— Безумец, — сказал он, — зачем в тот день, когда я решил мстить, не вырвал я сердца из своей груди!
Джошуа закрыл дверь телефонной будки и высыпал монетки на полку. Он набрал номер отца. Между работой, занятиями с семьей Дейва и вечерними прогулками с молитвой он не находил времени написать домой. Папа хочет услышать, как у него идут дела. Прислонившись к стеклянной стенке, Джошуа смотрел на Голливудский бульвар и ждал ответа.
Он наблюдал за прохожими, некоторые выглядели жизнерадостными и преуспевающими, другие жаждущими стать таковыми, были среди них и обездоленные. Симпатичная девушка в короткой юбке и обтягивающей кофточке стояла на противоположной стороне улицы, на плече у нее висела большая сумка на ремне. Она заигрывала с мужчинами, проходившими мимо. Джошуа подумал об Абре, хорошо, что она избавлена от необходимости зарабатывать себе на пропитание на улице.
Наконец в трубке раздался голос отца.
— Привет, папа. Как жизнь в Хейвене?
— Трудная выдалась неделя. Ужин с Гилом и Сейди. Мици в больнице, и у медсестер истерика.
— Что-то серьезное?
— Проблемы с легкими. Она пообещала Ходжу, что бросит курить. А он думал, что она уже бросила.
— Как Сьюзен? — Джошуа собирался задать этот вопрос первым.
— У Сьюзен и Бесси все прекрасно, — ответил папа вялым голосом, потом добавил: — Передают тебе привет. Как дела с проектом?
— Закончим к концу недели. Гарольд попросил Кэти помочь ему устроить прием в доме, чтобы отпраздновать окончание ремонта. Чарли предложил мне работать в его компании. У него впереди пара проектов. Он хочет, чтобы я возглавил один интересный проект реконструкции.
— Тебе ведь нравится с ним работать?
— Да, нравится. — Оператор сообщил, что пора бросать следующую монету. — Не вешай трубку… Да, Чарли честный человек, работает не меньше, чем его работники, и стремится к тому, чтобы каждый проект был идеальным. Он хороший человек — и брат. Мы с ним ведем серьезные беседы. — Джошуа ожидал комментария от папы, но тот промолчал. — Ты еще там?
— Я слушаю. Ты уже принял решение?
— Пока нет, не знаю, хочу ли остаться еще на шесть месяцев — столько нужно, чтобы закончить тот проект. — Он посмотрел на девушку на противоположной стороне улицы, она торговалась с бизнесменом. — Сегодня я обедал с Дейвом в ресторане на Голливудском бульваре. Хорошая еда, но нет того домашнего уюта, как у Бесси.
— О чем ты думаешь, сын?
— Здесь много красивых молодых женщин, папа.
— И все мечтают стать кинозвездами, как я полагаю, — устало заметил отец.
Они оба помолчали. Мужчина в костюме подозвал такси. Девушка села с ним вместе.
— Я продолжаю ее искать. Я позвонил на студию, где снимали ее последний фильм, но ничего не узнал. Я ходил туда, но они не пожелали со мной разговаривать, не подсказали, как можно с ней связаться. Сотня других парней, должно быть, тоже заявляли, что знали ее.
— А ты не говорил об этом с Дейвом?
— Нет. Каждый раз, когда я собирался, что-то отвлекало. У Дейва много планов. Я писал в компании, снимавшие фильмы с ее участием. Надеялся, что хоть кто-то перешлет ей мое письмо. Тогда бы она знала, как со мной связаться. Прошло уже два месяца, а ответа все нет.
— Ее, наверное, засыпают письмами фанаты.
— Возможно, их читают другие люди. А я все надеюсь, что кто-то, открыв мое письмо, передаст его ей. Чарли сказал, что актрису проще всего найти через ее агента, но студии такую информацию не дают. — Он грустно рассмеялся. — Наверное, они приняли меня за сумасшедшего поклонника.
— И что ты предпримешь?
— Сам не знаю, папа. Продолжаю молиться об этом.
Джошуа вглядывался в лица проходивших мимо молодых женщин, хотя прекрасно понимал, что Абра не разгуливает по улицам, где ее могут узнать. У нее было совсем немного ролей, но ей удалось стать восходящей звездой. Возможно, именно о такой жизни она и мечтала. Может быть, Лина Скотт вовсе не желает, чтобы ей напоминали о Хейвене и людях, которые любят Абру Мэтьюс.
Наверное, пришло время прекратить поиски.
— Думаю, ты знаешь, чего хочет Господь, сын.
И тут он услышал ответ от Господа. Это ему не понравилось.
Отпусти ее.
Абра увидела перед собой мост в Хейвен. Она взошла на него и, сделав несколько шагов, остановилась. Перегнувшись через перила, она посмотрела вниз, в темноту. Кто-то звал ее с противоположного конца моста: «Переходи. Сейчас. Пока можешь».
Это Джошуа? Она сделала несколько шагов к нему и остановилась, шум воды стал громче. Снизу начал подниматься туман и так плотно окутал ее, что она больше не видела конца моста.
Она позвала: «Ты еще там?» Голос эхом вернулся назад.
«Я здесь». Но это был не Джошуа, а Зик.
Она повернула назад, не желая встречаться с ним, и увидела человека, направляющегося к ней. Сердце перестало отчаянно стучать в груди, когда она услышала, что он поет, но тотчас вернулся страх, когда красивую мелодию вдруг сменила неблагозвучная пародия.
Из тумана вышел Дилан. Он медленно направлялся к ней, а девушка не могла пошевелиться, словно парализованная. Сердце билось все сильнее с каждым его шагом, пока он не остановился прямо перед ней. Его темные глаза сияли, и он радостно улыбался во весь рот: «И куда же ты собралась бежать, детка?»
Абра мгновенно проснулась, сердце колотилось, все тело покрылось испариной. Она села на кровати, вся дрожа. Прошло несколько секунд, прежде чем тело расслабилось, а сердце и дыхание успокоились.
В квартире было тихо. Неужели Франклин наконец оставил ее одну? Он несколько дней не выходил из дома, сидел взаперти, наблюдал, словно ястреб. Чего же он от нее ожидал? Самоубийства? Она, действительно об этом думала. Но ей не хватало храбрости себя казнить. Лучше уж эта тюрьма, ключи от которой у Франклина. Лучше уж ад здесь, чем в мире ином, где ей гореть до скончания веков.
