Мой голос за тебя

ГЛАВА ПЕРВАЯ ПОХОЖЕ, НАС ЗАНЕСЛО В СИБИРЬ!

В этот теплый апрельский вечер танцевальный зал вашингтонского отеля «Хилтон» — огромный, как футбольное поле, — гудел, словно растревоженный улей. Кэди и Джефф сидели на галерке. Далековато от подиума, где должны были восседать президент, первая леди и вице-президент.

— Это никуда не годится, — заявила Кэди.

Попасть в список гостей было трудно.

«Не представляю, как ты провернешь это, но, когда у нас появятся деньги, я немедленно дам тебе премию и куплю самое удобное рабочее кресло», — пообещал Джефф.

На удобные места в зале Кэди с Джеффом и не надеялись, лишь гадали, насколько плохие места им останутся. И самые мрачные ожидания оправдались. Слышно здесь было в основном шум кондиционера над головой.

— Похоже, нас занесло в Сибирь! — простонал Джефф. — Лучше бы мы заказали номер в отеле и смотрели трансляцию.

— А разве поздно это сделать сейчас? — пошутила Кэди, внимательно оглядывая зал.

Десятки гостей, затянутых в смокинги, — политиков и журналистов — прохаживались и пожимали друг другу руки.

Джефф взглянул на телефон:

— Черт возьми, они уже здесь. Ждут на красной дорожке.

Кэди, в туфлях на высоких каблуках и взятом напрокат платье от «Маркезы», поднялась и приложила руку к глазам так, словно высматривала корабль на горизонте.

— Если я не совсем сошла с ума, — сказала она, — вон тот столик впереди практически пуст. Шоу вот-вот начнется, там точно кто-нибудь уже должен быть. Разве нет? — Она на мгновение задумалась.

— Ну так же нельзя! — стонал Джеф. — Они наверняка считают, что раз мы вообще сюда попали, то должны быть всем довольны.

— Пойдем! У меня идея! — Кэди схватила со столика табличку с номером девяносто пять и решительно устремилась вперед. — Наверняка там с кем-нибудь можно договориться.

— Знаю только то, что здесь места «Блумберга», — сказала им девушка из обслуги по имени Энджела. Еще она добавила, что, насколько ей известно, на Коннектикут-авеню водителям приходится двигаться в объезд, к тому же семейство Кардашьян сегодня освободится очень поздно. Вероятно, хозяева этого стола через некоторое время явятся все вместе, если сумеют пробиться через пробки.

За двести пятьдесят долларов — все наличные, которые были с собой у Джеффа и Кэди — Энджела согласилась не заметить, как они поменяют номера столов. Теперь стол «Блумберг» оказался в конце зала — под пятым номером. Не бог весть какая гениальная выдумка, зато сработала.

Кэди тут же бросилась к красной дорожке, навстречу группе звезд и вип-гостей. Душой этой компании явно была Мэдисон. Она сверкала в своем платье из ткани с эффектом металлик, и казалось, что весь свет в зале направлен на нее. То и дело мелькали вспышки — ее фотографировали. Увидев Кэди, она потянулась обнять ее и ради этого прервала интервью, которое давала шоу «Аксесс Холливуд».

— Чести присутствовать здесь я обязана этой женщине, — сказала она, взяв Кэди под руку.

— И как вам удалось заполучить Мэдисон Гудфеллоу в качестве гостьи? — Репортер разглядывал Кэди словно недотепу, которой чудом удалось поймать в сети крупную рыбу.

Кэди рассмеялась и не сразу нашлась с ответом:

— Думаю, я просто очень вежливо попросила.

— А где же проводит нынешний вечер ваш супруг, миссис Гудфеллоу?

Кэди уже собралась вмешаться, но Мэдисон с убийственно очаровательной улыбкой опередила ее:

— О, у него сегодня очень много важных дел. Он встречается со своими избирателями и тратить время на какую-то вечеринку счел недопустимым легкомыслием.

Сидя рядом с Тедом за одним из передних столиков, Рейги, получившая от Кэди сообщение о Кардашьянах и всем прочем, лихорадочно печатала ей ответ. К нему она приложила новый вариант речи для Арнольда. Затем она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться и как-то прийти в себя. Она уже давненько не слышала, как кто-то произносит подготовленную ею речь. И Тед совсем не помогал ей сохранять равновесие.

— А ты уверена, что и Гудфеллоу не явится сюда? — спрашивал он у Рейги в тысячный раз.

— Ты меня до инсульта доведешь. Я же тебе объяснила, что Кэди договорилась обо всем с самой Мэдисон.

Кэди сказала, что Мэдисон, к ее удивлению, очень обрадовалась, что включена в список выступающих, сама взялась за дело и не дала править текст пресс-секретарю мужа.

— Ох, — вздохнула Рейги. — Это значит, все идет неплохо.

В начале вечера она допустила оплошность. Их пригласил телеканал «Эм-Эс-Эн-Би-Си», где Тед часто выступал. Рядом с ними сидел Бак Брэндивайн, сказавший, что Бёрди задержалась на мероприятии журнала «Вэнити Фэйр» во французском посольстве. Когда он потянулся за бренди, Рейги заметила, что обручальное кольцо с его пальца исчезло, и громко ахнула, но тут же зашлась в притворном кашле.

— Ой, простите, рефлюкс, обычное дело для беременных! — воскликнула она.

Если честно, Рейги вообще идти не хотела. Она дважды неудачно прошлась по магазинам с обоими детьми на буксире, чтобы выбрать платье. Живот начал выпирать — уже не спишешь на излишнее увлечение «куриными ножками». У длинного платья от «Баджли Мишка» было чересчур глубокое декольте — для встречи с шефом мужа Рейги предпочла бы что-нибудь поскромнее, — зато пышная тюлевая юбка хоть как-то скрывала ее положение. Большая удача!

Но в любом случае она заслуживала того, чтобы собственными ушами услышать, как Арнольд произносит написанный ею текст. Шанс вновь блеснуть талантом спичрайтера неожиданно выпал ей за четыре дня до мероприятия. Она вдруг получила от Теда паническое сообщение:

«Президент разрешил Арнольду выступить на обеде для прессы. Поможешь???»

Никому, даже мужу, Рейги не призналась бы, как разволновалась в этот момент. Но она поняла, что, раз к ней обратились, причем на столь позднем этапе кампании, — значит, команда Арнольда разочарована услугами нанятых писак. Тед перезвонил немедленно, как только получил ее ответ. Он начал с ходу:

— Спасибо! Уоткинс был слишком мягок.

— Конечно, лучший материал они припрятывают для президента, — завершила она его мысль. Уж она-то знала своих конкурентов.

— Арнольду требуется что-то позлее, поострее. Но не чересчур.

— Нет проблем. Я напишу сегодня, пока девчонки будут в гимнастическом зале. У них несколько занятий подряд.

Примерно за час и двадцать минут, пока Наташа и Дейзи упражнялись, она набросала на телефоне несколько фрагментов речи, вкрапляя там и сям остроты. Она настолько увлеклась, что даже не заметила, как Наташа сбежала от Стейси и выскочила за дверь. Учительница едва успела поймать девочку и принесла ее обратно на плече.

Команде Белого дома работа Рейги понравилась. Настроение еще улучшилось, когда она узнала о приходе Мэдисон на вечеринку. Так что надо было просто запастись терпением.

Вскоре после ужина, от которого Рейги мутило — она совсем не могла есть мяса, судя по всему, ее малыш был вегетарианцем, — Арнольд вышел на подиум. Его супруга Алекс заняла место рядом с ним. Стройная красавица в возрасте около шестидесяти, бывший министр финансов и любимый преподаватель Рейги в Джорджтауне. На мгновение она опустила глаза, взглянув на что-то, что держала на коленях. Затем снова положила руки на стол. Арнольд начал речь с нескольких приветственных шуток, придуманных Рейги, чем вызвал веселье в зале.

Телефон завибрировал, и на экране засветилось имя Алекс.

«Никогда не видела, чтобы он так волновался перед выступлением. Спасибо. Скрестим пальцы».

«Рада помочь, пальцы обязательно скрестим», — ответила Рейги.

Как здорово было чувствовать, что она нужна, она снова профессионально востребована! Рейги очень надеялась, что выполнила работу хорошо. Ее ухо улавливало каждое слово. Она насторожилась, когда Арнольд подошел к особенному фрагменту речи. Ей хотелось, чтобы эти несколько фраз потом обсуждали все.

— В этом зале присутствует Мэдисон Гудфеллоу. — Арнольд сделал паузу, чтобы зал поаплодировал. — Безусловно, она лучшая половина Хэнка Гудфеллоу. То, что она здесь без супруга, свидетельствует о том, что даже ей он намозолил глаза. — По залу пронесся смех. — Если серьезно, прекращайте прикрывать его задницу. Возможно, Мэдисон полагает, что раз уж все собрались здесь, то не осталось никого, кто смог бы опять разместить фото Хэнка в сети или в газете. — Снова послышались смешки. — Однако до меня дошли сведения, что Мэдисон и самой есть чем встряхнуть публику. Еще я слышал о нешуточной войне за столик «Блумберг». И теперь Мэдисон находится в нескольких шагах от меня, а Кардашьяны ютятся где-то в конце комнаты. Кто же кого одолел? — Сделав очередную паузу для смеха и аплодисментов, он перешел к следующей части, написанной Рейги перед обедом: — Однако, Мэдисон, я был бы счастлив видеть вас рядом с собой на этой трибуне. Конечно, если вы дадите слово, что в следующем году не собираетесь усаживаться в эти кресла вместе со своим супругом. Думаю, вы понимаете, что я имею в виду.

Мэдисон улыбнулась, пожала плечами и беспечно произнесла:

— Что ж, договорились.

— Мэдисон сказала: «Да»! Отлично, поднимайтесь сюда, миссис Гудфеллоу! Видите, я держу свои предвыборные обещания.

При каждом движении сверкая в своем платье от «Версаче», Мэдисон взяла стул, под аплодисменты поднялась по лестнице на сцену и уселась между Арнольдом и Алекс. Рейги взглянула на Кэди. Та подмигнула ей. Нервное напряжение стало спадать, Рейги успокаивал смех в зале, полном властителей мира сего и медиамагнатов. Она закрыла глаза. Да, она все еще мастер в своем деле. И каждый ее мускул, каждая клетка мозга работают так же хорошо, как раньше.

Открыв глаза, она обнаружила, что Грант Фокс-холл, сидящий за столиком «Си-Эн-Эн», обернулся и пристально смотрит на нее. Он был одной из местных знаменитостей, известных каждому, кто достаточно долго работал в сфере политики. Грант приподнял бровь, будто спрашивая: «Твоя работа?» Рейги скромно пожала плечами: «Возможно. Но я тебе ничего не говорила». Грант кивнул, словно высоко оценивая ее труд. На первом их свидании, много лет назад, в его волосах было гораздо меньше седины. Очевидно, с возрастом (ей исполнилось тридцать четыре) она стала находить мужчин с пепельной проседью куда более привлекательными. Рейги надеялась, что в зале достаточно темно, чтобы он не заметил, как она зарделась.

Вечеринка журнала «Вэнити Фэйр», которая проходила после основного торжества, напоминала выставку великолепных экзотических животных. В списке приглашенных были и номинанты на «Оскар», и обладатели «Эмми», и модели «Виктории Сикрет».

Из одного роскошно обставленного зала Рейги переходила в другой, протискиваясь между важными персонами. Вскоре она потеряла мужа из виду. Мелькнувшие в толпе Кэди и Мэдисон приветствовали ее, изобразив пальцами знак победы.

Дойдя в конце концов до тускло освещенного Имперского салона, она опустилась на стул, обтянутый алой тканью, и посмотрела на лужайку за окном. Вечеринка уже выплеснулась туда. Телефон замигал — она получила ответ от Теда на послание, отправленное двадцать минут назад.

«Направляюсь на вечеринку „Политикс“ в дом-бюстгальтер. — Скорее всего, он имел в виду здание Института мира на Конститьюшн-авеню, вычурная крыша которого походила на предмет женского белья. — Арнольд хочет со всеми пообщаться. Нигде тебя не вижу. Может быть, встретимся там?»

Как было бы кстати, напиши он это чуть раньше! Телефон опять замигал. На этот раз пришло сообщение от Алекс:

«Похоже, вы сегодня в одиночку реанимировали его кампанию. Спасибо. О вас позабыли? Все они полные идиоты. Извините. Хорошо бы вам пойти домой и отдохнуть. Ничего стоящего не пропустите».

«С радостью последую совету!» — ответила Рейги. Она мечтала поскорее сбросить туфли на высоком каблуке. И уже открывала приложение «Убер», когда рядом послышался знакомый голос:

— Как ты получила приглашение сюда для того, кто у тебя внутри? — сказал Грант, показывая на ее живот.

С ослепительной улыбкой, словно их снимали на камеру, он наклонился и поцеловал ее в щеку. Рука скользнула по обнаженному плечу.

— Я неплохо разбираюсь в людях.

— Это очевидно.

Он окинул зал взглядом:

— Все считают, что Арнольд сегодня превзошел президента. — Хотя вечеринка вокруг продолжалась, он говорил заговорщицким тоном, будто обладал эксклюзивной информацией. — У тебя большое будущее.

От него пахло кедром. Рейги узнала запах этого очень дорогого одеколона. Квадратной челюстью Фоксхолл напоминал ей актеров из мыльных опер.

— Могло быть и хуже, — сказала она и уставилась в свой бокал. А затем посмотрела Гранту в глаза — светло-голубые и прозрачные, как морская вода, сквозь которую видно дно. — Какими еще сенсациями ты хочешь поделиться?

— Хочу признаться: я поднялся по лестнице наверх, и меня задержала охрана.

— И что ты там искал?

— Ну, глупо как-то быть здесь и не заглянуть во все запертые комнаты.

Рейги покачала головой:

— Вы, ребята из новостей, всегда заявляетесь, когда все уже закончилось.

— А не сделать ли сюжет о тебе? — он пригубил янтарный напиток. — С таким, допустим, заголовком: «Героический спичрайтер спас затухавшую кампанию вице-президента, удачными репликами изменив ход вечеринки для прессы».

— Слегка напыщенно, есть фактологические ошибки, проверь свои источники, — ответила она, чувствуя, что не прочь выпить.

— В этом городе скромность не котируется, — непринужденно парировал он.

Из соседнего зала послышались звуки фортепиано — мягкая, сентиментальная музыка. Должно быть, играл какой-нибудь лауреат премии «Грэмми». Все поспешили туда, и салон мгновенно опустел.

— Нет, серьезно, если хочешь выступить на шоу в ближайшие пару дней, милости прошу, — он повернулся и посмотрел ей в лицо.

— Спасибо, но я вряд ли окажусь приятным гостем, — улыбнулась она.

— Ты у нас твердый орешек, да?

— Не мне судить.

— Я уже не первый год пытаюсь флиртовать с тобой, — сказал он вдруг так искренне, что его голос показался ей незнакомым. — Но, похоже, у меня не очень-то хорошо получается, и ты этого даже не замечаешь.

Да, она не замечала, это правда. Думала, что эти парни с телевидения со всеми так общаются из-за высокооктанового желания очаровывать.

И прежде чем она нашлась с ответом, Грант собрался уходить.

— Но я в любом случае всегда рад видеть тебя, Рейги, — мягко произнес он и снова наклонился для поцелуя. Однако на этот раз он как бы случайно промахнулся мимо щеки, и губы коснулись губ — но только на краткое мгновение. Все произошло так быстро, что вряд ли кто-то со стороны мог отличить это от обычного дружеского прощания.

Она даже не успела пошевелить губами, покрытыми блеском. Но это не имело значения. Рейги чувствовала себя виноватой, хотя и не сделала ничего дурного.

ГЛАВА ВТОРАЯ Я ИГРАЮ ЗА ВСЕ КОМАНДЫ

Джей вертел в руках плотную открытку — приглашение от Кэди на вечеринку по случаю помолвки. Он ждал этого события. Он так хотел пойти туда вместе со Скаем, но тот снова вернулся к своим обязанностям в пуле Хейз — к ее личному самолету и четырем автобусам, к новым друзьям. Что ж, может быть, пойдет Рейги? Он позвонил ей.

— Горячая линия по снятию стрессов от разлуки! — представилась она. На заднем плане гудели автомобили.

— Очень весело, — меланхолично откликнулся Джей. — И все же попрошу тебя о помощи.

