Моя Госпожа

Глава 9

Чарли

Кошмар не кончался. Сначала Джейд, теперь Сторми.

Чувство вины нахлынуло на меня, когда я попыталась вспомнить, когда в последний раз разговаривала с ней. Я не знала ее хорошо. Она проработала у нас всего месяц или два, и, черт, я даже не была уверена, что это ее настоящее имя.

— Я не знала ее, Гидеон, — сказала я, и мой голос прозвучал странно и гулко в большой и пустой ванной комнате.

— От тебя не ожидают, что ты будешь лично знать всех своих сотрудников, Чарли.

— Она умерла в моем здании, — сказала я, повернувшись к нему лицом и покачав головой. — У нее не было причин находиться там, но она все равно погибла в моем здании. — Холод, пронизывающий мое тело, заставил меня обхватить себя руками. — Детектив Раздражающий был прав. Дело во мне.

— Мы этого не знаем, — сказал Гидеон, но быстрый взгляд в сторону подсказал мне, что он согласен. Вот почему он был так настойчив.

— Да, мы знаем, — сказала я. — Джейд была моей подругой. Сторми умирает в моем здании в ту ночь, когда мы снова открываем «Камео». Кто следующий? — У меня забурчало в животе. — Вай? Ты?

Темные глаза Гидеона снова обратились к моим.

— У меня уже есть два человека для Вайолет. Об одном она знает, а о другом — нет, на случай если она отправит первого. И никто за мной не придет. — Он скрестил руки, как и подобает самоуверенному ублюдку. — По крайней мере, я это знаю.

— Это не смешно.

— Я последний человек, о котором тебе стоит беспокоиться, — настаивал он, его голос был глубоким и смертельно серьезным.

— Держу пари, Сторми тоже так считала, — сказала я себе под нос.

Я отвернулась от него и стала рассматривать его личное пространство, мои мысли должны были быть где угодно, только не в моей голове. Длинная, просторная стойка из черного мрамора тянулась вдоль одной стены, в углу стояли его лосьон после бритья и одеколон. В маленькой баночке хранилась зубная щетка. В такой же баночке хранилось дизайнерское мыло. На крючке висел большой черный халат. Все было идеально, как на постановочной фотографии в журнале.

— Ты не можешь быть таким аккуратным, — сказала я, пытаясь придать своему голосу легкость.

— Нет, — сказал он. — У меня есть горничная. — Он указал на одну из раковин. — Когда мы заберем твои вещи, ты можешь занять эту сторону.

Когда мы заберем мои вещи. — Как по-домашнему, — пробормотала я.

— Это странно, Чарли.

— Странно? — сказала я. Вокруг меня убивают людей, а меня забирают и помещают в дом моего бывшего, как в извращенной версии «Это твоя жизнь». Я имею в виду, серьезно, ты думал, что мы будем играть в семью полтора часа назад, когда мы трахались под нашу песню?

Под эту песню. Боже мой, я чуть не замерзла. Слова, воспоминания — каковы были эти чертовы шансы? Если бы в тот момент он не взял инициативу в свои руки, не знаю, смогла бы я продолжать.

Гидеон закрыл глаза и провел рукой по волосам, отчего они местами встали дыбом. Мне пришлось сжать пальцы в кулак, чтобы не потянуться и не пригладить их.

— Мы ни во что не играем, — сказал он. — Я просто оберегаю тебя. Если тебе станет легче, ты можешь занять мою кровать, а я буду спать в своем кабинете.

— Ого.

Он бросил на меня раздраженный взгляд.

— У тебя есть другая идея?

Я покачала головой и отвернулась, снимая каблуки и расстегивая платье с бретельками. Мне было наплевать на приличия, и я позволила моему платью просто упасть на пол, на пути к душевой с открытой планировкой, достаточно большой для четверых.

Я услышала долгий выдох, и не знала, было ли это облегчение от того, что я замолчала, или от того, что я раздеваюсь. Может быть, это было отвращение к тому, что разбрасываю одежду направо и налево в его нетронутой ванной комнате в стиле GQ, но я не стала оборачиваться, чтобы выяснить это.

— Полотенца… — Я найду их, — сказала я, голая шагнула в душ и включила кран, закрыла глаза и позволила горячей воде смыть с себя весь ужас.

Прости меня, Чарли. Это все, что я могу тебе дать. Это было больше, чем за последние десять лет, но почему-то временно этого оказалось достаточно. Но то, как он смотрел на меня. Прикоснулся ко мне. Привел меня сюда, в свое пространство — все это было выше моих сил. Я знала, что он заботился обо мне… Господи, как же я это понимала. Он говорил об этом в каждом втором предложении с тех пор, как вернулся в мой мир. Однако это было нечто большее. Сегодня, по крайней мере. Я чувствовала это глубоко в душе. Именно там, где я не могла позволить себе снова почувствовать Гидеона Кейна.

