Музыкальные мифы. Книга 2

КРАСНАЯ СКАЗКА

В далекой ТУМАННОЙ МИНОРНОЙ стране ФРИГИИ жили-были король с королевой. Короля СекундАккорда МиФаЛяДия прозвали «Печальным», так как он все время ходил с опущенной головой и беспрестанно повторял слово «печально». Дело в том, что уже несколько лет над этой страной, населенной сильными и мужественными людьми, висело проклятие злого и беспощадного волшебника ФОРТИССИМА.

А все началось с того, что однажды, пролетая над столицей страны МИ-ФРИГИИ, волшебник увидел в саду множество ярких красных цветов. К этим цветам собирались СОПРАНО и ДИСКАНТЫ (маленькие девочки и мальчики, говорящие ВЫСОКИМИ голосами), бабушки и прабабушки (АЛЬТЫ и КОНТРАЛЬТО) привозили в колясках совсем маленьких (КОЛОРАТУР). Дети играли в свои игры, плели красивые венки, собирали букеты и весело смеялись.

ФОРТИССИМ был ужасно раздосадован: ведь, если дети не плачут, никого из них нельзя подхватить на свои черные крылья и унести в ВОИНСТВЕННУЮ страну ЛОКРИЮ, туда, где находился его замок. Нельзя отнести их и в ТЕМНЫЕ, МРАЧНЫЕ ГИПОФРИГИЙСКИЕ горы к своему хозяину ДИССОНАНСУ. И вот, разозлившись, ФОРТИССИМ закричал СФОРЦАНДО — НЕОЖИДАННО ГРОМКИМ голосом, и все, находящиеся рядом с королевским замком, тут же оглохли.

Насмерть перепуганные МиФаЛяДий и его жена королева До-РеФаЛия, увидев огромное чудовище и потеряв слух, упали на колени и стали просить ФОРТИССИМА пощадить их страну. Но страшный волшебник не стал слушать. Он крикнул СФОРЦАНДО еще громче. От этого крика стены дворца задрожали, стекла в окнах разбились, а несколько деревьев, вырванных с корнем, пронеслись мимо испуганных детей и упали в реку, запрудив ее. Тем самым жители столицы лишились воды.

ФОРТИССИМ улетел. А люди еще долго мучились, страдая от глухоты и жажды, пока не прошла «глухая неделя» и не расчистили реку.

Казалось бы, все позади. Но тут к границам ФРИГИИ подошло огромное войско короля ЛОКРИИ с очень трудным именем — Мал-с’УмКвинта СиРеФаЛя VII.

Застигнутые врасплох, воины ФРИГИИ МУЖЕСТВЕННО пытались защищаться. Но силы были неравны, и войско ЛОКРИЙЦЕВ, захватывая города и селения, быстро продвигалось к столице государство МИ-ФРИГИИ.

Тогда испуганный СекундАккорд МиФаЛяДий IV собрал множество подарков, велел запрячь МЕДЛЕННЫХ АДАЖИО в тяжело груженые телеги и, сам встав во главе процессии, направился к войску Мал-с’УмКвинта СиРеФаЛя VII.

Послов приняли весьма холодно. Но все же провели к королю ЛОКРИИ в его походный шатер.

Мал-с’УмКвинт СиРеФаЛь VII сидел на золотом троне и ждал, когда перед ним предстанет этот Секундаккорд МиФаЛяДий IV «Печальный».

Тот робко вошел и, теряя царское достоинство, преклонил колени перед троном.

— Встань! — милостиво произнес Мал-с’УмКвинт. — Можешь сесть рядом! Нам надо поговорить с тобой, — и он указал на кресло, стоящее недалеко от трона.

— Я слушаюсь, — ответил СекундАккорд «Печалъный». — Слушаю внимательно и повинуюсь.

«Это хорошо. Значит, ты не столь глуп», — подумал Мал-с’УмКвинт.

— Ты не понял, почему мои непобедимые ЛОКРИЙЦЫ напали на ФРИГИЮ? — грозно спросил он вслух.

— Не знаю, Ваше Величество. Все это очень печально. Мы жили тихо, мирно, ни с кем не ссорились. А тут вдруг одно несчастье за другим: то прилетел грозный ФОРТИССИМ, то твои воины ворвались в нашу страну и стали жечь селения. Это печально.

— Так... Значит, не понимаешь? И ты не смог догадаться, за что ФОРТИССИМ разгневался на тебя?

— Я почувствовал это. Но не знаю. За что же?

— А за то, что вы с царицей ДоРеФаЛией вырастили яркие цветы, и от этого дети стали смеяться, а не плакать!

— Так я вырву эти цветы с корнем! — воскликнул МиФаЛяДий.

— Вот и хорошо, — продолжал Мал-с’УмКвинт. — Мы так и думали, что ты быстро поймешь, как тебе следует действовать. Но это не все. Гнев ФОРТИССИМА был столь велик, что он даже хотел убить тебя... Но я упросил не делать этого, — и Мал-с’УмКвинт снисходительно усмехнулся.

