Музыкальная шкатулка

4

Ник прибыл на Хедрик-Бич в час сорок пять. Он распорядился, чтобы Клер доставили к двум часам. Скоро она будет здесь, с чувством приятного нетерпения подумал он.

Дэйв Дженнингс, старший пилот компании, поднял взгляд на приближающегося Ника, и на его морщинистом лице появилась улыбка.

— Добрый день, мистер Каллахэн, — сказал он.

— Добрый день, капитан. — Ник испытывал симпатию к этому немолодому летчику. Он несколько лет пытался перейти с ним на ты, но Дженнингс не соглашался. Но это не мешало им быть в дружеских отношениях. Они нередко подолгу беседовали о тех временах, когда Дженнингс служил в морской авиации.

— Отличная погода для полета, — сказал Дженнингс, глядя сквозь солнцезащитные очки на яркое январское солнце.

Ник с удовольствием вдохнул морозный воздух. Погода не могла быть лучше. Небо синело так, что было почти больно смотреть. Реактивный «Гольфстрим» блестел в солнечных лучах, готовый к полету. На его хвосте красовался пурпурно-золотой фирменный знак компании «Каллахэн Интернэшнл».

Ник страстно любил самолеты. Финансовый успех принес ему деньги, которые позволяли удовлетворять эту страсть. Жаль, что он не может сесть в кресло пилота этой машины. Пока что Ник имел право управлять только винтовыми самолетами, но пройдет немного времени, и он будет готов сдать экзамен на управление самолетами с турбореактивными двигателями. Его инструктор уже сейчас мог бы подписать разрешение, но Ник хотел налетать не менее ста часов, прежде чем сдавать экзамен.

Звук приближающегося автомобиля прервал его размышления, и он обернулся. Лимузин остановился в пяти шагах от Ника. Гордон, его шофер, вышел из машины и, махнув в знак приветствия рукой, открыл заднюю дверцу. Знакомое нетерпение подтолкнуло Ника вперед, когда из машины показалась одна стройная ножка, за ней другая, потом — мгновением позже — волна золотистых волос. Его охватила, такая сильная радость, что он даже удивился.

— Точно в срок. Вы пунктуальны, Клер.

Девушка выпрямилась и взглянула на него своими зеленоватыми русалочьими глазами:

— Здравствуйте, мистер Каллахэн.

Что-то случилось. Он прочитал это по ее глазам, несмотря на старания Клер, изобразить улыбку. Эта вымученная попытка не имела ничего общего с той теплой, искренней улыбкой, к которой он уже привык и которую ждал. Он забеспокоился.

Шофер вынул из багажника сумку Клер и понес ее в самолет. Ник проводил его взглядом и снова повернулся к спутнице.

— Готовы?

Клер молча кивнула. Он помог ей подняться по трапу. Беспокойство возросло, когда Ник заметил темные круги вокруг глаз и поникшие плечи. Да, определенно что-то случилось.

Оказавшись внутри, Клер вежливо, но без энтузиазма, похвалила интерьер салона, в котором вместо обычных пассажирских кресел были установлены мягкие диваны, глубокие кресла и небольшие столики. Когда Ник показал ей отлично оборудованную кухню, которой особенно гордился, Клер вежливо сказала, что та выглядит лучше, чем ее, но опять-таки не увидел в ее глазах живого интереса.

Ник сел напротив, посмотрел, как она пристегивает ремень, затем застегнул свой и сказал в микрофон, соединяющий его с кабиной пилота:

— Мы готовы.

Самолет разогнался, взлетел и начал набирать высоту. Клер безучастно смотрела в окно. Ник любовался ее профилем. Она выглядела усталой и встревоженной.

— Что-то случилось?

Она повернулась.

— Что? Простите… я отвлеклась… Вы что-то сказали?

— Я спросил вас, что случилось. Вы определенно чем-то обеспокоены. — Он говорил негромким подбадривающим тоном.

— Нет, все в порядке, — поспешно ответила она. — Я просто устала. Плохо спала эту ночь.

Клер не умела лгать. Несколько мгновений он смотрел на ее покрывшееся легким румянцем лицо, затем сказал:

— Я рад, если это так. Но знайте, если у вас действительно есть проблемы, я готов помочь. Сделаю все, что в моих силах.