— Понимаю, мой сладкий. Чашечку латте? Извини, столько дел — просто ужас!

Джей открыл коробочку. Закрыл ее. Опять открыл. Защелка уже поблескивала от частого нажатия.

— Я все еще никак не решусь. Я собирался сделать это еще до его отъезда, потом после ужина прессы… и так все время. Ношусь вот с этим дурацким кольцом.

— Оно и сейчас с тобой? На работе?

— Да.

Он снова закрыл коробочку и сунул ее в карман.

— Джей, — осторожно начала она, — может, лучше подождать с предложением и просто наслаждаться тем, что вы вместе? По крайней мере, пока Хейз не вылетит из гонки. Когда-нибудь же это произойдет. Ты же радовался, когда Скай был дома?

— Не знаю, — угрюмо буркнул он.

В телефоне Рейги пронзительно завыла полицейская сирена.

— Нет, только не это! Они только что заснули. Нет! Чертов кортеж!

Рев сирены и шум мотоциклов становились все отчетливее.

— А ты где?

— На Пенсильвания-авеню, конечно. Решила выпить кофе после прогулки в Парке скульптур. Подумала: ага, девчонки дремлют, так почему бы мне не выскочить ненадолго? Плохая идея!

— Ты собираешься к Кэди? — спросил Джей.

— Хочешь пойти со мной?

— Да, с удовольствием.

Кэди не могла не заметить, что и на этот раз Мэдисон Гудфеллоу появилась в одиночестве, так же как и на недавнем вечере фандрайзинга в пользу Арнольда. Либо она была самой скромной миллиардершей на свете, либо ей не нравились помощники мужа. Для Кэди это не имело значения, лишь бы гостья появилась в студии вовремя и сюжет получился хорошо. Кэди ждала, что из штаба Мэдисон ей пришлют неизбежный список запретных тем. Но списка так и не прислали, и она решила его не запрашивать. У Мэдисон было настолько мало персонала, что она ни разу не направила Кэди ни к ассистенту, ни к пресс-секретарю. Договаривались они каждый раз напрямую, с помощью электронного адреса, который миссис Гудфеллоу записала на обороте визитки Кэди. Девушка не задавала по этому поводу вопросов, боясь, что все испортит.

Дизайнер шоу Франсин, отвечавшая за реквизит, вошла в диспетчерскую — хвост сбился набок, взгляд убийственно серьезен.

— Тебе надо кое на что взглянуть, — сказала она и направилась в кухонный отсек.

— Мэдисон все еще в зеленой комнате? — спросила Кэди.

Гостья приехала полностью готовой: уложенные волосы, макияж. Просто мечта телевизионщика.

— Я помню, ты говорила, что Мэдисон привезет все необходимое с собой, — хотя это очень необычно…

— Ну, у талантов свои причуды, не так ли? — нервно отозвалась Кэди.

— Она дала нам вот это.

Франсин открыла сумку Мэдисон для пикника от «Луи Виттон». Там оказались замороженное тесто для приготовления шоколадного печенья от «Толл Хауз», блюдо из веджвудского фарфора, шелковый шарфик, корзина и контейнер «Таппервер», набитый готовым печеньем.

— Я испекла его сегодня утром, — сказала Мэдисон, появившись рядом с чашкой кофе в руке. Она обняла Кэди. — Я так волновалась. Я так рада, что меня пригласили. Знаю, как тянет перекусить во время эфира, так что вот!..

Кэди читала, что до того, как стать мисс Пятьдесят штатов, Мэдисон выступала в группе поддержки. Сейчас она наглядно демонстрировала ту сторону своей натуры, которую в ходе предвыборной кампании не проявляла — во всяком случае, на публике.

— Здорово! — улыбнулась Кэди. — Фантастика! Франсин, подготовь все, и мы начнем.

Лицо Франсин исказилось от ужаса. Мэдисон же кипела энтузиазмом:

— Я счастлива, что стала гостьей этого шоу, и хочу рассказать всему Вашингтону, какая у меня отличная семья!

Кэди подхватила ее тон:

— Для нас ваш визит — настоящее приключение. Итак, приступим!

Появилась Грейси, облаченная в передник. Пока она пожимала Мэдисон руку, Кэди потихоньку ускользнула.

— Убирайте-ка заголовок «Готовим дома», — приказала она, ворвавшись в диспетчерскую, — мы назовем этот сюжет «Секреты кухни Мэдисон Гудфеллоу». Прямая трансляция через пять минут.

— Мы с Джеммой, моей дочерью, делаем это постоянно, — говорила Мэдисон Грейси, выкладывая на огромный стол содержимое своего пакета. Камеры работали.

— Вот ее фото. Она просто милашка, — сказала Грэйси, когда снимок улыбающейся девочки на яхте появился на экране.

— Нам нравится печь печенье. Мы посылаем его брату Джеммы, Генри, в Андовер.

Промелькнуло следующее фото: Генри играет в лакросс.

— Очень красивый, похож на отца, — заметила Грейси.

— Это печенье очень легко приготовить. Ничего проще вы еще не пекли, — пообещала Мэдисон. — Ну, первым делом моем руки, конечно.

— Отлично! — согласилась Грейси. — Мы изучаем процесс с самого начала.

Мэдисон вымыла руки, затем подняла их в воздух — словно для того, чтобы они не утратили стерильности.

— Я так всегда делаю, — сказала она, — как хирург.

— Разве это не очаровательно? Просим вас, доктор! — подыграла ей Грейси.

— Печенье — это вещь серьезная, — заявила Мэдисон и улыбнулась. — От тебя зависят те, кого ты любишь. Нельзя их кинуть, будто ты гребаный… Хм, кстати, здесь вообще можно так выражаться?

— Ну, вы же выразились, — Грейси немного смущенно улыбнулась в камеру. — Что было, то прошло, но больше, пожалуйста, не нужно.

Продолжая разглагольствовать в том же духе, Мэдисон раскрыла коробку, вытащила готовое тесто, разложила в формочки, прочитала на упаковке, сколько времени надо печь печенье, и, выждав должный срок, извлекла его из печки. Эти абсолютно ничем не примечательные действия смешили тех, кто наблюдал за ними из диспетчерской, до слез. Джефф прошептал:

— Мэдисон Гудфеллоу — самая блестящая фигура, которая только появлялась в этом шоу. Ты просто гений, Кэди Дэвенпорт! «Секреты кухни Мэдисон» должны стать нашей постоянной рубрикой.

— Я займусь этим, — Кэди воздела руки точно так же, как миссис Гудфеллоу.

— А сейчас самое приятное! — Мэдисон завершала свое выступление. — Разложите печенье на самом дорогом фарфоре, какой найдется дома, или заверните в шарф от «Эрмес» и опустите в корзинку. Это великолепная идея. Никто никогда не догадается, что печенье не совсем домашнего приготовления.

Она встряхнула своей роскошной гривой и улыбнулась в камеру, держа в одной руке блюдо, а в другой — корзинку, украшенную шарфом. Кэди ничего не оставалось, как улыбнуться тоже. Она и сама не понимала, как это случилось, но на той вечеринке для сбора средств ей явно посчастливилось наткнуться на золотую жилу.

Возвращаясь в черном седане в свои апартаменты в «Ритце», Мэдисон совершенно не удивилась, увидев на телефоне пять пропущенных звонков от Майкла и отповедь на голосовой почте:

— Больше не убегай от нас вот так. Пожалуйста, больше никакой самодеятельности, никакого плутовства. Особенно перед съездом. Это очень деликатный момент. Мы реально можем использовать…

Мэдисон не стала прослушивать все до конца. Она поняла, что скоро ее возьмут на короткий поводок, и ей нужно быть поизобретательнее. Но пока автомобиль полз по мосту Рузвельта, она нашла в почтовом ящике обнадеживающее сообщение:

«Подготовка завершена. Наш человек зарегистрировался в Федеральной избирательной комиссии. Ваше имя нигде не засвечено. Похоже, вкладчики без ума от ваших выходок, так что продолжайте в том же духе: пусть почувствуют, что инвестиции вскоре окупятся».

Это письмо вдохновило ее на дальнейшие действия.

Джексон опять работал допоздна. Закончив интервью в Шекспировской библиотеке Фолджера, Кэди воображала, как они встретятся дома. Они почти не виделись в эти дни. Он неделями путешествовал с Картером, а если оставался в городе, то до полуночи просиживал в офисе на Холме. Иногда по вечерам, если у нее случалась работа поблизости, они пересекались в «Преамбуле», чтобы выпить и перекусить, а затем она снова провожала Джексона на Холм. Уже наступила весна — небо стало яснее, ярче. Настроение после изнурительной зимы явно улучшилось. В «Преамбуле» постоянно толпились посетители. Благоприятные отзывы играли важную роль.

Паркер лихо управлялся за барной стойкой, раздавая напитки направо и налево. Он выглядел очень органично — как дома. И Кэди не могла сдержать улыбки, глядя на него. Это зрелище очень ее радовало.

Он взглянул на нее и, прежде чем она успела что-либо сообразить, вдруг объявил, перекрывая гудение голосов и телетрансляцию:

— Вот добрый дух «Преамбулы»! Она здесь!

И с улыбкой указал на нее. Его рука зажила. Несколько посетителей в ослабленных галстуках и с закатанными рукавами рубашек обернулись, подняв бокалы:

— За вас, кем бы вы ни были!

Она, неожиданно смутившись, помахала им рукой. Паркер вышел из-за стойки:

— Привет!

— Только не делай так всякий раз, когда я прихожу, — сказала она, рассмеявшись.

Он снова улыбнулся:

— Джексон там, сзади. Что ты будешь пить сегодня?

Паркер держал слово: она ни разу не заплатила за напитки. Он даже назвал пару коктейлей в честь нее и Джексона: «Джексон и кола» и «Кисловатая суфражистка». Кэди даже слегка обиделась:

— Если весь смысл в аллитерации, то почему не «Дерзкая суфражистка» или «Заумная суфражистка»?

— Нет, ты не улавливаешь нить, — объяснял Паркер. — Это знаменитый сауэр-коктейль на основе виски, понимаешь? Именно поэтому здесь слово «сауэр».[14]

— Да уж, поэтому, — недоверчиво повторила она.

Он взглянул на Джексона, который разговаривал по телефону:

— Удачи, парень! Тебе такое придется терпеть всю жизнь.

Кэди шутливо шлепнула Паркера по руке. Когда она подошла к столику Джексона, его приятели стали смущенно откланиваться — словно тринадцатилетние девицы, которых застукали за сплетничаньем. На Кэди вдруг нахлынул какой-то странный страх, но она постаралась с ним справиться.

— Ну и почему они убежали? — поинтересовалась она, хотя вовсе не была разочарована.

— Отправились обратно, в офис, — ответил Джексон, а его пальцы все барабанили и барабанили по телефону.

— Все нормально? Долгий день выдался, да? — спросила она и наклонилась, чтобы его поцеловать.

Джексон вообще не шевельнулся, только чмокнул ее в ответ. Перед ним стоял почти опустошенный бокал с пивом. Отправив сообщение, он наконец положил телефон и взглянул на нее:

— Ох, извини, привет. Как прошло интервью?

— Отлично. Немного задержались. Знаешь, расставание — сладкая печаль, — сказала она, снимая свитер.

Он недоуменно посмотрел на нее:

— С Шекспировской библиотекой? Это такой юмор в стиле классика?

— Ага! Впрочем, неважно.

Требовалось обсудить уйму срочных дел — до вечеринки в честь помолвки оставалось всего две недели.

— В общем, я сегодня получила подтверждение от диджея. Он произвел на меня сильное впечатление. Я согласилась бы на любого, кто попадется, выбирала методом научного тыка. Но нам достался настоящий ас.

— Хорошо, дай ему плей-лист и все что надо, — сказал Джексон.

Он отвечал за музыкальное сопровождение вечера и относился к этому очень серьезно.

— Тут у нас все в порядке. Еще я договорилась с флористом, и насчет аренды мебели, и насчет всяких там салфеток и скатертей…

— Ты что, меня проверяешь? — спросил он слегка недовольным, как она заметила, тоном.

Кэди окинула его веселым и совершенно невинным взглядом:

— Кто? Я? О чем ты?

— Я сказал тебе, что займусь этим, и занимаюсь.

— Тогда мы во всем полагаемся на «Окей-женс», — она произнесла это как утверждение, а не как вопрос.

Джексон, хоть и без особого удовольствия, согласился договориться с владельцем ресторана «Окей-женс», но пока Кэди так и не увидела ни их переписки, ни заключенного контракта, ни меню.

— Да, хорошо.

— Что ж, твое здоровье! — сказала она, когда официант принес ей «Кислую суфражистку», и сделала большой глоток.

— А если позвать на помощь Мэдисон Гудфеллоу? — спросил он. — Я видел твой кухонный клип, о нем написали в «Нью-Йорк Таймс». Один из этих твоих блогеров. Смотрю, неплохое вышло дельце.

— Потому что только мы за все эти месяцы догадались взять у нее интервью? Не хвастаюсь, но так и есть, — с гордой улыбкой произнесла Кэди. Что хорошо для нее, для ее шоу, то хорошо и для него — и наоборот. Разве их отношения не станут крепче, если оба они добьются успеха?

Джексон не отрывал взгляда от своего стакана с пивом, и она продолжила:

— Ты ей не веришь? Мэдди — полный улет! До сих пор не понимаю, как с ней обращаться…

И тут, к удивлению Кэди, Джексон довольно резко прервал ее:

— Не пойми меня неправильно, но мне кажется, что ты играешь за другую команду.

— Ну, так вообще нельзя ставить вопрос! — рассмеялась она. — Я же работаю на телевидении. Я играю за все команды. Арнольд и его жена, Картер и все его подружки на равных основаниях могут быть приглашены на шоу. И от наших приглашений пока еще никто не отказывался.

— Мы делаем настоящее… — начал он и тут же осекся.

— Ну-ка, ну-ка? Выкладывай!

— Нет, я просто хотел сказать…

— Я знаю, что ты хотел сказать.

— Послушай…

— Нет, это ты послушай! Я в курсе: ты считаешь, что я занята какими-то пустяками. Но знаешь что? Мне действительно нравится мое шоу. Мне нравятся люди, с которыми я встречаюсь, и мне интересно с ними потому, что они не претендуют на истину в последней инстанции, как ты в последнее время. — Она резким движением подняла бокал и допила коктейль. — Я вот тоже спрашиваю себя: а ты-то в моей команде?

Разве он не хочет, чтобы она чего-то добилась? Ей полагается лишь гордиться его успехами? Кэди не могла определенно ответить на этот вопрос.

— У меня очень много работы.

— Знаю, знаю, ну и хорошо, — нервно сказала она. — Увидимся дома.

Как Кэди и ожидала, клип с Мэдисон и ее печеньем заполонил все вечерние шоу. Кэди смотрела телевизор в одиночестве, перескакивая с одного канала на другой и строча сообщения Рейги.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ ДЛЯ ХОРОШЕЙ ПОМОЛВКИ НУЖНО МНОГО УСИЛИЙ

Кэди считала семейную жизнь чередой компромиссов, поэтому согласилась, чтобы помолвка прошла на открытом воздухе. Май выдался теплым и сухим. Планируя мероприятие, они думали, что таким же окажется и июнь. Но не тут-то было.

— Мои родители, как и я, ненавидят всякого рода навесы и крыши, — сказал Джексон, стоило ей заговорить на эту тему. — Не-на-ви-дят.

— Ну а я ненавижу дождь, а прогноз неопределенный, — спорила Кэди. Это был последний шанс зарезервировать навес — до вечеринки оставалось два дня.

— Мои родители платить за него не будут.

— Тогда я заплачу.

— Я вообще не пойду, если там будет навес.

Бёрди помогла ей зарезервировать довольно просторную площадку рядом со Смитсоновским замком, но даже она не смогла устроить так, чтобы вечеринку провели внутри. В июне вечеринки следовали одна за другой, и все было занято. Кэди втайне зарезервировала небольшое местечко под навесом в Мунстоун Гарден, расположенном неподалеку, — надеясь, что заодно гости сумеют погулять и в соседнем живописном и идеально ухоженном Гаупт Гарден.

Она старалась сохранять оптимизм, но отчего-то в последнее время у них с Джексоном редко какой разговор обходился без стычки, и препираться стало очень утомительно.