— Однако, — продолжал он, — совсем не наказывать тебя за то, что ты способствовал Радости, нельзя. Поэтому ФОРТИССИМ приказал следующее: «Вместо того, чтобы выращивать красные цветы, и ты и твоя жена, царица ДоРеФаЛия, должны будете ходить только в ЯРКО-КРАСНЫХ одеждах, таких, какие шьют в моей стране. А раз в году, без охраны, вдвоем вы должны садиться в НЕУСТОЙЧИВУЮ ДОМИНАНТУ (спортивное судно с ярко-алыми парусами) и плыть в залив НОН (морских чудовищ ДЕВЯТИметровой длины). Там вы будете сбрасывать в море двух маленьких КОЛОРАТУР (грудных детей с ОЧЕНЬ ВЫСОКИМИ голосами)...

Ведь НОНЫ тоже должны питаться! — сказал смеясь Мал-с’УмКвинт. — В противном случае вы лишитесь трона, а ваша страна будет подвергнута разрушению. Ты все понял?

МиФаЛяДий упал на колени.

— Да, да, понял, — причитал он. — Но кто отдаст нам своих детей и где мы возьмем такую одежду? Ведь красную материю у вас в ЛОКРИИ красят кровью! — с ужасом воскликнул Се^ундАк-корд.

— Ну и что?

— Да нас же народ будет ненавидеть за это!

— Подумаешь! Испугался! Если ты так любишь народ, иди работай сапожником! А трон уступи другому, более умному!

МиФаЛяДий печально опустил голову и молча пошел к выходу.

— Подожди! — остановил его Мал-с’УмКвинт, — ФОРТИССИМ уверен, что ты будешь благоразумным. Поэтому, несмотря на злость, он прислал тебе в награду за будущую службу вот этот орден.

Мал-с’УмКквинт протянул СекундАккорду коробочку. Это был выложенный изумрудами орден БОЛЬШОЙ СЕКУНДЫ (колючего зверька, похожего на ежика).

МиФаЛяДий осторожно подошел к ЛОКРИЙЦУ, принял от него орден, поклонился.

Только тут Мал-с’УмКвинт с удивлением обнаружил, что на СекундАккорде нет ни одной пуговицы, и что его камзол и штаны держатся на веревочках.

— А что это такое? — Спросил ЛОКРИЕЦ МиФаЛяДия удивленным и грозным тоном.

— Это?.. — чуть не заплакал СекундАккорд. — Это все моя жена. У нее странная причуда — собирать и коллекционировать пуговицы. На моей одежде ни одной не оставила.

— Что? — удивился Мал-с‘УмКвинт. — Она сумасшедшая?

— Уж и не знаю, — сказал СекундАккорд печально, — но только это началось давно, через неделю нашей свадьбы... Вот так.

— И он опять печально вздохнул. — Всю жизнь хожу с бретельками.

— Ладно, иди, — промолвил царь ЛОКРИИ, усмехаясь. — Тебе не позавидуешь.

Еще три дня стояли войска ВОИНСТВЕННОЙ и МРАЧНОЙ ЛОКРИИ у стен МИ-ФРИГИИ. И, наконец, убедившись в том, что «Печальный» СекундАккорд сдержал свое слово и вырвал цветы, а дети перестали радоваться и смеяться и теперь, как и их король, стали печальными и все больше сидят по домам, ЛОКРИЙЦЫ, оставили страну.

Прошло несколько дней... В один из дождливых пасмурных вечеров СекундАккорд МиФаЛяДий IV стоял у окна, как всегда СКЛОНИВ ГОЛОВУ, и грустно смотрел на обезображенную черную землю — туда, где еще совсем недавно росли прекрасные цветы и весело играли дети.

— Отчего ты стал печальным? — спросила королева. — Разве стоит расстраиваться из-за каких-то цветов? Мы могли бы лишиться и большего — нашего трона.

— А ты? Сама радостная ходишь? Ведь, ко всему прочему, теперь все твои наряды придется заменить.

— Ну и что? Я, кстати, люблю КРАСНЫЙ цвет. Он мне очень идет и будет как раз в тон нашей яхте — АЛОЙ ДОМИНАНТЕ.

— Да, но где мы найдем столько красной материи? Ведь краска, которой у нас пользуются, очень дорогая, и она быстро выгорает. А если в нее добавить кровь, как это делают в ЛОКРИИ, ты можешь представить, что будет? Нас сочтут друзьями ФОРТИССИМА, станут ненавидеть и даже могут убить!.. Я и так не знаю, куда теперь девать этот дьявольский орден БОЛЬШОЙ СЕКУНДЫ. Ведь не носить его — будет конфликт с ЛОКРИЕЙ.

— Ты прикрепи его так, чтобы он не бросался в глаза, — сказала ДоРеФаЛия.

— А что? Между прочим, это мысль. Прикреплю-ка я его на сапог. И в глаза бросаться не будет, и в то же время придраться нельзя, будто не ношу... А как ты думаешь, за что все-таки ФОРТИССИМ прислал мне этот дьявольский подарок, да еще с изображением КОЛЮЧЕЙ СЕКУНДЫ?

Королева ДоРеФаЛия пожала плечами.

— Ну, ТерцКварту ФаЛяСиРу II — СРЕДНЕМУ БРАТЦУ моему, королю ЛИДИИ, это понятно, — продолжал вслух высказывать свои мысли король МиФаЛяДий. — Тот — подхалим, выклянчил, наверное. Теперь ходит и хвастает. Повесил СЕКУНДУ почти НА ЖИВОТ и думает, что это красиво... Или вот король МИКСОЛИДИИ КвинтСекстАккорд СольСиРеМий VII — БРАТЕЦ мой СТАРШИЙ. Так у того эта БОЛЬШАЯ СЕКУНДА НА ШЛЯПЕ красуется, и он очень гордится этим... Ему-то орден достался по праву — в его дворце хранится какой-то волшебный меч ФОРТИССИМА, и СольСиРеМий бережет его пуще глаза.

