Мой Главный

ГЛАВА 24. Боль и гнев

ЕГОР

Гоню машину, как только вырвался из Москвы. Стараюсь унять эмоции и перевести злую энергию в конструктив. Важно доехать живым и способным к действиям. Сейчас есть первая цель: доехать до встречи. И я не думаю пока дальше, потому что дальше думать страшно. Просто жму на газ, благо светофоров совсем мало.

Сворачиваю с трассы на большую территорию заправки. Да, стоит заправится.

Но сначала найти того, кто мне эту встречу назначил. Осматриваюсь.

И без сомнений понимаю кого ищу. Большой черный крузак припаркован на выезде из заправки, рядом с ним мужик с сигаретой. Невысокий, коренастый, лет за сорок. Короткая стрижка, без шапки. В коротком дорогом кашемировом пальто, с поднятым воротником. Холодно ему, ежится, но стоит на улице. И я его узнаю, именно он привозил пациента на операцию пять лет назад, и он же забирал. Но тогда этот дядя не представлялся.

Из машины выходит крепкий парень в камуфляже и встает чуть сбоку за спиной мужика в пальто. Внимательные взгляды обоих направлены в мою сторону. Иду.

Протягивает мне руку. Пожатие крепкое и чуть затянутое. Тот, что сбоку смотрит то на меня, то оглядывает территорию заправки.

— Александр. — представитель Ивана Ивановича внимательно смотрит в глаза.

— Егор. — вынимаю свою руку.

— Я все прочитал, распечатал файл. Насколько все жестко по времени мы не знаем, предлагаю ехать на нашей машине. Проходимость выше, бронированная. А ваш мерс можно здесь оставить, потом заберете.

Звучит логично. Не буду спорить. Высокий открывает нам дверь, сам садится рядом с водителем, а мы с Александром на заднее сиденье.

— Дядь Сань, едем? — спрашивает молодой водитель, оглядываясь на нас.

— Едем. Ты давай аккуратно, но быстро. — Отвечает ему коренастый. И расстегивая пальто, берется за сумку.

Вижу ремень портупеи. Огнестрельное с собой. Холодок по спине. Ну а что ты хотел, Белов. Теперь только вперед, времени на какие-то другие варианты уже нет.

Александр достает из сумки большой планшет и на нем находит точку, куда мы направляемся.

— Ехать нам минут двадцать по трассе, а потом в сторону деревни, где только дачники летом живут. Место зимой малолюдное. От трассы дорогу чистят редко, после снегопадов и только потому, что дальше пара жилых поселков. Так что, может пешком придется идти до точки.

Забираю планшет, и внимательно изучаю местность. Переключаю карты с топографии на спутник. Детально смотрю, что рядом. Бахтияр наверняка знает, что езжу я на седане. Значит, или могу застрять, или мне придется по деревне этой пешком добираться до дома, на котором выставлена точка. Это его запас по времени.

Знать бы что там. Вряд ли Аля, этому придурку игры хочется. Будет дразнить. В этом я уверен, хочет мне нервы помотать, не зря с наездов на клинику начал, я уже на взводе.

Был. Я был на взводе, но сейчас, сидя рядом с серьезными парнями в машине, готовыми даже применить оружие, двигаясь навстречу неизвестному, я собираюсь и максимально включаю рациональность. Я собираю силы. Аль, я найду тебя, потерпи, моя хорошая.

Изучаю карту, смотрю что рядом с точкой, какие дороги. Большая территория леса. Куда на машине зимой точно не въедешь. Значит, дальше движение либо вот сюда, севернее или на запад идет дорога.

— Да! — это Александр отвечает на звонок, а смотрит при этом на меня. — Хорошо, сейчас уточню.

Кивает на планшет.

— Еще две машины присоединятся к нам, одна с Дубны едет, вторая с Конаково. На точке встретимся?

Нахожу на карте.