Однако плей-лист Кэди составляла в хорошем настроении, хотя и слушала при этом в основном Роки Хейз, чьи песни Джексон запретил диджею крутить на вечеринке. В этот самый момент к ней и прибыл целый отряд по подготовке к празднику — Бёрди настояла на том, чтобы сделать им такой подарок.

У Кэди сложилось впечатление, что она очень удачно сосватала миссис Брэндивайн «Преамбулу» для проведения вечера фандрайзинга в пользу Арнольда. К тому же это привлекло много новых молодых вкладчиков.

К шести часам вечера Кэди подъехала к замку. Идеальный макияж, отличная прическа, безупречно сидящее черное коктейльное платье от «Хальстон». Наряд, который выбрала сама невеста, Бёрди забраковала: «Ты в нем выглядишь точно одна из этих вечных звездочек телешоу».

Родители прилетели в тот же день вместе с братом Сэмом, его женой и шестилетним племянником Кэди Заком, назначенным на роль «хранителя кольца».

Распорядитель, встретившая Кэди, едва открылась дверь машины, сразу же все ей показала. Диджей устанавливал проигрыватель и айпад-станцию. Осветители монтировали иллюминацию в саду и на аллеях. Команда по установке мебели устраивала уютные уголки из белых диванов и кресел и расставляла небольшие столики на высоких ножках. Флористы украшали пространство тропическим буйством розового и зеленого, и повсюду расцветали сказочные кущи. Все, с кем договаривалась Кэди, проявили себя с самой лучшей стороны. Все были на месте, кроме…

— Мы все еще ждем поставщика угощений, — сказала распорядитель, стараясь не выдавать озабоченности.

Хотя была суббота, Джексон с утра отправился в офис, запаковав парадный костюм в мешок для одежды и пообещав, что встретится с Кэди прямо на месте. Она нервно расхаживала туда-сюда, стуча каблуками по брусчатке аллеи, и звонила, звонила ему. А над головой собирались серые дождевые облака.

— Что, ты уже меня заждалась? — недовольно спросил он, наконец взяв телефон.

— Нет, все начнется в семь, но…

— Тогда что?

— Надо позвонить ресторатору. От него так пока никто и не появился. У тебя ведь есть его координаты?

— Черт!

Сердце Кэди упало. Джексон помолчал, но так и не смог ничего добавить к своему восклицанию.

— В чем дело?..

— Я не оформил заказ до конца. Я начал. Но потом меня завалили бумагами, я хотел вернуться к заказу позднее, но…

— О боже мой!

Ей вдруг стало очень жарко. Она ринулась в замок. Сейчас Кэди не волновало, что там проходит другое мероприятие, организованное куда более ответственными людьми, чем она.

— Не хочу показаться скандалисткой, но к нам едут сто пятьдесят человек, а никакой еды нет. Нет выпивки. Ни еды, ни выпивки! — она очень старалась унять паническую дрожь в голосе.

— Моя голова забита всякой всячиной. Что поделать? — он вздохнул. — Я же не нарочно… А в самом замке есть бар?

Она взглянула на здание.

— Там продают чипсы и мороженое, Джексон. Но у нас не детский праздник.

Она пыталась заставить себя думать. Можно было позвонить Бёрди — та нашла бы ответ на любой вопрос, — однако чутье подсказывало Кэди, что к этому источнику лучше не припадать слишком часто. Она пригласила миссис Брэндивайн на вечеринку и очень хотела стать человеком ее круга, а не одной из назойливых прилипал.

— Я могу… Ну, не знаю, — сказал Джексон совершенно безнадежно.

— Ладно, забудь, как-нибудь выкручусь. Увидимся в семь.

Кэди завершила разговор не попрощавшись и принялась рыться в «Гугле» в поисках номера. Когда по нему ответили, она услышала шум голосов, музыку, звон бокалов, смех.

— Ведь это ты однажды сказал мне, что Вашингтон полон возможностей?

— Что-то такое я и сказал, да.

— Значит, надо ими пользоваться.

К четверти восьмого в саду уже вовсю играла музыка и сверкали огни. Гости сдержанно обменивались репликами — как большинство людей, пока алкоголь еще не развязал им языки, — и ждали, когда откроется бар на свежем воздухе. Они обнимались, приветствуя друг друга, делали невесте комплименты и расспрашивали ее о Джексоне.

Джефф и вся остальная команда телешоу прибыли вместе. Приехали несколько коллег Джексона, в этот день не работавшие в офисе, затем — друзья юности Кэди, ее земляки.

Эти пятнадцать минут казались невесте самыми долгими в ее жизни.

Вдруг к ней подбежал Зак. Мальчик обожал большие машины.

— Я хочу посигналить! — прокричал он, а затем запрыгал от радости, чуть не упав на украшенную лилиями ограду.

Они с отцом, братом Кэди Сэмом, первыми увидели грузовик, припарковавшийся у разукрашенных ворот на Индепенденс-авеню. На борту кузова было написано: «Преамбула. Начало великих дел…»

Быстро шагая по освещенной дорожке, Паркер помахал Кэди рукой, и она поспешила ему навстречу. Поднявшийся ветер рванул подол ее платья, растрепал волосы. Она даже не заметила, что небо успело потемнеть.

— А вот и невеста! — громко объявил он, когда они приблизились к гостям.

Кэди закатила глаза:

— Никогда и никого еще не была так рада видеть. Мне надо срочно что-нибудь выпить.

— Выглядишь прекрасно, — заметил он со скрытой насмешкой.

— Спасибо, — Кэди слегка смутилась и убрала волосы за ухо.

— Хочу сказать, что счастлив помочь тебе, дружище! — он хлопнул ее по плечу, словно приятеля по спортклубу.

— О! — рассмеялась она.

— Я привез еду и целый грузовик выпивки.

Он повернулся и показал на едва ли не дюжину официантов в форменных футболках «Преамбулы», которые выпрыгивали из грузовика, и пару мощных парней, вытаскивавших ящики с бутылками из прицепленного вагончика.

— Твой бар прибыл, как заказывали.

— Потрясающе! — воскликнула Кэди. — Точно кибитка с клоунами. Ты — мой герой! Как ты все так быстро провернул?

— Легко. Мы отправились в турне.

— То есть?..

— Мы просто закрылись на этот вечер.

Паркер скрестил руки на груди, пожал плечами, словно это все ничего не значило, и отвел взгляд в сторону.

— О, нет, нет… Это правда… правда ужасно мило… Но мы все оплатим, покроем все издержки. Ты просто спас меня. Да, ты мне жизнь спас!

— Мы ведь уже обсуждали, что я твой должник, — деловито напомнил он.

— Думаю, мы квиты с лихвой.

Она мгновение смотрела на него, тронутая его добротой. Ее завораживали золотистые искорки в глазах Паркера.

— Ну, что ж, начнем, — сказал он наконец. — Где нам лучше расположиться?

— Не знаю… Где угодно… — рассеянно ответила она, оглядывая площадку, а затем, понизив голос, добавила: — Может, сперва обслужим вон тех людей? Скоро они станут моими родственниками.

— Ясно, — усмехнулся он. — Ладно, иди. Общайся. Приветствуй своих верноподданных, — он подтолкнул ее: — Иди!

— Спасибо!

И она отправилась на лужайку, а он зашагал к грузовику.

Обернувшись, Кэди прочла по его губам: «Иди!» Она улыбнулась и поспешила к гостям.

Бёрди опоздала на полчаса. Она приняла из рук официанта в униформе вкусный фирменный коктейль, похожий на «сауэр виски», и сделала круг, обойдя присутствующих.

Пытаясь ослабить напряженность «холодной войны» с Баком, она позвонила ему и оставила на голосовой почте приглашение на вечеринку. Это было в порядке вещей, потому что ее пригласили с супругом. Отказ он прислал так же — через голосовую почту.

Ей не потребовалось много времени, чтобы заметить отсутствие жениха. Облокотившись на столик и потягивая коктейль, она наблюдала, как Кэди снует среди гостей, рассыпая улыбки, объятия, поцелуи и извинения. Невеста выглядела изумительно — она вняла всем советам миссис Брэндивайн, да и присланные той стилисты поработали на славу. Бёрди поймала на себе взгляд Кэди. Та, вежливо извинившись перед какой-то молодой парой, направилась к ней, постукивая позолоченными каблуками босоножек.

— Ты прекрасна, и твоя вечеринка тоже, — Бёрди послала ей воздушный поцелуй.

— О, спасибо! — ответила Кэди с легким поклоном.

— Совсем непросто устроить такую вечеринку по случаю помолвки, чтобы все ее запомнили. — Она показала на фургон с угощением: — А что это там?

— Вероятно, последняя новинка в обслуживании вечеринок.

— Старинная роскошь, — Бёрди жестом обвела сад вокруг них, — сочетается с современными технологиями? У тебя получилось отлично. А где, собственно?..

Но тут на Кэди налетела стайка галдящих девиц. Она бросила на Бёрди извиняющийся взгляд, и та махнула рукой, отпуская ее:

— Поговорим позже. Сейчас ты, дорогая, нарасхват.

— Не хочу это обсуждать, — сказала Рейги Джею, ища, где бы присесть.

— Очень плохо. Давай, выкладывай! — Джей взял бокал с подноса проходящего мимо официанта. — Значит, Грант?..

— Что — «значит, Грант»? Мы просто болтали. Меня не волнует, что подумает по этому поводу Софи. Я ее там даже не видела.

— Я потрясен…

— Джей…

— Нет, я потрясен, что ты мне ничего не сказала, когда это произошло!

— Да ничего такого не произошло. Перекинулись парой слов, и все. Мы с тобой говорим об этом уже дольше. — Она обняла обеими руками свой живот. — Где наушники? Не стоит ребенку все это слушать.

— Но кому придет в голову приударить за беременной женщиной?!

— Ты меня спрашиваешь? Вообще-то я и обидеться могу. — Рейги направилась к ближайшему диванчику. — Сейчас встану здесь и буду смотреть на этих людей, пока они не сжалятся и не уступят мне место.

— Но это же случилось не на пустом месте. Была ведь какая-то предыстория?.. — протянул Джей, явно не желая сворачивать с темы.

— Ну, одно свидание. Миллион лет тому назад. Несколько свиданий. Давай поговорим о чем-нибудь другом.

— И чем вы занимались? Он проверял, насколько ты в курсе текущих событий?

— Можно сказать и так. И экзамен я сдала. Знала про Афганистан гораздо больше, чем он предполагал.

— Ничего удивительного.

— Но он был просто помешан на собственной персоне и совершенно несносен.

— Конечно.

— Именно поэтому он и стал суперзвездой в новостях.

— Тед знает об этом твоем небольшом приключении?

— Пожалуйста, не продолжай.

— Знает?

— Думаю, мимо него не прошло. Городок маленький, все на виду. Но ничего особенного-то не случилось.

Ребенок толкнул ее, словно хотел сказать: «Все, мама, заканчивай». И она послушалась.

— Не так уж я и удивлен — ведь ты абсолютно игнорируешь свое положение, — сказал Джей. — Я, конечно, все понимаю, но… Сама знаешь.

— Знаю, — нервно бросила она и уставилась на официантку в другом конце сада. — Там есть картошка-фри?

— Найдем. Но, если серьезно, мне уже поперек горла эта всеобщая атмосфера флирта. Ская нет уже бог знает сколько времени. Мне больше не вытерпеть.

— Он же навещал тебя пару недель назад, — ответила она, радуясь, что разговор сдвинулся на другую тему.

— Вообще-то я подумываю удивить его, нагрянув в Калифорнию.

Рейги скорчила гримаску.

— А что такого? Это романтично!

— Я бы не советовала. Он там должен работать. Я так поступила несколько лет назад, когда у нас с Тедом еще все было легко, спонтанно, когда мы были без ума друг от друга. Помнишь, как я тебе звонила в слезах, когда он увидел меня в Остине и тут же отправил обратным самолетом?

— Возможно, но это совсем другое.

— Нет, то же самое. И это может похоронить ваши отношения.

— Ладно, а что подсказывает твой опыт? Как долго еще Роки будет отсвечивать во всей этой истории?

Рейги вздохнула:

— Не то чтобы я досконально знала последний расклад, но, похоже, Роки должна победить в Калифорнии, чтобы на съезде быть выдвинутой в кандидаты на президентский пост.

— Так и Скай говорит. Значит, если она провернет это…

— Сядем-ка вон туда!

Они быстро заняли освободившийся диванчик, и Рейги продолжила:

— Еще неизвестно, чем обернется дело. Возможно, хотя и крайне маловероятно, на съезде тоже возникнет соперничество. Не говори Теду, но, скорее всего, Томпсон одержит в Калифорнии верх.

— У меня вот-вот мозги свернутся.

— Короче, не исключено, что Скай скоро вернется домой.

— Плохо, что меня это радует, да?

— Вовсе нет, дорогой, — Бёрди изящно опустилась на диванчик рядом с Джеем и чмокнула его в щеку.

— Бёрди Брэндивайн!

Джей всегда приветствовал ее словно солнце, которое взошло на небе. Рейги не могла этого не замечать.

— Гораздо хуже не желать, чтобы он вернулся скорее, — Бёрди рассмеялась. — Верно? — она наклонилась и чмокнула в щеку Рейги. — Выглядишь божественно. Не чета некоторым из присутствующих, хотя они и не вынашивают молодняк.

— Спасибо, — ответила Рейги. — Ты ослепительна, как всегда.

— А вы не видели хозяев банкета? — спросила Бёрди.

Джей кивнул в сторону невесты, которая старательно притворялась, что ей интересно щебетание окруживших ее девиц:

— Кэди в трудной ситуации. Надо ее спасать.

— А как насчет Джексона?

— Мы все еще надеемся, что он явится на собственную помолвку, — съязвил Джей.

— Невероятно, но здесь Томпсон. Посмотрите туда, — Рейги указала на ворота.

— О нет! — воскликнул Джей.

Картер Томпсон шел под руку с известной телеведущей, которой прочили известность как у Дайан Сойер.

Прелесть роли почетного гостя на подобном торжестве — в том, что ты не должен напрягаться и подолгу беседовать с кем ни попадя. Все, что от тебя требуется, — продефилировать среди гостей, бросив пару остроумных реплик. «Энергичная эффективность» — так Бёрди назвала свою стратегию в интервью накануне айовской вечеринки.

Странно, но Кэди вдруг поняла, что не хочет общаться со старыми друзьями. Они приехали из Манхэттена, Джонстауна, из Принстона. Они были так взволнованы, так искренне рады за нее. Они задавали всевозможные вопросы относительно свадьбы, а Кэди не могла ответить, так как толком ничего еще не запланировала. Они все время расспрашивали ее о Джексоне, недоумевая, почему он до сих пор не здесь.

Она очень хотела, чтобы кому-нибудь пришло в голову спросить ее о работе — ведь там-то все шло хорошо. Но никто даже не знал названия ее шоу. Кэди испугала мысль, что она и ее прежние приятели переросли свою дружбу, рассинхронизировались. Теперь, не живя в одном городе и не работая вместе, они будто существовали в разных измерениях. Поэтому ее даже обрадовало появление Картера, к которому мгновенно обратились все взоры.

— Это босс Джексона, я должна поздороваться, — сказала она, избавившись наконец от назойливых подруг юности.

Только около девяти часов наконец-то приехал Джексон в элегантном костюме. Он выскочил из такси и быстро поцеловал Кэди в макушку:

— Прости, прости, прости!

Глаза у него блестели. Это убедило Кэди, что он явился в неплохом настроении. Она в этот момент разговаривала с Бёрди.

— Миссис Брэндивайн, наслышан о вас, очень рад познакомиться, — галантно произнес он, взяв в обе ладони руку собеседницы.

Та приподняла бровь, до поры воздерживаясь от комментариев. Он продолжил:

— Как я понимаю, мы должны быть вам благодарны за это чудесное место для нашей вечеринки. Я очень признателен. Наверное, Кэди упоминала: от меня толку мало, — он посмотрел на невесту с таким раскаянием, что не принять его извинений было невозможно. — И я счастлив, что она справилась как нельзя лучше и что у нее есть такие заботливые друзья.

— Все для нашей прекрасной Кэди! — ответила Бёрди, на этот раз куда теплее.

