

241

С. Соловьева: История отнош. между русск. князьями Рюрикова дома. Поправки — согласно с примеч. 1 на стр. 282 соч., М., 1847.

242

О Тудане см. Н. И. Веселовский, Изв. отд. русск. яз. и слов. Акад. Наук, 1916, т. XXI, кн. I, стр. 1–10.

243

Эти города и волости подверглись опустошению и разграблению (Симеон. л.). В начале того же известия в общем перечислении городов упомянуто, что татарами были заняты («взяты») еще Муром, Коломна, Дмитров, Углич и Можайск. В летописном описании татарского пути они не упомянуты; в виду этого общее перечисление вызывает сомнение. Ср. также выражение: «а всѣхъ городовъ взяша Татарове 14» с текстом о Батыевом нашествии под 1237 г.: «и взяша городов 14» (Симеон, л.), хотя все же возможно, что города эти (Муром, Коломна, Дмитров, Углич и Можайск) или некоторые из них и были в действительности заняты татарами.

244

«но на пути… он умер в пределах Сарая среди реки Итиля, на корабле», см. Летопись царей и султанов, современных султану Олджайту (Тиз., II, не изд.) Ср. о том, что князь Иван Михайлович Тверской в 1412 г. поехал в Орду «рѣкою Волгою на судѣхъ» (Никон., 1412).

245

Песнь о Марье Юрьевне из собрания Якушкина (Буслаев, Русская народная поэзия, I, 1861, стр. 425).

246

Новг. I, 1239; ср. Пресняков, Обр. вел. гос.

247

Изв. отд. русск. яз. и слов., Акад. Наук, т. XXI, в. I, стр. 15.

248

Приселков, Ханские ярлыки русским митрополитам, 1916.

249

На окраинах Рязанского княжества «баскаки и сотники» сидели во второй трети XIV века, как свидетельствует грамота Феогноста на Червленый Яр. Но весьма вероятно, что окраинные города тех мест были на особом положении, находясь в непосредственной зависимости от татар, подобно г. Туле, которую при царице Тайдуле «баскащі вѣдали», и на которую, вероятно вскоре после начала ордынских смут во второй половине XIV в., распространил свою власть Димитрий Московский.

250

Первое столкновение Ногая с Тохтой произошло в начале 1298 г. (или в самом исходе 1297 г.); ср. Бейбарс (Тиз.; I, 110), Эннувейри (Тиз., I, 158 и Эльмакрыз и Τиз., I, 435). Сражение происходило при р. Яксае (Аксае); Тохта был разбит; войска бежали до р. Дона, и часть их утонула в реке. По Рашид-ад-Дину, битва происходила на берегу р. Дона. Тохта был разбит и бежал в Сарай (Тиз., II, рукоп.). Второе столкновение кончилось полным поражением Ногая и его смертью. Оно произошло, по Бейбарсу и Эннувейри, в 699 г. (28 сент. 1299 — 16 сент. 1300 г.); к этому времени Рашид-ад-Дин относит первое сражение (вероятно, к 1300 г.); второе, по ходу изложения им событий, произошло вскоре после первого (Тиз., II, рукоп.). Случилось так, что несколько эмиров изменили Ногаю и перешли к Тохте. После этого Тохта двинулся на Ногая. Ногай с сыновьями выступил тоже. «Оба войска сошлись в местности, называемой Куканлык, и сразились». Ногай был разбит и обратился в бегство. «Настиг его Русский из войска Тохты» и отрубил ему голову и принес Тохте. Тохта приказал умертвить этого русского за то, что он «умертвил такого великого по сану человека, а не представил его султану»; см. Бейбарс и др. (Тиз., I, 113–114 и др.). По Рашид-ад-Дину, когда Тохта набрал большое войско и пошел на Ногая, Ногай отступил. В войске последнего произошло тем временем восстание, которое едва удалось усмирить. Узнав о несогласии Ногая с войском, Тохта с 60 тьмами войска «переправился через реку Увп, расположился на берегу реки Тарку (Берку; вар.: Берды), где находился (старинный) юрт Ногая». Произошло сражение. Ногай был разбит. Сыновья его бежали к Курулям и Башгирдам (см. Тиз., II, рукоп., а также и о том, что его схватил «Русский всадник из солдат Тохты, нанес ему рану» и повел к Тохте, но по дороге Ногай «отдал богу душу»).

251

Летопись царей и султанов, современных султану Олджайту; Владения Дешткипчака (Тиз., II, рукоп.).

252

«С тех пор, — говорит Рашид-ад-Дин, разумея события 1288 г., — до этого времени, то есть благословенной эпохи государя Ислама (Газана)… у них столкновений не было. Вследствие слабости (своей) они (золотоордынцы) предпочли согласие вражде, открыто высказывают дружбу и единодушие и постоянно посылают к Гавану послов с извещениями о делах (своих) с дарами и приношениями» (Тиз., II, рукоп.).

253

Ср. о соглашении («A présent nous, Timur-kagan, Toctoga, Tchabar, Toga et autres, descendants de Djenguis-khan), объединившем улусы монгольской империи (о котором упоминает Олджайту в письме к Филиппу IV) и состоявшемся в начале XIV в. (см. W. Коtwісz, Les Mongols promuteurs de l'idée de paix universelle au début du XIV-е siècle, Varsovie, 1933).

254

В том же году Андрей Александрович, собрав рать, хотел идти на Переяславль, а также к Москве и к Твери; как мы говорили уже выше, князья тверской и московский, со своей стороны, вышли с войском и не позволили ему «ити на Переяславль»: «бяше бо князь Иванъ Дмитриевичь, идя в орду, приказал блюсти свою отчину Переславль князю Михаилу Тфѣрскому» (Симеон, л.).

255

Симеон., 1305: «преставися князь великий Андрѣй Александровичь и положенъ бысть на Городцѣ. Того же лѣта Михайло Тферскый в орду пошелъ, а по убиении Акинфовѣ вышелъ изъ орды на княжение великое». Когда Юрий, отъезжая в Орду, в отсутствие Михаила, послал брата своего Бориса на Кострому, там его «изнимавъ да повели на Тферь». Когда Иван Данилович приехал в Переяславль и сел на нем, произошла под Переяславлем битва между тверским боярином Акинфом и Иваном Даниловичем, к которому присоединилась Переяславская рать, а затем подошла и Московская. Акинф был разбит и умерщвлен «у Переславля», и дети его бежали в Тверь. И Юрий и Михаил находились в это время в Орде (Симеон., 1306; ср. Новг. I, 1304).

256

В последствии мы видим, что Переяславль оказывается изъятым из состава территории Московского княжения и включенным в состав великокняжеской территории.

257

Симеон., 1306–1308; Рог. л. и Тв. сб., 1307–1308.

258

«Для того, чтобы поддержать рознь среди русских князей, — писал Маркс, — н чтобы обеспечить их рабское подчинение, монголы восстановили достоинство великого княжения (Владимирского)» («То entertain discord among the Russian princes, and secure their servile submission, the Mongols had restored the dignity of the Grand Princedom» op. c. p. 78).

259

Согласно продолжателю рашидаддиновой истории, в момент смерти Тохты Уэбек находился в походе. «Эмиры и найоны стали спорить (между собою) относительно (перехода) царской власти. Эмир сарайский Кутлуктимур сказал: «царство принадлежит сыну Токты, но сперва нужно схватит:. Узбека, потому что он враг (наш), а после того уже можно сделать царем сына Токты. Они (эмиры) согласились с этим. Узнав о смерти Токты, Узбек покинул войско и прибыл в Сарай, не подозревая (ничего) о помыслах и намерении эмиров. В числе их находился один эмир по имени также Кутлуктимур; он известил Узбека о замысле их. Причиною вражды эмиров к Узбеку было то, что Узбек постоянно требовал от них обращения в правоверие и ислам и побуждал их к этому. Эмиры же отвечали ему на это: «ты ожидай от нас покорности и повиновения, а какое тебе дело до нашей веры и нашего исповедания и каким образом мы покинем закон и устав Чингис-хан а и перейдем в веру арабов». Но он (Узбек) настаивал на своем мнении; они же вследствие этого чувствовали к нему вражду и отвращение и старались устранить его». Заговор не удался. Узбек, «собрав войско, одержал верх (над ними). Сына Тохты с 120 царевичами из рода Чингис-ханова он убил, а тому эмиру, который предупредил его, оказал полное внимание и заботливость. Это тот (самый) Кутлуктимур, который долгое время управлял областями Дешт-Кипчака и Харезма. Узбек сделался государем на престоле царства Джучиханова и стал могущественным властителем…» (Тиз., II, рукоп.). Краткое упоминание об этих событиях см. у ал-Бирзали: «он умертвил нескольких эмиров и вельмож, умертвил большое количество уйгуров, т. е. лам и волшебников, и провозгласил исповедание ислама» (Тиз., I, 174); ал-Муфаддаля (Тиз., I, 197); адд-Зехеби (Тиз., I, 206); Ибн Дукмака (Тиз., I, 323); Ибн Хальдуна (Тиз., I, 384–385); ал-Асади (Тиз., I, 446); обстоятельства умерщвления эмиров изложены у ал-Айни (Тиз., I, 516). В русской летописи события отразились лишь в кратком указании летописца, что Узбек вступил на царство «и обесерменился» (Симеон., 1313).

260

«Князь великии Михаило поиде въ орду, такоже и Петръ митрополитъ всеа Рѵси, духовный пастухъ, вкупѣ съ княземъ съ великимъ поиде къ орду того дѣля, понеже тогда Тохта царь умре, а новый царь Озбякъ сѣлъ на царствѣ и обесерменился» и далее: «но милостию божиею вборзѣ отпущенъ бысть Петръ митрополитъ отъ царя ивъ орды и прииде на Русь» (Симеон., 1313).

261

Новг. I, 1314; Никон., 1314.

262

Cимеон., Никон., Новг. I, лл., 1314; «и ради быша новгородци своему хотѣншо» (Новг. I л.)»

263

Никон., 1315; ср. Новг., 1315: «поиде князь великыи Юрьи изъ Новгорода, позванъ въ Орду отъ царя марта 15 в суботу Лаэорзву, оставивъ в Новгородѣ брата своего Афанасья».

264

Симеон., 1315: «То же осени прииде изъ орды князь великии Михаило, «а съ нимъ посолъ Тяитемерь, и много зла учини въ Русской земли»; в Никон. л. 1315 г.: «… а съ нимъ лосолъ Таитемирь и Имаръхожа и ИндрыГг» (ср. Акад. л.: «а съ нимъ послове Тайтемерь, Махрожа, Инды»), Рог., 1315: «… а съ нимъ Татарове силни» (ср. Тв. сб., 1315). Новг. I л. «ведый съ собою Татары оканьнаго Тантемеря».

265

Новг. I, Никон. лл, 1315. Новг. I л.: «Тогда же поиде князь Михаило со всею Низовською землею ис Татары к Торжку» и т. д. Рог. л.: «и иде къ Торжку с Татары и съ князи Суждалскыми…» (ср. Никон. л., 1315).

266

Никон., 1315.

267

Новг. І, Никон., Симеон, лл.; Рог., 1316.

268

Рог., 1317; Никон., 1317: «прииде князь великы Юрьи Даниловичь Московьский на великое княжение изо Орды женився, у царя сестру его понявъ именем Коньчаку; егда же крестися и наречено бысть ей имя Агафиа».

269

Симеон., 1317.

270

Рог., 1317; Вел. Четии Минеи, ноябрь, М., 1914; «убиение великого князя Михаила Ярославичя Тверьскаго от безбожнаго царя Азбяка», л. 1078. Как установил Ключевский, первоначальное сказание о Михаиле мы имеем в списке, попавшем в Вел. Четии Минеи; в древние летописи оно не попало, а позднейшие летописные сборники занесли его на свои страницы уже в переделке XV в. «По содержанию и основной мысли это сказание не житие в настоящем смысле слова, а повесть об убиении кн. Михаила в Орде». Автор — тверяк — был современником Михаила и очевидцем событий его кончины (см. Др.-русск. жития свят, как историч. источник, М., 1871, стр. 71–72); см. также и Серебрянский, Др.-русск. княж. жития, стр. 247–253.

271

Рог. л., Тв. сб., Никон. л., 1317.