Я вздрогнула от какого-то движения позади меня, но не успела повернуться, как ко мне прижалось большое, горячее тело, а огромная рука скользнула по животу, крепко прижимая меня к себе.

— Чарли, — прошептал он мне на ухо, его голос был низким, как будто ему было больно.

Я зажмурила глаза и позволила себе на мгновение погрузиться в его тепло и силу. Позволить ему впитать все то, что ему, похоже, было нужно от меня. Медленно повернувшись в его объятиях, я неохотно подняла на него глаза.

— Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности, — сказал он, убирая мокрые волосы с моего лица и позволяя своим пальцам задержаться на них. — Почему ты не позволяешь мне сделать это? Почему ты сопротивляешься мне на каждом шагу?

Что-то в его темном, стальном взгляде требовало больше, чем простого ответа, но я и сама умоляла его дать. Если он хотел, чтобы я перестала бороться, то должен был встретить меня на полпути. Пришло время нам обоим быть честными.

— Я не могу тебе доверять, — сказала я. — Мне нужно знать, почему ты так поступил со мной. С нами. Если ты сможешь мне рассказать, тогда, возможно, я смогу сделать то, что тебе нужно. — Я покачала головой. Я не стала ничего ему обещать. — Я заслуживаю ответов, Гидеон. После всего, что было, я заслуживаю этого.

Наши тела гудели под струями душа, его горячее и твердое прижималось к моему, а мы смотрели друг на друга.

Он молчал слишком долго. Я ударила кулаком по его груди.

— Скажи мне, черт возьми!

Он толкнул меня к стене душевой, прижавшись своим телом к моей, его глаза пылали.

— Ты действительно хочешь знать правду? Холодной, жесткой, грязной, гребаной правды?

— Да! — шипела я, моя грудь болела от осознания того, что я могла бы этого не захотеть. — Да.

Его стояк упирался мне в живот, даже когда его взгляд сжигал меня заживо.

— Это неприятно, Чарли. Когда ты узнаешь, пути назад уже не будет.

— Мне все равно, — прорычала я. — Ты был моим… Огонь в его глазах смягчился и стал слишком знакомым.

— Чем?

Мне хотелось плакать, но я сдерживала себя, заставляя горло гореть. Я покачала головой, отказываясь смотреть ему в глаза.

Он крепко схватил меня за подбородок, заставляя встретить его взгляд.

— Чем?

Мы долго смотрели друг на друга. Я чувствовала, что его сопротивление рушится, как и мое.

— Моя любовь, Гидеон. Мое все. — Я втянула дрожащий воздух. — Ты был любовью всей моей жизни, и ты сломал меня той ночью.

В порыве дыхания его лоб опустился на мой.

— Ты тоже была моим всем, Чарли. — Слова прозвучали так, будто их вырвали у него.

Я вцепилась в его талию, не в силах остановить себя, чувствуя, как этот большой, плохой, несокрушимый король мафии наконец-то ломается прямо у меня на глазах.

— Тогда почему?

Его губы коснулись моего виска.

— Чтобы спасти тебя.

Я замерла.

— Чтобы спасти меня? От чего? — Молчание сжигало, отражаясь от него, пока горячая вода лилась на нас. Я откинулась назад, чтобы встретиться с его глазами сквозь поднимающийся пар, и сузила свои. — Или от кого?

Темные глаза умоляли меня позволить это отпустить.

Но этого не произошло.

— Скажи мне, Гидеон.

Его челюсть сжалась.

— Мой отец.

Нет.

Нет.

— Что? — Я едва слышно прошептала это слово, пока мой мозг с удвоенной скоростью пытался соединить все точки.

— Ты слышала меня.

Я толкнула его в грудь.

— Что ты имеешь в виду, твой гребаный отец? Какого черта, Гидеон? Ты серьезно?

Его лицо стало стоическим.

— Очень. Ты знаешь его. На что он был способен.

— На что? Причинять боль людям? — Я покачала головой. — Ты думал, что он причинит мне боль?

Глаза Гидеона впились в мои.

— У меня не было выбора.

— Ты… — Оставшаяся часть моей фразы заглохла на языке, когда все стало кристально ясно. Я видела это в его глазах. Мурашки побежали по коже, когда холодное, жесткое осознание накрыло меня с головой. Что за чудовище ставит подобные ультиматумы своему ребенку? — Ты должен был покончить с нами, иначе он бы?..

Я даже не смогла закончить мысль.

— Я не позволил этому случиться, — прорычал он, и в его тоне зазвучал прежний гнев. — До сих пор.

Я сглотнула, чувствуя всю тяжесть происходящего.

— Значит, ты разрушил меня, трахнув другую женщину? Почему ты просто не порвал со мной?

Он закрыл глаза.

