Мордоворот

IX Олег Селезнев

— Куда подевался Рафик? — Андрей нервно смял в руке незажженную сигарету и швырнул на пол. Я неопределенно пожал плечами и отвернулся. Вот уже два дня мы сидели в доме на окраине города, где располагался «офис» Бадаяна, охраняя большую партию компьютеров. Заказчики должны были приехать еще вчера, вместе с Рафиком, но до сих пор никто не появился. Неужели про нас забыли, ведь здесь то­вара на два миллиона! Я посмотрел на часы. Было около де­вяти вечера. За окном монотонно барабанил дождь. Резкие порывы ветра раскачивали росший рядом чахлый тополь, и ветви его иногда задевали по стеклу. Тогда слышался про­тивный скрежет.

В слабой надежде я который раз поднял телефонную трубку, но она молчала. Телефон отключился еще вчера днем, поэтому мы не могли связаться с Рафиком и узнать, что случилось. Можно, конечно, позвонить из автомата, но это был новый район и в ближайших окрестностях не было ничего кроме коробок недостроенных домов, грязи и му­сора.

Дом, в котором располагалась наша «резиденция» был маленький, одноэтажный. Когда-то здесь находился дере­венский магазин, и почему его до сих пор не снесли, остава­лось лишь гадать. Так или иначе, дом сохранился, год назад Рафик взял его в аренду у местных властей, немножко под­ремонтировал изнутри и устроил тут свою контору. Домик состоял из двух комнат, в одной из которых находилось раньше торговое помещение, а в другой подсобное, и туале­т с умывальником. Комнаты Рафик обставил мягкой ме­белью, приволок цветной телевизор, но все равно здесь было неуютно, даже в самый жаркий день пахло сыростью, а ког­да телевизор был выключен, мы ясно слышали, как под по­лом скребутся мыши.

— Наверное что-то случилось, — пробормотал Коля, скользнув по мне мутным взглядом.

Я вздрогнул. Такую же безысходность и тоску я видел в глазах Сережки Воронова семь лет назад, когда мы, подня­тые по тревоге, получив оружие и боекомплекты, бежали к машинам. Наша рота получила задание окружить и взять живьем четверых вооруженных дезертиров с конвойного по­лка, которые, по поступившим сведениям, остановились на ночевку в деревне, расположенной в десяти километрах от нашей части. В перестрелке, очередью из «Калашникова», Сереге разнесло голову. И вот сейчас Коля смотрел точно так же, как он тогда. Усилием воли я заставил себя успоко­иться. «Что за чушь в голову лезет, совсем неврастеником стал!»

— Ладно, ребята, пойду, поищу телефон-автомат, — я решительно поднялся на ноги и двинулся к двери. У порога я вдруг остановился, как будто споткнулся обо что-то. Мед­ленно обернулся, посмотрел на ребят. Андрей чиркал зажи­галкой, пытаясь прикурить сигарету. Коля неподвижно си­дел в кресле, уставившись тяжелым взглядом в темный эк­ран телевизора. Нехорошее предчувствие вновь кольнуло сердце. Мне почему-то показалось, что я вижу их в послед­ний раз.

— Ну, что стоишь, иди, — промолвил Андрей не обора­чиваясь, — Только постарайся побыстрее...

На улице холодный ветер окатил меня с головы до ног брызгами дождя, а ноги по колено утонули в грязи. Черты­хаясь и матерясь, я двинулся вперед по изуродованному строителями пустырю, позабыв на время и ребят и все дур­ные предчувствия...

«Что за чертовщина, может у него телефон испорчен?» — в раздражении я швырнул трубку на рычаг. Прошло не ме­нее часа, Пока я сумел найти в этом чертовом захолустье ис­правный автомат, и еще пол часа безуспешно названивал Рафику, но из трубки все время слышались короткие гудки. Я знал, что его жена и дочь сейчас в Армении, а сам он ни­когда так долго не трепется, в крайнем случае минут пять — шесть! Стоять здесь и мокнуть дальше смысла не было, но вернуться к ребятам не солоно хлебавши я тоже не мог. «Нужно ехать к Рафику. Туда на такси не больше получаса, а оттуда на его машине еще быстрее, ведь меньше, чем под сотню шеф не ездит!» — прикинул я про себя и, быстро ми­новав пустынный двор, вышел на шоссе.