— Ты знаешь, — прервала его размышления королева, — мне теперь кажется, что и тебе неспроста прислали орден БОЛЬШОЙ СЕКУНДЫ. Ведь еще при твоем дяде, короле РеМиСольСии, ФОРТИССИМ в дальнем заливе стал выращивать каких-то морских чудовищ — НОН. Теперь они достигли ДЕВЯТИметровой длины и их никто не сможет победить. А ты, как король, ведешь себя тихо и скромно, никак не тревожишь этих ДЕВЯТИметровых чудищ. Вот и заслужил награду... А теперь еще и кормить их будешь.

— Тьфу, гадость какая! Не напоминай мне про этих мерзких НОН. И так тошно! Лучше давай подумаем, что делать с нарядами.

— Мне думается, — сказала королева, — придется нажать на наших портных и поставить им жесткие сроки. А уж если не успеют, наказать как следует.

— И как же ты собираешься их наказывать?

— Руки отрубать, чтобы не ленились.

— Но где же они возьмут красную материю?

— Пусть думают. Мы на то и короли, чтобы самим ничего не делать.

С тех пор прошло несколько лет. «Печальный» МиФаЛяДий и его жена ДоРеФаЛия все еще правили страной. Как и велел Мал-с‘УмКвинт, они ходили в ярких красных одеждах и каждый год плавали к заливу НОН, отвозя туда маленьких КОЛОРАТУР. Для этого королева подписывала все новые и новые указы о новых казнях.

МиФаЛяДию все это было не по душе. Он переживал с каждым днем все больше и больше и сделался совсем печальным. Никто и никогда больше не видел его улыбки, а в королевском дворце больше не звучала веселая музыка.

В городе было тихо. Все ФРИГИЙЦЫ ходили ХМУРЫМИ и НАСУПЛЕННЫМИ.

— Сколько это будет продолжаться? Что стало с нашим королем? — спрашивали НИЗКИМИ голосами АЛЬТЫ (бабушки).

— А все этот проклятый ФОРТИССИМ! Видно, напугал МиФаЛяДия. Ведь как прилетел в тот раз перед нашествием ЛОКРИЙЦЕВ, так все и началось, — отвечали ТЕНОРА и БАРИТОНЫ (мужчины).

Но вслух высказывать эти мысли все боялись. Ведь король увеличил количество «ОРАНЖЕВЫХ» — стражников ДвойДомов, и те безжалостно хватали недовольных.

БАСЫ (дедушки) и АЛЬТЫ (бабушки) только глубоко вздыхали, разводили руками и, покрикивая НИЗКИМИ голосами на внуков (ДИСКАНТОВ) и внучек (СОПРАНО), старались быстрее увести их с улицы.

Приближался Новый год. Именно к этому празднику королю и королеве надо было шить новые одежды, а для этого опять изготавливать красную материю. Королева вызвала портных и, как всегда, приказала тянуть жребий. Тот, кто вытягивал короткую палочку, должен был шить новый наряд.

Весь ОКТЕТ портных (ВОСЕМЬ человек) со страхом приблизились к королеве и стали тянуть золотые палочки.

— Не я! Не я! — радостно крикнула пожилая портниха АЛЬТА.

— И мне повезло! — ВЫСОКИМ голосом воскликнул ТЕНОР.

К коробочке подошла любимая портниха королевы МЕЦЦО.

Она зажмурилась и, зажав тоненькими пальчиками палочку, потянула... Вздох облегчения вырвался у остальных. Печально вздохнул МиФаЛяДий: в руках у МЕЦЦО была короткая палочка.

— Тебе не везет, милая, — сказала королева. — Но ведь и я не виновата в этом. Может ты, как в прошлый раз, сможешь упросить родственников отдать кровь для наших нарядов? Тогда все будет хорошо. А если нет, ищи материю, где хочешь. Иначе тебе придется отрубить руки.

СекундАккорд МиФаЛяДий поманил МЕЦЦО пальцем. Заплаканная, она подошла к королю и поклонилась.

— Возьми себе и дочери, — сказал МиФаЛяДий, протягивая портнихе дорогое кольцо. — Мне очень печально, что все так вышло. Но ведь кто-то должен шить нам новые наряды. Сшей что-нибудь очень красивое, чтобы о твоем искусстве всегда помнили.

МЕЦЦО пришла домой заплаканная и печальная. Села в углу комнаты и почти два часа, не шевелясь, смотрела в одну точку. Она не слышала, как отворилась дверь и вошла ее дочь СОПРАНО.

— Мамочка, что с тобой? — прощебетала она своим ВЫСОКИМ голосом.

— Ничего... все в порядке, — сказала МЕЦЦО, стремясь придать своему голосу спокойствие. — Посмотри-ка, что дал нам в подарок король МиФаЛяДий.

— Ой! Какое чудесное, — воскликнула СОПРАНО, увидев кольцо. — Я надену на палец и буду носить!