Джексон взял Кэди под руку, и они вместе обошли приглашенных, приветствуя сначала родственников, затем друзей. Улыбки, поцелуи, объятия, комплименты и рукопожатия, расспросы о детях… Джексон явно был в ударе. А когда он был в ударе, все перед ним отступало и таяло. Именно так Кэди в него влюбилась. Сногсшибательное обаяние Джексона заставляло чувствовать, что ты летишь среди звезд. Он сбавил обороты, только заметив Паркера, обновлявшего меню бара.

— Вот и герой дня! — сказал Паркер, когда они приблизились.

— Нет, приятель, герой дня — это вы, — возразил Джексон, пожав ему руку и похлопав по плечу. — Я ваш должник. Спасибо за все.

— Нет проблем. В любое время — пожалуйста, обращайтесь! — Паркер кивнул и вернулся к своему фургону. — Хорошего вечера!

В четверть десятого, когда они резали торт, вдвоем взявшись за нож, первые капли дождя упали на обнаженные плечи Кэди. Она даже не обратила внимания, настолько захватила ее вечеринка, внезапно, после нервного вступления, оказавшаяся такой удачной.

Когда Джексона окружили его сотрудники, усталая Кэди положила несколько кусков торта на поднос «Преамбулы» и пошла с ним к фургону. Паркер и два его помощника были внутри, они переворачивали мясо и жарили картофель. Кэди постучала в дверь. Паркер обернулся.

— Что тут у нас? — он поправил свою бейсбольную кепку.

— Самое большее, что мы можем сделать, чтобы подсластить вам этот трудный вечер, — Кэди протянула поднос.

— Вообще-то по правилам профессиональной этики нам следовало бы отказаться, ведь мы просто делаем свою работу, — улыбнулся Паркер, — но забудем об этом.

Он передал куски торта помощникам, один оставив себе, затем наклонился к окошку:

— А я благодарен тебе за то, что попал сюда. Не так часто оказываешься в таких местах. Помню, когда я работал на Холме, то каждый месяц ходил в Музей воздухоплавания и астронавтики.

— А я там еще не была, — смущенно ответила она.

— Ну, сходишь. Хотя бы чтобы заглянуть в сувенирный магазин. — Он откусил кусочек торта. — Идею о ресторанном бизнесе мне подсказало космическое мороженое.

Кэди засмеялась:

— Серьезно?

— Оно мне нравилось, но я хотел придумать что-то еще, помимо обычной начинки, похожей на мел.

— И как? Получилось? — поддразнила она.

Вдалеке ударил гром.

— Похоже, не очень, — он рассмеялся. — Но, знаешь, пока я приостановлю свой космический проект.

— НАСА расстроится.

— Благодарю за понимание. Иди, тебя ждут гости. Уже скоро десять.

Сделав несколько шагов, Кэди обернулась:

— Еще раз спасибо, Паркер. За все, что ты сделал сегодня.

И тут с неба полил дождь. Ливень обрушился каскадом под оглушительные раскаты грома. Кэди сорвалась с места, прокричав:

— Ужаснее вечера и не придумаешь, правда?

Дождь усиливался. Ее платье и волосы мигом намокли, по рукам и шее текли струи воды, но она хохотала, и капли, попадавшие в рот, казались ей сладкими.

Оставив родителей в отеле «Мэйфлауэр», расцеловав их и пообещав завтра пригласить пообедать где-нибудь под крышей, Кэди и Джексон добрались до дома. Они вытерлись полотенцем и переоделись в сухое. Дождь не переставая стучал в окна.

— Да, этот навес оказался кстати, — признал Джексон, укладываясь в постель.

И в самом деле, все гости сбежались под него, допивая напитки, и ждали такси в хорошем настроении.

Кэди развесила их мокрую одежду в душевой.

— Крупно повезет, если меня не обвинят в порче платья, — сказала она, главным образом себе самой.

Из карманов брюк Джексона она извлекла мелочь и размокшие визитные карточки — какая-то Вилла из газеты «Кэпитол Репорт», какой-то Джон из Министерства энергетики…

— А это что такое? — Джексон появился на пороге ванной с аккуратно упакованной коробкой в руках. Кэди забыла, что спрятала ее в постели.

— Подарок по случаю помолвки, — пояснила она.

Он смущенно провел рукой по волосам:

— Я свой подарок оставил в офисе.

Она пожала плечами и помогла ему развернуть пакет.

— Посмотри.

Это оказалась фляжка с монограммой.

— Ты так много работаешь. Пусть она хранится у тебя на Холме, — добавила Кэди. — Ну, вроде как угощаю тебя выпивкой, даже если меня нет рядом.

— Спасибо. Отличная идея! — сказал он, целуя ее. — А у меня и правда нет ничего…

Кэди остановила его:

— И не нужно.

Удивительно, но она не лукавила. Сегодня ничто не могло ее расстроить. Вечеринка была спасена. С души будто камень упал, катастрофы не произошло. А Джексон неожиданно оказался в ударе, очаровал гостей и, что очень важно, понравился ее новым друзьям. Сегодня вечером они опять стали одной командой.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ ЧЕМ БОЛЬШЕ КРУТИШЬСЯ В КАЛИФОРНИИ, ТЕМ МЕНЬШЕ О НЕЙ МЕЧТАЕШЬ

Джей и Скай всегда мечтали быть легкими на подъем, путешествовать по миру, срываться куда-нибудь, куда душа пожелает, каждые несколько месяцев. Оба много работали, поэтому уезжать далеко и надолго не могли. Но почему бы не провести выходные в Лос-Анджелесе? С тех пор как Джей давным-давно увидел рекламу отеля «Шаттерс он зе Бич», он хотел там пожить — нежиться со Скаем в мягкой постели, наслаждаться спа, плавать в бассейне, затем брести на пляж. А для ланча и ужина они выбрали бы какое-нибудь живописное шумное местечко, потому что Лос-Анджелес есть Лос-Анджелес, в конце концов.

Джей приехал в пятницу, рассчитывая, как и Скай, остаться на праймериз. Однако, проведя тридцать шесть часов у залитого солнцем бассейна в одиночестве, то и дело ожидая, пока Скай вернется с очередного мероприятия Роки, и редактируя его статью в номере люкс, он решил, что пора собирать вещи и отправляться назад.

— Ну, прости! Я слишком устал, чтобы развлекаться, — виновато сказал Скай.

— Я понял, — ответил Джей, стараясь, чтобы в его голосе не звучала обида. — Чем больше крутишься в Калифорнии, тем меньше о ней мечтаешь?

— Что-то в этом роде. — Скай улыбнулся. — Типичный график рок-звезды. Я наконец-то сообразил, почему столько музыкантов сидят на наркотиках. И не знаю, сколько политиков без этого обходятся. Бесконечные переезды из города в город, бесконечные лица, выступления, представления. Ведь все это на самом деле представления. Даже если на них не приходится читать рэп. Когда я не с Роки, мне хочется только спать, правда. И я не один такой, Джей. Гонка отнимает всю энергию, до капельки, если стараться делать все хорошо. Но, черт возьми, мне это нравится, не стану скрывать.

— Я горжусь тобой, — произнес Джей, дожидаясь такси, которое доставило бы его обратно в аэропорт. — Очень горжусь. Продолжай делать то, что делаешь. Развлечения могут подождать, пока ты вернешься домой.

Встав на тротуар, Скай прижался лбом ко лбу Джея, чтобы видеть его глаза.

— Знаешь, я по тебе скучаю, — прошептал он.

Собственно, лишь в этом Джей и нуждался. Это единственное признание стоило того, чтобы пересечь страну.

К большому разочарованию Мэдисон, Калифорния для Хэнка и его аппарата не имела никакого значения. Они держались замкнуто, каждый занимался чем-то своим, и все их планы касались съезда. Дома, в Хэмптонсе, Хэнк грезил о победе.

— Почему бы попросту не пропустить этот съезд и провести выборы завтра, раз у меня есть шансы выиграть? — говорил он, попыхивая сигарой, а его советники хохотали. Мэдисон предпочитала проводить время с Джеммой. Сейчас они готовили летний салат с помидорами, которые собрали в огороде. Ее прелестная девочка сидела на кухне, болтая ножками, в платьице от «Лилли Пулитцер», распевала песенку Тейлора Свифта и тайком вытаскивала кусочки помидора из салата, когда Мэдисон отворачивалась. Такая у них была игра.

— Минуточку, а что это такое? — Мэдисон придвинула к себе миску с салатом, притворяясь, что очень расстроена. — Куда подевались помидоры, я не понимаю?

Джемма заговорщицки улыбалась — было видно, что у нее нет двух передних зубов. Мэдисон отсутствовала, когда они выпали. Когда выпали первые молочные зубы ее дочки! Ей надоело пропускать важные события! Джемма прижала ладонь ко рту, умудряясь смеяться и жевать одновременно, а Мэдисон поцеловала ее в нос-пуговку.

— Здорово, что мы собрали так много. Куда только все исчезло?

И тут Джемма достала два помидора из-за спины:

— Мамочка, сюрприз!

Мэдисон понимала, что поедет в Калифорнию, пусть и вопреки своим желаниям. Кроме всего прочего, команда Хэнка играла против «Лейкерс» в чемпионате, и ей тоже предрекали победу.

Победа, победа, победа!.. Мэдисон не знала, как подступиться к Хэнку. Сейчас был явно неудачный момент. Но необходимость в разговоре, судя по всему, назрела.

Тед находился на грани нервного срыва, он пил слишком много кофе, и это его окончательно добивало. Впрочем, Рейги ничему не удивлялась. Если муж позвонил ей в середине ночи, значит, был расстроен. Она притворилась, что спала и ничего не знает о результатах праймериз в Калифорнии. На самом деле она вместе с девочками бодрствовала перед телевизором в гостиной, наблюдая, как меняется результат по мере поступления данных с избирательных пунктов штата.

— Нам требовалось всего-навсего победить в этом чертовом штате, и мы бы добились выдвижения. А теперь я не знаю, что получится из всего этого дерьма.

По расчетам ситуация получалась вовсе не такой ужасной, но спорить с Тедом сейчас не стоило.

— Какого черта в гонке участвует Роки Хейз? — продолжил он. — Томпсона и того не должно быть здесь, он слишком зеленый. Арнольд — единственный кандидат, который тянет на президента.

— Возможно… — она сразу осеклась, но было уже слишком поздно.

— Возможно что?

Рейги вздохнула:

— Возможно, меняется само представление об идеальном президенте… Ну, не знаю…

— Не верю, что слышу от тебя такое.

— По-моему… Вдруг Томпсон и Хейз не так и плохи… Мне они не кажутся безответственными или безмозглыми. У них достаточно знаний. Думаю, они вполне в тренде. Мне было бы с ними комфортно.

Девочки в манеже завизжали, показывая на экран:

— Папапапа!

Шло одно из включений «Си-Эн-Эн». То и дело на экране появлялся кто-нибудь в строгом костюме, и они каждый раз думали, что это Тед. Не ошиблись они лишь однажды: «Эм-Эс-Эн-Би-Си» взял у него интервью в танцзале отеля.

Тед был до странного оптимистичен:

— Полагаю, сегодня вечером нас ждет успех.

Она даже как-то сжалась, вспомнив об этом сейчас.

— Не верится, что слышу от тебя такое, — повторил Тед.

— Я имела в виду, что ситуация может обернуться тебе на пользу. Ведь главное, чтобы не победил Гудфеллоу, да? Ты знаешь всех в этом городе. Ты без проблем получишь пост, разве нет?

Однако он вовсе не настроен был мыслить практически.

— Не о том речь… Ничего ты не понимаешь! Ладно, забудь! — И он повесил трубку.

Следующую статью Ская Джей редактировал уже в своей уютной квартирке на Ю-стрит.

«Роки Шокер: Хейз буквально вырвала Калифорнию из-под носа у соперников. Рэпер возглавляет список перед финальным съездом».

Он не мог поверить этой новости, сколько бы раз ее ни прочел.

Кэди ушла с работы пораньше и отправилась в Музей воздухоплавания и астронавтики. Джексон опять отсутствовал, поэтому она провела там времени больше, чем планировала, прохаживаясь между точными копиями первых летательных аппаратов. Она стояла на металлической пластине, нажимала кнопки, и ее трясло. Так посетителям демонстрировали тряску на первых коммерческих самолетах. Это очень напоминало ее ощущения с момента приезда в Вашингтон. Та область жизни Кэди, в которой она ожидала проблем, — ее работа — шла гладко, а вот в личном аспекте, где она уж точно не предвидела ничего дурного, ее действительно потряхивало.

Напоследок Кэди заглянула в магазин сувениров. Собственно, в основном ради этого она и приходила. Поскольку Джексона не было, она не знала, когда снова заглянет в бар, да ей и не хотелось придавать этому какую-то особую значимость. Поэтому подарок она отправила почтой на следующий день, с работы, сопроводив благодарственной запиской. Паркер ответил только через день:

«Спасибо за потрясающее мороженое. Они его все время изменяют. Сейчас оно лучше, чем было. Совершенно очевидно, что космическая программа во мне не нуждается. Был счастлив помочь с вечеринкой. Рад, что ты пережила этот ливень. С приветом, П.».

Роки Хейз связалась с Бёрди еще несколько месяцев назад, официально представившись, словно предполагала, что собеседница могла о ней не слышать. Эта церемонность обхождения окончательно сразила Бёрди.

4 июля Роки планировала, если до тех пор не вылетит из гонки, организовать большую вечеринку для сбора средств в Центре Кеннеди. Ее друзья хотели ей помочь. Просто звездный дождь: в числе прочих желали выступить Джей-Зи, Канье, Бейонсе, Джон Ледженд, Алиша Киз.

Этот вечер должен был принести Роки большой доход, а кроме того, Бёрди хотела показать себя во всей красе. Она заказала оперный зал в Центре Кеннеди и элитный зал с выходом на крышу для особо солидных вкладчиков, чтобы продолжить вечеринку там. Фейерверка на крыше Центра Кеннеди в теплую праздничную ночь не могли не заметить.

Перед соблазном засветиться на такой вечеринке не устоял даже Бак. Он словно невзначай подошел к Бёрди на крыше — сполохи фейерверка переливались вокруг калейдоскопом цветов: красный, белый, голубой.

— Привет, незнакомка, — сказал, глядя в небо.

— А кто тебя сюда пустил? Придется кое-кого уволить.

Однако Бёрди собственноручно внесла его имя в список. Просто так — на всякий случай. Она очень хорошо знала своего супруга и подозревала, что его заинтригует дух этого мероприятия.

Он сразу же перешел к делу:

— Слушай, как насчет того, чтобы допустить некоторую разрядку в отношениях — на время — и представить меня Хейз? — спросил он, отпив виски.

Именно в такие моменты она чувствовала, что ей просто нечего ответить. И именно за такие моменты обожала его.

ГЛАВА ПЯТАЯ НАДЕЮСЬ, ЧТО СМОГУ ОСВЕТИТЬ ВЕСЬ ЗАЛ

— Собирайся, — велел Джефф Кэди жарким и влажным июльским утром, как только она появилась на работе. — Вы с Максом отправляетесь на съезд партии. — Он взял обе ее руки в свои.

— А как же Грейси…

— Мэдисон лично позвонила мне и попросила, чтобы это была именно ты. И я не могу ей отказать. Мы назовем этот сюжет…

— «Мэдисон и звезды съезда», — подсказала Кэди.

— Отлично. А еще ты должна осветить ее сегодняшнее выступление.

Мэдисон ненадолго оставила свою команду, чтобы показать Кэди и ее оператору Максу центр, где проводится съезд. Их сопровождала Кимберли, назойливая ассистентка Майка. Мэдисон, набравшись смелости, заранее сообщила Майку о съемке — точно оливковой ветвью махнула перед носом. Мол, ну дай еще немножко пошалить!

— Я всего лишь покажу им помещение и кто во что одет. Что в этом особенного? Все такие официальные. Застегнуты на все пуговицы. Леди — непременно в шляпках. Повсюду национальные цвета — красный, белый, голубой, — добавила она невинно.

— Да, так и есть, — вздохнул Майк. — Хорошо, займись этим, — согласился он. И приставил к ней Кимберли в качестве надсмотрщицы. — Но только помни одно — ты не сама по себе, ты представляешь Хэнка. А он должен быть выдвинут одной из главных партий на пост кандидата в президенты.

— Конечно, я этого не забуду! — ответила она.

Все прошло очень мило. При встрече с Мэдисон делегаты радостно вскрикивали, будто участники телеигры. Некоторые даже расчувствовались, когда она передавала им удостоверения. Другие же точно впадали в ступор, когда миссис Гудфеллоу начинала их расспрашивать о всяких пустяках.