— Потому что я знаю тебя. Ты бы боролась… — Его лицо исказилось в злобной гримасе. — Ты бы боролась за нас. Я должен был убедиться, что ты этого не сделаешь.

Чтобы ты ушла от меня и никогда не оглядывалась назад. — Его глаза распахнулись, открывая мне вид на откровенность, окутанную яростными эмоциями, которые, как я знала, он никогда не собирался показывать. — Мне нужно было, чтобы ты меня ненавидела. Мне нужно было, чтобы ты держалась от меня далеко-далеко. Мне нужно было уберечь тебя от опасности. Я бы сделал это снова.

— Ты бы сделал это снова, — повторила я. — Невероятно, блядь, невероятно.

Его руки оказались по обе стороны от моего лица, а пальцы вцепились в мои волосы. От него исходило разочарование.

— Ты жива. — Его голос гремел в душе, как бог, которым его считали другие люди. — Мне жаль, что тебе было больно, но другого выхода не было. Мы не могли оторваться друг от друга. Мы были неразлучны. — Его голос понизился. — Я не мог оставаться в стороне. Мне был двадцать один год, Чарли. Чертов ребенок.

Единственное, что я мог придумать, — это то, чего ты никогда не простишь.

Вода вокруг нас начала терять пар, поэтому я отвернулась и начала умываться, давая слезам упасть, а мыслям успокоиться.

Понравился ли мне его ответ? Нет, черт возьми. Имел ли он смысл? К сожалению, да.

Был ли Гидеон Кейн чрезмерно заботливым идиотом?

Да, да, да. Тысячу раз да.

Он все еще держит мое сердце?

Я не была уверена.

Разбивало ли это мое сердце, когда я узнала, какой невозможный выбор ему пришлось сделать в смехотворно юном возрасте? Что это, должно быть, сделало с ним?

Во что его превратило? В тысячу раз больше, да.

Мы молчали, пока принимали душ и вытирались. Я отказалась от его предложения поужинать, и он одолжил мне запасную зубную щетку и одну из своих футболок.

Я забралась в его огромную кровать California King, пока он заканчивал в ванной.

Через несколько минут он появился в фланелевых пижамных штанах и белой футболке, его короткие черные волосы лежали мокрыми прядями, ноги были босыми, и он выглядел совсем не так, как босс мафии в своих дизайнерских костюмах. Он двинулся к двери, его глаза были темными и нечитаемыми.

— Ты в порядке? — На мой кивок он просто кивнул в ответ и отвел взгляд, собираясь уходить. — Спокойной ночи, Чарли.

— Подожди. — Я села.

Он приостановился и посмотрел на меня из дверного проема.

Что-то странное и запретное пробилось из глубины моего нутра и завладело мной. Может быть, это был ужас этой ночи, все безумные события последних нескольких недель. Может быть, дело в его недавнем откровении в душе, которое наконец-то разрешило одну из самых больших загадок в моей жизни, или в его взгляде, когда он это делал, но я решила пойти на хитрость.

— Останься.

— Чарли. — В его голосе звучало предупреждение, но и нечто большее. Что-то первобытное. Что-то настоящее.

Я откинула простыню на другую сторону кровати и молча встретила жар его взгляда.

Он перевел дыхание и, наконец, забрался под одеяло, но не стал прижиматься ко мне или ложиться на бок. Он лежал на спине, закинув одну руку за голову, устремив взгляд в потолок. Я практически слышала, как бегут его мысли.

Через несколько минут я сдалась и неуверенно положила руку ему на грудь.

— Еще один вопрос, — прошептала я.

Он глубоко вздохнул.

— Какой?

— Ты когда-нибудь любил меня по-настоящему?

Он наклонил голову ко мне, и наши глаза встретились, когда его большая рука сжала мою, переплетая наши пальцы в своей сильной хватке.

— Больше, чем свою жизнь.

*** Мягкий утренний свет проникал сквозь жалюзи, когда меня разбудил звонок в дверь. Я застонала и перевернулась на спину, осознав, что осталась одна.

Воспоминания о том, как мы медленно и мучительно занимались любовью, а потом всю ночь просидела в объятиях Гидеона, переплетя наши конечности, заполнили мой мозг. Мои внутренности превратились в слизь вопреки здравому смыслу.

Как он мог так поступить со мной после всего, что мы пережили?

Больше, чем моя жизнь. Вот почему.

Я закрыла глаза и вдыхала его запах, все еще витавший на простынях, когда в дверь снова позвонили. Кто это, черт возьми, может быть?

О.

Сразу вспомнилось, почему я вообще оказалась у Гидеона. Сторми. Джейд.

Возможные угрозы мне или тем, кого я знала и любила. Должно быть, это копы или детектив Бруссард пришли задавать еще более глупые вопросы, вместо того чтобы заниматься поимкой убийцы.