272

Эти события остались не понятыми А. Е. Пресняковым, так как он совершенно не использовал (или, вернее, не оценил) основной (и древнейший) текст для этих событий — Рог. л. (см. Обр. вел. гос., стр. 129). В основу добавлений летописной переделки XV в. жития Михаила (ПСРЛ, т. VII) взят летописный рассказ, но передача «великого княжения» изложена неверно, а в дальнейшем введен мотив «смирения». Первоначальное сказание о Михаиле (см. выше, примеч. 270) осталось Пресняковым не попользованным при изложении этих событий.

273

Рог. л., Тв. сб., Никон. л., 1317. Как видим, нет оснований предполагать, чтобы Кавгадый во время переговоров с Михаилом требовал от него недоимок (или вообще «серебра»), тем более что ни летописи, ни повесть об убиении Михаила на это не указывают.

274

Рог. л., Тв. сб., Ηикон., Симеон., Новг. IV лл., 1317; Новг. 1, 1318.

275

Когда Юрий, по рассказу Рог. л., «въ малѣ дружинѣ» бежал в Новгород, Кавгадый «повелѣ дружинѣ своей стягы поврѣщи, а самъ не любоул поиде въ станы» (Рог., 1317). Из рассказа Рог. л. не ясно, принимала ли непосредственное участие «дружина» Кавгадыя в битве или стояла только с поднятыми стягами. Напомним, что «рать великая» Юрия была действительно разбита наголову и что в числе пленных кроме жены Юрия попали князь Борис Данилович и др. «многим князи» (ср. Рог., Симеон., Моск. лл.). По Никон. л., в числе пленных были и «татары», но после свидания Михаила с Кавгадыем, князь «татаръ Кавгадыевыхъ избивати не повелѣ».

276

См. в «Повести»: «бывшу же ему в Володимерѣ и се приде тоу посолъ изо орды…» (В. М. Ч., ноябрь).

277

«Се доконча князь Великий Гюрги съ братомъ своимъ Великимь Княземь Михаиломъ…» (СГГиД., I, № 14; А. А. Шахматов, Исслед. о языке новгор. грамот).

278

«Тое же зимы великий князь Михаилъ посла сына своего Костянтина в Орду» (Рог., 1317; см. «Повесть», Вел. Четии Минеи, ноябрь).

279

Симеон., 1317.

280

Вел. Четии Минеи, ноябрь. Посланным в Орду пришлось, как увидим, через 4½ месяца сопровождать Узбека в походе через Дербент.

281

Рог., 1318, Бел. Четии Минеи, ноябрь.

282

Никон., 1318.

283

Вел. Четии Минеи, ноябрь (застал орду у устья Дона); Рог., 1318.

284

Рог., 1318; Вел. Четии Минеи, ноябрь.

285

Вел. Четии Минеи, ноябрь. Была ли в этом обвинении доля правды и в какой мере условия могли позволить Михаилу утаить собранную дань, судить трудно. Скорее можно допустить, что Михаилу не удалось собрать всей дани. Бо всяком случае, Михаил пришел из Орды в сопровождении Таинемеря, и с ним были «татарово силны». Московская летопись ничего не говорит о подобном злоупотреблении со стороны тверского князя. Тверской автор летописи и тверской автор «Повести» нисколько не скрывают обвинения, предъявленного Михаилу, по-видимому далекие от мысли, что читатель заподозрит Михаила в этом преступлении. Напомним также, что в 1321 г. в Кашин приехал «Гаянчаръ татаринъ съ жидовиномъ длъжникомъ, много тягости учинили Кашину»; «должник» — это кредитор, заимодавец. Согласно мнению Экземплярского (а вслед зa ним и А. Е. Преснякова), приезд «должника» был вызван долгами Михаила (см. Пресняков, Обр. вел. гос., стр. 132, примеч. 2; Экземплярский, II, 469). Если так, то и Михаилу приходилось в Орде занимать в долг. Ссудные сделки с купцами в Орде были довольно обычным явлением. За их помощью, косвенно, обращался даже сам Узбек. Так, по рассказу Эннувейри (ум. в 1333 г.), когда султан сватал «девушку из рода Чингис-ханова», Узбек предложил египетскому послу внести приданое. «Тот стал извиняться, что при нем нет денег. Тогда он (Узбек) сказал: «мы прикажем купцам ссудить тебя тем, что (следует) внести», и приказал им сделать это.

Он занял 20000 динаров чистым золотом и внес их. Потом он (Узбек) сказал: «необходимо устроить пир, на котором собрались бы хатуни». Он (посол) в другой раз занял денег, говорят 7000 динаров, и устроил пирушку» (Тиз., I, 169). Мы знаем также, что, когда Александр Михайлович в 1325 г. возвращался из Орды, с ним были «должници и много бысть тяготы на Низовьской земли» (Новг. I, л.); что в 1371 г. Дмитрий Иванович вернулся ив Орды «съ многыми длъжникы и бышеть отъ него по городомъ тягость данная велика людемъ» (Рог., 6879). В договорных грамотах, наконец, встречаем прямо указание на «долг бесорменьскый» (см. СГГиД, I, № 33, стр. 56).

286

Ср. Духовную новгородца Климента XIII в.; меновую грамоту 1538 г., где «послухами» являются «бог, Николай Чудотворецъ, апостолы Петр и Павел». (А. С. Лаппо-Данилевский, Архивные курсы. Очерк русской дипломатии частных актов, II, 1920, стр. 47).

287

Вел. Четии Минеи, ноябрь; Рог., 1318.

288

См. «Летопись царей и султанов, современных султану Олджайту: «в 718 г. (5 марта 1318 — 21 февр. 1319 г.) со стороны Дешткипчака дошла молва, что царь Узбек с бесчисленным войском по Дербентской дороге направился в этот край (Иран)… Государь (Абусаид) и эмиры (его) двинулись в Карабаг». Поход кончился поспешным отступлением Узбека (Τиз., II, рукоп.); см. Летопись Вассафа: «В середине зимы 718 г. (1318–1319) царевич Узбек появился от границ Саксинских и кипчацних с огромным и бесчисленным войском… прошли через Желевные ворота (Дербент). Охранение этой окраины поручено было (Хулагуидами) эмиру Теремтазу с личной тысячью. Так как племена лезгин — да дарует (нам) Аллах неоднократно победы над ними! — из-за скверных намерений и дурных наклонностей (своих) имели большую связь с той (золотоордынской) стороной, то они ему (Теремтазу) не дали знать о прибытии этой неожиданной армии». Далее читаем об остановке войска Узбека на берегу р. Куры, и затем — о поспешном отступлении из опасения, что войска противника зайдут в тыл (Тиз., II, рукоп.).

289

Вел. Четии Минеи, ноябрь.

290

Бояре и слуги Михаила («бояре ж его и слуги») подверглись избиению: «а иных изымаше, волочаху нагих, терзающе нещадно… и приведше въ станы своя, оутвердиша и во оковѣхъ» (Вел. Четии Минеи, ноябрь). Часть их (с князем Константином) нашла спасение у «царицы («котории успѣша убѣжати во орду къ царицы со княземъ Константиномъ»), Смерть «Озбяковой царицы» (Боялынь) отмечена в русских летописях под 1323 г.: «царица Овбякова въ ордѣ именем Боялынь умре» (Симеон, л.). О Боялунь (третьей хатуни Узбека), дочери византийского императора, см. подробный рассказ у Ибн Батуты (Тиз., I, 294 295) — о ее «состарадательности» и об отношении к прибывшим; ср. в Anaîceta Franciscana, III, 1897, р 519–520, в главе incipit passio fratris Stephani de Hungaria in civitate Sarav Tartar or urn, 301–305: о ее путешествии в Константинополь. Книга Clvezza была мне недоступна: M. de Ciνеlla, Histoire universelle des Missions Franciscaines, trad, de l'italien… par le P. Victor-Bernardin de Rouen, Paris, 1898–1899, t. I, Asie: Tartane (Grande Tartarie, Chine, Perse, Indes, Paptchak, Thibet, Turkectan), 1898.

291

«Повесть» рассказывает далее, что «самиж князи и бояре в единой вежи бяхоу, пиюще и повѣствующе, ктож какову вину изрек на святого» (ВМЧ, там же). Очевидно, это были те самые «князи низовьские и бояре з городовъ», которые «по повелѣнию Кавгадыеву» прибыли в Орду, когда он готовил осуждение Михаилу в Орде (см. ВМЧ, ноябрь).

292

Вел. Четии Минеи, ноябрь.

293

«Древнерусские жития святых как исторический источник», стр. 73–74; и далее: «Увидев брошенное без одежды тело Михаила, Кавгадый «с яростью» обратился к Юрию: ведь он брат тебе старший, все равно, что отец, зачем лежит так его тело? (После убиения Михаила его «вежу» разграбили «Роусь и Татарове», а тело его было брошено «небрежено»: Вел. Четии Миней, ноябрь; А.Н.). После убийства и русские князья с боярами, в одной веже с ордынскими, пили вино и хвастались, какую кто вину выдумал на пострадавшего князя» (там же, стр. 74). Об этом см. выше, примеч. 5.

294

Никон., 1320: «Князь велики Юрьи Даииловичь Московский приидоша на великое княжение…» «Того же лѣта приходил изъ Орды посолъ Байдера къ великому князю Юрью Даниловичю и много зла учиниша въ Володимери. Того же лѣта князь велики Юрьи Даниловичь посла въ Новъград на столъ брата своего Афанасиа Даниловичя»; ср. Новг. I, Новг. IV лл., 1319 г. Имя Байдара мы встречаем у Ибн Батуты: когда ханша Узбека Баялунь, дочь византийского императора, отправилась в Константинополь, ее провожал «эмир Байдара с 5000 своего войска»; когда они доехали до пограничной, византийской крепости Махтули, «эмир Баядера вернулся со своим войском, а с хатунью поехали лишь ее люди» (Тиз., I, 302, 304).

295

Акад. л.: «Князь Юрьи приеха в Ростовъ, а из Ростова еха в Новъгородъ… Того же лѣта быша златаровѣ в Ростовѣ…» (ср. Воскр., 1320). Следует заметить также, что за год перед тем в Ростов из Твери перевезли тело Кончазы, сестры Узбека и жены великого князя Юрия, где она была похоронена в церкви св. Богородицы (Акад., 1319; Воскр., 1317; Новг. IV, 1319).

296

См. Новг. IV л.: «а Юрьи изъ Орды приела брата Афанасья в Новъгородъ намѣстникомъ»; ср. Новг. I л.

297

Акад., 1320: «..и собравшеся людие, изгониша ихъ изъ града»; ср. Воскр. л. Последствием этих волнений, как увидим, явилась карательная экспедиция 1322 г.

298

Рог., 6829.

299

Там же.

300

Рог. л.; Тв. сб., 6829. См. «Образование великорусского государства», стр. 133, примеч. 3; ср. также текст, стр. 133–134.

301

Симеон., Никон., 1322; ср. Никон. л. «…и пожалова его царь Азбякъ великымъ княжениемъ Володимерскымъ подъ великымъ княземъ Юрьем Даниловичем; а преже сего той же Азбякъ царь дал великое княжение Володимерьское Юрью Даниловичю Московскому подъ великым князем Михаиломъ Ярославичемъ Тверскимъ».

302

Новг. I, 1322: «приде князь Юрьи в Новъгородъ позванъ Новгородци».

303

Никон., 1322. Из Орды прибыли в этом году посол Ахмыл («по Юриа князя») и с ним князь Иван Данилович (Рог. л., Тв. сб., Никон. л.).

304

Новг. I, 1322: «…много моливъ Новъгородци а быша и проводили».

305

Новг. I л.; ср. Рог. л. и Тв. сб.

306

Никон., 1322; Новг. I л.; Рог. л.

307

Там же. Встреча С Дмитрием Михайловичем оказалась роковой для Юрия: в Орде он был убит тверским князем. Убийство было совершено «бозъ царева слова», т. е. не по приказанию Узбека, и на следующий год Дмитрий Михайлович был царем казнен (Новг. I л.); вместе G ним убили и князя Александра Hовосильского (Симеон., Рог. лл:). Великое княжение передали Александру Михайловичу Тверскому.

308

Акад., 1322; ср. Воскр. и Симеон, лл.; Ростов был на этот раз пощажен (см. ниже).

