Зараза-3 Мульт

Глава 6

Повалявшись на кровати и пострадав аж целых десять минут, на одиннадцатой я решительно встала и отправилась в гардеробную — переодеваться. В самом деле, что я нюни развожу? Ну накосячила… Так отвечу!

В первый раз что ли?

Да, обидно, потому что не со зла и не из-за личного эгоизма, а потому что тупо забыла. А почему забыла? Нет, не потому что мне плевать на договоренности и лично Стужева.

А потому что я натура увлекающаяся! И человеку помочь хотела!

Да же?

В итоге, придя к согласию с самой собой, я переоделась в простое домашнее платье и перебралась в кабинет. Там, ни на что не отвлекаясь, написала подробный отчет, чтобы прежде всего структурировать собственные мысли. Под конец прислушалась к себе, отмечая, что водяная капля без проблем вписалась в структуру моего ядра, присединившись ко льду, словно всегда там была. Вот и замечательно!

До ужина время ещё оставалось и я проверила почту рода, которая оказалась подозрительно полна свежих писем, которые начали туда сыпаться с вечера прошлого дня. Хм, это что ещё за пердимонокль?

Пригласительные, пригласительные… А-а, поняла! Это из-за вчерашнего. Как минимум из-за моего появления на приеме у мэра, как максимум — общественность оценила интерес князя к моей персоне. А значит, я фаворит сезона, хм-м… Нет, не радует. Зачем оно мне?

Начнут подсматривать, подслушивать, навязываться… Не люблю такое. Очень сильно не люблю!

Бурча про себя о людской стадности и двуличности, тем не менее я прошерстила почту от и до, выяснив, что действительно важных писем там всего два. Первое от императорской канцелярии. В нем сообщалось, что государство благодарит меня за твердую гражданскую позицию и помощь военным и раненым в трудный для них момент, а дальше шли имена и суммы благодарностей, которые будут перечислены на счет рода не позднее конца недели. Так за Троекурова, как и говорил Стужев, мне начислили аж семь с половиной миллионов, а за остальных от восьмисот тысяч до полутора миллионов.

Хм, неплохо…

Второе письмо было из военного ведомства, к которому были приписаны «Витязи» и «Добрыничи». Начало было схожим, а вот вторая половина отличалась. В ней было сказано, что руководство оценило мои способности и желание сотрудничать, так что в девять утра понедельника ко мне подъедут сотрудники с договором о последующем сотрудничестве. Будьте любезны встретить и пообщаться, ваше сиятельство.

Ага!

Тут же позвонила Алещугову, извинилась, что время воскресенье и вообще — вечер, а когда меня заверили, что у юристов ненормированный график, то «порадовала», что он нужен мне завтра к девяти. Не стала скрывать причину и личные чаяния, и Семен Семеныч быстро заверил меня, что будет к девяти как штык и отстоит мои интересы от и до.

Вот и отлично!

Ближе к семи я спустилась вниз, где меня познакомили с новой работницей. Молодая, страшненькая на лицо прыщавая брюнеточка Лиля оказалась робкой, но исполнительной. Сирота, комната в коммуналке. Образование психолога, но работу по специальности найти не смогла, так что уже второй год подрабатывает то тут, то там. К нам переехала с радостью — коммуналка на окраине и не в самом благополучном районе, соседи пьяницы и даже нашлись те, кто приставал, хотя девушка ну очень сильно на любителя — фигура подростка, короткая стрижка и жуткие угри на щеках.

Ну, допустим, угри мы вылечим, банальный подкожный клещ для меня не проблема, как и небольшая гормональная терапия.

В остальном мне девушка понравилась и я дала добро. Заодно дала Ульяне короткий список лекарств для новой сотрудницы. Будем лечить!

Понравилась мне и профессия Лили, так что за ужином я позвала её поближе к себе и подробно расспросила, где именно она училась и почему именно на психолога. Немного освоившись и убедившись, что тут никто не кусается и никого не гнобят, Лилия оказалась приятной умненькой собеседницей, которой были не чужды такие понятия, как искреннее сочувствие, развитая интуиция (не дар, но близко), а ещё желание сделать этот мир капельку лучше.

Это умиляло.