Франклину тоже приходилось нелегко с ней. Абра хотела, чтобы он тоже страдал. Она хотела, чтобы он знал, чего ей стоила его мечта.
Прости. Это слово коснулось ее сознания, как нежеланные, но ласковые и исцеляющие пальцы. Она провела рукой по волосам, сжала голову, ей хотелось раздавить ее. Простить? Ни один из них этого не заслуживал.
Возможно, она бы смогла простить Франклина, если бы он называл ее Аброй, а не Линой, когда плакал и просил прощения. Когда они вернулись домой после того кошмара, он позвонил в один из самых дорогих ресторанов Голливуда и заказал ужин с доставкой, шампанское, не скупясь на расходы. Франклин открыл бутылку и сказал, что они начнут все с самого начала. Словно она сможет забыть происшедшее.
Абре было плохо, и она не могла ни есть, ни пить. Пока она сидела молча, Франклин оживленно говорил, словно она участвует в разговоре, словно покончено с небольшим недоразумением и можно двигаться дальше. Возможно, он лишился рассудка, пока они ехали назад, думала девушка.
Абра отринула Лину в тот вечер и заняла сцену:
— Если ты думаешь, что когда-нибудь что-то станет по-прежнему, ты сумасшедший. — Он смотрел на нее, как на незнакомого человека, вдруг занявшего место его возлюбленной. Она ушла в свою спальню и заперла за собой дверь.
Следующие несколько дней Франклин заказывал горы цветов, их квартира стала напоминать дом усопшего.
Абра почувствовала голод и накинула халат, затем тихонько отперла дверь. Она не ела все эти дни, голова закружилась от слабости.
Пришлось прислониться к стене, пока черные и желтые точки перестали мелькать перед глазами. Она увидела на диване Франклина, бледного и небритого, и ее охватил страх.
Он удивился и сел. Его голубые глаза зажглись надеждой.
— Ты все-таки встала. — Он был растрепан и в мятой одежде, но настороже. Возможно, он опасался, что и она сойдет с ума вместе с ним. Стараясь не обращать на него внимания, Абра прошла на кухню и открыла холодильник. Бутылки красного и белого вина и упаковки еды на вынос заполняли все полки.
— Мексиканские, китайские, итальянские блюда — выбирай на вкус. — Франклин увязался за ней. Он стоял рядом, сунув руки в карманы, и пристально наблюдал за ней, оценивая.
Она открыла коробку замороженной китайской лапши и тут же потеряла аппетит. Открыла шкафчик под раковиной и швырнула еду в мусор.
— Ты должна что-нибудь съесть, Лина. — Франклин выглядел ужасно. — Ты похудела.
— А разве не этого ты всегда хотел? — Она тут же почувствовала укор совести, увидев, как ее слова больно ранили его. У него под глазами образовались синие круги. Сколько времени он не спал? Сколько выпил, пока она сидела взаперти? Но она не желала об этом даже думать. Они оба заслужили свои муки. Абра подошла к бару и налила себе виски в стопку.
— Помнишь, что случилось, когда ты в последний раз пила на голодный желудок? — Он сказал это холодным, сухим тоном, пробуя почву.
— Да. Только какое это имеет значение теперь? — Она залпом выпила виски. Поморщилась, глядя на него, и снова наполнила стопку. — Всегда удивлялась, как ты можешь пить эту гадость. — Она проглотила и эту порцию.
— Оно меня расслабляет.
Виски, словно горячая лава, жгло пустой желудок.
— А я не хочу расслабляться. Я хочу забыться. — Она поднесла бутылку к губам.
Франклин в три шага преодолел расстояние между ними и выхватил бутылку у нее из рук:
— Довольно!
Абра вздрогнула:
— Боишься, что тебе не хватит?
Она бы отправилась обратно в свою комнату, но он преградил ей путь. Девушка провела дрожащими пальцами по спутанным волосам. В голове стучало. От голода? От повторяющихся кошмаров, которые будили по ночам и заставляли покрываться холодным потом?
В углу стояло пианино, манило к себе. Абра всегда умела забываться в музыке. Могла закрыть глаза и играть, представлять, что снова находится в гостиной Мици. Интересно, что о ней подумала бы Мици сейчас? Она подошла к широкому окну и стала смотреть вниз на улицу. Машины проезжали в обоих направлениях; по тротуарам шли люди. Мир продолжал вертеться.
Девушка вдруг почувствовала себя взаперти, сломленной окончательно.
Подошел Франклин и встал у нее за спиной. Она почувствовала его боль, его тоску. Он говорил, что сожалеет. И Абра знала, что он говорит правду. Он сильно сожалел о том, что Лина перестала вести себя так, как ему хотелось. Она поняла, что он никогда бы не позволил Лине Скотт иметь ребенка. Это бы испортило образ идеальной возлюбленной, созданный им.
Он обнял ее за талию:
— Лина… — Он был крайне расстроен.
Абре было противно его прикосновение, она отскочила и встала от него подальше. Пусть они живут в одной квартире, но их разъединяет огромная пропасть.
— Ничего не говори, Франклин. Ничего уже не будет иметь значения. — Для них обоих сожалеть уже слишком поздно, поздно склеивать то, что разрушилось.
— Тебе просто нужно время, чтобы все забыть.
Забыть? Чувство вины становилось с каждым днем все тяжелее. Она хуже собственной матери. Абра закрыла лицо. Ее мать хотя бы дала ей шанс выжить.
— Лина…
Почему я позволила Франклину затащить меня в ту комнату? Почему я не убежала и не сопротивлялась? Я шла как овца на бойню.
Франклин схватил ее за запястье и повернул к себе лицом. Она даже на миг подумала, что он хочет заключить ее в свои объятья и утешить. Но он лишь стиснул ее запястья и с отвращением смотрел на ее руки:
— Ты полностью изгрызла все ногти.
Естественно, Лина такого бы не сделала. Абра вырвалась на свободу. Если бы у нее еще остались ногти, она бы вцепилась ему в лицо.
Выражение его лица изменилось.
— Извини. Я был слишком груб.
Абра зажмурила глаза. Она не хотела видеть его боль. Это было его решение, разве нет? Чтобы Лина могла плясать под его дудку. Что же я наделала? Что наделала? Она обхватила себя руками и с трудом дышала от боли. Что бы подумал пастор Зик? А Джошуа? Ах, Джошуа, если бы ты меня сейчас видел! В голове зазвучала издевательская мелодия. Она давно сожгла мост в Хейвен.