Логика подсказывала мне, что нужно поторопиться и выйти на улицу, но сука во мне говорила, что не стоит торопиться. Пусть альфа-собаки немного померяются членами.

Может быть, я даже снова воспользуюсь потрясающим душем Гидеона… просто потому, что могу.

*** К тому моменту, когда я вышла из спальни, зачесав мокрые волосы назад, помассировав тело лосьоном с ароматом граната, который, как я была уверена, принадлежал не Гидеону, и завернувшись в его халат, я была готова к тому, что меня будут допрашивать и выпытывать все подробности о Сторми.

Однако я не была готова к тому, что два горячих мужчины в черных кожаных фартуках будут готовить. Точнее, в задумчивом молчании занимающихся подобием готовки. Гидеон работал у плиты. Детектив нарезал перец и бросал его в миску.

— Доброе утро, — сказала я, переведя взгляд на обоих мужчин.

Взгляд Гидеона скользнул по мне в его халате, и в нем чувствовалась признательность.

— Доброе утро, — ответил он.

— Ты готовишь, — сказала я вместо очевидного вопроса.

Он посмотрел на детектива, потом на меня и снова на меня.

— Да.

— Вы готовите.

— Я одинокий мужчина, Чарли. И мне нужно есть…хотя бы когда-нибудь…

Я смотрела туда-сюда, пытаясь понять, что передо мной. Он ничего не выдал.

— Ну, уборка тоже, но ты… — Не получаю от этого удовольствия.

— А у тебя в душе восемьдесят пять средств для волос, — заметила я. — Кто т ы?

— Мужчина, у которого сестра владеет салоном.

— А, — сказал я. Это объяснило и лосьон. Может быть.

— Мне нравится готовить, — сказал он, снова сосредоточившись на том, как легко переворачивает омлет. — Это помогает мне расслабиться.

— Я впечатлена, — сказала я.

— Не стоит, — пробормотал детектив Бруссар, не отрываясь от ловкого процесса нарезки. — Он сказал мне, что может приготовить яйца и мясо, и все.

— Я приглашаю тебя в свой дом, — сказал Гидеон, не сводя с него глаз и перекладывая яйцо на тарелку. — Предлагаю тебе еду, пока ты ждёшь, а потом ты меня критикуешь.

Детектив Бруссард ухмыльнулся.

— Предлагаешь? Ты заставляешь меня работать. — Он завернул только что приготовленный омлет в тортилью и откусил кусочек. — Это потрясающе.

— Это было для Чарли.

Я покачала головой.

— Мой желудок не… — Я махнула рукой. — Я действительно ничего не хочу.

— К тому же, от их странной новой вибрации у меня разболелась голова. Что за чертовщина?

Гидеон сузил глаза.

— Ты в порядке?

Я не ответила, предпочтя свернуться калачиком на соседнем диване, подтянув под себя ноги. Вокруг меня витал запах Гидеона, а его слишком большой халат облегал мое тело.

Детектив Бруссард откусил еще кусочек, затем отложил его и, сняв фартук, подошел к барной стойке.

— Я здесь не для того, чтобы усложнять вашу жизнь, мисс Вон, — сказал он. — Я знаю, что события прошлой ночи потрясли вас.

Я подняла на него глаза, размышляя, насколько я могу ему доверять.

— На прошлой неделе была убита моя лучшая подруга, детектив. А теперь девушка, которую я едва знала, но верила, что она в безопасности, работая на меня. — Я закрыла глаза. — В здании, где я живу и сплю. Потрясение — это еще не все.

Он кивнул.

— Вы знаете какую-нибудь причину, по которой?..

— Она могла быть там? — закончила я. — Нет. Но, как вы отметили на днях, любой может прийти и уйти, так что, возможно, она слышала, что в подвале есть тренажерный зал.

— Я хотел спросить, не знаете ли вы причин, по которым кто-то может так поступать с вами, — сказал он. — Мы говорили об этом на днях. — Глаза детектива стали серьезными, и я почувствовала, как внимание Гидеона переключилось.

— Тогда мне показалось, что это довольно надуманно, — сказала я. Не настолько, чтобы не пойти прямо в кабинет Гидеона и не ударить его этим по голове, но все же. — А теперь… — Я выдохнула. — Теперь мне нельзя ходить домой одной, а мои друзья под охраной.

— Так я слышал, — сказал он. — Рад, что вы серьезно относитесь к этой теории.

— Это все равно не объясняет, почему Сторми оказалась в спортзале здания, — сказала я.

— Она не была там.

Я моргнула.

— Подождите, что? — Мысли снова вернулись к ужасным фотографиям в телефоне Гидеона. Фон. Обои. Тот факт, что Джей Ди сказал, что она была именно там. — Да, она была там.

Он сделал секундную паузу.

— Она не умерла там.