309

Это Видно из того, как передает Тверская летопись обстоятельства назначения Шевкала в Орде царем; см. со слов: «потом, ва мало днии…» до слов: «… и повелѣ ему царь сътворити тако» (Рог. л., Тв. сб., 1326).

310

Рог. л., Тв. сб., Никон. л., 1326.

311

В праздничный день (15 августа), когда, очевидно, в город (на «торг») стекалось много народу, «в полоутра, как тоρгъ сънимается», один дьякон-тверяк, прозвищем Дудко, повел кобылицу «младу и зѣло тучиу» поить к Волге. «Татарове же видѣвше отъята ю» (Рог. л., Тв. сб., 1326). Ср. о татарах у Киракоса: «Не довольствуясь тем, что они ели и пили, они требовали еще коней и дорогих одежд; но особенно они любили лошадей, которых забирали во всей стране. Никто не смел открыто держать лошадей и мулов, разве скрывали где-нибудь, и то для нужд при исполнении военных повинностей. Где только они ни находили лошадей, а особенно, когда замечали на них свои клейма, то отбирали их себе» (Патканов, II, 40). Когда пострадавший поднял крик, ему пришли на помощь: «и бысть между ими бои, татарове падѣющеся на самовластие, начаша сѣчи и абие сътекошася человѣци»; вслед за тем ударили в «колоколы», и «весь народ» стал сбегаться на вече, кончившееся избиением татар (Никон, л. упоминает, что Шевкал хотел «своя творити въ собрании людей»; что, однако, подразумевается здесь под «собранием людей», из контекста совершенно не ясно; см. Никон. л., 1327 г.).

312

Рог. л., Тв. сб., 1326; ср. Цикон. л., 1327 г. Ср. в песне «Щелкан Дудентьевич», записи XVIII в. в сборн. Кирши Данилова, выражение: «Тверь старая, Тверь богатая…» (Сборн. изд. Публ. библ., СПб., 1901, стр. 14).

313

Шевкал (Рог. л., Тв. сб.), Щолкан (Новг. 1 л., КТ) или Щелкан Дюденевич (Никон, л.) назван в Никон. л. «братаничем» Узбека; словом «братанич» обычно обозначали сына брата, а «братаном» двоюродного брата (см. Срезневский, Материалы, I, 166–167). По-видимому, Шевкал был сыном Тудана и внуком Менгу-Тимура, т. е. приходился двоюродным братом, а не племянником Узбеку (см. Карамзин, IV, 125; H. И. Веселовский, Изв. отд. русск. яз. и слов. Акад. Наук, 1916, т. XXI, кн. I, стр. 6–10).

314

Рог. л., Тв. сб., 1326; Никон., Новг. I л., 1327.

315

Рог. л., Тв. сб.; ср. Троицк, л.; Новг. I л., не касаясь подробностей, сообщает: «Того же лѣта, на Успѣнье святыя Богородицы, князь Александра Михайловичи изби Татаръ много во Тфѣри и по инымъ городомъ, и торговци гость хопыльскый исѣче: пришел бо бяше посолъ силенъ изъ орды, пмеяемъ Шевкалъ (Щолканъ, КТ) съ множествомъ Татаръ». В тексте Владимирского Полихрона XV в. (Соф. I, Новг. IV, Воскр. лл.) мы имеем уже версию, согласно которой Александр принимал активное участие в избиении татар.

316

Рог. л., Тв. сб., 6845: «господине царю, аше много зло сътворих ти, во се есмь предъ тобою, готовъ есмь на смерть» (Рог. л.); здесь разумеются также и события, имевшие место после 1328 г. (см. ниже).

317

См. Никон. л., 1327 г.: «слышавъ же сиа царь Азбяк… посла на Русь по князя Ивана Даниловичя Московьскаго»; ср. Рог. л, 6835 г. Отправляясь в Орду, Иван Данилович послал своих наместников в Новгород: «того же лѣта присла князь Иван Даниловичь намѣстникы своя в Новъгородъ, а сам иде въ Орду» (Новг. I, 1327).

318

Сим. л.; в Новг. I л.: «приде рать Татарьская множство много».

319

Симеон., Никон. лл.; ср. Рог. л. 1327 г.

320

Новг. I, 1333; ср. также, под 1336 г., в сп. Дубровского (Гос. Публ. библ., F IV 238) о том, что князь великий «ходи в орду, и прииде, иде в Переяславль» (см. Новг. IV л.: ПСРЛ, т. 4, в. II, 1925).

321

Рог. л… 6868; Никон., 1360.

322

Пам. Др.-р. канон, права, ч. I, № 19, стр. 171, 172; важно Ср. С № 18, стр. 163, 160.1 Заметим, что на Костроме летопись отмечает смерть саранского епископа Афанасия (Никон., 1326).

323

Выделение произошло вскоре после смерти Бориса Андреевича: так, в 1305 г., когда после смерти великого князя Андрея Михаил Тверской пошел в Орду, рассчитывая получить великое княжение Владимирское, Юрий, также рассчитывавший получить великое княжение, перед отъездом в Орду послал на Кострому брата своего Бориса, но тверичи его схватили и привели в Тверь (см. Симеон., Льв. и др. лл.). В 1320 г., когда на великом княжении Владимирском сидел уже Юрий, по тверскому известию: «оженися князь Костянтинъ Михаилович(ь) оувеликаго князя Юρиа Софиею, вѣнчанъ бысть на Костромѣ в святомъ Ѳеодорѣ (Рог., 6828). О принадлежности Костромы к «великому княжению» см. также Новг. I, стр. 437 (о событиях 1328 г.) и «душевную грамоту» Донского (СГГиД., I).

324

См. М. К. Любавский, Образ, осн. гос. терр. велик, нар., Л. 3929 г., стр. 43.

325

О пути из Орды в Тверь через Владимир и Переяславль, см. Рог. л., 6865 г.

326

См. Герберштейн, Зап. о московитских делах, пер. Малеина, СПб., 1908, стр. 124.

327

См. СГГиД., I, № 21, 22

328

Рог. л.

329

Cм. Хронограф, ред. 1512 г.

330

Бартольд, Углугбек и его время (Зап. Росс. Акад. Наук, VIII сер., т. XIII, № 5, 1918, стр. 9–10).

331

Акты Западн. Росс., т. II, № 6: «… Киевскую тму во всимивходы и данми, и з землями и з водами, Володимерскую тму, со всими входы и данми, и землями и з водами; Великого Луцка тму, со всими входы и данми, и з землями и з водами, Смоленскую тму со всими входы и з данми и з землями и з водами…» и т. д. и ниже: «Курскую тму, з выходы и данми, и з землями и водами; Сараева сына Егалтаеву тму, Милолюб [Радогощъ] з выходы и данми и з землями и водами; Мужеч, Оскол, Стародуб и Брянеск со всеми их выходы и данми и з землями и водами…» и т. д. См. там же № 200 (1540 г.). Проф. Петрунь полагает, что ярлык Менгли-Гирея восходит к архетипу конца XIV в. См. Петрунь, Ханьскі ярлики на Украінські землі (Східній світ, № 2, 1128). К вопросу об определении географических названий см. М. Любавский, Областное деление и местн. упр. Лит.-Русск. гос., 1893, стр. 247 и др.

332

Я говорю о завоеванных странах с оседлым населением.

333

В тексте указано 150 туманов, из которых каждый составляет 10 000. См. Histoire de la Siounie par Stephaonos Orbélian, trad, par M. Brosset, I, S.-P., 3864, ρ 234; Πaткaнов. История монголов инока Магакии, примеч. 45. О Китае см. D'Оhssоn, op. c., II, стр. 482, примеч. 1. Предшественник Абаки-хана Хулагу владел всеми областями Ирана и Малой Азии от Индии до Средиземного моря (см. Лан-Пуль, ор. с).

334

Ср. выше, стр. 14, примеч. 5. Ср. D'Оhssоn, op. c., II, стр. 482, примеч. 1. О «дефтерях» см. ААЭ, I, стр. 345: опись царского архива (1575–1584), ящик 148; см. также Симеон, л., 1432 г.

335

См. текст Синодика в «Летописи занятий Археогр. ком.», в. IX, стр. 26. Возможно, что в тексте слово «тем» является просто древнерусской единицей счета.

336

К сожалению, в источниках мы не нашли пока никаких следов существования «тем» как мелких территориальных единиц на русском Северо-востоке.

337

Что касается титула «… всея Руси», то следует заметить, что хотя первые сохранившиеся указания, что сами князья себя так титуловали, относятся к Калите, титул этот великие князья носили задолго до Калиты. Дьяконов высказал предположение на основании грамоты патриарха, что первым великим князем «всея Руси» был Михаил Ярославович (см. его статью в Библиографе 1889 г. № 1). Следует заметить, однако, что впервые в грамотах патриархов титул этот (правда, только в тексте, а не в обращении) применяется по отношению к князю Ростиславу Мстиславовичу Киевскому, а именно в послании патриарха Луки Хрисоверга к Андрею Боголюбскому (1162 г.): в ответ на просьбу Андрея учредить во Владимире митрополию, отдельную от Киевской, патриарх, отвечая отказом, указывал князю «Ростовскому и Суздальскому» (Андрею), что отвергнутый им епископ Нестор был оправдан на соборе в присутствии «великого князя всея Руси», т. е. князи киевского (см. Р. И. Б., VI, стр. 66; ср. Никон. д., 1160 г., стр. 224; ср. Ипат. л., 1125, и Лавр, л., 1212 гг.). Известно, что титул этот возник в подражание титулу митрополита. Возможно, таким образом, что по отношению к великим князьям владимирским патриарх стал употреблять этот титул с переездом митрополита Максима из Киева во Владимир.

338

Мы видели, что после восстания в Твери и убиения Шевкала Александр Тверской (он был тогда и великим князем владимирским) бежал в Новгород и оттуда (так как новгородцы его не приняли) во Псков. Когда Калита с новгородскими послами приехал в Орду, Узбек приказал им «искати» князя Александра. Они отправили к Александру своих посланцев, но безрезультатно: тверской князь в Орду не шел. Тогда был организован поход. Новгородская летопись, кроме тверских князей Василия и Константина, называет двух: Ивана Даниловича и Александра Суздальского; имена иных участников похода летописцы не упоминают: «и иных много Русских князий»). Одна из летописных традиций отмечает, что приказ участвовать в походе получили «все князи». Из Новгорода Калита со всеми князьями и «с Новымь городомь» пошел ко Пскову, но Александра (тверского) не встретил, так как тот повернул назад в Опоках. Александр, таким образом, ушел, привести его не удалось; соглашение же с псковичами состоялось только благодаря вмешательству митрополита (см. Пек., Новг. I, Никон., Рог. лл., 1329 г.).

339

Cм. у Эласади (Т и з., I, стр. 447); см. Симеон, л., 1341 и 1342 гг. и Рог. л., 1342 г.

340

Рог. л.

341

«It was the traditional policy of the Tartar to check the Russian princes the one by the other, to feed their dissensions, to cause their forces to equiponderate, and to allow none to consolidate himself» (op. c., p. 80).

342

В 6845 г. князь Александр поехал к Узбеку и «приатъ пожалование оть царя, въсприимъ отчину, свою» (Рог. л.); на следующий год «князь Александръ Михаилович Тфѣрьскыи поиде во Орду» и «на ту же зиму прииде князь великий Алексаидръ изъ Орды во Тфѣрь» (Рог. л).

Давать великокняжеский титул тверскому князю, имевшему связи с Литвою, не соответствовало не только интересам московского князя, но и митрополита Феогноста (ср., напр., о церковных спорах: М. Д. Приселков и Μ. Р. Φасмеρ, Отрывки В. И. Бенешевича по истории русской церкви XIV в. П-д, 1916, ИОРЯС, т. XXI, стр. 18–19 и др.). Так или иначе, в Константинополе признали великокняжеский титул за тверскими и нижегородско-суздальскими князьями (см. Пам. др.-р канон, права, русск. истор. библ. VI, прилож). Напомним также, что сарайский епископ сохранил некоторое преимущественное право (между епископами) в сношениях с Царьградом в XIV в. (напр, отправлял патриарху грамоты от русских епископов, в 1354 г.).

343

Рог., 6855.

344

Там же, 6850.

345

Новг. л.