Какое это имеет значение теперь? Наверное, Джошуа уже женат на хорошей девушке, которая сохранила себя для мужа. А пастора Зика любили все прихожане и большинство горожан, они называли его своим другом. Никто не станет по ней скучать. Знают ли они, что Абра Мэтьюс стала Линой Скотт? Не может быть, чтобы эти двое стали тратить время на пять плохоньких фильмов, в которых она снялась.
Ее прежняя жизнь в Хейвене теперь казалась ей безмятежным сном. Она была такой глупой! Отвернулась от всех, лишь бы быть с Диланом. Но проснулась от этого розового сна уже в Сан-Франциско, однако продолжала держаться за него, надеялась. А когда переехала к Франклину, окончательно перечеркнула свою жизнь. Она не понимала, что он относится к ней как к глине в своих руках. Он поставил ее на пьедестал и начал переделывать, менять форму. Он возомнил себя Богом.
В животе заурчало от голода. Ей не хватало силы воли, чтобы убить себя голодом. Она нашла хлопья и йогурт недельной давности.
Еда имела вкус опилок со сметаной. Она проглатывала горечь и вину.
Франклин налил себе виски. Потом повторил. После третьей стопки виноватый вид исчез.
— Я сделал то, что посчитал лучшим для тебя.
— Лучшим? Ты зарыл моего ребенка в песок.
Он с грохотом поставил бутылку на стол:
— Это не было ребенком!
— Только потому, что ты его не хотел. — Как не хотела Абру ее собственная мать.
Отчаявшийся Франклин подошел к столу. Он развернул ее стул и опустился на одно колено перед ней:
— Это не было ни ей, ни им, ничем.
Она наклонилась к нему совсем близко:
— Также, как и я — ничто! И ты — ничто! Мы даже меньше, чем ничто, верно? И к тому же прокляты! — Франклин выпрямился и отошел от нее, сжав руку в кулак. Она вскинула подбородок, выжидая, почти надеясь, что он ударит: — Продолжай. Делай со мной все что хочешь. Ударь меня, если считаешь, что так можешь изменить правду. Выбей это из меня.
Кулак раскрылся, рука безвольно повисла.
— Я знаю, ты наказываешь меня. Я говорил, что больно не будет, Лина. Но я видел, как ты мучилась. — На его глаза набежали слезы. — Я не знал, что будет так. — Она видела, что он сильно страдает. — Клянусь, я не знал!
Абра закрыла лицо руками:
— Оставь меня в покое, Франклин. Пожалуйста. Просто оставь меня в покое. — Абра подавила рыдания и проглатывала отчаяние, пока оно не превратилось в твердый ядовитый шар внизу живота. Она услышала, как Франклин уходит, и подумала, что он оставил ее наедине с собой, но он вернулся.
— У меня есть кое-что для тебя. — Франклин вытряхнул две пилюли из бутылочки. Потом подошел к бару, чтобы налить воды. Вернулся к ней и протянул пилюли и воду как дар. — Врач сказал, что это облегчит твое самочувствие. Это легкий барбитурат.
Она подняла на него глаза. Как далеко он готов идти, чтобы вернуть Лину? Она не доверяла ни ему, ни его врачу.
— Мне все равно, что это. Я не стану их принимать.
Он прищурился:
— Это нужно остановить, Лина. — Его голос был голосом агента, голосом менеджера, который пытается вернуть себе контроль над ситуацией. — Я пытаюсь тебе помочь.
Но Абра проявила осмотрительность. Она посмотрела через комнату:
— И, конечно, твоя озабоченность не имеет ничего общего со сценарием на кофейном столике. — Ее тон сочился сарказмом. Она подошла, взяла со столика «Цыган и генерал» и швырнула ему. — Вот что я об этом думаю. — Неужели он действительно надеялся заинтересовать ее? Ей хотелось порвать страницы на мелкие клочья и швырнуть ему в лицо. — Я достаточно наигралась, на всю жизнь хватит, Франклин. С меня довольно. — Она протянула к нему руку. — Если хочешь, чтобы я это приняла, отдай всю упаковку.
Он опустился на барный табурет и смотрел на нее:
— Ты совершенно другая женщина.
— Сюрприз, сюрприз!.. — Кажется, до него начинает доходить.
— Мы не можем больше так жить. Ты должна все это забыть.
Абра увидела беспомощность в его глазах, растерянность. Франклин всегда был скульптором, мастером по глине, кукольником, тянул за веревочки. А теперь мраморная статуя потрескалась, глина пересохла и раскрошилась. Марионетка вдруг ожила и почувствовала к нему отвращение, потому что он не сожалел о том, что они сделали. Он скорбел по потере своей великой любви — Лине Скотт.
— Как я могу забыть это, Франклин? — Все решения, которые она принимала в последние пять лет, вели к катастрофе, и каждая была страшнее предыдущей. Все, что она хотела, имело вкус пепла во рту.
— Неужели ты не понимаешь, как сильно ты любима? Ты хоть читала письма, которые я тебе приносил?
Он подсовывал эти письма ей под дверь десятками.
— Зачем мне читать письма от чужих людей, которые даже не знакомы с Линой Скотт? И не знают, что Лина Скотт — это Абра Мэтьюс! Им нравится только тот образ на экране. Как и тебе! Все влюблены в плод твоего воображения!
Франклин поднялся с посеревшим лицом:
— Прекрати так говорить! — Он вскинул голову, его лицо отображало боль, сильнее, чем у нее.
— Это правда.
Она снялась в пяти фильмах и сыграла пять ролей: один минутный проход, после него мужчины жаждали увидеть все ее тело, скрытое под белой блузкой и тесной юбкой-карандашом; страстную жену зомби; наивную девушку, влюбленную в жениха своей подруги; роль с танцами, после которой она несколько недель не могла ходить; и русалку, которая, в конце концов, скинула мужчину, которого любила, с палубы корабля в море и унесла в пучину.
Именно это и сделал с ней Франклин. Скинул в воду и утаскивал все глубже в темный выдуманный мир.
Ее окатила волна сожалений, она начала тонуть в них.
— Прости, Франклин. Прости. Я больше не могу притворяться. — Как долго она делала именно это? И больше не знала, кто же она на самом деле.
