Моя беспокойная жизнь

Послесловие

Четвертого января 1980 года трагически погибла Джой Адамсон. Многие советские читатели знакомы с Джой по ее книгам и рисункам, по ее деятельности в области охраны животных. Для многих людей она была символом беззаветного служения благородной идее защиты бесценного богатства человечества — многоликой, во многом еще не познанной Природы.

Джой Адамсон прожила необыкновенную, удивительную жизнь. О всех перипетиях ее бурной и сложной судьбы читатель узнал из автобиографической книги «Моя беспокойная жизнь». Поэтому мне хотелось бы остановиться на тех сторонах жизни и деятельности Джой Адамсон, которые остались в известной мере за рамками повествования. Особенно важно это для тех, кто встречается с Джой впервые. Ведь в автобиографиях почти, как правило, нет критической и объективной самооценки, а угол зрения, под которым рассматривается то или иное событие, может не совпадать с общепринятым.

Пожалуй, наиболее характерными качествами Джой были энергия и одаренность. Эти качества проявлялись буквально во всем: в занятиях музыкой, скульптурой и живописью, в подходе Джой к пропаганде идей охраны природы, наконец, в беспримерном эксперименте по возвращению к свободной жизни выращенных ею львицы Эльсы и гепарда Пиппы, ставшем не только образцом поразительной преданности задуманному делу, но и важным научным достижением.

Центральное событие в жизни Джой Адамсон — работа со львицей Эльсой и гепардом Пиппой. Именно этот период жизни выявил духовные качества Джой и принес ей широкую известность. Не будь Эльсы и Пиппы, мы, возможно, не знали бы о Джой Адамсон, и знакомство с ней стало бы уделом специалистов-ботаников и посетителей Национального музея в Найроби, где хранится большинство ее рисунков. Начиная работу с львицей Эльсой, Джой, конечно, не планировала научного эксперимента и взяла на воспитание случайно осиротевшего львенка, повинуясь скорее чувству жалости. Однако это событие уже через короткое время поставило особые задачи, решению которых она отдалась со всей присущей ей энергией и энтузиазмом.

По сути дела, в том, что Джой воспитала львенка, нет ничего особенного. Люди держали у себя диких животных, в том числе и львов, во все времена. Однако вернуть выращенного в неволе льва в природу, к самостоятельной жизни в естественных условиях не удавалось еще никому. Вообще до последнего времени считалось, что хищное животное, будь то млекопитающее или птица, должно пройти длительную школу под надзором родителей — только тогда оно сможет добывать себе пищу. Ведь охота — процесс всегда сложный, требующий определенных навыков, которые можно получить лишь на основе обучения. И если хищник вырос в неволе, то считалось, что судьба его предопределена: он должен кончить свои дни в клетке. Джой впервые доказала несостоятельность этой теории, а сейчас, буквально в последние годы, выяснилось, что ее выводы могут быть распространены значительно шире, даже и на хищных птиц. Интерес к ее эксперименту неслучаен: в настоящее время одним из основных методов спасения редких и исчезающих животных является создание генетических банков, то есть разведение их в неволе для последующего возвращения в природу. Таким образом, случайно начатое дело неожиданно получило сугубо практический резонанс и вышло на уровень научного исследования.

Но этим далеко не исчерпывается оценка работы Джой с Эльсой и Пиппой. День за днем скрупулезно фиксируя все нюансы поведения своих воспитанников, она выявила так много нового, что заставила специалистов пересмотреть целый ряд других, казалось бы непреложных, истин. Многое Джой Адамсон вообще открыла впервые. Ее данные о развитии детенышей льва и гепарда, о сроках наступления половой зрелости, о размерах охотничьих участков и способах их маркировки и охраны, о сроках беременности, величине выводка, размерах и причинах естественной смертности молодняка, длительности сохранения связи родителей с детенышами, о питании и способах добычи пиши явились для науки весьма весомым вкладом. Особенно это касается гепарда, относящегося к числу наименее изученных хищных животных земного шара.