— Что ты, глупенькая! Во-первых, кольцо тебе велико, и ты его можешь потерять. Во-вторых, оно очень дорогое. Видишь, сколько на нем гранатов — ярко-красных драгоценных камней. Они так искусно выложены, что в точности повторяют силуэт королевской яхты ДОМИНАНТЫ... Я за всю жизнь не смогла бы заработать столько денег, сколько стоит такое кольцо... Мы его продадим и получим много золота. А на него ты сможешь прожить не один год. Так что поешь, а потом сходи к ювелиру, старому БАСУ. Он обязательно купит кольцо и не обманет: заплатит столько, сколько оно стоит.

Минут через десять, наскоро проглотив несколько кусочков мяса и, взяв два НЕЖНЫХ плода ДОЛЬЧЕ, девочка оделась, схватила драгоценное кольцо и со всех ног помчалась на улицу.

— Подожди! Подожди, глупышка! Что ты так спешишь, будто на АЧЧЕЛЕРАНДАХ (парусах для УСКОРЕНИЯ движения корабля)! Подойди сюда. Дай я тебя поцелую.

МЕЦЦО прижала голову дочери к своей груди и заплакала.

— Мамочка, не плачь. Теперь мы будем богатые и счастливые. Я буду каждый день покупать тебе НЕЖНЫЕ ДОЛЬЧЕ — ведь ты их так любишь.

— Ну хорошо, хорошо, доченька. Беги. Только помни свою маму. — И она еще раз крепко поцеловала дочь.

«Странная она какая-то сегодня», — подумала СОПРАНО. И, помахав на прощание рукой, исчезла за дверью.

...Через некоторое время она стучалась в дверь большого каменного дома, на первом этаже которого находилась богатая ювелирная лавка.

— Входи, входи, СОПРАНО. Что там у тебя? — крикнул БАС НИЗКИМ голосом.

— Я принесла продать вот это кольцо, — сказала СОПРАНО и протянула старику царский перстень.

— Покажи-ка!.. Откуда у тебя такое?

— Его... Его сегодня подарили моей маме, — ответила СОПРАНО, почему-то заикаясь.

— Не может этого быть! Ведь это лучший перстень нашего короля СекундАккорда МиФаЛяДия IV!

— Верно. Именно он и подарил перстень маме.

— Да? А что делает твоя мама во дворце?

— Она — лучшая портниха! — сказала СОПРАНО с гордостью.

Старый БАС устало поднял глаза и, с удивлением взглянув на девочку, сказал:

— Бедненькая. Уж не дочь ли ты МЕЦЦО?

— Да. Она моя мама. А что случилось?

— Ни... ничего... Вот тебе деньги, — сказал БАС и трясущимися руками протянул стопку золотых монет. — Их тут достаточно, чтобы ты могла жить безбедно.

СОПРАНО никогда не видела такого богатства. Она поблагодарила БАСА, аккуратно завязала монеты в узелок и уже хотела выйти, но напоследок взглянула на БАСА. В его глазах было столько жалости, что СОПРАНО остановилась и спросила:

— Дедушка, скажите, что случилось? Почему Вы так странно смотрите на меня?

— Ни... ничего не знаю, милая, — отвечал старый БАС. — Ни... ничего не знаю.

— Дедушка, Вы что-то скрываете от меня. Ну скажите, — продолжала упрашивать СОПРАНО. — Я все равно не уйду отсюда, пока не узнаю.

— А сколько тебе лет, девочка? — спросил старый БАС своим грустным НИЗКИМ голосом.

— Уже двенадцать.

— Мала ты, чтобы вмешиваться в дела взрослых.

— Нет! Не маленькая я. Мама говорит, что я уже все умею. Вот скоро вырасту и тоже буду портнихой.

— Ну, уж нет! Только не это! Этого не надо. Сейчас портнихи стали самыми несчастными.

— Почему же?

— Да потому, что им приходится шить для короля и королевы красные одежды.

— Ну и что?

— Да ведь дело в том, что если портниха не угодит королеве и не сумеет к сроку сшить новый наряд, ей отрубят руки.

— Ка-а-ак?

— А вот так, как это сделали год назад АЛЬТЕ. Ведь красную материю для прочности цвета надо красить кровью.

— А как же мама? И ей могут отрубить руки?

— Да. Твоей матери поручили сшить наряд к этому Новому году.

...СОПРАНО бежала домой, не чуя ног. Она, задыхаясь, ворвалась в комнату и увидела, что там никого нет.

— Мама, мамочка! Где ты?

Но, кроме маленького пушистого ПИАНО — зверька с ТИХИМ голосом, никто не вышел ей навстречу.

Страшная мысль мелькнула в голове у СОПРАНО, и тут она увидела записку.

«Дорогая доченька, — писала МЕЦЦО. — Я должна уйти во дворец: много срочной работы. Поживи одна. Денег тебе должно хватить. Вернусь через месяц.»

СОПРАНО горько заплакала, уткнулась в подушку, и так пролежала всю ночь.

Утром, наскоро умывшись, она побежала ко дворцу. Но ОРАНЖЕВЫЕ ДвойДомы, стражники королевского дворца, не пустили ее за ворота.

Несмотря на холод, СОПРАНО уже несколько часов сидела перед тяжелыми воротами и, не переставая, плакала. Прохожие останавливались, утешали ее, но потом уходили. Наконец, под вечер, к девочке подошел пожилой ДвойДом и сказал, что ее мать уже не сможет к ней выйти, так как ее заперли в комнате без окон, на самом верхнем этаже, и она принялась за шитье нового наряда.