Она кивнула, и нежное лицо впервые за этот день озарилось искренней улыбкой. Ник улыбнулся в ответ. Он очень хотел, чтобы Клер доверяла ему, но понимал, что еще рано рассчитывать на это. Остаток пути они не разговаривали. Клер с показным вниманием листала свежий номер журнала или задумчиво смотрела в окно, а Ник делал вид, что поглощен статьей в ежемесячнике «Инженеринг». Но каждый раз, когда он украдкой бросал взгляд на Клер, он отмечал то же самое тревожное выражение на ее лице.

У Клер случилась беда, это было видно. До возвращения в Хьюстон он должен выяснить, в чем же заключается ее проблема… И должен разобраться в своих чувствах к ней.

Клер вошла в свой номер в отеле, расположенном во французском квартале, где она и Ник остановились на время пребывания в Новом Орлеане. Это был двухкомнатный люкс, обставленный в старинном стиле, с прекрасно оборудованной ванной. В спальне стояла широкая кровать с пологом на четырех столбиках, накрытая вышитым атласным покрывалом нежно-персикового цвета. В другое время Клер наслаждалась бы роскошью, но не сегодня. Теперь она не могла думать ни о чем другом, как только о деньгах. Новость потрясла ее.

Где же взять деньги? Этот вопрос не давал ей покоя. Всю прошлую ночь она перебирала разные варианты. Попросить помощи у Риты? Конечно, Рита не откажет, но… Она не имеет права перекладывать свои проблемы на плечи подруги. Обратиться к тете и дяде? Они не смогут дать больше, чем уже дают. Взять кредит? А что предложить в качестве залога? И как будет расплачиваться? Клер закрыла глаза и присела на край кровати. Тупая ноющая боль стучала в висках.

Федеральная больница. Господи, только не это! Неужели выхода нет?

Слезы пытались прорваться сквозь ее сомкнутые веки, но она сдержала их. Плакать бесполезно. Она поняла это еще тогда, когда получила известие о смерти отца и тяжелых последствиях травмы у матери. Клер выплакала тогда море слез, и что? Перед ней до сих пор стоят те же проблемы.

Клер устало потерла виски. Надо отвлечься. Она приехала в Новый Орлеан, чтобы работать, и должна сосредоточиться на задании. Не нужно подвергать риску свой единственный источник дохода. Возможно, если она напишет выдающуюся статью о Нике Каллахэне, то получит повышение.

Ник Каллахэн. Он был так внимателен сегодня, так искренне проявлял беспокойство. В какой-то момент Клер увидела в его глазах такое сочувствие, что была готова рассказать ему все. Но вовремя остановилась.

Он ее начальник. Для ее будущего в компании «Каллахэн Интернэшнл» важно поддерживать их отношения только на деловом уровне. Если она расскажет ему о своих личных проблемах, то выступит в роли просительницы, а этого нельзя допустить. Кроме того, Клер не хотела, чтобы он жалел ее. Единственное, что помогало ей как-то держаться, — это гордость.

Но его забота была ей приятна. Интересно, насколько правдивы рассказы о Нике? Чтобы достичь богатства и власти, требуется изрядная доля циничности. Но до сих пор, если не считать того упрямства, которое Ник проявил, настаивая на том, чтобы именно она писала статью, он был добр и внимателен. Интересно, какой Ник Каллахэн на самом деле — холодный и расчетливый делец, или добросердечный и внимательный человек, которого она видела сегодня? Возможно, и то и другое.

Мысль о Нике напомнила ей, что у нее есть четыре часа до того, как они встретятся перед ужином. Она должна воспользоваться этим временем, чтобы отдохнуть. Клер приняла горячую ванну, потом надела махровый халат, висевший в ванной, и прилегла. Клер не обманула Ника — она действительно почти не спала прошлую ночь, но сейчас дала себе слово за время пребывания в Новом Орлеане не думать о матери, о деньгах и о том, что не имело отношения к ее работе. Когда она вернется в Хьюстон, у нее будет достаточно временя для обдумывания этих проблем.

Ник работал в своем номере до шести часов. Затем принял горячий душ и побрился. Закутавшись в темно-вишневый халат, он налил в хрустальный стакан виски и подошел к окну. Ник смотрел на оживленную улицу, отпивая виски маленькими глотками, и думал о Клер, надеясь, что она чувствует себя лучше. Он хотел, чтобы ей понравился сегодняшний вечер.