Гидеон отвернулся от плиты и посмотрел сначала на детектива, а потом на меня.

— Черт, — пробормотал он, откладывая лопатку.

— Она… — начала я.

— Ее переместили посмертно, — без нужды, пояснил детектив Бруссард.

У меня похолодела кожа, а глаза стали горячими. Глубоко внутри меня опасно сжался живот, и я вскочила на ноги, даже не обращая внимания на то, что завязки халата ослабли. Мне оставалось только добежать до симпатичного черно-белого туалета и упасть на колени, прежде чем все нечистое извергнется наружу.

Два извержения, и большие руки откинули мои волосы назад.

Я не могла перевести дыхание, когда мое тело взбунтовалось снова и снова.

Месяц назад я бы рассмеялась в лицо любому, кто предположил бы, что Гидеон будет держать меня за волосы, пока я ношу его халат и блюю в его ванной.

— Мне так жаль, — вздохнула я.

— Я с тобой, — сказал он.

— Детектив… — Ушёл.

Не могу его винить. Я вытерла лицо, покрытое тонким слоем пота, и посмотрела в сторону.

— Что это было там?

— Какая часть?

Я хотела улыбнуться, но не смогла. Я просто указала назад в сторону кухни.

— Отвлекающий маневр, — сказал он, приглаживая прядь волос над моим ухом. — Ко мне в дом приходит коп, и я даю ему какое-нибудь занятие, чтобы он не слишком присматривался.

Меня снова вырвало, и я пожалела, что в туалете нет волшебной кнопки, чтобы проглотить меня целиком.

— Нет ничего сексуальнее этого, — поперхнулась я, и мои глаза снова наполнились слезами, которые не имели ничего общего с рвотой.

— Ну, это правда.

Я рассмеялась, что быстро переросло в слезы, а затем в рыдания. Господи, я была в полном расстройстве. Ему нужно было бежать. Но он не убежал. Гидеон намочил мочалку и протер мне лицо, затем сложил ее и прижал к шее.

— Иди сюда, — сказал он, присел у стены и притянул меня к себе на колени.

Накинув на меня халат, он подтянул мою голову под подбородок и заключил меня в свои объятия. Я не могла сопротивляться. У меня ничего не оставалось.

Никогда в жизни я не чувствовала себя в такой безопасности и в то же время в таком ужасе. Все рушилось с грубой силой, все сразу, и все, что я могла сделать, — это вцепиться в его рубашку и держаться.

*** — Как жизнь в замке Кейнов?

Не слишком уловимое поднятие бровей Вай, сопровождавшее ее язвительный тон, только подпортило мое и без того раздраженное настроение. Она поднялась ко мне в кабинет, чтобы пообедать со мной, умолчав о назначенной встрече.

С момента убийства Сторми прошло три недели — двадцать два дня, если быть точным. И хотя я повторно одобрила выезды эскорта через неделю, я не включала Вай в ротацию.

— Я могла бы сказать то же самое об этом офисе как о замке «Камео», но, вижу, ты не против поесть здесь с шиком, — сказала я.

— Ладно, остынь, девочка, — сказала она, отталкиваясь от своего завернутого в бумагу бургера. — Если бы мне нужен был стиль, я бы не была здесь, не была бы на работе, и что, черт возьми, тебя грызет?

— Я не хочу, чтобы ты выходила на улицу, — призналась я.

— Я должна зарабатывать на жизнь, — возразила она, подняв палец, когда я открыла рот. — Нет. Ты не можешь продолжать делать то, что ты делаешь, — бросать продукты, которых у тебя оказалось слишком много, или оставлять наличные в карманах моего пиджака — да, я знаю, что это была ты. — Она наклонилась над нашим маленьким пуфиком для пикника, чтобы сжать мою руку. — Я люблю тебя за это, но нет.

— Вокруг меня умирают люди, Вай.

— И это ужасно и смертельно опасно, но я не собираюсь уходить таким образом, — сказала она, подмигнув.

— Что ты имеешь в виду?

Вай слегка пожала плечами.

— Просто Джейд была такой близкой, понимаешь? Быть брошенной в таком состоянии. — Она закрыла глаза и покачала головой. — Так публично и унизительно.

А Сторми, это просто такая грустная ирония. Девушка с расстройством пищевого поведения, помешанная на своем теле, найдена мертвой в спортзале. Правда?

Я отпрянула назад, потрясенная.

— Что? У Сторми было расстройство пищевого поведения?

Лицо Вай смягчилось.

— Да.

— А почему я не знала?

— И что бы ты сделала? — Увидев мое недоуменное выражение лица, Вай потянулась и взяла меня за руку. — Она не хотела, чтобы ты знала. Она не хотела, чтобы кто-то знал. Она пыталась получить помощь, но… — Она печально покачала головой. — Она была так запугана тобой, так благоговела, понимаешь?