— Нет, пусть подождут звонка. Не нужно никуда ехать. — Понимаю, что ждет пояснений, разворачиваю ему планшет. — Изгиб Волги и тут нет моста, думаю, что недожених вот в этом квадрате решил квест проводить.

Александр жмет плечами, но отдает команду ждать.

Съезжаем с трассы. Звонок телефона, на этот раз — мой. Камаев.

— Слушаю.

— Бахтияра нет в стране. Его отец в начале осени отправил в Европу. Ты ошибаешься. Это не он. — Мне смешно, но доказывать я сейчас никому ничего не собираюсь.

— Думайте, что хотите.

— Погоди! Если с Алсу беда и нужна помощь, я готов ее оказать. Могу отправить своих людей. Утром будут у вас.

— Нет, времени в обрез, и я уже нашел группу поддержки. Наберу, когда все прояснится.

Сбрасываю звонок.

Пока движемся, отвечаю на вопросы Александра по моменту похищения, кто был в клубе, про видео наблюдение, про людей на вечеринке. Он спрашивает последовательно, многое уточняет, кивает. Записывает номер телефона, с которого было отправлено сообщение, но который больше не абонент.

Мы на месте. Подъехали почти вплотную к самому дому. Улица узкая, снегоуборщик шел в одну сторону. Обратно сдавать или задним ходом до широкой дороги, или чистить снег для разворота.

Сугробы вокруг, но узкий проход до крыльца протоптан, иду по нему. В ботинки сыплется снег. Старый покосившийся забор. Открываю калитку. Дом, размером чуть больше скворечника, входная дверь нараспашку.

Залетаю внутрь, оглядываюсь. Все старое, еле живое. Выстужено. Половицы жутко скрипят и мне кажется, что могут в любой момент, провалится под ногами.

Что-то не так. Еще раз прохожусь взглядом по единственной комнате с большой печкой, драными половиками, лавками вдоль стен, перекошенным комодом, низким столом, слишком маленьким и как будто самым новым с этом умирающем доме.

— Ну что, на что смотрим? Что ищем? — Александр заглядывает в дом и морщится. Да, запах тут тоже старый.

Возвращаюсь глазами к столу. Он не от сюда. Но на нем ничего нет. Обхожу комнату еще раз, открываю ящики комода — пусто, заглядываю в печку и за нее, ничего примечательного не вижу. Пыль. Я не понимаю, зачем нужно было сюда ехать, если это квест, где подсказки, мать его! Снова злость, паника и беспомощность напоминают о себе. В сердцах пинаю по ножке, и стол заваливается набок.

Александр присаживается на корточки и показывает мне пальцем.

— Смотри!

Переворачиваю стол окончательно и вижу конверт, приклеенный полосатым скотчем с обратной стороны.

Беру, руки дрожат. В конверте кулон с цепочкой, что я дарил Але. Сука!!!

И полоска бумаги с новыми координаты. Значит, я прав, решил меня погонять.

Парни стоят у машины, ждут команды. Нужно подумать. И успокоиться. Снова смотрю карту. Думаю.

Бахтияр заявил шесть часов на свою игру. Уже почти два прошло с момента, как я получил координаты первой точки. У нас еще четыре часа.

Очерчиваю максимальную зону охвата, смотрю на дороги внутри этой зоны. Где-то здесь Аля.

Вторая точка тоже рядом с проселочной дорогой. Автор этой игры возвращает меня обратно, откуда только что мы приехали. Где же будет третий пункт?

Не знаю, почему, но уверен, что пунктов будет несколько.

Александр курит у калитки.

— Как вы, Егор, однако, сильно задели такую творческую личность! Первый раз в подобный квест приходится играть. Форд Баярд, блять!

Опускаю руку в карман и подхватываю пальцами кулон. Держись, Аля!

— Любит автор этого квеста нервы всем помотать. И обидчивый слишком. Псих. Но в этот раз ему с рук не должно сойти.