Тем не менее я сначала убедилась, что мне не показалось — Лиля действительно очень наблюдательна, сообразительна и слишком хороша для кухработницы, так что после ужина, когда девушка встала к раковине мыть посуду, я отозвала Дарью в сторонку и сообщила ей свои выводы. Девчонку я заберу в реабилитационный центр сразу, как только тот откроется, так что пусть присматривает себе новую помощницу. А лучше сразу трех! Потому что в реабилитационный центр тоже понадобится опытная и ответственная кухарка и кухработница, а ещё сотрудница прачки, уборщица и как минимум три санитарки — влажная уборка помещений медицинского плана и санузлов проводится ежедневно, а то и по два раза.

— Поняла. Сделаем. Есть у меня на примете хорошие женщины, — заверила меня Дарья и вдруг посмотрела виновато. — Полина, вы на меня не обижайтесь… Ну, за утро.

— Ой, Даш, не бери в голову, — отмахнулась. — Ты всё правильно сказала. Просто я сама… не готова. А ты с меня пример не бери. Ясно?

— Ясно, — улыбнулась Дарья. — А мне показалось или я в доме собаку видела?

— Не показалось. У нас пополнение. Точнее у «Витязей». Ладно, я побежала.

Нагло уйдя от неудобных расспросов, я проведала Вареньку, которая сидела в гостиной первого этажа и смотрела телевизор — канал природа. Неподалеку играли малыши под присмотром Светланы Прокопьевны, а Ирина с Машенькой изучали букварь.

Подсев к девочке, которая при виде меня ощутимо оживилась, я спокойно позволила ей снова к себе присосаться, хотя видела, что она еще не особо голодна, но, судя по всему, ребенок элементарно боялся снова остаться без подпитки и решил наесться впрок.

На разговоры Варя была не настроена, лишь робко прижавшись к моему боку, когда я сама обняла её за худенькие плечики, и мы просидели так минут двадцать — остальные уже давно ушли на ужин, но я отмахнулась, пообещав привести девочку позже. Сейчас у нас лечение.

И пускай никто ничего не понял и тем более не увидел, возражать никто не стал, ведь все знали, что моё лечение может быть весьма нестандартно, но от этого не менее эффективно.

— Варя, а ты кем хочешь стать, когда вырастешь? — полюбопытствовала я, когда почувствовала, что ребенок больше не тянет из меня энергию, но всё равно отцепляться не спешит. А может элементарно не знает, как это сделать.

— Врачом, — уверенно произнесла девочка. — Чтобы никто больше не умирал.

Моя ты милая…

— Хорошая цель, — подбодрила её. — Но для этого ты должна сама быть здорова и полна сил. Понимаешь?

— Да.

— А ещё понимать, что происходит внутри тебя и почему.

— Я… понимаю вас. — Ребенок вздохнул и поднял на меня снова влажные глазенки. — А вы можете меня вылечить? От этого? Оно ужасно.

— Это не лечится, — покачала головой. — Это дар. Я могу его выдрать, но тебе будет очень больно. Очень. Это всё равно что сердце вырвать. Может даже ты жить не захочешь после этого. Это как руки и ноги отрезать, глаз и ушей лишиться.

Я специально нагнетала, чтобы Варя прониклась и поняла, что есть вещи и похуже, чем неконтролируемый дар.

— Давай сделаем иначе. Я буду тебе помогать. Учить. Рассказывать. И со временем ты научишься не только контролировать свой дар, но и помогать им людям. Лечить им. Как тебе такое предложение?

— Лечить? — растерялась Варя. — Этим? Но… Оно же убивает!

— А вот и нет, — покачала головой. — Сегодня утром именно твой дар подсказал мне, как вылечить одного очень хорошего мужчину. Его хотели отравить. Крупицами яда. Но я нашла их в его организме и, проникнув внутрь своими жгутиками, поймала все крупицы и уничтожила. Вот так. Понимаешь?

Ребенок в шоке расширил глаза. Да, где-то я приврала, где-то упростила, где-то приукрасила… Но смысл-то верный! Идея-то хорошая!

— Значит, ловить… яд? А я не умру?

— Ты ловить яд не будешь, — покачала головой. — Ты будешь расти, осваивать свои силы, а вместе мы будем думать, как применить их на благо людям. Сейчас я привела пример, но это не значит, что сама ты будешь делать то же самое. Безопасность — это очень важно! Прежде всего твоя безопасность. Договорились?