Франклин взял ее за плечи и посмотрел на нее восторженным взглядом:
— Ты никогда не притворялась со мной. Я знаю тебя лучше, чем ты сама. — Он сильно сжал ее. — Я влил в тебя свое сердце и душу. — От его прикосновения ей стало холодно. Он обхватил ладонями ее лицо, его взгляд боготворил. — Тысячи мужчин хотят тебя, но ты отдалась мне. Ты любишь меня. Я выполнил все свои обещания, которые дал тебе. Разве не так?
И в этом была страшная правда. Он выполнил.
Но она постоянно подсчитывала, во что это ей обходится.
Вечеринка Гарольда Кушинга была в самом разгаре, когда Дейв толкнул Джошуа локтем:
— Пожалуй, я должен тебя предупредить. Кэти снова решила поиграть в сваху.
Кэти уже не в первый раз предпринимала попытки познакомить его с девушкой. Джошуа надеялся, что она все поняла, когда он открыто ей сказал, что не ищет себе подружку.
Дейв кивнул в сторону Кэти, выходившей из дома со стройной, миниатюрной и очень привлекательной брюнеткой:
— Это Мерит Хейс, подруга Кэти по колледжу. Она работает юристом в студии. И пусть ее размеры тебя не вводят в заблуждение. Хоть она и похожа на мелкую рыбешку, на самом деле — акула.
Люди переходили от группы к группе, разговаривали и смеялись, а обслуживающий персонал разносил закуски и напитки. У Мерит был такой вид, словно она пришла прямо из офиса: на ней была белая блузка, черная юбка-карандаш и черные блестящие лакированные лодочки. Кэти что-то ей говорила и кивала в сторону Дейва и Джошуа, а Мерит это явно не нравилось.
К счастью, Кушинг позвал Джошуа и представил его паре средних лет:
— Чет работает в студии Уолта Диснея. Его впечатлила ваша работа в моем кабинете.
— Уолт всегда ищет людей с воображением. — Чет принялся нахваливать Диснейленд, парк приносит деньги с невероятной скоростью. А тот, кто стоит за этим парком развлечений, не дремлет, он вынашивает идеи, как его расширить. Чет рассмеялся. — Как это ни удивительно, Уолта однажды уволили потому, что его босс решил, будто у него нет воображения. Люди семьями едут туда, и не похоже, что поток скоро уменьшится.
Кто-то коснулся плеча Джошуа, он обернулся и увидел Кэти, за ней стояла Мерит Хейс.
— Извини, папа, но я хотела познакомить Джошуа со своей старой подругой. Мерит Хейс. Это Джошуа, лучший друг Дейвида, Джошуа Фриман.
Джошуа вежливо улыбнулся и, подавая руку, сказал, что рад знакомству. У Мерит была маленькая изящная рука с длинными красными ногтями, а пожатие крепким, как у боксера. Ее глаза смотрели насмешливо.
— Должна вас предупредить, она пытается нас сосватать.
— Я знаю.
Мерит удивленно подняла брови:
— Вы с ней в заговоре?
— Извините, нет, но мне все равно приятно с вами познакомиться, мисс Хейс.
Кэти покраснела:
— Ладно. — Она подняла руки, сдаваясь. — Хорошо. Во всяком случае, я попыталась. Веселитесь.
Мерит поморщилась:
— Неловкая ситуация, должна признаться.
— У Кэти самые добрые намерения.
Она бросила взгляд на его кока-колу и взяла бокал мартини с подноса, который проносили мимо, напугав разносчика, тот явно хотел возразить.
— Она наивная девушка. — Мерит достала оливку из напитка и съела ее. — Если бы мне был нужен мужчина, я сама нашла бы его.
— Дейв сказал, что вы юрист в студии.
— Виновна по всем пунктам. Ему доводилось иметь со мной дело. — Она рассмеялась. — Он никогда не получает, чего хочет. — Официант предложил бутерброды. Она взяла два. — Хотя беру свои слова обратно. Дейв все-таки получил Кэти. — Девушка пожала плечами и по-кошачьи смотрела на него, пока ела. Джошуа понял, что она ждет от него комментария, но промолчал. Она кивнула в сторону дома: — Я видела новый кабинет Гарольда. Впечатляет.
— Я делал его не один.
— Вы автор проекта и сделали половину работ, отделочных работ, как мне сказали. Это была часть восторженных рекомендаций вам от Кэти. И я заинтересовалась. Почему человек с вашими талантами работает с частичной занятостью где-то на задворках студии?
Он улыбнулся и отпил колу:
— Возможно, я приехал сюда, чтобы меня узнали.
— То есть это не моего ума дело. — Она взяла еще канапе с другого подноса. — Вам удалось войти в дверь, не став своим. Отлично, что у вас такие связи. — Она подняла бокал, глядя на Кэти и Дейвида. — Только посмотрите на них, Кэти полна надежд, а Дейв мечтает, чтобы я поскорее улетела отсюда на моей метле. — Мерит рассмеялась, явно довольная собой. Потом сменила тему: — Кэти говорила, что вы ходите в церковь. — Девушка фыркнула. — И их приучили. Она считает вас настоящим мужчиной, знали об этом? — Короткая усмешка. — Странно, но вы мне нравитесь. — Она сунула канапе в рот и грозила пальцем, пока жевала и запивала. — Только не поймите меня превратно. Все это не значит, что я хочу с вами встречаться.
Он усмехнулся:
— А я предлагал?
Мерит удивилась:
— Мне следует оскорбиться.
— Но вы не оскорбились.
Она наклонилась к нему и прошептала:
— Может, прикинемся, что понравились друг другу? Пожалуй, это отвлечет мою дорогую подругу от дальнейших попыток меня пристроить. Она не подозревает, насколько это безнадежно. — Она взяла его за руку и похлопала ресницами. — Я буду хорошей. Обещаю. Пойдемте, пообщаемся с людьми.
Мерит Хейс знала всех и, как и Дейв, обожала говорить о делах. Люди прибывали, она подходила только к некоторым избранным. Джошуа слушал, отвечал на вопросы, только если обращались к нему. Она погладила его по руке:
— Люблю мужчин, которые говорят только тогда, когда нужно. — Она повела его к паре, которая подъехала с опозданием — пожилой представительный мужчина с проницательными глазами и красивая женщина намного моложе его, ее лицо показалось Джошуа знакомым. Мерит тепло поприветствовала их обоих, женщины обменялись формальным поцелуем в щеку, затем Мерит представила Джошуа Терренсу Эрвингу и его жене Памеле.