346

См. Рог. и Никон., лл., 1352, 1354–1356 гг.; Никифор Гρигоρа, ХXXVI, ed. Bonn., v. Ill, p. 518; Пам. др.-p. канон, нрава (Русск. ист. библ, VI), прилож. № 9, 10 и 11. Ср. Н. Тихомиров, Галицкая митрополия, СПб., 1896, стр. 93–105; Голубинский, Ист. русск. церкви, т. II, пол. I, стр. 178–185; Н. П. Лихачев, Два митрополита, СПб., 1913 (из сборн. статей в честь Д. Ф. Кобеко); ср. Соколов, ор. с.

347

Никон., 1346.

348

Рог. 1321, о великом князе Юрии. Ранее тверской князь сам занимал великое княжение Владимирское.

349

Никон., 1346 и 1352.

350

Симеон., Рог., Никон. лл., 1339.

351

Никон., 1349.

352

Ср. в указе 1335 г. обращение «aux fonctionnaires ta-lou-houa-tche (darougha) des villes» (Chavannes, Chancellerie mongole, цит. по Cordier, op. c., II, 328).

353

Gaubіl, Histoire de Gentschiscan… Paris, стр. 135–136; D'Ohsson, op. c., II, стр. 377. О даругах разных классов или разрядов говорит Юань-ши (см. M. G. Dеνèria, Notes d'epigrapbie mongole-chinoise, Paris, 1897, p. 16–17).

354

Симеон., Рог. и Никон. лл., под 1376 г.; «дарига» упомянут на ряду с «таможником». Об обязанностях «дороги» в XVI в. см. в летописи Нормантского (Временник Московского общ. ист. и др. росс., М, 1850, кн. 5, стр. 8485.

355

Известно, что в духовной Донского Углич, Галич и Белоозеро названы «куплями деда», т. е. Ивана Даниловича Калита. Так как сохранились, духовные грамоты и самого Калиты, и Семена Ивановича, и Ивана Ивановича, в которых ни один из этих городов не упомянут, нельзя допустить (и никто из исследователей не допускает), чтобы на самом деле территория этих городов была куплена и присоединена к Москве Калитою. Высказывали предположение, что они отошли к «великому княжению». Но утверждать это мы оснований в материале не имеем: во-первых, в духовной Донского они не включены в великое княжение, и текст явственно различает: а) великое княжение, к которому относит Кострому и Переяславль, и б) Галич, Углич и Белоозеро, о которых говорит только, что они «купли деда» Донского; во-вторых, мы видим местных князей (в Галиче, Белоозере). Шаткость предположения (высказано Карамзиным) сознавалась историками, и они выдвинули догадку, что Калита купил эти города у князей, оставив им некоторые права как владетельным князьям, подчиненным московскому (см. у Соловьева); предполагали, что местные князья остались, но как подчиненные московским князьям, и что в этом смысле следует понимать покупки Калиты как покупки «княжении», «власти»; при этом историки замечали, что дело осложнялось и другими обстоятельствами (см. Пресняков, Обр. вел. гос., стр. 152–153). Весьма бедные данные, которые мы находим в материале, не дают, к сожалению, оснований к такому предположению. Имеем только одно известие, именно о белоозерском князе: в 1339 г. Калита почему-то, как сообщает Новг. л., пытался «переимать» шедшего в Орду Василия Ярославского, но тот отбился, а из тверской летописи мы узнаем, что вместе с Василием Ярославским шел в Орду и Романчук Белоозерский. Другое известие относится к началу ордынских смут: во время борьбы за великое княжение Владимирское московского князя с суздальским белоозерский князь Иван был на стороне суздальского князя. Вот все, что мы имеем для того, чтобы судить о правильности высказанного предположения, и мы вынуждены сделать вывод, что предположение это неправильно. В чем же дело? Мы знаем, что с началом ордынских смут московский князь начал подчинять своей воле князей. Галичский князь был прямо выгнан из Галича, и Галич присоединен к Москве. Это навело Сергеевича на мысль, что упоминание о «куплях деда» в духовной Донского имело целью оправдать захват. Белоозерского князя (Константина) мы и позже видим сражающимся против Москвы (1393 г.) на стороне новгородцев. Углич же входил (предположение Экземплярского) в состав Ростовского княжества; а мы знаем, что Донской сделал с ростовским князем: он выгнал его из Ростова и посадил в Ростове Андрея Федоровича. Что же касается Дмитрова, также присоединенного к Москве, но не упомянутого в числе «куплей деда», то возможно, что его присоединение не носило характера захвата, хотя, вероятно, он также был присоединен при Донском. Не известно, чем была вызвана смерть дмитровского князя Бориса («выиде князь великии Иванъ [Калита] изо Орды, — читаем в Рог. л. под 1334 г., — а князь Борис Дмитровскій въ Ордѣ мертвъ»); напомним, что несколько ранее (в 1330 г.) в Орде был убит князь Федор Стародубский, по положение Стародуба не изменилось в том смысле, что там остался княжить сын Федора Дмитрий, а после его смерти Стародуб получил брат его Иван (1335 г.). Дмитрий Донской согнал Ивана Федоровича с его княжения. Относительно же Дмитрова можно предполагать, что он также не остался без князя после 1334 г. (и, во всяком случае, к московскому князю не перешел); там, можно думать, был посажен выехавший из Литвы князь Иван Друцкий (в 1339 г он ходил вместе с татарами и войсками других князей Северо-востока на Смоленск): в духовной грамоте Семена Ивановича, по крайней мере, мы читаем, что Семен купил «село въ Дмитровѣ… у Ивана у Дрюцького».

356

См. у Элайни (Тиз., I, стр. 530).

О «запросе» см. Симеон. и Никон. лл., 1357 г.

357

О походе на Смоленск и «запросе» 1339 г. см. ниже.

358

См. у Элайни (Тиз., I, стр. 528); см. также летопись царей и султанов, современных султану Олджайту (Тиз., II, не изд.).

359

Текст жития см. в Никон. л. под 1392 г. Вотчинный дом родителей Сергия находился в 3 верстах к северу от Ростова на месте Троицко-Сергиев-Варницкого монастыря, основанного, вероятно, в XV в. (см. 3веринский, Материал для истор. — топогр. исслед. о правосл. монастырях в Росс, имп., И, СПб., 1892, № 1281).

360

Так по Рост. влад. своду (Акад. л.). Ср. в тверском своде: «выиде посолъ силенъ отъ царя Ахмулъ… а съ нимъ князь Иоанъ Данилович по Низовскымъ градомъ много зло христианомъ сътвориша» (Рог., 6830). LM. также московскую редакцию (Симеон, л.).

361

Текст «Повести» напечатан в Прав, соб., 1869, ч. 1.

362

См. Ключевский, Древнерусские жития святыхъ как исторический источник, стр. 39.

363

«и пожже градъ Ярославль и поиде к Ростову съ всею силою своею» (Прав, соб., 1859, ч. І, стр. 374).

364

Mакарий, История русской церкви, IV, 1886, стр. 355; Ключевский, ор. с., стр. 114.

365

«край поля езеρа ста на колѣну предъ Ахмыломъ и сказася ему древняго брата царево племя, асе есть село царево и твое господи купля прадѣда нашего» (Прав, соб., стр 374).

366

«и со всѣм клиросомъ въ ризахъ; вземъ крестъ и хорюговь и понде противу Ахмыла. А Игнат предъ кресты с гражданы вземъ тѣшь царьскую кречеты и шубы и питие и… ста на колѣну предъ Ахмыломъ и сказася древняго брата царево племя» (там же).

367

Там же.

368

См. также ниже, гл. V. Ср. у Энгельса: «даже в России покорение удельных князей шло рука об руку с освобождением от татарского ига и окончательно было закреплено Иваном III». (Маркс и Энгельс, Соч., т. XVI, ч. I, стр. 450).

369

Ключевский, ор. с., стр. 102–112.

370

В борьбе московского князя с суздальским в конце 50-х и начале 60-х гг. за великое княжение Владимирское князья Константин Ростовский и Иван Белозерский (и, по-видимому, князья галицкий и стародубский) были на стороне суздальского князя против московского.

371

Тем не менее к нему приезжали послы: в 1329, 1333, 1339 гг. Часто ездил в Орду и Семен: в 1340, 1342, 1343 (?), 1344, 1347–1348, 1350 гг. Вероятно, и к нему из Орды нередко приезжали послы: по-видимому, далеко не о всех послах на Москву летописец сообщает; так, о после Коге мы узнаем совершенно случайно: «коли бысть Нога посолъ на Москвѣ, тое весны поводь велми велика была», — читаем в Симеон. л. под 1347 г. (ср. под 1357 г в Рог.: «а на Москву приходилъ посолъ силенъ изъ Орды Ирыньчѣи на Соурожане»; в Никон. л.: «и съ нимъ гости Сурожанѣ»). Любопытно, что под 1347 г. Моск. л. отмечает после Коге, а в Новг. I л. под 1346 г. мы читаем, что Семен «побывъ 3 недѣли в Новѣгородѣ и поѣха на Нивъ о царевѣ орудьи».

О том, как полагалось князю принимать посла из Орды, говорят иностранцы позднее. Так, по их словам, перед послом князь должен был преклонить колено (см. у Литвина Mихалона, в Архиве истор.-юрид. свед., относящ. до России, кн. 2, пол. 2, М., 1854, стр. 33; Карамзин IV, 58 ссылка: Длугош, Hist. Polon., 588; D Όhssоn, op. с, t. 2, ρ 184–185 ссылка: Сireus, Cilesiae Annales p. 67). Князь выходил пешком встречать посла за город (Миxалон, стр. 33: «с питием»; Геρберштейн изд. 1908 г., стр 16). Известно также, что приезжавшим послам и князьям надо было говорить с ханом, стоя на коленях (Рубрук; Карпини; Ипат. л. 1252, Шериф-ад-Дин) По рассказу «Повести об ордынском царевиче Петре», Игнат вышел встречать посла Ахмыла за город с «питием» (и дарами) и, обратившись к послу, стал перед ним «на колѣку» (см выше). Много позже, в 1519 г., когда прибыл в Москву крымский посол Аппак, то, князь Иван Палецкий должен был говорить речь послу у него на подворье от имени государя, став на колени, что сделал также и посол Аппак (приведено у Н. Веселовского, Татарское влияние на посольский церемониал в московский период русской истории, в Отчете СПб. унив. за 1910 г.). Некоторые сведения находили в летописях под 1261 г. Ипат. л. сообщает, что Буронпа, главный военачальник на западных окраинах золотоордынского государства, двигаясь ратью, послал вперед в г. Владимир, к князьям: «оже есте мои мирници, срѣтъте мя; а кто не срѣтить мене, тын ратный мнѣ». Князь Василько и Лев и владыка поехали навстречу Буронде и встретили его у Шумока с дарами и «питьем». Равным образом, под 1283 г. читаем, что, когда Телебуга-хан подошел к Горини, его встретили Мстислав «с питьем и з дары» а на Липе — князь Владимир, также «с питьем и с дары» и «по сем угони [и] Лев князь ко Вужьковичемь и с питьемь и с дары». Таким образом, вполне возможно, что и при приближении ханских послов князьям приходилось выезжать навстречу «с питьемъ и с дары». Однако, если такой обычай и существовал, он, во венком случае, не был повсеместен или перестал действовать к началу XV в. Так, в 1408 г., когда в Тверь из Москвы приехал ордынский посол, «князь великий повелѣ царева посла срѣтити на Володымерскомъ мосту честно…» (см. Тв. сб.). Кроме того, надо помнить, что иностранцы могли легко принимать отдельные случаи за обычный порядок: именно такого происхождения, например, представляется известие (если только оно не вымысел), что, когда посол садился на коня, князь наклонял перед ним свою спину, а тот, встав на нее ногами, взлезал на лошадь (Терещенко, Быт русского народа, ч. I, СПб, 1848, стр. 19: из текста, помещенного в Собр. Гаклюйта, т. I, стр. 247, изд. 1818 г.).

372

Тв. сб. под 1408 г.; в тексте ошибочно — 5 месяцев.

373

С. Герберштейн, Записки о московитских делах, 1908, стр. 16. Другое известие о ханском конюшенном месте в московском кремле при митрополите Алексее — требует проверки (Снегирев, Москва, изд. Мартынова, т. I, 1865, стр. 115; Звери некий, ор. с., II, № 1357).