— Вы сами смастерили эту шляпку? Не тяжеловата ли она, можно мне примерить?

Кэди и Макс были отличными спутниками. Они улыбались и подхватывали ее шутки. Закончив съемки, после обеда они вернулись в номер отеля Мэдисон, чтобы задать ей последний вопрос:

— Как вы чувствуете себя перед сегодняшним событием? Чего нам стоит ожидать от вашей речи?

— Признаться, я немного нервничаю. Но, наверное, это нормально, — ответила она. — Очень много народу, просто с ума сойти. Однако надеюсь, что смогу осветить весь зал!

Она отдернула занавеску в ванной, чтобы проверить свое главное секретное оружие — тридцатидюймовую палочку, наклоненную над ванной и пропитанную маслом для факелов — производства компании Гудфеллоу, разумеется. Эта статья доходов была, конечно, не основной, зато на удивление прибыльной. Одна сторона палочки уже была использована и аккуратно обернута алюминиевой фольгой. Эта идея, как всегда казалось Мэдисон, представляла собой серьезный прогресс в развитии пиротехники.

Будильник на телефоне зазвонил — до мероприятия оставалось сорок пять минут, еще предостаточно времени. Но Мэдисон опасалась оконфузиться, если пламя потухнет раньше, чем следует. Она слила лишнее масло, вытащила из мешка лист фольги, обмотала вокруг пропитанного маслом конца, а затем, аккуратно завернув палочку, положила ее в пакет от «Баленсиаги». Радостные возгласы за дверями ванной, в салоне их президентского номера, становились все громче — аппарат Хэнка не переставая праздновал с тех пор, как огласили список кандидатов. Мэдисон еще днем передала звукорежиссеру мелодию для музыкальной заставки.

— Хэнк кое-что изменил для моего выхода, — сказала она. — Знаете ли, авторские права…

Вполне убедительная ложь. На самом деле оказалось очень нелегко найти подходящий «боевой гимн». Хэнк пользовался симпатией многих избирателей, но среди них не оказалось топовых музыкантов, готовых предоставить ему свою интеллектуальную собственность.

Мэдисон посмотрела вверх. Прежде рука у нее была крепче. Она легко подбрасывала такую палочку под самый потолок, а высота арены составляла сто сорок футов, ни больше ни меньше. Если она хочет, чтобы палочка зажглась, нужно большое пространство. Ей удалось порепетировать всего несколько раз — дома, в Хэмптонсе. Джемме очень нравилось смотреть, как она это делает. Но Мэдисон репетировала, только когда няня Изабель крепко держала девочку. Так она могла быть уверена, что Джемма не бросится вперед, чтобы поймать палочку. Мэдисон чувствовала, как на нее давит обыденность, и это всегда было отличным способом встряхнуться.

Толпа взревела, увидев Хэнка. Он явно пришелся ей по душе.

— Знаю, знаю, знаю, — заговорил он, — вы не предполагали увидеть меня до самого последнего дня этого грандиозного шоу. Но знаете, что я скажу по поводу всех этих традиций, которые мы якобы должны блюсти? К черту их! — В зале съезда стало твориться нечто невообразимое. — Я буду делать так, как я считаю нужным. Я — Хэнк Гудфеллоу! Я — ваш новый лидер! — Люди вокруг него вздымали плакаты, некоторые — со слоганом-хэштегом «#Гудфеллоу_нам_подходит!». — И я просто не мог допустить, чтобы кто-то другой представил вам женщину, которая сейчас выйдет. Она необыкновенная и всегда была такой для меня — с первой секунды знакомства, когда оба мы еще учились в школе в Таскалусе. Встречайте вашу следующую первую леди, Мэдисон Гудфеллоу!

— Стильная штучка! — раздалось из зала чье-то восторженное замечание, и от волнения Хэнк направился налево, а не направо, где стояла она.

«Может, это и к лучшему», — подумала она, выходя на сцену в одобренном Майком наряде: темно-синем пиджаке, юбке и белых сапогах. Под костюмом виднелся топ, поблескивающий звездами. С ослепительной улыбкой она помахала публике. Та разразилась аплодисментами. Появились вымпелы: «Обожаем нашу Мэдди!»

Как только музыка стихла, она взяла микрофон и крикнула:

— Спасибо, Хэнк! Спасибо всем! Привет! Я — Мэдисон! Думаю, на сегодня хватит речей. Вот что мы делаем там, откуда я родом!

Послышалась новая композиция, «Да здравствует вождь!»: ремикс в стиле техно, скорее подходящий для танцклуба. Одним движением — так быстро, что никто не успел бы остановить ее, — она выхватила из кармана зажигалку и чиркнула ею. Вторую руку Мэдисон отвела назад, чтобы дотянуться до палочки, которую спрятала под подкладкой широкого пиджака. Она быстро подожгла пропитанные маслом фитили, отшвырнула зажигалку назад и подкинула горящую палочку высоко-высоко под потолок. Прежде чем та начала падать, Мэдисон стянула с себя блейзер и юбку, метнула их в толпу и осталась в бело-красно-синем купальнике, украшенном звездами и отороченном короткой юбочкой. Крутясь и подпрыгивая, она совершала пируэты, жонглируя палочкой так, что та походила на сверкающее горящее колесо. Она чувствовала себя уверенно, работая практически на автопилоте — только по памяти тела, — легко и непринужденно.

Перед финальным па Мэдисон краем глаза заметила бледное лицо и отвисшую челюсть Майка. Он единственный во всем аппарате ее мужа был профессиональным политиком и поэтому представлял для нее реальную угрозу. Остальные, по большей части — партнеры Хэнка по бизнесу, толком и не знали, как на это реагировать. Но Майк знал точно.

— Когда-то это называлось секретным оружием Таскалусской высшей школы, — сообщила она Майку, едва закончив выступление и положив палочку в металлический пенал. — Я подумала, что такой ход может оказаться уместным. Знаешь, когда команда проигрывала, а я выступала с этим номером, публика начинала бешено поддерживать нас, и мы исправляли ситуацию. Однажды мы вырвали аж двадцать одно очко в третьей части матча и победили. И, мне кажется, одна горящая палочка лучше тысячи красивых слов.

Муж встретил ее с широкой улыбкой:

— Магнолия, ты просто положила меня на лопатки! Я даже не подозревал, что ты все еще на это способна!

Он поцеловал ее, и в его глазах она увидела блеск, который напомнил ей прежнего Хэнка.

— Это все равно что ездить на велосипеде, — сказала Мэдисон, страстно мечтая о стаканчике розового вина и с облегчением думая, что, слава богу, она ничего не подожгла. Среди зрителей чувствовалось напряжение — они явно были озадачены таким началом. Майк прикрыл глаза, словно разговаривая с ребенком:

— Хотя мы и насладились отличным зрелищем, думаю, впредь лучше просто стоять спокойно и читать по бумажке то, что для тебя напишут. Улыбаться. Махать ручкой. Это будет самое разумное.

— О, безусловно! Но если ты изменишь мнение… — она улыбнулась.

— И чисто технический момент, — продолжил Майк. — Нам не позволено использовать эту песню. Пока не позволено.

— А собственно, почему нет? — вмешался Хэнк. — В любом случае вскоре для меня исполнят это великое произведение.

ГЛАВА ШЕСТАЯ ЭТО БУДЕТ ПРЕКРАСНЫМ КАДРОМ ДЛЯ ДЕТСКОГО АЛЬБОМА

В те два дня, которые Тед провел дома перед июльским съездом, Рейги ловила себя на мысли, что ей не терпится, чтобы он поскорее уехал. Он постоянно висел на телефоне. Ничего особенного или нового, но он постоянно трепал ей нервы: то что-нибудь уронит, то раскричится, то разговаривает сам с собой. Рейги и сама начала волноваться.

— Ты же всегда говорил, что в вашем деле всякое случается, — пыталась она успокоить его. — Не хватает средств на суперизвестных делегатов, в этом проблема?

— Ох, лучше не лезь в это! — огрызнулся он.

Она подала Теду идею встретиться со старыми друзьями, чтобы выпустить пар. Он не виделся с ними с начала кампании. Все они ушли с Холма с тех пор, как он баллотировался в Конгресс, и сейчас посвящали выходные спорту: участвуя в полумарафонах или тренируя юных бейсболистов в Малой лиге.

— Садись на такси до города, — сказала она ему. — Попьешь пива, развлечешься вечерком.

Когда около полуночи зазвонил телефон, она даже не ответила. Затем взглянула на экран и увидела цифры «202». Номер одного из приятелей Теда. Значит, свой телефон муж потерял, забыл в такси или в баре. Наверное, слишком уж хорошо повеселился. Автоответчик спросил, готова ли она принять и оплатить звонок от Теда Кэмпиона. Рейги села на постели.

— Да, да, конечно, — пробормотала она.

— Рей, это я, — проговорил он протяжно. Она сразу поняла, что он пьян и измотан.

— Ты в порядке? С тобой что-то случилось?

— Нет, со мной все нормально.

— Тогда какого черта…

— Я был в баре, где проходила фандрайзинговая вечеринка… — начал Тед громко, но медленно и неуверенно. — «Вступление»… «Прелюдия»… Как-то так. И там оказался этот чертов пресс-секретарь Гудфеллоу. Просто терпеть не могу этого парня. Ну, ты знаешь, я тебе рассказывал. Я давно не пил, а теперь перебрал. И недостаточно закусывал.

— Ладно, ладно, и что случилось?

— Он поливал Арнольда дерьмом, и я ему вмазал.

— Да какого дьявола, Тед? Тебе сколько лет? Ты что, мальчик?

Она отыскала еще не порванные рейтузы для йоги, натянула футболку, нашла и бросила в сумку ключи от машины и кошелек.

— Но там был еще и полицейский, отдежуривший смену на Капитолийском холме… И этот козел из штаба Гудфеллоу набрал девять-один-один, словно я какой-то злодей…

Она уже не слушала его. Она поставила телефон на громкую связь, быстро написала эсэмэски Джею и Кэди и, одевшись, ждала, пока Кэди приедет. Не могла же она ночью взять близнецов с собой, чтобы вытаскивать папочку из тюрьмы.

Рейги подъехала к участку на тихой улочке недалеко от шумного Восточного рынка. Она миновала немало заведений, где завсегдатаи за столиками на свежем воздухе, наверное, обсуждали партийный съезд, находчивость Мэдисон Гудфеллоу и решающую схватку между Арнольдом, Томпсоном и Роки Хейз. Или говорили о новостях из Интернета — он был в каждом офисе. Или о своих друзьях, попавших в свежевышедший рейтинг пятидесяти первых красавцев и красавиц Холма. Когда-то они с Тедом тоже в нем значились, причем запечатлены были рядом. Теперь они над этим смеялись, но его коллеги вставили фото в рамочку и в шутку подарили ему, когда он собрался баллотироваться в Конгресс. Этот снимок висел у них в гостиной рядом со свадебными фотографиями.

Очень серьезная женщина у стойки посмотрела на живот Рейги, потом снова заглянула ей в лицо.

— Здравствуйте. Я так понимаю, у вас тут мой супруг? Теодор Кэмпион.

Женщина перевела взгляд на экран компьютера.

— Это вообще на него не похоже, — продолжила Рейги. — Он последнее время постоянно был в стрессе. Правда, кто не в стрессе, верно? Ваша работа, конечно, ими полным-полна, даже трудно себе представить. Спасибо за службу! — она уже не отдавала себе отчета в словах.

В арестантской зоне какой-то растрепанный мужчина начал петь. Две девчонки размазывали тушь по щекам и ныли, что мамаши их просто прибьют.

— Да, тяжелая ночка вам выдалась.

Женщина пристально посмотрела на нее. Обычно Рейги удавалось вызвать сочувствие благодаря «арбузу», который выпирал у нее посередине туловища, но леди-коп, похоже, была не из жалостливых.

— Хотя нет. Может, эту ночь как раз стоит считать спокойной.

Честно говоря, Рейги слегка нервничала.

Женщина наконец произнесла:

— Теодор Роберт Кэмпион. Обвиняется в нападении. Залог за него внесен. Он может уехать, но должен явиться в суд в назначенный день. Повестка придет по почте.

Леди-коп сняла телефонную трубку, давая инструкции кому-то на другом конце провода.

— Подождите, подождите, а как все это получилось? Кто заплатил? Он? Его друзья? Но почему они не привезли его домой? Я в растерянности, — Рейги пыталась осмыслить происходящее. Слишком много информации.

— Поручитель пожелал остаться неизвестным, мэм.

И вот мужа Рейги привел под руку полицейский. Тед спотыкался. На лбу — бусинки пота, взгляд тяжелый, как обычно после основательной пьянки. Правая рука опухла.

— Боже, Тед, — Рейги покачала головой и знаком велела ему следовать за ней. — Это был бы прекрасный кадр для детского альбома с подписью: «Что случилось в год, когда я родился». — Она вздохнула. Затем, спохватившись, спросила: — А есть здесь запасной выход, поближе к парковке? Чтобы нам не пришлось огибать все здание?

Она представила себе, как обрадуется пресс-секретарь Гудфеллоу, когда узнает — и, главное, когда эта новость появится в СМИ, — что ему попало от сотрудника соперничающего кандидата и того за это арестовали.

Полицейский открыл дверь черного хода, и тут им в глаза брызнул свет. Камера. Грант Фоксхолл. Рейги оцепенела от шока, но быстро взяла себя в руки.

— Грант, привет! Откуда ты взялся?

Как ни в чем не бывало.

— Привет, Рейги, — он говорил даже более виноватым тоном, чем она могла бы ожидать. — Здравствуй, Тед.

Тот кивнул и отвернулся.

— Привет, Мэтт, как там Дженни и мальчики? — спросила Рейги многолетнего оператора Гранта, улыбаясь в камеру. Они двигались так синхронно, точно превратились в восьминогое животное.

— Привет, Рейги, — ответил Мэтт, выглянув из-за камеры. Он тоже был явно смущен ролью, которую ему отвели. — Дженни просила передать, что хорошо бы вы как-нибудь заскочили на ланч.

— Да, я все собиралась позвонить, — сказала Рейги.

— Я получил сигнал, — Грант поспешил вернуться к делу, — и хотел подтверждения. Тед, вынесено ли официальное обвинение и наложены ли ограничения?

— Грант, это потому, что Тед недавно был на «Эм-Эс-Эн-Би-Си»? — Рейги старалась не показать, как ей хочется ему вмазать. Она знала, что когда-то у них не сложилось ничего путного не просто так — на то была веская причина.

Тед, который до этого вообще ни на что не реагировал, спросил:

— Рей, почему ты всегда паркуешься так далеко?

Он уставился в воздух прямо перед собой.

— А может быть, Грант отвезет тебя домой? Ты дашь ему исчерпывающее интервью обо всем, что случилось этим вечером. — Рейги улыбнулась. Они оба ее раздражали. Она очень хотела поехать домой одна. К малышкам, которые и то вели себя лучше, чем эти взрослые дяди. Хотела посмотреть по телевизору что-нибудь кроме новостей и поесть мороженого.

Ей казалось, она никогда не дойдет до машины. Невыносимо! Триста двадцать фунтов нагрузки: эти двое идиотов плюс ее двадцатифунтовый беби. Наконец она открыла дверцу.

— Ребята, я очень устала. Дальше мы поступим так… — Рейги ткнула пальцем в Гранта: — Ты задашь очень вежливый, без всякой подковырки, вопрос. А ты, — она перевела взгляд на мужа, — ответишь в таком примерно духе: «Эта предвыборная кампания так и кипит страстями… Я сожалею…» И бла, бла, бла… А потом мы наконец-то свалим отсюда к черту, — она снова улыбнулась. — Ясно?

По дороге домой Тед смотрел в окно, на мелькающий город, затем начал переключать радиостанции.

— Мне страшно заглянуть в свой телефон, — признался он наконец.

— Еще бы! Ты позаботился о возмещении ущерба? — спросила она строго.

— Да, — он несколько минут молчал. — Я совершил ошибку.

— Да ну?!

Опять молчание.

— А с чего мне, собственно, волноваться? — спросил он вдруг задумчиво и очень искренне.

— По большому счету, ничего страшного не случилось, — ответила она уже мягче. — Но вся эта круговерть влияет на тебя как-то странно. — Рейги была рада, что ведет машину и ей не надо смотреть ему в лицо.