— Она… что? — спросила я, искренне недоумевая. А я-то думала, что все девушки меня ненавидят.

Вай встретила мой взгляд и слабо улыбнулась.

— Ты ведь знала об этом, верно? Сторми играла за обе команды, и я думаю, что она была немного влюблена в босс-леди. — Мой рот открылся, и удивление, и чувство вины нахлынули на меня волной. Вай подняла брови, наблюдая за мной. — Ладно, может, ты не знала. Прости, девочка. В гримерках много чего можно услышать.

— Господи, — вздохнула я, потирая затылок. — Значит, если бы кто-то знал, что… Я не смогла закончить эту мысль.

— Ты хочешь сказать, что это из-за тебя? — спросила Вай, сузив свои идеально выстроенные глаза. — Как будто кто-то нацелился на тебя или близких людей… — Ее слова оборвались, когда выражение ее лица прояснилось, и мое беспокойство внезапно обрело смысл. Мои глаза наполнились слезами, когда я заглянула в ее.

— Я не могу потерять тебя, Вай, — сказала я. — Я не могу поставить на то, что этот урод не придёт за тобой.

— Эй, — сказала она. — Если кто-то этого захочет, то он это получит, независимо от того, что большие ворчуны будут следить за мной день и ночь, — сказала она. — Это не на твоей совести. Я не собираюсь жить в пузыре. Я отказываюсь. Кроме того, — продолжила она. — Я не верю, что это все, что тебя гложет. Ты странная с прошлой недели.

Я спрятала лицо в ладонях. Она меняла тему, чтобы разрядить обстановку, и я это понимала, но у нее тоже был свой резон. От которого уклонялась.

— Я знаю, прости. Я была сукой в последнее время.

— Съешь картошку, — сказала она, протягивая мне половину своей. — Известно, что это лечит.

Я покачала головой и оттолкнула ее, встретившись с ней взглядом.

— С каких это пор ты отказываешься от фастфуда? — спросила она. — Или от любой другой еды?

— Мой желудок не в порядке с тех пор, как все это началось, — сказала я. — Стресс. Драма. А может, дело в квартире Гидеона. У него есть эта модная штука с фильтрованным воздухом. Думаю, для меня он слишком чистый.

Ее большие голубые глаза сузились.

— Ага.

— Что?

Она приподняла скульптурную бровь.

— Посмотрим.

Я насмешливо хмыкнула.

— Что увидим?

— Что еще происходит между тобой и Волан-де-Мортом?

Мы обменялись многозначительным взглядом, так как оба автоматически подумали о нашей подруге Эми, которая была одержима Гарри Поттером.

— Ты что-нибудь слышала о ней в последнее время? — тихо спросила она, и наши мысли устремились в одном направлении.

Я покачала головой.

— Нет. С тех пор как она уехала домой. Я оставляла сообщения, но она не отвечала. Я скучаю по ней, — призналась я.

— Я тоже. Я знаю, что она отчаянно хотела вернуться к семье, но не понимаю, почему бы ей хотя бы не поддерживать связь. Мы ее лучшие друзья. Черт, она говорила так, будто мы были ее единственными друзьями.

Я пожала плечами.

— Может, она скоро выйдет на связь.

— Может быть. — Хотя в ее голосе не было убежденности. Через мгновение Вай снова посмотрела на меня. — И что?

— И что?

— Ты и Тот-Кого-Нельзя-Называть?

— Ты сейчас серьезно? — сказала я, но все равно отвела глаза. Она была слишком проницательна чтобы быть глупой.

— Я так и знала, — прошипела она, наклоняясь ко мне. — Ты не просто останешься там. Ты останешься там. — Нет, — процедила я. — Это временно, а он упрямый и… — И у тебя все получается.

Я открыла рот, чтобы опровергнуть это каким-нибудь остроумным способом, но пауза была слишком показательной.

— О, Боже мой, — прошептала она, ее челюсть упала. — Я вроде как пошутила, но, черт возьми, Чарли.

— Ш-ш-ш, — назидательно сказала я.

— Ты живешь с ним.

— Временно.

— Ты живешь с ним, — раздраженно повторила она. — Это очень важно.

Я съела одну из ее мерзких картофелин фри и заставила себя проглотить ее.

— Только потому, что ты сама так считаешь, — сказала я, не очень-то веря в свою браваду.

С тех пор как я переехала, наши с Гидеоном интимные отношения вышли на новый странный уровень. То, что раньше было «сексом и бизнесом», стало размываться совместной готовкой, засыпанием на его груди и долгими, неторопливыми занятиями любовью по утрам, когда один из нас просыпался от теплого, желающего тела другого.

Размытость — это еще не все. Там было легко, вдали от Босса мафии и Госпожи. Как будто весь остальной мир мог отступить, и мы были только мы.

Легкость была опасной.