— Ей никто не должен мешать, — поэтому у дверей комнаты, где она находится, стоит самая надежная стража. МЕЦЦО шьет и все время плачет, наверное, вспоминая тебя.

— Но что же мне делать, дядечка? Ведь моя мама может погибнуть, если не успеет сшить наряд для королевы. А чем она будет красить материю?

И СОПРАНО опять заплакала.

— Послушай меня. Я не представляю, как можно помочь тебе и твоей матери. Уже несколько лет творится такое... Но я слыхал от своей матери, старой КОНТРАЛЬТЫ, что есть в нашей стране старуха, которая знает секрет красной ткани. Она ткет какую-то особую пряжу, а потом из нее вяжет крохотные шапочки лесным зверятам... Попробуй поищи ее — вдруг тебе повезет.

СОПРАНО бросилась на шею ДвойДому и стала его целовать — ведь этот человек дал ей хоть какую-то надежду.

— Ну, иди, девочка. Ищи. А вдруг получится? — сказал ДвойДом и вытер платком выступившие у него на глазах слезы.

Долго ходила СОПРАНО, спрашивая у всех про волшебницу, пряху, но никто не мог указать, где она живет. Однажды в лесу она увидела маленькую птичку, которая сидела на дереве и острым клювом долбила кору. На ней была красная шапочка.

— Птичка! Хорошая птичка! Покажи мне дорогу к той, кто подарил тебе эту шапочку! — крикнула СОПРАНО своим ВЫСОКИМ голосом.

Но птичка перелетала с дерева на дерево и, не понимая, что кричит ей девочка, не обращала на нее внимания.

Прошло две недели, а СОПРАНО все еще не находила дороги к волшебнице-пряхе. Встречные жалели ее, кормили и поили, давали ночлег, но больше ничем не могли помочь.

...И вот в середине третьей недели СОПРАНО вошла в густой темный лес. Узкая тропинка привела ее к небольшому домику.

СОПРАНО постучалась, но никто ей не ответил. Тогда она несмело приоткрыла дверь, вошла в темный коридор и услышала, что из комнаты доносится слабый стон. СОПРАНО постучала в дверь комнаты, но в ответ раздались какие-то ОЧЕНЬ НИЗКИЕ РОКОЧУЩИЕ звуки. Дрожа от страха, СОПРАНО вошла в комнату.

Здесь было так же холодно, как и на улице. Комната была пуста. Неяркий свет, проникавший сквозь пыльные стекла, выхватывал из мрака большой деревянный стол, четыре стула и какой-то странный музыкальный инструмент, стоящий в углу. Над инструментом висела огромная картина в старинной золотой раме. Она изображала красивую молодую женщину, стоявшую у черной ДЕЦИМЫ — ДЕСЯТИметровой скалы. Женщина была в ярко-красном платье, в одной руке держала прекрасную серебряную флейту, другой гладила МЕЦЦО-ПИАНО — маленького зверька, похожего на лису и умеющего НЕ ОЧЕНЬ ТИХО говорить человеческим голосом. Платье женщины переливалось всеми оттенками красного цвета. И даже в этой темной комнате казалось, что от него исходит яркое свечение.

«Кто это?» — подумала СОПРАНО.

Но вдруг опять раздались странные, ОЧЕНЬ НИЗКИЕ, РОКОЧУЩИЕ звуки. И тут девочка заметила, что за большой печкой висит какая-то занавеска. СОПРАНО подбежала к ней и отдернула в сторону... На кровати, стоящей за печкой, лежал БАС ПРОФУНДО — очень древний старик. Он был без памяти и лишь изредка стонал.

— Дедушка, что с Вами? Проснитесь! — ВЫСОКО и ТОНКО кричала СОПРАНО. Но БАС ПРОФУНДО не слышал ее.

Отчаявшись привести старика в чувство, девочка решила, что прежде всего нужно истопить печь и нагреть комнату. Она вышла на улицу, нашла в сарае топор, наколола дрова. И вот веселые огоньки затрещали в печи, отдавая свое тепло.

Пока топилась печь, СОПРАНО убрала комнату, вытерла пыль, вымыла стекла и выстирала белье, которое нашла сваленным в коридоре. Уставшая, она села на стул и не заметила, как уснула.

Ей снился дом, в котором она родилась; сад, где любила играть со своим ПИАНО — ТИХИМ пушистым зверьком; мать, учившая ее шить.

«Вот МЕЦЦО сидит в саду не скамейке, рядом на траве разбросаны огромные куски ярко-красной материи. МЕЦЦО шьет чудесное платье, торопится, и вдруг вскрикивает: игла впилась ей в палец... Кровь льет из раны и капает на материю. И от этого материя начинает светиться ярким огнем и сгорает. МЕЦЦО горько плачет и зовет, зовет кого-то своим ЧУТЬ НИЗКОВАТЫМ голосом. Вдруг голос ее становится мужским: густым и рокочущим, и МЕЦЦО превращается в древнего старика БАСА ПРОФУНДО. Старик протягивает к СОПРАНО костлявые руки и начинает ее душить. Девочка пытается вырваться, но БАС ПРОФУНДО кричит все громче и ВСЕ БОЛЕЕ НИЗКИМ голосом...