— Просто меня тошнит от поражений. Мне нужна победа, чтобы вычеркнуть то, что произошло два года назад. Я не могу больше проигрывать.

Она понимала его. И именно за это и любила — Тед не знал полутонов. Все или ничего.

— От такого люди и сгорают, получают болезни сердца, инфаркты, — заметила она серьезным тоном.

— Меня тошнит от роли неудачника.

— Но твоя жизнь не зависит только от того, победит твой босс или нет, победишь ты сам или нет.

— На этот раз все по-иному. Я повзрослел…

— Можно сказать и так, — произнесла Рейги вполголоса.

— Нет, правда. Я семейный человек и должен обеспечивать семью, — продолжил он уныло. — На этот раз ставки выше. Я не имею права на проигрыш.

— Знаю. Но почему бы тебе не посмотреть с другой стороны? Со стороны дома. У тебя высочайший рейтинг в глазах двух чудесных девчонок, — она говорила твердо, стараясь достучаться до него.

— О боже! Погоди! А где же они?

Он действительно как будто только сейчас вспомнил, что у него есть две дочери.

— Они дома. Снова засиделись вчера допоздна, — она закатила глаза, но Тед даже не улыбнулся. — Спали, когда я уезжала. За ними присматривает Кэди.

— И что, она заболтает нас насмерть, когда мы приедем? — спросил он раздраженно. С самокопанием и откровениями явно было покончено. — Почему она всегда такая болтливая?

— Она хороший человек и отличная подруга. — Рейги пожалела, что слишком кратко и формально познакомила Теда и Кэди на вечере фандрайзинга в пользу Арнольда. — Может, ты предпочел бы компанию парочки девиц с «Си-Эн-Эн»? Или хотел бы устроить семейные посиделки в полицейском участке?

— Прости, — произнес он голосом, едва различимым для человеческого уха.

— Что-что?

— Ну я же попросил прощения!

Он напоминал сердитого нахохленного подростка, взявшего без спросу родительскую машину.

Рейги подумала, что все, что сейчас творится, — всего лишь такой период, и скоро они переживут его.

Проверяя на следующее утро почту, она наткнулась на письмо Гранта, посланное с его личного адреса, не принадлежащего «Си-Эн-Эн». Время отправки показывало, что написано оно спустя полчаса после того, как они расстались на стоянке. Послание со словом «Извини» в графе «Тема» гласило:

«Рейги, прими мои искренние извинения. Такая уж у меня работа. Вряд ли для тебя это важно, но сама знаешь, каково, когда исполнительный продюсер рвет и мечет».

Пока девчонки за завтраком швырялись бананами, она ответила:

«Ты бесчеловечен».

Рейги сама не понимала, почему ожидала от него участия. По сути, они даже не были друзьями. Но, когда они познакомились, ей казалось, что в нем сокрыто что-то большее, чем видно на первый взгляд, какая-то тайная сила, что его высокомерие — всего лишь маска, чтобы произвести впечатление. Рейги думала, что поначалу недооценила Гранта, но, похоже, ошибалась.

Во время перерыва на рекламу в его шоу она получила от него ответ:

«Что ж, после событий прошлой ночи такая реакция справедлива. Но и я могу быть хорошим другом. Спроси хотя бы Бака Брэндивайна».

На это она отвечать не стала. Все случившееся вызывало у нее отвращение, в Гранте она окончательно разочаровалась и решила, что пока не желает ничего менять.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ НА БОРТУ ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТСКОГО САМОЛЕТА ЕСТЬ КЛУБ ЛЮБИТЕЛЕЙ ВОЗДУШНОГО СЕКСА

Джей проводил Ская в отель на встречу с Хейз, а затем — на авиабазу Эндрюс. Арнольд неожиданно предложил подбросить Роки на съезд, и она прихватила с собой нескольких репортеров. Явно напрашивалась статья, но Скаю пока не удалось собрать материал. Джею совсем не хотелось возвращаться в свою пустую квартиру, и он решил прогуляться. На Эйч-стрит все напоминало об их первых днях, когда они проводили много времени недалеко от нынешнего места жительства Джея — в суши-баре, где назначались первые свидания, в центре искусств, куда Скай отправился на первое задание. Джей был счастлив, что друг позвал его с собой. Теперь он с усмешкой вспоминал, как волновался, получится ли у них со Скаем что-нибудь.

Было уже восемь часов вечера, но на улице все еще сохранялась духота. Жара выдалась рекордная, и влажность усугубляла ее. В такую пору все задавались вопросом, как это Джорджа Вашингтона угораздило построить город на болоте. Хотя это не совсем соответствовало действительности, ведь как такого болота здесь не было.

В июле Джею приходилось туго — впрочем, как и всем остальным.

Несмотря на скверное настроение, он пытался бодриться, наблюдая с дивана, как Скай собирает вещи.

— Сообщай мне обо всем! Мы сделаем из этого конфетку. Пригодились бы всякие занятные факты про самолет вице-президента. Наснимай побольше селфи, ну и вообще фотографируй, что и сколько сможешь. Прихвати сувениров. Например, одеяло с монограммой президента, пакетики с солеными крендельками, да что угодно! Короче, воспользуйся случаем! Я бы так и поступил на твоем месте!

Скай рассмеялся. Его всегда веселили шутки Джея.

Задумавшись, Джей прошел почти милю до Юнион-стейшн. Когда пришло время взлета, Джей получил от Ская сообщение:

«Роки тут не одна. На борту Картер Томпсон, члены штаба, кое-кто из пула Белого дома. Один парень с „Си-Эн-Эн“ шепнул продюсеру, что решение принимается именно в эти минуты. Ты там ничего не слышал? Постарайся разнюхать. Взлетаем!»

Присев на скамейку в павильоне станции метро, Джей переслал записку Ская Хелене и в политический отдел, написав в графе «Тема»:

«Арнольд проводит смотр вице-президентов!»

Хелена позвонила спустя несколько секунд.

— Какой-то неоправданный оптимизм со стороны Арнольда, — сказала она вместо приветствия. — Скай уверен?

— Ну, думаю…

— Очаровательно! — Хелена прервала его и сама ответила на свой вопрос: — Он идет ноздря в ноздрю с этими двумя и может вообще не получить выдвижения, так что…

— Не способен одолеть — объединяйся?

— Точно!

Сидя на работе, Кэди внимательно следила за часами. Когда самолет должен был взлетать, она написала Джексону:

«Возвращайся сотрудником нового вице-президента! Удачи Картеру! Целую-обнимаю». Она толком не знала, как так вышло, но накануне вечером Джексон явился домой с потрясающей новостью — Картер Томпсон вошел в шорт-лист Арнольда на пост вице-президента. Больше ничего Джексон добавить не мог…

— Как все таинственно! Мне кажется, меня захватывает эта драма! — говорила она, помогая ему собирать вещи. — Картер будет неплохо смотреться в роли вице-президента, правда?

Еще несколько месяцев назад ее вовсе не занимала в такой степени карьера Картера. Она гордилась своими познаниями об избирательной кампании, но сейчас гонка стала частью ее собственной жизни.

— О, да, это было бы потрясающе! — с сияющими глазами сказал Джексон. — Сегодня в офис пришло столько корреспондентов, куда больше, чем обычно. Стать президентом — цель очень далекая, а вот попасть в вице-президенты вполне реально.

Тед едва не пропустил съезд, отдыхая после геройства в баре. Однако в конце дня ему позвонили. Надо было срочно принимать решения, выстраивать стратегии. Обсудить все планировалось по дороге, и он должен был успеть на рейс. Рейги получила его сообщение, находясь на фитнесе с девочками. Пока она успела ответить, Тед уже отправился в полет.

Кэди нашла на телефоне одно-единственное сообщение:

«Истребители вызваны сопровождать самолет вице-президента».

Только заголовок, никаких подробностей. Порывшись в сети, она обнаружила тревожную новость: «Самолет вице-президента вынужден совершить экстренную посадку». С замирающим сердцем она набрала номер Джексона, но, конечно, он был недоступен. Тогда она послала эсэмэску, сообщение по голосовой и записку по электронной почте, все с одним и тем же текстом:

«Позвони, когда получишь это. Я тебя люблю».

Рейги абсолютно вымоталась в детском гимнастическом зале. Стейси взяла выходной, и ей пришлось самой заниматься с девочками. Вечером они даже и не собирались засыпать, потому что у обеих резались зубы. Рейги поставила манеж перед телевизором, надеясь посмотреть любимое шоу, но наткнулась на сообщение бегущей строкой. Она немедленно позвонила Теду, но ответа не последовало. Возможно, Джей что-то знал.

— Со мной все в порядке. Это была турбулентность — точно что-то большое врезалось в самолет, — Скай позвонил Джею, как только они приземлились. — Мы где-то в Делавере. Самолет обследовали. Возможно, птица ударилась о крыло. Арнольд прямо здесь проводит совещание. Собрались все его сотрудники, пресса. Ждем, пока дадут другой самолет, или автобус, или еще что-нибудь. Сначала мы все вышли наружу, но зарядил дождь, и пилот разрешил нам вернуться на борт. Сказал, что это безопасно.

Скай пообещал держать Джея в курсе.

«Чертово безумие! — написал Тед Рейги, когда самолет приземлился. — Мы были на совещании Арнольда с Хейз — похоже, она вылетает. Проторчим здесь некоторое время. Все идет к тому, что Томпсон получит пост. Люблю тебя и девочек. Не волнуйся, все будет хорошо, обещаю».

Кэди не могла понять, почему Джексон не звонит и не пишет. Самолет где-то приземлился, и, похоже, все уже успокоили родных и любимых. Рейги и Джей получили известия от Теда и Ская, которые сообщили, что с ними все в порядке. От них же она узнала, что ничего смертельно опасного не случилось. Несколько корреспондентов и сотрудников получили ссадины и синяки, один — возможно, сотрясение мозга. Кэди тут же решила, что это был именно Джексон, и мечтала хоть о какой-нибудь весточке от него. Она не могла ничего делать, не могла дышать. Она ждала, включив телефон сразу на голосовую почту, без звонка. Никому не отвечала на сообщения и письма. Как заведенная искала любую информацию о событиях, боясь обнаружить, что найдены новые пострадавшие, — и наткнулась на передовицу «Кэпитол Репорт»: «Конгрессмен Картер Томпсон станет вице-президентом Арнольда в случае его выдвижения». Статья была подписана штатным корреспондентом газеты Виллой Седжвик.

Как только материал вышел, Скай написал Джею:

«Между нами, источник — сама Хейз. Однако она не готова говорить под запись. Мы все ужасно испугались, когда началась тряска. А потом расслабились и как-то сплотились. Вместе радовались, услышав, что все в порядке. Затем одни заснули — но я, ты знаешь, не умею спать налету, — другие принялись за работу. Думаю, что на борту вице-президентского самолета есть клуб любителей воздушного секса. Видел собственными глазами, как одна журналистка отправилась в комнату для отдыха, а через несколько минут туда зашел парень. Джей, он был очень похож на жениха Кэди ((((Надеюсь, что я ошибся. Я не знаю. Но очень похож. Может, поэтому Кэди до сих пор и не получила от него весточки?»

Джею очень хотелось бы не читать ничего подобного. Так же как и Скаю, он был уверен, не хотелось бы этого видеть. Джей растерялся. Обязан ли он — с моральной точки зрения — поставить Кэди в известность?

Он решил посоветоваться с лучшим колумнистом из тех, какого знал. У Рейги на все есть ответы. Джей переслал ей сообщение Ская и добавил:

«Ну и что теперь нам со всем этим делать?»

Рейги тотчас откликнулась:

«Разберусь, не вмешивайся».

«Спасибо. Может, расспросишь Теда?»

Джей закинул удочку на всякий случай, но отлично знал, что Тед вместе с несколькими сотрудниками находился в переднем отсеке самолета — в закрытом помещении, служившем вице-президенту Арнольду воздушным офисом.

«Было бы неплохо, — написала Рейги. — Но боюсь, что Тед и турбулентности-то не заметил».

Это походило на правду. Джею доводилось наблюдать Теда на пике работы. Рейги любила шутить, что даже если бы он находился в зоне ядерного взрыва, то намеренно отключился бы от происходящего вокруг, лишь бы его ничто не отвлекало.

Несколько секунд спустя Рейги прислала копию своей переписки с Кэди. Джей глубоко вздохнул, прочитав сообщение Кэди:

«Ты подумаешь, что я сошла с ума, — я еду в Филли!!![17] Хочу быть рядом с ним, понимаешь? Наверное, сегодня просто распсиховалась».

«Вот так. Что ж, пусть все идет как идет, — прокомментировала эту новость Рейги. — Я дам тебе знать, если она что-нибудь расскажет».

ГЛАВА ВОСЬМАЯ О, ПРОСТИ, ТАК ЭТО ВХОДИТ В ВАШУ РАБОТУ?

Кэди купила последний билет на поезд «Асела Экспресс». Импульсивное решение, конечно. Но она не могла сложа руки ждать, пока до нее дойдут хоть какие-то новости, и исчерпала все возможности что-либо выяснить. Если верить Рейги, Тед находился в личном кабинете Арнольда; Скай, по словам Джея, — вместе с другими журналистами, в хвосте самолета. Джексон, похоже, был в передней части машины с прочими сотрудниками аппарата. Джей попросил Ская поискать его, но пассажирам не разрешалось вставать, а со своего места Скай мало что мог разглядеть.

Она села в такси и поехала на вокзал Юнион. Мозг рисовал ей ужасные картины. Перебирая в памяти все эпизоды их романа, Кэди сожалела о каждом споре — а в последнее время они спорили особенно часто, — о каждом случае, когда попросту могла уступить.

Чтобы остановить поток негатива, она старалась сконцентрироваться на хороших воспоминаниях. Она вспоминала день, когда они встретились. Какое эмоциональное напряжение, какие огромные ожидания! Мэр Нью-Йорка рассказал ей в интервью, как Таймс-сквер готовится к встрече Нового года, а потом пригласил полюбоваться праздником вместе с его сотрудниками, в первом ряду, — чтобы не дожидаться в очереди. Она оказалась рядом с Джексоном. Они проговорили без умолку до полуночи, и ровно в полночь он совершенно неожиданно поцеловал ее. На холоде Кэди почувствовала прикосновение его теплых губ. Она замерзла так, что не ощущала ни рук, ни ног, но это было неважно.

Ей казалось, что поезд движется до обидного медленно, мучительно медленно. Наконец, через полтора часа после программы новостей, когда она уже подъезжала к Уилмингтону, на экране телефона промелькнуло имя Джексона. От прочитанного по телу разлилось приятное спокойствие:

«Произошло несколько волнующих моментов. Сейчас все в норме. Официальная информация: Картера собираются объявить номером два у Арнольда. Едем на съезд, все решится там».

Значит, с ним все в порядке. Под гул поезда и мелькание огней Уилмингтона за окном она перечитывала сообщение снова и снова, и все же этого было недостаточно. Она чувствовала, что по-настоящему успокоится только в его объятиях.

Прибыв на место в начале десятого вечера, Кэди сразу взяла такси, чтобы доехать до отеля. Она назвалась невестой Джексона, и дежурный администратор дал ей ключ, ни о чем не спрашивая. Это обрадовало ее, хотя и показалось странным. Кэди написала Джексону, что его ждет сюрприз, но пока не получила ответа. Возможно, после всех передряг он рано лег спать.

Пригладив волосы и поправив платье перед дверью, она энергично постучала: «Бонк-бонк, бонк-бонк, бонк». Потом приложила ухо к двери, но ничего не услышала. Затем осторожно вставила и повернула ключ.

— При-и-и-ивет, — прошептала она, входя в абсолютную темноту. Послышался сонный вздох. — Это я! Сюрприз! Подвиг требует награ…

Она обогнула угол и прошла дальше. Кто-то вскрикнул, выскочил из кровати, послышался стук падающей прикроватной лампы. Наконец включился верхний свет. Джексон стоял перед ней во всем своем великолепии, совершенно обнаженный.

— Кэди! Откуда? Что за… — спросил он, пытаясь схватить что-то, чтобы прикрыться, словно она никогда прежде не видела его голым.

— О боже! — вырвалось у нее.

Среди измятых простыней и пышно взбитых подушек — ни дать ни взять антураж для гламурного фото, — уставясь на Кэди с явным удивлением, сидела блондинка. Она могла бы служить моделью для демонстрации нижнего белья. Правда, сейчас никакого белья на ней не было. Кэди ахнула и закрыла ладонями глаза. Она чувствовала себя так же, как когда он делал ей предложение, — словно наблюдая за происходящим со стороны.