И каждый раз, когда я выходила из того здания в это, я чувствовала это. Я чувствовала, как мое сердце пытается вложить в это, и насколько это может быть смертельно опасно. Это было единственное, чего мы оба хотели когда-то, и последнее, что нам было нужно сейчас.

— Ладно, мне все равно, если ты откажешься от него, Чарли, — сказала она, а потом покачала головой. — Да, мне не все равно. Но просто скажи мне, что ты предохраняешься.

Я пару раз моргнула, чтобы выглядеть бесстрастной, а затем встретила ее взгляд.

— Чарли Вон.

Я наклонила голову и повторила ее тон.

— Вайолет Рид.

— Неужели я тебя ничему не научила? — сказала она, ее голос поднялся на две октавы. — Господи, ты же, по крайней мере, вернулась к инъекциям, верно?

Я отвела взгляд, ужас охватил меня, когда мой мысленный календарь зафиксировал дату.

— Да, но он просрочен, — сказала я под дых. — О, Боже. При всем… это вылетело у меня из головы.

Вай в мгновение ока оказалась на ногах.

— Я сейчас вернусь.

— Но… Я знала, куда она идет. У эскорта была подготовительная комната со всеми видами продуктов и реквизита, и определенные тесты всегда были в запасе. Потому что ничто не было стопроцентным.

— Этого не может быть, — прошептала я, глядя, как она уходит. Я моргнула, глядя на пустой дверной проем, а затем уставилась на свой плоский живот. — Нет, нет, нет, нет. Это безумие. Я просто… Я просто чем-то заболела. Вот и все. Не… не это. Дети, младенцы и семьи не работали в нашем мире. Посмотри на нас. Разве можно найти двух более отмороженных людей?

Вай вернулась прежде, чем я успела ответить на этот вопрос, протягивая коробку.

— Это… нет, это безумие, Вай, — сказала я, отступая на шаг и смеясь.

Это должно было быть смешно. Когда-нибудь мы вместе посмеемся над этим.

Я, Вай и Волан-де-Морт. Как глупая Чарли не собралась с мыслями, как взрослая, потому что вокруг нее убивали людей, а потом у нее случился приступ паники, что она может залететь от Босса мафии.

— Это реальность, Чарли, — сказала она. — Будь ответственной и проверь.

Я уставилась на коробку в ее руке так, словно это была ядерная бомба.

— Разве мне не нужно подождать до утра?

— Этот прибор не привередлив, — сказала она. — Он может проверить твой статус в любое время суток.

Я кивнула, чувствуя головокружение.

— Конечно, может.

Вай сунула мне в руки коробку.

— Иди. Сейчас же.

Прошло совсем немного времени, прежде чем ход моей жизни изменился.

Дрожащие пальцы держали палочку, когда я выходила, а Вай, взглянув на мое лицо, прослезилась.

— Черт, — прошептала она.

— Извините! — прокричал Джонатан, вбегая в дверь. — Я пытался… Мы с Вай подскочили, как будто в нас выстрелили, и тест выпал у меня из рук.

Я пнула его в сторону стола, но он не долетел, и ни Вай, ни я не смогли дотянуться до него, чтобы он не был заметен. Однако взгляд Джонатана устремился прямо на нее, когда он надвигался на нас, как разъяренный бык.

— Шевелись! Где мой сын? — раздался другой голос прямо за его спиной.

У меня по коже поползли мурашки, когда я узнала воплощение зла, которым был Грегори Кейн.

— Я пытался остановить его, — сказал Джонатан, с растерянным видом забирая тест и убирая его в карман.

Спасибо, — попыталась сказать я глазами.

В дверях показался крупный Джей Ди, на его лице читалось раздраженное и вопросительное выражение. Он оскалился, когда электрическая инвалидная коляска врезалась в его икры.

— Все в порядке, Джей Ди, — сказала я, вытирая глаза и разжимая пальцы, чтобы избавиться от шока. С этим я разберусь позже.

— Где мой сын? — прохрипел он, вбегая в комнату, когда Джей Ди отступил в сторону с таким видом, будто хотел свернуть старику шею.

— Который? — спросила я, вызывающе подняв подбородок.

— Не дерзи мне, — усмехнулся он. — Ты не более чем дерьмо под моим ботинком.

Мило.

— Вау, — сказала я. — Такое обаяние. Гидеон обладает им так искренне. А его здесь нет, мистер Кейн. Полагаю, он на работе. На своей работе.

— Его нет, и это из-за тебя.

Я заставила себя усмехнуться, но мои мысли неслись со скоростью варпа.

— О чем вы говорите?

— Я говорю о том, что мой сын-идиот трахается не с теми людьми, вот о чем!

— заорал он, брызгая слюной изо рта. — Он проебал годы переговоров, взорвал дерьмо, с которым не имел права связываться, из-за какой-то пизды.