— В этот раз? — тут же ловит мою фразу Александр, и я в двух словах рассказываю о летнем инциденте в клинике.

Сам продолжаю смотреть на карту.

Нам нужно выиграть время, приехать в финальную точку быстрее, знать бы куда. Разворачиваю к нему планшет.

— Где ваши машины?

Он тыкает пальцем.

— Отправьте первую по координатам с листка из конверта. Они намного ближе, а мы ждем здесь.

Задним ходом двигаемся к трассе, выезжаем без проблем и паркуемся. Говорить не хочется. Ожидание напрягает.

Через двадцать минут отзваниваются его люди. Повезло, что несмотря на глухомань, где-то рядом есть вышка связи, и телефоны работают нормально.

Координаты привели бойцов снова в заброшенный дом. Вернее, рядом с домом. Парни находят старый колодец, минут десять обсуждаем по громкой связи, что там может быть. После нескольких не оправдавших себя версий поднимают ведро из пустого колодца, к нему оказывается привязан пакет. Внутри бумажка с координатами и сережка моей жены. Я же говорю, псих!

Диктуют новую координату. Совсем другой конец, ближе к реке. Нам далеко, а вот третьей машине ехать минут десять.

Хорошо, что рассредоточились. Пока они едут и ищут, я оцениваю по времени и сужаю зону поиска. Прошу оценить Александра, что в этом квадрате есть. Где можно прятаться.

Вскоре вторая машина докладывает, что точка — это остановка на трассе. Наученные прошлым опытом быстро находим закрепленный пакет под скамейкой. Вторая сережка и еще одна точка.

Из ювелирки на Алсу еще осталось кольцо. Можно надеяться, что это будет тот пункт, куда игрок привез Алю?

Александр с высоким парнем обсуждают, что есть в районе и показывают на карте пятно застройки маленького поселка. Заброшенный недострой.

— Начинали строить коттеджный поселок пара инвесторов, но не потянули проект, разругались и бросили его. Уже лет десять стоит и разрушается — поясняет Александр.

И там последняя точка, я уверен.

Едем. Все три машины с разных сторон движутся в эту точку.

Ловлю себя, что стучу пяткой по полу. Не от холода или сырых ног. Нервное.

Судя по карте, координаты — это крайнее строение у опушки леса.

Машина парней со второй точки приехала первой, мы еще в пути. Третья будет позже. Александр велел остановиться на границе поселка и на территорию не заезжать. Должны дождаться нас.

— Да? Что? — смотрим на меня угрюмо. — Форд Баярд, значит, блять! Ждать нас, сами не подставьтесь!

Достает из сумки пистолет.

— Стрелять умеешь? — Молча киваю.

Если будет нужно, смогу. Но очень хотелось бы без этого. Резко мерзну. Прячу дрожь. Беру оружие. Холодное.

— Давай быстрей! — хлопает по плечу водителю мой сегодняшний партнер, но тот и так уже прибавил газу.

Александр достает свой пистолет. Снимает с предохранителя, щелкает затвор. Это все по-настоящему. Кивает мне вопросительно.

— Я справлюсь.

Уходим с трассы. Дорога плохая, но ползем по следу первых. Проезжаем сбитый шлагбаум, останавливаемся у дома, рядом с машиной.

Слышу выстрелы и крики. Открываю дверь и бегу в сторону дома.

АЛСУ

Что с моим телом… Все ноет, непослушное и ватное какое-то. Хочу открыть глаза, но веки такие тяжелые, словно что-то положено на них и давит. Язык не ворочается. Оень хочется пить. Прислушиваюсь к себе, пытаюсь вспомнить, что случилось.

Я ждала Егора, а он все не ехал. Было много музыки, и я танцевала, стараясь не дать разойтись обиде, а Белова все не было. Потом кто-то из артистов пришел и увел с собой Надю. Точно, она ушла, я осталась с Глебом. Мы танцевали? Как тяжело вспоминается, словно из тумана вываливаются картины, показываясь мне на мгновение и растворяясь снова.