— А что ты тут делаешь? — спросил Джексон так, будто именно она совершила нечто предосудительное.

— Я очень волновалась, когда пришло сообщение об экстренной посадке. А ты молчал. И вот я отправилась сюда… Хотела убедиться… — Ей было трудно говорить, слова не склеивались.

— Это совсем не то, что ты подумала, — сказал он, стараясь хоть как-то оправдаться.

Теперь, когда она наконец полностью осознала происходящее, ее охватил гнев.

— Как долго ты собирался это изречь! — Она отняла руки от лица, но смотрела в сторону. — Что-то мне твои слова напоминают. Что-то избитое и до боли знакомое. Даже не могу поверить, что ты настолько зауряден. Кто она такая?

— Вилла, — смиренным тоном представилась девица.

— Ну, послушай… Она из «Кэпитол Репорт»… Мы работаем вместе, и… — он запнулся.

— О, прости, так это входит в вашу работу? — усмехнулась Кэди, приложив руку ко лбу.

— Нет… Но мы сегодня едва не погибли… Я едва не погиб! — Он явно пытался вызвать у нее сочувствие.

— Мои поздравления, — хрипло сказала она.

— А потом, после всего случившегося с нами мы слишком много выпили…

— После всего случившегося с тобой.

— …Вот из этой фляжки — той, что ты мне подарила.

— Ага, значит, я и виновата. Навредила самой себе. Не могу даже…

Кэди хотела уйти до того, как хлынут слезы. Видеть ее плачущей — много чести для него.

Направляясь к выходу, она споткнулась, но, слава богу, не упала; с силой распахнув дверь, ударилась о стену. Дрожа, она бежала по коридору в своих туфлях на высоких каблуках. Получалось не слишком-то грациозно.

— Подожди! Кэди! — услышала она позади голос Джексона. Затем за спиной раздался оглушительный стук — он захлопнул дверь. Почти голым он выскочил из комнаты, пытаясь рукой прикрыть те места, из-за которых с ним случились все эти неприятности. Не останавливаясь, она швырнула ключ от номера вниз, в вестибюль. Джексон догнал ее, когда стеклянные двери лифта уже закрылись. Их взгляды встретились. Она отвернулась, чтобы он не видел, как хлынули первые слезы.

В поезде, по дороге домой, Кэди раз за разом прокручивала в голове сцену, которую только что пережила. Постель. Девица. Весь этот парад наготы. Страшное напряжение — лишь бы только не заплакать и не закричать. А затем мозг принялся напоминать ей обо всех их ссорах, обо всех нанесенных им обидах, которые случились за это время. Как он едва не пропустил вечеринку по случаю помолвки. Как отсутствовал в день ее приезда в Вашингтон, и ей некуда было даже повесить свои вещи.

Но постепенно всплывали и хорошие моменты. Ночь, когда они встретились. Отель «Хей-Адамс». То, как он сделал ей предложение. И то, как вел себя в конце той самой нелепо начавшейся вечеринки, — тогда они словно стали дружной командой.

Кэди была полностью обескуражена. И пыталась объяснить себе, как они дошли до такого. Почему их прекрасная сказка так быстро и ужасно закончилась? Она не находила ответа. Ее тошнило, внутри все сжималось, глаза болели от непролитых слез, которые она всячески пыталась сдерживать. Она никак не ожидала, что ей этой ночью в одиночестве придется возвращаться, потерпев сокрушительное жизненное поражение. Одиночество вообще не входило в ее планы.

Вся ее жизнь перевернулась и взорвалась. Теперь нужно было собирать осколки и думать, что делать дальше. Кэди совсем не хотелось возвращаться в их квартиру, где все напоминало о нем. Там пахло его одеколоном, и телевизор был настроен на его любимые каналы. Она взяла телефон и набрала номер.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ «ТИНДЕР» ДЛЯ УПАВШИХ ДУХОМ

Как только телефон зазвонил, Рейги схватила его, даже не посмотрев, кто звонит.

— Рейги, дорогая, это Бёрди. Ни за что не догадаешься, где я нахожусь!

Бёрди взяла с места в карьер, а затем сделала драматическую паузу, явно ожидая, что Рейги примет подачу.

— На съезде, предполагаю… — Рейги старательно подавила зевоту.

Было уже около одиннадцати, но ее быстро растущий «арбуз» — хотя теперь он напоминал тыкву — постоянно беспокоил ее и не давал уснуть. Эту беременность она переносила хуже, чем предыдущую. Может быть, оттого, что больше вертелась вокруг девочек, чем посвящала себя будущему малышу. Она чертовски уставала. А вся эта история с вице-президентским самолетом окончательно вымотала ее.

— О, дорогая, никто, кто хоть что-нибудь собой представляет, не появится там до вторника. А я так и вообще до среды. Нет.

Судя по голосу, она была под хмельком.

— Представь, я в неподражаемом поместье Мэдисон Гудфеллоу!

О бооожеее! Рейги затошнило. И вовсе не из-за беременности. Ей ни с кем не хотелось обсуждать то, что случилось с Тедом. Новостной сюжет Гранта видели все — его показывали по всем каналам. Но знакомым хватало такта не расспрашивать ее. Ну, случилось и случилось. Бёрди написала: «Тед оказал нам всем большую услугу». Джей приехал с бутылкой сидра. Он был очень расстроен, что проспал сообщение Рейги об аресте Теда, и еще больше опечалился, узнав, что сейчас она совсем не пьет.

— Наверное, там красиво, — сказала Рейги, строя догадки, к чему клонит собеседница.

— Разумеется. Но я звоню не для того, чтобы хвастаться. Что ты сейчас делаешь?

— Да так, суечусь, как обычно вечером в понедельник.

— Тогда садись в такси и приезжай!

Рейги посмотрела на другой конец дивана. Там, закутавшись в покрывало, сладко похрапывала ее мама. Она приехала из Сан-Франциско за день до отъезда Теда — якобы для того, чтобы помочь Рейги во время его отсутствия. Однако на самом деле, как подозревала Рейги, просто усомнилась, что сумеет должным образом раскритиковать зятя через «ФейсТайм».

Срываться с места было последним, чего хотелось Рейги, но мысль, что Бёрди и Мэдисон за глаза судачат о ней и ее семье, послужила мощным стимулом. Она поедет, чтобы защитить Теда, поставив все на свои места. Конечно, Тед не идеален, зато с искренней страстью относится ко всему, что делает, к своей стране, ко взглядам Арнольда, которые разделяет. И хотя порой эта его страстность бьет через край, она идет от чистого сердца.

— Хорошо, — сказала Рейги, стараясь не говорить таким тоном, будто собирается на расстрел.

Она тут же позвонила Джею.

— Что стряслось? Неужели Тед снова в тюрьме? Я поеду…

— Нет, — вздохнула Рейги, — на этот раз нет. Надень что-нибудь прикольное и будь готов через двадцать минут. Подробности — по дороге.

Ей совершенно не улыбалось отправляться в поместье в одиночку. И некогда было отвечать на бесконечные «почему». Она надела платье на бретельках и туфли без каблука. Потом разбудила маму:

— Ты говорила, что мне надо побольше развлекаться, и вот девчонки зовут меня поразвлечься и чего-нибудь выпить — безалкогольного, конечно!

Мать настороженно вскинула брови. Но затем все же кивнула, поцеловала Рейги в щеку, взяла со стола детский монитор и поставила его рядом с собой.

По пути Рейги позвонила в «Ритц» и заказала две бутылки шампанского и тарелку печенья, чтобы не являться в гости с пустыми руками.

Джей ждал на тротуаре и прыгнул в машину, как только она подъехала.

— Как-то ты загадочно говорила… — сказал он.

— Звонила Бёрди. Мы едем в поместье Мэдисон Гудфеллоу.

— О мой бог! Что, правда?

— Да, сэр.

— А что? Зачем? У меня такое чувство, что возвращается эра Настоящих Домохозяек. В таком случае… — он потянулся к окну, делая вид, что хочет убежать.

— Поживем — увидим! — произнесла она с деланной бодростью, которую иногда напускала на себя. Рейги надеялась, что их ждет не западня, напоминающая скандальное реалити-шоу. Она смотрела их с удовольствием, но оказаться в таком не хотела бы. Однако Рейги доверяла Бёрди и верила, что та не стала бы заманивать ее для того, чтобы Мэдисон Гудфеллоу отчитала ее за столкновение Теда с их пресс-секретарем.

— Если ты рассчитываешь на меня как на тыл, то, боюсь, это не идеальный выбор — все видели, как эта леди виртуозно обращается с горящими палочками, — пошутил Джей.

Дверь пентхауса открылась. Появилась Мэдисон — одетая в идеально подходящую пару: широкие вышитые джинсовые брюки и кружевной топ с коротким рукавом. Рейги сразу определила, что все это — от «Шанель». Ее зрительная память сразу воспроизвела фотографию в «Вог». «Красивый наряд для отдыха» — что-то такое она читала, когда готовилась к саммиту в Айове. Мэдисон не произнесла ни слова. Рейги представила Джея и, нервничая, сказала:

— Мы пришли с подарками.

Мэдисон долго, так долго, что у Рейги мурашки забегали по коже, смотрела ей в глаза совершенно невыразительным взглядом. Рейги приготовилась встать на защиту Теда, хотя он и вел себя тем вечером как сущий неандерталец. Где-то за спиной Мэдисон она услышала голос Бёрди — та напевала одну из песен Роки Хейз. Наконец Мэдисон произнесла:

— Мы с Бёрди обсуждали это ужасное происшествие, я сказала, что мне необходимо поговорить с вами, и она пообещала немедленно позвонить и пригласить вас сюда.

Рейги напряглась, пытаясь предугадать дальнейший ход беседы и перебирая в уме варианты ответов. Но Мэдисон вдруг крепко обняла ее. А, отпустив, продолжала держать руки Рейги в своих — тонких, но сильных.

— Я так рада, так рада с вами познакомиться!.. — протянула она чуть нараспев. — Извините, что в тот вечер не прислала за вашим мужем машину.

— Простите?.. — сконфуженно выдавила из себя Рейги.

Появилась Бёрди, которая несла небольшую тарелку, полную суши. Она указала на Мэдисон, точно говоря: «Прими, что на тебя возлагают».

Мэдисон за руку ввела Рейги в дом.

— Я была с Хэнком, когда позвонил Майк, — сказала она. — Этот наш парень из пресс-службы сам и рассказал обо всем. Встретив представителя другой команды, он решил, что было бы забавно спровоцировать его. И практически вынудил Теда ринуться в драку, чтобы потом заявить, что в команде Арнольда работают сумасшедшие.

Рейги не могла поверить в то, что слышит, а главное — от кого. Теду, конечно, не стоило заглатывать наживку, но она понимала его и сочувствовала ему.

— Я отняла у Хэнка телефон и накричала на Майка. Никогда его не любила! — ее голос дрогнул, глаза повлажнели. — Ну и пусть считают меня безмозглой курицей, если им так хочется. Уверена, что поведение нашего человека было неправильным — как и многое из того, что говорит и делает сам Хэнк. И с меня довольно… Поэтому я поехала и внесла залог за вашего супруга. Прошу прощения за всю эту историю.

Зазвонил стационарный телефон, и Бёрди сняла трубку — словно была у себя дома.

— Это Кэди Дэвенпорт? — удивленно спросила она.

— О, да! Это я ее пригласила, — спохватилась Рейги. Это было грубейшим нарушением этикета, но ей хотелось, чтобы на ее стороне оказалось побольше людей.

— У нее выдалась тяжелая ночка, — поспешил на помощь подруге Джей. — Ее помолвка, похоже, рухнула.

Бёрди понимающе кивнула:

— Пропустите ее.

— Здорово, что вы прихватили с собой это! — Мэдисон взяла бутылку шампанского и полотенце и взялась за работу.

Услышав звонок, Мэдисон подошла к двери и без слов заключила Кэди в объятия.

— Все мужчины совершенно несносны, но каждый по-своему.

Бёрди тоже ласково обняла гостью, вручая ей бокал шампанского.

— Входи, располагайся и постарайся расслабиться, дорогая. Рейги уже просветила нас.

Кэди окинула комнату взглядом. Рейги и Джей сидели на белом диване у высокого — от потолка до пола — окна и увлеченно разговаривали, набирая что-то в телефоне. Приглушенно звучала мелодия Роки Хейз. На кухонном столе стоял широкий поднос с суши. Кэди никак не могла поверить, что приняла предложение Рейги и приехала сюда прямо с вокзала. Однако мысль о возвращении в квартиру была невыносима.

— Дорогая, прекрасно выглядишь! — приветствовал ее Джей.

— Это прозвучало примерно так: «Я рад, что ты вообще еще жива», — ответила она, стараясь выглядеть пободрее.

— Держишься молодцом! — отметил Джей.

— Да миллион парней мечтали бы, чтобы ты навестила их вот так неожиданно, — сочувственно произнесла Рейги.

— Кроме этого болвана, конечно, — добавила Бёрди. — Но исключения есть всегда.

— Знаешь, Хэнк поступил точно так же вскоре после того, как родился Генри. Я чувствовала себя ужасно, — сказала Мэдисон, присев на диван и отпив шампанского. — Мы запали друг на друга еще в старшей школе и встречались, учась в колледже. Я правда любила этого мужчину. Мы разошлись, и у каждого появился новый партнер. Сейчас об этом известно всем. Но мы продолжали любить друг друга. И когда он развелся с этой охотницей за деньгами, его второй женой, я постаралась вызвать у него сильную ревность. Это сработало. На самом деле мужчинами довольно легко манипулировать, если приложить к этому мозги. Мы снова соединились, и на этот раз все встало на свои места, — она говорила все это с откровенностью женщины, которой до сих пор некому было излить душу. — Мы оба стали сильнее. — Мэдисон, откинув голову, допила шампанское. — Правда, теперь Хэнк просто с ума сошел от любви к власти. Может быть, справиться с этим и проще, чем с изменой, но я не уверена.

— Вау… — откликнулся Джей, придвинувшись к краю дивана.

— Весь вопрос в том, чего ты хочешь, — осторожно заметила Бёрди. — Хочешь ли ты остаться или уйти? Как ты намерена действовать в принципе?

На это Кэди вряд ли могла внятно ответить.

— Я не знаю. Я не знаю даже, зачем я здесь сейчас. Нет, я не про этот дом, — поспешно добавила она. — Здесь очень мило.

— Спасибо, — Мэдисон легонько сжала ее руку.

— Вообще здесь, в этом городе. Кто я? Где я? Мне тридцать лет, моя жизнь разрушена. Как это случилось со мной? Разве к такому я стремилась. Я… Я не знаю… — стиснув ладонями виски, она будто говорила сама с собой, словно находилась в комнате одна.

Бёрди присела перед ней на корточки:

— Послушай, ты можешь все начать сначала. В этом городе все меняется каждые восемь лет, а иногда и каждые четыре года. Все сотрясается, разрушается, а потом снова собирается и восстанавливается. Запускается очередной новый цикл. Возьми с этого города пример. — Она произнесла это с такой легкостью, словно вовсе не видела, в чем проблема. Словно это было чем-то само собой разумеющимся, вроде как поспать подольше утром в воскресенье. — Именно в такие моменты мы узнаём себе цену. Узнаём, кто мы на самом деле.

Кэди отвела взгляд, затем снова пристально посмотрела на Бёрди, стараясь не расплакаться.

— Похоже, я абсолютно не знаю, кто я, — упавшим голосом сказала она.

Все остальные в комнате молчали, затаив дыхание. Мэдисон гладила Кэди по голове.

— О нет, позволь! — возразила Бёрди. — Ты знаешь. Ты прекрасно знала, когда согласилась взять это никому не нужное дрянное шоу и сделала его успешным. Такой же маневр надо сделать и в личной жизни. — Она заглянула Кэди в глаза. — Понимаешь?

Та, вздохнув, кивнула. Раз уж все в этой комнате ждут, что она соберется, все уверены, что она сумеет двигаться дальше и заново выстроить жизнь, — ей придется постараться…

— Вот и ладно! — Бёрди продолжила: — Рассмотрим варианты. Например, заставим его ревновать тебя. По моему опыту, это лекарство всегда прекрасно действует. — Она указала на Рейги и Джея: — Вот эти ребята подыщут компромат.