Джошуа сказал, что он рад знакомству. Памела пристально смотрела на него, а когда он нахмурился, вздохнула:
— Моя звезда заходит.
Ее муж обнял женщину за талию и прижал к себе:
— Сейчас ты сияешь красотой и источаешь свет как никогда.
Мерит кашлянула, и Джошуа заметил смех в ее глазах. Он не понял почему, пока она не извинилась перед Памелой и ее мужем:
— Вы должны извинить моего друга. Он приехал из небольшого городка в северной Калифорнии, возможно, у них даже нет кинотеатра. Джошуа, это Памела Хадсон.
Тогда Джошуа вспомнил, хотя видел только один из фильмов с ее участием. При случае он мог бы вспомнить сюжет.
— Памела ушла из кино, чтобы выйти за меня замуж. — Терренс Эрвинг улыбнулся своей миловидной жене. — И она подарила мне двух красивых дочек.
Мерит поняла намек и спросила об их крошках и не собираются ли они завести еще. Памеле вопрос не понравился, а Терренс сказал, что они оба хотят еще детей. К ним подошли другие люди. Мерит взяла Джошуа под руку и потащила дальше.
— Это настоящая катастрофа! Вы видели ее лицо? — Она посмотрела на него и рассмеялась: — Как можно не знать Памелу Хадсон?
— Мы вращаемся в разных кругах.
— А вы откуда? С луны? — Она покачала головой. — Я ведьма, знаю. Вино ударило в голову. У меня была длинная и тяжелая неделя.
— Тогда предлагаю поесть. — Он повел ее к изящно накрытому буфету.
Она взяла тарелку и передала ему, затем пошла со своей вдоль стола:
— О Памеле писали все голливудские газеты.
— Я читаю другие источники.
— Что ж, тогда расскажу вам эту историю. Памела появилась ниоткуда и взошла, как новая звезда. — Она брала салаты и овощные блюда. — У нее был могущественный великолепный агент. Франклин Мосс. А об этом человеке вы слышали? Иногда он слишком напрягает, но зато с первого взгляда видит талант, даже в закусочной на бульваре Сансет. Так, во всяком случае, говорят. Голливудская мечта. — Ее тон сочился сарказмом. — Я была юристом на одном из фильмов с Памелой, поэтому могу вам с достоверностью сказать, что этот человек умеет сражаться за своего клиента. Франклин Мосс — умный, честолюбивый и жесткий переговорщик. К сожалению, он потерял голову и завел роман с Памелой — это всегда плохо между деловыми партнерами. А эта девушка — честолюбивая милашка. Памела покинула любовное гнездышко Мосса и угодила в объятья Терренса. Ей повезло, у Терренса есть юристы, которые всегда найдут лазейку в любом контракте. Все газеты страны освещали этот громкий скандал. Все ожидали, что она засверкает в главной роли первого же фильма Эрвинга. Думаю, Памела делала на это ставку. Но вместо этого ее карьера резко затормозила. — Мерит мрачно рассмеялась. — Судя по тому, что говорит Терренс, он собрался держать ее дома, чтобы рожала и ухаживала за детьми.
— Возможно, она тоже этого хочет.
Мерит окинула его скептическим взглядом:
— Даже если это так, ее ждет трудный путь. Терренс Эрвинг всегда любил красивых женщин. Леопард, возможно, хочет наследников, но ведь черные пятна никуда не денутся. Вот так. Голливудская свадьба, сыгранная в раю.
— Иногда видимость обманчива.
— Слова наивного романтика. Извините, что лишаю вас иллюзий, но таких, как Памела Хадсон, сейчас пучок за пятачок на «фабрике грез», малыш. Франклин Мосс потерял голову и свою работу в агентстве, когда потерял ее. Жена ушла от него, получила полную опеку над детьми и переехала в большой дом в Малибу. Он исчез на год. Думаю, отправился зализывать раны или еще куда-то, где мужчины обычно приходят в чувства. — Мерит сказала повару, что хочет хороший толстый кусок вырезки слабой прожарки, и продолжила: — Он вернулся. Франклин, я имею в виду. И снова причиняет мне бездну беспокойства. — Она протянула свою тарелку за куском сочного мяса. — Он создал новую Венеру и хочет получить олимпийский приз за нее. — Она взяла булочку и три кусочка масла. — Ненавижу вести переговоры с ним. В отличие от Памелы, эта девочка действительно талантлива и слушает все его указания. Трудно найти тройную угрозу без раздутого самомнения.
— Тройная угроза?
Мерит пояснила, что это означает — девочка умеет играть, петь и танцевать.
— В последнем фильме она сама снималась во всех сценах. Какая-то чепуха о неразделенной любви. — Ее глумливый тон сменился вдруг оживлением. — Колоссальный шаг после ее первой роли в фильме про зомби. У нее отличный потенциал стать настоящей звездой, и надолго.
У Джошуа заколотилось сердце.
— Про зомби?
Мерит рассмеялась:
— Значит, вы меня слушаете. Вы не узнали Памелу Хадсон, тогда вам уж точно не знакома Лина Скотт. Но, поверьте мне на слово, если наша продюсерская компания ее получит, вы увидите ее везде.
Джошуа нашел номер телефона, но адреса агентства Франклина Мосса в «желтых страницах» не было. Он попробовал позвонить в обеденный перерыв. Ему ответил бесстрастный женский голос и попросил Джошуа оставить сообщение. Она повесила трубку еще до того, как Джошуа закончил. Он снова позвонил. Женщина вздохнула:
— Вы обратились не в то агентство, мистер. У Франклина Мосса нет клиента по имени Абра Мэтьюс.
Джошуа еле сдержался, чтобы не шлепнуть себя по лбу:
— Абра Мэтьюс — это Лина Скотт, а я ее старый друг.
— Ладно. Дайте мне ваш контактный номер, я передам информацию мистеру Моссу. Но не обещаю, что он позвонит.
— А не подскажете адрес агентства?
— Извините. Я не располагаю подобной информацией, только бухгалтерия, но они не станут с вами разговаривать. Что-то еще?
Джошуа позвонил Кэти и попросил телефон Мерит Хейс. Кэти обрадовалась сверх меры. А Мерит нет:
— Я думала, мы поняли друг друга.