Я танцевала с Глебом? Нет? Тогда почему я так четко помню его руки, они держал меня, как будто я могу упасть. И как он опустил свои ладони ниже спины, я отшатнулась, Картинка яркая, мурашки прошлись по коже моих рук, приподнимая волоски. А Глеб поймал меня под локоть и повел. Куда? Не помню. Темное что-то и холодное. Служебный вход, точно. И ступенька была отбитая. Так четко вижу обломленный край последней ступеньки. Улица, снег, а я в туфлях. Почему я была в туфлях на улице?

Что потом? Серая машина, очень неприятный химический запах дешевого авто освежителя, вызывающий тошному. Ничего больше не помню.

Рядом шорох и легкий скрип. Кто это? Егор? Напрягаюсь и все же чуть приоткрываю глаза. Надо мной технический потолок, серый бетон. Какая — то грубая металлическая балка висит прямо над кроватью. Стена, что я могу увидеть, тоже бетонная. Напрягаюсь, чтобы повернуть голову. И тело тоже чуть разворачиваю.

Рывок. Боль. Что это? Догадка ошпаривает, накрывая тревогой. Осторожно двигаю рукой. Запястье в стальном захвате. Я пристегнута наручниками с одной стороны. Вторая рука свободна, шевелю пальцами и веду чуть в выше. Ничего не держит.

— Проснулась? — замираю, понимая, что этот голос я не хотела бы слышать никогда.

Бахтияр. Все же поворачиваю голову на звук и приоткрываю глаза. Тело слушается лучше, чем какое-то время назад. Рассматриваю своего бывшего жениха.

Очень коротко стриженный, почти лысый. Так странно его видеть без копны смоляных волос. Он сидит на табуретке и чуть раскачивается. Смотрит на меня пустым взглядом, там нет эмоций. И это почему-то пугает сильнее. Бахтияр в теплой куртке, джинсах, высоких сапогах и в перчатках.

Медицинских синих перчатках.

Чтобы не оставить отпечатки, доходит до меня.

— Я предлагал договориться, но ты решила по-своему. Теперь будет по-моему. Поиграем. — перестав качаться, наклоняется вперед и опирается рукой о край кровати. Мне хочется отползти в сторону, но я сдерживаюсь. И смотрю, смотрю на этого человека.

Да, я его боюсь. Это какой-то совсем другой страх, не тот, что был раньше. Я боюсь самой ситуации, угрозы, что идет от него. Но вот того душного, не дающего вздохнуть позорного ужаса из детства, больше нет. И я бы даже ответила ему сейчас. Но мой язык не очень слушается меня. Вспоминаю, о чем рассказывал Василий, но ни одного похожего сюжета мы не обсуждали. Как вести себя, когда тебя выкрал бывший жених и пристегнул к кровати, предварительно чем-то опоив. Видимо, это не так часто в жизни случается, как приставания в лифте или на дорожке в парке.

— Еще минут десять и функции тела включатся обратно. Сможешь говорить. А пока послушай. — Ниже наклоняясь и глядя прямо в глаза, говорит он.

— Ты разрушила мои планы и мою жизнь. Ко мне приходит человек от Айдара Камаева и предупредил, что если я к тебе сунусь, то мне не жить.

Я смотрю ответно и внимательно слушаю, хочу запомнить все, что он скажет, понимать я буду потом, сейчас запомнить слова.

— А мой отец, узнав об угрозе, решил снова отправить непутевого сына за границу, и это… — Бахтияр проявляет наконец-то эмоцию, ухмыляется — это отличное алиби! Меня нет в стране, но я здесь!

Он смотрит на часы, отвлекаясь от монолога, задумывается, а потом снова возвращается ко мне.