374

См. Симеон. лет. под 1328 г. В одной из записей 1339 г. изданной Срезневским, говорится о правосудии Ивана Калиты и о том, что при нем наступила «тишина велья в Роускои земли» (И. Срезневский, Сведения и заметки о малоизвестных и неизвестных памятниках, № LXXXVI, стр. 145–148). Таким образом подобная похвала Калите была вставлена во второй половине XIV в. в Московскую летопись, но уже с несколько иным содержанием.

375

«…bу blending in himself the characters of the Tartar's hangman, sycophant, and slave-in-chief» (op. c., p. 79).

376

Новг. л.

377

Рог., 1333.

378

Новг. I л.

379

Рог. и Никон. лл., 1333.

380

В 1339 г. Калита получил от царя приказ послать рать под Смоленск с Товлубием, двинувшимся из Орды через Переяславль-Рязанский с татарами (с ним шел и князь рязанский Коротопол). Историки предполагали, что поход 1339 г. был вызван тем, что смоленский князь перестал подчиняться хану и возить в Орду выход (см. Карамзин, IV, 146–147; Соловьев, Ист. Росс., III, 923). По мнению Преснякова, Узбек послал рать «едва ли по собственному почину» (ор. с., стр. 146). Летопись прямо говорит, что Товлубия «царь послалъ», а Иван Данилович послал свою рать «по цареву повелѣкию» (Рог., Симеон., 6847). Иных указаний летопись не дает. Но материал позволяет вскрыть причину разрыва Смоленска с Золотой Ордой. Выше мы видели, что ранее смоленский князь был в подчинении у хана (см. выше гл. II). В Ипат. л. под 1274 г. читаем: «… и Глѣба князя Смоленьского, иныхъ князий много: тогда бо бяху вси князи в воли Татарьской»; ср. Симеон, л., 1275 г. Далее мы знаем, что в конце XIII в. смоленским князем был Федор Ростиславович, на тесных отношениях которого с Ордой мы выше останавливались подробно (рижский архиепископ титулует Федора в письме к нему «великим князем»; см. у Голубовского, ор. с., 146; см. также «Житие Федора», напеч. в Четиях Минеях). С захватом смоленского княжения князем Александром Глебовичем (в 1297 г.) связи смоленского княжения с Ордою не прерывались или, если прерывались, то временно в 1310 г татары поддерживали Василия, сына смоленского князя Александра Глебовича, против Святослава Глебовича, призванного брянцами, и Василий был посажен с помощью татар в Брянске (Симеон., Никон. 1310).

Но в 20–30-х гг. XIV в. положение изменилось. Уже в 1333 г. татары с брянским князем Дмитрием Романовичем ходили на Смоленск (Рог., 6841: «Того же лѣта на зиму прииде ратью Дмитреи князь Бряньскыи на Смоленскъ съ татары Калънтаи и Чирича съ многыми воеводами и взяша миръ с Иваномъ». Заметим, что о Калантае упоминает также Новг. I л. под 1343 г.: «того же лѣта митрополитъ Фегнастъ Гричинъ ходи къ царю к поганому к Женьбѣку и обадиша его Калантай къ да реви…» и т. д.); предприятие успеха не имело, хотя они и «бишася много» (Никон, л.; Голубовский, ор. с., стр. 314). Перемена положения объясняется, коль скоро мы признаем, что князь Федор Святославович, приезжавший из Питвы в составе посольства в Новгород в 1326 г., был известным нам из летописи смоленским (дорогобужским) князем Федором Святославовичем.

Дальнейшие показания подтверждают догадку, что поворот в отношениях Орды со Смоленском определялся тем, что великий князь смоленский признал известное политическое верховенство Гедимина, что явствует из грамоты, напечатанной во II т. СГГиД под № 8 (см. Голубовский. ор. с., стр. 121, 317; Φилевич, Борьба Польши и Литвы-Руси за Галицко-Владимирское наследие, СПб., 1890, стр. 47 и др.; см, также Симеон. л., 1341 г.). Подчиниться литовскому князю можно было, только порвав предварительно с отношениями зависимости к Золотой Орде. Таким образом, вероятно, что в 1339 г. Узбек хотел вернуть Смоленск к покорности. Как раз в эти годы Орда опасалась Литвы и ее посягательств на пределы, подчиненные ордынской власти: в 1338 г., т. е. за год до похода на Смоленск, татары совершили набег на Литву (Никон., 1338: «того же лѣта Татарове воеваше Литву»; см. также Новг. I л., 1335 г., ср. Пρесняков, ор. с… 140–146; Антонович. Монографии, I, Киев. 1885, стр. 59–60). a в 1337 г., по свидетельству Rocznik swietokrzyski, они предпринимали поход на ее со юзницу Польшу и вместе с «русскими» (Mon. Pol. Hist., t. Ill, p. 78. Юрии II ср. Φилeвич, ор. с., стр. 50; ср. также «Замечания И. А. Линниченка на статью г. Режабка о последнем князе всей Малороссии Юрии» в сборн. «Белослав-Юрий II» изд. Акад. Наук, СПб., 1907, стр. 94–97).

381

См., например, статью Соловьева о черном боре в сборн. Валуева («О значении слова «черный» в древнем русском языке и преимущественно о черном боре новгородском»), стр. 285; см. так же Сергеевич, Др.-р. право, 1911, стр. 184.

382

В сущности, иначе и быть не могло. Орда контролировала отношения новгородцев к великому князю владимирскому. Когда они отказались принять Александра Тверского, Калита отправил к ним своих наместников. В этом году приходила Федорчукова рать, и в Новгороде появились татарские послы. Новгородцы передали им «дары» и 2000 рублей «серебра» (Новг. 1,1327). По-видимому, татары вызвали представителей от Новгорода: в том же году, по крайней мере, новгородские послы поехали в Орду, куда одновременно выехал и Калита. И новгородцам, и Калите было дано одновременно в Орде поручение по делу тверского князя. Посажен в Новгороде Калита был уже по возвращении из Орды (Новг. I, 1328–1329; Никон., 1328). Характерно для установившихся отношений, что со смертью Семена Ивановича новгородцы отправили в Орду послов просить хана дать великое княжение Владимирское суздальскому князю. Действия московского князя Семена, вызвавшие недовольство новгородцев, были обусловлены требованиями самой Орды; так или иначе, хан новгородцев не послушал и дал великое княжение Владимирское другому московскому князю — Ивану Ивановичу (Новг. I, Никон., 1353).

383

Новг. и Никон. лл.

384

«Менгу-Темерово слово къ Ярославу князю: дай путь Немецкому гости на свою волость. Отъ князя Ярослава ко Рижаномъ и к большимъ и к молодымъ, и кто гостить, и ко всемъ: путь вашь чиста есть по моей волости. А кто мнѣ ратный, с тимъ ся самъ вѣдаю. А гостю чисть путь по моей волости» (Русско-Лив. акты, СПб., 1868 стр. 14)

385

Новг. I и Ник. лл.

386

См. выше, гл. I.

387

Ср. Б. Я. Владимиρцов, Общественный строй монголов, монгольский кочевой феодализм, Л., 1934, стр. 44, 86, 126; о том, что ростовой, торговый капитал находился в руках «мусульманских» и китайских купцов см. там же, стр. 127. О покровительстве торговле в Золотой Орде см. А. Якубовский, Феодализм на Востоке, Гос. Эрмитаж; изд. ГАИМК, Л. 1932.

388

Б. Я. Владимиρцов, op.с., стр. 103.

389

Об обстоятельствах восшествия Бердибека на престол находим у Ибн Хальдуна две разные версии. Согласно одной из них, Джанибек на пути из Тавриза захворал и умер. Тогда сановники государства отправили известие об этом сыну его Бердибеку. Бердибек прибыл в Сарай, когда отца, Джанибека, уже не было в живых. По другой же версии, которую Ибн Хальдун передает в рассказе об Увейсе, сыне шейха Хасана, Джанибек на пути был заключен в оковы, а сановники государства написали сыну его Бердибеку, приглашая его на царство (Τиз., I, 389). Первая версия не совсем точна, так как, по известию русских летописей, Бердибек «отца своего убилъ и братью свою побыгь» (см., напр., Симеон. л. и Троицк, по Карамз., 1357 г.). С другой стороны, указание второй версии на переворот и роль в нем «сановников государства» подтверждается полной редакцией тверского свода (в кашинской обработке) в составе Никон. л. (1357), сообщающей о роли Товлубия (вероятно, того самого Товлубия, который при Узбеке убивал князя Александра и был послан под Смоленск), привлекшего «многихъ князей Ордыньскихъ… къ себѣ въ совѣт, обѣщевающе комуждо что дати». Ср. известие Владимир. Полихрона (Новг. IV и Соф. I лл.; ср. Воскр. л.,). Подтверждение второй версии находим и в персидских текстах. Так (см. персидский текст в неизд. материалах, Τиз., II), в извлечениях из Зибдетут Таварих, соч. Хайдера-ибн-Али, рукоп. Берл. корол. библ. (Fol. 17, В), читаем, что Джанибек «заболел тяжелой болезнью, а эмиры вызвали Бердибека, и когда Бердибек прибыл к отцу, отец стал его упрекать за его возвращение; он (Бердибек) от этих упреков пришел в расстройство, и по его приказу… отца убили». Приведенному рассказу этого автора соответствует запись, сохранившаяся в одной из редакций тверского свода: «того же лѣта, — читаем в Рог. л., — царь Чанибѣкт. взя Мисюрь и посади тоу на царьствѣ сына своего Бердибѣка, а самъ оуверноуся въ свояси и отъ нѣкоего привидѣния на поути разболѣся и възбѣсися. И послаша ряди по Бердебѣка, он же пришедъ отца оудави, а братью поби, а сам сѣде на царство» (Рог., 6865). А далее в той же рукописи соч. Хайдера-ибн-Али читаем, что Бердибек «три года царствовал и за это время многих из своих близких убил».

Двумя годами позднее, как известно, Бердибека и Товлубия «со иными его советниками» убили и на царство сел Кульпа, а по прошествии нескольких месяцев Кульпа вместе с двумя своими сыновьями — Михаилом и Иваном — пал от руки Навруса. Спустя же некоторое время начала действовать партия ордынских князей, враждебная Наврусу. Заговорщики завели тайные сношения с «Заяицким царем Хидырем», вызвали его с войсками на Волгу и, когда он подошел, выдали Навруса и посадили на царство Хидыря; вслед за тем произошло жестокое избиение приверженцев свергнутого хана: были перебиты (кроме Навруса, его сына Темира и царицы Тайдалы) «князя ординстии», остававшиеся верными Наврусу (Рог., Симеон., Никон., 1358–1360). Летопись называете их числе «Муалбузину Чадь» («князи ординьскых Муалбоузиноу чадь множьство оубилъ» (Рог. л.; ср. Никон. л.). Это, по-видимому, тот самый Муалбуга, который упомянут в ярлыке митрополиту Алексею Бердибека, в начале («Бердѣбѣково слово то [а] тарьскымъ оулуснымъ [и ратнымъ] княземъ Моулаг [б] оугы [и] ною мыслию волостным сам[и] мъ дора[о] гамъ» и т. д., см. текст у Πρиселкова, ор. с.) и в конце, при перечислении «головных князей», на первом месте: на Руси, очевидно, его знали более других. Ср. мнение о причинах распадения Золотой Орды Рязановского, Монгольское право, Харбин, 1981, стр. 131 и др.

390

Хидырь был убит вместе с меньшим сыном Кутлуем (Никон., л.; то же в Рог. л., без упоминания имени) в конце лета или осенью 1361 г., как видно из Рог. л., т. е. во второй половине 762 г, (11 нояб. 1360 — 31 окт. 1361 г.); 762 г, датированы и его монеты.