Спустя сорок пять минут Ник спустился в вестибюль отеля, где они договорились встретиться. Одного взгляда на спускающуюся по лестнице Клер, было достаточно, чтобы понять, что настроение девушки действительно улучшилось. Она выглядела замечательно. На ней было темно-зеленое шерстяное платье с глубоким вырезом, прекрасно оттенявшее ее роскошные светлые волосы и нежный цвет лица. Через руку она перебросила ту самую шубку из серебристой лисы, которая была на ней вечером в субботу. Ее волосы обрамляли лицо золотистым облаком. Она напомнила ему фотографии молодой Грейс Келли с присущим той особым сочетанием классической элегантности и легкого намека на чувственность.

Он заметил взгляды, которыми провожали ее мужчины, пока она шла через вестибюль, и они возбудили в нем приятное чувство собственника.

— Вы прелестно выглядите, — сказал Ник, помогая ей надеть шубку. Легкий аромат духов Клер дразнил его воображение. — Вам удалось отдохнуть?

Она улыбнулась, и на этот раз улыбка была не только на ее губах, но и в глазах.

— Да. И я чувствую себя гораздо лучше.

— Хорошо. Я рад, что вам лучше.

Поездка в такси до ресторана «Антуан» оказалась короткой. Они не разговаривали по дороге, но молчание не было тягостным. Клер, не только красива, решил Ник, с ней приятно находиться вместе. У нее нет привычки, болтать без умолку о пустяках, которой обладали большинство его знакомых женщин. В ресторане, после того, как они сделали заказ, Клер снова улыбнулась Нику.

— Я впервые в Новом Орлеане, — сказала она.

— В самом деле? Вы что, вот так всю жизнь и прожили в Хьюстоне? — Он мог бы не спрашивать, прекрасно зная это из ее досье.

— Да, как-то так получилось, что мне не удалось побывать здесь, хотя всегда хотелось.

— Тогда мы должны осмотреть достопримечательности. Будем вести себя, как настоящие туристы.

— Нет, не беспокойтесь об этом, — поспешно перебила она его. — Мы здесь по делам. Я не рассчитывала…

— Я знаю, что вы приехали работать. — Он хитровато улыбнулся. — Быть может, мне доставит удовольствие показать вам город.

— А зачем мы сюда приехали? Я ведь так и не знаю…

— У меня запланировано несколько встреч, и, я думаю, вам имеет смысл присутствовать на них, — ответил он.

— Хорошо.

Им подали горячие блюда, и Ник отметил, что она ела с явным удовольствием. В течение всего ужина он старался, чтобы спокойное, милое выражение лица Клер вновь не сменилось озабоченным. Ему даже удалось рассмешить ее.

За десертом она поинтересовалась:

— Вы выросли в Хьюстоне?

— Нет. Я из Бостона.

Ее глаза удивленно расширились.

— В самом деле? А говорите без акцента.

Он ухмыльнулся.

— Я упорно работал, чтобы избавиться от него.

— Зачем?

— Потому, что в Техасе… В общем, такова моя философия.

— Сколько лет вам было, когда вы переехали в Хьюстон?

— Пятнадцать.

— Ваши родители перебрались сюда?

— Что-то вроде этого. — Лица нескольких пар приемных родителей, как в калейдоскопе быстро промелькнули в его сознании. Он никогда не говорил о своем детстве. Воспоминания были слишком болезненными. Но, может быть, позже, когда они лучше узнают друг друга, он расскажет ей о своей жизни.

Вечер пролетел быстро. Слишком быстро, подумал Ник. Он наслаждался обществом Клер. Она казалась обольстительной, на нее было приятно смотреть, с ней было интересно беседовать. Чтобы не расставаться, он предложил зайти в «Кафе-дю-Монд», выпить кофе с французскими пирожными.

— Я уже объелась, — смеясь, возразила она.

— Хорошо, вы будете пить только кофе, а пирожные буду есть я, — продолжал настаивать он. — Нельзя приехать в Новый Орлеан и не зайти в «Кафе-дю-Монд». А вот и подходящий экипаж. — Он остановил конный кабриолет.

Глаза Клер радостно заблестели, когда он помог ей сесть в кабриолет. Лошади, не торопясь повезли коляску по улочкам французского квартала к площади Джексона. Нику доставляло удовольствие наблюдать, с каким интересом Клер воспринимает окружающее: узкие, мощенные булыжником улочки, кованые решетки балконов, оживленные толпы людей на тротуарах, блеск огней, звуки музыки и хлопанье поводьев.