— Компромат? — спросила Кэди, очень стараясь вникнуть.

— Компромат на Виллу Седжвик, — пояснила Рейги.

— Похоже, это ее дебют на Холме. Она сотрудничает с этим сортирным листком, называемым «Кэпитол Репорт», — сказал Джей, просматривая телефон. — Да и репортер она никудышный. Огромное количество неточностей, а истории, которые она публикует, явно заимствованы…

Рейги кашлянула.

— Плагиат?

Она кашлянула еще раз.

— Да, заимствованы из других источников, — подтвердил Джей.

Кэди от этого легче не стало.

— Но проблема-то не в ней, — сказала она. — Проблема в нем. Ведь это он мне изменил.

— Отлично. Меня восхищает, что ты не хочешь сводить счеты с соперницей, — согласилась Бёрди, меняя тактику. — Пей, пей, дорогая… Тогда давайте подумаем о кандидатурах тех, кто способен вызвать у Джексона ревность и заодно доставить тебе… ну… мимолетное удовольствие. Получится в своем роде ничья. Взаимозачет. — Она взяла пульт от большого телевизора, где как раз начался какой-то фильм, и приглушила звук.

Мэдисон разложила на тарелке с золотым ободком печенье, которое привезла Рейги, — одна такая тарелка стоила больше месячной зарплаты Кэди. Миссис Гудфеллоу улыбнулась, когда Кэди попробовала печенье, и подмигнула ей:

— Отлично сочетается с шелковыми шарфами.

Бёрди тем временем переключала каналы и наконец нашла, что искала:

— Бинго!

На экране группа законодателей с очень серьезными лицами сидели перед микрофонами, а позади них с точно такими же каменными лицами теснились их помощники.

— Мы что, будем сейчас смотреть дебаты по «Си-СПАН»? — негромко осведомился Джей.

— Мы ищем для Кэди инструмент мести, — деловито ответила Бёрди, — чтобы побить Джексона его же оружием. И побольнее.

— Хорошо, но тогда его надо искать… — начал Джей.

— В законодательной власти, — закончила фразу Бёрди.

Джей вздохнул:

— Это не то, что могло бы прийти в голову мне, ну да ладно.

— Так это «Си-СПАН»? — взволнованно спросила Мэдисон.

— Просто слушания… Рейги, дорогая, а что ты скажешь?

— Я — за, — Рейги наклонилась вперед, размышляя. — А что на «Си-СПАН» номер два и три? Давайте обдумаем альтернативу.

— Методы Белого дома. Разведка в Сенате. Речь президента о проблемах иммиграции, произнесенная в розовом саду, — прочитала Бёрди.

— Однажды, несколько месяцев назад, Хэнк попробовал это посмотреть, но быстро выключил, — сказала Мэдисон Кэди, потягивая шампанское. — Говорит, похоже на футбол: не дождешься, когда забьют гол. Я, конечно, не против, но предпочитаю шоу, где больше женщин. Так мне легче ощутить причастность к происходящему.

Кэди улыбнулась — она была согласна с Мэдисон.

— Нутром чую: нужно искать в Сенате, — веско заявила Рейги. — Другой уровень, вдобавок к этому миру Джексон не имеет никакого отношения.

— Великолепно, а Комитет по разведке — это очень сексуально, — согласилась Бёрди, настраивая программу. — Им известны все секреты. О’кей. Кэди, дорогая, сосредоточься. Обрати внимание на лица вон в том ряду, за сенаторами, — она показала на экран. — Молодые, энергичные, умные. Это очень небольшой город. Между нами, мы можем подцепить любого из них. Так что начинай выбирать. Это то, что тебе нужно…

— «Тиндер»[18] для упавших духом.

— Да, «Тиндер» для упавших духом, — повторила Бёрди.

Настроение у Кэди было совсем неподходящее. Она бы предпочла напиться до потери сознания, но не хотела подвести друзей.

— О’кей, ну… — она отпила шампанского, потом снова посмотрела на экран. — Ну, хотя бы вот этот парень. Вот тот симпатичный блондин. Сидит позади — кто это? — она прищурилась, чтобы прочесть надпись на табличке. — Сидит за сенатором Толлоном.

— Прекрасно, — одобрил Джей.

— Да, да. Мы как-то писали для Толлона речь, — сказала Рейги, прищелкнув пальцами, затем выкрикнула, как в игре: — Брюс Смитсон. Обручен. Извини.

— Отпадает, — констатировала Кэди. Ее бокал опять, словно по волшебству, наполнился: Мэдисон долила всем шампанского.

— О, а вот этого я знаю! — воскликнул Джей.

— Как насчет Макафи? — Бёрди показала на брюнета, который что-то нашептывал в ухо сенатору. — Симпатичный.

— Мэтт Горбански, — выпалил Джей. — Школьный товарищ Ская. Они недавно виделись. Он, похоже, сейчас одинок.

— Ищу, — сообщила Рейги, не отрываясь от телефона.

— А как насчет этого? Выглядит славным и умным, — Мэдисон ткнула пальцем в молодого человека в очках с серьезным выражением лица и солидной папкой бумаг перед ним. — Похоже, он может быть очень милым.

— Мэдисон, дорогая, но мы в состоянии найти и получше, — вежливо возразила Бёрди. — Это же не благотворительная ярмарка, чтобы хватать первое, что попадется под руку.

— Кэди у нас не пункт налоговой реформы, — пошутила Рейги.

— Кэди — прекрасная женщина с острым умом, и она просто ошиблась, — продолжила Бёрди так, словно той, о ком они говорили, не было в комнате.

— О да, я знаю, извините! — Мэдисон повернулась к Кэди: — Мне так хочется найти для тебя кого-нибудь по-настоящему доброго и стоящего! Насколько понимаю, до сих пор тебе с этим не слишком везло.

— Ребята, — Кэди чувствовала себя больной, — это, конечно, прекрасная затея, но, похоже, для нее сейчас не время. Или… Или просто я сейчас не та, — добавила она, чтобы показать, что ценит их усилия.

— Не хотела тебе говорить, но эта Вилла опубликовала в «Инстаграмме» пост: Джексон и парочка его товарищей рядом с вице-президентским самолетом, — Рейги показала свой телефон, и Кэди взяла ее за руку, чтобы рассмотреть получше. Новый удар под дых.

— Здесь жарковато. Окна открываются? — Кэди оттолкнула от себя руку с телефоном. Затем, прихватив бокал, опустилась на гладкую прохладную кожу дивана. Она снова почувствовала себя уязвленной, полной болезненной ярости.

— Ну, хорошо, — спросила она, — а что известно об этом парне по имени Мэтт?

— Не знаю, может, он уже кого-нибудь и нашел… — Джей принялся рыться в телефоне.

— Давайте-ка прошерстим этот рейтинг, чтобы уж всех охватить, — предложила Бёрди.

— Уже смотрю, — сказал Джей.

— Партийная принадлежность имеет значение? — деловито осведомилась Бёрди.

— Не знаю. Наверное, нет…

— Тебе надо присмотреться к стилю Карвилл — Маталин,[19] это сексуально.

— Ла-а-а-адно… — не слишком-то радостно протянула Кэди.

— Погоди, погоди, погоди! — Рейги стукнула кулаком по дивану. — Знаешь, кто очень ничего себе и даже работал на Холме? Этот парень эмо, из бара!

— Да, — подтвердил Джей.

— Парень эмо? — переспросила Кэди.

— Разбитое сердце, сломанная рука, все время говорит о своих чувствах…

— Он классный, — сказал Джей, стараясь воодушевить ее.

— Как его зовут… Паркер! — вспомнила Рейги. — И он к тебе неровно дышит.

— Он относится ко мне по-дружески, — возразила Кэди.

— Этого достаточно, — сказала Бёрди, просматривая новости съезда.

— Нет, не по-дружески! Я в этом разбираюсь!

— Можем отправиться туда завтра вечером, — предложил Джей.

— Так или иначе, — пожала плечами Рейги, — застолби этот бар для себя, чтобы там не маячил Джексон.

— Забавное местечко, — добавила Мэдисон. — Мы с Хэнком так давно не бываем в подобных заведениях. Оно напомнило мне забегаловку, в которой мы подрабатывали в колледже.

— Правда? — удивилась Бёрди. — Ни за что не представила бы себе вас на таких ролях.

— Я уже говорила, что Хэнк, которого все теперь знают, — не тот парень, за которого я выходила замуж.

Кэди с трудом следила за беседой.

— Я очень хочу спать…

Она зевнула, а потом попыталась допить шампанское: третий или четвертый бокал, кто знает? К этому моменту Кэди безвольно лежала, шевеля лишь уголком рта, так что шампанское разлилось на безукоризненно чистый диван Мэдисон. Бёрди ахнула:

— Он же от «Рош Бобуа»! — и приподняла Кэди.

— Че-о-о-орт, простите, сама не знаю, что со мной сегодня, — Кэди попыталась оттереть.

— Ничего страшного, дорогая, — Мэдисон положила руку ей на плечо. — Ты провела бессонную ночь. Все будет хорошо.

— Это из-за шампусика, — произнесла Кэди, глядя в пустой бокал. Она медленно покачала головой. Никогда она не называла шампанское «шампусиком». Челюсть еле шевелилась, словно ей сделали укол новокаина. Голова вроде бы работала как обычно, но вот тело слушалось с неохотой. Она еле выговорила: — Либо у меня полностью разрушилась защита, и это психосоматический ответ на эмоциональное потрясение, либо…

Но сама она услышала только стон: «…пси-хо ооо-эмоооо-ци-ооо-нально-о-о-оепо-ооотря-яяя-сенииие-е-е…»

— Черт! Бёрди, что ты с ней сделала? — спросила Рейги, присев перед впавшей в ступор Кэди. Та все слышала, но едва могла шевелить головой и с трудом воздела большие пальцы.

— Кое-что полезное, как мне показалось. Дала ей одно вещество. Похоже на экстази, но, скажем так, в рамках закона. В рамках. Она почувствует себя счастливой. Эй, Кэди! — громко окликнула Бёрди. — Скоро тебе станет чудесно. Очень скоро.

— Мне хо-р-ро-ооошшшо, — пробормотала Кэди и упала лицом вниз на диван. — Немного-усталаносчастлива.

— Поняли? — торжествующе спросила Бёрди.

Энергия начала возвращаться к ней еще до того, как ее усадили в такси, чтобы отправить домой, — с объятиями и поцелуями, но практически силой, потому что она протестовала и уверяла, что может остаться. Джей и Рейги хотели поехать с ней, но она им не позволила.

— Нет, нет, нет, со мной все хорошо, — говорила Кэди, ощущая легкость во всем теле. Они помахали ей, стоя на тротуаре. Вечер завершился. Сердце снова забилось как прежде, и кровь запульсировала быстрее. Она чувствовала какую-то невероятную свободу — руки и ноги сами готовы были пуститься в пляс. Проигнорировав вереницу сообщений и четыре пропущенных звонка от Джексона, Кэди опустила стекло, чтобы теплый ночной ветер овевал лицо и ворошил волосы.

— Сэр! — крикнула она водителю, словно он находился не рядом, а где-то очень далеко. — У меня есть для вас кое-что… — она открыла кошелек, но нашла только двадцатидолларовую купюру. Ее затошнило.

«Джексон, конечно, ублюдок».

Она снова попробовала объясниться:

— Я дам двадцать баксов сверху, если вы меня отвезете куда-нибудь еще…

Стараясь избавиться от всего, связанного с Джексоном, она бросила купюру на переднее сиденье.

Водитель, явно смущенный, обернулся:

— Отвезу вас куда скажете, это моя работа. Но денег не надо. Счет придет на ваш аккаунт в «Убере». Вы разве не знаете? Первый раз?

Конечно, голова у нее еще не до конца прояснилась. Ясно, что заплатят Джей или Рейги — кто из них вызвал такси? Потом она отдаст долг, а сейчас у нее есть более срочные дела.

— Все равно, возьмите, сэр. Вы такой приятный водитель, да и ночь чудесная, разве нет?

Ликующая, свободная до безумия Кэди продиктовала таксисту адрес.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ Я БЕРУ ШЕФСТВО НАД ЭТИМ БАРОМ!

Кэди распахнула дверь и решительно вошла внутрь.

— Я беру шефство над этим баром! — крикнула она, все еще не совсем четко.

Паркер, вскинув голову, смотрел, как она, покачиваясь, в туфлях на очень высоких каблуках спускается по ступеням.

— Я была здесь первой! — яростно заявила она, утверждая свое право.

— Вот тебе и на, — произнес Паркер, выскочив из-за стойки и направляясь к ней через весь зал, полный служащих с Холма, просматривающих отчеты о съезде.

— Могло быть и хуже, — сказал он, взяв ее за руку. — Я мог предложить тебе выпивку. А ты мне, похоже, изменила.

— Что? — почти выкрикнула она ему в лицо, брызжа слюной.

— Похоже, ты употребила где-то еще. Вот я о чем.

— О, да, извини. Но не в другом баре, — не слишком разборчиво сказала она.

— Ну, хорошо, допустим, дома. — Он довел ее до барного стула. — Ты арестована. Сэм, есть вода? — спросил он бармена. Кэди в этот момент как раз начала падать со стула. — Дай-ка мне побыстрее воды, Сэм.

— Это, — Кэди указала на стул, — очень опасная штука.

— Да ты и сама не лучше, — ответил он. — Всех посетителей мне распугаешь. Давай-ка вызовем такси из моего офиса, где мебель не такая вредная для здоровья.

Едва передвигаясь на деревянных ногах, Кэди позволила отвести себя в другую часть бара, где находилась дверь с табличкой «Для служебного пользования». Едва войдя, она споткнулась об его ногу, и оба рухнули на потертый вельветовый диван. Паркер вскочил на ноги, всучил ей бутылку воды и вытащил телефон.

Пальцы застучали по экрану:

— Вызовем-ка такси.

Она попыталась выпить, но все разлила на платье.

— Какая холодная! — ахнула она.

— Э, я думал, ты ее будешь пить, а не лить, но, может, так быстрее протрезвеешь.

Он взял смокинг, висевший на вешалке, и вручил ей.

Кэди слезла с дивана, набросила смокинг и, спотыкаясь, прошла по комнате.

— Здесь уютно, — сказала она, открывая чулан. Даже сквозь туман в глазах она заметила, что там много разной одежды.

— Спасибо, — сказал он, закрывая дверь чулана. — Мне тут нравится. Отсюда легко добираться на работу. Твоя машина прибудет через четыре минуты.

Она плюхнулась в его рабочее кресло и начала выдвигать и задвигать ящики стола.

— Похоже, ты тут проводишь много времени.

— Эй! — Он перегнулся через стол и закрыл нижний ящик.

— Черт побери, ты такой таинственный, — сказала она.

— А ты, черт побери, довольно-таки беспардонный гость.

— Нет, ты.

— Нет уж. Я совершенно точно здесь не гость.

Он посмотрел на телефон:

— Три минуты. Сущее наказание с тобой!

— Ты это уже говорил, — сказала она, морща лоб.

— Потому что это несомненная правда.

— Спасибо.

Он покачал головой:

— Понимаю, что не комплимент. Но что с тобой стряслось? Не обижайся, но ты сегодня… — он сделал паузу и развел руками. — Явно не похожа на себя.

— Джексон мне изменил, — беспечно бросила она, вращаясь в кресле все быстрее и быстрее.

Он остановил ее, схватившись за подлокотники кресла.

— Подожди, что?!

Она закрыла лицо ладонями:

— Вот так-то.

— Вот козел, — сказал он. — Э, прости, я имел в виду… Я знаю, каково это. Ты в порядке? Впрочем, извини, я сморозил глупость.

Она склонила голову к плечу. Все вокруг кружилось.

— Ты… привлекательный…

— Спасибо, и что? — спросил он.

— Ты… при-вле-ка-тель-ный, — повторила она, точно сделала какое-то открытие. — Очень даже привлекательный.

— И что?

Он выпрямился и уставился в телефон, ероша волосы. Через мгновение она повисла на нем, обхватив за плечи и прижавшись губами к его рту, но силы ее покинули.

Он поспешно усадил ее на кушетку:

— Подожди здесь.

Кэди не помнила, как оказалась дома. В памяти осталось лишь то, что Паркер помог ей открыть дверь квартиры и пожелал спокойной ночи, уложив на ее собственный удобный диван.