391

«… а на царствѣ посадили Хедырева сына болшаго и пребылъ на царствѣ 2 недѣли и они его убили (т. е. Темир-Хозю; он перебежал за Волгу и там был убит; см. Рог. л., ниже), а потомъ Ардемелика посадили на царствѣ, и тотъ царствовалъ мѣсяцъ и онѣ его убили. И бысть в Ордѣ замятия велика и сѣча старый княз[и] Сарая и когуи инѣх множество побита» (Рог. л., ПСРЛ, т. XV, в. I). Последнюю фразу следует читать: «и бысть въ Ордѣ замятия велика и сѣча: старый княз[и] Сарая и Когу и инѣх множество побита». Посла Когу Симеон. л. называет под 1347 г. Если и в данном случае под «Сараем» разумеется город, а не область (последнее сомнительно; ср. все же ярлык Тайдулы; ср. известие Вассафа и др.), то Сарай, о котором говорит летопись, следует искать там же, где и монетный двор, чеканивший монеты с легендой «Сарай-эль-Джедид» (Новый Сарай), ибо и Темир-Хозя и Орду-Мелик, несмотря на кратковременность своего царствования, чеканили: Темир-Хозя в «Новом Сарае», Орду-Мелик — в «Новом Сарае» и «Азаке». Чеканка «Нового Сарая» становится преобладающей при Джанибеке (ср. Монеты Узбека). Вопрос о существовании двух Сараев — столиц Золотой Орды — по перенесении столицы из одного Сарая в другой требует дальнейших разысканий. Наиболее серьезными данными в пользу существования двух Сараев на Нижней Волге служат данные Баллода о сравнительном процентном соотношении монет чекана «Сарай-эль-Джедид», найденных в с Селитренном и близ Царева. В персидских текстах мы встречаем выражения как «Сарай Берке», так и «Сарай Бату» (на что я указывал в рецензии на книги Баллода в Zeitschr. f. SI. Phil., В. V. H. ¾, 1929): эти данные сами по себе, повторяю, могут и не указывать на существование двух Сараев — столиц Золотой Орды. Якубовский полагает, что данные персидских текстов (приводимые им) окончательно решают вопрос: см. его статью «К вопросу о происхождении ремесленной промышленности Сарая», помещенную в ИГАИМК, т. VIII, в. 2–3, 1931. Известие рукописи Анонима Искандера (ИВ № 566 В. С.) о том, что Тохта возвратился в столицу их Сарай Бату восходит к Рашид-ад-Дину (ibid., стр. 6–7). Если мы вспомним, что со времени, приблизительно, Узбек-хана, золотоордынские владения стали называться «землей Берке», «улусом Берке» (см. у ал-Муффадаля; в летописи шейха Увейса и др.), а Сарай — Сараем Берке (см. у Ибн Батуты), то не найдем ничего удивительного в том, что в той же рукописи Анонима Искандера на ряду с известием, восходящим к Рашид-ад-Дину, встретим и выражение «Сарай Берке».

Как известно, в некоторых, сравнительно поздних арабских текстах даже основание Сарая приписывается. Берке (Эломари, Ибн Арабшах: там же и о прибавлении к прозванию «Кипчак» прозвания «Берке»; Τиз., I, стр. 460). Равным образом и в летописи шейха Увейса мы встречаем известие о том, что гроб Берке был перевезен в Сарай Бату, которое восходит к Рашид-ад-Дину. Вслед за Рашид-ад-Дином известие это повторяют и Бенакити и Тарихи Алафи (из рукоп. Брит, музея № 465, содержащей II том Тарихи Алафи; см. Τиз., II, персидский текст) и Зибдетут Таварих, соч. Хайдера Ибн Али (рукоп. Берл. корол. библ., Fol. 17 В.; ibid.) Кажется, вариантом того же известия надо считать и известие Тарихи Кипчаки (рукоп. Публ. библ.) о том, что Берке «в городе Сарае около Бату похоронен» (Fol. 340 б; ibid.: переводом персидских текстов, оставшихся непереведенными в неизданных материалах Тизенгаузена, обязан Гуссейну Фахри). Но на ряду с этим в той же летописи шейха Увейса мы прочтем известие с выражением «Сарай Берке», приводимое Якубовским, а ниже — выражение «улус Берке», применительно и к Менгу-Тимуру и к Джанибеку, и о том, что Тохта «воссел на престол Берки и Батыя». Наконец, известие об ос новании Сарая Батыем у Мирхонда списано, как заметил Якубовский, у Джувейни (ср. русский перевод Джувейни у Τиз., II), но к слову Сарай прибавлено — Вату (ср. Якубовский, стр. 7). Таким образом, упоминание на ряду с Сараем Берне Сарая Вату могло и не служить указанием на существование двух Сараев, столиц Золотой Орды, а указывает лишь на следы влияния древних текстов на более поздних авторов. Далее, было бы интересно точно выяснить, когда именно золотоордынские владения стали называться «улусом Берке», «землей Берне». Не восходит ли действительно эта традиция ко временам Узбека, когда после борьбы с непокорными эмирами, не желавшими принять ислам и изменить же Чингис-хана, Узбек утвердил в Золотой Орде мусульманство и когда память Берке, первого золотоордынского властителя, принявшего мусульманство, должна была особенно чтиться, подобно тому как потомки Узбека чтили его память? Много позже в рассказе о событиях XV в. мы встречаем в некоторых персидских текстах выражение «страна Узбека», «улус Узбека» (Абд-ар-Реззак, Хондемир: Τиз., II).

392

Известие Рог. л. показывает, что прав был Д. Кобеко, когда, возражая Карамзину и Милюкову, доказывал, что Бездеж лежал не к югу от Сарая, а к северу (см. «Где находился город Бездеж?», ЖΜН Пр., ноябрь 1892). Василий Тверской «поклал» в Бездеже «серебро», которое он вез в Сарай, так же как везли, вероятно, и Константин Ростовский, и Дмитрий Константинович Суздальский, и др. Вероятно, в Бездеже было какое-нибудь административное лицо, которому он мог передать деньги. «На зимѣ» того же года в Тверь приезжал Урузбуга «Бездѣжьскый» (Рог. л.).

393

На его монетах также: «Гюлистан» и «Гюлистан-при-сарайский». Амурат чеканил монеты с 762 до 764 г., хиджры который кончался 10 окт. 1363 г.

394

Монеты Кильдебека — 762 и 763 г., который кончался 21 окт. 1362 г. В 764 г он монет уже не чеканил. Судя по летописи, он погиб осенью 1362 г. (Рог. л.; ср. Симеон. л.).

395

Рог. л. (выше под тем же годом повторяются известия о тех же событиях; ср. Симеон. л.).

396

Рог., Симеон., Никон. лл., 1358.

397

Рог., Симеон., Никон. лл. 1360.

398

Там же. Отчество Дмитрия (Борисович) устанавливается текстом Рог. л. (как и Никон.): ср. Экземпляρский, II (показания родословных). О Константине см. также Рог. л., 6850, 6869 гг. и (также и о Дмитрии) 6871 г.

399

Рог. и Никон., 1357.

400

Кульпа, по монетам, сел ранее 23 ноября 1359 г., но чеканил и после этого времени. По тексту летописи, он сел в конце лета или осенью 1359 г. и царствовал всего только 5 месяцев (так в Рог. и Симеон. лл.; ср. Никон. л.). Следовательно, Наврус сменил Кульпу приблизительно в январе-феврале 1360 г. Летопись отмечает воцарение Навруса в 6867 г., т. е. до 1 марта 1360 г. есть монеты Навруса, чеканенные в 760 г., т. е. до 23 ноября 1359 г., на де в Сарае, а в Крыму и в Азове); таким образом, Сарай был им занят в начале 1360 г. Русские князья поехали в Орду после смерти великого князя Ивана Ивановича, последовавшей 13 ноября 1359 г., т. е., очевидно, на исходе 1359 или в начале 1360 г., так как приблизительно в апреле — мае Дмитрий Константинович выехал из Орды (22 июня он уже въехал во Владимир). Весной того же года (т. е. приблизительно в мае — июне) Навруса сменил Хидырь (Рог. л.).

Лэн-Пуль и Zambaur ошибочно отмечают только 760 год как год царствования Кульпы. О Хидыре говорят, что он вступил на престол в 760 г. Но Сарай, во всяком случае, был им занят в 761 г. (760 г. датированы только азакские монеты). Ср. Лэн-Пуль, Мусульманские династии, СПб., 1899; Еcle Zambaur, Manuel de généalogie et de chronologie pour l'Histoire de l'islam. Hannover, 1927. Нумизматический материал см. у Маркова (Инв. катал, мусульм. монет Эрмитажа. СПб., 1896, лит. изд.; Френа, Монеты ханов улуса Джучиева, СПб., 1832); Григорьева (Опис. клада… в Зап. Арх. — нум. общ. т. II, СПб., 1850); Савельева (Монеты Джучидов, СПб., 1857/58); Кроткова (в Тр. Сарат. учен. арх. ком., 1915, в. 32, и в Тр. Нижневолжск. общ. краеведения, в. 37, Саратов, 1930).

401

В конце 1361 г. или в начале 1362 г. он «Блъгары взялъ пту пребываше»(Рог., Симеон., Никон. лл.). Но возможно, что под 1361 г. помещено известие о событиях 1361–1362 гг.(и после 1 марта), как можно предполагать о бегстве Мамая и, быть может, о движении Тагая из Бездежа на Мокшу, где в 762 г. чеканил монету Кильдибек. Известно, что в 768 г. (7 сент. 1366-28 авг. 1367 г.) Булат-Темир чеканил монеты с именем своим и Джанибек-хана (Пулад Тимур, Пулад Тимур-хану Григорьева: Пулад Тимур, сын Кугана или Тугана, — у Френа, Савельева). Его отношения к Сараю характеризуют также обстоятельства его смерти (см. ниже).

402

«и обрывся рвомъ ту сѣде» (Рог, 6869).

403

Я разумею находки кладов с золотоордынскими монетами (в «Запьнии»): в б. Сергачском у., Нижегородской губ., — с. Ветошкино, Б. Уда и Петровки, и в б. Курмышском у., Симбирской губ., — с. Теплый Оган. К ним примыкают находки кладов в Ивановке Княгпнинского у. и в Курмышском у. (см. Отч. Археол. Ком, 1900, стр. 94 и 146; 1895, стр. 69 и 191; 1913–1915, стр. 191 и 258; 1901, стр. 140 и 170; 1909–1910, стр. 204 и 258; 1894, стр. 153; 1883–1884, стр. LVII; Журн. 7-го sac. Симб. учен, архивн. ком. 3 июля 1896 г., стр. 3).

404

О наровчатском городище см. Тр. Сарат. общ. изуч. арх. и эта. при Сарат. унив., в. 34, 1923, и Изв. общ. обсл. и изуч. Азербайджана, № 5, 11928, Баку. О собрании монет, собранных в Наровчатском городище в 1926–1928 гг. В. П. Россиным, см. ст. Кроткова в Тр. Нижневолжск. общ. краев., в. 37, Саратов, 1930.

405

По крайней мере, этот район выделяется находками золотоордынских кладов. Он охватывает область по р. Мокше (в Троицке на Мокше, с. Покровском б. Наровчатского у.; Низовках б. Нижнеломовского у.; в Керенске; в Вяземках и Б. Ижморах б. Керенского у., близ границ б. Тамбовской губ.; см. О. А. К., 1909–1910, стр. 207–208 259; 1902, стр. 126 и 168; Зап. Русск. Αρх. Общ., нов. сер., т. III, стр. 279; Тр. Сарат. уч. археогр. ком., 1915, в. 32, стр. 164–168. Ср. Α. Α. Кρотков, К вопросу о северо восточных улусах золотоордынского ханства, Баку, 1928, стр. 3). Возможно, что власть Тагая распространялась и на область по р. Цне (б. Тамбовской губ.), принадлежащую, вероятно, мещерским князьям; здесь находили клады XIV в. (в Новоберезовке б. Шацкого у. и Серповом, в Борках и Пичаеве б. Моршанского у.; см. Отч. Αρх. ком., 1904, стр. 116 и 162; 1886, стр. CLXIV; 1909–1910, стр. 207 и 263 и Изв. Тамб. учен, архивн. ком., 20 ноября 1887 г., стр. 2–3, и в Отчетах Тамб. учен арх. ком. за 1889 г., стр. 54, и за 1905 г., в 50, стр. 76). Впоследствии сюда проникла рука Дмитрия Ивановича: см. С. Г. Г. и Д., 1. О мещерских князьях см. ibid, и также: Любавский, ор. с., стр 90, и ст. М. И. Смирнова в Тр. Ряз. уч. арх. ком. за 1903 г., т. XVIII, в. 2.