— Отличный кофе, — признала она, когда они сидели за маленьким столиком в закрытом патио.

— Вы рады, что я заставил вас пойти?

— Да.

Было поздно, настала пора возвращаться. Усталые, они вернулись в отель. Номер Клер был на четвертом этаже, а Ника — на пятом, но он вышел вместе с ней.

— Я только провожу вас до двери.

Она остановилась у двери своего номера. Ник вглядывался в ее милое личико: легкий след румянца на щеках, мягкие тени на веках, ореол шелковистых волос, приподнятые в нежной улыбке уголки розовых губ. Их глаза встретились, и его сердце забилось сильнее. Улыбка медленно сошла с лица Клер, и он почувствовал, как участилось ее дыхание. Боже, как хотелось поцеловать ее! Нет, сказал он себе. Было бы серьезной тактической ошибкой поддаться сейчас искушению.

— Спокойной ночи, Клер, — нежно сказал он, взяв ее за руку. — Спасибо за чудесный вечер. — Он выпустил ее руку и отступил на шаг. — Побалуйте себя завтра утром, закажите завтрак в номер.

— Хорошо. — Румянец на щеках Клер стал сильнее, а в глазах промелькнуло легкое замешательство.

— Давайте встретимся в вестибюле в восемь тридцать. Моя первая деловая встреча назначена на девять, — сказал он и в глубокой задумчивости направился к лифту.

Деловые встречи были интересны, но утомительны для Клер. Правда, сейчас заботы были необходимы: она весь день не думала о деньгах. Но едва Клер очутилась в своем номере, как ее мысли неизбежно вернулись к Китти. Она решила позвонить в «Пайнхэвен» и узнать, как дела у матери.

Убедившись, что все в порядке, Клер начала готовиться к вечеру. Она решила, что черный шерстяной костюм, в котором она была весь день, вполне подойдет и для ужина. Клер взяла с собой только одно платье и уже надевала его вчера, поэтому выбора не было. Правда, вместо простой белой блузки сейчас она надела бледно-голубой свитер, украшенный маленькими жемчужными бусинками.

Клер невесело усмехнулась, глядя на свое отражение в зеркале. Она получила задание написать статью меньше чем неделю назад, но уже успела практически полностью исчерпать свой гардероб. Клер любила наряды и хотела бы их иметь много, но давно усвоила, что лучше покупать реже, но более дорогие, хорошо сшитые вещи. Они лучше выглядели, дольше носились и служили своеобразной визитной карточкой в деловом мире. Правда, если бы у нее было право выбора, она каждый день носила бы джинсы, футболки и свитера, но имела бы десять красивых платьев для особых случаев.

Ник собирался повести ее ужинать в «Коммандер Палас». Она была рада предстоящему удовольствию. Ей не так уж часто приходилось обедать или ужинать в ресторанах.

Как и накануне, вечер был чудесным. Клер понравился ресторан, особенно вид на парк, открывающийся сквозь огромные окна. Ник, как всегда, выглядел великолепно в темном костюме в тонкую полоску и белой рубашке. Клер заметила, как провожали его взглядом женщины, когда они под руку шли через зал к своему столику. И не удивительно. Любая женщина была бы рада появиться в обществе такого мужчины.

Единственный момент, который расстроил Клер, произошел в середине вечера, когда в ресторане появилась хорошо одетая пара лет сорока и с ними женщина в инвалидной коляске. Мужчина толкал перед собой коляску, его жена, по-видимому, дочь женщины-инвалида, шла впереди, показывая дорогу к столику. Они сели неподалеку, так, что Клер могла наблюдать за ними. Увидев, как внимателен мужчина к своей жене и пожилой женщине, она ощутила боль в сердце. Как было бы хорошо, если бы и в ее жизни появился мужчина, который мог заботиться не только о ней, но и о матери. На которого она могла бы опереться в трудное время. Такое, как сейчас.

Настроение у Клер упало, и хотя она старалась не подавать виду, ей не удалось обмануть Ника. Сразу после ужина он сказал:

— Нам лучше вернуться в отель. Вы выглядите усталой.

— Нет-нет, со мной все в порядке, правда. Боже, должно быть, он думает, что я круглая идиотка, подумала она. Неблагодарная дура. Сижу в одном из лучших ресторанов Нового Орлеана и нагоняю на него скуку своим мрачным видом.