К дому Рафика я добрался только через полтора часа. Мокрый, злой и грязный. Частник, в конце концов «сжалил­ся» надо мной, запросил неслыханную цену и я, не торгуясь, отдал, хотя больше всего в тот момент хотел двинуть ему по зубам. Было уже за полночь. Дождь наконец прекратился и ветер утих, но меня колотил озноб и промокшая одежда противно липла к телу. В окнах Рафика горел свет.

«Процветаешь, значит, сволочь! — взбесился я. — А мы должны стеречь твои поганые компьютеры! Ну погоди, сей­час я тебе все выскажу! И завтра же уволюсь из твоей сраной шараги!»

Забыв про лифт, я пулей взлетел на третий этаж и с си­лой прижал палец к кнопке звонка. Внутри никто не ото­звался. Я позвонил еще — все та же гробовая тишина. «Все ясно, пьяный и дрыхнет. Ну ничего, сейчас проснешься!» — в бешенстве я ударил в дверь ногой, что-то треснуло и я вва­лился в квартиру. В прихожей горел свет. На светлом паласе виднелись грязные следы, а около двери в комнату валялся перевернутый телефон, попискивая короткими гудками. В воздухе ощущался странный, неприятный запах. Сердце сжалось в предчувствии беды.

—Рафик, ты где? — негромко позвал я осевшим голосом. Никто не отозвался. Осторожно ступая, я прошел на кухню, затем осмотрел две ближайшие комнаты. Там никого не было.

И наконец в третьей, самой дальней, я обнаружил Рафи­ка. Судя по запаху и пятнам на лице, он висел здесь не менее суток. Шею его стягивал тонкий кожаный ремень, привя­занный к железному крюку, на котором раньше крепились поддельные рыцарские доспехи. Теперь они бесформенной грудой валялись в углу. Лицо Рафика, почерневшее и иска­женное гримасой удушья, покрывали синяки и ссадины. На подбородке запеклась кровь. Видимо перед смертью он от­чаянно сопротивлялся. Я споткнулся обо что-то мягкое и, опустив глаза, увидел кошку Марианну со сломанным хреб­том. «Господи!, ее-то за что!? Какие же все такие сволочи!»

«Это наверное тот самый Принц, — мелькнула мысль. — Правду говорил Орангутанг!».

От отчаяния и бессильной ярости я заплакал. Комната поплыла перед глазами.

Я не заметил, сколько прошло времени, но ясная и прон­зительная мысль вернула меня к ребятам. «Если убили Ра­фика, то... ведь не даром там отключился телефон. Может еще успею!» На столе я заметил ключи от машины и поло­жил в карман.

«Рафик, — обратился я к мертвецу, — ты был хорошим шефом, и извини, что я плохо подумал о тебе! Прощай, друг! Мне пора!»

Машина, как обычно, стояла внизу у подъезда. Прав у меня не было и водитель я был никудышный, но теперь это не имело значения. Несясь по пустынным улицам, я думал только об одном — лишь бы успеть, Господи, лишь бы ус­петь!..

В двух километрах от конторы я едва не врезался в кры­тый фургон с бешеной скоростью ехавший по ночному шос­се. За ним впритирку следовал «Жигуленок» с выключен­ным светом в салоне. Тогда я почти не обратил на них вни­мания и лишь через километр что-то смутно заподозрил.

Не доезжая двухсот метров до конторы, я заглушил мен тор. У дверей стояла серая «Волга» с погашенными фарами. Подозрение превратилось в уверенность. Все встало на свои места. Это они меня дожидаются. Не успел!!!