Я понятия не имела, что он имел в виду. Гидеон держал свои незаконные сделки подальше от моего мира, и я этого хотела. Но я знала, что теперь он копается и в убийствах. По-своему. Я не спрашивала, что это за способ, но если он из-за этого подвергает опасности свою жизнь или свой бизнес… — Я не знаю, о чем вы говорите, — сказала я, сохраняя ровный голос. — Но у нас тут было два убийства, если вы не заметили, под присмотром охраны Кейна.

Да, почему бы не разыграть эту карту?

— Здесь произошло только одно, — сказал он. — Это единственное, которое нас беспокоит.

Ну и придурок.

— Ну, Гидеон работал над этим, — ответила я. — Так что я не знаю, какое отношение, по-вашему, это имеет ко мне. Это бизнес.

Инвалидное кресло заскулило, когда он придвинулся ближе, его ревматические глаза уставились на меня.

— Бизнес не толкает человека на глупые и безрассудные поступки, — прорычал он. — Это делает киска. Этот глупый мальчишка не видит дальше своего члена, когда дело касается тебя, и это приведет к гибели не одной шлюхи.

— Убирайся на хрен из моего кабинета, — прошипела я, сжимая пальцы в кулаки, чтобы он не заметил, как они дрожат.

— С удовольствием, — сказал он, нажимая кнопку реверса. — Передайте ему, что я ищу… — Он остановился, кресло-каталка остановилось, и его темный взгляд устремился на что-то позади меня.

Я отступила назад, в одно мгновение с ужасающей ясностью осознав, что привлекло его внимание.

Коробка.

Я открыла ее и прочитала инструкции вместе с Вай, оставив коробку с гигантскими буквами «Тест на Беременность» лежать на диване, прежде чем отправиться в ванную, и теперь это простое действие должно было меня потопить.

Но опять же, нет. Это было мое чертово место, мой мир, мой офис, и он мог поцеловать мою лилейно-белую задницу. Я смотрела на него снизу вверх, не желая выглядеть запаниковавшей, запуганной или испуганной, или любой другой вещью, которую этот злобный хулиган хотел, чтобы я почувствовала.

Этот дедушка моего ребенка.

Все мое тело покрылось холодным потом, когда я поняла, что из всех «что за хрень» в этой ситуации эта была самой страшной.

— Ты заманиваешь его в ловушку, — шипел он. — Я так и знал. Ты не смогла заманить его в ловушку тогда, поэтому делаешь это сейчас, ты жалкая… — Я жалкая? — закричала я. — Я не та, кто настолько не уверена в себе, что терроризирует своих детей, чтобы почувствовать себя человеком.

— Просто подожди, — прорычал он. — И ты, и твоя мать воспитывались в борделе. Ты хочешь еще больше этого отродья… Руки Вай на его стуле прервали его оскорбления, и он с хрипом втянул воздух, когда она развернула его и толкнула к двери, прежде чем он успел дотянуться до кнопок.

— Уходи! — прокричала она над его головой, проталкивая его в дверь и захлопывая ее.

Я опустилась на диван, колени стучали слишком сильно, чтобы удержать меня на ногах.

Джонатан достал из кармана палочку, зажав ее большим и указательным пальцами.

— Могу я?..

— Выброси ее, — пробормотала я.

— Спасибо, — вздохнул он.

— Подожди, — сказала Вай, доставая телефон и делая снимок. Она бросила на меня косой взгляд. — Вдруг тебе понадобятся доказательства или что-то в этом роде.

— Это не может быть реальностью, — сказала я, опустив голову вперед. — Я не могу… мы не можем… — Можете, — сказала Вай. — Люди делают это каждый день. Или есть выбор.

Я покачала головой.

— Не для меня. Моя мама никогда не знала своего отца, а я — своего. Если бы кто-то из них сделал такой выбор, я бы сейчас здесь не переживала, так что нет.

— Я тоже, — тихо сказал Джонатан, мы оба повернули головы в его сторону.

Его взгляд был устремлен куда-то в другую сторону.

— Я никогда не знал ни одного из своих родителей. Они сбежали и оставили меня с моей Джиджи.

— Прости, Джонатан, — сказала Вай, и редкий момент сострадания к нему промелькнуло на ее лице.

— Моя бабушка была чертовски сумасшедшей, но она любила меня, — сказал он, покачав головой, и к нему вернулась его обычная улыбка. — Она всегда говорила одно и то же. Что она не может представить, если бы у моей матери не было меня.

— Да, — сказала я, отвлекаясь. — Я просто… я не могу представить, как это сделать прямо сейчас. — Молния пронзила меня, и я вскочила на ноги, схватив ключи со стола. — Мне нужно идти.

— Гидеон? — спросила Вай.

— Я должна найти его до того, как это сделает этот засранец.