Изучая топографию кладов с золотоордынскими монетами, я пришел к предположению, что на русской территории они, за немногими исключениями (напр., Старая Рязань), находимы не были, как, например, в б. губерниях Ярославской, Владимирской, Московской, Костромской. При изучении топографии я пользовался материалом, собранным сотрудниками монетного отделения Эрмитажа. Характер материала заставляет при определении территории сохранять указания на старые административные деления.

406

Русск. истор. библ. VI, № 17 и 18; ср. Иловайский, Соч., 1884, стр. 94–95. По словам Рог. л. «гладу же въ нихъ велику належащу и замятнѣ мнозѣ и не строению надлъзѣ пребывающу и не престающе другъ на друга въетающе и крамолующе и воююще собою, ратяіцеся и убивающеся».

407

По монетам судя, он перебежал за Волгу в конце 1362 г.; к этому же времени относится летописное известие о том, что он посылал на Амурата какого-то «царевича». Но известие о том, что он бежал за Волгу, объявив царем Абдуллаха, помещено ранее. Абдуллах начал чеканить монеты с 764 г. (единственная монета, описанная Марковым 762 г., чеканенная реверсным штемпелем, является, очевидно, дефектным экземпляром; от 763 г. его монет не имеется), причем как раз в первый (764) год в Новом Сарае (и Азаке), а затем (в 765,766, 767, 769, 770, 771 гг.) уже в «Орду», в «Янги-Шехр-Эли-Махрусе» и также в Азаке.

408

См. у ал-Мухибби (Т и 8 I, 350); также Смирно в, Крымское ханство 1887, стр. 131–136; ср. Врун, Черноморье, I, стр. 300.

409

Находки кладов времени Мамаева «царя» Абдуллаха: в Петровых Будах б. Курской губ., Судженского у.; в д. Шаховцовой б. Курского у.; в с. Семилуки б. Воронежского у. См. Древности, т. III, стр. 175–176: ОАК, 1868, стр. XXI; 1911, стр. 79 и 104; 1894, стр. 35 и 159.

410

О «краеземных» татарах см. Симеон, и Рог. лл., 6917 г. Материал по топографии золотоордынских кладов см. в Зап. Археол. Общ., II, 426, т. XI, 189; Отч. Археол. ком., 1902, стр. 125 и 168; 1904, стр. 116 и 163. Изв. Тамб. уч. археогр. ком.

411

Рог. и Симеон., 6885; ср Д. Кобеко, ор.с.; ср. Изв. Археогр. ком, в. 29, стр. 137. Позже, в 1389 г., Пимен и его спутники, плывя вниз по Дону, встретили впервые татар только на 2-й день после того, как миновали р. Медведицу (см. Никон. л.).

412

Львовская летопись сохранила следующее известие под 6867 г.: «прииде посолъ на Москву отъ царя Мамая от Ахмиявды». Слово «царя» — позднейшее добавление, как и в других местах летописи (см., напр., под 6870 г. в Льв. л. и параллельный текст в других сводах).

413

По словам Ибн Хальдуна, «Ханум, дочь Бирдибека, была замужем за одним из старейших монгольских эмиров, по имени Мамай, который в его царствование управлял всеми делами» (Τиз., I, 389).

414

Имеем монеты Мир (Хейр) Пулада, чеканенные в Новом Сарае в 764 г., т. е. после 21 окт. 1362 г. Летопись не знает его имени. В одном месте, по-видимому, летописец говорит о нем. В Рог. л. под 6869 (1361) г. имеем рассказ о событиях по двум источникам. Из них первый близок к Симеон. л., но не совпадает с ней. Так, в Симеон. л. говорится, что Хидырь был убит сыном Темирьхожей, который сам вскоре погиб. В первом источнике Рог. л. (и в Троицк. л.) говорилось, что Хидырь был убит «отъ своего си брата от Мурута и сѣде на царствѣ Мурутъ», а далее, после рассказа о «царях» Авдуле и Кильдибеке, читаем: «а иные князи ординьскые, затворишась въ Сараи, царя у себе имѣнующи 4-го», тогда как в Симеон. л. читаем: «царя у себе именующе Амурата» (т. е. Мурута). В летописных сводах XV в. видим в разных редакциях вариант Симеон. л. (см. Влад. Иолихрон, свод 1479 г. и др.). Если слова «царя у себе имѣнующи 4-го» не есть искажение (что мало вероятно, заметим, ибо протограф Симеон. л. в Рог. л. дает более древние чтения) текста («…именующе Амурата»), то допустимо, что под 4-м «царем» разумеется Мир Пулад, засевший в Сарае одновременно с Амуратом.

415

Рог. л., см. также Никон. л.

416

См. о приезде «отъ царя Азиса» царева посла Урусманды с «ярлыкы» на великое княжение князю Дмитрию Константиновичу Суздальскому (Рог., Симеон., Льв., 6872; Никон., 6873). С ним приехал князь Василий Дмитриевич, следовательно суздальские князья еще в конце 1364 г. поддерживали связь с сарайским ханом. Азис начал чеканить монету с 766 г. (28 сент. 1364–18 сент. 1365 г.). Кто царствовал на Нижней Волге в 765 г. хиджры (после Амурата), мы не знаем. Положение Азиса в Сарае, по-видимому, не было прочным; в тот год (766), когда он чеканил монету в «Гюлистане», в «Новом Гюлистане» чеканил монету Пулад Ходжа. Но с Сараем поддерживались еще церковные связи. Судя по ярлыку Тюляка, Азис выдал ярлык митрополиту Алексею (сарайским епископом в это время был, вероятно, Матфей: Афанасий умер в 1362 г. на Костроме; см. Никон. л., 1362 г., Русск. Истор. Библ., VI, № 19; ср. Рог. л., 1377 г.).

417

По тексту летописи, его сажали посол «от царя» (Байрам-хозя, Байралхозя, Барамхозя) и посол «отъ дарици» (Асан, Осан); см. Соф. I., Новг. IV, Никон. лл.

418

См. Симеон., Рог. лл. Последний год чеканки монет Азисом («Гюлистан» и «Новый Сарай») — 768.

419

Асан чеканил монету в Сарае в 771 г. Кто в Сарае («Новом Сарае») чеканил монету перед ним (после Азиса), мне не известно (в 769–770 гг. т. е. с авг. 1367 до авг. 1369 г.). И уже в следующем, 772 г., в Сарае чеканил монету не Асан.

420

Рог., Симеон., Никон. лл. Как paз в этом году монеты Абдуллаха кончаются (771 г.) и годом ранее начинаются монеты Мухаммед-Булака (с 770 г.), как полагают — Мамат-Салтана. Об Ачихоже см. Χρамцовский, ор. с., 23; ср. Симеон., Рог., Ерм., Никон. лл. под 1375 г.

421

Позже, в 1376 г., мы видим в Болгарах «Мамат-Салтана» на ряду с Асаном. Асан мог быть оставлен в Болгарахв качестве «болгарского князя» на ряду с «салтан баковым сыном», как добровольно сдавшийся: «Осанъ же посла противу ихъ съ челобитиемъ и съ многыми дары…и т. д. (Рог, л.) и как признавший его власть. По Савельеву, «Салтар баков сын» (предположительно) сын Асана, а Мамат-Салтан (в Войгарах, в 1376 г.) — тот же «Салтан баков сын» (ор. с., стр. 222–223).

422

В 772–773 гг. «в Новом Сарае» чеканил монету Тулунбек-хан (см. Кρотков, ор. с., № 75, стр. 27; Φρен; Марков). Позже Тулунбека (или Тюляка) видим Мамаевым «царем». Кто чеканил монеты в Сарае в 774 г., мы не знаем. Но есть сведения, что как раз в эти годы приблизительно (несколько позже: в 775–776 гг.) Мамай был изгнан из Сарая (Ибн Хальдун; см. ниже).

423

См. Никон. и Рог. лл. под 1363 г.; показания Рог. л. позволяют с полной уверенностью и основанием считать указанные записи 1363 г. записями тверского свода, взятыми из литовского летописного источника; см. A. H. Hасонов, Летописные памятники Тверского княжества (ИАН СССР, 1930); его же Летописные своды Тверского княжества (ДАН СССР, 1926, ноябрь — декабрь).

424

См. ПСРЛ, т. XVII, стр. 99, 170, 278, 389, 496.

425

В списке городов Воскр. л. (ПСРЛ, т. VII, стр. 240) в числе «киевских» городов назван «Коршев на Сосне». Напомним, что о Брянске под 1359 г. в Никон., и Рог. лл. читаем: «и по томъ нача обладати Олгѣрд, Брянскомъ» (Рог., 6865). Вопрос о занятии Ольгердом Киева, к сожалению, остается еще не совсем ясным (см. Густ. л. под 1305, 1361 и 1362, гг.; см. Б. Антонович, Очерк истории вел. княжества Литовского, Монографии… т. I, Киев, 1885; М.Грушевский, Історія Украині-Руси, т. IV; И. Дашкевич. Заметки по истории Литовско-Русского государства, Киев, 1885, оттиск из Унив. известий). Не имеем достаточных оснований предполагать, чтобы до 1331 г. включительно, когда князь Федор (киевский) действовал вместе с «баскаками», этот киевский князь стоял в зависимости от литовского князя (Гедимина), был его подручником. Дашкевич (ор. с.) и вслед за ним М. Любавский (Очерк истории Литовско-Русского государства, 1915, стр. 24) приводит известие Новг. I л. под 1326 г. о приезде в Новгород послов из Литвы — брата Гедимина, князя минского, полоцкого князя и князя Федора Святославовича — как указание на известную зависимость Федора Святославовича от Гедимина, предполагая, что Федор Святославович — князь Федор Киевский. Не говоря уже о том, что киевского князя Федора Зотов считает Иоанновичем (ор. с.), следует заметить, что нельзя быть уверенным в тождестве киевского князя Федора с Федором Святославовичем, упомянутым под 1326 г., поскольку нам известен из летописи князь Федор Святославович, принадлежавший к смоленским князьям (по родословным он — дорогобужский и вяземский), а также известно, что великий князь смоленский Иван Александрович находился в известной зависимости от Гедимина, как явствует из грамоты, напечатанной в СГГиД, т. II, под № 8.

О трех татарских князьях Лит. л. (Увар, си.) пишет: «а от них заведали тамани и боискаки приеждаючи от тыхь атамановь, имовали с Подльскои земли данъ» (см. ПСPЛ, т. XVII, стр. 97; ср. стр. 170, 278, 389, 496). Недостаток данных не позволяет определить положение баскаков в Подольской земле в XIII–XIV вв.

426

Рог., 6875.

427

И посадили в Городке своего наместника с князем Еремеем, еще ранее.(1367) проехавшим в Москву (см. Рог., Никон. лл.).

428

Рог. л.; ср. Симеон. и Никон. лл. И ниже под тем же годом узнаем, что зимой москвичи «отъступилися опять Городка и всее чясти княжи Семеновы князю великому Михаилу Александровичу, а князя Еремѣя отъпустили съ нимъ въ Тфѣрь» (т. е. из Городка; таким образом, по Рог. л., Михаил Александрович приезжал сам в Городок; ср. Никон. л., 1368 г.). Дело было уже после нашествия Ольгерда в том же году.

429

Рог., 1370; ср. Симеон. л.

430

Рог., 1371.

431

О байсе одного из царей Мамаевой Орды (Абдуллаха) см. А. Спицын, Татарские байсы, Изв. Археогр. ком., в. 29, примеч. 132–133.

432

Рог., Симеон. лл., 6879.

433

Так заставляют думать дальнейшие события (Рог. л., Тв. сб., 6379–6883).

434

Шахматов, О языке новгородских грамот, в сб. Исслед. по русск. языку, 1895, стр. 267 (текст) и 233–234. См. также Рог. и Новг. I лл.: 1368 г. (Владимир Андреевич в Новгороде), 1372 г. (разрыв с Михаилом), 1373 г. (Владимир Андреевич в Новгороде).

435

Иловайский, Соч., 1884, стр. 109; ссылка: из родословной дворян Вердеревских, Αρх. Ряз. деп. двор, собр.

436

Τиз., I, 391.

437

Рог., 6882.

438

Рог. л.