В бардачке машины я нащупал финку, которой Рафик

обычно открывал бутылки с пивом. Сжимая в руке нож, я осторожно двинулся к дому. Подойдя вплотную, я прислу­шался. За дверью слышались голоса. Похоже их там только двое. «Храбрые же вы, однако!» — подумал я и осторожно за­глянул в окно. Моих ребят нигде не было видно. Посреди комнаты ползал здоровенный бугай и что-то вытирал с по­ла, наверное кровь. Другой стоял несколько поодаль, поку­ривая длинную дамскую сигарету. Я его сразу узнал. Это был тот самый хлыщ, с которым мы подрались год назад возле «Фазана». Теперь я знал, кто это такой. Рафик недавно мне все рассказал.

— Давай побыстрее закругляйся, — буркнул Китаец, об­ращаясь к амбалу. — Он может скоро появиться! Нужно, чтобы в первый момент он ничего не заметил. Мы должны взять его живьем!

— Зачем? — оскалился бандит, подняв голову от пола. — Он и мертвый будет хорош!

— Не твое дело, скотина, сказали, значит делай, — проце­дил Китаец и брезгливо сплюнул на пол. — Знать бы куда он делся!

— Зато куда подевается, я знаю точно, — сострил бугай и заржал, — в бочку с цементом, к своим дружкам!

— Слушай, Жора, вдруг посерьезнел он. — А почему армяшку мы висеть оставили? Ведь это след!

— Дурак, какой след! У Балаяна две судимости. Мало ли кто его пришил! Менты и копаться не станут. К тому же шеф велел оставить его для примера другим, он хо­тел дань с района повысить! А вот его шестерок нужно спрятать получше, тут вони может быть много. Да и ментов это запутает, если все же решат копаться, на этих ребят по­думают.

«А ты не дурак, — подумал я про себя. — Ох не дурак, только мозги тебе больше не понадобятся, мертвецам они ни к чему!»

Бугай тем временем закончил вытирать кровь и выжал тряпку в ведро.

— Выплесни воду и погляди, что там в окрестностях. Да, машину отгони подальше а то за этой суматохой совсем за­были, — приказал Китаец и выбросил окурок в ведро. — А я схожу отолью, — продолжал он, направляясь в сторону туа­лета.

Видимо они совсем недавно здесь, а в том фургоне увез­ли компьютеры и трупы моих ребят. О, если бы успел на полчаса раньше! Если бы успел!!!

Бугай прошел в дальний конец комнаты и что-то взял. Присмотревшись, я понял, что это автомат «Узи» с глуши­телем. Затем он направился к двери. Затаив дыхание, я при­жался к Стене. Скрипнула дверь. В проем высунулась башка бандита и осмотрела окрестности. Меня он не заметил, и, чуть помедлив, направился к машине. Подкравшись сзади, я размахнулся и обрушил ему на шею страшный удар ре­бром ладони. Не пикнув, он мешком свалился на землю. Для верности я ударил еще раз, ногой в висок, однако не в полную силу: пока он нужен был живой. Оставив бугая ва­ляться в грязи, я прокрался в дом и замер возле порога. Про автомат я в этот момент не вспомнил. Из туалета послы­шался шум спускаемой воды, затем шаги по коридору и в комнате появился Жора Китаец собственной персоной. Уви­дев меня, он на мгновение остолбенел и тем лишил себя по­следнего шанса на жизнь. Прежде чем он прочухался и ус­пел выхватить пушку, я метнул нож. Клинок вонзился ему в горло. Китаец как-то странно замахал руками, ударился спиной о стену и начал медленно сползать на пол, беззвучно разевая рот.

— Подыхай, гад, — бросил я и направился к двери. При­шла пора заняться его дружком. Бугай по-прежнему валялся в грязи: отключил я его капитально. Подобрав выпавший автомат и обругав себя за то, что не сообразил сделать это раньше, я схватил бугая за руку и волоком потащил в дом. В комнате я швырнул его на пол и начал ждать. Прошло ми­нуты три, но он, кажется, не собирался приходить в себя. Тогда я набрал в умывальнике полведра воды и с размаху плеснул ему в рожу. Бугай застонал и с трудом разлепил мутные глаза.