— Мне нужна информация, а не свидание. Не можете дать мне номер телефона и адрес Франклина Мосса?
— Дайте угадаю. — Она цинично рассмеялась. — Вы не знаете Памелу Хадсон, но хотите встретиться с Линой Скотт. — Она спросила, есть ли у него карандаш и бумага. — Если он не подпускает к себе даже руководителей студии, сомневаюсь, что он захочет с вами разговаривать. — Она дала ему тот же номер из «желтых страниц». Он сказал ей, что этот номер у него есть и ударил кулаком в стену. — Это понятно. Неудивительно, что я могу ему дозвониться, а фанаты нет.
— А как зовут его жену? Вы, кажется, говорили, что она живет в Малибу?
— Вы решительный человек, похоже. Шерли, по-моему. Или Шерил. Возможно, Шарлин. Во всяком случае, что-то на «ш».
Он нашел телефон Шерил Мосс и набрал. Ответил мальчик и сказал, что мамы нет дома. На вопрос Джошуа, когда она вернется, он рассмеялся и сообщил, что она поехала по магазинам с сестрой и он не ожидает их до позднего вечера. Джошуа сказал, что позвонит завтра. Его часовой обеденный перерыв закончился, и он вернулся на работу. Джошуа с трудом сосредоточился на делах.
Дейв усмехнулся, когда он поднялся из своих апартаментов после душа и переодевания и вручил письмо, помеченное штампом «Вернуть отправителю».
— Не знал, что ты фанат.
Адрес продюсерской компании был замаран, письмо пересылали Франклину Моссу, его адрес на Голливудском бульваре тоже был вымаран. Письмо открывали и заклеивали снова.
Отпусти ее, Джошуа. Она не принадлежит тебе.
Пора прислушаться. Джошуа смял конверт и бросил в мусорную корзину.
Дейв и Кэти наблюдали за ним. Кэти смотрела серьезно и с сочувствием:
— У тебя такой вид, словно ты только что потерял лучшего друга.
— Я давно его потерял. — И он рассказал им, кто такая Лина Скотт.
Дейв присвистнул и сказал, что никогда бы не догадался. А потом сообщил Джошуа то, что тот меньше всего хотел услышать:
— Ходят слухи, что она вышла замуж за агента.
Джошуа медленно выдохнул.
Кэти вернула его к действительности:
— Тебе сегодня звонили. — Она кивнула на противоположный конец стола. С тобой хочет поговорить Чарли Джессап.
Джошуа прослушал сообщения. Три предложения по работе. А он хочет домой.
— Можно позвонить? — Он позвонил Джеку Вудингу, который сказал, что в его бригаде сейчас нет места. Он сожалел, что Джошуа не сообщил ему раньше о своем возвращении. И добавил, что обязательно известит его, как только появится вакансия.
Джошуа склонил голову. Господи, Ты хочешь сказать мне, чтобы я оставался в Южной Калифорнии?
Кажется, Господь дает ему противоречивые подсказки.
Абра проснулась, ее шатало после вчерашней выпивки. Франклин говорил. В квартире есть кто-то посторонний?
Дверь его кабинета была открыта. Должно быть, это телефон. Судя по его голосу, он разговаривал с сыном. Речь шла о «шевроле импала». Франклин сказал, чтобы он спросил у матери. Абра услышала, как он открыл ящик, и заглянула в комнату. Франклин прижимал трубку к уху плечом, а сам читал комбинацию и выставлял на замке сейфа код. Потом он потянул ручку и открыл железную дверцу, откатился на стуле и сунул бумагу в ящик. Прежде чем он снова придвинулся к столу, Абра успела заметить пачки денег на полках в сейфе, под ними лежали папки. Она тихонько прикрыла дверь.
Все что ей нужно, чтобы сбежать, теперь доступно, но она не сможет совершить побег, пока он торчит дома. Он никогда не уходит больше, чем на полчаса, только чтобы купить еду и сразу вернуться.
И чтобы освободиться от его присутствия, придется сыграть Лину Скотт еще один раз.
Абра встала рано, приняла душ и не поленилась хорошо промыть волосы шампунем и высушить. Она оделась в облегающие черные брюки и зеленый свитер, который отлично оттенял цвет ее глаз. Она похудела, поэтому одежда была чуть великовата, но теперь ей незачем беспокоиться об этом. Затем она старательно нанесла макияж. Лина всегда красилась больше, чем нравилось Абре. Она расчесала волосы и оставила их распущенными.
Дверь в спальню Франклина была открыта. Франклин еще спал, постель была смята, одеяло сбито в сторону — половина его лежала на полу, а вторая — на кровати. Он всегда плохо спал после разговора с детьми или с бывшей женой. Франклин зашевелился.
Абра бесшумно прошла в гостиную. Ей нужно исполнить роль, и хорошо бы сделать это на уровне, достойном премии Киноакадемии. Что будет делать Лина, когда он войдет в комнату? Что Лина скажет? Она не станет упрекать его в том, что он забирает ее деньги. Не станет угрожать разводом или расторжением контракта. Лина станет мучить его надеждой. Она будет хитрой, достаточно мудрой и постарается не вызвать подозрений.
Абра вдруг поймала себя на том, что грызет ногти, и остановилась.
Она могла следить за временем по распорядку жизни Франклина. Он вставал в пять утра, шел в туалет, затем делал сто приседании и пятьдесят отжимании. Брился и принимал душ десять минут. Одежда всегда была приготовлена с вечера — темный костюм, белая рубашка, яркий итальянский шелковый галстук, одним словом, наряд преуспевающего бизнесмена. Затем брал бумажник, золотые запонки и часы с оловянного подноса, стоявшего на комоде. Ровно в семь тридцать он выходил в прихожую, оставлял там свой кожаный портфель, брал две газеты из ящика у квартиры и отправлялся с ними на кухню, чтобы приготовить себе завтрак: три вареных яйца, два тоста. Если его весы в ванной показывали больше 185 фунтов, он ел только йогурт и отруби. Он читал очень быстро и просматривал все, без труда отыскивая упоминания имени Лины Скотт.
Но в последние две недели все изменилось.
Она услышала его в прихожей.
— Лина? — Видимо, заметил открытую дверь. — Лина!
— Я в гостиной, Франклин. — Схватив сценарий «Цыган и генерал», она уселась на диване, спиной к подлокотнику, вытянула ноги и перевернула несколько страниц, сделав вид, что читает.