Чрезвычайно интересны и наблюдения Джой Адамсон в области раскрытия явлений психической жизни животных. Ей удалось показать, что каждый зверь — это неповторимая индивидуальность, что ему присуща своя собственная оценка внешних факторов и событий, своя собственная реакция на конкретную обстановку, «симпатии» и «антипатии». Вслед за известными этологами Конрадом Лоренцем и Нико Тинбергеном она нанесла сокрушительный удар по мифу о «животном — машине», до сих пор, к сожалению, еще бытующему среди части исследователей поведения животных. При этом следует помнить, что Джой Адамсон отнюдь не профессиональный ученый и не зоолог. Она никогда не училась ни в одном университете. Однако, как мне кажется, нельзя не согласиться с ее утверждением о том, что профессиональный подход и известный академизм нередко тормозят исследование, ибо во многом направляют мысль по привычному, стандартному руслу, оставляя в стороне то, что резко выходит за пределы привычной нормы. Некоторая склонность к антропоморфизму, субъективизм в оценках, в чем нередко ее упрекал ряд ученых, в произведениях Джой есть, по-моему, не более чем литературный прием. Во всяком случае, система документации наблюдений у нее безупречна, а трактовку свою она никому не навязывает.

Деятельность Джой Адамсон на поприще пропаганды охраны природы началась несколько позже, чем эпопея с Эльсой. Она включилась в мировое движение за охрану животных с такой энергией, что очень скоро приобрела известность как превосходный лектор и организатор. Свой талант писателя и художника, свой энтузиазм она приносит на службу главной идее — спасению диких животных. В первые годы Джой Адамсон была связана с Международным фондом охраны животных, а позже создала самостоятельную международную организацию — Фонд Эльсы. Все гонорары (а сумма их была весьма значительна) от издании, переизданий и переводов ее книг, от экранизации этих книг и репродукции ее картин, все гонорары за публичные лекции она передавала этому Фонду, основным назначением которого было создание новых резерватов для животных, находящихся под угрозой исчезновения. Фонд Эльсы имеет широкую сеть филиалов в различных странах мира, и результаты его деятельности значительны. Успеху этой организации немало способствовало то, что Джой Адамсон была в дружеских отношениях с основными лидерами мирового природоохранительного движения, чрезвычайно высоко ценившими ее бескорыстие и энтузиазм и оказывавшими ей носильную поддержку.

Значителен и художественный талант Джой Адамсон, хотя ее деятельность как художника в настоящее время несколько затеняется ее известностью как борца за спасение животных. Для нее характерны три основных направления в живописи: растения, портреты представителей различных африканских племен и животные. В каждом из этих направлений она выработала особую, весьма самобытную манеру. Рисунки растений выделяются своей научной точностью и конкретностью. Однако Джой Адамсон сумела внести в изображения растений своеобразный оттенок «старины», в котором четкость линий удивительным образом сочетается с некоторой стилизацией. Отлично переданная цветовая гамма делает их особенно привлекательными и декоративными. Рисунки равно хороши как в научном атласе, так и на памятных открытках, Совсем по-иному проявился талант Джой Адамсон, когда она писала портреты африканцев. Основной ее задачей первоначально было как можно более точно зафиксировать детали нарядов и уборов, искусство изготовления которых сейчас быстро уходит в прошлое. Однако под рукой Джой эта задача переросла свои рамки, и с портретов на нас смотрят не музейные манекены, а сама Африка. Лица представителей самых разных народов Африки: вождей, воинов, пастухов, женщин — исполнены чувства собственного достоинства, мудрости и глубокой человечности. Эти портреты сразу завоевали большую популярность, были очень высоко оценены в Кении и приобрели статус государственной собственности. Книга Джой Адамсон «Народы Кении», где помещены репродукции этих портретов, заслуженно считается серьезным трудом по этнографии Восточной Африки.

Наконец, в более поздние годы Джой выступила как художник-анималист. Правда, здесь она практически не создала законченных полотен. Однако ее наброски и эскизы по верности изображения, по одухотворенности и глубине понимания сути животного могут быть поставлены наравне с рисунками Ватагина, Кнерта и других замечательных мастеров, изображающих животный мир.

Джой Адамсон была исключительно эмоциональной натурой. Она умела беззаветно любить и так же сильно ненавидеть. Она ненавидела всякое убийство животных, будь то охота или браконьерство, и отрицательно относилась к зоопаркам и циркам, где животные содержатся в тесных мрачных клетках. Она не любила тех, кто держит животных дома только для развлечения, ради корысти или по иным причинам. Но та бескомпромиссность, с которой Джой отстаивала свою точку зрения, не могла не внушать уважения даже ее противникам.

Джой Адамсон высоко ценила работу по охране животных и природы в целом, проводимую в Советском Союзе. Она отлично понимала те объективные причины, которые лежали в основе успеха этих работ, и предсказывала им большое будущее. Меня, как и многих других советских зоологов, связывали с Джой Адамсон давние узы дружбы. Мы встречались с Джой и в Москве и в Кении, и для меня она всегда была образцом служения делу охраны природы. Такой она и останется в памяти — и моей, и других советских людей, ставших ее друзьями.

Профессор В. Е. Флинт