И тут СОПРАНО, объятая ужасом, проснулась. В комнате было темно, но огонь в печи еще не погас. Его блики играли на занавеске, из-за которой доносился голос старика:

— Кто здесь? Подойдите ко мне!

Девочка зажгла свечу и подбежала к кровати БАСА ПРОФУНДО. Старик смотрел на нее слезящимися глазами и молчал.

— Дедушка, Вам плохо? Может, водички принести? — ТОНЕНЬКО проговорила СОПРАНО.

— Спасибо, милая. Принеси.

СОПРАНО накинула пальто, схватила ведро и побежала к колодцу. Во дворе было совсем темно. Холодный Ветер гулял меж деревьев и вместе с Пургой пел свою жуткую песню. Она то затихала, то вновь набирала силу, то вдруг обрывалась на самой высокой ноте, когда Ветер залетал в трубу и сталкивался там с теплым воздухом. В этот момент Ветер выдувал из трубы сноп искр и с силой разбрасывал их в разные стороны. Проваливаясь в снегу, девочка добрела до колодца, быстро набрала воды и вернулась в дом.

Опершись руками на кровать, БАС ПРОФУНДО приподнялся и попытался сесть.

— Подождите, дедушка. Я сейчас, — крикнула СОПРАНО и, поставив ведро к печке, бросилась помогать старику. Потом она разделась, налила воды в кружку и поднесла ему напиться. Старик пил холодную воду большими и жадными глотками. Чувствовалось, что его одолевает сильная жажда. Наконец, допив до дна, он отдал кружку девочке и заговорил:

— Кто ты? Как попала в мой дом?

Девочка, плача, рассказала свою печальную историю.

Старик слушал внимательно, прикрыв глаза.

— Да. Нелегко тебе пришлось. И что будет дальше — неизвестно. Но в кое в чем я тебе помогу. Зажги-ка побольше свечей и отодвинь занавеску, чтобы я мог видеть портрет.

СОПРАНО сделала все, как просил старый БАС ПРОФУНДО, и села на уголок кровати.

— Скажи, тебе нравится картина?

— Да, конечно. Она прекрасна. Эта женщина, как живая. И материя... Материя, как настоящая.

Тут СОПРАНО заплакала.

— Наверное, моей маме как раз такая требуется...

— Да, девочка, ты права. Это та самая материя. А молодая женщина, изображенная на картине, та самая волшебница-пряха, которую ты ищешь.

— Как? Ведь она здесь такая молодая.

— И я когда-то был молодой... Но время идет, и все мы стареем, а потом и умираем. Только эта пряха, хоть она и старая,— бессмертна. Ведь до тех пор, пока ее секрет не переймет кто-то другой, она не умрет.

— Дедушка, а откуда Вы это знаете?

— Я? Я все знаю об этой женщине. Теперь она уже старая КОНТРАЛЬТО, конечно. А мы когда-то с ней были знакомы с шестнадцати лет и сильно любили друг друга... И портрет, который ты видишь на стене, нарисовал я. Но как давно это было. Прошло двадцать лет, и мы с ней рассорились. Неважно, из-за чего, но вот уже почти сорок лет живем вдалеке друг от друга. Иногда я вижу птиц и зверей, которых одевает КОНТРАЛЬТО. Они прибегают к моему дому и подолгу живут рядом. Тогда я пою им песни, которые когда-то пел с ней, и мне кажется, что птицы их запоминают.

Старик закрыл глаза и тихонько запел.

Песня звучала немного непривычно, так как голос БАСА ПРОФУНДО был ОЧЕНЬ НИЗКИЙ и ГУСТОЙ. Но мотив ее поражал. Столько было в песне нежности и печали.

...Как бы очнувшись, БАС ПРОФУНДО продолжал:

— И вот, теперь мне осталось жить совсем немного — может, неделя, а может, и несколько дней. Ведь если бы ты не пришла, я умер бы сегодня. Но мне повезло... Ты найдешь пряху и скажешь ей, что всю свою жизнь, до последнего вздоха, я любил ее и помнил. Что не было дня, часа, когда бы я не думал о ней. Поэтому, умирая, я прошу ее простить меня, если в чем-то виноват... Ну вот, вроде и все. Там, в коридоре есть немного еды. Поешь сама и оставь для меня. До смерти мне хватит — осталось немного. Иди, сделай это.

И он устало откинулся на подушку.

Девочка сделала все, как просил старый БАС ПРОФУНДО: она нашла провизию, приготовила из нее вкусный ужин, сварила еду на завтра и поставила рядом с кроватью.

— Ну, спасибо тебе. Теперь иди. Тебе нельзя терять ни минуты. Мать твоя в опасности. Я думаю, что КОНТРАЛЬТО даст тебе материал для наряда королевы. Скажи, что это моя просьба. А чтобы она поверила тебе, спой ей песню, которую мы исполняли с ней в молодости... Видишь инструмент, нарисованный на картине, — это клавесин. Я играл на нем, а она — на флейте. И вместе, вдвоем, ДУЭТОМ мы пели.

— Дедушка! Подождите прогонять меня. Я еще поживу у вас день, два, помогу Вам. Ведь Вам трудно одному.

— Нет, — твердо сказал старик, — ты уйдешь отсюда сейчас.

СОПРАНО тихонько заплакала — ей было очень жалко этого доброго БАСА ПРОФУНДО.

— Не плачь, глупенькая. Мне уже не поможешь — я старый. А вот маму спасать надо. Иди... А... я совсем забыл.