— Привет, земляк, — как ни в чем не бывало поздоровал­ся я, — сейчас ты расскажешь, как найти Принца.

Бандит молчал, с ненавистью глядя на меня. Тогда я подтащил eгo к стене, рывком поставил на ноги и начал бить, зверски, как никого и никогда раньше. Через мину­ту— другую визжащий кусок мяса, икая и захлебываясь кровью, рассказал все. Я оттолкнул его от себя и он с грохо­том обрушился на пол. То, что я узнал, подтверждало мое убеждение, что путь у меня теперь только один: убить Прин­ца. И не только для того, чтобы отомстить за ребят. На меня объявлена охота. Если я вдруг сумею скрыться, Принц схва­тит жену и ребенка. А что может сделать с ними этот монстр — даже подумать страшно. Дача Принца, где он сей­час находился, была нашпигована охранниками и шансов уйти оттуда живым практически не было, но это меня уже не волновало.

В этот момент бугай застонал и попытался подвиться, чем напомнил мне о своем существовании. Он принимал участие в убийстве Рафика и ребят и я не собирался остав­лять его в живых. Увидев перед собой ствол автомата, бан­дит побелел как полотно.

— Догони моих друзей, ублюдок, и передай, что Олег о

них не забыл, — с усмешкой проговорил я, нажимая спуск.

* * *

Было около трех часов ночи, но на даче Принца свети­лись огни, наверное отмечали победу. Дача Принца пред­ставляла собой каменный двухэтажный дом, обнесенный забором. В глубине двора виднелись другие постройки, по­хоже баня и гараж. Ухоженный сад благоухал запахом цве­тов. Рядом с забором росло высокое старое дерево, в ветвях которого я и затаился, выжидая удобного момента. Я знал, что приговорен и потому не испытывал страха: чего бояться мертвецу!?

По саду прогуливался охранник. Он был бдителен и ос­матривал каждый куст, но меня этот лопух не замечал. На­конец он сделал то, чего я давно дожидался: остановился прямо подо мной и чиркнул зажигалкой, прикуривая сига­рету. Тогда я обрушился сверху и, не давая крикнуть, зау­ченным приемом свернул ему шею. Оставив труп валяться около забора, я взял в правую руку автомат и осторожно подкрался к дому. Одно из окон было открыто и в него я заглянул в первую очередь. В завешенной коврами комнате сидели за столом трое мужчин и играли в карты. Перед ни­ми стояла бутылка виски, к которой они периодически при­кладывались. Один, рыхлый, похожий на бабу, держался на редкость вальяжно и по тому почтению, с которым к нему обращались остальные, я догадался, что это сам Принц. Второй — сальный толстяк с неподвижным татарским ли­цом. А третий - заурядный мордоворот, лучащийся за­искивающей улыбкой.

— Что-то давно нет вестей от Жоры, — вздохнул Принц и налил себе в рюмку.

— Значит скоро объявится, — бормотнул толстяк, при­нимаясь тасовать карты.

Подтянувшись на карнизе, я прыгнул в комнату. Увидев меня, все трое замерли в шоке.

— Здравствуй, Принц, привет тебе от Рафика, — тихо сказал я и с удовлетворением отметил, как посерело его лицо.

Принца открыл рот, собираясь что-то сказать или крик­нуть, но автоматная очередь прошила его насквозь и отбро­сила к стене. Та же участь постигла сального толстяка, кото­рый, визжа от страха, пытался забиться под стол. Мордово­рот дернулся за пистолетом, но я успел на секунду раньше и он с раздробленной головой свалился рядом со своим хозя­ином. Скрип открываемой двери я услышал слишком позд­но. Мы выстреляли одновременно и страшный удар в грудь швырнул меня на пол.

Комната наполнялась багровым туманом. Кровь пульси­рующими толчками била из раны и вместе с ней вытекала жизнь.

Неожиданно я увидел перед собой Андрея. Он улыбался делая приглашающие жесты рукой. Ничто больше меня здесь не удерживало и я пошел за ним в темноту, туда, где ждали Коля и Рафик.