Франклин зашел в комнату, растрепанный и жалкий, его охватила паника. Он резко вздохнул и постарался успокоиться.
— Я думал… — Он покачал головой, словно пытался изгнать страхи из своего измученного разума. — Тебе лучше?
— Я отдохнула. — Ложь далась ей легко, совесть даже не шелохнулась. Через несколько часов она вырвется из этой тюрьмы и будет далеко от него.
— Это хорошо. — Пижамные брюки болтались на нем. Он тоже похудел. — Ты читаешь сценарий.
Она пожала одним плечом. Лина Скотт не станет бурно выражать эмоции.
— Я перечитала все в этой квартире. Это единственное, что осталось. — Что сделает Лина? Идей не было.
Франклин открыл входную дверь и достал газеты. Он снял резинку с одной из них и пристально посмотрел на девушку:
— И что ты об этом думаешь?
Она не сразу поняла, что он спрашивает ее мнение о сценарии.
— Ничего.
— Ничего? — Он явно обиделся. — Это написано одним из лучших сценаристов Голливуда. Обладателем Оскара.
— Я же не сказала, что он мне не нравится, Франклин. Я прочитала только десять страниц. Я скажу тебе, что об этом думаю, вечером.
Выражение его лица изменилось.
— Он тебе понравится. — Вокруг его глаз легли тени, результат стресса.
— Мне придется читать его весь день и думать о роли, которую мне предстоит играть.
Франклин ушел на кухню и поставил вариться три яйца. Он взял хлеб и масло из холодильника:
— Как вижу, ты уже позавтракала.
Абра заранее набрала воду в миску, положила в нее ложку и оставила в раковине, чтобы он подумал, будто она ела.
— Помою позже, Франклин.
Он любил чистоту и порядок. Его всегда раздражало, если она оставляла в раковине грязную посуду. Если он рассердится по поводу мелочи, то станет менее подозрительным относительно гораздо более крупных неприятностей, которые она может ему преподнести. Она перевернула страницу сценария, хотя на самом деле не прочитала ни строчки, и не станет читать.
Пока яйца крутились в кипящей воде, шуршали газетные страницы. Тостер выбросил готовый тост. Она услышала скрип ножа — он намазывал на хлеб масло. Она чувствовала, что Франклин ест и смотрит на нее.
— Хочешь, пойдем куда-нибудь пообедать сегодня?
Она посмотрела на него через спинку дивана:
— Так ты хочешь, чтобы я прочитала сценарий, или нет? — Лина бы спросила, не хочет ли он поразвлечься дома. Но Абра не стала. Ее удивила его улыбка. Она предложила ему крошечную надежду, а он ухватился за нее обеими руками.
Франклин помыл за собой посуду.
— Пойду, приму душ и оденусь. — Она сделала вид, будто погрузилась в чтение и не слышит. — Думаю, надо позвонить Мерит Хейс. Узнаю, нельзя ли пригласить ее на обед завтра. Или это слишком быстро?
Она вздохнула и положила сценарий на колени:
— Думаю, можешь, Франклин. Возможно, ты прав. Чем скорее я вернусь к работе, тем скорее… — Она не смогла закончить фразу.
— Я тебя люблю, сама знаешь. — Франклин смотрел на нее, но не подошел. — И полюбил с первой минуты, как увидел.
Как и Памелу Хадсон. Он не знал их обеих.
Лицо Абры оставалось спокойным, но внутри нее вскипала ярость. Она не поднимала глаз от сценария, лишь смахнула злые слезы, надеясь, что он подумает, будто Абра сожалеет о потерянном времени.
— Мы пережили трудные времена, Лина.
Она знала, что Франклин хочет услышать в ответ:
— Ты был очень терпелив со мной, Франклин. Не представляю, как ты мог это выносить. — Девушка говорила мягким извиняющимся голосом.
Как только Абра почувствовала, что может контролировать свои эмоции, она подняла голову. Но если только он к ней притронется, Лина исчезнет и появится Абра. Она снова опустила глаза.
— Наверное, мы могли бы поговорить сегодня вечером. Когда я дочитаю это. — Она помахала сценарием, но не подняла головы.
Она слышала его телефонный разговор в кабинете. Он назначал встречу. Хорошо.
Через полчаса Франклин вошел в гостиную уже в темном костюме. С ним был его портфель.
— Ничего, если я уйду на несколько часов?
Абра усмехнулась и сказала тем чувственным голосом, который он так любил:
— Мне кажется, я справлюсь.
Он улыбнулся:
— Тебе принести что-нибудь?
— Мы могли бы съесть что-нибудь лучше, чем остатки заморозки.
— Тогда поедем ужинать. — Он подошел и наклонился. Она подставила щеку. Он провел пальцем по ее лицу и приподнял ей подбородок. Его губы были твердыми и холодными. Он заглянул ей в глаза: — Я буду хорошо заботиться о тебе. — Дилан говорил то же. — Я скоро вернусь. — Он поднял свой портфель и ушел.
Абра очень хотела надеяться, что больше никогда не увидит это лицо.
Она терпеливо выждала минуту, потом бросилась к окну. И снова ждала, пока не увидела, что он садится в машину, которую подогнал Говард. Как только Франклин отъехал, Абра направилась в его кабинет. Ежедневник Франклина лежал открытым на письменном столе. Он пропустил встречу с Майклом Досапом, адвокатом его бывшей жены. Сегодня он внес запись о встрече с Мерит Хейс в девять тридцать утра. Абра открыла небольшой пенал и нашла там потрепанную бумажку с комбинацией цифр. Она повернула циферблат вправо, влево, вправо и снова влево. Замок сейфа щелкнул с первой попытки. Абра возликовала, нажала на ручку, и тяжелая дверца широко распахнулась.
С сильно бьющимся сердцем она осмотрела содержимое. Абра не знала, что у него есть пистолет. Он положил его на верхнюю полку, рядом с деньгами. Она переложила пистолет на стол и достала шестнадцать аккуратно перевязанных пачек стодолларовых банкнот, тысяча долларов в каждой пачке. Шестнадцать тысяч! Если он столько держит дома, сколько денег может оказаться на его счету в банке?