Он поискал под подушкой и достал небольшой ключ.

— Вот тебе ключ от подвала. Там ты найдешь теплую шубку из шкуры ФОРТА — ГРОМКО ревущего зверя, похожего на медведя. В ней тебе будет тепло. Там же ты найдешь краски и кисти, принеси их мне.

Через минуту СОПРАНО принесла краски в комнату.

— Смотри. Эти краски и кисти волшебные. Возьми ЖЕЛТУЮ краску. Только подбери в точности такого же цвета, как СУБДОМИНАНТЫ — легкие корабли из страны ИОНИИ. Ты видела их?

— Да, конечно.

— Так. Положи ее на кисть и обведи по внутренним краям рамы.

Девочка сделала все, как просил старик. И, как только она провела последнюю линию, картина стала уменьшаться. Удивленная этим чудом, СОПРАНО стояла, открыв рот.

— Теперь будь внимательна. Когда картина станет величиной с ладонь, смой краску с кисти.

Девочка выполнила и это указание. Как только она смыла краску, картина перестала уменьшаться.

— Возьми эту картину и передай ее КОНТРАЛЬТО. Скажи, что это самое дорогое, что я имел. А теперь возьми тюбик серебряной краски и, когда выйдешь во двор, открой его. Краска, падал на землю, начнет светиться. Она будет тянуться тонкой нитью, которая и приведет тебя к дому КОНТРАЛЬТО. Ничего не бойся. Ни один зверь тебя по пути не тронет. Они знают силу этой краски... Ну, вот и все. Иди и не оглядывайся, ибо злые силы будут отвлекать тебя и сбивать с пути. Но ты им не поддавайся, и все будет хорошо.

БАС ПРОФУНДА попытался подняться и улыбнуться. Но улыбка оказалась жалкой, и силы оставили его.

Жалея старика, СОПРАНО взяла портрет, волшебную краску и вышла из дома. Она шла долго, пробиралась сквозь заросли кустов, переходила огромные поляны, спускалась в овраги, залезала на пригорки. И вот, наконец, усталая, она выбралась к морю. Его грозный шум доносился уже давно.

На берегу моря, рядом с высокими ДЕСЯТИкилометровыми ДЕЦИМАМИ виднелся небольшой домик. Его окна были темны, и ничто не напоминало о том, что он обитаем. СОПРАНО подошла поближе, и тут серебряная краска, вытекавшая из тюбика, кончилась.

«Значит, здесь живет КОНТРАЛЬТО», — подумала СОПРАНО. Подойдя к двери, постучала. На ее стук никто не вышел. Она постучала еще раз... Ответа не было. Тогда СОПРАНО тихонько запела своим ВЫСОКИМ чистым ГОЛОСОМ песню, которую разучила с БАСОМ ПРОФУНДО. Она спела куплет, второй — и вдруг услышала, как чей-то ОЧЕНЬ НИЗКИЙ ЖЕНСКИЙ ГОЛОС стал ей подпевать. Открылась дверь, и СОПРАНО увидела КОНТРАЛЬТО, державшую свечу.

— Девочка, кто ты? Откуда знаешь эту песню?

— Я от БАСА ПРОФУНДО, живущего на краю леса. Он просил найти Вас и передать вот это, — и СОПРАНО протянула маленькую картину.

В глазах КОНТРАЛЬТО мелькнуло что-то очень доброе. Она посторонилась и пригласила СОПРАНО войти в дом.

Они долго сидели и разговаривали. КОНТРАЛЬТО угощала девочку душистым чаем и необыкновенно вкусным вареньем. Потом они пели, пели очень тихо и мягко. Птицы и звери, которых было множество в комнатах, подпевали им. Наконец, КОНТРАЛЬТО вздохнула и сказала:

— Ты знаешь, я только сегодня поняла, что неправильно прожила жизнь. Я хотела стать бессмертной, а Он говорил, что, кроме страданий, это ничего не даст. Я не верила ему и думала, что Он завидует мне. А Он всю жизнь любил меня, любил до последнего вздоха.

СОПРАНО с удивлением взглянула на КОНТРАЛЬТО.

— Не удивляйся. Его уже нет. Когда мы пели песню, Он умер, и я чувствую, что Он был счастлив... А теперь и я должна пойти за ним. Мы встретимся в царстве теней и будем там счастливы, как были когда-то счастливы в этом мире. Но, прежде, чем уйти туда, я должна передать тебе секрет волшебной пряжи. Ты можешь оставить его себе и ни с кем не делиться — тогда ты будешь жить вечно. А можешь рассказать другим. Но знай, как только ты это сделаешь, ты умрешь... Идем со мной. Скоро рассвет.

КОНТРАЛЬТО накинула на плечи красивую меховую шубку, и они вышли наружу. Множество птиц в ярких красных шапочках слетелось к дому КОНТРАЛЬТО, чувствуя, что расстаются с ней. Старуха, глядя на них, улыбнулась и пошла дальше.

Наконец он подошли к берегу моря к подножью ДЕСЯТИкилометровой ДЕЦИМЫ.