Несколько раз кивнув, Варя робко улыбнулась, а потом порывисто подалась ко мне и крепко-крепко обняла. Почему-то защипало в носу и в уголках глаз, так что пришлось несколько раз сморгнуть, но я терпеливо дождалась, когда Варя отстранится первая, а затем, узнав, что она действительно не умеет отцепляться от донора сама, предельно аккуратно выдернула её щупы из своего тела и отвела на ужин.

Сама же, понимая, что дальше тянуть уже нельзя, сходила наверх за листком с отчетом и пошла сдаваться наставнику.

В гостиной его не оказалось — мужчины уже поели и разошлись кто куда. Задержавшийся в комнате Борис намекнул, что он у себя, и я, вздохнув стотысячный раз, пошла туда. Постучалась, дождалась «войдите» и распахнула дверь, сразу увидев, что Стужев сидит прямо на полу, причем ковер свернут в рулон и убран к стене (разумно!), а сам Егор играет со щенком, который с упоением носится за мячиком.

— Я написала отчет, — произнесла, подходя ближе и протягивая листок мужчине.

— Хорошо. Присаживайся.

Мне небрежно указали в сторону диванов, но я снова предпочла кресло, улыбнувшись, когда Арчи, позабыв про мячик, помчался ко мне, приветствуя звонким лаем. Тут же подхватила шалопая, с удовольствием зарываясь пальчиками в его мягкую шерстку. Погладила за ушком, пощекотала пузико и рассмеялась, когда он смешно задрыгал лапками.

— Кхм.

Да-да?

Переведя взгляд на Стужева, медленно стерла улыбку с лица. Смотрели на меня ну очень сурово.

— Полина, о чем ты думала? Ты ведь обещала.

— Обещала. — Снова ощутив себя чуть ли не предательницей, я опустила взгляд. — Но в тот момент я думала о том, что мужчина умирает, а я могу ему помочь. Да и вода сродни стихии льда, так что…

— Полина, ты обещала.

— Да, я обещала! — огрызнулась. — Но это был форс мажор! И да, мне стыдно! Что теперь, на доску позора меня повесишь⁈

— Успокойся. — Его тон стал жестче. — Никуда я не буду тебя вешать, да и доски у нас нет. Полина… — он вздохнул, дождался моего хмурого взгляда исподлобья и только потом продолжил: — я принимаю твои аргументы. И про форс мажор, и про необходимость срочной помощи. Если б мог и умел, наверняка поступил бы так же. Но Полина… — на меня посмотрели с нескрываемым осуждением, — давать взятку собакой…

И осуждающе покачал головой.

— Ой, да пожалуйста! — Я закатила глаза и прижала толстопопика к себе, пряча в мягкой шерстке лицо. — И не буду. Заберу себе.

— О, нет. — Стужев хохотнул и погрозил мне пальцем. — Нет-нет, это моя собака. Я уже к нему привык. И вообще, дареное не забирают. Всё, отпусти пса, не порти мне грозного хищника.

— Хищника? — Я развернула Арчи к себе и он тут же радостно облизал мне лицо. — Грозного?

— Ну вот, уже испортила… Отдай!

В общем, разбор полетов и выговор, которого я так опасалась, как-то незаметно превратились в фарс и вошканье вокруг Арчи, который был безгранично счастлив, вылизывая то меня, то Стужева, который прямо по полу подобрался ко мне ближе и теперь сидел всё ещё на полу, но у меня в ногах, а потом…

Этот паразит обоссался.

Прямо на меня!

В смысле щенок, а не Стужев…

— Ну ё-моё! — чертыхнулась, торопливо соскакивая с кресла, чтобы не натекло на обивку. — Арчи, ты… ребенок!

— Да, Арчи, ты балбес, — поддакнул мне Стужев и забрал щенка, которого я держала на весу на вытянутых руках. — Иди, переодевайся. Какие планы на вечер?

— М-м? — протянула заинтересованно, мигом забыв, что половина подола в щенячьих ссанках.

— Помнится, мы хотели пересадить дар, — спокойно напомнил Стужев, словно и не было тех неприятных минут выговора. — Думаю, стоит сделать это сегодня. Не против?