Когда же у нее последний раз были собственные деньги? И она ни разу не держала в руках чек на зарплату. Когда она просила что-то, Франклин давал ей нужное. Что же касается остального, Франклин заявил, что вкладывает ее деньги, когда-нибудь она получит неплохую прибыль с них. Он всегда единолично распоряжался деньгами. Абра кипела от злости, она сложила деньги на ежедневнике Франклина. Сначала она хотела забрать все, но совесть не позволила. Франклин платил за ее косметические процедуры, маникюр, педикюр, еженедельные визиты к парикмахеру, за одежду. Он же заплатил за ее профессиональное портфолио. Оплачивал счета за такси и лимузины, за обеды из дорогих ресторанов. Все время, что она с ним прожила, она ни за что не платила.
Сколько же ей нужно, чтобы начать новую жизнь?
Она вернула в сейф восемь тысяч долларов и оставила себе остальное. Ведь это их совместная собственность? Она достала папки и перебирала бумаги, пока не отыскала два экземпляра контракта, которые Франклин дал ей подписать в тот вечер, когда привез ее сюда.
Франклин выполнил свои обещания.
Эта предательская мысль ослабила ее решимость. Тогда она напомнила себе, что он делал это не для нее. Он делал все возможное, чтобы уничтожить Абру Мэтьюс и создать Лину Скотт, женщину его мечты. Она порвала свою копию контракта. Затем разорвала копию Франклина пополам и рвала, пока кусочки размером с почтовую марку не разлетелись по комнате. Она нашла брачное свидетельство из Лас-Вегаса и тоже порвала пополам, стала искать обручальное кольцо, но не нашла его в сейфе. Абра вскочила и побежала в спальню, кольцо лежало на оловянном подносе, где он хранил бумажник. Она положила кольцо на свидетельство о браке.
У Франклина был набор чемоданов «Эрмес». Абра выбрала подходящий размер. Он всегда сможет купить себе новый на те деньги, что заработал на ней. Она возьмет только несколько платьев. С восьмью тысячами долларов в кармане она сможет купить себе одежду по собственному вкусу. Затем швырнула чемодан на кровать и открыла встроенный шкаф, чтобы взять свои любимые платья, пару блузок и нижнее белье. Абра уложила деньги в сумку на ремне, подхватила чемодан и направилась в прихожую. Девушка была уже возле двери, когда желание отмщения охватило ее. Поставив чемодан, она вернулась в кабинет и схватила блокнот.
Негромкий спокойный голос в голове просил не делать этого. Но гнев говорил громче. Почему бы нет, после того, через что Франклин заставил ее пройти? Она выдвинула верхний ящик и достала одну из дорогих авторучек.
Я тебя ненавижу! Я никогда не любила тебя. Только притворялась. Не утруждайся искать Лину Скотт. Она умерла!
Абра вырвала страничку из блокнота, положила на стол и швырнула на нее ручку. Она пронеслась в прихожую, схватила чемодан и вышла из квартиры.
Привратник удивился, увидев Абру выходящей из лифта:
— Мисс Скотт! Вы лучше чувствуете себя.
— Так хорошо я давно себя не чувствовала, Говард. — Наверное, Франклин всем сказал, что у нее пневмония, затяжной грипп или ангина.
Он увидел чемодан у нее в руке и нахмурился:
— Мистер Мосс не говорил мне, что вы отправляетесь в поездку. — Он нерешительно смотрел на нее. — Вызвать вам такси?
— Нет, спасибо. — Она еще не решила, куда отправится. Пройдет немного пешком и подумает.
Теперь Говард уже всерьез заволновался:
— Вы уверены, мисс Скотт?
Привратник не спешил открывать для нее дверь, тогда Абра ее сама открыла. Она уже две недели не была на улице. Или три? Она не могла вспомнить. Абра вдохнула воздух. У него был вкус выхлопных газов.
Говард шел за ней:
— Почему бы вам не вернуться в вестибюль и не подождать там, мисс Скотт? Я мигом вызову вам такси. Вам не следует ходить одной.
У Говарда будет название компании и имя водителя, а Франклин позвонит быстрее, чем Супермен переодевается.
— Спасибо, мне нужно пройтись.
Светило солнце, но было по-осеннему прохладно. Когда она закрывала за собой дверь, по телу пробежало нервное напряжение. Она оглянулась. Говард уже звонил. Телефонная служба Франклина всегда знала, где его найти. Говард, наверняка, захочет сообщить мистеру Моссу, что Лина ушла из дома с чемоданом, и спросит, что ему с этим делать.
Она пересекла улицу, не оглядываясь. Просигналила машина и со скрежетом остановилась. Абра вздрогнула от удивления, огляделась и начала переходить улицу.
— Мисс Скотт! — Из их дома вышел Говард. — Мистер Мосс хочет, чтобы вы дождались его. Он уже возвращается. — Привратник направился за ней. Абра побежала. — Мисс Скотт! Подождите!
Из-за чемодана она не могла бежать быстро, пришлось его бросить. Абра неслась по улице, зажав под мышкой сумку с деньгами Франклина. Она забежала за угол на бульвар Сансет, чуть не врезалась в двух бизнесменов, занятых разговором, которые подходили к переходу. Мужчины уставились на нее. Дальше девушка пошла быстрым шагом, обгоняя многочисленных пешеходов. Некоторые останавливались посмотреть ей вслед. Когда кто-то произнес ее имя, она бросилась между машин и подозвала такси. Машина остановилась перед ней. Она распахнула дверцу и скользнула на заднее сидение.
— Поезжайте. — Она задыхалась. — Поезжайте! Быстрее!
Таксист тронул машину с места. Он проехал два квартала, потом посмотрел на нее в зеркало заднего вида:
— Куда вы хотите ехать?
Она понятия не имела.
— Подальше. Мне все равно.
Она обернулась, чтобы посмотреть в заднее окно. Говарда не было видно. Она чуть не расхохоталась, представив себе дородного величественного привратника бегущим за такси. Абра прерывисто вздохнула, пальцы вцепились в обшивку сиденья.
— Не знаете, куда поехать?
Абра взглянула на водителя через зеркало. Ее всю трясло, на коже выступила холодная испарина. Она старалась успокоиться. Куда же она хочет поехать? Куда? Думай, Абра! Думай!
— Мне нужно отдохнуть.
— Все едут на пляж.
— Отлично. Отвезите меня на пляж.
— В Южной Калифорнии много пляжей. На который поедем?
У нее было полно денег. Лина лучезарно улыбнулась:
— На лучший.