— Все. Пришли. Это здесь. Когда я была молодая, то однажды заблудилась и пришла к этому месту. Вокруг не было ни души. И вдруг раздался ужасный шум. В небе творилось что-то невообразимое: то оно было затянуто тучами, как это всегда бывает в МИНОРНЫХ странах, то вдруг сквозь тучи прорывался огненный свет. Я испугалась и спряталась вон за ту скалу. — И КОНТРАЛЬТО указала на черную ДЕЦИМУ, заросшую мелким кустарником. — А потом с неба раздалась музыка: звучали то резкие, злые созвучия, то мягкие и добрые, то раздавались чьи-то громкие голоса. И вдруг сильный крик потряс небеса, и прямо передо мной упала огромная капля крови. Она тут же застыла и превратилась вот в этот камень.

КОНТРАЛЬТО показала огромный красный камень, который вытащила из кармана своей шубки.

— Потом все стихло, — продолжала она рассказ. — Я взяла камень — он был еще теплый — и побежала в лес. Долго плутала, но потом все же вышла к людям, и они указали дорогу домой... Пришла к себе и тут же легла спать, а камень положила под подушку. А во сне ко мне явился старик с большой белой бородой и седыми волосами, сказал, что он КОНСОНАНС и вчера сражался с братом ДИССОНАНСОМ. Что брат ранил его, и камень, который сейчас под подушкой, его кровь, и что этот камень сделает меня бессмертной... Он объяснил, как с помощью особой песни можно разогнать тучи над нашей страной и вызвать с небес один единственный луч, сказал, что этот луч должен быть малинового цвета и поэтому вызывать его надо утром. А если под луч подставить красный камень, то луч отразится множеством мелких лучей, которые, как бы застывая в воздухе, будут падать на землю тонкими нитями. И если из этих нитей спрясть пряжу, потом соткать материю и сшить платье — более красивой и прочной одежды не будет на всем свете... Еще КОНСОНАНС сказал, что если я передам этот секрет другому, то вместо бессмертия тут же умру. — Ну ладно. Давай начинать. А то прозеваем нужный момент. Смотри, как это делается. А главное, запомни песню.

СОПРАНО похоронила КОНТРАЛЬТО под ДЕЦИМОЙ, под которой та много-много лет назад нашла волшебный камень. Когда она закапывала КОНТРАЛЬТО, слетелось множество птиц, прибежали звери. Они со всех сторон обступили СОПРАНО и пропели песню любви, которой ее совсем недавно научил БАС ПРОФУНДО.

Оставалась всего неделя до назначенного королевой срока, а у бедной МЕЦЦО ничего не было готово. Руки не слушались ее, и глаза, ослепшие от слез, ничего не видели.

Королева ходила сама не своя.

— Ну, как теперь быть? Придется красить другие наряды. Нет — это не жизнь, а сплошное мучение для королей. МиФаЛяДий! Готовь палача. Придется отрубать руки этой лентяйке!

СекундАккорд печально наклонял голову и уходил отдавать распоряжения.

Но вот за пять дней до Нового года король МиФаЛяДий, подойдя к окну, увидел странное шествие: не менее тысячи человек несли какую-то СОПРАНО, обернутую в великолепную красную материю, такую яркую, что казалось, будто огонь полыхал над толпой.

— Смотри, смотри. Что там такое? — закричал МиФаЛяДий жене.

— Не отрывай меня от дела, я считаю пуговицы на моих платьях.

— Да брось ты заниматься этой ерундой, смотри, какую прекрасную материю несут сюда. — И, не дожидаясь ответа жены, король побежал вниз, встречать маленькую СОПРАНО.

... Новогодний наряд королевской четы вызвал всеобщее восхищение. Таких красивых одежд не было ни у одного короля ни в одной стране. В честь праздника король и королева устроили роскошный пир.

МЕЦЦО и ее дочь были посажены на самое почетное место рядом с королевой, им подносили самые лучшие кушанья. Все были счастливы и радовались. Еще бы: мать и дочь вдвоем сумели всего за четверо суток сшить такой прекрасный наряд. И кроме того, юная СОПРАНО сообщила королеве, что теперь к Новому году у нее всегда будет достаточно красивой ярко-красной ткани.

Королева ДоРеФаЛия назначила СОПРАНО своей главной портнихой, а СекундАккорд, даже ставший на несколько дней веселым, приказал насыпать матери и дочери целую корзину золота.

Все были веселы и счастливы.

Однако через два дня мать и дочь пришли к СекундАккорду и принесли ему корзину с золотом обратно.

— Что случилось? — спросил удивленный король. — Вы чем-то недовольны? Или я мало дал вам золота?

— Нет, что Вы, Ваше Величество, — сказала МЕЦЦО. — Просто мы решили с дочерью, что уедем из столицы и будем жить у моря.

— Да? — удивился король. — А как же наши наряды?

— Что поделаешь. Придется их шить другим портнихам.

— Ну и ладно. Не хотите, как хотите, — сказал МиФаЛяДий, печально вздохнув, — идите, пока вас жена не задержала.

Мать и дочь низко поклонились доброму королю и, тихонько прикрыв дверь, покинули дворец навсегда.

— Все это печально, — проговорил МиФаЛяДий, глядя им вслед из окна. Потом он подошел к шкафу с платьями ДоРеФаЛии, поискал в нем и извлек огромный чемодан с коллекцией королевы.

— Пришью-ка я себе на камзол пуговицы, — сказал он вслух, — вдруг она не заметит.

И Секундаккорд МиФаЛяДий IV, прозванный «Печальным», тяжело вздохнув, стал вдевать нитку в иголку.