— Не так уж и сложно было организовать праведную месть в век технологий. Я узнал, что твой муж раньше бегал по лесам, вот решил его развлечь, квест небольшой организовал. Посмотрим, как справится…

Он не отводит взгляд, словно хочет что-то достать из меня. Раньше я бы смутилась и попыталась спрятаться. Сейчас я внутри другая. Белов что-то сделал со мной и внутри есть силы на отпор. Стараюсь спокойно смотреть в ответ. Но Бахтияр, видимо, считывает в этом вызов.

— Думаешь, твой Белов спас тебя от меня? — наконец он отводит взгляд, а потому и встает, и направляется к окну, смотрит на улицу, долго, разглядывая что-то в правой стороне. Потом достает телефон и внимательно изучает его, кликая по экрану. Хмурится.

Мой организм вдруг начинает давать мне сигналы: руку лучше чувствую и позвоночник могу прогнуть. Осматриваюсь, я лежу в самом деле на какой — то железной кровати, подо мной матрас, накинутый серым пледом, и я укрыта вторым таким же. Обуви на ногах нет. Пробую пошевелить языком. Есть движение.

— Пить. — Голос не узнаю, но говорю вполне громко, меня слышно. Чувствую свое тело и становится легче. Пить хочется очень, но не уверена, что стоит брат стакан воды из рук бывшего жениха.

Бахтияр отвлекается от телефона и идет в мою сторону. Берет с полу полную пластиковую бутылку, поднимает на уровень глаз и делает щелчок крышкой.

— Это просто вода. Пей, станет лучше. — Наклоняет бутылку прямо ко рту, держит за подбородок, и я не успеваю отвернуться, жидность бежит мне в горло. Закашливаюсь. Глотаю.

Просто вода, на языке никаких вкусов не чувствую.

Он закрывает бутылку. Ставит на пол.

— Сама возьмешь, если захочешь.

Садится на табурет, кладет локти на колени.

— Вот сейчас у твоего Белова будет настоящий шанс выглядеть героем и спасти тебя. А я посмотрю, получится ли у него это. Стараться ему приходится по-настоящему. — Тянется к моему лицу рукой, но я отодвигаюсь. — Жаль, может не успеть, ты красивая.

Он качает головой и убирает руку.

— Не успеет, тебя потеряет. Я тут рассчитал кое-что…

Громко пиликает его телефон, мой похититель хмурится, смотрит на экран, резко встает и выходит из комнаты.

Что он имел в виду? Не знаю, но оставаться на этой кровати категорически не хочу.

Он увез меня и что-то сделал Белову? Я совсем не хотела, чтбы у Егора было столько проблем и тревог, сколько ему пришлось из-за моего прошлого пережить. И сейчас переживать. Сглатываю. Смотрю на бутылку, но взять ее в руку не решаюсь.

Пробую сесть. Получается, хоть одна рука и пристегнута. Второе кольцо наручника закреплено на металлической основе кровати. Так, не паниковать, сначала тело. Левой рукой массирую ноги. Делаю движения плечами, выгибаю спину. Мне лучше. И нужно попробовать освободиться от наручников.

Эпизод, как открывал наручники Василий и Сергей всплывает перед глазами. Проверяю, остались ли шпильки, путаясь в волосах одной рукой. Хорошо, что согласилась с мастером в салоне и она мне на макушке скрутила небольшую гульку. Вытаскиваю маленькую шпильку. Аккуратоно сгибаю и копаюсь в отверстии наручника. Не получается!

Я не умею это делать, зря тогда на шутку Белова не попробовала.

Хочется плакать, но я не буду. Действовать дальше. Сердце стучит, мне даже жарко, хотя в комнате было прохладно. Пихаю метал и кручу, чуствуя, что кончик шпильки зацепился, но проскальзывает.

Так! Успокаивая себя. Вспоминаю, как учил дышать Василий, чтобы приглушить панику.

Дышу. Я справлюсь!

Снова кручу изогнутой шпилькой в замке наручника, ковыряюсь, до конца не понимаю, что должно произойти, и … Щелк! Есть. Да!