— Категорически за! — У меня аж адреналин скакнул за все мыслимые и немыслимые границы. — Только сначала пациентов проверю, хорошо?

— Конечно. Не торопись. А мы тут пока приберемся… Да, Арчи?

И тут же был вылизан в нос и губы.

Рассмеявшись (ну какая же милота!), я ушла наверх, где не только переоделась, но и прополоскала платье, чтобы не завоняло, после чего педантично исполнила все до единого взятые на себя обязательства, терпеливо выслушав немного сбивчивые, но искренние благодарности Валентина, который уже заметил положительные изменения в дочери, но снова не сказала ему о даре девочки. Не стоит. Рано.

Лилю я тоже позвала в лазарет, честно расписав ей наличие проблем и возможность от них избавиться, за что девушка ухватилась вроде бы и с радостью, но в то же время с легкой опаской.

— Что не так? — удивилась. — Чего боишься? Если насчет денег, то брось, своих я лечу бесплатно, принципы у меня такие. Ну и практика. Сама знаешь, пока ты специалист без имени, очереди к тебе не выстраиваются, самой искать надо.

— Знаю, — невесело улыбнулась Лиля и неловко облизнула губы. — А можно я… Тоже?

— Что?

— Буду практиковаться.

— В чем? — удивилась снова.

— В психологии. — Девушка жутко смутилась. — У вас такие интересные люди работают…

— О, да без проблем, — рассмеялась. — Только не во вред, хорошо? Никому.

— Никому! — заверила меня Лиля.

Так-с… Кому там я сегодня добра ещё не причинила?

Вроде никого не забыла. Правда, Ржевский снова куда-то запропастился, ну да не маленький.

И я решительным шагом отправилась в комнату Стужева. Время близилось уже к девяти, набесившийся Арчи сладко сопел на своей мягкой подстилке, Стужев коротал вечер с книгой в руках, но как только я вошла, отложил её в сторону и скользнул оценивающим взглядом по моей фигуре.

Резко ощутив определенную долю неловкости, ведь снова надела платье, причем не сильно длинное, а на ноги обычные домашние тапки, потому что в туфли тоже немного натекло, и я, протерев их влажной тряпочкой, оставила сохнуть в ванной.

А сейчас зачем-то подумала о том, что на мне не самое новое белье… И совсем даже не спортивное!

— Готова?

— Да, — кивнула торопливо, хотя внутренне снова начала ощущать определенный мандраж. — Мы сами это сделаем? Без Дока?

— Сами. Док тоже не в курсе, как это делается, — усмехнулся с долей напряжения. — Не хочу, чтобы отвлекал. Идем на кровать, там будет удобнее, если всё-таки отключимся.

— Ты меня пугаешь, — прищурилась. — Сначала ругаешь за безответственность, а сейчас сам предлагаешь… такое!

— Какое? — Стужев подошел ко мне вплотную и едва заметно улыбнулся, стоя с таким лицом, словно любовался.

Резко пересохло в горле и я забыла, о чем хотела сказать.

Вот же… паразит!

— Ладно, начнем, — произнесла в итоге, причем намеренно бодро. — Что делать?

— Раздевайся.

У-у…

— Совсем? — Я изобразила рабочую невозмутимость и взялась за подол платья.

— И зачем я это сказал… — едва слышно пробормотал Стужев, не сводя с меня потемневшего взгляда, когда я стянула платье через голову, представ перед мужчиной в одном нижнем белье. Достаточно закрытом, чтобы не было видно ни сосков, ни промежности, но, судя по потемневшим глазам Егора, недостаточно, чтобы он на это никак не реагировал. И голос у него тоже сел. — Лиф снимай, он будет мешать.

Сняла. Из принципа спокойно, хотя внутри уже штормило.

— Иди на кровать, — распорядился, сам берясь за футболку.

Сглотнув и торопливо отвернувшись, чтобы только не увидеть этот соблазн во плоти, я подошла к кровати. Сдернула с неё покрывало, откинула в сторону одеяло, замешкалась, не понимая, как лучше сесть… И вздрогнула от мужской ладони на своей спине.

— Спокойно, не паникуй, — произнёс Стужев, подошедший абсолютно бесшумно. — Сначала сяду я, ты сверху. Грудь к груди. Читала о двойной медитации?

— Да.

— Начнем с неё.