439

Может быть, неслучайно, что как раз после 777 г. хиждры (1375–1376) Мухаммед-Булак (Мамаев «царь» Мамат-Салтан) более монет не чеканил. Позже, в 1380–1381 гг., появляются его монеты, чеканенные в Астрахани. Но у Мамая сидел уже другой царь (Тюляк), что известно из ярлыка 1379 г.

440

Рог., 1372; ср. ААЭ, I, № 12.

441

СГГиД, I, № 36.

442

Выше мы говорили, что в 776 г. (или несколько ранее) Мамай, по Ибн Хальдуну, был изгнан из Сарая Хаджи-Черкесом. Но и Астрахань не перешла в руки Мамая: там в 776–777 (1376) гг. сидел какой-то астраханский князь Салчей, о котором летопись сообщает, что «лестно» побил дружину Прокопия. Сарай же в последующие годы стал прямо ареной борьбы, смуты. Против Хаджи-Черкеса выступил Айбекхан, занял Сарай и «несколько времени самовластно правил им» (Ибн Хальдун). Это было в 777 г. Монеты «Агабекхана» чеканены в Новом Сарае в 777 г. (см. у Френа, ор. с.). По Ибн Хальдуну, он «погиб, и после него Сараем правил сьн его Карыхан» (?) (Тиз., I. стр. 391). Знаем, что в том же 777 г. в Сарае чеканил монеты Каганбек. Кроме того, имеются монеты 777 г., чеканенные в Новом Сарае с именем Джанибека. Вслед за тем Сарай стал предметом борьбы между Тохтамышем и сыном Урусхана Тимур-Меликом. Последний, очевидно, чеканил монеты с именем своего отца: мы имеем монеты Урусхана. чеканенные в Новом Сарае в 779 и 782 гг. Судьба Сарая менялась в зависимости от того, какой оборот принимала борьба: сохранились монеты Тохтамыша, чеканенные в Новом Сарае в 777–778 гт. (ср. у Шериф-ад-Дина: «оказав поддержку и содействие Токтамыш-оглану, пожаловав ему царство всего Дешт-Кипчака и Джучиева улуса», и т. д. — Τиз., II, рукоп.; ср. франц. перевод Шериф-ад-Дина, I, 292–295); монеты Урусхана, чеканенные в Новом Сарае в 779 г. (ср. у Шериф-ад-Дина: «по возвращению Тимура из Дешта, Тимур-Мелик-оглан, сев на престол ханский, с огромным войском пошел на Тохтамыш-хана, и после многих стычек и сражений поражение выпало на долю Тохтамыш-хана»; по тексту — в 778 г. — (Тиз., II. рукоп.); монеты Тохтамыша, чеканенные в Новом Сарае в 779 г. (ср. у Шериф-ад-Дина: «поражение выпало на долю Тимур-Мелика. Тохтамыш-хан, оставшись победителем, воссел на престол Дешт-Кипчака» — ibid.): монеты Урусхана. чеканенные в Новом Сарае в 779 г., и монеты Тохтамыша, чеканенные в Новом Сарае в 782 г. (ср. у Шериф-ад-Дина: «Тохтамыш-хан, снарядив бесчисленное войско, двинулся в поход и покорил царство Сарайское и народ[ил] Мамака [Мамая]»Ibid.). Кроме того, в 779 г. в Новом Сарае вновь чеканил монету Араб-шах, появившийся, как мы видели, в 1377 г. Таким образом, представление о том, что в годы, предшествовавшие Куликовской битве, Мамай выводил Орду из смуты (см., напр., Пресняков, Обр. вел. гос., стр. 273–274, 301), совершенно не соответствует действительности.

443

Рог. л.

444

СГГи Д, I.

445

Шaхматов, Отзыв о соч. Шамбинаго «Повести о Мамаевом побоище»; в отчете о XII ирис, премий митр. Макария. Пресняков, Обр. вел. гос., стр. 212, 274, 320–321. Сведения об участии псковичей и новгородцев в сражении (см., напр., Сказание по Синод. сп.) требуют проверки. Мамай посылал к Олегу (см. Новг. IV л.). То обстоятельство, что бежал именно Олег, а другие рязанские князья решились приехать к московскому князю, делает вероятным предположение, что Олег самостоятельно вел переговоры с Мамаем, проявившим дипломатическую активность в Рязанском княжестве (ср. Отзыв о соч. Шамбинаго, стр. 125).

446

Текст напечатан у Шамбинаго, ор. с.

447

Никон., 6889.

448

После взятия Москвы Тохтамыш хотел идти на Тверь. Но Михаил прислал к нему своего посла. Когда посол (Гурлень) прибыл, татары, «изымавъ» его, «биша». Но когда об атом узнал Тохтамыш («поставиша Гурлека предъ царемъ»), он повелел «грабежъ изыскати» и отпустил его «съ жалованиемъ къ великому князю Михаилу, съ ярликы» (Тв. сб., 1382).

449

Никон., Рог. лл.; ср. Новг. IV, Симеон. лл., 1382.

450

«и поручи ему царь, вда ему Городець».

451

Симеон., Рог., Никон., 1388–1392.

452

Симеон, л., Тв. сб., Никон. л.

453

Н. А. Насонов, Летописные своды Тверского княжества (ДАН СССР 1926). Его же, Летописные памятники Тверского княжества (ИАН СССР, 1930).

454

Никон., 1384.

455

Рог., 1385 (о черном боре см. выше).

Еще ранее, когда старший сын Донского Василий после нашествия Тохтамыша поехал в Орду, царь «приа» его «въ 8000 сребра» и оставил в Орде (Новг. IV л.; ср. Рог., Симеон, лл., 1383 г.). На следующий год во Владимир приехал посол Адаш. В 1385 г. Василий на Орды бежал и в 1387 г. был доставлен на Москву. После смерти Донского (1389 г.) он ездил в Орду снова. Об отношении Москвы к Орде в счастливый период царствования Тохтамыша см. также в письме Едигея к Василию Дмитриевичу. Текст грамоты см. в СГГиД, II, № 15, в Никон. л. под 1409 г. и Новг. IV л. под 1403 г. (в Соф. I л. только отмечено: «приела Едигѣй свою грамоту къ великому князю на Москву»). Сравнивай текст грамоты Никон. и Новг. IV л. с текстом, напечатанным в СГГиД, находим, что тексты Новг. IV и Никон. лл. имели один общий протограф; так, в Никон. и Новг. IV лл. по сравнению с текстом СГГиД отсутствует: 1) перечисление «старейших» бояр. 2) упоминание об «оброках» Джанибека. «Посажение» не было перенесено в Москву: Василий Дмитриевич был посажен во Владимире (послом Шихматом) в 1389 г.

456

Никон., 1392; см. также Тв. сб., 1391; Шериф-ад-Дин: «и у тех несчастных (бегущих) спереди оказалась река Итиль, сзади губительный мечъ» (Тиз., II, рукоп.).

Карамзин относит к этому походу известие о том, что князь Василий Дмитриевич уехал от царя Тохтамыша «за Яикъ» (V, примеч. 143). Текст Влад. Полихрона относит известие об атом к 1389 г. Так, в Новг. IV и Соф. I лл. оно стоит под 1389 г. и, следовательно, в их общем протографе; в Воскр. л. оно помещено под 1390 г., откуда, по-видимому, попало в Никон. л., где помещено под 1391 г. Таким образом, его можно относить и к событиям 1389 г., что подтверждается как будто известием Шериф-ад-Дина, что Тохтамыш в 1389 г. собрал войско, «состоявшее из русских, черкесов, болгар, кипчаков, аланов, (жителей) Крыма, Кафы и Азова да башкирдов и мокши» (Тиз., II, рукоп.).

457

Насонов А. Н., Лет. пам. Тверск. княж., стр. 752, и Никон., л.

458

Шериф-ад-Дин (Тиз., II, рукоп.). Буляр-Булгар: см. Вretsсhneider, Méd. res., II, 1910, p. 81.

459

Новг. IV и Соф. I, 1395; ср. Никон., 139.6; Воскр. и Никон., 1399.

460

В 1396 г.

461

Шериф-ад-Дин (Тиз., II).

462

Элайни (Тиз., I, стр. 631).

463

Τизенгаузен, I, стр. 470.

464

См. текст жития в изд. Археогр. ком., 1897 г., стр. 85, и в Пам. др.-р. литер., в. IV, стр. 159.

465

Cм. Тв. сб., а также Воскр. и Никон. лл. под 1398 г. Несколько ранее летопись отмечала, что он воевал «Поморскиа грады» (в Никон. и в Троиц. лл.).

466

Так, в 1403 г. «приходилъ из орды на Русь посолъ, царевичъ Ентякъ, и был на Москве да изъобъилъвилъ Микулу Татарина» (Воскр. л., а также и в Троицк. л.: Карамз., V, примеч. 203); в 1405 г. «приде къ Великому князю от царя Шадибека посолъ, именем Мирза, иже бѣ казначей Цаρевъ (в Троицк, л.: Карамз., ibid.): приезд «царева казначея», очевидно, был связан с требованием денег. Ср. обвинения, предъявленные Едигеем московскому князю в грамоте: «а что еси имал в твоей державѣ со всего улуса з дву сохъ рубль, и то сребро где ся дѣваетъ?»

467

СГГи Д, I.

468

Тв. сб., 1408; Воскр., Никон. лл., 1408.

469

Тв. сб.; Никон., л., 1407–1408.

470

Тв. сб.; Моск. летописи, кажется, умалчивали или кратко упоминали о неудачных похождениях Юрия. В Троицк. л. 1409 г. упоминалось, что князь Юрий Всеволодович «тферский» пришел из Орды и привел с собою на помощь посла «добиваяся Кашина, да третьей части Тфери: князь же Иван Михайлович (не назван великим князем) не съступися ему; они же возвратишася к царю Булатъ-Салтану»: так читаем в примечаниях Карамзина (V, 213). О бегстве Юрия в Астрахань (от Едигея) в Троицк. л., по-видимому, не упоминалось.

471

Юрий снова бежал в Орду, и более о нем летописи не упоминают. В Соф. II л. упомянуто, что Едигей во время похода на Москву посылал «ко князю Ивану на Тфѣрь царевича Булата, да ко князю Юрью Кабердѣя» (так и в Льв. л., Этторовой рукоп.); фраза «да ко князю Юрыо Кабердѣя» произошла, по-видимому, от неправильного чтения фразы «да князя Ериклибердѣя», как в Воскр. л.; Ериклибердей упомянут и в другом месте Воскр. л, (при перечислении князей, а также и в Симеон. л.; в Соф. II л. он также упомянут (Ермоклиберди); Кабердея же при перечислении князей нет и в Соф. II л. Таким образом, о Юрии Всеволодовиче летописи (после известило его отъезде в Орду в 1408 г.) более не упоминают.

472

Сведения о намерениях Едигея были получены Василием Дмитриевичем Московским в ноябре (Никон., 1408–1409).

473

См. Рог. и Симеон. лл.

474

Ср. Рог. и Никон. лл. О «Едигеевом полоне» см. в догов, грамоте, пис. около 1433 г.: СГГиД, I, № 48.

475

Как явствует из нумизматического материала, как раз в этот год, т. е. в 817 г. хиджры, Поволжье было охвачено смутой. Так, в течение одного 817 г. в Болгарах чеканили монету, во-первых, Чокре, во-вторых — Кобяк. В Астрахани, во-первых, Чокре, во-вторых — Джеббар Верди, Монеты Сарая известны, чеканенные Чокре, но предыдущего года.

476

Материал подтверждает, что ростовским князьям приходилось не только часто ездить в Орду, но и подолгу там оставаться; некоторые из них удостаивались при дворе хана высокой чести; их сближали с Ордою и узы родственных связей. Но если с одной стороны положение ростовских князей, как «служебников» хана, в ревностной службе которых ханская ставка была весьма заинтересована, обусловливало особо внимательное отношение Орды, то с другой стороны, то же положение ставило и определенные границы близости ростовских князей к ханскому двору; но хотя потомки царского «корени» «выше честь принимали» в Орде, тем не менее ростовские князья и сами могли (судя по тексту «жития Федора Ростиславовича»), в качестве «служебников» хана получать бояр и даже князей «на послужение».

477

Маркс, ор, с., р. 78.

478

Mаρкс, ор. с., р. 80.

479

При переписи за единицу брали не голову, а дом или семейство, подобно тому, как это было принято в Китае.