Не обращая внимания на решительные протесты, Ник усадил ее в такси и доставил в гостиницу за рекордно короткое время. Когда они поднимались на лифте, он сказал:

— Клер, вы не могли бы зайти ненадолго ко мне в номер? Я закажу кофе. Мне надо кое-что обсудить с вами.

Хотя для кофе уже было поздновато, Клер не нашла причин для отказа.

Не нервничай, уговаривала она себя, глядя, как Ник открывает ключом дверь номера. Ее немного успокоило, когда Ник первым делом захлопнул приоткрытую дверь, ведущую в спальню, и подвел ее к дивану. Клер села и подождала, пока он сделает заказ по телефону.

Ее уже не удивило, что кофе принесли через пару минут. Она давно поняла, что люди вытягиваются по струнке при виде Ника. Клер взяла свою чашку и отпила небольшой глоток. Ее взгляд встретился со взглядом Ника. Выражение его глаз заставило девушку внутренне вздрогнуть.

— Клер, я хочу, чтобы вы рассказали мне, что случилось. Я чувствую, что-то беспокоит вас, и действительно хочу помочь.

Образ женщины в инвалидной коляске промелькнул в памяти Клер. Перед ее глазами появилось по-детски простодушное лицо матери… Рука ее вдруг задрожала, и чашечка начала стучать о блюдце. Клер закусила губу. Этого еще не хватало! Она должна взять себя в руки! Клер осторожно поставила чашку с блюдечком на столик и, сцепив пальцы, положила руки на колени, чтобы скрыть дрожь.

— Давайте же, я жду. — Он смотрел ей прямо в глаза.

Клер хотелось облегчить душу, сбросить часть того бремени, которое причиняло ей почти физическую боль.

Ник встал и, обойдя вокруг стола, сел рядом, взяв ее за руки. Прикосновение сильных пальцев лишило Клер самообладания: она с ужасом почувствовала, как по ее щекам потекли слезы. Вырвав руки из его ладоней, Клер в отчаянии стала вытирать лицо, потом встала. Она должна немедленно уйти. Не надо, чтобы Ник стал свидетелем ее слабости.

— Клер, пожалуйста… — Он тоже встал и взял ее за плечи. Сквозь ткань жакета она чувствовала тепло его рук. — Клер, посмотрите на меня.

Она медленно подняла голову.

— Что-то с вашей матерью?

Сердце Клер дрогнуло и застучало часто-часто. Откуда Ник узнал о ее матери? Что он знает о ее проблемах?

— Да, не удивляйтесь, — мягко сказал Ник. — Мне известно кое-что о вас. — И, прежде чем эти слова дошли до сознания Клер, добавил: — Я готов помочь. Но, пока я не узнаю, в чем причина, не смогу ничего сделать.

— Вы и так ничего не сможете.

— Давайте попробуем.

Она вздохнула. Слова Ника удивили, но в то же время и успокоили ее. Желание плакать пропало. Теперь она чувствовала только оцепенение и усталость.

— Послушайте, Ник, я ценю ваше внимание, но это мои проблемы. Я должна разобраться с ними сама.

— Нет ничего плохого в том, чтобы попросить о помощи, если она вам нужна, Клер. Наша фирма всегда помогает своим служащим в трудную минуту. Вы это знаете, так что давайте выкладывайте. Или вы мне совсем не доверяете?

— Все очень просто, — сказала Клер. — Раз вы знаете о моей матери, — то, конечно, знаете и то, что она находится в частной лечебнице. Это дорого стоит, и я едва свожу концы с концами. Любые непредвиденные расходы смертельны для моего бюджета. — Ник молчал, но взглядом подбадривал ее. — В воскресенье вечером я узнала, что клиника поднимает плату. И значительно. Настолько, что я уже не смогу продолжать оплачивать содержание матери. Вот причина моего плохого настроения. — Она всхлипнула и вытерла глаза платочком.

— Я все понял. — Несколько долгих мгновений он смотрел на нее изучающим взглядом. Клер ощутила легкое волнение, заметив странное, непонятное выражение его глаз. — Я думаю, у меня есть решение вашей проблемы, — сказал он наконец.

Клер, загипнотизированная его немигающим взглядом, молчала. Тишина, воцарившаяся в комнате, окутала их, как бархатным плащом.

Ник улыбнулся, и сердце Клер замерло на мгновение.

— Все, что от вас требуется, — это выйти за меня замуж.