Потираю руку. Будет синяк. Встаю аккуратно с кровати, ноги нормально держат, приседаю, выпрямлюсь. Слабость, но в целом, двигаться могу.

Хлопок, громкий! Выстрел?

Это звук с улицы, бросаюсь к двери, дергаю ручку несколько раз.

Закрыто!

Сзади грохот, как от взрыва. Звон в ушах.

Я приседаю на корточки, очень осторожно разворачиваюсь. Не верю.

Кровать смята той балкой, что висела под потолком, крюки лебедки качаются, освобожденные от нагрузки в несколько тонн.

В ушах звон и кажется, что я оглохла.

Человек, который я знает меня с детства, привез в самом деле сюда убивать?

Так я давно знаю, что он — страшный человек, я не ошиблась в его оценке.

Но все равно — не верится.

Сначала замираю, а потом во мне нарастает волна гнева.

Ну уж нет!

Поднимаюсь и иду в сторону окна. Дергаю ручку — оно открывается со второго раза. Выглядываю, совсем рядом дерево, этаж второй, внизу сугробы. Но я не знаю, что в этом снегу может быть. Залезаю на подоконник. Платье и мои голые ноги — совсем не та экипировка, но другой нет, а оставаться в комнате я теперь не считаю безопасным.

В моей крови сейчас розлит адреналин, не знаю, как буквально только что еле вставшая с кровати, смогу выбраться, но вариантов нет. Глубокий вздох, толчок и я успеваю схватиться за толстую ветку рукой. Второй ловлю сучок рядом и перебирая руками оказываюсь у ствола, выдыхаю.

Как же хорошо, что всю осень я занималась в спортзалах и мое тело слушается.

Как могу осторожно спускаюсь по стволу, платье рвется, царапина на ступне. Но я не обращаю внимание, прыгаю в сугроб, когда уже совсем рядом земля.

Холодно!

Передвигаю ноги, вылезая из сугроба к тропинке у дома.

Еще несколько выстрелов, один совсем рядом. Каждый раз я замираю и мои коленки сгибаются.

Это все пугает. Кто здесь стреляет?

В этом ждать спасение, это помощь? Или это часть ужасного плана для Егора.

Как только подумала, что выстрелы предназначены Белову, сердце снова выдает опять сумасшедший ритм.

И поборов страх, двигаюсь в сторону угла дома. Решаюсь выглянуть и делаю шаг.

На меня вылетает Бахтияр. Он держится левой рукой за плечо, правая рука с оружием бессильно висит, ярко красная кровь бежит по его синей перчатке.

Замираю.

Видит меня и рычит.

Той рукой, что сейчас зажимал плечо, хватает меня за руку. Вижу, как из правой вываливается пистолет, пальцы его не слушаются.

Но я больше не боюсь, даже сейчас, не боюсь!

Василий, я помню, ты не зря тратил на меня время. Я провожу сразу пару приемов, которым так хотел меня научить мой инструктор, но у меня не всегда это получалось на тренировках. Ухожу из захвата руки, тыльной стороной ладони со всей силы ударяю снизу в горло и поднимаю его подбородок, бью коленом в пах.

Бахтияр орет, начинает скалываться, я отскакиваю от него в сторону. Смотрю на пистолет. Поднять или нет.

Вижу людей с оружием, бегут к нам, и я теряюсь. Кто они? Что делать?

Бахтияр очухивается и снова хватает меня, теперь за полу жакета, но я выворачиваюсь из него, остаюсь в платье, и в это время слышу выстрел. Бывший жених сразу заваливается на стену дома и сползает по ней. Смотрю, как на штукатурке остается пятно.

Много крови. Я никогда ее не боялась, но сейчас меня трясет и тошнит.

И… я кричу?

Оседаю в сугроб, поднимая лицо к небу.

И небо шлет мне его… Лицо Егора появляется надо мной. И моргаю и отключаюсь.